Страница:
[23]
соединение вновь повернуло на юг и, видимо, пошло обратно в Сурабаю. Ночью самолеты противника продолжали следить за ним, сбрасывая по временам светящие бомбы. Около 21.00, когда соединение было недалеко от побережья Явы, у американских эскадренных миноносцев, после 24-часового крейсирования на большой скорости, закончилось топливо. Поскольку все торпеды были израсходованы, коммандер Бинфорд, командир эскадренных миноносцев, решил идти в Сурабаю за топливом. Там они нашли “Exeter” и “Witte De With”, которые прибыли туда после боя. Таким образом, в море с четырьмя крейсерами, еще продолжавшими в темноте поиски противника, остались только английские эскадренные миноносцы “Jupiter” и “Encounter”.
Крейсируя в темноте, “Jupiter” в 21.25 неожиданно был поврежден подводным взрывом, приписанным торпеде, выпущенной подводной лодкой [24] .
В 1.30 “Jupiter” затонул. Крейсера пошли на север и вскоре обнаружили остатки личного состава “Kortenaer”, потонувшего после полудня. “Encounter” получил приказание подобрать людей, что он и сделал, а затем доставил их в Сурабаю. Таким образом, четыре крейсера остались без эскорта. Несмотря на самолеты противника, которые продолжали следовать за крейсерами, сбрасывая светящие бомбы, Доорман решился выполнить полученное им приказание “атаковать противника, пока он не будет уничтожен”.
В 23.15 снова появились японские крейсера “Нати” и “Хагуро”, и в последовавшем бою “De Ruyter” получил в кормовую часть попадание, которое заставило его отвернуть в сторону. Когда “Java” последовала за ним, она получила попадание торпеды и через несколько секунд была охвачена пламенем. Почти одновременно в “De Ruyter” тоже попала торпеда, и он загорелся. Видно было, как среди взрывов боеприпасов экипаж покидал корабль, и через несколько минут “De Ruyter” затонул. Никто не видел, как потонула “Java”, но это, по-видимому, случилось вскоре после гибели “De Ruyter”. Уцелели только “Houston” и “Perth”. Поскольку большая часть боеприпаса у них была израсходована, они, в соответствии с полученными перед боем приказаниями, вернулись в Танджонг Приок.
Ночью японцы высадились на северном побережье Явы. Поступили также донесения, что к южному побережью идут экспедиционные силы, эскортируемые двумя линейными кораблями. Было очевидно, что пребывание кораблей союзников в базах на этом острове небезопасно. Адмиралу Глэсфорду было сказано, что, когда оставаться на Яве станет невозможно, он должен уйти в Австралию. Адмирал Пелайзер, командующий английскими морскими силами, получил такое же приказание от Адмиралтейства. Теперь наступило время уходить, и уходить быстро. Бинфорд, командующий эскадренными миноносцами в Сурабае, телефонировал Глэсфорду относительно “абсолютной необходимости уходить из Сурабаи в тот же день, не позднее”. Но командующий морскими силами союзников Гелфрих не хотел признавать поражения. Он планировал продолжать действия из Чилачапа, расположенного на южном побережье острова. Он отдал приказание поврежденному английскому крейсеру “Exeter”, английскому эскадренному миноносцу “Encounter” и американскому эскадренному миноносцу “Pope” идти в Чилачап через Зондский пролив. При попытке днем пройти вдоль южного побережья Борнео, с тем чтобы ночью прорваться через пролив, эти корабли в полдень были перехвачены японскими крейсерами [25] .
“Exeter” и “Encounter” были обстреляны сильным артиллерийским огнем и затонули во время боя. “Pope” замедлил ход в связи с попаданием бомбы, сброшенной гидросамолетом, и позднее его настигли и потопили японские крейсера.
Глэсфорд приказал командиру “Houston” Руксу в ту же ночь, 28 февраля, в сопровождении легкого крейсера “Perth” и голландского эскадренного миноносца “Evertsen” выйти из базы Танджонг Приок в Чилачап через Зондский пролив. Крейсера вышли из базы за два часа до полуночи, а эскадренный миноносец вышел только через час после их ухода и потому не был с ними, когда они встретили противника. “Evertsen” около полуночи сообщил по радио, что он видит морской бой в непосредственной близости от мыса Св. Николая. После этого Гелфрих послал радиограмму, адресованную “Houston”, “Perth” и “Evertsen”: “Если кто-либо из адресатов втянут противником в бой, другим оказать возможную помощь”. Позднее командир “Evertsen” радировал, что он был перехвачен двумя крейсерами противника и, когда его корабль стал тонуть, приткнулся к берегу у о. Себуку. Дальнейшие сведения об этих трех кораблях поступили только после окончания войны, когда из Японии вернулись пленные с “Houston”.
Три человека из экипажа “Houston” сообщили, что в 20 милях к югу от мыса Св. Николая “Houston” и “Perth” встретили большой японский конвой, эскортируемый пятью крейсерами и девятью эскадренными миноносцами [26] .
Последовал бой, в котором “Perth” через 20 минут был потоплен торпедами и артиллерийским огнем. Но “Houston” сражался в течение полутора часов. Он оставался на плаву до тех пор, пока не были израсходованы все боеприпасы и не была выведена из строя вся башенная артиллерия. Когда он прекратил стрельбу, японские корабли подошли на дистанцию 1500 ярдов и безжалостно разбили его снарядами. Вскоре после того как был дан приказ покинуть корабль, кэптен Рукc был смертельно ранен шрапнелью. Очевидцы сообщили, что последний удар нанес торпедный катер, после чего несчастный “Houston” перевернулся набок и в 2.00 1 марта скрылся под водой. Японцы расстреляли из пулеметов людей, находившихся на палубах и в воде. Один офицер говорил, что до японского берега добрались 368 человек, но только 250 человек вынесли мучения в японских лагерях для военнопленных. Когда “Houston” вступал в свой последний бой, в составе его экипажа было 1282 офицера и матроса. Уцелевшие очевидцы думали, что, прежде чем крейсер затонул, он потопил несколько кораблей противника, но полученные после войны японские данные показывают, что у японцев был только слегка поврежден один тяжелый крейсер, хотя, возможно, были потоплены транспорты [27] .
Четыре оставшихся в Сурабае американских эскадренных миноносца вышли оттуда 28 февраля в 17.00, после того как в течение всего дня подвергались воздушным налетам. Прижимаясь к берегу, они прошли через пролив Бали при ярком лунном свете и не были обнаружены противником до тех пор, пока не прошли южную часть пролива. После короткой стычки, во время которой корабли находились под артиллерийским огнем, благодаря ложной торпедной атаке им удалось оторваться от противника и уйти на большой скорости. Четыре дня спустя они прибыли в Австралию. Это были единственные корабли из числа находившихся за Малайским барьером, которые не были уничтожены японцами.
В течение последних дней февраля и первых дней марта в Яванском море находилось пять подводных лодок, но их боевые действия были неудачными. Лодка “S-38” произвела артиллерийский обстрел о. Бавеан и спасла 54 человека с эскадренного миноносца “Electra”, потопленного во время боя в Яванском море. Лодка “S-37” спасла двух моряков с голландского крейсера “De Ruyter” и доставила уцелевшим голландским морякам пятидневный запас провизии. Подводная лодка “Seal” 1 марта потопила в проливе Ломбок торговое судно.
Умение противника быстро принимать меры противодействия и плохие тактико-технические данные наших торпед мешали нашим подводным лодкам наносить японцам серьезные потери. За этот период подводная лодка “Sargo” выпустила в идеальных условиях 13 торпед и не добилась ни одного попадания. Неоднократные случаи такого рода вынудили главное управление вооружения Военно-морского министерства начать испытания, которые в конечном счете привели к значительному улучшению торпед. Но на этом управлении лежит большая ответственность за первые неудачи в использовании торпед подводными лодками, эскадренными миноносцами и самолетами.
Кораблям, еще остававшимся в Чилачапе, было приказано уходить в Австралию. Эскадренные миноносцы “Pills-bury” и “Edsall” были потоплены японскими самолетами 1 марта. Два дня спустя южнее Явы была потоплена канонерская лодка “Asheville”. Остальные корабли благополучно прибыли к месту назначения. Утром 1 марта Гелфрих информировал Глэсфорда и Пэлайзера, что союзное морское командование на данный момент расформировано, и Глэсфорд выехал на автомобиле из Бандунга в Чилачап, откуда отбыл самолетом в Австралию. С морскими силами, входившими в состав оборонительных сил голландской Восточной Индии, было покончено.
В течение этого периода поражений и отступления, до самого дня падения крепости Коррехидор – 6 мая, подводные лодки эвакуировали с этого острова личный состав и доставляли на него боеприпасы и вооружение, 10-е морское патрульное крыло под командованием кэптена (а позднее – контр-адмирала) Уогнера также совершало героические дела. Но находившимся на вооружении большим неуклюжим самолетам не хватало броневой защиты, станковых пулеметов и баков, самозатягивающихся при пробивании. В их задачу входило ведение разведки и выполнение различных вспомогательных заданий. Они не предназначались для ведения боевых действий. Встреча с японским истребителем означала, что патрульный гидросамолет обречен на гибель. Несмотря на эти недостатки, 10-е патрульное крыло продолжало выполнять свои функции, пока его остатки не пришлось отвести в Австралию, где они впоследствии проделали ценную работу. С уничтожением 8 декабря основной массы армейских самолетов было мало шансов на прикрытие истребителями действий гидросамолетов. С помощью голландских гидросамолетов 10-е патрульное крыло пыталось предпринимать бомбовые атаки против непроницаемых японских оборонительных сооружений, но без успеха. Часть личного состава из 10-го патрульного крыла, оставшаяся на Батаане, сражалась в рядах пехоты. Самолеты 10-го крыла доставляли небольшое количество самого необходимого довольствия на о. Коррехидор и помогали эвакуировать оттуда личный состав.
Шесть самолетов, базировавшихся на Амбоне, 26 декабря произвели бомбовую атаку двух крейсеров, двух эскадренных миноносцев и тринадцати транспортов противника в Холо, на Филиппинских островах. Летчики утверждали, что они добились попаданий в крейсер и транспорт, но четыре самолета были сбиты. Их экипажи, пережившие много всяких ужасов, были спасены. Дружественные туземцы позаботились о них и переправили в каное через архипелаг Сулу на о. Таракан, а оттуда в Сурабаи, куда они прибыли 10 января.
Командование 10-го патрульного крыла утверждало, что за прошедшие перед отходом с о. Ява недели самолетами крыла сбито восемь и, возможно, еще сбито двенадцать самолетов противника и произведено около 300 вылетов на проведение бомбардировок, разведки, спасения погибающих в море и вспомогательных заданий, не считая многочисленных вылетов на выполнение административных и снабженческих заданий. Крыло потеряло 15 гидросамолетов, сбитых в воздухе, и 17 гидросамолетов, уничтоженных на воде. Героические действия экипажей этих самолетов были одним из замечательных моментов в этой кампании.
Столица голландской Восточной Индии Джакарта (Батавия) пала 6 марта, а 10 марта все оборонявшие Яву голландские, английские и американские войска согласились на безоговорочную капитуляцию. Батаан, на Филиппинских островах, оборонялся до 10 апреля, когда генерал Уэйнрайт отвел свои силы на Коррехидор. Эта крепость, оказавшая героическое сопротивление, капитулировала б мая, когда шел бой в Коралловом море. Завоевание империи японцами было теперь завершено.
В ходе этой кампании, включая и отход с Филиппин в Австралию, союзники понесли следующие потери:
2 линейных корабля (“Prince of Wales” и “Repulse”);
5 крейсеров (“Houston”, “Exeter”, “Perth”, “De Ruyter” и “Java”);
14 эскадренных миноносцев (“Edsall”, “Peary”, “Pills-bury”, “Pope”, “Stewart”, “Electra”, “Encounter”, “Jupiter”, “Evertsen”, “Kortenaer”, “Piet Hein”, “Van Ghent”, “Witte De With” и “Banckert”);
1 гидроавиатранспорт (“Langley”);
4 подводные лодки (“Perch”, “S-36”, “Sealion” и “Shark”);
4 тральщика (“Bittern”, “Finch”, “Quail” и “Tanager”);
3 канонерские лодки (“Asheville”, “Oahu” и “Wake”);
1 танкер (“Pecos”).
Японцы же, не считая нескольких транспортов, потеряли всего 3 эскадренных миноносца, один из которых подорвался на мине и два были уничтожены подводными лодками. Небольшие повреждения получили 4 крейсера, 2 минных заградителя и б эскадренных миноносцев, но все эти корабли скоро были отремонтированы и снова вступили в строй.
Это было одно из самых дешево стоивших завоеваний в истории.
Легкость, с которой японцы захватили такую огромную территорию, была просто поразительной. Японские планы военных действий были заблаговременно тщательно разработаны, а их хорошо взаимодействовавшие войска с безжалостностью парового катка прокатывались по огромным районам, которые были намечены для оккупации. Японцы правильно оценили значение воздушных сил и использовали их большие преимущества. После уничтожения на островах Оаху и Лусон большей части наших армейских военно-воздушных сил исчезла всякая возможность остановить или хотя бы серьезно задержать движение японцев. Одни только японские самолеты могли бы уничтожить все наши морские силы, находившиеся за Малайским барьером, как они уничтожили “Prince of Wales” и “Repulse”, но их огромное превосходство в надводных кораблях делало это ненужным. Их авианосные группы, где бы они ни использовались, несли смерть и уничтожение. Под их прикрытием военные корабли и транспорты продвигались к назначенным им объектам почти без помех и сравнительно легко добивались победы.
Японские авианосные ударные силы вели действия от Перл-Харбора до Индийского океана. Потопив в Перл-Харборе большинство американских линейных кораблей, они встретились на островах Палау и в бухте Старинг на о. Целебес и нанесли удары по Дарвину и Амбону. Затем они пошли в Индийский океан к югу от о. Ява, потопили “Langley” и “Pecos” и атаковали 5 апреля Коломбо и 9 апреля Тринкомали на о. Цейлон [28] .
В конце апреля они вернулись в Японию. Никогда раньше в одном сражении не было такого количества боев и боевых столкновений на необъятных океанских просторах в такой короткий срок.
Величайшей ошибкой в организации нашей обороны этого района является то, что мы перед началом военных действий не рассредоточили наши армейские военно-воздушные силы по аэродромам Лусона. Трагическим был также тот факт, что не были нанесены нашей авиацией бомбовые удары по японским аэродромам на Тайване в день нападения на Перл-Харбор. В результате японцы застали американскую авиацию на аэродромах в районе Манилы.
Однако, даже если бы мы избежали тяжелых потерь в авиации в самом начале войны, конечный результат, вероятно, был бы тот же. Большое неравенство в воздушных силах в конечном счете привело бы к постепенному уничтожению самолетов союзников. Однако наша авиация помогла бы замедлить темпы наступления противника, а поддержка и прикрытие ею надводных кораблей и подводных лодок дали бы возможность нашему флоту вести бои в более благоприятных условиях.
В то время основные стратегические концепции высшего командования еще не учитывали изменений, внесенных в приемы ведения войны на море широким применением самолетов. Безумный стремительный бросок линейных кораблей “Prince of Wales” и “Repulse” без воздушного прикрытия был роковой ошибкой и помешал последующему сосредоточению надводных сил, которое представило бы угрозу вторжению японцев. Единое союзное командование в действительности существовало недостаточно долго, чтобы стать по-настоящему эффективным.
Тактическое использование объединенных сил во многих случаях заставляло желать лучшего. Адмирал Доорман так построил свои силы, что катастрофа не могла не произойти. На войне недостаточно одного желания сражаться с противником. Необходимо также обладать искусством наилучшим образом использовать различные классы кораблей. Значительная часть наших усилий затрачивалась на обеспечение эскортирования судов в далеко отстоящих один от другого районах, вместо того чтобы сосредоточить свои силы в самых важных пунктах соприкосновения с противником.
Осознавая полную несостоятельность остановить или даже задержать наступление японцев, возникает вопрос, были ли оправданы наши потери. На этот вопрос нужно отвечать с учетом морального значения нашего сопротивления. В перспективном плане этот фактор имеет неисчислимую ценность. Героизм стойких защитников Батаана и Коррехидора, доблестных офицеров и матросов “Houston”, “Marblehead”, подводных лодок и других кораблей нашей небольшой Азиатской эскадры, самолетов 10-го патрульного крыла войдет в историю как замечательные примеры храбрости и преданности долгу в условиях действий против подавляющих сил противника. Их боевой пример оказал большое влияние на китайцев, заставив их активно продолжать войну, и обеспечил союзникам уважение туземного населения различных районов Тихого океана, что имело большое значение на более поздних этапах войны. Кроме того, уцелевший в боях личный состав приобрел ценный опыт ведения действий против японцев, который доказал свою ценность в последующих боях на пути к Токио.
Попытка не допустить японцев на Филиппины и в голландскую Восточную Индию закончилась печально, но она позволила приобрести практический опыт и укрепила моральный дух союзников. Это было доказано несколько месяцев спустя после боя за о. Мидуэй, когда наступил поворотный момент в войне.
Глава IV.
Крейсируя в темноте, “Jupiter” в 21.25 неожиданно был поврежден подводным взрывом, приписанным торпеде, выпущенной подводной лодкой [24] .
В 1.30 “Jupiter” затонул. Крейсера пошли на север и вскоре обнаружили остатки личного состава “Kortenaer”, потонувшего после полудня. “Encounter” получил приказание подобрать людей, что он и сделал, а затем доставил их в Сурабаю. Таким образом, четыре крейсера остались без эскорта. Несмотря на самолеты противника, которые продолжали следовать за крейсерами, сбрасывая светящие бомбы, Доорман решился выполнить полученное им приказание “атаковать противника, пока он не будет уничтожен”.
В 23.15 снова появились японские крейсера “Нати” и “Хагуро”, и в последовавшем бою “De Ruyter” получил в кормовую часть попадание, которое заставило его отвернуть в сторону. Когда “Java” последовала за ним, она получила попадание торпеды и через несколько секунд была охвачена пламенем. Почти одновременно в “De Ruyter” тоже попала торпеда, и он загорелся. Видно было, как среди взрывов боеприпасов экипаж покидал корабль, и через несколько минут “De Ruyter” затонул. Никто не видел, как потонула “Java”, но это, по-видимому, случилось вскоре после гибели “De Ruyter”. Уцелели только “Houston” и “Perth”. Поскольку большая часть боеприпаса у них была израсходована, они, в соответствии с полученными перед боем приказаниями, вернулись в Танджонг Приок.
Ночью японцы высадились на северном побережье Явы. Поступили также донесения, что к южному побережью идут экспедиционные силы, эскортируемые двумя линейными кораблями. Было очевидно, что пребывание кораблей союзников в базах на этом острове небезопасно. Адмиралу Глэсфорду было сказано, что, когда оставаться на Яве станет невозможно, он должен уйти в Австралию. Адмирал Пелайзер, командующий английскими морскими силами, получил такое же приказание от Адмиралтейства. Теперь наступило время уходить, и уходить быстро. Бинфорд, командующий эскадренными миноносцами в Сурабае, телефонировал Глэсфорду относительно “абсолютной необходимости уходить из Сурабаи в тот же день, не позднее”. Но командующий морскими силами союзников Гелфрих не хотел признавать поражения. Он планировал продолжать действия из Чилачапа, расположенного на южном побережье острова. Он отдал приказание поврежденному английскому крейсеру “Exeter”, английскому эскадренному миноносцу “Encounter” и американскому эскадренному миноносцу “Pope” идти в Чилачап через Зондский пролив. При попытке днем пройти вдоль южного побережья Борнео, с тем чтобы ночью прорваться через пролив, эти корабли в полдень были перехвачены японскими крейсерами [25] .
“Exeter” и “Encounter” были обстреляны сильным артиллерийским огнем и затонули во время боя. “Pope” замедлил ход в связи с попаданием бомбы, сброшенной гидросамолетом, и позднее его настигли и потопили японские крейсера.
Глэсфорд приказал командиру “Houston” Руксу в ту же ночь, 28 февраля, в сопровождении легкого крейсера “Perth” и голландского эскадренного миноносца “Evertsen” выйти из базы Танджонг Приок в Чилачап через Зондский пролив. Крейсера вышли из базы за два часа до полуночи, а эскадренный миноносец вышел только через час после их ухода и потому не был с ними, когда они встретили противника. “Evertsen” около полуночи сообщил по радио, что он видит морской бой в непосредственной близости от мыса Св. Николая. После этого Гелфрих послал радиограмму, адресованную “Houston”, “Perth” и “Evertsen”: “Если кто-либо из адресатов втянут противником в бой, другим оказать возможную помощь”. Позднее командир “Evertsen” радировал, что он был перехвачен двумя крейсерами противника и, когда его корабль стал тонуть, приткнулся к берегу у о. Себуку. Дальнейшие сведения об этих трех кораблях поступили только после окончания войны, когда из Японии вернулись пленные с “Houston”.
Три человека из экипажа “Houston” сообщили, что в 20 милях к югу от мыса Св. Николая “Houston” и “Perth” встретили большой японский конвой, эскортируемый пятью крейсерами и девятью эскадренными миноносцами [26] .
Последовал бой, в котором “Perth” через 20 минут был потоплен торпедами и артиллерийским огнем. Но “Houston” сражался в течение полутора часов. Он оставался на плаву до тех пор, пока не были израсходованы все боеприпасы и не была выведена из строя вся башенная артиллерия. Когда он прекратил стрельбу, японские корабли подошли на дистанцию 1500 ярдов и безжалостно разбили его снарядами. Вскоре после того как был дан приказ покинуть корабль, кэптен Рукc был смертельно ранен шрапнелью. Очевидцы сообщили, что последний удар нанес торпедный катер, после чего несчастный “Houston” перевернулся набок и в 2.00 1 марта скрылся под водой. Японцы расстреляли из пулеметов людей, находившихся на палубах и в воде. Один офицер говорил, что до японского берега добрались 368 человек, но только 250 человек вынесли мучения в японских лагерях для военнопленных. Когда “Houston” вступал в свой последний бой, в составе его экипажа было 1282 офицера и матроса. Уцелевшие очевидцы думали, что, прежде чем крейсер затонул, он потопил несколько кораблей противника, но полученные после войны японские данные показывают, что у японцев был только слегка поврежден один тяжелый крейсер, хотя, возможно, были потоплены транспорты [27] .
Четыре оставшихся в Сурабае американских эскадренных миноносца вышли оттуда 28 февраля в 17.00, после того как в течение всего дня подвергались воздушным налетам. Прижимаясь к берегу, они прошли через пролив Бали при ярком лунном свете и не были обнаружены противником до тех пор, пока не прошли южную часть пролива. После короткой стычки, во время которой корабли находились под артиллерийским огнем, благодаря ложной торпедной атаке им удалось оторваться от противника и уйти на большой скорости. Четыре дня спустя они прибыли в Австралию. Это были единственные корабли из числа находившихся за Малайским барьером, которые не были уничтожены японцами.
В течение последних дней февраля и первых дней марта в Яванском море находилось пять подводных лодок, но их боевые действия были неудачными. Лодка “S-38” произвела артиллерийский обстрел о. Бавеан и спасла 54 человека с эскадренного миноносца “Electra”, потопленного во время боя в Яванском море. Лодка “S-37” спасла двух моряков с голландского крейсера “De Ruyter” и доставила уцелевшим голландским морякам пятидневный запас провизии. Подводная лодка “Seal” 1 марта потопила в проливе Ломбок торговое судно.
Умение противника быстро принимать меры противодействия и плохие тактико-технические данные наших торпед мешали нашим подводным лодкам наносить японцам серьезные потери. За этот период подводная лодка “Sargo” выпустила в идеальных условиях 13 торпед и не добилась ни одного попадания. Неоднократные случаи такого рода вынудили главное управление вооружения Военно-морского министерства начать испытания, которые в конечном счете привели к значительному улучшению торпед. Но на этом управлении лежит большая ответственность за первые неудачи в использовании торпед подводными лодками, эскадренными миноносцами и самолетами.
Кораблям, еще остававшимся в Чилачапе, было приказано уходить в Австралию. Эскадренные миноносцы “Pills-bury” и “Edsall” были потоплены японскими самолетами 1 марта. Два дня спустя южнее Явы была потоплена канонерская лодка “Asheville”. Остальные корабли благополучно прибыли к месту назначения. Утром 1 марта Гелфрих информировал Глэсфорда и Пэлайзера, что союзное морское командование на данный момент расформировано, и Глэсфорд выехал на автомобиле из Бандунга в Чилачап, откуда отбыл самолетом в Австралию. С морскими силами, входившими в состав оборонительных сил голландской Восточной Индии, было покончено.
В течение этого периода поражений и отступления, до самого дня падения крепости Коррехидор – 6 мая, подводные лодки эвакуировали с этого острова личный состав и доставляли на него боеприпасы и вооружение, 10-е морское патрульное крыло под командованием кэптена (а позднее – контр-адмирала) Уогнера также совершало героические дела. Но находившимся на вооружении большим неуклюжим самолетам не хватало броневой защиты, станковых пулеметов и баков, самозатягивающихся при пробивании. В их задачу входило ведение разведки и выполнение различных вспомогательных заданий. Они не предназначались для ведения боевых действий. Встреча с японским истребителем означала, что патрульный гидросамолет обречен на гибель. Несмотря на эти недостатки, 10-е патрульное крыло продолжало выполнять свои функции, пока его остатки не пришлось отвести в Австралию, где они впоследствии проделали ценную работу. С уничтожением 8 декабря основной массы армейских самолетов было мало шансов на прикрытие истребителями действий гидросамолетов. С помощью голландских гидросамолетов 10-е патрульное крыло пыталось предпринимать бомбовые атаки против непроницаемых японских оборонительных сооружений, но без успеха. Часть личного состава из 10-го патрульного крыла, оставшаяся на Батаане, сражалась в рядах пехоты. Самолеты 10-го крыла доставляли небольшое количество самого необходимого довольствия на о. Коррехидор и помогали эвакуировать оттуда личный состав.
Шесть самолетов, базировавшихся на Амбоне, 26 декабря произвели бомбовую атаку двух крейсеров, двух эскадренных миноносцев и тринадцати транспортов противника в Холо, на Филиппинских островах. Летчики утверждали, что они добились попаданий в крейсер и транспорт, но четыре самолета были сбиты. Их экипажи, пережившие много всяких ужасов, были спасены. Дружественные туземцы позаботились о них и переправили в каное через архипелаг Сулу на о. Таракан, а оттуда в Сурабаи, куда они прибыли 10 января.
Командование 10-го патрульного крыла утверждало, что за прошедшие перед отходом с о. Ява недели самолетами крыла сбито восемь и, возможно, еще сбито двенадцать самолетов противника и произведено около 300 вылетов на проведение бомбардировок, разведки, спасения погибающих в море и вспомогательных заданий, не считая многочисленных вылетов на выполнение административных и снабженческих заданий. Крыло потеряло 15 гидросамолетов, сбитых в воздухе, и 17 гидросамолетов, уничтоженных на воде. Героические действия экипажей этих самолетов были одним из замечательных моментов в этой кампании.
Столица голландской Восточной Индии Джакарта (Батавия) пала 6 марта, а 10 марта все оборонявшие Яву голландские, английские и американские войска согласились на безоговорочную капитуляцию. Батаан, на Филиппинских островах, оборонялся до 10 апреля, когда генерал Уэйнрайт отвел свои силы на Коррехидор. Эта крепость, оказавшая героическое сопротивление, капитулировала б мая, когда шел бой в Коралловом море. Завоевание империи японцами было теперь завершено.
В ходе этой кампании, включая и отход с Филиппин в Австралию, союзники понесли следующие потери:
2 линейных корабля (“Prince of Wales” и “Repulse”);
5 крейсеров (“Houston”, “Exeter”, “Perth”, “De Ruyter” и “Java”);
14 эскадренных миноносцев (“Edsall”, “Peary”, “Pills-bury”, “Pope”, “Stewart”, “Electra”, “Encounter”, “Jupiter”, “Evertsen”, “Kortenaer”, “Piet Hein”, “Van Ghent”, “Witte De With” и “Banckert”);
1 гидроавиатранспорт (“Langley”);
4 подводные лодки (“Perch”, “S-36”, “Sealion” и “Shark”);
4 тральщика (“Bittern”, “Finch”, “Quail” и “Tanager”);
3 канонерские лодки (“Asheville”, “Oahu” и “Wake”);
1 танкер (“Pecos”).
Японцы же, не считая нескольких транспортов, потеряли всего 3 эскадренных миноносца, один из которых подорвался на мине и два были уничтожены подводными лодками. Небольшие повреждения получили 4 крейсера, 2 минных заградителя и б эскадренных миноносцев, но все эти корабли скоро были отремонтированы и снова вступили в строй.
Это было одно из самых дешево стоивших завоеваний в истории.
Легкость, с которой японцы захватили такую огромную территорию, была просто поразительной. Японские планы военных действий были заблаговременно тщательно разработаны, а их хорошо взаимодействовавшие войска с безжалостностью парового катка прокатывались по огромным районам, которые были намечены для оккупации. Японцы правильно оценили значение воздушных сил и использовали их большие преимущества. После уничтожения на островах Оаху и Лусон большей части наших армейских военно-воздушных сил исчезла всякая возможность остановить или хотя бы серьезно задержать движение японцев. Одни только японские самолеты могли бы уничтожить все наши морские силы, находившиеся за Малайским барьером, как они уничтожили “Prince of Wales” и “Repulse”, но их огромное превосходство в надводных кораблях делало это ненужным. Их авианосные группы, где бы они ни использовались, несли смерть и уничтожение. Под их прикрытием военные корабли и транспорты продвигались к назначенным им объектам почти без помех и сравнительно легко добивались победы.
Японские авианосные ударные силы вели действия от Перл-Харбора до Индийского океана. Потопив в Перл-Харборе большинство американских линейных кораблей, они встретились на островах Палау и в бухте Старинг на о. Целебес и нанесли удары по Дарвину и Амбону. Затем они пошли в Индийский океан к югу от о. Ява, потопили “Langley” и “Pecos” и атаковали 5 апреля Коломбо и 9 апреля Тринкомали на о. Цейлон [28] .
В конце апреля они вернулись в Японию. Никогда раньше в одном сражении не было такого количества боев и боевых столкновений на необъятных океанских просторах в такой короткий срок.
Величайшей ошибкой в организации нашей обороны этого района является то, что мы перед началом военных действий не рассредоточили наши армейские военно-воздушные силы по аэродромам Лусона. Трагическим был также тот факт, что не были нанесены нашей авиацией бомбовые удары по японским аэродромам на Тайване в день нападения на Перл-Харбор. В результате японцы застали американскую авиацию на аэродромах в районе Манилы.
Однако, даже если бы мы избежали тяжелых потерь в авиации в самом начале войны, конечный результат, вероятно, был бы тот же. Большое неравенство в воздушных силах в конечном счете привело бы к постепенному уничтожению самолетов союзников. Однако наша авиация помогла бы замедлить темпы наступления противника, а поддержка и прикрытие ею надводных кораблей и подводных лодок дали бы возможность нашему флоту вести бои в более благоприятных условиях.
В то время основные стратегические концепции высшего командования еще не учитывали изменений, внесенных в приемы ведения войны на море широким применением самолетов. Безумный стремительный бросок линейных кораблей “Prince of Wales” и “Repulse” без воздушного прикрытия был роковой ошибкой и помешал последующему сосредоточению надводных сил, которое представило бы угрозу вторжению японцев. Единое союзное командование в действительности существовало недостаточно долго, чтобы стать по-настоящему эффективным.
Тактическое использование объединенных сил во многих случаях заставляло желать лучшего. Адмирал Доорман так построил свои силы, что катастрофа не могла не произойти. На войне недостаточно одного желания сражаться с противником. Необходимо также обладать искусством наилучшим образом использовать различные классы кораблей. Значительная часть наших усилий затрачивалась на обеспечение эскортирования судов в далеко отстоящих один от другого районах, вместо того чтобы сосредоточить свои силы в самых важных пунктах соприкосновения с противником.
Осознавая полную несостоятельность остановить или даже задержать наступление японцев, возникает вопрос, были ли оправданы наши потери. На этот вопрос нужно отвечать с учетом морального значения нашего сопротивления. В перспективном плане этот фактор имеет неисчислимую ценность. Героизм стойких защитников Батаана и Коррехидора, доблестных офицеров и матросов “Houston”, “Marblehead”, подводных лодок и других кораблей нашей небольшой Азиатской эскадры, самолетов 10-го патрульного крыла войдет в историю как замечательные примеры храбрости и преданности долгу в условиях действий против подавляющих сил противника. Их боевой пример оказал большое влияние на китайцев, заставив их активно продолжать войну, и обеспечил союзникам уважение туземного населения различных районов Тихого океана, что имело большое значение на более поздних этапах войны. Кроме того, уцелевший в боях личный состав приобрел ценный опыт ведения действий против японцев, который доказал свою ценность в последующих боях на пути к Токио.
Попытка не допустить японцев на Филиппины и в голландскую Восточную Индию закончилась печально, но она позволила приобрести практический опыт и укрепила моральный дух союзников. Это было доказано несколько месяцев спустя после боя за о. Мидуэй, когда наступил поворотный момент в войне.
Глава IV.
Сколачивание коллектива
Как уже было сказано в предыдущей главе, нападение японцев на Перл-Харбор полностью сорвало военные планы, которые были составлены для Тихоокеанского флота. Военно-морской флот США психологически был совершенно не подготовлен к такой катастрофе. Его планы, основанные на том принципе, что линейные корабли являются доминирующим боевым средством на море, оказались такими же реальными, как сказки братьев Гримм. Большая часть “основы” флота лежала на дне Перл-Харбора в виде груды бесполезного лома. Иерархия военно-морского флота была потрясена до самых основ.
Такова была атмосфера, в которой Тихоокеанский флот начал действия после нанесения японцами первого удара. Когда “Lexington” вернулся из своего бесплодного поиска авианосцев противника, я посетил штаб флота, и у меня создалось впечатление, что преобладающее настроение там – боязнь нового нападения. Корабли оставались в море с единственной целью избежать возможного налета на базу. Авианосцам разрешалось заходить в Перл-Харбор только по одному и только тогда, когда было абсолютно необходимо принять топливо или довольствие. Это делалось для того, чтобы в случае новой атаки потерять не более одного авианосца. Кораблям приказано было оставаться в море, и они не имели никакого определенного задания – лишь находиться в море. Они тратили время на бесцельное крейсирование, постоянно подвергаясь опасности нападения со стороны японских подводных лодок.
Возвращаясь из Перл-Харбора, японские авианосцы рассчитывали произвести воздушный налет на о. Мидуэй, но, как выяснилось после войны, неблагоприятная погода помешала им в этом. Возможно, они были настолько довольны уже достигнутым успехом, что решили не задерживаться, а немедленно приступить к выполнению своих планов в голландской Восточной Индии. Два эскадренных миноносца, “Akebone” и “Ushio”, 1 декабря вышли из Токио и ночью 7 декабря обстреляли о. Мидуэй. Их артиллерия причинила лишь незначительные повреждения.
На о. Уэйк, лежащем на расстоянии 1000 миль к юго-западу от о. Мидуэй за демаркационной линией суточного времени, 8 декабря еще и не рассветало, когда произошло нападение на Перл-Харбор. За три дня до этого “Enterprise” доставил на о. Уэйк 21-ю истребительную эскадрилью корпуса морской пехоты, состоявшую из 12 истребителей F4F “Wildkat” фирмы Грумман. Это были единственные самолеты, которыми располагали обороняющиеся. Командиром базы был коммандер Кэннингхэм; майор Деверс командовал гарнизоном морской пехоты; майор Путнем командовал авиацией. Проблема обороны усложнялась присутствием на острове 1200 гражданских лиц, работавших на объектах.
Клинообразный атолл Уэйк состоит из трех островков – Уэйк, Уилкс и Пил. Островки окружают лагуну и в свою очередь окружены внешним рифом. Силы обороны располагались на всех трех островках, а взлетно-посадочная площадка находилась на о. Уэйк, на самом острие клина. По получении сообщения об атаке Перл-Харбора маленький гарнизон острова быстро занял места по боевому расписанию, готовясь встретить вражеские самолеты. Их не пришлось долго ждать. Около полудня вылетевшее с Маршалловых островов соединение в составе 36 тяжелых бомбардировщиков, которое подходило к атоллу под прикрытием дождевого шквала вдоль южного побережья, появилось почти над самой взлетно-посадочной площадкой. Самолеты подошли на высоте 3000 фут. и с убийственной точностью сбросили 100-фунтовые осколочные бомбы, после чего произвели на бреющем полете обстрел из пулеметов. Во время первой атаки было уничтожено 7 самолетов, убито 25 человек и ранено 7. Весь район аэродрома горел ярким пламенем от пожара бензоцистерны емкостью 25 000 галлонов, которая получила попадание в первые же минуты атаки, а также от горевших разбросанных бочек с бензином. Остров снова подвергся бомбардировкам 9 и 10 декабря. На этот раз потери в людях были меньше, чем в первый день: личный состав научился лучше укрываться.
Каждый раз истребители, уцелевшие после первого налета, поднимались в воздух навстречу бомбардировщикам противника. Одни из этих истребителей были сбиты, другие повреждены настолько, что их невозможно было отремонтировать. В конечном счете не осталось ни одного самолета.
Тем временем в Перл-Харборе шла подготовка к оказанию помощи о. Уэйк. Войсковые пополнения, дополнительная истребительная авиация и различные средства обороны, в том числе радиолокационная установка, были подготовлены к отправке на этот форпост, подвергавшийся сильному натиску со стороны противника. Десантные силы, которыми командовал контр-адмирал Флетчер, состояли из авианосца “Saratoga”, трех тяжелых крейсеров, девяти эскадренных миноносцев и гидроавиатранспорта “Tangier”, предназначенного для транспортировки войск и вооружения. Для. обеспечения этих сил топливом был выделен тихоходный эскадренный танкер “Neches”. Десантные силы вышли из Перл-Харбора 15 декабря. Другое оперативное соединение, построенное вокруг авианосца “Lexington” и находившееся под командованием вице-адмирала Брауна, получило приказание нанести удар по японским силам на о. Джалуит, в 814 милях к югу от о. Уэйк, чтобы отвлечь внимание противника от Уэйка.
На рассвете 11 декабря японцы сделали первую попытку высадки на о. Уэйк. Их силы состояли из трех легких крейсеров, шести эскадренных миноносцев, двух эскадренных миноносцев-транспортов и двух транспортов, переоборудованных из судов торгового флота, на борту которых находился десантный отряд численностью всего 450 человек [29] .
Когда эти десантные силы подходили к атоллу, войска американской морской пехоты не открывали огонь до тех пор, пока корабли не подошли на дистанцию 5000 ярдов, после чего американцы внезапно открыли стрельбу из 5” орудий. Через несколько минут головной крейсер “Юбари” получил попадание в среднюю часть чуть выше ватерлинии. Весь борт корабля окутало дымом, и он отвернул от залпов береговых орудий. Эскадренный миноносец “Хаяте” получил попадание и взорвался со страшной силой. Когда дым рассеялся, артиллеристы увидели, что он разломился пополам и исчезает из виду. Другие корабли также получили попадания и были повреждены.
Японцы поспешно легли на обратный курс и отошли, причем контр-адмирал Кадзиока дал приказ об общем отступлении к Кваджелейну. Во время отхода четыре истребителя американской морской пехоты нанесли японцам тяжелые потери. Эскадренный миноносец “Кисараги”, который они бомбардировали, затонул от взрыва собственных глубинных бомб. Отражая эту атаку, гарнизон острова потопил два эскадренных миноносца и повредил три крейсера, два эскадренных миноносца и один транспорт.
После этой неудачи японцы возобновили свои ежедневные бомбардировки и организовали в ночь на 23 декабря новую попытку высадки. На этот раз их силы были пополнены двумя авианосцами “Сорю” и “Хирю”, которые принимали участие в нападении на Перл-Харбор, и шестью тяжелыми крейсерами [30] .
Американское соединение под командованием адмирала Флетчера медленно шло на запад от Перл-Харбора. Оно шло на малой скорости, чтобы тихоходный танкер “Neches”, который мог делать всего 12 узлов, не отставал от него. Эскадренные миноносцы приняли топливо 22 декабря от танкера, причем приемка топлива производилась на курсе норд, который уводил соединение в сторону от его цели. В ту же ночь оно снова повернуло на запад. На следующее утро в 8.00, находясь всего в 425 милях от о. Уэйк, соединение получило приказание вернуться в Перл-Харбор.
В Перл-Харборе вице-адмирал Пай сменил адмирала Кимла в должности командующего, которую он должен был исполнять до прибытия из Вашингтона адмирала Нимица. Вице-адмирала Пая охватила тревога, что соединение Флетчера может быть разгромлено противником, прежде чем оно сможет выполнить свое задание. Рано утром он решил отозвать соединение обратно. Это решение лишило гарнизон о. Уэйк последней надежды на помощь. Если бы силы Флетчера прибыли на день или два раньше, остров можно было бы удержать. Приказ вице-адмирала Пая вызвал у личного состава на кораблях соединения Флетчера удивление, стыд и озлобление. “Lexington”, находившийся далеко на юге. 20 декабря получил приказ отменить нанесение удара по о. Джалуит и вместо этого оказать поддержку действиям “Saratoga” около о. Уэйк. Мы полным ходом шли в указанный район, когда поступил приказ не выполнять и это задание и вернуться в Перл-Харбор. Мы также были страшно недовольны таким приказом.
Такова была атмосфера, в которой Тихоокеанский флот начал действия после нанесения японцами первого удара. Когда “Lexington” вернулся из своего бесплодного поиска авианосцев противника, я посетил штаб флота, и у меня создалось впечатление, что преобладающее настроение там – боязнь нового нападения. Корабли оставались в море с единственной целью избежать возможного налета на базу. Авианосцам разрешалось заходить в Перл-Харбор только по одному и только тогда, когда было абсолютно необходимо принять топливо или довольствие. Это делалось для того, чтобы в случае новой атаки потерять не более одного авианосца. Кораблям приказано было оставаться в море, и они не имели никакого определенного задания – лишь находиться в море. Они тратили время на бесцельное крейсирование, постоянно подвергаясь опасности нападения со стороны японских подводных лодок.
Возвращаясь из Перл-Харбора, японские авианосцы рассчитывали произвести воздушный налет на о. Мидуэй, но, как выяснилось после войны, неблагоприятная погода помешала им в этом. Возможно, они были настолько довольны уже достигнутым успехом, что решили не задерживаться, а немедленно приступить к выполнению своих планов в голландской Восточной Индии. Два эскадренных миноносца, “Akebone” и “Ushio”, 1 декабря вышли из Токио и ночью 7 декабря обстреляли о. Мидуэй. Их артиллерия причинила лишь незначительные повреждения.
На о. Уэйк, лежащем на расстоянии 1000 миль к юго-западу от о. Мидуэй за демаркационной линией суточного времени, 8 декабря еще и не рассветало, когда произошло нападение на Перл-Харбор. За три дня до этого “Enterprise” доставил на о. Уэйк 21-ю истребительную эскадрилью корпуса морской пехоты, состоявшую из 12 истребителей F4F “Wildkat” фирмы Грумман. Это были единственные самолеты, которыми располагали обороняющиеся. Командиром базы был коммандер Кэннингхэм; майор Деверс командовал гарнизоном морской пехоты; майор Путнем командовал авиацией. Проблема обороны усложнялась присутствием на острове 1200 гражданских лиц, работавших на объектах.
Клинообразный атолл Уэйк состоит из трех островков – Уэйк, Уилкс и Пил. Островки окружают лагуну и в свою очередь окружены внешним рифом. Силы обороны располагались на всех трех островках, а взлетно-посадочная площадка находилась на о. Уэйк, на самом острие клина. По получении сообщения об атаке Перл-Харбора маленький гарнизон острова быстро занял места по боевому расписанию, готовясь встретить вражеские самолеты. Их не пришлось долго ждать. Около полудня вылетевшее с Маршалловых островов соединение в составе 36 тяжелых бомбардировщиков, которое подходило к атоллу под прикрытием дождевого шквала вдоль южного побережья, появилось почти над самой взлетно-посадочной площадкой. Самолеты подошли на высоте 3000 фут. и с убийственной точностью сбросили 100-фунтовые осколочные бомбы, после чего произвели на бреющем полете обстрел из пулеметов. Во время первой атаки было уничтожено 7 самолетов, убито 25 человек и ранено 7. Весь район аэродрома горел ярким пламенем от пожара бензоцистерны емкостью 25 000 галлонов, которая получила попадание в первые же минуты атаки, а также от горевших разбросанных бочек с бензином. Остров снова подвергся бомбардировкам 9 и 10 декабря. На этот раз потери в людях были меньше, чем в первый день: личный состав научился лучше укрываться.
Каждый раз истребители, уцелевшие после первого налета, поднимались в воздух навстречу бомбардировщикам противника. Одни из этих истребителей были сбиты, другие повреждены настолько, что их невозможно было отремонтировать. В конечном счете не осталось ни одного самолета.
Тем временем в Перл-Харборе шла подготовка к оказанию помощи о. Уэйк. Войсковые пополнения, дополнительная истребительная авиация и различные средства обороны, в том числе радиолокационная установка, были подготовлены к отправке на этот форпост, подвергавшийся сильному натиску со стороны противника. Десантные силы, которыми командовал контр-адмирал Флетчер, состояли из авианосца “Saratoga”, трех тяжелых крейсеров, девяти эскадренных миноносцев и гидроавиатранспорта “Tangier”, предназначенного для транспортировки войск и вооружения. Для. обеспечения этих сил топливом был выделен тихоходный эскадренный танкер “Neches”. Десантные силы вышли из Перл-Харбора 15 декабря. Другое оперативное соединение, построенное вокруг авианосца “Lexington” и находившееся под командованием вице-адмирала Брауна, получило приказание нанести удар по японским силам на о. Джалуит, в 814 милях к югу от о. Уэйк, чтобы отвлечь внимание противника от Уэйка.
На рассвете 11 декабря японцы сделали первую попытку высадки на о. Уэйк. Их силы состояли из трех легких крейсеров, шести эскадренных миноносцев, двух эскадренных миноносцев-транспортов и двух транспортов, переоборудованных из судов торгового флота, на борту которых находился десантный отряд численностью всего 450 человек [29] .
Когда эти десантные силы подходили к атоллу, войска американской морской пехоты не открывали огонь до тех пор, пока корабли не подошли на дистанцию 5000 ярдов, после чего американцы внезапно открыли стрельбу из 5” орудий. Через несколько минут головной крейсер “Юбари” получил попадание в среднюю часть чуть выше ватерлинии. Весь борт корабля окутало дымом, и он отвернул от залпов береговых орудий. Эскадренный миноносец “Хаяте” получил попадание и взорвался со страшной силой. Когда дым рассеялся, артиллеристы увидели, что он разломился пополам и исчезает из виду. Другие корабли также получили попадания и были повреждены.
Японцы поспешно легли на обратный курс и отошли, причем контр-адмирал Кадзиока дал приказ об общем отступлении к Кваджелейну. Во время отхода четыре истребителя американской морской пехоты нанесли японцам тяжелые потери. Эскадренный миноносец “Кисараги”, который они бомбардировали, затонул от взрыва собственных глубинных бомб. Отражая эту атаку, гарнизон острова потопил два эскадренных миноносца и повредил три крейсера, два эскадренных миноносца и один транспорт.
После этой неудачи японцы возобновили свои ежедневные бомбардировки и организовали в ночь на 23 декабря новую попытку высадки. На этот раз их силы были пополнены двумя авианосцами “Сорю” и “Хирю”, которые принимали участие в нападении на Перл-Харбор, и шестью тяжелыми крейсерами [30] .
Американское соединение под командованием адмирала Флетчера медленно шло на запад от Перл-Харбора. Оно шло на малой скорости, чтобы тихоходный танкер “Neches”, который мог делать всего 12 узлов, не отставал от него. Эскадренные миноносцы приняли топливо 22 декабря от танкера, причем приемка топлива производилась на курсе норд, который уводил соединение в сторону от его цели. В ту же ночь оно снова повернуло на запад. На следующее утро в 8.00, находясь всего в 425 милях от о. Уэйк, соединение получило приказание вернуться в Перл-Харбор.
В Перл-Харборе вице-адмирал Пай сменил адмирала Кимла в должности командующего, которую он должен был исполнять до прибытия из Вашингтона адмирала Нимица. Вице-адмирала Пая охватила тревога, что соединение Флетчера может быть разгромлено противником, прежде чем оно сможет выполнить свое задание. Рано утром он решил отозвать соединение обратно. Это решение лишило гарнизон о. Уэйк последней надежды на помощь. Если бы силы Флетчера прибыли на день или два раньше, остров можно было бы удержать. Приказ вице-адмирала Пая вызвал у личного состава на кораблях соединения Флетчера удивление, стыд и озлобление. “Lexington”, находившийся далеко на юге. 20 декабря получил приказ отменить нанесение удара по о. Джалуит и вместо этого оказать поддержку действиям “Saratoga” около о. Уэйк. Мы полным ходом шли в указанный район, когда поступил приказ не выполнять и это задание и вернуться в Перл-Харбор. Мы также были страшно недовольны таким приказом.