Шохов Александр. Мир информеров

   - Ты уже проснулся, дорогой?
   Она вышла на балкон, закутавшись в одеяло, и обняла его.
   - Да. Солнце светит. Хочешь пойти погулять?
   - С удовольствием. Но сначала я приготовлю тебе завтрак.
   Она поцеловала его и ушла, а Макс постоял еще немного на балконе, согреваясь в солнечных лучах и выполняя несколько традиционных утренних упражнений цигун. Церковный вагончик в противоположной стороне поля, после разгрома производил довольно жалкое впечатление. Стекла были выбиты, боковая стена поцарапана и избита камнями, крест торчал криво, словно жалуясь небесам на судьбу.
   "Должно быть, с моего балкона можно было наблюдать все детали штурма", - подумал он.
   В этот момент словно молния ударила ему прямо в глаза: кто-то прямо от церкви пустил ему солнечный зайчик. Присмотревшись, он увидел Гошу, который прыгал и махал руками.
   "Что за черт?" - подумал Макс, беря в руки подзорную трубу.
   В руках Гоша держал настоящий, блестевший на солнечном свете клинок и выписывал им кренделя в утреннем воздухе. Вскоре появился и князь Василий, держа в руках еще один меч и они начали сражаться друг с другом. "Утренняя разминка вагоньеров, - догадался Макс. - Ну и дела!"
   Он пошел в квартиру, чтобы рассказать об этом Ларисе. Но она была занята куда более важными делами, чем наблюдение за фехтующими мужиками: выщипывала себе пинцетом волосок из носа, который почему-то рос не внутрь (как того требовали каноны женской красоты), а наружу.
   На столе в большом заварнике уже прел чай, время от времени приподнимая легкую крышку и призывно позвякивая ею, в вазочку были выложены конфеты, а в тарелке симметрично расположилось печенье. Двум вагоньерам не было места в этом уютном домашнем мирке. И Макс, глядя на то, как весело сверкают два новеньких меча, загрустил. Он почувствовал себя бушменом, попавшим в темницу или, может быть, орлом, которому побрили крылья, или викингом, давшим обет христианского смирения.
   Вкусный завтрак скоро заглушил эти дикарские мысли. А потом они оделись и пошли на улицу.
   - Если на меня будут охотиться богостроители, ты будешь за меня заступаться, - сказал Макс, когда они ожидали лифта.
   - Я тебя никому не отдам, - пообещала Лариса.
   И в это время со скрипом открылась наташина дверь. Макс повернул голову и остолбенел. На пороге своей квартиры, улыбаясь, стояла Наташа.
   - Не ожидал увидеть? - спросила она.
   - Говорили, что ты исчезла. Даже следователь ходил по квартирам, сквозь комок в горле выдавил Макс.
   Лариса подошла к девушке и обняла ее.
   - Рада, что с тобой все хорошо. Мне Макс рассказывал всякие ужасы.
   Наташа посмотрела на Макса любопытно-холодным взглядом, в котором явно читалось обещание мести, и поцеловала Ларису.
   - Ты хорошенькая, - сказала она. - Прямо как Барби.
   - Заходи к нам, ладно? Поболтаем, - улыбнулась Лариса. - Мы вернемся часа через полтора. Хорошо?
   Наташа молча кивнула и прикрыла дверь.
   - Ты как будто призрак увидел, - сказала Лариса в лифте. - Она самая настоящая. Я ее трогала.
   - Ну и как тело на ощупь? Теплое? - спросил Макс без тени улыбки на лице.
   - Теплое, теплое. В следующий раз сам потрогаешь, - со смехом ответила она.
   - Честно говоря, я и правда принял ее за призрак. Когда понял, что ты тоже ее видишь, мне стало намного легче.
   - Ты же знаешь, дорогой. Я медик и не верю ни во что сверхъестественное.
   Макс увлеченно показывал Ларисе местные достопримечательности, которые появились за время ее отсутствия. Завел в магазин "Forth hand", который поразил его в прошлые выходные. Правда, сегодня он уже смог увидеть своим вторым зрением, что за прилавком стоит информер, а товары, лежащие на полках и замаскированные под самые обычные предметы, пришедшие из четвертых рук, на самом деле являются запчастями и энерго-информационными блоками летающих тарелок и прочих агрегатов, которые в изобилии находились на Поле Чудес. Толстый, противный старик со скрипящей тележкой, зашедший в магазин купить стиральный порошок, на самом деле был одним из инженеров контекстной информостанции и в виде порошка приобрел субстрат, из которого генератор информационных структур создавал прототипы логических схем.
   Завороженный этим зрелищем, переполненный впечатлениями, Макс уже было раскрыл рот, чтобы сказать обо всем этом своей спутнице. Но продавец предупредил его, предостерегающе поднеся палец к губам. Макс осознал, что излишняя болтливость только поселит в уме его любимой стойкое убеждение в сумасшествии кавалера.
   Выйдя из магазина, они нос к носу столкнулись с Хилером, который шел в сопровождении Йодо и Синегдохи.
   - А! Вот и пророк! - сказала Синегдоха, довольно потирая руки. - Ну что, приглашаем Вас на вечеринку в честь закладки фундамента будущей церкви "на крови пророка". Вечеринка состоится сегодня в 18-00. Явка пророка обязательна. Впрочем, не беспокойся. За тобой придут.
   Макс посмотрел в глаза Хилеру. Тот отвел взгляд и спрятался за обширные телеса Синегдохи. А Йодо пожал Максу руку и сказал:
   - Очень, очень рад. Просто покорен. Я нисколько не сомневался, что это Вы и есть.
   Макс обнял Ларису и они направились домой.
   - Это не шутки, - сказала она.
   - Конечно, не шутки.
   - Давай-ка уйдем сегодня вечером из дома.
   - Там будет видно.
   Когда они шли домой, Максу бросились в глаза ярко-желтые объявления, расклеенные на столбах: "Набираем добровольцев в орден вагоньеров. Бесплатно обучаем фехтованию. Гарантируется участие в проектах совместного заработка. Необходима готовность жертвовать жизнью ради ордена. Явиться вечером с 16-00 до 18-00 в воскресенье 26 марта в церковный вагончик на Поле Чудес. Спросить князя Василия".
   Ниже от руки было приписано: "Бомжи и сумасшедшие в орден не принимаются".
   - Надо же, - сказал он своей спутнице. - Недаром я сегодня утром наблюдал их уроки фехтования.
   Наташа заявилась в гости в том самом платье, в котором ходила с Максом на день рождения к Ольге. Они с Ларисой сразу удалились хлопотать на кухню а Макс, не находя себе места, ходил по гостиной. Он никак не мог понять, что произошло. Ведь информеры совершенно точно сказали, что заберут ее в свой мир! Как она нашла лазейку обратно? Как ни концентрировал Макс свое внимание на мыслеформах, связанных с Наташей, он не мог обнаружить ответа. Казалось, что она вообще никогда не умирала.
   - Дорогой! Обед готов.
   Они ели на кухне. Лариса оживленно разговаривала, Наташа улыбалась. А Макс сидел как на иголках. Наташе было достаточно сказать только одно слово, чтобы испортить Максу жизнь. Но девушка этого слова не произносила, видимо, наслаждаясь осознанием, что держит Макса на крючке.
   - Ты знаешь, - говорила Лариса, - оказывается Наташа все это время жила у тети. Ее так испугала новость о смерти родителей, что она просто не могла оставаться дома. А сегодня утром она возвратилась домой и с удивлением обнаружила, что квартира опечатана. Войдя в комнату, она тут же позвонила в милицию и ее соединили со следователем. Так все и объяснилось.
   - Здорово, - сказал Макс. - А то я уже начал беспокоиться.
   - О чем ты беспокоился? - спросила Наташа.
   - О тебе и... вообще вся эта история с твоими родителями...
   - Порфирий Петрович сказал мне, что они ели старое вишневое варенье с косточками, которое хранилось в погребе. Так все и произошло.
   - Это ужасно, - состроив гримасу лицемерного сострадания, сказал Макс.
   - Я даже не помню, как оказалась у тети после того, как мне об этом сообщили.
   - А кто тебе сообщил об этом? - спросил Макс.
   Лариса толкнула его ногой под столом, но он не обратил на это внимания.
   - Соседка по даче позвонила ночью с четверга на пятницу, - ответила Наташа.
   "Отвертелась", - подумал Макс.
   За столом воцарилось тягостное молчание, нарушаемое только звоном посуды. Макс потянулся за пультом и включил музыкальный центр. В пространство кухни ворвалась Земфира: "Хочешь, я убью соседей?! Тех, что мешают спать!.."
   В этот момент Макс попробовал один из салатов и почувствовал себя как-то уж очень нехорошо. Язык мигом онемел, а пальцы перестали слушаться. Кроме того, стало перехватывать дыхание и пульс начал биться в висках.
   "Отравила, - подумал он. - Отравила!"
   Ни слова не говоря, он схватил бутыль минералки и осушил ее, а затем, отбежав к мойке, опорожнил желудок. Стало чуть легче, все тело прошиб пот.
   - Что с тобой? - спросила Лариса. - Тебе нехорошо?
   Внимание Макса в этот момент полностью переключилось на информационную составляющую мира. Почти не замечая материальных форм, он схватил пищевую соду и, насыпав чуть ли не полпачки в стакан, налил туда воду из-под крана и выпил. Его снова вырвало. Он снова налил воду из-под крана и выпил, рвота повторилась.
   - Это синильная кислота в салате! Она отравительница! - прохрипел Макс. - Промыть желудок марганцовкой! И нитрат натрия!.. На верхней полке в стеклянном шкафу.
   Он закашлялся и снова склонился над раковиной. Лариса была медиком и ситуацию поняла быстро. Аптечка висела на кухне, у окна. Лариса быстро смешала марганцовку с минеральной водой и дала ему выпить. Потом, достав из аптечки одноразовый шприц, помчалась в домашнюю лабораторию Макса, где стала шумно ронять колбы и пробирки. Наконец, она появилась, держа в одной руке раствор нитрата натрия, а в другой наполненный шприц. Макс в это время уже полулежал на полу, опершись о кухонный столик. Дышал он с трудом. Недолго думая, Лариса ввела ему раствор в вену. Потом, набрав нитрат натрия в шприц еще раз, повторила укол в другую руку.
   - Дорогой, как ты? Поговори со мной.
   - Все хорошо. Повезло, что реактив был... - сказал Макс.
   - Нужна ингаляция амилнитрита. Срочно! Я позвоню в скорую.
   Уже через двадцать минут ситуация стабилизировалась. Даже дыхание почти что пришло в норму.
   Макс дошел до унитаза и опрожнился мочой какого-то странного цвета. Потом, вернувшись, уставился красными глазами на Наташу.
   - Говоришь, родители ели старое варенье? - все еще хрипло спросил он. Пищевая сода слегка обожгла ему голосовые связки.
   - Доза была небольшой, - сказала Лариса, брезгливо рассматривая салат. - Еще одна ложка этого салата и ты бы уже отправился с визитом к ее родителям. Боже! Как я могла не заметить! Совершенно очевидный запах! Ну ты и сука!
   Земфира продолжала петь из музыкального центра, теперь уже про синоптика.
   - Значит, ты все-таки не сдох, скотина! - сказала Наташа, совершенно не обращая внимания на Ларису.
   - А ты на это рассчитывала?
   - Еще как! Спасибо тебе за то, что ты дал мне эту возможность.
   - Не понял, - сквозь туман, охватывающий сознание, удивился Макс.
   - А ты еще и тупой. Твои друзья информеры подключили тебя к системе исполнения желаний. А этот продажный поп пробудил твою совесть. Сегодня утром произведение твоего раскаяния на мою энергию позволило мне воплотиться. Но помни, мой любимый. Ты еще будешь гореть в аду, который я для тебя создам! И ты будешь просить меня о пощаде! И ты ее не получишь!
   С этими словами она стала таять, как медленно выключающаяся голограмма. И через несколько секунд исчезла, оставив запах сероводорода.
   - Газы выпустила на прощание, - усмехнулся Макс обожженными губами.
   Голова у него кружилась, и в ногах была противная слабость. Кроме того, липкий и противно пахнущий пот выходил изо всех пор кожи. Еще через минуту Максу стало очень холодно, и он начал мелко дрожать.
   - Милый, тебе надо лечь. Сейчас приедет скорая, а я пока позвоню профессору, чтобы узнать как лучше убрать последствия отравления. И сделаю анализ этого салата.
   - Боюсь, у меня нет реактивов.
   - Может подойти натронная щелочь и окись железа, тогда должна образоваться берлинская лазурь.
   - Не знаю, что ты называешь натронной щелочью, но посмотри в стеклянном шкафу. Может быть, что-то похожее найдешь.
   Лариса налила ему стакан минералки.
   - Попей еще. Вроде бы все обошлось.
   Она поцеловала его и помогла перебраться в постель. А потом принялась звонить по телефону и греметь пробирками. Вскоре приехала скорая. Максу сделали еще одну инъекцию в вену и сунули в рот ингалятор с амилнитритом.
   Макс, чувствуя себя почти что немощным стариком, провалился в зыбкий, неглубокий сон.
   * * *
   Когда Макс проснулся, то обнаружил, что он с двух сторон обложен грелками (водяной и электрической), укрыт двумя одеялами, а рядом на полную мощность включен электрообогреватель "Тропик".
   Проснулся же он от звонка в дверь. Чувствовал он себя намного лучше.
   - Ты проснулся, дорогой? - спросила Лариса. - Я сейчас им открою, только сделаю тебе еще один укольчик. Давай-ка, повернись.
   Макс покорно повернулся. В дверь опять позвонили, потом начали стучать кулаками. С удивительным равнодушием воспринимал Макс эти звуки, как будто бы это ломились вовсе не в его дверь.
   Лариса, не спеша, отправилась открывать.
   - Кто там?
   - Мы пришли за пророком, - раздался пронзительный голос Синегдохи. Он должен следовать за нами.
   - Если еще раз позвоните в звонок или постучите в дверь, я вызову милицию. Он сейчас отдыхает, и никого видеть не хочет.
   Толпа недовольно загудела.
   - Милиция не успеет приехать, - заявила Синегдоха. - У нас есть динамит, мы будем взрывать вашу дверь.
   - Алло! Милиция? Нападение на квартиру. Толпа ломится в дверь. Адрес...
   Макс как-то вяло подумал, что сегодня на его жизнь покушаются уже вторично и снова впал в болезненную дремоту.
   * * *
   Этим вечером князь Василий и Гоша принимали в орден добровольцев, откликнувшихся на расклеенные вокруг объявления. Пришло больше тридцати мужчин в возрасте от 17 до 48 лет. Удивленный таким большим количеством пришедших, князь подробно расспрашивал у каждого, почему он пришел, ведь это опасно... Ответы повергали его иногда в недоумение. Одни говорили, что им скучно жить, и хочется служить правому делу, другие рассчитывали заработать денег, третьи полагали, что их жизнь никому не нужна, а тут увидели, что требуются добровольцы, четвертые просто пришли из любопытства и вовсе ни в какой орден вступать не собирались.
   С последней группой сразу же пришлось расстаться. А остальных поставили в круг, в центре которого развели костер, и они стали по очереди, передавая друг другу листок со словами, приносить клятву верности ордену.
   Князь Василий испытывал величайший душевный подъем. Ему почему-то казалось, что вот оно - дело всей жизни - начинает осуществляться. Единственное, что омрачало радость - где-то запропастился Иннокентий, обязавшийся добыть холодное оружие. Можно ли чувствовать себя рыцарем, если на твоем поясе нет клинка?
   Над Полем Чудес разносились низкие и высокие голоса адептов:
   - По своей воле и согласно собственному решению принимаю на себя обет всегда и всюду защищать истинную религию и нести знание об этом мире и запредельных мирах в те сердца, которые достаточно открыты для принятия истины. Клянусь исполнять приказы основателей ордена, днем и ночью сражаться с его врагами...
   В середине церемонии у костра появился дьяк Иннокентий. Он нес на спине тяжелый мешок, который практически пригибал его к поверхности земли. С громким лязгом опустил он на землю свою ношу и тяжело сел рядом.
   - А, ну что? - спросил у него князь Василий.
   - Ваше сиятельство, оружие для рыцарей, - почесывая бороду, ответил дьячок.
   Он был навеселе, и воняло от него как от тухлой рыбы, - видимо, чем-то не тем закусывал.
   Раскрыв мешок, Иннокентий принялся доставать сабли, палаши, стилеты, мечи, шпаги - и множество другого холодного оружия разных времен и народов.
   - Откуда столько, Иннокентий?
   - За ящик водки у музейного сторожа выменял. У него там целый запасник, никто и не заметит... Ну и выпили за здоровье родственников, как водится...
   Князь Василий встал у груды клинков и стал по одному приглашать к себе молодых рыцарей. Каждому он возлагал на плечо клинок и произносил одну и ту же фразу: "Посвящаю тебя в рыцари. Теперь твоя сила, твое мужество и твоя жизнь принадлежат ордену вагоньеров. Отныне, навеки и вовеки веков. Аминь".
   В тот вечер в орден было принято девятнадцать человек. Пригласив их завтра на утреннюю тренировку, князь Василий удалился внутрь вагончика. Стекла в него уже вставили. О недавнем штурме напоминали только вмятины и царапины на боках.
   - Чего-то не хватает нашему ордену, - сказал он Гоше, когда рыцари разошлись по своим домам.
   - Чего же, князь?
   - Я думаю, символа, который мог бы вдохновлять на подвиги. Гроба господня нам не хватает.
   - Это сделать проще, чем вы думаете. Мой одноклассник Макс признанный посланник бога. Только сам он этого не признает. Говорят, Хилер вчера его измерил. Отклонения составляют минимальную величину: пять миллионных долей, кажется. Так вот, осталось только распять его или убить каким-то иным способом.
   - Мысль кощунственная, но полезная для нашего общего дела, согласился князь Василий. - Ведь, между нами сказать, он девушку убил. Чтобы не травмировать общественность уверовавших в пророка, убить его вовремя, думаю, даже полезно.
   - Он мне, конечно, товарищ, но орден дороже, - сказал Гоша.
   - Приведи его завтра. Может, сразу и распнем на нашем крестике. А гроб закажем, собрав членские взносы с рыцарей.
   - Я даже знаю, как сделать, чтобы гроб сразу попал в руки неверных! сказал Гоша, заговорщически оглядываясь. - Богостроители уже подготовили закладку нового храма, им нужны кости пророка, чтобы положить их под угол фундамента. Я думаю, для них не катастрофично, если эти кости будут упакованы в красивый гроб.
   - Тогда у наших рыцарей сразу появится задача: вернуть гроб Господень в лоно матери-церкви, - сказал князь Василий и довольно потер руки.
   - Только одно осложняет дело, - сказал Гоша. - Закладка фундамента назначена была на сегодня.
   - А-яй-яй! - сказал князь Василий. - Истинно сказано: умная мысля приходит опосля. Давай-ка сходим к твоему другу.
   - Надо бы вооружиться, - предложил Гоша. - Если там богостроители, то придется отбиваться.
   - Согласен, сын мой. Только спрячем оружие под одеждой, чтобы не привлекать лишнего внимания.
   Пока они шли, продолжая обсуждать эту тему, их идея претерпела некоторые изменения.
   * * *
   Когда князь Василий вместе с Гошей поднялись на седьмой этаж, то увидели следующую сцену: Синегдоха, наклонившись к замочной скважине, плевалась, стараясь, чтобы внутрь квартиры пророка попало как можно больше слюны (по поверьям богостроителей слюна патриарха оказывала магическое воздействие на все, с чем соприкасалась; в данном случае верующие пытались открыть дверь и сделать квартиру своим союзником). А Йодо командовал двумя проворными молодыми людьми, которые разматывали бикфордов шнур и прилаживали динамит к дверным петлям.
   Богостроители и не догадывались, что за всей этой сценой пристально наблюдала соседка Макса Аграфена Игнатьевна, которая уже полчаса как позвонила Порфирию Петровичу и с нетерпением ожидала прибытия представителя закона. Она ему, кстати, и про Наташу рассказала, но Порфирий Петрович сообщил, что потерявшаяся девушка звонила ему еще утром.
   - Так что недоразумение разрешилось, а ваш сосед невиновен.
   - Ой, не знаю, милок, не знаю, - залопотала в ответ старушка. - Больно уж странно все это. Наташенька-то к нему в гости пошла, а так до сих пор и не вышла.
   Но следователь уже положил трубку. Видимо, не поверил свидетелю.
   - А! Вот и злодей! - хихикнул Йодо Шандарахис, когда князь Василий в сопровождении Гоши, вышли из лифта.
   - Хочу заключить договор! - сказал князь Василий.
   - Хочешь полную капитуляцию подписать? - спросила Синегдоха, отрываясь от замочной скважины и с трудом разгибая спину.
   - Вам нужны кости пророка, а мне Гроб Господень. Давайте поделим Макса так, чтобы каждому досталось то, что он хочет.
   - Что ты предлагаешь? - спросил Йодо, припоминая пример с разделением апельсина из американского учебника конфликтологии (когда одному достается мякоть для сока, а другому кожура для пирога).
   - Берите себе кости. А нам оставьте все остальное тело, мы его в гроб засунем.
   - А если нет? - спросила Синегдоха.
   - Тогда убедительная просьба: закопайте его под фундаментом вашей церкви в нашем гробу.
   - Послушай, Евлампий, - зашипела Синегдоха. - Я знаю, что ты замышляешь. Ты создал орден вагоньеров. И теперь хочешь, чтобы мы зарыли гроб, а ты потом своих крестоносцев пришлешь? Мы тебе политический капитал зарабатывать не будем!
   - Вот именно! - пискнул Йодо, высовывая свои волосатые уши из-за плеча супруги. - Мы наследники вольных каменщиков, а ты служитель церкви Попа Великого!
   Увидев, что его замыслы разоблачили, князь Василий поднял свою рясу и извлек из ножен казацкую шашку, которую из-за ее относительной легкости предпочел взять в эту экспедицию вместо меча. Гоша тоже выхватил из ножен украшенный богатой резьбой арабский клинок, - без сомнения, лучший образец из числа тех, какие удалось раздобыть дьяку Иннокентию.
   Увидев серьезность намерений вагоньеров, богостроители расступились в стороны.
   - Тогда мы заберем пророка к себе, - заявил в наступившей тишине князь Василий. - И распнем его по нашему христианскому обычаю. Чтобы вам, еретикам, в аду гореть вечным огнем!
   - Макс! Открывай! Это я, Гоша. Мы с князем тебя отвоевали. Синегдоха и Йодо больше тебя не обидят.
   - Открывай, сын мой! Ты под защитой ордена вагоньеров! - вторил ему князь Василий.
   Лариса, только что подошедшая снова к двери, отнюдь не собиралась открывать кому бы то ни было, и только молилась своим медицинским богам, чтобы вызванная милиция прибыла вовремя.
   И ее молитвы были услышаны. Одновременно на площадке появились рослые автоматчики и Порфирий Петрович.
   - Расступитесь, граждане! - скомандовал Порфирий. - Кто здесь ломится в квартиру? Задержать всех.
   - Я лицо духовное, - сказал князь Василий, пряча в ножны казацкую шашку и опуская рясу. - Прибыл выручить Макса по просьбе его друга и одноклассника.
   - Точно так, - подтвердил Гоша, пряча музейную редкость под куртку. Мы только что предотвратили взрыв динамита, который замышляли эти богостроители.
   - Ладно, святой отец. С Вами мы отдельно поговорим. А этих - в СИЗО.
   Как ни кричали возмущенные богостроители, но их одного за другим затолкали в лифт. Динамит осторожно сняли и сложили в специальную сумку, сшитую из старых бронежилетов.
   Лариса, дрожа от страха, открыла дверь, и Порфирий, в сопровождении князя Василия и Гоши, вошел в квартиру.
   - Где Макс? - спросил Гоша.
   - Он лежит, очень болен, - сказала Лариса.
   - Вчера еще был здоров, - сказал князь Василий. - Что случилось?
   - Наташа, соседка, которая пришла к нам сегодня в гости, подмешала в салат синильной кислоты. Вот в этот. Он попробовал только на кончике вилки - и мне чудом удалось его спасти. Я медик.
   - Как Вас зовут? - спросил Порфирий.
   - Лариса.
   - Мы с Вами встречались вчера. Я уходил уже от Макса, а вы только приехали на лифте.
   - Я помню, - сказала девушка.
   - Дайте-ка мне этот салат. Я отдам его на анализ в нашу лабораторию.
   - Я сделала анализ. Макс немного увлекается химией, и у него нашлись необходимые реактивы. Здесь не меньше пяти смертельных доз.
   - Запакуйте его в мусорный пакет, пожалуйста, - попросил Порфирий. Если родители вашей соседки отравлены той же самой синильной кислотой, мы сможем доказать суду вину Наташи. Секунду.
   Он высунул голову в коридор, где его ждал один из автоматчиков, и попросил позвонить в наташину дверь. На звонок никто не откликнулся.
   - Нет дома, - сказал автоматчик. - Прикажете открыть?
   - Нет, подожди пока.
   - Слушаюсь.
   Порфирий засунул голову обратно и попросил:
   - Пожалуйста, расскажите все по порядку.
   Лариса начала рассказ с того момента, как они с Максом сегодня отправились на прогулку. Не упустила и встречу с Синегдохой. Только вот обошла стороной способ исчезновения Наташи из кухни после такого запоминающегося обеда.
   - Я все могу простить этим богостроителям, - сказала Лариса, завершая свой монолог. - Но заплеванный замок и слюна на полу уже за рамками моего терпения. Они заслуживают самого жестокого наказания!
   Порфирий обратился к Гоше:
   - А вы как здесь оказались?
   - Я проходил мимо подъезда и услышал шум, поднялся и вижу - у квартиры Макса творится что-то несусветное. Ну я сразу побежал к отцу Евлампию, чтобы, значит, помочь. Подумал, может, в церкви есть какие добрые люди... Мы вернулись и держали их на расстоянии от двери, пока вы не появились.
   - А откуда у вас это оружие?
   - Коллекционное, - сказал Гоша. - От отца мне досталось. Ничего другого под рукой не было.
   - А где вы живете?
   Гоша назвал адрес.
   - Это что же получается, вы сначала в церковь, потом в другую сторону за оружием бегали?
   - Ну а делать-то что? Так и пришлось, - выкрутился Гоша.
   - А почему милицию не вызвали?
   - Так вы же так долго едете на вызов... - сказал Гоша, но, получив толчок от князя, умолк.
   - Справедливая критика, - грустно улыбнулся Порфирий. - Ладно. Я закрою глаза на то, что вы незаконно носили оружие. Исключительно из уважения к священному сану. И учитывая, что вы спешили выручить друга и предотвратили взрыв. Но предупреждаю, что повторение этого проступка безнаказанным не останется. Вы свободны. Идите.