Брэду показалось ее выступление забавным, ведь еще день назад она сама задавала ему куда более личные вопросы… Немного погодя на его тарелке осталась лишь косточка, а ремень не мешало бы распустить на одну дырку. Он не жалел, что согласился поужинать. Возможно, действительно стоит получать оплату кормежкой. Он мысленно встряхнулся, чтобы напомнить себе, что об этом не может быть и речи, ведь он больше сюда не придет.
– Ну, – сказал он, отодвигая стул от стола, – все было очень вкусно. Займемся ремонтом до или после мытья посуды?
– До, – объявила Аллисон. – Там течет все сильнее и сильнее.
– Я этого и боялся, – пробормотал Брэд и понял: он рад, что пришел несмотря ни на что. Она действительно нуждалась в его помощи.
– Я достану запасные части и инструмент из машины, – предложил Рик, направляясь к двери.
– Похоже, он неплохой парень, – заметил Брэд, с удивлением почувствовав, что завидует их дружеским отношениям, скорее даже немного ревнует Рика к Аллисон. – Знаю, он не ваш брат, но вполне бы мог им быть.
– Рик просто замечательный. Не знаю, что бы я без него делала.
– Но, – вмешалась Меган, подходя к ним, – дядя Рик не умеет чинить трубы. Это так клево, что ты можешь. А что ты еще умеешь?
Брэд целиком сосредоточился на Меган. Он не смел взглянуть на Аллисон. Она внимательно изучала его и с нетерпением ждала ответа.
– А что придется, детка. – Это определенно было правдой.
– Вот не думала, что рок-звезды могут многое делать. Как полагаешь, Стинг сможет починить текущий кран?
Он беспомощно взглянул на Аллисон, но она лишь подняла одну идеальную бровь, забавляясь его замешательством. Тут открылась входная дверь, и вошел Рик с двумя пластиковыми пакетами.
– По-моему, все принес.
Брэд, обрадовавшись неожиданному спасению, кинулся ему навстречу.
Через два часа он вылез из-под раковины, морально вымотанный борьбой с запутанными трубами, но довольный, что все же справился. Аллисон просто сияла.
Она стояла совсем близко в маленькой кухне. На ней были шелковые слаксы кремового цвета и блузка в тон. Мягкий материал подчеркивал каждый изгиб ее тела. Она стояла здесь все два часа, пока он работал, подавала ему инструменты, светила фонариком, и все равно на ней не было видно ни пятнышка грязи.
Аллисон протянула руку, чтобы помочь ему встать. Какая красивая рука, тонкая, с длинными пальцами и идеальными ногтями. Он машинально протянул свою руку, но вовремя заметил, насколько она грязная. Тут уже заработала голова.
Он поднялся и отступил от нее на шаг. Она слегка смешалась и тоже отступила, будто и у нее головка заработала. Сообразила, что едва не коснулась бродяги, решил он.
– Ванная комната наверху, – прошептала она, потом откашлялась и произнесла громче: – Если хотите умыться.
Он кивнул.
– Я помню. Спасибо.
– Прекрасно. – Да уж, куда лучше, насмехался он над собой. Можно побыть еще немного в ее доме, погреться в лучах ее благодарного взгляда, полюбоваться, как мягкий шелк ласкает все изгибы ее тела. Лучше некуда…
Рик и Меган прилипли к телевизионному экрану, играя в какую-то игру, сопровождавшуюся большим шумом.
– Спасибо за помощь, – сказал Рик, когда он проходил мимо.
– Не уходи. Я уже почти победила дядю Рика, – попросила Меган, не отрываясь от экрана.
Очень милая девочка, да и, следует признаться, ему льстит ее заинтересованность им. Подходя к ванной комнате, он заметил сумку на кровати в спальне напротив. Она лежала на белом покрывале с розочками. Черт! Он едва не забыл, зачем действительно сюда пришел.
Он неохотно на цыпочках вошел в спальню, внимательно прислушиваясь и надеясь услышать шаги по деревянной лестнице – чтобы не делать того, что собирался сделать. Ему казалось, он вмешивается в ее личную жизнь, а ведь он только что ужинал с ней за одним столом. Пришлось напомнить себе, что фотографии – вмешательство в его личную жизнь. Быстро проверил сумку, но не нашел там ни пленки, ни фотографий. Ненавидя себя, он потянулся к записной книжке, но тут же отдернул руку. Ему показалось, что скрипнула половица.
Брэд поспешно ретировался в ванную. Сердце колотилось. Хотя никого поблизости не видно, он решил прекратить поиски. Как правильно сказал Стив, не стоит из-за них рисковать. Что можно увидеть на фотографк-и, кроме лохматой гривы и бороды? Но тогда что он здесь делает? Возможные ответы на этот вопрос пугали его куда больше, чем вероятность быть пойманным. Он спустился вниз и взял со стула свою куртку.
– Думаю, продержится, пока вы не преуспеете и не переедете в Нью-Йорк, – сказал он.
Аллисон появилась в дверях кухни, глядя на него своими огромными глазищами, и он вдруг почувствовал радость, оттого что не полез в ее записную книжку.
– Не хотите горячего кофе перед уходом? На улице прохладно, а вам далеко идти. – Она прищурилась. – Ведь так?
– Да уж. И поэтому мне лучше побыстрее двигать. К утру теплее не станет, сами понимаете.
– Я выиграла! А ты был в Нью-Йорке? – спросила Меган, отрываясь от телевизора и подходя к нему.
Он засмеялся неожиданному вопросу.
– Да, я там был. А ты?
– Нет, но папа и Бонни повезут меня туда на летние каникулы. Она хочет походить там по магазинам.
Он взглянул на Аллисон, чтобы увидеть ее реакцию. Она сжала губы, потом сделала шаг вперед и положила руку на плечо Меган.
– Бонни ее… новая жена ее отца.
– Папа говорит, она мне мачеха, и я должна называть ее мамой, но мне не хочется, – пояснила Меган.
– Могу понять, – согласился Брэд, – ведь у тебя уже есть мама. Ну… – Он кивнул, потом протянул руку поднявшемуся Рику. – Приятно было познакомиться. Рад был снова тебя увидеть, Меган.
Он взял ее маленькую ладошку, и внезапно ему так яростно захотелось защитить ее, совсем так же, как он недавно видел, хотелось Аллисон. Такая наивная, ее так легко обмануть… Хотя какое ему до этого дело?
– Спокойной ночи, Аллис. – Ее сокращенное имя непроизвольно слетело с его губ, и он понял, что именно так называл ее про себя весь день. Не изысканная Аллисон, а глазастая Аллис. А когда он взял ее руку, на этот раз более мягко, чем там, в приюте, он обратил внимание, что не такая уж она гладкая, как ему тогда показалось. На ней обнаружилась парочка маленьких весьма свежих мозолей.
– Сколько я вам должна? – спросила она, довольно резко отнимая руку.
– Должны? Ну, как насчет еще одного домашнего ужина? – Хотя приходить еще раз он не собирался.
– Ужин и немного наличных? – Она извлекла из кармана своих слаксов сложенную купюру и засунула ему в карман рубашки.
Ее прикосновение было теплым, но он почему-то вздрогнул. Вытащил деньги, посмотрел на них – в горле вдруг пересохло – и подумал, не сунуть ли их ей обратно в карман. Нет, слишком опасная, а потому неразумная мысль. Он не был уверен, что ограничится лишь засовыванием денег. Он и так уже мысленно ощущал кончиками пальцев гладкость ее бедра.
Брэд сделал решительный шаг к ней, взял ее руку, положил купюру на ладонь и согнул ее пальцы в кулачок.
– Не возражаете, если я завтра забегу и помогу вам поднять и высушить ковер? Тогда и поговорим о компенсации? – Нет! – закричал внутренний голос. Зачем ты это говоришь, ведь ты не собираешься возвращаться!
Он открыл было рот, чтобы взять свои слова назад, придумать повод отказаться, но ничего не пришло на ум. По правде, голова отказывалась соображать, он мог думать лишь о том, как Аллисон на него посмотрела, как раскрылись ее губы и он смог увидеть белую полоску зубов. Его окутал пьянящий запах летних цветов, он взгляда не мог отвести от этих губ, они его завораживали. Он почти чувствовал их мягкость.
ГЛАВА 4
– Ну, – сказал он, отодвигая стул от стола, – все было очень вкусно. Займемся ремонтом до или после мытья посуды?
– До, – объявила Аллисон. – Там течет все сильнее и сильнее.
– Я этого и боялся, – пробормотал Брэд и понял: он рад, что пришел несмотря ни на что. Она действительно нуждалась в его помощи.
– Я достану запасные части и инструмент из машины, – предложил Рик, направляясь к двери.
– Похоже, он неплохой парень, – заметил Брэд, с удивлением почувствовав, что завидует их дружеским отношениям, скорее даже немного ревнует Рика к Аллисон. – Знаю, он не ваш брат, но вполне бы мог им быть.
– Рик просто замечательный. Не знаю, что бы я без него делала.
– Но, – вмешалась Меган, подходя к ним, – дядя Рик не умеет чинить трубы. Это так клево, что ты можешь. А что ты еще умеешь?
Брэд целиком сосредоточился на Меган. Он не смел взглянуть на Аллисон. Она внимательно изучала его и с нетерпением ждала ответа.
– А что придется, детка. – Это определенно было правдой.
– Вот не думала, что рок-звезды могут многое делать. Как полагаешь, Стинг сможет починить текущий кран?
Он беспомощно взглянул на Аллисон, но она лишь подняла одну идеальную бровь, забавляясь его замешательством. Тут открылась входная дверь, и вошел Рик с двумя пластиковыми пакетами.
– По-моему, все принес.
Брэд, обрадовавшись неожиданному спасению, кинулся ему навстречу.
Через два часа он вылез из-под раковины, морально вымотанный борьбой с запутанными трубами, но довольный, что все же справился. Аллисон просто сияла.
Она стояла совсем близко в маленькой кухне. На ней были шелковые слаксы кремового цвета и блузка в тон. Мягкий материал подчеркивал каждый изгиб ее тела. Она стояла здесь все два часа, пока он работал, подавала ему инструменты, светила фонариком, и все равно на ней не было видно ни пятнышка грязи.
Аллисон протянула руку, чтобы помочь ему встать. Какая красивая рука, тонкая, с длинными пальцами и идеальными ногтями. Он машинально протянул свою руку, но вовремя заметил, насколько она грязная. Тут уже заработала голова.
Он поднялся и отступил от нее на шаг. Она слегка смешалась и тоже отступила, будто и у нее головка заработала. Сообразила, что едва не коснулась бродяги, решил он.
– Ванная комната наверху, – прошептала она, потом откашлялась и произнесла громче: – Если хотите умыться.
Он кивнул.
– Я помню. Спасибо.
– Прекрасно. – Да уж, куда лучше, насмехался он над собой. Можно побыть еще немного в ее доме, погреться в лучах ее благодарного взгляда, полюбоваться, как мягкий шелк ласкает все изгибы ее тела. Лучше некуда…
Рик и Меган прилипли к телевизионному экрану, играя в какую-то игру, сопровождавшуюся большим шумом.
– Спасибо за помощь, – сказал Рик, когда он проходил мимо.
– Не уходи. Я уже почти победила дядю Рика, – попросила Меган, не отрываясь от экрана.
Очень милая девочка, да и, следует признаться, ему льстит ее заинтересованность им. Подходя к ванной комнате, он заметил сумку на кровати в спальне напротив. Она лежала на белом покрывале с розочками. Черт! Он едва не забыл, зачем действительно сюда пришел.
Он неохотно на цыпочках вошел в спальню, внимательно прислушиваясь и надеясь услышать шаги по деревянной лестнице – чтобы не делать того, что собирался сделать. Ему казалось, он вмешивается в ее личную жизнь, а ведь он только что ужинал с ней за одним столом. Пришлось напомнить себе, что фотографии – вмешательство в его личную жизнь. Быстро проверил сумку, но не нашел там ни пленки, ни фотографий. Ненавидя себя, он потянулся к записной книжке, но тут же отдернул руку. Ему показалось, что скрипнула половица.
Брэд поспешно ретировался в ванную. Сердце колотилось. Хотя никого поблизости не видно, он решил прекратить поиски. Как правильно сказал Стив, не стоит из-за них рисковать. Что можно увидеть на фотографк-и, кроме лохматой гривы и бороды? Но тогда что он здесь делает? Возможные ответы на этот вопрос пугали его куда больше, чем вероятность быть пойманным. Он спустился вниз и взял со стула свою куртку.
– Думаю, продержится, пока вы не преуспеете и не переедете в Нью-Йорк, – сказал он.
Аллисон появилась в дверях кухни, глядя на него своими огромными глазищами, и он вдруг почувствовал радость, оттого что не полез в ее записную книжку.
– Не хотите горячего кофе перед уходом? На улице прохладно, а вам далеко идти. – Она прищурилась. – Ведь так?
– Да уж. И поэтому мне лучше побыстрее двигать. К утру теплее не станет, сами понимаете.
– Я выиграла! А ты был в Нью-Йорке? – спросила Меган, отрываясь от телевизора и подходя к нему.
Он засмеялся неожиданному вопросу.
– Да, я там был. А ты?
– Нет, но папа и Бонни повезут меня туда на летние каникулы. Она хочет походить там по магазинам.
Он взглянул на Аллисон, чтобы увидеть ее реакцию. Она сжала губы, потом сделала шаг вперед и положила руку на плечо Меган.
– Бонни ее… новая жена ее отца.
– Папа говорит, она мне мачеха, и я должна называть ее мамой, но мне не хочется, – пояснила Меган.
– Могу понять, – согласился Брэд, – ведь у тебя уже есть мама. Ну… – Он кивнул, потом протянул руку поднявшемуся Рику. – Приятно было познакомиться. Рад был снова тебя увидеть, Меган.
Он взял ее маленькую ладошку, и внезапно ему так яростно захотелось защитить ее, совсем так же, как он недавно видел, хотелось Аллисон. Такая наивная, ее так легко обмануть… Хотя какое ему до этого дело?
– Спокойной ночи, Аллис. – Ее сокращенное имя непроизвольно слетело с его губ, и он понял, что именно так называл ее про себя весь день. Не изысканная Аллисон, а глазастая Аллис. А когда он взял ее руку, на этот раз более мягко, чем там, в приюте, он обратил внимание, что не такая уж она гладкая, как ему тогда показалось. На ней обнаружилась парочка маленьких весьма свежих мозолей.
– Сколько я вам должна? – спросила она, довольно резко отнимая руку.
– Должны? Ну, как насчет еще одного домашнего ужина? – Хотя приходить еще раз он не собирался.
– Ужин и немного наличных? – Она извлекла из кармана своих слаксов сложенную купюру и засунула ему в карман рубашки.
Ее прикосновение было теплым, но он почему-то вздрогнул. Вытащил деньги, посмотрел на них – в горле вдруг пересохло – и подумал, не сунуть ли их ей обратно в карман. Нет, слишком опасная, а потому неразумная мысль. Он не был уверен, что ограничится лишь засовыванием денег. Он и так уже мысленно ощущал кончиками пальцев гладкость ее бедра.
Брэд сделал решительный шаг к ней, взял ее руку, положил купюру на ладонь и согнул ее пальцы в кулачок.
– Не возражаете, если я завтра забегу и помогу вам поднять и высушить ковер? Тогда и поговорим о компенсации? – Нет! – закричал внутренний голос. Зачем ты это говоришь, ведь ты не собираешься возвращаться!
Он открыл было рот, чтобы взять свои слова назад, придумать повод отказаться, но ничего не пришло на ум. По правде, голова отказывалась соображать, он мог думать лишь о том, как Аллисон на него посмотрела, как раскрылись ее губы и он смог увидеть белую полоску зубов. Его окутал пьянящий запах летних цветов, он взгляда не мог отвести от этих губ, они его завораживали. Он почти чувствовал их мягкость.
ГЛАВА 4
Конечно, он не рискнул бы поцеловать ее, даже если бы в этот момент Рик громко не откашлялся. Ему и в голову никогда не приходило целовать ее, а этот тоненький внутренний голос, обвиняющий его в таком намерении, просто сильно ошибался.
– Спокойной ночи, – сказал он, повернулся, дернул дверь и сбежал.
– Аллисон, – обратился к ней Рик, закрывая дверь и прислоняясь к ней, – ты так смотрела на этого бродягу, что я подумал… – Он взглянул на Меган и не закончил фразу.
– Да будет тебе, дядя Рик. Ты что думаешь, я не смотрю телек и в кино не хожу? По ним можно было подумать, что они сейчас чмокнутся, верно? – Меган, похоже, эта мысль пришлась по душе.
– Целовать оборванного, возможно, немытого бродягу? – возмутилась Аллисон, испытывая острое чувство вины. Может, Билл и несколько оборван, но он идеально чист, во вся-7R ком случае был чистым до того, как взялся за ее трубы. И она в самом деле на мгновение вроде как рехнулась, потому что ей действительно захотелось поцеловать его. Не то чтобы он ее действительно привлекал, просто так получилось, день уж больно тяжелый выдался. – Вы оба себе слишком много навоображали, – сказала она. – Меган, отправляйся спать. Рик, тебе пора домой.
Меган обняла мать, потом Рика и поскакала наверх.
– Он бездомный и больше ничего, – сказал ей Рик, когда они шли к гаражу. – Никакая не рок-звезда и не актер, собирающий материал. И я сильно сомневаюсь, что он тот самый серийный убийца. Он всего лишь добрый, но ленивый бездельник. Сама подумай, с его знаниями в сантехнике он мог бы в любой момент найти работу. Если бы захотел.
– Бродяга, называющий деньги «компенсацией»? – Хотя ее мозги были несколько затуманены, скорее всего из-за усталости, она четко помнила, что он употребил именно это слово.
– Ну ладно, образованный бродяга. – Рик поднял дверь гаража. – Мне не нравится, что он завтра снова собирается прийти.
Аллисон похлопала его по руке и усмехнулась.
– Если беспокоишься, приезжай и помоги. Уверена, лишняя пара рук нам не помешает.
– Ты же знаешь, я завтра вечером работаю. – Рик поколебался, размышляя. – Но, может, мне удастся отпроситься.
– Ой, да не волнуйся ты! Я вполне справлюсь с этим «добрым, но ленивым» парнем. Сам же сказал, он не убийца, так в чем дело?
– Я сказал, что сомневаюсь. А дело в том, что… – Он пожал плечами и покачал головой. – Только не слишком увлекайся этой своей грандиозной идеей и обещай позвонить мне, если он себе чего-нибудь запозволяет.
Аллисон подтол-хнула его к машине.
– Спокойной ночи, Рик.
В тот вечер, забравшись в постель, она вытащила фотографии. Они оказались отменного качества. Ей удалось запечатлеть не только физическое сходство, но и уверенный наклон головы, пронзительные, умные глаза, ту ауру, что выделяла его из толпы бездомных. Казалось, фотографии притягивают ее не меньше, чем он сам. Но ответов там она не находила. С этой шевелюрой и бородой он мог быть кем угодно – от президента Соединенных Штатов до Элвиса Пресли.
Определенно придется заняться расследованием. Завтрашний день у нее плотно расписан, но, возможно, ей удастся освободить час-другой после ленча, даже больше, если вообще пропустить ленч. Здесь определенно что-то есть, и она обязательно все выяснит. А как только она этого добьется, ей удастся одновременно и сделать блестящую передачу, и выкинуть его из головы. Она выследит Билла и ра-зоблачит его, решив тем самым сразу несколько проблем.
На следующий день, когда Аллисон появилась на студии, все в комнате одновременно прекратили работать и подняли головы. Опознав вновь пришедшую, они снова погрузились в свои дела. Странно. Обычно никто не замечал даже появления президента компании.
– Аллисон! – Рик с трудом пробирался к ней. За его спиной Трейси грохнула сумкой по столу.
– Пошли, – сказал Рик, хватая ее за руку. – Пожар в жилом квартале.
– Аппаратура?
– В фургоне. Скорее.
Она молча последовала за ним. Пожар не станет ждать, пока они все обсудят.
– Что такое с Трейси? – спросила она, когда они выехали с парковочной стоянки и Рик лихо повернул за угол.
– Неуверенность, – объяснил он, нажимая на клаксон и с трудом пробираясь между машинами. – Приди ты на пару секунд позже, я был бы вынужден взять с собой нашу блондинистую пичужку.
– Подумаешь. Пожар в жилом районе вряд ли вызовет большой интерес.
– Сейчас важен любой репортаж. Сегодня утром опять поползли слухи. Если бы мы вчера так рано не уехали, узнали бы раньше. Старые слухи о «новом руководстве».
– Студию продают? – ахнула Аллисон. Даже такому относительному новичку, как она, известно, что означает новая метла.
– Пока это слухи. Убирайся с дороги, недоносок! – Он снова нажал на клаксон, на большой скорости объезжая «кадиллак». – Я этих типов принципиально ненавижу.
– Владельцев студий? – Аллисон вцепилась в приборную доску при следующем крутом повороте.
– Нет, водителей «кадиллаков». Я их ненавижу, потому что у меня нет такой машины. Не бери в голову, поговорят и забудут. Не в первый раз. И даже если слухи подтвердятся, это вовсе не значит, что ты потеряешь работу.
– Равно как и то, что я ее сохраню.
– Если ты не успела еще заметить, милая дама, ничто в этой жизни не гарантировано. Ну вон, смотри вперед. Я вижу дым.
Он съехал на стоянку и со скрежетом остановил машину. Если бы не ремень, Аллисон стукнулась бы о лобовое стекло.
– Не такая уж плохая была идея взять с собой Трейси, – пробормотала она. – От твоей езды она бы лет на пятнадцать постарела и стала старше меня.
Аллисон вылезла из фургона. Черт, подумала она, эти слухи все усугубляют. Теперь еще важнее сделать передачу о Билле и бездомных. Вдруг ей повезет и она найдет убийцу? Это очень укрепит ее положение.
– Начали! – крикнул Рик, и Аллисон сосредоточилась на пожаре.
Вскоре после полудня она шла по Рено-авеню в направлении приюта «Новая надежда». На ней все еще была ее «рабочая» одежда – высокие каблуки и синий с белой отделкой костюм. Разумеется, она будет выделяться, но ничего не поделаешь.
В маленьком здании на этот раз почти никого не было. На лавке вытянулся мужчина, видимо, спал, другой жевал бутерброд, а две женщины разговаривали между собой. Отец Поллак пристроился на лавке в углу и в чем-то горячо убеждал Дили. Этикет требовал, чтобы она не вмешивалась и не лезла в разговор. Однако репортерский азарт взял в ней верх над хорошими манерами. Она уселась рядом с ними и навострила уши.
– Сын мой, ты должен отказаться от дьявольского зелья. Вся твоя жизнь пошла прахом из-за этой адской смеси. Только посмотри, что украл у тебя сатана.
Дили, опустив голову и уставившись в пол, время от времени кивал. Хотя Аллисон и показалось, что он скорее находится в заторможенном состоянии, а не раскаивается. Она послушала еще несколько минут, но монолог святого отца носил чисто риторический характер. Здесь явно ничего важного не происходило. Она тихонько встала и перешла через комнату к двум женщинам, одну из которых видела в прошлый раз.
– Привет, Кей, – поздоровалась она, улыбаясь и протягивая руку невысокой женщине с седыми волосами.
Поначалу Кей отнеслась к ней настороженно, но потом улыбнулась, продемонстрировав отсутствие нескольких зубов, и тоже протянула морщинистую руку. Аллисон знала, что всем нравится, когда их имя помнят, но явное удовольствие женщины тронуло ее сердце.
– Ну и как дела? – спросила она, мысленно напомнив себе, что пришла сюда по делу.
– Прекрасно, прекрасно, – кивнула Кей. Аллисон повернулась ко второй женщине, которая, даже сидя, возвышалась над Кей по меньшей мере на фут. Аллисон протянула ей РУку.
– Аллисон Прескотт, – сказала она.
– Джин. – Большая костлявая рука крепко сжала руку Аллисон. Одежда на ней была потрепанной и застиранной, но Аллисон обратила внимание на ядовито-красные туфли – по-видимому, последнее драгоценное приобретение, если судить по состоянию туфель и тому, как Джин с гордостью покачивала ногой.
Аллисон опустила руку, пошевелила пальцами, чтобы убедиться, что они целы, и села рядом с женщинами.
– Ты поесть принесла? – спросила Кей.
– Нет, извините. Не принесла. – По правде сказать, ее собственный желудок бурчал от голода.
Джин и Кей покорно приняли новости, только взгляд помертвел еще больше. Аллисон полезла в свою сумку от Гаччи, вытащила пятидолларовую бумажку и четыре купюры по доллару и протянула их Кей. Таким образом она оставалась без гроша, но у нее было что поесть дома. У них же нет.
– Вы на эти деньги можете неплохо поесть, – сказала она, уверяя себя, что взятка необходима, иначе их не разговорить.
Дамы начали подниматься, и Аллисон увидела, что роста в Джин не меньше шести футов, а плечи хоть и худые, но широкие. Уж ей-то нечего бояться убийцу. Она сама вполне могла быть убийцей. Ведь полиция не исключала, что убийца – женщина.
– Не могли бы мы немного поболтать, прежде чем вы уйдете? – попросила Аллисон.
Женщины обменялись тревожными взглядами и снова сели.
– Чего ты знать-то хочешь? – спросила Кей, которой явно не терпелось уйти. Возможно, женщина весь день не ела, напомнила себе Аллисон. Но ей не следует отказываться от только что купленной возможности поговорить.
– Давайте начнем с того, как эти убийства сказываются на вас, женщинах. Вы напуганы? Что делаете, чтобы защитить себя?
Кей пожала плечами.
– Держимся вместе. Он ведь убивает тех, кто шляется поодиночке.
– Наверняка есть какие-то подозрения насчет личности этого убийцы, вы не слышали?
Джин хихикнула.
– Некоторые говорят, что это сами легавые хотят так от нас избавиться. Другие талдычат, что это один из нас, чтобы меньше было голодных ртов, с кем надо делиться. А еще поговаривают, – ее выцветшие глаза блеснули, – что это самоубийства.
Они с Кей громко расхохотались над этой жестокой шуткой, и Аллисон вынуждена была к ним присоединиться.
– А как насчет этого Билла, с которым вы вчера разговаривали? Он ведь тут новенький, верно? Может, он убийца?
Кей опустила глаза и покраснела, и до Аллисон вдруг дошло, что ей Билл нравится. Ну что же, и у бездомных есть чувства.
– Он приятель Дили. Дили говорит, что знает его много лет, – заступилась за Билла Джин. – Говорит, вместе работали на стройке.
Это заявление удивило Аллисон, она немного поколебалась, потом решила не придавать ему значения. Дили, похоже, болтает много всякой ерунды. Билл говорил, что он бывший разнорабочий и сантехник, но о стройке не упоминал. Впрочем, она и так подозревала, что он лжет. Но слова Джин запомнила.
– Кто-нибудь знает, где он проводит ночи? – продолжила она.
Кей снова покраснела и хихикнула.
– Нет, – прощебетала она.
Аллисон краем глаза заметила движение. Она повернулась как раз в тот момент, когда отец Поллак усаживался рядом с ней.
Кей и Джин воспользовались этой возможностью, чтобы улизнуть. Они резко встали и пообещали истратить девять долларов на еду. Аллисон и в голову не приходило, что может быть иначе. Теперь же она засомневалась.
– Как сегодня дела? – спросила она, поворачиваясь к святому отцу.
– Замечательный день, – ответил он со своей постоянной улыбкой. – Нам не всякий день удается дать пропитание нашей плоти, но пищи для души всегда в избытке.
И то хорошо, подумала Аллисон, поражаясь, как ему удается сохранять бодрость духа перед лицом стольких бед и несчастий.
– Я заскочила, чтобы посмотреть, как идут дела, и поговорить еще с кем-нибудь, – сказала она. Даже в таком визвинченном состоянии было невозможно не улыбнуться ему в ответ. – Мне бы хотелось еще разок зайти, если вы не возражаете. Я не могу каждый раз приносить бутерброды, но, может быть, я могу еще чем-нибудь помочь?
– Мы не отказываемся ни от какой помощи. Если даже у тебя нечем поделиться, кроме твоей чудесной улыбки, мы тебе всегда будем рады. – Аллисон почувствовала вину, ведь она пришла сюда из низменных мотивов. – Если ты отдать частичку своей души и одновременно чему-то научишься у нас и напишешь свой репортаж, мы все не останемся в накладе, – продолжил отец Поллак, будто прочтя ее мысли.
Вполне разумно. Ей хотелось думать, что это разумно.
– Расскажите мне о себе, – попросила она, испытывая искреннее любопытство. Он, может, и слегка ненормальный, но искренности ему не занимать. Он верил в то, что делал и что говорил. – Где вы были раньше и как оказались здесь?
Он сложил большие руки и поднял глаза к заляпанному потолку.
– Я был в Эдеме и пережил Армагеддон. Пришел сюда, потому что меня призвали, потому что я здесь нужен.
Точно, слегка не в своем уме.
– А что вы знаете о Билле, приятеле Дили? Улыбка святого отца слегка затуманилась.
– Он пришел издалека. – Он оторвался от созерцания потолка и честными глазами взглянул на нее. Слишком честными. Билл вызывал и его подозрения. – Он заботится о Дили, – заметил Поллак. – Дили страдает, хотя он сам навлек на себя эти страдания. Душа его жаждет, но тело слабое.
– Билл знал кого-нибудь из убитых людей?
– Никто не живет только в себе. В этом мире всегда надо искать родственную душу. Мы все – одно целое, так что должны воссоединяться с нашими братьями и сестрами, чтобы это целое было единым и прочным.
Не увиливает ли священник от ответа?
– Как это понять, «да» или «нет»? Святой отец поднял лохматые брови.
– Дитя мое, в душе мы все знаем друг друга.
Ей становилось все яснее, почему до сих пор никто не сделал подробного репортажа. Уж очень трудно пробиться внутрь. И все же, когда час спустя Аллисон уходила из приюта, она ощущала, что добилась некоторого успеха, во всяком случае стала почти своим человеком в мире бездомных. Она получила возможность собрать материал о Билле, или об убийце, или о том и другом. И снова ей пришла в голову мысль, что он может быть убийцей. Это бы многое объясняло.
Нет, немыслимо! Он слишком добр и мягок. Но она хорошо помнила твердые мускулы, так удивившие ее, когда она схватила его за руку. Да нет же! Он мог, но не делал этого.
Залезая в машину, она вспомнила пальце-дробильное рукопожатие гигантской Джин. При таком росте и силе она не менее подходящий кандидат в убийцы, чем Билл. Определенно стоит здесь покопаться.
Всю дорогу до дома Аллисон Брэд чертыхался. Будь у него хоть капля здравого смысла, он бы отправился домой, или к родителям, или же напился бы – все что угодно, только не это. Но если бы у него здравый смысл имелся, он вообще не вылез бы со своим обещанием вернуться и снять этот проклятый ковер. Да, он начисто одурел и сам навязался!
На этот раз он припарковался на другой улице, чтобы не возбуждать подозрений соседей. Его можно понять, размышлял он, шагая к дому. Он вечно подбирал несчастных зверят на улице и тащил в дом, мать может засвидетельствовать. Но они, как правило, не ставили под угрозу его карьеру, возможно, даже жизнь, пытаясь его разоблачить. Они не носили золотых часиков и не сидели за рулем «вольво».
У Аллис и ее дочки когда-то были деньги, они наверняка найдут их снова. Такие всегда находят. Кроме ее профессии, это еще одна причина, почему он должен ее избегать. Ни в коем случае ему нельзя в нее влюбляться. Зарплаты детектива хватало на пиво и джинсы, но шелка и вина для Аллисон Прескотт на нее не купишь.
Он свернул за угол и снова увидел у дома кремового цвета «мерседес». Вполголоса выругавшись, он велел себе повернуться и уйти, откуда пришел. Но ноги продолжали упрямо нести его к дому. Ведь не вмешайся он, предыдущая встреча Аллисон со своим бывшим мужем могла закончиться плачевно.
Дверь в дом была открыта, доносящиеся голоса хоть и приглушенные, но явно злые.
– Ты привезешь ее назад в семь часов в воскресенье, как положено по условиям развода, – требовала Аллисон. Голос громкий, но Брэду показалось, что она вот-вот расплачется.
– Ну, ма-а, – возразила Меган. – Пап, а ты приезжай в среду и забери меня после школы.
– Я мог бы… – Брэд ясно слышал масляный голос Дугласа, – но это глупо. Проще тебе остаться у нас до среды. Я могу привезти ее в четверг вечером, Аллисон. Ты ведешь себя просто неразумно.
– Пожалуйста, мам. Ты же знаешь, как мне хочется послушать «Джэнюари Хит». Они моя любимая рок-группа.
– В среду надо в школу, – перебила Аллисон. – Почему бы тебе не взять билеты на пятницу или субботу? Я скажу почему. Потому что это не входит в твои хитроумные…
Брэд нажал на кнопку звонка, потом вошел без приглашения.
– Привет, Меган! Здравствуйте, Аллис. И д-р Дуг здесь, это надо же!
– Брилл, скажи ей, – взмолилась Меган, подбегая к нему и хватая за руку.
– Слушай, Меган, у меня для тебя сюрприз! Тут кой-какие мои друзья будут в городе на следующей неделе… ты когда-нибудь слышала о «Джэнюари Хит»? Вот я и подумал, не захочешь ли ты пойти со мной? – Черт! Этот невидимый чревовещатель вкладывает слова в его уста. Ему так никогда и не выпутаться!
Меган начала прыгать вверх-вниз, как чертик в табакерке.
– Мам! Пап! Вы слышали? А за кулисы мы сможем пройти, Брилл?
– Не знаю. Там посмотрим. – Может быть, до следующей недели он смоется из города.
Дуглас угрожающе направился к нему. Во всяком случае, он пытался так выглядеть. На самом же деле казалось, что у него какие-то проблемы с ногами.
– Что вы здесь делаете? Опять трубы текут?
– Не-а. Сегодня мы снимаем этот дешевенький промокший ковер. – Он покачал головой. – Надеюсь, что тот идиот, который его тут настелил, заплатил не больше пятидесяти центов за ярд.
Дуглас приподнял одну бровь и задрал аристократический нос. Интересно, он платил за пластическую операцию или они друг на друга работают бесплатно, в виде, так сказать, взаимообмена? Ты мне правишь нос, я – тебе.
– Спокойной ночи, – сказал он, повернулся, дернул дверь и сбежал.
– Аллисон, – обратился к ней Рик, закрывая дверь и прислоняясь к ней, – ты так смотрела на этого бродягу, что я подумал… – Он взглянул на Меган и не закончил фразу.
– Да будет тебе, дядя Рик. Ты что думаешь, я не смотрю телек и в кино не хожу? По ним можно было подумать, что они сейчас чмокнутся, верно? – Меган, похоже, эта мысль пришлась по душе.
– Целовать оборванного, возможно, немытого бродягу? – возмутилась Аллисон, испытывая острое чувство вины. Может, Билл и несколько оборван, но он идеально чист, во вся-7R ком случае был чистым до того, как взялся за ее трубы. И она в самом деле на мгновение вроде как рехнулась, потому что ей действительно захотелось поцеловать его. Не то чтобы он ее действительно привлекал, просто так получилось, день уж больно тяжелый выдался. – Вы оба себе слишком много навоображали, – сказала она. – Меган, отправляйся спать. Рик, тебе пора домой.
Меган обняла мать, потом Рика и поскакала наверх.
– Он бездомный и больше ничего, – сказал ей Рик, когда они шли к гаражу. – Никакая не рок-звезда и не актер, собирающий материал. И я сильно сомневаюсь, что он тот самый серийный убийца. Он всего лишь добрый, но ленивый бездельник. Сама подумай, с его знаниями в сантехнике он мог бы в любой момент найти работу. Если бы захотел.
– Бродяга, называющий деньги «компенсацией»? – Хотя ее мозги были несколько затуманены, скорее всего из-за усталости, она четко помнила, что он употребил именно это слово.
– Ну ладно, образованный бродяга. – Рик поднял дверь гаража. – Мне не нравится, что он завтра снова собирается прийти.
Аллисон похлопала его по руке и усмехнулась.
– Если беспокоишься, приезжай и помоги. Уверена, лишняя пара рук нам не помешает.
– Ты же знаешь, я завтра вечером работаю. – Рик поколебался, размышляя. – Но, может, мне удастся отпроситься.
– Ой, да не волнуйся ты! Я вполне справлюсь с этим «добрым, но ленивым» парнем. Сам же сказал, он не убийца, так в чем дело?
– Я сказал, что сомневаюсь. А дело в том, что… – Он пожал плечами и покачал головой. – Только не слишком увлекайся этой своей грандиозной идеей и обещай позвонить мне, если он себе чего-нибудь запозволяет.
Аллисон подтол-хнула его к машине.
– Спокойной ночи, Рик.
В тот вечер, забравшись в постель, она вытащила фотографии. Они оказались отменного качества. Ей удалось запечатлеть не только физическое сходство, но и уверенный наклон головы, пронзительные, умные глаза, ту ауру, что выделяла его из толпы бездомных. Казалось, фотографии притягивают ее не меньше, чем он сам. Но ответов там она не находила. С этой шевелюрой и бородой он мог быть кем угодно – от президента Соединенных Штатов до Элвиса Пресли.
Определенно придется заняться расследованием. Завтрашний день у нее плотно расписан, но, возможно, ей удастся освободить час-другой после ленча, даже больше, если вообще пропустить ленч. Здесь определенно что-то есть, и она обязательно все выяснит. А как только она этого добьется, ей удастся одновременно и сделать блестящую передачу, и выкинуть его из головы. Она выследит Билла и ра-зоблачит его, решив тем самым сразу несколько проблем.
На следующий день, когда Аллисон появилась на студии, все в комнате одновременно прекратили работать и подняли головы. Опознав вновь пришедшую, они снова погрузились в свои дела. Странно. Обычно никто не замечал даже появления президента компании.
– Аллисон! – Рик с трудом пробирался к ней. За его спиной Трейси грохнула сумкой по столу.
– Пошли, – сказал Рик, хватая ее за руку. – Пожар в жилом квартале.
– Аппаратура?
– В фургоне. Скорее.
Она молча последовала за ним. Пожар не станет ждать, пока они все обсудят.
– Что такое с Трейси? – спросила она, когда они выехали с парковочной стоянки и Рик лихо повернул за угол.
– Неуверенность, – объяснил он, нажимая на клаксон и с трудом пробираясь между машинами. – Приди ты на пару секунд позже, я был бы вынужден взять с собой нашу блондинистую пичужку.
– Подумаешь. Пожар в жилом районе вряд ли вызовет большой интерес.
– Сейчас важен любой репортаж. Сегодня утром опять поползли слухи. Если бы мы вчера так рано не уехали, узнали бы раньше. Старые слухи о «новом руководстве».
– Студию продают? – ахнула Аллисон. Даже такому относительному новичку, как она, известно, что означает новая метла.
– Пока это слухи. Убирайся с дороги, недоносок! – Он снова нажал на клаксон, на большой скорости объезжая «кадиллак». – Я этих типов принципиально ненавижу.
– Владельцев студий? – Аллисон вцепилась в приборную доску при следующем крутом повороте.
– Нет, водителей «кадиллаков». Я их ненавижу, потому что у меня нет такой машины. Не бери в голову, поговорят и забудут. Не в первый раз. И даже если слухи подтвердятся, это вовсе не значит, что ты потеряешь работу.
– Равно как и то, что я ее сохраню.
– Если ты не успела еще заметить, милая дама, ничто в этой жизни не гарантировано. Ну вон, смотри вперед. Я вижу дым.
Он съехал на стоянку и со скрежетом остановил машину. Если бы не ремень, Аллисон стукнулась бы о лобовое стекло.
– Не такая уж плохая была идея взять с собой Трейси, – пробормотала она. – От твоей езды она бы лет на пятнадцать постарела и стала старше меня.
Аллисон вылезла из фургона. Черт, подумала она, эти слухи все усугубляют. Теперь еще важнее сделать передачу о Билле и бездомных. Вдруг ей повезет и она найдет убийцу? Это очень укрепит ее положение.
– Начали! – крикнул Рик, и Аллисон сосредоточилась на пожаре.
Вскоре после полудня она шла по Рено-авеню в направлении приюта «Новая надежда». На ней все еще была ее «рабочая» одежда – высокие каблуки и синий с белой отделкой костюм. Разумеется, она будет выделяться, но ничего не поделаешь.
В маленьком здании на этот раз почти никого не было. На лавке вытянулся мужчина, видимо, спал, другой жевал бутерброд, а две женщины разговаривали между собой. Отец Поллак пристроился на лавке в углу и в чем-то горячо убеждал Дили. Этикет требовал, чтобы она не вмешивалась и не лезла в разговор. Однако репортерский азарт взял в ней верх над хорошими манерами. Она уселась рядом с ними и навострила уши.
– Сын мой, ты должен отказаться от дьявольского зелья. Вся твоя жизнь пошла прахом из-за этой адской смеси. Только посмотри, что украл у тебя сатана.
Дили, опустив голову и уставившись в пол, время от времени кивал. Хотя Аллисон и показалось, что он скорее находится в заторможенном состоянии, а не раскаивается. Она послушала еще несколько минут, но монолог святого отца носил чисто риторический характер. Здесь явно ничего важного не происходило. Она тихонько встала и перешла через комнату к двум женщинам, одну из которых видела в прошлый раз.
– Привет, Кей, – поздоровалась она, улыбаясь и протягивая руку невысокой женщине с седыми волосами.
Поначалу Кей отнеслась к ней настороженно, но потом улыбнулась, продемонстрировав отсутствие нескольких зубов, и тоже протянула морщинистую руку. Аллисон знала, что всем нравится, когда их имя помнят, но явное удовольствие женщины тронуло ее сердце.
– Ну и как дела? – спросила она, мысленно напомнив себе, что пришла сюда по делу.
– Прекрасно, прекрасно, – кивнула Кей. Аллисон повернулась ко второй женщине, которая, даже сидя, возвышалась над Кей по меньшей мере на фут. Аллисон протянула ей РУку.
– Аллисон Прескотт, – сказала она.
– Джин. – Большая костлявая рука крепко сжала руку Аллисон. Одежда на ней была потрепанной и застиранной, но Аллисон обратила внимание на ядовито-красные туфли – по-видимому, последнее драгоценное приобретение, если судить по состоянию туфель и тому, как Джин с гордостью покачивала ногой.
Аллисон опустила руку, пошевелила пальцами, чтобы убедиться, что они целы, и села рядом с женщинами.
– Ты поесть принесла? – спросила Кей.
– Нет, извините. Не принесла. – По правде сказать, ее собственный желудок бурчал от голода.
Джин и Кей покорно приняли новости, только взгляд помертвел еще больше. Аллисон полезла в свою сумку от Гаччи, вытащила пятидолларовую бумажку и четыре купюры по доллару и протянула их Кей. Таким образом она оставалась без гроша, но у нее было что поесть дома. У них же нет.
– Вы на эти деньги можете неплохо поесть, – сказала она, уверяя себя, что взятка необходима, иначе их не разговорить.
Дамы начали подниматься, и Аллисон увидела, что роста в Джин не меньше шести футов, а плечи хоть и худые, но широкие. Уж ей-то нечего бояться убийцу. Она сама вполне могла быть убийцей. Ведь полиция не исключала, что убийца – женщина.
– Не могли бы мы немного поболтать, прежде чем вы уйдете? – попросила Аллисон.
Женщины обменялись тревожными взглядами и снова сели.
– Чего ты знать-то хочешь? – спросила Кей, которой явно не терпелось уйти. Возможно, женщина весь день не ела, напомнила себе Аллисон. Но ей не следует отказываться от только что купленной возможности поговорить.
– Давайте начнем с того, как эти убийства сказываются на вас, женщинах. Вы напуганы? Что делаете, чтобы защитить себя?
Кей пожала плечами.
– Держимся вместе. Он ведь убивает тех, кто шляется поодиночке.
– Наверняка есть какие-то подозрения насчет личности этого убийцы, вы не слышали?
Джин хихикнула.
– Некоторые говорят, что это сами легавые хотят так от нас избавиться. Другие талдычат, что это один из нас, чтобы меньше было голодных ртов, с кем надо делиться. А еще поговаривают, – ее выцветшие глаза блеснули, – что это самоубийства.
Они с Кей громко расхохотались над этой жестокой шуткой, и Аллисон вынуждена была к ним присоединиться.
– А как насчет этого Билла, с которым вы вчера разговаривали? Он ведь тут новенький, верно? Может, он убийца?
Кей опустила глаза и покраснела, и до Аллисон вдруг дошло, что ей Билл нравится. Ну что же, и у бездомных есть чувства.
– Он приятель Дили. Дили говорит, что знает его много лет, – заступилась за Билла Джин. – Говорит, вместе работали на стройке.
Это заявление удивило Аллисон, она немного поколебалась, потом решила не придавать ему значения. Дили, похоже, болтает много всякой ерунды. Билл говорил, что он бывший разнорабочий и сантехник, но о стройке не упоминал. Впрочем, она и так подозревала, что он лжет. Но слова Джин запомнила.
– Кто-нибудь знает, где он проводит ночи? – продолжила она.
Кей снова покраснела и хихикнула.
– Нет, – прощебетала она.
Аллисон краем глаза заметила движение. Она повернулась как раз в тот момент, когда отец Поллак усаживался рядом с ней.
Кей и Джин воспользовались этой возможностью, чтобы улизнуть. Они резко встали и пообещали истратить девять долларов на еду. Аллисон и в голову не приходило, что может быть иначе. Теперь же она засомневалась.
– Как сегодня дела? – спросила она, поворачиваясь к святому отцу.
– Замечательный день, – ответил он со своей постоянной улыбкой. – Нам не всякий день удается дать пропитание нашей плоти, но пищи для души всегда в избытке.
И то хорошо, подумала Аллисон, поражаясь, как ему удается сохранять бодрость духа перед лицом стольких бед и несчастий.
– Я заскочила, чтобы посмотреть, как идут дела, и поговорить еще с кем-нибудь, – сказала она. Даже в таком визвинченном состоянии было невозможно не улыбнуться ему в ответ. – Мне бы хотелось еще разок зайти, если вы не возражаете. Я не могу каждый раз приносить бутерброды, но, может быть, я могу еще чем-нибудь помочь?
– Мы не отказываемся ни от какой помощи. Если даже у тебя нечем поделиться, кроме твоей чудесной улыбки, мы тебе всегда будем рады. – Аллисон почувствовала вину, ведь она пришла сюда из низменных мотивов. – Если ты отдать частичку своей души и одновременно чему-то научишься у нас и напишешь свой репортаж, мы все не останемся в накладе, – продолжил отец Поллак, будто прочтя ее мысли.
Вполне разумно. Ей хотелось думать, что это разумно.
– Расскажите мне о себе, – попросила она, испытывая искреннее любопытство. Он, может, и слегка ненормальный, но искренности ему не занимать. Он верил в то, что делал и что говорил. – Где вы были раньше и как оказались здесь?
Он сложил большие руки и поднял глаза к заляпанному потолку.
– Я был в Эдеме и пережил Армагеддон. Пришел сюда, потому что меня призвали, потому что я здесь нужен.
Точно, слегка не в своем уме.
– А что вы знаете о Билле, приятеле Дили? Улыбка святого отца слегка затуманилась.
– Он пришел издалека. – Он оторвался от созерцания потолка и честными глазами взглянул на нее. Слишком честными. Билл вызывал и его подозрения. – Он заботится о Дили, – заметил Поллак. – Дили страдает, хотя он сам навлек на себя эти страдания. Душа его жаждет, но тело слабое.
– Билл знал кого-нибудь из убитых людей?
– Никто не живет только в себе. В этом мире всегда надо искать родственную душу. Мы все – одно целое, так что должны воссоединяться с нашими братьями и сестрами, чтобы это целое было единым и прочным.
Не увиливает ли священник от ответа?
– Как это понять, «да» или «нет»? Святой отец поднял лохматые брови.
– Дитя мое, в душе мы все знаем друг друга.
Ей становилось все яснее, почему до сих пор никто не сделал подробного репортажа. Уж очень трудно пробиться внутрь. И все же, когда час спустя Аллисон уходила из приюта, она ощущала, что добилась некоторого успеха, во всяком случае стала почти своим человеком в мире бездомных. Она получила возможность собрать материал о Билле, или об убийце, или о том и другом. И снова ей пришла в голову мысль, что он может быть убийцей. Это бы многое объясняло.
Нет, немыслимо! Он слишком добр и мягок. Но она хорошо помнила твердые мускулы, так удивившие ее, когда она схватила его за руку. Да нет же! Он мог, но не делал этого.
Залезая в машину, она вспомнила пальце-дробильное рукопожатие гигантской Джин. При таком росте и силе она не менее подходящий кандидат в убийцы, чем Билл. Определенно стоит здесь покопаться.
Всю дорогу до дома Аллисон Брэд чертыхался. Будь у него хоть капля здравого смысла, он бы отправился домой, или к родителям, или же напился бы – все что угодно, только не это. Но если бы у него здравый смысл имелся, он вообще не вылез бы со своим обещанием вернуться и снять этот проклятый ковер. Да, он начисто одурел и сам навязался!
На этот раз он припарковался на другой улице, чтобы не возбуждать подозрений соседей. Его можно понять, размышлял он, шагая к дому. Он вечно подбирал несчастных зверят на улице и тащил в дом, мать может засвидетельствовать. Но они, как правило, не ставили под угрозу его карьеру, возможно, даже жизнь, пытаясь его разоблачить. Они не носили золотых часиков и не сидели за рулем «вольво».
У Аллис и ее дочки когда-то были деньги, они наверняка найдут их снова. Такие всегда находят. Кроме ее профессии, это еще одна причина, почему он должен ее избегать. Ни в коем случае ему нельзя в нее влюбляться. Зарплаты детектива хватало на пиво и джинсы, но шелка и вина для Аллисон Прескотт на нее не купишь.
Он свернул за угол и снова увидел у дома кремового цвета «мерседес». Вполголоса выругавшись, он велел себе повернуться и уйти, откуда пришел. Но ноги продолжали упрямо нести его к дому. Ведь не вмешайся он, предыдущая встреча Аллисон со своим бывшим мужем могла закончиться плачевно.
Дверь в дом была открыта, доносящиеся голоса хоть и приглушенные, но явно злые.
– Ты привезешь ее назад в семь часов в воскресенье, как положено по условиям развода, – требовала Аллисон. Голос громкий, но Брэду показалось, что она вот-вот расплачется.
– Ну, ма-а, – возразила Меган. – Пап, а ты приезжай в среду и забери меня после школы.
– Я мог бы… – Брэд ясно слышал масляный голос Дугласа, – но это глупо. Проще тебе остаться у нас до среды. Я могу привезти ее в четверг вечером, Аллисон. Ты ведешь себя просто неразумно.
– Пожалуйста, мам. Ты же знаешь, как мне хочется послушать «Джэнюари Хит». Они моя любимая рок-группа.
– В среду надо в школу, – перебила Аллисон. – Почему бы тебе не взять билеты на пятницу или субботу? Я скажу почему. Потому что это не входит в твои хитроумные…
Брэд нажал на кнопку звонка, потом вошел без приглашения.
– Привет, Меган! Здравствуйте, Аллис. И д-р Дуг здесь, это надо же!
– Брилл, скажи ей, – взмолилась Меган, подбегая к нему и хватая за руку.
– Слушай, Меган, у меня для тебя сюрприз! Тут кой-какие мои друзья будут в городе на следующей неделе… ты когда-нибудь слышала о «Джэнюари Хит»? Вот я и подумал, не захочешь ли ты пойти со мной? – Черт! Этот невидимый чревовещатель вкладывает слова в его уста. Ему так никогда и не выпутаться!
Меган начала прыгать вверх-вниз, как чертик в табакерке.
– Мам! Пап! Вы слышали? А за кулисы мы сможем пройти, Брилл?
– Не знаю. Там посмотрим. – Может быть, до следующей недели он смоется из города.
Дуглас угрожающе направился к нему. Во всяком случае, он пытался так выглядеть. На самом же деле казалось, что у него какие-то проблемы с ногами.
– Что вы здесь делаете? Опять трубы текут?
– Не-а. Сегодня мы снимаем этот дешевенький промокший ковер. – Он покачал головой. – Надеюсь, что тот идиот, который его тут настелил, заплатил не больше пятидесяти центов за ярд.
Дуглас приподнял одну бровь и задрал аристократический нос. Интересно, он платил за пластическую операцию или они друг на друга работают бесплатно, в виде, так сказать, взаимообмена? Ты мне правишь нос, я – тебе.