Симмонс Дэн. Миттельшпиль (Утеха падали - 2)

   - Или подождать, пока он снова на меня нападет...
   - Нет-нет, этого вряд ли можно ожидать. Я думаю, они уже передали нам то, что хотели.
   - "Хочешь найти ту женщину? Ищи в Джерман-тауне", - снова повторила Натали. - А женщина - это Мелани Фуллер?
   - А вы можете назвать кого-нибудь другого?
   - Нет. А где этот Джермантаун? Это место действительно существует? Как, по-вашему, это не связано с оберстом Сола - вроде какого-нибудь кода?
   - По крайней мере, я знаю два Джермантауна. Кварталы в северных городах. Кажется, в Филадельфии есть историческая часть города с таким названием. В моем маленьком атласе их не оказалось, но я собираюсь пойти в библиотеку, покопаться в справочниках. На код не похоже. Просто название местности.
   - Но зачем кому-то сообщать нам, где она находится? - спросила Натали. - И кто это может знать? И почему именно нам?
   - Замечательные вопросы. Только ответов у меня пока нет. Если то, что рассказал Сол, правда, тогда здесь замешано нечто гораздо большее, чем он сам понимает.
   - А не мог этот вчерашний мерзавец быть.., ну, чем-то вроде агента самой Мелани Фуллер? Кто-то, кого она использовала - наподобие того, как оберет использовал Сола? Может, она все еще в Чарлстоне и пытается навести нас на ложный след?
   - Может быть, только все эти сценарии, когда начинаешь их продумывать, рассыпаются в прах. Если Мелани Фуллер жива и по-прежнему в Чарлстоне, зачем ей вообще понадобилось давать знать о себе? Особенно нам. Кто мы такие, в конце концов? Этим делом занимаются две городские организации, три отдела органов правопорядка штата плюс это чертово ФБР. Все три телекомпании на прошлой неделе показали программы на эту тему, в понедельник на той неделе окружной прокурор провел пресс-конференцию, на которую сбежалось полсотни репортеров, кое-кто из них все еще пытается что-то разнюхать... Кстати, я именно поэтому не записал в журнале происшествий, что ваша машина вчера стояла прямо напротив дома Фуллер. Представляю, какие были бы заголовки, скажем, в бульварных газетенках: ЕЩЕ ОДНА ЖЕРТВА ЧАРЛСТОНСКОГО УБИЙЦЫ!
   - Так какой же сценарий кажется вам наиболее правдоподобным? - спросила Натали.
   Джентри отодвинул столик на колесиках в сторону и присел на край кровати. Несмотря на свою массивную фигуру, он двигался легко и почти грациозно: создавалось ощущение, что под этой массой скрывается пластичный и хорошо тренированный атлет.
   - Допустим, Сол рассказал нам чистую правду, - тихо проговорил Джентри. Значит, мы столкнулись с ситуацией, когда несколько этих вампиров мозга сражаются друг с другом. Нина Дрейтон мертва. Я видел ее тело до и после морга. Чем бы она ни являлась при жизни, сейчас она просто прах. Люди, забравшие ее тело, кремировали его.
   - А кто забирал тело Нины Дрейтон?
   - Не родственники. И даже не друзья. Нью-йоркский адвокат, который был ее душеприказчиком, и два члена корпорации, где она была одним из директоров.
   - Значит, Нины Дрейтон нет. Кто же остается? Джентри поднял три пальца.
   - Мелани Фуллер, Уильям Борден - этот оберет Сола...
   - Значит, только двое. - Натали пристально глядела на оставшийся палец. А кто же третий?
   - Множество из миллионов неизвестных, - вздохнул Джентри, пошевелил всеми десятью пальцами и перевел разговор на другую тему. - Знаете, у меня для вас рождественский подарок. - Он вытащил из кармана куртки конверт. Там оказалась рождественская открытка и билет на самолет.
   - Рейс в Сент-Луис, - прочла Натали. - На завтра.
   - Ага. На сегодня билетов не было.
   - Вы меня выгоняете, шериф? Хотите избавиться?
   - Можно и так сказать. - Джентри широко улыбнулся. - Я знаю, что позволяю себе вольности, миз Престон, но я буду чувствовать себя гораздо лучше, если вы уедете к себе - пока не развеется весь этот вздор.
   - Просто не знаю, что думать... Почему я буду в большей безопасности в Сент-Луисе? Если за мной кто-то охотится, он найдет меня и там.
   Джентри сложил руки на груди.
   - Это вы хорошо подметили, но я не думаю, что за вами кто-то охотится, ведь правда? - Натали молчала, и он продолжил. - В любом случае вы мне сказали недавно, что у вас там друзья. Фредерик мог бы пожить у вас...
   - Мне не нужны ни телохранитель, ни нянька, - холодно бросила Натали.
   - Возможно. Но там вы будете заняты чем-то, окружены друзьями, а главное, вы выйдете из этой чертовой игры, в которую тут играют, убивая людей, заставляя их убивать других, нападая на девушек...
   - А как же быть с поисками убийцы моего отца? Кто будет следить за домом Фуллер до того, как Сол даст о себе знать?
   - Один из моих помощников присмотрит за домом. Я получил разрешение миссис Ходжес, чтобы кто-то пока пожил у нее - наверху, в кабинете мистера Ходжеса. Окна его как раз выходят в общий с Фуллер двор.
   - А вы что будете делать?
   Джентри взял шляпу с кровати, смял тулью и нахлобучил ее на свой вспотевший лоб.
   - Я решил взять что-то вроде отпуска, - вздохнул он и почему-то покраснел.
   - Отпуск? - изумилась Натали. - В разгар всей этой истории? Когда ничего еще не ясно? Джентри улыбнулся.
   - Примерно так же отреагировало мое начальство. Но дело в том, что я не был в отпуске два года, графство мне должно недель пять по крайней мере. Наверняка я могу себе позволить уехать на пару недель, если мне так уж захочется.
   - И когда же вы уезжаете?
   - Завтра.
   - Куда? - В голосе Натали было не только любопытство.
   Джентри потер щеку.
   - Ну, я думаю, что можно смотаться на север, посетить, скажем, Нью-Йорк. Давненько я там не был. А потом я мог бы провести пару дней в Вашингтоне.
   - Будете разыскивать Сола? - догадалась Натали.
   - Да, возможно, загляну и к нему. - Джентри глянул на часы. - О-о, уже поздно. Часов в девять к вам должен зайти док. А потом вы можете сразу уезжать. - Он помолчал. - Давайте вернемся к тому моменту, когда вы сказали, что могли бы пожить немного у меня...
   Натали приподнялась на подушке.
   - Это что, предложение?
   - Да, мэм. Мне было бы спокойнее, если бы вы до отъезда поменьше находилась одна в своем доме. Конечно, вы можете снять номер в отеле на сегодня, а я попрошу Лестера или Стюарта подежурить по очереди со мной...
   - Шериф, нам надо уладить один вопрос, прежде чем я скажу "да".
   Джентри посерьезнел.
   - Слушаю вас, мэм.
   - Мне надоело называть вас "шерифом", и еще больше надоело слушать, как вы говорите мне "мэм". Или будем звать друг друга по имени, или вообще никак.
   - Отлично, мэм. - Джентри ухмыльнулся во весь рот.
   - Но тут есть маленькая проблема. Я никогда не смогу заставить себя называть вас "Бобби Джо".
   - Родители тоже меня так не называли. Эта кличка прилипла ко мне, когда я работал тут помощником шерифа. А когда пришла пора баллотироваться в шерифы, я так ее за собой и оставил.
   - А как вас звали друзья и ваши близкие?
   - Друзья в основном обращались ко мне "Жирный". А мама звала меня Роб, - и Джентри вновь покраснел как мальчишка.
   - Хорошо. Спасибо за приглашение, Роб. Я принимаю его.
   ***
   Они ненадолго заехали домой к Натали, она быстро уложила свои пожитки, потом позвонила поверенному отца и некоторым друзьям. Дело с вступлением ее в наследство и продажей фотомагазина затягивалось как минимум на месяц. У Натали не было причин задерживаться в городе.
   Рождественский день выдался теплым и солнечным. Джентри неторопливо вернулся в город кружным путем. Хотя был четверг, но создавалось ощущение, что сегодня воскресенье.
   Они пообедали рано. Джентри приготовил запеченный окорок, картофельное пюре, брокколи с соусом из сыра и шоколадный мусс. Круглый обеденный стол был придвинут к большим окнам-"фонарям"; они сидели, неторопливо попивая кофе и глядя, как ранние сумерки окутывают в серый цвет дома и деревья вокруг. Питом, когда на небе зажглись первые звезды, они оделись и отправились гулять по улицам. Детей звали домой, а они не могли оторваться от своих новых игрушек. В затемненных окнах вспыхивали разноцветные огоньки телевизоров.
   - Как вы думаете, с Солом все в порядке? - спросила Натали. Они впервые после утреннего разговора вернулись к серьезным вещам.
   Джентри зябко засунул руки глубоко в карманы куртки.
   - Я не уверен. У меня такое чувство, что с ним что-то случилось.
   - Мне совсем не хочется прятаться в Сент-Луисе. Что бы тут ни происходило, я должна разобраться с этим - это мой долг перед памятью отца.
   Джентри не стал спорить.
   - Давайте сделаем так. Я выясню, куда запропастился профессор, а потом мы свяжемся и спланируем наш следующий шаг. Мне кажется, одному человеку с этим делом проще будет справиться.
   - Но ведь Мелани Фуллер может находиться и здесь, в Чарлстоне. Мы ведь даже не знаем, что хотел сказать тот вчерашний бандит.
   - Нет, не думаю, что старуха здесь. - Джентри рассказал Натали про то, как Артур Луэллин в ночь убийства поехал на минутку купить сигары, кончилось же тем, что он налетел на опору моста в окрестностях Атланты на скорости девяносто семь миль в час. - Кстати, тот табачный киоск, куда направлялся мистер Луэллин, находился неподалеку от "Мансарды".
   - Значит, Мелани Фуллер вполне способна сделать то, о чем говорил Сол?..
   - Да... Чистейший вздор, а между тем это - единственное объяснение.
   - Значит, вы думаете, что она прячется в Атланте?
   - Нет, не думаю. Это слишком близко отсюда. Скорее всего, она улетела или уехала оттуда при первой возможности. Поэтому я и сидел на телефоне почти всю неделю. В прошлый понедельник, через два дня после здешних событий, случилось недоразумение в Хатсфилдском международном аэропорту. Какая-то леди оставила двенадцать тысяч долларов наличными в сумке - и никто не смог ее описать. Местный носильщик, сорокалетний мужчина, до этого вполне здоровый, забился в припадке и умер. Я проверил все происшествия той ночи. На шоссе 1-285 в дорожной катастрофе погибла семья из шести человек - их протаранил сзади полуприцеп, шофер грузовика заснул за рулем. Мужчина в Рокдейле застрелил своего зятя после ссоры из-за лодки, которая уже много лет принадлежала всей семье. Найден труп бродяги у стадиона в Атланте. Люди шерифа утверждают, что труп пролежал там почти неделю. И наконец, таксист по имени Стивен Лентон покончил жизнь самоубийством у себя дома. По данным полиции, его друзья утверждают, что он находился в состоянии депрессии с тех пор, как от него ушла жена.
   - А как это все связано с Мелани Фуллер? - спросила Натали.
   - Можно только догадываться. Строить догадки - самое интересное в этом деле. - Они добрались до небольшого сквера, Натали присела на качели и стала потихоньку раскачиваться. Джентри, держась за цепь качелей, стоял рядом. Самое забавное в случае с мистером Лентоном то, что он покончил с собой на дежурстве. У таких людей вообще не принято тратить рабочее время на самоубийство. Вы ни за что не догадаетесь, где он находился, когда передавал в диспетчерскую данные о своей последней поездке...
   Натали перестала раскачиваться.
   - Я не... В аэропорту?
   - Да.
   Она тряхнула головой.
   - Нет, здесь что-то не стыкуется. Если Мелани Фуллер улетала куда-то из аэропорта Атланты, зачем ей было оставлять там деньги или убивать носильщика, а потом таксиста?
   - Давайте представим себе: ее что-то спугнуло. Или, скажем, она вдруг передумала. Автомобиль, принадлежавший таксисту, исчез - его бывшая жена надоедала полиции почти неделю, пока его наконец не нашли.
   - Где?
   - В Вашингтоне. Прямо в центре.
   - Ничего не понимаю. Разве не естественно предположить, что этот человек просто совершил самоубийство, а кто-то угнал его машину и бросил в Вашингтоне?
   - Конечно, конечно. Но у истории, рассказанной Солом Ласки, есть одно несомненное достоинство: она заменяет длинную цепь случайностей одним-единственным объяснением. Я вообще большой сторонник бритвы Оккама.
   Натали улыбнулась и снова принялась раскачиваться.
   - Только ею надо осторожно пользоваться. А то она затупится, и можно порезать собственное горло.
   - Верно. - У Джентри было прекрасное настроение. Вечерний воздух, скрип ржавых качелей, напоминающий о детстве, и присутствие этой чудесной девушки, от всего этого он чувствовал себя счастливым.
   - И все равно я не хотела бы выходить из игры, - упрямо заявила Натали. Может быть, мне стоит отправиться в Атланту и заняться этим делом там, пока вы будете действовать в Вашингтоне?
   - Но это всего на несколько дней, - заверил Джентри. - Отправляйтесь на свою базу в Сент-Луисе, и через некоторое время я с вами свяжусь.
   - Сол Ласки говорил то же самое.
   - Послушайте, у меня есть автоответчик и еще аппарат, с помощью которого я могу прослушать по телефону все, что записано на автоответчике. Я всегда все теряю, поэтому у меня две эти штучки.., ну, которые дают сигнал определенной высоты тона. Я дам вам одну из них. Обещаю звонить по своему телефону в одиннадцать, каждое утро и каждый вечер. Если у вас будет, что мне сообщить, просто наговорите это на автоответчик. Вы можете связываться со мной точно таким же образом.
   Натали моргнула.
   - А не проще вам просто позвонить мне?
   - Да, проще, но вдруг возникнут какие-нибудь трудности ?
   - Но... У вас же там могут быть ваши личные записи...
   Джентри усмехнулся в темноте.
   - От вас у меня секретов нет, мэм.., мисс... Нат... - поправился он. Или, скажем так, не будет - как только я передам вам эту электронную чертовщину.
   - Я прямо сгораю от нетерпения. - Натали плотнее запахнула пальто и, сойдя с качелей, взяла шерифа под руку.
   ***
   Когда они вернулись к дому Джентри, их кто-то поджидал там. В глубокой тени длинного крыльца мерцал огонек сигареты. Они остановились на мощенном каменными плитами тротуаре, шериф медленно расстегнул "молнию" своей куртки, и Натали увидела рукоятку револьвера, засунутого за пояс.
   - Кто тут? - тихо спросил Джентри. Огонек сигареты вспыхнул ярче, потом исчез, с крыльца спустилась темная фигура. Натали схватила Джентри за руку, когда высокая тень двинулась к ним.
   - Привет, Роб, - сказал кто-то низким, немного охрипшим голосом, - хорошая ночка для полетов. Я заглянул спросить, не хочешь ли ты полететь вверх вдоль побережья?
   - Привет, Дэрил, - произнес Джентри, и Натали даже через руку почувствовала, как расслабился после напряжения шериф.
   Глаза Натали привыкли к темноте, и теперь она различила высокого худого мужчину с длинными, седеющими на висках волосами. Он был одет вовсе не по погоде: в коротко обрезанных джинсах, сандалиях и футболке с выцветшей надписью: КЛЕМСОНСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ. Грубоватое лицо и задумчивый вид...
   - Знакомьтесь, Натали: это Дэрил Микс, - представил незнакомца Джентри. У Дэрила чартерная контора там, за гаванью. Воздушный извозчик. Несколько месяцев в году он летает с рок-группой, а заодно и сам играет на ударных. Он считает себя наполовину Чаком Нигером, наполовину Фрэнком Заппой. Мы с ним вместе бегали в школу. Дэрил, а это миз Натали Престон.
   - Рад познакомиться, - кивнул Микс. Рукопожатие было твердым, дружеским, и Натали оно понравилось.
   - Усаживайтесь. Я пойду раздобуду пива, - сказал Джентри.
   Натали села в плетеное кресло на крыльце. Микс потушил сигарету о перила веранды, кинул окурок в кусты и устроился в шезлонге, положив ногу на ногу, одна из сандалет повисла на ремешке.
   - В каком колледже вы учились с шерифом? - поинтересовалась Натали. Ей показалось, что Микс старше Джентри.
   - В Северо-западном, - дружелюбно пояснил Микс, - но Роб закончил с отличием, а меня выперли и забрили в армию. Пару лет мы жили в одной комнате. Так, двое перепуганных ребят с юга в большом городе.
   - Вот-вот, - подхватил Джентри, вернувшись с тремя охлажденными банками "Микеланджело". - Дэрил и вправду вырос на юге, точнее, на южной окраине Чикаго. Он никогда не бывал южнее линии Мейсон - Диксон, за одним-единственным исключением, когда однажды провел у меня летние каникулы. Но потом хороший вкус в нем победил, и он переехал сюда - после возвращения из Вьетнама. И вовсе его не выперли из колледжа - он сам ушел и записался добровольцем, хотя еще раньше отслужил в морской пехоте, в самом же колледже был активным пацифистом.
   Микс сделал большой глоток пива, глянул на банку в тусклом свете и сморщился.
   - Черт, Роб, и как ты пьешь эти помои? Пей "Пабст" - настоящее пиво. Сколько раз тебе говорить...
   - Значит, вы были во Вьетнаме? - спросила Натали. Она вспомнила Фредерика и его упорное нежелание говорить об этом, его ярость при одном упоминании той войны.
   Микс улыбнулся и кивнул.
   - Да, мэм. Я был воздушным наблюдателем, целых два года. Просто летал кругами в своем малюсеньком "Пайпер-кабе" и сообщал настоящим пилотам в больших истребителях-бомбардировщиках, куда бросать груз. За все время моего пребывания там я ни разу не выстрелил в кого-то по злобе. Самая непыльная работенка, какую только можно себе представить.
   - Дэрила дважды сбивали, - добавил Джентри. - Он - единственный сорокалетний хиппи из всех, кого я знаю, у которого целый ящик стола забит орденами и медалями.
   - Все куплено в военторге, - пошутил Микс. Он прикончил пиво, икнул и сказал:
   - Я так понимаю, что сегодня не самое удачное время для воздушной прогулки, а, Роб?
   - В следующий раз, амиго, - улыбнулся Джентри. Микс кивнул, встал и поклонился Натали.
   - Очень рад был познакомиться, мисс. Если вам нужно опылить с воздуха поля, или зафрахтовать рейс, или вдруг понадобится хороший барабанщик, заглядывайте ко мне, в аэропорт на Маунт-Плезант.
   - Обязательно, - улыбнулась Натали. Микс хлопнул Джентри по плечу, легко сбежал по ступенькам крыльца и исчез в темноте.
   ***
   Весь вечер они слушали музыку, рассказывали друг другу каждый о своем детстве, играли в шахматы, толковали о том, каково расти на юге, а учиться в колледже на севере, потом вымыли посуду и выпили немного бренди. Натали вдруг заметила, что между ними почти нет никакого напряжения: как будто они знают друг друга уже много лет.
   Она пришла в восторг, когда Джентри провел ее в комнату для гостей, чистую и тщательно прибранную. Пол без ковра, мебели, кроме простенькой кровати с веревочной сеткой, почти не было, но ее спартанскую суровость скрашивали цветастое покрывало на кровати и украшенные похожим на ананасы орнаментом стены.
   Джентри показал Натали чистые полотенца в ванной, пожелал ей доброй ночи, в последний раз проверил дверные замки и свет во дворе и вернулся в свою спальню. Переоделся в чистые, удобные тренировочные брюки и футболку. За последние восемь лет Джентри четыре раза попадал в больницу с приступами почечно-каменной болезни, и каждый раз приступ случался ночью. Избавиться от камней было совсем невозможно, хотя он старался придерживаться диеты с низким содержанием кальция, но каждый раз невероятная боль в начале приступа лишала его сил - их хватало только на то, чтобы набрать номер и вызвать "скорую", которая затем везла его в приемный покой. Джентри всегда было неприятно сознавать, что из-за этого он иногда оказывался совершенно беспомощным, и от этой беспомощности никак нельзя было избавиться или предотвратить ее, сколько ни планируй и ни готовься, поэтому он давно уже отказался от пижамы в пользу тренировочного костюма: если уж ему суждено попадать в больницу в среднем раз в два года, его повезут туда все-таки одетым, а не в пижаме.
   Джентри повесил кобуру с "ругером" на спинку стула рядом с кроватью. Он всегда вешал ее там, даже в самую темную ночь стоило ему потянуться - и пистолет оказывался у него в руке.
   Джентри долго не мог заснуть, сознание, что через две комнаты от него спит привлекательная молодая женщина, лишало его покоя, но он знал также, что сегодня он не встанет и не пойдет в эту комнату. Он понимал, что это напряжение между ними вовсе не неприятное, и на основе своего собственного влечения к ней мог вычислить, насколько ему отвечают взаимностью, Джентри смотрел, как по потолку движутся отражения автомобильных огней, и слегка хмурился.
   Нет, только не сегодня. Какие бы возможности ни таили в себе их отношения, время было решительно неподходящее. Инстинкт подсказывал ему, что Натали надо немедленно убрать из Чарлстона, подальше от всего этого безумия, что разыгрывается вокруг них. А инстинкты Джентри никогда не подводили, они не раз спасали ему жизнь, и он им верил.
   Он пошел на огромный риск, позволив ей провести ночь у себя, но он не знал, как еще можно обеспечить безопасность девушки до утреннего рейса. Кто-то за ним следил - и кто-то не один, а несколько людей. Он не был в этом уверен до вчерашнего дня - среды, сочельника, кануна Рождества. Утром он провел в машине почти полтора часа, разъезжая по городу, чтобы убедиться в этом и вычислить все автомобили, задействованные в слежке. Теперь это сделали не так грубо, как на прошлой неделе, наоборот, слежка была настолько профессиональной, что Джентри догадался о ней только благодаря своей интуиции.
   Задействовано было по крайней мере пять машин; одно такси, четыре же других абсолютно не так бросались в глаза - самый ходовой ширпотреб, какой только выпускают автозаводы в Детройте. Но три из них оказались похожими на тот "Бьюик", с которым он недавно играл в кошки-мышки. Одна из машин следовала за ним далеко позади, не приближаясь, а когда он резко менял направление, за ним увязывалась другая. Лишь через пару дней Джентри догадался, что вторая машина иногда не шла сзади, а обгоняла его. Чтобы организовать такую слежку, нужна была - он это знал точно - по крайней мере дюжина автомобилей, вдвое больше людей и радиосвязь. Джентри прикинул, способен ли чарлстонский отдел внутренних дел организовать такое, но сразу же отбросил эту мысль: во-первых, его прошлое, его образ жизни, те дела, которыми он сейчас занимался, никак не могли вызвать такого внимания; во-вторых, бюджет полиции Чарлстона просто не выдержал бы подобной нагрузки; а в-третьих, те полицейские, которых он знал, не смогли следить за подозреваемым с такой ювелирной точностью, даже если бы от этого зависела их жизнь.
   Кто же тогда оставался? ФБР? Джентри терпеть не мог Ричарда Хейнса и не доверял ему, но он не мог назвать какие-либо причины, по которым ФБР может подозревать чарлстонского шерифа в связи с авиакатастрофой или убийствами в "Мансарде". Может, это ЦРУ? Но с какой стати? Джентри сразу отмел эту мысль, не отрывая взгляда от потолка.
   Он только начал засыпать - ему даже успело присниться, что он в Чикаго, ищет какую-то аудиторию в университете и никак не может найти, - когда услышал крик Натали.
   Еще толком не проснувшись, Джентри схватил "ругер" и кинулся в коридор. Раздался еще один крик, на сей раз приглушенный, затем рыдание. Джентри опустился на колено рядом с дверью, попробовал ручку - дверь была не заперта, - и рывком распахнул ее, отскочив назад, чтобы его не было видно из комнаты. Он выждал немного, потом, пригнувшись, бросился вперед, держа "ругер" в вытянутых руках и поводя дулом по все стороны.
   Кроме Натали, в комнате никого не было, она сидела на кровати и рыдала, сжав руками лицо. Джентри оглядел комнату, проверил, закрыто ли окно, тихонько положил "ругер" на тумбочку и присел рядом с ней на кровать.
   - Из.., извините меня, - заикаясь, пробормотала девушка сквозь слезы. В голосе ее не было аффектации, только страх и смущение. - Ка-каждый раз, как я на-начинаю з-засыпать, эт.., эти руки об-обхватывают меня сзади... - Усилием воли она заставила себя перестать плакать и потянулась к коробке с бумажными салфетками на тумбочке.
   Джентри обнял ее левой рукой. Она с секунду сидела неподвижно и вдруг прижалась к нему; ее волосы щекотали его щеку и подбородок. Еще несколько минут она продолжала мелко дрожать - страх, который разбудил ее, все еще не отпускал.
   - Все хорошо, - пробормотал Джентри, поглаживая ее плечи. - Все будет хорошо. - Он чувствовал себя так, будто гладит котенка, - рука касалась чего то мягкого и неземного.
   Немного спустя, когда Джентри уже подумал, что она уснула, Натали подняла голову, обхватила его шею теплыми руками и поцеловала. Поцелуй получился долгим и страстным, и у них обоих закружилась голова. Он чувствовал, как ее полная мягкая грудь прижимается к его груди.
   Когда Джентри наконец смог взглянуть на Натали, он увидел ее запрокинутое в экстазе нежное лицо, их пальцы были крепко сплетены, и ему передалась дрожь, пробегающая волной по ее телу, но то была не дрожь страха, нет, на сей раз не страх владел телом девушки...
   ***
   Самолет Натали вылетал в Сент-Луис на два часа раньше, чем самолет Джентри - в Нью-Йорк. На прощанье она поцеловала его. Они оба родились и выросли на юге, впитали в себя привычки и понятия юга, и оба знали, что поцелуй черной женщины и белого мужчины в общественном месте, даже в восьмидесятом году, вызовет молчаливые упреки - кое-кто обязательно фыркнет и удивленно поднимет брови. Но им было в высшей мере наплевать на это.
   - Подарки на память, - сказал Джентри и протянул ей номер "Ньюсуик", местную утреннюю газету и передатчик тоновою сигнала для автоответчика. - Я сегодня проверю, что там будет.
   Натали кивнула, решила ничего не говорить и быстро пошла к выходу на посадку.
   Через час, в небе где-то над штатом Кентукки, она отложила "Ньюсуик", взяла газету и наткнулась на заметку, которая навсегда изменила ее жизнь.
   "ФИЛАДЕЛЬФИЯ (Ассошиэйтед Пресс) (АП). Полиция Филадельфии еще не обнаружила каких-либо улик или подозреваемых по делу об убийстве в Джермантауне четырех членов молодежной банды, которое лейтенант Лео Хартвелл из городского отдела по убийствам назвал "одним из самых диких преступлений, виденных им за десять лет службы в полиции".
   В рождественское утро, - сообщалось далее, - четверо членов молодежной уличной банды "Душевный Двор" были найдены мертвыми неподалеку от Рыночной площади Джермантауна. Имена жертв и конкретные детали преступления не сообщаются, однако известно, что жертвам было от четырнадцати до семнадцати лет и что тела их были обезображены. Лейтенант Хартвелл, возглавляющий расследование, отказывается подтвердить или опровергнуть сообщение с места преступления, о том что все четверо юношей были обезглавлены.