Уткнувшись в экран, Лерой застучал по клавиатуре, и Кэл вышел. По коридору он спустился в свой кабинет; по дороге никто его не окликнул — очевидно, все были поглощены работой. Войдя к себе, Кэл опустошенно рухнул в кресло; потом, собравшись с силами, встал, затворил дверь и упал в кресло снова.
— Винсент, он всегда такой… непредсказуемый?
— Кто, Крантц?
— Да. Вчера: «Может, пропустим по стаканчику?»
А сегодня: «Все, дескать, закончено, катись отсюда»?
— Я помню только эти две ваши беседы. Боюсь, что этого недостаточно, чтобы расценить его поведение как маниакально-депрессивный психоз.
— Зато вполне достаточно, чтобы насторожиться, — возразил Кэл. — Может, все не так уж и плохо, но я сейчас вообще крайне подозрителен. Лерой вполне мог нанять того парня, в вагончике.
— А может, у вас так много врагов, что Лерой специально заплатил ему, чтобы тот не причинил вам большего вреда. Когда актер обращается к режиссеру, что может им двигать?
— Говоря словами доктора, это вопрос не ко мне; к тому же мало того, что вопрос неправильно адресован, он еще и неверно сформулирован. — Кэл откинулся на спинку и прикрыл глаза, стараясь восстановить в памяти кабинет Крантца. — Кстати, ты не за бываешь вести запись? — неожиданно спросил он.
— У меня в памяти уже больше фотографий, чем у детского фотографа, только они гораздо скучнее.
— Ничего-ничего, давай-ка лучше взглянем на них — допустим, за последние четверть часа, хорошо? Только выведи их на настольный компьютер, я не хочу портить зрение.
Экран вспыхнул, и на нем появился кабинет Лероя.
— Замечательно, — сказал Кэл. — А теперь дай увеличение самого экрана? И разверни его поровнее.
В кабинете Крантца Кэл держал руки на подлокотниках, так что изображение получилось слегка искаженным, но тем не менее вполне отчетливым.
— Сейчас попробую слегка улучшить, — сказал Винсент, и экран превратился в правильный прямоугольник, как будто Кэл стоял прямо перед ним. Правда, немного увеличилась зернистость, но Кэла это не смущало.
— Ты гений; а теперь давай на кадр вперед.
Картинка дрогнула, но почти не изменилась.
— А два назад? — То же самое. — Ты спасал по одному кадру в секунду, верно?
— Так точно. Теперь их столько, что и присесть негде.
— Если не перестанешь паясничать, я загружу в тебя все свои школьные записи.
— Поздно, босс. Они и так уже во мне. В колледже вы учились куда лучше, чем в университете.
— Ладно, ладно. Увеличь-ка верхний левый квадрант? Ничего разобрать не могу.
— Ничего нет проще, — ответил Винсент, и в то же мгновение увеличение возросло в два раза.
— Замечательно, — восхитился Кэл. — Что здесь написано? Ага «активный передатчик — А»… Теперь три кадра вперед. Отлично. «Передатчик В». Тут Лерой не соврал. Или его беспокоило что-то другое?
— Говоря словами доктора…
— Да-да, я помню. И все-таки эту последовательность ты пока не выбрасывай. И вообще сделай выборку по одному кадру в десять секунд за все время испытаний. Пометь их и не стирай в дальнейшем?
— Слушаю и повинуюсь. Что еще, босс?
— Меня интересует поведение Лероя? Покажи его в реальном времени; начни за секунду до того момента, который меня заинтересовал.
Экранный Лерой поджал губы и бросил взгляд на Кэла. Кэл несколько раз прогнал запись, но ничего подозрительного не обнаружил.
— Пожалуй, пора доложить начальству, — наконец произнес он. — Освободи-ка экран.
Когда Кэл заканчивал набивать записку Тому Хорвату, текст которой гласил: «Коммуникационный тест с Крантцем пройден», в информационном блоке появилась строчка: «Получено сообщение».
Кэл поспешно вывел сообщение на экран. «Я потерял вас в прошлый раз». Вместо имени отправителя значилось: «Ежемесячное».
Кэл ни секунды не сомневался, что это именно тот человек, которому он должен был регулярно выплачивать дань — правда, пока неясно было почему. Но что имелось в виду? Если встреча, то совершенно непонятно какая; если инцидент в вагончике — то почему «ежемесячное»?
— Хватит пялиться на экран, — внезапно сказал Кэл. — Так дело не пойдет; нужно искать другой путь. В агентство новостей вход свободный?
— Да. Но практически всю информацию можно получить и здесь, по терминалу.
— Это не то. Похоже, я больше вспоминаю при личных беседах.
— А как же риск?
— Ничего не поделаешь. Иначе я еще долго буду пребывать в неведении.
— Не боишься к Доминго присоединиться? В мраморном городе?
— Пошли, Винсент.
— У меня нет выбора?
— Как и у меня.
Всю дорогу Кэл то и дело оглядывался, но никто на него не обращал никакого внимания. Информационное агентство находилось в Мачу Пикчу, почти в центре города; компьютеры там были почти такие же, как в кабинете у Кэла, только без папиллярных идентификаторов.
Кэл обвел взглядом ряды кабинок, размышляя, не потратил ли он зря время на путешествие сюда.
— Забыли, как ими пользоваться? — неожиданно раздался у него за спиной спокойный голос.
Кэл стремительно обернулся; перед ним стояла Мишель Гарни, которую он уже видел в выпуске новостей; у нее были яркие зеленые глаза — гораздо ярче, чем на экране.
— Думаю, разберусь со временем, — сказал Кэл — Но вообще-то терпеть не могу иметь с ними дела.
У Винсента хватило ума промолчать. Мишель улыбнулась и понимающе кивнула.
— Сейчас без них никуда. А что вас интересует?
Кэл заколебался; ему очень не хотелось афишировать свою связь с Габриэлем Доминго, но вид у Мишель был вполне дружелюбный и к тому же она сама вызвалась ему помочь.
— Я расследую дела об убийствах, связанных с наркотиками. Кроме того, человек, погибший в доке С5, был моим товарищем.
Мишель оценивающе взглянула на него.
— Может быть, посидим в комнате отдыха? Думаю, я смогу ввести вас в курс дела.
Кэл назвал свое имя; Мишель тоже представилась, и они направились в комнату отдыха. Там стояли столы, несколько кресел и торговый автомат. Внезапно Мишель засмеялась; Кэл повернул голову и увидел, что она внимательно наблюдает за ним.
— Тяжелый был день? — спросила она.
Кэл улыбнулся.
— Я просто сегодня не в форме.
Мишель недоверчиво подняла брови, но возражать не стала.
— Много было убийств в последнее время? — спросил Кэл.
— Это смотря что понимать под «много» и под «в последнее время». За минувший год — считанные единицы, и за исключением последнего ни в одном из них не прослеживается никакой связи с «Виталом-22».
— Значит, последнее убийство можно считать нетипичным?
— Не знаю, как насчет типичности… но в принципе в нем действительно есть что-то необычное. — Мишель ненадолго задумалась. — Совершено не там, где найдено тело, новый наркотик, да и раны…
— Раны? — переспросил Кэл, стараясь говорить спокойно.
— Да. Их много, и они… очень грубые. Не то что лазерный ожог или ножевое ранение. Такое впечатление, что его просто забили насмерть, или он упал с большой высоты. — Мишель непроизвольно поежилась.
— А вы сами видели тело?
— Только фото. Этого вполне достаточно.
— Может, они были поддельные?
— Нет. Один из моих излишне впечатлительных друзей назвал его пирожным на тротуаре. — Она наклонилась вперед. — А почему такой странный вопрос?
Кому нужно подделывать на трупе раны?
— Не знаю, просто спросил.
— И почему вы интересуетесь этим? Вы из полиции. — Она слегка нахмурилась; Кэл занервничал.
— Нет. Прошу прощения. У меня не было ни малейшего намерения выдавать себя за полицейского. — Кэл, кряхтя, начал вставать из-за стола. — Очень сожалею, что ввел вас в заблуждение. — Мишель внезапно накрыла его руку ладонью.
— Не спешите, — сказала она. — Я не собиралась отделываться от вас.
Рука ее была холодной и уверенной; живые глаза смотрели вопросительно, но лицо по-прежнему оставалось дружелюбным. Она не убирала руки до тех пор, пока Кэл опять не опустился в кресло.
— Что-то сегодня у меня все невпопад, — извиняющимся тоном произнес он. Мишель не ответила; она внимательно изучала его лицо.
— А где Доминго жил? — спросил Кэл.
— Здесь, в Мачу Пикчу, на западе. — Мишель назвала точный адрес. Где на Дедале запад, Кэл понятия не имел, но решил, что Винсент знает наверняка.
— А вам известно что-нибудь такое, о чем в новостях не сообщалось? — спросил он.
— Нет. Мы же не полиция.
— Очевидно, вы ждете от меня объяснений моей заинтересованности?
Мишель слегка улыбнулась, но возражать не стала.
— И вы надеетесь, что я отвечу на ваш молчаливый вопрос?
Она засмеялась и легонько кивнула.
— Скажите, вы в самом деле любите свою работу? — неожиданно спросил Кэл.
— Да, вы попали в самую точку. А почему вы спрашиваете? Вам что, ваша не нравится?
— Будем считать, что я еще не определился. Видите ли, объяснить вам причины своего любопытства я не могу, меня просто интересует то же, что и вас — истина. Если я найду ее, то поделюсь с вами. Идет?
— Должна предупредить, что информация, которой я обладаю, уже устарела.
— В любом случае, Мишель, я очень вам благодарен. Было очень приятно побеседовать с вами. — Кэл снова начал подниматься, но теперь Мишель не стала его останавливать.
— Вы действительно когда-нибудь расскажете мне об этом все?
— Да.
— Берегите себя.
Кэл замер.
— Почему вы так говорите?
— Как вы верно заметили, я люблю свою работу, неплохо с ней справляюсь и привыкла доверять своей интуиции. Вы пришли сюда не из праздного любопытства — для вас это вопрос жизни и смерти.
— Не спорю.
Мишель удивленно подняла брови.
— Вы в самом деле неплохо справляетесь со своей работой, — отметил Кэл.
На прощание она улыбнулась ему, и на этот раз Кэлу показалось, что в ее глазах мелькнула тревога.
— Где тут запад? — спросил Кэл, выйдя на улицу.
— Сторона континента, противоположная направлению вращения, — ответил Винсент. — Север — там, где Солнце.
— Значит, я сейчас иду как раз на запад?
— Ага.
— Надеюсь, ты слышал адрес Доминго. Где это?
— Пешком далековато, велосипед бы не помешал.
Лучше добраться по трубе, это намного быстрее.
— А там, наверху, стало быть, юг?
— Абсолютно верно.
Через полчаса Кэл оказался на западной окраине Мачу Пикчу, в районе Вестсайда. Здесь были в основном многоквартирные жилые дома, здания городских служб и уйма велосипедных стоянок.
В доме, где жил Доминго, было не меньше двух десятков квартир. Кэл прошел мимо, изучая обстановку.
Здание было самое обычное — длинный, узкий прямоугольник, обращенный фасадом к Солнцу; все квартиры располагались на одном этаже и в каждой имелось хотя бы одно окно, выходящее на север. Перед зданием росли дубы и сосны, — видимо, для большего уюта. Входов было два — по одному с каждой стороны.
Часть окон была раскрыта; учитывая номер квартиры Доминго — сорок восемь, — одно из этих распахнутых могло вести именно в нее — смотря с какой стороны начиналась нумерация.
Кэл вошел внутрь и оказался в крошечном пустынном фойе, облицованном красно-черной кафельной плиткой; не раздумывая, он шагнул в коридор и взглянул на номер первой попавшейся квартиры.
Шестнадцать; значит, нумерация начиналась с противоположного конца, а следовательно, окно в квартиру Доминго все-таки было закрыто.
Отступать было поздно, и Кэл зашагал дальше по коридору. Может, полиция забыла запереть дверь? Кэл понимал, что это абсурдное предположение, но не возвращаться же с пустыми руками? К счастью, в коридоре не было ни души.
Нужная дверь, точно такая же, как и соседние, была заперта на замок. Кэл хотел уже было пройти мимо, но повинуясь внезапному чувству, остановился и приложил большой палец к белой площадке.
Дверь в квартиру Габриэля Доминго бесшумно скользнула вбок.
Глава 8. ГОЛОГРАММА
— Винсент, он всегда такой… непредсказуемый?
— Кто, Крантц?
— Да. Вчера: «Может, пропустим по стаканчику?»
А сегодня: «Все, дескать, закончено, катись отсюда»?
— Я помню только эти две ваши беседы. Боюсь, что этого недостаточно, чтобы расценить его поведение как маниакально-депрессивный психоз.
— Зато вполне достаточно, чтобы насторожиться, — возразил Кэл. — Может, все не так уж и плохо, но я сейчас вообще крайне подозрителен. Лерой вполне мог нанять того парня, в вагончике.
— А может, у вас так много врагов, что Лерой специально заплатил ему, чтобы тот не причинил вам большего вреда. Когда актер обращается к режиссеру, что может им двигать?
— Говоря словами доктора, это вопрос не ко мне; к тому же мало того, что вопрос неправильно адресован, он еще и неверно сформулирован. — Кэл откинулся на спинку и прикрыл глаза, стараясь восстановить в памяти кабинет Крантца. — Кстати, ты не за бываешь вести запись? — неожиданно спросил он.
— У меня в памяти уже больше фотографий, чем у детского фотографа, только они гораздо скучнее.
— Ничего-ничего, давай-ка лучше взглянем на них — допустим, за последние четверть часа, хорошо? Только выведи их на настольный компьютер, я не хочу портить зрение.
Экран вспыхнул, и на нем появился кабинет Лероя.
— Замечательно, — сказал Кэл. — А теперь дай увеличение самого экрана? И разверни его поровнее.
В кабинете Крантца Кэл держал руки на подлокотниках, так что изображение получилось слегка искаженным, но тем не менее вполне отчетливым.
— Сейчас попробую слегка улучшить, — сказал Винсент, и экран превратился в правильный прямоугольник, как будто Кэл стоял прямо перед ним. Правда, немного увеличилась зернистость, но Кэла это не смущало.
— Ты гений; а теперь давай на кадр вперед.
Картинка дрогнула, но почти не изменилась.
— А два назад? — То же самое. — Ты спасал по одному кадру в секунду, верно?
— Так точно. Теперь их столько, что и присесть негде.
— Если не перестанешь паясничать, я загружу в тебя все свои школьные записи.
— Поздно, босс. Они и так уже во мне. В колледже вы учились куда лучше, чем в университете.
— Ладно, ладно. Увеличь-ка верхний левый квадрант? Ничего разобрать не могу.
— Ничего нет проще, — ответил Винсент, и в то же мгновение увеличение возросло в два раза.
— Замечательно, — восхитился Кэл. — Что здесь написано? Ага «активный передатчик — А»… Теперь три кадра вперед. Отлично. «Передатчик В». Тут Лерой не соврал. Или его беспокоило что-то другое?
— Говоря словами доктора…
— Да-да, я помню. И все-таки эту последовательность ты пока не выбрасывай. И вообще сделай выборку по одному кадру в десять секунд за все время испытаний. Пометь их и не стирай в дальнейшем?
— Слушаю и повинуюсь. Что еще, босс?
— Меня интересует поведение Лероя? Покажи его в реальном времени; начни за секунду до того момента, который меня заинтересовал.
Экранный Лерой поджал губы и бросил взгляд на Кэла. Кэл несколько раз прогнал запись, но ничего подозрительного не обнаружил.
— Пожалуй, пора доложить начальству, — наконец произнес он. — Освободи-ка экран.
Когда Кэл заканчивал набивать записку Тому Хорвату, текст которой гласил: «Коммуникационный тест с Крантцем пройден», в информационном блоке появилась строчка: «Получено сообщение».
Кэл поспешно вывел сообщение на экран. «Я потерял вас в прошлый раз». Вместо имени отправителя значилось: «Ежемесячное».
Кэл ни секунды не сомневался, что это именно тот человек, которому он должен был регулярно выплачивать дань — правда, пока неясно было почему. Но что имелось в виду? Если встреча, то совершенно непонятно какая; если инцидент в вагончике — то почему «ежемесячное»?
— Хватит пялиться на экран, — внезапно сказал Кэл. — Так дело не пойдет; нужно искать другой путь. В агентство новостей вход свободный?
— Да. Но практически всю информацию можно получить и здесь, по терминалу.
— Это не то. Похоже, я больше вспоминаю при личных беседах.
— А как же риск?
— Ничего не поделаешь. Иначе я еще долго буду пребывать в неведении.
— Не боишься к Доминго присоединиться? В мраморном городе?
— Пошли, Винсент.
— У меня нет выбора?
— Как и у меня.
Всю дорогу Кэл то и дело оглядывался, но никто на него не обращал никакого внимания. Информационное агентство находилось в Мачу Пикчу, почти в центре города; компьютеры там были почти такие же, как в кабинете у Кэла, только без папиллярных идентификаторов.
Кэл обвел взглядом ряды кабинок, размышляя, не потратил ли он зря время на путешествие сюда.
— Забыли, как ими пользоваться? — неожиданно раздался у него за спиной спокойный голос.
Кэл стремительно обернулся; перед ним стояла Мишель Гарни, которую он уже видел в выпуске новостей; у нее были яркие зеленые глаза — гораздо ярче, чем на экране.
— Думаю, разберусь со временем, — сказал Кэл — Но вообще-то терпеть не могу иметь с ними дела.
У Винсента хватило ума промолчать. Мишель улыбнулась и понимающе кивнула.
— Сейчас без них никуда. А что вас интересует?
Кэл заколебался; ему очень не хотелось афишировать свою связь с Габриэлем Доминго, но вид у Мишель был вполне дружелюбный и к тому же она сама вызвалась ему помочь.
— Я расследую дела об убийствах, связанных с наркотиками. Кроме того, человек, погибший в доке С5, был моим товарищем.
Мишель оценивающе взглянула на него.
— Может быть, посидим в комнате отдыха? Думаю, я смогу ввести вас в курс дела.
Кэл назвал свое имя; Мишель тоже представилась, и они направились в комнату отдыха. Там стояли столы, несколько кресел и торговый автомат. Внезапно Мишель засмеялась; Кэл повернул голову и увидел, что она внимательно наблюдает за ним.
— Тяжелый был день? — спросила она.
Кэл улыбнулся.
— Я просто сегодня не в форме.
Мишель недоверчиво подняла брови, но возражать не стала.
— Много было убийств в последнее время? — спросил Кэл.
— Это смотря что понимать под «много» и под «в последнее время». За минувший год — считанные единицы, и за исключением последнего ни в одном из них не прослеживается никакой связи с «Виталом-22».
— Значит, последнее убийство можно считать нетипичным?
— Не знаю, как насчет типичности… но в принципе в нем действительно есть что-то необычное. — Мишель ненадолго задумалась. — Совершено не там, где найдено тело, новый наркотик, да и раны…
— Раны? — переспросил Кэл, стараясь говорить спокойно.
— Да. Их много, и они… очень грубые. Не то что лазерный ожог или ножевое ранение. Такое впечатление, что его просто забили насмерть, или он упал с большой высоты. — Мишель непроизвольно поежилась.
— А вы сами видели тело?
— Только фото. Этого вполне достаточно.
— Может, они были поддельные?
— Нет. Один из моих излишне впечатлительных друзей назвал его пирожным на тротуаре. — Она наклонилась вперед. — А почему такой странный вопрос?
Кому нужно подделывать на трупе раны?
— Не знаю, просто спросил.
— И почему вы интересуетесь этим? Вы из полиции. — Она слегка нахмурилась; Кэл занервничал.
— Нет. Прошу прощения. У меня не было ни малейшего намерения выдавать себя за полицейского. — Кэл, кряхтя, начал вставать из-за стола. — Очень сожалею, что ввел вас в заблуждение. — Мишель внезапно накрыла его руку ладонью.
— Не спешите, — сказала она. — Я не собиралась отделываться от вас.
Рука ее была холодной и уверенной; живые глаза смотрели вопросительно, но лицо по-прежнему оставалось дружелюбным. Она не убирала руки до тех пор, пока Кэл опять не опустился в кресло.
— Что-то сегодня у меня все невпопад, — извиняющимся тоном произнес он. Мишель не ответила; она внимательно изучала его лицо.
— А где Доминго жил? — спросил Кэл.
— Здесь, в Мачу Пикчу, на западе. — Мишель назвала точный адрес. Где на Дедале запад, Кэл понятия не имел, но решил, что Винсент знает наверняка.
— А вам известно что-нибудь такое, о чем в новостях не сообщалось? — спросил он.
— Нет. Мы же не полиция.
— Очевидно, вы ждете от меня объяснений моей заинтересованности?
Мишель слегка улыбнулась, но возражать не стала.
— И вы надеетесь, что я отвечу на ваш молчаливый вопрос?
Она засмеялась и легонько кивнула.
— Скажите, вы в самом деле любите свою работу? — неожиданно спросил Кэл.
— Да, вы попали в самую точку. А почему вы спрашиваете? Вам что, ваша не нравится?
— Будем считать, что я еще не определился. Видите ли, объяснить вам причины своего любопытства я не могу, меня просто интересует то же, что и вас — истина. Если я найду ее, то поделюсь с вами. Идет?
— Должна предупредить, что информация, которой я обладаю, уже устарела.
— В любом случае, Мишель, я очень вам благодарен. Было очень приятно побеседовать с вами. — Кэл снова начал подниматься, но теперь Мишель не стала его останавливать.
— Вы действительно когда-нибудь расскажете мне об этом все?
— Да.
— Берегите себя.
Кэл замер.
— Почему вы так говорите?
— Как вы верно заметили, я люблю свою работу, неплохо с ней справляюсь и привыкла доверять своей интуиции. Вы пришли сюда не из праздного любопытства — для вас это вопрос жизни и смерти.
— Не спорю.
Мишель удивленно подняла брови.
— Вы в самом деле неплохо справляетесь со своей работой, — отметил Кэл.
На прощание она улыбнулась ему, и на этот раз Кэлу показалось, что в ее глазах мелькнула тревога.
— Где тут запад? — спросил Кэл, выйдя на улицу.
— Сторона континента, противоположная направлению вращения, — ответил Винсент. — Север — там, где Солнце.
— Значит, я сейчас иду как раз на запад?
— Ага.
— Надеюсь, ты слышал адрес Доминго. Где это?
— Пешком далековато, велосипед бы не помешал.
Лучше добраться по трубе, это намного быстрее.
— А там, наверху, стало быть, юг?
— Абсолютно верно.
Через полчаса Кэл оказался на западной окраине Мачу Пикчу, в районе Вестсайда. Здесь были в основном многоквартирные жилые дома, здания городских служб и уйма велосипедных стоянок.
В доме, где жил Доминго, было не меньше двух десятков квартир. Кэл прошел мимо, изучая обстановку.
Здание было самое обычное — длинный, узкий прямоугольник, обращенный фасадом к Солнцу; все квартиры располагались на одном этаже и в каждой имелось хотя бы одно окно, выходящее на север. Перед зданием росли дубы и сосны, — видимо, для большего уюта. Входов было два — по одному с каждой стороны.
Часть окон была раскрыта; учитывая номер квартиры Доминго — сорок восемь, — одно из этих распахнутых могло вести именно в нее — смотря с какой стороны начиналась нумерация.
Кэл вошел внутрь и оказался в крошечном пустынном фойе, облицованном красно-черной кафельной плиткой; не раздумывая, он шагнул в коридор и взглянул на номер первой попавшейся квартиры.
Шестнадцать; значит, нумерация начиналась с противоположного конца, а следовательно, окно в квартиру Доминго все-таки было закрыто.
Отступать было поздно, и Кэл зашагал дальше по коридору. Может, полиция забыла запереть дверь? Кэл понимал, что это абсурдное предположение, но не возвращаться же с пустыми руками? К счастью, в коридоре не было ни души.
Нужная дверь, точно такая же, как и соседние, была заперта на замок. Кэл хотел уже было пройти мимо, но повинуясь внезапному чувству, остановился и приложил большой палец к белой площадке.
Дверь в квартиру Габриэля Доминго бесшумно скользнула вбок.
Глава 8. ГОЛОГРАММА
Удивленный и озабоченный, Кэл поспешно облизал подушечку пальца и тщательно протер белую панельку. В холле по-прежнему никого не было. Он вошел в квартиру, и дверь за ним закрылась.
Здесь все выглядело так, будто Доминго выскочил на пару минут перекусить в соседнем баре. Очевидно, полиция не тронула его личные вещи. Правда, был риск, что здесь оставлена скрытая видеокамера, но Кэл ее найти не смог, сколько ни пытался.
— Ты знаешь, как действует полиция в таких случаях, Винсент? — спросил он. — Например, остается ли жилище убитого неприкосновенным на какой-то срок, что-нибудь в этом роде?
— Извини, вроде бы так и должно быть, но я не могу подтвердить это или опровергнуть.
Кэл решил не спешить и прежде всего внимательно осмотрелся; да, без сомнения, он бывал здесь и раньше. Правда, с какой целью, пока оставалось тайной. Вот если бы он увидел сейчас Доминго восседающим в плетеном кресле-качалке, тогда другое дело.
Вся мебель в квартире, за исключением качалки и кресла перед рабочим столом, была встроенной; под окном угадывались очертания сложенной кровати. Ящички для постельных принадлежностей были утоплены прямо в стену, а настольный компьютер стоял на складной подставке. Увидев на полке небольшую голограмму и всякие безделушки, Кэл опять почувствовал себя виноватым.
Он тщательно проверил каждый выдвижной ящичек, но не нашел в них ничего примечательного. Он уже собрался было осмотреть стенной шкаф, но неожиданно подошел к окну и с удивлением обнаружил, что оно не заперто. Кэл сдвинул его в сторону, при этом Винсент соскочил у него с запястья, но, слава Богу, не упал, а повис на ветке, торчащей прямо перед окном.
— Придется тебе постоять на шухере, Вин. Если кто-то войдет в здание, дай мне знать, о'кей?
— Без проблем.
Уже роясь в шкафу, Кэл осознал вдруг, насколько естественно он проделал этот трюк с Винсентом. Неужели подобные визиты в чужие квартиры были для него в порядке вещей.
Гардероб хозяина явно подбирался из соображений прочности и долговечности — вся рабочая одежда была из плотного, тяжелого материала; локти и колени костюмов пестрели заплатками. Помимо одежды Кэл обнаружил здесь и другие вещи, необходимые любому строителю, — каску, чемоданчик для инструментов, крепкую обувь и, конечно же, термос. Все это было не очень интересно, и Кэл перешел к полкам.
Безделушки показались ему совершенно незнакомыми, но голограмма почему-то привлекла его внимание. Выполнена она была непрофессионально — самоделка в дешевой рамке с задней подсветкой, — но тем не менее затронула в душе Кэла какие-то струны. На голограмме была изображена церковь с большим золотым украшением на фасаде, напоминающем вспышку сверхновой.
Может, Доминго был верующим? Однако никаких других свидетельств в пользу этой теории обнаружить не удалось. Правда, их могла изъять полиция, но такое предположение показалось Кэлу неправдоподобным.
По-прежнему не понимая, чем эта церковь так его заинтересовала, Кэл поискал в столе ножницы, вытащил голограмму из рамки, отрезал половину и положил в карман, а оставшуюся часть вернул на место, сдвинув края рамки. Картина почти не изменилась; легкое увеличение зернистости было практически незаметно.
Еще через минуту в комнате осталось неизученным только содержимое компьютера. Кэл уже собрался было покинуть дом, но внезапно вспомнил о двери, которую смог открыть простым прикосновением. Кэл подошел к компьютеру и приложил большой палец к пластинке. Экран осветился; на нем появились зеленые буквы: «Габриэль Ангелио Доминго. Личное».
Затаив дыхание, Кэл впился глазами во второе имя Доминго; через минуту его подозрения подтвердились — в почтовом ящике Габриэля он обнаружил сообщение, которое послал вчера «Ангелу».
Кэл содрогнулся и стер его — ответить Ангел все равно уже не мог.
Итак, его отношения с жертвой преступления выходили далеко за рамки простого знакомства — об этом красноречиво свидетельствовали зашифрованные письма, которые они посылали друг другу.
На мгновение Кэлу стало страшно: загадок становилось слишком много. Чем больше он узнавал, тем глубже погружался в неизвестность.
— Ну как там, Винсент? — спросил он.
— Все чисто.
Кэл опять повернулся к компьютеру; и через несколько мгновений понял, что вся информация, принадлежащая Доминго ужасно бессистемна — ни журнала банковских операций, ни рекомендаций от работодателей, ни автобиографии. Зато просматривая входящую и исходящую почту, он наткнулся на парочку любопытных сообщений.
Первое гласило: «Расшифруй то, что подслушано у Галентайна. Прочти С и Г 1:19:24 перед Тинсдейлом. Крайне важно».
Интересно, кто отправитель — неужели он сам? Кэл нахмурился. По пути ему попался бар под названием «Галентайн», но что можно сказать об этих странных цифрах? Он так и сяк повертел их в уме — безрезультатно. А С и Г? Что это — имена? Названия?
Второе сообщение было адресовано «Джаму»: «Не уверен насчет вечернего плана. Мой напарник, похоже, свихнулся. Подробности расскажу позже».
Кэл протянул руку, чтобы распечатать себе обе записки, но тут послышался голос Винсента.
— Кто-то идет! Не знаю, полиция или нет, но лучше поторопись.
Через мгновение Винсент уже оказался на запястье хозяина; Кэл шагнул к двери, но передумал и, быстро выглянув в окно, вскарабкался на подоконник и, задвинув за собой раму, нырнул под прикрытие густых веток. Если его обнаружат — конец. На отступление оставались считанные секунды.
Кэл бросил быстрый взгляд наверх. По дубу можно было забраться на крышу Кэл полез по стволу, стараясь не обращать внимания на боль в спине. Ветви надежно скрывали его от случайных взглядов. Добравшись до верхушки, он осмотрелся, и когда одинокий прохожий скрылся за углом, прыгнул на крышу.
Надеясь, что такой маневр обескуражит любого преследователя, он, пригнувшись, побежал к противоположному краю и, спрыгнув на землю, быстро зашагал вверх по холму, периодически украдкой поглядывая по сторонам. Погони не было.
Облегченно вздохнул он только в вагончике трубы, уносящем его на противоположный конец континента.
— Раз уж мы встали на этот путь, Винсент, пришла пора осмотреть то место, где нашли труп Доминго. Думаю, сейчас это уже не опасно.
— Для многих такие слова стали последними в жизни.
Когда Кэл оказался в причальном диске, чувство смутной вины вновь вернулось к нему; лифт быстро доставил его к нужному месту. Зловещий док «С5» оказался не чем иным, как большим складом; вдоль стен тянулись длинные ряды контейнеров, снабженных датчиками, реагирующими на движение. Пол в центре помещения был недавно выскоблен, и это сразу бросалось в глаза. Кэл огляделся.
Возможно, он сбросил Доминго с одного из штабелей? Но нет, в новостях говорилось, что, по данным полиции, Доминго был убит в другом месте, а сюда доставили уже его труп.
— Ничего не понимаю, — пробормотал он. — Вовсех местах, где я бывал до этого, ко мне возвращались какие-то фрагменты памяти, но здесь ничего, абсолютно ничего. Сплошная пустота.
— Значит, вы вспомнили и квартиру Доминго? — спросил Винсент.
— Достаточно, чтобы убедиться, что я туда частенько захаживал.
— И все же ничего там не нашли?
— Наоборот. — Кэл рассказал о записках и голограмме. — И, кстати, не стирай то, что сейчас услышал, — напомнил он напоследок, и, выйдя на середину склада, спросил:
— А что в этих ящиках?
— Судя по биркам, комплектующие. Гайки, болты, шайбы и прочие железки.
— Наркотиков нет?
— По крайней мере здесь об этом не написано.
— Возьму на себя смелость предположить, что они есть. С другой стороны, полиция наверняка тут все обшарила. — С тяжелым вздохом Кэл уселся прямо на пол. — Знаешь, пожалуй, я могу с уверенностью сказать, что ни разу здесь не бывал. Лучше вернемся к этим запискам. «Галентайн» — это скорее всего бар, но что, по-твоему, значат эти цифры? И «С и Г»?
— Ну, цифры могут быть чем угодно — датами, временем, номерами счетов, паролями, шифрами, координатами, углами, размерами шляп… А что касается «С и Г», то это скорее всего инициалы. Если хотите, я возьму справочник и предложу вашему вниманию все пары типа «Санд и Грэйвел» или, допустим, «Сюзен» и «Гарри».
— Наверняка толку от этого будет мало, но дома я все же попрошу тебя подготовить такой список и как можно более полный.
— Сверхурочные получу?
— Посмотрим.
— Хронологически я ведь еще совсем ребенок. Как по-твоему, есть на Дедале законы об эксплуатации детского труда?
— И не спрашивай, — ответил Кэл. — Думаю, сейчас мне самое время выпить.
Добравшись до «Галентайна», он остановился у входа:
— Винсент, ну-ка выведи на экран фотографию Доминго.
— Слово — закон.
Небольшой ансамбль из четырех человек наяривал вовсю. Посетители пытались перекричать их, но шансы на победу у них были невелики: музыканты были вооружены мощными усилителями и внушительного вида колонками. Стойка находилась в дальнем конце, и длинный зал казался огромной трубой, засасывающей в себя клиентов. Между стойкой и входом в беспорядке были разбросаны колченогие столы и стулья; бар был набит битком.
Протолкавшись к стойке, Кэл нажал кнопку вызова: пить ему не хотелось, но заказать хоть что-нибудь было необходимо. Пока бармен смешивал коктейль, Кэл сунул ему под нос Винсента и спросил:
— Вы когда-нибудь видели здесь этого парня?
Невысокий, коренастый бармен, с физиономией типичного вышибалы, мельком взглянул на экран и ответил:
— Нет.
Он протянул Кэлу бокал и собрался уже уходить, но Кэл остановил его.
— Подождите. А меня?
— Да. — Бармен смерил Кэла продолжительным взглядом и отправился по своим делам.
Поняв, что с ним каши не сваришь, Кэл поискал свободный столик, подальше от света и музыки, и уселся за ним, подперев щеку рукой.
— Не знаю как ты, — сказал он Винсенту, — но эта музыка явно не для меня.
— Жаль, что слов не разобрать, — проворчал Винсент; голос его едва не потонул в грохоте.
— Так было задумано. Будь они в состоянии написать хоть что-то стоящее, то наверняка играли бы потише.
Не спеша потягивая выпивку, Кэл наблюдал за входящими и выходящими посетителями.
— И долго мы еще здесь будем торчать? — не выдержал наконец Винсент.
— Это слишком серьезный вопрос, чтобы ответить на него после всего лишь одного стакана.
— А ты еще меня ругал…
— Мне нужно узнать как можно больше. Нельзя упускать ни малейшей зацепки. Может, со стороны это выглядит как пустая трата времени, но я.
— Что ты? — встревожено спросил Винсент, потому что Кэл запнулся на полуслове.
— Я с удивлением вижу, что сюда пожаловал Расс Толбор.
Командир «Виттории» пробирался сквозь толпу; если он и увидел Кэла, то, во всяком случае, виду не подал. Он вообще ни с кем не заговаривал и целеустремленно двигался туда, где, судя по всему, располагались отдельные кабинки.
— И что тебя удивляет?
— Да нет, в принципе ничего особенного; он имеет такое же право пропустить пару рюмок, как и любой другой. Но я уже говорил, что не люблю совпадений. Точнее, не верю в то, что случайные совпадения действительно случайные.
— Хочешь, подсчитаю?
— Заткнись и слушай. Этот бар упоминался в послании, которое получил Доминго. Теперь оказывается, что сюда наведывается Толбор. И то и другое наверняка связано друг с другом. — Кэл помолчал. — Хочу посмотреть, с кем он. Твоя камера готова?
— Не просто готова — охотно готова.
Кэл встал из-за стола и не спеша направился в уборную. За дверью, в которой исчез Толбор, обнаружился еще один зал, где было гораздо меньше народу. Несколько дверей вели, по всей вероятности, в отдельные кабинки.
Вернувшись за свой стол, Кэл первым делом просмотрел сделанные Винсентом снимки посетителей, но Толбора среди них не оказалось.
— Значит, он в одной из кабинок, — резюмировал он. — Ну что же, подождем пока он выйдет.
Кэл погрузился в ожидание, и мысли его постепенно переключились на жену и дочь. И чем дольше он ждал, тем больше ему хотелось плюнуть на все, вернуться домой и поговорить с Никки. Если только она еще там.
Видимо, Кэл впал в легкую прострацию, потому-что не сразу сообразил, что кто-то обращается к нему с вопросом.
— Я спрашиваю, вы ждете кого-нибудь?
Он поднял глаза, перед ним стояла светловолосая женщина в бирюзовом вечернем платье с таким глубоким вырезом, что Кэлу даже не требовалось вставать, чтобы увидеть ее прелести. Опираясь на спинку свободного стула, она выжидающе смотрела на него.
— Прошу прощения, но я и в самом деле жду, — сказал Кэл.
Женщина слегка улыбнулась, передернула плечиками и с разочарованным видом удалилась, а Кэл вновь погрузился в размышления о том, что сказать Никки при встрече.
Наконец появился Толбор в сопровождении двух незнакомых мужчин — оба лет около пятидесяти пяти, оба гладко выбритые, оба высокого роста. Тот, что шел впереди, неотрывно следил за дверью, другой пытался продолжать беседу с Толбором, но усилители сводили на нет все его попытки. Все трое прошли через зал и скрылись за дверью.
— Успел что-нибудь снять, Винсент?
— Да.
— Выбери по парочке наиболее удачных портретов, а все остальные сотри. — Кэл встал из-за стола и опять заглянул во второй зал; кабинка под номером один была открыта. Он вышел и, подойдя к бару, заказал себе еще порцию.
Здесь все выглядело так, будто Доминго выскочил на пару минут перекусить в соседнем баре. Очевидно, полиция не тронула его личные вещи. Правда, был риск, что здесь оставлена скрытая видеокамера, но Кэл ее найти не смог, сколько ни пытался.
— Ты знаешь, как действует полиция в таких случаях, Винсент? — спросил он. — Например, остается ли жилище убитого неприкосновенным на какой-то срок, что-нибудь в этом роде?
— Извини, вроде бы так и должно быть, но я не могу подтвердить это или опровергнуть.
Кэл решил не спешить и прежде всего внимательно осмотрелся; да, без сомнения, он бывал здесь и раньше. Правда, с какой целью, пока оставалось тайной. Вот если бы он увидел сейчас Доминго восседающим в плетеном кресле-качалке, тогда другое дело.
Вся мебель в квартире, за исключением качалки и кресла перед рабочим столом, была встроенной; под окном угадывались очертания сложенной кровати. Ящички для постельных принадлежностей были утоплены прямо в стену, а настольный компьютер стоял на складной подставке. Увидев на полке небольшую голограмму и всякие безделушки, Кэл опять почувствовал себя виноватым.
Он тщательно проверил каждый выдвижной ящичек, но не нашел в них ничего примечательного. Он уже собрался было осмотреть стенной шкаф, но неожиданно подошел к окну и с удивлением обнаружил, что оно не заперто. Кэл сдвинул его в сторону, при этом Винсент соскочил у него с запястья, но, слава Богу, не упал, а повис на ветке, торчащей прямо перед окном.
— Придется тебе постоять на шухере, Вин. Если кто-то войдет в здание, дай мне знать, о'кей?
— Без проблем.
Уже роясь в шкафу, Кэл осознал вдруг, насколько естественно он проделал этот трюк с Винсентом. Неужели подобные визиты в чужие квартиры были для него в порядке вещей.
Гардероб хозяина явно подбирался из соображений прочности и долговечности — вся рабочая одежда была из плотного, тяжелого материала; локти и колени костюмов пестрели заплатками. Помимо одежды Кэл обнаружил здесь и другие вещи, необходимые любому строителю, — каску, чемоданчик для инструментов, крепкую обувь и, конечно же, термос. Все это было не очень интересно, и Кэл перешел к полкам.
Безделушки показались ему совершенно незнакомыми, но голограмма почему-то привлекла его внимание. Выполнена она была непрофессионально — самоделка в дешевой рамке с задней подсветкой, — но тем не менее затронула в душе Кэла какие-то струны. На голограмме была изображена церковь с большим золотым украшением на фасаде, напоминающем вспышку сверхновой.
Может, Доминго был верующим? Однако никаких других свидетельств в пользу этой теории обнаружить не удалось. Правда, их могла изъять полиция, но такое предположение показалось Кэлу неправдоподобным.
По-прежнему не понимая, чем эта церковь так его заинтересовала, Кэл поискал в столе ножницы, вытащил голограмму из рамки, отрезал половину и положил в карман, а оставшуюся часть вернул на место, сдвинув края рамки. Картина почти не изменилась; легкое увеличение зернистости было практически незаметно.
Еще через минуту в комнате осталось неизученным только содержимое компьютера. Кэл уже собрался было покинуть дом, но внезапно вспомнил о двери, которую смог открыть простым прикосновением. Кэл подошел к компьютеру и приложил большой палец к пластинке. Экран осветился; на нем появились зеленые буквы: «Габриэль Ангелио Доминго. Личное».
Затаив дыхание, Кэл впился глазами во второе имя Доминго; через минуту его подозрения подтвердились — в почтовом ящике Габриэля он обнаружил сообщение, которое послал вчера «Ангелу».
Кэл содрогнулся и стер его — ответить Ангел все равно уже не мог.
Итак, его отношения с жертвой преступления выходили далеко за рамки простого знакомства — об этом красноречиво свидетельствовали зашифрованные письма, которые они посылали друг другу.
На мгновение Кэлу стало страшно: загадок становилось слишком много. Чем больше он узнавал, тем глубже погружался в неизвестность.
— Ну как там, Винсент? — спросил он.
— Все чисто.
Кэл опять повернулся к компьютеру; и через несколько мгновений понял, что вся информация, принадлежащая Доминго ужасно бессистемна — ни журнала банковских операций, ни рекомендаций от работодателей, ни автобиографии. Зато просматривая входящую и исходящую почту, он наткнулся на парочку любопытных сообщений.
Первое гласило: «Расшифруй то, что подслушано у Галентайна. Прочти С и Г 1:19:24 перед Тинсдейлом. Крайне важно».
Интересно, кто отправитель — неужели он сам? Кэл нахмурился. По пути ему попался бар под названием «Галентайн», но что можно сказать об этих странных цифрах? Он так и сяк повертел их в уме — безрезультатно. А С и Г? Что это — имена? Названия?
Второе сообщение было адресовано «Джаму»: «Не уверен насчет вечернего плана. Мой напарник, похоже, свихнулся. Подробности расскажу позже».
Кэл протянул руку, чтобы распечатать себе обе записки, но тут послышался голос Винсента.
— Кто-то идет! Не знаю, полиция или нет, но лучше поторопись.
Через мгновение Винсент уже оказался на запястье хозяина; Кэл шагнул к двери, но передумал и, быстро выглянув в окно, вскарабкался на подоконник и, задвинув за собой раму, нырнул под прикрытие густых веток. Если его обнаружат — конец. На отступление оставались считанные секунды.
Кэл бросил быстрый взгляд наверх. По дубу можно было забраться на крышу Кэл полез по стволу, стараясь не обращать внимания на боль в спине. Ветви надежно скрывали его от случайных взглядов. Добравшись до верхушки, он осмотрелся, и когда одинокий прохожий скрылся за углом, прыгнул на крышу.
Надеясь, что такой маневр обескуражит любого преследователя, он, пригнувшись, побежал к противоположному краю и, спрыгнув на землю, быстро зашагал вверх по холму, периодически украдкой поглядывая по сторонам. Погони не было.
Облегченно вздохнул он только в вагончике трубы, уносящем его на противоположный конец континента.
— Раз уж мы встали на этот путь, Винсент, пришла пора осмотреть то место, где нашли труп Доминго. Думаю, сейчас это уже не опасно.
— Для многих такие слова стали последними в жизни.
Когда Кэл оказался в причальном диске, чувство смутной вины вновь вернулось к нему; лифт быстро доставил его к нужному месту. Зловещий док «С5» оказался не чем иным, как большим складом; вдоль стен тянулись длинные ряды контейнеров, снабженных датчиками, реагирующими на движение. Пол в центре помещения был недавно выскоблен, и это сразу бросалось в глаза. Кэл огляделся.
Возможно, он сбросил Доминго с одного из штабелей? Но нет, в новостях говорилось, что, по данным полиции, Доминго был убит в другом месте, а сюда доставили уже его труп.
— Ничего не понимаю, — пробормотал он. — Вовсех местах, где я бывал до этого, ко мне возвращались какие-то фрагменты памяти, но здесь ничего, абсолютно ничего. Сплошная пустота.
— Значит, вы вспомнили и квартиру Доминго? — спросил Винсент.
— Достаточно, чтобы убедиться, что я туда частенько захаживал.
— И все же ничего там не нашли?
— Наоборот. — Кэл рассказал о записках и голограмме. — И, кстати, не стирай то, что сейчас услышал, — напомнил он напоследок, и, выйдя на середину склада, спросил:
— А что в этих ящиках?
— Судя по биркам, комплектующие. Гайки, болты, шайбы и прочие железки.
— Наркотиков нет?
— По крайней мере здесь об этом не написано.
— Возьму на себя смелость предположить, что они есть. С другой стороны, полиция наверняка тут все обшарила. — С тяжелым вздохом Кэл уселся прямо на пол. — Знаешь, пожалуй, я могу с уверенностью сказать, что ни разу здесь не бывал. Лучше вернемся к этим запискам. «Галентайн» — это скорее всего бар, но что, по-твоему, значат эти цифры? И «С и Г»?
— Ну, цифры могут быть чем угодно — датами, временем, номерами счетов, паролями, шифрами, координатами, углами, размерами шляп… А что касается «С и Г», то это скорее всего инициалы. Если хотите, я возьму справочник и предложу вашему вниманию все пары типа «Санд и Грэйвел» или, допустим, «Сюзен» и «Гарри».
— Наверняка толку от этого будет мало, но дома я все же попрошу тебя подготовить такой список и как можно более полный.
— Сверхурочные получу?
— Посмотрим.
— Хронологически я ведь еще совсем ребенок. Как по-твоему, есть на Дедале законы об эксплуатации детского труда?
— И не спрашивай, — ответил Кэл. — Думаю, сейчас мне самое время выпить.
Добравшись до «Галентайна», он остановился у входа:
— Винсент, ну-ка выведи на экран фотографию Доминго.
— Слово — закон.
Небольшой ансамбль из четырех человек наяривал вовсю. Посетители пытались перекричать их, но шансы на победу у них были невелики: музыканты были вооружены мощными усилителями и внушительного вида колонками. Стойка находилась в дальнем конце, и длинный зал казался огромной трубой, засасывающей в себя клиентов. Между стойкой и входом в беспорядке были разбросаны колченогие столы и стулья; бар был набит битком.
Протолкавшись к стойке, Кэл нажал кнопку вызова: пить ему не хотелось, но заказать хоть что-нибудь было необходимо. Пока бармен смешивал коктейль, Кэл сунул ему под нос Винсента и спросил:
— Вы когда-нибудь видели здесь этого парня?
Невысокий, коренастый бармен, с физиономией типичного вышибалы, мельком взглянул на экран и ответил:
— Нет.
Он протянул Кэлу бокал и собрался уже уходить, но Кэл остановил его.
— Подождите. А меня?
— Да. — Бармен смерил Кэла продолжительным взглядом и отправился по своим делам.
Поняв, что с ним каши не сваришь, Кэл поискал свободный столик, подальше от света и музыки, и уселся за ним, подперев щеку рукой.
— Не знаю как ты, — сказал он Винсенту, — но эта музыка явно не для меня.
— Жаль, что слов не разобрать, — проворчал Винсент; голос его едва не потонул в грохоте.
— Так было задумано. Будь они в состоянии написать хоть что-то стоящее, то наверняка играли бы потише.
Не спеша потягивая выпивку, Кэл наблюдал за входящими и выходящими посетителями.
— И долго мы еще здесь будем торчать? — не выдержал наконец Винсент.
— Это слишком серьезный вопрос, чтобы ответить на него после всего лишь одного стакана.
— А ты еще меня ругал…
— Мне нужно узнать как можно больше. Нельзя упускать ни малейшей зацепки. Может, со стороны это выглядит как пустая трата времени, но я.
— Что ты? — встревожено спросил Винсент, потому что Кэл запнулся на полуслове.
— Я с удивлением вижу, что сюда пожаловал Расс Толбор.
Командир «Виттории» пробирался сквозь толпу; если он и увидел Кэла, то, во всяком случае, виду не подал. Он вообще ни с кем не заговаривал и целеустремленно двигался туда, где, судя по всему, располагались отдельные кабинки.
— И что тебя удивляет?
— Да нет, в принципе ничего особенного; он имеет такое же право пропустить пару рюмок, как и любой другой. Но я уже говорил, что не люблю совпадений. Точнее, не верю в то, что случайные совпадения действительно случайные.
— Хочешь, подсчитаю?
— Заткнись и слушай. Этот бар упоминался в послании, которое получил Доминго. Теперь оказывается, что сюда наведывается Толбор. И то и другое наверняка связано друг с другом. — Кэл помолчал. — Хочу посмотреть, с кем он. Твоя камера готова?
— Не просто готова — охотно готова.
Кэл встал из-за стола и не спеша направился в уборную. За дверью, в которой исчез Толбор, обнаружился еще один зал, где было гораздо меньше народу. Несколько дверей вели, по всей вероятности, в отдельные кабинки.
Вернувшись за свой стол, Кэл первым делом просмотрел сделанные Винсентом снимки посетителей, но Толбора среди них не оказалось.
— Значит, он в одной из кабинок, — резюмировал он. — Ну что же, подождем пока он выйдет.
Кэл погрузился в ожидание, и мысли его постепенно переключились на жену и дочь. И чем дольше он ждал, тем больше ему хотелось плюнуть на все, вернуться домой и поговорить с Никки. Если только она еще там.
Видимо, Кэл впал в легкую прострацию, потому-что не сразу сообразил, что кто-то обращается к нему с вопросом.
— Я спрашиваю, вы ждете кого-нибудь?
Он поднял глаза, перед ним стояла светловолосая женщина в бирюзовом вечернем платье с таким глубоким вырезом, что Кэлу даже не требовалось вставать, чтобы увидеть ее прелести. Опираясь на спинку свободного стула, она выжидающе смотрела на него.
— Прошу прощения, но я и в самом деле жду, — сказал Кэл.
Женщина слегка улыбнулась, передернула плечиками и с разочарованным видом удалилась, а Кэл вновь погрузился в размышления о том, что сказать Никки при встрече.
Наконец появился Толбор в сопровождении двух незнакомых мужчин — оба лет около пятидесяти пяти, оба гладко выбритые, оба высокого роста. Тот, что шел впереди, неотрывно следил за дверью, другой пытался продолжать беседу с Толбором, но усилители сводили на нет все его попытки. Все трое прошли через зал и скрылись за дверью.
— Успел что-нибудь снять, Винсент?
— Да.
— Выбери по парочке наиболее удачных портретов, а все остальные сотри. — Кэл встал из-за стола и опять заглянул во второй зал; кабинка под номером один была открыта. Он вышел и, подойдя к бару, заказал себе еще порцию.