Сташефф Кристофер
Напарник Чародея (Чародей - 8)
Кристофер Сташефф
"Чародей - 8"
"Напарник Чародея"
(Перевод с англ Д. Арсеньева)
Рыцарская сага о Роде Гэллоугласе, ВЕРХОВНОМ ЧАРОДЕЕ острова Греймари, и о его необыкновенном коне-роботе, Фессе, хранящем в памяти фамильную историю своего хозяина за последние пятьсот лет, а также о его супруге, огненнокудрой ведьме Гвендолен, и их детях, способных летать верхом на помеле и без оного, плавить взглядом металл и проходить сквозь крепостные стены, а также о Волшебном Народце: феях, эльфах, оборотнях, краккобаррах, аквагиппусах, единорогах, драконах и прочей забавной живности.
Пролог
Хосе неодобрительно покосился на экран и напечатал первую команду процедуры записи информации в новый мозг:
"Копирование мозга".
Экран опустел. Затем по нему пробежала вереница символов и стандартных заголовков:
"Загрузка черепной коробки".
Хосе крепко зажмурил глаза и покачал головой. О Марсии можно будет подумать позже. Сейчас он на работе. Ему здесь неплохо платят, и он не получит денег, если выполнит работу спустя рукава. Тогда у него вообще не будет никакой работы.
Он коснулся клавиши, которая открывает окно производственной лаборатории внизу, и напечатал:
"Проверка черепной коробки".
По экрану побежало сообщение:
"Черепная коробка загружена".
Хосе довольно кивнул: он знал, что внизу под ним, в стерилизованной белой комнате, в обитой мягкими прокладками полусфере закреплен шар из нержавеющей стали размером с баскетбольный мяч, который будет находиться в этой колыбельке, пока в него записывается главная программа. В шаре спрятан гигантский кристалл, трехмерная решетка, которая способна вечно сохранять электрические заряды, пока еще представляющий собой всего лишь старательно выращенный камень, а не абсолютно новый мозг робота.
Тем временем техник подсоединил компьютер Хосе к памяти мозга. Теперь мозг готов к получению базовых операционных программ.
На экране появилась новая строка:
"Определите маршрут".
Хосе напечатал:
"А = В =..."
"Равно". Две маленькие параллельные линии как будто что-то перевернули в нем. Хосе поразила интенсивность собственной реакции. Как все-таки сильно идея равенства, перед которой он всегда преклонялся, может взволновать его! И все потому, что Марсия опять принялась за свое сегодня утром, опять завела давний разговор о том, равны ли они в своих взаимоотношениях, как должны быть, по ее мнению. И, конечно, начав, она уже не отвяжется.
Все началось, когда жена выпорхнула из душа, а он объявил:
- Завтрак готов...
Марсия остановилась в дверях, закутанная в махровое полотенце, и бросила такой надменный взгляд, на который способна далеко не всякая женщина.
- Я не хуже тебя могу нажимать кнопки автоповара, Хосе.
Хосе удивленно посмотрел на нее.
- Конечно, можешь. Я просто подумал, что было бы неплохо...
- ...дать понять мне, что я не выполняю свои обязанности? Ты прекрасно знаешь, что женщины не должны больше готовить еду.
- Конечно, знаю. Ты мне не прислуга.
- Но и мужчины тоже не слуги, верно? - саркастически заметила Марсия. Хосе нахмурился.
- Эй, давай не будем заводиться. Никто не должен быть ничьим слугой, так?
- Не говори глупости! - раздраженно прошипела она. - Если мужчины не будут это делать, кто тогда будет?
- Мы оба станем это делать для себя. Верно?
- Совсем неверно, - возразила она. - Как это может быть?
- Ну, если каждый готовит себе пищу, никто никому не служит.
- Итак, высокомерный и могущественный сильный пол все-таки не сможет отвертеться от черной работы?
Хосе в самом деле почувствовал себя заинтригованным.
- Значит, ты не хочешь, чтобы я время от времени готовил тебе завтрак?
Марсия, побагровев, выпалила:
- Не будь ослом! - и вылетела в спальню. Содрогнувшийся Хосе взглянул на календарь.
- Действительно, правильно предупреждали Цезаря, берегись мартовских Ид...
Он вздохнул и откусил кусочек поджаренного хлебца. Почему-то тост больше не казался вкусным.
Хосе едва успел просмотреть перечень новостей, и в тот момент, когда он нажимал комбинацию кнопок, чтобы получить подробности заинтересовавших его сообщений, Марсия появилась из спальни, безупречно одетая и причесанная.
- Декларация независимости утверждает, что мы равны, верно? - заявила она.
Хосе, захваченный врасплох, сумел лишь промямлить:
- Что... как...
- Декларация! - погрозили ему пальцем. - Но мы не можем быть по-настоящему независимы, пока связаны друг с другом. Чтобы действительно быть равными, нужно быть абсолютно НЕзависимыми. Вот что говорится в Декларации!
Хосе побледнел.
- Неужели ты это серьезно?
- Конечно! Тиран, ты мог бы позволить мне самой заказывать себе завтрак, - она откусила английскую булочку и поморщилась. - К тому же она совершенно остыла.
- Ну, ладно! Я не должен был заказывать автоповару твой завтрак! Хосе стиснул зубы, свернул невостребованный завтрак и повернулся, чтобы бросить его в мусорную корзинку.
- Эй, ты что делаешь! - закричала Марсия. - А что я буду есть?
Хосе удивленно посмотрел на женщину.
- Закажешь новый, конечно. По крайней мере, он будет горячим.
- У меня нет для этого времени! И все из-за того, что ты считаешь оскорбленным свое глупое мужское "Я"!
- Какое отношение имеет мое глупое мужское "Я" к тому обстоятельству, что ты не переносишь холодные булочки?
- Разве я говорила что-нибудь подобное?
- Ты сказала, что она холодная...
- Но я же ее ем. А мог бы заказать мне и новую!
- Не знаю, хватит ли у меня для этого глупого мужского соображения, Хосе повернулся, чтобы набрать комбинацию на пульте управления автоповара.
- О, теперь в ход пущен уже сарказм? - Марсия вскочила, задрала подбородок, глаза засверкали. - Скажи мне, мистер Большой Сторонник Равенства, ты с таким же сарказмом относишься и к своей священной Декларации?
Хосе воздел брови.
- Вот уж чего не было, того не было!
- Но, мой дорогой, ты нарушаешь все ее принципы!
- Ни духа, ни буквы не нарушаю.
- Неужели? А как же насчет той фразы, где говорится, что "Создатель наделил всех людей определенными неотъемлемыми правами?"
- Да я никогда...
Она заставила его замолчать.
- А Джефферсон показал, что значит "люди должны быть свободными и равноправными личностями!"
Хосе нахмурился.
- Не думаю, чтобы это вполне...
- О, конечно, придираешься к словам. Но позволь сказать тебе, мистер Всезнайка, если "люди должны быть свободными и равноправными личностями", тогда и жены должны быть свободны и независимы от мужей!
- Но ведь Джефферсон имел в виду штаты! - взвыл Хосе.
- Какая разница, что он имел в виду? Все дело в принципах! - Марсия устремилась к двери. - Пошли, мы опаздываем!
Она уселась в угол мягкого сидения и приказала компьютеру:
- Восьмая Миля и Адаме, - потом тем же тоном обратилась к мужу. Закрой дверь.
Хосе закрыл дверь и одарил Марсию многозначительным взглядом, уговаривая себя сохранять спокойствие.
Но сегодня это могло не получиться, ибо Марсия уже заговорила вновь.
- Если принципы применимы к штатам, следовательно, они применимы к людям, населяющим эти штаты. Если Нью-Джерси независим от Англии, то и жена должна быть независима от мужа.
- Но ты и так независима. Воздушное судно двинулось, и Хосе по инерции сел рядом с женой.
- Тогда почему ты по-прежнему ждешь, что я приготовлю тебе завтрак?
- Завтрак! - Хосе хлопнул себя ладонью по лбу. - Твоя булочка еще в автоповаре!
- О, не волнуйся. Я с голоду не умру! - она действительно не напоминала дистрофичку, ее роскошная фигура выглядела чрезвычайно аппетитной. Особенно в тех местах, где это было связано с выпуклостями. - В конце концов, всегда можно заскочить в забегаловку и перехватить пару листьев салата или кофе с пирожными. И все это придется сделать из-за того, что ты начал этот глупый спор!
Хосе прикусил язык - он чуть было не напомнил, кто именно начал спор, - и глубоко вздохнул.
Завтрак? Зачем ей завтрак? Марсия питается распрями с собственным супругом!
- О, конечно, теперь ты изображаешь из себя терпеливого мученика! выпалила Марсия в ответ на красноречивое молчание мужа. - Неужели ты так бесхребетен, что даже не можешь постоять за себя?
- Вопрос в том, нужно ли это делать, - осторожно ответил Хосе. - В конце концов, в Декларации действительно говорится...
- Ах, оставь в покое Декларацию! А голова у тебя на плечах есть, сам подумать не можешь? Хосе обиженно уставился куда-то вверх.
- Ну вот, теперь точь-в-точь обиженный щенок,
- презрительно бросила Марсия. - Откровенно говоря, Хосе, ты иногда так липнешь ко мне, что я начинаю задыхаться. Я хочу сказать, что если твоя драгоценная Декларация утверждает, что люди - свободные и независимые личности, ты мог бы позволить и мне тоже побыть такой личностью. Лицо Хосе исказилось.
- Отлично! - выкрикнул он в пароксизме гнева.
- Если ты этого так хочешь, получи! Счастлив сообщить, что мы разводимся!
- Разводимся? - в непритворном ужасе переспросила Марсия. - Хосе! Как ты мог даже подумать такое!
Хосе недоумевающе посмотрел на жену.
- Только из-за того, что я слегка перенервничала и позволила пройтись по поводу твоей любимой Декларации... Хосе! Признайся, что ты это сказал сгоряча!
- Но, дорогая... я думал... Ты сказала, что хочешь...
- И не смей даже!
- ...быть свободной и независимой личностью! - закончил свою мысль Хосе.
- Это гласит твоя Декларация, а не я! Как ты мог подумать, что я захочу быть независимой в результате развода?
- Но ведь это как раз и значит, что ты станешь независимой от своего супруга, то есть от меня...
- Ну, погорячились, с кем ни бывает, - примирительно прошептала Марсия, наклонилась и потянула мужа за рукав. - Неужели я не имею права немного поболтать с тобой по утрам?
Машина приземлилась, и в решетке микрофона послышалось:
- Восьмая Миля и Адаме.
- Даже не думай о разводе! - приказала Марсия, быстро поцеловав мужа. - Всего хорошего, дорогой.
Неплохое пожелание.
Как можно "хорошо" провести день, который начался так отвратительно?
Хосе тяжело вздохнул, потом еще раз вздохнул, но уже полегче, пытаясь справиться со своими негативными эмоциями, и подумал, сумеет ли он когда-нибудь понять своим глупым мужским умишком, серьезно ли говорит Марсия или просто болтает.
Но не думать об этом он тоже не мог. Каждый раз пытаясь чем-нибудь заняться, он снова и снова вспоминал ее доводы. Надо признать, что они выглядели логичными. Во всяком случае, на первый взгляд.
Он тяжело вздохнул, убрал руки с клавиатуры, закрыл глаза и откинулся на спинку кресла. Лучше как следует обдумать это происшествие с остывшей булочкой, тогда он успокоится.
Декларация.
В ней все дело. Это ключевой аргумент Марсии. Фразы о том, что "все люди наделены Создателем определенными неотъемлемыми правами" и "эти колонии должны быть свободными и независимыми штатами". Хосе знал, что Марсия неправильно цитирует Декларацию, искажает слова Джефферсона, чтобы они больше соответствовали ее замыслам. Но это неважно: в таком настроении она пользуется любым оружием, которое подвернется под руку. Но все же он сможет забыть этот спор, если увидит фразы, написанные самим Джефферсоном, и удостоверится, что на самом деле не нарушает собственным образом жизни принципы Декларации.
Именно поэтому Хосе очистил экран и набрал код базы данных Центральной библиотеки, чувствуя себя полным придурком. Он хорошо знал, что живет в соответствии со своими идеалами и теперь проявляет слабость, доказывая это самому себе.
На экране появилась логограмма Центральной библиотеки и просьба сделать запрос.
Хосе напечатал с чувством облегчения:
"Декларация независимости".
По крайней мере, хоть что-то в этом мире устроено разумно.
Политическая организация, созданная Декларацией, по-прежнему существует, хотя стала неотъемлемой частью союза государств, частью единой сложной системы вместе со всеми остальными государствами Земли. Но слова, с которых начинался этот союз, по-прежнему звучат в человеческих сердцах, заражают молодые умы пылом и рвением предшественников. Глубокий смысл, заложенный давным-давно отцами-основателями в основу документа, стал основанием и для Земного Союза.
И вот на экране появилось точное факсимиле самого документа. Хосе знал, что каждая буква представлена и в двоичном исчислении. Но, конечно, он не собирался рассматривать документ, состоящий исключительно из нулей и единичек.
Тем не менее просмотреть его нужно.
Так он и поступил. Просмотрел слово за словом. Вчитываясь в звучные фразы, он чувствовал, как к нему возвращается спокойствие.
Вот они, эти слова, которые Джефферсон считал самоочевидными: люди созданы равными, все они наделены Создателем некими неотъемлемыми правами...
Но тут он остановился.
"Все люди созданы равными?"
Но в английском языке для понятия "люди" можно использовать два слова: "people" в смысле "народ" и "men" в смысле "люди-мужчины", и если Марсия в своих доводах употребляет первое, то в Декларации упоминается второе, а следовательно, новоявленная феминистка исказила цитату.
Но Хосе тут же отбросил эту мысль как недостойную. Половое различие не имеет значения: по-видимому, Джефферсон имел в виду всех - и мужчин, и женщин. И даже если он подразумевал именно то, что написал в 1776 году, то уж в 3035-м - наверняка выразился бы иначе.
Но все равно истина подрывает аргументы Марсии. А так как она использует Декларацию только ради спора...
"Сексистский документ!"
Он почти слышал ее гневный голос.
Может быть, жена и права. Но в таком случае ей не следовало цитировать Декларацию.
Это совсем неуместно. Важно одно: пытался ли он, Хосе, обращаться со своей супругой, как с низшим существом. Он-то прекрасно знает, что не пытался. Он просто рассуждал вслух, а не снисходил к бессловесной твари.
Хосе просматривал документ дальше, чувствуя себя уже немного лучше. И наконец дошел до фразы: "Эти Соединенные Колонии являются и имеют право быть СВОБОДНЫМИ И НЕЗАВИСИМЫМИ ШТАТАМИ". Он задержал ее на экране и удовлетворенно кивнул: память не подвела - он помнит ее очень точно. Марсия была неправа, а он прав: существует разница между правом колонии управлять самостоятельно своими делами и правом женщины, как и правом любого мужчины, не исполнять чужие приказы.
Разумеется, всем приходится подчиняться приказам, если, конечно, ты не принц крови, но в наши дни даже королям и королевам, чего уж говорить о принцах, нужно подчиняться законам. Но жена не обязана исполнять приказы мужа, точно так же, как муж не обязан исполнять приказы жены...
На мгновение у Хосе закружилась голова, и он обнаружил, что усиленно рассуждает, зачем вообще вступил в брак. Да и брак ли это по большому счету?
Ересь.
Он заставил себя вернуться к проблеме. Да стоит ли расстраиваться, если живешь в соответствии с принципами Декларации? Не стоит.
Конечно, возникает мелкое сомнение: а вдруг принципы Джефферсона означают, что для сохранения независимости человек вообще не должен вступать в брак. Но Хосе был уверен, что Джефферсон имел в виду не это.
Однако сами принципы...
Принципы могут подождать.
Хосе взял себя в руки. Он еще успеет уточнить принципы за тот срок, который отмерили ему боги. Да и решить-то следовало всего одну проблему: как сохранить независимость, оставаясь женатым. Он был уверен, что сумеет найти приемлемое решение со временем. А сейчас важнее всего запрограммировать мозг робота, а то он медлит с этим делом дольше чем следует.
Тем более что документ уже почти дочитан.
Хосе нажал кнопку пролистывания и впитал Декларацию до конца, наполняясь чувством гордости за свою принадлежность к роду людскому...
- Эй, Хосе!
Хосе поморщился и повернулся к соседнему программисту.
- Да, Боб?
- Он не воспринимает оригинал, - Боб откинулся и махнул рукой в сторону экрана. - Я сделал что-то неправильно?
Хосе сдержал улыбку. Боб очень молод и пашет в лаборатории без году неделю. Конечно, парень разбирается в компьютерах получше Хосе, но с глупостями бюрократии и произвольным характером ее решений еще не знаком.
- Сейчас посмотрим, - он придвинул свой стул к стулу Боба и посмотрел на экран, поджав губы. - Какой код доступа ты используешь?
Боб взял руководство и ткнул пальцем в заложенную страницу:
- RB-34h-Z.
Вот теперь Хосе позволил себе улыбнуться.
- Мы перестали производить эту модель пять лет назад. А серия модификаций RB-34h-Z теперь длиной в милю.
Боб нахмурился.
- Откуда же мне знать, какая из них в работе?
- Каталог должен появиться на экране автоматически, когда ты набираешь код.
- Почему же он не появился?
- Потому что ты должен ввести код прежде, чем запустишь процедуру копирования, - Хосе прервал программу копирования, очистил экран, затем набрал RB-34h-Z.
На экране слева появился список, а справа - сообщение, что модели, отмеченные звездочкой, все еще находятся в производстве.
Боб нахмурился.
- Почему об этом не говорится в руководстве?
- Потому что парень, который его написал, кретин.
Боб несколько секунд смотрел на Хосе, потом улыбнулся.
- Что ж, к этому нечего добавить.
- Конечно, нечего. Если не спрашивать, почему он получил эту работу. Хосе тоже улыбнулся. - Кстати, если не ошибаюсь, его все-таки уволили, но те, кто здесь распоряжается, посчитали, что все программисты обязаны знать процедуру, и потому не побеспокоились внести поправку в руководство.
Боб вздохнул.
- Тяжело начинающим, верно?
- Потому тебя и сажают рядом со стариком, - Хосе недавно стукнуло аж целых тридцать два года. - Ну, а теперь догадайся, какую модель тебе нужно загрузить.
Боб поднял голову, озадаченно взглянув на старшего товарища.
- Что?.. Откуда мне...
- Это прямо здесь.
Боб указал на примечание, напечатанное мелким шрифтом в правом нижнем углу должностного расписания Боба.
Боб нахмурился:
- А я-то думал, что это последний код в процедуре.
- Похоже, но на самом деле после кода RB-34h-Z ты должен добавить подстрочный индекс.
- Тогда почему они... Нет, забудь об этом, - Боб вздохнул. - Ты был прав, старина, считается, что каждый работающий здесь программист знает это, так?
Хосе кивнул.
- Должностные расписания - это матрицы. Они просто добавляют индекс и переправляют тебе. Боб развел руки и покачал головой:
- Что ж, теперь я знаю. Спасибо, Хосе.
- Всегда готов помочь, - Хосе снова сдержал улыбку. - В следующий раз сразу зови меня.
Он вернулся на свое место, сопровождаемый улыбкой Боба. Посмотрел на свой пустой экран - ничто так не помогает решить свои проблемы, как помощь другим, перед которыми встали свои.
Удовлетворенно вздохнув, он напечатал:
"Копирование мозга".
Экран ответил:
"Загрузка черепной коробки".
Хосе потратил каких-нибудь десять минут, чтобы проделать все необходимые действия, нажал клавишу "исполнять" и с улыбкой откинулся в кресле, глядя на экран, чтобы убедиться, что все идет нормально.
И все прошло безупречно. Час спустя на экране возникла надпись:
"Конец копирования".
Ее сменил вопрос:
"Записать?"
Хосе довольно кивнул. Программа была воспринята без сучка и задоринки.
Программист набрал "Да", и компьютер подал серию электрических импульсов в расположенный в нижней комнате большой кристалл, превращая только что скопированную электронную матрицу в постоянный элемент будущего мозга. После подробной процедуры программа становилась неподвластной любым стихиям: наводнению, огню, землетрясению и электромагнитным полям любого напряжения. Единственное, что теперь способно стереть программу, электрический разряд такой силы, что весь мозг превратится в груду шлака. На экране засветилось:
"Запись закончена".
Хосе улыбнулся и напечатал:
"Извлечь мозг".
В производственной лаборатории по этой команде извлекут мозг из полусферы, чтобы подготовить к дальнейшей эксплуатации.
И тут Хосе вспомнил о Декларации.
Когда он начал копирование, она сохранялась в записи.
И теперь превратилась в неотъемлемую часть базовой оперативной программы робота.
Хосе невидящим взором уставился в экран, чувствуя, как что-то сжимается у него внутри. Программа введена в мозг навечно. Он не может извлечь Декларацию.
Новый мозг потерян.
И работа тоже.
Хосе продолжал смотреть на экран, чувствуя, как весь цепенеет.
Глава первая
- Ну, хорошо, почему мы должны тащить эти мешки на себе? Мы можем оставить одежду в шкафу и телепортировать смену каждое утро.
- Нельзя так безалаберно использовать нашу силу, - строго указала Гвен. - Этим мы подаем плохой пример детям. И все равно замызгались бы.
- К тому же, папа, - добавил Магнус, - для этого нужны усилия. Неужели ты намерен перенапрягаться каждое утро, когда твой дар только-только народился?
- Откровенно говоря, я как раз собирался делать это, - ответил Род, и вообще предпочел бы телепортацию вместо таскания мешка за двадцать миль. Но мама права: прибережем магию для того, чего нельзя достичь обычными методами. Хотя я часто вижу, как кастрюли вибрируют со сверхзвуковой скоростью, сбрасывая грязь, потому что мы не жаждем драить их щеткой, - он повернулся и сердито посмотрел на Джеффри. - Перестань смеяться над отцом! Довольно того, что ты убираешь стол при помощи телекинеза!
Джеффри попытался надуться, но его переполняло возбуждение, и поэтому он только озорно улыбнулся.
- Да это ради забавы, папа, и быстрее к тому же. Что тут плохого?
- А это похоже на хвастовство, - объяснил Род. - Ты рисуешься, а если бы тебя увидел неэспер, он испытал бы зависть. А из подобных чувств и рождается охота на ведьм.
- Тогда почему ты разрешил мне баловаться с Даром, папа? - спросил Джеффри.
- Потому что рядом нет неэсперов, а для тебя это хорошая практика: каждый день ты увеличиваешь количество вещей, которые поднимаешь одновременно.
- Посочувствуйте бедной женщине, которая должна следить за тобой и подхватывать все, что ты роняешь, - напомнила Гвен.
Корделия обняла мать.
- Бедная женщина, которая всегда должна предостерегать нас от глупостей. Но ведь замечательно, мама, что ты помогаешь нам в игре!
- Неплохо сказано, - улыбнулась довольная Гвен. - Спасибо, дочь, - она посмотрела на мужа со значением. - Они все доказали, что способны переносить предметы одной лишь мыслью.
- Пожалуй, - вздохнул Род, - так что есть смысл запаковать одежду. От нее всегда такая суматоха в последний момент.
- Неужели всегда? - Магнус лукаво улыбнулся.
- А когда раньше мы отправлялись на каникулы, папа?
- Ну, мы ездили к Романовым...
- Как оказалось, охотиться на злого колдуна, - напомнила Гвен.
- Еще было океанское плавание, когда мы учили вас, дети, ходить под парусом.
- ...и началась страшная буря, и нас отнесло к острову, на котором злой колдун творил свои чары, чтобы поработить страхолюдов, - напомнил Грегори.
- Ну, была еще небольшая образовательная поездка на юг - в поисках источника странных камней, которые вы, дети, нашли...
- И все кончилось открытием непреднамеренного колдовства, - напомнила Корделия.
- Ну, это только крестьянин действовал непреднамеренно, моя дорогая, но не футуриане, стоявшие за ним.
- Однако вряд ли это можно назвать отдыхом,
- заключил Джеффри и улыбнулся. - Хотя мы и получали удовольствие.
Глаза Корделии загорелись, и она начала приплясывать, вспоминая.
- Хватит, - приказал Род. - Больше никогда не буду доверять музыке.
- В таком случае, - послышался у него в ухе голос Фесса, - ты тем более должен быть готов нести одежду в мешке.
Род нахмурился.
- Есть какие-нибудь особые причины для подслушивания? Тебе полагается, как доброй старой лошади, жевать свой овес в стойле. Или, во всяком случае, как настоящей лошади.
- Ни одного неэспера в конюшне нет, Род. Но я думаю, что ты просто упрямишься, когда разговор заходит о том, чтобы взвалить на плечи мешок.
Род поморщился.
- Тебе хорошо, ты - стальной. А нам, созданиям из бренной плоти, каково? Когда мы устанем, ты понесешь все наши мешки!
- Итак, мы все согласны тягать мешки? - спросила Корделия.
Род застыл, не зная, что на это ответить.
- Ну, все готово, - Гвен затянула узел, взвесила мешок в руке и бросила Роду. - Пошли, супруг.
Род натянул поводья перед тем, как въехать в лес, и повернулся назад, прощаясь со своим домом. Когда-то это был коттедж, но теперь его так не назовешь: слишком много помещений пришлось пристроить. Точнее, их пристроили эльфы-шабашники.
- Все в порядке, супруг, - мягко проговорила Гвен.
- Поехали, папа! - потянула отца за руку Корделия.
- Не стоит волноваться, Род, даже если в твое отсутствие произойдет чрезвычайное происшествие в масштабах всего государства, - послышался в ухе
Рода тихий вкрадчивый голос Фесса. - Королевский ковен отыщет тебя в секунды, если ты понадобишься.
- Знаю, знаю. Но я не проверил, погашен ли огонь в камине...
- Я проверил, - быстро отозвался Магнус, - пожарников вызывать не придется.
- ...и закрыты ли двери...
Корделия на мгновение зажмурилась, потом открыла глаза и улыбнулась.
- Теперь наверняка закрыты, папа.
- И закрыты ли шкафы...
Грегори несколько мгновений смотрел в пространство, потом сказал:
- Один ты пропустил, папа. Теперь он закрыт на два оборота ключа.
"Чародей - 8"
"Напарник Чародея"
(Перевод с англ Д. Арсеньева)
Рыцарская сага о Роде Гэллоугласе, ВЕРХОВНОМ ЧАРОДЕЕ острова Греймари, и о его необыкновенном коне-роботе, Фессе, хранящем в памяти фамильную историю своего хозяина за последние пятьсот лет, а также о его супруге, огненнокудрой ведьме Гвендолен, и их детях, способных летать верхом на помеле и без оного, плавить взглядом металл и проходить сквозь крепостные стены, а также о Волшебном Народце: феях, эльфах, оборотнях, краккобаррах, аквагиппусах, единорогах, драконах и прочей забавной живности.
Пролог
Хосе неодобрительно покосился на экран и напечатал первую команду процедуры записи информации в новый мозг:
"Копирование мозга".
Экран опустел. Затем по нему пробежала вереница символов и стандартных заголовков:
"Загрузка черепной коробки".
Хосе крепко зажмурил глаза и покачал головой. О Марсии можно будет подумать позже. Сейчас он на работе. Ему здесь неплохо платят, и он не получит денег, если выполнит работу спустя рукава. Тогда у него вообще не будет никакой работы.
Он коснулся клавиши, которая открывает окно производственной лаборатории внизу, и напечатал:
"Проверка черепной коробки".
По экрану побежало сообщение:
"Черепная коробка загружена".
Хосе довольно кивнул: он знал, что внизу под ним, в стерилизованной белой комнате, в обитой мягкими прокладками полусфере закреплен шар из нержавеющей стали размером с баскетбольный мяч, который будет находиться в этой колыбельке, пока в него записывается главная программа. В шаре спрятан гигантский кристалл, трехмерная решетка, которая способна вечно сохранять электрические заряды, пока еще представляющий собой всего лишь старательно выращенный камень, а не абсолютно новый мозг робота.
Тем временем техник подсоединил компьютер Хосе к памяти мозга. Теперь мозг готов к получению базовых операционных программ.
На экране появилась новая строка:
"Определите маршрут".
Хосе напечатал:
"А = В =..."
"Равно". Две маленькие параллельные линии как будто что-то перевернули в нем. Хосе поразила интенсивность собственной реакции. Как все-таки сильно идея равенства, перед которой он всегда преклонялся, может взволновать его! И все потому, что Марсия опять принялась за свое сегодня утром, опять завела давний разговор о том, равны ли они в своих взаимоотношениях, как должны быть, по ее мнению. И, конечно, начав, она уже не отвяжется.
Все началось, когда жена выпорхнула из душа, а он объявил:
- Завтрак готов...
Марсия остановилась в дверях, закутанная в махровое полотенце, и бросила такой надменный взгляд, на который способна далеко не всякая женщина.
- Я не хуже тебя могу нажимать кнопки автоповара, Хосе.
Хосе удивленно посмотрел на нее.
- Конечно, можешь. Я просто подумал, что было бы неплохо...
- ...дать понять мне, что я не выполняю свои обязанности? Ты прекрасно знаешь, что женщины не должны больше готовить еду.
- Конечно, знаю. Ты мне не прислуга.
- Но и мужчины тоже не слуги, верно? - саркастически заметила Марсия. Хосе нахмурился.
- Эй, давай не будем заводиться. Никто не должен быть ничьим слугой, так?
- Не говори глупости! - раздраженно прошипела она. - Если мужчины не будут это делать, кто тогда будет?
- Мы оба станем это делать для себя. Верно?
- Совсем неверно, - возразила она. - Как это может быть?
- Ну, если каждый готовит себе пищу, никто никому не служит.
- Итак, высокомерный и могущественный сильный пол все-таки не сможет отвертеться от черной работы?
Хосе в самом деле почувствовал себя заинтригованным.
- Значит, ты не хочешь, чтобы я время от времени готовил тебе завтрак?
Марсия, побагровев, выпалила:
- Не будь ослом! - и вылетела в спальню. Содрогнувшийся Хосе взглянул на календарь.
- Действительно, правильно предупреждали Цезаря, берегись мартовских Ид...
Он вздохнул и откусил кусочек поджаренного хлебца. Почему-то тост больше не казался вкусным.
Хосе едва успел просмотреть перечень новостей, и в тот момент, когда он нажимал комбинацию кнопок, чтобы получить подробности заинтересовавших его сообщений, Марсия появилась из спальни, безупречно одетая и причесанная.
- Декларация независимости утверждает, что мы равны, верно? - заявила она.
Хосе, захваченный врасплох, сумел лишь промямлить:
- Что... как...
- Декларация! - погрозили ему пальцем. - Но мы не можем быть по-настоящему независимы, пока связаны друг с другом. Чтобы действительно быть равными, нужно быть абсолютно НЕзависимыми. Вот что говорится в Декларации!
Хосе побледнел.
- Неужели ты это серьезно?
- Конечно! Тиран, ты мог бы позволить мне самой заказывать себе завтрак, - она откусила английскую булочку и поморщилась. - К тому же она совершенно остыла.
- Ну, ладно! Я не должен был заказывать автоповару твой завтрак! Хосе стиснул зубы, свернул невостребованный завтрак и повернулся, чтобы бросить его в мусорную корзинку.
- Эй, ты что делаешь! - закричала Марсия. - А что я буду есть?
Хосе удивленно посмотрел на женщину.
- Закажешь новый, конечно. По крайней мере, он будет горячим.
- У меня нет для этого времени! И все из-за того, что ты считаешь оскорбленным свое глупое мужское "Я"!
- Какое отношение имеет мое глупое мужское "Я" к тому обстоятельству, что ты не переносишь холодные булочки?
- Разве я говорила что-нибудь подобное?
- Ты сказала, что она холодная...
- Но я же ее ем. А мог бы заказать мне и новую!
- Не знаю, хватит ли у меня для этого глупого мужского соображения, Хосе повернулся, чтобы набрать комбинацию на пульте управления автоповара.
- О, теперь в ход пущен уже сарказм? - Марсия вскочила, задрала подбородок, глаза засверкали. - Скажи мне, мистер Большой Сторонник Равенства, ты с таким же сарказмом относишься и к своей священной Декларации?
Хосе воздел брови.
- Вот уж чего не было, того не было!
- Но, мой дорогой, ты нарушаешь все ее принципы!
- Ни духа, ни буквы не нарушаю.
- Неужели? А как же насчет той фразы, где говорится, что "Создатель наделил всех людей определенными неотъемлемыми правами?"
- Да я никогда...
Она заставила его замолчать.
- А Джефферсон показал, что значит "люди должны быть свободными и равноправными личностями!"
Хосе нахмурился.
- Не думаю, чтобы это вполне...
- О, конечно, придираешься к словам. Но позволь сказать тебе, мистер Всезнайка, если "люди должны быть свободными и равноправными личностями", тогда и жены должны быть свободны и независимы от мужей!
- Но ведь Джефферсон имел в виду штаты! - взвыл Хосе.
- Какая разница, что он имел в виду? Все дело в принципах! - Марсия устремилась к двери. - Пошли, мы опаздываем!
Она уселась в угол мягкого сидения и приказала компьютеру:
- Восьмая Миля и Адаме, - потом тем же тоном обратилась к мужу. Закрой дверь.
Хосе закрыл дверь и одарил Марсию многозначительным взглядом, уговаривая себя сохранять спокойствие.
Но сегодня это могло не получиться, ибо Марсия уже заговорила вновь.
- Если принципы применимы к штатам, следовательно, они применимы к людям, населяющим эти штаты. Если Нью-Джерси независим от Англии, то и жена должна быть независима от мужа.
- Но ты и так независима. Воздушное судно двинулось, и Хосе по инерции сел рядом с женой.
- Тогда почему ты по-прежнему ждешь, что я приготовлю тебе завтрак?
- Завтрак! - Хосе хлопнул себя ладонью по лбу. - Твоя булочка еще в автоповаре!
- О, не волнуйся. Я с голоду не умру! - она действительно не напоминала дистрофичку, ее роскошная фигура выглядела чрезвычайно аппетитной. Особенно в тех местах, где это было связано с выпуклостями. - В конце концов, всегда можно заскочить в забегаловку и перехватить пару листьев салата или кофе с пирожными. И все это придется сделать из-за того, что ты начал этот глупый спор!
Хосе прикусил язык - он чуть было не напомнил, кто именно начал спор, - и глубоко вздохнул.
Завтрак? Зачем ей завтрак? Марсия питается распрями с собственным супругом!
- О, конечно, теперь ты изображаешь из себя терпеливого мученика! выпалила Марсия в ответ на красноречивое молчание мужа. - Неужели ты так бесхребетен, что даже не можешь постоять за себя?
- Вопрос в том, нужно ли это делать, - осторожно ответил Хосе. - В конце концов, в Декларации действительно говорится...
- Ах, оставь в покое Декларацию! А голова у тебя на плечах есть, сам подумать не можешь? Хосе обиженно уставился куда-то вверх.
- Ну вот, теперь точь-в-точь обиженный щенок,
- презрительно бросила Марсия. - Откровенно говоря, Хосе, ты иногда так липнешь ко мне, что я начинаю задыхаться. Я хочу сказать, что если твоя драгоценная Декларация утверждает, что люди - свободные и независимые личности, ты мог бы позволить и мне тоже побыть такой личностью. Лицо Хосе исказилось.
- Отлично! - выкрикнул он в пароксизме гнева.
- Если ты этого так хочешь, получи! Счастлив сообщить, что мы разводимся!
- Разводимся? - в непритворном ужасе переспросила Марсия. - Хосе! Как ты мог даже подумать такое!
Хосе недоумевающе посмотрел на жену.
- Только из-за того, что я слегка перенервничала и позволила пройтись по поводу твоей любимой Декларации... Хосе! Признайся, что ты это сказал сгоряча!
- Но, дорогая... я думал... Ты сказала, что хочешь...
- И не смей даже!
- ...быть свободной и независимой личностью! - закончил свою мысль Хосе.
- Это гласит твоя Декларация, а не я! Как ты мог подумать, что я захочу быть независимой в результате развода?
- Но ведь это как раз и значит, что ты станешь независимой от своего супруга, то есть от меня...
- Ну, погорячились, с кем ни бывает, - примирительно прошептала Марсия, наклонилась и потянула мужа за рукав. - Неужели я не имею права немного поболтать с тобой по утрам?
Машина приземлилась, и в решетке микрофона послышалось:
- Восьмая Миля и Адаме.
- Даже не думай о разводе! - приказала Марсия, быстро поцеловав мужа. - Всего хорошего, дорогой.
Неплохое пожелание.
Как можно "хорошо" провести день, который начался так отвратительно?
Хосе тяжело вздохнул, потом еще раз вздохнул, но уже полегче, пытаясь справиться со своими негативными эмоциями, и подумал, сумеет ли он когда-нибудь понять своим глупым мужским умишком, серьезно ли говорит Марсия или просто болтает.
Но не думать об этом он тоже не мог. Каждый раз пытаясь чем-нибудь заняться, он снова и снова вспоминал ее доводы. Надо признать, что они выглядели логичными. Во всяком случае, на первый взгляд.
Он тяжело вздохнул, убрал руки с клавиатуры, закрыл глаза и откинулся на спинку кресла. Лучше как следует обдумать это происшествие с остывшей булочкой, тогда он успокоится.
Декларация.
В ней все дело. Это ключевой аргумент Марсии. Фразы о том, что "все люди наделены Создателем определенными неотъемлемыми правами" и "эти колонии должны быть свободными и независимыми штатами". Хосе знал, что Марсия неправильно цитирует Декларацию, искажает слова Джефферсона, чтобы они больше соответствовали ее замыслам. Но это неважно: в таком настроении она пользуется любым оружием, которое подвернется под руку. Но все же он сможет забыть этот спор, если увидит фразы, написанные самим Джефферсоном, и удостоверится, что на самом деле не нарушает собственным образом жизни принципы Декларации.
Именно поэтому Хосе очистил экран и набрал код базы данных Центральной библиотеки, чувствуя себя полным придурком. Он хорошо знал, что живет в соответствии со своими идеалами и теперь проявляет слабость, доказывая это самому себе.
На экране появилась логограмма Центральной библиотеки и просьба сделать запрос.
Хосе напечатал с чувством облегчения:
"Декларация независимости".
По крайней мере, хоть что-то в этом мире устроено разумно.
Политическая организация, созданная Декларацией, по-прежнему существует, хотя стала неотъемлемой частью союза государств, частью единой сложной системы вместе со всеми остальными государствами Земли. Но слова, с которых начинался этот союз, по-прежнему звучат в человеческих сердцах, заражают молодые умы пылом и рвением предшественников. Глубокий смысл, заложенный давным-давно отцами-основателями в основу документа, стал основанием и для Земного Союза.
И вот на экране появилось точное факсимиле самого документа. Хосе знал, что каждая буква представлена и в двоичном исчислении. Но, конечно, он не собирался рассматривать документ, состоящий исключительно из нулей и единичек.
Тем не менее просмотреть его нужно.
Так он и поступил. Просмотрел слово за словом. Вчитываясь в звучные фразы, он чувствовал, как к нему возвращается спокойствие.
Вот они, эти слова, которые Джефферсон считал самоочевидными: люди созданы равными, все они наделены Создателем некими неотъемлемыми правами...
Но тут он остановился.
"Все люди созданы равными?"
Но в английском языке для понятия "люди" можно использовать два слова: "people" в смысле "народ" и "men" в смысле "люди-мужчины", и если Марсия в своих доводах употребляет первое, то в Декларации упоминается второе, а следовательно, новоявленная феминистка исказила цитату.
Но Хосе тут же отбросил эту мысль как недостойную. Половое различие не имеет значения: по-видимому, Джефферсон имел в виду всех - и мужчин, и женщин. И даже если он подразумевал именно то, что написал в 1776 году, то уж в 3035-м - наверняка выразился бы иначе.
Но все равно истина подрывает аргументы Марсии. А так как она использует Декларацию только ради спора...
"Сексистский документ!"
Он почти слышал ее гневный голос.
Может быть, жена и права. Но в таком случае ей не следовало цитировать Декларацию.
Это совсем неуместно. Важно одно: пытался ли он, Хосе, обращаться со своей супругой, как с низшим существом. Он-то прекрасно знает, что не пытался. Он просто рассуждал вслух, а не снисходил к бессловесной твари.
Хосе просматривал документ дальше, чувствуя себя уже немного лучше. И наконец дошел до фразы: "Эти Соединенные Колонии являются и имеют право быть СВОБОДНЫМИ И НЕЗАВИСИМЫМИ ШТАТАМИ". Он задержал ее на экране и удовлетворенно кивнул: память не подвела - он помнит ее очень точно. Марсия была неправа, а он прав: существует разница между правом колонии управлять самостоятельно своими делами и правом женщины, как и правом любого мужчины, не исполнять чужие приказы.
Разумеется, всем приходится подчиняться приказам, если, конечно, ты не принц крови, но в наши дни даже королям и королевам, чего уж говорить о принцах, нужно подчиняться законам. Но жена не обязана исполнять приказы мужа, точно так же, как муж не обязан исполнять приказы жены...
На мгновение у Хосе закружилась голова, и он обнаружил, что усиленно рассуждает, зачем вообще вступил в брак. Да и брак ли это по большому счету?
Ересь.
Он заставил себя вернуться к проблеме. Да стоит ли расстраиваться, если живешь в соответствии с принципами Декларации? Не стоит.
Конечно, возникает мелкое сомнение: а вдруг принципы Джефферсона означают, что для сохранения независимости человек вообще не должен вступать в брак. Но Хосе был уверен, что Джефферсон имел в виду не это.
Однако сами принципы...
Принципы могут подождать.
Хосе взял себя в руки. Он еще успеет уточнить принципы за тот срок, который отмерили ему боги. Да и решить-то следовало всего одну проблему: как сохранить независимость, оставаясь женатым. Он был уверен, что сумеет найти приемлемое решение со временем. А сейчас важнее всего запрограммировать мозг робота, а то он медлит с этим делом дольше чем следует.
Тем более что документ уже почти дочитан.
Хосе нажал кнопку пролистывания и впитал Декларацию до конца, наполняясь чувством гордости за свою принадлежность к роду людскому...
- Эй, Хосе!
Хосе поморщился и повернулся к соседнему программисту.
- Да, Боб?
- Он не воспринимает оригинал, - Боб откинулся и махнул рукой в сторону экрана. - Я сделал что-то неправильно?
Хосе сдержал улыбку. Боб очень молод и пашет в лаборатории без году неделю. Конечно, парень разбирается в компьютерах получше Хосе, но с глупостями бюрократии и произвольным характером ее решений еще не знаком.
- Сейчас посмотрим, - он придвинул свой стул к стулу Боба и посмотрел на экран, поджав губы. - Какой код доступа ты используешь?
Боб взял руководство и ткнул пальцем в заложенную страницу:
- RB-34h-Z.
Вот теперь Хосе позволил себе улыбнуться.
- Мы перестали производить эту модель пять лет назад. А серия модификаций RB-34h-Z теперь длиной в милю.
Боб нахмурился.
- Откуда же мне знать, какая из них в работе?
- Каталог должен появиться на экране автоматически, когда ты набираешь код.
- Почему же он не появился?
- Потому что ты должен ввести код прежде, чем запустишь процедуру копирования, - Хосе прервал программу копирования, очистил экран, затем набрал RB-34h-Z.
На экране слева появился список, а справа - сообщение, что модели, отмеченные звездочкой, все еще находятся в производстве.
Боб нахмурился.
- Почему об этом не говорится в руководстве?
- Потому что парень, который его написал, кретин.
Боб несколько секунд смотрел на Хосе, потом улыбнулся.
- Что ж, к этому нечего добавить.
- Конечно, нечего. Если не спрашивать, почему он получил эту работу. Хосе тоже улыбнулся. - Кстати, если не ошибаюсь, его все-таки уволили, но те, кто здесь распоряжается, посчитали, что все программисты обязаны знать процедуру, и потому не побеспокоились внести поправку в руководство.
Боб вздохнул.
- Тяжело начинающим, верно?
- Потому тебя и сажают рядом со стариком, - Хосе недавно стукнуло аж целых тридцать два года. - Ну, а теперь догадайся, какую модель тебе нужно загрузить.
Боб поднял голову, озадаченно взглянув на старшего товарища.
- Что?.. Откуда мне...
- Это прямо здесь.
Боб указал на примечание, напечатанное мелким шрифтом в правом нижнем углу должностного расписания Боба.
Боб нахмурился:
- А я-то думал, что это последний код в процедуре.
- Похоже, но на самом деле после кода RB-34h-Z ты должен добавить подстрочный индекс.
- Тогда почему они... Нет, забудь об этом, - Боб вздохнул. - Ты был прав, старина, считается, что каждый работающий здесь программист знает это, так?
Хосе кивнул.
- Должностные расписания - это матрицы. Они просто добавляют индекс и переправляют тебе. Боб развел руки и покачал головой:
- Что ж, теперь я знаю. Спасибо, Хосе.
- Всегда готов помочь, - Хосе снова сдержал улыбку. - В следующий раз сразу зови меня.
Он вернулся на свое место, сопровождаемый улыбкой Боба. Посмотрел на свой пустой экран - ничто так не помогает решить свои проблемы, как помощь другим, перед которыми встали свои.
Удовлетворенно вздохнув, он напечатал:
"Копирование мозга".
Экран ответил:
"Загрузка черепной коробки".
Хосе потратил каких-нибудь десять минут, чтобы проделать все необходимые действия, нажал клавишу "исполнять" и с улыбкой откинулся в кресле, глядя на экран, чтобы убедиться, что все идет нормально.
И все прошло безупречно. Час спустя на экране возникла надпись:
"Конец копирования".
Ее сменил вопрос:
"Записать?"
Хосе довольно кивнул. Программа была воспринята без сучка и задоринки.
Программист набрал "Да", и компьютер подал серию электрических импульсов в расположенный в нижней комнате большой кристалл, превращая только что скопированную электронную матрицу в постоянный элемент будущего мозга. После подробной процедуры программа становилась неподвластной любым стихиям: наводнению, огню, землетрясению и электромагнитным полям любого напряжения. Единственное, что теперь способно стереть программу, электрический разряд такой силы, что весь мозг превратится в груду шлака. На экране засветилось:
"Запись закончена".
Хосе улыбнулся и напечатал:
"Извлечь мозг".
В производственной лаборатории по этой команде извлекут мозг из полусферы, чтобы подготовить к дальнейшей эксплуатации.
И тут Хосе вспомнил о Декларации.
Когда он начал копирование, она сохранялась в записи.
И теперь превратилась в неотъемлемую часть базовой оперативной программы робота.
Хосе невидящим взором уставился в экран, чувствуя, как что-то сжимается у него внутри. Программа введена в мозг навечно. Он не может извлечь Декларацию.
Новый мозг потерян.
И работа тоже.
Хосе продолжал смотреть на экран, чувствуя, как весь цепенеет.
Глава первая
- Ну, хорошо, почему мы должны тащить эти мешки на себе? Мы можем оставить одежду в шкафу и телепортировать смену каждое утро.
- Нельзя так безалаберно использовать нашу силу, - строго указала Гвен. - Этим мы подаем плохой пример детям. И все равно замызгались бы.
- К тому же, папа, - добавил Магнус, - для этого нужны усилия. Неужели ты намерен перенапрягаться каждое утро, когда твой дар только-только народился?
- Откровенно говоря, я как раз собирался делать это, - ответил Род, и вообще предпочел бы телепортацию вместо таскания мешка за двадцать миль. Но мама права: прибережем магию для того, чего нельзя достичь обычными методами. Хотя я часто вижу, как кастрюли вибрируют со сверхзвуковой скоростью, сбрасывая грязь, потому что мы не жаждем драить их щеткой, - он повернулся и сердито посмотрел на Джеффри. - Перестань смеяться над отцом! Довольно того, что ты убираешь стол при помощи телекинеза!
Джеффри попытался надуться, но его переполняло возбуждение, и поэтому он только озорно улыбнулся.
- Да это ради забавы, папа, и быстрее к тому же. Что тут плохого?
- А это похоже на хвастовство, - объяснил Род. - Ты рисуешься, а если бы тебя увидел неэспер, он испытал бы зависть. А из подобных чувств и рождается охота на ведьм.
- Тогда почему ты разрешил мне баловаться с Даром, папа? - спросил Джеффри.
- Потому что рядом нет неэсперов, а для тебя это хорошая практика: каждый день ты увеличиваешь количество вещей, которые поднимаешь одновременно.
- Посочувствуйте бедной женщине, которая должна следить за тобой и подхватывать все, что ты роняешь, - напомнила Гвен.
Корделия обняла мать.
- Бедная женщина, которая всегда должна предостерегать нас от глупостей. Но ведь замечательно, мама, что ты помогаешь нам в игре!
- Неплохо сказано, - улыбнулась довольная Гвен. - Спасибо, дочь, - она посмотрела на мужа со значением. - Они все доказали, что способны переносить предметы одной лишь мыслью.
- Пожалуй, - вздохнул Род, - так что есть смысл запаковать одежду. От нее всегда такая суматоха в последний момент.
- Неужели всегда? - Магнус лукаво улыбнулся.
- А когда раньше мы отправлялись на каникулы, папа?
- Ну, мы ездили к Романовым...
- Как оказалось, охотиться на злого колдуна, - напомнила Гвен.
- Еще было океанское плавание, когда мы учили вас, дети, ходить под парусом.
- ...и началась страшная буря, и нас отнесло к острову, на котором злой колдун творил свои чары, чтобы поработить страхолюдов, - напомнил Грегори.
- Ну, была еще небольшая образовательная поездка на юг - в поисках источника странных камней, которые вы, дети, нашли...
- И все кончилось открытием непреднамеренного колдовства, - напомнила Корделия.
- Ну, это только крестьянин действовал непреднамеренно, моя дорогая, но не футуриане, стоявшие за ним.
- Однако вряд ли это можно назвать отдыхом,
- заключил Джеффри и улыбнулся. - Хотя мы и получали удовольствие.
Глаза Корделии загорелись, и она начала приплясывать, вспоминая.
- Хватит, - приказал Род. - Больше никогда не буду доверять музыке.
- В таком случае, - послышался у него в ухе голос Фесса, - ты тем более должен быть готов нести одежду в мешке.
Род нахмурился.
- Есть какие-нибудь особые причины для подслушивания? Тебе полагается, как доброй старой лошади, жевать свой овес в стойле. Или, во всяком случае, как настоящей лошади.
- Ни одного неэспера в конюшне нет, Род. Но я думаю, что ты просто упрямишься, когда разговор заходит о том, чтобы взвалить на плечи мешок.
Род поморщился.
- Тебе хорошо, ты - стальной. А нам, созданиям из бренной плоти, каково? Когда мы устанем, ты понесешь все наши мешки!
- Итак, мы все согласны тягать мешки? - спросила Корделия.
Род застыл, не зная, что на это ответить.
- Ну, все готово, - Гвен затянула узел, взвесила мешок в руке и бросила Роду. - Пошли, супруг.
Род натянул поводья перед тем, как въехать в лес, и повернулся назад, прощаясь со своим домом. Когда-то это был коттедж, но теперь его так не назовешь: слишком много помещений пришлось пристроить. Точнее, их пристроили эльфы-шабашники.
- Все в порядке, супруг, - мягко проговорила Гвен.
- Поехали, папа! - потянула отца за руку Корделия.
- Не стоит волноваться, Род, даже если в твое отсутствие произойдет чрезвычайное происшествие в масштабах всего государства, - послышался в ухе
Рода тихий вкрадчивый голос Фесса. - Королевский ковен отыщет тебя в секунды, если ты понадобишься.
- Знаю, знаю. Но я не проверил, погашен ли огонь в камине...
- Я проверил, - быстро отозвался Магнус, - пожарников вызывать не придется.
- ...и закрыты ли двери...
Корделия на мгновение зажмурилась, потом открыла глаза и улыбнулась.
- Теперь наверняка закрыты, папа.
- И закрыты ли шкафы...
Грегори несколько мгновений смотрел в пространство, потом сказал:
- Один ты пропустил, папа. Теперь он закрыт на два оборота ключа.