Я не успел закончить.
Миннер, как кошка, взвился в воздух и метнулся ко мне. Я с сожалением выстрелил ему в голову. Пуля настигла его в самом начале прыжка и откинула назад. — Жаль, — пробормотал я.
Этот парень оказался крепче, чем я думал. По сути дела, это было самоубийство от отчаяния. Он понял, что игра проиграна и решил покончить со всем прежде, чем я заставлю его заговорить.
Мне оставалось сделать еще одно.
Я взял оружие своих противников, пройдя в ванную, набрал в рукомойник воды и сделал из каждого пистолета по одному выстрелу. Пули, опустившиеся на дно, я забрал с собою. После этого я стер с пистолетов отпечатки своих пальцев и вложил их мертвым владельцам в руки. После недолгих поисков я нашел свой «кольт» и сунул его в кобуру.
Впервые в жизни мне так повезло. Я расправился с тремя опасными врагами, даже ни разу не выстрелив из своего оружия, В квартире найдут три трупа, перестрелявших друг друга, очевидно, из-за денег, которые полиция найдет в сушилке. Во всяком случае, на этот раз я окажусь в стороне от допросов. И смогу спокойно нанести свой решающий удар.
Я собирался уже было протереть все предметы, которых касались мои руки, когда мое внимание привлек звук полицейских сирен. Кто-то из жильцов, привлеченных стрельбой, успел сообщить в полицию.
Мне ничего не оставалось делать, как через кухонное окно выбраться на пожарную лестницу и быстро спуститься на землю.
Была полночь, когда я добрался до дома полковника Корбинета. Я позвонил ему из телефонной будки и заручился разрешением на визит. Он был дома один и еще не ложился в постель. В большом кабинете стоял письменный стол, шкаф с картотекой и закрытая стеклянная витрина с оружием. Атмосфера комнаты живо напомнила мне о старых добрых временах. Полковник в пижаме и халате варил кофе.
Я рассказал ему о происшедшем, После недолгого раздумья он позвонил кому-то, а потом подытожил:
— Вы оказались правы, Тайгер, — он произнес это явно со смешанным чувством радости и растерянности на лице. — А что вы собираетесь делать теперь? — Покончить с Видором Чарисом, — не медля ответил я.
Когда я возвращался, мое внимание привлекла машина, вывернувшая из-за угла, Зловещее предчувствие острой иглой кольнуло мое сердце. Я мешком упал за мусорными баками. В тот же момент раздался треск автоматического пистолета, Из черного лимузина выскочил мужчина с пистолетом.
Мы выстрелили одновременно. Пуля противника сорвала шляпу с моей головы. Мой выстрел был точнее. Пуля попала в плечо, и он выронил пистолет. Его прикончили компаньоны, открыв ураганный огонь. Раздался звук сирены, и мои преследователи резко развернули машину, спасаясь от полиции. Когда они проезжали мимо, я метнул заготовленный в лаборатории шарик. Он сработал безотказно. Сильный взрыв разметал по сторонам осколки. Полицейская машина остановилась посреди улицы.
Мною никто не интересовался.
Глава 13
Миннер, как кошка, взвился в воздух и метнулся ко мне. Я с сожалением выстрелил ему в голову. Пуля настигла его в самом начале прыжка и откинула назад. — Жаль, — пробормотал я.
Этот парень оказался крепче, чем я думал. По сути дела, это было самоубийство от отчаяния. Он понял, что игра проиграна и решил покончить со всем прежде, чем я заставлю его заговорить.
Мне оставалось сделать еще одно.
Я взял оружие своих противников, пройдя в ванную, набрал в рукомойник воды и сделал из каждого пистолета по одному выстрелу. Пули, опустившиеся на дно, я забрал с собою. После этого я стер с пистолетов отпечатки своих пальцев и вложил их мертвым владельцам в руки. После недолгих поисков я нашел свой «кольт» и сунул его в кобуру.
Впервые в жизни мне так повезло. Я расправился с тремя опасными врагами, даже ни разу не выстрелив из своего оружия, В квартире найдут три трупа, перестрелявших друг друга, очевидно, из-за денег, которые полиция найдет в сушилке. Во всяком случае, на этот раз я окажусь в стороне от допросов. И смогу спокойно нанести свой решающий удар.
Я собирался уже было протереть все предметы, которых касались мои руки, когда мое внимание привлек звук полицейских сирен. Кто-то из жильцов, привлеченных стрельбой, успел сообщить в полицию.
Мне ничего не оставалось делать, как через кухонное окно выбраться на пожарную лестницу и быстро спуститься на землю.
Была полночь, когда я добрался до дома полковника Корбинета. Я позвонил ему из телефонной будки и заручился разрешением на визит. Он был дома один и еще не ложился в постель. В большом кабинете стоял письменный стол, шкаф с картотекой и закрытая стеклянная витрина с оружием. Атмосфера комнаты живо напомнила мне о старых добрых временах. Полковник в пижаме и халате варил кофе.
Я рассказал ему о происшедшем, После недолгого раздумья он позвонил кому-то, а потом подытожил:
— Вы оказались правы, Тайгер, — он произнес это явно со смешанным чувством радости и растерянности на лице. — А что вы собираетесь делать теперь? — Покончить с Видором Чарисом, — не медля ответил я.
Когда я возвращался, мое внимание привлекла машина, вывернувшая из-за угла, Зловещее предчувствие острой иглой кольнуло мое сердце. Я мешком упал за мусорными баками. В тот же момент раздался треск автоматического пистолета, Из черного лимузина выскочил мужчина с пистолетом.
Мы выстрелили одновременно. Пуля противника сорвала шляпу с моей головы. Мой выстрел был точнее. Пуля попала в плечо, и он выронил пистолет. Его прикончили компаньоны, открыв ураганный огонь. Раздался звук сирены, и мои преследователи резко развернули машину, спасаясь от полиции. Когда они проезжали мимо, я метнул заготовленный в лаборатории шарик. Он сработал безотказно. Сильный взрыв разметал по сторонам осколки. Полицейская машина остановилась посреди улицы.
Мною никто не интересовался.
Глава 13
И все же в воскресенье я дождался Чариса в кинотеатре. Он быстро увлекся фильмом, но тут к нему подошел мужчина и передал записку. Прочитав ее уже в фойе, Чарис чиркнул зажигалкой и оба направились к двери.
Я дал им фору десять секунд.
Чарис и его спутник поймали такси. Я в другой машине последовал за ними, Они остановились на пустынной улице и вошли в трехэтажный дом. Я выждал пару минут и потом, перейдя улицу, вошел в подъезд, Через чердак и крышу я приблизился к окну третьего этажа. Они оба находились в скупо обставленной комнате.
Из их разговора по телефону я только уловил слово «Селвик». Тут же Чарис вышел и куда-то уехал на автомобиле.
Я впрыгнул в комнату через окно и вскинул руку, ловя на мушку испуганное лицо противника. Я не промахнулся в круглоротого.
Через пятнадцать минут я стоял перед дверью квартиры Эдит Кейн. Открыв дверь, Рондина буквально задохнулась при виде меня. В ее глазах плескался страх и что-то еще. Однако, как всегда, она была прекрасна — так прекрасна, что на какое-то мгновение мне даже жалко ее стало убивать, И тут меня осенила догадка, что Селвика могла вызвать Гретхен на сеанс позирования. Значит, их решили захватить врасплох прямо в студии. После окончания «работы» Селвик и Гретхен замолчат навсегда, а сцена будет обставлена так, что их смерть будет похожа на самоубийство двух несчастных влюбленных. И завтрашнее заседание в ООН с треском провалится, Не мешкая, мы с Рондиной возвратились к дому Гретхен. Она позвонила, назвалась, и дверь открылась. Не раздумывая, я толкнул Рондину на Гретхен, и они обе упали в коридоре. А посреди комнаты с пистолетом стоял Видор Чарис. Я вскинул свой «кольт», но он опередил меня. Резкая боль обожгла мне бедро. Следом выстрелил я. Между глаз Чариса возникла красная дыра, и затылок его взорвался красно-серым фонтаном.
Я подошел к Рондине, рывком поднял ее с пола и с размаху швырнул на низкую тахту, как раз напротив кресла, в котором полулежал Селвик. Правый рукав его был закатан, и на сгибе локтя виднелись две крошечные точки от уколов.
Я услышал, как Гретхен позади меня чем-то негромко звякнула, но не обратил внимания, следя за Рондиной.
— Ну что же ты? — спросил я, — Вот он, Селвик, перед тобой! Приступай к допросу, Рондина! Разве тебе не интересно знать, какой проект мы вынесем завтра на заседание ООН?
Она со страхом смотрела на почти безжизненную фигуру в кресле.
— Я не Рондина, — произнесла она спокойно. И тут я понял, что она не лжет.
В ту же секунду я почувствовал, как что-то твердое и холодное уперлось мне в затылок. Сзади меня раздался серебристый смех Гретхен и ее довольный голос:
— Кончай этот спектакль, идиот! Бросай оружие!
Я повиновался, и все, наконец, понял. Забрав мой пистолет, Гретхен отошла к окну, держа нас обоих под прицелом.
Мне было неясно только одно: какова роль Рондины во всей этой истории. Но долго ждать разгадки не пришлось, Итак, все же я был прав! Эдит Кейн оказалась-таки Рондиной! Но не той великолепной Рондиной, что я знал когда-то, а так, второстепенной помощницей у своей молодой руководительницы.
Гретхен не видела, как Рондина незаметно вытащила из кармана моего брошенного на диван плаща, последнюю гранату. Коротко, без размаха, она метнула ее в Гретхен, стоящую у окна, а сама ничком упала на пол около тахты.
В свою очередь я бросился в сторону, чтобы уйти из-под смертельного огня Гретхен. Та уловила бросок Рондины и даже успела выстрелить, но пуля угодила в бар. Изуродованный труп Гретхен волной выбросило за окно. А Селвик в перевернутом кресле оказался невредимым.
Эдит быстро подошла ко мне и, глядя в глаза, тихо повторила:
— Я не Рондина! Но у меня нет сейчас времени доказать это. Мы должны немедленно уйти отсюда. Я не имею права при своем положении оказаться замешанной в эту историю, к которой я, поверь мне, не имею ничего общего. Пойдем со мной, Тайгер... Попробуй выслушать меня и поверить мне хоть один раз. Я люблю тебя! Я полюбила тебя с того момента, как впервые увидела в ресторане... Пойдем со мной, и я докажу тебе, что я Эдит Кейн, а никакая не Рондина Луйд.
Это было мастерски разыграно.
— Я согласен, моя радость! Мы исчезнем отсюда до прихода полиции, но только под моим наблюдением. Одевайся и иди впереди меня.
Вскоре мы оказались в ее квартире. Там никого не было. Рондина сняла пальто и бросила его на спинку кресла. :
— Рондиной была моя старшая сестра Диана, Она не погибла во время бомбежки, а была опасной авантюристкой. Еще перед войной она была завербована нацистской разведкой и успешно работала против своей страны. Моя семья вынуждена была объявить о ее смерти. Ее репутация была единственным темным пятном на фамильном гербе, Помолчав немного, она продолжала:
— Мне сказали, что я очень похожа на нее. Я поняла, что это для тебя значит, но не могла тебе ничего объяснить. Я не могла раскрыться, пока не будет покончено с вражеской агентурой вокруг ООН. Теперь все это позади. Я действительно Эдит Кейн, и я люблю тебя!..
Каждую ее фразу я встречал язвительным смешком. Никто не сможет доказать ее ложь. Все свидетели мертвы! Я один знал, что она Рондина.
Поэтому, когда она замолчала, я громко расхохотался, поднял пистолет и с холодной яростью произнес:
— Чем же ты подтвердишь всю эту сказку? Она с улыбкой подошла ко мне и легко опустила мою руку с пистолетом вниз, — Ты меня действительно любишь, Тайгер? Перед смертью ей положено было знать правду.
— Да, я люблю тебя, Рондина. Только я один знаю, что ты — Рондина! Ты не сможешь доказать мне, что ты Эдит!
— Смогу! Но не на словах, Тайгер!
Она сняла жакет и небрежно бросила его на пол. Потом стала расстегивать блузку, медленно отступая к приоткрытой двери спальни.
Опять эта древняя, как мир, уловка!
— Нет, Рондина! У тебя этот номер не пройдет, — сказал я, непроизвольно следуя за ней с пистолетом.
Почему я не стреляю? Только ли потому, что мне хотелось посмотреть, как далеко это зайдет?
Рондина сняла блузку и бросила ее на пол. Теперь она была рядом с кроватью, а я застыл в дверях спальни.
Известным женским движением она повернулась ко мне спиной, расстегнула бюстгальтер и отбросила его в сторону, — Не заставляй меня спешить, — хрипло произнес я, возводя курок пистолета.
Она только рассмеялась мелодичным смехом и, одним движением расстегнув молнию на юбке, легко переступила через нее. Ладони у меня стали влажными. Я приказал себе стрелять, но пальцы не слушались меня. Глянув на пистолет, я увидел, как он медленно, но неуклонно опускается вниз. Я снова непроизвольно уступал. Она с жаром в голосе произнесла:
— Если ты обладал Рондиной, то возьми меня, и ты узнаешь правду!
— Какую правду!
Она стояла, опустившись одним коленом на кровать, и смотрела на меня с загадочной улыбкой мадонны. Не сводя с меня взгляда, она медленно опустилась на постель и протянула ко мне руки.
— Любимый!.. Иди ко мне!
Я выронил пистолет. Рондина выиграла, в который уже раз! Воспоминание о ней было сильнее моей жажды мести. Я любил ее все это время и никогда не переставал любить!
На губах у нее играла все та же загадочная улыбка, с которой она когда-то впервые заключила меня в свои объятия. Я не мог и не хотел противиться своему желанию.
Я должен был снова обладать Рондиной, даже если бы это означало для меня смерть!
Как загипнотизированный, я подошел к кровати и склонился над ней.
На какое-то короткое мгновение мне показалось, что она отпрянула от меня. Но потом опять потянулась ко мне, обняла меня и горячо зашептала мне на ухо:
— А теперь, Тайгер, мой любимый, ты получишь это решающее доказательство, которого так долго добивался.
— Что ты имеешь в виду?
Улыбнувшись мне стыдливой девичьей улыбкой, она притянула меня к себе и прошептала на ухо:
— Я же еще девушка, Тайгер.
И это было так.
Я дал им фору десять секунд.
Чарис и его спутник поймали такси. Я в другой машине последовал за ними, Они остановились на пустынной улице и вошли в трехэтажный дом. Я выждал пару минут и потом, перейдя улицу, вошел в подъезд, Через чердак и крышу я приблизился к окну третьего этажа. Они оба находились в скупо обставленной комнате.
Из их разговора по телефону я только уловил слово «Селвик». Тут же Чарис вышел и куда-то уехал на автомобиле.
Я впрыгнул в комнату через окно и вскинул руку, ловя на мушку испуганное лицо противника. Я не промахнулся в круглоротого.
Через пятнадцать минут я стоял перед дверью квартиры Эдит Кейн. Открыв дверь, Рондина буквально задохнулась при виде меня. В ее глазах плескался страх и что-то еще. Однако, как всегда, она была прекрасна — так прекрасна, что на какое-то мгновение мне даже жалко ее стало убивать, И тут меня осенила догадка, что Селвика могла вызвать Гретхен на сеанс позирования. Значит, их решили захватить врасплох прямо в студии. После окончания «работы» Селвик и Гретхен замолчат навсегда, а сцена будет обставлена так, что их смерть будет похожа на самоубийство двух несчастных влюбленных. И завтрашнее заседание в ООН с треском провалится, Не мешкая, мы с Рондиной возвратились к дому Гретхен. Она позвонила, назвалась, и дверь открылась. Не раздумывая, я толкнул Рондину на Гретхен, и они обе упали в коридоре. А посреди комнаты с пистолетом стоял Видор Чарис. Я вскинул свой «кольт», но он опередил меня. Резкая боль обожгла мне бедро. Следом выстрелил я. Между глаз Чариса возникла красная дыра, и затылок его взорвался красно-серым фонтаном.
Я подошел к Рондине, рывком поднял ее с пола и с размаху швырнул на низкую тахту, как раз напротив кресла, в котором полулежал Селвик. Правый рукав его был закатан, и на сгибе локтя виднелись две крошечные точки от уколов.
Я услышал, как Гретхен позади меня чем-то негромко звякнула, но не обратил внимания, следя за Рондиной.
— Ну что же ты? — спросил я, — Вот он, Селвик, перед тобой! Приступай к допросу, Рондина! Разве тебе не интересно знать, какой проект мы вынесем завтра на заседание ООН?
Она со страхом смотрела на почти безжизненную фигуру в кресле.
— Я не Рондина, — произнесла она спокойно. И тут я понял, что она не лжет.
В ту же секунду я почувствовал, как что-то твердое и холодное уперлось мне в затылок. Сзади меня раздался серебристый смех Гретхен и ее довольный голос:
— Кончай этот спектакль, идиот! Бросай оружие!
Я повиновался, и все, наконец, понял. Забрав мой пистолет, Гретхен отошла к окну, держа нас обоих под прицелом.
Мне было неясно только одно: какова роль Рондины во всей этой истории. Но долго ждать разгадки не пришлось, Итак, все же я был прав! Эдит Кейн оказалась-таки Рондиной! Но не той великолепной Рондиной, что я знал когда-то, а так, второстепенной помощницей у своей молодой руководительницы.
Гретхен не видела, как Рондина незаметно вытащила из кармана моего брошенного на диван плаща, последнюю гранату. Коротко, без размаха, она метнула ее в Гретхен, стоящую у окна, а сама ничком упала на пол около тахты.
В свою очередь я бросился в сторону, чтобы уйти из-под смертельного огня Гретхен. Та уловила бросок Рондины и даже успела выстрелить, но пуля угодила в бар. Изуродованный труп Гретхен волной выбросило за окно. А Селвик в перевернутом кресле оказался невредимым.
Эдит быстро подошла ко мне и, глядя в глаза, тихо повторила:
— Я не Рондина! Но у меня нет сейчас времени доказать это. Мы должны немедленно уйти отсюда. Я не имею права при своем положении оказаться замешанной в эту историю, к которой я, поверь мне, не имею ничего общего. Пойдем со мной, Тайгер... Попробуй выслушать меня и поверить мне хоть один раз. Я люблю тебя! Я полюбила тебя с того момента, как впервые увидела в ресторане... Пойдем со мной, и я докажу тебе, что я Эдит Кейн, а никакая не Рондина Луйд.
Это было мастерски разыграно.
— Я согласен, моя радость! Мы исчезнем отсюда до прихода полиции, но только под моим наблюдением. Одевайся и иди впереди меня.
Вскоре мы оказались в ее квартире. Там никого не было. Рондина сняла пальто и бросила его на спинку кресла. :
— Рондиной была моя старшая сестра Диана, Она не погибла во время бомбежки, а была опасной авантюристкой. Еще перед войной она была завербована нацистской разведкой и успешно работала против своей страны. Моя семья вынуждена была объявить о ее смерти. Ее репутация была единственным темным пятном на фамильном гербе, Помолчав немного, она продолжала:
— Мне сказали, что я очень похожа на нее. Я поняла, что это для тебя значит, но не могла тебе ничего объяснить. Я не могла раскрыться, пока не будет покончено с вражеской агентурой вокруг ООН. Теперь все это позади. Я действительно Эдит Кейн, и я люблю тебя!..
Каждую ее фразу я встречал язвительным смешком. Никто не сможет доказать ее ложь. Все свидетели мертвы! Я один знал, что она Рондина.
Поэтому, когда она замолчала, я громко расхохотался, поднял пистолет и с холодной яростью произнес:
— Чем же ты подтвердишь всю эту сказку? Она с улыбкой подошла ко мне и легко опустила мою руку с пистолетом вниз, — Ты меня действительно любишь, Тайгер? Перед смертью ей положено было знать правду.
— Да, я люблю тебя, Рондина. Только я один знаю, что ты — Рондина! Ты не сможешь доказать мне, что ты Эдит!
— Смогу! Но не на словах, Тайгер!
Она сняла жакет и небрежно бросила его на пол. Потом стала расстегивать блузку, медленно отступая к приоткрытой двери спальни.
Опять эта древняя, как мир, уловка!
— Нет, Рондина! У тебя этот номер не пройдет, — сказал я, непроизвольно следуя за ней с пистолетом.
Почему я не стреляю? Только ли потому, что мне хотелось посмотреть, как далеко это зайдет?
Рондина сняла блузку и бросила ее на пол. Теперь она была рядом с кроватью, а я застыл в дверях спальни.
Известным женским движением она повернулась ко мне спиной, расстегнула бюстгальтер и отбросила его в сторону, — Не заставляй меня спешить, — хрипло произнес я, возводя курок пистолета.
Она только рассмеялась мелодичным смехом и, одним движением расстегнув молнию на юбке, легко переступила через нее. Ладони у меня стали влажными. Я приказал себе стрелять, но пальцы не слушались меня. Глянув на пистолет, я увидел, как он медленно, но неуклонно опускается вниз. Я снова непроизвольно уступал. Она с жаром в голосе произнесла:
— Если ты обладал Рондиной, то возьми меня, и ты узнаешь правду!
— Какую правду!
Она стояла, опустившись одним коленом на кровать, и смотрела на меня с загадочной улыбкой мадонны. Не сводя с меня взгляда, она медленно опустилась на постель и протянула ко мне руки.
— Любимый!.. Иди ко мне!
Я выронил пистолет. Рондина выиграла, в который уже раз! Воспоминание о ней было сильнее моей жажды мести. Я любил ее все это время и никогда не переставал любить!
На губах у нее играла все та же загадочная улыбка, с которой она когда-то впервые заключила меня в свои объятия. Я не мог и не хотел противиться своему желанию.
Я должен был снова обладать Рондиной, даже если бы это означало для меня смерть!
Как загипнотизированный, я подошел к кровати и склонился над ней.
На какое-то короткое мгновение мне показалось, что она отпрянула от меня. Но потом опять потянулась ко мне, обняла меня и горячо зашептала мне на ухо:
— А теперь, Тайгер, мой любимый, ты получишь это решающее доказательство, которого так долго добивался.
— Что ты имеешь в виду?
Улыбнувшись мне стыдливой девичьей улыбкой, она притянула меня к себе и прошептала на ухо:
— Я же еще девушка, Тайгер.
И это было так.