Синицын Олег Геннадьевич. Двадцать пятый час

   Валера со злостью откинул сумку с рубинами в сторону. Сумка упала на бок, глухо брякнув рубинами внутри. Сколько он сможет прожить здесь? Час, сутки, неделю? Быстрее чем голод и жажда его настигнут иродаки.
   Над долиной прокатился зычный рев, Валеру передернуло. От страха он припал к земле и отполз в тень каменных руин.
   - Могу я чем-нибудь помочь? - раздался за плечом приятный мужской баритон. Валера поклялся, что искрошит этого покойника, желающего познакомиться с ним. Вот на ком он выпустит свою злость! Валера обернулся и уперся во взгляд человеческих глаз. Да, рядом с ним находился человек! Это появление стало для него даже более шокирующим чем, исчезновение дома. Валера моргнул и потряс головой. Человек не исчез.
   - С вами все в порядке?
   - Со мной? - пискнул Валера. Человек был одет с поношенную одежду темного цвета и странного покроя. Русая борода и длинные усы, открытый взгляд умных глаз. Валера решительно ничего не понимал.
   - А вы... вы похожи... - Валера не знал, стоит ли ему произносить вслух то, что он думал. Наконец он решился. - Вы похожи на Михаила Светличного.
   - Да? - совсем не удивился человек. - А я думал, что я и есть Светличный. - Он протянул руку для приветствия. Аккуратную руку с изящными тонкими пальцами. Валера пожал её, пытаясь не закричать. Похоже, он сходил с ума. Он жал руку своему прадеду, ученому и изобретателю, который погиб в революции 1905 года. - Откуда вы меня знаете?
   - Я ваш правнук.
   - Вот это интересно! Выходит у меня от Илонны были дети?
   - Дочь. Она умерла недавно.
   - Значит, она блуждает где-то здесь? Можно будет её найти. Это интересно!
   Сказать, что Валера был шокирован - значило не сказать ничего. Он с трудом подбирал слова.
   - Как... Как вы сохранились, вы такой же молодой, как на фотографии 1905 года? И ещё там было написано, что вы исчезли во время революции 1905 года!
   - Мальчик мой, я очень долго занимался исследованиями этого мира, очень долго я шел к своему грандиознейшему открытию, которое должно было стать первым в блестящей цепи открытий человеческих. Однако эти олухи из университета не стали меня слушать, назвав мои исследования ересью. К тому же начиналась людская смута в мое время. Я стал изгоем. Но не это решило мою судьбу. Мое желание в познании нового!
   Он помог Валере подняться, однако глаза его смотрели вдаль, куда то на развалины.
   - Больше всего на свете я мечтал узнать будущее! Я хотел видеть, как изменится мир, какие открытия совершит человечество! Я хотел бы заснуть и проснуться в другом тысячелетии, к тому же грядущий двадцатый век предоставлял такую возможность, если бы я жил больше ста лет. Но я не имел такой физической возможности. Человеческий организм не рассчитан на такой долгий срок бытия. Это являлось всего лишь мечтой. Мои исследования позволили воплотиться моим мечтам. Ты нашел часы и с помощью них попал в Алкирию?
   - Да, - ответил Валера.
   - Я смотрю, ты пришел сюда подготовленным, - он посмотрел на останки тела иродака, - значит это твой не первый визит сюда. Таким образом, ты знаешь, как течет время в Алкирии. Один час здесь равняется двадцати четырем часам на Земле. - Он поднял вверх указательный палец. - Время здесь течет в двадцать четыре раза медленнее. Я вошел в Алкирию в 1905 году, а выйду отсюда в следующем веке, по земному календарю. Я считаю каждый час. Он показал Валере хромированные карманные часы. - Прошло 1372 часа здесь, всего около четырех лет, или девяносто два с половиной года на Земле.
   - Да, но как вы вернетесь?
   - Только если кто-нибудь снова заведет часы. Я поставил датчик. - Он показал на осколки меленького стеклянного прибора на земле. Кажется, его Валера раздавил ногой во время первого прилета. - К сожалению, он погиб в самый ответственный момент. Ну ничего, я думаю, что кто-нибудь ещё заведет часы.
   Валера оптимизма Светличного не разделял. Теперь, когда он немного отошел от потрясения, вызванного появлением Светличного, ученый показался ему слегка чокнутым. Возможно, он просто сумасшедший, если остался в стране мертвых, в надежде увидеть будущее, если кто-нибудь заведет старинные часы в старом заброшенном доме! Они могли тридцать раз сгореть вместе с домом от неисправной электропроводки, от удара молнии, от поджога, наконец! Он явно сумасшедший. Еще бы, четыре года находиться среди покойников и злобных иродаков. Интересно, как он выжил? Чем питался? Нет, он точно сумасшедший... И упертый в своем ремесле.
   Теперь Светличный смотрел на Валеру.
   - Как там, сейчас?
   - Где?
   - На Земле. Что нового? Какие открытия совершили ученые?
   - Я ничего не скажу, пока вы не ответите на мои вопросы! - выдал ультиматум Валера. - Как вы выжили здесь?
   - Я построил землянку с отпугивающими иродаков устройствами по периметру. Они, знаете ли, очень плохо переносят сверхвысокую частоту звука. Ну а я спокойно втыкаю заглушки в уши и...
   - Но чем вы питались? Или вы запаслись продуктами на десять лет вперед?
   - Нет, конечно. У меня есть свой огород под землей. Я создал ему искусственное освещение вместо солнышка, огород приносит неплохой урожай каждые три месяца. И все-таки расскажите мне...
   - Нет, - отрезал Валера. - Почему в Алкирии все мертвецы в засушенном виде и почему иродаки за ними охотятся?
   - Мертвые здесь - физическое воплощение души человека. По поводу них могу сказать лишь одно - они совершенно безобидны. Они слоняются по Алкирии без дела, страна мертвых - унылая страна, если раньше здесь был город, то это был очень светлый и радостный город. Посмотрите на остатки его. Он похож на древнегреческий! Я думаю - он был создан кем-то высшим для беззаботной жизни после смерти любых людей - крестьян и преступников, царей и рабов, богатых и бедных. Они были здесь равны и наслаждались жизнью. Но что-то произошло здесь, и появились эти твари. Иродаки. Они наделены высшим разумом!
   - Я бы так не сказал, - криво усмехнулся Валера. - С гранатометом, я расщелкал их словно семечки!
   - О, нет, это так! Иначе они вряд ли завоевали бы этот город. Они осквернили его, испоганили, стали пожирать мертвых. Из города радости и вечной жизни, Алкирия превратилась в страну мрака. Иродаки питаются остатками жизненных сил, которые сохранились в мертвых после их мирской жизни. Я думаю... - Светличный наклонился к Валере. - Я думаю, их следующая задача...
   Что-то странное заставило Валеру оторваться от слов Светличного. Какой-то шорох. Он приложил палец к губам и Светличный замолк. Валера огляделся. Ничего. И тут что-то промелькнуло за спиной Светличного. Валера даже не успел сказать слова, как толстая дубина ударила Светличного по правому уху. Голова его откинулась, Светличный упал на бок. Из разбитой правой половины лица хлынула кровь, заливая русую бороду ученого. Над ним стоял старый знакомый Валеры, покойник Семен Карасев с пятном в виде парящей птицы над ухом и с дубиной в руках.
   Валера ошарашено смотрел на мертвеца. Как эти засушенные руки могли произвести такой сильный удар! Зачем он это сделал? Вот так безобидные покойнички! Следующей мишенью для дубины может стать Валерина голова. Он приготовился к отражению атаки.
   - Тебе не следует беспокоиться, - монотонно произнес Карасев. Интонации его голоса заметно отличались от тех трусливых и панических нот, которые слышал Валера день назад. Светличный застонал, из-за руин медленно и с грациозной симметричностью выползли два иродака. Валера просто врос в землю, убежать он уже не мог, проклятая подвернутая ступня не позволила бы этого. Карасев тоже не убегал, он стоял и смотрел своими пустыми глазницами на Валеру. Иродаки окружили их с двух сторон и замерли. После этого покойник произнес:
   - Не бойся их! Правда сейчас, тебе лучше отвернуться.
   Валера не стал следовать совету. Иродаки действительно не трогали его. Они выдержали паузу, которая, очевидно, давалась Валере на то, чтобы отвернуться, и склонили свои кошачьи головы над Светличным.
   - О, Боже! - пробормотал ученый. - Помогите мне!
   Валеру прошиб пот, но он не смел отвернуться. Один иродак, раскрыл рот и аккуратно поддел языком правую ногу Светличного. В то же самое время, второй - взял в рот левую руку. Он едва всосал руку, и голова Светличного оказалась прижата к плоскому носу твари.
   - Нет! - крикнул ученый. Челюсти обоих чудовищ сомкнулись одновременно. Раздался омерзительный хруст ломаемых костей. Светличный не произнес ни звука. Он то ли провалился в шок, то ли потерял сознание. Тело его упало на землю, кровь, словно из шлангов, хлестала из обрубков. Иродаки наклонились к нему снова. Валера понял, что вынести это зрелище он более не сможет. Он зажмурил глаза, зажал рот рукой и отвернулся. Хоть он и не видел, что происходило дальше, уши его ловили каждый звук. Страшные хлюпанья, причмокивания, последние стоны поедаемого живого человека, хруст ломаемых костей - все это Валера слышал. С каждым раздающимся звуком его тело содрогалось. В голове снова зазвонили колокольни, и его начало шатать.
   - Вот и все! - произнес Карасев за Валериной спиной. Валера медленно повернулся. Иродаки по-прежнему находились здесь, их головы величественно были задраны вверх, покойник Карасев смотрел на него. Валера подумал о том, что именно в такие моменты люди сходят с ума. Однако он почему-то остался в трезвом рассудке.
   - Я говорю от имени иродаков, - произнес Карасев. - Чтобы ты ни подумал, на самом деле все это говорю не я, бывший Семен Карасев. Это говорит иродак, который находится слева от тебя. Он просто использует мои уста.
   Валера глянул на левого иродака. Теперь его голова смотрела на Валеру, как бы подтверждая сказанное.
   - У нас есть к тебе деловое предложение, Валерий! - Мертвец помолчал, затем добавил. - Что будет непонятно, можешь спрашивать через меня.
   - Хорошо, - еле слышно ответил Валера.
   - Мы хотим предложить тебе целое богатство. У вас на Земле ты будешь самым богатым человеком. Мы дадим тебе такие рубины, которых у вас на Земле никогда и не видели.
   - У меня целая сумка рубинов, но на кой они мне, если я не могу попасть домой?
   - Это произойдет скоро. Кто-нибудь заведет часы и перенесется в Алкирию. Тебе остается только ждать. Верь нам, это произойдет!
   Дурак Светличный тоже верил в то, что кто-нибудь заведет часы. Однако что с ним стало теперь? Он покоится в желудках двух иродаков. Так то!
   - Что вы хотите от меня?
   Иродаки зашевелились, покойник наклонил голову и продолжил:
   - Мы хотим жить! Все хотят жить лучше, этого же хотим и мы. От тебя многого не потребуется. Ты будешь проводником. Ты будешь заводить часы каждый день и, перед тем, как перенестись обратно, будешь брать в дом несколько наших братьев. Нам нужен свой человек среди живых.
   - Но что вам там нужно, на Земле?
   Опять возникла пауза, иродаки стали извиваться.
   - Вкус мертвой души в Алкирии - это одна десятая вкуса человека! Человек полон жизненных соков и энергий, а мертвецы - словно высохшие тысячелетние мумии. А еще... мы слышали... что есть такой изумительного вкуса человек - ребенок...
   - И вы предлагаете мне рубины за то, чтобы я провел вас в мир, который в десять раз питательнее этого?
   - Нет, - сказал покойник Карасев. Было как-то странно, что он говорит "мы", будто он сам является иродаком. - Мы предлагаем тебе очень много рубинов! Ты просто не представляешь, сколько их в Алкирии! Ты будешь жить в шикарном доме, где-нибудь на берегу Красного моря!
   - Но что же будете делать вы? Вы собираетесь завоевать всю Землю?
   - Ну что ты, Валерий! Мы просто не одолеем человечество! Ваше чудесное оружие вмиг истребит наших братьев. Мы сгруппируемся где-нибудь в отдаленных районах Земли, где-нибудь в тихом местечке, где будет немного людей, и где нас никто не сможет найти.
   - Это правда?
   В пустых глазницах мертвого Карасева промелькнуло что-то, похожее на тревогу.
   - Мы клянемся тебе, Валерий!
   А неплохо, подумал Валера. Фактически, они будут зависеть от меня, и меня они не тронут. Имея в союзниках таких мощных существ, как иродаки, он приобретет огромную власть, никакая мафия не "наедет" на него с предложением поделиться богатством.
   - Я согласен! - сказал Валера. - Только чем я буду здесь питаться?
   - Не волнуйся, - произнес мертвец. - Ты можешь попробовать меня.
   Валера посмотрел на левого иродака. Тот кивнул.
   - Не-ет, - сказал Валера, - я не могу есть мертвецов.
   - Это просто, - ответил мертвец и вдруг стал протягивать ему руку. Бери и кусай! Питательней камней, в Алкирии ничего не найдешь!
   Валера отрешенно смотрел на иссушенную руку, действительно, походящую на руку мумии. Нет, он не настолько свихнулся, чтобы пожирать мертвецов; пусть даже они просто "физическое воплощение", они - довольно отвратительное воплощение.
   - Я не буду это есть.
   - Ты должен есть, потому что должен выжить и дождаться следующего момента заведения часов! В знак нашего союза ты должен это съесть. Это будет доказательством клятвы с твоей стороны.
   В животе у Валеры заурчало, плотный комок подступил к горлу. Изо рта правого иродака текла тонкая струйка слюны. Очевидно, губы у них никогда плотно не смыкаются, поэтому они всегда истекают слюной, подумал Валера.
   - Нет, - неуверенно сказал он. - Я сейчас не голоден. Может быть потом.
   - Этот вопрос не обсуждается! - сказал мертвец и на этот раз ткнул его своей рукой, проведя кистью по Валериному носу, губам. Часть мертвой плоти попала на язык, и Валера почувствовал слабо сладковатый вкус и непереносимую горечь. Мертвец пихал свое запястье в Валерин рот. Неосознанно Валера приоткрыл рот и надкусил запястье. Первое ощущение было похоже на то, как кто-то наполнил его рот мелким речным песком, издающим запахи тления, а ещё песок был сладким и чуть меньше горьким. Валера сомкнул зубы, откусив часть запястья, рот его наполнился слюной, и он, с аппетитом пережевывая кости, начал жевать мертвую плоть. Кисть перед его носом повисла на предплечье на одних сухожилиях. Мертвец улыбался своим безгубо-беззубым ртом. Иродаки как-то управляли им, в этом не было сомнений.
   Валера кусал руку ещё и еще, ещё и ещё до тех пор, пока мертвец не остался без предплечья. Насытив желудок, Валеру стало морить в сон, глаза его закрывались, он готов был упасть прямо здесь, но из последних сил держался на ногах. Как будто издалека до него доносились последние слова иродаков, звучащие из уст мертвеца Семена Карасева:
   - Спи здесь, если что-то произойдет, мы разбудим тебя. Будешь голоден - только подай знак. А теперь спи, спи наш брат...
   Валера упал на землю. Последнее - что он слышал - это как рядом с ним захрустели пережевываемые кости. Иродаки доедали переводчика.
   19-ый час
   Он открыл глаза, сон слетел, словно откинутое одеяло. Валере казалось, что какая-то косточка дребезжит у него в голове, этот дребезг походил на предвестника чего-то. Чего?
   Яркая вспышка резанула по глазам. От неожиданности Валера слабо вскрикнул. Свет вспышки сник и перед глазами Валеры из ниоткуда появился его собственный дом с разрушенным крыльцом и террасой.
   - Однако быстро кто-то сообразил завести часы, - пробормотал он.
   Из дома, перелезая через груды поломанных досок и бревен, выбирался какой-то человек. Валера подошел поближе.
   - Валера? - полувопросительно произнес человек. Ну конечно, подумал Валера, кто ещё мог завести часы, кроме Петрова!
   Валера ответил:
   - Да, это я, Петров. Ну, как твои материалистические взгляды?
   Петров выбрался из завала и настороженно рассматривал окружающие его руины древнего города.
   - Не может быть! - выговорил он, наконец.
   - Может, может. - Вкус застоявшейся во рту покойничьей плоти раздражал вкусовые рецепторы. Валера сплюнул.
   - Боже, Валера, что с тобой? Ты не ранен?.. - и тут взгляд Петрова упал на останки уже почти полностью разложившегося иродака, которого Валера завалил самым первым. Сгнившая плоть отвалилась от скелетной основы, состоящей из одного длинного позвоночника. - Что это?
   - Это так, ничего особенного. - Валера положил руку на плечо Петрова и развернул его в другую сторону от трупа. - С чего ты вдруг решил посетить Алкирию?
   - Я видел репортаж по телевизору, вечером того дня, когда ты посетил меня.
   - А когда я был у тебя?
   - Но ты разве не помнишь?
   - Помню, но я хочу услышать это от тебя.
   - Две недели назад.
   Все ясно, подумал Валера, все правильно. Это значит, что он проспал тринадцать часов. Удивительно!
   - И что дальше? - продолжил Валера.
   - Дальше, твои родители заявили о твоем исчезновении...
   Надо же! Они заявили о его исчезновении! Он оказался им не безразличен! Может, они ещё и любят его? Может, ещё и свою квартиру ему отдадут? Да они бы с радостью похоронили его, как бабку, чтобы не снабжать Валеру деньгами.
   Валера усмехнулся своим мыслям.
   - Что? - спросил Петров.
   - Это я так... прослезился.
   - Часть твоей избы была разрушена, милиция подумала, что дом ограбили, а тебя убили и закопали где-то в лесу. Я, конечно, не поверил в эту версию, потому что я знал, с чем ты приходил ко мне накануне исчезновения. И я подумал, неужели Алкирия существует на самом деле! Через твоих родителей я нашел адрес деревянного дома и поверил в Алкирию до конца только тогда, когда снова увидел часы. Это невероятно!
   - Ты завел их? - спокойно спросил Валера.
   - Да. - Петров сделал паузу. - Здесь, в самом деле, есть иродаки?
   - Водится несколько, - ответил Валера. - Слушай, Петров, а ты молодец! Я всего лишь заснул, а, проснувшись, увидел тебя. Быстро ты.
   - Но прошло две недели!
   - Да черт с ними!
   Петров рассеянно, но с восхищением смотрел по сторонам.
   - А что это за руины?
   - Это был райский город для умерших. После захвата его иродаками для умерших теперь это место пристанища. - По дикому сверкнув глазами, Валера закончил:
   - Я хочу тебе кое-что показать. Пойдем. - Решительным шагом Валера направился к дому. Петров засеменил за ним. Валера остановился около упавшей на бок сумки, поставил её прямо, раскрыл и отошел в сторону, предоставляя Петрову возможность заглянуть в нее. Петров заглянул в сумку и ахнул. Огненное пламя от рубинов ослепило его.
   - Красиво, - сказал он.
   - Так вот что я скажу тебе, Петров! Это все мое!
   Сергей Петров не знал в последствии, что заставило его отскочить в сторону, шестое чувство или напряженные нотки в голосе Валеры. Но громадная деревянная дубина просвистела совсем рядом с его ухом и ударилась оземь. Валера по инерции упал. Еще немного и от головы Петрова остался бы лишь проломленный череп. Валера явно пытался вышибить из неё все мозги.
   - Ты что, Валера! - обиженно воскликнул Петров.
   Валера поднялся. Выглядел он страшно. С ног до головы Валера был вымазан застывшей черной кровью иродаков, на щеках контрастировала с черной кровью его кровь, вытекшая из ушей, глаза его дико горели. Он приподнял дубину.
   - Если ты из-за рубинов, - часто дыша, заговорил Петров, - так они мне не нужны!
   Валера ничего не ответил и, сплюнув, медленно стал приближаться. Дубина в его руках не опускалась. Петров стал пятиться.
   - Хочешь увидеть своих умерших родственников? - спросил Валера невнятно.
   - Да, - с паническими нотками в голосе ответил Петров.
   - Я тебе в этом помогу! - С этими словами Валера кинулся на него, размахивая дубиной. Петров побежал.
   21-ый час
   Валера заметно отстал от него. По какой-то причине, Петров не знал по какой, Валера сильно хромал. К тому же бежать с увесистой дубиной в руках было не очень то и легко. Петров бежал прямо, не петляя, лишь изредка ему приходилось огибать попадающиеся на пути развалины. Вскоре Валера пропал из вида. Петров остановился перед неплохо сохранившимся среди руин зданием. Оно было раза в три больше всего того, что он успел рассмотреть за короткий период пребывания в Алкирии.
   Здание походило на древнегреческий храм, выполненный из белого мрамора. Вход в помещение с покатой крышей скрывали четыре колонны, исполненные, по роду своих занятий Петров это знал, в ионическом ордере. Ствол колонны заканчивался витой капителью, фриз - каменная конструкция расположенная прямо под карнизом - был расписан рельефами профилей людей во весь рост, переплетающихся между собой, словно вензеля. Обычно, греки изображали на таких рельефах какое-либо событие - будь то битва или торжественное шествие, посвященное богам. Но на данных рельефах причину скопления такого количества людей определить было невозможно. Было похоже, как будто люди стоят в одной длинной и бесконечной очереди.
   Среди мрака и руин это здание (или храм?) смотрелось одиноко, но, несмотря на то, что здание сохранилось лучше всех, рука разрушения коснулась и его. Во многих местах мрамор был отколот, колонны выщерблены, две из них у свода имели поперечные трещины, какие-то грязные черные пятна были размазаны по стенам. Серая плесень окутала ступени и основания колонн.
   Петров поставил ногу на первую ступеньку. Стоит ли идти дальше? Не таит ли в себе опасность здание, которое не подверглось разрушению, в то время как от остальных зданий остались только руины. Может быть, иродаки оставили его для себя?
   - Петро-о-ов! - раскатился по долине голос Валеры. - Я иду к тебе! Все равно тебе не уйти! Иродаки на моей стороне!
   Петров, больше не думая, взошел на ступеньки, оказавшись под сенью крыши, и проскользнул в отверстие входа. И сразу Петров утонул в море красного пламени. Пол был завален горами рубинов, возвышавшимися до самого потолка. Петров просто онемел. Рубины были разными: светло-розовыми, ярко-красными, пурпурными с потрясающей глубиной и настолько ярко бардовыми, что они не казались прозрачными.
   Он подобрал на полу два пурпурных рубина. Каждый едва помещался в ладони. В невесть откуда падающем белом свете, они искрились, словно бенгальские огни.
   Где-то впереди, за горами рубинов раздался взвывающий звук электродвигателя и вслед за ним лязг железа. Петров отбросил камни и двинулся вперед. Электродвигатели в стране мертвых? А чего собственно удивляться, может у них тут электричка в рай!
   Он обошел две свалки рубинов, но путь к звуку перегородила третья, раскинувшаяся от стены до стены. Петров начал карабкаться по ней. Ноги утопали в россыпи драгоценных камней, иногда он скатывался метра на полтора обратно вниз, но Петров упорно лез вверх. Раза два он содрал руки об острые края камней, но он продолжал лезть. Достигнув вершины, он остановился как вкопанный.
   По мнению Петрова, человек живет только для того, чтобы выполнить в жизни определенную цель, после этого можно умирать со спокойной совестью. У кого-то целью стоит совершить великое открытие, которое продвинет мир вперед по пути прогресса, кто-то просто работает, но это тоже цель. Цель отработать все, что положено и уйти на пенсию. В этом случае цель - это долг перед обществом, который отдается с каждым отработанным годом. Кто-то ставит целью слетать на Марс, кто-то всю жизнь пишет одну заветную книгу. Все это ступеньки одной лестницы, которая поднимает человечество все выше и выше к небесам познания и покорения мира.
   Человек и сам может не знать предназначенной ему цели. В этом случае целью может явиться не предмет его трудов, а просто что-то увиденное, которое в корне важно для познании мира, и которое должно быть передано людям, как огонь Прометея. Для себя Сергей Петров поднимал планки очень высоко, но то, что он уже увидел, могло перекрыть сразу цели людей мира целого поколения. Алкирия была, конечно, открытием, но без того, что он увидел сейчас, она являлась всего лишь цветком без лепестков, книгой с чистыми страницами, двигателем без механизмов...
   С горы рубинов открывался вид на огромный античный зал, в центре которого располагался бассейн без воды. Пол зала находился гораздо ниже входа в храм, поэтому Петров видел то, что творится на дне бассейна. Фактически дна не было видно, вместо него - ослепляюще-белое сияние. Из этого сияния поднимались сотни и сотни мертвых тел. Тела людей черного, коричневого, красного, желтого, белого цвета кожи, в разных позах - одни, которые умерли собственной смертью, поступали со сложенными на груди руками, с иконками на груди, с вытянутыми руками вдоль тела, с похоронными венками; другие - жертвы насильственной смерти, несчастных случаев, катастроф - с недостающими конечностями, разорванными пулями телами, обезображенным лицом. Люди принявшие смерть в любых её формах со всех концов Земли, но непременно все в горизонтальном положении и лежа на спине. Медленно они поднимались из белого сияния бассейна. Это были "физические воплощения душ", как оценил их Светличный, но это были копии человеческих тел, выполненные в момент смерти. Это был траурный, но в то же время величественный прием мертвых в царство Алкирии. Единственное чудесное явление, которое не опоганили иродаки.
   - Боже, - вырвалось у Петрова.
   Он спустился вниз, к бассейну. От сияния из бассейна и от всего этого парада мертвых исходил чудесный запах фиалок и роз. Даже самые изувеченные тела, казалось, нашли в этом свете свой мир и покой. Но когда Сергей Петров прошел далее, он понял, что на этом радость загробной жизни заканчивается.