Страница:
— Ну даже если и так, — упрямо заявил Алекс, — я в любом случае должен просмотреть все его бумаги.
Брук со стуком опустила чашку на стол и скрестила руки на груди, готовясь ринуться в бой. Она провела жуткую ночь и почти не сомкнула глаз. Алекс выглядел не лучше. Так дальше продолжаться не могло. Не оставлявшее их обоих напряжение начинало причинять Брук не только моральные, но и физические муки.
— Почему бы вам просто не объявить Кайлу о возникших у вас подозрениях? В конце концов, вы хозяин или нет? У вас есть полное право лично проверить все документы, если вы надеетесь, что он настолько глуп и будет хранить при себе доказательства своих махинаций!
— Даже мошенникам приходится вести записи и составлять отчеты!
— И держать их у себя в кабинете, да? — Голос Брук так и сочился ядом. — А что, если там ничего не окажется? Прикажете вломиться к нему домой?
— Вам вовсе ни к чему взламывать его квартиру, если вы знаете, где он хранит запасной ключ, — парировал Алекс.
— Копы все равно сочтут это кражей со взломом! — возмутилась Брук.
— Не сочтут, если вас пригласит в гости сам хозяин!
А ведь он не шутил. Брук не верила своим ушам. Черт побери, до чего обидно! Ей было обидно до слез — и это уже совсем никуда не годилось. Не хватало еще всерьез расстраиваться из-за этого типа!
— Так вы хотите, чтобы я… чтобы я пообещала Кайлу переспать с ним только ради того, чтобы попасть к нему домой?!
Он что было сил стиснул челюсти. Брук даже отсюда видела, как у него на щеках играют желваки.
— Я же не предлагаю вам сделать это на самом деле!
— Вот спасибо так спасибо. — Брук поглядела на его суровое, полное решимости лицо и спросила каким-то упавшим голосом: — Вы готовы на что угодно, лишь бы прищемить ему хвост, верно?
— Да. — Он не стал отрицать очевидное.
— Почему?
— Потому что он меня обокрал! — Алекс шагнул вперед, не спуская глаз с ее лица. — Обокрал и оболгал, выставив перед вами настоящим чудовищем!
Он сделал еще шаг, и Брук испуганно охнула. Его это не остановило. Алекс подошел вплотную, обнял ее за талию и прижал к себе так нетерпеливо и властно, что она не могла противиться. Ей пришлось ухватиться за его плечи, чтобы не упасть, потому что ноги стали ватными. Она не могла устоять перед этим человеком.
Понизив голос до вкрадчивого шепота, Алекс продолжил:
— И еще потому, что из-за него вы отгородились от всего света тремя рядами колючей проволоки.
— Что… — Слова давались Брук с большим трудом. Она облизнула пересохшие губы и начала снова: — Что, если Дейзи не писала никакого письма и это просто чья-то глупая шутка?
Судя по его виду, ему не приходил в голову такой вариант.
— Вряд ли кто-нибудь стал бы так надо мной шутить. Но даже если это шутка, Лотесу все равно несдобровать.
— Какой же вы после этого деловой человек, если готовы уволить сотрудника исключительно из-за собственной ревности? — Брук понимала, что ее попытка съязвить вряд ли достигнет цели, но продолжала цепляться за привычную манеру как за спасительную соломинку. Она надеялась, что это поможет хоть в какой-то мере сохранить рассудок и не дать предательскому телу совершить нечто роковое и непоправимое: например, кинуться к нему на грудь и осыпать страстными, жадными поцелуями…
Он улыбнулся, и эта медленная, многозначительная улыбка распалила Брук выше всякой меры — как будто она и без того не была на взводе.
— По-вашему, желание поцеловать своего босса тоже несовместимо со званием делового человека?
— С чего вы решили…
— Вы уже целых пять минут смотрите на мои губы.
— Это вовсе не…
Он на миг прикоснулся губами к ее губам, отчего тлевшие где-то внутри искры превратились в настоящее пламя. Брук сокрушенно вздохнула и обняла его за шею. Такая непростительная слабость была достойна презрения, и она презирала себя от всей души.
— Да, — горько прошептала она. — Это не по-деловому. А кроме того, аморально и глупо.
— Почему же глупо?
«Потому что когда все кончится, ты вернешься к себе, в свои высшие сферы, а я останусь здесь, одна, с разбитым сердцем!»
Эта простая, но вполне трезвая мысль испугала Брук не на шутку. Она окончательно упала духом. Теперь она знала точно: Алекс Брэдшоу вполне способен разбить ей сердце. Если она ему это позволит.
А она была полна решимости бороться до последнего. Хватит и того, что Ди сбежала с Клиффом, и ее жизнь по меньшей мере наполовину стала пуста. Если теперь Брук не проявит выдержки и всерьез увлечется Алексом, последующая за этим пустота может запросто свести ее с ума. Нет, она не принадлежит к тому типу женщин, которые способны довольствоваться краткими, ни к чему не обязывающими интрижками. Она хочет обрести нечто весомое, прочное…
То есть именно то, что ей никогда не суждено найти с Алексом Брэдшоу. Ведь они живут в разных мирах, и эти миры никогда не соприкоснутся. Рано или поздно она ему надоест, он ее бросит, и сказка кончится. Можно без конца продолжать список причин, по которым их связь так или иначе была обречена на скорый и бесславный конец.
Брук собралась с духом, отпустила его шею и пробормотала:
— Мне пора.
Алекс с явной неохотой разжал объятия, отступил на шаг и напомнил:
— Вам придется дождаться вечера, чтобы заняться его бумагами.
— Верно. Я пойду к нему в кабинет в конце рабочего дня. — Она привычным движением убрала за ухо непослушную прядь рыжих волос и наградила Алекса традиционным убийственным взглядом. — Хотела бы я знать, кто будет вызволять меня из-за решетки, если я попадусь?
— Вы не попадетесь.
— Зато повышения мне теперь не видать, как своих ушей. — Брук говорила совершенно серьезно. Она не могла не вспомнить о своей карьере, хотя столь твердая вера Брэдшоу в удачу немного согрела ей сердце.
— Когда я уволю Лотеса, мне потребуется способный сотрудник на его место, — заявил Алекс.
Когда до Брук дошло, что он тоже говорит совершенно серьезно, у нее словно камень с души свалился.
Но хорошее настроение длилось недолго. Брук еще не успела добраться до города, как тоска одолела ее с новой силой. Если до сих пор где-то в сокровенных уголках души еще теплилась дикая надежда на счастливый конец этой невероятной сказки, то теперь она угасла навсегда. Алекса нисколько не интересует она сама. Он получит Кайла, разотрет его в порошок, а с Брук рассчитается местом управляющего фабрикой. Просто и по-деловому..
Если мужчина испытывает к женщине романтические чувства и мечтает увести ее в голубую даль, он никогда не станет так по-деловому расплачиваться за услуги.
Брук едва успела отъехать от рыбачьего домика, как Алексу захотелось вернуть ее назад. Как он мог до такого додуматься?! Зачем он вынуждает Брук проникнуть к Лотесу в кабинет? Или таким извращенным способом он проверяет, насколько она ему предана? А что, если по его вине у нее и вправду будут неприятности? Судя по тому, что он уже знал про Лотеса, этот тип не просто опасен — он еще изворотлив и хитер…
— Ну и ну! Он не только уцелел, но еще и брыкается! — Алекс оглянулся и увидел Элайю, стоявшего на ступенях крыльца. Ему стало неуютно под спокойным, проницательным взглядом выцветших стариковских глаз. Он неловко пожал плечами и буркнул:
— Да, пытаюсь по мере сил!
— А ведь у нее зубки ого-го!
— Что есть — то есть. От кофе не откажетесь?
— Когда это я отказывался от кофе?
Элайя поднялся и уселся в стоявшее на крыльце кресло-качалку, а Алекс отправился в дом, чтобы приготовить свежую порцию кофе. Когда он вернулся, старик успел обзавестись палкой и стругал ее большим складным ножом.
— Не всякому похищенному выпадает такая просторная камера, — как бы между делом заметил он.
— Да, это верно. — Алекс вежливо улыбнулся. Шутка прозвучала не слишком весело. Вдобавок она напомнила ему о настоящей тюрьме, которая действительно угрожала Брук.
— Не могу взять в толк, почему вы не ушли отсюда вот по этой дороге? Такому молодцу ничего не стоило добраться до города за каких-то пару часов!
— Конечно, — согласился Алекс. Старик явно желал разобраться, что здесь происходит. И Брэдшоу решил, что Элайя вполне заслуживает доверия, ему можно открыть правду. — Мы с Брук заключили сделку.
— Ого!
Он следил, как острый нож Элайи снимает с палки длинные белые стружки, и поспешно прикидывал, какой информацией следует поделиться. Пожалуй, он не прогадает, если расскажет старику все.
— У меня на фабрике творятся кое-какие странные дела, и Брук помогает мне в них разобраться.
— Уж не хотите ли вы сказать, что послали ее шпионить за своими? — Элайя глянул на собеседника с явным недоверием. — Не очень-то это похоже на мою Бруклин. Она с детства ябед терпеть не могла. Нет, это совсем не похоже на Брук! — повторил он, упрямо качая седой головой. — Хотел бы я знать, как вам удалось ее уломать?
Алекс, искренне восхищенный умением старика обращаться с ножом и куском дерева, не мог также не отдать должное его умению разбираться в людях, хотя разговор принял не совсем приятный для Брэдшоу оборот. Он и сам не заметил, как инициатива уплыла из его рук и его даже вынудили оправдываться:
— Прибегнув к совершенно незначительному и безвредному шантажу…
— Шантаж никогда не бывает безвредным, сынок.
— Если уж на то пошло, похищение людей тоже штука серьезная! — резко ответил уязвленный Алекс.
Элайя долго молчал, внимательно разглядывая острие своего ножа. Наконец он спросил:
— Вы не интересовались, что случилось с ее родителями?
— Нет, — покачал головой Брэдшоу, захваченный врасплох этим неожиданным вопросом.
— А коли вам на нее наплевать и вы не желаете ничего про нее знать — то чего вам от нее нужно?
— Ну, к примеру, ее общество, — смущенно признался Алекс. — Мне нравится ее общество. — Конечно, это была правда, но далеко не вся. — Я просто не успел что-то про нее узнать, хотя и собирался.
— Послушай, сынок, я хоть и стар, но из ума пока не выжил! — Элайя явно не поверил ни единому его слову. — Я вижу, что у тебя на уме, да только учти: Брук не какая-то вертихвостка!
— Это я уже понял, — сердито заявил Алекс.
— Она может пускать тебе пыль в глаза и делать вид, будто она всех круче в этом городе, но внутри она все равно мягче шелка!
— И это я заметил.
— А я заметил, что нежели кому удается задеть это самое мягкое нутро, то ничего хорошего из этого не выходит!
Как это ни странно, но Алекс моментально понял, что хотел сказать его непрошеный судья.
— Она — выдающаяся женщина. И я ни за что не причиню ей вред.
— Болтать-то вы все мастера, — буркнул Элайя, вручив Алексу пустую чашку. — Коли не трудно, я бы не возражал выпить еще.
Когда Алекс вернулся с горячим кофе, старик повелительно махнул рукой, приказывая ему сесть напротив.
— А теперь валяй, выкладывай, во что там успел впутаться мой шибко дошлый племянник! — проворчал Элайя.
— Боюсь, что я не…
— Кайл Лотес. Я имел в виду Кайла. Ведь это он мутит воду у вас на фабрике, верно?
Алекс от удивления не сразу обрел дар речи.
— Так Лотес приходится вам родней? Но Брук ни разу не…
— Это потому, что она ничего не знает! — перебил его Элайя. — Когда несколько лет назад я прослышал, что он вернулся в город, мне показалось не с руки сообщать о нашем родстве. Она славная девочка и стала бы считать, что обязана хорошо относиться к нему ради меня.
— Похоже, вы не очень любите своего племянника?
— Ты нисколько не ошибаешься, сынок. Кайл — сын моей младшей сестры. Она живет совсем одна в Луизиане, где-то к северу от городка под названием Шривпорт, а он ни разу не навестил ее за целых пять лет. Иногда мы с ней переписываемся, и я ей сообщаю, как его дела. — Элайя удобно устроился в кресле-качалке и снова принялся строгать свою палку. Однако от былого благодушия не осталось и следа. Создавалось впечатление, будто он вспоминает нечто крайне неприятное и даже постыдное. — В прошлом году я не выдержал и спросил, почему он знать не желает родную мать. Так этот сопляк посмотрел на меня как на пустое место. И посоветовал не лезть, куда не следует.
— А что вы написали вашей сестре?
— Что он неплохо устроился и занят работой по самые уши — дескать, ему не до писем.
Мужчины молча переглянулись, поняв друг друга без слов.
Алекс не спеша прихлебывал кофе, прислонившись спиной к перилам.
— Что вы могли бы рассказать мне о Лотесе? — спросил он.
— Только то, что узнал за эти годы из писем сестры. Хотя сведений в них не густо. Вроде бы у него были большие неприятности еще в колледже. Как будто он раздобыл где-то вопросы к экзаменационным тестам и продавал однокурсникам. Из колледжа он вылетел и болтался то там, то здесь, но ни на одном месте не задерживался подолгу, пока не снюхался с Дональдсоном и тот не взял его управляющим на фабрику. — Элайя глянул на Алекса, многозначительно подняв бровь. — До сих пор не могу понять, как при его репутации ему могли доверить такую должность.
— Кажется, на этот вопрос я могу ответить. Я помню его личное дело — там не упоминается ни о чем подобном.
— Вот оно как! Похоже, наш малец успел подделать документы? — Элайя с суровым видом покачал головой. — У Дональдсона никогда не было ни чутья, ни хватки. Просто чудо, что он не разорил фабрику дотла! Ну так что, по-вашему, натворил наш Кайл?
— Украл у компании изрядную сумму денег, — уверенно заявил Алекс. После того как ему открылись столь любопытные подробности биографии Лотеса, Брэдшоу не сомневался, что он на правильном пути. Как только этот мерзавец получит по заслугам, Алекс первым делом разыщет Дейзи, восстановит ее на службе и вручит от имени компании весьма щедрую компенсацию.
— Это меня не удивляет. Сестру, конечно, жалко. Это разобьет ей сердце. Но мальчишку все равно следует прищучить!
— Согласен.
— А вы тоже парень не промах, коль сообразили не показываться в городе раньше времени. Мэй только и делает, что нахваливает своего сыночка — какой он ловкач да какой хитрец. Если бы Кайл пронюхал о том, что вы сели ему на хвост, то как пить дать попрятал бы все концы, — и ищи ветра в поле! Стало быть, вы теперь у нас Бэтмен?
— Что-то вроде того, — хмыкнул Алекс.
— Ну а вы вдобавок решили убить двух зайцев: отдыхаете здесь на всю катушку, а по вечерам развлекаетесь в компании с Бруклин!
— По-вашему выходит, что я веду себя как свинья…
— Я непременно бы так подумал, коли не знал бы мою Бруклин как облупленную. Она никогда в жизни не была так счастлива — только покуда сама про то не знает!
— Откуда у вас такая уверенность?
— Ну… скажем, когда она в последний раз колола дрова? Не припомните?
— В субботу, — сказал Алекс после минутного раздумья. — Сразу после того, как поговорила с вами.
— Ага… А сколько тарелок она расколошматила с того дня, как вы познакомились?
— Насколько я знаю — ни одной. Правда, она как-то упоминала о том, что хотела бы разбить пару-другую, а вместо этого наворотила целую поленницу дров.
— Ну вот, а вы еще спрашиваете, откуда у меня такая уверенность! Это же ясно, как Божий день!
Или темно, как чертова ночь. Алекс в замешательстве поскреб в затылке.
— Что-то я не совсем улавливаю нить ваших рассуждений.
— Когда у Брук неприятности, ей непременно необходимо разрядиться. Она либо колет дрова, либо бьет посуду, либо гоняет по шоссе, как сумасшедшая… У каждого из нас свой способ избавляться от тоски. Что до меня, то я либо вырезаю что-то из дерева, либо гуляю по лесу.
— А Брук… Она тогда крушит все, что ей попадется под руку?
— Точно. Так повелось с тех пор, как они осиротели. А вы чем занимаетесь, чтобы успокоиться?
— Я работаю.
— Ничего удивительного, что вы доработались до головной боли!
При всем своем внешнем простодушии старик снова попал в цель. Чувствуя себя несколько уязвленным, Алекс решил вернуться к интересовавшему его предмету:
— Пожалуй, вы в чем-то правы. Но я хотел бы уточнить насчет Брук. По-вашему…
Элайя прервал его решительным взмахом руки.
— Вы желаете что-то узнать о Брук — вот и спрашивайте у нее самой. Она никогда не совала свой носик в мои дела. Не хватало мне на старости лет обсуждать ее с кем-то!
Алекс не стал возражать. Он великодушно простил старику эту откровенную ложь. Элайя, кряхтя и проклиная старые кости, выбрался из продавленного кресла и поплелся по тропинке домой. Но на краю поляны он остановился и сказал:
— А насчет Кайла можете быть спокойны. Он слишком труслив, чтобы оказаться опасным. И кстати, вы уж пощадите старика, не проболтайтесь Брук о том, что он мой родной племянник!
— Не проболтаюсь, даю вам слово. Спасибо за помощь, Элайя!
— Только смотрите, не обижайте мою девочку, ясно?
— Да, сэр!
Гость давно скрылся в лесу, а Алекс все еще сидел на крыльце, размышляя над их разговором. Ему действительно было над чем подумать, а это уединенное место как нельзя лучше подходило для размышлений.
Глава 21
Брук со стуком опустила чашку на стол и скрестила руки на груди, готовясь ринуться в бой. Она провела жуткую ночь и почти не сомкнула глаз. Алекс выглядел не лучше. Так дальше продолжаться не могло. Не оставлявшее их обоих напряжение начинало причинять Брук не только моральные, но и физические муки.
— Почему бы вам просто не объявить Кайлу о возникших у вас подозрениях? В конце концов, вы хозяин или нет? У вас есть полное право лично проверить все документы, если вы надеетесь, что он настолько глуп и будет хранить при себе доказательства своих махинаций!
— Даже мошенникам приходится вести записи и составлять отчеты!
— И держать их у себя в кабинете, да? — Голос Брук так и сочился ядом. — А что, если там ничего не окажется? Прикажете вломиться к нему домой?
— Вам вовсе ни к чему взламывать его квартиру, если вы знаете, где он хранит запасной ключ, — парировал Алекс.
— Копы все равно сочтут это кражей со взломом! — возмутилась Брук.
— Не сочтут, если вас пригласит в гости сам хозяин!
А ведь он не шутил. Брук не верила своим ушам. Черт побери, до чего обидно! Ей было обидно до слез — и это уже совсем никуда не годилось. Не хватало еще всерьез расстраиваться из-за этого типа!
— Так вы хотите, чтобы я… чтобы я пообещала Кайлу переспать с ним только ради того, чтобы попасть к нему домой?!
Он что было сил стиснул челюсти. Брук даже отсюда видела, как у него на щеках играют желваки.
— Я же не предлагаю вам сделать это на самом деле!
— Вот спасибо так спасибо. — Брук поглядела на его суровое, полное решимости лицо и спросила каким-то упавшим голосом: — Вы готовы на что угодно, лишь бы прищемить ему хвост, верно?
— Да. — Он не стал отрицать очевидное.
— Почему?
— Потому что он меня обокрал! — Алекс шагнул вперед, не спуская глаз с ее лица. — Обокрал и оболгал, выставив перед вами настоящим чудовищем!
Он сделал еще шаг, и Брук испуганно охнула. Его это не остановило. Алекс подошел вплотную, обнял ее за талию и прижал к себе так нетерпеливо и властно, что она не могла противиться. Ей пришлось ухватиться за его плечи, чтобы не упасть, потому что ноги стали ватными. Она не могла устоять перед этим человеком.
Понизив голос до вкрадчивого шепота, Алекс продолжил:
— И еще потому, что из-за него вы отгородились от всего света тремя рядами колючей проволоки.
— Что… — Слова давались Брук с большим трудом. Она облизнула пересохшие губы и начала снова: — Что, если Дейзи не писала никакого письма и это просто чья-то глупая шутка?
Судя по его виду, ему не приходил в голову такой вариант.
— Вряд ли кто-нибудь стал бы так надо мной шутить. Но даже если это шутка, Лотесу все равно несдобровать.
— Какой же вы после этого деловой человек, если готовы уволить сотрудника исключительно из-за собственной ревности? — Брук понимала, что ее попытка съязвить вряд ли достигнет цели, но продолжала цепляться за привычную манеру как за спасительную соломинку. Она надеялась, что это поможет хоть в какой-то мере сохранить рассудок и не дать предательскому телу совершить нечто роковое и непоправимое: например, кинуться к нему на грудь и осыпать страстными, жадными поцелуями…
Он улыбнулся, и эта медленная, многозначительная улыбка распалила Брук выше всякой меры — как будто она и без того не была на взводе.
— По-вашему, желание поцеловать своего босса тоже несовместимо со званием делового человека?
— С чего вы решили…
— Вы уже целых пять минут смотрите на мои губы.
— Это вовсе не…
Он на миг прикоснулся губами к ее губам, отчего тлевшие где-то внутри искры превратились в настоящее пламя. Брук сокрушенно вздохнула и обняла его за шею. Такая непростительная слабость была достойна презрения, и она презирала себя от всей души.
— Да, — горько прошептала она. — Это не по-деловому. А кроме того, аморально и глупо.
— Почему же глупо?
«Потому что когда все кончится, ты вернешься к себе, в свои высшие сферы, а я останусь здесь, одна, с разбитым сердцем!»
Эта простая, но вполне трезвая мысль испугала Брук не на шутку. Она окончательно упала духом. Теперь она знала точно: Алекс Брэдшоу вполне способен разбить ей сердце. Если она ему это позволит.
А она была полна решимости бороться до последнего. Хватит и того, что Ди сбежала с Клиффом, и ее жизнь по меньшей мере наполовину стала пуста. Если теперь Брук не проявит выдержки и всерьез увлечется Алексом, последующая за этим пустота может запросто свести ее с ума. Нет, она не принадлежит к тому типу женщин, которые способны довольствоваться краткими, ни к чему не обязывающими интрижками. Она хочет обрести нечто весомое, прочное…
То есть именно то, что ей никогда не суждено найти с Алексом Брэдшоу. Ведь они живут в разных мирах, и эти миры никогда не соприкоснутся. Рано или поздно она ему надоест, он ее бросит, и сказка кончится. Можно без конца продолжать список причин, по которым их связь так или иначе была обречена на скорый и бесславный конец.
Брук собралась с духом, отпустила его шею и пробормотала:
— Мне пора.
Алекс с явной неохотой разжал объятия, отступил на шаг и напомнил:
— Вам придется дождаться вечера, чтобы заняться его бумагами.
— Верно. Я пойду к нему в кабинет в конце рабочего дня. — Она привычным движением убрала за ухо непослушную прядь рыжих волос и наградила Алекса традиционным убийственным взглядом. — Хотела бы я знать, кто будет вызволять меня из-за решетки, если я попадусь?
— Вы не попадетесь.
— Зато повышения мне теперь не видать, как своих ушей. — Брук говорила совершенно серьезно. Она не могла не вспомнить о своей карьере, хотя столь твердая вера Брэдшоу в удачу немного согрела ей сердце.
— Когда я уволю Лотеса, мне потребуется способный сотрудник на его место, — заявил Алекс.
Когда до Брук дошло, что он тоже говорит совершенно серьезно, у нее словно камень с души свалился.
Но хорошее настроение длилось недолго. Брук еще не успела добраться до города, как тоска одолела ее с новой силой. Если до сих пор где-то в сокровенных уголках души еще теплилась дикая надежда на счастливый конец этой невероятной сказки, то теперь она угасла навсегда. Алекса нисколько не интересует она сама. Он получит Кайла, разотрет его в порошок, а с Брук рассчитается местом управляющего фабрикой. Просто и по-деловому..
Если мужчина испытывает к женщине романтические чувства и мечтает увести ее в голубую даль, он никогда не станет так по-деловому расплачиваться за услуги.
Брук едва успела отъехать от рыбачьего домика, как Алексу захотелось вернуть ее назад. Как он мог до такого додуматься?! Зачем он вынуждает Брук проникнуть к Лотесу в кабинет? Или таким извращенным способом он проверяет, насколько она ему предана? А что, если по его вине у нее и вправду будут неприятности? Судя по тому, что он уже знал про Лотеса, этот тип не просто опасен — он еще изворотлив и хитер…
— Ну и ну! Он не только уцелел, но еще и брыкается! — Алекс оглянулся и увидел Элайю, стоявшего на ступенях крыльца. Ему стало неуютно под спокойным, проницательным взглядом выцветших стариковских глаз. Он неловко пожал плечами и буркнул:
— Да, пытаюсь по мере сил!
— А ведь у нее зубки ого-го!
— Что есть — то есть. От кофе не откажетесь?
— Когда это я отказывался от кофе?
Элайя поднялся и уселся в стоявшее на крыльце кресло-качалку, а Алекс отправился в дом, чтобы приготовить свежую порцию кофе. Когда он вернулся, старик успел обзавестись палкой и стругал ее большим складным ножом.
— Не всякому похищенному выпадает такая просторная камера, — как бы между делом заметил он.
— Да, это верно. — Алекс вежливо улыбнулся. Шутка прозвучала не слишком весело. Вдобавок она напомнила ему о настоящей тюрьме, которая действительно угрожала Брук.
— Не могу взять в толк, почему вы не ушли отсюда вот по этой дороге? Такому молодцу ничего не стоило добраться до города за каких-то пару часов!
— Конечно, — согласился Алекс. Старик явно желал разобраться, что здесь происходит. И Брэдшоу решил, что Элайя вполне заслуживает доверия, ему можно открыть правду. — Мы с Брук заключили сделку.
— Ого!
Он следил, как острый нож Элайи снимает с палки длинные белые стружки, и поспешно прикидывал, какой информацией следует поделиться. Пожалуй, он не прогадает, если расскажет старику все.
— У меня на фабрике творятся кое-какие странные дела, и Брук помогает мне в них разобраться.
— Уж не хотите ли вы сказать, что послали ее шпионить за своими? — Элайя глянул на собеседника с явным недоверием. — Не очень-то это похоже на мою Бруклин. Она с детства ябед терпеть не могла. Нет, это совсем не похоже на Брук! — повторил он, упрямо качая седой головой. — Хотел бы я знать, как вам удалось ее уломать?
Алекс, искренне восхищенный умением старика обращаться с ножом и куском дерева, не мог также не отдать должное его умению разбираться в людях, хотя разговор принял не совсем приятный для Брэдшоу оборот. Он и сам не заметил, как инициатива уплыла из его рук и его даже вынудили оправдываться:
— Прибегнув к совершенно незначительному и безвредному шантажу…
— Шантаж никогда не бывает безвредным, сынок.
— Если уж на то пошло, похищение людей тоже штука серьезная! — резко ответил уязвленный Алекс.
Элайя долго молчал, внимательно разглядывая острие своего ножа. Наконец он спросил:
— Вы не интересовались, что случилось с ее родителями?
— Нет, — покачал головой Брэдшоу, захваченный врасплох этим неожиданным вопросом.
— А коли вам на нее наплевать и вы не желаете ничего про нее знать — то чего вам от нее нужно?
— Ну, к примеру, ее общество, — смущенно признался Алекс. — Мне нравится ее общество. — Конечно, это была правда, но далеко не вся. — Я просто не успел что-то про нее узнать, хотя и собирался.
— Послушай, сынок, я хоть и стар, но из ума пока не выжил! — Элайя явно не поверил ни единому его слову. — Я вижу, что у тебя на уме, да только учти: Брук не какая-то вертихвостка!
— Это я уже понял, — сердито заявил Алекс.
— Она может пускать тебе пыль в глаза и делать вид, будто она всех круче в этом городе, но внутри она все равно мягче шелка!
— И это я заметил.
— А я заметил, что нежели кому удается задеть это самое мягкое нутро, то ничего хорошего из этого не выходит!
Как это ни странно, но Алекс моментально понял, что хотел сказать его непрошеный судья.
— Она — выдающаяся женщина. И я ни за что не причиню ей вред.
— Болтать-то вы все мастера, — буркнул Элайя, вручив Алексу пустую чашку. — Коли не трудно, я бы не возражал выпить еще.
Когда Алекс вернулся с горячим кофе, старик повелительно махнул рукой, приказывая ему сесть напротив.
— А теперь валяй, выкладывай, во что там успел впутаться мой шибко дошлый племянник! — проворчал Элайя.
— Боюсь, что я не…
— Кайл Лотес. Я имел в виду Кайла. Ведь это он мутит воду у вас на фабрике, верно?
Алекс от удивления не сразу обрел дар речи.
— Так Лотес приходится вам родней? Но Брук ни разу не…
— Это потому, что она ничего не знает! — перебил его Элайя. — Когда несколько лет назад я прослышал, что он вернулся в город, мне показалось не с руки сообщать о нашем родстве. Она славная девочка и стала бы считать, что обязана хорошо относиться к нему ради меня.
— Похоже, вы не очень любите своего племянника?
— Ты нисколько не ошибаешься, сынок. Кайл — сын моей младшей сестры. Она живет совсем одна в Луизиане, где-то к северу от городка под названием Шривпорт, а он ни разу не навестил ее за целых пять лет. Иногда мы с ней переписываемся, и я ей сообщаю, как его дела. — Элайя удобно устроился в кресле-качалке и снова принялся строгать свою палку. Однако от былого благодушия не осталось и следа. Создавалось впечатление, будто он вспоминает нечто крайне неприятное и даже постыдное. — В прошлом году я не выдержал и спросил, почему он знать не желает родную мать. Так этот сопляк посмотрел на меня как на пустое место. И посоветовал не лезть, куда не следует.
— А что вы написали вашей сестре?
— Что он неплохо устроился и занят работой по самые уши — дескать, ему не до писем.
Мужчины молча переглянулись, поняв друг друга без слов.
Алекс не спеша прихлебывал кофе, прислонившись спиной к перилам.
— Что вы могли бы рассказать мне о Лотесе? — спросил он.
— Только то, что узнал за эти годы из писем сестры. Хотя сведений в них не густо. Вроде бы у него были большие неприятности еще в колледже. Как будто он раздобыл где-то вопросы к экзаменационным тестам и продавал однокурсникам. Из колледжа он вылетел и болтался то там, то здесь, но ни на одном месте не задерживался подолгу, пока не снюхался с Дональдсоном и тот не взял его управляющим на фабрику. — Элайя глянул на Алекса, многозначительно подняв бровь. — До сих пор не могу понять, как при его репутации ему могли доверить такую должность.
— Кажется, на этот вопрос я могу ответить. Я помню его личное дело — там не упоминается ни о чем подобном.
— Вот оно как! Похоже, наш малец успел подделать документы? — Элайя с суровым видом покачал головой. — У Дональдсона никогда не было ни чутья, ни хватки. Просто чудо, что он не разорил фабрику дотла! Ну так что, по-вашему, натворил наш Кайл?
— Украл у компании изрядную сумму денег, — уверенно заявил Алекс. После того как ему открылись столь любопытные подробности биографии Лотеса, Брэдшоу не сомневался, что он на правильном пути. Как только этот мерзавец получит по заслугам, Алекс первым делом разыщет Дейзи, восстановит ее на службе и вручит от имени компании весьма щедрую компенсацию.
— Это меня не удивляет. Сестру, конечно, жалко. Это разобьет ей сердце. Но мальчишку все равно следует прищучить!
— Согласен.
— А вы тоже парень не промах, коль сообразили не показываться в городе раньше времени. Мэй только и делает, что нахваливает своего сыночка — какой он ловкач да какой хитрец. Если бы Кайл пронюхал о том, что вы сели ему на хвост, то как пить дать попрятал бы все концы, — и ищи ветра в поле! Стало быть, вы теперь у нас Бэтмен?
— Что-то вроде того, — хмыкнул Алекс.
— Ну а вы вдобавок решили убить двух зайцев: отдыхаете здесь на всю катушку, а по вечерам развлекаетесь в компании с Бруклин!
— По-вашему выходит, что я веду себя как свинья…
— Я непременно бы так подумал, коли не знал бы мою Бруклин как облупленную. Она никогда в жизни не была так счастлива — только покуда сама про то не знает!
— Откуда у вас такая уверенность?
— Ну… скажем, когда она в последний раз колола дрова? Не припомните?
— В субботу, — сказал Алекс после минутного раздумья. — Сразу после того, как поговорила с вами.
— Ага… А сколько тарелок она расколошматила с того дня, как вы познакомились?
— Насколько я знаю — ни одной. Правда, она как-то упоминала о том, что хотела бы разбить пару-другую, а вместо этого наворотила целую поленницу дров.
— Ну вот, а вы еще спрашиваете, откуда у меня такая уверенность! Это же ясно, как Божий день!
Или темно, как чертова ночь. Алекс в замешательстве поскреб в затылке.
— Что-то я не совсем улавливаю нить ваших рассуждений.
— Когда у Брук неприятности, ей непременно необходимо разрядиться. Она либо колет дрова, либо бьет посуду, либо гоняет по шоссе, как сумасшедшая… У каждого из нас свой способ избавляться от тоски. Что до меня, то я либо вырезаю что-то из дерева, либо гуляю по лесу.
— А Брук… Она тогда крушит все, что ей попадется под руку?
— Точно. Так повелось с тех пор, как они осиротели. А вы чем занимаетесь, чтобы успокоиться?
— Я работаю.
— Ничего удивительного, что вы доработались до головной боли!
При всем своем внешнем простодушии старик снова попал в цель. Чувствуя себя несколько уязвленным, Алекс решил вернуться к интересовавшему его предмету:
— Пожалуй, вы в чем-то правы. Но я хотел бы уточнить насчет Брук. По-вашему…
Элайя прервал его решительным взмахом руки.
— Вы желаете что-то узнать о Брук — вот и спрашивайте у нее самой. Она никогда не совала свой носик в мои дела. Не хватало мне на старости лет обсуждать ее с кем-то!
Алекс не стал возражать. Он великодушно простил старику эту откровенную ложь. Элайя, кряхтя и проклиная старые кости, выбрался из продавленного кресла и поплелся по тропинке домой. Но на краю поляны он остановился и сказал:
— А насчет Кайла можете быть спокойны. Он слишком труслив, чтобы оказаться опасным. И кстати, вы уж пощадите старика, не проболтайтесь Брук о том, что он мой родной племянник!
— Не проболтаюсь, даю вам слово. Спасибо за помощь, Элайя!
— Только смотрите, не обижайте мою девочку, ясно?
— Да, сэр!
Гость давно скрылся в лесу, а Алекс все еще сидел на крыльце, размышляя над их разговором. Ему действительно было над чем подумать, а это уединенное место как нельзя лучше подходило для размышлений.
Глава 21
В кабинете секретарши царил загадочный тревожный полумрак. Брук еще раз выглянула в коридор и убедилась, что там нет ни одной живой души. Только после этого она решилась осторожно проскользнуть внутрь. Прежде чем штурмовать дверь кабинета Кайла, она предусмотрительно включила копировальную машину. Старому агрегату требовалось довольно много времени, чтобы разогреться до рабочего состояния.
Как и следовало ожидать, дверь в кабинет управляющего была надежно заперта.
Стараясь не утратить решительности, Брук включила свой фонарик размером с карандаш и принялась методично обшаривать стол секретарши. Ей было отлично известно о комплекте ключей, хранившемся у Пегги: При известной настойчивости ничего не стоило их найти.
В первых двух ящиках не обнаружилось ничего заслуживавшего внимания, зато на третьей попытке ей повезло.
Фонарик выхватил из темноты небольшую книжку в кожаном переплете. На ней тускло блеснула связка ключей. Брук схватила ключи и хотела было задвинуть ящик, но тут ее взгляд задержался на книжке. Ничего особенного, скорее всего обычный ежедневник, в котором секретарша фиксировала деловое расписание своего шефа.
Торопливо, словно стараясь обогнать собственный страх, Брук вытащила книжку из стола и распахнула на первой попавшейся странице. Это действительно оказался ежедневник, только вместо отметок о совещаниях и встречах Пегги заполнила разлинованные страницы номерами телефонов. Недоуменно хмурясь, Брук взглянула на титульный лист. «Жалобы клиентов». По мере того как она переворачивала страницу за страницей, удивление возрастало.
Как и положено, записи в ежедневнике велись с первого января этого года. Согласно этим записям, за последние, несколько месяцев недовольные клиенты буквально завалили фабрику жалобами. Об этом можно было судить по количеству зафиксированных Пегги телефонных номеров. Захлопнув ежедневник и положив его обратно в ящик, Брук мрачно подумала, что Ди вполне могла бы присоединить свой голос ко всем недовольным. Встревоженная открытием, она подобрала ключ к кабинету Кайла, отперла замок, вошла и аккуратно прикрыла за собой дверь.
Следующие полтора часа ушли на то, чтобы снять копии со всех бумаг и бумажек, в которых могла оказаться сколько-нибудь полезная информация. В итоге у Брук скопилась пачка документов примерно в полдюйма толщиной. Она выключила копировальную машину, заперла офис Кайла и благополучно вернулась в свой тесный кабинет. Чтобы обезопасить себя от излишнего любопытства сослуживцев, Брук положила поверх пачки копий несколько своих отчетов и сочла, что теперь она может покинуть фабрику.
Час спустя, чувствуя себя настоящей Матой Хари, она сидела на кухне рыбачьего домика и следила за тем, как Алекс просматривает привезенную ею пачку документов. Наконец она не выдержала и спросила:
— Ну? Есть там что-нибудь стоящее?
— Если и есть, то пока я этого не нашел, — признался Алекс, озабоченно качая головой, — Но, с другой стороны, нам заранее было известно, что этот парень не промах, не так ли?
— Может, мы вообще угодили пальцем в небо? — сердито фыркнула Брук.
— Вы по-прежнему считаете, что Дейзи способна надуть? — Он поднял на Брук внимательный взгляд.
— Нет, вряд ли. — Брук вспомнила милое, открытое лицо Дейзи. — Если ей показалось, что на фабрике что-то не так, — значит, это правда. Дейзи в жизни никого не обманывала! — Однако Алекс смотрел на нее все так же пристально, и она жалобно воскликнула: — Только не говорите мне, что намерены приступить к плану «Б»!
— У вас есть более удачные мысли? — ехидно поинтересовался Брэдшоу.
Ах, как бы Брук хотелось их иметь! Ей делалось тошно при мысли о том, что согласно плану «Б» придется любезничать с Кайлом Лотесом. Не в силах скрывать свою реакцию, она дрогнувшим голосом спросила:
— Почему вы так уверены, что он захочет снова иметь со мной дело?
Его взгляд медленно прошелся по ее ладной, легкой фигурке. Когда Алекс посмотрел ей в лицо, в его глазах снова полыхало пламя страсти. Она испуганно вздрогнула.
— Кайл — вор, но не дурак, — вкрадчиво заявил он.
— Вы совсем одичали в этой глуши! — нервно рассмеялась Брук, хотя столь откровенный комплимент заставил ее покраснеть от удовольствия. — Я самая обыкновенная женщина… Во мне нет ничего выдающегося — кроме разве что дурного характера. Не думаю, что Кайл успел об этом забыть.
Алекс протянул руку, расстегнул верхние пуговицы ее блузки и как ни в чем не бывало провел пальцами по пышной груди.
— Вы самая необыкновенная женщина на свете, Брук Уэлш, — торжественно промолвил он. — В вас нет ничего обыкновенного. Ни единой черты.
— По-моему… — Ей пришлось кашлянуть, чтобы отделаться от предательской хрипоты, исказившей голос. — По-моему, мне самое время удалиться в спальню. — Алекс ответил столь двусмысленной гримасой, что у нее снова вырвался нервный смешок. Ну что за несносный тип!
Она опрометью выскочила вон, пока не утратила последние крохи решимости.
В среду Кайл уезжал из города по делам, и Брук пришлось ждать до четверга, чтобы сделать следующий ход в игре. За это время она втайне от Алекса успела кое-что поменять в своих планах. Она выманила Кайла на свидание примерно тем же способом, каким собиралась выманить Клиффа. Только на сей раз приманкой служила не история для газеты, а информация о Брэдшоу. Брук заявила, будто узнала нечто важное, касавшееся их обоих, — а именно планы Алекса насчет будущего фабрики «Надежный друг».
Кайл проглотил приманку и сам назначил Брук Уэлш встречу в кафе у Тревы на вечер пятницы. Теперь она могла не сомневаться, что в семь часов вечера его не будет дома.
Зато Брук там обязательно будет. Если он все же застанет ее в своей квартире, можно будет сослаться на рассеянность, — дескать, она перепутала место встречи. Она скормит Кайлу какую-нибудь чепуху и уберется как ни в чем не бывало.
Этот план казался настолько простым, что Брук даже стало страшно: а вдруг он не сработает? К пяти часам она уже не находила себе места от тревоги. Зубы против воли выбивали нервную дробь.
Нэнси Дру [2] из нее определенно не вышло! Она заехала к себе домой и провела полчаса под горячим, обжигающим душем, отчаянно надеясь изгнать леденящий холод из груди и успокоить расходившиеся нервы. Не тут-то было!
Выйдя из ванной, Брук вспомнила, что не мешало бы прослушать записи на автоответчике, и вскоре обнаружила, что днем раньше ей звонила Ди. Они с Клиффом поженились и проводят медовый месяц в Лас-Вегасе. Старшая сестра может за нее не беспокоиться.
Брук без сил рухнула на диван и уставилась в потолок, подумав с запоздалым раскаянием, что ни разу за последние дни не вспомнила о Ди. Переживания из-за сестры с успехом были вытеснены волнениями по поводу Алекса. Даже в те минуты, когда она не думает непосредственно о нем, ее терзают мысли о ее отношении к нему.
Попутно Брук сделала еще одно неприятное открытие: несмотря на то что она борется со своим чувством к Алексу из-за того, что он ее босс, мыслям своим она приказать не может. И там, в мыслях, он для нее не босс, а прежде всего мужчина.
Но от этого он не перестанет быть владельцем их фабрики!
Она могла бы постараться об этом позабыть…
Брук стало смешно. Что за чушь? Поставить под угрозу свое будущее, всю свою жизнь ради мимолетного увлечения? Черта с два! Не на такую напали, мистер Брэдшоу! Вдобавок она отлично сознает, что пытается спасти не столько свою карьеру, сколько собственное сердце. Следует помнить об этом и повторять это себе как можно чаще!
Алекс вполне определенно заявил, что после увольнения Кайла она сможет занять место управляющего. Если она действительно получит эту должность, то какие домыслы породит столь солидное повышение? Таким образом, была найдена еще одна превосходная причина не поддаваться искушению.
Брук внезапно почувствовала себя совершенно измученной, выжатой, как лимон. Ей стоило большого труда подняться с дивана, одеться, привести в порядок прическу, почистить зубы и наложить кое-какой макияж. Пора было отправляться. До дома Лотеса она доедет за пять минут, а по дороге придется завернуть к Треве и убедиться, что его машина стоит на стоянке.
Как и следовало ожидать, дверь в кабинет управляющего была надежно заперта.
Стараясь не утратить решительности, Брук включила свой фонарик размером с карандаш и принялась методично обшаривать стол секретарши. Ей было отлично известно о комплекте ключей, хранившемся у Пегги: При известной настойчивости ничего не стоило их найти.
В первых двух ящиках не обнаружилось ничего заслуживавшего внимания, зато на третьей попытке ей повезло.
Фонарик выхватил из темноты небольшую книжку в кожаном переплете. На ней тускло блеснула связка ключей. Брук схватила ключи и хотела было задвинуть ящик, но тут ее взгляд задержался на книжке. Ничего особенного, скорее всего обычный ежедневник, в котором секретарша фиксировала деловое расписание своего шефа.
Торопливо, словно стараясь обогнать собственный страх, Брук вытащила книжку из стола и распахнула на первой попавшейся странице. Это действительно оказался ежедневник, только вместо отметок о совещаниях и встречах Пегги заполнила разлинованные страницы номерами телефонов. Недоуменно хмурясь, Брук взглянула на титульный лист. «Жалобы клиентов». По мере того как она переворачивала страницу за страницей, удивление возрастало.
Как и положено, записи в ежедневнике велись с первого января этого года. Согласно этим записям, за последние, несколько месяцев недовольные клиенты буквально завалили фабрику жалобами. Об этом можно было судить по количеству зафиксированных Пегги телефонных номеров. Захлопнув ежедневник и положив его обратно в ящик, Брук мрачно подумала, что Ди вполне могла бы присоединить свой голос ко всем недовольным. Встревоженная открытием, она подобрала ключ к кабинету Кайла, отперла замок, вошла и аккуратно прикрыла за собой дверь.
Следующие полтора часа ушли на то, чтобы снять копии со всех бумаг и бумажек, в которых могла оказаться сколько-нибудь полезная информация. В итоге у Брук скопилась пачка документов примерно в полдюйма толщиной. Она выключила копировальную машину, заперла офис Кайла и благополучно вернулась в свой тесный кабинет. Чтобы обезопасить себя от излишнего любопытства сослуживцев, Брук положила поверх пачки копий несколько своих отчетов и сочла, что теперь она может покинуть фабрику.
Час спустя, чувствуя себя настоящей Матой Хари, она сидела на кухне рыбачьего домика и следила за тем, как Алекс просматривает привезенную ею пачку документов. Наконец она не выдержала и спросила:
— Ну? Есть там что-нибудь стоящее?
— Если и есть, то пока я этого не нашел, — признался Алекс, озабоченно качая головой, — Но, с другой стороны, нам заранее было известно, что этот парень не промах, не так ли?
— Может, мы вообще угодили пальцем в небо? — сердито фыркнула Брук.
— Вы по-прежнему считаете, что Дейзи способна надуть? — Он поднял на Брук внимательный взгляд.
— Нет, вряд ли. — Брук вспомнила милое, открытое лицо Дейзи. — Если ей показалось, что на фабрике что-то не так, — значит, это правда. Дейзи в жизни никого не обманывала! — Однако Алекс смотрел на нее все так же пристально, и она жалобно воскликнула: — Только не говорите мне, что намерены приступить к плану «Б»!
— У вас есть более удачные мысли? — ехидно поинтересовался Брэдшоу.
Ах, как бы Брук хотелось их иметь! Ей делалось тошно при мысли о том, что согласно плану «Б» придется любезничать с Кайлом Лотесом. Не в силах скрывать свою реакцию, она дрогнувшим голосом спросила:
— Почему вы так уверены, что он захочет снова иметь со мной дело?
Его взгляд медленно прошелся по ее ладной, легкой фигурке. Когда Алекс посмотрел ей в лицо, в его глазах снова полыхало пламя страсти. Она испуганно вздрогнула.
— Кайл — вор, но не дурак, — вкрадчиво заявил он.
— Вы совсем одичали в этой глуши! — нервно рассмеялась Брук, хотя столь откровенный комплимент заставил ее покраснеть от удовольствия. — Я самая обыкновенная женщина… Во мне нет ничего выдающегося — кроме разве что дурного характера. Не думаю, что Кайл успел об этом забыть.
Алекс протянул руку, расстегнул верхние пуговицы ее блузки и как ни в чем не бывало провел пальцами по пышной груди.
— Вы самая необыкновенная женщина на свете, Брук Уэлш, — торжественно промолвил он. — В вас нет ничего обыкновенного. Ни единой черты.
— По-моему… — Ей пришлось кашлянуть, чтобы отделаться от предательской хрипоты, исказившей голос. — По-моему, мне самое время удалиться в спальню. — Алекс ответил столь двусмысленной гримасой, что у нее снова вырвался нервный смешок. Ну что за несносный тип!
Она опрометью выскочила вон, пока не утратила последние крохи решимости.
В среду Кайл уезжал из города по делам, и Брук пришлось ждать до четверга, чтобы сделать следующий ход в игре. За это время она втайне от Алекса успела кое-что поменять в своих планах. Она выманила Кайла на свидание примерно тем же способом, каким собиралась выманить Клиффа. Только на сей раз приманкой служила не история для газеты, а информация о Брэдшоу. Брук заявила, будто узнала нечто важное, касавшееся их обоих, — а именно планы Алекса насчет будущего фабрики «Надежный друг».
Кайл проглотил приманку и сам назначил Брук Уэлш встречу в кафе у Тревы на вечер пятницы. Теперь она могла не сомневаться, что в семь часов вечера его не будет дома.
Зато Брук там обязательно будет. Если он все же застанет ее в своей квартире, можно будет сослаться на рассеянность, — дескать, она перепутала место встречи. Она скормит Кайлу какую-нибудь чепуху и уберется как ни в чем не бывало.
Этот план казался настолько простым, что Брук даже стало страшно: а вдруг он не сработает? К пяти часам она уже не находила себе места от тревоги. Зубы против воли выбивали нервную дробь.
Нэнси Дру [2] из нее определенно не вышло! Она заехала к себе домой и провела полчаса под горячим, обжигающим душем, отчаянно надеясь изгнать леденящий холод из груди и успокоить расходившиеся нервы. Не тут-то было!
Выйдя из ванной, Брук вспомнила, что не мешало бы прослушать записи на автоответчике, и вскоре обнаружила, что днем раньше ей звонила Ди. Они с Клиффом поженились и проводят медовый месяц в Лас-Вегасе. Старшая сестра может за нее не беспокоиться.
Брук без сил рухнула на диван и уставилась в потолок, подумав с запоздалым раскаянием, что ни разу за последние дни не вспомнила о Ди. Переживания из-за сестры с успехом были вытеснены волнениями по поводу Алекса. Даже в те минуты, когда она не думает непосредственно о нем, ее терзают мысли о ее отношении к нему.
Попутно Брук сделала еще одно неприятное открытие: несмотря на то что она борется со своим чувством к Алексу из-за того, что он ее босс, мыслям своим она приказать не может. И там, в мыслях, он для нее не босс, а прежде всего мужчина.
Но от этого он не перестанет быть владельцем их фабрики!
Она могла бы постараться об этом позабыть…
Брук стало смешно. Что за чушь? Поставить под угрозу свое будущее, всю свою жизнь ради мимолетного увлечения? Черта с два! Не на такую напали, мистер Брэдшоу! Вдобавок она отлично сознает, что пытается спасти не столько свою карьеру, сколько собственное сердце. Следует помнить об этом и повторять это себе как можно чаще!
Алекс вполне определенно заявил, что после увольнения Кайла она сможет занять место управляющего. Если она действительно получит эту должность, то какие домыслы породит столь солидное повышение? Таким образом, была найдена еще одна превосходная причина не поддаваться искушению.
Брук внезапно почувствовала себя совершенно измученной, выжатой, как лимон. Ей стоило большого труда подняться с дивана, одеться, привести в порядок прическу, почистить зубы и наложить кое-какой макияж. Пора было отправляться. До дома Лотеса она доедет за пять минут, а по дороге придется завернуть к Треве и убедиться, что его машина стоит на стоянке.