Сотникова Татьяна. Два с половиной сыщика

   Бармалей неожиданно обрадовался Насте. Пашка сразу догадался почему. Скорее всего щенок сообразил, что это Настя передавала для него деликатесный сухой корм. В Караваеве никто не кормил собак и кошек специальным кормом. Только дачники. И теперь Бармалей, наверное, почуял, что с Настиным приездом станет похож на тех собак, которых показывают в рекламе.
   Пока сестра раскладывала вещи, Пашка решил сгонять в «Известия» за Саней, хотя сегодня они и не договаривались встречаться. Саня лучше сообразит, про что расспрашивать. Да и вообще, надо его с сестрой познакомить.
   На шоссе дул сильный боковой ветер, от которого велосипед клонился набок. Пашка ничего не слышал из-за свиста в ушах и шума придорожных деревьев.
   Поэтому он чуть не перелетел через руль, когда неведомая сила заставила велосипед замереть на месте. Пашка оглянулся и похолодел: из окошка микроавтобуса, притормозившего рядом с ним, протянулась волосатая рука. Протянулась – и крепко вцепилась в багажник велосипеда.
   – Он? – спросил верзила, обращаясь к водителю.
   В верзиле Пашка без труда узнал «баскетболиста» Леху. Водитель – конечно, это был толстый Колян – перегнулся через своего напарника, всмотрелся в Пашку.
   – Он. Тут таких рыжих и нету больше.
   Пашка хотел соскочить с велосипеда, но волосатая Лехина лапа уже держала его за шиворот. Даже оглянуться на дорогу он не мог, так сильно его шея была стянута воротником рубашки. Пашка онемел от испуга. Крик застрял в горле, в глазах потемнело.
   «Все…» – мелькнуло в голове.
   Он никогда не боялся драк со своими сверстниками, но сейчас его ошеломила невозмутимость, с которой взрослые мужики приступили к расправе. Схватить совершенно незнакомого пацана на безлюдной дороге – да такое могут сделать только самые отпетые бандиты! Сначала хватают и только потом разбираются, кто перед ними. Значит, чувствуют свою безнаказанность. И никого рядом нет…
   От этих мыслей, мгновенно пронесшихся в голове, Пашке стало совсем тошно. Правда, голос к нему наконец вернулся.
   – Пустите, что я сделал, я по обочине ехал! – заорал он.
   – При чем тут обочина? – отчетливо произнес Леха. – Тебя кто научил этим пакостям?
   – Каким пакостям? Я вас первый раз вижу! – дернулся Пашка.
   Но Лехина рука держала его крепко.
   – Ты зачем нам в майки шиповника насыпал? – страшно вытаращил глаза Колян. – Меня из-за тебя болячками до ушей обсыпало. Вот ты у меня без ушей и останешься! Слышь, Леха, давай его на муравейник посадим, а? Пускай узнает, каково нам было!
   Они заржали.
   – Какого шиповника? Да вы меня спутали с кем-то! – стал отпираться Пашка.
   – Ладно тебе! Только скажи, ты сам такое дело придумал или тебя кто научил? Тогда, может, и не посадим в муравейник.
   – Да никто меня не учил, и ничего я не придумывал! – продолжал вопить Пашка.
   И вдруг он понял: все равно ему не поверят. Ни за что. Уж очень хорошо они запомнили его там, в кремле. И угораздило же его уродиться таким рыжим!
   На секунду отпустив Пашкину рубашку, Леха схватил его за ухо. Пашка взвыл от боли.
   – Пусти, пусти! – вырывался он.
   Но ухо от этого только затрещало – так, что в глазах у Пашки заплясали огни.
   И вдруг его охватила ужасная злость! И он сразу решил сопротивляться. Но не силой – какая у него может быть сила против этих качков? Пашка решил обмануть их и опять что-нибудь устроить. Чтоб они лопнули, гады!
   – Ухо пусти – все скажу, – пообещал он.
   Леха слегка ослабил хватку, довольно хохотнул:
   – Сразу бы так. А то строит из себя партизана на допросе.
   – Это не я, – стараясь, чтобы его голос звучал испуганно, сказал Пашка. – Мы с классом в кремле на экскурсии были. Сначала друг над другом прикалывались, а потом Витька и вам шиповника подсыпал. Поехали к нему, он извинится. Что ж я, за других терпеть должен?
   Колян тоже засмеялся:
   – Извинится! Нужны нам его извинения. Если этот гаденыш сам все придумал, то мы его родителей платить заставим. За лечение и за моральный ущерб. А если его кто из взрослых научил – пускай укажет. Ну чего, Лех, поехали?
   – Да пудрит он нам мозги, – засомневался Леха. – Времени нету раскатывать… Хотя ладно, поехали! Надо до конца все довести. Садись, рыжий, в машину.
   Он открыл заднюю дверцу.
   – А велосипед? – спросил Пашка.
   Водитель оглянулся в салон, заставленный какими-то ящиками. Места там не было.
   «Сейчас бросят велосипед в канаву, – подумал Пашка. – Больно им надо возиться».
   Но, против его ожиданий, Колян махнул рукой.
   – Ладно. Никуда пацан от нас не денется. – Он погрозил Пашке кулаком. – Смотри, вздумаешь удрать, я тебя так в кювет шугану, что одно мокрое место останется. Понял? Прыгай на свой велик, впереди нас поедешь.
   Пашка обрадованно закивал головой.
   Усевшись на велосипед, он повернул обратно в Караваево. Не везти же их к «Известиям»!
   Пашка сразу догадался, куда повезет врагов. Как Сусанин. Даже если б они его в кабину посадили, все равно он завел бы их в то самое место. Обязательно! А потом пусть бы делали с ним что угодно.
   На подъезде к Караваеву был поворот, за которым строили коровник. Дорога за этим поворотом была так разбита, что лужа не высыхала на ней в самые жаркие дни. Через нее даже тракторы еле переползали.
   По обеим сторонам лужи стояли, как два сторожа, кирпичные столбы. А по центру лужи была проложена кирпичная дорожка, известная только местным пацанам. Правда, дорожка всегда была скрыта водой. Но Пашка умел въезжать на нее так точно, что колеса велосипеда погружались в лужу всего лишь сантиметров на десять. Иной раз он проскакивал лужу по несколько раз за день, потому что это был самый короткий путь к речке.
   Сюда он и вел своих обидчиков. Ехал, не торопясь – сзади даже посигналили пару раз – мол, нельзя ли быстрей.
   «Сейчас-сейчас, успеете», – подумал Пашка.
   Не сбавляя скорости, он уверенно въехал на дорожку, всем своим видом показывая: ничего опасного эта лужа собою не представляет, даже для велосипедиста.
   Сзади взвыл мотор и сразу же послышался глухой удар. Потеряв твердь под колесами, микроавтобус опустился днищем на кирпичи. Ревел двигатель, колеса вспенивали грязную воду. Все впустую: машина засела намертво.
   Отъехав в сторонку, Пашка остановился и состроил удивленную гримасу: что, мол, случилось? Я же проехал, и ничего, а вы почему застряли?
   Ругаясь, толстяк высунул из кабины короткие ноги и, секунду подумав, ступил в лужу. Конечно, он ушел в воду чуть ли не по пояс!
   – А-а! – завопил Колян. – Этот гаденыш специально нас утопил!
   – Да тут все ездят! – весело и нахально крикнул Пашка. – Я ж не виноват, что вы водить не умеете!
   Водитель посмотрел под днище машины, погрозил Пашке кулаком – и вдруг сорвался с места. С трудом передвигая ноги, он неуклюже бежал по луже, стараясь выбраться на сухое и догнать, скорее догнать этого рыжего гаденыша!
   – Велосипед не выдержит двоих! – весело крикнул Пашка, изо всех сил нажимая на педали.
   Разве может бегущий человек догнать велосипедиста, который опередил его метров на пятьдесят!
   – А Витьку я вам в другой раз покажу. Когда ездить научитесь! – прокричал на прощание Пашка.
   Огнем горело на ветру пострадавшее ухо. Но теперь оно было отомщено.

Глава XIII
ГЛАВНОЕ – ИСКАТЬ!

   Пашка сделал огромный крюк через лес и выехал к «Известиям» с другой стороны.
   – Что у тебя с ухом? – сразу заметил Саня, выскочивший на Пашкино кряканье.
   Когда Пашка, довольный, рассказал о случившемся, Саня вздохнул:
   – Вечно ты ищешь приключений. Ты же их уже три раза обозлил. Да еще как! За такие штучки они и взрослого не оставят в покое.
   – Почему три? – удивился Пашка. – А, ты про бутылку! Так это ж ночью, они и не заметили ничего.
   – Им хватит и того, что заметили. К «Звездочке» ты теперь ни шагу, это и ежу понятно. Я буду сам разбираться с Геркой.
   – Ну, Чибис, ты даешь! – возмутился Пашка. – По-твоему, пусть они мне уши отворачивают ни за что, на муравейник грозятся посадить, а я спасибо должен говорить? Нет уж, дудки! Что я им, собственный? Пусть Геракла своего воспитывают.
   – Ладно-ладно, – смирился Саня. – Поехали с твоей сестрой поговорим. Ты же говоришь, она много знает.
   «Удивительный все-таки человек Пашка, – подумал Саня. – Сам что угодно может вытворять. Но кто ему захочет сделать гадость – к тому эта гадость обязательно обратно вернется. Как бумеранг!»
   По шоссе они, от греха подальше, не поехали. А когда выбрались из леса, Пашка издалека показал на белеющий посреди лужи микроавтобус. Возле него уже тарахтел трактор.
   – Вот где им клад искать, – довольно сказал Пашка. – Самое место.
   – Пусть из грязи свое золото и добывают, – усмехнулся Саня.
   Пашка недовольно отвернулся:
   – Опять ты, Чибис, с какими-то намеками! Можно подумать, у тебя времени нет мне все рассказать. Вчера подглядывать потащил, а сам даже не сказал, что собираешься увидеть. Я еще и виноват оказался! Потом объясню, потом объясню… Я тебе как другу, с самого начала – и план, и все, без никаких секретов. А ты…
   Пашка даже шмыгнул носом, так ему было обидно. Действительно, его бандиты похищают, уши крутят, а Чибис скрывает самое важное!
   – Да понимаешь, Пашка, я же не мог прямо в кустах все тебе рассказывать, – стал оправдываться Саня. – Тем более, я сам только тогда все понял, когда их разговор услышал. А потом же мы как рванули! Ну не успел. Думал, сегодня и расскажу все в подробностях.
   – Мог бы и сегодня не успеть, – трагическим тоном произнес Пашка. – Вот оторвали бы мне уши, чем бы я тебя слушал?
   Саня засмеялся:
   – Тебе оторвешь! Вон, качки в грязи копаются, сами не рады, что с тобой связались. Пошли лучше быстрее. Я у твоей сестры хочу узнать про Черный фолиант.
   – Черный… чего? – переспросил Пашка.
   – Книга такая старинная, в которой записан секрет превращения всяких там ненужных веществ в золото. Мне отец рассказывал. Понимаешь, что я подумал: Буздырин нашел эту книгу и сейчас как раз занимается алхимией. Ты вспомни вчерашний котел.
   Пашка махнул рукой:
   – Спросить-то мы спросим, а что толку? Может, Настя ничего про это не знает. Нам, Чибис, своим делом надо заниматься, а не за буздыринцами следить. А после сегодняшнего я их вообще видеть не хочу. У них свои дела, у нас свои. Будем потихоньку обшаривать свою церковь – обязательно вычислим клад.
   – Да разве я против? – оправдывался Саня. Ему было ужасно неловко оттого, что он не все рассказал Пашке. – Но понимаешь, церковь ведь никуда не убежит. А Буздырина ни на минуту нельзя упускать из виду. Не малину же он приехал собирать! Герка правду сказал, я точно знаю. Геракл, когда хвастает, ничего утаить не может. Ты погоди, я к нему еще наведаюсь. В компьютере пошарю…
 
   Когда ребята вошли во двор Пашкиного дома, Настя как раз надевала Бармалею ошейник – не настоящий, а против блох и клещей. Она была так увлечена этим полезным занятием, что даже не заметила красного Пашкиного уха. На всякий случай тот прикрыл его отросшими рыжими волосами.
   Бармалей смешно крутил головой и дрыгал передними лапами: пытался снять с себя непривычную обновку.
   – Павлик, а к отцу какой-то иностранец приходил. Я сказала, что Иван Кириллович в Москве до конца недели, он и ушел. Скажи про него папе, если будет звонить. А кто придумал ребенку такое страшное имя – Бармалей? – спросила Настя, поправляя ошейник. – Да вы только посмотрите на эту мордочку! Нет, я буду звать его Барми.
   – А пасть у твоего Барми ого-го, – сказал Пашка. – До самых ушей. Подожди, вот вырастет, тогда поймешь, что это самый настоящий Бармалей. Бармалюга.
   – Все, можешь идти гулять. – Настя легонько подтолкнула щенка. – Никакие блохи к тебе больше не пристанут. А потом мы тебя специальным шампунем вымоем. Надо, Павлик, следить за собакой.
   – Следить, – хмыкнул Пашка. – Уследишь за ним! Я сегодня кед свой так и не нашел. Спросить бы хорошенько у этого Барми… Полчаса потерял, пока искал!
   – Да у тебя в комнате такой беспорядок, что не только кеды могут затеряться. Сразу видно, каникулы. Ну что, пойдем в сад, будем чай пить?
   Какой там чай! Сане не терпелось приступить к расспросам. Да и не любил он рассиживать в гостях.
   – А вы знаете, что в Александрове библиотеку Ивана Грозного ищут? – сразу спросил он.
   – Да, Павлик уже сказал. Только, говорит, какие-то подозрительные люди этим занимаются.
   «Еще какие подозрительные», – подумал Пашка и потихоньку потрогал распухшее ухо.
   – А как вы думаете, она вообще-то существует, эта библиотека? – Саня затаил дыхание.
   – Наверное, существует, – пожала плечами Настя. – По крайней мере при Грозном она существовала точно. Только вряд ли ее теперь найдут.
   – Это почему же? – спросил Пашка.
   – Потому что все современные сведения о ней не слишком достоверны. Собственно, это даже не сведения, а одни только предположения.
   – А Черный фолиант? – выдохнул Саня. – Неужели он тоже – только предположение?
   – Ого, да ты специалист! – похвалила Настя. – Ты имеешь в виду книгу о черной магии? Просто удивительно: всех любителей, которые пытаются искать библиотеку, интересует именно Черный фолиант! Конечно, хорошо, что и в наши дни не прекращаются поиски… Но, по-моему, библиотека утеряна навсегда. Скорее всего в те годы, когда советская власть взрывала кремлевские монастыри. Честно говоря, все современные поиски кажутся мне авантюрой.
   Авантюра! Библиотека утеряна навсегда!
   Тут Саня не выдержал. Он рассказал Насте про Буздырина и его компанию, про то, как странно они себя ведут. И, конечно же, про их вчерашнее колдовство над котлом.
   Каково же было Санино удивление, когда, внимательно выслушав его рассказ, Настя звонко рассмеялась!
   – Саша, ну мало ли что они могли готовить? При чем тут Черный фолиант? Да такие люди и не поняли бы в нем ничего, если судить о них по вашим рассказам! А вот то, что вы увлеклись поисками библиотеки – это неплохо, – уже совсем по-взрослому, как учительница, продолжила Настя. – Здесь у нас каждый монастырь, каждая старинная церковь помнит Ивана Грозного.
   – Я ж тебе говорил, она точно где-то поблизости спрятана! – прошептал Саня Пашке. – Может, и в нашей церкви. Потому и нельзя буздыринцев оставлять без внимания.
   – А что это за церковь такая – ваша? – расслышала Настя.
   – Да ты ее знаешь – в монастыре возле «Известий», – напомнил Пашка. – Мы даже карту в музее посмотрели. Точно, бывал в этом монастыре Иван Грозный.
   – Павлик, – строго сказала Настя, – я уверена, что вы уже ведете поиски. Прошу вас, не надо этого делать! Видела я этот монастырь. Там же вблизи стен ходить нельзя, отовсюду кирпичи падают!
   – Ну так, понемногу, конечно, падают, – пошутил Пашка. – Но камнепада пока что нету. Вот если б клад из стены вывалился, да прямо под ноги…
   – Конечно, интересно что-нибудь искать, – задумчиво произнесла Настя. – Я помню, как мы после первого курса тоже клад искали.
   – В нашей церкви? – в один голос испуганно выдохнули ребята.
   – Нет, совсем в другом месте. Мы на практике были, в Крыму. Вели раскопки в Судакской крепости. А Витя Королев из нашей группы прямо помешался на этих кладах. Мы на море идем, а он топографические карты с древними легендами сверяет. Легенд этих сотни насобирал! Недалеко от Судака в море стоит скала, Иван-разбойник называется. За ней разбойники прятались, чтобы на корабли нападать. Ну вот, Витя и рассудил, что поблизости должны быть тайники, в которых разбойники хранили свои сокровища. Каждое ущелье облазил, на все горы поднялся. Даже в новосветские пещеры спускался. И однажды…
   – Нашел?! – воскликнул Пашка.
   – Нашел, – кивнула Настя. – Правда, не золото. Но то, что он нашел, никаким золотом не оценить. В тесной пещере, спрятанной за извилистым лабиринтом, он нашел останки древних людей, керамическую посуду. Вы представляете, сколько лет в эту пещеру никто не входил? Две ты-ся-чи! Это же трудно представить! Тем более в Крыму. Там ведь каждый квадратный метр исследован. Столько войн было, люди прятались от врагов, искали укромные места. И при этом существовала пещера, в которую человеческая нога не ступала две тысячи лет!
   – Ну и что? – разочарованно спросил Пашка.
   – Да от одной этой мысли Витя Королев чуть с ума не сошел! А когда его находки в Судакском музее выставили, он вообще летал от счастья. – Настя улыбнулась – наверное, вспомнила, как летал по воздуху ее однокурсник Витя Королев, – и продолжила: – Так что можно найти совсем не то, что ищешь. Не найти никакого золота – и нисколько не разочароваться. Главное – верить и искать.
   «Верить, искать… – сердито подумал Пашка. – Все лето проищем, и тоже какие-нибудь кости найдем. От курицы, которую съел Иван Грозный. Большое научное открытие сделаем!»
   – Вот Буздырин и ищет. А может, уже нашел, – хмыкнул Саня.
   Настя только плечами пожала.
   Хорошо, что на минуту они замолчали. Это оказалось просто счастливым совпадением! В тишине Пашка услышал, как во дворе звякнула колодезная цепь. Через мгновение оттуда донесся слабый всплеск, будто в колодец упало яблоко.
   – Бармалей! – закричал Пашка и стрелой рванул во двор.
   В глубине колодца тихо плескалась вода. Приглядевшись, привыкнув к темноте, Пашка различил испуганную морду щенка с дергающимися под ней лапками. Бармалей плавал по периметру колодца, ища выход, но везде натыкался на стены.
   Раздумывать было некогда. Настя с Саней осторожно крутили ворот, а Пашка верхом на ведре медленно опускался вниз, как в преисподнюю.
   – Вот так, наверное, и Витя Королев лазил по своим сталактитовым пещерам, – громко прозвучал в колодце Санин голос. – Ты повторяешь его подвиг!
   Пашка глухо отозвался снизу:
   – Только он не знал, что найдет. А я знаю – вредную, гадкую псину. По имени Бармалюга. Который сразу же получит. И пусть не надеется, что Настя его защитит.
   Настя охала каждый раз, когда ворот прокручивался чуть быстрее и цепь дергалась. Она вглядывалась вниз и, чуть не плача, просила:
   – Павлик, Павличек, осторожно! Главное, не сорвись. И как это я забыла крышку колодца закрыть? Вот дура, дура…
   Через пять минут Бармалей отряхивался у колодца, будто ничего особенно не произошло. Ну, искупался, с кем не бывает?
   – Похоже, Бармалей просто не может без воды, – сказал Саня. – Обычный водяной пес. Он просто уверен: если Пашка рядом, можно бросаться хоть в океан.
   Все рассмеялись. Пашка дрожал от холода.
   «Не жизнь, а сплошные приключения. И все какие-то бестолковые. Что еще дальше будет?» – подумал он.
   – Мальчики, мне в магазин надо, – сказала Настя. – Может, Барми с собой взять? Вдруг вы за ним опять не уследите…
   – Это, выходит, мы за ним не уследили? – возмутился Пашка. – Да за ним сам Шерлок Холмс не уследит. А ты что, на руках его потащишь? Учти, он на поводке не умеет ходить.
   – Ну, не знаю, – покачала головой Настя. – Тогда присматривайте за ним повнимательнее, ладно? Вдруг на улицу выскочит, под машину попадет.
   – Ладно, – махнул рукой Пашка. – Никуда не денется твой Барми, можешь не переживать.
   Как только Настя ушла, Саня произнес с волнением в голосе:
   – Пашка, да ты пойми! Конечно, хочется немедленных результатов. Столько сил мы на это дело потратили! Но ведь осталось-то всего ничего, неужели ты не можешь потерпеть? Не сегодня-завтра мы точно узнаем, где буздыринцы прячут свою находку. И тогда…
   Пашка открыл было рот, чтобы то ли возразить другу, то ли согласиться с ним. И вдруг они услышали знакомый вредный голос:
   – Ну что, думали, вокруг пальца меня обвели? А я такое узнала, тако-ое!..
   По тропинке, ведущей от калитки, с торжествующим видом топала Анка. И как она только вызнала, где живет Пашка? Прямо репейник какой-то, а не девчонка!

Глава XIV
СЛЕДОВАТЕЛЬ ПО ОСОБО ВАЖНЫМ ДЕЛАМ

   Анка давно уже подозревала, что Саня с Пашкой просто-напросто водят ее за нос. Разве это боевое задание – лазить с котенком по деревьям, чтобы отвлечь безмозглого Герку? И, кстати, чего ради она тогда старалась? Хитрый Чибисов даже не сказал, какую информацию выудил из компьютера!
   А уж когда мальчишки так ловко ускользнули от нее прошлой ночью, Анка рассердилась не на шутку. Она потом специально спросила маму, водятся ли змеи в окрестных лесах. Та только посмеялась и ответила, что здесь и ужа с трудом найдешь: климат для пресмыкающихся совсем не подходящий.
   Мама никогда не говорит, чего не знает, в этом Анка была уверена. А знает она уйму всяких неожиданных вещей, потому что работает не где-нибудь, а в отделе расследований газеты «Московская молодежь». Там кого попало не держат, потому что газета самая популярная. Анка с гордостью видела, что по утрам ее читают чуть ли не все пассажиры метро.
   Конечно, она мечтала стать такой же знаменитой журналисткой, как мама. Или даже не журналисткой, а следователем уголовного розыска. По особо важным делам. Еще бы ей не рассердиться на Чибисова! Строит из себя сыщика…
   В общем, Анка решила действовать самостоятельно. Но как? Ей ведь только и было известно, что Саня с Пашкой в чем-то подозревают людей, живущих в пансионате. Поэтому Анка решила начать свое расследование именно со «Звездочки». Если мальчишки ходят туда и за кем-то следят, то чем она хуже?
   В отличие от Сани с Пашкой, Анка подготовилась к делу основательно. Во-первых, надела высокие резиновые сапоги. Хоть змеи здесь и не водятся, но осторожность не помешает. Во-вторых и в-главных, положила в карман две пустые дискеты и мамин диктофон. Если удастся забраться в компьютер, то она скачает на дискеты информацию. А если с компьютером ничего не получится, то подсунет включенный диктофон куда-нибудь под стол. Хотя лучше бы, конечно, установить в комнате «жучок»…
   Мама однажды писала про всякие подслушивающие устройства, и Анка неплохо в них разбиралась. Знать бы, что затеется такое расследование, можно было бы заранее купить спецтехнику на Митинском рынке. Но на крайний случай и диктофон сойдет. Батарейки надежные, на целый день должно хватить. Что-нибудь да запишется.
   Экипировавшись как следует, Анка вышла за калитку «Известий» и, посвистывая, двинулась по лесной дороге к пансионату. Для маскировки она держала в руках стеклянную банку: вроде бы за черникой идет.
 
   Мероприятие началось просто отлично!
   Подкравшись под окно Геркиного коттеджа, Анка быстро определила, что в комнате никого нет. На всякий случай она обошла домик вокруг и убедилась, что и в других комнатах пусто. Входная дверь была закрыта на замок, но это Анку не остановило. Беспечные люди! Кто же, уходя из дому, оставляет открытой форточку, да еще такую широкую?
   Влезть на карниз первого этажа и протиснуться в форточку для худенькой Анки было раз плюнуть. Правда, проникла она не в комнату с компьютером, а в кухню. Но внутренние двери не запирались, поэтому обследовать остальные комнаты можно было в пять минут.
   Анка оставила на кухне сапоги и на цыпочках пошла по коридору. На всякий случай она заглянула под кровати, обшарила шкафы и комод, даже подняла расстеленные на полу ковры.
   «Что ж, – вздохнула она, не обнаружив ничего подозрительного. – Отрицательный результат – тоже результат. Теперь можно приступать к компьютеру».
   В компьютерах Анка разбиралась не очень. То есть в игры играть она, конечно, умела, и совсем неплохо. Но осваивать какие-нибудь полезные программы ей было лень. Анка вообще не любила бессмысленных усилий и всегда откладывала их на потом. Вот если бы заранее знать, что компьютер так скоро пригодится для дела…
   «Теперь-то уж точно все программы освою, – решила она. – Прямо сегодня к дяде Лене Рассеянному схожу, попрошу поучить».
   Анка включила компьютер и стала ждать, пока он загрузится. Если нужная программа не запустится сама собой – что ж, тогда придется щелкать мышью по всему меню, авось что-нибудь получится.
   Но ничего этого ей делать не пришлось. Как только на экране появилась заставка, Анка услышала, как в замке поворачивается ключ…
   Она стала лихорадочно нажимать все кнопки подряд, наконец догадалась просто выдернуть шнур компьютера из розетки. Соображать, как выйти из программы, было уже некогда. Прислушиваясь к доносящимся из коридора мужским голосам, Анка заметалась по комнате. Она хотела вылезти в форточку, но сразу же поняла, что на это ей просто не хватит времени. Да и вряд ли удастся вылезти бесшумно.
   – Колян, неси все ко мне в кабинет! – донеслось из коридора. – Там вроде попрохладнее.
   Не помня себя от страха, Анка стала на четвереньки и ящерицей юркнула под кровать – к счастью, высокую. Кровать была застелена клетчатым пледом, который свисал почти до самого пола. Анка сжалась в комочек и затаила дыхание.
   Ноги, обутые в огромные кроссовки, протопали через комнату. Потом владелец кроссовок плюхнулся в кресло.
   – Ф-фу-у… – раздался его голос. – Ну и жарища! А в музее этом чертовом вообще пекло!
   – Ага, хорошего мало. – Еще один мужчина, обутый в растоптанные сандалеты, вошел в комнату. – Долго нам в этой дыре париться, а, босс?
   – Искусство, Коля, требует жертв, – назидательно произнес человек в кресле.
   – Какое еще искусство? – удивился Коля в сандалетах. – Мы че, за искусством сюда приехали?
   – А то нет! Пудрить людям мозги – большое искусство. И не забывай, что за все страдания нас ожидает солидный куш.