Соболева Лариса. Луна за решеткой

   Когда утром в очередной раз начались песнопения о том, что соседи делают пристройку, а их пристройка давно нуждается в ремонте, но ремонтом она одна заниматься не может, Руслан встал из-за стола и поехал на работу раньше времени. Там он чувствует себя как дома, а дома – как на нелюбимой работе. Кстати, ему всегда нравилось появляться на работе раньше времени, нравились пустые коридоры, гулкий звук собственных шагов и потрясающее ощущение свободы в это время суток, когда ты сам себе хозяин. В кабинете открыл окно, вдохнул с наслаждением влажный морской воздух и выкурил сигарету, сидя на подоконнике. В коридорах все чаще раздавались голоса, наступала повседневная суета. Вдруг как вихрь влетел Всеволод:
   – Руслан, убийство! Только что позвонили. И шеф требует тебя срочно к себе.
   – Так что более срочное – убийство или зайти к шефу? – проворчал он, неторопливо проверяя карманы.
   – Шеф сказал, чтоб перед выездом ты зашел к нему, – отрапортовал Сева, выскакивая из кабинета. – Я буду ждать в машине.
   Руслан закрыл на ключ кабинет и направился к шефу. Тот сразу огорошил его просьбой, вернее, приказом, высказанным в форме просьбы:
   – Руслан, я знаю твое отношение, но возьми на выезд Дианочку.
   – Ах ты боже мой, как сладко у нас называют некоторых сотрудников, – вырвалось у Руслана. – Извините, не возьму.
   – Руслан! – рявкнул тот, но тут же поменял тон: – Она на должности оперативника. Что же мне прикажешь с ней делать?
   – Посадите в кабинет, пусть бумажки перебирает, ногти красит. Дел полно.
   – Она не хочет. – И вид начальника при этом стал жалкий.
   – Она – что?!! – офонарел Руслан.
   – Понимаешь, ее папа просил, чтобы Дианочка участвовала в делах только с опытными операми…
   – Зам. прокурора еще не прокурор! – процедил озверевший Руслан. – Его просьбы не обязательно выполнять.
   – Так он метит в прокуроры, – привел весомый аргумент начальник. – У старого срок кончается, поговаривают, что назначат папу Дианочки. Ну, зачем нам трения с прокуратурой, сам подумай?
   – Вы начальник, вы и думайте, а мне бабье не нужно, – отрубил Руслан.
   – Да погоди ты! – шикнул шеф и перешел на шепот: – Чего ты взбеленился? Он сам не в восторге от ее капризов. Возьми девочку, она как увидит труп – в обморок грохнется. Ты напишешь докладную, мол, несоответствие… и так далее. Пару таких случаев, и переведем девочку… куда-нибудь. А? Ну, войди и в мое положение…
   У Руслана только желваки на скулах ходили и глаза кровью налились. В таком состоянии его редко кто видел. Начальник хорош, на Руслана переложил проблемы: пиши кляузы, наживай врагов. Дабы упредить возражения, начальник сказал:
   – Иди, Руслан, тебя ждут.
   Тот выскочил в ярости, а у кабинета его ждала «дочка», наверняка слышавшая все до слова. Он подошел к ней, смерил девушку с головы до ног взглядом, от которого она должна была умереть на месте, но почему-то не умерла. Впрочем, «дочка» была выше Руслана на голову, пока до нее дойдет фактор страха, много воды утечет.
   – Доброе утро, Руслан Шалвович, – приветливо улыбнулась Диана. – Вы разрешите поехать с вами?
   – Чтоб в короткой юбке я видел тебя последний раз, – нашел к чему придраться он и сквозь зубы бросил: – Иди в машину.
   Зато Всеволод распушил перья:
   – О! Фрося! Вы, никак, с нами?
   Она запрыгнула в машину, поздоровалась, не выделяя никого, а Руслан гаркнул:
   – Шуры-муры в нерабочее время! – И плюхнулся рядом с Севой.
   – Ты чего такой злой с утра? – удивился Всеволод, затем, посмотрев на юную особу, догадался: – А, понял! Не повезло ей.
   Приехали в западный район частного сектора, в переулке у низкого дощатого забора стояла толпа. Руслан выскочил из машины первым, толпа расступилась. Подойдя к забору, сразу же увидел: дверь дома открыта, половина корпуса женщины, лежавшей ничком, находилась на крыльце, остальная часть в доме. Руслан вошел в небольшой дворик, за ним подтягивались остальные – пара оперов, Диана, эксперт и Сева. Окружили крыльцо. Признаков жизни никаких, только седые волосы слегка теребил ветерок. Вот они-то и жили, в отличие от хозяйки. Пока щелкал фотоаппарат, Руслан рассматривал труп.
   Женщина лежала, поджав под себя руки. В области груди на крыльце растеклось пятно крови, но ее было немного. Вытянув шею и заглянув внутрь, он рассмотрел темные пятна на полу. Без сомнений – кровь. Одета женщина в ночную сорочку, значит, готовилась ко сну или спала… Руслану не терпелось проникнуть в дом, но он предоставил возможность эксперту Яловому исследовать труп. У старого стола во дворе пристроился еще один из группы, писал протокол с места происшествия. Криминалист диктовал, кто, где и как лежит, а это, по мнению Руслана, уже не самое главное. Его интересовало, отчего умерла женщина и в котором часу. Он обернулся к толпе:
   – Кто ее заметил?
   Вперед выступил мужчина лет пятидесяти, взялся за колышки забора и заговорил:
   – Ну, я. Мы по соседству живем, – указал на дом рядом. – Со своего двора и заметил ее. Не сразу. Мы тут толклись, а сюда не заглядывали. Я на работу собрался, да забыл сигареты. Крикнул жене, чтоб принесла, а то возвращаться – примета плохая. Стоял, ждал, когда жена принесет сигареты, ну и по сторонам глядел. Вдруг вижу – лежит. Я к ней…
   – Вы подходили близко?
   – Конечно, – ответил сосед. – Только на крыльцо не заходил, я ж знаю, что нельзя. Когда подошел, она уже мертвая была. Под ней там кровь. Сразу понял: убили. Ну, я и сбегал, вам позвонил.
   – Это еще неизвестно: убили ее или она сама себя жизни лишила, – сказал Руслан.
   На данный момент вопросов достаточно. Руслан достал сигарету, закурил, к нему присоединился Сева. Диана, к глубочайшему сожалению, не упала в обморок, а присела на корточки у крыльца и внимательно следила за работой Ялового, о чем-то спрашивала.
   – Вот зараза, – произнес тихо Руслан.
   – Ты про что? – спросил так же тихо Сева, проследил за взглядом Руслана и снова догадался: – А, про «дочку»? Не брал бы ее.
   – Попробуй не возьми. Шеф навязал. Говорил, в обморок упадет при виде трупа.
   – «Дочка»? – с сомнением произнес Сева, взглянул на нее и уверенно заявил: – Не-а, не упадет.
   – Сам вижу, – хмуро выдавил Руслан. – А юбку напялила – смотреть противно.
   – Ну, ты несправедливый, – не согласился Сева. – Ноги у нее атасные. И сама ничего. С каких пор ты стал консерватором?
   – Я всегда такой был.
   – Ребята, – окликнул их Яловой, – помогите перевернуть.
   – Диана, помогай, – приказал Руслан девушке, надеясь, что та откажется.
   Ничуть не бывало! Она спокойно, даже не покривившись, взошла на крылечко, но ей на помощь подоспел Сева:
   – Женщине нельзя тяжести поднимать.
   Диана только фыркнула и взяла труп за ноги, а Руслан не преминул сказать:
   – У нас нет женщин. У нас одни оперативники.
   Диана помалкивала, но когда перевернули тело, она первая заметила:
   – У нее бумага в руке.
   В крепко сжатом кулаке действительно был зажат клочок бумаги, намокшей от крови. Яловой попробовал разжать, не получилось.
   – При вскрытии придется доставать, сейчас боюсь, бумага разлезется, – сказал он. – Набрякла от крови. Пальцы, видимо, свело судорогой в момент смерти. Так. Что мы имеем? В области сердца колотая рана, ткань ночной сорочки пробита… Вероятно, смерть наступила от потери крови в результате ранения…
   – Нам можно пройти? – нетерпеливо спросил Руслан.
   – Проходите, мне еще долго возиться, – уступил дорогу Яловой.
   – За мной, – бросил через плечо Руслан. – Только след в след, на полу пятна крови. Ни за что не браться! Руками не касаться!
   Последние фразы он адресовал Диане. Оперативники гуськом потянулись за Русланом, пришлось переступать через труп, что не смутило девушку. Она, как и все, осторожно перешагнула через женщину, прошла маленькую прихожую, вошла в комнату.
   Первая комната представляла собой кухню, из нее вела дверь в следующую комнату, узкую и заставленную мебелью. Здесь, очевидно, хозяйка оставляла на ночь гостей или сдавала комнату отдыхающим, так как большую часть площади занимали две кровати, которые давно пора сдать в утиль. Из кухни дверь влево вела в гостиную, здесь уже были и мебель дорогая, и техника хорошая, идеальный порядок, кроме… На диване смятая в беспорядке постель. Много крови. Чемодан и две большие сумки стояли у стены, третья сумка-баул валялась на полу, носильные вещи разбросаны как попало. Из гостиной вела дверь в четвертую комнату.
   – Она, наверное, собралась уезжать, – предположил Сева, указав на сумки и чемодан.
   – Вижу, вижу, – пробормотал Руслан, подходя к постели. – Тогда нам надо искать паспорт, билет. Где женщины хранят документы? В сумочке? И где же сумочка?
   Диана, осторожно переступая через разбросанные вещи, прошла в четвертую комнату, пока мужчины искали сумку погибшей.
   – Руслан Шалвович, идите сюда, – позвала она.
   Тот поспешил в четвертую комнату. Он работал давно, насмотрелся всякого, но подобные зрелища вызывали даже у него возбуждение нервного характера. Нет, к этому нельзя привыкнуть. Он скрипнул зубами, потер подбородок рукой, достал сигарету, мял ее, не прикуривая. Через плечо Руслана в комнату заглянул Сева и присвистнул:
   – Мы здесь надолго.
   На широком диване лежала молоденькая девушка. Ночная сорочка сбилась к груди, полностью обнажив нижнюю часть тела. Одеяло валялось на полу, там же лежала подушка. Постель была безобразно смята, значит, девушка боролась. Крови не было. Рот приоткрыт. Тут уж и дураку ясно: двойное убийство.

6

   Яловой исследовал второй труп, а у Руслана теперь возникли вопросы к соседям:
   – Кто ваша соседка? Где работает?
   – Наша соседка в рейсе, на судне коком работает, – отвечал за всех мужчина, обнаруживший труп на крыльце. – А это Фаина. Она присматривает за домом, когда соседка уходит в рейс, мы часто с ней видимся… виделись.
   – А кто эта девушка, которую мы нашли в доме?
   – Девушка? – переспросил все тот же сосед. – Не знаю. Я не видел здесь девушки. Фаина часто приходила, последнее время вообще жила тут.
   – А как давно она переселилась сюда?
   – Ну… где-то с месяц… может, меньше…
   – И вы ни разу не видели девушку примерно восемнадцати-двадцати лет?
   – Ни разу, – уверенно заявил мужчина. – Только когда выходил ночью, видел, что все время горит свет в комнате. Спрашивал Фаину, чего зря электричество жжешь? А она говорила: я, мол, одна в доме и боюсь, со светом не так страшно.
   Соседи тоже подтвердили, что девушку здесь никогда не видели.
   – Как фамилия Фаины? – продолжил опрос Руслан.
   – Да мы не знаем. Фаина и Фаина.
   – А шум ночью слышали? Посторонних не замечали?
   Ничего не слышали, ничего не видели. Люди рады были бы помочь, да нечем. Толпа растерянно переговаривалась, переминаясь с ноги на ногу.
   – Руслан, – выбежал из дома Сева. – «Дочка» нашла документы, иди, посмотри.
   Руслан вернулся во дворик, сел на табурет. Сева поставил коричневую и потрепанную сумку на стол, протянул паспорт. Ибрагимова Фаина Султановна. Сорок девять лет. Выписана с места жительства. Второй паспорт на имя Ибрагимовой Розы…
   – Все понятно? – спросил Сева.
   – Куда уж понятней, – пробубнил тот. – Значит, она собралась уехать с дочерью… Чемодан, сумки, выписаны… а дом? Тогда она продала дом, так? Ну-ка, что там еще?
   Он достал из сумки потрепанное портмоне с деньгами. Две тысячи рублей и мелочь. Там же два билета до Ростова-на-Дону на автобус, число сегодняшнее. Фотографии в полиэтиленовом пакете. Диплом об образовании Фаины, трудовая книжка, страховой полис, еще несколько бумаг. Далее нашел свидетельство о рождении дочери, свидетельство об окончании школы. Записная книжка…
   – Вот… – проговорил Руслан, раскрывая записную книжку, в середине которой покоились разного рода бумаги и квитанции. Он развернул сложенный вчетверо лист, из него выпали еще несколько документов и расписка. – А вот и дом. Она продала его. Ищите деньги.
   Сева рванул в дом, прошло с полчаса.
   – Руслан Шалвович, – вышла из дома Диана, – денег в чемодане и сумках нет. Я так думаю, что они лежали в бауле. Вещи разбросаны наверняка из него. Наверное, преступник принялся искать деньги, вырученные за продажу дома, взял первую попавшуюся сумку, выбросил вещи, а на дне нашел деньги. Если б они лежали сверху, ему не надо было бы вынимать вещи.
   – Ну, какие будут выводы? – уставился он на Диану.
   – А какие еще могут быть выводы? – удивленно вскинула она брови. – Их убили из-за денег. Те, кто купил дом, вряд ли это сделают, значит…
   – …убил тот, кто знал о полученных деньгах, – закончил Сева. – Помнишь, соседка Ибрагимовых говорила, что Фаина доверила агентству вести дела по продаже дома?
   – Ну, помню, – проговорил Руслан, некоторое время думал, ни на кого не глядя, после чего поделился мыслями с Севой: – Меня еще одно интересует. Почему Фаина прятала Розу? Ведь прятала, это факт. Они жили здесь приблизительно три недели, а девушку никто не видел. В доме Фаины их тоже не было. Странно, очень странно. Девушка не иголка. Но раз ее никто из соседей не видел, значит, она не выходила. Вообще не выходила. Отсюда вывод: пряталась. От кого?
   – Ты думаешь, убийство связано с тем, что она вернулась из Турции? – предположил Сева. – А бабки прихватили, имитируя ограбление?
   – Деньги прихватили, потому что это деньги, – пробормотал Руслан, листая записную книжку и внимательно читая записи. – Роза вернулась из Турции, однажды ее видели, и тоже недели три назад. Она убежала от знакомого парня, не разговаривая с ним. Потом Фаина продала дом, купили билеты… Без сомнения, пряталась. Да не спряталась.
   На носилках вынесли Розу, накрытую простыней. Следом вышел Яловой, подошел к троице у стола:
   – Девушка задушена. В уголке губ пятнышко крови, а в глазных яблоках лопнули сосудики. Предполагаю, ее душили подушкой. Вскрытие, конечно, покажет… Да, Руслан, убийц было как минимум двое.
   – Двое? – поднял на него глаза Руслан. – Почему так думаешь?
   – Потому что одному убить без шума двух лежавших в разных комнатах женщин практически невозможно, если только не спецназовец здесь орудовал. Дверной замок открывал профессионал, но, скорее, профессиональный преступник. Спецназовец убил бы наповал, ему для этого не нужен ни нож, ни подушка. А эти допустили промашку, мать не завалили одним ударом, но, по всей вероятности, подумали, что убили ее. Она выползла из дома уже после ухода убийц, насколько я могу судить. Смотри, проникли они сюда ночью в начале четвертого утра. Замок открыли отмычками, а крючок на двери поддели плоским предметом. Перед этим выстрогали щель – имеются характерные и свежие надрезы, чтобы просунуть тот же нож. Вряд ли знали расположение комнат, шли наобум. Мать спала в гостиной, в смежной комнате горел ночник, дверь была открыта. Наверняка сначала на мать напали. Девушка, возможно, услышала шум. Думаю, один убивал мать, а второй принялся за девушку. Еще необходимо было время найти деньги. Кстати, девушка была изнасилована.
   – Уроды, – сплюнул Руслан.
   – Мы взяли на экспертизу простыню и вот что нашли под ней.
   Эксперт протянул лист бумаги.
   – Латинские буквы… – вздохнул Руслан и опустил лист на колени.
   – Можно мне? – Диана протянула руку к листу.
   – Мы что же, по-турецки знаем? – с недоверием и скептически спросил Руслан.
   – Нет, по-турецки мы не знаем, – ответила Диана. – А с английским неплохо знакомы, сейчас всякий нормальный человек должен знать хотя бы один иностранный язык. Там, простите, написано по-английски. Можно? (Руслан нехотя отдал ей лист.) Первая фраза переводится так: «Ищи и найдешь». Далее слово «Анкара». Анкара – столица Турции. Второе… «Barinak». Я такого слова не знаю – «Баринак». Мне кажется, это восточное слово, а написано латинскими буквами. А вот дальше от «Баринак» идет тире и имя… женское… Лола! Потом строчка ниже: «Мустафа», тоже латинскими буквами. Напротив «uch» с точкой, думаю, это сокращенное слово, не знаю, что оно обозначает. Потом число 11. Затем знак номера. И снова цифры: 29. Последнее слово… све… тля… чок. Написано латинскими буквами, но получается русское слово «светлячок». И по-английски: «Прости нас и прощай». Все. Интересно, кому это предназначалось? А что связывает Ибрагимовых с Анкарой? Они турчанки?
   – Спасибо за перевод, – буркнул Руслан, забирая лист, а Севе протянул записную книжку. – Вот телефон агентства. Позвони в справочную, узнай адрес.
   Сева незамедлительно направился к милицейской машине.

7

   Молодой человек в агентстве был потрясен, даже побледнел:
   – Не может быть. Мы же вчера завершили сделку… Она получила деньги при мне… Нет, это… невозможно.
   – Мы бы хотели знать, кому продала дом Фаина Султановна. Это первое. Какую сумму получила? Кто еще знал, что она продает дом? – забросал его вопросами Руслан.
   – Совсем немного людей интересовались этим домом, – волнуясь, отвечал агент. – Он ведь старый, на окраине. Она выставила его на продажу три недели назад…
   – Три недели, – повторил задумчиво Руслан. – Месяц… три недели.
   – Да, три недели назад, – подтвердил агент, заметно волнуясь. – Ну, и так получилось, что поначалу вообще не было желающих, а неделю назад сразу двое решили посмотреть. Я возил их в дом, мне Ибрагимова дала ключ. Первые покупатели отказались, а вторые купили. За пятнадцать тысяч долларов. Сумму выплатили частично в рублях, частично в валюте. Скажу по секрету, сумму у нотариуса заявили не всю… Ну, сами понимаете, люди всегда стараются сэкономить на налогах… Я уговаривал куплю-продажу оформить сразу в юстиции, это выгодней, к тому же все равно юстиции не миновать. Но обе стороны настояли на нотариусе – люди неохотно доверяют нововведениям. При мне все до копейки покупатели отдали Фаине Султановне. У меня есть телефон и адрес новых хозяев, если надо.
   – Да, конечно, – рассеянно кивнул Руслан. – Диана, запиши телефончик и адресок. Если учесть, что Ибрагимова пряталась от неизвестных, следовательно, не трезвонила о продаже дома. Но убийцы как-то узнали, что она продала…
   – Как вы сказали? – встрепенулся агент, покрывшись пятнами. – Узнали, что она продала дом? Как-то узнали, да?
   – Ну, да, – вздохнул Руслан. – Денег мы не нашли. Значит, Ибрагимову и ее дочь убили с целью ограбления.
   – Может, о продаже дома у нас узнали? – конфузливо спросил агент и потупился.
   – У вас есть основания так думать? – подхватил Руслан.
   – Позавчера к нам заходил один… – припоминая клиента, начал агент. – Он хотел купить этот дом. Очень настаивал, накинул сумму в пять тысяч долларов! Просил помочь расторгнуть предыдущую сделку. Не получилось.
   – Почему же Фаина Султановна не продала ему? – задал вопрос Сева.
   – Понимаете, он не явился, – ответил агент. – Хотя и обещал… просил меня уговорить Фаину Султановну продать дом ему, а сам не явился.
   – Сколько накинул? Пять штук? – поразился Руслан. – За хату?
   – Я сам удивился не меньше вашего. Он сказал, что покупает место, его оно устраивало, потому что за домом есть свободная земля. И задаток, сказал, вернет в двойном размере. Так положено: если сделка расстроилась по вине продавца, задаток возвращается в двойном размере. Но вчера утром в назначенный час он не пришел. Ибрагимова отказалась его ждать, знаете ли, она вообще не хотела менять покупателя, несмотря на крупную дополнительную сумму.
   – Вы его запомнили? – живо перебил Руслан, так как смекнул, что этот человек интересовался домом неспроста. – Как он выглядел?
   – Ну, в общем-то, запомнил. Он колоритный, здоровяк. Ростом… так, у меня сто семьдесят пять… где-то метр восемьдесят. И такой мордастый, откормленный, наглый. А главное – цвет лица. Он неестественно красный. Как вареный рак.
   – Значит, этот человек знал, во сколько должна состояться сделка, – считал Руслан. – Знал, сколько выручит Фаина за продажу дома. Фоторобот поможете составить?
   – Попробую, хотя не гарантирую, что получится. А знаете, меня кое-что удивило в разговоре с ним…
   – И что же? – нетерпеливо произнес Руслан.
   – Я не говорил ему, кто продает, мужчина или женщина. А он в конце нашего разговора спросил: «Когда тетка прибудет?»
   – Может, он знал, кто продает? Ездил к дому? – предположил Сева.
   – Тогда зачем потребовал список домов на окраине? – возразил агент. – Сказал бы сразу: мне нужен такой-то дом, я знаю, что он продается. Этот человек долго изучал список. И в то же время спросил, когда прибудет тетка. Этого мало. У нас ведь нет фотографий недвижимости, мы клиентов возим на смотрины. Я не рассказывал, что дом самый последний, но он знал, что за домом есть свободная земля, собирался и ее выкупить. Странно?
   – Да уж, странно, – согласился Руслан. – А ну-ка, срочно поехали на фоторобот.
   – Послушай, – вдруг подпрыгнул Сева. – Помнишь, у соседки Ибрагимовой интересовались Розой двое неизвестных? И не один раз!
   – Точно, – согласился Руслан. – Бери мою машину и дуй за ней. В нашем деле главное скорость.
   – Диана, за мной! – сорвался с места Сева.
   Соседка Ибрагимовых запомнила одного из мужчин, которые интересовались Розой, однако в общих чертах. Времени прошло много, она не была уверена, что поможет воссоздать портреты, но поехать с Севой не отказалась. А вот у агента воспоминания были свежие и наблюдательность неплохая. Смастерили фоторобот. Агент по недвижимости и соседка утверждали, что очень похож. Только оба свидетеля отметили: в мужчине, помимо красного цвета кожи, было еще нечто неуловимое, пугающее. Этой черты как раз и не хватало, чтобы портрет полностью совпал с оригиналом. Второй мужчина вообще не получился, соседка его не запомнила. Не помог и агент. Краснорожий заходил в агентство один, а люди с кавказской внешностью интересуются недвижимостью почти каждый день, кто из них нужный – поди догадайся.
   Вечерело, когда оперативники освободились и вышли на воздух. Руслан, Сева и Диана остановились в нерешительности. Сева думал-думал и сказал:
   – Чего-то я не понял. Зачем этот краснорожий мужик поперся в агентство? Он что, думал, мы не догадаемся заглянуть туда?
   – Потому что голубок залетный, – зло процедил Руслан. – И голубок давно упорхнул из города. Водки хочу. Едем, Сева, за зельем.
   – Можно мне с вами? – робко подала голосок Диана.
   От такой наглости Руслан несколько потерялся, однако уточнил:
   – Водку с нами пить?
   – Ну да, – не смутилась она.
   – Женский алкоголизм неизлечим, – назидательно сказал Руслан.
   – А я много не пью.
   – Мы некультурно выражаемся, – предупредил он.
   – Вы же будете и думать по поводу убийств, – просительно произнесла она. – Кстати, я все слова знаю. Руслан Шалвович, что я вам плохого сделала, что вы меня терпеть не можете?
   Обезоруживающий вопрос. Он не смог впрямую сказать, почему ее терпеть не может, ибо не было четких причин. Просто оперативник в юбке и на каблуках создает дискомфорт, когда волей-неволей приходится контролировать каждое слово. Но «дочка» сегодня старательно выполняла свои обязанности и, если честно, заслужила похвалу, которую не получит. Он сжалился:
   – Ну, поехали.
   На этот раз он лично отправился за «сэмом». Тем временем Диана доставала Севу:
   – Почему у него такое отчество? Он же русский?
   – Смесь кровей, – ответил тот. – Дедушка был грузин, женился на русской бабушке, а сына – отца Руслана – назвал грузинским именем. Только отец Руслана взял фамилию своей мамы, кажется, из-за репрессий. Я не очень в курсе, знаю только, что деда расстреляли при Сталине. Ну, а папа женился на русской маме, выходит, он русский.
   – А у меня в роду одни кубанские казаки, – вздохнула Диана.
   – Ну, у казаков тоже гремучая смесь в крови, – успокоил ее Сева. – А у меня то Курская губерния, то Смоленская. Если кто и затесался, так в далеком прошлом какой-нибудь товарищ из монголо-татар. И все.
   Вернулся Руслан, поехали на каменистый бережок. На багажнике разложили еду, пластиковые стаканы, Диана принялась с женской дотошностью сооружать бутерброды. Выпили. Молчали. Тишина. Только прибой чуть слышно перебирал камешки.
   – Не идет у меня из головы Роза, – сказал Руслан, вяло пережевывая. – Двадцать лет. Кому она помешала? За что же ее убили? Да еще и мать зарезали!
   – Но разве не понятно? – спросила Диана. – Пятнадцать тысяч баксами – большие деньги. Убивают и за меньшую сумму.
   – Записка, – промолвил Руслан и достал сигарету. – Неспроста Роза написала записку, положила под простыню. Кому она предназначалась? Кто такие Мустафа и Лола? Что означает «светлячок»? И почему писала латинским шрифтом? Полагаю, в этом и есть причина убийств. А деньги… прихватили, чтоб имитировать ограбление. Вообще-то, бабки никому еще не мешали. Но дело не в ограблении. Если б я до сегодняшнего дня не знал о Розе ничего, я бы так и думал: убийство с целью ограбления. А девчонка пряталась…
   – Я не понимаю, – извиняющимся тоном сказала Диана.