– Ложная тревога, – говорил полицейский в форме одному из репортеров, который раньше Аллисон поспел на место происшествия. – Он еще дышит, и на нем нет никаких признаков физического насилия.
– Что с ним случилось? – спросила Аллисон, протягивая микрофон полицейскому.
Он скрестил руки на груди и покачал головой.
– Пока трудно сказать. – Кто он такой?
– Еще не знаем.
Санитары положили мужчину на носилки. Полицейские принялись расчищать дорогу к санитарной машине. Аллисон отступила, предварительно проверив, снимает ли все Рик.
Когда носилки проносили мимо, Аллисон вскрикнула и поднесла ладонь ко рту, потому что узнала это бледное, морщинистое лицо. Дили! Она осторожно огляделась, но Билла нигде не было видно. Он, верно, направляется сейчас к ее дому.
«Он заботится о Дили», – сказал ей тогда отец Поллак, имея в виду Билли. Она виновато подумала, что с Дили могло произойти несчастье после того, как Билли ушел к ней. Даже если кто-то и подвез его, путь ему предстоял неблизкий, так что он должен был уйти рано.
Аллисон уже было предложила Рику вернуться на студию с тем, что у них есть, и оттуда позвонить в больницу, но тут заметила бегущего в их сторону крупного мужчину. Если судить по одежде, детектив Рейни был не на дежурстве. Она коснулась руки Рика и показала на детектива, проталкивающегося сквозь строй полицейских.
Подъехали еще несколько репортеров, все требовали от Рейни комментариев. Он поднял руку.
– Я все расскажу, когда сам узнаю.
Аллисон протиснулась поближе и постаралась подслушать, но толпа слишком громко гудела. Из того, что ей удалось расслышать, она поняла, что предположительно Дили выпил что-то ядовитое, поскольку его любимое дешевое вино у него, наверное, кончилось.
Они с Риком дождались официального заявления Рейни и начали собирать манатки, чтобы вернуться на студию. И тут она заметила знакомую фигуру, бегущую по улице. В квартале от места происшествия Билли засунул руки в карманы, сгорбился и перешел на свою привычную шаркающую походку.
– Мне неприятно тебе об этом говорить, Аллисон, – прошептал ей на ухо Рик, – но твой друг Билл ведет себя довольно подозрительно.
– Без тебя знаю, – огрызнулась Аллисон. Она внимательно наблюдала за его приближением, стараясь не упустить деталей.
Бегает он здорово. Но ей очень хотелось бы услышать, как он собирается вовремя добраться до ее дома, если, разумеется, у него нет какого-нибудь средства передвижения, кроме собственных ног.
Брэд сообразил, что что-то не так, стоило ему подойти поближе. Толпа расходилась, машина «скорой помощи» уже уехала. Обычно осмотр места убийства занимал больше времени.
Разумеется, он довольно долго ехал, потому что сообщение с требованием позвонить Стиву застало его на другом конце города, где он покупал билеты на рок-концерт. И все равно, уж больно быстро они закруглились.
Он осторожно огляделся и чертыхнулся: Аллисон со своим оператором стояли всего в паре шагов от Стива и двух других полицейских. Ему требовалось срочно переговорить со Стивом и вовсе не улыбалось играть роль бездомного под внимательным взглядом Аллисон.
– Эй, приятель, – окликнул он Стива. – Что тут происходит?
Все трое повернулись к нему, и один из полицейских сказал:
– Тебя это не касается, парень. Сваливай отсюда, если не хочешь ночевать в каталажке.
– Послушайте, – вмешалась Аллисон, становясь между ним и полицейским. – Почему вы с ним так разговариваете? Кстати сказать, вы только что увезли отсюда его друга.
– Что? – Брэд резко повернулся к Стиву.
– Один из твоих дружков чего-то опился, – пояснил Стив.
– Опился? – В его коротком разговоре по телефону Стив говорил об убийстве.
– Ага. Все немного перевозбудились, когда его нашли, но его никто не убивал. Его увезли в больницу для ветеранов. Можешь двигать дальше, все под контролем.
– Понял, приятель.
Он с облегчением повернулся и направился туда, откуда пришел, но Аллисон преградила ему путь. Мог бы и сам догадаться, что улизнуть ему все равно не удастся.
– Билл! – воскликнула она, хватая его за руку. Он почувствовал дурманящий цветочный аромат, по коже от ее прикосновения поползли мурашки. Потребовалась вся сила воли, чтобы не схватить ее в объятия и не поцеловать так, как он целовал там, на полу… и всю ночь в своих снах.
– Это Дили, – выпалила она. – Что?
Широко открытые глаза с тревогой смотрели на него.
– Ваш друг Дили. Это его увезли. Он что-то выпил.
– А, черт! – Он сам удивился, что так рас-строился. Нельзя позволять себе эмоционально реагировать, выполняя такое задание.
– Что здесь происходит? – спросил подошедший Стив.
– Парня, который отравился, эта дамочка знает, – ответил Брэд. – Его зовут Дили. Пьяница, немного не в себе. Мы иногда болтались здесь вместе. – Стив узнает имя, поймет, что это тот самый человек, к которому Брэд приклеился, чтобы проникнуть в мир бездомных. – Как он? Выживет?
– Откуда я знаю, – раздраженно ответил Стив. – Когда увозили, был жив. Полагаю, все зависит от того, что он выпил, сколько и как давно.
– Аллисон, – вмешался Рик, – нам надо отвезти пленку на студию.
Аллисон кивнула.
– Билл, – попросила она, – вы здесь подождите, я вернусь и отвезу вас в больницу.
– А вы этого Дили откуда знаете? – поинтересовался Стив, повернувшись к Аллисон.
– Я познакомилась с Дили и Биллом, когда работала над передачей, – пояснила она. Ее тон исключал всякую критику, и Брэд прикусил губу, чтобы не улыбнуться.
Стив вопросительно взглянул на Брэда, но тот отвернулся. Даже последний дурак догадается, что это именно та журналистка, о которой он ему рассказывал.
– Мне надо бежать, – сказала она, потом тихо добавила: – Дили поправится, Билл. Постарайтесь не беспокоиться. – Она двинулась по улице, потом обернулась и бросила через плечо: – Я приеду за вами через пару часов.
– Не надо, – возразил он. – Меня подвезут. – Он локтем подтолкнул Стива.
– Я отвезу его, мэм. Он должен опознать потерпевшего.
Аллисон на миг обернулась, вопросительно взглянув на Билла. Он коротко кивнул в подтверждение, что помнит об их уговоре. Цокая высокими каблуками, она ушла. Следом, размахивая сумкой с камерой, тащился Рик.
Брэду бы радоваться, что она никому не сказала об их предстоящей встрече. Он с ужасом представил себе, как она упомянула бы об этом в присутствии Стива. Но он не мог скрыть разочарования: будь он прилично одет, она не сочла бы нужным скрывать их совместные планы. И все-таки она выступила в его защиту.
– Можете идти, – сказал Стив полицейским. – Ложная тревога. Все в порядке.
Когда они отошли подальше, он скрестил руки, покачался на каблуках и внимательно оглядел Брэда.
– Дамочка с фотографиями, угадал?
– Я забрал у нее снимки.
– По мне, мог бы и не беспокоиться, это пустяки. А вот как она ринулась защищать тебя от грубых полицейских…
– Заткнись. Ладно, поехали в больницу. – Брэд направился вдоль по улице.
– Забудь. Это я придумал, чтобы отделаться от твоей дамы сердца. Поезжай домой.
Брэд остановился и взглянул на напарника.
– Я хочу знать, что с этим человеком, жив он или уже умер, и лучше будет, если ты отвезешь меня туда официально.
Стив посерьезнел.
– Слушай, парень, ты сколько лет в полиции? Тринадцать? Пора бы соображать. Ты не должен вмешиваться. Позвони в больницу и узнай, как там старый пьяница. И забудь о женщине до окончания задания. – А потом он позволил себе грубое замечание насчет того, что Брэд – вернее, бродяга Билл – может сделать с Аллисон.
Брэд сжал кулаки и с трудом сдержался, чтобы не врезать напарнику.
– Иди ты к черту, Стив, – тихо произнес он и, стиснув зубы, ушел.
Стив не имеет права так говорить об Аллисон. Пусть она гоняется за деньгами и хочет отличиться, но ведь все мы не без недостатков. А сегодня она все же бросилась его защищать, да и посочувствовала ему по поводу Дили, чего нельзя сказать о его старинном приятеле Стиве.
Подойдя к грузовичку, Брэд рывком открыл дверцу, плюхнулся на сиденье и перевел дыхание.
– Успокойся, Мэлоун, – вслух приказал он себе. – Ты сейчас явно не способен адекватно реагировать на ситуацию.
Верно, Стив выразился грубо, но он был прав в основном: пока Брэд выполняет задание, ему надо избегать Аллисон. Она ему не подходит, и не только из-за своей профессии. Весь ее стиль жизни разительно отличается от его стиля. Она определенно родилась, выросла и вышла замуж в другом, не доступном ему мире. Теперь она изо всех силенок старается вернуться в этот мир, и у нее есть на то все основания. А ее бывшего мужа стоило бы пристрелить. Нет, лучше повесить, и чтобы подольше мучился.
Но несмотря ни на что, а это было хуже всего, он ее хотел, причем больше, чем любую другую женщину в своей жизни. Когда он ее вчера поцеловал, с нее слетела вся самоуверенность. Сегодня, несколько минут назад, когда она коснулась его руки, ему снова захотелось поцеловать ее, чтобы ее спокойный и отрешенный взгляд сменился страстным, чтобы она прильнула к нему и чтобы у них не хватило рассудочности остановиться…
Черт! Зачем травить душу такими фантазиями? Он повернул ключ зажигания, мотор послушно взревел. Поеду-ка я прямо домой, позвоню в больницу, а потом Аллисон, отчитаюсь по поводу Дили и скажу, что сегодня не приду возиться с полами.
Брэд вел машину и ругал себя последними словами, поскольку знал, что ничего подобного не сделает. Он обещал помочь и свое обещание выполнит. К тому же он ведь купил эти треклятые билеты на рок-концерт для Меган.
Ладно, он поедет в последний раз, закончит с полом и отдаст ей три билета. Она с Меган найдут кого-нибудь, с кем Аллисон не стыдно будет пойти, кого-нибудь на «БМВ» и с забавными зверюшками, вышитыми на рубашке.
Подъехав к перекрестку, он заметил, что машина справа проехала на красный свет. Брэд нажал на тормоза, его занесло, одно колесо ударилось о бордюр. Он высунулся из окна, возмущенно размахивая рукой и матерясь.
Судя по всему, водитель машины наблюдал за ним в зеркало заднего обзора, потому что он остановился и даже подал назад. Брэд, обрадованный тем, что есть на ком сорвать злость, полез было в бардачок за значком и пистолетом. Сейчас он повеселится. Но в последний момент опомнился. Придется отказаться от этой мысли.
Тем временем досадившая ему машина была уже достаточно близко, чтобы водитель смог разглядеть лицо Брэда. Он тут же молча тронул машину и уехал.
Брэд откинулся на сиденье и истерически расхохотался, стараясь выпустить пар. Как же надоело ему работать под прикрытием!
К вечеру погода испортилась, и, когда Аллисон вернулась домой, уже почти совсем стемнело. Она твердо решила встретить Билла и сразу же отослать его. Несмотря на всю информацию, что ей удалось собрать, приходилось признать, что она неубедительна. Скорее всего, он действительно просто бродяга, как бы ей ни хотелось, чтобы он был кем-то еще. Достаточно вспомнить, что его нисколько не обидел оскорбительный тон полицейского в ответ на его вопрос о происшествии. Очевидно, он привык к такому обращению.
Одно дело нанять безработного для определенных услуг по дому, это вполне приемлемо, и совсем другое – целовать его, что неприемлемо никоим образом. Однако и это не самое страшное. Она поморщилась и покраснела, сворачивая на свою улицу. Ей хотелось снова поцеловать его.
Билл ей нравился, она им восхищалась, но одновременно и боялась. Короче говоря, следовало признаться, что она немного влюбилась в бородатого бездомного без гроша в кармане. Только этого сейчас не хватало!
Вон он, сидит с нечастным видом на ее крыльце. Нет, поправила она себя, вид у него вовсе не несчастный. Потрепанный, верно, но не жалкий. Наоборот, он выглядел сильным и уверенным.
Аллисон не успела вылезти из машины, чтобы открыть дверь гаража, как он уже легко поднял ее одной рукой. Настоящий джентльмен. Она не верила всерьез, что он убийца, но Билл был для нее опасен, против этого не поспоришь.
Поставив машину в гараж, она вышла к нему. Дул резкий ветер, заставивший ее поежиться.
– Привет, – сказал он, сверкнув белыми зубами и карими глазами сквозь путаницу волос и бороды.
Кажется, он искренне рад ее видеть. Тем более ей надо сразу сказать, что ему придется уйти.
– Пойдемте в дом, здесь холодно, – предложила она. Пусть согреется, и тогда она попросит его покинуть ее дом.
Когда она открыла дверь, он провел пальцем по изношенному утеплителю вокруг наличников.
– К зиме вам придется его заменить… Она замерла, боясь, что он предложит свою помощь, но он промолчал. Лишь отдернул руку от двери, как будто обжегся, потом перевел взгляд на пол.
– Получится превосходно, – сказал он. – Рано или поздно вам придется что-то делать, но пока здесь можно просто постелить небольшой ковер.
– Что-нибудь голубое с кремовым и немного* розового, – ответила она.
– Ага, – согласился он, оглядывая комнату. – Оживит все вокруг, да и диван будет казаться ярче. – Он провел рукой по выцветшей спинке. – Если вздумаете перетягивать, дайте мне знать. У меня приятель занимается этим делом. Он с вас недорого возьмет.
Ей хотелось спросить, где работает этот приятель, но решила воздержаться. Он держался спокойно, не настороженно, ей не хотелось его отпугнуть.
– Спасибо. Вполне вероятно, что я воспользуюсь вашим предложением. Как вы думаете, можно обновить этот стол? Я его на распродаже купила.
Он наклонился и ласково провел рукой по поцарапанной поверхности круглого обеденного стола. У Аллисон перехватило дыхание, так ей захотелось, чтобы эти пальцы гладили ее кожу, а не дерево. А Билл то ли услышал ее вздох, то ли сам неожиданно понял, что чересчур расслабился. Резко выпрямившись, он посмотрел на нее без всякого выражения на бородатом лице.
– Думается, сегодня мебель лучше не вытаскивать во двор. Похоже, дождь собирается.
– Так и сделаем, – согласилась она. – Я быстренько переоденусь и вернусь.
– Не возражаете, если я воспользуюсь вашим телефоном, чтобы позвонить в больницу и справиться о Дили? – спросил он. – Я так туда и не попал.
– Разумеется. Телефон на кухне.
Она поднялась по лестнице, надела голубые джинсы и вернулась как раз в тот момент, когда он вешал трубку.
– Ему лучше, – с улыбкой сообщил Билл. – Они считают, он выкарабкается.
– Я рада.
– Я тоже.
По его радостному виду она поняла, что он действительно хорошо относится к Дили. Кем бы он ни был на самом деле, в доброте ему не откажешь…
Они как раз заканчивали, уже расставляли все по местам, когда пошел дождь. Потом ветер усилился, швыряя потоки воды в стекла окон. Шум заставил Аллисон вздрогнуть.
– Дождь, – заметила она.
Он посмотрел на окно, потом на нее и улыбнулся.
– Но не торнадо, – сказал он, поблескивая глазами.
– В такую погоду в доме чувствуешь себя особенно уютно. – Она зажгла лампу, потом немного постояла, глядя на потоки воды на темном стекле и прислушиваясь к унылым завываниям ветра. – Как насчет горячего какао и пары бутербродов с ветчиной? – предложила она.
– Как насчет того, что вы сварите какао, а я пойду и куплю… – Он поколебался. Она повернулась к нему, и он немедленно опустил взгляд. – Мне лучше отправиться домой.
– Домой? – переспросила Аллисон с вновь родившейся надеждой.
Билл с виноватым видом поднял голову, но не отвел взгляда и спокойно ответил:
– Дом там, где твое сердце, пусть даже на улице.
– Ну, в такой дождь я вас никуда не отпущу.
Выкиньте это из головы. – Она вскочила на ноги и направилась на кухню. – И вообще, если вы не останетесь ужинать, мне придется настоять на том, чтобы заплатить вам. Знаете, у меня тоже есть гордость.
Она все время, пока готовила толстые бутерброды с ветчиной и ароматной горчицей, с тревогой прислушивалась, не хлопнет ли входная дверь. Когда она поставила тарелку с бутербродами на стол, теперь накрытый белой скатертью, он послушно сел.
– Вкусно, – одобрил он, откусив от бутерброда. – Вы хорошо готовите.
– Много ли надо, чтобы сделать бутерброд с ветчиной, – засмеялась она.
– Я знал женщину, так она не умела сделать приличного бутерброда. Да и ваши отбивные были отменными, а уже пирог пах так вкусно, что у меня при воспоминании несколько дней текли слюнки.
Она просияла от его похвалы и решила обязательно испечь ему пирог, раз уж он в тот день его так и не попробовал.
Когда они поели, Аллисон встала и подняла шторы на окне. Читая ее мысли, Билл выключил верхний свет. Теперь в полутьме они могли ясно разглядеть, как сбегают по стеклу потоки дождя.
Аллисон принесла из кухни кастрюльку с дымящимся какао и разлила его в две кружки.
– Гмм, – одобрительно промычал Билл, отпивая глоток и глядя на нее через стол. – Хорошо быть в тепле, когда на улице так противно.
Аллисон кивнула, держа кружку в обеих ладонях и вглядываясь в темноту за окном.
– Когда я была маленькой, – сказала она, – моя кровать стояла у окна. И если шел небольшой дождь, мне нравилось немного приоткрыть окно, положить голову на подоконник и чувствовать, как капли падают на лицо, в то время как все тело грелось под одеялом.
Билл рассмеялся.
– А мать что об этом думала?
– Она не разделяла моих романтических пристрастий. Ведь как я ни старалась, одеяло всегда намокало и выдавало меня, так что мне доставалось.
Он кивнул, мягко улыбаясь своим мыслям.
– А у нас было заднее крыльцо, выходящее на восток. Мне нравилось сидеть там во время грозы: буря всего в нескольких дюймах, а ты сухой и в тепле. Приятное ощущение.
– Надежое.
– Верно, – согласился он.
Они мгновение смотрели друг на друга, поглощенные воспоминаниями. Аллисон чувствовала себя открытой, уязвимой, но в полной безопасности. Она потихоньку пила какао, не отрывая от него взгляда.
– Аллис, – тихо произнес он, протянул руку и погладил ее пальцы, когда она опустила кружку. По спине женщины пробежала приятная дрожь. Но он тут же резко отдернул руку, отодвинул стул и вскочил на ноги. – Ну, спасибо за все. Мне пора уходить.
Аллисон показалось, будто ее выдернули из теплой комнаты и сунули под холодный дождь.
– Уходить? – заикаясь переспросила она. – Вы же вымокнете.
– Ничего, выживу, – уверил он ее, вынимая поношенную куртку из стенного шкафа.
– Нет, – возразила она, сообразив, что плохая погода означает для него не только прогулку под дождем. Если он и в самом деле бездомный, – а следовало признать, что такое весьма вероятно, – ему придется найти место для ночлега и, возможно, мокнуть и дрожать от холода всю ночь. – Это безумие. Вы… мне так помогли, давайте и я вам помогу немного. – Она помедлила, не зная, что делать дальше. После вчерашнего поцелуя и искр, пробежавших между ними сегодня, не покажется ли ему двусмысленным ее предложение остаться на ночь в ее доме? – Вы… могли бы переночевать в гараже.
Брэд непонимающе уставился на Аллисон. Ему приходилось слышать от женщин предложения провести ночь в их спальне, переночевать в комнате для гостей или даже устроиться на диване, но никто до сих пор не приглашал его переночевать в гараже.
– Спасибо за предложение, но нет, не стоит, – ответил он, с трудом сдерживая улыбку.
– Я не приму отказа. – Она проскочила мимо него и встала спиной к двери, преграждая ему путь. – У меня куча одеял, вам будет тепло и сухо.
Брэд вспомнил о своей огромной кровати с водяным матрацем и прикусил губу, чтобы не рассмеяться.
– Не стоит, – возразил он. – У меня сегодня есть теплый ночлег.
– Где?
– Вы же знаете, я не могу сказать.
– Тогда я не верю. И вообще… – Она храбро задрала подбородок. – Вам нет нужды спать в гараже. Даже не знаю, что мне взбрело в голову. Меган нет, вы вполне можете ночевать в ее комнате.
Брэд скрестил руки и некоторое время смотрел на нее с изумлением и восхищением. Для такой, как она, наверняка непросто пригласить бездомного переночевать в доме.
– Спасибо за приглашение, но уверяю вас, со мной все будет в порядке.
Она упрямо покачала головой.
– В этот дождь я вас не выпущу. Мне не заснуть, буду за вас беспокоиться. – Она покраснела, потом добавила: – После всего, что вы для меня сделали.
Брэду была приятна ее забота, хотя вряд ли ей стоило за него волноваться.
– Ладно, – наконец согласился он. – Хотите компромисс? Я лягу здесь, на диване, дождусь, когда пройдет дождь. – Он смоется, как только она заснет. По разным причинам. Вряд ли ему удастся заснуть, зная, что она спит под той же крышей в нескольких футах от него.
– Хорошо, – смирилась она. – Пойду принесу простыни и одеяла.
– Аллис. – Он остановил ее, когда она проходила мимо, и повернул к себе. – Мне не нужны простыни и одеяла.
Он замолчал, заметив выражение ее лица. Там было не только ожидаемое сочувствие, но и желание, такое же, какое испытывал он сам. Губы приоткрыты, и он знал: поцелуй он ее сейчас, она не станет сопротивляться. И, может, ему не придется спать на диване.
Он отпустил ее и отвернулся. Если бы он не хотел ее так сильно, если бы не знал, что может попасть в совершенно проигрышную ситуацию… Но он безумно хотел ее и не смел уступить своему желанию.
– Я здесь лягу и все. Не суетитесь.
Диван не шел ни в какое сравнение с его водяным матрацем, но терпеть можно. Последние два дня выдались тяжелыми, и прошлую ночь он мало спал. Он на минуту закрыл глаза, дожидаясь, когда Аллисон заснет, и он сможет уйти.
Его разбудил бой часов. Два. Он сел, поражаясь, что все же заснул. Вероятно, уж очень устал. Без всякого успеха попытался убрать волосы со лба. Черт! Когда все кончится, он раз и навсегда перестанет скулить по поводу необходимости ежедневно бриться или ходить к парикмахеру.
Взглянув в окно, он убедился, что дождь кончился. Ну что же, немного подремал, никакого от этого вреда. Надо прямо признать, идти сейчас два квартала до машины куда приятнее, чем под проливным дождем. Все вышло удачно. Он выполнил свое обещание и сумел держаться от нее подальше.
Он уже открыл дверь, когда вспомнил другое свое обещание. Эти треклятые билеты. Он достал их из кармана куртки, вернулся на кухню и положил на стол, где она обязательно их заметит.
Увидав прикрепленный к холодильнику магнитом пластиковый лист, он написал:
«Желаю получить удовольствие. Мне подарил их приятель».
Он вышел из дома и закрыл дверь.
– Ладно, Брэд Мэлоун, – прошептал он, – с этим покончено. Прощай, Аллисон Прескотт.
Расправив плечи, он засунул руки в карманы и пошел к дороге.
Ему стало легче, уверял он себя. Именно так он должен себя чувствовать. Без нее жизнь куда проще. Сейчас у него печаль на душе, но с этим он справится.
По многолетней привычке он машинально огляделся и заметил какое-то движение в фургоне, стоящем через улицу, отражение уличного фонаря в чем-то… Нет, сомневаться не приходилось – это блики на объективе фотоаппарата.
ГЛАВА 7
– Что с ним случилось? – спросила Аллисон, протягивая микрофон полицейскому.
Он скрестил руки на груди и покачал головой.
– Пока трудно сказать. – Кто он такой?
– Еще не знаем.
Санитары положили мужчину на носилки. Полицейские принялись расчищать дорогу к санитарной машине. Аллисон отступила, предварительно проверив, снимает ли все Рик.
Когда носилки проносили мимо, Аллисон вскрикнула и поднесла ладонь ко рту, потому что узнала это бледное, морщинистое лицо. Дили! Она осторожно огляделась, но Билла нигде не было видно. Он, верно, направляется сейчас к ее дому.
«Он заботится о Дили», – сказал ей тогда отец Поллак, имея в виду Билли. Она виновато подумала, что с Дили могло произойти несчастье после того, как Билли ушел к ней. Даже если кто-то и подвез его, путь ему предстоял неблизкий, так что он должен был уйти рано.
Аллисон уже было предложила Рику вернуться на студию с тем, что у них есть, и оттуда позвонить в больницу, но тут заметила бегущего в их сторону крупного мужчину. Если судить по одежде, детектив Рейни был не на дежурстве. Она коснулась руки Рика и показала на детектива, проталкивающегося сквозь строй полицейских.
Подъехали еще несколько репортеров, все требовали от Рейни комментариев. Он поднял руку.
– Я все расскажу, когда сам узнаю.
Аллисон протиснулась поближе и постаралась подслушать, но толпа слишком громко гудела. Из того, что ей удалось расслышать, она поняла, что предположительно Дили выпил что-то ядовитое, поскольку его любимое дешевое вино у него, наверное, кончилось.
Они с Риком дождались официального заявления Рейни и начали собирать манатки, чтобы вернуться на студию. И тут она заметила знакомую фигуру, бегущую по улице. В квартале от места происшествия Билли засунул руки в карманы, сгорбился и перешел на свою привычную шаркающую походку.
– Мне неприятно тебе об этом говорить, Аллисон, – прошептал ей на ухо Рик, – но твой друг Билл ведет себя довольно подозрительно.
– Без тебя знаю, – огрызнулась Аллисон. Она внимательно наблюдала за его приближением, стараясь не упустить деталей.
Бегает он здорово. Но ей очень хотелось бы услышать, как он собирается вовремя добраться до ее дома, если, разумеется, у него нет какого-нибудь средства передвижения, кроме собственных ног.
Брэд сообразил, что что-то не так, стоило ему подойти поближе. Толпа расходилась, машина «скорой помощи» уже уехала. Обычно осмотр места убийства занимал больше времени.
Разумеется, он довольно долго ехал, потому что сообщение с требованием позвонить Стиву застало его на другом конце города, где он покупал билеты на рок-концерт. И все равно, уж больно быстро они закруглились.
Он осторожно огляделся и чертыхнулся: Аллисон со своим оператором стояли всего в паре шагов от Стива и двух других полицейских. Ему требовалось срочно переговорить со Стивом и вовсе не улыбалось играть роль бездомного под внимательным взглядом Аллисон.
– Эй, приятель, – окликнул он Стива. – Что тут происходит?
Все трое повернулись к нему, и один из полицейских сказал:
– Тебя это не касается, парень. Сваливай отсюда, если не хочешь ночевать в каталажке.
– Послушайте, – вмешалась Аллисон, становясь между ним и полицейским. – Почему вы с ним так разговариваете? Кстати сказать, вы только что увезли отсюда его друга.
– Что? – Брэд резко повернулся к Стиву.
– Один из твоих дружков чего-то опился, – пояснил Стив.
– Опился? – В его коротком разговоре по телефону Стив говорил об убийстве.
– Ага. Все немного перевозбудились, когда его нашли, но его никто не убивал. Его увезли в больницу для ветеранов. Можешь двигать дальше, все под контролем.
– Понял, приятель.
Он с облегчением повернулся и направился туда, откуда пришел, но Аллисон преградила ему путь. Мог бы и сам догадаться, что улизнуть ему все равно не удастся.
– Билл! – воскликнула она, хватая его за руку. Он почувствовал дурманящий цветочный аромат, по коже от ее прикосновения поползли мурашки. Потребовалась вся сила воли, чтобы не схватить ее в объятия и не поцеловать так, как он целовал там, на полу… и всю ночь в своих снах.
– Это Дили, – выпалила она. – Что?
Широко открытые глаза с тревогой смотрели на него.
– Ваш друг Дили. Это его увезли. Он что-то выпил.
– А, черт! – Он сам удивился, что так рас-строился. Нельзя позволять себе эмоционально реагировать, выполняя такое задание.
– Что здесь происходит? – спросил подошедший Стив.
– Парня, который отравился, эта дамочка знает, – ответил Брэд. – Его зовут Дили. Пьяница, немного не в себе. Мы иногда болтались здесь вместе. – Стив узнает имя, поймет, что это тот самый человек, к которому Брэд приклеился, чтобы проникнуть в мир бездомных. – Как он? Выживет?
– Откуда я знаю, – раздраженно ответил Стив. – Когда увозили, был жив. Полагаю, все зависит от того, что он выпил, сколько и как давно.
– Аллисон, – вмешался Рик, – нам надо отвезти пленку на студию.
Аллисон кивнула.
– Билл, – попросила она, – вы здесь подождите, я вернусь и отвезу вас в больницу.
– А вы этого Дили откуда знаете? – поинтересовался Стив, повернувшись к Аллисон.
– Я познакомилась с Дили и Биллом, когда работала над передачей, – пояснила она. Ее тон исключал всякую критику, и Брэд прикусил губу, чтобы не улыбнуться.
Стив вопросительно взглянул на Брэда, но тот отвернулся. Даже последний дурак догадается, что это именно та журналистка, о которой он ему рассказывал.
– Мне надо бежать, – сказала она, потом тихо добавила: – Дили поправится, Билл. Постарайтесь не беспокоиться. – Она двинулась по улице, потом обернулась и бросила через плечо: – Я приеду за вами через пару часов.
– Не надо, – возразил он. – Меня подвезут. – Он локтем подтолкнул Стива.
– Я отвезу его, мэм. Он должен опознать потерпевшего.
Аллисон на миг обернулась, вопросительно взглянув на Билла. Он коротко кивнул в подтверждение, что помнит об их уговоре. Цокая высокими каблуками, она ушла. Следом, размахивая сумкой с камерой, тащился Рик.
Брэду бы радоваться, что она никому не сказала об их предстоящей встрече. Он с ужасом представил себе, как она упомянула бы об этом в присутствии Стива. Но он не мог скрыть разочарования: будь он прилично одет, она не сочла бы нужным скрывать их совместные планы. И все-таки она выступила в его защиту.
– Можете идти, – сказал Стив полицейским. – Ложная тревога. Все в порядке.
Когда они отошли подальше, он скрестил руки, покачался на каблуках и внимательно оглядел Брэда.
– Дамочка с фотографиями, угадал?
– Я забрал у нее снимки.
– По мне, мог бы и не беспокоиться, это пустяки. А вот как она ринулась защищать тебя от грубых полицейских…
– Заткнись. Ладно, поехали в больницу. – Брэд направился вдоль по улице.
– Забудь. Это я придумал, чтобы отделаться от твоей дамы сердца. Поезжай домой.
Брэд остановился и взглянул на напарника.
– Я хочу знать, что с этим человеком, жив он или уже умер, и лучше будет, если ты отвезешь меня туда официально.
Стив посерьезнел.
– Слушай, парень, ты сколько лет в полиции? Тринадцать? Пора бы соображать. Ты не должен вмешиваться. Позвони в больницу и узнай, как там старый пьяница. И забудь о женщине до окончания задания. – А потом он позволил себе грубое замечание насчет того, что Брэд – вернее, бродяга Билл – может сделать с Аллисон.
Брэд сжал кулаки и с трудом сдержался, чтобы не врезать напарнику.
– Иди ты к черту, Стив, – тихо произнес он и, стиснув зубы, ушел.
Стив не имеет права так говорить об Аллисон. Пусть она гоняется за деньгами и хочет отличиться, но ведь все мы не без недостатков. А сегодня она все же бросилась его защищать, да и посочувствовала ему по поводу Дили, чего нельзя сказать о его старинном приятеле Стиве.
Подойдя к грузовичку, Брэд рывком открыл дверцу, плюхнулся на сиденье и перевел дыхание.
– Успокойся, Мэлоун, – вслух приказал он себе. – Ты сейчас явно не способен адекватно реагировать на ситуацию.
Верно, Стив выразился грубо, но он был прав в основном: пока Брэд выполняет задание, ему надо избегать Аллисон. Она ему не подходит, и не только из-за своей профессии. Весь ее стиль жизни разительно отличается от его стиля. Она определенно родилась, выросла и вышла замуж в другом, не доступном ему мире. Теперь она изо всех силенок старается вернуться в этот мир, и у нее есть на то все основания. А ее бывшего мужа стоило бы пристрелить. Нет, лучше повесить, и чтобы подольше мучился.
Но несмотря ни на что, а это было хуже всего, он ее хотел, причем больше, чем любую другую женщину в своей жизни. Когда он ее вчера поцеловал, с нее слетела вся самоуверенность. Сегодня, несколько минут назад, когда она коснулась его руки, ему снова захотелось поцеловать ее, чтобы ее спокойный и отрешенный взгляд сменился страстным, чтобы она прильнула к нему и чтобы у них не хватило рассудочности остановиться…
Черт! Зачем травить душу такими фантазиями? Он повернул ключ зажигания, мотор послушно взревел. Поеду-ка я прямо домой, позвоню в больницу, а потом Аллисон, отчитаюсь по поводу Дили и скажу, что сегодня не приду возиться с полами.
Брэд вел машину и ругал себя последними словами, поскольку знал, что ничего подобного не сделает. Он обещал помочь и свое обещание выполнит. К тому же он ведь купил эти треклятые билеты на рок-концерт для Меган.
Ладно, он поедет в последний раз, закончит с полом и отдаст ей три билета. Она с Меган найдут кого-нибудь, с кем Аллисон не стыдно будет пойти, кого-нибудь на «БМВ» и с забавными зверюшками, вышитыми на рубашке.
Подъехав к перекрестку, он заметил, что машина справа проехала на красный свет. Брэд нажал на тормоза, его занесло, одно колесо ударилось о бордюр. Он высунулся из окна, возмущенно размахивая рукой и матерясь.
Судя по всему, водитель машины наблюдал за ним в зеркало заднего обзора, потому что он остановился и даже подал назад. Брэд, обрадованный тем, что есть на ком сорвать злость, полез было в бардачок за значком и пистолетом. Сейчас он повеселится. Но в последний момент опомнился. Придется отказаться от этой мысли.
Тем временем досадившая ему машина была уже достаточно близко, чтобы водитель смог разглядеть лицо Брэда. Он тут же молча тронул машину и уехал.
Брэд откинулся на сиденье и истерически расхохотался, стараясь выпустить пар. Как же надоело ему работать под прикрытием!
К вечеру погода испортилась, и, когда Аллисон вернулась домой, уже почти совсем стемнело. Она твердо решила встретить Билла и сразу же отослать его. Несмотря на всю информацию, что ей удалось собрать, приходилось признать, что она неубедительна. Скорее всего, он действительно просто бродяга, как бы ей ни хотелось, чтобы он был кем-то еще. Достаточно вспомнить, что его нисколько не обидел оскорбительный тон полицейского в ответ на его вопрос о происшествии. Очевидно, он привык к такому обращению.
Одно дело нанять безработного для определенных услуг по дому, это вполне приемлемо, и совсем другое – целовать его, что неприемлемо никоим образом. Однако и это не самое страшное. Она поморщилась и покраснела, сворачивая на свою улицу. Ей хотелось снова поцеловать его.
Билл ей нравился, она им восхищалась, но одновременно и боялась. Короче говоря, следовало признаться, что она немного влюбилась в бородатого бездомного без гроша в кармане. Только этого сейчас не хватало!
Вон он, сидит с нечастным видом на ее крыльце. Нет, поправила она себя, вид у него вовсе не несчастный. Потрепанный, верно, но не жалкий. Наоборот, он выглядел сильным и уверенным.
Аллисон не успела вылезти из машины, чтобы открыть дверь гаража, как он уже легко поднял ее одной рукой. Настоящий джентльмен. Она не верила всерьез, что он убийца, но Билл был для нее опасен, против этого не поспоришь.
Поставив машину в гараж, она вышла к нему. Дул резкий ветер, заставивший ее поежиться.
– Привет, – сказал он, сверкнув белыми зубами и карими глазами сквозь путаницу волос и бороды.
Кажется, он искренне рад ее видеть. Тем более ей надо сразу сказать, что ему придется уйти.
– Пойдемте в дом, здесь холодно, – предложила она. Пусть согреется, и тогда она попросит его покинуть ее дом.
Когда она открыла дверь, он провел пальцем по изношенному утеплителю вокруг наличников.
– К зиме вам придется его заменить… Она замерла, боясь, что он предложит свою помощь, но он промолчал. Лишь отдернул руку от двери, как будто обжегся, потом перевел взгляд на пол.
– Получится превосходно, – сказал он. – Рано или поздно вам придется что-то делать, но пока здесь можно просто постелить небольшой ковер.
– Что-нибудь голубое с кремовым и немного* розового, – ответила она.
– Ага, – согласился он, оглядывая комнату. – Оживит все вокруг, да и диван будет казаться ярче. – Он провел рукой по выцветшей спинке. – Если вздумаете перетягивать, дайте мне знать. У меня приятель занимается этим делом. Он с вас недорого возьмет.
Ей хотелось спросить, где работает этот приятель, но решила воздержаться. Он держался спокойно, не настороженно, ей не хотелось его отпугнуть.
– Спасибо. Вполне вероятно, что я воспользуюсь вашим предложением. Как вы думаете, можно обновить этот стол? Я его на распродаже купила.
Он наклонился и ласково провел рукой по поцарапанной поверхности круглого обеденного стола. У Аллисон перехватило дыхание, так ей захотелось, чтобы эти пальцы гладили ее кожу, а не дерево. А Билл то ли услышал ее вздох, то ли сам неожиданно понял, что чересчур расслабился. Резко выпрямившись, он посмотрел на нее без всякого выражения на бородатом лице.
– Думается, сегодня мебель лучше не вытаскивать во двор. Похоже, дождь собирается.
– Так и сделаем, – согласилась она. – Я быстренько переоденусь и вернусь.
– Не возражаете, если я воспользуюсь вашим телефоном, чтобы позвонить в больницу и справиться о Дили? – спросил он. – Я так туда и не попал.
– Разумеется. Телефон на кухне.
Она поднялась по лестнице, надела голубые джинсы и вернулась как раз в тот момент, когда он вешал трубку.
– Ему лучше, – с улыбкой сообщил Билл. – Они считают, он выкарабкается.
– Я рада.
– Я тоже.
По его радостному виду она поняла, что он действительно хорошо относится к Дили. Кем бы он ни был на самом деле, в доброте ему не откажешь…
Они как раз заканчивали, уже расставляли все по местам, когда пошел дождь. Потом ветер усилился, швыряя потоки воды в стекла окон. Шум заставил Аллисон вздрогнуть.
– Дождь, – заметила она.
Он посмотрел на окно, потом на нее и улыбнулся.
– Но не торнадо, – сказал он, поблескивая глазами.
– В такую погоду в доме чувствуешь себя особенно уютно. – Она зажгла лампу, потом немного постояла, глядя на потоки воды на темном стекле и прислушиваясь к унылым завываниям ветра. – Как насчет горячего какао и пары бутербродов с ветчиной? – предложила она.
– Как насчет того, что вы сварите какао, а я пойду и куплю… – Он поколебался. Она повернулась к нему, и он немедленно опустил взгляд. – Мне лучше отправиться домой.
– Домой? – переспросила Аллисон с вновь родившейся надеждой.
Билл с виноватым видом поднял голову, но не отвел взгляда и спокойно ответил:
– Дом там, где твое сердце, пусть даже на улице.
– Ну, в такой дождь я вас никуда не отпущу.
Выкиньте это из головы. – Она вскочила на ноги и направилась на кухню. – И вообще, если вы не останетесь ужинать, мне придется настоять на том, чтобы заплатить вам. Знаете, у меня тоже есть гордость.
Она все время, пока готовила толстые бутерброды с ветчиной и ароматной горчицей, с тревогой прислушивалась, не хлопнет ли входная дверь. Когда она поставила тарелку с бутербродами на стол, теперь накрытый белой скатертью, он послушно сел.
– Вкусно, – одобрил он, откусив от бутерброда. – Вы хорошо готовите.
– Много ли надо, чтобы сделать бутерброд с ветчиной, – засмеялась она.
– Я знал женщину, так она не умела сделать приличного бутерброда. Да и ваши отбивные были отменными, а уже пирог пах так вкусно, что у меня при воспоминании несколько дней текли слюнки.
Она просияла от его похвалы и решила обязательно испечь ему пирог, раз уж он в тот день его так и не попробовал.
Когда они поели, Аллисон встала и подняла шторы на окне. Читая ее мысли, Билл выключил верхний свет. Теперь в полутьме они могли ясно разглядеть, как сбегают по стеклу потоки дождя.
Аллисон принесла из кухни кастрюльку с дымящимся какао и разлила его в две кружки.
– Гмм, – одобрительно промычал Билл, отпивая глоток и глядя на нее через стол. – Хорошо быть в тепле, когда на улице так противно.
Аллисон кивнула, держа кружку в обеих ладонях и вглядываясь в темноту за окном.
– Когда я была маленькой, – сказала она, – моя кровать стояла у окна. И если шел небольшой дождь, мне нравилось немного приоткрыть окно, положить голову на подоконник и чувствовать, как капли падают на лицо, в то время как все тело грелось под одеялом.
Билл рассмеялся.
– А мать что об этом думала?
– Она не разделяла моих романтических пристрастий. Ведь как я ни старалась, одеяло всегда намокало и выдавало меня, так что мне доставалось.
Он кивнул, мягко улыбаясь своим мыслям.
– А у нас было заднее крыльцо, выходящее на восток. Мне нравилось сидеть там во время грозы: буря всего в нескольких дюймах, а ты сухой и в тепле. Приятное ощущение.
– Надежое.
– Верно, – согласился он.
Они мгновение смотрели друг на друга, поглощенные воспоминаниями. Аллисон чувствовала себя открытой, уязвимой, но в полной безопасности. Она потихоньку пила какао, не отрывая от него взгляда.
– Аллис, – тихо произнес он, протянул руку и погладил ее пальцы, когда она опустила кружку. По спине женщины пробежала приятная дрожь. Но он тут же резко отдернул руку, отодвинул стул и вскочил на ноги. – Ну, спасибо за все. Мне пора уходить.
Аллисон показалось, будто ее выдернули из теплой комнаты и сунули под холодный дождь.
– Уходить? – заикаясь переспросила она. – Вы же вымокнете.
– Ничего, выживу, – уверил он ее, вынимая поношенную куртку из стенного шкафа.
– Нет, – возразила она, сообразив, что плохая погода означает для него не только прогулку под дождем. Если он и в самом деле бездомный, – а следовало признать, что такое весьма вероятно, – ему придется найти место для ночлега и, возможно, мокнуть и дрожать от холода всю ночь. – Это безумие. Вы… мне так помогли, давайте и я вам помогу немного. – Она помедлила, не зная, что делать дальше. После вчерашнего поцелуя и искр, пробежавших между ними сегодня, не покажется ли ему двусмысленным ее предложение остаться на ночь в ее доме? – Вы… могли бы переночевать в гараже.
Брэд непонимающе уставился на Аллисон. Ему приходилось слышать от женщин предложения провести ночь в их спальне, переночевать в комнате для гостей или даже устроиться на диване, но никто до сих пор не приглашал его переночевать в гараже.
– Спасибо за предложение, но нет, не стоит, – ответил он, с трудом сдерживая улыбку.
– Я не приму отказа. – Она проскочила мимо него и встала спиной к двери, преграждая ему путь. – У меня куча одеял, вам будет тепло и сухо.
Брэд вспомнил о своей огромной кровати с водяным матрацем и прикусил губу, чтобы не рассмеяться.
– Не стоит, – возразил он. – У меня сегодня есть теплый ночлег.
– Где?
– Вы же знаете, я не могу сказать.
– Тогда я не верю. И вообще… – Она храбро задрала подбородок. – Вам нет нужды спать в гараже. Даже не знаю, что мне взбрело в голову. Меган нет, вы вполне можете ночевать в ее комнате.
Брэд скрестил руки и некоторое время смотрел на нее с изумлением и восхищением. Для такой, как она, наверняка непросто пригласить бездомного переночевать в доме.
– Спасибо за приглашение, но уверяю вас, со мной все будет в порядке.
Она упрямо покачала головой.
– В этот дождь я вас не выпущу. Мне не заснуть, буду за вас беспокоиться. – Она покраснела, потом добавила: – После всего, что вы для меня сделали.
Брэду была приятна ее забота, хотя вряд ли ей стоило за него волноваться.
– Ладно, – наконец согласился он. – Хотите компромисс? Я лягу здесь, на диване, дождусь, когда пройдет дождь. – Он смоется, как только она заснет. По разным причинам. Вряд ли ему удастся заснуть, зная, что она спит под той же крышей в нескольких футах от него.
– Хорошо, – смирилась она. – Пойду принесу простыни и одеяла.
– Аллис. – Он остановил ее, когда она проходила мимо, и повернул к себе. – Мне не нужны простыни и одеяла.
Он замолчал, заметив выражение ее лица. Там было не только ожидаемое сочувствие, но и желание, такое же, какое испытывал он сам. Губы приоткрыты, и он знал: поцелуй он ее сейчас, она не станет сопротивляться. И, может, ему не придется спать на диване.
Он отпустил ее и отвернулся. Если бы он не хотел ее так сильно, если бы не знал, что может попасть в совершенно проигрышную ситуацию… Но он безумно хотел ее и не смел уступить своему желанию.
– Я здесь лягу и все. Не суетитесь.
Диван не шел ни в какое сравнение с его водяным матрацем, но терпеть можно. Последние два дня выдались тяжелыми, и прошлую ночь он мало спал. Он на минуту закрыл глаза, дожидаясь, когда Аллисон заснет, и он сможет уйти.
Его разбудил бой часов. Два. Он сел, поражаясь, что все же заснул. Вероятно, уж очень устал. Без всякого успеха попытался убрать волосы со лба. Черт! Когда все кончится, он раз и навсегда перестанет скулить по поводу необходимости ежедневно бриться или ходить к парикмахеру.
Взглянув в окно, он убедился, что дождь кончился. Ну что же, немного подремал, никакого от этого вреда. Надо прямо признать, идти сейчас два квартала до машины куда приятнее, чем под проливным дождем. Все вышло удачно. Он выполнил свое обещание и сумел держаться от нее подальше.
Он уже открыл дверь, когда вспомнил другое свое обещание. Эти треклятые билеты. Он достал их из кармана куртки, вернулся на кухню и положил на стол, где она обязательно их заметит.
Увидав прикрепленный к холодильнику магнитом пластиковый лист, он написал:
«Желаю получить удовольствие. Мне подарил их приятель».
Он вышел из дома и закрыл дверь.
– Ладно, Брэд Мэлоун, – прошептал он, – с этим покончено. Прощай, Аллисон Прескотт.
Расправив плечи, он засунул руки в карманы и пошел к дороге.
Ему стало легче, уверял он себя. Именно так он должен себя чувствовать. Без нее жизнь куда проще. Сейчас у него печаль на душе, но с этим он справится.
По многолетней привычке он машинально огляделся и заметил какое-то движение в фургоне, стоящем через улицу, отражение уличного фонаря в чем-то… Нет, сомневаться не приходилось – это блики на объективе фотоаппарата.
ГЛАВА 7
Брэд отделался от фургона без особого труда. Он направился в противоположную сторону от своей машины и нырнул в узенький проход между домами. Потом, завидев медленно едущую машину, водитель которой, видимо, надеялся засечь его, когда он появится, быстро двинулся в обратную сторону.
Многие не отдают себе отчета в том, насколько сложно преследовать пешехода в автомобиле. Тем не менее он тщательно огляделся, прежде чем сесть в грузовичок и направиться домой.
Наверняка все, включая Аллисон, пришли бы в восторг, обнаружив, что ее дом в два часа ночи покинул полицейский. Д-р Дуг определенно воспользовался бы этим обстоятельством, а Аллисон получила бы материал для своего репортажа.
Приехав домой, он направился прямиком к холодильнику и взял банку пива. Прислонившись к прохладному металлу, отпил большой глоток и подивился, насколько же приятно оказаться дома.
Он любил большой старый дом, каждый его утолок, с родными сквозняками, поцарапанными полами, которые он все никак не удосужится привести в порядок, старой мебелью, в основном полученной от родителей и друзей, огромными окнами старинного узорчатого стекла. Все предметы навевали воспоминания о прошлом, его собственном и других людей. Но он готов был поспорить, что Аллисон дом не понравится. Она наверняка предпочитает что-то блестящее и новое.
Впрочем, какое ему дело до того, что Аллисон подумает о его доме? Да у нее никогда и не будет возможности увидеть этот дом.
Брэд залез в теплую постель и улыбнулся, вспомнив, как она настаивала, чтобы он переночевал в ее гараже. Но надо отдать ей должное – она хотела как лучше.
Он вздохнул и натянул одеяло до подбородка. Ему придется позвонить ей еще раз, рассказать о фургоне и о том, что тот человек наверняка его сфотографировал. Он просто обязан это сделать. Да, она разведена, девочки не было в доме в ту ночь, так что почему бы мужчине и не выходить из ее дома в два часа ночи. Он плохо представлял себе, как д-р Дуг может использовать эту информацию, но предупредить ее он все равно должен…
На следующее утро Брэд с помощью полицейского компьютера проверил номерной знак фургона и обнаружил, что он принадлежит частному сыщику Гомеру Салливану, типу довольно скользкому, но деловому. Поскольку он специализировался на скандальных разводах, Брэд знал его лишь понаслышке, но для Аллисон он представлял угрозу.
Многие не отдают себе отчета в том, насколько сложно преследовать пешехода в автомобиле. Тем не менее он тщательно огляделся, прежде чем сесть в грузовичок и направиться домой.
Наверняка все, включая Аллисон, пришли бы в восторг, обнаружив, что ее дом в два часа ночи покинул полицейский. Д-р Дуг определенно воспользовался бы этим обстоятельством, а Аллисон получила бы материал для своего репортажа.
Приехав домой, он направился прямиком к холодильнику и взял банку пива. Прислонившись к прохладному металлу, отпил большой глоток и подивился, насколько же приятно оказаться дома.
Он любил большой старый дом, каждый его утолок, с родными сквозняками, поцарапанными полами, которые он все никак не удосужится привести в порядок, старой мебелью, в основном полученной от родителей и друзей, огромными окнами старинного узорчатого стекла. Все предметы навевали воспоминания о прошлом, его собственном и других людей. Но он готов был поспорить, что Аллисон дом не понравится. Она наверняка предпочитает что-то блестящее и новое.
Впрочем, какое ему дело до того, что Аллисон подумает о его доме? Да у нее никогда и не будет возможности увидеть этот дом.
Брэд залез в теплую постель и улыбнулся, вспомнив, как она настаивала, чтобы он переночевал в ее гараже. Но надо отдать ей должное – она хотела как лучше.
Он вздохнул и натянул одеяло до подбородка. Ему придется позвонить ей еще раз, рассказать о фургоне и о том, что тот человек наверняка его сфотографировал. Он просто обязан это сделать. Да, она разведена, девочки не было в доме в ту ночь, так что почему бы мужчине и не выходить из ее дома в два часа ночи. Он плохо представлял себе, как д-р Дуг может использовать эту информацию, но предупредить ее он все равно должен…
На следующее утро Брэд с помощью полицейского компьютера проверил номерной знак фургона и обнаружил, что он принадлежит частному сыщику Гомеру Салливану, типу довольно скользкому, но деловому. Поскольку он специализировался на скандальных разводах, Брэд знал его лишь понаслышке, но для Аллисон он представлял угрозу.