Страница:
Это в России понимают многие. И потому для многих встаёт вопрос об ответе России на этот «вызов времени», а по существу — вопрос об ответе на «вызов» заправил политики глобализации на основе Библии. Кого-то пугает прекращение курса либеральных реформ; кого-то пугает перспектива «оранжевой революции» с целью придания нового импульса политике либерального геноцида в отношении народов России; кого-то пугает перспектива становления антилиберального фашизма, обеспокоенность чем выразила Е.Альбац. Но в то же время другие люди жаждут чего-то из того, что пугает тех или иных обеспокоенных.
И в событиях во Франции конца октября — начала ноября 2005 г. некоторые увидели прообраз будущих безпорядков в России.
Нынешняя Россия в результате 20 лет проведения политики либерализма (сначала КПСС под руководством «горби» и ныне покойного А.Н.Яковлева, а потом — реставраторами дикого капитализма) по многим показателям стала хуже нынешней Франции. И действительно в России есть некоторый потенциал для создания и реализации революционной ситуации.
Но специфика России такова, что предместья её крупных городов, таких как Москва, Санкт-Петербург, Нижний Новгород и других, а также многие рабочие посёлки и городки при «градообразующих предприятиях» — ещё худшие зоны социального бедствия, нежели пригороды Парижа или Страсбурга. Принципиальная разница России и Франции в том, что наиболее бедная часть населения российских предместий и захолустий — коренное население; мигранты же, оказавшиеся в них, богаче, чем коренные жители, поскольку именно представители диаспор мигрантов на кланово-мафиозных принципах контролируют рынки и сферу розничной торговли. При этом представители государственной власти (чиновники местных администраций и милиция) — по мнению коренного населения [74] — куплены мафией мигрантов и действуют в её интересах, подавляя коренное население и предпринимателей из его рядов. При этом семьи мигрантов в таких местах более многодетны, нежели семьи коренного населения, уничтожаемого политикой экономического геноцида на протяжении 15 лет как минимум. Это усугубляет перспективы в случае сохранения прежней либеральной политики.
Соответственно, именно мигранты, государственная власть в целом и те или иные её представители персонально, — все те, кто не защитил коренное население от экономического краха и экономического геноцида и от вторичной эксплуатации мигрантами, мафиозно контролирующими сферу торговли на рынках в России повсеместно, — вызывают наибольшую ненависть [75] в пригородах Москвы, Санкт-Петербурга, в пригородах других крупных промышленных центров и в ставших захолустными посёлках при обанкроченных градообразующих предприятиях. В таких местах нет работы, в них нет никакой эстетики [76]; там негде проводить досуг, приобщаясь к достижениям культуры или проявляя себя в культурном творчестве. Представители старших поколений из таких мест ездят на работу в большие города, дорабатывая до пенсии; пенсионеры доживают в них свой век; а молодёжь, не имея возможностей и не видя перспектив личностного развития, деградирует в пьянстве, наркомании, разврате, будучи с детства предоставлена сама себе и развращающему воздействию телевидения [77]. И нет ничего удивительного в том, что эта молодёжь накапливает в себе ненависть и безпощадность к окружающей её цивилизации: её культура ей не интересна, а её носители — вызывают к себе ненависть тем большую, чем более они “элитарны”.
Это не «социальная зависть» к более успешным, это — ненависть к исторически сложившейся цивилизации и её культуре. Ненависть не может быть созидательной…
Но так в России распространяется не придуманная либералами ксенофобия, а нарастает неприятие миллионами людей того, что их самих, их детей, их стариков-родителей сживают со свету.
Кроме того, исторически так сложилось (библейский проект порабощения всех и уничтожения несогласных — в действии), что не в масштабах местного рынка, а на уровне политики [78] и её идеологического обоснования руководящие роли в тех зримых процессах, что приводили к трагедиям и краху судьбы многих миллионов людей в России, в начале ХХ века и в ходе перестройки и реформ с начала 1990-х гг. по настоящее время, играли представители еврейской диаспоры.
Этот факт не остаётся не замеченным и требует адекватного жизни внятного публичного объяснения и покаяния в содеянном со стороны именно еврейской диаспоры в России, в противном случае — исторические прецеденты были не только в третьем рейхе — будущее многих её представителей не гарантировано при сохранении господства в обществе нынешнего миропонимания и замалчивания под предлогом «политкорректности» подоплёки политики геноцида в отношении коренных народов России, которая имела место после 1917 г. и после 1991 г…
Такая «политкорректность» не может привести ни к чему иному, кроме как к тому, что евреи в России будут восприниматься не как соотечественники и уважаемые люди каждый персонально, а как оккупанты-инородцы со всеми вытекающими из такого отношения к ним последствиями. Это — вопрос времени при продолжении нынешней политики «политкорректности» и идиотских нападок либерально обеспокоенной “общественности” на тех, кто выражает неудовольствие проводимой политикой, связывая её с «еврейским фактором».
В местах социального бедствия в России молодёжь, как это было и в период безчинств во Франции, тоже развлекается актами вандализма в отношении объектов жилищной и прочей инфраструктуры, упивается своею способностью нагнать страх, взламывает и обворовывает машины, а иногда и сжигает их. И хотя это всё пока не приняло масштаба разгула социальной стихии, делающего невозможной более или менее спокойную жизнь населения, однако такого рода случаи показывают, что потенциал к воспроизводству безчинств, подобных тем, что имели место во Франции, либералы в России за 14 лет реформ создали…
На всё это внешне подобное французскому у нас накладывается ещё и нечто характерно российское: безволие (в том числе и политическое безволие) и трусость перед лицом начальства [79] подавляющего большинства населения России — это своеобразная особенность «национального характера» ещё со времён Руси Изначальной [80], когда большинство жило под эгрегором Русского духа, и люди, не проявляя своих личных ума и воли, получали его поддержку более или менее автоматически просто по факту того, что они родились и выросли в нём. И это обстоятельство таит в себе угрозу спокойному преодолению нынешнего кризиса и дальнейшему развитию общества. Это — потенциал для того, чтобы энергетически накачиваемый эмоциями ненависти и неприятия политики государства и многих представителей нынешней россионской “элиты” эгрегор, начал массово разряжаться в эмоциональных выражениях недовольства безвольными типами в крайне неприглядных и социально опасных формах [81].
· В лёгкой форме это может быть подобным тому, что произошло во Франции в конце октября — начале ноября 2005 г. — «побузили и разошлись», жизнь продолжается;
· в средней форме тяжести — это может дать начало установлению антилиберального фашизма под лозунгами идей евразийства [82];
· в самой тяжёлой форме — раскол России по этно-конфессиональным признакам: православные “велико”-“россионцы” — локализуются в окрестностях “великого” княжества Московского; казаки — локализуются во всевозможных областях “всевеликих” донских и прочих казачьих “войск”; мусульмане — вливаются в ваххабитский Халифат; те регионы, где коренное население — буддисты и шаманисты, — вместе с русскоязычными и прочими “инородцами” уходят под покровительство Китая и Японии или интегрируются с Монголией, мечтая о втором пришествии Чингиз-хана.
По существу это означает, что российское общество носит в себе «мину», которая в его среде тщательно взращивалась политикой либерализма с середины 1980-х гг. И это не выдумки и не страшилки.
Вспомните погром на Тверской в 2002 г. Тогда во время чемпионата мира по футболу, проходившему в Японии, сборная “Россионии” кому-то проиграла. Но в предвкушении победы московские власти установили мониторы на улицах столицы и призывали людей смотреть прямую трансляцию матча на главной улице столицы на этих мониторах. Проигрыш команды вызвал в собравшейся толпе “россионцев”, одуревших от жары, пива и созерцания «футболизма», озлобление на весь мир, которое они и выплеснули в окружающую среду. Незначительные по численности наряды милиции, своевременно подкрепления не вызвали, и были изгнаны с улицы. В результате к тому моменту, как ОМОН восстановил спокойствие, был убит один школьник, множество людей были избиты, сожжено несколько машин, разбиты витрины и поломано ещё много чего по мелочи…
Пока это был всего лишь всплеск буйства безвольного эгрегориально одержимого московского люмпена в лёгкой форме проявлений — «побузили и разошлись».
Однако, в стране и за рубежом существуют силы, мимо внимания которых не могло пройти проявление этого массового казалось бы футбольно мотивированного недовольства. И эти силы владеют политтехнологиями, позволяющими наличествующую в толпе озлобленность на мир (обычно не проявляющуюся в повседневности) при необходимости связать с каким угодно реальным или вымышленным поводом, активизировать и превратить в революционную бурю. Соответственно:
События на Тверской в 2002 г. были своего рода тестированием “Россионии” на «вшивость», и московский люмпен — с точки зрения заправил глобальной политики — прошёл этот тест успешно.
И соответственно, чтобы революционная буря в России не разъигралась вновь как бы сама собой, дальнейшее развитие общества и культуры путём преодоления нынешнего затяжного кризиса требует решения двух взаимосвязанных задач:
· ПЕРВАЯ. Необходимо разрядить «мину».
· ВТОРАЯ. Необходимо не дать «взорвать мину» поджигателям очередной мировой антикапиталистической революции в интересах торжества библейского фашизма в глобальных масштабах.
ПЕРВАЯ задача требует для своего решения длительного времени. И её решение возможно только на основе изменения политики государства под давлением граждан, обладающих политической волей и несущих в себе Идею многонационального цивилизационного строительства, позволяющую подняться над искусственно созданными в прошлом этно-конфессиональными и классовыми непримиримыми разногласиями носителей типов строя психики животного, зомби, демонов и их опущенных в противоестественность модификаций.
России требуется взращивать единение людей вне зависимости от их этнического и конфессионального происхождения и классовой принадлежности. Но с реорганизацией ноябрьских праздников (как средства единения общества) режим «облажался», т.е. сфальшивил, что бы ни говорили по этому поводу одобряющие этот шаг аналитики и говоруны из СМИ. Режим облажался, судя по всему, будучи вдохновлён мнениями:
· РПЦ,
· воцерковленной интеллигенции,
· Института российской истории во главе с член-корреспондентом РАН А.Н.Сахаровым, который в силу известных причин никак не может выявить в историческом прошлом и в текущей политике библейскую доктрину порабощения всех и её выражение в фактах истории России и человечества (ещё один пример, что на социологическую науку “Россионии” ни в чём нельзя полагаться: подставят [83]…)
Дело не в том, что Минин и Пожарские и другие люди, чья политическая воля положила конец смуте начала XVII века, якобы не достойны памяти и уважения. Они безусловно достойны уважения, доброй памяти и поминовения. Но они решили задачи, поставленные перед ними историей, — задачи, соответствующие тому этапу развития общества и культуры, на который пришлось время их жизни. Они решили эти задачи так, как смогли.
И есть основания полагать, что они их решили не наилучшим возможным образом, поскольку прошло всего полвека, как в России произошёл церковный (а по существу народный) раскол [84] и крестьянская война, в которой простонародье под руководством Степана Тимофеевича Разина противостояло власти “элитаризовавшегося” государства во главе с новой династией. Это показывает, что и после выхода России из смуты начала XVII века не разрешённые проблемы оставались и наложили печать на всю последующую историю, включая и судьбу династии Романовых, в частности. Т.е. хотя изгнание интервентов из Кремля 4 ноября 1612 г. и положило начало завершению смуты, но возникшее единство народа оказалось не прочным…
Возводить 7 ноября в день памяти парада 1941 г. — глупость, поскольку это подлог первопричины — победы иудейских и иудействующих фашистов (марксистов-троцкистов) в тактическом союзе с большевиками в перевороте 25 октября (по юлианскому календарю) 1917 г. над безумным и политически безвольным либеральным режимом.
Этот день для большевиков стал днём Великой октябрьской социалистической революции. В этой революции народ откликнулся на провозглашение идеала социализма — общества свободы и справедливости. Эти идеалы не были воплощены в жизнь в силу разных культурных и историко-политических причин, но от этого они не перестали быть притягательными, тем более в условиях нынешней “Россионии”.
Светская модификация церковного праздника дня иконы Казанской Божьей матери, возведённая в ранг общегосударственного праздника — ещё одна глупость, поскольку:
· люди не чувствуют своего единения без непосредственного единения на демонстрации и в последующем застолье и общении с родственниками и друзьями, как это было 7 ноября в СССР.
· А рассудочно-идейного объединения всего народа тоже быть не может, поскольку обворованное и опущенное по жизни большинство населения не прочь посмотреть в оптический прицел на последний миг жизни многих представителей государственной власти и многих представителей бизнеса — особенно большого спекулятивного бизнеса, в котором нет никакого производства, но имеет место только перекачка платежёспособности из общества в карманы предпринимателей. А обнаглевшее не в Бога разбогатевшее [85] меньшинство боится жить в Россионии иначе, как за заборами охраняемых “элитных” “жилых комплексов”.
7-го же ноября в СССР было и рассудочно-идейное единение людей (за исключением диссидентов, которые мечтали о реставрации капитализма и возврате к либеральным идеалам февраля 1917 г.), поскольку государственность СССР — по ощущению большинства, подтверждаемому в той или иной степени жизнью, давала им уверенность в том, что завтрашний день будет лучше, чем сегодняшний. И только по мере того, как продвигалась перестройка, эта уверенность замещалась убеждённостью в том, что надо готовиться к худшему. Надежды на будущее стали расти только с уходом Б.Н.Ельцина с поста главы государства.
Как следствие всего этого первая попытка празднования “дня народного единства” по всей России была воспринята как ещё один выходной, а в Москве привела к так называемому “Правому маршу”, о котором выпуски новостей телеканалов и радио «политкорректно» не сообщили [86], хотя «обеспокоенная» либеральная общественность выразила своё негодование в «междусобойчиковых» СМИ, большей частью интернетовских[87].
7 ноября 2005 г. СМИ сообщили о прохождении демонстраций в Москве и в Санкт-Петербурге, где колонна демонстрантов прошла по Невскому с портретами, как было сказано в одном из выпусков телевизионных новостей «всех революционеров»: были названы имена наиболее известных — Че Гевары, Мао Цзе Дуна, Ленина, но не назвали Троцкого и Сталина. Есть основания полагать, что портретов Троцкого действительно не было, и это — нескончаемая неутолимая печаль многих политических аналитиков “Россионии”. А что над колонной не было портретов Сталина — в это поверить невозможно. Но о Сталине СМИ «политкорректно» не вспомнили.
В таких условиях неуклюжая и исторически неуместная выходка РПЦ [88] с возведением в ранг общенародного праздника 4 ноября только загоняет проблему в глубь и провоцирует, активность хамства. А при продолжении той же социально-экономической и культурно-образовательной политики, что на протяжении последних 14 лет проводят СМИ и школы, — подкачивает потенциал для чего-то ещё более худшего, чем то, что имело место во Франции в конце октября — начале ноября 2005 г.
Противопоставление 4 и 7 ноября друг другу — культовая “элитарная” глупость, проистекающая из нежелания понимать прошлую историю и перспективы как России, так и человечества.
И в 1612, и в 1917 году Русская региональная цивилизация многих народов разрешала свои внутренние концептуальные неопределённости культурно-исторического развития как создания основы для личностного развития живущих в ней людей. И в том, и в другом случае некоторые концептуальные неопределённости организации самоуправления общества и сопутствующие им проблемы в жизни общества и людей персонально были разрешены успешно, а некоторые так и оставались не выявленными или не разрешёнными, что и приводило развитие не государства, а региональной цивилизации к новому кризису, очередной из которых мы ныне и переживаем.
Положение усугубляется тем, что в результате проведения на протяжении 20 лет политики, выражающей идеи либерализма, в России выросло несколько поколений, у которых нет мотивации к производительному труду и освоению соответствующих массовых профессий [89], на которых в каждую историческую эпоху держится всё народное хозяйство; мотивации к труду и профессиональному росту у молодёжи нет вследствие того:
· что жизнь их работающих (или ставших безработными) родителей и дедов-пенсионеров убедила их в одном — «трудом праведным не наживёшь палат каменных», что по существу означает — честный труженик, профессионал своего дела в массовых профессиях обречён на безпросветную нищету;
· телевидение и улица им показали, что собственная «крутизна», тем более мафиозно-корпоративно организованная, — быстрый путь к подъёму собственного благосостояния без необходимости вкалывать, получая профессию и участвуя в созидательной деятельности. Государство со своей системой правоохранительных органов мешает им и на этом пути. Хотя выводы из осознания этого факта не однозначны, но в силу неприемлемости для них нищеты и овладевшего ими невежества, и на этом пути государство для них — враг, к которому (как к успешным обывателям, так и к чиновникам и сотрудникам спецслужб) у них не может быть ни жалости, ни пощады…[90]
Те же, кто оказался не способен к тому, чтобы быть «крутым», пытаются в одиночку поймать удачу в разнородных «лохотронах», которые государство позволило врагам народа разместить чуть ли не на каждом углу, чуть ли не в каждом продуктовом магазине. И этот способ единоличного якобы решения своих проблем подлецы рекламируют по телевидению, хотя проигравшиеся избыточно часто становятся на путь покрытия своих проигрышей путём воровства и бандитизма.
Всё это показывает:
Для того чтобы Россия перестала быть поганой “Россионией”, ей действительно необходима Идея, способная уже в настоящем дать уверенность в лучшем будущем и показать всему обществу пути и способы воплощения его идеалов в жизнь.
И в России такая Идея, открытая для освоения и развития всем и каждому, кто того пожелает, — есть. Это — Концепция общественной безопасности (КОБ).
Однако она не предполагает разделения общества на “элиту” — носительницу знаний и выразительницу Идеи — и простонародье — откликающихся на лозунги и слепо верящих мудрости и заботливости правящей “элиты” о простонародье; она не предполагает замазывания и сглаживания противоречий между паразитами и теми, на ком пытаются паразитировать или успешно паразитируют. Поэтому “элита” и её обслуга — политики, журналисты, РАН (и в особенности её социологические отделения) — на протяжении более 10 лет замалчивают КОБ.
Замалчивая КОБ, они однако не сидят без дела и упражняются в «политтехнологиях», с подачи политических аналитиков, наивно веря, что своевременные и достаточные проплаты могут заменить Идеи в жизни общества. Так 18 ноября 2005 года в Санкт-Петербурге прошёл съезд политического движения — “Деловая Россия”, которое по замыслу кремлёвских политтехнологов должно стать новым костылём-подпоркой для утрачивающей свою актуальность и дееспособность (вследствие безъидейности) партии “Единая Россия”. Возможно поэтому, выступавший на съезде “Деловой России” председатель законодательного собрания Санкт-Петербурга — В.Тюльпанов, партию «Единая Россия» с пафосом переименовал в “Единую деловую Россию”, не понимая, что по настоящему «деловой» она может стать только после того, как обретёт действительно большую, достойную России Идею.
В политическом же движении “Деловая Россия” собран весь махровый цвет “предпринимателей” “Россионии”, которым в прошлом разрешили спекулятивный бизнес. Его представители, быстренько обогатившись, почувствовали себя истинными хозяевами положения. О том, что произошло во Франции и что может произойти в России, — они стараются не думать, а потому на своих съездах реальную проблематику жизни общества — не обсуждают, ничуть в этом отношении не отличаясь от КПСС-КПРФ. Они образуют собой очень тонкий слой, который может быть быстро сметён в результате любого социального или финансового катаклизма или полицейской операции. Но пока именно этот слой — новая искусственно создаваемая опора государственности. “Единая Россия”, “Деловая Россия”, “Наши”, “Молодая гвардия” — всё это работает на подогреве эмоций, своевременных и достаточных проплатах, чего (по мнению кураторов этих «политтехнологических» проектов) вполне достаточно для того, чтобы вопрос о содержании Идеи общественной значимости и её выражении в формах социологической науки и произведениях искусства не вставал. Зато сегодня во всех институтах власти (включая искусственно создаваемые партии и движения) любят поговорить о борьбе коррупцией, которая (как полагают многие представители власти и бизнеса) конечно неискоренима. Так вот им следует знать:
Власть Идеи — большой Идеи, и является вторым по надёжности средством от коррупции [91]. Безъидейное же общество — обречено на коррупцию и продажность на всех уровнях иерархии социальных отношений без исключения: вопрос только в том, кто, что, когда и за сколько готов продать или уже продаёт либо продал.
В отличие от “элитарных” идей, безуспешно возводимых в ранг национальных (государственных) на протяжении последних лет, Концепция общественной безопасности, не признавая первоприоритетности «политтехнологий», предполагает переход к иной культуре без революций (осуществляемых, как правило, внешними силами, но опосредованно — руками местных недоумков) и катастроф, проистекающих из собственного идиотизма и безволия местного населения. Концепция общественной безопасности предполагает переход к культуре, в которой:
· человечный тип строя психики признавался бы единственно нормальным для всех людей, начиная с юности;
· и которая бы воспроизводила человечный тип строя психики как психическую норму в преемственности поколений, положив тем сам начало истории человечества состоявшегося, а не «эмбрионального» — в каковом качестве оно пребывает ныне.
Этот процесс требует времени и целенаправленных личных усилий всех, кто задачу преображения человечества «эмбрионального» в человечество состоявшееся принимает для себя как первоприоритетную цель всей жизни. В этом и состоит процесс преодоления внутреннего многовекового раскола общества и соответственно ликвидации той «мины», которую создали в обществе либералы в последние 20 лет. Пока этот процесс идёт, все неурядицы, идиотизм и антинародные происки исторически сложившегося в России режима можно и должно перетерпеть, поскольку в противном случае, «мина» будет подорвана и в “Россионии” начнётся нечто подобное событиям во Франции, но более опасное и способное отбросить Россию в культурном развитии на многие десятилетия.
Соответственно надо быть готовым и к решению ВТОРОЙ задачи. Хотя она больше касается спецслужб, но всё же и остальным следует кое-что понимать.
В частности, самозабвенно деградирующий люмпен по своей инициативе не выходит на улицы крушить магазины и сжигать автомобили: у него есть дело поважнее — он пьёт, «ширяется», «трахается». Чтобы он начал безчинствовать, кто-то должен ввести в его среду организаторов и обеспечить финансирование.
Это означает, что средства и каналы финансирования, которые могут быть употреблены для революционной активизации люмпена, должны выявляться спецслужбами и конфисковываться до того, как они уйдут на дело «революции». Все революции, как показывает история, финансируются «чёрным налом» или «отмытыми криминальными деньгами» [92], из чего следует — либеральную оппозицию надо приучать к публичности и открытости, перекрывая криминальное финансирование и конфискуя «чёрный нал» [93]. Как показал опыт Белоруссии, это возможно: «оранжевой» революции в ней в 2004 г. не произошло потому, что финансовые потоки «активистам» были перекрыты, а многочисленную толпу-массовку у Дома Правительства в Минске без проплаты — не собрать.
И в событиях во Франции конца октября — начала ноября 2005 г. некоторые увидели прообраз будущих безпорядков в России.
Нынешняя Россия в результате 20 лет проведения политики либерализма (сначала КПСС под руководством «горби» и ныне покойного А.Н.Яковлева, а потом — реставраторами дикого капитализма) по многим показателям стала хуже нынешней Франции. И действительно в России есть некоторый потенциал для создания и реализации революционной ситуации.
Но специфика России такова, что предместья её крупных городов, таких как Москва, Санкт-Петербург, Нижний Новгород и других, а также многие рабочие посёлки и городки при «градообразующих предприятиях» — ещё худшие зоны социального бедствия, нежели пригороды Парижа или Страсбурга. Принципиальная разница России и Франции в том, что наиболее бедная часть населения российских предместий и захолустий — коренное население; мигранты же, оказавшиеся в них, богаче, чем коренные жители, поскольку именно представители диаспор мигрантов на кланово-мафиозных принципах контролируют рынки и сферу розничной торговли. При этом представители государственной власти (чиновники местных администраций и милиция) — по мнению коренного населения [74] — куплены мафией мигрантов и действуют в её интересах, подавляя коренное население и предпринимателей из его рядов. При этом семьи мигрантов в таких местах более многодетны, нежели семьи коренного населения, уничтожаемого политикой экономического геноцида на протяжении 15 лет как минимум. Это усугубляет перспективы в случае сохранения прежней либеральной политики.
Соответственно, именно мигранты, государственная власть в целом и те или иные её представители персонально, — все те, кто не защитил коренное население от экономического краха и экономического геноцида и от вторичной эксплуатации мигрантами, мафиозно контролирующими сферу торговли на рынках в России повсеместно, — вызывают наибольшую ненависть [75] в пригородах Москвы, Санкт-Петербурга, в пригородах других крупных промышленных центров и в ставших захолустными посёлках при обанкроченных градообразующих предприятиях. В таких местах нет работы, в них нет никакой эстетики [76]; там негде проводить досуг, приобщаясь к достижениям культуры или проявляя себя в культурном творчестве. Представители старших поколений из таких мест ездят на работу в большие города, дорабатывая до пенсии; пенсионеры доживают в них свой век; а молодёжь, не имея возможностей и не видя перспектив личностного развития, деградирует в пьянстве, наркомании, разврате, будучи с детства предоставлена сама себе и развращающему воздействию телевидения [77]. И нет ничего удивительного в том, что эта молодёжь накапливает в себе ненависть и безпощадность к окружающей её цивилизации: её культура ей не интересна, а её носители — вызывают к себе ненависть тем большую, чем более они “элитарны”.
Это не «социальная зависть» к более успешным, это — ненависть к исторически сложившейся цивилизации и её культуре. Ненависть не может быть созидательной…
Но так в России распространяется не придуманная либералами ксенофобия, а нарастает неприятие миллионами людей того, что их самих, их детей, их стариков-родителей сживают со свету.
Кроме того, исторически так сложилось (библейский проект порабощения всех и уничтожения несогласных — в действии), что не в масштабах местного рынка, а на уровне политики [78] и её идеологического обоснования руководящие роли в тех зримых процессах, что приводили к трагедиям и краху судьбы многих миллионов людей в России, в начале ХХ века и в ходе перестройки и реформ с начала 1990-х гг. по настоящее время, играли представители еврейской диаспоры.
Этот факт не остаётся не замеченным и требует адекватного жизни внятного публичного объяснения и покаяния в содеянном со стороны именно еврейской диаспоры в России, в противном случае — исторические прецеденты были не только в третьем рейхе — будущее многих её представителей не гарантировано при сохранении господства в обществе нынешнего миропонимания и замалчивания под предлогом «политкорректности» подоплёки политики геноцида в отношении коренных народов России, которая имела место после 1917 г. и после 1991 г…
Такая «политкорректность» не может привести ни к чему иному, кроме как к тому, что евреи в России будут восприниматься не как соотечественники и уважаемые люди каждый персонально, а как оккупанты-инородцы со всеми вытекающими из такого отношения к ним последствиями. Это — вопрос времени при продолжении нынешней политики «политкорректности» и идиотских нападок либерально обеспокоенной “общественности” на тех, кто выражает неудовольствие проводимой политикой, связывая её с «еврейским фактором».
В местах социального бедствия в России молодёжь, как это было и в период безчинств во Франции, тоже развлекается актами вандализма в отношении объектов жилищной и прочей инфраструктуры, упивается своею способностью нагнать страх, взламывает и обворовывает машины, а иногда и сжигает их. И хотя это всё пока не приняло масштаба разгула социальной стихии, делающего невозможной более или менее спокойную жизнь населения, однако такого рода случаи показывают, что потенциал к воспроизводству безчинств, подобных тем, что имели место во Франции, либералы в России за 14 лет реформ создали…
На всё это внешне подобное французскому у нас накладывается ещё и нечто характерно российское: безволие (в том числе и политическое безволие) и трусость перед лицом начальства [79] подавляющего большинства населения России — это своеобразная особенность «национального характера» ещё со времён Руси Изначальной [80], когда большинство жило под эгрегором Русского духа, и люди, не проявляя своих личных ума и воли, получали его поддержку более или менее автоматически просто по факту того, что они родились и выросли в нём. И это обстоятельство таит в себе угрозу спокойному преодолению нынешнего кризиса и дальнейшему развитию общества. Это — потенциал для того, чтобы энергетически накачиваемый эмоциями ненависти и неприятия политики государства и многих представителей нынешней россионской “элиты” эгрегор, начал массово разряжаться в эмоциональных выражениях недовольства безвольными типами в крайне неприглядных и социально опасных формах [81].
· В лёгкой форме это может быть подобным тому, что произошло во Франции в конце октября — начале ноября 2005 г. — «побузили и разошлись», жизнь продолжается;
· в средней форме тяжести — это может дать начало установлению антилиберального фашизма под лозунгами идей евразийства [82];
· в самой тяжёлой форме — раскол России по этно-конфессиональным признакам: православные “велико”-“россионцы” — локализуются в окрестностях “великого” княжества Московского; казаки — локализуются во всевозможных областях “всевеликих” донских и прочих казачьих “войск”; мусульмане — вливаются в ваххабитский Халифат; те регионы, где коренное население — буддисты и шаманисты, — вместе с русскоязычными и прочими “инородцами” уходят под покровительство Китая и Японии или интегрируются с Монголией, мечтая о втором пришествии Чингиз-хана.
По существу это означает, что российское общество носит в себе «мину», которая в его среде тщательно взращивалась политикой либерализма с середины 1980-х гг. И это не выдумки и не страшилки.
Вспомните погром на Тверской в 2002 г. Тогда во время чемпионата мира по футболу, проходившему в Японии, сборная “Россионии” кому-то проиграла. Но в предвкушении победы московские власти установили мониторы на улицах столицы и призывали людей смотреть прямую трансляцию матча на главной улице столицы на этих мониторах. Проигрыш команды вызвал в собравшейся толпе “россионцев”, одуревших от жары, пива и созерцания «футболизма», озлобление на весь мир, которое они и выплеснули в окружающую среду. Незначительные по численности наряды милиции, своевременно подкрепления не вызвали, и были изгнаны с улицы. В результате к тому моменту, как ОМОН восстановил спокойствие, был убит один школьник, множество людей были избиты, сожжено несколько машин, разбиты витрины и поломано ещё много чего по мелочи…
Пока это был всего лишь всплеск буйства безвольного эгрегориально одержимого московского люмпена в лёгкой форме проявлений — «побузили и разошлись».
Однако, в стране и за рубежом существуют силы, мимо внимания которых не могло пройти проявление этого массового казалось бы футбольно мотивированного недовольства. И эти силы владеют политтехнологиями, позволяющими наличествующую в толпе озлобленность на мир (обычно не проявляющуюся в повседневности) при необходимости связать с каким угодно реальным или вымышленным поводом, активизировать и превратить в революционную бурю. Соответственно:
События на Тверской в 2002 г. были своего рода тестированием “Россионии” на «вшивость», и московский люмпен — с точки зрения заправил глобальной политики — прошёл этот тест успешно.
И соответственно, чтобы революционная буря в России не разъигралась вновь как бы сама собой, дальнейшее развитие общества и культуры путём преодоления нынешнего затяжного кризиса требует решения двух взаимосвязанных задач:
· ПЕРВАЯ. Необходимо разрядить «мину».
· ВТОРАЯ. Необходимо не дать «взорвать мину» поджигателям очередной мировой антикапиталистической революции в интересах торжества библейского фашизма в глобальных масштабах.
ПЕРВАЯ задача требует для своего решения длительного времени. И её решение возможно только на основе изменения политики государства под давлением граждан, обладающих политической волей и несущих в себе Идею многонационального цивилизационного строительства, позволяющую подняться над искусственно созданными в прошлом этно-конфессиональными и классовыми непримиримыми разногласиями носителей типов строя психики животного, зомби, демонов и их опущенных в противоестественность модификаций.
России требуется взращивать единение людей вне зависимости от их этнического и конфессионального происхождения и классовой принадлежности. Но с реорганизацией ноябрьских праздников (как средства единения общества) режим «облажался», т.е. сфальшивил, что бы ни говорили по этому поводу одобряющие этот шаг аналитики и говоруны из СМИ. Режим облажался, судя по всему, будучи вдохновлён мнениями:
· РПЦ,
· воцерковленной интеллигенции,
· Института российской истории во главе с член-корреспондентом РАН А.Н.Сахаровым, который в силу известных причин никак не может выявить в историческом прошлом и в текущей политике библейскую доктрину порабощения всех и её выражение в фактах истории России и человечества (ещё один пример, что на социологическую науку “Россионии” ни в чём нельзя полагаться: подставят [83]…)
Дело не в том, что Минин и Пожарские и другие люди, чья политическая воля положила конец смуте начала XVII века, якобы не достойны памяти и уважения. Они безусловно достойны уважения, доброй памяти и поминовения. Но они решили задачи, поставленные перед ними историей, — задачи, соответствующие тому этапу развития общества и культуры, на который пришлось время их жизни. Они решили эти задачи так, как смогли.
И есть основания полагать, что они их решили не наилучшим возможным образом, поскольку прошло всего полвека, как в России произошёл церковный (а по существу народный) раскол [84] и крестьянская война, в которой простонародье под руководством Степана Тимофеевича Разина противостояло власти “элитаризовавшегося” государства во главе с новой династией. Это показывает, что и после выхода России из смуты начала XVII века не разрешённые проблемы оставались и наложили печать на всю последующую историю, включая и судьбу династии Романовых, в частности. Т.е. хотя изгнание интервентов из Кремля 4 ноября 1612 г. и положило начало завершению смуты, но возникшее единство народа оказалось не прочным…
Возводить 7 ноября в день памяти парада 1941 г. — глупость, поскольку это подлог первопричины — победы иудейских и иудействующих фашистов (марксистов-троцкистов) в тактическом союзе с большевиками в перевороте 25 октября (по юлианскому календарю) 1917 г. над безумным и политически безвольным либеральным режимом.
Этот день для большевиков стал днём Великой октябрьской социалистической революции. В этой революции народ откликнулся на провозглашение идеала социализма — общества свободы и справедливости. Эти идеалы не были воплощены в жизнь в силу разных культурных и историко-политических причин, но от этого они не перестали быть притягательными, тем более в условиях нынешней “Россионии”.
Светская модификация церковного праздника дня иконы Казанской Божьей матери, возведённая в ранг общегосударственного праздника — ещё одна глупость, поскольку:
· люди не чувствуют своего единения без непосредственного единения на демонстрации и в последующем застолье и общении с родственниками и друзьями, как это было 7 ноября в СССР.
· А рассудочно-идейного объединения всего народа тоже быть не может, поскольку обворованное и опущенное по жизни большинство населения не прочь посмотреть в оптический прицел на последний миг жизни многих представителей государственной власти и многих представителей бизнеса — особенно большого спекулятивного бизнеса, в котором нет никакого производства, но имеет место только перекачка платежёспособности из общества в карманы предпринимателей. А обнаглевшее не в Бога разбогатевшее [85] меньшинство боится жить в Россионии иначе, как за заборами охраняемых “элитных” “жилых комплексов”.
7-го же ноября в СССР было и рассудочно-идейное единение людей (за исключением диссидентов, которые мечтали о реставрации капитализма и возврате к либеральным идеалам февраля 1917 г.), поскольку государственность СССР — по ощущению большинства, подтверждаемому в той или иной степени жизнью, давала им уверенность в том, что завтрашний день будет лучше, чем сегодняшний. И только по мере того, как продвигалась перестройка, эта уверенность замещалась убеждённостью в том, что надо готовиться к худшему. Надежды на будущее стали расти только с уходом Б.Н.Ельцина с поста главы государства.
Как следствие всего этого первая попытка празднования “дня народного единства” по всей России была воспринята как ещё один выходной, а в Москве привела к так называемому “Правому маршу”, о котором выпуски новостей телеканалов и радио «политкорректно» не сообщили [86], хотя «обеспокоенная» либеральная общественность выразила своё негодование в «междусобойчиковых» СМИ, большей частью интернетовских[87].
7 ноября 2005 г. СМИ сообщили о прохождении демонстраций в Москве и в Санкт-Петербурге, где колонна демонстрантов прошла по Невскому с портретами, как было сказано в одном из выпусков телевизионных новостей «всех революционеров»: были названы имена наиболее известных — Че Гевары, Мао Цзе Дуна, Ленина, но не назвали Троцкого и Сталина. Есть основания полагать, что портретов Троцкого действительно не было, и это — нескончаемая неутолимая печаль многих политических аналитиков “Россионии”. А что над колонной не было портретов Сталина — в это поверить невозможно. Но о Сталине СМИ «политкорректно» не вспомнили.
В таких условиях неуклюжая и исторически неуместная выходка РПЦ [88] с возведением в ранг общенародного праздника 4 ноября только загоняет проблему в глубь и провоцирует, активность хамства. А при продолжении той же социально-экономической и культурно-образовательной политики, что на протяжении последних 14 лет проводят СМИ и школы, — подкачивает потенциал для чего-то ещё более худшего, чем то, что имело место во Франции в конце октября — начале ноября 2005 г.
Противопоставление 4 и 7 ноября друг другу — культовая “элитарная” глупость, проистекающая из нежелания понимать прошлую историю и перспективы как России, так и человечества.
И в 1612, и в 1917 году Русская региональная цивилизация многих народов разрешала свои внутренние концептуальные неопределённости культурно-исторического развития как создания основы для личностного развития живущих в ней людей. И в том, и в другом случае некоторые концептуальные неопределённости организации самоуправления общества и сопутствующие им проблемы в жизни общества и людей персонально были разрешены успешно, а некоторые так и оставались не выявленными или не разрешёнными, что и приводило развитие не государства, а региональной цивилизации к новому кризису, очередной из которых мы ныне и переживаем.
Положение усугубляется тем, что в результате проведения на протяжении 20 лет политики, выражающей идеи либерализма, в России выросло несколько поколений, у которых нет мотивации к производительному труду и освоению соответствующих массовых профессий [89], на которых в каждую историческую эпоху держится всё народное хозяйство; мотивации к труду и профессиональному росту у молодёжи нет вследствие того:
· что жизнь их работающих (или ставших безработными) родителей и дедов-пенсионеров убедила их в одном — «трудом праведным не наживёшь палат каменных», что по существу означает — честный труженик, профессионал своего дела в массовых профессиях обречён на безпросветную нищету;
· телевидение и улица им показали, что собственная «крутизна», тем более мафиозно-корпоративно организованная, — быстрый путь к подъёму собственного благосостояния без необходимости вкалывать, получая профессию и участвуя в созидательной деятельности. Государство со своей системой правоохранительных органов мешает им и на этом пути. Хотя выводы из осознания этого факта не однозначны, но в силу неприемлемости для них нищеты и овладевшего ими невежества, и на этом пути государство для них — враг, к которому (как к успешным обывателям, так и к чиновникам и сотрудникам спецслужб) у них не может быть ни жалости, ни пощады…[90]
Те же, кто оказался не способен к тому, чтобы быть «крутым», пытаются в одиночку поймать удачу в разнородных «лохотронах», которые государство позволило врагам народа разместить чуть ли не на каждом углу, чуть ли не в каждом продуктовом магазине. И этот способ единоличного якобы решения своих проблем подлецы рекламируют по телевидению, хотя проигравшиеся избыточно часто становятся на путь покрытия своих проигрышей путём воровства и бандитизма.
Всё это показывает:
Для того чтобы Россия перестала быть поганой “Россионией”, ей действительно необходима Идея, способная уже в настоящем дать уверенность в лучшем будущем и показать всему обществу пути и способы воплощения его идеалов в жизнь.
И в России такая Идея, открытая для освоения и развития всем и каждому, кто того пожелает, — есть. Это — Концепция общественной безопасности (КОБ).
Однако она не предполагает разделения общества на “элиту” — носительницу знаний и выразительницу Идеи — и простонародье — откликающихся на лозунги и слепо верящих мудрости и заботливости правящей “элиты” о простонародье; она не предполагает замазывания и сглаживания противоречий между паразитами и теми, на ком пытаются паразитировать или успешно паразитируют. Поэтому “элита” и её обслуга — политики, журналисты, РАН (и в особенности её социологические отделения) — на протяжении более 10 лет замалчивают КОБ.
Замалчивая КОБ, они однако не сидят без дела и упражняются в «политтехнологиях», с подачи политических аналитиков, наивно веря, что своевременные и достаточные проплаты могут заменить Идеи в жизни общества. Так 18 ноября 2005 года в Санкт-Петербурге прошёл съезд политического движения — “Деловая Россия”, которое по замыслу кремлёвских политтехнологов должно стать новым костылём-подпоркой для утрачивающей свою актуальность и дееспособность (вследствие безъидейности) партии “Единая Россия”. Возможно поэтому, выступавший на съезде “Деловой России” председатель законодательного собрания Санкт-Петербурга — В.Тюльпанов, партию «Единая Россия» с пафосом переименовал в “Единую деловую Россию”, не понимая, что по настоящему «деловой» она может стать только после того, как обретёт действительно большую, достойную России Идею.
В политическом же движении “Деловая Россия” собран весь махровый цвет “предпринимателей” “Россионии”, которым в прошлом разрешили спекулятивный бизнес. Его представители, быстренько обогатившись, почувствовали себя истинными хозяевами положения. О том, что произошло во Франции и что может произойти в России, — они стараются не думать, а потому на своих съездах реальную проблематику жизни общества — не обсуждают, ничуть в этом отношении не отличаясь от КПСС-КПРФ. Они образуют собой очень тонкий слой, который может быть быстро сметён в результате любого социального или финансового катаклизма или полицейской операции. Но пока именно этот слой — новая искусственно создаваемая опора государственности. “Единая Россия”, “Деловая Россия”, “Наши”, “Молодая гвардия” — всё это работает на подогреве эмоций, своевременных и достаточных проплатах, чего (по мнению кураторов этих «политтехнологических» проектов) вполне достаточно для того, чтобы вопрос о содержании Идеи общественной значимости и её выражении в формах социологической науки и произведениях искусства не вставал. Зато сегодня во всех институтах власти (включая искусственно создаваемые партии и движения) любят поговорить о борьбе коррупцией, которая (как полагают многие представители власти и бизнеса) конечно неискоренима. Так вот им следует знать:
Власть Идеи — большой Идеи, и является вторым по надёжности средством от коррупции [91]. Безъидейное же общество — обречено на коррупцию и продажность на всех уровнях иерархии социальных отношений без исключения: вопрос только в том, кто, что, когда и за сколько готов продать или уже продаёт либо продал.
В отличие от “элитарных” идей, безуспешно возводимых в ранг национальных (государственных) на протяжении последних лет, Концепция общественной безопасности, не признавая первоприоритетности «политтехнологий», предполагает переход к иной культуре без революций (осуществляемых, как правило, внешними силами, но опосредованно — руками местных недоумков) и катастроф, проистекающих из собственного идиотизма и безволия местного населения. Концепция общественной безопасности предполагает переход к культуре, в которой:
· человечный тип строя психики признавался бы единственно нормальным для всех людей, начиная с юности;
· и которая бы воспроизводила человечный тип строя психики как психическую норму в преемственности поколений, положив тем сам начало истории человечества состоявшегося, а не «эмбрионального» — в каковом качестве оно пребывает ныне.
Этот процесс требует времени и целенаправленных личных усилий всех, кто задачу преображения человечества «эмбрионального» в человечество состоявшееся принимает для себя как первоприоритетную цель всей жизни. В этом и состоит процесс преодоления внутреннего многовекового раскола общества и соответственно ликвидации той «мины», которую создали в обществе либералы в последние 20 лет. Пока этот процесс идёт, все неурядицы, идиотизм и антинародные происки исторически сложившегося в России режима можно и должно перетерпеть, поскольку в противном случае, «мина» будет подорвана и в “Россионии” начнётся нечто подобное событиям во Франции, но более опасное и способное отбросить Россию в культурном развитии на многие десятилетия.
Соответственно надо быть готовым и к решению ВТОРОЙ задачи. Хотя она больше касается спецслужб, но всё же и остальным следует кое-что понимать.
В частности, самозабвенно деградирующий люмпен по своей инициативе не выходит на улицы крушить магазины и сжигать автомобили: у него есть дело поважнее — он пьёт, «ширяется», «трахается». Чтобы он начал безчинствовать, кто-то должен ввести в его среду организаторов и обеспечить финансирование.
Это означает, что средства и каналы финансирования, которые могут быть употреблены для революционной активизации люмпена, должны выявляться спецслужбами и конфисковываться до того, как они уйдут на дело «революции». Все революции, как показывает история, финансируются «чёрным налом» или «отмытыми криминальными деньгами» [92], из чего следует — либеральную оппозицию надо приучать к публичности и открытости, перекрывая криминальное финансирование и конфискуя «чёрный нал» [93]. Как показал опыт Белоруссии, это возможно: «оранжевой» революции в ней в 2004 г. не произошло потому, что финансовые потоки «активистам» были перекрыты, а многочисленную толпу-массовку у Дома Правительства в Минске без проплаты — не собрать.