Страница:
Если, конечно, они действительно еще не освоились — вот о чем я подумал, нащупывая отключатель.
Еще некоторое время я размышлял у двери на пятый уровень, ради чего кому-то могло понадобиться захватить наш корабль. Ограбление пассажиров? Похищение груза? Убийство кого-нибудь из пассажиров или из команды? Скорее всего нападавшие провели газовую атаку потому, что их отряд невелик. Это мне на руку. Чем меньше противников, тем легче с ними бороться.
А я собирался бороться всерьез. Нападение вооруженного отряда на пассажирский корабль не может быть случайностью. Эти люди, несомненно, имеют прямое отношение и к убийству Дженни, и к предполагаемому убийству Фенна Мелгарда.
Я опять слегка отодвинул створку двери. За ней не было никого, из коридора не доносилось ни единого шороха. Сделав щель пошире, я увидел, что дверь в одну из кают открыта. Я решил, что, заглянув в нее, смогу понять, грабят ли каюты, и уже собрался выйти в коридор, когда моих ушей достиг новый звук.
Из-за сниженной скорости звука на корабле было трудно определить его источник. Ясно было одно — он находится в коридоре, а не на лестнице. В следующий миг в дверях каюты кто-то появился. Фигура в черном тащила в коридор тело мертвого или потерявшего сознание пассажира. Видимо, нападавшие сумели извлечь из бортового компьютера служебный код открывания дверей.
Я ждал, куда пойдет «черный» — по направлению ко мне или в противоположный конец коридора.
Он направился ко мне. Одной рукой я взялся за дверь, другой крепко стиснул отключатель. Упустить такую возможность было нельзя. Когда бандиты узнают, что я уже на ногах, будет гораздо труднее ловить их поодиночке.
«Черный» волок безжизненное тело по полу, приближаясь к моей засаде. Он двигался спиной вперед, а когда поравнялся с дверью, посмотрел в противоположную сторону. Я тихо открыл дверь и бросился к нему. То ли он услышал, как моя нога шаркнула по полу, то ли на такой работе его защитные инстинкты обострились до предела, но в тот самый момент, когда я почти схватил его, он вдруг выпустил пассажира и стремительно повернулся ко мне. Я тут же сделал обманное движение руками, имитируя удар в голову или шею.
У пришельцев и так хватало проблем с адаптацией к корабельной среде, поэтому наперед рассчитанные финты им было трудно разгадать. Любому требовалось достаточно долго пробыть на корабле, чтобы привыкнуть к тому, что все, что он видит, уже немного изменилось. А обманное движение добавило к задержке света еще и время реакции, поэтому «черный» вскинул руки, чтобы отбить мою атаку, и слишком поздно понял, что же происходит в действительности. За это время я успел приставить отключатель к его спасательному поясу, и его рука, скользнув по моей голове, уже не могла ничему помешать.
Я щелкнул отключателем в тот самый момент, когда он развернулся ко мне лицом. Внезапность дала мне решающее преимущество. Через мгновение он уже оседал на пол, повиснув у меня на руках, — защитное поле было отключено.
Его лицо и одежда сразу стали бесцветными. Скорость обмена информацией между нейронами в его организме упала настолько, что мозг уже не мог управлять жизненными процессами. Он начал медленно сползать в смерть, и это можно было остановить только еще одним щелчком отключателя или же прыжком в менее глубокий слой пространства.
Несмотря на то, что мне удалось справиться с этим парнем в черном, не получив при этом никаких повреждений, я понимал, что передо мной профессионал. Во время короткой схватки он не произнес ни слова, чтобы не тратить энергию попусту, а просто делал то немногое, что могло спасти ему жизнь.
Я огляделся. Похоже, схватка прошла без свидетелей. Быстро, как только мог, я затащил тело моего противника, а также слабо дышавшего пассажира в каюту. Лицо «черного» было мне совершенно незнакомо. Сорвав с кровати простыню, я связал ему руки за спиной, — а потом, усевшись на него верхом, включил спасательный пояс.
Краски немедленно вернулись на его белое, как мука, лицо. Костюм снова стал из серого черным. Глаза задвигались под закрытыми веками, как будто он спал и видел сон. Восстановление работы мозга и дыхания заняло чуть больше времени.
Несколько раз кашлянув, он открыл глаза. Через пару секунд его охватила злоба, и он отчаянно забился, осознав свою беспомощность.
— Даю тебе один шанс, — сказал я ровно и отчетливо. — Отвечай точно. Я тебя не пугаю — что скажу, то и сделаю.
Его искаженное от напряжения лицо несколько расслабилось; по выражению глаз я решил, что он мне поверил. Ставки были так высоки, что я заставил себя говорить медленно:
— Я первый помощник капитана. Я хочу знать, что происходит на борту моего корабля. Пока что я считаю тебя бандитом, чьи действия угрожают жизни всех, кто находится на борту. Если так, я имею законное право отключить твой спасательный пояс, и тогда ты умрешь. Если ты докажешь, что это не так, и здесь идут какие-нибудь дурацкие полицейские учения или что-то в этом роде, я покрепче свяжу тебя, чтобы ты не мог убежать. То же самое я сделаю, если ты на самом деле бандит, но расскажешь мне о том, что за операцию вы затеяли и где ваш босс. Если откажешься, я отключу твой спасательный пояс. И ты умрешь.
Парень молча смотрел на меня снизу вверх.
— Ты понял, что я сказал?
Он кивнул.
— Ты веришь, что я не шучу?
Помедлив, он утвердительно покачал головой.
— Ты будешь говорить?
Он снова помедлил, сглотнул слюну. Потом отрицательно замотал головой. Я вздохнул:
— Ну что ж, значит, так тому и быть. У меня нет времени, чтобы возиться с тобой. При счете три отключаю пояс.
Карие глаза непримиримо смотрели на меня.
— Раз. Два, Три.
Я нажал отключатель.
Краска опять, теперь уже в последний раз, сбежала с его лица, карие глаза стали бесцветными. В тот момент, когда он перестал дышать, у меня тоже перехватило дыхание. Усилием воли я отогнал закружившиеся было в голове мучительные мысли о том, что я ведь только что убил человека. Я отчаянно уцепился за спасительную ниточку, имя которой — долг. Будь он проклят, этот парень! Сам виноват, что не стал говорить.
Я медленно встал над распростертым на полу телом мимоходом удивившись, с какой готовностью ко мне вернулась давно, казалось бы, забытая психология «убей или тебя убьют». Потом я заторопился.
Сняв с убитого его костюм, я напялил его поверх собственной одежды. Попав в поле моего пояса, костюм опять стал черным. Слабенькая защита, но я не мог пренебрегать ничем. В карманах не обнаружилось ничего, кроме плана «Красного смещения» и нескольких монеток. От монет на этом корабле столько же проку, как от стереосистемы.
Спрятав тело убитого за кроватью, помимо острого желания поскорее узнать, что все это значит, я вдруг почувствовал, как меня переполняет неистовая злость. Захотелось, чтобы этот парень вдруг ожил, и я смог бы сорвать на нем приступ ярости. Такое со мной случалось редко. Видимо, в глубине души я считал корабль своим единственным другом. Сейчас он подвергался жестокому, методичному насилию.
Перед зеркалом ванной я проверил, чтобы ни один краешек формы не выглядывал из-под черного костюма — это мгновенно выдало бы во мне самозванца. Лицо в зеркале было печальным и расстроенным — пожалуй, слишком расстроенным для человека, который первый раз убил, когда ему было всего четырнадцать.
Я засунул нож убитого в ножны, висевшие на поясе, и, подхватив спящего пассажира, вытащил его в коридор. Это был пожилой мужчина в длинной, тонкой ночной рубашке. Я искренне хотел поскорее доставить его туда, где его наконец оставят в покое.
Я двигался в том же направлении, что и мой предшественник, пытаясь угадать, как действовать дальше, когда из ближайшей каюты появился еще один «черный». Он тащил по полу спящую пассажирку, женщину средних лет, чей торс был небрежно закутан в простыню. С его стороны было довольно мило хоть чем-то прикрыть ее наготу, но этот благородный жест не произвел на меня сильного впечатления. Два конца простыни были пропущены у нее под мышками и связаны -за шеей так, чтобы за них было удобно ухватиться.
Пока второй «черный» не поравнялся со мной, я не произнес ни слова, старательно держа голову как можно ниже, и он уже начал, наверно, удивляться моему молчанию. Затем, мысленно извинившись перед моим подопечным, я отпустил его плечи, и он грохнулся на пол. Одновременно я выкрикнул неразборчивое проклятие с расчетом переключить внимание «черного» на упавшего прямо ему под ноги пассажира. Пока он наблюдал всю эту демонстрацию дурного воспитания, я резко толкнул его плечом к стене, выведя из равновесия, и выхватил свой отключатель. Приставив отключатель к его поясу, я щелкнул кнопкой.
Этот «черный» тоже был профессионалом, но поднял больше шума, чем предыдущий, успев яростно обругать меня. Только тут я понял, что имею дело с женщиной. Ее волосы были коротко подстрижены, а груди слишком малы, чтобы я мог их сразу заметить,
Меня опять охватило острое чувство вины. Но я сказал себе, что каждый, кто пошел на такое дело, как эти двое, должен быть готов ко всему. Они сами сделали выбор. Попытавшись только оглушить их, я скорее всего погиб бы сам — у них были ножи, и любая моя ошибка стала, бы фатальной.
Я оттащил свою жертву в ту же каюту, из которой она только что вышла, потом доставил туда и обоих похрапывающих пассажиров. Тело женщины в черном я затолкал под кровать, ее нож спрятал под подушку. От всего этого меня чуть не вырвало, но я твердо знал, что другого выхода нет.
Пожилой джентльмен не возражал, когда я снова взял его на буксир. Я очень надеялся, что ему хотя бы снится что-то хорошее.
В коридоре было пусто. Я медленно тащил по полу спящего пассажира, пытаясь понять, что же все-таки происходит на корабле. Было ясно, что инцидент не закончится в ближайшие часы, иначе зачем было бы собирать всех пассажиров в одном месте, где их скорее всего придется еще и стеречь.
Численность захватчиков по-прежнему оставалась загадкой. Одно дело, если я уничтожил двоих из шести, и совсем другое, если двоих из десяти или двадцати. Последнее более вероятно — ведь людей должно быть достаточно для того, чтобы перетащить в одно помещение всех пассажиров и команду, пока те не проснулись. Если, конечно, нападающие не собираются вскоре откупорить еще один баллон с газом.
При этой мысли я резко замедлил шаг, озираясь в поисках убежища на случай, если вдруг пустят газ. И тут же заметил, что у меня за спиной появился еще один «черный». Больше не оборачиваясь, я продолжал тащить моего пассажира в прежнем направлении.
Парень, явно не заподозривший во мне недруга, ожидал, однако, увидеть здесь кого-то совсем другого:
— А где Мэрфи? Почему до сих пор не вернулся?
Не оглядываясь и не говоря ни слова, я сделал одной рукой непристойный жест, давая понять, что Мэрфи позволил себе некоторые вольности с одной из спящих пассажирок.
— Что-о?. — яростно взревел «черный». — Да он у меня будет вакуум глотать! Где он?!
Не оборачиваясь, я махнул рукой в сторону одной из кают.
«Черный» быстро зашагал по коридору. Когда он почти поравнялся со мной, я резко, всем корпусом, толкнул его к стене и, не давая опомниться, щелкнул отключателем на его поясе. Меня охватывала все более сильная ярость из-за того, что я вынужден заниматься всем этим.
Когда я спрятал третий труп, в уголке сознания шевельнулось подозрение — а что, если все эти люди в черных костюмах работают на Министерство внутренних дел и проверяют, как мы себя поведем в экстремальной ситуации? А может быть это агенты Конфедерации, применившие такой нестандартный прием для поимки особо опасного беглеца? Или они действительно преступники, но проводят эту акцию в рекламных целях, чтобы через прессу и телевидение все узнали, как легко им захватить гиперкосмический корабль? Наконец, может быть, это Белла наняла такую команду, чтобы испытать экипаж на прочность?
Честно говоря, ни в одну из этих возможностей я и секунды не верил. Даже сама по себе газовая атака, с последующим перетаскиванием усыпленных людей по коридорам, вполне могла убить кого-нибудь из пассажиров со слабым здоровьем. «Черные» спокойно пошли на такой риск, значит, они не остановятся ни перед чем. Если бы я погиб, пытаясь запереть кого-нибудь из них в надежном месте, наша сторона лишилась бы своего единственного преимущества. А чем дольше я буду рефлексировать по поводу кошмара, которым мне приходится заниматься, тем больше времени будет у противника, чтобы заметить исчезновение своих людей и принять меры.
Коридор опять был пуст. Вместе с моим пассажиром я направился дальше по коридору. Неплохо было бы еще до следующего перекрестка выяснить, куда же я должен его тащить.
По дороге к перекрестку ничего узнать не удалось но когда я осторожно заглянул за угол, то сразу все понял. Там, в конце коридора, у входа в плавательный бассейн, стояли два охранника в черном. Еще двое тащили обмякшие тела пассажиров к бассейну. Я прикинул, что процесс сбора пассажиров приближается к концу — по моим подсчетам, действие газа на этом уровне скоро должно было закончиться. Если бы мне удалось освободить несколько ключевых специалистов из экипажа, то можно было бы всерьез рассчитывать на победу.
Я положил отключатель на ладонь и, не выпуская его, осторожно ухватился руками за безжизненно расслабленные кисти моего подопечного. Теперь отключатель был готов к применению в любую секунду. Я повернул за угол и поволок свою ношу по направлению к двум охранникам.
Ох, как мне не хотелось туда идти! Я знал, что в нашем бассейне есть и спасательные жилеты, и надувные круги, но сейчас этого было явно мало.
Глава 6
Еще некоторое время я размышлял у двери на пятый уровень, ради чего кому-то могло понадобиться захватить наш корабль. Ограбление пассажиров? Похищение груза? Убийство кого-нибудь из пассажиров или из команды? Скорее всего нападавшие провели газовую атаку потому, что их отряд невелик. Это мне на руку. Чем меньше противников, тем легче с ними бороться.
А я собирался бороться всерьез. Нападение вооруженного отряда на пассажирский корабль не может быть случайностью. Эти люди, несомненно, имеют прямое отношение и к убийству Дженни, и к предполагаемому убийству Фенна Мелгарда.
Я опять слегка отодвинул створку двери. За ней не было никого, из коридора не доносилось ни единого шороха. Сделав щель пошире, я увидел, что дверь в одну из кают открыта. Я решил, что, заглянув в нее, смогу понять, грабят ли каюты, и уже собрался выйти в коридор, когда моих ушей достиг новый звук.
Из-за сниженной скорости звука на корабле было трудно определить его источник. Ясно было одно — он находится в коридоре, а не на лестнице. В следующий миг в дверях каюты кто-то появился. Фигура в черном тащила в коридор тело мертвого или потерявшего сознание пассажира. Видимо, нападавшие сумели извлечь из бортового компьютера служебный код открывания дверей.
Я ждал, куда пойдет «черный» — по направлению ко мне или в противоположный конец коридора.
Он направился ко мне. Одной рукой я взялся за дверь, другой крепко стиснул отключатель. Упустить такую возможность было нельзя. Когда бандиты узнают, что я уже на ногах, будет гораздо труднее ловить их поодиночке.
«Черный» волок безжизненное тело по полу, приближаясь к моей засаде. Он двигался спиной вперед, а когда поравнялся с дверью, посмотрел в противоположную сторону. Я тихо открыл дверь и бросился к нему. То ли он услышал, как моя нога шаркнула по полу, то ли на такой работе его защитные инстинкты обострились до предела, но в тот самый момент, когда я почти схватил его, он вдруг выпустил пассажира и стремительно повернулся ко мне. Я тут же сделал обманное движение руками, имитируя удар в голову или шею.
У пришельцев и так хватало проблем с адаптацией к корабельной среде, поэтому наперед рассчитанные финты им было трудно разгадать. Любому требовалось достаточно долго пробыть на корабле, чтобы привыкнуть к тому, что все, что он видит, уже немного изменилось. А обманное движение добавило к задержке света еще и время реакции, поэтому «черный» вскинул руки, чтобы отбить мою атаку, и слишком поздно понял, что же происходит в действительности. За это время я успел приставить отключатель к его спасательному поясу, и его рука, скользнув по моей голове, уже не могла ничему помешать.
Я щелкнул отключателем в тот самый момент, когда он развернулся ко мне лицом. Внезапность дала мне решающее преимущество. Через мгновение он уже оседал на пол, повиснув у меня на руках, — защитное поле было отключено.
Его лицо и одежда сразу стали бесцветными. Скорость обмена информацией между нейронами в его организме упала настолько, что мозг уже не мог управлять жизненными процессами. Он начал медленно сползать в смерть, и это можно было остановить только еще одним щелчком отключателя или же прыжком в менее глубокий слой пространства.
Несмотря на то, что мне удалось справиться с этим парнем в черном, не получив при этом никаких повреждений, я понимал, что передо мной профессионал. Во время короткой схватки он не произнес ни слова, чтобы не тратить энергию попусту, а просто делал то немногое, что могло спасти ему жизнь.
Я огляделся. Похоже, схватка прошла без свидетелей. Быстро, как только мог, я затащил тело моего противника, а также слабо дышавшего пассажира в каюту. Лицо «черного» было мне совершенно незнакомо. Сорвав с кровати простыню, я связал ему руки за спиной, — а потом, усевшись на него верхом, включил спасательный пояс.
Краски немедленно вернулись на его белое, как мука, лицо. Костюм снова стал из серого черным. Глаза задвигались под закрытыми веками, как будто он спал и видел сон. Восстановление работы мозга и дыхания заняло чуть больше времени.
Несколько раз кашлянув, он открыл глаза. Через пару секунд его охватила злоба, и он отчаянно забился, осознав свою беспомощность.
— Даю тебе один шанс, — сказал я ровно и отчетливо. — Отвечай точно. Я тебя не пугаю — что скажу, то и сделаю.
Его искаженное от напряжения лицо несколько расслабилось; по выражению глаз я решил, что он мне поверил. Ставки были так высоки, что я заставил себя говорить медленно:
— Я первый помощник капитана. Я хочу знать, что происходит на борту моего корабля. Пока что я считаю тебя бандитом, чьи действия угрожают жизни всех, кто находится на борту. Если так, я имею законное право отключить твой спасательный пояс, и тогда ты умрешь. Если ты докажешь, что это не так, и здесь идут какие-нибудь дурацкие полицейские учения или что-то в этом роде, я покрепче свяжу тебя, чтобы ты не мог убежать. То же самое я сделаю, если ты на самом деле бандит, но расскажешь мне о том, что за операцию вы затеяли и где ваш босс. Если откажешься, я отключу твой спасательный пояс. И ты умрешь.
Парень молча смотрел на меня снизу вверх.
— Ты понял, что я сказал?
Он кивнул.
— Ты веришь, что я не шучу?
Помедлив, он утвердительно покачал головой.
— Ты будешь говорить?
Он снова помедлил, сглотнул слюну. Потом отрицательно замотал головой. Я вздохнул:
— Ну что ж, значит, так тому и быть. У меня нет времени, чтобы возиться с тобой. При счете три отключаю пояс.
Карие глаза непримиримо смотрели на меня.
— Раз. Два, Три.
Я нажал отключатель.
Краска опять, теперь уже в последний раз, сбежала с его лица, карие глаза стали бесцветными. В тот момент, когда он перестал дышать, у меня тоже перехватило дыхание. Усилием воли я отогнал закружившиеся было в голове мучительные мысли о том, что я ведь только что убил человека. Я отчаянно уцепился за спасительную ниточку, имя которой — долг. Будь он проклят, этот парень! Сам виноват, что не стал говорить.
Я медленно встал над распростертым на полу телом мимоходом удивившись, с какой готовностью ко мне вернулась давно, казалось бы, забытая психология «убей или тебя убьют». Потом я заторопился.
Сняв с убитого его костюм, я напялил его поверх собственной одежды. Попав в поле моего пояса, костюм опять стал черным. Слабенькая защита, но я не мог пренебрегать ничем. В карманах не обнаружилось ничего, кроме плана «Красного смещения» и нескольких монеток. От монет на этом корабле столько же проку, как от стереосистемы.
Спрятав тело убитого за кроватью, помимо острого желания поскорее узнать, что все это значит, я вдруг почувствовал, как меня переполняет неистовая злость. Захотелось, чтобы этот парень вдруг ожил, и я смог бы сорвать на нем приступ ярости. Такое со мной случалось редко. Видимо, в глубине души я считал корабль своим единственным другом. Сейчас он подвергался жестокому, методичному насилию.
Перед зеркалом ванной я проверил, чтобы ни один краешек формы не выглядывал из-под черного костюма — это мгновенно выдало бы во мне самозванца. Лицо в зеркале было печальным и расстроенным — пожалуй, слишком расстроенным для человека, который первый раз убил, когда ему было всего четырнадцать.
Я засунул нож убитого в ножны, висевшие на поясе, и, подхватив спящего пассажира, вытащил его в коридор. Это был пожилой мужчина в длинной, тонкой ночной рубашке. Я искренне хотел поскорее доставить его туда, где его наконец оставят в покое.
Я двигался в том же направлении, что и мой предшественник, пытаясь угадать, как действовать дальше, когда из ближайшей каюты появился еще один «черный». Он тащил по полу спящую пассажирку, женщину средних лет, чей торс был небрежно закутан в простыню. С его стороны было довольно мило хоть чем-то прикрыть ее наготу, но этот благородный жест не произвел на меня сильного впечатления. Два конца простыни были пропущены у нее под мышками и связаны -за шеей так, чтобы за них было удобно ухватиться.
Пока второй «черный» не поравнялся со мной, я не произнес ни слова, старательно держа голову как можно ниже, и он уже начал, наверно, удивляться моему молчанию. Затем, мысленно извинившись перед моим подопечным, я отпустил его плечи, и он грохнулся на пол. Одновременно я выкрикнул неразборчивое проклятие с расчетом переключить внимание «черного» на упавшего прямо ему под ноги пассажира. Пока он наблюдал всю эту демонстрацию дурного воспитания, я резко толкнул его плечом к стене, выведя из равновесия, и выхватил свой отключатель. Приставив отключатель к его поясу, я щелкнул кнопкой.
Этот «черный» тоже был профессионалом, но поднял больше шума, чем предыдущий, успев яростно обругать меня. Только тут я понял, что имею дело с женщиной. Ее волосы были коротко подстрижены, а груди слишком малы, чтобы я мог их сразу заметить,
Меня опять охватило острое чувство вины. Но я сказал себе, что каждый, кто пошел на такое дело, как эти двое, должен быть готов ко всему. Они сами сделали выбор. Попытавшись только оглушить их, я скорее всего погиб бы сам — у них были ножи, и любая моя ошибка стала, бы фатальной.
Я оттащил свою жертву в ту же каюту, из которой она только что вышла, потом доставил туда и обоих похрапывающих пассажиров. Тело женщины в черном я затолкал под кровать, ее нож спрятал под подушку. От всего этого меня чуть не вырвало, но я твердо знал, что другого выхода нет.
Пожилой джентльмен не возражал, когда я снова взял его на буксир. Я очень надеялся, что ему хотя бы снится что-то хорошее.
В коридоре было пусто. Я медленно тащил по полу спящего пассажира, пытаясь понять, что же все-таки происходит на корабле. Было ясно, что инцидент не закончится в ближайшие часы, иначе зачем было бы собирать всех пассажиров в одном месте, где их скорее всего придется еще и стеречь.
Численность захватчиков по-прежнему оставалась загадкой. Одно дело, если я уничтожил двоих из шести, и совсем другое, если двоих из десяти или двадцати. Последнее более вероятно — ведь людей должно быть достаточно для того, чтобы перетащить в одно помещение всех пассажиров и команду, пока те не проснулись. Если, конечно, нападающие не собираются вскоре откупорить еще один баллон с газом.
При этой мысли я резко замедлил шаг, озираясь в поисках убежища на случай, если вдруг пустят газ. И тут же заметил, что у меня за спиной появился еще один «черный». Больше не оборачиваясь, я продолжал тащить моего пассажира в прежнем направлении.
Парень, явно не заподозривший во мне недруга, ожидал, однако, увидеть здесь кого-то совсем другого:
— А где Мэрфи? Почему до сих пор не вернулся?
Не оглядываясь и не говоря ни слова, я сделал одной рукой непристойный жест, давая понять, что Мэрфи позволил себе некоторые вольности с одной из спящих пассажирок.
— Что-о?. — яростно взревел «черный». — Да он у меня будет вакуум глотать! Где он?!
Не оборачиваясь, я махнул рукой в сторону одной из кают.
«Черный» быстро зашагал по коридору. Когда он почти поравнялся со мной, я резко, всем корпусом, толкнул его к стене и, не давая опомниться, щелкнул отключателем на его поясе. Меня охватывала все более сильная ярость из-за того, что я вынужден заниматься всем этим.
Когда я спрятал третий труп, в уголке сознания шевельнулось подозрение — а что, если все эти люди в черных костюмах работают на Министерство внутренних дел и проверяют, как мы себя поведем в экстремальной ситуации? А может быть это агенты Конфедерации, применившие такой нестандартный прием для поимки особо опасного беглеца? Или они действительно преступники, но проводят эту акцию в рекламных целях, чтобы через прессу и телевидение все узнали, как легко им захватить гиперкосмический корабль? Наконец, может быть, это Белла наняла такую команду, чтобы испытать экипаж на прочность?
Честно говоря, ни в одну из этих возможностей я и секунды не верил. Даже сама по себе газовая атака, с последующим перетаскиванием усыпленных людей по коридорам, вполне могла убить кого-нибудь из пассажиров со слабым здоровьем. «Черные» спокойно пошли на такой риск, значит, они не остановятся ни перед чем. Если бы я погиб, пытаясь запереть кого-нибудь из них в надежном месте, наша сторона лишилась бы своего единственного преимущества. А чем дольше я буду рефлексировать по поводу кошмара, которым мне приходится заниматься, тем больше времени будет у противника, чтобы заметить исчезновение своих людей и принять меры.
Коридор опять был пуст. Вместе с моим пассажиром я направился дальше по коридору. Неплохо было бы еще до следующего перекрестка выяснить, куда же я должен его тащить.
По дороге к перекрестку ничего узнать не удалось но когда я осторожно заглянул за угол, то сразу все понял. Там, в конце коридора, у входа в плавательный бассейн, стояли два охранника в черном. Еще двое тащили обмякшие тела пассажиров к бассейну. Я прикинул, что процесс сбора пассажиров приближается к концу — по моим подсчетам, действие газа на этом уровне скоро должно было закончиться. Если бы мне удалось освободить несколько ключевых специалистов из экипажа, то можно было бы всерьез рассчитывать на победу.
Я положил отключатель на ладонь и, не выпуская его, осторожно ухватился руками за безжизненно расслабленные кисти моего подопечного. Теперь отключатель был готов к применению в любую секунду. Я повернул за угол и поволок свою ношу по направлению к двум охранникам.
Ох, как мне не хотелось туда идти! Я знал, что в нашем бассейне есть и спасательные жилеты, и надувные круги, но сейчас этого было явно мало.
Глава 6
УРОКИ ПЛАВАНИЯ В ГИПЕРПРОСТРАНСТВЕ
До черных охранников у входа в бассейн было еще довольно далеко, когда я вдруг засомневался в своей тактике.
Не лучше ли было оставаться на прежней позиции и нападать только на тех «черных», которым случится пройти мимо? Или, например, вернуться в каюту, где я только что побывал, лечь на кровать и притвориться спящим? А потом убить того, кто войдет, чтобы освободить каюту… Но было поздно. Я прогнал эти мысли и продолжал тащить свою ношу.
Чем ближе я подходил к охранникам, тем острее чувствовал свою незащищенность. Время от времени удавалось взглянуть на них краем глаза, проверяя, не насторожило ли их что-нибудь и не выходят ли из бассейна другие «сборщики пассажиров».
Отключатель был зажат между моей правой ладонью и рукой спящего пассажира. Левой рукой я держал пассажира за рукав с металлической застежкой, и это навело меня на счастливую мысль. Перехватив на минутку обе кисти пассажира в правую руку, я извлек из кармана монетку, после чего поволок моего спящего пассажира дальше.
По реакции третьего из убитых мной бандитов я заключил, что сзади меня можно принять, хотя бы в первый момент, за одного из их команды. Вероятно за того, которого я убил первым, — у него тоже были темные волосы. Впрочем, одного этого было мало, чтобы уж очень задираться. Надо было подобраться как можно ближе.
Я почти поравнялся с тем из «черных», который стоял ближе, когда один из них спросил:
— Что так долго?
Пройдя мимо ближнего охранника, я оказался в желаемой позиции — точно посередине между бандитами. В ответ на вопрос я махнул рукой в том направлении, откуда пришел. Через долю секунды, когда, по моим расчетам, охранник должен был смотреть не на меня, а в противоположный конец коридора, я быстрым движением кинул монетку в том же направлении.
Выждав еще долю секунды, я приступил к действиям. Пока охранник, которого я миновал, был отвлечен — как я очень надеялся — моими жестами и звоном упавшей монетки, я сделал выпад и прижал отключатель к поясу другого охранника. Мой пассажир, конечно же, при этом шлепнулся на пол. Не дожидаясь, пока первый охранник начнет валиться, я откачнулся от него, одновременно разворачиваясь ко второму. Он все еще наблюдал картины прошлого, но уже и сам начинал поворачиваться ко мне. Я потянулся к нему рукой с отключателем, но его реакция оказалась лучше, чем я ожидал. Круговым взмахом руки он выбил у меня отключатель.
Мы оказались лицом друг к другу, на расстоянии примерно метра. Он выхватил нож и бросил почти неуловимый взгляд туда, где по полу скользил мой отключатель. Потом он ухмыльнулся. Такой злобной усмешки я не видел уже давно. Он был явно доволен неожиданным развлечением.
Я сделал шаг по направлению к отключателю, но он умело загородил мне дорогу. У меня пропала последняя тень сомнений относительно намерений этой группы людей в необычных костюмах. Чувство вины тоже исчезло.
Он сделал выпад, и я отскочил как раз вовремя. Я начал маневрировать, не останавливаясь ни на секунду, и не оказывался там, где меня только что видели глаза «черного». Моим единственным преимуществом была привычка к корабельной среде, и это преимущество надо было использовать до конца.
Черный атаковал, его нож рассекал воздух широкими и мощными круговыми взмахами. Но удары не достигали цели, и усмешка на его лице сменилась серьезным, сосредоточенным выражением.
Чтобы сильнее дезориентировать его, я крикнул: «Гарри, бей!», сделал обманное движение вправо и тут же обошел его слева. Фокус удался. Услышав крик и одновременно увидев мое изображение справа, он развернулся навстречу — и это его погубило. Я успел зайти ему за спину, в тот же миг одна моя рука стиснула его горло, другая перехватила его руку с ножом и изо всех сил крутанула ее к стене.
Нож ударил в стену острием, его рука соскользнула с рукоятки на лезвие, и нож выпал из нее. Закричать от боли он не мог — не хватило воздуха.
Теперь можно было действовать спокойнее. Я оттолкнулся от ближайшей стены, одновременно развернув тело охранника так, что он с размаху ударился головой о противоположную стену. От этого удара он потерял сознание и осел на пол.
Быстро, как только мог, я бросился за его ножом и моим отключателем. Он еще не пришел в себя, когда я приложил отключатель к его спасательному поясу, и его лицо и одежда сразу стали бесцветными. Пару раз глубоко вдохнув и выдохнув, я снова взялся за работу и затолкал оба тела в кладовку в стене холла перед бассейном.
После этого я поспешил к двери, ведущей в бассейн. Я бы мог войти в нее сразу, но это было рискованно — если за мной сейчас наблюдают, это все равно что самому сдаться на милость победителей. Встав на место охранника у входа, я некоторое время наблюдал за коридором поглядывая то в одну, то в другую сторону. Никто не появился. Но если кто-то вошел в эту секцию несколько секунд назад, его изображение достигнет меня только сейчас, а вот он мог наблюдать меня все эти несколько секунд.
Секунды прошли, ничего не случилось, и я, открыв дверь, втащил в нее все того же многострадального пассажира. Когда он проснется, — его затылок будет здорово болеть, но сотрясения мозга быть не должно, тяготение здесь вдвое меньше нормы. Затем я вышел наружу, еще немного постоял у входа, притворяясь охранником, и убедившись, что за мной никто не следит, вернулся в фойе бассейна.
Там было пусто. Боковые коридоры вели в мужские и женские раздевалки, но я отбуксировал своего пассажира прямо через фойе в сводчатый коридор напротив входа и вместе с ним завернул за угол.
Кремово-белая поверхность воды была неподвижна. Такого количества людей, как сейчас, я еще никогда здесь не видел. Однако в воде никого не было. В зале царила тишина. Тела были разложены огромным кольцом по краям бассейна, некоторые лежали друг на друге. Многие были в ночных рубашках и пижамах, остальные завернуты в простыни, как в тоги. Внимательнее посмотрев на ближайших ко мне людей, я увидел, что все они дышат неглубоко, с едва заметным движением ребер. Все это немного напоминало оргию на какой-нибудь планете развлечений, достигшую стадии «все-кончено-пора-спать».
Что-то мне подсказывало, что, когда вся эта публика проснется, будет большой скандал.
Я с огромным облегчением уложил моего пассажира в общий круг. Как хорошо, что больше не придется таскать его по коридорам! И в этот момент я понял, что показалось мне таким странным, когда я вошел в зал: среди этого сборища лежащих вповалку мужчин, женщин и детей не было ни одного человека в форме!
А ведь по крайней мере те, кто в момент атаки был на вахте, должны остаться в форме. Выходит, с членами команды поступили иначе или, возможно, их заперли в другом месте. Быстро осмотревшись, я убедился, что здесь только пассажиры. Я увидел Уэйда Незека Мидсела и Тэйру Пезек Клайн. Я увидел Мерля Трентлина, который в ночной одежде выглядел еще более юным, чем тогда, за обедом, кажется, вечность тому назад. Я увидел, как некоторые пассажиры слабо зашевелились, начиная, видимо, приходить в себя. Но, повторяю, я не увидел среди них ни одного члена экипажа.
Надежды на то, что мне удастся освободить хотя бы костяк команды, растаяли. Я вернулся к главной двери и прислушался. Ни звука.
Я небрежно открыл дверь, готовый действовать мгновенно, но коридор был по-прежнему пуст. Заняв снаружи позицию охранника, я стал лихорадочно обдумывать ситуацию.
Где же они поместили экипаж? Отбрасывая варианты один за другим, я вдруг боковым зрением заметил какое-то движение. Сюда шел еще один «черный».
Броситься бежать значило лишиться преимущества внезапности. На таком расстоянии он не мог различить черты моего лица. Я быстро замахал ему рукой, призывая следовать за мной, а сам вошел в фойе.
Если бы он всерьез что-то заподозрил, то позвал бы на помощь кого-нибудь из своих. Но у него, вероятно, возникли лишь смутные подозрения, потому что он пошел за мной, хотя и вытащил нож из ножен.
Не оборачиваясь, я сделал ему жест идти за мной в одну из комнат за фойе. Он послушно зашатал следом. Когда он завернул за угол, я встретил его сильным круговым ударом.
Теряя сознание, он еще успел взмахнуть ножом и слегка поранил мне руку, пробив черный рукав моего костюма. В тот же миг я изо всех сил ударил его ребром ладони по горлу. Он издал, звук, напоминающий то ли хрип, то ли стон. Я схватил его за руку, подсел под него всем корпусом и перебросил через себя.
Описав в воздухе дугу, его тело пролетело над ступеньками и с мощным всплеском (результат низкого тяготения) рухнуло в бассейн. Некоторых пассажиров при этом здорово окатило. Можно представить, что они будут говорить, когда проснутся. Причудливые блики отраженного света забегали по потолку. Нож упал в воду — к счастью, на самую верхнюю ступеньку, откуда я и достал его.
Вооруженный двумя ножами и отключателем, я стоял на бортике бассейна и прикидывал, что делать с этим парнем дальше. Но через несколько секунд стало ясно, что ничего делать не надо. Он, не шевелясь, покачивался на поверхности лицом вниз. Черный костюм на фоне белой воды бросался в глаза, словно беременная женщина в публичном доме, но у меня не было времени на то, чтобы вылавливать и прятать тело.
Я повернулся к двери и, скользнув взглядом по лежащим на полу пассажирам, заметил, что Тэйра открыла глаза. Через мгновение я был рядом с ней.
Увидев мое лицо, она произнесла: «Что?», дрожащими руками убрала с глаз длинные черные локоны и озадаченно посмотрела на меня. На ней был тот же бирюзовый халат, который я видел, когда обыскивал каюту.
— Не говорите ничего, — сказал я ей. — Слушайте меня внимательно. Это важно.
— А где… — начала она, но оглянувшись по сторонам, замолчала и нахмурилась.
Нельзя было терять времени. Я взял ее за подбородок и повернул лицом ко мне:
— Слушайте и запоминайте. Корабль пытаются захватить. Всех усыпили газом. Пассажиров перенесли сюда. Я попробую разыскать экипаж. Возьмите это и спрячьте. — Я протянул ей один из ножей.
Она смотрела широко раскрытыми глазами, в которых наконец появилось понимание. Быстро схватив нож, она сунула его под халат и еще сильнее нахмурилась, заметив, во что она одета, но потом крепко сжала губы, как бы говоря себе: что ж, о некоторых вещах придется подумать позже. Я восхитился ее самообладанием.
— Я сейчас выйду в коридор и посмотрю снаружи, открыт ли аварийный выход, — сказал я. Стрелка, указывающая на этот выход, находилась на дальней от нас стене бассейна. — Думаю, они его заблокировали.
Рядом зашевелился Уэйд, протирая глаза. Я продолжал быстро говорить:
— Подождите, пока проснется побольше народу, и выводите их отсюда. Здесь мы не можем обороняться. Пошлите одного-двух человек выловить этого парня из бассейна, на случай, если его будут искать.
Она кивнула. Я встал и побежал обратно в фойе, но остановился в дверях. Если сюда приходил кто-нибудь из «черных» и заметил, что охраны нет, это должно было насторожить его. Тогда он скорее всего открыл бы дверь и попытался разведать, что происходит внутри. Но никаких разведчиков не было видно, значит, за дверью почти наверняка никто не стоял.
Опасаясь, однако, полагаться на этот блестящий образец дедукции, я открыл дверь и, стоя спиной к ней, стал делать вид, что разговариваю с кем-то, находящимся внутри, кивая головой и повторяя: «Да-да, правильно».
Предосторожности оказались излишними. В коридоре никого не было. Остальные сборщики, если они существовали, присоединились к своим собратьям где-то в другом месте.
Шагая уверенно и энергично — как настоящий «черный», — я быстро пересек холл. Повернув за угол, я оказался в пустом коридоре, вдали уходившем вниз. Даже если я не обнаружу, куда загнали экипаж, среди двухсот пассажиров должно найтись несколько сильных и находчивых людей. Если со мной что-нибудь случится, они смогут бороться и без моей помощи,
Не лучше ли было оставаться на прежней позиции и нападать только на тех «черных», которым случится пройти мимо? Или, например, вернуться в каюту, где я только что побывал, лечь на кровать и притвориться спящим? А потом убить того, кто войдет, чтобы освободить каюту… Но было поздно. Я прогнал эти мысли и продолжал тащить свою ношу.
Чем ближе я подходил к охранникам, тем острее чувствовал свою незащищенность. Время от времени удавалось взглянуть на них краем глаза, проверяя, не насторожило ли их что-нибудь и не выходят ли из бассейна другие «сборщики пассажиров».
Отключатель был зажат между моей правой ладонью и рукой спящего пассажира. Левой рукой я держал пассажира за рукав с металлической застежкой, и это навело меня на счастливую мысль. Перехватив на минутку обе кисти пассажира в правую руку, я извлек из кармана монетку, после чего поволок моего спящего пассажира дальше.
По реакции третьего из убитых мной бандитов я заключил, что сзади меня можно принять, хотя бы в первый момент, за одного из их команды. Вероятно за того, которого я убил первым, — у него тоже были темные волосы. Впрочем, одного этого было мало, чтобы уж очень задираться. Надо было подобраться как можно ближе.
Я почти поравнялся с тем из «черных», который стоял ближе, когда один из них спросил:
— Что так долго?
Пройдя мимо ближнего охранника, я оказался в желаемой позиции — точно посередине между бандитами. В ответ на вопрос я махнул рукой в том направлении, откуда пришел. Через долю секунды, когда, по моим расчетам, охранник должен был смотреть не на меня, а в противоположный конец коридора, я быстрым движением кинул монетку в том же направлении.
Выждав еще долю секунды, я приступил к действиям. Пока охранник, которого я миновал, был отвлечен — как я очень надеялся — моими жестами и звоном упавшей монетки, я сделал выпад и прижал отключатель к поясу другого охранника. Мой пассажир, конечно же, при этом шлепнулся на пол. Не дожидаясь, пока первый охранник начнет валиться, я откачнулся от него, одновременно разворачиваясь ко второму. Он все еще наблюдал картины прошлого, но уже и сам начинал поворачиваться ко мне. Я потянулся к нему рукой с отключателем, но его реакция оказалась лучше, чем я ожидал. Круговым взмахом руки он выбил у меня отключатель.
Мы оказались лицом друг к другу, на расстоянии примерно метра. Он выхватил нож и бросил почти неуловимый взгляд туда, где по полу скользил мой отключатель. Потом он ухмыльнулся. Такой злобной усмешки я не видел уже давно. Он был явно доволен неожиданным развлечением.
Я сделал шаг по направлению к отключателю, но он умело загородил мне дорогу. У меня пропала последняя тень сомнений относительно намерений этой группы людей в необычных костюмах. Чувство вины тоже исчезло.
Он сделал выпад, и я отскочил как раз вовремя. Я начал маневрировать, не останавливаясь ни на секунду, и не оказывался там, где меня только что видели глаза «черного». Моим единственным преимуществом была привычка к корабельной среде, и это преимущество надо было использовать до конца.
Черный атаковал, его нож рассекал воздух широкими и мощными круговыми взмахами. Но удары не достигали цели, и усмешка на его лице сменилась серьезным, сосредоточенным выражением.
Чтобы сильнее дезориентировать его, я крикнул: «Гарри, бей!», сделал обманное движение вправо и тут же обошел его слева. Фокус удался. Услышав крик и одновременно увидев мое изображение справа, он развернулся навстречу — и это его погубило. Я успел зайти ему за спину, в тот же миг одна моя рука стиснула его горло, другая перехватила его руку с ножом и изо всех сил крутанула ее к стене.
Нож ударил в стену острием, его рука соскользнула с рукоятки на лезвие, и нож выпал из нее. Закричать от боли он не мог — не хватило воздуха.
Теперь можно было действовать спокойнее. Я оттолкнулся от ближайшей стены, одновременно развернув тело охранника так, что он с размаху ударился головой о противоположную стену. От этого удара он потерял сознание и осел на пол.
Быстро, как только мог, я бросился за его ножом и моим отключателем. Он еще не пришел в себя, когда я приложил отключатель к его спасательному поясу, и его лицо и одежда сразу стали бесцветными. Пару раз глубоко вдохнув и выдохнув, я снова взялся за работу и затолкал оба тела в кладовку в стене холла перед бассейном.
После этого я поспешил к двери, ведущей в бассейн. Я бы мог войти в нее сразу, но это было рискованно — если за мной сейчас наблюдают, это все равно что самому сдаться на милость победителей. Встав на место охранника у входа, я некоторое время наблюдал за коридором поглядывая то в одну, то в другую сторону. Никто не появился. Но если кто-то вошел в эту секцию несколько секунд назад, его изображение достигнет меня только сейчас, а вот он мог наблюдать меня все эти несколько секунд.
Секунды прошли, ничего не случилось, и я, открыв дверь, втащил в нее все того же многострадального пассажира. Когда он проснется, — его затылок будет здорово болеть, но сотрясения мозга быть не должно, тяготение здесь вдвое меньше нормы. Затем я вышел наружу, еще немного постоял у входа, притворяясь охранником, и убедившись, что за мной никто не следит, вернулся в фойе бассейна.
Там было пусто. Боковые коридоры вели в мужские и женские раздевалки, но я отбуксировал своего пассажира прямо через фойе в сводчатый коридор напротив входа и вместе с ним завернул за угол.
Кремово-белая поверхность воды была неподвижна. Такого количества людей, как сейчас, я еще никогда здесь не видел. Однако в воде никого не было. В зале царила тишина. Тела были разложены огромным кольцом по краям бассейна, некоторые лежали друг на друге. Многие были в ночных рубашках и пижамах, остальные завернуты в простыни, как в тоги. Внимательнее посмотрев на ближайших ко мне людей, я увидел, что все они дышат неглубоко, с едва заметным движением ребер. Все это немного напоминало оргию на какой-нибудь планете развлечений, достигшую стадии «все-кончено-пора-спать».
Что-то мне подсказывало, что, когда вся эта публика проснется, будет большой скандал.
Я с огромным облегчением уложил моего пассажира в общий круг. Как хорошо, что больше не придется таскать его по коридорам! И в этот момент я понял, что показалось мне таким странным, когда я вошел в зал: среди этого сборища лежащих вповалку мужчин, женщин и детей не было ни одного человека в форме!
А ведь по крайней мере те, кто в момент атаки был на вахте, должны остаться в форме. Выходит, с членами команды поступили иначе или, возможно, их заперли в другом месте. Быстро осмотревшись, я убедился, что здесь только пассажиры. Я увидел Уэйда Незека Мидсела и Тэйру Пезек Клайн. Я увидел Мерля Трентлина, который в ночной одежде выглядел еще более юным, чем тогда, за обедом, кажется, вечность тому назад. Я увидел, как некоторые пассажиры слабо зашевелились, начиная, видимо, приходить в себя. Но, повторяю, я не увидел среди них ни одного члена экипажа.
Надежды на то, что мне удастся освободить хотя бы костяк команды, растаяли. Я вернулся к главной двери и прислушался. Ни звука.
Я небрежно открыл дверь, готовый действовать мгновенно, но коридор был по-прежнему пуст. Заняв снаружи позицию охранника, я стал лихорадочно обдумывать ситуацию.
Где же они поместили экипаж? Отбрасывая варианты один за другим, я вдруг боковым зрением заметил какое-то движение. Сюда шел еще один «черный».
Броситься бежать значило лишиться преимущества внезапности. На таком расстоянии он не мог различить черты моего лица. Я быстро замахал ему рукой, призывая следовать за мной, а сам вошел в фойе.
Если бы он всерьез что-то заподозрил, то позвал бы на помощь кого-нибудь из своих. Но у него, вероятно, возникли лишь смутные подозрения, потому что он пошел за мной, хотя и вытащил нож из ножен.
Не оборачиваясь, я сделал ему жест идти за мной в одну из комнат за фойе. Он послушно зашатал следом. Когда он завернул за угол, я встретил его сильным круговым ударом.
Теряя сознание, он еще успел взмахнуть ножом и слегка поранил мне руку, пробив черный рукав моего костюма. В тот же миг я изо всех сил ударил его ребром ладони по горлу. Он издал, звук, напоминающий то ли хрип, то ли стон. Я схватил его за руку, подсел под него всем корпусом и перебросил через себя.
Описав в воздухе дугу, его тело пролетело над ступеньками и с мощным всплеском (результат низкого тяготения) рухнуло в бассейн. Некоторых пассажиров при этом здорово окатило. Можно представить, что они будут говорить, когда проснутся. Причудливые блики отраженного света забегали по потолку. Нож упал в воду — к счастью, на самую верхнюю ступеньку, откуда я и достал его.
Вооруженный двумя ножами и отключателем, я стоял на бортике бассейна и прикидывал, что делать с этим парнем дальше. Но через несколько секунд стало ясно, что ничего делать не надо. Он, не шевелясь, покачивался на поверхности лицом вниз. Черный костюм на фоне белой воды бросался в глаза, словно беременная женщина в публичном доме, но у меня не было времени на то, чтобы вылавливать и прятать тело.
Я повернулся к двери и, скользнув взглядом по лежащим на полу пассажирам, заметил, что Тэйра открыла глаза. Через мгновение я был рядом с ней.
Увидев мое лицо, она произнесла: «Что?», дрожащими руками убрала с глаз длинные черные локоны и озадаченно посмотрела на меня. На ней был тот же бирюзовый халат, который я видел, когда обыскивал каюту.
— Не говорите ничего, — сказал я ей. — Слушайте меня внимательно. Это важно.
— А где… — начала она, но оглянувшись по сторонам, замолчала и нахмурилась.
Нельзя было терять времени. Я взял ее за подбородок и повернул лицом ко мне:
— Слушайте и запоминайте. Корабль пытаются захватить. Всех усыпили газом. Пассажиров перенесли сюда. Я попробую разыскать экипаж. Возьмите это и спрячьте. — Я протянул ей один из ножей.
Она смотрела широко раскрытыми глазами, в которых наконец появилось понимание. Быстро схватив нож, она сунула его под халат и еще сильнее нахмурилась, заметив, во что она одета, но потом крепко сжала губы, как бы говоря себе: что ж, о некоторых вещах придется подумать позже. Я восхитился ее самообладанием.
— Я сейчас выйду в коридор и посмотрю снаружи, открыт ли аварийный выход, — сказал я. Стрелка, указывающая на этот выход, находилась на дальней от нас стене бассейна. — Думаю, они его заблокировали.
Рядом зашевелился Уэйд, протирая глаза. Я продолжал быстро говорить:
— Подождите, пока проснется побольше народу, и выводите их отсюда. Здесь мы не можем обороняться. Пошлите одного-двух человек выловить этого парня из бассейна, на случай, если его будут искать.
Она кивнула. Я встал и побежал обратно в фойе, но остановился в дверях. Если сюда приходил кто-нибудь из «черных» и заметил, что охраны нет, это должно было насторожить его. Тогда он скорее всего открыл бы дверь и попытался разведать, что происходит внутри. Но никаких разведчиков не было видно, значит, за дверью почти наверняка никто не стоял.
Опасаясь, однако, полагаться на этот блестящий образец дедукции, я открыл дверь и, стоя спиной к ней, стал делать вид, что разговариваю с кем-то, находящимся внутри, кивая головой и повторяя: «Да-да, правильно».
Предосторожности оказались излишними. В коридоре никого не было. Остальные сборщики, если они существовали, присоединились к своим собратьям где-то в другом месте.
Шагая уверенно и энергично — как настоящий «черный», — я быстро пересек холл. Повернув за угол, я оказался в пустом коридоре, вдали уходившем вниз. Даже если я не обнаружу, куда загнали экипаж, среди двухсот пассажиров должно найтись несколько сильных и находчивых людей. Если со мной что-нибудь случится, они смогут бороться и без моей помощи,