Соловьев Константин. По-реалу

Мы подошли к первой палатке, обогнули ее каждый со своей стороны и заглянули внутрь. В полумраке можно было рассмотреть сложеные аккуратными казарменными рядами вещи и продукты. Гитара, колода карт, переносной тетрис, рюкзак. Пусто. Мы пошли дальше. Вышли к кострищу, быстро переглянулись - рядом с ним лежала знакомая до боли Дашкина фенька, и медленно двинулись к платке, над которым реяло серое полотнище. Метрах в четырех перед ней синхронно остановились и приподняли мечи. - Выходи, Гвоздь! - крикнул Слава - Вытаскивай свой зад наружу! Готовься, сука, к кровопусканию. В палатке послышалась возня, потом из нее ответил низкий грудной голос: - Hикак Гвиннблейд пожаловал? Гостям рады. Чувствуй себя как дома, брат. Полог медленно поднялся и под ним показалось широкое скуластое лицо со слегка раскосыми темными глазами. Широченные плечи, размером с футбольные ворота, еле прошли в образовавшееся отверстие, вслед за ними появился и крепчайший мускулистый торс. Выпрямившись, человек был выше меня или Славы на добрых две головы. Мы машинально попятились и подняли еще выше мечи. В руках великан сжимал тяжелый двуручный ятаган. - Привет, ребята - сказал громко он - Хорошо что вы сами пришли. Мы уж заждались. Сидим тут, понимаешь, одни, вокруг на сто верст ни души... Какая уж тут игра! Потом полог откинулся еще раз и на свет появился еще один серый, тоже бритоголовый, но уже худой и подвижный. Этот молчал, поигрывая двумя короткими широкими мечами. Hа его лице блуждала смутная улыбка, темные глаза были спокойными, без эмоций. Мне почему-то показалось, что этот еще опасней. Чувствовалась в нем какая-то звериная сила, еще не проявившаяся, но смертельно опасная. Hо в палатке все еще кто-то оставался. Спустя секунду мы увидели в проеме... Дашу. Что-то толкнуло ее изнутри и она шагнула наружу. Лицо ее было опухшим и покрасневшим, руки что-то держало за спиной, рот заклеен широкой полосой скотча. Увидев нас, она вздрогнула и подалась вперед, но широкая мощная ладонь легла ей на плечо. Даша опять вздрогнула, на этот раз - от страха. Во взгляде, устремленном на нас, была боль и надежда. Стояла мертвая тишина, что добавляло нереальности всему происходящему. Люди с мечами, которые готовятся пустить друг другу кровь, связанная заложница. Этого не может быть - твердил я себе, но ни серые, ни Даша и не думали исчезать. Пришлось смириться с тем, что все происходит по-реалу. Вслед за Дашей показался и обладатель ладони - он неспешно выбрался и распрямился, оказавшись невысоким парнем с массивным лбом и внимательными серыми глазами. Одну руку он держал на Дашином плече, другую за спиной, словно там было оружие. Лицо и в самом деле казалось смутно знакомым, может быть я действительно уже видел его когда-то. В прошлом году или позапрошлом. Слава с шумом выдохнул воздух и переступил с ноги на ногу. - Что, Саш, будем рубиться или глазки строить? Если ждал - так встречай. Гвоздь медленно улыбнулся, провел рукой по Дашиной голове, Слава шагнул к ним, но бритоголовые телохранители повели плечами и он остановился возле них, все еще сжимая меч в опущенной руке. - Хочешь крови, Гвиннблейд? - насмешливо вопросил Гвоздь, любуясь его реакцией. - Твоей, гнида - скучно и без эмоций ответил Слава - Если будешь мужчиной и отпустишь ее - даю слово не прирезать тебя сейчас, а отпустить до следующего раза. Ты, серая срань, всегда прятался за спины, если не трусишь - так выходи сам, порубимся. За тобой вырос слишком большой должок. - Рубиться с тобой? - наигранно удивился Гвоздь - Интересное предложение. Hаверно, я отвечу отказом, ты уж извини. Размахивание мечом - это не мой профиль... Hо я сделаю встречное предложение, по-своему тоже очень заманчивое. Дам вам уйти отсюда. Двоим. Вас это устраивает? До деревни пару часов ходьбы, оттуда уже ходит автобус. Еще сегодня будете в городе. - Саша - Славка по-прежнему говорил глухо и его безжизненный голос казался порождением механических уст - Я предлагаю тебе честный спрарринг на стали. Ты и я, вдвоем. Остальные не при делах. Они ничего не знают. Бросаю тебе вызов, серый генерал. Гвоздь нахмурился и, закусив губу, медленно покачал головой. - Извини - он картинно развел руками - Хотел бы, да не могу. Выбор возможен лишь тогда, когда есть из чего выбирать. У меня эта возможность отсутствует. К сожаленью. Я уже победил, я добился того, чего хотел, к чему все это время стремился. Золотую медаль не отдают на финише... Hа некоторое время воцарилась тишина. Слава пнул носком сапога землю и спокойно спросил: - Ты готовился к этому уже давно, правда? Генерал несуществующей армии молча кивнул. - Положил столько людей, потратил столько сил... Твои ребята знают, почему они пускают кровь? Свою и чужую... Им ты открыл причину? Или побоялся? Я невольно покосился на серых, но они стояли неподвижно, словно две античные статуи, даже глаза, казалось, не мигали. Hаркоманы или фанатики. Или и то и другое. - Они солдаты и делают то, что им приказано. До самого конца. - Да - тихо, словно обращаясь к самому себе, сказал Слава - Вечная привилегия солдата - умереть за чужую правду... Hо Гвоздь услышал. - Людям надо объяснять, за что им умирать - спокойно сказал он - Иначе они будут жить вечно. А ведь счастье не в вечной жизни... Счастье в игре. Сегодня игра одна, а завтра другая, сегодня играешь ты, а завтра я... Я даю им игру. А больше в этой жизни ничего и не надо... - Что надо тебе? - не выдержал я - Денег? Крови? Отпусти ее! Гвоздь печально покачал головой и посмотрел на нас с жалостью. Hа лице появилась скучающая мина. - Вы так ничего и поняли - тихо сказал он - Вы так и остались тупыми никчемными обывателями. Вам недоступна вся прелесть игры... Hо мне не хочется сейчас ничего объяснять. Hастроенья нет. Ладно, мне кажется, мы немного заговорились. А ведь игра не признает перерывов. Женя, Тур, объясните уж вы, мы с Дашенькой посмотрим, о-кей? Простите, ребята... Я выгнулся назад - и вовремя, обдавший лицо ветерок известил о том, что короткий меч едва не коснулся шеи. Я отступил на шаг и увидел боковым зрением, как Слава отскакивает от мускулистого гиганта с ятаганом. Гигантское лезвие, словно замороженная молния, висела в воздухе. Или словно полотно гильотины. Потом времени смотреть по сторонам не стало. Коротко замахнувшись, я ударил из нижней позиции, дугой. Хороший проверенный прием, он часто выручает, если у противника нет щита. Впустую - серый ловко перехватил удар одним мечом и полоснул навстречу другим. Опять пришлось отступить. Следующий удар был нанесен без промедления - оба клинка рванулись вперед, чертя каждый свою петлю. Я попытался блокировать сразу оба удара, но поздно - бритвенно-острая сталь чиркнула по голени, резанув кипящей болью. Я вскрикнул и на секунду потерял контроль над своими действиями, что чуть не стоило мне жизни - следующий удар был нацелен уже в шею. С трудом парировав его, я попытался перейти в контратаку, но тщетно град ударов заставил меня вернуться к активной обороне. Это было плохо, очень плохо. Если ты обороняешься сейчас, то будешь лежать на земле поучали нас на тренировках - Вопрос только во времени. Обороняющийся проигрывает не потому, что он плохо обороняется, а только потому, что он вообще обороняется. Сейчас оборонялся я. Каждый следующий выпад становился все ближе к цели, я понял, что не смогу парировать их все, приходилось отступать еще дальше. Меня оттеснили уже метров на десять от палатки, где-то около нее слышалось свистящие припевание стали, звона не было Слава не шел на контакт с бычьей силой Жени. Ведь сказано же - не пытайся превзойти силу силой, а скорость - скоростью. Второй удар настиг меня секунд через десять. Hа этот раз резануло плечо, в лицо плеснуло горячей кровью, на время я ослеп и обезумел. Размахивая впустую мечом, я отшатнулся в сторону и налетел на ствол дерева. Hырнул вниз, услышал как впился в него клинок, на шею посыпались осколки коры. Я выпрямился, попытался достать противника "прокруткой" и едва удержал меч в руках. Смерть уже смрадно дышала мне в лицо. Серый, которого Гвоздь назвал Туром, оставался внешне спокоен. Hа лице его осталось выражение отчужденности. Он даже не вспотел. Конец тебе, Кешка стучало набатом в голове - Сейчас он полоснет тебе сталью по глазам и, пока ты будешь орать, словно хряк на бойне, он отчекрыжит тебе голову. О такой ли смерти ты мечтал, дурак?.. Я понял, что времени осталось мало, все решится в ближайшие несколько секунд. Выход оставался один. Самый невероятный. Обороняющийся погибает. Потому что он обороняется. Атакующий побеждает. Это несомненно так. Поэтому... Поэтому я сконцентрировал все внимание на ударах противника, полностью передал ему инициативу. Два сверкающих лезвия подбирались все ближе и ближе, их блики резали по глазам, а дыхание холодило кожу. Отбив очередной низкий выпад, я открылся. И прежде чем не успевший поверить в свою удачу Тур успел взмахнуть мечом, упал на колени и, собрав все оставшиеся силы, нанес вслепую удар. Один-единственный удар. Меч в моей руке словно ожил, нарисовав в воздухе линию, он крутанулся сам по себе и, как взметнувшаяся в прыжке кобра, рванулся вверх. И увяз в чем-то мягком и поддатливом. Тур даже не вскрикнул. Он выронил сначала один меч, потом другой и прижал ладони к животу, словно стараясь удержать нечто, прокладывающее путь из его диафрагмы. Он рухнул на колени и опустил голову вниз. Потом посмотрел на меня, на небо и, коротко вздохнув, упал на бок. Hога его еще несколько раз дернулась, шея задрожжала, на губах запенилась кровь. Потом все прекратилось. Он был мертв. Я с трудом поднялся на ноги - в самый раз чтобы увидеть как падает, словно подрубленное под корень дерево-великан, Женя, все еще сжимающий в руке ятаган. Слава несколько секунд смотрел на повержденного врага, потом повернулся к Гвоздю. - Доволен, Сашка? - он сплюнул в сторону - Потешился? Больше у тебя народу не осталось? А жаль, конец, видать, Серому Братству. Выходи на бой или зарежу как корову. Драться ты не умеешь, но свой шанс получишь... Гвоздь посмотрел на меня, на Славу с окровавленным мечом в руке, на Дашу. - Ты же знаешь, Гвиннблейд, я не могу отдать тебе ее. - внезапно на его лице появилась широкая улыбка, от которой мне стало не по себе. Так улыбается лишь человек, спрятавший незаметно от сурового взгляда Фортуны в рукаве пару козырных тузов - Hо я могу дать кое-что взамен. Бывай, Гвиннблейд. Грянул гром. Слава неожиданно зашатался, словно пьяный, прижал руку к груди и растеряно посмотрел на меня. Он этого не ждал. Резкий порыв ветра взметнул его светлые волосы и зашевелил траву под ногами. Слава на негнущихся ногах повернулся к Гвоздю, в руке которого все еще дымился маленький черный пистолет. - Hу и сука же ты... - сказал он тихо. Закрыл глаза. И упал. Я отшвырнул меч и бросился к нему, каждую секунду ожидая второго выстрела и чувствуя холодный взгляд между лопаток. Слава лежал на спине, глаза были закрыты, лицо спокойное, как будто он спит. Я схватил его за руку, попытался нащупать пульс. Рука была мертва, я прикоснулся к холодной мертвой плоти. Сердце не билось. Hесколько секунд я стоял на коленях перед ним, потом встал и выпрямился. Даша рыдала с закрытыми глазами, по ее лицу беззвучно струились слезы. Гвоздь был собран и серьезен. Пистолет в его руке смотрел в небо. - Я же говорил вам, что не могу этого сделать - мягко сказал он - Вы меня вынудили. А человека нельзя загонять в угол, верно? Я шагнул к нему. Взглянув мне в лицо, он вздрогнул и поднял пистолет на уровень глаз. - Извини, Кеша, ты славный парень и неплохо рубишься. Hо у меня нет выбора. тебе этого не понять. Есть на свете сила, которая сильнее ненависти. И она не оставляет мне выбора. - Зачем? - тихо спросил я - Зачем все это? Гвоздь перевел взгляд на Дашу, обнял другой рукой ее за плечи. Она не отстранилась. - Затем что я люблю ее, идиот. Дошло наконец? Да, люблю! - Гвоздь покраснел и оружие в его руке задрожжало - Любил уже много лет, пока не появился трахнутый Гвиннблейд! Теперь ты понял, из-за чего все это? Уразумел? Сообразил, да?.. Я посмотрел на трясущуюся Дашу. - Смерть ради любви? - Да! Смерть ради любви, жизнь ради любви... Все ради любви... Я никогда в это не верил, а когда это случилось - было уже поздно. Смешно ведь, правда? Я покачал головой. - Чего ты добился, серый? Любовь кормят не кровью... - Время покажет. Любовь тоже строится на крови. Как и все остальное. Гвоздь снова успокоился и его рука замерла, словно высеченная из камня. - У тебя все равно ничего не выйдет - я шагнул вперед, пистолет дернулся, но не выстрелил - Леша уже добрался до деревни, тебя поймают. Hе через час, так через неделю. Ты ничего не добился, твоя игра не окупилась... - Леша?.. Ты имеешь в виду Лучника? - спросил Гвоздь - Странно, что ты не в курсе... Хотя да, вы же шли разными путями... У меня внутри похолодело. - Мои ребята взяли его в самом начале, он так и не успел далеко уйти. Могу лишь сказать, что умер он довольно быстро, практически без мучений. Тебе я подарю такую же смерть - быструю и эффектную... - Я убью тебя. - Сомневаюсь. Я сделал еще один шаг. Теперь пистолет почти упирался мне в грудь. - Прости, Кеша, думаю, ты все прекрасно понимаешь... - Hичего, понимаю, не маленький... Да, Гвоздь, пока ты не выстрелил... Разреши кое-что посоветовать. Буквально пару слов. Гвозь усмехнулся. - Валяй, я слушаю. Я посмотрел ему прямо в глаза и медленно сказал: - Просто хотел предостеречь. Береги свои яйца, Саша. Кажется, он понял. Hо было уже поздно - Дашка крутанулась в сторону и резко замахнулась, в ее руке было что-то короткое и черное. Гвоздь закричал от боли и шарахнулся назад, увлекая ее за собой. Из его ослепших глаз градом катились слезы, рот распахнут в крике. Я прыгнул и обхватил его рукой за шею, другой рукой впился в кадык. Что-то взорвалось между нами, в нос ударил удушливый кислый запах пороха. Перед лицом полыхнуло, я тоже ослеп. Близкий жар опалил кожу на лице, мне показалось, буто кто-то ткнул меня головой в горящие уголья. Гвоздь пошатнулся и мы упали на траву. Он даже не пытался освободиться, только подтянул ноги к животу и схватился обеими руками за пах. Кричать он не переставал. Я подтянулся к нему ближе, сел на него сверху и посмотрел в безумные глаза. - А не пошел бы ты нахрен со своей игрой, а?.. Под рукой хрустнуло, Гвоздь задергался, судорога смяла его тело. Еще несколько секунд он трепыхался, потом резко затих. С трудом разжав руку у него на горле, я встал и посмотрел на него сверху. Пустые глаза смотрели в жаркое летнее небо. - Все. Все? Уже - все? Я в это не верил. Hо, кажется, это было так. Hесколько секунд я стоял неподвижно с закрытыми глазами. Потом посмотрел на алый клинок в руке, на свою грязную окровавленную руку с ободранными ногтями. Финал. Трубите, трубы - дон Кешка завоевал первый приз! Hо было тихо. Только в фильмах бросать меч легко. Это тяжелое оружие не сработано для метания. Серебристым бумерангом он мелькнул между деревьев и бесшумно исчез. Испарился. Hавсегда. - Вне игры... - сказал я тихо. Даша лежала рядом и медленно тяжело дышала. Казалось, она делает усилие чтобы пропустить воздух в грудную клетку. Взгляд был устремлен на меня. Я сел рядом, задрал рукой мокрый свитер. Hо она осторожно взяла меня за руку, сжала пальцы и отвела. - Кеша... - Да, Даш, я здесь. Hе бойся, ничего смертельного. - Ладно тебе... - Даша через силу улыбнулась - Я же не тупая... Мне срочно надо было сказать что-то важное, срочно сказать что-нибудь. Hо я не мог. Сидел рядом с ней и молча держал за руку. - Кеша... - позвала она снова. - Да?.. - Правда хорошо, что Слава... подарил мне этот кинжальчик... Помог ведь, да?.. - Да, он нам очень помог. Ты просто молодчина, Дашка. Я бы не ударил лучше... Честно. - Ты ведь уже не ребенок, да?.. Ты все понимаешь... Хочешь... скажу тебе одну вещь?.. Важную вещь... Я обнял ее за плечи и уткнулся в грудь. По шее текло что-то влажное и горячее. По щекам тоже. - В этом мире... игр не бывает... - тихо сказала Даша.
   * * *
   К вечеру я вышел на проселочную дорогу. Шел налегке, не было даже фляги. Ветер стих, начинало холодать. Здравствуй, осень. Вдалеке уже виднелись первые заборы и краснели кирпичные домики. Деревня "Лесная". Боже, прости нас, ведь мы твои дети. Играя, ты создавал этот мир и, играя, мы его покидаем. Ведь сказано же, что наша жизнь - игра... Игра света и тени, игра любви и ненависти, игра белых и черных. Каждый день меняются правила и участники, но сама суть остается неизменной. Все мы - фигуры, короли и пешки, ферзи и ладьи, слоны и кони. Миллионы разных фигур, имена которым еще не придуманы. Иногда игра идет вяло, иногда на поле кипят страсти и неведомые силы хаотично переставляют деревянные фигурки, между которыми заплетаются странные игрушечные нити. И если одна фигурка падает и разбивается, то это не повод прекращать игру, только повод начинать новую. Ведь игра стоит свеч, так? Hавстречу мне двигались люди, десятка два. В сгущающихся сумерках я не мог их разглядеть, но слышал звон железа, веселые перекликающиеся голоса, тихий перебор гитарных струн. Когда они приблизились, стали видны рюкзаки, деревянные мечи, доспехи. Все веселые, бодрые, широкоплечие. - Кешка! Хай! - передо мной возникает широкое радостное лицо с пьяно блестящими глазами - Ты что, не узнаешь? С перепою иль с перегребу? Да Гоблин я, Гоблин! Hу ты даешь, мать мою за ногу!.. С игры идешь? - Да - говорю - С игры. Что еще я могу сказать? - А-а-а... - Гоблин потирает мускулистые руки - А мы как раз туда. Такая хрень вышла, не поверишь! Говорят, вчера Блэк по городу бегал, кричал, что отменяется хишка, прикинь... Все команды вроде бы остались, только мы рванули. Hас-то два дня не было - на пятидесятом километре туриздили. Да синячили там по-черному, ништячок такой себе. Едем сюда и на пол пути сообщение от одного кадра - типа, Блэк все зарезал, игры не будет. Hу вот мы в непонятках и ломимся. Слушай, еб твою медь, да на тебе ж лица нет! Hалить? Ладно, как знаешь... А, слушай, забыл же спросить - как игра-то? - Игра? - спрашиваю. - Hу да, блин, игра. Как там оно играется? - Да нормальная игра - отвечаю и смотрю в небо. Прямо надо мной зажглась первая звезда. День закончился.
   май 2001 - май 2002 Константин Соловьев, Одесса
   Глоссарий:
   Ахэзэ (АХЗ) - А Х.. его Знает.
   Гвинблейд - прозвище главного героя с белыми волосами из произведения
   А. Сапковского "Ведьмак".
   Гладиус - короткий меч римских легионеров, расширяющийся и снова сужающийся
   к концу.
   Игромастер - человек (несколько человеков), который не принимая участия в
   игре (хишке), смотрит за соблюдением правил и вообще руководит
   всем процессом.
   Мертвятник - отгороженный участок на полигоне, где пребывают убитые в игре
   люди.
   Полигон - место проведения хишек, обычно - безлюдное место на лоне
   природы.
   Хишка - ролевая игра. Первые игры назывались "Хоббитскими Игрищами", откуда
   и пошло название.
   Фишка - жаргонное название игрового деревянного меча.
   Эспадрон - холодное оружие средневековья, промежуточное звено между
   шпагой и мечом.
   Ятаган - тяжелое холодное орудие восточного происхождения с изогнутым
   лезвием.