Шалимов Александр Иванович. Цена бессмертия

   Трудно было вообразить, что в былые времена где-то тут располагался огромный город и еще сейчас на глубине, вероятно, сохранились остатки подземных сооружений.
   - Найти будет нелегко, - сказал наконец Шу. - Все засыпал проклятый песок.
   - Что вы хотите искать, учитель Шу? - поинтересовался Од.
   - Самую большую из метеоритных глыб. Она где-то в центре кратера. На карте хорошо видно... Вот, смотри. А в действительности один песок вокруг.
   - На этой карте кратер показан более глубоким, - заметил Од.
   - Еще бы, карта составлена около трех тысяч лет назад, когда разведывались метеоритные глыбы. С тех пор ураганы немало потрудились, засыпая воронку.
   - Я, кажется, помню, где была центральная глыба, - сказал вдруг Од. По-моему, это восточнее, за той песчаной грядой. Идемте.
   - Да, это конечно она, - кивнул Шу, когда после долгого блуждания среди плоских гряд рыхлого песка, покрытого ветровой рябью, Од подвел его к невысоким зеленовато-серым скалам. - Сразу видно, не наши породы.
   - В центре находился вход в шахту, - припоминал Од. - Там была предупреждающая надпись, и я не посмел...
   - Вот-вот, - обрадовался Шу, - он-то нам и нужен, этот вход. Показывай.
   Солнце уже коснулось далекого гребня кольцевого вала кратера, когда Од разыскал среди лабиринта оплавленных зеленоватых скал воронкообразное устье наклонной шахты. В глубине шахты царил непроглядный мрак. Шу включил рефлектор, но яркий луч, осветив отполированные стены и ступеньки узкой крутой лестницы, потерялся в бескрайней тьме.
   - Да, очень глубокая, - сказал Шу, словно отвечая на чей-то вопрос. Это должно быть там...
   Од указал на остатки надписи, вырезанной лучевым метателем прямо в скале, возле входа в шахту:
   <Опасность обвалов. Вход категорически запрещен кому бы то ни было в любых целях. В случае нарушения...>
   Дальше надпись не читалась.
   - Это должно быть там, - повторил Шу. - Это очень важно... Ты боишься?
   Од посмотрел вокруг. Солнце почти исчезло за кольцевым хребтом. Быстро темнело. Вдали из-за краснофиолетовых песчаных гряд и зеленоватых скал чуть виднелась вершина блестящей полусферы гравилета.
   - Ночь наступает. Может, отложить до завтра? - Од вопросительно взглянул на математика.
   - Там внизу все равно темно, - нахмурился Шу. - Если сигнализация еще работает, нам могут помешать. Надо торопиться.
   - Сигнализация?
   - Да, была раньше. Давно... На случай, если кто-то отважился бы спуститься. Надеюсь, она вышла из строя. Многие сети связи и сигнализации не действуют уже сотни лет. Может быть, эта тоже...
   - Учитель Шу...
   - Идем, идем. Там все станет ясно. - Шу решительно шагнул к отверстию шахты.
   Они долго спускались по разбитым ступеням крутой каменной лестницы. Высокий, иссеченный трещинами свод матово поблескивал в лучах рефлекторов. Позади, далеко вверху, глаз едва различал чуть заметное красноватое свечение вечернего неба. Потом шахта изменила направление, и светлое пятно входа исчезло. Мрак, пронизываемый лишь дрожащими лучами рефлекторов, плотно окружил Ода и Шу. Ствол шахты начал ветвиться. В стенах появились отверстия, ведущие в целый лабиринт боковых ходов. Некоторые ходы были горизонтальны, другие круто уходили вниз, третьи вели наверх.
   Шу уверенно продвигался вперед. Он свернул в один боковой ход, затем в другой... Потом они долго шли чуть наклонным коридором. Од совершенно потерял ориентировку и слепо следовал за математиком. Два или три раза Шу останавливался, заглядывая в окуляр микрокарты, и снова шел дальше. Бросив взгляд на счетчик времени, Од сообразил, что спуск продолжается уже более часа.
   <Мы углубились километра на полтора, - думал он. - Огромная глыба. Пожалуй, самая крупная из известных метеоритов. Разумеется, это была чудовищная катастрофа - падение такого обломка Фои!>
   - Оно должно быть где-то здесь, - сказал вдруг Шу. - Внимательно осматривай стены, ассистент Од. Оно может быть только здесь...
   - Обвал, - объявил Од. - Дальше обвал. Пути нет.
   Шу раздраженно пробормотал что-то.
   - Эта часть метеоритной глыбы, кажется, состоит из осадочных формаций, - продолжал Од. - Видна слоистость. Породы непрочные. Получился обвал...
   Шу осветил рефлектором нагромождение угловатых глыб, преградивших путь.
   - Обвал свежий, - заметил он. - Недавний...
   - Вероятно, не старше нескольких лет, - согласился Од.
   - Или дней, - возразил математик. - Это искусственный обвал, ассистент Од. Взгляни на трещины. Нас опередили...
   - Опередили? Кто и в чем?
   - Кто, можно лишь догадываться, а вот в чем... Гм... посмотрим, какова глубина завала.
   Шу вынул из кармана скафандра маленький лучевой зонд и, отойдя на несколько шагов от нагромождения камней, направил на них антенну излучателя. Стрелки прибора заколебались и замерли неподвижно.
   Шу прищурился, прикинул в уме результат.
   - Ну разумеется, - зло усмехнулся он. - Завалено до самого конца. Этот тоннель кончался тупиком. Точная работа... Без роботов тут ничего не сделаем. Надо возвращаться.
   Од вопросительно глянул в глаза математика.
   Шу пожал плечами:
   - Я хотел показать тебе кое-что интересное, Од. Не получилось. Извини!
   - Что здесь было?
   - Одна из тайн... Круга Жизни и Смерти. Ты не ошибся, ассистент Од. Это действительно осадочные породы. Кусок внешней оболочки планеты Фои. Планеты, уничтоженной для того, чтобы сохранить бессмертие энов. Она ведь была необитаема и безжизненна, эта Фоя, взорванная нами три тысячелетия назад. Необитаема и безжизненна, не так ли? Это было установленно самой точной наукой - астрономией, хо-ха!.. И знаменитый астроном Уот подтвердил это. Архивы Уота были потом уничтожены, а может, их просто хорошо припрятали. Но кое-что сохранилось. Я вспомнил, благодаря этому древнему олуху - учителю Эгу... Мне удалось разыскать один очень старый и очень секретный документ. В свое время он послужил главной причиной осуждения Уота. Когда разведывали метеорит Заки-оба, тоннель, в котором мы сейчас находимся, вскрыл во внешней оболочке Фои останки существа, чрезвычайно похожего на нас - энов, останки одного из разумных обитателей уничтоженной нами <необитаемой> планеты... Хо-ха...
   ИЗГНАНИЕ
   Од молча следовал за астрономом Тором по бесконечным переходам, заброшенным лабораториям и пустынным залам Малого спутника Эны. Тор показывал немногие действующие приборы, автоматические самопишущие установки, регистраторы метеоритной пыли, фотографирующие устройства внешней обсерватории, размещенной на давно покинутом спутнике. Астроном Тор торопился вернуться на Эну. Ракета отправлялась через несколько часов.
   - Год провести тут, конечно, нелегко, - говорил Тор. - Сказывается расстояние до Эны, до ее генераторов бессмертия... Я чувствую себя очень усталым... Кажется, за один год постарел на много лет. Генераторы прочно привязывают нас к Эне. Достаточно отдалиться хотя бы на время - и прощай бессмертие. Тебе, впрочем, это не страшно, ассистент Од. Ты очень молод, легко выдержишь. А в моем возрасте... Склады продовольствия внизу. Для жилья выберешь любую кабину. Их тут десять тысяч. Я жил в самом низу. Безопаснее на случай метеоритов; особенно после того, как осуществят Великую Жертву. Аварийная ракета в центральном ангаре. Но ею разрешается пользоваться лишь в случае прямого попадания крупного метеорита и разрушения обсерватории. Кстати, утверждено ли решение о Великой Жертве?
   - Не знаю, - тихо сказал Од. - Голосования на Совете так и не было. А что решил Круг Жизни и Смерти...
   - Разумеется, Круг должен решить это сам, - убежденно объявил Тор. И он решит; это вопрос его компетенции. Обсуждение на Совете - пустая болтовня. Великая Жертва необходима, необходима нам всем. Лишь глупцы и чудаки могут колебаться.
   - Но если Мауна обитаема?..
   - Вздор... В конце концов, дело даже не в этом. Речь идет о большем о нашем бессмертии. Не так ли, ассистент Од?
   Од не ответил.
   - Кстати, - продолжал Тор, - чуть не забыл... В поле локаторов несколько недель назад попал какой-то странный предмет. Вероятно, крупный метеорит, хотя размер и форму определить еще нельзя. Он пока далеко, но идет на сближение с Эной. Я не успел произвести точного расчета траектории. Если это осколок Фои - они иногда еще пересекают орбиту Эны, надо сообщить наводящим станциям, чтобы попробовали перехватить. Может, он содержит радиоактивные вещества? Ты займись им, ассистент Од. Теперь важен каждый крупный метеорит. Вопрос только, попадет ли он в радиус действия наводящих станций... Сейчас он движется в секторе В-В-сто восемьдесят один. Ты понял меня?
   Од молча кивнул.
   - Раньше на этом заброшенном спутнике не было постоянных наблюдателей, - снова заговорил астроном Тор, когда осмотр приборов был закончен. - Я сидел тут год, чтобы выверить и отрегулировать автоматические приборы. Эта работа выполнена, и, откровенно говоря, у тебя, ассистент Од, будет не много дела. Автоматы превосходно справляются сами. Можно подумать, что на Эне появился избыток астрономов и Совет решил снова сделать обитаемыми спутники. Или тебя послали потому, что Мауна скоро превратится в метеоритное облако и Главный астроном еще не нашел тебе достойного дела? Как, ассистент Од?
   - Не знаю...
   - Однако ты не очень разговорчив... Не грусти; год пройдет - и ты возвратишься. А может, после Великой Жертвы тут станет <горячо> и тебе придется убраться раньше... Метеоритные потоки Мауны могут так издырявить оба спутника, и Большой и этот, что сделают их окончательно негодными для использования. Наши далекие предки действовали с размахом, но не очень задумывались о будущем. Создали в космосе чудовищные конструкции, а мы теперь не знаем, как их использовать.
   - Наши далекие предки не рассчитывали, что потомки предпочтут остаться пленниками Эны, - возразил Од; его начала раздражать самоуверенная болтовня астронома Тора.
   - <Предпочтут остаться пленниками>, - усмехнулся Тор. - Прав Главный астроном... Любишь ты громкие фразы, ассистент Од. Просто удивительно, как ты не понимаешь наиболее важного. Иногда мне начинает казаться, что некоторые из наших бессмертных морально не доросли до бессмертия. И не заслуживают его... Вот ты, например...
   - Я не добивался его, - резко перебил Од.
   - Разумеется. Оно теперь дается каждому, рожденному на Эне. Каждому, ассистент Од. Раньше существовал отбор: право на бессмертие приобретали достойнейшие. Теперь все... Исторический закон прогресса...
   - Или закон убывающей рождаемости, которая стремится к нулю, а может, и достигла нуля?
   - Фи, ассистент Од. Отвратителен этот твой критицизм. Во всем ты видишь отрицательное. Даже высочайшую гуманность готов истолковать с дурной стороны... Прекратим этот спор... Лучше расскажи последние новости. Здесь так скверно работают каналы лучевой связи, что мне почти ничего не известно...
   - Какие новости могут быть на Эне? Каждый занят своим делом и все.
   - Никто не умер?
   - Не знаю. Ведь это держат в тайне.
   - Ну, любая тайна рано или поздно перестает быть тайной, а кое о чем можно догадаться.
   - Не слышал... Впрочем, на последнем заседании Высшего Совета по каналу лучевой связи выступил отсутствовавший в зале высокочтимый учитель Хор. Перед выступлением Председатель объявил, что учитель Хор - Член Круга Жизни и Смерти. Кажется...
   - Все ясно, ассистент Од! А ты говоришь, нет новостей. Значит, эта древняя мумия дожила-таки до предела бессмертия. Интересно, сколько ему могло быть лет? А?
   - Не знаю.
   - Верно, не меньше трех тысяч. Да, я уже не раз слышал, что три тысячи - это пока предел. Три тысячи... Ну ничего, когда мы доживем до такого возраста, надеюсь, он перестанет быть пределом. Недаром больше половины жителей Эны работают над проблемой расширения границ бессмертия.
   - Откуда вы знаете все это, астроном Тор?
   - А не надо быть наивным глупцом, мой милый. Вздор, что у нас нет информации. Есть! Надо только уметь ее достать. Вот так... А в отношении старого Хора можешь не сомневаться. Состав Круга Жизни и Смерти величайшая тайна. Тут почти все каналы информации бессильны. Известными становятся только имена членов Круга, которые умерли или должны умереть. Старого Хора уже больше не существует. Это так же верно, как и то, что я через несколько часов буду на Эне.
   - Хор был великим ученым.
   - Был... две тысячи лет назад. Признаться, я думал, что он давно умер. А он, вот как... Разумеется, последние столетия пользы от него было, как от мумии.
   - Простите меня, астроном Тор, но можно ли так говорить о великом учителе Хоре?!
   - Святая наивность! Никто нас не услышит Система тайной сигнализации и связи на спутниках никогда не закладывалась. Ее изобрели, когда спутники были уже покинуты. Здесь можно говорить что угодно, когда угодно, с кем угодно. Конечно, с глазу на глаз.
   - Астроном Тор, а вы никогда не думали, что рано или поздно доживете до того же предела, до которого дожил учитель Хор? Я имею в виду не его бессмертные открытия, а... состояние... живой мумии, как вы сказали.
   - Гм... А об этом не надо думать, ассистент Од. Есть вещи, о которых не надо думать. И потом, за тысячи лет нашей практически бессмертной жизни границы бессмертия обязательно отодвинутся, обязательно, ассистент Од... Разве вы думаете иначе? Скажите?
   Од молчал.
   - Скажите же, - настаивал Тор. - Не бойтесь. Никто не узнает, а мне интересно ваше мнение... Вы не глупы и, значит, не могли не думать об этом.
   - Я не боюсь говорить о том, что думаю, - сухо сказал Од. - Даже там, на Эне... Поэтому я сейчас здесь. Но теперь мне не хотелось бы продолжать разговор на эту тему... с вами, астроном Тор. Не обижайтесь... Мы слишком разные и все равно не поймем друг друга. Позвольте, лучше я помогу вам собраться. Время истекает.
   - А у меня уже все собрано, - обиженно произнес астроном Тор. - Давно собрано... Ты чудак. Тебе надо было родиться раньше, гораздо раньше, ассистент Од!
   * * *
   Ракета с пилотом-автоматом стартовала точно по расписанию, увозя астронома Тора. Од остался на Малом спутнике один. Выйдя из стартового зала. Од несколько часов бесцельно бродил по пустым коридорам, спускался и поднимался по бесконечным винтовым лестницам, ведущим с этажа на этаж. Мягкий красноватый свет, наиболее привычный для глаз энов, заливал внутренние помещения Малого спутника. Светились стены, а в некоторых залах - потолки. Тысячелетия светился металлопласт, изготовленный руками далеких предков Ода. Пройдут еще сотни и тысячи лет, а здесь, в этом полом металлическом шаре, по-прежнему будет светло и тепло. Так будет все время, пока солнечные лучи нагревают внешнюю оболочку Малого спутника.
   Для жилья Од выбрал небольшую кабину в самом верхнем этаже, возле зала с телескопом. В полусферическом потолке кабины находилось овальное окно. Од отодвинул наружную бронирующую штору и увидел черное небо с россыпью ярких немигающих звезд и красноватый край огромного диска Эны.
   Сквозь буро-оранжевую вуаль насыщенной пылью атмосферы чуть просвечивали метеоритные кратеры и геометризированный узор больших плантаций западного полушария. Это были древнейшие линии больших плантаций. Их закладку начали очень давно: тогда еще существовали остатки морей. По первоначальному замыслу линии плантаций должны были графически воплотить основные положения геометрии сферических фигур. Потом от первоначального плана пришлось отступить: не везде удалось создать зоны подземных водохранилищ, питающих плантации. Многое погибло во время войн, часть полос уничтожила плесень...
   План был грандиозен. В его реализации сотни лет участвовало все многомиллиардное население Эны. Удалось спасти влагу поверхностных водоемов; остатки высыхающих морей, почти испарившихся от взрывов атомных бомб Второй войны, были спущены в подземные хранилища. Созданная над водохранилищами сеть плантаций разрешала главную проблему Эны. Все народы были обеспечены пищей. Началось стремительное развитие техники, постройка космических кораблей, гигантских искусственных спутников. Поэты писали о вечном мире, о золотом веке Эны, об эпохе космоса. Ученые ждали братьев по разуму из систем ближайших солнц. Узор больших плантаций Эны должен был стать надежным маяком для космонавтов иных миров, когда они проникнут в Систему.
   А потом - кошмар последней войны... Так и не удалось установить, что явилось ее причиной. Безумная рука нажала кнопки - и взвились из подземных укрытий аннигилиновые ракеты. Последняя война была самой короткой и всеуничтожающей. Погибло многомиллиардное население Эны, сгорели большие плантации, испарились последние капли воды с поверхности планеты, расплавились и растеклись потоками огненной лавы горные хребты. Самое удивительное, что несколько тысяч энов все-таки ухитрились пережить все это... Уцелели те, кто находился глубоко в недрах планеты: в зоне подземных водохранилищ, в секретных лабораториях, на постройке подземных городов, которые тогда только начали создавать.
   Они уцелели - тысячная или миллионная доля населения планеты. И начали все сначала. Им на помощь пришла природа. Часть плантаций постепенно восстановилась после того, как ослабели чудовищные радиоактивные ураганы. Растения видоизменились, стали низкорослыми и уродливыми, но, даже будучи отравлены излучением, еще годились в пищу. И часть уцелевших энов, тоже изуродованных физически и морально, отравленных радиоактивностью, выжили. В этой поразительной, ни с чем не сравнимой борьбе эны еще раз одержали победу. Во всяком случае, они думают так. Радиоактивная пустыня не убила их. Более того, вынудила искать пути к бессмертию...
   Глядя на едва различимый сквозь красноватую мглу узор больших плантаций, Од горько улыбается.
   Бессмертные эны! Учитель Хор, Председатель, старый Эг, астроном Тор... Разве мумификация заменяет бессмертие жизни с ее вечным обновлением! Настоящее бессмертие - там, на Мауне. Оно было на Фое, преступно уничтоженной три тысячи лет назад. Оно на миллионах планет бесчисленных солнц. А здесь - тупик, ужасающий тупик без выхода, как тот, где Од побывал вместе с Шу. Мир живых мертвецов, мир призраков, рвущихся к бессмертию. Этот мир во что бы то ни стало, вопреки всем законам жизни, хочет существовать. И, подобно раковой опухоли, уничтожает все живое. Что делать, где найти выход? О, они не случайно отправили сюда его - Ода. Там был хоть Шу... Трудно понять, чего он хочет, этот Шу, но он не такой, как все. Там - Главный астроном. Он не разделяет мысли и чувства Ода, но он и не с теми, кто голосовал бы... Од убежден в этом.
   А здесь Од совсем одинок; один внутри пустой металлической конструкции мертвого спутника. И все же выход должен быть. Надо найти его. Надо что-то придумать...
   И Од думал, устремив взгляд к холодным искрам звезд...
   ИЯ ХОЧЕТ ЗНАТЬ...
   Главный астроном провел ночь у большого телескопа. Только с рассветом, когда зеленая Мауна поблекла в солнечных лучах, он оторвался от окуляра оптической трубы и выключил автоматические регистрирующие устройства.
   Ночь выдалась тихая. Атмосфера Эны была на редкость прозрачна. Разноцветные пятна на поверхности Мауны различались отчетливо. Кажется, на этот раз он видел и ночные блики, которые Од называет <отблесками городов>. Интересно, что покажут фотографии?..
   Главный астроном откинулся в кресле. Опустил подбородок на сплетенные тонкие пальцы. Думал...
   Конечно, Од - увлекающийся фантазер. Но он превосходный наблюдатель. Его карты Мауны поразительны... С веками придет рассудительность - и Од станет великим астрономом. С веками... Но как уберечь его? Если бы Ия согласилась... Она была дружна с Одом...
   Главный астроном встал и принялся ходить по огромному залу.
   Ия обещала приехать. Скоро она должна быть здесь. Председатель и почти все члены Высшего Совета сейчас на космодроме Черной пустыни. Может быть, отсутствие Ии пройдет незамеченным? Если бы она согласилась... Ракета отправится на Малый спутник сегодня. Сколько времени Од там один? Астроном Тор возвратился полгода назад. Ну конечно... Уже более полугода минуло со дня того заседания... Эх, Од, Од...
   Осветился экран внутренней связи. Монотонный, похожий на жужжание голос робота-наблюдателя информировал:
   - На площадке обсерватории совершил посадку гравилет. Пилот хочет видеть Главного астронома.
   - Хорошо, - сказал Главный астроном. - Передать: жду в инструментальном зале большого телескопа.
   - Понял, - прозвучал голос робота-наблюдателя.
   Главный астроном переключил экран. На матовой поверхности появились контуры приземистых зданий обсерватории. По засыпанной красноватым песком дорожке в развевающемся белом плаще с откинутым капюшоном бежала Ия.
   - Хорошо, - повторил Главный астроном и выключил экран.
   * * *
   - Я не опоздала, учитель? Что надо делать?
   - Садись, и поговорим. Здесь никто не помешает. Рад, что ты приехала...
   - Разве могло быть иначе, учитель!.. Од?..
   - Да. Сегодня объявят о Великой Жертве. Если Од услышит...
   - Я думала об этом. Но лучевой связи с Малым спутником почти нет.
   - Помехи. Последние месяцы генераторы бессмертия снова увеличили мощность.
   - Да... После того, как Круг Жизни и Смерти решил повторить Великую Жертву...
   - Ия, недавно мне удалось побеседовать с Одом. Он твердит еще об одном важном открытии... О каком-то космическом снаряде... Кажется, он считает, что снаряд запущен с Мауны.
   - Вы рассказали об этом Председателю, учитель?
   - Нет. Я плохо понял Ода. Мог ошибиться. Кроме того, теперь... Все равно... Судьба Мауны решена. Старт аннигилиновой ракеты...
   - Отложен, учитель. На два-три дня.
   - Причина?
   - Точно не знаю, но должны установить еще какой-то прибор. Когда улетала с космодрома, возле ракеты было много энов и роботов.
   - Срок пригодности расчетов истекает через три дня. Если старт не состоится, вычисления траектории придется производить заново. Это потребует времени. Тогда старт...
   - Нет-нет... Ракета отправится в назначенный вами срок. Председатель не покидает космодрома и сам торопит всех.
   - Так... Твое присутствие там обязательно?
   - Сейчас нет, но перед самым стартом... Думаю, что в моем распоряжении почти два дня... Что надо делать?
   - Лететь на Малый спутник. К Оду.
   - Хорошо. Что еще?
   - Значит, согласна?
   - Конечно. Что еще?
   - Предупредить... Ведь он не знает о Шу.
   - Учитель, Шу был в Заки-оба один.
   - Возможно, но многие считают, что и Од...
   - Я слышала слова Шу: в подземельях Заки-оба он был один...
   - Тем не менее некоторые утверждают, что и Од должен предстать перед Кругом Жизни и Смерти...
   - После Великой Жертвы об этом позабудут.
   - Поэтому хочу предупредить Ода: он ни в коем случае не должен покидать спутника. Я не мог прямо сказать ему об этом по каналу лучевой связи. Узнав о Великой Жертве, он может... Ты должна побывать у него. Успокой его и предупреди. Расскажи о судьбе Шу. Передай мой приказ. Он должен оставаться на Малом спутнике до конца этого года и весь следующий... Весь следующий год!.. Ты поняла? А потом может вернуться ко мне в Главную обсерваторию. Я буду ждать его. Поняла?.. Ия?
   - Учитель, я знаю, последние недели вы наблюдали Мауну. Что?..
   - Ничего нового, девочка...
   - Значит, Од ошибался?
   - Од всегда был немного фантазером. Разве ты не знаешь?
   - Вы не отвечаете на мой вопрос, учитель. Од заблуждался или... он в чем-то прав?
   - Я не могу ответить на такой вопрос. Поверь мне, я... я просто не знаю... Одно - предполагать, другое - быть уверенным. Да, множество ночей провел я у этого телескопа. И не видел многого из того, что как будто видел Од, а то, что я наблюдал, можно истолковать совершенно иначе. На Мауне все так загадочно, но... И самое главное, теперь уже ни я, ни ты, ни Од - никто ничего не сможет изменить.
   - Я это знаю, учитель.
   - Лети, Ия, и сделай так, чтобы Од ни при каких обстоятельствах не покинул спутника. Ты это можешь... И еще одно: там, на спутнике, есть аварийная ракета... Она должна... стать неисправной после твоего отлета... Пойми, мы должны сделать все, чтобы Од не покинул Малого спутника...
   ОД ПРОБУЕТ НАЙТИ ВЫХОД
   Ракета уже дважды обогнула Малый спутник. Од отчетливо видел на фоне звезд сигнальные огни и светящийся хвост плазмы, извергаемой дюзами.
   Скорей бы... Од кусает губы от нетерпения. Он полетит, несмотря на все запреты. Он должен знать, что происходит сейчас на Эне. Неужели эти безумцы решились? И это теперь, когда получены бесспорные доказательства...
   Стоя на поблескивающих металлических плитах посадочной площадки, Од вглядывается в черноту звездного неба.
   Высоко над головой слабо мерцают перекрещивающиеся полосы пунктиров противометеоритная сеть. Она создает защитное гравитационное поле - и рои метеоритов огибают Малый спутник. В зените темные полосы сети вдруг ярко вспыхивают и затем исчезают. Сеть раскрылась, чтобы принять корабль. Вот и он сам. Плазменный двигатель уже выключен. Голубоватый, заостренный с концов цилиндр вертикально снижается к посадочной площадке, выставив растопыренные коленчатые ноги.
   Легкое сотрясение поверхности спутника. Ноги ракеты коснулись плит посадочной площадки... Сейчас откроется люк и роботы начнут выгрузку. Люк раскрывается. В нем вырастает стройная фигурка в белом скафандре.
   Од слышит в разговорном диске своего шлема знакомый голос.
   - Ия? Ия здесь?..
   И он бежит к огромному корпусу ракеты.
   * * *
   Малочисленность энов давно приучила их не тяготиться одиночеством. Но провести полгода в пустой металлической сфере в окружении одних роботов не легко даже влюбленному в свое дело исследователю. Од вдруг почувствовал это необычайно остро. А еще он почувствовал, что никого так не хотел бы увидеть здесь сейчас возле себя, как Ию. Ее прилет похож на чудо.