Смирнов С.. Рассказы о неизвестных героях

   Через два часа из пятидесяти десантников осталось лишь тринадцать боеспособных, но и они все были ранены. Подходили к концу боеприпасы. Положение было критическим, когда они услышали вдали "ура!" и вспыхнувшую в районе крепости перестройку. Воспользовавшись тем, что противник оттянул силы на подавление десанта, наша и югославская пехота кинулась вперед и взяла Илок с суши. Десантники выполнили свою задачу.
   Катю, уже ослабевшую от потери крови, окоченевшую в ледяной воде, оставшиеся в живых десантники перенесли на руках в подошедший катер. Рана была серьезной, хотя пуля и не задела кости. Вдобавок сказалось двухчасовое пребывание в ледяной воде, и Катя тяжело заболела. В конце концов ее отправили в тыловой госпиталь моряков в Измаил.
   Оправившись после болезни, она нетерпеливо ловила доходившие с фронта известия о родном батальоне. Шла будапештская битва, и десантники вели бои в венгерской столице. Катя рвалась туда, но врачи не отпускали - рана на руке еще не зажила.
   И вдруг раненая исчезла. Она попросту сбежала из госпиталя на фронт, к своим. Врачи подняли тревогу, и по всем дунайским городам, где стояли гарнизоны флотилии, были разосланы распоряжения задержать и вернуть обратно беглянку. А Катя тем временем со своей забинтованной рукой "голосовала" на дорогах и мало-помалу продвигалась на попутных машинах к фронту. У моряков она находила приют и пищу - друзья были повсюду.
   В Галаце ее чуть не поймали. Она заночевала у дружков-матросов в порту, как вдруг появился офицер - старший морской начальник порта. Мгновенно девушку спрятали в шкаф. На вопрос, не была ли здесь сбежавшая из госпиталя главстаршина Михайлова, матросы с невинным видом отвечали; "Никак нет. Не видели". А когда строгий старморнач ушел, девушку поспешно устроили на шедшую мимо машину и отправили дальше. Она догнала свой батальон за Будапештом, около Комарно, и снова участвовала во всех боях и десантах, в том числе и в знаменитом штурме имперского моста в Вене, когда моряки среди бела дня высадились в глубине расположения противника и в яростной атаке захватили и удержали до подхода своих единственный сохранившийся мост австрийской столицы.
   Катя Михайлова за бой под Илоком была представлена к званию Героя Советского Союза. Бывший в командующий Дунайской флотилией вице-адмирал Г. Н. Холостяков вспоминает, что вышло с этим представлением. В наградном листе написали примерно так: "Главстаршина Екатерина Михайлова, будучи сама ранена, стоя по горло в воде, участвовала в бою и оказывала помощь другим раненым". В наградном отделе, прочитав это описание подвига, сочли его явным вымыслом и вернули представление в штаб флотилии.
   - Что мне оставалось делать? - говорит вице-адмирал Холостяков. - Как командующий, я мог своей властью наградить ее только вторым орденом Красного Знамени. Это я и сделал перед строем моряков.
   Пришла победа. Распрощавшись с боевыми товарищами, демобилизованный главстаршина в черной, видавшей виды морской шинели и с тощим вещевым мешком за плечами вернулась в родной Ленинград. Уже не было у нее дома, не было родных - сестра и ее муж погибли на фронте, брат-летчик пал смертью героя в последие дни войны, она почувствовала себя одиноко и трудно.
   Сколько молодых людей, выдержав испытание войной, не выдержали потом испытаний мирной трудовой жизни! Для многих из них, пришедших на фронт со школьной скамьи, слишком труден оказался переход к нормальной человеческой обстановке с необходимостью учиться, работать, с будничными хлопотами и заботами о пище, о жилье, об одежде.
   Катя Михайлова принесла с войны не только мужество перед лицом опасности, уменье смотреть смерти в глаза. Служба на флоте еще больше закалила ее упорный характер, приучила идти к цели через все препятствия, не бояться никаких трудностей, никакой тяжелой работы.
   Она уже давно решила что станет врачом, и сразу же после приезда в родной город подала заявление в Ленинградский медицинский институт. Ее приняли на льготных условиях, как фронтовика. Но каким тяжким и долгим сражением оказалась для нее на первых порах эта учеба!
   Ей только недавно исполнилось двадцать лет, и она была почти однолеткой других первокурсников, пришедших сюда после школы-десятилетки. Но они казались детьми по сравнению с ней, человеком такой насыщенной биографии, боевым моряком, фронтовым коммунистом, воином, прошедшим сквозь пекло сражений и не раз пролившим кровь. Зато в другом сверстники оставили ее далеко позади: они пришли в институт хорошо подготовленными, а у нее за четыре года войны школьные знания изрядно выветрились. Надо было догонять товарищей, и как можно скорее.
   Но надо было есть и одеваться - Катя не привезла с фронта никаких трофеев. Маленькая студенческая стипендия и те скудные послевоенные годы не могла прокормить даже привычного ко всему фронтовика. Приходилось работать то ночным сторожем, то резчицей овощей на базе, то санитаркой в больнице. И каждую свободную минуту учиться, учиться с тем же каменным морским упорством, не отдыхая, урывая часы от сна, пользуясь дружеской помощью товарищей.
   Катюша вышла на этот крутой гранитный берег науки. Она прошла через это, как сквозь бои на фронте, и оказалась победительницей, как и там. Диплом врача она праздновала, словно День Победы. И молодой подмосковный город Электросталь радушно принял молодого медика. Здесь она встретила своего будущего мужа - конструктора В. П. Демина, такого же фронтовика, только не моряка, а связиста. Здесь у нее родился сын. Здесь она впервые вошла в свою квартиру, предоставленную ее семье заводом.
   Мирная, простая женщина-врач, оберегающий здоровье людей, жена, мать, хозяйка дома. И только фронтовые фотографии в альбоме, ордена и медали в коробочке да шрамы, оставленные немецким железом, напоминают о том, что было двадцать лет назад. Да еще до конца жизни останется особое, благодарное, теплое чувство к флоту, к морякам, которые в те суровые военные годы любили и берегли ее, как сестру, и гордились ею, как героиней.
   Почетная биография! Достойный путь замечательной советской женщины, славной русской Катюши!
   Этот очерк был напечатан в "Правде" в Международный женский день 8 марта 1964 года. И как только читатели познакомились с боевой биографией Кати Михайловой, поток писем хлынул и в редакцию "Правды" и в город Электросталь на имя самой героини. Порой, не зная точного адреса Е. И. Деминой, на конвертах писали: "Электросталь Катюше". И письма эти всегда безошибочно находили адресата - почтальоны уже знали, о ком идет речь. Люди самых разных возрастов, профессий, живущие в различных уголках Советского Союза, спешили поздравить героическую женщину-моряка с праздником 8 марта, выражали свое восхищение ее подвигами, посылали ей свои лучшие пожелания. И со всех концов страны тотчас же отозвались прежние фронтовые товарищи Катюши Михайловой - моряки Дунайской флотилии.
   Не впервые приходилось мне разбирать такую почту - отклики на статью или телевизионный рассказ о герое войны. Редко случается, чтобы среди потока писем, подтверждающих и дополняющих то, что ты написал об этом человеке, не попалось два-три кислых, а то и сердитых отзыва. Человеческие отношения сложны - к ним всегда примешиваются личные симпатии и антипатии, давние счеты и обиды или просто даже обычная зависть. Да и сам герой никогда не бывает "сверхчеловеком"; он способен не только совершать подвиги, но и допускать иногда какие-то ошибки, проявлять какие-нибудь человеческие слабости. Глядишь, кто-то не забыл об этом и решил подбавить ложку дегтя к твоему рассказу о герое.
   Должен сказать, что меня просто поразило редкое единодушие бывших моряков-дунайцев в их отношении к Катюше Михайловой. Среди большого потока писем не было ни одного "кислого" или даже сдержанного отклика. А моряки, как известно, народ не сентиментальный и даже непримиримый, не прощающий малейшего малодушия, слабости воли в боевой обстановке. Они не так просто дарят человеку свое доверие, дружбу и уважение, их симпатию очень нелегко заслужить. Но, судя по их письмам, Катюша и в самом деле была их любимицей, их гордостью. Посмотрите сами, что пишут эти матросы и офицеры, столько сделавшие и повидавшие за годы войны, прошедшие через сто смертей и не привыкшие зря выражать свое восхищение.
   Из далекой Якутии, из города Мирного, бывший моряк-десантник Петр Мануйлов так пишет о ней: "Сильная духом, скромная, веселая. Помню, в уличных боях в городе Керчи немецкий танк бил прямой наводкой в дом, откуда мы отстреливались, и в это время Катя нас рассмешила. Она отважная была. Мы, моряки-десантники, про нее песенку пели. Песня была, правда, всем известная "Катюша", но наши ребята выбросили из нее несколько слов и вставили фамилию Михайловой. Пели в блиндаже "под гитару". "При всех операциях и десантах Катя находилась с нами, разведчиками, - пишет радиомеханик из Краснодара, ударник коммунистического труда и депутат райисполкома В. С. Петренко. Больше всего ее влекли к нам постоянный риск, желание быть всегда впереди, первым наносить удары по врагу. Весь боевой путь, начиная с Темрюка и кончая Веной, прошла Катя вместе с нами". "Мы, твои бывшие товарищи, не удивляемся, что о тебе написана в газете статья, - обращается к Е. И. Деминой В. Каялов из Омска. - Ведь мы хорошо знаем, что ты это заслужила. Мы, Катя, всегда тобой гордились, оберегали тебя. У меня лично (это, видимо, многие тебе будут говорить в письмах) сохранились о тебе самые теплые, душевные воспоминания, как о хорошем товарище, друге, милой и чистой девушке. Это я сохраню на всю жизнь, поверь!"
   "Все, от командира до матроса, называли ее Катюшей, - пишет бывший пропагандист батальона, а теперь капитан второго ранга в запасе Анатолий Ежиков из Рязани - Почет, уважение, всеобщее признание, которым она была окружена, в то время мог завоевать только храбрый человек, хороший друг, товарищ, брат по оружию. Человек большой смелости, храбрости и в то же время исключительно скромная - такой мне запомнилась Катюша. У нее никогда не проскальзывало свое "я", и она не любила, когда распространялись о ее геройских делах. Помню, когда после илокского боя я встретился с Катей в городе Рени (где располагался штаб батальона) и просил рассказать об этой операции и о ее подвиге, Катюша, как обычно, ответила: "Операция как операция, особенного ничего не было". А ведь сложность этой операции заключалась не только в том, что небольшая группа моряков выдержала долгий и неравный бой в окружении, но и в том, что это происходило в зимнее время и в ледяной воде. Когда наши катера пришли, чтобы снять оставшихся в живых десантников, то некоторых было трудно оторвать от деревьев - так они закоченели".
   "Для нас, рядовых матросов-десантников, Катюша была святым человеком, пишет другой ее товарищ, капитан-лейтенант запаса Николай Николаев из Куйбышева. - Не было ни одного человека в батальоне, кто мог бы сказать о ней плохо. Если можно так выразиться, ее мужество было "правофланговым" в батальоне. Она была для нас верной боевой подругой, и ее имя должно занять достойное место в боевой истории нашей Родины. Велика слава Даши-севастопольской, но не менее велика и прекрасна слава нашей родной Катюши - черноморской и дунайской".
   Из писем однополчан стали известны новые эпизоды боевой биографии Кати Михайловой, о которых сама она то ли забыла, то ли умолчала по скромности. Бывший десантник, а теперь железнодорожный проводник Павел Жаров из Ростова-на-Дону так описывает бой за Белгород-Днестровский:
   "При форсировании Днестровского лимана немцы обнаружили нас недалеко от берега, когда мы еще находились в воде. Начальником штаба нашего отряда был старший лейтенант Богородский. Его тяжело ранило разрывной пулей, он начал падать в воду. Я заметил это и бросился на помощь, поддержал его руками и потащил по воде к берегу. Но впереди оказалась колючая проволока в несколько рядов, а немцы бьют из пулеметов, автоматов, бросают гранаты. И вдруг под пулями и осколками гранат подбегает Катюша. Мы взяли старшего лейтенанта на руки и понесли через проволоку, забросав ее плащ-палатками и чем попало. Вынесли его на берег под обрыв. Катюша перебинтовала командиру рану и быстро исчезла с автоматом в руках. Старший лейтенант Богородский благодаря ей остался жив".
   Как известно, Катюша "исчезла", взобравшись первой наверх, на обрыв. А теперь из письма одного из товарищей стало известно, что после того, как девушка помогла влезть на кручу другим морякам, она кинулась в сторону, откуда бил гитлеровский пулемет, и забросала его гранатами, уничтожив весь расчет.
   Командир одного из дунайских бронекатеров, а теперь старший лаборант кафедры физики в Саратовском пединституте Леонид Честнов познакомился с Катюшей в госпитале, где она лежала после ранения под Илоком. Он вспоминает, с какой теплотой она говорила о своих ребятах-разведчиках, и все беспокоилась: "Как они там без меня воюют?"
   Мы уже знаем, что в конце концов она не выдержала госпитального безделья и сбежала на фронт, догнав свой батальон за Будапештом. Бывший разведчик Алексей Чхеидзе из Тбилиси рассказывает в письме о бое за один дунайский мост, в котором Катя участвовала с еще не зажившей раной на руке.
   Этот мост соединял венгерский городок Комаром и чехословацкий город Комарно. Он был заминирован, и немецкие саперы уже подожгли бикфордовы шнуры, когда группа разведчиков, среди которых находилась и Катя, под обстрелом врага подбежала к мосту. Они были авангардом десанта. Все решали секунды, и моряки кинулись вперед. Разведчик Георгий Веретенников добежал до горящих шнуров и оборвал их. Катя оказалась рядом с ним, и, пока он затаптывал тлеющие шнуры, она, увлекая за собой весь десант, бросилась с автоматом через мост и первая ворвалась на улицы Комарно. "После этого, пишет Чхеидзе, - Георгий Веретенников от имени всего отряда флагманских разведчиков в знак глубокого уважения к ее мужеству подарил ей свои золотые часы в форме сердца".
   Бывший член Военного Совета Азовской и Дунайской военных флотилий контр-адмирал А. А. Матушкин сейчас находится в запасе и живет в Москве. В свое время он подписал представление Кати Михайловой к званию Героя Советского Союза за бой у югославской крепости Илок, которое, как известно, было возвращено назад из-за того, что в наградном отделе не поверили в описанный там подвиг девушки. А. А. Матушкин прислал в редакцию "Правды" письмо, в котором подтверждает все факты, изложенные в очерке "Катюша", и дополняет их новыми подробностями.
   "В бою за Керчь, - пишет он, - пробив плотную завесу огня, корабли на больших скоростях подходили к уцелевшим, но разбитым причалам. Несмотря на плотный губительный огонь, военные моряки выскочили на стенку и метр за метром очищали от врагов берег. Среди первых выскочила на берег Катюша. Немцы, оправившись от первых ударов, многократно атаковали позиции батальона, но каждый раз откатывались назад. Е. И. Михайлова на своих плечах вынесла из боя не один десяток раненых бойцов, а часто ей приходилось вместе со своими товарищами отбивать атаки наседающего врага. Тем более что она автоматом, пулеметом и всем стрелковым оружием владела мастерски.
   Во время штурма Белгород-Днестровского в пылу боя около взвода морских пехотиндев во главе с капитаном Ивановым оторвались от основных сил батальона и были отсечены противником Разгорелась жаркая схватка (вплоть до рукопашной), в которой капитан Иванов был убит. Среди окруженных противником десантников произошло короткое замешательство. Катюша, которая находилась в этой группе, со словами: "Вперед, братва! Наши близко!" - поднялась во весь рост, а за нею и все остальные ударили по цепи окружения противника и соединились с основными силами батальона. Катюша в этом бою была легко ранена".
   Рассказывая о памятном бое десантников на полузатопленном дунайском островке у крепости Илок, контрадмирал Матушкин высоко оценивает мужественное поведение серьезно раненной тогда Кати Михайловой. "Когда бой кончился, - говорит он, - боевые друзья Катюши бережно, на руках вынесли ее из воды, и вскоре она была эвакуирована на плавучий госпиталь флотилии. В тот день я обходил раненых в этом бою и прибывших на плавгоспиталь. Зашел и к Катюше. Она была в полузабытьи, так как, кроме тяжелого ранения, она серьезно простудилась, находясь по горло в холодной декабрьской воде, и заболела двухсторонним воспалением легких. На флотилии Катюшу любили все, а тем более ее коллеги - медики. Они очень много сделали, чтобы спасти жизнь Катюши (а она длительное время была между жизнью и смертью), поднять ее на ноги и вернуть в отряд. И им это удалось".
   "За совокупность боевых подвигов Катюши, - заключает А. А. Матушкин, ив особенности за ее последний подвиг Военный Совет флотилии представил Катюшу к званию Героя Советского Союза. Но, вероятно, мы не сумели должным образом обосновать это. Поэтому убедительно прошу ходатайствовать перед правительством, чтобы восстановить справедливость и присвоить Е. И. Деминой звание Героя Советского Союза, к которому она представлялась ранее. Она это воистину заслужила".
   Обратились с письмом в редакцию "Правды" также бывший командующий Дунайской военной флотилией вице-адмирал Г. Н. Холостяков и бывший начальник штаба флотилии капитан первого ранга А. В. Свердлов. "Героические действия главного старшины Михайловой Е. И., неоднократно отмечавшиеся в морских десантах под Темрюком, Керчью и Белгород-Днестровским, достигли своей вершины в бою за Илок, - пишут они. - Командование флотилии представляло Е. И. Михайлову к званию Героя Советского Союза, но подлинному героизму, осуществленному в крайне сложных условиях, не поверили органы, ведавшие оформлением, и представление возвратили. Пришлось властью командующего флотилией ограничиться награждением Е. И. Михайловой орденом Красного Знамени. Героизм главного старшины Е. И. Михайловой является исключительным примером беззаветного служения своей социалистической Родине и заслуживает быть достойно отмеченным".
   Рабочий таганрогского завода "Красный котельщик", бывший старшина Дунайской флотилии Иван Дроздов пишет, каким замечательным, отзывчивым товарищем была для него Катя Михайлова. Под Илоком, в том самом памятном десанте, он получил тяжелое ранение в живот, и девушка сделала ему первую перевязку. Уже после войны, в 1947 году, из-за этой раны Дроздову пришлось перенести операцию. Его направили в военно-морской госпиталь, в Ленинград. Катя вскоре узнала о приезде своего сослуживца и тотчас же пришла к нему.
   Это было трудное время для девушки - она и работала и училась, напряженно догоняя однокурсников, но навещать боевого друга она считала своим важным долгом. Три месяца, пока Дроздов лежал в госпитале, она бывала у него, уговаривала его согласиться на сложную операцию, поддерживала больного, внушала ему уверенность в успехе врачей. С глубокой благодарностью вспоминает сейчас об этом бывший моряк. "У нее хорошая, простая русская человеческая душа", - заключает он.
   Герой всегда герой - и в бою, и в мирной работе, и в учебе. Те, кто учился с Катей Михайловой в Ленинградском медицинском институте, не забыли, как много трудилась эта девушка, наверстывая упущенное в годы войны, как, бывало, поздно вернувшись с работы в общежитие, она, до предела усталая, и в постели не расставалась с учебником. Потом сон окончательно одолевал ее, она с книгой в руке засыпала на два-три часа, но, едва проснувшись, снова принималась читать. "Она была великой труженицей", - пишет о Кате одна из ее бывших сокурсниц.
   А вот какова нынешняя Катя Михайлова, врач из города Электросталь Е. И. Демина. Я беру эти строки из письма в редакцию "Правды", подписанного секретарем Электростальского городского комитета партии М. Василенко и председателем исполкома горсовета Н. Малинкиным.
   "Боевой путь Екатерины Илларионовны теперь хорошо известен, - пишут они. - Электростальцы имеют все основания сказать, что в дни мира она осталась образцом гражданина и коммуниста, скромного труженика, рядового великой армии строителей коммунизма.
   Екатерина Илларионовна с 1950 года, сразу же после окончания института, начала работать врачом заводской поликлиники. Уже в 1953 году ее назначили заведующей лабораторией. Лаборатория только создавалась, дело для всех было новое, не было лаборантов. Екатерина Илларионовна, как и в грозные дни боев, забыв об усталости, с огромной энергией взялась за выполнение этой сложной задачи. В самые короткие сроки были подготовлены необходимые кадры, которые под ее руководством успешно освоили сложное оборудование и методику исследований.
   Коммунист Е. И. Демина - человек удивительной скромности. Партийная организация поликлиники не раз поручала ей, как агитатору, проводить беседы - и в коллективе поликлиники, и в агитпункте среди населения, и в школе. Она много рассказывала своим слушателям о подвигах советских людей в дни Отечественной войны, но никогда ни одним словом не обмолвилась о том огромном ратном труде, который выпал на ее долю.
   ...За свой добросовестный труд, за чуткое, отзывчивое сердце, за принципиальность Екатерина Илларионовна пользуется настоящим, большим авторитетом среди электростальцев, которые знают и любят ее.
   В 1963 году коммунисты города избрали ее членом Электростальского ГК КПСС. Она активно выполняет все партийные поручения, принимает самое деятельное участие в работе городского комитета партии".
   Так за строчками всех этих писем раскрывается все шире и полнее большой, цельный, поистине героический характер маленькой скромной женщины ветерана великой войны. И, конечно, такая биография, такой характер не могли оставить равнодушными читателей. Их письма были полны самых горячих, сердечных чувств.
   "Дорогая, дорогая Катюша - Екатерина Илларионовна! - говорится в одном из писем. - Сегодня многие прочитавшие о Вас, вероятно, пошлют Вам, как и я, приветственные письма, но не всем исполнится скоро 90 лет и 70 лет беспрерывного стажа на фронте искусства. Примите мои объятия, сердечный материнский поцелуй, пожелания большого, крепкого здоровья и очень долгой жизни. Вам, дорогой героине, я благодарна за все доброе, что Вы сделали. Елена Фабиановна Гнесина".
   Это письмо прославленного ветерана нашей музыки, основательницы известного музыкально-педагогического института и училища имени Гнесиных.
   "Сегодня прочитал рассказ о Вашей замечательной жизни, - пишет читатель Н. Шумский из Саратова. - Преклоняюсь перед такими людьми, как Вы. У Вас мужественное и доброе сердце, несгибаемая воля... Жизнь не испытывала меня так сурово, как Вас. Думаю, что я слабее Вас духом, хоть я и мужчина. Ваш сын должен гордиться своей матерью, а муж - женой. Адрес свой не указываю ни к чему. Хочу просто выразить Вам свое восхищение за то, что Вы такой замечательный человек".
   "Прошу через газету передать нашей Кате Михайловой - именно нашей большое, большое спасибо от темрючан. Ведь она одна из тех, кто боролся за освобождение нашего родного города Темрюка. Идешь сейчас по улицам Темрюка и думаешь: сколько трудностей перенесла наша славная морячка Катя Михайлова, чтобы нам радостно жилось! Мы никогда не забудем Вас, Екатерина Илларионовна, наша славная героиня, чьи подвиги будут бессмертным примером для нас, комсомольцев. От всей души приглашаем Вас в наш город Темрюк. Посмотрите, каким он сейчас стал. Вы будете у нас настоящим почетным гостем. С комсомольским приветом Галина Серебрянская, оператор Темрюкского узла связи".
   "Ваша фотография с наградами за героизм, которую нам с трудом удалось достать в 1954 году в штабе Дунайской флотилии, восхищает наших посетителей - они подолгу задерживаются у этого портрета, - пишет Е. И. Деминой научный сотрудник Белгород-Днестровского краеведческого музея В. Яковлев. Учащиеся, студенты, туристы, все посетители задают вопросы: а где сейчас тов. Михайлова? Какова ее судьба? Но фото Ваше молчало 10 лет. Кроме Вашей девичьей фамилии, инициалов и того, что Вы участвовали в боях за город Белгород-Днестровский, никто о Вас ничего не знал. Ваш боевой путь в годы Великой Отечественной войны, прошедший через наш город, является ярким примером советского патриотизма, мужества и стойкости в борьбе за наши идеалы. На примере Вашей жизни должна воспитываться наша молодежь".
   "Вы служите блистательным примером для всех. Я плакала над Вашей биографией, полной высокого мужества и любви к Отечеству, - вторит В. Яковлеву учительница Ф. Фурманова из Москвы. - Скоро я уезжаю в ряд городов Урала и Казахстана, чтобы читать лекции по воспитанию. Как маяк, Вы передо мной. Готовлюсь начать свои лекции рассказом о Вас. Вы и Ваши глубокие чувства преданности Родине словно войдут в залы и откроют сердца людей для больших дел в труде и быту. Я так заряжена Вашим обликом, что расскажу хорошо о Вас".
   "В день 8 марта наш третий класс "Б" приняли в пионеры. Мы заслужили право учиться в ленинской комнате, - пишут героине школьники из поселка Афинского Краснодарского края. - Выбирая имя отряду, мы решили в память Вашей юности назвать наш отряд именем Катюши Михайловой. Просим у Вас на это согласия". А юные туристы из Керченского дома пионеров, приглашая в гости Е. И. Демину, рассказывают ей, как растет и хорошеет их город, за который она воевала. "Нам дорого Ваше имя, мы очень хотим быть похожими на Вас и так же любить свою Родину, как Вы", - пишут они.
   Приглашений было много. Из Минска писал бывший командир Могилевского партизанского соединения С Г. Си-доренко-Солдатенко: "Позвольте мне от имени всех моих боевых друзей горячо и сердечно приветствовать Вас, героя борьбы и труда. Мы дружески обнимаем Вас и приглашаем к себе в гости в Минск столицу белорусского народа, проявившего героизм в борьбе и труде во славу Родины". Звали посетить их супруги Ребровы из Москвы" семья Плеклер из города Николаева, приглашал приехать вместе с семьей в гости бывший сослуживец Кати Михайловой, комсорг батальона морской пехоты, а теперь капитан первого ранга Д. А. Дюков. "Горжусь тобой, Катюша, и с благодарностью вспоминаю тебя и нашу совместную службу в годы войны", писал он.