Страница:
Или я стану колотить в их двери,
Пока я не убью их сна.
Глостер
Хотел бы я согласья между вами.
(Уходит.)
Лир
О, к сердцу подкатило! Вниз спускайся!
Шут
Крикни ему, дяденька, как кухарка кричала живым угрям, когда клала их в
пирог: она стукала их по голове и приговаривала: "Спокойней, негодники,
спокойней!" Это у нее был брат, который из любви к своей лошади кормил ее
сеном с маслом.
Входят Корнуол, Регана, Глостер и слуги.
Лир
Привет обоим!
Корнуол
Государь, привет!
Кента освобождают.
Регана
Я очень рада видеть вашу светлость.
Лир
Регана, верю; и причины есть,
Чтоб верить этому: не будь ты рада,
Я б матери твоей забыл могилу,
Сокрывшую прелюбодейки прах.
(Кенту.)
А! Ты свободен? Но об этом после. -
Регана, друг! Сестра твоя - злодейка;
Своей неблагодарностью жестокой
Она, как коршун, в сердце мне впилась!
(Показывает на свое сердце.)
Не хватит слов моих, ты не поверишь,
Какою гнусной злобой... О Регана!
Регана
Прошу вас, успокойтесь. Полагаю,
Скорей вы можете забыть ей цену,
Чем долг забыть - она.
Лир
Что это значит?
Регана
Я не могу поверить, чтоб сестра
Хоть в малом долг нарушила. Быть может,
Она сдержала буйство вашей свиты;
Благая цель, ведущая лишь к пользе,
Хулу с нее снимает.
Лир
Проклятье ей!
Pегана
Но вы, отец мой, стары;
Природа в вас достигла до предела
Своих границ; вести вас, править вами
Пора другим, мудрейшим, кто способен
Понять вас лучше вас самих. Прошу вас,
Вернитесь вы к сестре и перед ней
Вину признайте.
Лир
И просить прощенья?
Как это роду нашему пристало!
"Дочь милая, я признаюсь, что стар;
А старость не нужна, так на коленях
Молю дать мне одежду, кров и пищу!"
Pегана
Довольно. Не к лицу вам эти шутки.
Вернитесь к ней.
Лир
Нет, никогда, Регана!
Она мне свиту вдвое сократила;
Глядела тучей и язык змеиный,
Как жало, мне вонзила прямо в сердце.
Грянь, месть небес, над головой ее
Неблагодарной! Зачумленный воздух,
Ты все ее отродье порази
Увечьем!
Kopнуол
Стыдно, стыдно, государь!
Лир
Ты, молния, огнем слепящим выжги
Надменные глаза! Туман болотный,
Подъятый мощным солнцем, отрави
Всю красоту ее, убей в ней гордость!
Pегана
О боги! И меня в минуту злую
Вы так же клясть начнете?
Лир
О нет, - тебя, Регана, никогда!
Твой нежный нрав на злобу не способен.
Ее глаза суровы, а твои
Не жгут, но утешают. Ты б не стала
Мне портить жизнь и уменьшать мне свиту,
Язвить речами, сокращать доход мой
И напоследок запирать ворота
Передо мной! Ты лучше понимаешь
Природы связь, любви дочерней узы,
Учтивость и признательности долг;
Ты не забудешь, что тебе я отдал
Полцарства.
Регана
Я прошу вас, ближе к делу.
Лир
Кто моего слугу сажал в колодки?
Коpнуол
Чьи трубы там?
Регана
Приехала сестра.
Входит Освальд.
Она писала. - Герцогиня с вами?
Лир
Вот раб, что гордость взял легко взаймы
У ненадежной милости господской. -
Прочь с глаз моих, холоп!
Коpнуол
Что это значит?
Лир
Кто моего слугу сковал? - Регана,
Надеюсь, что об этом ты не знала? -
Но кто идет?
Входит Гонерилья.
О небо, если к старцам
Ты благосклонно, если кроткой власти
Твоей мила покорность, если ты
Само старо, - пошли мне знак, вступись!
(Гонерилье.)
И на меня тебе глядеть не стыдно? -
Ужели ты, Регана, дашь ей руку?
Гонерилья
А почему не дать? В чем я виновна?
Не все же то вина, что слабоумье
Зовет виной.
Лир
О сердце, как ты прочно!
Снесешь и это? - Кем слуга мой скован?
Коpнуол
Мной, государь; но худшего взысканья
Он стоил бы.
Лир
Ты это сделал? Ты?
Регана
Прошу, отец; вы слабы - не пытайтесь
Иным казаться. Если этот месяц
Вы у сестры пробудете, уволив
Часть свиты, - приезжайте к нам тогда.
Сейчас - не дома я и не могу
Принять вас так, как это подобает.
Лир
Вернуться к ней? Полсвиты распустить?
Нет, лучше я от крова откажусь
И стану грудью против непогоды,
В товарищи возьму сову и волка.
О, острый зуб нужды! Вернуться к ней?
Я б мог скорей у пылкого Француза,
Что нищей взял меньшую нашу дочь,
Как раб молить подачки на коленях
Для жалкой жизни! Мне - вернуться к ней?
Скорей рабом я стану, вьючной тварью
Вот этого мерзавца.
(Указывает на Освальда.)
Гонерилья
Как угодно.
Лир
Дочь, не беси меня! Тебя тревожить
Не стану я. Дитя мое, прощай.
Не встретимся, не свидимся мы больше;
Но все ж ты - плоть и кровь и дочь моя.
Или, скорей, болезнь моей ты плоти,
Что должен я признать своей. Ты - язва,
Чумной нарыв, гнойник распухший, мерзкий
В моей больной крови! К. чему упреки?
Стыд сам придет - я не зову его;
Не призываю к мести громовержца,
К Юпитеру не возношу я жалоб.
Исправься, если можешь; стань иной;
Я потерплю; могу я жить с Реганой -
Я и сто рыцарей.
Регана
Нет, не сейчас.
Я не ждала вас - не могу принять
Как следует. Послушайтесь сестры.
Тот, кто на гнев ваш смотрит беспристрастно.
Поймет, что стары вы; сестра же знает,
Что делает.
Лир
И это - твое мненье?
Pегана
Я смею думать так. Полсотни слуг
Вам не довольно? Но к чему вам больше?
И даже столько содержать опасно
И дорого. В одном и том же доме
Как могут столько слуг у двух хозяев
Ужиться мирно? Трудно, невозможно.
Гонерилья
И почему не могут, государь,
Служить вам сестрины и наши люди?
Pегана
Да, почему? Коль будут к вам небрежны,
Мы взыщем с них. Хотите жить со мною, -
Учтя опасность эту, двадцать пять
Возьмите слуг, а больше не впущу
И содержать не стану!
Лир
Я все вам отдал...
Pегана
Вовремя при этом.
Лир
Вам отдал власть мою и все богатства
С условием, что при себе оставлю
Сто рыцарей. Ужель принять ты хочешь
Лишь двадцать пять, Регана? Так сказала?
Pегана
Сказала, да, и повторю: не больше.
Лиp
И злая тварь нам кажется прекрасной
Пред злейшею; та, что из них не хуже,
Уж стоит похвалы.
(Гонерилье.)
К тебе я еду.
Ведь пятьдесят - два раза двадцать пять, -
Ты любишь вдвое больше.
Гонерилья
Государь,
На что вам двадцать пять, и даже десять,
И даже пять, где вдвое больше слуг
Приставят к вам?
Регана
И одного не нужно!
Лир
Как знать, что нужно? Самый жалкий нищий
В своей нужде излишком обладает.
Дай ты природе только то, что нужно,
И человек сравняется с животным.
Вот ты знатна. К чему твои наряды?
Природе нужно лишь тепло прикрыться.
Тебя не греет пышность. - Что нам нужно?..
О небеса, терпение мне нужно!
О боги! Вот старик пред вами бедный,
Под бременем тоски и лет несчастный!
Коль это вы дочерние сердца
Против отца озлобили, то больше
Не надо издеваться надо мной,
Не дайте мне снести спокойно это*;
Меня зажгите благородным гневом!
Слезам, оружью женщин, не давайте
Позорить щек мужчины! - Вы, злодейки, -
О, я вам так обеим отомщу,
Что целый мир... Свершу дела такие...
Не знаю, что; но то, что ужаснет
Вселенную. Вам кажется, я плачу?
Нет, не заплачу я.
Мне есть о чем рыдать, но сердце прежде
На тысячу обломков разобьется,
Чем я заплачу. - Шут, с ума схожу я!
Уходят Лир, Глостер, Кент и Шут.
Коpнуол
Уйдем и мы. Близка гроза.
Гром и шум бури вдали.
Pегана
Дом не велик: здесь старика со свитой
Не поместить.
Kopнуол
Сам виноват: не пожелал покоя!
Пусть кается в безумье.
Pегана
Его приму охотно одного,
Но - никого из свиты.
Гонерилья
Да, я тоже.
Но где же Глостер?
Коpнуол
За стариком пошел. Вот он...
Входит Глостер.
Глостер
Король -
В жестоком гневе.
Коpнуол
Но куда ж он едет?
Глостер
Велел седлать он; а куда - не знаю.
Коpнуол
Как хочет! Пусть куда угодно едет!
Гонерилья
И отговаривать его не надо.
Глостер
Увы, стемнеет скоро; слышен ветра
Зловещий вой; кругом на много миль
Нет ни куста.
Pегана
О сэр, упрямым людям
Несчастья, их же вызванные волей,
Уроком служат. - Запереть ворота!
С ним буйный сброд; его легко подбить им
На что угодно: слушать их он склонен.
Велит нам осторожность опасаться.
Kopнуол
Ворота на запор! Какая ночь!
Совет ее хорош. Уйдем от бури.
Уходят.
Степь.
Буря. Гром и молния.
Входят с разных сторон Кент и Дворянин.
Кент
Эй, кто тут, кроме бури?
Дворянин
Тот, чья душа, как буря, неспокойна.
Кент
Я узнаю вас. Где король?
Дворянин
С разбушевавшейся стихией спорит.
Он просит ветер землю в море сдуть
Иль затопить курчавых волн напором,
Чтоб изменилось иль погибло все;
Седины рвет свои, что в буйном гневе,
Без уваженья, вихри раздувают;
И в бренном облике людском стремится
Спор меж дождем и ветром переспорить.
В такую ночь не выйдет за добычей
Медведица с иссхошими сосцами,
Лев, тощий волк сухого места ищут,
А он, с открытой головой, блуждает
И как бы ждет конца.
Кент
Но кто же с ним?
Дворянин
Один лишь шут, который тщетно хочет
Боль сердца отшутить.
Кент
Я знаю вас
И по чутью решаюсь вам доверить
Вещь важную. Давно есть несогласье
(Хоть оба лик его пока скрывают
Хитро) между Альбани и Корнуолом.
У них, - как и у всех, кому светила
Даруют трон, - есть слуги лишь по виду:
Шпионы и разведчики французов.
Им все известно в нашем государстве,
Все распри герцогов, узда тугая,
Какой обуздан старый наш король,
А может быть, кой-что и поважнее
(К чему все это - только предисловье),
Но верно то, что Франции войска
Идут в смятенный край. Небрежность наша
Их допустила высадиться тайно
В портах важнейших наших, и готовы
Они вступить открыто с нами в бой.
Так если вы мне верите настолько,
Что в Довер поспешите, - там найдете
Тех, кто вас наградит, коль сообщите
Всю правду о неслыханном несчастье,
Постигшем короля.
Я - дворянин по крови; вас я знаю,
И вам уверенно решаюсь это
Я поручить.
Дворянин
Хотел бы я спросить вас...
Кент
Нет, не надо.
Чтоб доказать, что я дороже стою,
Чем выгляжу, - вот кошелек. Возьмите
То, что в нем есть, и, увидав Корделию, -
А вы ее увидите, конечно, -
Вот этот перстень покажите ей:
Она откроет вам, кто незнакомец,
Что с вами говорил. - Какая буря!
Пойду искать я короля.
Дворянин
Вот вам моя рука. Вы все сказали?
Кент
Не все: еще важнейшее осталось.
Кто первый короля найдет (идите
Вы тем путем, я - этим), пусть другого
Зовет немедля.
Уходят в разные стороны.
Другая часть степи.
Буря продолжается.
Входят Лир и Шут.
Лир
Злись, ветер, дуй, пока не лопнут щеки!
Потоки, ураганы, затопите
Все колокольни, флюгера залейте!
Вы, серные огни, быстрее мысли,
Предвестники дубы крушащих стрел,
Спалите голову мою седую!
Разящий гром, расплющи шар земной!
Разбей природы форму, уничтожь
Людей неблагодарных семя!
Шут
Да, дяденька, святая вода при дворе* в сухом помещении куда приятнее,
чем дождевая под открытым небом. Добрый дяденька, пойдем; попроси прощенья у
своих дочек. Такая буря ни умника, ни дурака не пожалеет.
Лир
Греми вовсю! Сверкай, огонь! Лей дождь!
Гром, дождь, огонь, - не дочери вы мне;
Вас не корю, стихии, за жестокость;
Не отдавал вам царства я, не звал вас
Детьми: вы не подвластны мне, - бушуйте ж
В потехе грозной. Вот я здесь, ваш раб,
Старик несчастный, презренный и слабый!
Но вы, угодливые слуги, в помощь
Злым дочерям вы всей небесной мощью
Обрушились на голову - такую
Седую, старую! О, стыдно, стыдно!
Шут
У кого есть кровля над головой, у того голова в порядке.
Вот у кого одни штаны,
А крова нет над головою -
Пусть не берет себе жены
Иль обовшивеет с лихвою.
Кто сердце в пятки поместит,
Тот наживет одни мозоли;
Спокойный сон он превратит
В бессонницу от вечной боли.
Потому что нет такой красавицы, которая не любила бы строить гримасы
перед зеркалом.
Лир
Нет, нет, я буду образцом терпенья;
Ни слова больше.
Входит Кент.
Кент
Кто здесь?
Шут
Да кто? Величье и шутовские штаны; умник и дурак.
Кент
Вы, государь? Как! И ночные твари
Таких ночей боятся; ярость неба
И хищников, привыкших к мраку, гонит
В пещеры, в норы. Как себя я помню,
Подобных молний и раскатов грома
И воя бури с ливнем я не слышал
И не видал. Не вынесть человеку
Такого ужаса!
Лир
Пускай же боги,
Гремящие над нашей головой,
Найдут своих врагов! Дрожи, преступник,
Чье преступленье скрыто от закона!
Убийца, прячь кровавую десницу!
Клятвопреступник и кровосмеситель,
Невинный с виду! Трепещи, злодей,
Под кроткою личиной лицемерья
Замысливший убийство! Тайный грех,
Свои покровы сбрось! И о пощаде
Ты грозных вестников небес моли!
Я - человек, перед которым грешны
Другие больше, чем он грешен.
Кент
Горе!
С открытой головой!.. Мой государь!
Здесь есть шалаш; он даст приют от бури.
Укройтесь там. Я в дом вернусь жестокий,
Что тверже камней, из которых сделан
(Туда впустить меня не захотели,
Когда я вас искал), и силой вырву
Их милость скудную.
Лир
С ума схожу я!
(Шуту.)
Пойдем, дружок; здесь холодно тебе.
И я озяб.
(Кенту.)
Где твой шалаш, приятель?
Как странно: может жалкое нужда
Бесценным сделать. Где же твой шалаш? -
Мой бедный шут, во мне кусочек сердца
Тебя жалеет.
Шут
(поет)
Кто хоть малым умом обладает, -
Гей-го, и ветер и дождь, -
Довольствуйся тем, что судьба посылает,
Хотя б каждый день шел дождь.
Лир
Ты прав, дружок.
(Кенту.)
Веди нас в свой шалаш.
Уходят Лир и Кент.
Шут
Такая ночь может охладить любую куртизанку. Перед тем как уйти, дай-ка
попророчествую немножко:
Коль поп не станет врать народу,
А пивовар лить в пиво воду,
Жечь будут не еретиков -
Сердца влюбленных простаков,
В суде невинных не засудят.
Долгов ни у кого не будет,
Забудет сплетню злой язык,
Зароет деньги ростовщик,
Кошель воришка не присвоит,
А сводник с девкой храм построит, -
Тогда-то будет Альбион*
Великой смутой возмущен:
Такие времена настанут,
Что все ходить ногами станут.
Это пророчество сделает Мерлин*, который родится на свет после меня.
Комната в замке Глостера.
Входят Глостер и Эдмунд.
Глостер
Увы, увы, Эдмунд, не нравится мне такое бесчеловечное обращение. Когда
я попросил позволения чем-нибудь помочь ему, они завладели моим собственным
домом и, под угрозой вечной немилости, запретили упоминать о нем, просить за
него и каким бы то ни было образом помогать ему.
Эдмунд
Жестоко и противоестественно!
Глостер
Вот что, - но только никому ни слова об этом. Между обоими герцогами -
несогласие, и даже больше того. Сегодня вечером я получил письмо, об этом
даже и говорить опасно; я прятал его у себя. Все эти обиды, причиняемые
королю, получат возмездие. Часть войск уже высадилась. Мы должны стать на
сторону короля. Я разыщу его и тайно окажу ему помощь. А ты ступай и займи
герцога, чтобы он не заметил моего отсутствия. Если же спросят меня, скажи,
что я болен и лег в постель. Пусть я даже умру за это, как мне угрожают, но
я должен помочь моему королю, моему старому повелителю. Происходят
необычайные дела, Эдмунд; пожалуйста, будь осторожен. (Уходит.)
Эдмунд
Об этом милосердье должен герцог
Узнать немедля; также о письме.
Я за услугу получу тогда,
Что у отца возьмут; моим все станет!
Где старый упадет, там юный встанет.
Степь. Перед шалашом.
Входят Лир, Кент и Шут.
Кент
Вот здесь, мой добрый государь; войдите.
Жестокость этой ночи невозможно
Терпеть на воздухе!
Буря продолжается.
Лир
Оставь меня.
Кент
Я вас прошу...
Лир
Разбить мне хочешь сердце?
Кент
Свое б скорей разбил. Прошу, войдите.
Лир
Ты думаешь, так важно то, что ливень
Нас до костей промочит? Для тебя -
Быть может; но где есть недуг тягчайший,
Мы меньшего не чувствуем. Ты будешь
Спасаться от медведя; но, завидев
Бушующее море пред собой,
Невольно повернешься к пасти зверя.
Когда свободен дух, тогда и тело
Чувствительно; в душе смятенной буря
Все чувства заглушила; бьется тут
Одно: дочерняя неблагодарность!
Ведь тут как бы уста кусают руку,
Что пищу им дает. Но я отмщу.
Нет, не заплачу я. В такую ночь
Прогнать меня! Лей, лей, я все стерплю!
В такую ночь! - Регана! Гонерилья!
Отца, что вас любил, что все вам отдал! -
Но это путь к безумью; не хочу я!
Ни слова больше!
Кент
Государь, войдите.
Лир
Войди ты сам, ищи себе защиты.
Такая буря мне мешает думать
О худшем зле. Но все же я войду.
(Шуту.)
Иди, дружок, вперед, бедняк бездомный.
Войди! Я помолюсь и тоже лягу.
Шут входит в шалаш.
Несчастные, нагие бедняки,
Гонимые безжалостною бурей, -
Как, бесприютным и с голодным брюхом,
В дырявом рубище, как вам бороться
С такою непогодой? О, как мало
Об этом думал я! Лечись, величье:
Проверь ты на себе все чувства нищих,
Чтоб им потом отдать свои избытки
И доказать, что небо справедливо!
Эдгар
(из шалаша)
Девять футов, девять футов глубины. Бедный Том.
Шут выбегает из шалаша.
Шут
Не ходи туда, дяденька, там злой дух. Помогите, помогите!
Кент
Дай мне руку. Кто там такой?
Шут
Дух, дух; он говорит, что его зовут бедный Том.
Кент
Кто ты такой, что там рычишь в соломе?
Ну, выходи!
Выходит Эдгар, одетый как сумасшедший.
Эдгар
Прочь, прочь! За мною гонится нечистый!
"В колючем терновнике ветер бушует..."
Брр... Ложись в холодную постель и согрейся!
Лир
Ты отдал все двум дочерям своим
И стал таким?
Эдгар
Кто подаст что-нибудь бедному Тому? Злой дух гнал его, сквозь огонь,
сквозь пламя, по водоворотам и лужам, по трясинам и болотам; он ему
подкладывал ножи под подушку, веревки на скамью, крысиный яд к похлебке;
подбивал его скакать на гнедом рысаке через четырехдюймовые мосты за
собственной тенью, как за предателем. Спаси, господи, твои умственные
способности!.. Тому холодно, брр... брр!.. Спаси тебя, господи, от ураганов,
от пагубного влияния звезд и заразы! Подайте милостыньку бедному Тому; его
мучает злой дух. Вот он, я мог бы его поймать... И тут... и тут... и тут...
Буря продолжается.
Лир
Вот дочери что сделали с несчастным!
Ты ничего не спрятал? Все им отдал?
Шут
Все, кроме лохмотьев, чтоб не стыдно было.
Лир
О, пусть все язвы, что тлетворный воздух
Таит в себе для кары дел людских,
На дочерей твоих падут!
Кент
Но у него нет дочерей.
Лир
Изменник, лжешь! Природу так унизить
Лишь дочери бесчувственные могут.
Но разве должен изгнанный отец
Так не щадить своей злосчастной плоти?
Что ж, поделом! Ведь это он родил
Подобных пеликанам дочерей*.
Эдгар
Пиликок сидел на кочке!
Пиликок, пиликок...
У-гу-гу-гу...
Шут
Эта холодная ночь может всех нас обратить в дураков и сумасшедших.
Эдгар
Берегись нечистого. Слушайся родителей своих, держи свое слово, не
клянись и не соблазняй чужую жену, не губи душу погоней за роскошью. Тому
Пока я не убью их сна.
Глостер
Хотел бы я согласья между вами.
(Уходит.)
Лир
О, к сердцу подкатило! Вниз спускайся!
Шут
Крикни ему, дяденька, как кухарка кричала живым угрям, когда клала их в
пирог: она стукала их по голове и приговаривала: "Спокойней, негодники,
спокойней!" Это у нее был брат, который из любви к своей лошади кормил ее
сеном с маслом.
Входят Корнуол, Регана, Глостер и слуги.
Лир
Привет обоим!
Корнуол
Государь, привет!
Кента освобождают.
Регана
Я очень рада видеть вашу светлость.
Лир
Регана, верю; и причины есть,
Чтоб верить этому: не будь ты рада,
Я б матери твоей забыл могилу,
Сокрывшую прелюбодейки прах.
(Кенту.)
А! Ты свободен? Но об этом после. -
Регана, друг! Сестра твоя - злодейка;
Своей неблагодарностью жестокой
Она, как коршун, в сердце мне впилась!
(Показывает на свое сердце.)
Не хватит слов моих, ты не поверишь,
Какою гнусной злобой... О Регана!
Регана
Прошу вас, успокойтесь. Полагаю,
Скорей вы можете забыть ей цену,
Чем долг забыть - она.
Лир
Что это значит?
Регана
Я не могу поверить, чтоб сестра
Хоть в малом долг нарушила. Быть может,
Она сдержала буйство вашей свиты;
Благая цель, ведущая лишь к пользе,
Хулу с нее снимает.
Лир
Проклятье ей!
Pегана
Но вы, отец мой, стары;
Природа в вас достигла до предела
Своих границ; вести вас, править вами
Пора другим, мудрейшим, кто способен
Понять вас лучше вас самих. Прошу вас,
Вернитесь вы к сестре и перед ней
Вину признайте.
Лир
И просить прощенья?
Как это роду нашему пристало!
"Дочь милая, я признаюсь, что стар;
А старость не нужна, так на коленях
Молю дать мне одежду, кров и пищу!"
Pегана
Довольно. Не к лицу вам эти шутки.
Вернитесь к ней.
Лир
Нет, никогда, Регана!
Она мне свиту вдвое сократила;
Глядела тучей и язык змеиный,
Как жало, мне вонзила прямо в сердце.
Грянь, месть небес, над головой ее
Неблагодарной! Зачумленный воздух,
Ты все ее отродье порази
Увечьем!
Kopнуол
Стыдно, стыдно, государь!
Лир
Ты, молния, огнем слепящим выжги
Надменные глаза! Туман болотный,
Подъятый мощным солнцем, отрави
Всю красоту ее, убей в ней гордость!
Pегана
О боги! И меня в минуту злую
Вы так же клясть начнете?
Лир
О нет, - тебя, Регана, никогда!
Твой нежный нрав на злобу не способен.
Ее глаза суровы, а твои
Не жгут, но утешают. Ты б не стала
Мне портить жизнь и уменьшать мне свиту,
Язвить речами, сокращать доход мой
И напоследок запирать ворота
Передо мной! Ты лучше понимаешь
Природы связь, любви дочерней узы,
Учтивость и признательности долг;
Ты не забудешь, что тебе я отдал
Полцарства.
Регана
Я прошу вас, ближе к делу.
Лир
Кто моего слугу сажал в колодки?
Коpнуол
Чьи трубы там?
Регана
Приехала сестра.
Входит Освальд.
Она писала. - Герцогиня с вами?
Лир
Вот раб, что гордость взял легко взаймы
У ненадежной милости господской. -
Прочь с глаз моих, холоп!
Коpнуол
Что это значит?
Лир
Кто моего слугу сковал? - Регана,
Надеюсь, что об этом ты не знала? -
Но кто идет?
Входит Гонерилья.
О небо, если к старцам
Ты благосклонно, если кроткой власти
Твоей мила покорность, если ты
Само старо, - пошли мне знак, вступись!
(Гонерилье.)
И на меня тебе глядеть не стыдно? -
Ужели ты, Регана, дашь ей руку?
Гонерилья
А почему не дать? В чем я виновна?
Не все же то вина, что слабоумье
Зовет виной.
Лир
О сердце, как ты прочно!
Снесешь и это? - Кем слуга мой скован?
Коpнуол
Мной, государь; но худшего взысканья
Он стоил бы.
Лир
Ты это сделал? Ты?
Регана
Прошу, отец; вы слабы - не пытайтесь
Иным казаться. Если этот месяц
Вы у сестры пробудете, уволив
Часть свиты, - приезжайте к нам тогда.
Сейчас - не дома я и не могу
Принять вас так, как это подобает.
Лир
Вернуться к ней? Полсвиты распустить?
Нет, лучше я от крова откажусь
И стану грудью против непогоды,
В товарищи возьму сову и волка.
О, острый зуб нужды! Вернуться к ней?
Я б мог скорей у пылкого Француза,
Что нищей взял меньшую нашу дочь,
Как раб молить подачки на коленях
Для жалкой жизни! Мне - вернуться к ней?
Скорей рабом я стану, вьючной тварью
Вот этого мерзавца.
(Указывает на Освальда.)
Гонерилья
Как угодно.
Лир
Дочь, не беси меня! Тебя тревожить
Не стану я. Дитя мое, прощай.
Не встретимся, не свидимся мы больше;
Но все ж ты - плоть и кровь и дочь моя.
Или, скорей, болезнь моей ты плоти,
Что должен я признать своей. Ты - язва,
Чумной нарыв, гнойник распухший, мерзкий
В моей больной крови! К. чему упреки?
Стыд сам придет - я не зову его;
Не призываю к мести громовержца,
К Юпитеру не возношу я жалоб.
Исправься, если можешь; стань иной;
Я потерплю; могу я жить с Реганой -
Я и сто рыцарей.
Регана
Нет, не сейчас.
Я не ждала вас - не могу принять
Как следует. Послушайтесь сестры.
Тот, кто на гнев ваш смотрит беспристрастно.
Поймет, что стары вы; сестра же знает,
Что делает.
Лир
И это - твое мненье?
Pегана
Я смею думать так. Полсотни слуг
Вам не довольно? Но к чему вам больше?
И даже столько содержать опасно
И дорого. В одном и том же доме
Как могут столько слуг у двух хозяев
Ужиться мирно? Трудно, невозможно.
Гонерилья
И почему не могут, государь,
Служить вам сестрины и наши люди?
Pегана
Да, почему? Коль будут к вам небрежны,
Мы взыщем с них. Хотите жить со мною, -
Учтя опасность эту, двадцать пять
Возьмите слуг, а больше не впущу
И содержать не стану!
Лир
Я все вам отдал...
Pегана
Вовремя при этом.
Лир
Вам отдал власть мою и все богатства
С условием, что при себе оставлю
Сто рыцарей. Ужель принять ты хочешь
Лишь двадцать пять, Регана? Так сказала?
Pегана
Сказала, да, и повторю: не больше.
Лиp
И злая тварь нам кажется прекрасной
Пред злейшею; та, что из них не хуже,
Уж стоит похвалы.
(Гонерилье.)
К тебе я еду.
Ведь пятьдесят - два раза двадцать пять, -
Ты любишь вдвое больше.
Гонерилья
Государь,
На что вам двадцать пять, и даже десять,
И даже пять, где вдвое больше слуг
Приставят к вам?
Регана
И одного не нужно!
Лир
Как знать, что нужно? Самый жалкий нищий
В своей нужде излишком обладает.
Дай ты природе только то, что нужно,
И человек сравняется с животным.
Вот ты знатна. К чему твои наряды?
Природе нужно лишь тепло прикрыться.
Тебя не греет пышность. - Что нам нужно?..
О небеса, терпение мне нужно!
О боги! Вот старик пред вами бедный,
Под бременем тоски и лет несчастный!
Коль это вы дочерние сердца
Против отца озлобили, то больше
Не надо издеваться надо мной,
Не дайте мне снести спокойно это*;
Меня зажгите благородным гневом!
Слезам, оружью женщин, не давайте
Позорить щек мужчины! - Вы, злодейки, -
О, я вам так обеим отомщу,
Что целый мир... Свершу дела такие...
Не знаю, что; но то, что ужаснет
Вселенную. Вам кажется, я плачу?
Нет, не заплачу я.
Мне есть о чем рыдать, но сердце прежде
На тысячу обломков разобьется,
Чем я заплачу. - Шут, с ума схожу я!
Уходят Лир, Глостер, Кент и Шут.
Коpнуол
Уйдем и мы. Близка гроза.
Гром и шум бури вдали.
Pегана
Дом не велик: здесь старика со свитой
Не поместить.
Kopнуол
Сам виноват: не пожелал покоя!
Пусть кается в безумье.
Pегана
Его приму охотно одного,
Но - никого из свиты.
Гонерилья
Да, я тоже.
Но где же Глостер?
Коpнуол
За стариком пошел. Вот он...
Входит Глостер.
Глостер
Король -
В жестоком гневе.
Коpнуол
Но куда ж он едет?
Глостер
Велел седлать он; а куда - не знаю.
Коpнуол
Как хочет! Пусть куда угодно едет!
Гонерилья
И отговаривать его не надо.
Глостер
Увы, стемнеет скоро; слышен ветра
Зловещий вой; кругом на много миль
Нет ни куста.
Pегана
О сэр, упрямым людям
Несчастья, их же вызванные волей,
Уроком служат. - Запереть ворота!
С ним буйный сброд; его легко подбить им
На что угодно: слушать их он склонен.
Велит нам осторожность опасаться.
Kopнуол
Ворота на запор! Какая ночь!
Совет ее хорош. Уйдем от бури.
Уходят.
Степь.
Буря. Гром и молния.
Входят с разных сторон Кент и Дворянин.
Кент
Эй, кто тут, кроме бури?
Дворянин
Тот, чья душа, как буря, неспокойна.
Кент
Я узнаю вас. Где король?
Дворянин
С разбушевавшейся стихией спорит.
Он просит ветер землю в море сдуть
Иль затопить курчавых волн напором,
Чтоб изменилось иль погибло все;
Седины рвет свои, что в буйном гневе,
Без уваженья, вихри раздувают;
И в бренном облике людском стремится
Спор меж дождем и ветром переспорить.
В такую ночь не выйдет за добычей
Медведица с иссхошими сосцами,
Лев, тощий волк сухого места ищут,
А он, с открытой головой, блуждает
И как бы ждет конца.
Кент
Но кто же с ним?
Дворянин
Один лишь шут, который тщетно хочет
Боль сердца отшутить.
Кент
Я знаю вас
И по чутью решаюсь вам доверить
Вещь важную. Давно есть несогласье
(Хоть оба лик его пока скрывают
Хитро) между Альбани и Корнуолом.
У них, - как и у всех, кому светила
Даруют трон, - есть слуги лишь по виду:
Шпионы и разведчики французов.
Им все известно в нашем государстве,
Все распри герцогов, узда тугая,
Какой обуздан старый наш король,
А может быть, кой-что и поважнее
(К чему все это - только предисловье),
Но верно то, что Франции войска
Идут в смятенный край. Небрежность наша
Их допустила высадиться тайно
В портах важнейших наших, и готовы
Они вступить открыто с нами в бой.
Так если вы мне верите настолько,
Что в Довер поспешите, - там найдете
Тех, кто вас наградит, коль сообщите
Всю правду о неслыханном несчастье,
Постигшем короля.
Я - дворянин по крови; вас я знаю,
И вам уверенно решаюсь это
Я поручить.
Дворянин
Хотел бы я спросить вас...
Кент
Нет, не надо.
Чтоб доказать, что я дороже стою,
Чем выгляжу, - вот кошелек. Возьмите
То, что в нем есть, и, увидав Корделию, -
А вы ее увидите, конечно, -
Вот этот перстень покажите ей:
Она откроет вам, кто незнакомец,
Что с вами говорил. - Какая буря!
Пойду искать я короля.
Дворянин
Вот вам моя рука. Вы все сказали?
Кент
Не все: еще важнейшее осталось.
Кто первый короля найдет (идите
Вы тем путем, я - этим), пусть другого
Зовет немедля.
Уходят в разные стороны.
Другая часть степи.
Буря продолжается.
Входят Лир и Шут.
Лир
Злись, ветер, дуй, пока не лопнут щеки!
Потоки, ураганы, затопите
Все колокольни, флюгера залейте!
Вы, серные огни, быстрее мысли,
Предвестники дубы крушащих стрел,
Спалите голову мою седую!
Разящий гром, расплющи шар земной!
Разбей природы форму, уничтожь
Людей неблагодарных семя!
Шут
Да, дяденька, святая вода при дворе* в сухом помещении куда приятнее,
чем дождевая под открытым небом. Добрый дяденька, пойдем; попроси прощенья у
своих дочек. Такая буря ни умника, ни дурака не пожалеет.
Лир
Греми вовсю! Сверкай, огонь! Лей дождь!
Гром, дождь, огонь, - не дочери вы мне;
Вас не корю, стихии, за жестокость;
Не отдавал вам царства я, не звал вас
Детьми: вы не подвластны мне, - бушуйте ж
В потехе грозной. Вот я здесь, ваш раб,
Старик несчастный, презренный и слабый!
Но вы, угодливые слуги, в помощь
Злым дочерям вы всей небесной мощью
Обрушились на голову - такую
Седую, старую! О, стыдно, стыдно!
Шут
У кого есть кровля над головой, у того голова в порядке.
Вот у кого одни штаны,
А крова нет над головою -
Пусть не берет себе жены
Иль обовшивеет с лихвою.
Кто сердце в пятки поместит,
Тот наживет одни мозоли;
Спокойный сон он превратит
В бессонницу от вечной боли.
Потому что нет такой красавицы, которая не любила бы строить гримасы
перед зеркалом.
Лир
Нет, нет, я буду образцом терпенья;
Ни слова больше.
Входит Кент.
Кент
Кто здесь?
Шут
Да кто? Величье и шутовские штаны; умник и дурак.
Кент
Вы, государь? Как! И ночные твари
Таких ночей боятся; ярость неба
И хищников, привыкших к мраку, гонит
В пещеры, в норы. Как себя я помню,
Подобных молний и раскатов грома
И воя бури с ливнем я не слышал
И не видал. Не вынесть человеку
Такого ужаса!
Лир
Пускай же боги,
Гремящие над нашей головой,
Найдут своих врагов! Дрожи, преступник,
Чье преступленье скрыто от закона!
Убийца, прячь кровавую десницу!
Клятвопреступник и кровосмеситель,
Невинный с виду! Трепещи, злодей,
Под кроткою личиной лицемерья
Замысливший убийство! Тайный грех,
Свои покровы сбрось! И о пощаде
Ты грозных вестников небес моли!
Я - человек, перед которым грешны
Другие больше, чем он грешен.
Кент
Горе!
С открытой головой!.. Мой государь!
Здесь есть шалаш; он даст приют от бури.
Укройтесь там. Я в дом вернусь жестокий,
Что тверже камней, из которых сделан
(Туда впустить меня не захотели,
Когда я вас искал), и силой вырву
Их милость скудную.
Лир
С ума схожу я!
(Шуту.)
Пойдем, дружок; здесь холодно тебе.
И я озяб.
(Кенту.)
Где твой шалаш, приятель?
Как странно: может жалкое нужда
Бесценным сделать. Где же твой шалаш? -
Мой бедный шут, во мне кусочек сердца
Тебя жалеет.
Шут
(поет)
Кто хоть малым умом обладает, -
Гей-го, и ветер и дождь, -
Довольствуйся тем, что судьба посылает,
Хотя б каждый день шел дождь.
Лир
Ты прав, дружок.
(Кенту.)
Веди нас в свой шалаш.
Уходят Лир и Кент.
Шут
Такая ночь может охладить любую куртизанку. Перед тем как уйти, дай-ка
попророчествую немножко:
Коль поп не станет врать народу,
А пивовар лить в пиво воду,
Жечь будут не еретиков -
Сердца влюбленных простаков,
В суде невинных не засудят.
Долгов ни у кого не будет,
Забудет сплетню злой язык,
Зароет деньги ростовщик,
Кошель воришка не присвоит,
А сводник с девкой храм построит, -
Тогда-то будет Альбион*
Великой смутой возмущен:
Такие времена настанут,
Что все ходить ногами станут.
Это пророчество сделает Мерлин*, который родится на свет после меня.
Комната в замке Глостера.
Входят Глостер и Эдмунд.
Глостер
Увы, увы, Эдмунд, не нравится мне такое бесчеловечное обращение. Когда
я попросил позволения чем-нибудь помочь ему, они завладели моим собственным
домом и, под угрозой вечной немилости, запретили упоминать о нем, просить за
него и каким бы то ни было образом помогать ему.
Эдмунд
Жестоко и противоестественно!
Глостер
Вот что, - но только никому ни слова об этом. Между обоими герцогами -
несогласие, и даже больше того. Сегодня вечером я получил письмо, об этом
даже и говорить опасно; я прятал его у себя. Все эти обиды, причиняемые
королю, получат возмездие. Часть войск уже высадилась. Мы должны стать на
сторону короля. Я разыщу его и тайно окажу ему помощь. А ты ступай и займи
герцога, чтобы он не заметил моего отсутствия. Если же спросят меня, скажи,
что я болен и лег в постель. Пусть я даже умру за это, как мне угрожают, но
я должен помочь моему королю, моему старому повелителю. Происходят
необычайные дела, Эдмунд; пожалуйста, будь осторожен. (Уходит.)
Эдмунд
Об этом милосердье должен герцог
Узнать немедля; также о письме.
Я за услугу получу тогда,
Что у отца возьмут; моим все станет!
Где старый упадет, там юный встанет.
Степь. Перед шалашом.
Входят Лир, Кент и Шут.
Кент
Вот здесь, мой добрый государь; войдите.
Жестокость этой ночи невозможно
Терпеть на воздухе!
Буря продолжается.
Лир
Оставь меня.
Кент
Я вас прошу...
Лир
Разбить мне хочешь сердце?
Кент
Свое б скорей разбил. Прошу, войдите.
Лир
Ты думаешь, так важно то, что ливень
Нас до костей промочит? Для тебя -
Быть может; но где есть недуг тягчайший,
Мы меньшего не чувствуем. Ты будешь
Спасаться от медведя; но, завидев
Бушующее море пред собой,
Невольно повернешься к пасти зверя.
Когда свободен дух, тогда и тело
Чувствительно; в душе смятенной буря
Все чувства заглушила; бьется тут
Одно: дочерняя неблагодарность!
Ведь тут как бы уста кусают руку,
Что пищу им дает. Но я отмщу.
Нет, не заплачу я. В такую ночь
Прогнать меня! Лей, лей, я все стерплю!
В такую ночь! - Регана! Гонерилья!
Отца, что вас любил, что все вам отдал! -
Но это путь к безумью; не хочу я!
Ни слова больше!
Кент
Государь, войдите.
Лир
Войди ты сам, ищи себе защиты.
Такая буря мне мешает думать
О худшем зле. Но все же я войду.
(Шуту.)
Иди, дружок, вперед, бедняк бездомный.
Войди! Я помолюсь и тоже лягу.
Шут входит в шалаш.
Несчастные, нагие бедняки,
Гонимые безжалостною бурей, -
Как, бесприютным и с голодным брюхом,
В дырявом рубище, как вам бороться
С такою непогодой? О, как мало
Об этом думал я! Лечись, величье:
Проверь ты на себе все чувства нищих,
Чтоб им потом отдать свои избытки
И доказать, что небо справедливо!
Эдгар
(из шалаша)
Девять футов, девять футов глубины. Бедный Том.
Шут выбегает из шалаша.
Шут
Не ходи туда, дяденька, там злой дух. Помогите, помогите!
Кент
Дай мне руку. Кто там такой?
Шут
Дух, дух; он говорит, что его зовут бедный Том.
Кент
Кто ты такой, что там рычишь в соломе?
Ну, выходи!
Выходит Эдгар, одетый как сумасшедший.
Эдгар
Прочь, прочь! За мною гонится нечистый!
"В колючем терновнике ветер бушует..."
Брр... Ложись в холодную постель и согрейся!
Лир
Ты отдал все двум дочерям своим
И стал таким?
Эдгар
Кто подаст что-нибудь бедному Тому? Злой дух гнал его, сквозь огонь,
сквозь пламя, по водоворотам и лужам, по трясинам и болотам; он ему
подкладывал ножи под подушку, веревки на скамью, крысиный яд к похлебке;
подбивал его скакать на гнедом рысаке через четырехдюймовые мосты за
собственной тенью, как за предателем. Спаси, господи, твои умственные
способности!.. Тому холодно, брр... брр!.. Спаси тебя, господи, от ураганов,
от пагубного влияния звезд и заразы! Подайте милостыньку бедному Тому; его
мучает злой дух. Вот он, я мог бы его поймать... И тут... и тут... и тут...
Буря продолжается.
Лир
Вот дочери что сделали с несчастным!
Ты ничего не спрятал? Все им отдал?
Шут
Все, кроме лохмотьев, чтоб не стыдно было.
Лир
О, пусть все язвы, что тлетворный воздух
Таит в себе для кары дел людских,
На дочерей твоих падут!
Кент
Но у него нет дочерей.
Лир
Изменник, лжешь! Природу так унизить
Лишь дочери бесчувственные могут.
Но разве должен изгнанный отец
Так не щадить своей злосчастной плоти?
Что ж, поделом! Ведь это он родил
Подобных пеликанам дочерей*.
Эдгар
Пиликок сидел на кочке!
Пиликок, пиликок...
У-гу-гу-гу...
Шут
Эта холодная ночь может всех нас обратить в дураков и сумасшедших.
Эдгар
Берегись нечистого. Слушайся родителей своих, держи свое слово, не
клянись и не соблазняй чужую жену, не губи душу погоней за роскошью. Тому