Страница:
---------------------------------------------------------------
Москва, Андреевский флаг, 1993.
OCR и spellcheck: Павел Зленко.
---------------------------------------------------------------
Народ в морской артели чище.
Подлецу и вору дороги в море нет.
А главное - в море людей злых нету,
ни воевод, ни бояр... и рука царская не достанет...
Из побывальщины северных поморов
Повесть
Экипажу подводной лодки С-141 посвящается.
Главные действующие лица (согласно "табели о рангах") - в фамилиях и
бытовавших в подводной среде прозвищах.
ХОРОШИЙ МУЖИК - командир бригады подводных лодок
ТЕТЯ ФРОСЯ - заместитель командира бригады по политической части
БЕЛОГАД - начальник штаба бригады
"АКАДЕМИК" - преподаватель Военно-морской академии
НЕУЛЫБА - командир подводной лодки
ШЕПОТ - дублер, командир ремонтирующейся подводной лодки
ХОРТ - заместитель командира подводной лодки по политической части
(стаж - менее полугода)
ХАЛВАНЫЧ - старший помощник командира подводной лодки (далее ПЛ)
ИЛЬИЧ - командир электромеханической боевой части ПЛ
ЛУКЬЯНЧИК - командир штурманской боевой части ПЛ
СТЕПАН - командир минно-торпедной боевой части ПЛ
СИМПАТЕНОК - начальник радиотехнической службы ПЛ
МИХАЛЫЧ - боцман, старшина команды рулевых-сигнальщиков
(прикомандированный на поход)
ДИКИЙ - старшина команды мотористов
ЮЛА - трюмный - машинист центрального поста ПЛ
Остальные действующие лица вступают в повествование по ходу действия.
***
Это было время жесткого противостояния двух систем - империалистической
и социалистической, ныне растаявшей как мокрый сахар.
И, конечно же, вытекающего из "холодной войны" противоборства флотов,
напоминающего встречу на ринге натренированного американского тяжеловеса и
русского мужичка, норовящего "дать в ухо" в ответ на всякие там боксерские
приемы.
Карибский кризис был еще слишком свеж в памяти. Президент США Дж.
Кеннеди расточал свои рекламные улыбки, а Никита Хрущев, зашнуровав ботинок
и уплатив в Генеральной Ассамблее ООН немалый штраф за нарушение
общественного порядка, оставил тем не менее за собой последнее слово,
пообещав "перебить ракетами всех мух на небесной тверди".
Да не удивится современный скептик-читатель: это собственные слова
тогдашнего Генсека.
Впрочем, на флотах Никиту не уважали. И крепко не уважали...
Короче говоря, это было лето 1963 года.
Главнокомандующий ВМФ С. Горшков, предвосхитив "знаменитую" брежневскую
трилогию, уже перелистал и благословил на публикацию свою "Морскую мощь
государства", в которой были хитро увязаны идея Петра Великого "о двух руках
потентата" и раздраконенная в академиях как лживо-буржуазная теория Мэхена и
Коломба о господстве на море. И выбил "под это дело" у всемогущего Политбюро
немалые субсидии, начав строительство атомного океанского флота.
Но атомный подводный флот был еще слаб и хил, как семимесячный
новорожденный, поэтому дизельным подводным силам отводилась роль "защитника
государственных интересов Советского Союза в мировом океане" в букве
противостояния уже тогда могучему американскому, утвердившему свое
господство в Тихом океане вместо канувшего в небытие флота микадо.
Выросшие на морали силы и уважающие только силу, янки несказанно
удивились, обнаружив в омывающих Японию водах очередного
выползыша-претендента на океан, на сей раз - советского "Ивана".
- Oh, Jonny! Where are you from? - О, Иваны! Откуда вы?
- What are you doing in our hot waters? - Как вам плавается в наших
теплых водах? - поначалу сигналили американские крейсера и фрегаты,
обнаружив в Филиппинском море советские плавбазы.
- Совершаем учебные плавания в открытых международных водах! - ответно
сигналили суровые Иваны.
Вскоре, однако, этикетный обмен любезностями закончился.
Янки поняли: коммунисты-Иваны появились в водах Куро-Сио неспроста и,
если не дать им укорот, в недалеком будущем высыпят на океанские просторы
как тараканы.
И предприняли жесткий прессинг.
Для начала плотно заблокировали проливы Японского моря. Заставили
сателлитов - южнокорейцев и японцев - организовать блокадную службу и
развернуть противолодочные рубежи в западном и восточном проходах Корейского
пролива на полный азиатский серьез.
Весьма быстренько практичные американцы организовали систематическое
слежение за деятельностью советского Тихоокеанского флота на подходах к
Приморью и поиск подводных лодок в Японском море силами базовой патрульной
авиации и своих подводных лодок.
Результаты не заставили себя ждать.
В 1962 году японцы обнаружили прорывающуюся через Корейский пролив
подводную лодку Фоменко и организовали ее преследование. При попытке отрыва
лодка действовала не лучшим образом - легла на грунт в проливе на глубине
120 метров. Обложив "хитрого Ивана", сыны микадо любезно передали контакт
хозяевам-янки; те вынудили лодку всплыть и выгнали обратно в Японское море.
В начале 1963 года скрытно форсировала Корейский пролив и вырвалась в
Филиппинское море подводная лодка Христова. Там она, однако,
была обнаружена. Янки поступили просто: гоняли на глубинах подводную
лодку до полного расхода ею плотности аккумуляторной батареи и вынудили
всплыть.
Всплывшую же субмарину поставили "в конверт" из 4 кораблей и подняли
флажный сигнал: "При попытке погружения открываем огонь".
И в этом "конверте" провели лодку через три моря - Филиппинское,
Восточно-Китайское и Японское - до острова Аскольд, где подняли
издевательски-вежливый сигнал: "Желаем счастливого плавания" - и скрылись в
южном направлении.
Третья, лодка Тарановского, все же прорвалась в океан. Неулыбе
надлежало идти четвертым.
***
Вызванный к командиру бригады. Неулыба со скрытой дрожью молча вскрыл
протянутый представителем штаба флота пакет. И начал, как в замедленной
съемке, читать, стараясь не утерять ни грана смысла.
Командиру подводной лодки С-141
Лично.
Боевое распоряжение
штаба Тихоокеанского флота
1 июня 1963 года # 004/С Время московское
1. Силы 7-го флота США проводят неустановленные учения восточнее
островов Кюсю и Сикоку. В районах учений систематически отмечаются 2-3
авианосные группы (АУГ, АПУГ) в составе авианосца и 6-8 кораблей охранения
каждая.
На 0.00 1.6 находились: 77.4 АУГ аву "Тикондерога" 100 миль
юго-восточнее пролива Бунго, 70.3 АПУГ авп "Кирсардж" 130 миль юго-восточнее
пролива Осуми, штабной корабль 7-го флота кр уро "Оклахома Сити" на подходах
к вмб Йокосука.
К 13.6 ожидается завершение перехода из США в западную часть Тихого
океана авианосной группы аву "Корал Си".
Действия АУГ, АПУГ прикрываются силами базовой патрульной авиации США с
авиабаз Ивакуни, Наха.
В проливах Японского моря систематически отмечаются ДОЗК (корабельные
дозоры): 1-2 южнокорейских СКР восточнее Пусан и Чечжудо, 2-3 японских СКР
на подходах к островам Цусима. Проливы контролируются БРТП и БШПС (см.
разведкарту).
2. Силы Тихоокеанского флота находятся в боевой готовности ПОСТОЯННАЯ,
осуществляют повседневную деятельность в пунктах постоянного базирования и
плановую боевую подготовку в прибрежных районах.
3. Командующий флотом приказал:
Подводной лодке С-141 выйти из базы в 3.00 3.6, занять район С-1,
ограниченный координатами... к 0-00 12.6.
Задача: Вести наблюдение за деятельностью сил 7-го флота США с целью
обнаружения авианосцев,
скрытного слежения за ними своим оружием, выявления характера их
действий, новых тактических приемов использования технических средств,
вскрытия систем ПЛО.
Выход из назначенного района С-1 разрешается только: при скрытном
слежении за авианосцами, при отрыве от преследования силами ПЛО.
Оставить район С-1 в 0.00 3.7, следовать в базу обратным маршрутом (см.
карту-приложение к боевому распоряжению).
Прибыть в базу в 8.00 16.7.
4. Оружие применять:
- обычное - только на самооборону, при явном нападении противника;
- специальное - по особому сигналу министра обороны.
5. Управление - с КП флота. С моря доносить:
- об обнаружении авианосцев 7-го флота США (визуально или достоверно
техническими средствами);
- в случаях, вынуждающих прекратить выполнение боевой задачи.
6. На переходе и в районе выполнения боевой задачи действовать
максимально скрытно. Форсирование Корейского пролива осуществить в
кратчайший срок в темное время суток в надводном положении.
Использование активных технических средств наблюдения (РЛС, ГАС) в
исключительных случаях, для навигационного ориентирования, в режиме
"секторный однообзор", в сторону, противоположную от сил вероятного
противника.
7. Решение на выполнение поставленной задачи утвердить командиру 16-й
эскадры подводных лодок. Начальник штаба Тихоокеанского флота (подпись).
Командование бригады, о трех лицах, выжидательно смотрели на Неулыбу.
Закончив чтение, Неулыба отстраненно молчал. Нестерпимо хотелось курить.
- Ну что, ясна задача? - первым нарушив молчание, воткнул в Неулыбу
взгляд начштаба Белогад. - Что-то долго думаете, командир.
- Задача-то ясна. Только... Я ведь этот район совсем не знаю...
Начальники переглянулись: будет канючить, выпрашивать "няньку".
Безработных нянек на бригаде не было.
- Что значит, не знаю? Надо было изучать! - построжал Белогад. - Мы не
для того согласились на ваш к нам перевод, чтобы держать вас в полигонах...
- Ну, не надо. Не надо так, - примиряюще-проникновенно протянул
замкомбрига Тетя Фрося. - Командир, мы много поработали с вашим экипажем. Не
скажем, что он нас очень радует, но морально он здоров, в послеремонтный
период заметно улучшил показатели. И мы надеемся, мало сказать - надеемся, а
ожидаем - в походе вы сможете мобилизовать личный состав и выполнить задачу
не только на хорошо, но и на отлично. Недавний партактив, а вы на нем
присутствовали, прямо указал вам и вашему заместителю - выйти из отстающих.
У вас есть сильный резерв - коммунисты и комсомольцы. Надо только энергично
и целеустремленно направлять их работу. Замполит у вас молод, но энергичен.
И это радует...
- Не боги горшки обжигают, - бодрым баском вклинился Хороший Мужик. -
Все когда-то были первыми. Вы, судя по характеристикам, командир
наплаванный. Чем можем, тем поможем. Еще что у вас?
- У меня немного. Офицерский состав собран с бору по сосенке. Некоторые
не соответствуют требованиям, - глуховатым бесцветным голосом докладывал
Неулыба: поставленная задача провела невидимую черту между просьбами и
требованиями. - Часть офицеров необходимо заменить.
- Это кого же? - вытянулся лицом Белогад.
- Старпома. Слабоволен, нерешителен. Ни рыба ни мясо. В ремонте, может,
и годится, в походе - нет. Командира моторной группы. Ленив, медлителен,
рассеян. Штурмана. За пределами видимости берегов не плавал. И боцмана. Эту
пьянь с корабля убрать. Докладываю - сей герой на прошлой неделе заложил в
притоне у холостячек партбилет. До выкупа. Боцман, между прочим, мой
однофамилец. Особисты в мою сторону поглядывают.
- Может, вам весь экипаж заменить? - ехидно прогундосил Белогад. -
Товарищ комбриг! Официально заявляю: я на этой лодке достаточно поплавал,
заменяя командира, вы знаете. Мой вывод: экипаж сплаван. А вам, новому
командиру... авторитет еще и еще завоевывать. Вспомните, сколько я сделал
вам замечаний в море? Вы строптивый товарищ. А чем вам неугоден старший
помощник? Дисциплинирован. Предупредителен...
- Не оспариваю, старпом хороший человек, - согласился, спрятав злой
взгляд, Неулыба. - К сожалению, таких должностей "для хороших человеков" на
флоте нет. В монастырях есть.
- Командир, спокойно. Штабом бригады и штабом эскадры приняты
определенные меры. К вам прикомандировывается дублером капитан 3 ранга
Шепот, с ремонтирующейся лодки. Штурмана усилим. Ваш механик - лучший на
бригаде. Боцмана, тут мы несколько подзапустили, заменим. Но прием-передача
материальных ценностей за такой срок - это уж ваш вопрос, - погасил острую
ситуацию Хороший Мужик, - значит все. Готовьте решение на выполнение боевой
задачи. Доклад командиру эскадры на утверждение - завтра.
"Дублер-то, может, и хорош, да ведь - "ржавчина", - хотел было
возразить Неулыба, но смолчал: все лучше, чем ничего.
- И не забудьте, командир, главное - мобилизовать личный состав. Он вам
горы свернет, - обнадежил Тетя Фрося. - Ваша задача - положительный
результат похода. Только положительный. И тогда вам прямой путь- сделать
лодку "отличной".
Представитель штаба флота отстраненно молчал, явственно свидетельствуя
этим молчанием: знакомая история - назначенные к боевой службе всегда
плачутся в жилетку.
На южной бригаде Неулыба пока что был инородным телом: менее трех
месяцев назад прибыл из другого, северного соединения - "королевской
бригады", подчиненной непосредственно флоту, и принял бескомандирную лодку
из рук начштаба Белогада непосредственно в море, где та после ремонта
ускоренно вгонялась в "первую линию".
Прежний штатный командир Веселюк обнаружил в своем организме массу
послеремонтных болезней и, не без помощи приятелей-кадровиков, успел
перемахнуть на берег, преподавателем в мореходку.
Командирской среде южной бригады Неулыба не представлялся, ибо с
прибытием проследовал прямо в море. И только один Гридень, однокашник по
училищу, успел предупредить:
- Смотри там, в морях. Начальник штаба - не белый, а самый настоящий
гад. И трус.
Неулыба вышел на торпедолове на встречу со своей подводной лодкой в
море. В море же начальник штаба немедленно взялся за "воспитание" Неулыбы на
потаенный интерес команды, охочей на бесплатные спектакли.
Неулыба сразу почувствовал "новую школу" мелочных придирок и
командовал, стиснув зубы: сам напросился, дурак. И, поразмыслив, избрал свою
линию поведения - управлял кораблем, не замечая начштаба, чем приводил
последнего в бешенство.
В северном же соединении, откуда прибыл Неулыба, он прослыл "чокнутым".
Сомнительная популярность Неулыбы началась с невиданной доселе на
флотах истории...
Он прибыл на соединение с приказом главкома и предписанием штаба флота.
И был встречен более чем прохладно.
Прежний командир Новак на флоте гремел: он "поставил" подводную лодку
на уровень передовых, смело выдвинув новый "почин" - личное обращение к
Генеральному секретарю ЦК КПСС Никите Хрущеву с рапортом о достигнутых
результатах и новых повышенных обязательствах. Почин прошумел во всех
флотских и армейских газетах.
Еще в поезде Неулыба чувствовал холодок в груди: командовать такой
лодкой и стать достойным ее замечательного экипажа - задача из задач! Не
опростоволоситься бы на позор вся и всему!
Новак, заметно привыкший быть в центре внимания, островзглядый хохол,
воспринял появление Неулыбы с редкой враждебностью.
Он твердо уверовал в свое повышение, скорое и немалое. Однако "кадры"
оказались шутниками: обещанное Новаку назначение шло по номенклатуре флота и
на каком-то участке застопорилось. Неулыба же прибыл с приказом главкома. И
тем самым Новак до желанного назначения вытряхивался за штат.
Неулыбу он не замечал в упор. А тот, не имея ни гроша в кармане,
валялся в офицерской казарме, перечитывал старые газеты и исправно гулял в
столовую. Просуществовав таким способом неделю, Неулыба пошел к комбригу:
- Товарищ капитан 1 ранга. Дел я принять и вступить в командование
лодкой не могу по причинам, вам известным. Прошу разрешения возвращаться во
Владивосток, в кадры.
- Пожалуйста, возвращайтесь, - равнодушно ответил комбриг.
Однако Неулыба не смог насшибать денег на обратный проезд и в канун
Великого Октября снова залег в казарме. Бригада предпразднично опустела.
Командир Новак вспомнил про недогул и востребовал у комбрига неделю.
Под вечер Неулыбу отыскал рассыльный:
- Товарищ капитан 3 ранга. Вы назначены дежурным по бригаде. Через
полчаса развод суточного наряда.
- Передайте тому, кто вас послал, пусть идет на три буквы. Я к
исполнению служебных обязанностей не приступал и к бригаде никакого
отношения не имею. Кстати, а кто в приказе?
- Указан капитан 2 ранга Новак... Но он с сегодняшнего дня в отпуске...
- Ну, хитрож... хохол! - вырвалось у Неулыбы. - А вы, голубчик, идите.
И не оглядывайтесь.
Рассыльный исчез. А через полчаса появился снова:
- Товарищ капитан 3 ранга, развод стоит. Заступать, кроме вас, некому.
- Ладно, черт с вами, - поднялся с койки Неулыба... В этот вечер, когда
в бригадном клубе были "мероприятия" - киношки серии "Ну, заяц, погоди!" и
ногошарканья "с матросом танцует матрос", дежурный Неулыба, вооруженный
липовыми атрибутами власти - повязкой "рцы" и кобурой, - твердо уяснил: на
бригаде трезвых двое - обеспечивающий культдосуг подводного воинства
флагманский комсомолец и он. Оставив клуб на попечение флагкомсомольца,
Неулыба пошел осваивать территорию бригады. Завидев в чернеющих кустах
подозрительное шевеление, Неулыба машинально повернул туда.
- Ну, иди, иди, сволочь! Если черепа не жалко, - пообещали кусты.
Неулыба сплюнул и уныло побрел в штаб.
Наутро он с изумлением узнал: по прошедшим докладам на бригаде
"замечаний нет", и вообще по военно-морской базе - полный ажур! Кроме
четверых старшин именно с той лодки, в командование которой он тщился
вступить. Старшины совершили коллективку, напились до чертиков у "халяв" и
оказались на лежаках в гарнизонной комендатуре.
В хмурое утро 9 ноября начальник политотдела базы Фисюн по телефону
"раздевал" комбрига Спирю и его начпо Гречишкина:
- По всей базе, где тысячи человек, ни одного пьяного! А у вас на
передовой лодке - четверо пьяных! И кто? Коммунисты, старшины! Что прикажете
докладывать в политуправление флота? Бардак! Возмутительный бардак!
Рассвирепевший комбриг вызвал Новака и Неулыбу:
- Ну, вот что! На одной лодке, где два командира и четверо пьяных
передовиков-коммунистов, это уж слишком. Новак, вам сегодня же сдать
делаИдите...
- Как будем производить прием-передачу? - поинтересовался на выходе
Неулыба. - Кого порекомендуете в комиссию? Я ведь людей не знаю... Положен
акт...
- Если находите нужным, пишите акт сами, - зло процедил Новак. - Моя
лодка в актах не нуждается.
- Что ж, если так, - обозлился в свою очередь Неулыба, - иду на корабль
и вступаю в командование. Без акта.
- Надеюсь, найдете дорогу? Я, знаете ли, немножко устал, - не глядя на
воспреемника, кинул Новак.
- Думаю, что найду, - в тон ему ответил Неулыба.
- Кстати, не забудьте... там, в офицерской каюте, валяются чьи-то
штаны. В пятнах и с бахромой. Не ваши ли?
- Мои, - подтвердил Неулыба.
И в тот же день перевел подводную лодку в завод, перейдя в подчинение
отдельному дивизиону ремонтирующихся кораблей.
Неделю спустя Неулыба прибыл в бригаду. Решать хоздела.
- Ну, как здоровьишко, командир? Кстати, не вижу актика
приемо-передачи, дорогой... - с прищуром встретил его командир береговой
базы бригады. На его одутловатой физиономии блуждала препротивная улыбка.
"Все знает. Этому палец в рот не клади", - подумал Неулыба, силясь
вспомнить фамилию командира базы а вслух добавил:
- Вступал в командование без акта.
- Да? А вы знаете, дорогой, что на себя приняли? - вторично оскалился,
блеснув золотом зубов командир базы.
"Комарницкий! - вспомнил Неулыба. - Как охарактеризовали на дивизионе,
щука в камышах. И приятель Новака..."
- Ну и что я на себя принял? - с внешним спокойствием спросил он.
- А вот что... Мне тут орЈлики-интенданты подкинули справочку... И они,
дорогуша, свидетельствуют... - зашуршал бумагами Комарницкий, - значится, по
недостачам... По автономному пайку... четыре тысячи восемьсот. По
вещевому... две четыреста... По шхиперскому... ну, тут ерунда, тысяча
двести. Кстати... за вами числятся еще две боевые торпеды и восемь
взрывателей. Надеюсь, вы их не уволокли в завод?
- Нет, торпед я в завод не уволакивал, - мрачно отпарировал Неулыба. -
Полагаю, валяются где-то на бригаде. Автономного пайка, по слухам, я не
употреблял. И если уж на хваленой-перехваленой такие хвосты, то что же на
остальных?.. А впрочем, пустяки! Расчистим!
- Ну-ну! - удивился командир базы. - Давай, милый, трудись!
И Неулыба трудился. В поте лица. Расчищая интендантские завалы.
Прошла еще неделя. В каюту Неулыбы на дивизионной плавказарме
постучался матрос-дневальный.
- Товарищ командир, там вас офицеры вызывают...
- Не понял. Кто вызывает? - воззрился на матроса Неулыба.
- Ну, я не знаю, - замялся матрос, - офицеры в каюте номер восемь.
Сказали, чтоб вы прибыли... Неулыба понял: господа-офицеры подготовили
"шторм-спектакль". Командира вызывают. Сейчас главное - не сорваться на
истерику, на крики и визг Спокойствие и еще раз спокойствие.
В каюте номер восемь в живописных позах валялись офицеры - помощник
командира Бородкин, механик Касьян, штурман Древятник. Вся "оппозиция"
новому командиру. На столе демонстрировались недопитые бутылки "Московской",
раскупоренные банки ветчины, огрызки колбасы и ошкурки тараньки. Вся закусь
из лодочного автономного пайка, который в базе не положен. Разбазарен в
недостачу.
Помощник командира Бородкин, низенький румяный крепыш со сверкающими
глазками, имел на бригаде особый статус. Кадровая легенда Бородкина гласила:
в войну на его, пятилетнего ребенка, глазах расстреляна райкомовка-мать; два
года скитался по оккупированной Украине мальчик-звереныш; потом -
"партизанский сын", позднее - "воспитанник-нахимовец", далее - курсант и
офицер флота. Всю накопленную яростную ненависть против "гадов человечества"
Бородкин слепо перенес на нового командира Неулыбу. Он же, в ослеплении
ненависти, и организовал (Неулыба догадывался об этом), завладев печатью,
подделку требований-накладных на получение с бербазы бригады автономного
пайка, спирта и прочих подводных ценностей. Ответственность - на командире.
Механик Касьян, по бригадному прозвищу "Челкаш", длинный и косматый
хохол с маской сытого безразличия на заросшей физиономии. Известен тем, что
никогда не стригся, не умывался, ходил в рваных штанах и опорках на босу
ногу. Поговаривали, что в море флагмех бригады, не выдержав козлиного духа,
время от времени тащил Касьяна за шиворот к умывальнику, собственноручно
намыливая его диссидентскую гриву. Но... подводный ас. Сейчас механик лежал
на диванчике, упершись рваными штиблетами в переборку, и целился окурком в
приклеенную хлебным мякишем Диву.
Штурман Древятник, огромный флегматичный красавец со слегка оплывшей
физиономией, равнодушно смотрел сквозь Неулыбу. Славился тем, что походя
покорял гарнизонных девиц, пытавшихся достать его и на заводе.
Неулыба покосился на бутылки, смахнул огрызки и присел к столику:
- Ну-с, чему обязан? Между прочим, водку-то могли бы к моему приходу и
убрать. Все-таки плавказарма с военно-морским флагом...
- А это у нас проявитель и закрепитель! - вызывающе отчеканил
раскрасневшийся, по-дуэльному сверкая глазками, помощник командира.
- Ну, если это проявитель и закрепитель, тогда конечно. Только прошу
наклеить соответствующие этикетки. Чтоб не вводить в заблуждение, -
подчеркнуто спокойно произнес Неулыба. - Мало ли что, вдруг Никита Хрущев на
свою подшефную припожалует. Конфуз будет. Когда наклеите, поставьте в
известность.
И вышел из каюты. Спектакля не получилось. Неулыба почувствовал: только
выдержка - его оружие. Он не побежал к командованию дивизиона - это было бы
унизительно, чревато потерей "лица". Королевская северная бригада, помнится,
ставила ремонтный дивизион ни в грош.
Выбрав время, Неулыба отправился в политотдел бригады:
- Прошу убрать с подводной лодки всю эту пьяную кодлу, - в открытую
обратился он к начальнику политотдела.
- Как это понимать? Это наш лучший экипаж! Передовой на флоте! Выходит,
вся бригада не в ногу, а вы один в ногу? - взорвался начальник политотдела.
- Я не знаю, как это понимать. Не хочу обвинять кого-либо в
очковтирательстве. Но вы не станете отрицать, что за три недели я не мог,
даже если б и захотел, разложить офицеров и экипаж. Докладываю: позавчера
механик Касьян и штурман Древятник задержаны милицией ночью, по форме
"ноль", даже без трусов. Гуляли, не хватило, пытались взломать винный
магазин.
- Это что же, они по дивизиону нагишом бегали? - ядовито допытывался
Гречишник.
- Зачем на дивизионе? В городе, на квартире одного из отцов города, с
секретным телефоном. Установлено абсолютно точно. Я ставлю вопрос о замене
этих офицеров.
- Всех, что ли? - с недоброй усмешкой оборвал Неулыбу вошедший в
кабинет командир бригады. - Никак нет, не всех. Осмелюсь напомнить, у меня
вакантные должности - замполита, старпома, минера, врача. Следовательно,
кроме начальника РТС, всех остальных.
- Вы нам ставите условия?
- Условий ставить не могу. Но офицеров прошу заменить. В противном
случае буду вынужден обратиться напрямую в политуправление флота. Потребую
прислать комиссию.
- А где мы вам возьмем офицеров? Ищите в таком случае сами, - цепко
оглядел нахала комбриг. Он почуял недоброе: формально лодка вышла из
подчинения бригады, и этот стоящий перед ним "чужак" мог наделать бригаде
существенных неприятностей.
- Офицеров найду. Этих заберите. Разрешите быть свободным?.. И он нашел
офицеров. На танцульках в базовом Доме культуры. По совету доброхотов
Москва, Андреевский флаг, 1993.
OCR и spellcheck: Павел Зленко.
---------------------------------------------------------------
Народ в морской артели чище.
Подлецу и вору дороги в море нет.
А главное - в море людей злых нету,
ни воевод, ни бояр... и рука царская не достанет...
Из побывальщины северных поморов
Повесть
Экипажу подводной лодки С-141 посвящается.
Главные действующие лица (согласно "табели о рангах") - в фамилиях и
бытовавших в подводной среде прозвищах.
ХОРОШИЙ МУЖИК - командир бригады подводных лодок
ТЕТЯ ФРОСЯ - заместитель командира бригады по политической части
БЕЛОГАД - начальник штаба бригады
"АКАДЕМИК" - преподаватель Военно-морской академии
НЕУЛЫБА - командир подводной лодки
ШЕПОТ - дублер, командир ремонтирующейся подводной лодки
ХОРТ - заместитель командира подводной лодки по политической части
(стаж - менее полугода)
ХАЛВАНЫЧ - старший помощник командира подводной лодки (далее ПЛ)
ИЛЬИЧ - командир электромеханической боевой части ПЛ
ЛУКЬЯНЧИК - командир штурманской боевой части ПЛ
СТЕПАН - командир минно-торпедной боевой части ПЛ
СИМПАТЕНОК - начальник радиотехнической службы ПЛ
МИХАЛЫЧ - боцман, старшина команды рулевых-сигнальщиков
(прикомандированный на поход)
ДИКИЙ - старшина команды мотористов
ЮЛА - трюмный - машинист центрального поста ПЛ
Остальные действующие лица вступают в повествование по ходу действия.
***
Это было время жесткого противостояния двух систем - империалистической
и социалистической, ныне растаявшей как мокрый сахар.
И, конечно же, вытекающего из "холодной войны" противоборства флотов,
напоминающего встречу на ринге натренированного американского тяжеловеса и
русского мужичка, норовящего "дать в ухо" в ответ на всякие там боксерские
приемы.
Карибский кризис был еще слишком свеж в памяти. Президент США Дж.
Кеннеди расточал свои рекламные улыбки, а Никита Хрущев, зашнуровав ботинок
и уплатив в Генеральной Ассамблее ООН немалый штраф за нарушение
общественного порядка, оставил тем не менее за собой последнее слово,
пообещав "перебить ракетами всех мух на небесной тверди".
Да не удивится современный скептик-читатель: это собственные слова
тогдашнего Генсека.
Впрочем, на флотах Никиту не уважали. И крепко не уважали...
Короче говоря, это было лето 1963 года.
Главнокомандующий ВМФ С. Горшков, предвосхитив "знаменитую" брежневскую
трилогию, уже перелистал и благословил на публикацию свою "Морскую мощь
государства", в которой были хитро увязаны идея Петра Великого "о двух руках
потентата" и раздраконенная в академиях как лживо-буржуазная теория Мэхена и
Коломба о господстве на море. И выбил "под это дело" у всемогущего Политбюро
немалые субсидии, начав строительство атомного океанского флота.
Но атомный подводный флот был еще слаб и хил, как семимесячный
новорожденный, поэтому дизельным подводным силам отводилась роль "защитника
государственных интересов Советского Союза в мировом океане" в букве
противостояния уже тогда могучему американскому, утвердившему свое
господство в Тихом океане вместо канувшего в небытие флота микадо.
Выросшие на морали силы и уважающие только силу, янки несказанно
удивились, обнаружив в омывающих Японию водах очередного
выползыша-претендента на океан, на сей раз - советского "Ивана".
- Oh, Jonny! Where are you from? - О, Иваны! Откуда вы?
- What are you doing in our hot waters? - Как вам плавается в наших
теплых водах? - поначалу сигналили американские крейсера и фрегаты,
обнаружив в Филиппинском море советские плавбазы.
- Совершаем учебные плавания в открытых международных водах! - ответно
сигналили суровые Иваны.
Вскоре, однако, этикетный обмен любезностями закончился.
Янки поняли: коммунисты-Иваны появились в водах Куро-Сио неспроста и,
если не дать им укорот, в недалеком будущем высыпят на океанские просторы
как тараканы.
И предприняли жесткий прессинг.
Для начала плотно заблокировали проливы Японского моря. Заставили
сателлитов - южнокорейцев и японцев - организовать блокадную службу и
развернуть противолодочные рубежи в западном и восточном проходах Корейского
пролива на полный азиатский серьез.
Весьма быстренько практичные американцы организовали систематическое
слежение за деятельностью советского Тихоокеанского флота на подходах к
Приморью и поиск подводных лодок в Японском море силами базовой патрульной
авиации и своих подводных лодок.
Результаты не заставили себя ждать.
В 1962 году японцы обнаружили прорывающуюся через Корейский пролив
подводную лодку Фоменко и организовали ее преследование. При попытке отрыва
лодка действовала не лучшим образом - легла на грунт в проливе на глубине
120 метров. Обложив "хитрого Ивана", сыны микадо любезно передали контакт
хозяевам-янки; те вынудили лодку всплыть и выгнали обратно в Японское море.
В начале 1963 года скрытно форсировала Корейский пролив и вырвалась в
Филиппинское море подводная лодка Христова. Там она, однако,
была обнаружена. Янки поступили просто: гоняли на глубинах подводную
лодку до полного расхода ею плотности аккумуляторной батареи и вынудили
всплыть.
Всплывшую же субмарину поставили "в конверт" из 4 кораблей и подняли
флажный сигнал: "При попытке погружения открываем огонь".
И в этом "конверте" провели лодку через три моря - Филиппинское,
Восточно-Китайское и Японское - до острова Аскольд, где подняли
издевательски-вежливый сигнал: "Желаем счастливого плавания" - и скрылись в
южном направлении.
Третья, лодка Тарановского, все же прорвалась в океан. Неулыбе
надлежало идти четвертым.
***
Вызванный к командиру бригады. Неулыба со скрытой дрожью молча вскрыл
протянутый представителем штаба флота пакет. И начал, как в замедленной
съемке, читать, стараясь не утерять ни грана смысла.
Командиру подводной лодки С-141
Лично.
Боевое распоряжение
штаба Тихоокеанского флота
1 июня 1963 года # 004/С Время московское
1. Силы 7-го флота США проводят неустановленные учения восточнее
островов Кюсю и Сикоку. В районах учений систематически отмечаются 2-3
авианосные группы (АУГ, АПУГ) в составе авианосца и 6-8 кораблей охранения
каждая.
На 0.00 1.6 находились: 77.4 АУГ аву "Тикондерога" 100 миль
юго-восточнее пролива Бунго, 70.3 АПУГ авп "Кирсардж" 130 миль юго-восточнее
пролива Осуми, штабной корабль 7-го флота кр уро "Оклахома Сити" на подходах
к вмб Йокосука.
К 13.6 ожидается завершение перехода из США в западную часть Тихого
океана авианосной группы аву "Корал Си".
Действия АУГ, АПУГ прикрываются силами базовой патрульной авиации США с
авиабаз Ивакуни, Наха.
В проливах Японского моря систематически отмечаются ДОЗК (корабельные
дозоры): 1-2 южнокорейских СКР восточнее Пусан и Чечжудо, 2-3 японских СКР
на подходах к островам Цусима. Проливы контролируются БРТП и БШПС (см.
разведкарту).
2. Силы Тихоокеанского флота находятся в боевой готовности ПОСТОЯННАЯ,
осуществляют повседневную деятельность в пунктах постоянного базирования и
плановую боевую подготовку в прибрежных районах.
3. Командующий флотом приказал:
Подводной лодке С-141 выйти из базы в 3.00 3.6, занять район С-1,
ограниченный координатами... к 0-00 12.6.
Задача: Вести наблюдение за деятельностью сил 7-го флота США с целью
обнаружения авианосцев,
скрытного слежения за ними своим оружием, выявления характера их
действий, новых тактических приемов использования технических средств,
вскрытия систем ПЛО.
Выход из назначенного района С-1 разрешается только: при скрытном
слежении за авианосцами, при отрыве от преследования силами ПЛО.
Оставить район С-1 в 0.00 3.7, следовать в базу обратным маршрутом (см.
карту-приложение к боевому распоряжению).
Прибыть в базу в 8.00 16.7.
4. Оружие применять:
- обычное - только на самооборону, при явном нападении противника;
- специальное - по особому сигналу министра обороны.
5. Управление - с КП флота. С моря доносить:
- об обнаружении авианосцев 7-го флота США (визуально или достоверно
техническими средствами);
- в случаях, вынуждающих прекратить выполнение боевой задачи.
6. На переходе и в районе выполнения боевой задачи действовать
максимально скрытно. Форсирование Корейского пролива осуществить в
кратчайший срок в темное время суток в надводном положении.
Использование активных технических средств наблюдения (РЛС, ГАС) в
исключительных случаях, для навигационного ориентирования, в режиме
"секторный однообзор", в сторону, противоположную от сил вероятного
противника.
7. Решение на выполнение поставленной задачи утвердить командиру 16-й
эскадры подводных лодок. Начальник штаба Тихоокеанского флота (подпись).
Командование бригады, о трех лицах, выжидательно смотрели на Неулыбу.
Закончив чтение, Неулыба отстраненно молчал. Нестерпимо хотелось курить.
- Ну что, ясна задача? - первым нарушив молчание, воткнул в Неулыбу
взгляд начштаба Белогад. - Что-то долго думаете, командир.
- Задача-то ясна. Только... Я ведь этот район совсем не знаю...
Начальники переглянулись: будет канючить, выпрашивать "няньку".
Безработных нянек на бригаде не было.
- Что значит, не знаю? Надо было изучать! - построжал Белогад. - Мы не
для того согласились на ваш к нам перевод, чтобы держать вас в полигонах...
- Ну, не надо. Не надо так, - примиряюще-проникновенно протянул
замкомбрига Тетя Фрося. - Командир, мы много поработали с вашим экипажем. Не
скажем, что он нас очень радует, но морально он здоров, в послеремонтный
период заметно улучшил показатели. И мы надеемся, мало сказать - надеемся, а
ожидаем - в походе вы сможете мобилизовать личный состав и выполнить задачу
не только на хорошо, но и на отлично. Недавний партактив, а вы на нем
присутствовали, прямо указал вам и вашему заместителю - выйти из отстающих.
У вас есть сильный резерв - коммунисты и комсомольцы. Надо только энергично
и целеустремленно направлять их работу. Замполит у вас молод, но энергичен.
И это радует...
- Не боги горшки обжигают, - бодрым баском вклинился Хороший Мужик. -
Все когда-то были первыми. Вы, судя по характеристикам, командир
наплаванный. Чем можем, тем поможем. Еще что у вас?
- У меня немного. Офицерский состав собран с бору по сосенке. Некоторые
не соответствуют требованиям, - глуховатым бесцветным голосом докладывал
Неулыба: поставленная задача провела невидимую черту между просьбами и
требованиями. - Часть офицеров необходимо заменить.
- Это кого же? - вытянулся лицом Белогад.
- Старпома. Слабоволен, нерешителен. Ни рыба ни мясо. В ремонте, может,
и годится, в походе - нет. Командира моторной группы. Ленив, медлителен,
рассеян. Штурмана. За пределами видимости берегов не плавал. И боцмана. Эту
пьянь с корабля убрать. Докладываю - сей герой на прошлой неделе заложил в
притоне у холостячек партбилет. До выкупа. Боцман, между прочим, мой
однофамилец. Особисты в мою сторону поглядывают.
- Может, вам весь экипаж заменить? - ехидно прогундосил Белогад. -
Товарищ комбриг! Официально заявляю: я на этой лодке достаточно поплавал,
заменяя командира, вы знаете. Мой вывод: экипаж сплаван. А вам, новому
командиру... авторитет еще и еще завоевывать. Вспомните, сколько я сделал
вам замечаний в море? Вы строптивый товарищ. А чем вам неугоден старший
помощник? Дисциплинирован. Предупредителен...
- Не оспариваю, старпом хороший человек, - согласился, спрятав злой
взгляд, Неулыба. - К сожалению, таких должностей "для хороших человеков" на
флоте нет. В монастырях есть.
- Командир, спокойно. Штабом бригады и штабом эскадры приняты
определенные меры. К вам прикомандировывается дублером капитан 3 ранга
Шепот, с ремонтирующейся лодки. Штурмана усилим. Ваш механик - лучший на
бригаде. Боцмана, тут мы несколько подзапустили, заменим. Но прием-передача
материальных ценностей за такой срок - это уж ваш вопрос, - погасил острую
ситуацию Хороший Мужик, - значит все. Готовьте решение на выполнение боевой
задачи. Доклад командиру эскадры на утверждение - завтра.
"Дублер-то, может, и хорош, да ведь - "ржавчина", - хотел было
возразить Неулыба, но смолчал: все лучше, чем ничего.
- И не забудьте, командир, главное - мобилизовать личный состав. Он вам
горы свернет, - обнадежил Тетя Фрося. - Ваша задача - положительный
результат похода. Только положительный. И тогда вам прямой путь- сделать
лодку "отличной".
Представитель штаба флота отстраненно молчал, явственно свидетельствуя
этим молчанием: знакомая история - назначенные к боевой службе всегда
плачутся в жилетку.
На южной бригаде Неулыба пока что был инородным телом: менее трех
месяцев назад прибыл из другого, северного соединения - "королевской
бригады", подчиненной непосредственно флоту, и принял бескомандирную лодку
из рук начштаба Белогада непосредственно в море, где та после ремонта
ускоренно вгонялась в "первую линию".
Прежний штатный командир Веселюк обнаружил в своем организме массу
послеремонтных болезней и, не без помощи приятелей-кадровиков, успел
перемахнуть на берег, преподавателем в мореходку.
Командирской среде южной бригады Неулыба не представлялся, ибо с
прибытием проследовал прямо в море. И только один Гридень, однокашник по
училищу, успел предупредить:
- Смотри там, в морях. Начальник штаба - не белый, а самый настоящий
гад. И трус.
Неулыба вышел на торпедолове на встречу со своей подводной лодкой в
море. В море же начальник штаба немедленно взялся за "воспитание" Неулыбы на
потаенный интерес команды, охочей на бесплатные спектакли.
Неулыба сразу почувствовал "новую школу" мелочных придирок и
командовал, стиснув зубы: сам напросился, дурак. И, поразмыслив, избрал свою
линию поведения - управлял кораблем, не замечая начштаба, чем приводил
последнего в бешенство.
В северном же соединении, откуда прибыл Неулыба, он прослыл "чокнутым".
Сомнительная популярность Неулыбы началась с невиданной доселе на
флотах истории...
Он прибыл на соединение с приказом главкома и предписанием штаба флота.
И был встречен более чем прохладно.
Прежний командир Новак на флоте гремел: он "поставил" подводную лодку
на уровень передовых, смело выдвинув новый "почин" - личное обращение к
Генеральному секретарю ЦК КПСС Никите Хрущеву с рапортом о достигнутых
результатах и новых повышенных обязательствах. Почин прошумел во всех
флотских и армейских газетах.
Еще в поезде Неулыба чувствовал холодок в груди: командовать такой
лодкой и стать достойным ее замечательного экипажа - задача из задач! Не
опростоволоситься бы на позор вся и всему!
Новак, заметно привыкший быть в центре внимания, островзглядый хохол,
воспринял появление Неулыбы с редкой враждебностью.
Он твердо уверовал в свое повышение, скорое и немалое. Однако "кадры"
оказались шутниками: обещанное Новаку назначение шло по номенклатуре флота и
на каком-то участке застопорилось. Неулыба же прибыл с приказом главкома. И
тем самым Новак до желанного назначения вытряхивался за штат.
Неулыбу он не замечал в упор. А тот, не имея ни гроша в кармане,
валялся в офицерской казарме, перечитывал старые газеты и исправно гулял в
столовую. Просуществовав таким способом неделю, Неулыба пошел к комбригу:
- Товарищ капитан 1 ранга. Дел я принять и вступить в командование
лодкой не могу по причинам, вам известным. Прошу разрешения возвращаться во
Владивосток, в кадры.
- Пожалуйста, возвращайтесь, - равнодушно ответил комбриг.
Однако Неулыба не смог насшибать денег на обратный проезд и в канун
Великого Октября снова залег в казарме. Бригада предпразднично опустела.
Командир Новак вспомнил про недогул и востребовал у комбрига неделю.
Под вечер Неулыбу отыскал рассыльный:
- Товарищ капитан 3 ранга. Вы назначены дежурным по бригаде. Через
полчаса развод суточного наряда.
- Передайте тому, кто вас послал, пусть идет на три буквы. Я к
исполнению служебных обязанностей не приступал и к бригаде никакого
отношения не имею. Кстати, а кто в приказе?
- Указан капитан 2 ранга Новак... Но он с сегодняшнего дня в отпуске...
- Ну, хитрож... хохол! - вырвалось у Неулыбы. - А вы, голубчик, идите.
И не оглядывайтесь.
Рассыльный исчез. А через полчаса появился снова:
- Товарищ капитан 3 ранга, развод стоит. Заступать, кроме вас, некому.
- Ладно, черт с вами, - поднялся с койки Неулыба... В этот вечер, когда
в бригадном клубе были "мероприятия" - киношки серии "Ну, заяц, погоди!" и
ногошарканья "с матросом танцует матрос", дежурный Неулыба, вооруженный
липовыми атрибутами власти - повязкой "рцы" и кобурой, - твердо уяснил: на
бригаде трезвых двое - обеспечивающий культдосуг подводного воинства
флагманский комсомолец и он. Оставив клуб на попечение флагкомсомольца,
Неулыба пошел осваивать территорию бригады. Завидев в чернеющих кустах
подозрительное шевеление, Неулыба машинально повернул туда.
- Ну, иди, иди, сволочь! Если черепа не жалко, - пообещали кусты.
Неулыба сплюнул и уныло побрел в штаб.
Наутро он с изумлением узнал: по прошедшим докладам на бригаде
"замечаний нет", и вообще по военно-морской базе - полный ажур! Кроме
четверых старшин именно с той лодки, в командование которой он тщился
вступить. Старшины совершили коллективку, напились до чертиков у "халяв" и
оказались на лежаках в гарнизонной комендатуре.
В хмурое утро 9 ноября начальник политотдела базы Фисюн по телефону
"раздевал" комбрига Спирю и его начпо Гречишкина:
- По всей базе, где тысячи человек, ни одного пьяного! А у вас на
передовой лодке - четверо пьяных! И кто? Коммунисты, старшины! Что прикажете
докладывать в политуправление флота? Бардак! Возмутительный бардак!
Рассвирепевший комбриг вызвал Новака и Неулыбу:
- Ну, вот что! На одной лодке, где два командира и четверо пьяных
передовиков-коммунистов, это уж слишком. Новак, вам сегодня же сдать
делаИдите...
- Как будем производить прием-передачу? - поинтересовался на выходе
Неулыба. - Кого порекомендуете в комиссию? Я ведь людей не знаю... Положен
акт...
- Если находите нужным, пишите акт сами, - зло процедил Новак. - Моя
лодка в актах не нуждается.
- Что ж, если так, - обозлился в свою очередь Неулыба, - иду на корабль
и вступаю в командование. Без акта.
- Надеюсь, найдете дорогу? Я, знаете ли, немножко устал, - не глядя на
воспреемника, кинул Новак.
- Думаю, что найду, - в тон ему ответил Неулыба.
- Кстати, не забудьте... там, в офицерской каюте, валяются чьи-то
штаны. В пятнах и с бахромой. Не ваши ли?
- Мои, - подтвердил Неулыба.
И в тот же день перевел подводную лодку в завод, перейдя в подчинение
отдельному дивизиону ремонтирующихся кораблей.
Неделю спустя Неулыба прибыл в бригаду. Решать хоздела.
- Ну, как здоровьишко, командир? Кстати, не вижу актика
приемо-передачи, дорогой... - с прищуром встретил его командир береговой
базы бригады. На его одутловатой физиономии блуждала препротивная улыбка.
"Все знает. Этому палец в рот не клади", - подумал Неулыба, силясь
вспомнить фамилию командира базы а вслух добавил:
- Вступал в командование без акта.
- Да? А вы знаете, дорогой, что на себя приняли? - вторично оскалился,
блеснув золотом зубов командир базы.
"Комарницкий! - вспомнил Неулыба. - Как охарактеризовали на дивизионе,
щука в камышах. И приятель Новака..."
- Ну и что я на себя принял? - с внешним спокойствием спросил он.
- А вот что... Мне тут орЈлики-интенданты подкинули справочку... И они,
дорогуша, свидетельствуют... - зашуршал бумагами Комарницкий, - значится, по
недостачам... По автономному пайку... четыре тысячи восемьсот. По
вещевому... две четыреста... По шхиперскому... ну, тут ерунда, тысяча
двести. Кстати... за вами числятся еще две боевые торпеды и восемь
взрывателей. Надеюсь, вы их не уволокли в завод?
- Нет, торпед я в завод не уволакивал, - мрачно отпарировал Неулыба. -
Полагаю, валяются где-то на бригаде. Автономного пайка, по слухам, я не
употреблял. И если уж на хваленой-перехваленой такие хвосты, то что же на
остальных?.. А впрочем, пустяки! Расчистим!
- Ну-ну! - удивился командир базы. - Давай, милый, трудись!
И Неулыба трудился. В поте лица. Расчищая интендантские завалы.
Прошла еще неделя. В каюту Неулыбы на дивизионной плавказарме
постучался матрос-дневальный.
- Товарищ командир, там вас офицеры вызывают...
- Не понял. Кто вызывает? - воззрился на матроса Неулыба.
- Ну, я не знаю, - замялся матрос, - офицеры в каюте номер восемь.
Сказали, чтоб вы прибыли... Неулыба понял: господа-офицеры подготовили
"шторм-спектакль". Командира вызывают. Сейчас главное - не сорваться на
истерику, на крики и визг Спокойствие и еще раз спокойствие.
В каюте номер восемь в живописных позах валялись офицеры - помощник
командира Бородкин, механик Касьян, штурман Древятник. Вся "оппозиция"
новому командиру. На столе демонстрировались недопитые бутылки "Московской",
раскупоренные банки ветчины, огрызки колбасы и ошкурки тараньки. Вся закусь
из лодочного автономного пайка, который в базе не положен. Разбазарен в
недостачу.
Помощник командира Бородкин, низенький румяный крепыш со сверкающими
глазками, имел на бригаде особый статус. Кадровая легенда Бородкина гласила:
в войну на его, пятилетнего ребенка, глазах расстреляна райкомовка-мать; два
года скитался по оккупированной Украине мальчик-звереныш; потом -
"партизанский сын", позднее - "воспитанник-нахимовец", далее - курсант и
офицер флота. Всю накопленную яростную ненависть против "гадов человечества"
Бородкин слепо перенес на нового командира Неулыбу. Он же, в ослеплении
ненависти, и организовал (Неулыба догадывался об этом), завладев печатью,
подделку требований-накладных на получение с бербазы бригады автономного
пайка, спирта и прочих подводных ценностей. Ответственность - на командире.
Механик Касьян, по бригадному прозвищу "Челкаш", длинный и косматый
хохол с маской сытого безразличия на заросшей физиономии. Известен тем, что
никогда не стригся, не умывался, ходил в рваных штанах и опорках на босу
ногу. Поговаривали, что в море флагмех бригады, не выдержав козлиного духа,
время от времени тащил Касьяна за шиворот к умывальнику, собственноручно
намыливая его диссидентскую гриву. Но... подводный ас. Сейчас механик лежал
на диванчике, упершись рваными штиблетами в переборку, и целился окурком в
приклеенную хлебным мякишем Диву.
Штурман Древятник, огромный флегматичный красавец со слегка оплывшей
физиономией, равнодушно смотрел сквозь Неулыбу. Славился тем, что походя
покорял гарнизонных девиц, пытавшихся достать его и на заводе.
Неулыба покосился на бутылки, смахнул огрызки и присел к столику:
- Ну-с, чему обязан? Между прочим, водку-то могли бы к моему приходу и
убрать. Все-таки плавказарма с военно-морским флагом...
- А это у нас проявитель и закрепитель! - вызывающе отчеканил
раскрасневшийся, по-дуэльному сверкая глазками, помощник командира.
- Ну, если это проявитель и закрепитель, тогда конечно. Только прошу
наклеить соответствующие этикетки. Чтоб не вводить в заблуждение, -
подчеркнуто спокойно произнес Неулыба. - Мало ли что, вдруг Никита Хрущев на
свою подшефную припожалует. Конфуз будет. Когда наклеите, поставьте в
известность.
И вышел из каюты. Спектакля не получилось. Неулыба почувствовал: только
выдержка - его оружие. Он не побежал к командованию дивизиона - это было бы
унизительно, чревато потерей "лица". Королевская северная бригада, помнится,
ставила ремонтный дивизион ни в грош.
Выбрав время, Неулыба отправился в политотдел бригады:
- Прошу убрать с подводной лодки всю эту пьяную кодлу, - в открытую
обратился он к начальнику политотдела.
- Как это понимать? Это наш лучший экипаж! Передовой на флоте! Выходит,
вся бригада не в ногу, а вы один в ногу? - взорвался начальник политотдела.
- Я не знаю, как это понимать. Не хочу обвинять кого-либо в
очковтирательстве. Но вы не станете отрицать, что за три недели я не мог,
даже если б и захотел, разложить офицеров и экипаж. Докладываю: позавчера
механик Касьян и штурман Древятник задержаны милицией ночью, по форме
"ноль", даже без трусов. Гуляли, не хватило, пытались взломать винный
магазин.
- Это что же, они по дивизиону нагишом бегали? - ядовито допытывался
Гречишник.
- Зачем на дивизионе? В городе, на квартире одного из отцов города, с
секретным телефоном. Установлено абсолютно точно. Я ставлю вопрос о замене
этих офицеров.
- Всех, что ли? - с недоброй усмешкой оборвал Неулыбу вошедший в
кабинет командир бригады. - Никак нет, не всех. Осмелюсь напомнить, у меня
вакантные должности - замполита, старпома, минера, врача. Следовательно,
кроме начальника РТС, всех остальных.
- Вы нам ставите условия?
- Условий ставить не могу. Но офицеров прошу заменить. В противном
случае буду вынужден обратиться напрямую в политуправление флота. Потребую
прислать комиссию.
- А где мы вам возьмем офицеров? Ищите в таком случае сами, - цепко
оглядел нахала комбриг. Он почуял недоброе: формально лодка вышла из
подчинения бригады, и этот стоящий перед ним "чужак" мог наделать бригаде
существенных неприятностей.
- Офицеров найду. Этих заберите. Разрешите быть свободным?.. И он нашел
офицеров. На танцульках в базовом Доме культуры. По совету доброхотов