Страница:
Но Джалисия вопрос проигнорировала и, назвав номер рейса, повесила трубку.
Сзади на диванчике сидела Кэрри за проработкой какого-то своего материала. Рядом лежал их желтый Ангел – лабрадор из спецпитомника, – задумчиво положив морду ей на колени.
– Дела-делишки? – поднимая глаза от распечатки, спросила Кэрри.
– Какая-то дама из прокуратуры Сан-Франциско. Хочет, чтобы я с утра пораньше сорвался туда к ней, поговорить о защите какого-то свидетеля.
– А ты?
– Да ну их, – небрежно отмахнулся Лок.
Около четырех утра, продремав в общей сложности часа два, Райан заворочался, а затем вылез из постели. Кэрри тут же оккупировала местечко поуютней и, не открывая глаз, с сонной сипотцой спросила:
– Все-таки едешь?
– Ну а куда деваться, – вздохнул в ответ Лок.
– А что так?
– Понимаешь, если я не выясню, за каким чертом им понадобилось через всю страну вызывать к себе частного охранника, я ж с ума сойду.
Кэрри сонно хохотнула.
– Значит, точные у нее о тебе справки.
Пока Лок одевался, рядом, чуя перемену в распорядке, озабоченно засуетился Энджел.
– Помощника с собой берешь? – спросила Кэрри, опершись на локоть.
– Энджел пускай остается здесь.
– Я не о нем. Ты знаешь.
Райан, постояв, возвратился и присел на кровать. Отвел упавший на лицо Кэрри светлый локон; нагнувшись, коснулся губами ее виска. Сейчас вот взять и нырнуть рядом, в тепло постели… Преодолев секундный соблазн, Лок решительно поднялся.
– Мы с ним встретимся там, на месте. Он сейчас как раз в Калифорнии, навещает семью. Сказал, что подъедет во Фриско из Лос-Анджелеса.
Как раз сейчас Лок его и ждал – своего партнера Тайрона Джонсона. С ним они в свое время познакомились в Ираке. Тай был американским морпехом, а Лок, несмотря на американское происхождение, служил в британской военной полиции, в группе охраны. Меж собой они как-то сразу сошлись, и когда Райан наконец уволился со службы, Тай, тогда уже работавший в специализированной охране, подкинул Локу первую работу: в крупном медицинском холдинге, который тогда со всех сторон обложили защитники прав животных.
Сейчас, дожидаясь Тая, Лок разглядывал Алькатрас. Неудивительно, что из этого места не удавалось бежать никому. Если тебя тут же не прикончит жгучий холод воды и не унесет в открытый океан мощное течение, то все одно сожрут акулы.
Первым Тая заметил Лок, а никак не наоборот – вон он, наш гигант-афроамериканец, идет-гребет шагами баскетболиста так, что только набережная под ногами мелькает.
– Ох и долго пришлось сюда пилить, – сказал с гримасой Тай, когда они стукнулись кулаками, и закрутил в порядке разминки шеей.
– Ну так будем надеяться, что оно того стоило.
– Пойдем, – нетерпеливо махнул рукой Тай, беря Райана под локоток. – Глянешь, на чем я приехал. Вон она, моя красавица.
Мог бы и не указывать: и без того видно. Безусловно, вон тот «Линкольн Континенталь» шестьдесят шестого года, перекрашенный в лиловый цвет, уверенно вызывающий при разглядывании приступ мигрени.
– Ну, давай, жаль, – он с ревнивой гордостью выпятил подбородок. – Все равно не проймешь.
– И чем, интересно, мне тебя жалить?
– Да всем, что ты сейчас скажешь про мою лайбу.
Надо сказать, что музыкально-автомобильные пристрастия у них были традиционно перпендикулярны. Вкусы Лока на этот счет Тай считал откровенно пресными; Райан же неустанно твердил, что при их работе надо смотреться как можно непритязательней. А тут на тебе: навороченный лиловый «Линкольн», как у какого-нибудь рэпера или сутенера со стажем.
– Ну, это… – Лок замялся в поисках подходящей дефиниции, – весьма экстравагантно.
Он нырнул на переднее пассажирское сиденье, а Тай, обогнув авто, гордо занял место на водительском кресле. Салон был обит замшей под леопардовую шкуру, черную с пурпуром. Акустика «Боз» в шесть динамиков (кровь из ушей с гарантией хлестнет уже на малой громкости). А тут еще два дополнительных сабвуфера: кушай, печеночка, низы, пока не лопнула.
Тай надел зеркальные дорожные очки, и «Линкольн» с утробным урчанием отчалил от бордюра.
– Скажу тебе, Тай, хорошо мы в этой лайбе смотримся. Незаметно. Лично тебе не хватает только фетровой шляпы с пером. И будешь супергерой. Тайсон макается.
– Где твое чувство стильности, брат? – пожурил Тай.
– Дома, наверное, забыл. В Нью-Йорке. – Лок еще на раз оглядел салон. – Знаешь что? Это, пожалуй, первый.
– Что первый?
– Позыв первый. Раньше у меня такого не было: забираясь в тачку, сразу молиться, чтобы ее поскорей угнали.
По дороге к зданию федерального суда, где и была назначена встреча с Джалисией, Райан ввел Тая в курс дела, поведав в общих чертах о вчерашнем телефонном разговоре.
– Что-то я не пойму, – сказал после паузы Джонсон. – У них же для этого есть маршалы. Ты точно уверен, что мы им нужны для охраны свидетеля?
– Звучало, по крайней мере, так.
Тай, судя по всему, пришел в веселое расположение духа.
– Ну, тогда слетаем с ними в Канкун, попрохлаждаемся там недельку-другую. Затем сдадим их в целости обратно, а сами урвем от дяди Сэма жирный чек. Всего-то делов, верно?
Лок смотрел за окно. Они сейчас проезжали по Бэй-стрит, мимо бара «Салун Рыжего Джека». Снаружи там непринужденно болтали четверо или пятеро байкеров с шевронами «Ангелов ада» – такая же типичная деталь местного ландшафта, как вагончики фуникулеров или мост Золотые Ворота. Оптимизм Тая здесь, по всей видимости, не к месту. Тут определенно пахнет жареным. Не для того такого, как он, притащили сюда через всю страну по воздуху, да еще бизнес-классом, чтобы работенка на поверку оказалась «не бей лежачего», без всяких подводных камней.
Глава 04
Глава 05
Глава 06
Сзади на диванчике сидела Кэрри за проработкой какого-то своего материала. Рядом лежал их желтый Ангел – лабрадор из спецпитомника, – задумчиво положив морду ей на колени.
– Дела-делишки? – поднимая глаза от распечатки, спросила Кэрри.
– Какая-то дама из прокуратуры Сан-Франциско. Хочет, чтобы я с утра пораньше сорвался туда к ней, поговорить о защите какого-то свидетеля.
– А ты?
– Да ну их, – небрежно отмахнулся Лок.
Около четырех утра, продремав в общей сложности часа два, Райан заворочался, а затем вылез из постели. Кэрри тут же оккупировала местечко поуютней и, не открывая глаз, с сонной сипотцой спросила:
– Все-таки едешь?
– Ну а куда деваться, – вздохнул в ответ Лок.
– А что так?
– Понимаешь, если я не выясню, за каким чертом им понадобилось через всю страну вызывать к себе частного охранника, я ж с ума сойду.
Кэрри сонно хохотнула.
– Значит, точные у нее о тебе справки.
Пока Лок одевался, рядом, чуя перемену в распорядке, озабоченно засуетился Энджел.
– Помощника с собой берешь? – спросила Кэрри, опершись на локоть.
– Энджел пускай остается здесь.
– Я не о нем. Ты знаешь.
Райан, постояв, возвратился и присел на кровать. Отвел упавший на лицо Кэрри светлый локон; нагнувшись, коснулся губами ее виска. Сейчас вот взять и нырнуть рядом, в тепло постели… Преодолев секундный соблазн, Лок решительно поднялся.
– Мы с ним встретимся там, на месте. Он сейчас как раз в Калифорнии, навещает семью. Сказал, что подъедет во Фриско из Лос-Анджелеса.
Как раз сейчас Лок его и ждал – своего партнера Тайрона Джонсона. С ним они в свое время познакомились в Ираке. Тай был американским морпехом, а Лок, несмотря на американское происхождение, служил в британской военной полиции, в группе охраны. Меж собой они как-то сразу сошлись, и когда Райан наконец уволился со службы, Тай, тогда уже работавший в специализированной охране, подкинул Локу первую работу: в крупном медицинском холдинге, который тогда со всех сторон обложили защитники прав животных.
Сейчас, дожидаясь Тая, Лок разглядывал Алькатрас. Неудивительно, что из этого места не удавалось бежать никому. Если тебя тут же не прикончит жгучий холод воды и не унесет в открытый океан мощное течение, то все одно сожрут акулы.
Первым Тая заметил Лок, а никак не наоборот – вон он, наш гигант-афроамериканец, идет-гребет шагами баскетболиста так, что только набережная под ногами мелькает.
– Ох и долго пришлось сюда пилить, – сказал с гримасой Тай, когда они стукнулись кулаками, и закрутил в порядке разминки шеей.
– Ну так будем надеяться, что оно того стоило.
– Пойдем, – нетерпеливо махнул рукой Тай, беря Райана под локоток. – Глянешь, на чем я приехал. Вон она, моя красавица.
Мог бы и не указывать: и без того видно. Безусловно, вон тот «Линкольн Континенталь» шестьдесят шестого года, перекрашенный в лиловый цвет, уверенно вызывающий при разглядывании приступ мигрени.
– Ну, давай, жаль, – он с ревнивой гордостью выпятил подбородок. – Все равно не проймешь.
– И чем, интересно, мне тебя жалить?
– Да всем, что ты сейчас скажешь про мою лайбу.
Надо сказать, что музыкально-автомобильные пристрастия у них были традиционно перпендикулярны. Вкусы Лока на этот счет Тай считал откровенно пресными; Райан же неустанно твердил, что при их работе надо смотреться как можно непритязательней. А тут на тебе: навороченный лиловый «Линкольн», как у какого-нибудь рэпера или сутенера со стажем.
– Ну, это… – Лок замялся в поисках подходящей дефиниции, – весьма экстравагантно.
Он нырнул на переднее пассажирское сиденье, а Тай, обогнув авто, гордо занял место на водительском кресле. Салон был обит замшей под леопардовую шкуру, черную с пурпуром. Акустика «Боз» в шесть динамиков (кровь из ушей с гарантией хлестнет уже на малой громкости). А тут еще два дополнительных сабвуфера: кушай, печеночка, низы, пока не лопнула.
Тай надел зеркальные дорожные очки, и «Линкольн» с утробным урчанием отчалил от бордюра.
– Скажу тебе, Тай, хорошо мы в этой лайбе смотримся. Незаметно. Лично тебе не хватает только фетровой шляпы с пером. И будешь супергерой. Тайсон макается.
– Где твое чувство стильности, брат? – пожурил Тай.
– Дома, наверное, забыл. В Нью-Йорке. – Лок еще на раз оглядел салон. – Знаешь что? Это, пожалуй, первый.
– Что первый?
– Позыв первый. Раньше у меня такого не было: забираясь в тачку, сразу молиться, чтобы ее поскорей угнали.
По дороге к зданию федерального суда, где и была назначена встреча с Джалисией, Райан ввел Тая в курс дела, поведав в общих чертах о вчерашнем телефонном разговоре.
– Что-то я не пойму, – сказал после паузы Джонсон. – У них же для этого есть маршалы. Ты точно уверен, что мы им нужны для охраны свидетеля?
– Звучало, по крайней мере, так.
Тай, судя по всему, пришел в веселое расположение духа.
– Ну, тогда слетаем с ними в Канкун, попрохлаждаемся там недельку-другую. Затем сдадим их в целости обратно, а сами урвем от дяди Сэма жирный чек. Всего-то делов, верно?
Лок смотрел за окно. Они сейчас проезжали по Бэй-стрит, мимо бара «Салун Рыжего Джека». Снаружи там непринужденно болтали четверо или пятеро байкеров с шевронами «Ангелов ада» – такая же типичная деталь местного ландшафта, как вагончики фуникулеров или мост Золотые Ворота. Оптимизм Тая здесь, по всей видимости, не к месту. Тут определенно пахнет жареным. Не для того такого, как он, притащили сюда через всю страну по воздуху, да еще бизнес-классом, чтобы работенка на поверку оказалась «не бей лежачего», без всяких подводных камней.
Глава 04
Конференц-зал, где у Лока и Тая должна была состояться встреча с Джалисией Джонс, выходил окнами на Голден Гейт авеню – оживленную магистраль в центре Сан-Франциско. А буквально в паре кварталов восточнее располагался Тендерлойн, одно из самых злачных мест города, где на обочине валялись наркоманы, а проституирующие трансвеститы в открытую, средь бела дня, промышляли своим ремеслом. Чем, интересно, обусловлена такая близость храма Фемиды с наркопритонами и борделями – неужто простым совпадением?
Вон внизу, десятью этажами ниже, корячится со своей колченогой магазинной тележкой бездомный. Тележка постоянно кренится по скосу тротуара, норовя завалиться через бордюр. При попытке бомжа оттянуть ее на себя с тележки сваливается его свернутая подстилка для спанья. Как только он в попытке ее поднять отпускает тележку, негодница снова шаловливо приходит в движение. Вот так и жизнь людская. Едва что-то в ней налаживается, как происходит сбой где-нибудь еще, словно одно действие запускает другое. Уж не намек ли это на происходящее?
Дверь за спиной у Лока открылась, и в конференц-зал энергично вошла неожиданно молодая афроамериканка с приятными, резковатыми чертами лица, на ходу протягивая руку для приветствия. Тай, уже занявший место за столом, выпрямился на стуле с забавной чуткостью, ни дать ни взять учуявший добычу охотничий пес. Себя он считал любимцем женщин, но есть подозрение, что Джалисия Джонс едва ли входила в их число.
– Мистер Лок, рада вас здесь видеть, – сказала она с хорошо отрепетированной улыбкой.
Тай за спиной громко прокашлялся.
– Мисс Джонс, – улыбнулся Райан, – позвольте представить: мой партнер Тайрон Джонсон.
– Можно просто Тай, – с радушной снисходительностью улыбнулся тот.
Следом за Джалисией в зал вошел седеющий мужчина лет под шестьдесят. Локу он представился специальным агентом Томми Коберном из АТО. Рослый, дюжий, с седыми бачками и подозрительным взглядом исподлобья – по виду можно принять за пожилого байкера или за уголовника после отсидки.
Во всяком случае, именно так он поглядел на Джонсона, подавая руку Локу.
– Коберн, – сухо представился он.
– Привет, – махнул рукой Тай, не снимая со стола ножищ в кроссовках.
Судя по взгляду Джалисии, чары дамского любезника на нее определенно не действовали.
– Ну что, мистер Лок, мистер Джонсон, – она поочередно оглядела гостей, – информация вот какая. Два последних года служба по борьбе с оргпреступностью Сан-Франциско вместе с рядом других федеральных ведомств готовила дело против тюремной банды – так называемого «Арийского братства» – и ее пособников. – Джалисия сделала секундную паузу. – Вы, должно быть, о ней наслышаны?
– Свора белых отморозков-супремистов? – догадался Лок. Жизнь бок о бок с такой одержимой профессионалкой, как Кэрри, снабжала его целым кладезем всевозможной информации (обычно бесполезной) обо всех аспектах жизни в США.
– Так вот, эти ребятки теперь повзрослели, заматерели и действуют отнюдь не в одних лишь тюрьмах, – сообщила Джалисия. – Они плотно взаимодействуют с рядом ультраправых расистских организаций и контролируют оборот наркотиков, проституцию, а также рэкет. Словом, куда ни ткни, везде они.
– В ходе расследования мы внедрили своего агента в одну из их групп, которая от имени «Арийского братства» занималась, предположительно, поставками оружия и взрывчатки, – внес дополнительную ясность Коберн. – И когда эти боевики выявили нашего агента, верхушка «Братства» из тюрьмы распорядилась уничтожить его и его семью – да не просто убить, а казнить ритуальной, в их понимании, казнью.
– И вот теперь мы рассчитываем открыть против главарей «Арийского братства» новый процесс, – продолжила Джалисия. – О сговоре с целью совершения тяжкого убийства первой степени – преступления, за которое я как обвинитель буду требовать смертной казни.
Лок поднял руку.
– Сам я не юрист, – вставил он, – но, насколько мне известно, существование сговора очень сложно доказать.
– Вы правы, – с холодком глянула на него Джалисия. – Но это если против вас не показывает один из ваших же ключевых сообщников.
– Первая крыса с тонущего корабля? – сообразил Тай.
– Мы предпочитаем термин «негласный осведомитель», – недовольно заметил Коберн.
– И этот ваш осведомитель уже фактически спустил курок? – полюбопытствовал Лок.
– Пока ерзает. Вбросил кое-какие имена, но не по-крупному. Однако если его показания склонят присяжных к обвинительному вердикту, то верхушка этих «арийцев» вмиг позабудет о «Братстве» и примется сдавать своих киллеров, лишь бы уберечься от камеры смертников.
Лок кивнул. В самом деле, внутренний осведомитель – щель в доспехах любой преступной группы. Стоит ему запеть, как единый фронт рассыплется и начнется поспешная сдача исполнителей убийства. Сколько уже было таких случаев. Причем в достаточно громких делах. Сделки, компромиссы. Бартер, баш на баш. И в конечном итоге – предательство, выдача. Честь у бандитов не более чем романтический флер, который, как правило, развеивается в преддверии камеры смертников. Исключения редки.
– И кто же этот деятель? – задал вопрос Лок.
– Звать Фрэнк Хейз, кличка Рипер.
– Главный свидетель, стало быть. Ну, и где вы его сейчас держите?
– В тюрьме «Пеликан Бэй», блок строгой изоляции.
– Одиночка, значит. – Райан растерянно развел руками. – В таком случае мы-то вам зачем? Пусть себе сидит-посиживает. Где, как не там, ему полная безопасность.
Джалисия пошелестела какими-то бумагами.
– За решеткой он уже десять лет, из них пять в одиночной камере. И вот теперь заявляет, что даст показания только после того, как мы переведем его в общую зону с облегченным режимом.
– Ишь ты, – усмехнулся Лок. – А не многовато он просит?
Боковым зрением он заметил, что Коберн пытливо на него поглядывает.
– Много не много, но на своем стоит твердо. Пробовали по-разному, но переубедить его не можем. Говорит, что не скажет для суда ничего, пока не окажется на одном дворе с вольниками. Такая вот дурацкая ловушка – ни взад, ни вперед.
– А он понимает весь риск, прежде всего для себя? – спросил Лок.
– Да уж как не понять, – ответил Коберн, – сиделец со стажем. Знает, что к чему. В «Пеликан Бэй» он, похоже, спаялся с другой тюремной бандой – тоже белых экстремистов, – с которыми чувствует себя в безопасности.
– Ну так заберите его оттуда, – предложил Тай. – Переведите в другую тюрьму или еще куда понадежней. В дом какой-нибудь.
– Перевозить его – слишком большой риск, – возразила Джалисия с решительностью, выдающей, что этот вариант она уже обдумала на сто ладов. – К тому же если боевики «Арийского братства» подошлют к нему убийцу, то в менее охраняемом помещении он станет еще более легкой добычей. В «Пеликан Бэй» Рипер, по крайней мере, у нас на глазах.
Лок задумчиво побарабанил пальцами по столешнице.
– Ситуация получается действительно патовая. Если вы не переводите его в поселение, то лишаетесь ключевого свидетеля. Если переводите, то тем самым увеличивается шанс, что до слушаний его кто-нибудь там грохнет. В этом и есть ваша дилемма?
Джалисия, выпрямившись на стуле, смерила его пристальным взглядом.
– Нам нужна подстраховка, чтобы с этим человеком ничего не случилось. И нужна она здесь. Я, кажется, уже говорила, что перевозить его небезопасно. А потому лучше, если за ним до слушаний кто-нибудь будет дополнительно присматривать. По целому ряду причин.
– Вы считаете, он замыслил побег? – поднял глаза Райан.
– Этого тоже нельзя исключать, – бросил Коберн.
Джалисия, сцепив под подбородком ладони, еще раз глянула на Лока.
– Сегодня в полночь мы обязаны раскрыть Рипера представителям защиты как нашего главного свидетеля. После этого на протяжении пяти дней он будет давать показания в федеральном суде Сан-Франциско. И все эти пять дней наша задача – главная – будет состоять в том, чтобы он дышал.
– Да вы тут, я вижу, не в своем уме, – подытожил, вставая, Лок. – Уберите его отсюда. Переведите в безопасное укромное место, как сказал Тай.
– Пробовали, – Джалисия с тягостным вздохом отвела глаза. – Бесполезно. Человеку с таким досье судья просто не дает санкции. Поверьте, я уже дважды обращалась именно с этой просьбой, и меня оба раза поднимали в суде на смех. И выставляли, естественно. Другая тюрьма, говорите? Мы недавно кое-как переправили туда еще шестерых, против кого он думает свидетельствовать. В Колорадо, тоже в «строгач». Так что Рипера туда нельзя определить по умолчанию. А безопасность ему на это время обеспечить необходимо, и потому самым безопасным на сегодня местом во всей Калифорнии является «Пеликан Бэй».
– И что вы хотите от меня? – язвительно спросил Лок. – Чтобы я его выгуливал в самой тюрьме? Вот уж действительно, умнее ничего не придумаешь. Ты меня подкинешь обратно в аэропорт? – повернулся он к Таю.
– Само собой.
Джалисия хотела что-то возразить, но он оборвал ее:
– Мой старик, помнится, в подобных случаях говаривал: «Я, быть может, и тупой, но не сумасшедший». То же самое могу сказать и о себе. Может, обо мне и ходит слава как о дурачке-заступнике в заведомо проигрышных делах, но даже мне хватает ума не браться за такое вопиющее безумство.
Джалисия настигла Лока у двери и, прежде чем он ее открыл, положила ему руку на предплечье.
– Пока вы не ушли, мне бы хотелось вам кое-что показать. Ну, а там сами решайте, как быть.
Вон внизу, десятью этажами ниже, корячится со своей колченогой магазинной тележкой бездомный. Тележка постоянно кренится по скосу тротуара, норовя завалиться через бордюр. При попытке бомжа оттянуть ее на себя с тележки сваливается его свернутая подстилка для спанья. Как только он в попытке ее поднять отпускает тележку, негодница снова шаловливо приходит в движение. Вот так и жизнь людская. Едва что-то в ней налаживается, как происходит сбой где-нибудь еще, словно одно действие запускает другое. Уж не намек ли это на происходящее?
Дверь за спиной у Лока открылась, и в конференц-зал энергично вошла неожиданно молодая афроамериканка с приятными, резковатыми чертами лица, на ходу протягивая руку для приветствия. Тай, уже занявший место за столом, выпрямился на стуле с забавной чуткостью, ни дать ни взять учуявший добычу охотничий пес. Себя он считал любимцем женщин, но есть подозрение, что Джалисия Джонс едва ли входила в их число.
– Мистер Лок, рада вас здесь видеть, – сказала она с хорошо отрепетированной улыбкой.
Тай за спиной громко прокашлялся.
– Мисс Джонс, – улыбнулся Райан, – позвольте представить: мой партнер Тайрон Джонсон.
– Можно просто Тай, – с радушной снисходительностью улыбнулся тот.
Следом за Джалисией в зал вошел седеющий мужчина лет под шестьдесят. Локу он представился специальным агентом Томми Коберном из АТО. Рослый, дюжий, с седыми бачками и подозрительным взглядом исподлобья – по виду можно принять за пожилого байкера или за уголовника после отсидки.
Во всяком случае, именно так он поглядел на Джонсона, подавая руку Локу.
– Коберн, – сухо представился он.
– Привет, – махнул рукой Тай, не снимая со стола ножищ в кроссовках.
Судя по взгляду Джалисии, чары дамского любезника на нее определенно не действовали.
– Ну что, мистер Лок, мистер Джонсон, – она поочередно оглядела гостей, – информация вот какая. Два последних года служба по борьбе с оргпреступностью Сан-Франциско вместе с рядом других федеральных ведомств готовила дело против тюремной банды – так называемого «Арийского братства» – и ее пособников. – Джалисия сделала секундную паузу. – Вы, должно быть, о ней наслышаны?
– Свора белых отморозков-супремистов? – догадался Лок. Жизнь бок о бок с такой одержимой профессионалкой, как Кэрри, снабжала его целым кладезем всевозможной информации (обычно бесполезной) обо всех аспектах жизни в США.
– Так вот, эти ребятки теперь повзрослели, заматерели и действуют отнюдь не в одних лишь тюрьмах, – сообщила Джалисия. – Они плотно взаимодействуют с рядом ультраправых расистских организаций и контролируют оборот наркотиков, проституцию, а также рэкет. Словом, куда ни ткни, везде они.
– В ходе расследования мы внедрили своего агента в одну из их групп, которая от имени «Арийского братства» занималась, предположительно, поставками оружия и взрывчатки, – внес дополнительную ясность Коберн. – И когда эти боевики выявили нашего агента, верхушка «Братства» из тюрьмы распорядилась уничтожить его и его семью – да не просто убить, а казнить ритуальной, в их понимании, казнью.
– И вот теперь мы рассчитываем открыть против главарей «Арийского братства» новый процесс, – продолжила Джалисия. – О сговоре с целью совершения тяжкого убийства первой степени – преступления, за которое я как обвинитель буду требовать смертной казни.
Лок поднял руку.
– Сам я не юрист, – вставил он, – но, насколько мне известно, существование сговора очень сложно доказать.
– Вы правы, – с холодком глянула на него Джалисия. – Но это если против вас не показывает один из ваших же ключевых сообщников.
– Первая крыса с тонущего корабля? – сообразил Тай.
– Мы предпочитаем термин «негласный осведомитель», – недовольно заметил Коберн.
– И этот ваш осведомитель уже фактически спустил курок? – полюбопытствовал Лок.
– Пока ерзает. Вбросил кое-какие имена, но не по-крупному. Однако если его показания склонят присяжных к обвинительному вердикту, то верхушка этих «арийцев» вмиг позабудет о «Братстве» и примется сдавать своих киллеров, лишь бы уберечься от камеры смертников.
Лок кивнул. В самом деле, внутренний осведомитель – щель в доспехах любой преступной группы. Стоит ему запеть, как единый фронт рассыплется и начнется поспешная сдача исполнителей убийства. Сколько уже было таких случаев. Причем в достаточно громких делах. Сделки, компромиссы. Бартер, баш на баш. И в конечном итоге – предательство, выдача. Честь у бандитов не более чем романтический флер, который, как правило, развеивается в преддверии камеры смертников. Исключения редки.
– И кто же этот деятель? – задал вопрос Лок.
– Звать Фрэнк Хейз, кличка Рипер.
– Главный свидетель, стало быть. Ну, и где вы его сейчас держите?
– В тюрьме «Пеликан Бэй», блок строгой изоляции.
– Одиночка, значит. – Райан растерянно развел руками. – В таком случае мы-то вам зачем? Пусть себе сидит-посиживает. Где, как не там, ему полная безопасность.
Джалисия пошелестела какими-то бумагами.
– За решеткой он уже десять лет, из них пять в одиночной камере. И вот теперь заявляет, что даст показания только после того, как мы переведем его в общую зону с облегченным режимом.
– Ишь ты, – усмехнулся Лок. – А не многовато он просит?
Боковым зрением он заметил, что Коберн пытливо на него поглядывает.
– Много не много, но на своем стоит твердо. Пробовали по-разному, но переубедить его не можем. Говорит, что не скажет для суда ничего, пока не окажется на одном дворе с вольниками. Такая вот дурацкая ловушка – ни взад, ни вперед.
– А он понимает весь риск, прежде всего для себя? – спросил Лок.
– Да уж как не понять, – ответил Коберн, – сиделец со стажем. Знает, что к чему. В «Пеликан Бэй» он, похоже, спаялся с другой тюремной бандой – тоже белых экстремистов, – с которыми чувствует себя в безопасности.
– Ну так заберите его оттуда, – предложил Тай. – Переведите в другую тюрьму или еще куда понадежней. В дом какой-нибудь.
– Перевозить его – слишком большой риск, – возразила Джалисия с решительностью, выдающей, что этот вариант она уже обдумала на сто ладов. – К тому же если боевики «Арийского братства» подошлют к нему убийцу, то в менее охраняемом помещении он станет еще более легкой добычей. В «Пеликан Бэй» Рипер, по крайней мере, у нас на глазах.
Лок задумчиво побарабанил пальцами по столешнице.
– Ситуация получается действительно патовая. Если вы не переводите его в поселение, то лишаетесь ключевого свидетеля. Если переводите, то тем самым увеличивается шанс, что до слушаний его кто-нибудь там грохнет. В этом и есть ваша дилемма?
Джалисия, выпрямившись на стуле, смерила его пристальным взглядом.
– Нам нужна подстраховка, чтобы с этим человеком ничего не случилось. И нужна она здесь. Я, кажется, уже говорила, что перевозить его небезопасно. А потому лучше, если за ним до слушаний кто-нибудь будет дополнительно присматривать. По целому ряду причин.
– Вы считаете, он замыслил побег? – поднял глаза Райан.
– Этого тоже нельзя исключать, – бросил Коберн.
Джалисия, сцепив под подбородком ладони, еще раз глянула на Лока.
– Сегодня в полночь мы обязаны раскрыть Рипера представителям защиты как нашего главного свидетеля. После этого на протяжении пяти дней он будет давать показания в федеральном суде Сан-Франциско. И все эти пять дней наша задача – главная – будет состоять в том, чтобы он дышал.
– Да вы тут, я вижу, не в своем уме, – подытожил, вставая, Лок. – Уберите его отсюда. Переведите в безопасное укромное место, как сказал Тай.
– Пробовали, – Джалисия с тягостным вздохом отвела глаза. – Бесполезно. Человеку с таким досье судья просто не дает санкции. Поверьте, я уже дважды обращалась именно с этой просьбой, и меня оба раза поднимали в суде на смех. И выставляли, естественно. Другая тюрьма, говорите? Мы недавно кое-как переправили туда еще шестерых, против кого он думает свидетельствовать. В Колорадо, тоже в «строгач». Так что Рипера туда нельзя определить по умолчанию. А безопасность ему на это время обеспечить необходимо, и потому самым безопасным на сегодня местом во всей Калифорнии является «Пеликан Бэй».
– И что вы хотите от меня? – язвительно спросил Лок. – Чтобы я его выгуливал в самой тюрьме? Вот уж действительно, умнее ничего не придумаешь. Ты меня подкинешь обратно в аэропорт? – повернулся он к Таю.
– Само собой.
Джалисия хотела что-то возразить, но он оборвал ее:
– Мой старик, помнится, в подобных случаях говаривал: «Я, быть может, и тупой, но не сумасшедший». То же самое могу сказать и о себе. Может, обо мне и ходит слава как о дурачке-заступнике в заведомо проигрышных делах, но даже мне хватает ума не браться за такое вопиющее безумство.
Джалисия настигла Лока у двери и, прежде чем он ее открыл, положила ему руку на предплечье.
– Пока вы не ушли, мне бы хотелось вам кое-что показать. Ну, а там сами решайте, как быть.
Глава 05
Присоединенный к ноутбуку видеопроектор отбрасывал на экран затемненного конференц-зала мутноватую серо-зеленую картинку – ту самую, с присланной Джалисии дивидишки. Объект съемок камера выискала не сразу: какой-то человек под прицелом, посреди окруженной толстенными деревьями опушки. Съемку частично преграждало чье-то плечо с упертым в него ружейным прикладом. Было понятно, что жертва мужского пола, но это, пожалуй, и все, что различалось на смазанном, текучем зернисто-зеленом изображении.
– Сейчас, минуту, – сказала Джалисия, возясь с ноутбуком. Полоска индикатора звука дергалась на максимуме.
С экрана сквозь шум помех донесся сильно искаженный голос, по всей видимости того, кто обращался к заложнику:
«Нам нужен ответ, Кенни».
– Это и есть ваш подпольный агент? – спросил Лок.
Джалисия кивнула.
Агент АТО таращился на ствол, но лицо ему по-прежнему заслонял человек, что держал ружье.
«Вы знаете, кто я».
В ответ опять странно низкий, с каким-то чугунным призвуком голос:
«Что ж, ладно. Может, это освежит тебе память».
– ФБР сделало анализ голоса, – сказала Джалисия. – На самом деле он принадлежит женщине, но его намеренно исказили, чтобы это скрыть.
В кадр ворвался рев мотора, после чего агент произнес что-то не совсем внятное.
– «Господи, только не это», – подсказала Джалисия, восполняя дефект аудиозаписи. Судя по сдержанной интонации, материал она отсмотрела несколько – а быть может, и десятки – раз, так что содержание записи ее уже не шокировало.
Внезапно камера нырнула агенту через голову и остановилась на черном мини-вэне. Его боковая дверца была отодвинута, внутри виднелись двое – женщина средних лет и мальчик-подросток, оба голые и связанные, с кляпами во рту.
Лок замер. Зубы у него непроизвольно скрежетнули, желудок скрутило. Он узнал эту женщину и моментально понял, кто был этот агент. Крутнувшись на стуле, он вперился в Джалисию, которая тактично отвела глаза.
– Это кто, Кен Прэйджер? – произнес Райан голосом, срывающимся от эмоций.
– Ты его знаешь? – спросил Тай с плохо скрытым удивлением на такую реакцию друга.
– Мы с ним вместе росли. Дружили. Играли в футбол. Я был у него на свадьбе. – На шее Лока появились бисеринки пота. – И вы это, видимо, уже выяснили? – повернулся он к Джалисии.
– Кен неоднократно вас упоминал, – подал голос Коберн.
Джалисия провела пальцем по тачпэду ноутбука. Лок машинально проследил путь курсора к кнопке «пауза».
– Не останавливайте, – сказал он. – Я хочу просмотреть все.
– Да зачем это тебе, дружище… – мягко вмешался Тай.
– Тайрон, – Райан ожег его взглядом, – не встревай.
Следующие несколько минут растворились в экранной кровавости. Жену и сына Кена Прэйджера выволокли из фургона. Аарона, которого Лок последний раз видел нежного вида подвижным семилеткой, под ружьем заставили вырезать на спине отца свастику. Слышалось, как где-то на заднем фоне приглушенно давится рыданиями жена Прэйджера Джанет.
Жгла горло прихлынувшая желчь; приходилось ее сглатывать, чтобы не вырвало. Ногти впивались в ладони так, что прокалывали кожу. Ужасов в своей жизни Лок понавидался достаточно: самодельные взрывные устройства, от которых людские внутренности бьют вверх празднично-ярким фонтаном; безвинные женщины и дети, скрупулезно, со знанием дела разделанные на части; нескончаемый парад людской гнусности, извращенности и порока.
Иногда у него получалось вмешиваться, но в основном приказы сверху вменяли просто наблюдать. Выучка военного охранения вменяла не только (а иной раз не столько) реагировать, но и анализировать ситуацию по мере ее развития. Правила действий были достаточно просты: если происходящее не угрожает безопасности охраняемого напрямую, то следует ограничиваться одним наблюдением, без активного вмешательства. Но в данном случае дело было совсем в другом. Пускай они с Прэйджером не виделись вот уже сколько лет, Кен был Райану близким другом, почти что братом, как сейчас Тай. А близких друзей у Лока насчитывалось не так уж много – по пальцам перечесть, – и дружба эта была и оставалась нерушима.
Наконец съемка подошла к концу. От Джанет и Аарона бандиты избавились, поставив их на колени и хладнокровно расстреляв в затылок. К тому моменту, как они разделались с Прэйджером, Лок испытал что-то похожее на облегчение. Подумайте сами, какой мужчина захочет жить после того, как у него на глазах убили его жену и ребенка?
Обрыв записи был встречен дружным молчанием. Потрясенность у Райана сменилась холодной яростью. Джалисия захлопнула ноутбук, а Коберн поднялся и раздвинул жалюзи. В конференц-зал потоком хлынул погожий, чуть водянистый свет Сан-Франциско, беспечно упав на дальнюю стену, где еще с минуту назад крови было больше, чем на плахе мясника.
– Оставьте нас на минуту одних, – произнес Лок, вскользь поглядев на Джалисию с Коберном.
Те без слов удалились, аккуратно прикрыв за собой дверь.
– Теперь ты, наверное, за это возьмешься? – первым, почти утвердительно, спросил Тай.
Лок молча кивнул.
– Тогда и я с тобой.
– Ты же видишь, дело небезопасное, – вздохнул Райан.
– Вот именно, – запальчиво бросил Джонсон. – Потому тебе нужен кто-нибудь, чтоб приглядывал за твоей спиной. Не переживай, старина. У нас в квартале половина ребятни прошла через тюряги. Так что порядки я знаю.
Лок несколько растерялся. Если вдуматься, то Кену Прэйджеру теперь ничем не поможешь – ни ему, ни его семье. Сюрпризом было даже то, что он был негласным агентом Бюро. А если что-нибудь случится с Таем? Просто представить невозможно.
– Тебя одного, брат, я туда не пущу, – с тихой настойчивостью сказал тот. – Ты знаешь, мне это поперек души.
– А мне не по душе, что ты вроде как обязан это делать, – отреагировал Лок на обеспокоенность Тая.
– Можно подумать, ты сам ввязываешься в это с превеликой радостью, – проницательно заметил тот. – Просто он был тебе другом.
– Да, был.
– Ну так вот. – Джонсон положил на плечо Локу свою увесистую ладонь. – Значит, ты понимаешь, почему я не пускаю тебя туда одного.
– Сейчас, минуту, – сказала Джалисия, возясь с ноутбуком. Полоска индикатора звука дергалась на максимуме.
С экрана сквозь шум помех донесся сильно искаженный голос, по всей видимости того, кто обращался к заложнику:
«Нам нужен ответ, Кенни».
– Это и есть ваш подпольный агент? – спросил Лок.
Джалисия кивнула.
Агент АТО таращился на ствол, но лицо ему по-прежнему заслонял человек, что держал ружье.
«Вы знаете, кто я».
В ответ опять странно низкий, с каким-то чугунным призвуком голос:
«Что ж, ладно. Может, это освежит тебе память».
– ФБР сделало анализ голоса, – сказала Джалисия. – На самом деле он принадлежит женщине, но его намеренно исказили, чтобы это скрыть.
В кадр ворвался рев мотора, после чего агент произнес что-то не совсем внятное.
– «Господи, только не это», – подсказала Джалисия, восполняя дефект аудиозаписи. Судя по сдержанной интонации, материал она отсмотрела несколько – а быть может, и десятки – раз, так что содержание записи ее уже не шокировало.
Внезапно камера нырнула агенту через голову и остановилась на черном мини-вэне. Его боковая дверца была отодвинута, внутри виднелись двое – женщина средних лет и мальчик-подросток, оба голые и связанные, с кляпами во рту.
Лок замер. Зубы у него непроизвольно скрежетнули, желудок скрутило. Он узнал эту женщину и моментально понял, кто был этот агент. Крутнувшись на стуле, он вперился в Джалисию, которая тактично отвела глаза.
– Это кто, Кен Прэйджер? – произнес Райан голосом, срывающимся от эмоций.
– Ты его знаешь? – спросил Тай с плохо скрытым удивлением на такую реакцию друга.
– Мы с ним вместе росли. Дружили. Играли в футбол. Я был у него на свадьбе. – На шее Лока появились бисеринки пота. – И вы это, видимо, уже выяснили? – повернулся он к Джалисии.
– Кен неоднократно вас упоминал, – подал голос Коберн.
Джалисия провела пальцем по тачпэду ноутбука. Лок машинально проследил путь курсора к кнопке «пауза».
– Не останавливайте, – сказал он. – Я хочу просмотреть все.
– Да зачем это тебе, дружище… – мягко вмешался Тай.
– Тайрон, – Райан ожег его взглядом, – не встревай.
Следующие несколько минут растворились в экранной кровавости. Жену и сына Кена Прэйджера выволокли из фургона. Аарона, которого Лок последний раз видел нежного вида подвижным семилеткой, под ружьем заставили вырезать на спине отца свастику. Слышалось, как где-то на заднем фоне приглушенно давится рыданиями жена Прэйджера Джанет.
Жгла горло прихлынувшая желчь; приходилось ее сглатывать, чтобы не вырвало. Ногти впивались в ладони так, что прокалывали кожу. Ужасов в своей жизни Лок понавидался достаточно: самодельные взрывные устройства, от которых людские внутренности бьют вверх празднично-ярким фонтаном; безвинные женщины и дети, скрупулезно, со знанием дела разделанные на части; нескончаемый парад людской гнусности, извращенности и порока.
Иногда у него получалось вмешиваться, но в основном приказы сверху вменяли просто наблюдать. Выучка военного охранения вменяла не только (а иной раз не столько) реагировать, но и анализировать ситуацию по мере ее развития. Правила действий были достаточно просты: если происходящее не угрожает безопасности охраняемого напрямую, то следует ограничиваться одним наблюдением, без активного вмешательства. Но в данном случае дело было совсем в другом. Пускай они с Прэйджером не виделись вот уже сколько лет, Кен был Райану близким другом, почти что братом, как сейчас Тай. А близких друзей у Лока насчитывалось не так уж много – по пальцам перечесть, – и дружба эта была и оставалась нерушима.
Наконец съемка подошла к концу. От Джанет и Аарона бандиты избавились, поставив их на колени и хладнокровно расстреляв в затылок. К тому моменту, как они разделались с Прэйджером, Лок испытал что-то похожее на облегчение. Подумайте сами, какой мужчина захочет жить после того, как у него на глазах убили его жену и ребенка?
Обрыв записи был встречен дружным молчанием. Потрясенность у Райана сменилась холодной яростью. Джалисия захлопнула ноутбук, а Коберн поднялся и раздвинул жалюзи. В конференц-зал потоком хлынул погожий, чуть водянистый свет Сан-Франциско, беспечно упав на дальнюю стену, где еще с минуту назад крови было больше, чем на плахе мясника.
– Оставьте нас на минуту одних, – произнес Лок, вскользь поглядев на Джалисию с Коберном.
Те без слов удалились, аккуратно прикрыв за собой дверь.
– Теперь ты, наверное, за это возьмешься? – первым, почти утвердительно, спросил Тай.
Лок молча кивнул.
– Тогда и я с тобой.
– Ты же видишь, дело небезопасное, – вздохнул Райан.
– Вот именно, – запальчиво бросил Джонсон. – Потому тебе нужен кто-нибудь, чтоб приглядывал за твоей спиной. Не переживай, старина. У нас в квартале половина ребятни прошла через тюряги. Так что порядки я знаю.
Лок несколько растерялся. Если вдуматься, то Кену Прэйджеру теперь ничем не поможешь – ни ему, ни его семье. Сюрпризом было даже то, что он был негласным агентом Бюро. А если что-нибудь случится с Таем? Просто представить невозможно.
– Тебя одного, брат, я туда не пущу, – с тихой настойчивостью сказал тот. – Ты знаешь, мне это поперек души.
– А мне не по душе, что ты вроде как обязан это делать, – отреагировал Лок на обеспокоенность Тая.
– Можно подумать, ты сам ввязываешься в это с превеликой радостью, – проницательно заметил тот. – Просто он был тебе другом.
– Да, был.
– Ну так вот. – Джонсон положил на плечо Локу свою увесистую ладонь. – Значит, ты понимаешь, почему я не пускаю тебя туда одного.
Глава 06
Облаченный в стандартную синюю робу заключенного УИУК[9], Лок озирал окрестности из иллюминатора двухмоторной «Сессны», которая, проворно снижаясь на подлете к пункту назначения, пронырнула сквозь низкий слой береговых облаков. Отсюда открывался вольный обзор на места, где ему предстояло провести ближайшие пять дней. Прежде всего взгляд падал на обширную лесополосу, окружающую тюрьму фактически с трех сторон. К востоку могучие древние секвойи, словно чураясь такого соседства, отступали прочь и всходили, редея, на уступчатый гористый гребень, от которого на запад тянулся величавый простор Тихого океана. Вот он, современный вариант Алькатраса: тюрьма строгого режима «Пеликан Бэй».
Откровенно говоря, угодий такого размаха Лок здесь видеть не ожидал. Двести семьдесят пять акров среди фактически необитаемой местности, на самом что ни на есть севере Калифорнии; дальше начинается штат Орегон. Заключенному даже если и удастся перелезть через многочисленные заборы под током, проползти сквозь петлистые извивы армированной колючей ленты, пробраться мимо сторожевых вышек, то куда ему будет податься потом? Понятно, есть там вблизи Кресент-Сити, но он битком набит охранниками, что обитают там со своими семьями, – согласитесь, не самое идеальное место для укрытия.
Лок откинулся на сиденье, еще раз мысленно прокручивая легенду, которой их с Джонсоном снабдила Джалисия. Один мутный клиент из Лос-Анджелеса, которого они с Таем охраняли, уволил их под каким-то надуманным предлогом, да еще и, сука, отказался платить. Когда они все равно пришли за баблом, их там встретила уже новая охрана. Завязалась перебранка, а затем и потасовка, в ходе которой один из тех перцев оказался с продырявленной башкой. В итоге им обоим впаяли по пятнадцать лет за убийство. В вареве насилия, секса и тщеславия, какое представляет собой Лос-Анджелес, такая история звучала вполне заурядно, а потому не должна была привлечь к себе особого внимания. Ну, а к той поре, как у кого-нибудь из сидельцев возникнут к новым сокамерникам вопросы или подозрения, краткосрочная отсидка Райана с Таем уже подойдет к концу.
Коберн также сказал, что об их задании осведомлен лишь узкий круг людей – доставляющие их в тюрьму маршалы, и те не в курсе. Единственно, кто знает об их подлинном статусе, это начальник тюрьмы Луис Маркес.
Лок откинулся чуть дальше и изогнул шею; при этом в запястья впились наручники, а поясная цепь, к которой крепились ножные кандалы, больно защипнула кожу живота. Зато так лучше становились видны бетонные коробки, в которых обитали заключенные (три четверти из них – пожизненно: так и умрут в этих стенах). Одну из сторон тюремной территории занимал блок строгой изоляции – эдакий гигантский икс с выступом центрального строения. А напротив, через полоску проезжей части, тянулись не менее обширные прямоугольники общей зоны, с травянистыми внутренними двориками посередке: обиталища вольников. Здесь Локу с Таем и предстоит обосноваться. Рядом с Рипером. И несколькими тысячами потенциальных убийц, каждый из которых закален долгими годами заключения.
В целом задание фактически неподъемное, что, как ни странно, делает его более простым. Когда сопровождаешь по багдадскому базару высокопоставленного генерала или, скажем, доставляешь британского премьер-министра в отель Белфаста, начеку заставляет быть то, что ты никогда не знаешь, откуда именно исходит угроза. И исходит ли она вообще. Здесь же не приходится и гадать: она исходит в равной степени отовсюду, в том числе и от того, кого ты приставлен охранять.
Что и говорить, пятидневка предстоит напряженная. Но если эти дни нацелены на то, чтобы рассчитаться с заказчиками убийства Прэйджера с семьей, то быть по сему.
Самолет резко накренился влево, и вместо тюрьмы иллюминатор заполонил неоглядный синий простор океана с белыми барашками волн, бьющихся о крутые, грозные даже с высоты береговые утесы. Лок попытался устроиться поудобнее.
Откровенно говоря, угодий такого размаха Лок здесь видеть не ожидал. Двести семьдесят пять акров среди фактически необитаемой местности, на самом что ни на есть севере Калифорнии; дальше начинается штат Орегон. Заключенному даже если и удастся перелезть через многочисленные заборы под током, проползти сквозь петлистые извивы армированной колючей ленты, пробраться мимо сторожевых вышек, то куда ему будет податься потом? Понятно, есть там вблизи Кресент-Сити, но он битком набит охранниками, что обитают там со своими семьями, – согласитесь, не самое идеальное место для укрытия.
Лок откинулся на сиденье, еще раз мысленно прокручивая легенду, которой их с Джонсоном снабдила Джалисия. Один мутный клиент из Лос-Анджелеса, которого они с Таем охраняли, уволил их под каким-то надуманным предлогом, да еще и, сука, отказался платить. Когда они все равно пришли за баблом, их там встретила уже новая охрана. Завязалась перебранка, а затем и потасовка, в ходе которой один из тех перцев оказался с продырявленной башкой. В итоге им обоим впаяли по пятнадцать лет за убийство. В вареве насилия, секса и тщеславия, какое представляет собой Лос-Анджелес, такая история звучала вполне заурядно, а потому не должна была привлечь к себе особого внимания. Ну, а к той поре, как у кого-нибудь из сидельцев возникнут к новым сокамерникам вопросы или подозрения, краткосрочная отсидка Райана с Таем уже подойдет к концу.
Коберн также сказал, что об их задании осведомлен лишь узкий круг людей – доставляющие их в тюрьму маршалы, и те не в курсе. Единственно, кто знает об их подлинном статусе, это начальник тюрьмы Луис Маркес.
Лок откинулся чуть дальше и изогнул шею; при этом в запястья впились наручники, а поясная цепь, к которой крепились ножные кандалы, больно защипнула кожу живота. Зато так лучше становились видны бетонные коробки, в которых обитали заключенные (три четверти из них – пожизненно: так и умрут в этих стенах). Одну из сторон тюремной территории занимал блок строгой изоляции – эдакий гигантский икс с выступом центрального строения. А напротив, через полоску проезжей части, тянулись не менее обширные прямоугольники общей зоны, с травянистыми внутренними двориками посередке: обиталища вольников. Здесь Локу с Таем и предстоит обосноваться. Рядом с Рипером. И несколькими тысячами потенциальных убийц, каждый из которых закален долгими годами заключения.
В целом задание фактически неподъемное, что, как ни странно, делает его более простым. Когда сопровождаешь по багдадскому базару высокопоставленного генерала или, скажем, доставляешь британского премьер-министра в отель Белфаста, начеку заставляет быть то, что ты никогда не знаешь, откуда именно исходит угроза. И исходит ли она вообще. Здесь же не приходится и гадать: она исходит в равной степени отовсюду, в том числе и от того, кого ты приставлен охранять.
Что и говорить, пятидневка предстоит напряженная. Но если эти дни нацелены на то, чтобы рассчитаться с заказчиками убийства Прэйджера с семьей, то быть по сему.
Самолет резко накренился влево, и вместо тюрьмы иллюминатор заполонил неоглядный синий простор океана с белыми барашками волн, бьющихся о крутые, грозные даже с высоты береговые утесы. Лок попытался устроиться поудобнее.