Кокс не ответил. Он видел, что вокруг него рушится весь его привычный маленький мирок.
— Ты позволил городу стать клоакой, Кокс. Много лет назад ты позволил удаву поселиться в нем, и он отожрался до гигантских размеров. Он стал слишком большим, вы старались не замечать его, играли с ним в игру «оставь в покое». Но он подмял тебя под себя, приятель, и я могу побиться об заклад, что ты уже давно это понял. Мое появление в городе — совершенная случайность, но и без моего вмешательства тебе оставалось совсем недолго.
Кокс все же не склонил голову.
— Что мне делать? — спросил он.
Я сел в углу кровати, дотянулся до брюк и, морщась, натянул их. Кто-то постирал мою рубашку. Я обулся: к счастью, мокасины можно надеть не нагибаясь.
Я с насмешкой посмотрел на здоровяка полицейского.
— Ничего, — ответил я. — Возвращайся в свой кабинет и жди, пока я не позвоню и не скажу, что тебе делать. А теперь убирайся отсюда.
Мы с Мак-Кивером наблюдали, как Кокс шаркающей походкой двинулся к двери. Теперь он не задирал свой нос...
— Вы расскажете мне? — спросил доктор.
— Да, — кивнул я. — Я вынужден вам все рассказать. Если со мной что-то случится, кто-то должен все знать. А сейчас я попробую высказать одну догадку, я чувствую, что все понял. Этот громадный дом на холме — это штаб, место встреч членов братства мака. И этот дом — далеко не единственный... скорее всего просто местное представительство. Он существует и активно действует вот уже сколько — десять лет? Местные жители вполне могли и подозревать что-то, но кому хотелось связываться с этими головорезами. Заставить жителей молчать не составляло особого труда. А чтобы все было схвачено, шайка сорила повсюду деньгами. В ход пошли даже дочки местных жителей, и никто не осмелился жаловаться. Страх и деньги делали свое дело. Да и кому тут жаловаться? Шефу полиции, который боится потерять работу? Или другим полицейским, которые боятся шефа?
Но в один прекрасный день ситуация изменилась. Федеральным агентам удалось перекрыть импорт наркотиков в страну, отчего братство сильно пострадало. Но на помощь пришла Куба. Шайку переманили на свою сторону русские, которые нашли способ вредить своему идеологическому противнику. Таким образом, Куба стала перевалочным пунктом для доставки наркотиков из Китая в США. Сейчас на холме гостит якобы чистый бизнесмен, владелец авиалиний во Флориде. Связь ясна? — Я усмехнулся. — Среди гостей дома на холме есть кое-кто и покруче. Атташе из Союза. Только он осведомлен о том, куда и когда привезут крупную партию. Потом состоится встреча важных лиц, которые выйдут из тени, чтобы вступить в конклав и обсудить местную политику...
Я говорил слишком долго, и это чертовски меня измотало.
— Где Дари? — спросил я.
Доктор медлил с ответом, и я схватил его за руку. Когда он наконец поднял на меня глаза, его лицо заметно побледнело.
— Она отправилась... на холм... за Рут.
Мои пальцы крепко сжали его руку, и Мак-Кивер вздрогнул.
— Я дал Рут кое-какие средства и уговорил ее лечь в постель. Но это не помогло. Она встала среди ночи и ушла. На следующее утро ушла и Дари.
— То есть как это — на следующее утро?
— Ты принял слишком большую дозу, сынок. Она ушла вчера. И все это время ты проспал.
Меня словно током ударило.
Я встал, надел куртку. Огляделся.
— Они рыщут по всему городу, — сказал доктор. — Ищут тебя.
— Очень хорошо, — ответил я. — Где Санни Гомез?
— На кухне.
По выражению лица Санни я понял, что он слышал все, о чем мы говорили.
— Ты знаешь, как добраться до реки в объезд города? — спросил я.
Санни сильно изменился за эти дни. Он казался старше, взрослее.
— Есть один путь. Мы можем воспользоваться старой грунтовой дорогой, по которой раньше к озеру ездили на лошадях.
На прощание я улыбнулся доктору и вручил ему карточку.
— Позвоните по этому номеру и спросите Арти. Расскажите ему все и передайте, чтобы он ехал сюда, да поживее. Я намерен вытащить Дари из этого дерьма, док.
Но, взглянув на лицо Мак-Кивера, я встал как вкопанный.
— Она сумасшедшая, — сказал он. — Она отправилась на холм в качестве гостьи. Она знала... В общем, Рут говорила ей, что там нужны еще девушки. В сумочку Дари положила пистолет. Сказала, что это твой. Келли! Она отправилась туда, чтобы убить Симпсона. Она ушла одна... Сказала... сказала, что знает, как это сделать.
И это случилось сутки назад!
Я выбежал на улицу. Санни ждал меня. Мы поехали на его машине. Пикапа, что я взял в аренду, не было. На нем уехала Рут. А в нем остался мой любимый пистолет с глушителем.
— Я не на рыбалку собрался, приятель, — ответил я.
— Я знаю, зачем ты приехал, парень. Я знал это с самого начала. Кто-то должен это сделать. Ты единственный, на кого была какая-то надежда.
— Позвони доктору, — сказал я Санни. — Узнай, дозвонился ли он до моего друга.
Морт жестом остановил Санни:
— Бесполезно. Телефоны не работают. Джип с холма сбил телефонный столб у станции, а ремонтная бригада доберется сюда лишь дня через два.
— Тогда поезжай к капитану Коксу, — велел я Санни. — Скажи ему, что я иду в это логово, и пусть пошевелится, чтобы помочь мне. Передай, что это приказ.
Морт откусил и выплюнул кончик сигары.
— Значит, я угадал. Ты тоже полицейский, да?
Я посмотрел на него и улыбнулся. Моя лодка стояла там, где я ее оставил. Солнце клонилось к закату.
В двухстах метрах от меня над деревьями показалась крыша дома. Я подошел к главному зданию с тыльной стороны. Было уже достаточно темно, и я старался все время находиться в тени. Мне удалось остаться незамеченным. Во всех окнах горел яркий свет. Слышались шум, смех, музыка, женские голоса и более грубые мужские.
К цели ведет только один прямой путь. Я схватил девушку в узких бриджах в тот момент, когда она доставала лед из холодильника. Она жила здесь уже довольно давно, во всяком случае уже больше года. Девушка сразу поняла, что она на волосок от смерти, и поэтому даже не пыталась вырываться или поднимать шум. На мой вопрос, где Симпсон, она тут же ответила, что он на верхнем этаже.
Она знала, как я с ней поступлю, и обреченно ждала, когда все закончится. Ее ноги подогнулись, и я усадил ее на стул. Она просидит так не меньше часа, и любому обратившему на нее внимание будет казаться, что девушка просто отдыхает.
Через двадцать минут я составил полный план нижнего этажа.
Однако меня немало удивляла царившая в доме атмосфера. Слишком уж весело, черт возьми! Потом до меня наконец дошло. Присутствовавшие здесь боссы сделали свою работу, приняли нужные решения и теперь от души расслаблялись.
У меня внутри все похолодело, я даже сам испугался того, что собирался сделать.
Я быстро добрался до верхнего этажа. Здесь не было слышно голосов, не чувствовался тяжелый запах сигар. Я стоял на лестнице и смотрел вдоль коридора, в конце которого темнели две двери. За левой дверью, скорее всего, располагались маленькие комнатки, потому что с этой стороны коридор проходил близко к внешней стене дома. А за правой могло быть помещение, по размерам не уступающее огромному залу на первом этаже.
И тут внезапно все и закончилось. Ничего я не успел сделать...
Сзади мне в спину уперся пистолет.
— Привет, придурок, — сказал Ленни Уивер.
— Кто это, Лен? — спросил кто-то.
— Да какой-то кретин, появился здесь совсем недавно и сразу начал совать нос не в свои дела. Он даже не представляет, во что влип. — Ствол слегка подтолкнул меня в спину. — Вперед, придурок. Последняя дверь налево. Открывай и входи. И не дергайся, а то мигом прикончу.
— Что он здесь делает? — спросил второй.
— Я же говорю, кретин, — засмеялся Ленни. — Помнишь, как он отделал меня и Нэта? Ну теперь-то мы оттянемся. Это из-за него у Бенни Квика были неприятности с полицией.
Он довел меня до двери, я открыл ее, мы вошли, встали на пороге и долго ждали, пока сидящий за столом невероятно толстый мужчина не перестанет писать. Когда он наконец взглянул на нас, Ленни доложил:
— Мистер Симпсон, вот тот самый парень, из-за которого у нас все эти неприятности в городе.
А вот и хозяин! Мистер Симпсон, который такой же Симпсон, как я Мерилин Монро. Теперь все узнают настоящее имя мистера Симпсона. Вспомнят недавние выборы, выступления «пятипроцентников» да, пожалуй, припомнят все политические скандалы последних лет. Черт возьми, то-то будет шума и треска!
Толстое, бледное, одутловатое лицо совершенно ничего не выражало.
Он пробурчал:
— Ты знаешь, кто он?
— Конечно, — со смешком ответил Ленни. — Альберт Бреддок. Как сказал Бенни Квик, он выбрал место и пытался на нем обосноваться. Он не стал бы бросать слов на ветер, мистер Симпсон. Он хотел заполучить кого-то из нас. Кроме того, кто ж решится играть в одиночку? Всем известно, чем все кончается в таких случаях. — Он секунду помолчал, затем спросил: — Что нам с ним делать, мистер Симпсон?
Симпсон улыбнулся одними губами.
— А почему бы тебе просто не прикончить его, Ленни? — сказал он равнодушно и вновь что-то застрочил в своей бухгалтерской книге.
Моя смерть должна была быть скромной и незаметной. Мне связали руки за спиной и вывели на задний двор.
— Не могу понять, зачем такие кретины, как ты, лезут в наши дела? — ухмылялся Ленни. — Неужели тебе жить надоело?
— Это все из-за женщины, приятель, — ответил я. — Я без ума от одной женщины.
— И кто же она? — По его голосу я почувствовал, что он мне не верит.
— Дари Деил. Она здесь?
— Ты совсем рехнулся, парень, — заржал Ленни. — Действительно придурок. Через десять минут выход твоей милашки, а когда номер закончится, она будет уже совсем другой. Она, конечно, произведет фурор, но, дружище, с ней все кончено. Я хорошо знаю, как это начинается, и еще лучше знаю, чем все кончается. — Ленни снова загоготал. — Вряд ли она вообще оттуда выйдет. Если она не захочет больше встречаться со своими друзьями, ее могут снова попросить на сцену. Этот парень там, наверху, всегда готов попробовать ее еще разок.
— Тем хуже для вас, — сказал я. — Для вас всех. Особенно для тех ваших двух приятелей на причале.
— Черт, он не через стену перелез, Лен. — До другого парня, поменьше ростом, явно доходило быстрее. — Он пришел по тропе. Господи, если босс узнает об этом, он будет рвать и метать. Если этот тип говорит правду, то с той стороны все открыто.
— Без паники, Мо. — Ленни не так-то просто было пробрать. — Мы все выясним. Пойдем сейчас туда. И не важно, правду он говорит или нет, он все равно покойник. Мы прикончим его. Черт, а это должно быть весело. Мы утопим ублюдка.
— Поосторожней, Лен. Этот парень неглуп.
— Но только не с двумя стволами под лопатками и связанными руками. — Ленни веселился от души. — Вперед, придурок!
Время, время, время. Время означало жизнь. Мою и Дари. Если бы выиграть время... можно было бы все обдумать, составить план и начать действовать.
А потом время у меня появилось.
Откуда-то из темноты выбежала Рут Глисон и с криком «Пенни, Ленни... помоги мне, пожалуйста!» бросилась Уиверу на шею.
Ленни выругался, я услышал, как он влепил ей пощечину и Рут упала на траву.
— Чертовы шлюхи, никак нельзя от них отделаться.
Рут заплакала, пытаясь подняться.
— Пожалуйста, Ленни, — умоляла она, — они не хотят давать мне... они ничего не хотят мне давать. Они смеялись надо мной, а потом вышвырнули.
Я стоял не двигаясь. Малейшее движение — и я наверняка получил бы пулю в спину. Я ждал, что будет дальше. Рут поднялась на ноги. Ее трясло, и она еле держалась на ногах, опираясь на палку, которую подняла с земли. Я видел, что по щекам девушки катятся слезы.
— Ленни, я сделаю все, что угодно. Что угодно, слышишь? Пожалуйста... Ты говорил, что любишь меня. Скажи, чтобы мне дали дозу.
Ленни успел сказать лишь два слова.
Они стали для него последними.
С неожиданным проворством Рут подбежала к нему и со всего размаху вонзила палку ему в живот. Та легко вошла сантиметров на тридцать, словно сломанный меч. Я услышал омерзительный хрип. Палка обломилась, и Ленни повалился на землю, испуская дух, а Рут, обезумев, принялась молотить его своими маленькими кулачками.
Второй парень бросился к ней и попытался оттащить девушку в сторону. И совсем позабыл про меня. Хоть мои руки и были связаны, ноги-то оставались свободными. Я прикончил его тремя точными ударами.
Рут продолжала лупить труп Ленни, не понимая, что он давно мертв.
— Рут... я могу достать тебе дозу! — сказал я.
Эти слова подействовали. Она замерла, опустила руки. Затем взглянула на меня, но, по-моему, не узнала.
— Ты не обманываешь?
— Развяжи меня. Только быстро.
Я повернулся к ней спиной и почувствовал, как суетливо забегали ее пальчики, пока веревка, наконец, не упала на землю.
— А теперь... ты достанешь мне дозу? Ты обещал!
Я кивнул и ударил ее по голове. Потом получит свою дозу. А если она преставилась, то ей уже никакой дозы не понадобится. Потом. Все потом. Потом много чего надо будет сделать, но Рут дала мне спасительное время, и я этого никогда не забуду.
Пушка у паренька была 32-го калибра, и я не стал брать ее. Мне больше понравился сорок пятый Ленни. Рукоятка легла в ладонь как влитая. Я нащупал знакомую выемку на курке и понял, что это... мой собственный пистолет! И тут до меня дошла вся серьезность ситуации.
Дари пыталась убить Симпсона и промахнулась. Пистолет у нее отняли, а ей теперь придется расплачиваться...
Теперь я знал, что делать. Я прошел метров тридцать до пристани, подошел к парню в сером костюме, поднял с земли его ружье и нашел в его кармане еще четыре патрона. Затем вернулся к дому.
Все было по-прежнему. Они продолжали веселиться, уверенные в собственной безопасности.
Я обнаружил пятитонную цистерну с горючим недалеко от дома, чуть выше по холму, где и рассчитывал ее найти. Сбив кран, стал подставлять под него бутылки из-под виски, в изобилии валявшиеся поблизости в мусорной куче. В несколько приемов я облил все кусты вокруг дома. Стояла осень, и ветки были сухими, как щепки. Под краном уже натекла целая лужа, струйка побежала вниз по склону, в сторону парадного входа.
Большего мне и не надо было. Я взял две бутылки, наполнил их горючим и пустил лоскуток от своей рубашки на фитили. Из этих бутылок получится отличный коктейль Молотова, если не подведут фитили. Фитиль здесь самое важное: он должен быть длинным, чтобы выплескивающееся из бутылки горючее не потушило его. Бензин, конечно, был бы лучше, но сойдет и то, что есть.
Все было готово.
Я не спешил. Когда действуешь без спешки, это подбадривает. Я прокашлялся, чихнул и спокойно подошел к лестнице первого этажа. Стоявший там часовой, заметив меня, открыл было рот, но я убил его прежде, чем он успел позвать на помощь. Ничего не подозревающий второй часовой отправился к праотцам так же быстро. Какие хрупкие у них шеи!
Кабинет мистера Симпсона был пуст. Я открыл окно, поджег фитиль и бросил бутылку. Слышно было, как бутылка разбилась, затем взметнулось пламя, очень быстро распространяющееся. Я отошел от окна.
У меня оставался еще литр горючего. Я облил им две высоченные двери напротив кабинета Симпсона и ковер. Ковер мгновенно пропитался, и скоро на полу вычертился огненный квадрат. Дверь занялась, но из нее никто не выбежал.
Внизу испуганно закричали, потом отчаянно завопили. Я открыл окно и выбрался на балкон второго этажа. Оттуда мне не было видно, что происходит на верхнем этаже. Окна занавешены плотными портьерами, и, хотя несколько створок было приоткрыто для вентиляции, за ними не мелькало ни единого огонька.
Я осторожно подошел к открытой створке, затем отвел толстый бархат чуть в сторону. За занавеской был настоящий театр. Какой-то тип бил ладонями в барабан, и это был единственный музыкальный инструмент. Еще двое, в черных трико и масках, кружили вокруг стола в центре. В руке у каждого было по длинному тонкому кнуту, и, когда барабанщик прибавлял темп, они потрясали кнутами, а иногда щелкали ими. Металлические наконечники ударялись об пол с резким звенящим звуком.
Она лежала на спине, привязанная к столу, в какой-то необъятной шелковой робе.
С того места, где я стоял, были видны огни ночного города и длинная череда огоньков, натужно-медленно взбирающихся на холл.
Там, на дороге, кричали истошными голосами, но никто в этой комнате их не слышал. Присутствующие здесь были увлечены представлением, и у каждого в руке был короткий узкий ремешок, способный доставить немного удовольствия тем пресыщенным людям, которые испытали в жизни все и теперь нуждались в особых возбуждающих средствах.
Дари была в сознании, она понимала, что происходит. Туго связанная по рукам и ногам, с кляпом во рту, она лежала лицом к кольцу зрителей и заметила, как шелохнулась портьера, за которой я прятался. Я рискнул и сдвинул занавесь чуть больше, но очень осторожно, чтобы меня могла увидеть только Дари. Она запрокинула голову, чтобы никто не уловил внезапно вспыхнувшего огонька надежды в ее глазах, и я понял, что пора действовать.
В зале была лишь одна запасная дверь на другой стороне комнаты. Маленькая дверь. Это было против всех правил пожарной безопасности, и вскоре они это поняли. Я поджег фитиль последней бутылки, подождал, пока он разгорится, перемахнул через подоконник и швырнул бутылку.
Казалось, что все разом пришло в движение. Крики в зале заглушали возгласы с улицы. Кто-то, дико вопя, рванул на себя большую дверь, и оттуда тотчас же метнулось пламя.
Ну что ж, теперь я займусь каждым персонально.
Гарри Адрано. Получай свою пулю.
Кальвин Бок. Твоя очередь.
Сергей Рудинов. Застрелив его, я забрал его чемодан. Скоро русских ждет грандиозный скандал, да и не только русских...
Следующим был владелец авиалиний.
Один лишь Нэт Пели разглядел меня и попытался достать пистолет. Все остальные вопили и метались, стараясь пробраться к двери сквозь стену огня. Но Нэт не был бы Нэтом, если бы не потянулся за пистолетом, и мне не удалось застрелить его аккуратно. Он шлепнулся прямо в огонь.
Я развязал Дари, поднял ее на руки, отнес к окну — единственному выходу из здания — и помог перелезть через подоконник. Тот тип в черном, игравший на банджо, крича, рвался в нашу сторону сквозь стену огня. Послышались выстрелы... Но что бы теперь ни происходило, мы победили.
Я усадил Дари на крыше. Хотя весь дом был в огне, на крыше еще оставалось прохладное местечко.
Я оставил Дари ждать меня на крыше, а сам вернулся в комнату. В лицо мне ударил поток обжигающего воздуха, и я увидел, что толстяк мистер Симпсон все еще жив. Его тучность не давала ему никаких шансов. Безобразный король на дурацком троне. На нем была какая-то нелепая роба, и он все еще продолжал сжимать в руке ремень...
Я сделал ему одолжение.
— Прощайте, сенатор!
Я поднял ружье и позволил мистеру Симпсону заглянуть в бездонный черный глаз, а затем метким выстрелом размозжил ему голову. Легко спрыгнул на землю, позвал Дари, и она спрыгнула мне на руки. Мы побежали прочь.
Завтра будет много шуму, много событий. Кто знает, может быть, у страны даже появится новая национальная политика...
Но сейчас Дари смотрела на меня влюбленными, влажными глазами. Еще вчера она трепетала от страха за меня, думая, что я принадлежу к числу этих негодяев. Теперь у меня впереди была целая вечность, чтобы рассказать ей все.
— Ты позволил городу стать клоакой, Кокс. Много лет назад ты позволил удаву поселиться в нем, и он отожрался до гигантских размеров. Он стал слишком большим, вы старались не замечать его, играли с ним в игру «оставь в покое». Но он подмял тебя под себя, приятель, и я могу побиться об заклад, что ты уже давно это понял. Мое появление в городе — совершенная случайность, но и без моего вмешательства тебе оставалось совсем недолго.
Кокс все же не склонил голову.
— Что мне делать? — спросил он.
Я сел в углу кровати, дотянулся до брюк и, морщась, натянул их. Кто-то постирал мою рубашку. Я обулся: к счастью, мокасины можно надеть не нагибаясь.
Я с насмешкой посмотрел на здоровяка полицейского.
— Ничего, — ответил я. — Возвращайся в свой кабинет и жди, пока я не позвоню и не скажу, что тебе делать. А теперь убирайся отсюда.
Мы с Мак-Кивером наблюдали, как Кокс шаркающей походкой двинулся к двери. Теперь он не задирал свой нос...
— Вы расскажете мне? — спросил доктор.
— Да, — кивнул я. — Я вынужден вам все рассказать. Если со мной что-то случится, кто-то должен все знать. А сейчас я попробую высказать одну догадку, я чувствую, что все понял. Этот громадный дом на холме — это штаб, место встреч членов братства мака. И этот дом — далеко не единственный... скорее всего просто местное представительство. Он существует и активно действует вот уже сколько — десять лет? Местные жители вполне могли и подозревать что-то, но кому хотелось связываться с этими головорезами. Заставить жителей молчать не составляло особого труда. А чтобы все было схвачено, шайка сорила повсюду деньгами. В ход пошли даже дочки местных жителей, и никто не осмелился жаловаться. Страх и деньги делали свое дело. Да и кому тут жаловаться? Шефу полиции, который боится потерять работу? Или другим полицейским, которые боятся шефа?
Но в один прекрасный день ситуация изменилась. Федеральным агентам удалось перекрыть импорт наркотиков в страну, отчего братство сильно пострадало. Но на помощь пришла Куба. Шайку переманили на свою сторону русские, которые нашли способ вредить своему идеологическому противнику. Таким образом, Куба стала перевалочным пунктом для доставки наркотиков из Китая в США. Сейчас на холме гостит якобы чистый бизнесмен, владелец авиалиний во Флориде. Связь ясна? — Я усмехнулся. — Среди гостей дома на холме есть кое-кто и покруче. Атташе из Союза. Только он осведомлен о том, куда и когда привезут крупную партию. Потом состоится встреча важных лиц, которые выйдут из тени, чтобы вступить в конклав и обсудить местную политику...
Я говорил слишком долго, и это чертовски меня измотало.
— Где Дари? — спросил я.
Доктор медлил с ответом, и я схватил его за руку. Когда он наконец поднял на меня глаза, его лицо заметно побледнело.
— Она отправилась... на холм... за Рут.
Мои пальцы крепко сжали его руку, и Мак-Кивер вздрогнул.
— Я дал Рут кое-какие средства и уговорил ее лечь в постель. Но это не помогло. Она встала среди ночи и ушла. На следующее утро ушла и Дари.
— То есть как это — на следующее утро?
— Ты принял слишком большую дозу, сынок. Она ушла вчера. И все это время ты проспал.
Меня словно током ударило.
Я встал, надел куртку. Огляделся.
— Они рыщут по всему городу, — сказал доктор. — Ищут тебя.
— Очень хорошо, — ответил я. — Где Санни Гомез?
— На кухне.
По выражению лица Санни я понял, что он слышал все, о чем мы говорили.
— Ты знаешь, как добраться до реки в объезд города? — спросил я.
Санни сильно изменился за эти дни. Он казался старше, взрослее.
— Есть один путь. Мы можем воспользоваться старой грунтовой дорогой, по которой раньше к озеру ездили на лошадях.
На прощание я улыбнулся доктору и вручил ему карточку.
— Позвоните по этому номеру и спросите Арти. Расскажите ему все и передайте, чтобы он ехал сюда, да поживее. Я намерен вытащить Дари из этого дерьма, док.
Но, взглянув на лицо Мак-Кивера, я встал как вкопанный.
— Она сумасшедшая, — сказал он. — Она отправилась на холм в качестве гостьи. Она знала... В общем, Рут говорила ей, что там нужны еще девушки. В сумочку Дари положила пистолет. Сказала, что это твой. Келли! Она отправилась туда, чтобы убить Симпсона. Она ушла одна... Сказала... сказала, что знает, как это сделать.
И это случилось сутки назад!
Я выбежал на улицу. Санни ждал меня. Мы поехали на его машине. Пикапа, что я взял в аренду, не было. На нем уехала Рут. А в нем остался мой любимый пистолет с глушителем.
* * *
— Я ждал вас, — сказал Морт Стейгер.— Я не на рыбалку собрался, приятель, — ответил я.
— Я знаю, зачем ты приехал, парень. Я знал это с самого начала. Кто-то должен это сделать. Ты единственный, на кого была какая-то надежда.
— Позвони доктору, — сказал я Санни. — Узнай, дозвонился ли он до моего друга.
Морт жестом остановил Санни:
— Бесполезно. Телефоны не работают. Джип с холма сбил телефонный столб у станции, а ремонтная бригада доберется сюда лишь дня через два.
— Тогда поезжай к капитану Коксу, — велел я Санни. — Скажи ему, что я иду в это логово, и пусть пошевелится, чтобы помочь мне. Передай, что это приказ.
Морт откусил и выплюнул кончик сигары.
— Значит, я угадал. Ты тоже полицейский, да?
Я посмотрел на него и улыбнулся. Моя лодка стояла там, где я ее оставил. Солнце клонилось к закату.
* * *
Парень на причале и пикнуть не успел. Увидев меня, он попытался выхватить пистолет, но я вырубил его одним молниеносным ударом. На другом конце причала стоял еще один, с ружьем, нелепо контрастировавшим с его шикарным серым костюмом. Его я так же легко отправил к праотцам.В двухстах метрах от меня над деревьями показалась крыша дома. Я подошел к главному зданию с тыльной стороны. Было уже достаточно темно, и я старался все время находиться в тени. Мне удалось остаться незамеченным. Во всех окнах горел яркий свет. Слышались шум, смех, музыка, женские голоса и более грубые мужские.
К цели ведет только один прямой путь. Я схватил девушку в узких бриджах в тот момент, когда она доставала лед из холодильника. Она жила здесь уже довольно давно, во всяком случае уже больше года. Девушка сразу поняла, что она на волосок от смерти, и поэтому даже не пыталась вырываться или поднимать шум. На мой вопрос, где Симпсон, она тут же ответила, что он на верхнем этаже.
Она знала, как я с ней поступлю, и обреченно ждала, когда все закончится. Ее ноги подогнулись, и я усадил ее на стул. Она просидит так не меньше часа, и любому обратившему на нее внимание будет казаться, что девушка просто отдыхает.
Через двадцать минут я составил полный план нижнего этажа.
Однако меня немало удивляла царившая в доме атмосфера. Слишком уж весело, черт возьми! Потом до меня наконец дошло. Присутствовавшие здесь боссы сделали свою работу, приняли нужные решения и теперь от души расслаблялись.
У меня внутри все похолодело, я даже сам испугался того, что собирался сделать.
Я быстро добрался до верхнего этажа. Здесь не было слышно голосов, не чувствовался тяжелый запах сигар. Я стоял на лестнице и смотрел вдоль коридора, в конце которого темнели две двери. За левой дверью, скорее всего, располагались маленькие комнатки, потому что с этой стороны коридор проходил близко к внешней стене дома. А за правой могло быть помещение, по размерам не уступающее огромному залу на первом этаже.
И тут внезапно все и закончилось. Ничего я не успел сделать...
Сзади мне в спину уперся пистолет.
— Привет, придурок, — сказал Ленни Уивер.
— Кто это, Лен? — спросил кто-то.
— Да какой-то кретин, появился здесь совсем недавно и сразу начал совать нос не в свои дела. Он даже не представляет, во что влип. — Ствол слегка подтолкнул меня в спину. — Вперед, придурок. Последняя дверь налево. Открывай и входи. И не дергайся, а то мигом прикончу.
— Что он здесь делает? — спросил второй.
— Я же говорю, кретин, — засмеялся Ленни. — Помнишь, как он отделал меня и Нэта? Ну теперь-то мы оттянемся. Это из-за него у Бенни Квика были неприятности с полицией.
Он довел меня до двери, я открыл ее, мы вошли, встали на пороге и долго ждали, пока сидящий за столом невероятно толстый мужчина не перестанет писать. Когда он наконец взглянул на нас, Ленни доложил:
— Мистер Симпсон, вот тот самый парень, из-за которого у нас все эти неприятности в городе.
А вот и хозяин! Мистер Симпсон, который такой же Симпсон, как я Мерилин Монро. Теперь все узнают настоящее имя мистера Симпсона. Вспомнят недавние выборы, выступления «пятипроцентников» да, пожалуй, припомнят все политические скандалы последних лет. Черт возьми, то-то будет шума и треска!
Толстое, бледное, одутловатое лицо совершенно ничего не выражало.
Он пробурчал:
— Ты знаешь, кто он?
— Конечно, — со смешком ответил Ленни. — Альберт Бреддок. Как сказал Бенни Квик, он выбрал место и пытался на нем обосноваться. Он не стал бы бросать слов на ветер, мистер Симпсон. Он хотел заполучить кого-то из нас. Кроме того, кто ж решится играть в одиночку? Всем известно, чем все кончается в таких случаях. — Он секунду помолчал, затем спросил: — Что нам с ним делать, мистер Симпсон?
Симпсон улыбнулся одними губами.
— А почему бы тебе просто не прикончить его, Ленни? — сказал он равнодушно и вновь что-то застрочил в своей бухгалтерской книге.
Моя смерть должна была быть скромной и незаметной. Мне связали руки за спиной и вывели на задний двор.
— Не могу понять, зачем такие кретины, как ты, лезут в наши дела? — ухмылялся Ленни. — Неужели тебе жить надоело?
— Это все из-за женщины, приятель, — ответил я. — Я без ума от одной женщины.
— И кто же она? — По его голосу я почувствовал, что он мне не верит.
— Дари Деил. Она здесь?
— Ты совсем рехнулся, парень, — заржал Ленни. — Действительно придурок. Через десять минут выход твоей милашки, а когда номер закончится, она будет уже совсем другой. Она, конечно, произведет фурор, но, дружище, с ней все кончено. Я хорошо знаю, как это начинается, и еще лучше знаю, чем все кончается. — Ленни снова загоготал. — Вряд ли она вообще оттуда выйдет. Если она не захочет больше встречаться со своими друзьями, ее могут снова попросить на сцену. Этот парень там, наверху, всегда готов попробовать ее еще разок.
— Тем хуже для вас, — сказал я. — Для вас всех. Особенно для тех ваших двух приятелей на причале.
— Черт, он не через стену перелез, Лен. — До другого парня, поменьше ростом, явно доходило быстрее. — Он пришел по тропе. Господи, если босс узнает об этом, он будет рвать и метать. Если этот тип говорит правду, то с той стороны все открыто.
— Без паники, Мо. — Ленни не так-то просто было пробрать. — Мы все выясним. Пойдем сейчас туда. И не важно, правду он говорит или нет, он все равно покойник. Мы прикончим его. Черт, а это должно быть весело. Мы утопим ублюдка.
— Поосторожней, Лен. Этот парень неглуп.
— Но только не с двумя стволами под лопатками и связанными руками. — Ленни веселился от души. — Вперед, придурок!
Время, время, время. Время означало жизнь. Мою и Дари. Если бы выиграть время... можно было бы все обдумать, составить план и начать действовать.
А потом время у меня появилось.
Откуда-то из темноты выбежала Рут Глисон и с криком «Пенни, Ленни... помоги мне, пожалуйста!» бросилась Уиверу на шею.
Ленни выругался, я услышал, как он влепил ей пощечину и Рут упала на траву.
— Чертовы шлюхи, никак нельзя от них отделаться.
Рут заплакала, пытаясь подняться.
— Пожалуйста, Ленни, — умоляла она, — они не хотят давать мне... они ничего не хотят мне давать. Они смеялись надо мной, а потом вышвырнули.
Я стоял не двигаясь. Малейшее движение — и я наверняка получил бы пулю в спину. Я ждал, что будет дальше. Рут поднялась на ноги. Ее трясло, и она еле держалась на ногах, опираясь на палку, которую подняла с земли. Я видел, что по щекам девушки катятся слезы.
— Ленни, я сделаю все, что угодно. Что угодно, слышишь? Пожалуйста... Ты говорил, что любишь меня. Скажи, чтобы мне дали дозу.
Ленни успел сказать лишь два слова.
Они стали для него последними.
С неожиданным проворством Рут подбежала к нему и со всего размаху вонзила палку ему в живот. Та легко вошла сантиметров на тридцать, словно сломанный меч. Я услышал омерзительный хрип. Палка обломилась, и Ленни повалился на землю, испуская дух, а Рут, обезумев, принялась молотить его своими маленькими кулачками.
Второй парень бросился к ней и попытался оттащить девушку в сторону. И совсем позабыл про меня. Хоть мои руки и были связаны, ноги-то оставались свободными. Я прикончил его тремя точными ударами.
Рут продолжала лупить труп Ленни, не понимая, что он давно мертв.
— Рут... я могу достать тебе дозу! — сказал я.
Эти слова подействовали. Она замерла, опустила руки. Затем взглянула на меня, но, по-моему, не узнала.
— Ты не обманываешь?
— Развяжи меня. Только быстро.
Я повернулся к ней спиной и почувствовал, как суетливо забегали ее пальчики, пока веревка, наконец, не упала на землю.
— А теперь... ты достанешь мне дозу? Ты обещал!
Я кивнул и ударил ее по голове. Потом получит свою дозу. А если она преставилась, то ей уже никакой дозы не понадобится. Потом. Все потом. Потом много чего надо будет сделать, но Рут дала мне спасительное время, и я этого никогда не забуду.
Пушка у паренька была 32-го калибра, и я не стал брать ее. Мне больше понравился сорок пятый Ленни. Рукоятка легла в ладонь как влитая. Я нащупал знакомую выемку на курке и понял, что это... мой собственный пистолет! И тут до меня дошла вся серьезность ситуации.
Дари пыталась убить Симпсона и промахнулась. Пистолет у нее отняли, а ей теперь придется расплачиваться...
Теперь я знал, что делать. Я прошел метров тридцать до пристани, подошел к парню в сером костюме, поднял с земли его ружье и нашел в его кармане еще четыре патрона. Затем вернулся к дому.
Все было по-прежнему. Они продолжали веселиться, уверенные в собственной безопасности.
Я обнаружил пятитонную цистерну с горючим недалеко от дома, чуть выше по холму, где и рассчитывал ее найти. Сбив кран, стал подставлять под него бутылки из-под виски, в изобилии валявшиеся поблизости в мусорной куче. В несколько приемов я облил все кусты вокруг дома. Стояла осень, и ветки были сухими, как щепки. Под краном уже натекла целая лужа, струйка побежала вниз по склону, в сторону парадного входа.
Большего мне и не надо было. Я взял две бутылки, наполнил их горючим и пустил лоскуток от своей рубашки на фитили. Из этих бутылок получится отличный коктейль Молотова, если не подведут фитили. Фитиль здесь самое важное: он должен быть длинным, чтобы выплескивающееся из бутылки горючее не потушило его. Бензин, конечно, был бы лучше, но сойдет и то, что есть.
Все было готово.
Я не спешил. Когда действуешь без спешки, это подбадривает. Я прокашлялся, чихнул и спокойно подошел к лестнице первого этажа. Стоявший там часовой, заметив меня, открыл было рот, но я убил его прежде, чем он успел позвать на помощь. Ничего не подозревающий второй часовой отправился к праотцам так же быстро. Какие хрупкие у них шеи!
Кабинет мистера Симпсона был пуст. Я открыл окно, поджег фитиль и бросил бутылку. Слышно было, как бутылка разбилась, затем взметнулось пламя, очень быстро распространяющееся. Я отошел от окна.
У меня оставался еще литр горючего. Я облил им две высоченные двери напротив кабинета Симпсона и ковер. Ковер мгновенно пропитался, и скоро на полу вычертился огненный квадрат. Дверь занялась, но из нее никто не выбежал.
Внизу испуганно закричали, потом отчаянно завопили. Я открыл окно и выбрался на балкон второго этажа. Оттуда мне не было видно, что происходит на верхнем этаже. Окна занавешены плотными портьерами, и, хотя несколько створок было приоткрыто для вентиляции, за ними не мелькало ни единого огонька.
Я осторожно подошел к открытой створке, затем отвел толстый бархат чуть в сторону. За занавеской был настоящий театр. Какой-то тип бил ладонями в барабан, и это был единственный музыкальный инструмент. Еще двое, в черных трико и масках, кружили вокруг стола в центре. В руке у каждого было по длинному тонкому кнуту, и, когда барабанщик прибавлял темп, они потрясали кнутами, а иногда щелкали ими. Металлические наконечники ударялись об пол с резким звенящим звуком.
Она лежала на спине, привязанная к столу, в какой-то необъятной шелковой робе.
С того места, где я стоял, были видны огни ночного города и длинная череда огоньков, натужно-медленно взбирающихся на холл.
Там, на дороге, кричали истошными голосами, но никто в этой комнате их не слышал. Присутствующие здесь были увлечены представлением, и у каждого в руке был короткий узкий ремешок, способный доставить немного удовольствия тем пресыщенным людям, которые испытали в жизни все и теперь нуждались в особых возбуждающих средствах.
Дари была в сознании, она понимала, что происходит. Туго связанная по рукам и ногам, с кляпом во рту, она лежала лицом к кольцу зрителей и заметила, как шелохнулась портьера, за которой я прятался. Я рискнул и сдвинул занавесь чуть больше, но очень осторожно, чтобы меня могла увидеть только Дари. Она запрокинула голову, чтобы никто не уловил внезапно вспыхнувшего огонька надежды в ее глазах, и я понял, что пора действовать.
В зале была лишь одна запасная дверь на другой стороне комнаты. Маленькая дверь. Это было против всех правил пожарной безопасности, и вскоре они это поняли. Я поджег фитиль последней бутылки, подождал, пока он разгорится, перемахнул через подоконник и швырнул бутылку.
Казалось, что все разом пришло в движение. Крики в зале заглушали возгласы с улицы. Кто-то, дико вопя, рванул на себя большую дверь, и оттуда тотчас же метнулось пламя.
Ну что ж, теперь я займусь каждым персонально.
Гарри Адрано. Получай свою пулю.
Кальвин Бок. Твоя очередь.
Сергей Рудинов. Застрелив его, я забрал его чемодан. Скоро русских ждет грандиозный скандал, да и не только русских...
Следующим был владелец авиалиний.
Один лишь Нэт Пели разглядел меня и попытался достать пистолет. Все остальные вопили и метались, стараясь пробраться к двери сквозь стену огня. Но Нэт не был бы Нэтом, если бы не потянулся за пистолетом, и мне не удалось застрелить его аккуратно. Он шлепнулся прямо в огонь.
Я развязал Дари, поднял ее на руки, отнес к окну — единственному выходу из здания — и помог перелезть через подоконник. Тот тип в черном, игравший на банджо, крича, рвался в нашу сторону сквозь стену огня. Послышались выстрелы... Но что бы теперь ни происходило, мы победили.
Я усадил Дари на крыше. Хотя весь дом был в огне, на крыше еще оставалось прохладное местечко.
Я оставил Дари ждать меня на крыше, а сам вернулся в комнату. В лицо мне ударил поток обжигающего воздуха, и я увидел, что толстяк мистер Симпсон все еще жив. Его тучность не давала ему никаких шансов. Безобразный король на дурацком троне. На нем была какая-то нелепая роба, и он все еще продолжал сжимать в руке ремень...
Я сделал ему одолжение.
— Прощайте, сенатор!
Я поднял ружье и позволил мистеру Симпсону заглянуть в бездонный черный глаз, а затем метким выстрелом размозжил ему голову. Легко спрыгнул на землю, позвал Дари, и она спрыгнула мне на руки. Мы побежали прочь.
Завтра будет много шуму, много событий. Кто знает, может быть, у страны даже появится новая национальная политика...
Но сейчас Дари смотрела на меня влюбленными, влажными глазами. Еще вчера она трепетала от страха за меня, думая, что я принадлежу к числу этих негодяев. Теперь у меня впереди была целая вечность, чтобы рассказать ей все.