Шелдон Сидни. Ничто не вечно

   И вдруг в их хижину ворвался вождь одного из племен…

***

   Хони тоже лежала в постели и думала. «Мемфис, безусловно, остался далеко в прошлом. Думаю, я уже никогда не вернусь туда. Никогда». Она вспомнила слова шерифа: «Из уважения к его семье мы намерены квалифицировать смерть его преподобия Дугласа Липтона как самоубийство по неизвестной причине, но предлагаю вам побыстрее убраться к чертовой матери из этого города…»

***

   Кэт смотрела в окно своей спальни, прислушиваясь к звукам ночного города. Она слышала, как капли дождя нашептывали ей: «Ты сделала это…, сделала… Ты доказала им всем, что они ошибались. Ты хочешь быть врачом? Темнокожая женщина-врач? Вспомни, сколько было отказов из медицинских колледжей». «Благодарим вас, что прислали нам свое заявление. Но, к сожалению, прием заявлений уже закончен».
   «Учитывая ваше образование, можем предложить вам попытать счастья в менее крупном университете».
   У нее были самые высокие оценки, но из двадцати пяти колледжей, в которые она обратилась, только один принял ее заявление. Декан сказал ей тогда:
   «Приятно в наше время встретить кого-то, кто воспитывался в нормальной, приличной семье».
   Если бы он только знал ужасную правду.

Глава 2

   На следующее утро в половине шестого, когда новоиспеченные ординаторы отметились в регистратуре, администрация принялась распределять их по рабочим местам. Несмотря на ранний час, жизнь в больнице уже шла полным ходом.
   Пациенты прибывали всю ночь — одних привозили кареты «скорой помощи» и полицейские машины, другие добирались своим ходом. Персонал больницы называл таких пациентов «обломками кораблекрушения», они поступали в палаты неотложной помощи с переломами, истекающие кровью, — жертвы перестрелок и драк, пострадавшие в автомобильных авариях, больные телом и духом, никому не нужные бездомные бродяги и прочие отбросы общества.
   В больнице царила атмосфера организованного хаоса. Беспорядочная суета, пронзительные крики, неожиданные критические ситуации — все это происходило одновременно.
   Молодые ординаторы сбились в кучу, вживаясь в новую для них обстановку и прислушиваясь к непонятным звукам.

***

   Пейдж, Кэт и Хони ожидали в коридоре. К ним подошел старший ординатор.
   — Кто из вас доктор Тафт?
   Хони подняла взгляд и промямлила:
   — Я.
   Старший ординатор улыбнулся и протянул руку.
   — Рад познакомиться. Меня попросили взять над вами шефство. Начальство говорит, что у вас в дипломе самые высокие оценки, в этой больнице таких еще ни у кого не было. Мы счастливы, что вы будете работать у нас.
   Хони улыбнулась, смутившись.
   — Благодарю вас.
   Изумленные Кэт и Пейдж уставились на Хони. «А я даже не предполагала, что она такая умная», — подумала Пейдж.
   — Вы намерены специализироваться в терапии, доктор Тафт?
   — Да.
   Старший ординатор повернулся к Кэт.
   — Доктор Хантер?
   — Да.
   — Вас интересует нейрохирургия?
   — Интересует.
   Он заглянул в список.
   — Вы будете работать с доктором Льюисом. Старший ординатор перевел взгляд на Пейдж.
   — Доктор Тэйлор?
   — Да.
   — А вы хотите заниматься кардиохирургией?
   — Совершенно верно.
   — Прекрасно. Мы назначим вас на обходы хирургического отделения. Можете представиться старшей сестре. Ее зовут Маргарет Спенсер. Ее кабинет дальше по коридору.
   — Благодарю вас.
   Пейдж посмотрела на остальных и глубоко вздохнула.
   — Ну, я пошла! Желаю всем удачи!

***

   Старшая сестра Маргарет Спенсер скорее напоминала боевой корабль, нежели женщину. Грузная, суровая на вид, с грубыми манерами. Она что-то делала за своим столом, когда к ней подошла Пейдж.
   — Простите…
   Сестра Спенсер подняла голову.
   — Да?
   — Мне сказали представиться вам. Я доктор Тэйлор.
   Сестра сверилась со списком.
   — Минутку. — Она ушла, а спустя некоторое время вернулась с хирургическими костюмами и белыми халатами. — Костюм носить в операционной и во время обходов, на обходы надевайте поверх него белый халат.
   — Спасибо.
   — Ох, вот еще. — Она протянула Пейдж металлическую табличку, на которой было написано: «Пейдж Тэйлор, доктор медицины». — Это ваша именная табличка, доктор.
   Пейдж взяла табличку и надолго задержала на ней взгляд. «Пейдж Тэйлор, доктор медицины». У нее было такое ощущение, словно она держит в руках орден Почета. Все долгие и тяжелые годы работы и учебы воплотились в эти несколько слов: «Пейдж Тэйлор, доктор медицины».
   — С вами все в порядке? — прервала ее раздумья сестра Спенсер.
   — Все прекрасно, — улыбнулась Пейдж, — просто великолепно, спасибо. А где я могу?…
   — Раздевалка для врачей прямо по коридору. Вы будете участвовать в обходе, так что надо переодеться.
   — Благодарю вас.
   Пейдж пошла по коридору, удивляясь царившей вокруг активности. В коридоре было полно врачей, медсестер, лаборантов и пациентов, спешащих каждый по своим делам. Суету дополняли постоянные вызовы, звучавшие из динамиков.
   — Доктор Кинан…, третья операционная… Доктор Кинан…, третья операционная.
   — Доктор Толбот…, первая неотложка. Срочно… Доктор Толбот…, первая неотложка. Срочно.
   — Доктор Интел…, палата 212… Доктор Интел…, палата 212.
   Пейдж подошла к двери с табличкой «Раздевалка для врачей» и открыла ее. Внутри находилось человек шесть врачей, они переодевались, двое были совершенно голыми. Все уставились на Пейдж.
   — Ох! Я…, простите, — пробормотала Пейдж и быстро захлопнула дверь. Она стояла возле раздевалки, не зная, что делать. В нескольких шагах дальше по коридору Пейдж увидела дверь с табличкой «Раздевалка для медсестер». Она подошла и заглянула внутрь. Там переодевались несколько медсестер.
   — Привет. Ты новая медсестра? — обратилась к ней одна из них.
   — Нет, — решительно возразила Пейдж. — Я не медсестра. — Она закрыла дверь и вернулась к раздевалке для врачей. Постояв возле нее несколько секунд, Пейдж глубоко вдохнула и вошла. Мужчины моментально прекратили разговоры.
   — Прости, милая, но это раздевалка для докторов, — заметил один из мужчин.
   — А я и есть доктор, — ответила Пейдж. Мужчины переглянулись.
   — О, конечно…, добро пожаловать.
   — Благодарю вас. — Пейдж замялась на секунду, потом подошла к пустому шкафчику. Мужчины наблюдали, как она вешала в шкафчик костюмы и халаты. Пейдж обвела их быстрым взглядом, потом начала медленно расстегивать блузку.
   Доктора стояли, не зная, что делать. Потом один из них сказал:
   — Пожалуй, нам лучше…, оставить молодую леди одну, джентльмены. Молодая леди!
   — Спасибо, — поблагодарила Пейдж и стала ждать, пока доктора закончат переодеваться и выйдут из комнаты. «Неужели мне каждый день предстоит проходить через это?» — подумала она.

***

   Во время обходов существовал традиционный порядок, который никогда не нарушался: впереди всегда шел лечащий врач, за ним старший ординатор, потом остальные ординаторы, а в конце один-два студента-медика. Лечащим врачом, к которому прикрепили Пейдж, был доктор Уильям Рэднор. Пейдж и пятеро других ординаторов собрались в холле, ожидая его появления.
   Среди ординаторов был молодой китаец. Он протянул Пейдж руку.
   — Том Чанг. Думаю, вы так же нервничаете, как и я.
   Пейдж он сразу понравился. Подошел доктор Рэднор.
   — Доброе утро. Я доктор Рэднор. — Говорил он мягко, голубые глаза поблескивали. Ординаторы в свою очередь представились ему.
   — Сегодня у вас первые обходы. Я хочу, чтобы вы обращали серьезное внимание на все, что видите и слышите, но в то же время, и это важно, выглядели спокойными.
   «Обращать серьезное внимание, но выглядеть спокойной», — отметила про себя Пейдж.
   — Если пациенты видят, что вы напряжены, они тоже начинают волноваться, могут даже подумать, что умирают от какой-нибудь болезни, о которой вы им не говорите.
   «Следить, чтобы пациенты не волновались».
   — Помните, что отныне вы будете нести ответственность, за жизни других людей.
   «Отныне несу ответственность за жизни других людей. Ох, Боже мой!»
   Чем дольше доктор Рэднор говорил, тем больше Пейдж нервничала, и к тому времени, как он завершил свое вступительное слово, самоуверенность Пейдж испарилась. «Я не готова к этому! — подумала она. — Я не знаю, что делаю. Кто вообще сказал, что я могу быть доктором? А что, если я убью кого-нибудь?»
   Доктор Рэднор добавил:
   — Я жду от вас детальных записей по каждому из ваших пациентов — лабораторные исследования, анализ крови, ну и все прочее. Это всем ясно?
   В ответ послышалось нестройное бормотание:
   — Да, доктор.
   — У нас обычно бывает от тридцати до сорока хирургических больных. И ваша работа заключается в том, чтобы убедиться, что для них созданы все необходимые условия. А теперь давайте начнем утренний обход.

***

   Каким простым все казалось в медицинском колледже. Пейдж вспомнились те четыре года, которые она провела в стенах учебного заведения. Сто пятьдесят студентов, и среди них только пятнадцать девушек. Она никогда не забудет первое посещение анатомички. Они зашли в большую, выложенную белым кафелем комнату, в которой рядами стояли двадцать столов. Каждый был накрыт желтой простыней. Студентов разбили на группы по пять человек возле каждого стола.
   — Снимите простыни, — приказал профессор, и Пейдж увидела свой первый труп. Она боялась, что потеряет сознание или ей станет дурно, но все прошло на удивление спокойно. Труп был законсервирован, что как-то все-таки отличало его от человеческого существа.
   Поначалу, находясь в анатомичке, студенты чувствовали себя скованно, молчали, испытывая благоговейный страх. Но, к изумлению Пейдж, через неделю они уже ели бутерброды во время вскрытия трупов, отпуская при этом грубые шутки. Это было своеобразной формой самозащиты, этаким отрицанием собственной смертности. Они присваивали трупам имена и прозвища, обращаясь с ними, как со старыми друзьями. Пейдж старалась заставить себя относиться к трупам с той же небрежностью, что и другие студенты, но для нее это оказалось совсем не просто. Она смотрела на труп, с которым работала, и думала: «У этого мужчины были дом и семья. Каждый день он ходил на работу, а раз в год отправлялся в отпуск с женой и детьми. Возможно, он любил спорт, с удовольствием смотрел кинофильмы и спортивные игры, смеялся и плакал, видел, как растут его дети, делил с ними их радости и огорчения. Возможно, у него были грандиозные, прекрасные мечты и он надеялся, что все они осуществятся…» Горькая радость и печаль охватили ее, потому что он был мертв, а она жива.
   Со временем, даже для Пейдж, вскрытие трупов стало обычным делом. «Вскрываем грудную клетку, осматриваем ребра, легкие, околосердечную сумку, вены, артерии, нервы».
   В первые два года в медицинском колледже много времени уделялось запоминанию длинных перечней внутренних органов человека. Сначала черепно-мозговые нервы: обонятельный, зрительный, глазодвигательный, блоковый, тройничный, отводящий, лицевой, слуховой, языкоглоточный, блуждающий, спинномозговой, подъязычный.
   Для лучшего запоминания студенты пользовались мнемоникой. Классической была фраза: «На торчащих вершинах старого Олимпа француз и немец продавали шишки».
   Последние два года обучения в колледже были более интересными, студенты проходили курсы терапии, хирургии, педиатрии, акушерства, работали в местной больнице. «Я помню те времена…» — подумала Пейдж.
   — Доктор Тэйлор… — окликнул ее старший ординатор.
   Пейдж вернулась к действительности. Ее коллеги прошли уже половину коридора.
   — Иду, — отозвалась она и поспешила за ними.

***

   Обход начался с просторной, прямоугольной палаты, вдоль боковых стен которой расположились ряды коек, возле каждой койки имелась небольшая тумбочка. Пейдж ожидала увидеть занавески, разделяющие кровати, но здесь их не было.
   Первым пациентом оказался пожилой мужчина грузной комплекции. Он дремал, тяжело дыша. Доктор Рэднор подошел к спинке в ногах койки, изучил висевшую на ней медицинскую карту, потом приблизился к пациенту и тихонько тронул его за плечо.
   — Мистер Поттер? Пациент открыл глаза.
   — А?
   — Доброе утро. Я доктор Рэднор. Хочу узнать, как вы себя чувствуете. Ночью спали спокойно?
   — Да, все нормально.
   — Что-нибудь болит?
   — Да. Грудь болит.
   — Позвольте, я вас осмотрю.
   Закончив осмотр, доктор Рэднор проговорил:
   — У вас все хорошо. Я скажу сестре, чтобы вам дали болеутоляющее.
   — Спасибо, доктор.
   — Ладно, увидимся после обеда. Они направились к следующей койке. Доктор Рэднор обернулся к ординаторам.
   — Всегда старайтесь задавать вопросы, предполагающие короткие ответы «да» или «нет», чтобы не утомлять больного. И подбадривайте его. Не забывайте посмотреть его карту и сделать записи. Записывайте все основные жалобы пациента, что у него болит сейчас, чем болел в прошлом, семейное и социальное положение, употребляет ли алкоголь, курит ли и тому подобное. Во время последующих обходов я ожидаю услышать от вас подробные отчеты о состоянии каждого из ваших подопечных.
   Следующим пациентом был мужчина лет сорока.
   — Доброе утро, мистер Роулингз.
   — Доброе утро, доктор.
   — Сегодня чувствуете себя получше?
   — К сожалению, нет, доктор. Ночью часто просыпался. И живот болит.
   Доктор Рэднор обернулся к старшему ординатору.
   — Что показала ректоскопия?
   — Никаких признаков заболевания.
   — Сделайте ему снимок верхней части желудочно-кишечного тракта stat.
   Ординатор, стоявший рядом с Пейдж, прошептал ей на ухо:
   — Наверное, ты знаешь, как расшифровывается stat. «Растряси свою задницу, милашка!»
   .
   Шутка ординатора не ускользнула от слуха доктора Рэднора.
   — Stat происходит от латинского statim, что означает немедленно.
   Впоследствии Пейдж пришлось очень часто слышать это слово.
   Затем они подошли к пожилой женщине, которой недавно сделали операцию.
   — Доброе утро, миссис Таркел.
   — Долго вы еще намерены держать меня здесь?
   — Не очень. Операция прошла успешно. Скоро будете дома.
   И они перешли к очередному пациенту.
   У каждой следующей койки повторялось все то же самое, и утро пролетело довольно быстро. Они осмотрели тридцать больных. Во время обхода ординаторы лихорадочно делали записи, надеясь, что смогут в дальнейшем расшифровать их.
   Одна пациентка очень удивила Пейдж. Она выглядела абсолютно здоровой.
   Когда они отошли от ее койки, Пейдж поинтересовалась:
   — А что с ней, доктор? Доктор Рэднор вздохнул.
   — Ничего. Она gomer, а для тех, кто забыл, чему их учили в медицинском колледже, поясняю, что gomer расшифровывается по буквам как: «Убирайся из моей неотложки» «"Get out of my emergency room".». Это такие люди, которым нравится изображать из себя больных. Такое у них хобби. За последний год она уже шестой раз у нас.

***

   Обход завершился у койки пожилой женщины в кислородной маске, она находилась в состоянии комы.
   — У нее был тяжелый сердечный приступ, — пояснил доктор Рэднор ординаторам. — Она уже шесть недель в коме. Признаки жизни становятся все слабее. Тут мы больше ничего не можем сделать. После обеда отключим систему жизнеобеспечения.
   Его слова потрясли Пейдж.
   — Отключите систему?
   Доктор Рэднор спокойно объяснил:
   — Сегодня утром комиссия по этике нашей больницы приняла такое решение. Она уже не человек. Ей восемьдесят семь лет, мозг атрофировался. Жестоко с нашей стороны поддерживать ее жизнь, разоряя тем самым родных. Жду вас всех на послеобеденный обход.
   Ординаторы смотрели ему вслед. Пейдж повернулась, чтобы еще раз взглянуть на пациентку. Она была жива. Через несколько часов она умрет. «После обеда мы отключим систему жизнеобеспечения».
   «Но ведь это же убийство!» — подумала Пейдж.

Глава 3

   После обеда, когда обходы завершились, новые ординаторы собрались в небольшой комнате отдыха. Там стояли восемь столиков, древний черно-белый телевизор и два торговых автомата, которые выдавали черствые бутерброды и горький кофе.
   За всеми столиками велись примерно одни и те же разговоры.
   — Посмотри мое горло, а? Тебе не кажется, что оно покраснело?
   — По-моему, я подхватил насморк. Чувствую себя неважно.
   — Что-то у меня живот побаливает. Похоже, аппендицит.
   — У меня ужасная боль в груди. Господи, надеюсь, это не сердечный приступ!
   Кэт присела за столик к Пейдж и Хони.
   — Ну, как все прошло? — спросила она.
   — По-моему, все в порядке, — ответила Хони. Они обе посмотрели на Пейдж.
   — Я была ужасно напряжена, но старалась не подавать вида. — Пейдж вздохнула. — Тяжелый был день. Я бы с радостью ушла отсюда, а вечером где-нибудь повеселилась.
   — Я тоже, — согласилась Кэт. — Почему бы нам не поужинать вместе? А потом сходим в кино.
   — Прекрасная идея.
   К их столику подошел санитар.
   — Доктор Тэйлор?
   Пейдж подняла на него взгляд.
   — Я доктор Тэйлор.
   — Доктор Уоллис хочет видеть вас у себя в кабинете.
   Начальник больницы! «Что же я натворила?» — подумала Пейдж.
   Санитар ждал, не отходя от столика.
   — Доктор Тэйлор…
   — Иду. — Пейдж глубоко вздохнула и поднялась со стула. — Увидимся позже.
   — Прошу за мной, доктор.
   Пейдж проследовала за санитаром в лифт, и они поднялись на пятый этаж, где находился кабинет доктора Уоллиса.
   Бенджамин Уоллис сидел за столом. При появлении Пейдж он оторвался от бумаг и посмотрел на нее.
   — Добрый день, доктор Тэйлор.
   — Добрый день. Уоллис прокашлялся.
   — Итак, первый рабочий день, но вы уже успели произвести впечатление!
   Пейдж недоуменно посмотрела на него.
   — Я… "не понимаю.
   — Я слышал, у вас утром возникли некоторые проблемы в раздевалке для врачей.
   — Ox. — «Так вот, оказывается, в чем дело». Уоллис посмотрел на нее и улыбнулся.
   — Пожалуй, я смогу что-нибудь организовать в этом плане для вас и остальных девушек.
   — Мы… — «Мы не девушки», — хотела было возразить Пейдж. — Мы будем вам очень благодарны.
   — Кстати, если вы не возражаете переодеваться в раздевалке для медсестер…
   — Я не медсестра, — решительно возразила Пейдж. — Я доктор.
   — Разумеется, разумеется. Ладно, мы решим эту проблему, доктор.
   — Благодарю вас.
   Уоллис протянул Пейдж лист бумаги.
   — Кстати, это ваш график. У вас сегодня суточное дежурство, которое начинается в шесть часов вечера. — Он посмотрел на часы. — Осталось тридцать минут.
   Изумленная, Пейдж уставилась на него. Ее рабочий день начался в половине шестого утра. «И еще суточное дежурство?»
   — Ну а фактически получится тридцать шесть часов. С утра вам опять надо будет делать обход.
   «Тридцать шесть часов! Интересно, как я это выдержу».
   Вскоре ей предстояло выяснить это.

***

   Пейдж разыскала Кэт и Хони.
   — Мне придется забыть об ужине и кино. У меня впереди тридцать шесть часов дежурства. Кэт кивнула.
   — Нам тоже сообщили подобные новости. Я заступаю на дежурство завтра, а Хони в среду.
   — Не думаю, что это будет так страшно, — оптимистично заявила Пейдж. — Как я понимаю, в комнате для дежурных можно спать. Вот этим я и займусь.
   Но она ошиблась.

***

   Санитар провел Пейдж по длинному коридору.
   — Доктор Уоллис сообщил, что мое дежурство продлится тридцать шесть часов, — обратилась к нему Пейдж. — Все ординаторы так работают?
   — Только первые три года, — ответил санитар. «Прекрасно!»
   — Но у вас будет много времени, чтобы отдохнуть, доктор.
   — Вот как?
   — Сюда, пожалуйста. Это комната для дежурных. — Он открыл дверь, и Пейдж вошла внутрь. Комната напомнила ей монашескую келью в каком-нибудь захудалом монастыре. Топчан со свалявшимся матрасом, треснутая раковина и тумбочка с телефоном.
   — Вот здесь вы и можете спать между вызовами.
   — Спасибо.

***

   Вызовы начались сразу, как только Пейдж пришла в столовую, чтобы поужинать.
   — Доктор Тэйлор…, третья неотложка… Доктор Тэйлор…, третья неотложка.
   — У пациента сломано ребро…
   — Мистер Хенеган жалуется на боли в груди…
   — У пациента из второй палаты головные боли. Можно дать ему ацитаменофен?…
   Только Пейдж удалось прилечь в полночь, как ее разбудил телефонный звонок.
   — Это первая неотложка…
   У пациента оказалось ножевое ранение, и, к тому времени как Пейдж освободилась, было уже половина второго. А в два пятнадцать ее снова разбудил телефонный звонок.
   — Доктор Тэйлор…, вторая неотложка. Stat.
   — Хорошо, — ответила еще не пришедшая в себя Пейдж. «Как там он сказал, это расшифровывается? Растряси свою задницу, милашка». Она заставила себя подняться и направилась по коридору в палату неотложной помощи. Туда привезли пациента со сломанной ногой. Он вопил от боли.
   — Сделайте снимок, — приказала Пейдж. — И дайте ему демерол, пятьдесят миллиграммов. — Она взяла пациента за руку, — Все будет в порядке. Постарайтесь успокоиться.
   Металлический, бесцветный голос возвестил из динамиков:
   — Доктор Тэйлор…, палата три. Stat. Пейдж взглянула на стонущего пациента, ей не хотелось оставлять его.
   — Доктор Тэйлор…, палата три. Stat, — снова раздался голос из динамиков.
   — Иду, — пробормотала Пейдж. Она выскочила в дверь и поспешила по коридору в третью палату. Пациент захлебнулся рвотой, он задыхался и кашлял.
   — Он не может дышать, — сообщила медсестра.
   — Отсасывайте рвоту, — распорядилась Пейдж. Наблюдая за задыхающимся пациентом, она снова услышала из динамиков свою фамилию.
   — Доктор Тэйлор…, четвертая палата. Четвертая палата.
   Она тряхнула головой и побежала в четвертую палату, где пациент исходил криком от спазмов в желудке. Пейдж быстро осмотрела его.
   — Похоже на нарушение деятельности кишечника. Проверьте ультразвуком. К тому моменту, когда она вернулась к пациенту со сломанной ногой, болеутоляющее уже подействовало. Пейдж отправила его в операционную для наложения гипса. И тут же снова услышала свою фамилию.
   — Доктор Тэйлор…, вторая неотложка. Stat.
   — У пациента из четвертой палаты язва желудка, боли…
   В половине четвертого:
   — Доктор Тэйлор, у пациента из триста десятой палаты кровотечение…
   В другой палате у пациента случился сердечный приступ, Пейдж, нервничая, слушала его сердце, когда в динамиках раздалось:
   — Доктор Тэйлор…, вторая неотложка. Stat. Доктор Тэйлор…, вторая неотложка. Stat.
   «Я не должна паниковать, — сказала себе Пейдж, — надо оставаться спокойной и хладнокровной». И все же она запаниковала. Какой пациент важнее, тот, которого она слушала, или новый?
   — Подождите, — пробормотала она, — я сейчас вернусь.
   И Пейдж поспешила во вторую неотложку, а из динамиков снова раздалась ее фамилия:
   — Доктор Тэйлор…, первая неотложка. Stat. Доктор Тэйлор…, первая неотложка. Stat.
   «Ох Боже мой!» — подумала она. Ей показалось, что она находится в самом центре нескончаемого, ужасного кошмара.

***

   За остаток ночи Пейдж будили еще несколько раз: пищевое отравление, сломанная рука, диафрагмальная грыжа, раздробленное ребро. К тому времени, когда она приплелась в дежурку, она устала настолько, что едва могла двигаться. Пейдж забралась на топчан и только начала дремать, как снова зазвонил телефон.
   Не открывая глаз, она взяла трубку.
   — Алло…
   — Доктор Тэйлор, мы вас ждем.
   — Что? — Лежа на топчане, Пейдж пыталась вспомнить, где она находится.
   — Начинается ваш обход, доктор.
   — Мой обход? — «Наверное, это чья-то злая шутка, — подумала она. — Это же бесчеловечно. Никто не в состоянии так работать!» Но все же ее ждали.
   Спустя десять минут Пейдж уже была на обходе. Засыпая на ходу, она столкнулась с доктором Рэднором.
   — Простите, — пробормотала Пейдж, — но я совершенно не спала…
   Доктор Рэднор сочувственно потрепал ее по плечу.
   — Привыкнете.
   Когда Пейдж наконец сменилась с дежурства, она проспала ровно четырнадцать часов.

***

   Напряженная работа и дежурства оказались не по силам некоторым ординаторам, и они просто исчезли из больницы. «Со мной такого не произойдет», — дала себе слово Пейдж.
   Работа выматывала безжалостно. После тридцати шести часов очередного сумасшедшего дежурства Пейдж устала настолько, что с трудом соображала, где находится. Она добрела до лифта и остановилась возле него.
   К ней подошел Том Чанг.
   — Ты в порядке?
   — В полном, — пробормотала Пейдж. Он усмехнулся.
   — У тебя видок, как у ведьмы.
   — Спасибо. Зачем они делают это с нами? Чанг пожал плечами.
   — Идея такова, чтобы мы постоянно находились в контакте со своими пациентами. Если мы уйдем домой и оставим их, то не будем знать, что происходит, пока сидим дома.
   Пейдж кивнула.
   — В этом есть смысл. — Однако никакого смысла в этом не было. — Но как мы сможем лечить их, если спим на ходу?
   Чанг снова пожал плечами.
   — Правила не я устанавливаю. Так делают во всех больницах. — Он внимательнее посмотрел на нее. — Ты хоть до дома-то сумеешь добраться?
   Пейдж подняла голову.
   — Разумеется, — самоуверенно заявила она.
   — Будь осторожна, — сказал Чанг и исчез в глубине коридора.
   Пейдж ждала, пока придет лифт. И, когда наконец раскрылись двери лифта, она спала возле него стоя.