Стерлинг Брюс. Старомодное будущее

   - Не могла, мистер Швейк.
   - Почему?
   - Потому, - ответил за нее Пит, - что она представляет надутое чиновничество, а ты нищий механик из трущоб.
   - Мне твердили, что здесь очень опасно, - сказала"
   Китти.
   - Вовсе не опасно! - возразила Мейбл. - Нисколечко. Для того чтобы представлять опасность, у них нет сил.
   Здесь просто общественная отдушина. Городская инфраструктура Чаттануги перегружена. Сюда долго вкладывали слишком большие деньги. Городская жизнь полностью утратила свою непосредственность. Моральная атмосфера стала удушливой. Поэтому все втайне радовались, когда бунтовщики устроили пожар на трех этажах.
   Убытки были возмещены по страховке. Первыми сюда пришли мародеры, потом здесь стали прятаться дети, жулики, нелегалы. Наконец настал черед постоянного самозахвата. Дальше стали появляться мастерские художников, полулегальные мастерские, заведения под красным фонарем, кафе, пекарни. Скоро здесь станут открывать, свои офисы и кабинеты адвокаты, консультанты, врачи, благодаря этому будет починен водопровод, восстановлено центральное энергоснабжение. Цены на недвижимость подскочат, и вся Зона превратится в пригодный для жизни, благоустроенный город. Такое происходит сплошь и рядом.
   Мейбл ткнула пальцем в дверь.
   - Если вы хоть что-нибудь смыслите в современной городской географии, то понимаете, что подобное спонтанное возрождение городской среды обычнейшее явление. Пока хватает энергичной наивной молодежи, которая обитает в таких трущобах, с иллюзией, будто она свободна от остального мира, это будет происходить и дальше.
   - О!..
   - Представьте себе! Такие зоны удобны всем. Некоторое время люди могут баловаться нестандартными мыслями и позволять себе экстравагантное поведение. Поднимают голову разные чудаки и безумцы; если им удается зашибить деньгу, они обретают законность, если нет - они падают замертво в спокойном местечке, где считается, что каждый отвечает за себя сам. Ничего опасного в этом нет. - Мейбл засмеялась, потом посерьезнела. - Ну-ка, Лайл, выпусти эту дурочку из мешка.
   - Она там абсолютно голая.
   - Значит, прорежь в мешке дыру и накидай ей туда одежды. Живее, Лайл!
   Лайл сунул в мешок велосипедные шорты и фуфайку.
   - А как же мой инвентарь? - спросила Китти, одеваясь на ощупь.
   - Значит так, - постановила Мейбл. - Пит вернет тебе его через неделю, когда его приятели все перефотографируют. Пока что пусть инвентарь остается у него.
   Считай, что так ты расплачиваешься с нами за наше молчание. А то возьмем и расскажем, кто ты и чем здесь занимаешься.
   - Отличная мысль! - одобрил Пит. - Разумное, прагматичное решение. - Он стал сгребать имущество Китти в свою сумку. - Видал, Лайл? Всего один звонок старому "пауку" Питу - и все твои проблемы решены. Мы с Мейбл умеем устранять кризисные ситуации, как никто другой! Вот и еще одна конфронтация, чреватая жертвами, разрешена без кровопролития. - Пит застегнул сумку. Все, братцы! Проблема решена. Лайл, дружище, если потребуется подсобить, только свистни! Держи хвост пистолетом. - Пит вылетел в дверь и понесся прочь со всей скоростью, какую ему помогали развить реактивные башмаки.
   - Большое спасибо за передачу моего снаряжения в руки общественно опасных преступников, - сказала Китти. Потом, высунувшись из дыры и схватив с верстака резак, она стала вспарывать мешок.
   - Это побудит вялых, коррумпированных, плохо финансируемых полицейских Чаттануги более серьезно относиться к действительности, - сказала Мейбл, сверкая глазами. - К тому же глубоко недемократично делать специальные технические сведения достоянием тайной военной элиты.
   Китти попробовала пальцем керамическое лезвие резака, выпрямилась и прищурила глаза.
   - Мне стыдно работать на то же правительство, что и ты.
   - Ваша традиция, именуемая глубокой правительственной паранойей, безнадежно устарела. Раскрой глаза! Нами управляет правительство из людей с острым шизофреническим раздвоением личности.
   - Какая низость! Я презираю тебя больше, чем могу выразить. - Она указала на Лайла. - Даже этот спятивший евнух-анархист в сравнении с тобой выигрывает. По крайней мере он ни у кого ничего не просит и ориентируется на рынок.
   - Мне он тоже сразу понравился, - беззаботно откликнулась Мейбл. Хорош собой, в отличной форме, не пристает. К тому же умеет чинить мелкие приборы и имеет свободную квартиру. Переезжай к нему, детка.
   - Ты это к чему? Считаешь, что я не смогу устроиться в Зоне так удачно, как ты? Думаешь, что у тебя авторское право на жизнь не по закону?
   - Нет, просто тебе лучше засесть с дружком за запертыми дверями и не высовываться, пока не сойдет с лица краска. У тебя вид отравившегося енота. - Мейбл развернулась на каблуках. - Займись собой, а обо мне забудь. - Она спрыгнула вниз, села на свой велосипед и укатила.
   Китти вытерла губы и сплюнула ей вслед.
   - Ты когда-нибудь проветриваешь помещение? - окрысилась она на Лайла. Смотри, не доживешь даже до тридцати, так и подохнешь здесь от запаха краски.
   - У меня нет времени на уборку и проветривание. Я слишком занят.
   - Значит, уборкой займусь я. Приберусь тут и проветрю. Все равно мне придется здесь побыть, понял? Может, довольно долго.
   - Как долго? - осведомился Лайл. Китти уставилась на него.
   - Кажется, ты не принимаешь меня всерьез. Учти, мне не нравится, когда меня не принимают всерьез.
   - Ничего подобного! - поспешно заверил ее Лайл. - Ты серьезная, даже очень.
   - Слыхал что-нибудь о поддержке мелкого бизнеса, дружок? О стартовом капитале, например? О федеральных субсидиях на исследования и развитие? Китти пристально смотрела на него, взвешивая слова. - Обязательно слыхал, мистер Спятивший Технарь. Считаешь, что федеральной поддержкой пользуется кто угодно, только не ты? Учти, Лайл, дружба с сенатором переводит тебя совсем в другую категорию. Улавливаешь, куда я клоню?
   - Кажется, да, - медленно ответил Лайл.
   - Мы еще об этом побеседуем, Лайл. Надеюсь, ты не будешь возражать?
   - Какие могут быть возражения!
   - Здесь, в Зоне, творится много такого, чего я сперва не понимала. Это очень важно. - Китти смолкла и стряхнула с волос каскад зеленых хлопьев высохшей краски. - Сколько ты заплатил этим гангстерам-"паукам" за подвешивание твоей мастерской?
   - Это была бартерная сделка, - ответил Лайл.
   - Как ты думаешь, они сделают то же самое для меня, если я заплачу наличными? Сделают? Мне тоже так кажется. - Она задумчиво кивнула. - Эти "пауки" вроде бы неплохо оснащены. Ничего, я избавлю их от этой ведьмы-левачки, прежде чем она превратит их в революционеров. - Китти вытерла рукавом рот. - Ведь мы находимся на территории, подопечной моему сенатору! Мы совершили глупость, отказавшись от идеологической борьбы только из-за того, что здесь живут отбросы общества, не посещающие избирательные участки. Именно поэтому здесь важнейшее поле битвы!
   Эта территория может сыграть ключевую роль в культурной войне. Сейчас же позвоню в офис и все обговорю. Мы не можем оставить этот участок в лапах самозваной королевы мира и справедливости.
   Она фыркнула и вытащила из спины занозу.
   - Немного самоконтроля и дисциплины - и я спасу этих "пауков" от них самих и превращу их в поборников законности и порядка. За дело!
   ***
   Две недели спустя на связь с Лайлом вышел Эдди. Он звонил из пляжного домика где-то в Каталонии, на нем была шелковая цветастая рубашка и новенькие, с виду чрезвычайно дорогие очки.
   - Как дела, Лайл?
   - Порядок, Эдди.
   - Жалоб нет? - У Эдди на щеке появились две новые татуировки.
   - Никаких. У меня новая напарница. Специалистка по боевым искусствам.
   - На этот раз ты с ней ладишь?
   - Да. Она не сует нос в мою работу с велосипедами. В последнее время велосипедный бизнес набирает обороты.
   Возможно, я получу официальную линию электроснабжения, дополнительную площадь, стану опять принимать заказы по почте. У моей новой напарницы уйма полезных связей.
   - Поздравляю, Лайл. Дамочкам ты по вкусу. Ты ведь никогда им не противоречишь. Им только этого и надо. - Эдди наклонился вперед, отодвинув пепельницу, полную окурков с золотыми фильтрами. - Ты получаешь посылки?
   - Регулярно.
   - Хорошо, - поспешно сказал Эдди. - Теперь можешь от всего этого избавиться. Мне эти копии уже ни к чему. Сотри данные, а диски уничтожь или продай. У меня тут наклевываются новые делишки, и старый мусор мне без надобности. Все равно это детские игрушки.
   - Ладно, как скажешь.
   - Ты не получал одну посылочку?.. Аппаратик, вроде как телеприемник?
   - Как же, получил!
   - Отлично, Лайл. Вскрой его и все внутри закороти.
   - Прямо так?
   - Да. Закороти, разбей на куски и повыкидывай в разные места. Это опасная вещь, Лайл, ты понял? Я больше не хочу головной боли.
   - Считай, что ты уже от нее излечился.
   - Вот спасибо! Больше тебя не будут беспокоить посылками. - Он помолчал. - Но это не значит, что я не ценю твои прежние усилия и добрую волю.
   - Лучше расскажи, как твоя личная жизнь, Эдди, - скромно предложил Лайл. Эдди вздохнул.
   - В разгаре. Сначала это была Фредерика. Раньше мы ладили, а потом... Не знаю, с чего я взял, что частные детективы - сексуальная порода. Видать, совсем спятил. В общем, теперь у меня новая подружка. Политик! Радикальный член испанских кортессов. Можешь себе представить?
   Я сплю с депутатом одного из местных европейских парламентов! - Он засмеялся. - Политики - вот где таится секс! Знал бы ты, Лайл, какие это горячие штучки! У них и харизма, и стиль, и влияние. Деловой народец! Знают обходные дорожки, умеют подлезть с изнанки. С Виолеттой мне так весело, как еще ни с кем не бывало.
   - Рад слышать, дружище.
   - Это еще приятнее, чем ты можешь подумать.
   - Ничего, - снисходительно ответил Лайл, - у каждого ведь своя жизнь, Эдди.
   - Истинная правда!
   Лайл кивнул.
   - У меня дела, Эдди.
   - Все совершенствуешь свои инерционные.., как их там?
   - Тормоза. В общем, да. Здесь нет ничего невозможного. Я много над этим работаю и уже близок к решению.
   Принцип ясен, а это самое главное. До всего остального можно додуматься.
   - Слушай, Лайл... - Эдди отхлебнул из бокала. - Ты, часом, не подсоединял этот ящик к антенне и не смотрел его?
   - Ты меня знаешь, Эдди, - ответил Лайл. - Кто я такой? Простой парнишка с гаечным ключом.
   ТАКЛАМАКАН
   Перевод с английского М. Левина
   Ветер, сухой как мерзлая кость, терзал землю снаружи, и его мертвецкий вой доносился приглушенным стоном.
   Катринко и Спайдер Пит стояли лагерем в глубокой скальной трещине, завернувшись в пушистую темноту. Пит слышал, как дышит Катринко, чуть стуча зубами. Подмышки бесполого существа пахли мускатным орехом.
   Спайдер Пит затянул бритую голову спексом.
   Снаружи пушистого гнезда липкие глаза десятка гелькамер расплескались по камню пожирающей небо паутиной наблюдения. Пит тронул рукоятку спекса, вызвал светящееся меню и подключил визуал к внешнему миру.
   По ярдангам злобным туманом летела пыль. Полумесяц луны и миллиарды пустынных звезд, светясь как призрачные глаза, вертелись над жуткими ветровыми скульптурами Такламакана. Если не считать Антарктиды или глубин Сахары - мест, которые Пит не дал себе труда посетить, - эта центрально-азиатская пустыня была самым безлюдным, самым заброшенным местом на Земле.
   Пит подрегулировал параметры, прогнав ландшафт через полосу ложных цветов. Записав серию панорамных снимков, он пометил весь метраж географическими координатами, а потом подписал штампом даты и времени от пролетавшего спутника-шпиона НАФТА.
   Всю серию он сохранил в гель-мозгу. Этот гель-мозг был кусочком нейронной биотехники размером с орех, выращенным точно по образцу острейшей визуальной коры американского лысого орла. Никогда еще у Пита не было такого отличного и дорогого фотографического оборудования. Гель-мозг он держал в паховом кармане.
   Работать с последними моделями федеральной шпионской аппаратуры Питу было приятно до интимности. За такую привилегию Спайдер Пит готов был пойти на смерть.
   Военного смысла в лишней серии снимков безлюдной пустыни не было, но помеченные фотографии покажут, что Катринко и Пит были на назначенном рандеву. Там и тогда, когда надо было. Ожидая того самого человека.
   А он запаздывал.
   За время короткого профессионального знакомства Спайдер Пит встречал Подполковника во многих совершенно неожиданных местах. Гараж в Пентагон-Сити. Морской ресторанчик под открытым небом в Кабо-Сан-Лукасе. На пароме, идущем к Стейтен-Айленду. И никогда еще заказчик не опаздывал на рандеву больше чем на микросекунду.
   Небо стало грязно-белым. Пена, искры, полный вони зенит. Все завизжало, задергалось, закувыркалось. Мерзкий звук грома. Сильно затряслась земля.
   - Ч-черт, - сказал Пит.
   ***
   Подполковника они нашли около восьми утра. Куски посадочного модуля раскидало почти на полкилометра, Катринко и Пит умело крались по грязно-желтой гряде выветренных валунов. Камуфляж менял цвет моментально, сливаясь с ландшафтом и подстраиваясь под освещение.
   Пит приподнял маску с лица, вдохнул разреженный, безжалостный, металлический воздух и произнес вслух:
   - Это он и есть. Никогда не опаздывал на встречу.
   Бесполая сняла маску и утонченным жестом смазала губы и десны силиконовым гелем от испарения. Голос ее странной флейтой зазвучал на фоне назойливого ветра:
   - Наверное, противокосмическая оборона засекла его радаром.
   - Вряд ли. Если бы его сбили на орбите, он бы размазался по всей... Нет, что-то случилось около самой земли. - Пит показал на разметанные охряные камни. - Видишь, вот тут стальной модуль ударился и кувыркнулся. До удара он не горел.
   Бесполая с непринужденной ловкостью ящерицы взлезла на булыжник высотой с трехэтажный дом, огляделась в поисках следов, умело играя рукоятками спекса. Потом так же ловко спустилась на землю.
   - Значит, противовоздушного огня не было? Перехватчики ночью не летали?
   - Не летали. Да тут вообще нет людей на площади больше, чем штат Делавар.
   Бесполая подняла взгляд:
   - Так что ты думаешь, Пит?
   - Я думаю, это был несчастный случай.
   - Чего?
   - Несчастный случай. При тайном проникновении на посадочном модуле может многое случиться.
   - Что, например?
   - Гравитаторы, например, могут отказать. Неисправность системы. А может, он просто потерял сознание.
   - Он был федеральным военным разведчиком, а ты мне хочешь сказать, что он упал в обморок? - Катринко манерно поправила спекс толстыми пальцами перчаток. - И вообще, какая разница? Он ведь не стал бы сам вести космический корабль?
   Пит потер резиновую линию маски, освобождая покалывающую вмятину на темной татуированной щеке.
   - Вообще-то стал бы. Он был пилотом. У военных это очень престижно. Летать вручную, в глубине территории Сферы, скрытое проникновение в глубокий тыл противника... Тут есть чем похвастаться после на Потомаке.
   Бесполая восприняла эту новость без пренебрежения.
   Как один из лучших скалолазов в мире, она сама была любителем бесполезной демонстрации опасных упражнений.
   - Я могу туда залезть. - Она помолчала. - Хотя поломка очень серьезна.
   Они снова загерметизировали маски. Главным дефицитом была вода, а проблемой - выдыхание пара. Вода организма утилизировалась в костюмах, и ее запас пополнялся случайными находками пятен инея. Тубы с пищевой пастой и концентрат из запаса глайдера кончился три долгих дня тому назад, и с тех пор есть не приходилось. И все же Пит и Катринко держались отлично, живя на больших кусках вживленного под кожу жира.
   Скорее по привычке, чем по очевидной необходимости, Пит и Катринко переключились в режим уничтожения следов. Спрятать стелс-модуль труда не представляло - корабль быль невидим для радаров и полностью поддавался биологическому разложению. В резком ветре и холоде Такламакана самые большие обломки уже потемнели и стали крошиться, как пустые панцири кузнечиков. Все физические следы уничтожить было невозможно, но воздушную разведку обмануть вполне удалось бы.
   Подполковник был мертв до последней степени. Он свалился с неба в полной военной броне НАФТА - в прыгающем, пробивающем кирпичи, плюющемся молниями экзоскелете, со всеми приспособлениями и приборами. Мощное и гибкое снаряжение, совсем другого класса, чем фиброзно-желейное на этих двух городских дурачках.
   Но удар при посадке немилостиво обошелся с бронекостюмом, и еще жестче - с костями, жилами и кровью внутри.
   Пит с тяжелым сердцем собирал в мешок куски покрупнее. Ничего хорошего он о Подполковнике сказать бы не мог: хитрый, беспощадно честолюбивый, скорее всего - сумасшедший. И все же Пит искренне сожалел о гибели своего работодателя. В конце концов, именно эти качества в первую голову навели Подполковника на мысль завербовать Спайдера Пита.
   И еще Питу было искренне жаль простодушную ясноглазую молодую вдову и двух рыжих ребятишек в Огасте, штат Джорджия. В жизни он никогда их не видел, но Подполковник любил о них рассказывать и всегда показывал фотографии. Он был на добрых пятнадцать лет моложе Пита, пацан еще совсем, и никогда он не бывал счастливее, чем когда вручал мешки денег, психованные приказы или дорогое оборудование людям, которым ни один человек в здравом уме горелой спички не доверил бы. А теперь он лежит здесь, в холодном пустом сердце Азии, превратившись в желе с костяными кусочками.
   Катринко еще раз осмотрела местность, пока Пит под карнизом выкопал алмазной киркой ямку, бритвенно-острым лезвием откалывая куски сланца.
   Принеся последние кусочки работодателя, Катринко по-птичьи присела на ближайший камень, задумчиво пощипывая кусочек навигационной консоли модуля.
   - А знаешь, этот гель-мозг вполне ничего, когда высохнет. Как печенье.
   Пит хмыкнул:
   - Может, ты от него сейчас кусочек лопаешь.
   - И тоже полно добрых углеводов и белков.
   Под импровизированную пирамиду Подполковника последним положили разбитый сапог. Кучка камней лежала здесь веками, и несколько струек эпоксидки сделали ее тверже кирпичной стены.
   Был уже полдень, но температура держалась прилично ниже точки замерзания. В январе в Такламакане теплее не бывает. Пит вздохнул, стряхнул песок с локтей и коленей, потянулся. Тяжелая это работа - уборка, самая тяжелая во всем проникновении, потому что ее приходится делать, когда первый адреналин уже схлынул. Он протянул Катринко конец фибергласового оптоволоконного кабеля, чтобы можно было разговаривать, не пользуясь рацией и не снимая масок.
   Подождав, пока она подключит кабель, Пит сказал в микрофон:
   - Так что теперь идем обратно к глайдеру.
   Бесполая удивленно подняла глаза:
   - Как это?
   - А вот так, Тринк. Вот этот друг, что мы сейчас похоронили, и был настоящим шпионом, которому дали задание. Мы с тобой были у него шестерками и резервом. Задание накрылось.
   - Но мы же ищем огромную тайную ракетную базу?
   - Вроде бы да.
   - И мы должны были найти этого монстра, проникнуть и записать всю секретную информацию, которую никто не видел, кроме мандаринов. Потрясающее задание!
   Пит вздохнул:
   - Признаю, что задание очень высокой важности, но я уже старый человек, Тринк. Мне нужно что-то взамен, что-то с настоящими деньгами.
   Катринко рассмеялась:
   - Пит, это же звездолет! Целый флот, быть может! Тайно построенный в этой пустыне китайской разведкой и японскими инженерами!
   Пит покачал головой:
   - Это параноидальная чушь, которую придумал вот этот армейский летчик, чтобы добыть грант и разрешение на операцию. Ему просто надоело сидеть в подвале за письменным столом.
   Катринко сложила на груди гибкие жилистые руки.
   - Послушай, Пит, ты видел те же материалы, что и я.
   Ты видел все спутниковые снимки. Видел анализ передвижений. Люди Сферы затеяли здесь что-то крупное.
   Пит огляделся. Совершенным сюрреализмом показалась ему эта дискуссия под огромным, грозным, затянутым пылью небом, среди изъеденных песчаными бурями сланцев.
   - Что-то они когда-то здесь большое построили, согласен. Но я никогда не считал версию Подполковника особо вероятной.
   - И что же в ней невероятного? У русских сто лет назад была в пустыне тайная ракетная база. Американские пустыни набиты военными секретами и пусковыми установками. А теперь люди Азиатской Сферы полезли в ту же игру. Все сходится.
   - Нет, никак не сходится. Никто не ведет гонки в космосе ради строительства звездолета. Они в космическую гонку не входят. Полет к звездам занимает четыреста лет.
   И никто не будет финансировать серьезный военный проект, который может окупиться только через четыреста лет.
   А менее всех - шайка умных и хитрых азиатов, привычных к экономическим войнам.
   - Ладно, но они точно что-то строят. Послушай, нам только надо найти комплекс, проникнуть внутрь и чего-нибудь задокументировать. И это мы можем! Таким людям, как мы, никогда не были нужны федеральные начальники, чтобы помочь проникнуть в здание и нащелкать снимков. Мы это всегда делаем - для этого и живем.
   Пита тронул игровой азарт девчонки. Она действительно мыслит как Спайдер - городской паук. Но все-таки Питу было пятьдесят два года, и он решил, что должен хотя бы попытаться быть рассудительным.
   - Надо быстро волочь свои несчастные кости к глайдеру и проскакивать обратно над Гималаями. Можем полететь в Вашингтон туристским классом из Дели. Нас будут допрашивать во дворце загадок. Мы им расскажем печальные новости о нашем неудавшемся боссе. Тут у нас будет достаточно вещественных доказательств... Шпионы нам что-то заплатят за несостоявшуюся работу и велят не совать носа дальше. Вот тогда пойдем и съедим по свиной отбивной.
   Тонкие плечи Катринко упрямо согнулись под выпуклостями изолирующего камуфляжа. Очень ей эти речи не нравились.
   - Питер, я не отбивных себе ищу. Я ищу возможности проверить себя как профессионала, ты понимаешь? Надоели мне эти мелкоуголовные проделки, перебиваться мелочевкой, влезая на сетевые сайты и проникая в офисы мэров... Это же мой крупный шанс!
   Пит двумя пальцами в перчатках забарабанил по подбородку маски.
   - Я понимаю, что ты не в восторге. Я это знаю, но ты же уже в свое время стал Спайдером, Легендой, Чемпионом! А теперь мой шанс, и ты предлагаешь сматывать удочки.
   Питер поднял руку:
   - Погоди, я этого не говорил!
   - Ну, так ты сказал, что уходишь. Поворачиваешься спиной. И даже не хочешь посмотреть сперва!
   - Нет, - с нажимом сказал Пит, - я думаю, ты меня слишком хорошо для этого знаешь, Тринк. Я все еще Спайдер. Я не бросаю игры, всегда хотя бы посмотрю сперва.
   ***
   После этого темп задавала Катринко. Пит был рад пустить ее вперед. Совершенно глупая была мысль - выполнять задание без прикрытия Подполковника. Но тоже глупой, хотя по-другому и по-новому, была бы мысль вернуться домой в Чаттанугу.
   Людям профессии Пита не полагалось завязывать. Он однажды попытался это сделать, действительно попытался восемь лет назад после лопнувшего дела в Брюсселе. Он тогда получил нормальную работу на заводе педальных самолетов Лайла Швейка - спортивный магнат-миллионер был ему обязан услугой. И Швейк постарался отплатить по-честному.
   Но быстро прошел слух, что Пит когда-то был чемпионом среди Спайдеров. Эти идиоты, с которыми он работал, начали отпускать многозначительные замечания. Некоторые просили его о так называемых "одолжениях" или пытались его охмурить. И оказалось, что нормальные люди - это самый большой геморрой.
   Пит предпочитал общество людей с серьезными вывертами. Тех, которым действительно что-то небезразлично, настолько, что они готовы уйти в это с головой. Людей, которые от жизни хотят не только папочки, мамочки, денег и могилы.
   У края гряды они остановились для рекогносцировки.
   Пит закрепил выносной глаз на конце катушки и запустил в воздух. На вершине траектории, с высоты шестого этажа, глаз сделал панорамный снимок.
   Соединив спексы. Пит и Катринко вместе изучили изображение. Катринко, ткнув пальцем, подсветила участок внизу:
   - Вот это на что-то похоже.
   - Ты про эту расщелину?
   - Тебе надо почаще бывать под открытым небом. Пит.
   Мы, скалолазы, называем такое дорогой.
   Пит и Катринко с профессиональной осторожностью подошли к дороге. Это была мощеная лента шлакоблоков, изъеденных временем и засыпанных движущимися песками. Ее построили из выгоревшего клинкера, остающегося после больших городских мусоросжигателей - вещества, которое азиаты используют для покрытия дорог, потому что все остальное из него уже использовано.
   Шлаковая дорога видала когда-то серьезное движение.
   Там и сям виднелись следы шин, глубокие колеи на обочинах, дыры, где когда-то стояли светофоры или камеры наблюдения.
   Пит и Катринко пошли вдоль дороги на почтительном расстоянии, остерегаясь мониторов, растяжек, наземных мин и многих других возможных неприятностей. На отдых они остановились в высохшем русле реки, мост через которую был тщательно убран, и остались лишь аккуратные гнезда опор в русле и что-то вроде дуги в воздухе.
   - Самое жуткое, - сказал Пит по кабелю, - это как тут дьявольски чисто. Это ж дорога? Значит, кто-то мог выбросить пивную банку, старый ботинок хоть что-то.
   Катринко кивнула:
   - Я думаю, роботы постарались.
   - Да, конечно.
   Она развела руками в пухлых перчатках:
   - Тут же работала Сфера, значит, роботов было полно. Думаю, они и построили эту дорогу. Они ее и использовали. Они тут носили тонны всякого, чего им приходилось носить. Потом, когда большой проект закончился, роботы унесли все, что стоило хоть каких-то денег.