Достав из холодильника пачку замороженных креветок, я бросил ее содержимое на сковородку, а сам взялся за телефон. Первым, кому я позвонил, был Рэй Дайкер.
— Хорошо, что ты позвонил, Майк, — проговорил он. — Я сам собирался тебе позвонить.
— Что-нибудь новенькое?
— Возможно. Я поразнюхал насчет Ковальского и кое-что выяснил. В фирме, где он работал, остались кой-какие документы. Его обязанностью было охранять и защищать Бергу Торн. Ей пришло в голову, что за ней кто-то следит, и она очень испугалась. Гонорар она выплатила наличными, и фирма приставила к ней Ли. По, утрам он встречал ее у дома, а вечером отвозил туда же.
— Ты мне об этом уже говорил, Рэй.
— Помню, но тут появилось кое-что другое. Через неделю Ли Ковальский, вместо того чтобы являться в офис, стал звонить туда по телефону. Они послали другого человека узнать, в чем дело, и тот сообщил, что Ковальский все время торчит у Берги дома.
— Фирма была против?
— Против чего? Это его дело, и если она хотела этого, то почему бы им быть против? Она ведь исправно им платила.
— Что же дальше?
— По сообщению другого детектива, Ковальский действительно был ее телохранителем. Он даже пару раз влез из-за нее в драку, и ей, кажется, это понравилось.
Еще одна ниточка вплеталась в общую нить, которая становилась все длиннее и прочнее.
— Ты куда пропал? — осведомился Рэй.
— Никуда.
— А зачем ты мне звонил?
— Ты узнал что-нибудь о шофере грузовика, который сбил Ли?
— Конечно. Его зовут Гарвей Уоллес. Проживает на Кэнал-стрит над баром Паскаля. Ты знаешь, где это?
— Знаю...
— Кое-что удалось выяснить и о Нике Раймонде.
— Что?
— Он импортировал табак в Италию. Перед войной сменил имя Раймондо на Раймонд. Он ежегодно по несколько раз плавал в Европу и обратно. Один из его старых клиентов сообщил мне, что хотя он и не выглядел богачом, но каждую зиму проводил в Майами и швырял деньгами направо и налево. К тому же он слыл порядочным бабником.
— О'кей, Рэй, благодарю за информацию.
— А как насчет истории?
— Пока рано.
Я положил трубку на рычаг и вернулся на кухню. Немного закусив, я выпил кофе и стал одеваться. Когда я уже собрался выходить, в дверь постучали. Открыв ее, я увидел управляющего, тревожно переминавшегося с ноги на ногу.
— Спуститесь, пожалуйста, вниз, мистер Хаммер. Он явно не хотел говорить ничего больше, и я последовал за ним в его квартиру.
— Там, — показал он пальцем.
Она сидела на тахте рядом с женой управляющего. Слезы катились из ее глаз, оставляя полоски на грязном лице. Вся одежда на ней была перепачкана.
— Лили! — воскликнул я, и она подняла голову. Глаза у нее были красными и испуганными, как у кролика.
— Вы знаете ее, мистер Хаммер?
— Еще бы! — Я присел рядом с ней и погладил по волосам. Они были тусклыми и липкими от грязи. — Что с тобой случилось, детка?
Лили судорожно втянула в себя воздух и опять зарыдала.
— Не трогайте ее пока, мистер Хаммер, — произнес управляющий. — Так она быстрее придет в себя.
— Где вы ее нашли?
— В подвале... Она пряталась в одном из мусорных ящиков. Сам бы я туда ни за что не полез, но жильцы с первого этажа заявили, что кто-то украл у них молоко. Я увидел две пустые бутылки около ящика и полез внутрь. Она сказала, чтобы я позвал вас.
Я взял ее за руку:
— С тобой все в порядке, детка?
Лили снова всхлипнула и замотала головой.
— Она просто сильно напугана, — сказала жена управляющего. — Ей надо как следует вымыться и переодеться, С ней ее чемодан.
— Нет. Все хорошо, — прошептала Лили. — Отстаньте от меня. — Потом она посмотрела на меня и умоляюще выдохнула:
— Майк, возьми меня с собой! Ну, пожалуйста! Возьми меня с собой!
— У нее что, большие неприятности, мистер Хаммер? Я сердито взглянул на управляющего:
— Да, но совсем не те, о которых вы думаете. Он посмотрел на жену и понимающе кивнул.
— Помогите мне отвести ее наверх в мою квартиру. Управляющий взял в одну руку чемодан, другой подхватил Лили под руку, и мы направились к служебному лифту. Мы поднялись в квартиру, никого по дороге не встретив.
— Если я вам понадоблюсь, дайте мне сразу знать, — проговорил управляющий.
— Да, так я и сделаю. Но самое главное, держите язык за зубами. То же самое передайте жене.
— Не беспокойтесь, мистер Хаммер.
— И еще: поставьте мне на дверь стальной засов.
— Хорошо, мистер Хаммер. Завтра же утром все будет сделано. — Он ушел, и я запер дверь.
Лили сидела в кресле с видом ребенка, ожидающего наказания. Я налил в бокал немного виски, и она залпом выпила его.
— Ну, лучше стало?
— Немного.
— Хочешь поговорить? Она молча кивнула.
— Расскажи мне все с самого начала.
— Они вернулись, — произнесла она так тихо, что я едва ее слышал. — Они стали возиться с дверью, и один из них что-то сделал с замком. И он... открылся. Я сидела здесь, и у меня не было сил пошевелиться. Но цепочка на двери все же помешала им. — Она вся дрожала. — Я услышала, как они обсуждали, что делать с цепочкой. Один из них сказал, что надо подумать. Потом они закрыли дверь и ушли. Я... я не могла больше тут оставаться, Майк. Мне было очень страшно. Я побросала одежду в чемодан и кинулась на улицу, но потом вдруг подумала, что они могут ждать меня там, и побежала в подвал. О, Майк! Я... я... прости меня!
— Не волнуйся. Лили, я все понимаю. Ты их видела?
— Нет. — Она снова задрожала. — Когда этот мужчина нашел меня, я решила, что он один из них.
— Не надо бояться, Лили. Я больше не оставлю тебя тут одну. Иди вымойся и приведи себя в порядок. Потом поешь...
— Майк, а ты... ты уйдешь?
— Ненадолго. Жена управляющего посидит с тобой до моего возвращения. Ты не возражаешь?
— А ты скоро вернешься?
Я кивнул и взял телефонную трубку. Жена управляющего заявила, что рада помочь мне и сейчас же поднимется наверх. За моей спиной раздался голос Лили:
— Вся моя одежда такая грязная. Пусть захватит, если можно, спирт.
Я передал и эту просьбу и повесил трубку.
Жена управляющего пришла, когда Лили еще плескалась в ванне. Заботливая женщина сразу переполошилась, как матушка-гусыня, и хотела ворваться к ней туда, но дверь была заперта, и ей пришлось удалиться на кухню. Бутыль со спиртом она оставила на столе.
Перед тем как уходить, я постучал в дверь ванной:
— Ты не утонула, Лили? Шум воды стих.
— Нет, а что? — откликнулась она.
— Хочешь, я потру тебе спинку? — пошутил я.
Она расхохоталась, и на душе у меня стало легче. Попросив матушку-гусыню не отлучаться до моего возвращения и показав ей, где что находится, я вышел из дому.
Было тридцать две минуты восьмого. Над городом висел серый сырой туман. Все вокруг казалось зловещим и мрачным. В такие вечера люди спешат попрятаться в свои дома и город выглядит совсем пустым.
Я не взял свою машину, а поехал на Кэнал-стрит в такси. У бара Паскаля я расплатился с, шофером и подошел к двери дома. Здесь было чисто, светло и уютно. За дверью раздавались возбужденные голоса. Но я не вошел в зал, а стал подниматься по лестнице.
Дверь мне открыла маленькая полная женщина.
— Миссис Уоллес?
— Да.
— Моя фамилия Хаммер. Я хотел бы поговорить с вашим мужем.
— Да, конечно. Входите. — Она пропустила меня, закрыла дверь и крикнула:
— Гарв, здесь джентльмен, который хочет тебя видеть!
Из комнаты доносились детские голоса, потом прозвучал мужской голос и щебетанье стихло. Обладатель этого голоса появился на кухне и, кивнув мне, протянул руку для приветствия.
— Это мистер Хаммер, — улыбнулась его жена. — Если можно, я пойду к детям.
— Садитесь, мистер Хаммер, — проговорил хозяин, выдвигая из-под стола стулья.
Это был крупный светловолосый мужчина. В нем угадывалось что-то ирландское и скандинавское.
— Я не задержу вас, — успокоил я его. — Я частный детектив, но не собираюсь причинять вам неприятности. Все, что вы мне сейчас скажете, останется между нами.
Он был весь внимание.
— Некоторое время назад вы, ведя грузовик, сбили человека по фамилии Ковальский. Его щека дернулась.
— Я уже объяснял...
— Вы меня не поняли, — перебил я его. — Подождите... По вашим словам, это был несчастный случай, первый несчастный случай в вашей практике. Все произошло так, что вы ничего не могли сделать, верно?
— Да.
— О'кей. С тех пор прошло некоторое время. Никто, кроме вас, ничего не видел. Скажите, вы с тех пор вспоминали об этом несчастном случае?
— Еще бы! — тихо проговорил он. — Вы знаете, мистер Хаммер, бывают такие ночи, когда я не могу уснуть.
— Значит, все случившееся до сих пор стоит у вас перед глазами. Во всех подробностях. Правильно?
— Вроде того.
— И вам что-то не до конца ясно? Он пристально взглянул на меня:
— Вы что-то знаете, мистер Хаммер?
— Возможно...
Он весь подался вперед, и на лице его отразилось глубочайшее изумление.
— Да, кое-что мне и сейчас не ясно. Я видел, как на дорогу выскочил какой-то парень. Я тут же начал сигналить и нажал на тормоза. Конечно, такую машину, как грузовик, сразу не остановишь. — Он запнулся и посмотрел на свои руки. — Этот парень выскочил слишком стремительно... как будто он не шел... — Гарвей с беспокойством посмотрел на меня и добавил:
— Вы же понимаете, что я имею в виду. Я вовсе не собираюсь оправдываться.
— Понимаю.
— Я мигом выскочил из кабины. Он лежал под передней осью. Я стал звать на помощь. Иногда мне кажется, что я видел какого-то парня. Он убегал. Но иногда меня берет сомнение.
Я поднялся и надел шляпу.
— Перестаньте размышлять обо всем этом, а тем более терзаться. Это не был несчастный случай. Глаза хозяина удивленно округлились.
— Это было убийство. Ковальского толкнули под машину, а вы оказались слепым орудием. — Я открыл дверь и махнул ему рукой на прощанье. — Спасибо за помощь.
— Это вам... спасибо, мистер Хаммер. Теперь я буду спать спокойно и перестану кричать по ночам, пугая жену и детей.
Десять минут десятого. В вестибюле отеля я увидел ряд телефонных будок, и все свободные. В дальнем конце зала сидела влюбленная парочка. Еще один мужчина — по виду явно не постоялец — читал газету. Девушка в газетном киоске разменяла мне деньги, и я прошел в дальнюю кабину.
Тринадцать центов дали мне возможность поговорить с этим человеком. Его голос был низким и густым, и трудно было поверить, что он рождается в недрах довольно коротенькой и тонкой шеи. Выглядел он не очень опрятно, и костюм его постоянно нуждался в чистке — но ему было на это наплевать. Пока игры на скачках не запретили официально, человек этот не представлял из себя ровным счетом ничего. Но потом внезапно он превратился в крупную фигуру на новом поприще нелегального тотализатора.
— Дейв? — спросил я.
— Я слушаю.
— Это Майк Хаммер.
Я представил себе, как он с силой сжимает телефонную трубку.
— Привет, что вам надо?
— Все пока идут вровень, Дейв?
— Один вырвался вперед. Но его нагоняют.
— А что ты обо всем этом думаешь?
— Вам лучше знать, мистер.
— Я заполучил то, что они ищут. Скажи об этом кому надо.
— Поищите себе другого дурака.
— Смотри не прогадай.
— Я за многое берусь. — Голос Дейва стал еще ниже. — Но в такие игры я не играю. Они могут заставить заговорить кого угодно. А я становлюсь очень болтлив, если сделать мне больно.
— Послушай, Дейв. Тот, кто мне нужен, — большой туз. Очень большой. Если б он был поменьше, я попросил бы кого-нибудь другого. Они зацапали Вельду. Понимаешь?
Он смачно выругался:
— И вы хотите поторговаться.
— Да. Но если они не согласятся, ключик уплывет в другое место.
— О'кей, Майк. Я заброшу удочку. Только не звоните мне больше.
— Договорились...
Повесив трубку, я подошел к столу дежурного.
— Номер, сэр? — улыбнулся тот.
— Нет, благодарю. Я хотел бы поговорить с управляющим.
— Боюсь, из этого ничего не получится. Он же уходит по вечерам. Видите ли...
— Он живет здесь?
— Да, сэр... но... — замялся он.
Я дал ему ассигнацию. Парень был прилично одет, но навряд ли ему хорошо платили на этой должности, а десятка тоже деньги.
— Не волнуйтесь, все будет в порядке, я лишь поговорю с ним. Он ничего не узнает.
— Номер 101. — Он указал пальцем направление. — Поднимитесь по той лестнице, так будет быстрее.
Я остановился у номера 101 и нажал кнопку звонка. " Дверь мне открыл средних лет латиноамериканец. На его губах заиграла профессиональная улыбка, он склонил голову набок, и кончики его усов чуть приподнялись вверх в знак того, что он готов выслушать мою просьбу. Мистер Кармен Триваго от всей души надеялся, что я буду краток, поскольку он опаздывал на важную встречу.
Я втолкнул его обратно в номер, и улыбка мгновенно исчезла с его губ. Войдя следом, я закрыл дверь. За несколько секунд он успел овладеть собой, и лицо его, на миг исказившееся ненавистью и страхом, приняло недоуменное выражение.
— Что это значит?
— Заходи в комнату.
— Но...
Я заехал ему в зубы так, что он отлетел к стене, и из горла его вырвалось несколько булькающих звуков. После этого я втолкнул его в гостиную. Больше он не пытался сопротивляться — теперь казалось, что он сделан из пластилина.
— Повернись и посмотри на меня! — приказал я, и он мгновенно повиновался. — Я пришел сюда, чтобы задать тебе несколько вопросов, и ты должен ответить на них честно. Если ты думаешь, что меня можно обмануть, посмотри мне в глаза. Посмотри внимательно — и ты поймешь, что лучше этого не делать. Одна маленькая ложь — и от тебя останется мокрое место. Я не шучу, имей это в виду.
Кармен Триваго рухнул на стул и уставился перед собой невидящим взглядом.
— Я... нет, что вы... — пробормотал он.
— Его настоящее имя — Николае Раймондо. С “о” на конце. Ты единственный это знал. Так?
Он открыл рот, пытаясь заговорить, но не смог выдавить из себя ни слова, а только тупо кивнул.
— Откуда он брал деньги?
Управляющий умоляюще сложил руки и заявил, что ничего не знает, но прежде, чем он успел опомниться, я влепил ему звонкую пощечину. Его голова дернулась, и он жалобно застонал:
— Пожалуйста, не надо... Я скажу вам все, пожалуйста...
— Ну?
— У него было свое дело. Он ввозил из-за границы...
— Это мне известно. Но его бизнес никак не мог покрыть всех его расходов.
— Да, да, это правда. Но он никогда не говорил на эту тему. Он болтал о многом, но об этом никогда...
— Он был бабником.
По глазам Кармена Триваго я видел, что он не понимает, куда я клоню.
— Как и ты, — продолжал я. — Вы оба любите женщин, и оба их убивали. Ты знаешь его настоящее имя. А это значит, что ты знаешь еще очень многое. Иначе не бывает. Даю тебе минуту на размышление. Ровно одну минуту.
Казалось, его шея с трудом удерживала голову.
— Это правда... у него действительно были деньги... Достаточно денег... Он тратил их на всякие глупости. И их у него должно было стать еще больше. Так он говорил. Сперва я подумал, что он просто хвастает, но нет, он сказал это серьезно. Больше он мне ничего не объяснял.
Я медленно шагнул к нему и он поднял руки, пытаясь защититься.
— Это правда. Клянусь, это правда. Эти деньги... Несколько раз он говорил мне, когда был в хорошем настроении... Он спрашивал, как бы я посмотрел на то, чтобы у меня было два миллиона долларов. Раймондо... О, они у него были, я знаю это... Говорю вам — это были грязные деньги. Я ведь знал, что рано или поздно, но это обязательно случится. Я знал, что это случится... я знал...
— Откуда?
На этот раз он посмотрел не на меня. Он окинул взглядом комнату, словно боясь увидеть здесь кого-то еще.
— Перед его смертью здесь были люди. И я знаю их.
— Назови, кто они.
— Мафия... — прохрипел он.
— Раймондо знал, что за ним следят?
— Не думаю.
— Ты не сказал ему?
Он посмотрел на меня как на психа.
— Ты ведь никогда не верил, что он погиб случайно? Управляющий испуганно заморгал.
— Но ты боялся.
— Пожалуйста... — начал он.
— Ты ублюдок, Триваго! Многие люди умерли из-за тебя.
— Но я...
— Кончай! Ты можешь назвать тех, кого знаешь?
— Нет! — Он вскочил. — Я их знаю, знаю еще по Европе. Но кто я такой, чтобы выступать против них! Вы же не понимаете, какие это страшные люди. Вы...
Я двинул его в челюсть так, что он, повалив стул, рухнул на пол.
Глаза его не мигая смотрели в потолок, а слюна, сочившаяся изо рта, стала розовой. Он напоминал муху, застрявшую в паутине.
Кармен Триваго уже никогда не будет таким, как раньше.
В вестибюле я снова воспользовался телефоном. Я позвонил к себе на квартиру, трубку сняла жена управляющего. Я не предупредил ее, чтобы она этого не делала, и это оказалось к лучшему. Назвавшись, я поинтересовался, все ли в порядке. Она ответила, что все хорошо, что Лили сейчас спит, закрывшись в спальне, но она слышит ее ровное дыхание. Ее муж присматривает за порядком, попутно занимаясь какими-то делами в холле. Она сообщила, что мне уже трижды звонили. Одним из звонивших был капитан Чамберс, и он хотел немедленно меня видеть. Я поблагодарил ее и повесил трубку.
Подняв воротник пальто, я вышел под дождь. Ветер гнал его почти горизонтально, залепляя окна домов и лобовые стекла машин, так что лица водителей можно было увидеть лишь мимоходом, в те секунды, когда работающие “дворники” на миг стирали со стекла капли.
Поймав такси, я назвал адрес и, спокойно откинувшись на сиденье, закурил. А ведь где-то на этот дождь смотрит Вельда. Смотрит и сходит с ума от страха, не в состоянии о чем-либо думать. Они ведь, конечно, не будут с ней любезничать. Ей остается только ждать и надеяться.
Правда, и тем, в чьих руках она оказалась, наверняка тоже есть о чем подумать. Например, о длинной череде убийств и о двух последних трупах, спрятанных в тупике.
Да, теперь им придется задумываться, прежде чем что-нибудь предпринять, и так будет до тех пор, пока они не убьют меня. Но потом они сделают с ней все, что захотят.
Я не полицейский и не сотрудник ФБР. Я одиночка, но я, и только я, могу нагнать на них такой страх. Они боятся меня, поскольку знают, что того, кто однажды убивал, трудно остановить. За моей спиной уже немало трупов. И никто из них не хочет оказаться следующим.
Пат был у себя в кабинете. Мне пришлось долго всматриваться в его лицо, прежде чем я убедился, что он не спит, — глаза его поблескивали из-под полуприкрытых век, а губы время от времени посасывали погасшую трубочку.
Я положил шляпу на стол и сел. Он молчал, тогда я достал сигарету и закурил. Пат по-прежнему не говорил ни слова, но у меня не было времени ждать.
— Что случилось, старина?
— Ты ведешь нечестную игру, Майк.
— Вот, значит, как, — разозлился я. — Значит, это я сижу и молчу как пень, когда друг пришел ко мне по делу! Выкладывай, что случилось, или я ухожу отсюда к черту!
— Послушай, Майк! За это дело взялись две могущественные организации. ФБР и полиция работают день и ночь, пытаясь распутать клубок, и вдруг выясняется, что у тебя, оказывается, есть ключ и ты пытаешься его продать.
Я откинулся на стуле и глубоко затянулся.
— Благодарю за комплимент. — Губы мои скривились в усмешке. — Вот уж не думал, что это сработает так быстро. Откуда у тебя эти сведения?
— Здесь и у стен есть уши. За что ты продаешь свою тайну?
— Эти ублюдки захватили Вельду... Она заманила Эла Аффию в ловушку, но ее хитрость не сработала, и она сама оказалась в западне. Она играла слишком рискованно и попала к ним в лапы.
В кабинете воцарилась мертвая тишина. Только часы монотонно тикали на стене и на улице хлестал дождь.
— Что-то не видно, чтобы ты был слишком этим озабочен, — пробурчал Пат, но, перехватив мой взгляд, замолк и отвел глаза в сторону.
— Они хотят удостовериться точно. Им нужно точно знать, есть ли у меня то, что они ищут, прежде чем они расправятся с Вельдой. С самого начала они думали, что Берга Торн передала это мне. Именно поэтому они обшарили мою квартиру. Если бы на моем месте был любой другой человек, для них все было бы гораздо проще. Но что бывает, когда в дело вмешиваюсь я...
— И что же это за ключ, Майк?
— Ключ? — Я покачал головой. — Пока что у меня его нет. Только догадки. Мне не хватает деталей.
— Мне тоже. Но мы ведь работаем вместе?
— Я об этом помню. Что у тебя? Пат смерил меня долгим взглядом и достал из стола несколько папок.
— Берга не просто сбежала из больницы, это было запланировано в тот вечер. К ней приходила женщина. Имя и адрес посетительницы оказались липовыми, и о ее внешности мы узнали лишь то, что у нее русые волосы. Медсестра утверждает, что после ее ухода Берга сильно нервничала.
— Как получилось, что ты узнал об этом только сейчас?
— Это ведь частная больница, и они опасаются за свою репутацию. Они молчали до тех пор, пока мы их как следует не припугнули. Мы допросили всех, кто был там в тот вечер, в том числе двух посетительниц, приходивших в соседнюю палату. Уходя, они пару минут стояли в коридоре у двери, и из комнаты Берги до них долетел обрывок разговора. — Пат достал бумагу и прочитал:
— “Они ищут тебя. Сегодня они были в доме...” Еще там упоминалось о главных воротах и машине, которая будет ждать за углом. — Пат замолчал и сложил бумагу. — Но вышло так, что как раз на этом углу стояла машина ФБР, и тому, кто должен был ждать Бергу, пришлось искать другое место. Она же, не найдя того, кого ожидала увидеть, перепугалась и стала ловить машину.
— Нет, она видела этого человека, — возразил я. — Он был в том седане. Она точно знала, что за ней гонятся.
— Нет, тут что-то не так.
— Да. Все как в плохом боевике.
— Доказательства?
— Их нет, но все случилось именно так. Я не видел лица Пата, но догадывался, о чем он сейчас думает. Оценивал со своей точки зрения каждый факт, который я ему приводил.
— Этим человеком был Николае Раймонд, — четко проговорил я. — Именно здесь кроется разгадка.
— Николае Раймонд был агентом мафии, — прищурился Пат. — Он импортировал товары из Италии, и это служило оправданием его частых путешествий за океан.
Я не отвечал, и он закончил:
— Он ввозил сюда некий товар, который обращался здесь в деньги мафии.
Пат смотрел на меня так пристально, что я не мог видеть ничего, кроме темных провалов его зрачков. Он был полностью поглощен созерцанием меня, и мне оставалось только сидеть и не рыпаться. Я закурил, пуская колечки дыма к потолку.
Теперь картина была мне ясна. Оставалось только понять конкретно, что представляли собой все эти темные делишки и кто ими заправлял.
— Как изменились цены на наркотики по сравнению с довоенным временем?
— Стали вдвое выше. Я встал и надел шляпу.
— Вот и все, мой друг. Все дело в паре коробок из-под обуви. Если я их найду, то расскажу тебе кое-что интересное.
— Ты знаешь, где они?
— Нет, пока не знаю. Правда, у меня есть одна замечательная идея, но если коробки где-то припрятаны, пусть они побудут там еще некоторое время. Сейчас меня больше интересует человек, стоящий за всем этим, потому что Вельда наверняка в его руках. Если я вычислю его, то сразу найду Вельду...
— Куда ты собираешься идти?
— Я думаю, что иду убивать, Пат.
Глава 11
— Хорошо, что ты позвонил, Майк, — проговорил он. — Я сам собирался тебе позвонить.
— Что-нибудь новенькое?
— Возможно. Я поразнюхал насчет Ковальского и кое-что выяснил. В фирме, где он работал, остались кой-какие документы. Его обязанностью было охранять и защищать Бергу Торн. Ей пришло в голову, что за ней кто-то следит, и она очень испугалась. Гонорар она выплатила наличными, и фирма приставила к ней Ли. По, утрам он встречал ее у дома, а вечером отвозил туда же.
— Ты мне об этом уже говорил, Рэй.
— Помню, но тут появилось кое-что другое. Через неделю Ли Ковальский, вместо того чтобы являться в офис, стал звонить туда по телефону. Они послали другого человека узнать, в чем дело, и тот сообщил, что Ковальский все время торчит у Берги дома.
— Фирма была против?
— Против чего? Это его дело, и если она хотела этого, то почему бы им быть против? Она ведь исправно им платила.
— Что же дальше?
— По сообщению другого детектива, Ковальский действительно был ее телохранителем. Он даже пару раз влез из-за нее в драку, и ей, кажется, это понравилось.
Еще одна ниточка вплеталась в общую нить, которая становилась все длиннее и прочнее.
— Ты куда пропал? — осведомился Рэй.
— Никуда.
— А зачем ты мне звонил?
— Ты узнал что-нибудь о шофере грузовика, который сбил Ли?
— Конечно. Его зовут Гарвей Уоллес. Проживает на Кэнал-стрит над баром Паскаля. Ты знаешь, где это?
— Знаю...
— Кое-что удалось выяснить и о Нике Раймонде.
— Что?
— Он импортировал табак в Италию. Перед войной сменил имя Раймондо на Раймонд. Он ежегодно по несколько раз плавал в Европу и обратно. Один из его старых клиентов сообщил мне, что хотя он и не выглядел богачом, но каждую зиму проводил в Майами и швырял деньгами направо и налево. К тому же он слыл порядочным бабником.
— О'кей, Рэй, благодарю за информацию.
— А как насчет истории?
— Пока рано.
Я положил трубку на рычаг и вернулся на кухню. Немного закусив, я выпил кофе и стал одеваться. Когда я уже собрался выходить, в дверь постучали. Открыв ее, я увидел управляющего, тревожно переминавшегося с ноги на ногу.
— Спуститесь, пожалуйста, вниз, мистер Хаммер. Он явно не хотел говорить ничего больше, и я последовал за ним в его квартиру.
— Там, — показал он пальцем.
Она сидела на тахте рядом с женой управляющего. Слезы катились из ее глаз, оставляя полоски на грязном лице. Вся одежда на ней была перепачкана.
— Лили! — воскликнул я, и она подняла голову. Глаза у нее были красными и испуганными, как у кролика.
— Вы знаете ее, мистер Хаммер?
— Еще бы! — Я присел рядом с ней и погладил по волосам. Они были тусклыми и липкими от грязи. — Что с тобой случилось, детка?
Лили судорожно втянула в себя воздух и опять зарыдала.
— Не трогайте ее пока, мистер Хаммер, — произнес управляющий. — Так она быстрее придет в себя.
— Где вы ее нашли?
— В подвале... Она пряталась в одном из мусорных ящиков. Сам бы я туда ни за что не полез, но жильцы с первого этажа заявили, что кто-то украл у них молоко. Я увидел две пустые бутылки около ящика и полез внутрь. Она сказала, чтобы я позвал вас.
Я взял ее за руку:
— С тобой все в порядке, детка?
Лили снова всхлипнула и замотала головой.
— Она просто сильно напугана, — сказала жена управляющего. — Ей надо как следует вымыться и переодеться, С ней ее чемодан.
— Нет. Все хорошо, — прошептала Лили. — Отстаньте от меня. — Потом она посмотрела на меня и умоляюще выдохнула:
— Майк, возьми меня с собой! Ну, пожалуйста! Возьми меня с собой!
— У нее что, большие неприятности, мистер Хаммер? Я сердито взглянул на управляющего:
— Да, но совсем не те, о которых вы думаете. Он посмотрел на жену и понимающе кивнул.
— Помогите мне отвести ее наверх в мою квартиру. Управляющий взял в одну руку чемодан, другой подхватил Лили под руку, и мы направились к служебному лифту. Мы поднялись в квартиру, никого по дороге не встретив.
— Если я вам понадоблюсь, дайте мне сразу знать, — проговорил управляющий.
— Да, так я и сделаю. Но самое главное, держите язык за зубами. То же самое передайте жене.
— Не беспокойтесь, мистер Хаммер.
— И еще: поставьте мне на дверь стальной засов.
— Хорошо, мистер Хаммер. Завтра же утром все будет сделано. — Он ушел, и я запер дверь.
Лили сидела в кресле с видом ребенка, ожидающего наказания. Я налил в бокал немного виски, и она залпом выпила его.
— Ну, лучше стало?
— Немного.
— Хочешь поговорить? Она молча кивнула.
— Расскажи мне все с самого начала.
— Они вернулись, — произнесла она так тихо, что я едва ее слышал. — Они стали возиться с дверью, и один из них что-то сделал с замком. И он... открылся. Я сидела здесь, и у меня не было сил пошевелиться. Но цепочка на двери все же помешала им. — Она вся дрожала. — Я услышала, как они обсуждали, что делать с цепочкой. Один из них сказал, что надо подумать. Потом они закрыли дверь и ушли. Я... я не могла больше тут оставаться, Майк. Мне было очень страшно. Я побросала одежду в чемодан и кинулась на улицу, но потом вдруг подумала, что они могут ждать меня там, и побежала в подвал. О, Майк! Я... я... прости меня!
— Не волнуйся. Лили, я все понимаю. Ты их видела?
— Нет. — Она снова задрожала. — Когда этот мужчина нашел меня, я решила, что он один из них.
— Не надо бояться, Лили. Я больше не оставлю тебя тут одну. Иди вымойся и приведи себя в порядок. Потом поешь...
— Майк, а ты... ты уйдешь?
— Ненадолго. Жена управляющего посидит с тобой до моего возвращения. Ты не возражаешь?
— А ты скоро вернешься?
Я кивнул и взял телефонную трубку. Жена управляющего заявила, что рада помочь мне и сейчас же поднимется наверх. За моей спиной раздался голос Лили:
— Вся моя одежда такая грязная. Пусть захватит, если можно, спирт.
Я передал и эту просьбу и повесил трубку.
Жена управляющего пришла, когда Лили еще плескалась в ванне. Заботливая женщина сразу переполошилась, как матушка-гусыня, и хотела ворваться к ней туда, но дверь была заперта, и ей пришлось удалиться на кухню. Бутыль со спиртом она оставила на столе.
Перед тем как уходить, я постучал в дверь ванной:
— Ты не утонула, Лили? Шум воды стих.
— Нет, а что? — откликнулась она.
— Хочешь, я потру тебе спинку? — пошутил я.
Она расхохоталась, и на душе у меня стало легче. Попросив матушку-гусыню не отлучаться до моего возвращения и показав ей, где что находится, я вышел из дому.
Было тридцать две минуты восьмого. Над городом висел серый сырой туман. Все вокруг казалось зловещим и мрачным. В такие вечера люди спешат попрятаться в свои дома и город выглядит совсем пустым.
Я не взял свою машину, а поехал на Кэнал-стрит в такси. У бара Паскаля я расплатился с, шофером и подошел к двери дома. Здесь было чисто, светло и уютно. За дверью раздавались возбужденные голоса. Но я не вошел в зал, а стал подниматься по лестнице.
Дверь мне открыла маленькая полная женщина.
— Миссис Уоллес?
— Да.
— Моя фамилия Хаммер. Я хотел бы поговорить с вашим мужем.
— Да, конечно. Входите. — Она пропустила меня, закрыла дверь и крикнула:
— Гарв, здесь джентльмен, который хочет тебя видеть!
Из комнаты доносились детские голоса, потом прозвучал мужской голос и щебетанье стихло. Обладатель этого голоса появился на кухне и, кивнув мне, протянул руку для приветствия.
— Это мистер Хаммер, — улыбнулась его жена. — Если можно, я пойду к детям.
— Садитесь, мистер Хаммер, — проговорил хозяин, выдвигая из-под стола стулья.
Это был крупный светловолосый мужчина. В нем угадывалось что-то ирландское и скандинавское.
— Я не задержу вас, — успокоил я его. — Я частный детектив, но не собираюсь причинять вам неприятности. Все, что вы мне сейчас скажете, останется между нами.
Он был весь внимание.
— Некоторое время назад вы, ведя грузовик, сбили человека по фамилии Ковальский. Его щека дернулась.
— Я уже объяснял...
— Вы меня не поняли, — перебил я его. — Подождите... По вашим словам, это был несчастный случай, первый несчастный случай в вашей практике. Все произошло так, что вы ничего не могли сделать, верно?
— Да.
— О'кей. С тех пор прошло некоторое время. Никто, кроме вас, ничего не видел. Скажите, вы с тех пор вспоминали об этом несчастном случае?
— Еще бы! — тихо проговорил он. — Вы знаете, мистер Хаммер, бывают такие ночи, когда я не могу уснуть.
— Значит, все случившееся до сих пор стоит у вас перед глазами. Во всех подробностях. Правильно?
— Вроде того.
— И вам что-то не до конца ясно? Он пристально взглянул на меня:
— Вы что-то знаете, мистер Хаммер?
— Возможно...
Он весь подался вперед, и на лице его отразилось глубочайшее изумление.
— Да, кое-что мне и сейчас не ясно. Я видел, как на дорогу выскочил какой-то парень. Я тут же начал сигналить и нажал на тормоза. Конечно, такую машину, как грузовик, сразу не остановишь. — Он запнулся и посмотрел на свои руки. — Этот парень выскочил слишком стремительно... как будто он не шел... — Гарвей с беспокойством посмотрел на меня и добавил:
— Вы же понимаете, что я имею в виду. Я вовсе не собираюсь оправдываться.
— Понимаю.
— Я мигом выскочил из кабины. Он лежал под передней осью. Я стал звать на помощь. Иногда мне кажется, что я видел какого-то парня. Он убегал. Но иногда меня берет сомнение.
Я поднялся и надел шляпу.
— Перестаньте размышлять обо всем этом, а тем более терзаться. Это не был несчастный случай. Глаза хозяина удивленно округлились.
— Это было убийство. Ковальского толкнули под машину, а вы оказались слепым орудием. — Я открыл дверь и махнул ему рукой на прощанье. — Спасибо за помощь.
— Это вам... спасибо, мистер Хаммер. Теперь я буду спать спокойно и перестану кричать по ночам, пугая жену и детей.
Десять минут десятого. В вестибюле отеля я увидел ряд телефонных будок, и все свободные. В дальнем конце зала сидела влюбленная парочка. Еще один мужчина — по виду явно не постоялец — читал газету. Девушка в газетном киоске разменяла мне деньги, и я прошел в дальнюю кабину.
Тринадцать центов дали мне возможность поговорить с этим человеком. Его голос был низким и густым, и трудно было поверить, что он рождается в недрах довольно коротенькой и тонкой шеи. Выглядел он не очень опрятно, и костюм его постоянно нуждался в чистке — но ему было на это наплевать. Пока игры на скачках не запретили официально, человек этот не представлял из себя ровным счетом ничего. Но потом внезапно он превратился в крупную фигуру на новом поприще нелегального тотализатора.
— Дейв? — спросил я.
— Я слушаю.
— Это Майк Хаммер.
Я представил себе, как он с силой сжимает телефонную трубку.
— Привет, что вам надо?
— Все пока идут вровень, Дейв?
— Один вырвался вперед. Но его нагоняют.
— А что ты обо всем этом думаешь?
— Вам лучше знать, мистер.
— Я заполучил то, что они ищут. Скажи об этом кому надо.
— Поищите себе другого дурака.
— Смотри не прогадай.
— Я за многое берусь. — Голос Дейва стал еще ниже. — Но в такие игры я не играю. Они могут заставить заговорить кого угодно. А я становлюсь очень болтлив, если сделать мне больно.
— Послушай, Дейв. Тот, кто мне нужен, — большой туз. Очень большой. Если б он был поменьше, я попросил бы кого-нибудь другого. Они зацапали Вельду. Понимаешь?
Он смачно выругался:
— И вы хотите поторговаться.
— Да. Но если они не согласятся, ключик уплывет в другое место.
— О'кей, Майк. Я заброшу удочку. Только не звоните мне больше.
— Договорились...
Повесив трубку, я подошел к столу дежурного.
— Номер, сэр? — улыбнулся тот.
— Нет, благодарю. Я хотел бы поговорить с управляющим.
— Боюсь, из этого ничего не получится. Он же уходит по вечерам. Видите ли...
— Он живет здесь?
— Да, сэр... но... — замялся он.
Я дал ему ассигнацию. Парень был прилично одет, но навряд ли ему хорошо платили на этой должности, а десятка тоже деньги.
— Не волнуйтесь, все будет в порядке, я лишь поговорю с ним. Он ничего не узнает.
— Номер 101. — Он указал пальцем направление. — Поднимитесь по той лестнице, так будет быстрее.
Я остановился у номера 101 и нажал кнопку звонка. " Дверь мне открыл средних лет латиноамериканец. На его губах заиграла профессиональная улыбка, он склонил голову набок, и кончики его усов чуть приподнялись вверх в знак того, что он готов выслушать мою просьбу. Мистер Кармен Триваго от всей души надеялся, что я буду краток, поскольку он опаздывал на важную встречу.
Я втолкнул его обратно в номер, и улыбка мгновенно исчезла с его губ. Войдя следом, я закрыл дверь. За несколько секунд он успел овладеть собой, и лицо его, на миг исказившееся ненавистью и страхом, приняло недоуменное выражение.
— Что это значит?
— Заходи в комнату.
— Но...
Я заехал ему в зубы так, что он отлетел к стене, и из горла его вырвалось несколько булькающих звуков. После этого я втолкнул его в гостиную. Больше он не пытался сопротивляться — теперь казалось, что он сделан из пластилина.
— Повернись и посмотри на меня! — приказал я, и он мгновенно повиновался. — Я пришел сюда, чтобы задать тебе несколько вопросов, и ты должен ответить на них честно. Если ты думаешь, что меня можно обмануть, посмотри мне в глаза. Посмотри внимательно — и ты поймешь, что лучше этого не делать. Одна маленькая ложь — и от тебя останется мокрое место. Я не шучу, имей это в виду.
Кармен Триваго рухнул на стул и уставился перед собой невидящим взглядом.
— Я... нет, что вы... — пробормотал он.
— Его настоящее имя — Николае Раймондо. С “о” на конце. Ты единственный это знал. Так?
Он открыл рот, пытаясь заговорить, но не смог выдавить из себя ни слова, а только тупо кивнул.
— Откуда он брал деньги?
Управляющий умоляюще сложил руки и заявил, что ничего не знает, но прежде, чем он успел опомниться, я влепил ему звонкую пощечину. Его голова дернулась, и он жалобно застонал:
— Пожалуйста, не надо... Я скажу вам все, пожалуйста...
— Ну?
— У него было свое дело. Он ввозил из-за границы...
— Это мне известно. Но его бизнес никак не мог покрыть всех его расходов.
— Да, да, это правда. Но он никогда не говорил на эту тему. Он болтал о многом, но об этом никогда...
— Он был бабником.
По глазам Кармена Триваго я видел, что он не понимает, куда я клоню.
— Как и ты, — продолжал я. — Вы оба любите женщин, и оба их убивали. Ты знаешь его настоящее имя. А это значит, что ты знаешь еще очень многое. Иначе не бывает. Даю тебе минуту на размышление. Ровно одну минуту.
Казалось, его шея с трудом удерживала голову.
— Это правда... у него действительно были деньги... Достаточно денег... Он тратил их на всякие глупости. И их у него должно было стать еще больше. Так он говорил. Сперва я подумал, что он просто хвастает, но нет, он сказал это серьезно. Больше он мне ничего не объяснял.
Я медленно шагнул к нему и он поднял руки, пытаясь защититься.
— Это правда. Клянусь, это правда. Эти деньги... Несколько раз он говорил мне, когда был в хорошем настроении... Он спрашивал, как бы я посмотрел на то, чтобы у меня было два миллиона долларов. Раймондо... О, они у него были, я знаю это... Говорю вам — это были грязные деньги. Я ведь знал, что рано или поздно, но это обязательно случится. Я знал, что это случится... я знал...
— Откуда?
На этот раз он посмотрел не на меня. Он окинул взглядом комнату, словно боясь увидеть здесь кого-то еще.
— Перед его смертью здесь были люди. И я знаю их.
— Назови, кто они.
— Мафия... — прохрипел он.
— Раймондо знал, что за ним следят?
— Не думаю.
— Ты не сказал ему?
Он посмотрел на меня как на психа.
— Ты ведь никогда не верил, что он погиб случайно? Управляющий испуганно заморгал.
— Но ты боялся.
— Пожалуйста... — начал он.
— Ты ублюдок, Триваго! Многие люди умерли из-за тебя.
— Но я...
— Кончай! Ты можешь назвать тех, кого знаешь?
— Нет! — Он вскочил. — Я их знаю, знаю еще по Европе. Но кто я такой, чтобы выступать против них! Вы же не понимаете, какие это страшные люди. Вы...
Я двинул его в челюсть так, что он, повалив стул, рухнул на пол.
Глаза его не мигая смотрели в потолок, а слюна, сочившаяся изо рта, стала розовой. Он напоминал муху, застрявшую в паутине.
Кармен Триваго уже никогда не будет таким, как раньше.
В вестибюле я снова воспользовался телефоном. Я позвонил к себе на квартиру, трубку сняла жена управляющего. Я не предупредил ее, чтобы она этого не делала, и это оказалось к лучшему. Назвавшись, я поинтересовался, все ли в порядке. Она ответила, что все хорошо, что Лили сейчас спит, закрывшись в спальне, но она слышит ее ровное дыхание. Ее муж присматривает за порядком, попутно занимаясь какими-то делами в холле. Она сообщила, что мне уже трижды звонили. Одним из звонивших был капитан Чамберс, и он хотел немедленно меня видеть. Я поблагодарил ее и повесил трубку.
Подняв воротник пальто, я вышел под дождь. Ветер гнал его почти горизонтально, залепляя окна домов и лобовые стекла машин, так что лица водителей можно было увидеть лишь мимоходом, в те секунды, когда работающие “дворники” на миг стирали со стекла капли.
Поймав такси, я назвал адрес и, спокойно откинувшись на сиденье, закурил. А ведь где-то на этот дождь смотрит Вельда. Смотрит и сходит с ума от страха, не в состоянии о чем-либо думать. Они ведь, конечно, не будут с ней любезничать. Ей остается только ждать и надеяться.
Правда, и тем, в чьих руках она оказалась, наверняка тоже есть о чем подумать. Например, о длинной череде убийств и о двух последних трупах, спрятанных в тупике.
Да, теперь им придется задумываться, прежде чем что-нибудь предпринять, и так будет до тех пор, пока они не убьют меня. Но потом они сделают с ней все, что захотят.
Я не полицейский и не сотрудник ФБР. Я одиночка, но я, и только я, могу нагнать на них такой страх. Они боятся меня, поскольку знают, что того, кто однажды убивал, трудно остановить. За моей спиной уже немало трупов. И никто из них не хочет оказаться следующим.
Пат был у себя в кабинете. Мне пришлось долго всматриваться в его лицо, прежде чем я убедился, что он не спит, — глаза его поблескивали из-под полуприкрытых век, а губы время от времени посасывали погасшую трубочку.
Я положил шляпу на стол и сел. Он молчал, тогда я достал сигарету и закурил. Пат по-прежнему не говорил ни слова, но у меня не было времени ждать.
— Что случилось, старина?
— Ты ведешь нечестную игру, Майк.
— Вот, значит, как, — разозлился я. — Значит, это я сижу и молчу как пень, когда друг пришел ко мне по делу! Выкладывай, что случилось, или я ухожу отсюда к черту!
— Послушай, Майк! За это дело взялись две могущественные организации. ФБР и полиция работают день и ночь, пытаясь распутать клубок, и вдруг выясняется, что у тебя, оказывается, есть ключ и ты пытаешься его продать.
Я откинулся на стуле и глубоко затянулся.
— Благодарю за комплимент. — Губы мои скривились в усмешке. — Вот уж не думал, что это сработает так быстро. Откуда у тебя эти сведения?
— Здесь и у стен есть уши. За что ты продаешь свою тайну?
— Эти ублюдки захватили Вельду... Она заманила Эла Аффию в ловушку, но ее хитрость не сработала, и она сама оказалась в западне. Она играла слишком рискованно и попала к ним в лапы.
В кабинете воцарилась мертвая тишина. Только часы монотонно тикали на стене и на улице хлестал дождь.
— Что-то не видно, чтобы ты был слишком этим озабочен, — пробурчал Пат, но, перехватив мой взгляд, замолк и отвел глаза в сторону.
— Они хотят удостовериться точно. Им нужно точно знать, есть ли у меня то, что они ищут, прежде чем они расправятся с Вельдой. С самого начала они думали, что Берга Торн передала это мне. Именно поэтому они обшарили мою квартиру. Если бы на моем месте был любой другой человек, для них все было бы гораздо проще. Но что бывает, когда в дело вмешиваюсь я...
— И что же это за ключ, Майк?
— Ключ? — Я покачал головой. — Пока что у меня его нет. Только догадки. Мне не хватает деталей.
— Мне тоже. Но мы ведь работаем вместе?
— Я об этом помню. Что у тебя? Пат смерил меня долгим взглядом и достал из стола несколько папок.
— Берга не просто сбежала из больницы, это было запланировано в тот вечер. К ней приходила женщина. Имя и адрес посетительницы оказались липовыми, и о ее внешности мы узнали лишь то, что у нее русые волосы. Медсестра утверждает, что после ее ухода Берга сильно нервничала.
— Как получилось, что ты узнал об этом только сейчас?
— Это ведь частная больница, и они опасаются за свою репутацию. Они молчали до тех пор, пока мы их как следует не припугнули. Мы допросили всех, кто был там в тот вечер, в том числе двух посетительниц, приходивших в соседнюю палату. Уходя, они пару минут стояли в коридоре у двери, и из комнаты Берги до них долетел обрывок разговора. — Пат достал бумагу и прочитал:
— “Они ищут тебя. Сегодня они были в доме...” Еще там упоминалось о главных воротах и машине, которая будет ждать за углом. — Пат замолчал и сложил бумагу. — Но вышло так, что как раз на этом углу стояла машина ФБР, и тому, кто должен был ждать Бергу, пришлось искать другое место. Она же, не найдя того, кого ожидала увидеть, перепугалась и стала ловить машину.
— Нет, она видела этого человека, — возразил я. — Он был в том седане. Она точно знала, что за ней гонятся.
— Нет, тут что-то не так.
— Да. Все как в плохом боевике.
— Доказательства?
— Их нет, но все случилось именно так. Я не видел лица Пата, но догадывался, о чем он сейчас думает. Оценивал со своей точки зрения каждый факт, который я ему приводил.
— Этим человеком был Николае Раймонд, — четко проговорил я. — Именно здесь кроется разгадка.
— Николае Раймонд был агентом мафии, — прищурился Пат. — Он импортировал товары из Италии, и это служило оправданием его частых путешествий за океан.
Я не отвечал, и он закончил:
— Он ввозил сюда некий товар, который обращался здесь в деньги мафии.
Пат смотрел на меня так пристально, что я не мог видеть ничего, кроме темных провалов его зрачков. Он был полностью поглощен созерцанием меня, и мне оставалось только сидеть и не рыпаться. Я закурил, пуская колечки дыма к потолку.
Теперь картина была мне ясна. Оставалось только понять конкретно, что представляли собой все эти темные делишки и кто ими заправлял.
— Как изменились цены на наркотики по сравнению с довоенным временем?
— Стали вдвое выше. Я встал и надел шляпу.
— Вот и все, мой друг. Все дело в паре коробок из-под обуви. Если я их найду, то расскажу тебе кое-что интересное.
— Ты знаешь, где они?
— Нет, пока не знаю. Правда, у меня есть одна замечательная идея, но если коробки где-то припрятаны, пусть они побудут там еще некоторое время. Сейчас меня больше интересует человек, стоящий за всем этим, потому что Вельда наверняка в его руках. Если я вычислю его, то сразу найду Вельду...
— Куда ты собираешься идти?
— Я думаю, что иду убивать, Пат.
Глава 11
Дежурный полицейский позволил мне воспользоваться телефоном. Он соединил меня с городом, и я набрал номер, полученный от Майкл Фрайди.
— Алло, это Майкл?
— Майк, это вы?
— Вы одна?
— Да... здесь никого нет.
— Ладно. Тогда слушайте. На Пятидесятой улице есть местечко под названием “Тексан”. Приезжайте туда как можно быстрее. Я буду ждать. Вы поняли?
— Да, но...
Я не стал дальше слушать и положил трубку. Это лучшее, что можно предпринять, если вы хотите заставить женщину поторопиться. Майкл и так потребуется не меньше часа, чтобы добраться до “Тексана”, а я успею за это время провернуть еще одно дело.
Я спустился вниз, поймал такси и назвал адрес Эла Аффии. Из-за дождя люди предпочитали сидеть дома, так что пробок на дорогах почти не было и мы домчались до дома Эла достаточно быстро.
Тут все оставалось по-прежнему. Кровь на полу запеклась и стала бордовой. В прихожей чувствовался какой-то неприятный запах, и чем ближе к комнате, тем он становился сильнее, я распахнул дверь и зажег свет. Из угла комнаты на меня насмешливо смотрел сам Эл Аффия. Его ухмылка была ужасна, потому что удар бутылкой сильно изуродовал его физиономию. Он был мертв. А ухмылка означала, что Эл умирал медленно.
То, за чем я пришел, исчезло. На столе лежали только две бумажки, остальные чертежи пропали. Я быстро снял трубку, набрал номер и сказал:
— Дежурный, быстро соедините меня с кем-нибудь из местного руководства ФБР.
И почти сразу же раздался голос:
— Федеральное бюро расследований. Моффат слушает.
— Вам неплохо бы приехать сюда, Моффат, — произнес я, положил трубку на рычаг и вышел из дома.
Они все разузнают. Этих ребят невозможно заметить в толпе, но у них повсюду есть глаза и уши, а уж дураками их никак не назовешь. Эти парни работают тихо, и о них никогда не пишут в газетах. Сотрудники ФБР всегда в курсе событий. Может быть, даже сейчас они знают гораздо больше, чем я.
Она уже поджидала меня в баре. Крепкая, красивая девушка с чувственным ртом. Глаза ее по-прежнему насмешливо поблескивали, но вокруг них и в уголках рта ухе пролегли легкие морщинки тревоги и невеселых раздумий. Я кивнул в сторону кабины, и она послушно последовала за мной. Мы сели. Она ждала, что я скажу, а я, забыв обо всем, вспоминал, как в последний раз был здесь с Вельдой.
— Алло, это Майкл?
— Майк, это вы?
— Вы одна?
— Да... здесь никого нет.
— Ладно. Тогда слушайте. На Пятидесятой улице есть местечко под названием “Тексан”. Приезжайте туда как можно быстрее. Я буду ждать. Вы поняли?
— Да, но...
Я не стал дальше слушать и положил трубку. Это лучшее, что можно предпринять, если вы хотите заставить женщину поторопиться. Майкл и так потребуется не меньше часа, чтобы добраться до “Тексана”, а я успею за это время провернуть еще одно дело.
Я спустился вниз, поймал такси и назвал адрес Эла Аффии. Из-за дождя люди предпочитали сидеть дома, так что пробок на дорогах почти не было и мы домчались до дома Эла достаточно быстро.
Тут все оставалось по-прежнему. Кровь на полу запеклась и стала бордовой. В прихожей чувствовался какой-то неприятный запах, и чем ближе к комнате, тем он становился сильнее, я распахнул дверь и зажег свет. Из угла комнаты на меня насмешливо смотрел сам Эл Аффия. Его ухмылка была ужасна, потому что удар бутылкой сильно изуродовал его физиономию. Он был мертв. А ухмылка означала, что Эл умирал медленно.
То, за чем я пришел, исчезло. На столе лежали только две бумажки, остальные чертежи пропали. Я быстро снял трубку, набрал номер и сказал:
— Дежурный, быстро соедините меня с кем-нибудь из местного руководства ФБР.
И почти сразу же раздался голос:
— Федеральное бюро расследований. Моффат слушает.
— Вам неплохо бы приехать сюда, Моффат, — произнес я, положил трубку на рычаг и вышел из дома.
Они все разузнают. Этих ребят невозможно заметить в толпе, но у них повсюду есть глаза и уши, а уж дураками их никак не назовешь. Эти парни работают тихо, и о них никогда не пишут в газетах. Сотрудники ФБР всегда в курсе событий. Может быть, даже сейчас они знают гораздо больше, чем я.
Она уже поджидала меня в баре. Крепкая, красивая девушка с чувственным ртом. Глаза ее по-прежнему насмешливо поблескивали, но вокруг них и в уголках рта ухе пролегли легкие морщинки тревоги и невеселых раздумий. Я кивнул в сторону кабины, и она послушно последовала за мной. Мы сели. Она ждала, что я скажу, а я, забыв обо всем, вспоминал, как в последний раз был здесь с Вельдой.