Стрешнев Дмитрий. Крутой секс

   Оценив вызывающий тон и высокий уровень заведения, Марчелло сказал:
   – Ребята, в такие кабаки я не хожу, у меня для них карман мелкий.
   – Да ты не *! – успокоил один из сопровождавших, – Сегодня гуляем без бабла. Потерянный поляну накрыл.
   Пока Марчелло размышлял над услышанным, вся компания вошла внутрь, и еще один братан пояснил:
   – Только смотри, не крякни ему, что он – Потерянный, башку снесет. Тебе он – Кирилл Петрович. Догнал?
   – Вроде догнал… – несколько растерянно сказал Марчелло.
   Внутри был ресторан как ресторан. Столы полумесяцем окружали эстраду; над столами чокались и жевали. На эстраде что-то алчно кричала пиратская команда с гитарами. Солидные гости обретались в VIP-загончиках за ажурными перегородками, увитыми пластмассовым плющом. Спутники увлекли Марчелло в дальний угол, где за плющом сидели несколько человек, будто клонированные с тех, что приехали в джипе. Марчелло хотел было тихо поинтересоваться у ближайшего разбойника, где здесь этот… Кирилл Петрович, но сам тут же понял.
   В центре собрания, словно Христос на Тайной вечере, сидела фигура вроде бы такая же, как все прочие – тоже в черном и с черной барсеткой, лежащей возле тарелки на скатерти. Но нет! Главаризм все-таки выдавал себя более развязной позой и глазами желтыми, как у волка. Только полный дурак не догадался бы, что желтоглазый – это и есть тот самый Потерянный… то есть, пардон, Кирилл Петрович.
   Перед Потерянным на блюде стояла жареная утка, похожая на маленького голого человечка; перед прочими – яства попроще.
   Увидев вновь прибывших, желтоглазый произнес с развязностью, являющейся в этом мире привилегией начальства:
   – Ба! Вот и они! Можно я ничего не буду говорить?
   Спутники Марчелло слегка смутились, потом тот, что рекомендовал называть Потерянного Кириллом Петровичем, сказал: – Да мы, Петрович, Клеща ждали.
   Желтые глаза обежали всех маячивших перед ним.
   – И где же он?
   – Не знаем. * куда-то.
   – А вы его долго ждали?
   – Ждали, Петрович. Как последние лохи ждали.
   Взгляд Потерянного остановился на Марчелло.
   – А это кто?
   – Это, Петрович, сюрприз.
   – Вот этот додик?
   – Ага. Это не додик. Это соловей.
   Марчелло на всякий случай сделал лицо наивное, как у морского конька.
   – Поет, что ли? – слегка поморщился Потерянный. – Тут этих соловьев – как грязи.
   Он без особого дружелюбия посмотрел в ту сторону, откуда задушевно-блатными голосами сотрясали воздух гитарилы.
   – Не поет, Петрович. Травит фуфло всякое. Врет, как телевидение.
   Желтые глаза совсем замерли на Марчелло, и тому вдруг стало неуютно, словно лысому под дождем.
   – Ну, че застыли? – наконец снова подал голос Потерянный, съезжая взглядом с Марчелло. – Сели, налили!
   Стоявшие радостно задвигались, рассаживаясь за столом, уставленным подлинными грузинскими винами Московского винзавода. Марчелло оказался рядом с желтоглазым, для которого он, собственно, и был доставлен. Чья-то рука, обилие перстней на пальцах которой слегка напоминало кастет, наполнила бокал возле гостя. Желтоглазый налил себе сам и задал вполне законный вопрос:
   – Тебя как зовут?
   Марчелло хотел ответить, что его зовут Марчелло, но догадался, что выпендриваться надо в других местах. Вроде «Рогатого Пегаса». Поэтому он честно признался:
   – Костя. Можно – Костик.
   И мы теперь тоже будем называть его этим именем.
   – А я – Кирилл Петрович, – сказал желтоглазый.
   – Чем занимаешься, Костик?
   – Я востоковед-филолог.
   – Как? – удивился желтоглазый. – Надо же, без хорошей закуски не выговоришь. Давай дернем. Ты даже не представляешь, как удачно попал, по ‘л? На самое веселье.
   – А за что пить будем? – осведомился Костик, понемногу осваиваясь в новой обстановке.
   – День рождения у меня, по ‘л?
   Костик кивнул.
   – Поздравляю.
   – Давай за это выпьем.
   – Да я за рулем, – замялся Костик. – У меня там машина осталась… А я уже в одном месте слегка принял на грудь…
   – Если у тебя в жизни все проблемы будут такими, то у тебя и умереть не получится… А что – хорошая у тебя тачка? – поинтересовался Потерянный.
   – Ревет как гоночный автомобиль, но едет гораздо медленнее.
   – Тем более! Кому ты на такой нужен! Давай выпьем за меня. А поймают менты – сунешь им сотню зеленых, сейчас демократия, по ‘л?
   У Костика в кармане давно не бывало сотни зеленых, тем не менее, он согласно кивнул:
   – По‘л.
   – Вот это уже лучше.
   Рука Потерянного подняла бокал. Костику пришлось сделать то же самое со своим.
   – Так ты, значит, по восточным… – задумчиво проговорил хозяин стола. – А как будет: «Твое здоровье!» по-папуасски?
   Костик усмехнулся. Таким простым приемчиком его не срежешь – Это смотря сколько налить, Кирилл Петрович.
   – Да, – сказал Потерянный, – Правду сказали: тебя за язык не поймаешь.
   – Га-га-га! – отозвались прочие застольщики.
   Потерянный поднес бокал к губам. Костик тоже послушно глотнул и поперхнулся.
   – Это что?
   – Как что? – удивился Потерянный. – Вискарь. Самый лучший. Ирландский.
   – Сильно! – сказал Костик, опустив бокал на стол.
   – Смотри, это дело опасное! – предупредил Потерянный. – Сначала пить бросишь, потом еще что-нибудь бросишь…
   За столом снова загагакали.
   – Ну вот, – огорчился Потерянный. – Опять я всех развлекаю. А говорили – ты среди нас самый большой шутник, – он приобнял Костика за плечи, словно добрый и умный начальник из советского фильма. – Где же твои шутки?
   – Шутить можно по-разному, – отозвался Костик.
   – Один мой знакомый, Гена Плошкин, сидел как-то с женой в ресторане в Турции. К нему подошли два местных человека и предложили продать жену за две тысячи долларов. Гена решил, что ребята шутят, и в ответ тоже пошутил: мол, он сам ее купил за две с половиной, поэтому дешевле трех тысяч не отдаст, а кроме того, никакую сделку серьезно не рассматривает, если к ней не приложена пара бутылок хорошего коньяку. Через некоторое время Гена отлучился в туалет, а когда вернулся, то обнаружил на столике три тысячи зеленых и две бутылки «Камю», а жена исчезла.
   – Надо же, чего не бывает! Полный дизайн! – восхитился историей Потерянный. – Давай тоже с тобой вмажем коньячку. Самого лучшего. Дагестанского.
   – А можно ли коньяк с виски мешать? – усомнился Костик.
   – А кто запретил? – удивился желтоглазый. – Мне надо расслабитья до основания, я сегодня совершенно на выдохе, по’л? А тебе разве не надо расслабиться? Или у вас, на Востоке, другие способы?
   – Да нет, на Востоке тоже выпивают, – успокоил Костик. – Однажды я сидел в Ташкенте на банкете рядом с муллой. Гляжу: мулла все наливает себе и наливает. «Как же так, говорю, товарищ мулла, пророк Мухаммед ведь запретил алкоголь!» А он – мне: «Ти знаиш, чито пророк сказал? Пророк сказал: в адын капля вина сидит шайтан!». Тут он сунул палец в стакан, вынул его – на пальце висит капля водки. Стряхнул ее подальше: «Вот он, этот капля! Теперь шайтан в мой бокал нет!».
   – Ну, ты торчок! – снова оценил Потерянный. – Правы были ребята, фуфло подобрали отменное.
   Они с Потерянным выпили, и выпитое произвело не очень хорошее впечатление на Костиков организм.
   – Петрович, я гляжу, ребята что-то насчет моих шуток… не того, – сказал он, оглядываясь на свинцовые взгляды и неулыбчатые рты напротив через стол. – Не втыкают.
   Желтые глаза Потерянного сощурились, и Костик испугался, что сболтнул лишнее.
   – Пусть тебя это не переезжает. Им тонкий юмор вреден. Здесь головой думаю только я, по’л? А перед ними можешь не выставляться, – Потерянный снова взялся за бутылку. – Ну что, повторим по третьей? Сегодня пьем взасос, а потом будет крутой секс. Но это пока секрет, по’л?
   При этих словах Костик вздрогнул. Один раз сегодня он уже планировал для себя крутой секс. Причем, не так уж давно это было.
   – К… крутой секс? – вежливо переспросил он.
   – Испугался? Привыкай. С нами только так.
   В этот момент какая-то фигура наполовину заслонила гламурный свет ресторанного освещения. Перед столом появился еще один браток, очень похожий на остальных.
   – Во, гля, Толян! – удивились присутствующие.
   Внимание всех сразу приковалось к объявившемуся.
   – Это как? – спросил Потерянный и развел руками, уточняя степень своего изумления. – Неужели я вижу Толяна? Толяна, который покинул расположение части без разрешения командования? Что у нас – не осталось нечищеных сортиров? – обратился он к присутствующим, и те заухмылялись.
   Неправильно явившийся Толян слегка дрогнул своим бандитским лицом.
   – Да ты че, Петрович! Я же тебе звонил сто раз. Или двести.
   Потерянный посмотрел на Толяна взглядом недоверчивого человека, уже выпившего крепких напитков.
   – Как бы это нам проверить… – задумчиво сказал он, залезая рукой в карман пиджака. Окружающие притихли.
   Потерянный вынул мобилу и рассмотрел.
   – Надо же! Ладно, Толян, не нагревайся. Техника подтверждает твои слова… Как же это я ее, заразу, не услышал? Может, звонок сдох? – он нажал на кнопку – и телефон послушно заиграл «Мурку».
   – Да нет, работает, – констатировал Потерянный.
   – Просто шума много, Толян, вот я и не услышал твой призыв. В мобиле «Мурка» играет, там (ткнул рукой в зал) тоже «Мурку» наяривают. Разве разберешь?.. Ну, рассказывай, зачем звонил?
   – Да вот, Петрович, вроде как пингвин этот, Гена Штопор, запел по-хорошему…
   Толян наклонился к Потерянному и засипел ему в ухо.
   – Нормалек! – сказал тот через несколько секунд.
   – Ты, Толян, как Рихард Зорге, все прямо наизусть задолбил. Я не такой продвинутый. Погоди, запишу.
   Он взял салфетку и стал царапать на ней буквы и цифры. Костик сбоку посмотрел на кривую запись, и глаза его против воли округлились как у воблы, а рот приоткрылся – как у той же самой воблы. Впрочем, Костик быстро догадался усилием воли смягчить свое неприятное сходство с вяленой рыбой. Но не думаю, что проделать это ему удалось до конца, потому что рука Потерянного вывела на бумаге номер его, Костикова, авто, покинутого менее часа назад на промозглой московской улице.
   – Значит, на утюге… тьфу! на паяльнике Гена Штопор сломался… – подвел между тем Потерянный итог секретного сообщения Толяна, – и, значит, то, что нужно, в этой самой тачке притырил…
   Толян кивнул – Точно.
   «Что значит: «притырил»? – лихорадочно попытался сообразить Костик. – И что значит: «то, что нужно»? И причем тут при всем при этом мои паршивые «Жигули»?»
   – Значит, будем искать тачку, – сообщил Потерянный.
   Он снова взялся за сотовый и быстро выискал в нем нужный номер.
   – Здорово, Климыч. Как жизнь ментовская? Слушай, пробей одну тачку… Да нет, конечно, всё помним и ценим, мы народ простой, но коммерческий… Ну, спасибо. Жду.
   Костя ощутил в желудке биение пульса.
   «Ай-яй-яй!»-вскрикнула на эстраде электрогитара. «Ай-яй-яй!» – подумал Костик.
   Сотовый заиграл «Мурку», и Потерянный снова прижал его к уху.
   – Да, Климыч, это я. Диктуй, записываю.
   На салфетке появилось слово: «Каргозин». Костик, разумеется, знал, что это его фамилия. Потом появился адрес, тоже ужасно знакомый. Да-да, вы правильно догадались: это был тот же самый адрес, что вписан на соответствующей странице в Костиков паспорт. И номер телефона. Домашнего.
   – Так, – говорил в телефон Потерянный. – «Жигули» белого цвета… года выпуска… Выручил, Климыч. Жди больших новостей. Ну, пока.
   – Налейте Толяну премию! – велел он и приобнял Костика. – Ты что притих?
   – Устал я, – соврал Костик.
   На самом деле он только что пережил не лучшие моменты своей жизни, ожидая, что вслед за адресом на салфетке появится номер его мобильника, и Петровичу взбредет в голову тут же его набрать.
   – Ничего, скоро отдохнем, – пообещал Потерянный. – Как тебе фамилия: Каргозин, а? Небось, какая-нибудь старая задница.
   – Имя не всегда говорит правду, – собравшись с духом, вступился за самого себя Костик. – Мы как-то поехали за границу и записались там в отеле под именами «Задница», «Придурок», «Хрен собачий» и другими в этом же роде. Очень было смешно, когда нам кричали: «Mister Zadnitsa, вас просят к телефону!»
   На этот раз развеселились даже спутники Потерянного. Ну, а сам он просто заблестел – очевидно, так ему понравилось то, что сообщил Толян. Поблестев немного, он показал пальцем на двух подданных своего воинства.
   – Сирота и Крюк! Труба зовет! Слушайте приказ командования. Езжайте вот сюда, – он показал им салфетку с каракулями. – У дома найдите тачку во-от с этим бриллиантовым номером. Из багажника возьмите чемоданчик и привезите мне. Лично. По’ли?
   – А если тачки у дома нет? – спросил один из громил, Сирота, с физиономией простой и круглой, как задница.
   – Тогда подниметесь к козлу домой и вежливенько спросите, где он держит тачку. Если чемоданчика в тачке нет, тоже вежливенько спросите, не находил ли он чужую красивую вещь.
   – Ясно, – продудел Сирота, а Крюк, в свою очередь, спросил:
   – А если этого козла нет дома?
   – «А если козла нет дома»!.. – передразнил Потерянный. – Тогда посидите у него, пока не заявится.
   Крюк кивнул, а Костик икнул.
   Потерянный отдал салфетку громилам и сказал голосом почти совершенно трезвым:
   – Я чую: этот чемодан где-то рядом. А если я чую, значит, так и есть.
   «Интересно, что делает Молчаливый Джо с двумя телками? И куда они дели машину?»-успел подумать Костик, прежде чем услышал голос Потерянного, снова обращенный исключительно к нему:
   – У тебя какая тачка, разговорчивый?
   – «Ж… жигули», – отозвался Костик.
   «Если спросит фамилию, скажу: Петров».
   – Какого цвета?
   – С… светлые.
   – Плохо, – сокрушенно сказал Потерянный. – Та тачка тоже «Жигули» и тоже белая. Такие совпадения бывают очень опасны. Для здоровья. Вот, послушай теперь одну мою историю. Человек шел домой у себя в Медведково. Ему сзади дали по голове. Он упал, выбил себе о забор на газоне передние зубы. Тот, что бил, наклонился, посмотрел на него и говорит: «Извини, братан, ошибся».
   Урки заржали. Костик почувствовал, что не прочь еще выпить. Вполне даже можно еще раз виски с коньяком.

11

   Котя и Чуча некоторое время в туповатом изумлении смотрели на красивый металлический чемоданчик. В клоаке багажника, между грязной запаской и знаком аварийной остановки, по которому не раз проехали чужие колеса, поблескивающий красавец выглядел совершенно неожиданным гостем.
   Первой, как всегда, пришла в действие Котя и ухватилась за сверкающую ручку.
   – Это надо взять!
   – А может, не надо? – промямлила Чуча. – Мало ли что там, внутри…
   – Вот именно, дурочка, мало ли что там. Может там – счастье на всю жизнь?.. Наконец-то куплю себе кроссовки со светяшками!..
   – Мы же не знаем, чей это чемоданчик, – продолжала сомневаться Чуча.
   – Как не знаем? – удивилась Котя. – Он теперь наш!
   – Тогда давай скорей умотаем отсюда.
   – Смотришь в корень, подруга. Голосуем.
   Они забрали металлическое чудо, захлопнули багажник, отошли на несколько шагов от «Жигулей» и призывно подняли руки. Почти тут же возле них затормозила неправдоподобно красивая черная машина.
   Надо сказать, Котя и Чуча ничуть не удивились этому. Они уже давно убедились, что обладали удивительным даром останавливать машины, которыми управляют мужчины. Особенно это удавалось с хорошо одетыми мужчинами в вечернее время. Но когда на этот раз дверца открылась и стал виден водитель, они поняли, что ничего подобного с ними еще не было. Такая фотогеничная элегантность встречалась им прежде только на сверкающих страницах журналов, которыми завалены столики у кресел ожидания в парикмахерских салонах. Но в журналах это было далекой неправдой, а здесь в нос дохнуло живое тепло салона с тонкой струей одеколона. Неудивительно поэтому, что Чуча задохнулась от неожиданности и случайно двинула Котю локтем в живот. После чего они, вытаращив глаза, некоторое время ничего не отвечали на прозвучавший из шикарного авто простой вопрос:
   – Ну че, девчонки, тачка гагапнулась?
   Девчонки не отвечали, и водитель вылез наружу во всем своем великолепии. Боже мой, какой это был мужчина, да еще в таком шикарном длинном кожаном плаще! Как поется в известной песне: элегантный, как рояль… Нет, даже как два рояля.
   – Давно загораете? – снова спросил кожаный плащ.
   Он подошел к «Жигулям» и потрогал капот.
   – Уже почти остыла. Крутанем? Кто из вас на педали жмет?
   Первой, как всегда опомнилась Котя.
   – А ну ее, эту колымагу! Пусть себе стоит, – сказала она, махнув рукой на авто и указывая на Чучу. – Ее муж разберется.
   Чуча икнула, а незнакомец вскинул брови.
   – Муж?
   – Да ладно, он ей не муж давно, – быстро сказала Котя. – Вот пусть он с машиной и колупается. Лучше подбросьте нас.
   – Куда?
   Котя пожала плечами. Если прежде они с Чучей пользовались своим даром, чтобы подскочить куда-нибудь на халяву, то теперь готовы были мчаться с этим кожаным плащом, куда угодно.
   Красавец распахнул дверцу.
   – Залезайте.
   Увидев чемоданчик, он многозначительно усмехнулся.
   – Где слизнули?
   – Это ее мужа, – быстро сказала Котя. – Что-то не открывается. Чинить везем.
   Красавец усмехнулся еще более многозначительно.
   – Я так и думал. Дай-ка сюда.
   Котя отодвинулась, крепко ухватившись за ручку.
   – Ну, не страдай. Ладно, держи сама.
   Хозяин машины открыл бардачок и к удивлению Коти и Чучи вытащил оттуда докторский стетоскоп. Он вдел его рога себе в уши.
   – Давай свой чемодан поближе.
   Он приложил сосок стетоскопа туда, где чернели окошки секретного замка и стал вертеть колесики, которыми устанавливался код. Через полминуты он сказал:
   – Готово. Посмотрим?
   Котя поспешно отдернула чемоданчик.
   – Спасибо, не надо, – отказалась она, а Чуча зачарованно спросила:
   – Вы доктор?
   – Доктор я, доктор, – ухмыльнулся красавец. Провожу тонкие хирургические вмешательства… Что там, в нем? Бабла, небось, немерено?
   – Так… Прокладки и другие женские дела, – довольно твердо сказала Котя.
   – A-а… – понимающе протянул кожаный плащ, и его не замеченная Котей рука, только что державшая стетоскоп, вдруг снова оказалась на чемоданчике. Пальцы ловко повернули колесики, смешав код.
   – Ну, раз там прокладки, можно будет и в металло-ремонт отдать.
   Развеселившись от собственного остроумия, красавец схватился за руль, нажал на педаль – и машина рванулась во тьму, словно взлетающий самолет.
   Московская ночь мокрой кошкой бежала рядом, сверкая глазами фонарей.
   Красавец протянул руку к колдовским огонькам сбоку от руля – и в воздухе родилась щекочущая сердце музыка.
   – А что, заедем в одно славное местечко, здесь недалеко, второй поворот? – спросил водитель.
   После некоторого раздумья Котя открыла рот, в котором уже трепыхалась фраза «А почему бы и нет?». Но тут элегантный снова спросил:
   – Кстати, здесь черный джип рядом с вами не стоял?
   Котя и Чуча вздрогнули и переглянулись, а Чуча вдобавок снова икнула.
   – С… стоял, п… потом уехал, – выдавила Котя.
   – Спасибо за разъяснение, – вежливо усмехнулся кожаный плащ.
   – Ну, так как, красавицы? – повторил он, несколько уязвленный непонятным молчанием спутниц. – Или, может, махнем ко мне? У меня кино есть. Эротическое.
   Между тем Котино и Чучино молчание было неспроста. Красавец за рулем не видел, что после его вопроса о страшном авто, похитившем Марчелло, обе авантюристки прижались одна к другой как испуганные овцы. Вдобавок они вспомнили про стетоскоп и длинные быстрые пальцы, отчего в животах у обеих стало совсем холодно.
   – Затрахали уже своими эротическими фильмами! – визгливо произнесла наконец Котя. – И вообще, мы уже приехали. Остановите вон там, где свет горит! Я требую!
   – Как скажете, прекрасные леди, – насмешливо произнес красавец. – Вы тут живете?
   – Мы здесь работаем! – запальчиво ответила Котя.
   Прошуршав по лужам, шикарное авто замерло там, где было велено.
   – Ого! – сказал красавец с непонятным весельем. – Надо будет к вам как-нибудь заглянуть.
   – Мы с завтрашнего утра в отпуске! – сообщила Котя, нетерпеливо выпихивая Чучу из салона.
   – Загляну после отпуска! – прокричал вслед красавец.
   Очутившись на тротуаре, Котя и Чуча посмотрели наверх и разинули рты: красные буквы над их головами сообщали: «Интим-шоп «Крутой секс» Открыто 24 часа». Увидев эту надпись, Чуча икнула в третий раз за вечер, что с ней случилось впервые в жизни.
   Поскольку черная машина все еще была здесь, пришлось открыть оказавшуюся под красными буквами дверь и войти внутрь.
   Они очутились в не очень просторном помещении, где со стен бросали искушающие взгляды чрезвычайно сексуальные женщины и мужчины. В углу до самого потолка возвышалось что-то розовое и огромное вроде надгробного обелиска, а из-за стеклянного прилавка на вошедших дев смотрели две женщины. Увидев озирающихся посетительниц, одна из женщин, рыжеватая блондинка с лицом постаревшей куклы и сильно накрашенными непроницаемыми глазами, сказала равнодушным голосом:
   – Что надо, девочки: стимуляторы на радиоуправлении, духи с феромонами, трусы с вырезом, комбинации с чашками «пуш ап»?
   Вторая женщина даже не пошевелилась, потому что оказалась ненастоящей, с нарисованным лицом.
   – Мы… нам… для знакомого, – на всякий случай соврала Котя.
   – Конечно, что-нибудь из садо-мазо? – поинтересовалась продавщица. – Это сейчас очень в моде. На нашем складе как раз обновление американского товара, а также появились шесть новинок корейского производства. Все товары сертифицированы. Рекомендую наручники, обшитые мехом розового цвета, или такие же наручники, обшитые мехом леопардового окраса. Можно добавить плетку с девятью хвостами из винила. Длина хвостов – пятьдесят сантиметров.
   – Нам что-нибудь… более обычное, – выдавила Котя.
   – Тогда, – тут же сказала продавщица. – советую подарить вашему другу куклу. Симпатичная брюнетка с легким загаром и мягкой надувной головой. Глаза голубые, нарисованные. Грудь упругая небольшого или среднего размера с розовыми сосками. Прилагается поршневой насос для удобного надувания.
   – А… что-нибудь такое… совсем дешевое, – робко попросила Чуча.
   Женщина с непроницаемыми глазами вздохнула и поморщилась.
   – Остаются только эротические карты с изображением обнаженных женщин и мужчин или крем «Вожделение» для повышения чувственности и желания интимной близости. Цена крема – сто восемьдесят рублей.
   – Сто восемьдесят рублей! – в ужасе повторила Чуча. – Я лучше себе конфеты «Рафаэлло» куплю, они меня тоже возбуждают.
   – Извините, зайдем в другой раз, – подхватила Котя, увидев, что черной машины у входа уже нет.
   Обе плебейки повернулись спиной к интимному ассортименту, намереваясь выйти из магазина, но тут голос продавщицы сзади насмешливо сказал:
   – Если вы уж такие бедные, возьмите кое-что бесплатно.
   Услышав последнее волшебное слово, Котя и Чуча обернулись. Пальцы с волнистыми колдовскими ногтями черного цвета протягивали им разноцветный листок.
   – Это что? – острожно спросила Котя, но листок взяла.
   – Кое-что интересное, – заверила ногтястая. – Как раз для таких, как вы.
   – Спасибо, сказала Котя, после чего они с Чучей наконец вышли наружу.
   Улица показалась им ужасно пустой и унылой.
   – Ну и пошел он со своей тачкой навороченной! Мы ему не дурочки из переулочка! – с обидой на судьбу сказала Котя.
   – И плащ у него пижонский! – поддакнула Чуча.
   После этого обе уставились в листок, который им вручила демоническая женщина.
   – Это же просто объявление, – сказала наконец Котя.
   – Я тоже на днях видела объявление, – хихикнула Чуча. – «Нужны золушки для поддержания интеллектуальной беседы в сауне».
   Котя еще раз прочитала то, что держала в руке: «Для девушек приятной внешности работа в офисе с хорошей зарплатой. Звонить в любое время суток». Потом с недоверием посмотрела на красные буквы секс-шопа над головой.
   – С чего бы вдруг так ласково приглашают? Похоже, какая-то засада.
   – А может быть сходим? – нерешительно сказала Чуча. – Все-таки лучше, чем приглашение для золушек. Домой я все равно не пойду. Там грязно, все пьяные…
   – У меня тоже – не отец, а цербер, – вздохнула Котя.
   – Кто? – удивилась Чуча. – Цер… какой?
   – Мне Васька-очкарик рассказал. В греческих легендах был такой страшный кобель с тремя головами и змеиным хвостом.
   – Ну и урод! Действительно на твоего отца похож, – согласилась Чуча.
   – Ладно, давай позвоним, – решилась Котя.
   Прижав чемоданчик коленом к стене, она вынула мобильник и набрала номер.
   – Извините, мы по объявлению. У вас тут написано, что можно в любое время… Так вот, мы прямо сейчас можем приехать…
   После этого Котя некоторое время кивала, запоминая адрес.