«Сарафанд», как всегда, собирался производить рутинную топографическую съемку. Местность явно была не трудной — сплошные равнины, и здесь была атмосфера. Это означало, что модули могут передвигаться на самой высокой скорости, и что работы можно закончить в три дня. Ко всеобщему удивлению, времени понадобилось куда больше.
Экипажи трех модулей сообщили, что видели призраков.
Обнаружили две различные формы призраков — одни походили на прозрачных людей, другие — на здания. Они исчезали таким образом, что наблюдатели поначалу описывали их как миражи. Но дело в том, что миражи — это отражения реально существующих предметов. А предварительная орбитальная съемка Саладина установила, что эта планета безжизненна — на ней не было ни разумной жизни, ни следов ее наличия в прошлом.
— Водитель, проснитесь, — потряс его за плечо майор Джианни. — Мы готовы к отправлению.
Сердженор нарочито медленно поднял голову и увидел смуглого офицера с черными усиками, стоявшего перед входом в модуль и каким-то образом ухитрявшегося выглядеть щеголем даже в форменном военном обмундировании. Позади него стояли безбородый лейтенант с извиняющимися голубыми глазами и грузный сержант, державший наперевес винтовку.
— Мы не двинемся с места до тех пор, пока все не войдут, — спокойно рассуждал вслух Сердженор, выражая таким образом отвращение к тому, что с ним обходятся как с шофером. Он флегматично подождал, пока лейтенант и сержант не заняли дополнительные сиденья в задней части модуля. Майор сел в свободное переднее кресло. Сержант, которого, как смутно помнил Сердженор, звали Макерлейн, не поставил винтовку к стене, а буквально баюкал ее на коленях.
— Вот цель нашего путешествия, — сказал Джианни, вручая Сердженору лист бумаги, расчерченный координатной сеткой. — Расстояние по прямой составит примерно…
— Пятьсот пятьдесят километров, — вставил Сердженор, демонстрируя способность быстро производить вычисления в уме.
Джианни приподнял черную бровь и внимательно посмотрел на Сердженора.
— Вас зовут… Дэвид Сердженор, не так ли?
— Да.
— Хорошо, тогда просто Дейв, — Джианни расплылся в улыбке, которая, казалось, говорила — посмотрите как я подлаживаюсь к обидчивому штатскому
— потом указал пальцем на координатную сетку. — Ты сможешь доставить нас туда к восьми ноль-ноль по корабельному времени?
Сердженор с запозданием решил, что ему больше нравится иметь дело с официальным Джианни. Он завел модуль, тот покатился, затем включил режим «воздушной подушки» и установил курс. Они направились почти точно на юг. В течение двух часов поездки практически не разговаривали, но Сердженор обратил внимание, что Джианни обращается к сержанту Макерлейну с едва заметной неприязнью, тогда как лейтенант, которого звали Келвин, вообще избегал разговаривать с этим огромным угрюмым мужчиной. Сержант отвечал Джианни вяло и односложно, точно удерживаясь на безопасной грани оскорбительного высокомерия. Встревоженный напряженной атмосферой, сгущавшейся в кабине, Сердженор попытался собрать воедино обрывки слухов о Макерлейне, которые доходили до него за обеденным столом. Однако больше он думал о цели настоящей экспедиции.
Когда к Уэкопу поступили первые сообщения о призраках, была произведена проверка геодезической карты Саладина, создававшейся где-то внутри компьютера. Обнаружились доказательства изменения глубинных пород, происходившие триста тысяч лет назад в местах, где и водились привидения.
Поэтому Уэкоп отозвал топографические модули в соответствии с ограничениями в уставе Картографического Управления, и в региональную штаб-квартиру был немедленно отправлен доклад. В результате двумя днями позже прибыл и взял на себя управление крейсер «Адмирал Карпентер», находившийся неподалеку.
Полковник Найтцель, командующий наземными силами, тут же начал отдавать приказы. Первый гласил: Уэкоп должен рассматривать всю информацию о Саладине как секретную и не давать ее гражданскому персоналу. В принципе, это должно было бы означать, что экипаж «Сарафанда» находится в полном неведении о последующих событиях, но между экипажами обоих кораблей существовали тесные дружеские отношения, и до Сердженора доходили кое-какие слухи.
Спутники-сканеры, заброшенные на орбиту «Адмиралом Карпентером», дали информацию о тысячах наполовину реальных зданий, необычных летательных аппаратах, животных и странно одетых фигурах на поверхности Саладина. Также упоминалось, что некоторые здания и фигуры материализовались полностью, но исчезли прежде, чем к ним смог приблизиться военный самолет. Казалось, на Саладине существовала цивилизация — цивилизация, прятавшаяся за непостижимый барьер при появлении чужих. Она явно не собиралась входить в контакт с земной.
Сердженор, не сталкивавшейся с призраками в ходе топосъемки, не слишком доверял слухам, но видел, как самолеты с «Адмирала Карпентера» с ревом носились над пустыней на сверхзвуковой скорости. Как догадывался Сердженор, только для того, чтобы возвратиться ни с чем. И он знал, что центральный компьютер крейсера круглосуточно работал над тем, как найти хоть какую-то закономерность в огромном потоке данных, поступающем со спутников-сканеров.
Он знал также, что карта, которую ему показал Джианни, соответствовала одной из древних выработок глубинных пород, обнаруженных при первичной топографической съемке…
— Сколько мы прошли? — спросил Джианни, когда солнце коснулось вершин отдаленной гряды холмов к западу от нужного им направления.
Сердженор бросил взгляд на панель дальномера, огоньки которой замерцали с наступлением темноты.
— Осталось чуть меньше тридцати километров.
— Хорошо. Идем точно по графику, — Джианни любовно опустил руку на ружейный приклад.
— Собираетесь пострелять приведений? — с легкой издевкой небрежно бросил Сердженор.
Джианни мельком взглянул на свою руку, потом на Сердженора.
— Извини. Согласно приказу мне не разрешается обсуждать с тобой ход операции. Это не относится лично к тебе, Дейв, но если бы у нас имелся собственный наземный транспорт, подходящий для наших целей, тебя бы здесь просто не было.
— Но я здесь, и я увижу, что произойдет.
— Ты опережаешь события, разве не так?
— Не заметил, — Сердженор мрачно уставился на море песка, сверкающее на обзорных экранах модуля, наблюдая, как оно превращается из белого в кроваво-красное, по мере того, как небо постепенно темнело. Наступили короткие сумерки. Через несколько минут установится обычный для Саладина ночной пейзаж — абсолютно черная пустыня и чистое небо, настолько усеянное звездами, что нормальный порядок вещей, казалось, перевернулся — земля была мертва, а небо наполнено жизнью. Его неудержимо потянуло обратно, на борт «Сарафанда», и быстрее улететь отсюда к далеким звездам.
Лейтенант Келвин склонился вперед и заговорил с Джианни.
— Когда можно ожидать появления чего-нибудь непонятного?
— Теперь в любую минуту, если полагать, что компьютер прав, — Джианни некоторое время невозмутимо и пристально рассматривал Сердженора, очевидно решая, сообщать ли информацию в его присутствии, потом пожал плечами. — Существуют кое-какие геодезические доказательства того, что перемещение глубинных пластов произошло в этом районе около трехсот тысяч лет назад. Как мы полагаем, в те времена саладинцы находились в стадии строительства городов. За прошедшие десять дней спутники-сканеры семь раз засекали здесь город. Но мне сказали, может оказаться, что данная компьютерная модель призраков, является случайной. В этом случае мы не обнаружим ничего, кроме пустыни.
— А что особенного именно в этом участке? — спросил Келвин, эхом повторяя вопрос, мелькнувший в голове Сердженора.
— Если саладинцы могут свободно перемещаться во времени, как считают некоторые из наших людей, тогда квазиматериализация зданий, может быть, просто является побочной реакцией самого процесса перемещения. Местные жители, возможно, посещают настоящее. Мне кажется, что это — попытка выдать желаемое за действительное. Правда, полковник рассказывал мне, что это аналогично выходу из нагретого здания наружу. Выходя, вы забираете с собой часть теплого воздуха из помещения. При каждом появлении этого города наши сканеры определяли, что, по-видимому, на южном конце его стоит женщина.
Джианни пробарабанил пальцами по запястью.
— Мне также сообщили, что эта женщина — нормальная. Я имею в виду — не призрачная. Она настолько же осязаема, как и любой из нас.
Прислушиваясь к словам майора, Сердженор неожиданно почувствовал, что знакомая кабина Модуля Пять, где он провел столько часов, внезапно стала чужой. Привычные циферблаты и измерительные приборы модуля на короткий промежуток времени, в течение которого его рассудок усваивал новые понятия, показались лишенными смысла. Он не желал признаваться сам себе в собственных страхах. Он был убежден в том, что Человек — самое совершенное мыслящее существо — что давало ему власть в трех измерениях пространства, в конце концов столкнулся с более здравомыслящей культурой, установившей господство над длинными серыми коридорами времени. Оказалось, что и другие думали о том же и приходили к тем же выводам.
— Впереди что-то есть, сэр, посмотрите вверх, — произнес Келвин.
Джианни вновь повернулся лицом вперед, и все они молча уставились на передний обзорный экран, на котором от края до края проявились призрачные контуры городского пейзажа. Геометрически-правильные очертания зданий сверкали там, где двумя секундами раньше не было ничего, кроме песка да звезд в небе.
Призрачные прямоугольники городских строений по дизайну удивительно походили на земные. На первый взгляд имелось только одно отличие — вертикальные ряды света, четко ассоциирующиеся с окнами, не всегда соответствовали силуэтам зданий. Похоже, думал Сердженор, что город существует не в одной временной точке — настоящем, но одновременно в прошлом и будущем, в диапазоне десятков тысяч лет, пока медленное перемещение континентов не передвинуло его на несколько метров, тем самым создав эффект раздвоения.
Несмотря на поверхностность разъяснений Джианни тому, что они наблюдали в данный момент или, может быть, благодаря ему Сердженор затрясло. Он начал понимать чудовищность того, чем собралась заниматься их маленькая экспедиция.
— Сбавь скорость. Дальше поезжай по земле, — сказал Джианни. — Мы хотим скрытно подъехать к городу. И погаси огни.
Сердженор выключил режим «подушки» и сбросил скорость до пятидесяти. При полном отсутствии ориентиров в пустыне определить, что аппарат вообще движется, было невозможно. Казалось, топографический модуль стоит на месте. В кабине было слышны лишь звуки неровного дыхания Келвина да слабое пощелкивание ружья сержанта, когда тот менял позу.
Джианни через плечо взглянул на Макерлейна.
— Сколько времени прошло с тех пор, как вы служили на «Джорджтауне», сержант?
— Восемь лет, сэр.
— Довольно долго.
— Да, сэр, — Макерлейн на мгновение неподвижно застыл. — Я не собираюсь ни в кого стрелять, пока мне не прикажут, если это то, что вы имеете в виду. Сэр.
— Сержант! — раздался возмущенный голос Келвина. — Я доложу о вас в…
— Все в порядке, — непринужденно остановил лейтенанта Джианни. — Мы с сержантом понимаем друг друга.
Сердженор на секунду отвлекся от неправдоподобного пейзажа впереди. Теперь он понял, почему Макерлейн был предметом разговоров в кают-компании «Сарафанда». Десять или одиннадцать лет назад «Джорджтаун» установил контакт с разумными обитателями землеподобной планеты, находившейся на самой границе Пузыря. Подробности дальнейших событий никогда официально не публиковались. Ходили страшные слухи о жестоком побоище, во время которого были уничтожены все взрослые мужские особи. С тех пор планета оказалась в изоляции. О нормальном общении с Федерацией не могло быть и речи. Последнее поколение, состоящее из женщин, детей и стариков, мирно уходило в забвение. Командир «Джорджтауна» был предан военному трибуналу, но «инцидент» вошел в собрание обвинительных актов, вечно хранимых человечеством в память о расовой нетерпимости.
— Продолжай движение на этой скорости, пока мы не подъедем к южной окраине города, — приказал Джианни.
— Нам потребуется включить прожекторы.
— Нельзя. Эти здания существуют в очень, я бы сказал, разреженном виде. Двигайся прямо вперед.
Сердженор позволил модулю двигаться первоначальным курсом. Вскоре несуществующий город начал таять, как легкий туман. Когда Сердженор пришел к выводу, что они находятся в центре древнего участка, вокруг уже ничего невозможно было разглядеть. Совершенно случайно он успел рассмотреть нечто вроде уличного фонаря странной трапециевидной формы, настолько тусклого, что его стекла или то, что их заменяло, должно быть, давно не чистили.
— Здания окончательно не исчезли, — заметил Келвин. — Еще никто не подходил так близко.
— Раньше ни у кого не было достаточно данных, — рассеянно ответил Джианни, проводя кончиками пальцев по щеточке ухоженных черных усов. — У меня такое ощущение, что на этот раз прогноз компьютера осуществится до мельчайших деталей.
— Ты имеешь в виду?..
— Совершенно верно, лейтенант. Я почти уверен, что наш саладинец — беременная женщина.
9
10
Экипажи трех модулей сообщили, что видели призраков.
Обнаружили две различные формы призраков — одни походили на прозрачных людей, другие — на здания. Они исчезали таким образом, что наблюдатели поначалу описывали их как миражи. Но дело в том, что миражи — это отражения реально существующих предметов. А предварительная орбитальная съемка Саладина установила, что эта планета безжизненна — на ней не было ни разумной жизни, ни следов ее наличия в прошлом.
— Водитель, проснитесь, — потряс его за плечо майор Джианни. — Мы готовы к отправлению.
Сердженор нарочито медленно поднял голову и увидел смуглого офицера с черными усиками, стоявшего перед входом в модуль и каким-то образом ухитрявшегося выглядеть щеголем даже в форменном военном обмундировании. Позади него стояли безбородый лейтенант с извиняющимися голубыми глазами и грузный сержант, державший наперевес винтовку.
— Мы не двинемся с места до тех пор, пока все не войдут, — спокойно рассуждал вслух Сердженор, выражая таким образом отвращение к тому, что с ним обходятся как с шофером. Он флегматично подождал, пока лейтенант и сержант не заняли дополнительные сиденья в задней части модуля. Майор сел в свободное переднее кресло. Сержант, которого, как смутно помнил Сердженор, звали Макерлейн, не поставил винтовку к стене, а буквально баюкал ее на коленях.
— Вот цель нашего путешествия, — сказал Джианни, вручая Сердженору лист бумаги, расчерченный координатной сеткой. — Расстояние по прямой составит примерно…
— Пятьсот пятьдесят километров, — вставил Сердженор, демонстрируя способность быстро производить вычисления в уме.
Джианни приподнял черную бровь и внимательно посмотрел на Сердженора.
— Вас зовут… Дэвид Сердженор, не так ли?
— Да.
— Хорошо, тогда просто Дейв, — Джианни расплылся в улыбке, которая, казалось, говорила — посмотрите как я подлаживаюсь к обидчивому штатскому
— потом указал пальцем на координатную сетку. — Ты сможешь доставить нас туда к восьми ноль-ноль по корабельному времени?
Сердженор с запозданием решил, что ему больше нравится иметь дело с официальным Джианни. Он завел модуль, тот покатился, затем включил режим «воздушной подушки» и установил курс. Они направились почти точно на юг. В течение двух часов поездки практически не разговаривали, но Сердженор обратил внимание, что Джианни обращается к сержанту Макерлейну с едва заметной неприязнью, тогда как лейтенант, которого звали Келвин, вообще избегал разговаривать с этим огромным угрюмым мужчиной. Сержант отвечал Джианни вяло и односложно, точно удерживаясь на безопасной грани оскорбительного высокомерия. Встревоженный напряженной атмосферой, сгущавшейся в кабине, Сердженор попытался собрать воедино обрывки слухов о Макерлейне, которые доходили до него за обеденным столом. Однако больше он думал о цели настоящей экспедиции.
Когда к Уэкопу поступили первые сообщения о призраках, была произведена проверка геодезической карты Саладина, создававшейся где-то внутри компьютера. Обнаружились доказательства изменения глубинных пород, происходившие триста тысяч лет назад в местах, где и водились привидения.
Поэтому Уэкоп отозвал топографические модули в соответствии с ограничениями в уставе Картографического Управления, и в региональную штаб-квартиру был немедленно отправлен доклад. В результате двумя днями позже прибыл и взял на себя управление крейсер «Адмирал Карпентер», находившийся неподалеку.
Полковник Найтцель, командующий наземными силами, тут же начал отдавать приказы. Первый гласил: Уэкоп должен рассматривать всю информацию о Саладине как секретную и не давать ее гражданскому персоналу. В принципе, это должно было бы означать, что экипаж «Сарафанда» находится в полном неведении о последующих событиях, но между экипажами обоих кораблей существовали тесные дружеские отношения, и до Сердженора доходили кое-какие слухи.
Спутники-сканеры, заброшенные на орбиту «Адмиралом Карпентером», дали информацию о тысячах наполовину реальных зданий, необычных летательных аппаратах, животных и странно одетых фигурах на поверхности Саладина. Также упоминалось, что некоторые здания и фигуры материализовались полностью, но исчезли прежде, чем к ним смог приблизиться военный самолет. Казалось, на Саладине существовала цивилизация — цивилизация, прятавшаяся за непостижимый барьер при появлении чужих. Она явно не собиралась входить в контакт с земной.
Сердженор, не сталкивавшейся с призраками в ходе топосъемки, не слишком доверял слухам, но видел, как самолеты с «Адмирала Карпентера» с ревом носились над пустыней на сверхзвуковой скорости. Как догадывался Сердженор, только для того, чтобы возвратиться ни с чем. И он знал, что центральный компьютер крейсера круглосуточно работал над тем, как найти хоть какую-то закономерность в огромном потоке данных, поступающем со спутников-сканеров.
Он знал также, что карта, которую ему показал Джианни, соответствовала одной из древних выработок глубинных пород, обнаруженных при первичной топографической съемке…
— Сколько мы прошли? — спросил Джианни, когда солнце коснулось вершин отдаленной гряды холмов к западу от нужного им направления.
Сердженор бросил взгляд на панель дальномера, огоньки которой замерцали с наступлением темноты.
— Осталось чуть меньше тридцати километров.
— Хорошо. Идем точно по графику, — Джианни любовно опустил руку на ружейный приклад.
— Собираетесь пострелять приведений? — с легкой издевкой небрежно бросил Сердженор.
Джианни мельком взглянул на свою руку, потом на Сердженора.
— Извини. Согласно приказу мне не разрешается обсуждать с тобой ход операции. Это не относится лично к тебе, Дейв, но если бы у нас имелся собственный наземный транспорт, подходящий для наших целей, тебя бы здесь просто не было.
— Но я здесь, и я увижу, что произойдет.
— Ты опережаешь события, разве не так?
— Не заметил, — Сердженор мрачно уставился на море песка, сверкающее на обзорных экранах модуля, наблюдая, как оно превращается из белого в кроваво-красное, по мере того, как небо постепенно темнело. Наступили короткие сумерки. Через несколько минут установится обычный для Саладина ночной пейзаж — абсолютно черная пустыня и чистое небо, настолько усеянное звездами, что нормальный порядок вещей, казалось, перевернулся — земля была мертва, а небо наполнено жизнью. Его неудержимо потянуло обратно, на борт «Сарафанда», и быстрее улететь отсюда к далеким звездам.
Лейтенант Келвин склонился вперед и заговорил с Джианни.
— Когда можно ожидать появления чего-нибудь непонятного?
— Теперь в любую минуту, если полагать, что компьютер прав, — Джианни некоторое время невозмутимо и пристально рассматривал Сердженора, очевидно решая, сообщать ли информацию в его присутствии, потом пожал плечами. — Существуют кое-какие геодезические доказательства того, что перемещение глубинных пластов произошло в этом районе около трехсот тысяч лет назад. Как мы полагаем, в те времена саладинцы находились в стадии строительства городов. За прошедшие десять дней спутники-сканеры семь раз засекали здесь город. Но мне сказали, может оказаться, что данная компьютерная модель призраков, является случайной. В этом случае мы не обнаружим ничего, кроме пустыни.
— А что особенного именно в этом участке? — спросил Келвин, эхом повторяя вопрос, мелькнувший в голове Сердженора.
— Если саладинцы могут свободно перемещаться во времени, как считают некоторые из наших людей, тогда квазиматериализация зданий, может быть, просто является побочной реакцией самого процесса перемещения. Местные жители, возможно, посещают настоящее. Мне кажется, что это — попытка выдать желаемое за действительное. Правда, полковник рассказывал мне, что это аналогично выходу из нагретого здания наружу. Выходя, вы забираете с собой часть теплого воздуха из помещения. При каждом появлении этого города наши сканеры определяли, что, по-видимому, на южном конце его стоит женщина.
Джианни пробарабанил пальцами по запястью.
— Мне также сообщили, что эта женщина — нормальная. Я имею в виду — не призрачная. Она настолько же осязаема, как и любой из нас.
Прислушиваясь к словам майора, Сердженор неожиданно почувствовал, что знакомая кабина Модуля Пять, где он провел столько часов, внезапно стала чужой. Привычные циферблаты и измерительные приборы модуля на короткий промежуток времени, в течение которого его рассудок усваивал новые понятия, показались лишенными смысла. Он не желал признаваться сам себе в собственных страхах. Он был убежден в том, что Человек — самое совершенное мыслящее существо — что давало ему власть в трех измерениях пространства, в конце концов столкнулся с более здравомыслящей культурой, установившей господство над длинными серыми коридорами времени. Оказалось, что и другие думали о том же и приходили к тем же выводам.
— Впереди что-то есть, сэр, посмотрите вверх, — произнес Келвин.
Джианни вновь повернулся лицом вперед, и все они молча уставились на передний обзорный экран, на котором от края до края проявились призрачные контуры городского пейзажа. Геометрически-правильные очертания зданий сверкали там, где двумя секундами раньше не было ничего, кроме песка да звезд в небе.
Призрачные прямоугольники городских строений по дизайну удивительно походили на земные. На первый взгляд имелось только одно отличие — вертикальные ряды света, четко ассоциирующиеся с окнами, не всегда соответствовали силуэтам зданий. Похоже, думал Сердженор, что город существует не в одной временной точке — настоящем, но одновременно в прошлом и будущем, в диапазоне десятков тысяч лет, пока медленное перемещение континентов не передвинуло его на несколько метров, тем самым создав эффект раздвоения.
Несмотря на поверхностность разъяснений Джианни тому, что они наблюдали в данный момент или, может быть, благодаря ему Сердженор затрясло. Он начал понимать чудовищность того, чем собралась заниматься их маленькая экспедиция.
— Сбавь скорость. Дальше поезжай по земле, — сказал Джианни. — Мы хотим скрытно подъехать к городу. И погаси огни.
Сердженор выключил режим «подушки» и сбросил скорость до пятидесяти. При полном отсутствии ориентиров в пустыне определить, что аппарат вообще движется, было невозможно. Казалось, топографический модуль стоит на месте. В кабине было слышны лишь звуки неровного дыхания Келвина да слабое пощелкивание ружья сержанта, когда тот менял позу.
Джианни через плечо взглянул на Макерлейна.
— Сколько времени прошло с тех пор, как вы служили на «Джорджтауне», сержант?
— Восемь лет, сэр.
— Довольно долго.
— Да, сэр, — Макерлейн на мгновение неподвижно застыл. — Я не собираюсь ни в кого стрелять, пока мне не прикажут, если это то, что вы имеете в виду. Сэр.
— Сержант! — раздался возмущенный голос Келвина. — Я доложу о вас в…
— Все в порядке, — непринужденно остановил лейтенанта Джианни. — Мы с сержантом понимаем друг друга.
Сердженор на секунду отвлекся от неправдоподобного пейзажа впереди. Теперь он понял, почему Макерлейн был предметом разговоров в кают-компании «Сарафанда». Десять или одиннадцать лет назад «Джорджтаун» установил контакт с разумными обитателями землеподобной планеты, находившейся на самой границе Пузыря. Подробности дальнейших событий никогда официально не публиковались. Ходили страшные слухи о жестоком побоище, во время которого были уничтожены все взрослые мужские особи. С тех пор планета оказалась в изоляции. О нормальном общении с Федерацией не могло быть и речи. Последнее поколение, состоящее из женщин, детей и стариков, мирно уходило в забвение. Командир «Джорджтауна» был предан военному трибуналу, но «инцидент» вошел в собрание обвинительных актов, вечно хранимых человечеством в память о расовой нетерпимости.
— Продолжай движение на этой скорости, пока мы не подъедем к южной окраине города, — приказал Джианни.
— Нам потребуется включить прожекторы.
— Нельзя. Эти здания существуют в очень, я бы сказал, разреженном виде. Двигайся прямо вперед.
Сердженор позволил модулю двигаться первоначальным курсом. Вскоре несуществующий город начал таять, как легкий туман. Когда Сердженор пришел к выводу, что они находятся в центре древнего участка, вокруг уже ничего невозможно было разглядеть. Совершенно случайно он успел рассмотреть нечто вроде уличного фонаря странной трапециевидной формы, настолько тусклого, что его стекла или то, что их заменяло, должно быть, давно не чистили.
— Здания окончательно не исчезли, — заметил Келвин. — Еще никто не подходил так близко.
— Раньше ни у кого не было достаточно данных, — рассеянно ответил Джианни, проводя кончиками пальцев по щеточке ухоженных черных усов. — У меня такое ощущение, что на этот раз прогноз компьютера осуществится до мельчайших деталей.
— Ты имеешь в виду?..
— Совершенно верно, лейтенант. Я почти уверен, что наш саладинец — беременная женщина.
9
Карта местности, полученная Сердженором, оказалась настолько точной, что он мог бы доставить модуль в намеченную точку с точностью до нескольких сантиметров, но Джианни велел ему остановиться метров за двести до окраины города. Он открыл двери и подождал, пока трое военных не вышли наружу, сразу же погрузившись по лодыжки в темный песок. В пустыне резко похолодало. Амплитуда колебаний температур на Саладине зависела от обилия фототропных элементов в песке. Его поверхность под воздействием солнечных лучей белела, отражая в течение дня большую часть солнечных лучей.
— Это займет всего лишь несколько минут, — заявил Джианни Сердженору.
— Мы уедем отсюда сразу после того как вернется наша группа, поэтому я приказываю тебе оставаться в машине и быть начеку. Не выключай двигатели и будь готов двинуться на север по первому же моему слову.
— Не беспокойтесь, майор. Мне не хотелось бы здесь особо задерживаться.
Джианни надел похожий на солнцезащитные очки прибор ночного видения и протянул такой же Сердженору.
— Все время наблюдай за нашими действиями. Если ты увидишь, что мы в опасности, быстро выбирайся отсюда и сообщи по радио на корабль.
Сердженор надел очки и сощурился, обнаружив, что лицо Джианни озарилось неестественным красным светом.
— Ждете неприятностей, а?
— Нет. Просто готовлю себя к этому заранее.
— Майор, это правда, что к Саладину направляется дипломатическая миссия в полном составе?
— Что с того, Сердженор? — голос Джианни потерял показное дружелюбие.
— Возможно, полковник Найтцель хочет отличиться — вставить перо в свою шляпу, но найдутся и те, кто, быть может, скажут, что он неприлично одет.
— Полковник не превышает своих полномочий, а вот ты, водитель, это делаешь.
Трое военных бесшумно двинулись прочь от топографического модуля. Некоторое время Сердженор сердито смотрел им вслед. Ему было дьявольски трудно сфокусировать глаза. Это до некоторой степени походило на неприятное ощущение от плохо подобранных сферических очков, но он узнал застывшую фигуру, неподвижную настолько, что она смахивала на деревянный брус, много лет назад вкопанный в песок.
Он испытывал противоречивые чувства — благоговейный трепет, уважение, смешанные со смутным страхом. Если те теории военных были правильными, то перед ним стоял представитель самой могучей цивилизации, с которой до сих пор сталкивалось человечество, слепо блуждая по галактике, представитель расы, так легко преодолевающей реку времени, как космический корабль пересекает гравитационные потоки космоса. Врожденное чутье подсказывало ему, что с такими существами следует общаться с глубоким уважением, и, по идее, только после того, как они подтвердят готовность к контакту. Но было совершенно очевидно, что Джианни имел несколько другое представление об общении с представителями подобной цивилизации.
Майор явно готовился применить силу против существа, обладавшего способностью просочиться между его пальцами как дым. Учитывая это обстоятельство, операция выглядела плохо продуманной и заранее обреченной на провал. И все же Джианни был умным человеком. Сердженор нахмурился, припомнив недавнее замечание майора о том, что саладинец — беременная женщина…
Когда трое мужчин приблизились, фигура внезапно повернулась к ним, ее странные серые покровы всколыхнулись. Джианни медленно подошел к ней. В течение нескольких секунд казалось, что он пытается поговорить с ней, но потом спрятанное под капюшоном лицо отвернулось. Кто-то из военных что-то бросил в отступающую фигуру. Ее со свистом окутало облако газа. Чужак осел на землю и остался лежать без движения.
Трое солдат подняли тяжелое тело, плотно закутанное в серые одежды, и понесли его к модулю. Сердженор включил передачу и перебросил аппарат ближе к ним, так чтобы нос модуля по-прежнему указывал на север.
На мгновение, пока он медленно разворачивал машину, ему показалось, что пустыня ожила вспышками света и множеством устремившихся к ним закутанных фигур. Это видение внезапно исчезло, и когда Сердженор плавно поставил модуль рядом с военными, ничего не было видно, кроме троих людей и их странной ноши.
Через несколько секунд они уже сидели в модуле. Сердженор повернулся в своем кресле и посмотрел на лежащее без сознания на полу чужое существо. Даже с помощью очков ночного видения он едва смог различить бледное овальное лицо в глубине капюшона струящейся одежды. Это — женщина, понял он, и удивился тому, КАК он это понял.
— Трогай же, наконец! — рявкнул Джианни. — На самой большой скорости!
Сердженор выбрал режим «воздушной подушки» и включил переднюю передачу. Модуль оторвался от земли и со все увеличивающейся скоростью устремился на север, оставляя за собой огромный вееробразный хвост потревоженного при взлете песка и невидимые потоки энергии.
Джианни, со вздохом расслабившись, откинулся на спинку кресла.
— Так и продолжай. Не сбавляй скорость до тех пор, пока не увидишь корабли.
Сердженора начал беспокоить запах чужака. Кабина модуля была наполнена сладким мускусным запахом, напоминающим грейпфруты или какие-то другие фрукты, не пробованные с детства. Он задал себе вопрос, естественный ли это запах или искусственный аромат, потом решил, что скорее всего первое.
— Сколько времени нам потребуется, чтобы добраться назад? — спросил Джианни.
— На такой скорости около часа. — Сердженор увеличил яркость огней панели управления. — Большего из этого двигателя в таком режиме не выжать.
— Что ты имеешь в виду, Дэвид? — голос Джианни охрип от возбуждения или удовлетворения.
— Если саладинцы действительно могут перемещаться во времени, то не имеет смысла пробовать застать их врасплох или пытаться воевать с ними. Нет смысла делать ни того, ни другого. Просто они должны вернуться на несколько часов назад и остановить вас еще до того, как вы начали это предприятие.
— Но они этого не сделали, не так ли?
— Нет, но мы не можем полагаться на человеческую логику. Мы не знаем, как они среагируют в данной конкретной ситуации. Их мысли непременно… — Сердженор замолчал, так как чужак на полу начал прерывисто стонать. В то же мгновение впереди на темной поверхности пустыни блеснули и исчезли призрачные вспышки света.
У него промелькнуло в голове, что эти два события могут быть каким-то образом связаны между собой. Но как — это находилось за пределами его понимания.
— Мы должны сбавить скорость, майор, — сказал он, непривычно пытаясь мысленно представить время как автостраду с отметками часов вместо указателей милей. — При такой скорости у нас слишком длинный тормозной путь, мы будем слишком долго останавливаться, и из-за этого можем оказаться легкой мишенью.
— Мишенью?
— Нас будет легче увидеть. Во времени, я имею в виду. Это делает нас более предсказуемыми и, соответственно, уязвимыми.
— Я понял твою мысль, Дэвид, — Джианни повернулся в кресле и усмехнулся, когда заговорил Келвин.
— Почему бы тебе не задержаться на пару минут перед обедом сегодня вечером и не написать нам руководство по тактике? Я уверен, что полковник Найтцель будет благодарен за любое руководство, которое ему представят.
Сердженор пожал плечами.
— Это — просто предположение.
— Ты бы мог назвать его «Тактика ведения боя в условиях перемещения во времени», — Джианни переменил свое намерение удержаться от шуток. — Написана Д.Сердженором, водителем топографического модуля.
— Хорошо, майор, — безропотно произнес Сердженор, — не берите в голову…
Его голос прервался, когда без малейшего предупреждения Модуль Пять оказался под ливнем лучей слепящего зеленоватого света. Солнечный, подумал он недоверчиво.
А потом массивный аппарат начал падать.
Образы буйной зеленой листвы сияли на обзорным экранам модуля, когда машина опрокинулась набок, упала на землю и вновь выправилась. Под днищем модуля что-то заскрежетало. Секундой позже Сердженор сообразил, что это трещат маленькие деревца, закрывающие большую часть обзорных экранов. Наружные датчики еще работали. Наконец, аппарат плавно остановился, застряв в сплетении ветвей странной, покрытой слизью растительности. Сначала Сердженору показалось, что у него заложило уши. Потом он услышал раздраженное шипение газа, бившего фонтаном из поврежденной трубы. Через несколько секунд пронзительный настойчивый гудок аварийной сирены возвестил о том, что кабина начинает загрязняться радиоактивными веществами.
Сердженор освободился от ремней безопасности, автоматически зафиксировавших его тело в при первом же ударе. Он распахнул ближайшую дверцу, впуская в кабину клубы жаркого влажного воздуха. Такого — как ему мгновенно подсказала обострившаяся интуиция, — планета Саладин не знала уже на протяжении нескольких геологических эпох.
— Это займет всего лишь несколько минут, — заявил Джианни Сердженору.
— Мы уедем отсюда сразу после того как вернется наша группа, поэтому я приказываю тебе оставаться в машине и быть начеку. Не выключай двигатели и будь готов двинуться на север по первому же моему слову.
— Не беспокойтесь, майор. Мне не хотелось бы здесь особо задерживаться.
Джианни надел похожий на солнцезащитные очки прибор ночного видения и протянул такой же Сердженору.
— Все время наблюдай за нашими действиями. Если ты увидишь, что мы в опасности, быстро выбирайся отсюда и сообщи по радио на корабль.
Сердженор надел очки и сощурился, обнаружив, что лицо Джианни озарилось неестественным красным светом.
— Ждете неприятностей, а?
— Нет. Просто готовлю себя к этому заранее.
— Майор, это правда, что к Саладину направляется дипломатическая миссия в полном составе?
— Что с того, Сердженор? — голос Джианни потерял показное дружелюбие.
— Возможно, полковник Найтцель хочет отличиться — вставить перо в свою шляпу, но найдутся и те, кто, быть может, скажут, что он неприлично одет.
— Полковник не превышает своих полномочий, а вот ты, водитель, это делаешь.
Трое военных бесшумно двинулись прочь от топографического модуля. Некоторое время Сердженор сердито смотрел им вслед. Ему было дьявольски трудно сфокусировать глаза. Это до некоторой степени походило на неприятное ощущение от плохо подобранных сферических очков, но он узнал застывшую фигуру, неподвижную настолько, что она смахивала на деревянный брус, много лет назад вкопанный в песок.
Он испытывал противоречивые чувства — благоговейный трепет, уважение, смешанные со смутным страхом. Если те теории военных были правильными, то перед ним стоял представитель самой могучей цивилизации, с которой до сих пор сталкивалось человечество, слепо блуждая по галактике, представитель расы, так легко преодолевающей реку времени, как космический корабль пересекает гравитационные потоки космоса. Врожденное чутье подсказывало ему, что с такими существами следует общаться с глубоким уважением, и, по идее, только после того, как они подтвердят готовность к контакту. Но было совершенно очевидно, что Джианни имел несколько другое представление об общении с представителями подобной цивилизации.
Майор явно готовился применить силу против существа, обладавшего способностью просочиться между его пальцами как дым. Учитывая это обстоятельство, операция выглядела плохо продуманной и заранее обреченной на провал. И все же Джианни был умным человеком. Сердженор нахмурился, припомнив недавнее замечание майора о том, что саладинец — беременная женщина…
Когда трое мужчин приблизились, фигура внезапно повернулась к ним, ее странные серые покровы всколыхнулись. Джианни медленно подошел к ней. В течение нескольких секунд казалось, что он пытается поговорить с ней, но потом спрятанное под капюшоном лицо отвернулось. Кто-то из военных что-то бросил в отступающую фигуру. Ее со свистом окутало облако газа. Чужак осел на землю и остался лежать без движения.
Трое солдат подняли тяжелое тело, плотно закутанное в серые одежды, и понесли его к модулю. Сердженор включил передачу и перебросил аппарат ближе к ним, так чтобы нос модуля по-прежнему указывал на север.
На мгновение, пока он медленно разворачивал машину, ему показалось, что пустыня ожила вспышками света и множеством устремившихся к ним закутанных фигур. Это видение внезапно исчезло, и когда Сердженор плавно поставил модуль рядом с военными, ничего не было видно, кроме троих людей и их странной ноши.
Через несколько секунд они уже сидели в модуле. Сердженор повернулся в своем кресле и посмотрел на лежащее без сознания на полу чужое существо. Даже с помощью очков ночного видения он едва смог различить бледное овальное лицо в глубине капюшона струящейся одежды. Это — женщина, понял он, и удивился тому, КАК он это понял.
— Трогай же, наконец! — рявкнул Джианни. — На самой большой скорости!
Сердженор выбрал режим «воздушной подушки» и включил переднюю передачу. Модуль оторвался от земли и со все увеличивающейся скоростью устремился на север, оставляя за собой огромный вееробразный хвост потревоженного при взлете песка и невидимые потоки энергии.
Джианни, со вздохом расслабившись, откинулся на спинку кресла.
— Так и продолжай. Не сбавляй скорость до тех пор, пока не увидишь корабли.
Сердженора начал беспокоить запах чужака. Кабина модуля была наполнена сладким мускусным запахом, напоминающим грейпфруты или какие-то другие фрукты, не пробованные с детства. Он задал себе вопрос, естественный ли это запах или искусственный аромат, потом решил, что скорее всего первое.
— Сколько времени нам потребуется, чтобы добраться назад? — спросил Джианни.
— На такой скорости около часа. — Сердженор увеличил яркость огней панели управления. — Большего из этого двигателя в таком режиме не выжать.
— Что ты имеешь в виду, Дэвид? — голос Джианни охрип от возбуждения или удовлетворения.
— Если саладинцы действительно могут перемещаться во времени, то не имеет смысла пробовать застать их врасплох или пытаться воевать с ними. Нет смысла делать ни того, ни другого. Просто они должны вернуться на несколько часов назад и остановить вас еще до того, как вы начали это предприятие.
— Но они этого не сделали, не так ли?
— Нет, но мы не можем полагаться на человеческую логику. Мы не знаем, как они среагируют в данной конкретной ситуации. Их мысли непременно… — Сердженор замолчал, так как чужак на полу начал прерывисто стонать. В то же мгновение впереди на темной поверхности пустыни блеснули и исчезли призрачные вспышки света.
У него промелькнуло в голове, что эти два события могут быть каким-то образом связаны между собой. Но как — это находилось за пределами его понимания.
— Мы должны сбавить скорость, майор, — сказал он, непривычно пытаясь мысленно представить время как автостраду с отметками часов вместо указателей милей. — При такой скорости у нас слишком длинный тормозной путь, мы будем слишком долго останавливаться, и из-за этого можем оказаться легкой мишенью.
— Мишенью?
— Нас будет легче увидеть. Во времени, я имею в виду. Это делает нас более предсказуемыми и, соответственно, уязвимыми.
— Я понял твою мысль, Дэвид, — Джианни повернулся в кресле и усмехнулся, когда заговорил Келвин.
— Почему бы тебе не задержаться на пару минут перед обедом сегодня вечером и не написать нам руководство по тактике? Я уверен, что полковник Найтцель будет благодарен за любое руководство, которое ему представят.
Сердженор пожал плечами.
— Это — просто предположение.
— Ты бы мог назвать его «Тактика ведения боя в условиях перемещения во времени», — Джианни переменил свое намерение удержаться от шуток. — Написана Д.Сердженором, водителем топографического модуля.
— Хорошо, майор, — безропотно произнес Сердженор, — не берите в голову…
Его голос прервался, когда без малейшего предупреждения Модуль Пять оказался под ливнем лучей слепящего зеленоватого света. Солнечный, подумал он недоверчиво.
А потом массивный аппарат начал падать.
Образы буйной зеленой листвы сияли на обзорным экранам модуля, когда машина опрокинулась набок, упала на землю и вновь выправилась. Под днищем модуля что-то заскрежетало. Секундой позже Сердженор сообразил, что это трещат маленькие деревца, закрывающие большую часть обзорных экранов. Наружные датчики еще работали. Наконец, аппарат плавно остановился, застряв в сплетении ветвей странной, покрытой слизью растительности. Сначала Сердженору показалось, что у него заложило уши. Потом он услышал раздраженное шипение газа, бившего фонтаном из поврежденной трубы. Через несколько секунд пронзительный настойчивый гудок аварийной сирены возвестил о том, что кабина начинает загрязняться радиоактивными веществами.
Сердженор освободился от ремней безопасности, автоматически зафиксировавших его тело в при первом же ударе. Он распахнул ближайшую дверцу, впуская в кабину клубы жаркого влажного воздуха. Такого — как ему мгновенно подсказала обострившаяся интуиция, — планета Саладин не знала уже на протяжении нескольких геологических эпох.
10
Они уходили по неровной дороге, проложенной Модулем Пять до тех пор, пока шкала счетчика радиации на запястье Сердженора не показала, что теперь они находятся на безопасном расстоянии от лужи радиоактивных веществ внутри корабля.
Келвин и Макерлейн осторожно опустили на землю закутанную чужую женщину, убедившись, что она сидит, удобно опираясь спиной о пень. Несмотря на то, что они несли ее совсем недолго, их обмундирование покрылось пятнами пота. Сердженор и сам чувствовал, что его одежда прилипает к рукам и телу, но обычные физические неудобства ничего не значили в сравнении с душевным смятением. Ночь сменил день, и в то же мгновение пустыня превратилась в джунгли. Раскаленное желтое солнце — невыносимое солнце — беспощадно светило в глаза Сердженору, ослепляя его и мучая непонятностью происходящего.
— Произошло одно из двух, — безучастно произнес Джианни. Он присел на пенек и начал растирать лодыжку. — Мы остались в том же времени, но находимся в другом месте. Или мы остались в том же месте, но находимся в другом времени. — Он открыто встретил взгляд Сердженора. — Что ты хочешь сказать, Дэвид?
— Я говорю, что первым правилом в той книге по тактике, которую когда-нибудь напишет Дэвид Сердженор, водитель автобуса, будет «Тише едешь, дальше будешь». Об этом я тебе уже говорил. Мы сами почти…
— Я знал, что ты это скажешь, Дэвид. Признаю, что тогда или потом ты правильно настаивал на этом. Но ты хочешь сказать что-нибудь новенькое?
— Такое впечатление, что мы прошагали саладинский эквивалент земной мили. По-моему, я видел, как что-то передвигалось, как раз перед тем как мы попали сюда.
— Бомба? — спросил Келвин, разглядывая его страдальческими глазами, и Сердженор только сейчас понял, что лейтенанту едва ли исполнилось двадцать.
Джианни кивнул.
— Я склонен согласиться с этим предположением. Можете назвать это временной бомбой. Мы захватили заложника, а саладинцы были не готовы к этому. В подобных обстоятельствах мы, возможно, применили бы бомбу, которая поразила бы цель в пространстве, а здешние обитатели думают не так, как мы…
— Дэвид, топограф обязан немного разбираться в геологии. Как, по-твоему, далеко или в какое когда нас забросили?
— Я не большой знаток геологии, а на различных планетах временные масштабы эволюции различны, но… — Сердженор махнул рукой, отодвигая слизистые ветки. Этот жест создал легкий ветерок в неподвижном влажном воздухе и позволил лучам необузданного солнца пробиться сквозь стену буйной зеленой растительности.
— Судя по настолько серьезному изменению климата, вполне можно говорить о периоде порядка миллионов лет. Один, десять, пятнадцать — выбирайте, на любой вкус, — он как зачарованный прислушивался к собственным словам, поражаясь способности мозга и тела продолжать нормально работать, не взирая на то, что произошло.
Келвин и Макерлейн осторожно опустили на землю закутанную чужую женщину, убедившись, что она сидит, удобно опираясь спиной о пень. Несмотря на то, что они несли ее совсем недолго, их обмундирование покрылось пятнами пота. Сердженор и сам чувствовал, что его одежда прилипает к рукам и телу, но обычные физические неудобства ничего не значили в сравнении с душевным смятением. Ночь сменил день, и в то же мгновение пустыня превратилась в джунгли. Раскаленное желтое солнце — невыносимое солнце — беспощадно светило в глаза Сердженору, ослепляя его и мучая непонятностью происходящего.
— Произошло одно из двух, — безучастно произнес Джианни. Он присел на пенек и начал растирать лодыжку. — Мы остались в том же времени, но находимся в другом месте. Или мы остались в том же месте, но находимся в другом времени. — Он открыто встретил взгляд Сердженора. — Что ты хочешь сказать, Дэвид?
— Я говорю, что первым правилом в той книге по тактике, которую когда-нибудь напишет Дэвид Сердженор, водитель автобуса, будет «Тише едешь, дальше будешь». Об этом я тебе уже говорил. Мы сами почти…
— Я знал, что ты это скажешь, Дэвид. Признаю, что тогда или потом ты правильно настаивал на этом. Но ты хочешь сказать что-нибудь новенькое?
— Такое впечатление, что мы прошагали саладинский эквивалент земной мили. По-моему, я видел, как что-то передвигалось, как раз перед тем как мы попали сюда.
— Бомба? — спросил Келвин, разглядывая его страдальческими глазами, и Сердженор только сейчас понял, что лейтенанту едва ли исполнилось двадцать.
Джианни кивнул.
— Я склонен согласиться с этим предположением. Можете назвать это временной бомбой. Мы захватили заложника, а саладинцы были не готовы к этому. В подобных обстоятельствах мы, возможно, применили бы бомбу, которая поразила бы цель в пространстве, а здешние обитатели думают не так, как мы…
— Дэвид, топограф обязан немного разбираться в геологии. Как, по-твоему, далеко или в какое когда нас забросили?
— Я не большой знаток геологии, а на различных планетах временные масштабы эволюции различны, но… — Сердженор махнул рукой, отодвигая слизистые ветки. Этот жест создал легкий ветерок в неподвижном влажном воздухе и позволил лучам необузданного солнца пробиться сквозь стену буйной зеленой растительности.
— Судя по настолько серьезному изменению климата, вполне можно говорить о периоде порядка миллионов лет. Один, десять, пятнадцать — выбирайте, на любой вкус, — он как зачарованный прислушивался к собственным словам, поражаясь способности мозга и тела продолжать нормально работать, не взирая на то, что произошло.