Сухинов Сергей. Алхимик Парцелиус

   — Она что же, тоже волшебница? — поинтересовался Парцелиус, выпив под конец обеда кружку брусничного сока.
   — Да вроде нет, — прострекотала сорока, жадно поглядывая на серебряные вилку и нож, которые также были принесены из Желтого дворца. — Эту Агнет не поймешь. Но у нее есть Золотая Шапка, и ей служат Летучие Обезьяны.
   — Ах, обезьяны, — равнодушно произнес Парцелиус, широко зевнув. — Мартышки, что ли? Или макаки? Видал я в молодости обезьян, видал. Глупые, ничтожные создания. Так что о них и разговаривать не стоит. Ну что ж, по-моему, все идет к лучшему. Только вот рыба мне надоела. Неужели нельзя приготовить что-нибудь повкуснее? Например, жареные грибы, белые или трюфели. Ведь в Желтой стране, кажется, растут грибы?
   — Растут, да еще как, — согласилась сорока. — В лесах их хоть косой коси! Только я грибы собирать не умею.
   — Ладно, поручу это лешим, — еще раз зевнул Парцелиус. — Да, еще скажи Дрому, чтобы зашел ко мне после заката. А я пойду вздремну часок-другой. Уж больно натрудился в горах, словно какой-нибудь рудокоп.
   Он поднялся с кресла и отправился в спальню. Там уже стоял диван, а пол украшал красивый ковер. Алхимик лег, даже не сняв пыльных сапог, и сразу же захрапел. А сорока, не удержавшись, вспорхнула на стол, схватила крепким клювом серебряную вилку и вылетела в окно.
 
   Вечером, как следует выспавшись, Парцелиус принялся за работу. Он достал из своего бездонного ящика стеклянные колбы, фарфоровые чашки и медные котелки, щипцы, пилы и молотки разных размеров и прочие инструменты. Затем он разжег огонь в печи и стал размалывать медным пестиком в чугунном котелке куски различных минералов. Работа была не из легких, но привычной для алхимика. От удовольствия он даже мурлыкал себе под нос одну из любимых песенок.
   Отмерив на весах нужные количества различных минералов, горбун высыпал их в большую фарфоровую чашку и стал тщательно смешивать деревянной ложкой. Пересыпав содержимое в медный котелок, он повесил его над огнем и стал ждать. В это время в дверь осторожно постучали.
   — Входите! — крикнул Парцелиус.
   — Я не могу, — послышался голос Дрома.
   — Это еще почему?
   — Дверь… дверь слишком тяжелая.
   Алхимик ухмыльнулся и впустил железного малыша в комнату. Тот изумленно вытаращил глаза, озираясь по сторонам.
   — Что, никогда не видел лаборатории? — снисходительно спросил Парцелиус. — Это тебе не какое-нибудь дремучее волшебство, не дурацкие заклинания, а наука, понял?
   — Не-ет, — покачал головой Дром. — А что эта самая наука может?
   — Например, сделать тебя снова великаном. Хочешь? Тогда стой тихо и жди. Еще немного, и ускоритель роста будет готов!
   Алхимик помешал ложкой в котелке. В комнате стало совсем жарко, но Парцелиус даже не замечал этого. Выждав еще некоторое время, он высыпал в котелок горстку серы. Тотчас вспыхнуло желтое пламя, и воздух наполнился удушливым дымом. Парцелиус отбежал к окну, где дышать было полегче.
   — Кажется, немного переборщил, — озадаченно пробормотал он. — Ничего, кашу маслом не испортишь.
   Он снял котелок с огня и дал порошку остыть. А потом поманил пальцем Дрома.
   — Ну, малыш, готовься. Если хочешь, можешь закрыть глаза. А когда ты их откроешь, ха-ха, то тебя будет ожидать приятный сюрприз!
   Взяв щепотку порошка, Парцелиус шагнул к Дрому, но неожиданно споткнулся и растянулся на полу. Порошок рассыпался, попав только на одну руку бывшего великана.
   — Ой! — испуганно воскликнул малыш.
   Его правая рука стала быстро расти, становясь все толще и толще. Дром не смог удержать ее на весу, и рука упала на пол. Парцелиус и охнуть не успел, как она уткнулась ему в живот и потащила по полу к стене.
   — Эй, эй! — завопил Парцелиус, безуспешно пытаясь откатиться в сторону. — Дром, что ты делаешь?
   Дром что-то жалобно пискнул. Он казался маленькой нашлепкой на своей собственной руке и не мог с ней ничего поделать.
   Парцелиус заверещал, беспомощно барахтаясь на полу. Стена стремительно приближалась, а рука все продолжала расти. Она уже выглядела как огромное железное бревно с бочкообразным кулаком. Вот-вот она врежется в стену и не оставит от него, Парцелиуса, даже мокрого пятна!
   Насмерть перепуганный алхимик больно ударился о каменную стену спиной и в ужасе закрыл глаза, ожидая неминуемой смерти. Но к счастью, в этот момент рука перестала расти.
   Парцелиус задергался, пытаясь освободиться, но не тут-то было. Огромный кулак так плотно припирал его к стене, что алхимик даже с трудом дышал, а о том, чтобы выбраться, не было и речи.
   — Вот так всегда, — расстроенно всхлипнул он. — Все ведь делаю как следует, но в самый последний момент или на что-то наступаю, или что-то на меня падает… И все идет насмарку. Эй, Дром, ты живой?
   — Живой, — глухо донеслось из другого конца комнаты. Вишу в воздухе и дрыгаю ножками. Ну и ручищу ты мне вырастил! Выручай, хозяин.
   — Ко мне следует обращаться «лорд», — ворчливо осадил Дрома горбун. — Сколько можно объяснять, голова ты железная?
   — Ну, пусть будет лорд, только выручи!
   — Как же я тебя выручу, когда твой дурацкий кулак так припер меня к стене, что даже кости трещат? — резонно возразил Парцелиус. — Вот если бы ты убрал руку, то я бы тебе помог!
   — Уберу — как только ты ее уменьшишь! Или меня остального увеличишь!
   Алхимик разразился проклятиями. Ситуация казалась безвыходной.
   — Ладно, будем ждать, — недовольно произнес он. — Кто-нибудь из слуг рано или поздно догадается проведать своего господина. Утром уж точно кто-нибудь придет.
   — Подождем, — вздохнул Дром. — По-моему, твое первое волшебство не совсем удалось, верно?
   Парцелиус промолчал. Он размышлял сейчас о том, как бы его подданные не узнали об этом неприятном происшествии. Еще не хватало, чтобы над ним стали смеяться! Так и авторитет лорда не долго растерять.
   Через некоторое время, несмотря на неудобство, он словно бы задремал. И ему приснился Золотой лес, заброшенный замок на поляне среди раскидистых вязов и тихий, шуршащий голос, зовущий его по имени.

Глава пятая
ЧУДЕСА В РЕШЕТЕ

   Ютан с подносом в руках поднялся на второй этаж и постучал в дверь:
   — Лорд Парцелиус, я принес завтрак! Можно войти? Никто не ответил.
   Гном подождал, переминаясь с ноги на ногу. Он опасался входить в покои правителя без разрешения. А еще больше его пугала лаборатория. Он и не ожидал, что Парцелиус на самом деле займется каким-нибудь серьезным делом. Но горбун вроде бы не собирался полеживать на диване и почивать на лаврах. Может, не такой уж он и шарлатан, как подумали поначалу они с Олром?
   Гном постучал еще раз, другой, но безрезультатно. Возможно, лорд увлекся своей таинственной работой и попросту его не слышит. Вздохнув поглубже, Ютан решился войти.
   В спальне Парцелиуса не оказалось, не было его и в столовой. Войдя в лабораторию, гном задрожал от ужаса и с грохотом уронил поднос на пол.
   Посреди комнаты лежало здоровенное дерево. Нет, вроде бы не дерево, а длинный железный столб. Он упирался в стену, и из-за него торчали чьи-то ноги в знакомых кожаных сапогах. Это были ноги правителя!
   Гном зажмурился, надеясь, что ему это просто померещилось. Но вскоре услышал раскатистый храп, а чуть позже — чей-то писк.
   — Эй, Ютан, ты что, остолбенел? — кричал Дром во все горло. Гном открыл глаза, присмотрелся и ойкнул.
   — Ты… что там делаешь? — пролепетал он. — Чего к столбу-то прилип?
   — Это не столб, — вздохнул Дром. — Это моя рука.
   — Ничего себе рука! Да она раз в десять будет больше, чем у Дола. Откуда она взялась?
   — Выросла, — коротко пояснил Дром. — Иди, буди хозяина. Он скажет, что делать.
   Ютан на негнущихся ногах подошел к стене и увидел вовсю храпящего лорда Парцелиуса, припертого к стене огромным железным кулаком.
   Гному стоило немалых трудов разбудить хозяина. Тот нехотя открыл глаза и широко зевнул.
   — Чего тебе? — спросонья произнес он.
   — Я… завтрак принес, — с сокрушенным видом ответил гном.
   — Ну так давай, чего стоишь… Ох! Какой такой завтрак? Ты что, не видишь, осел, что я не в силах даже пошевелиться?
   Гном испуганно заморгал:
   — Чем я могу помочь, хозяин? Может, позвать троллей? Мне эту железяку одному не сдвинуть.
   — И не вздумай! — перепугался Парцелиус. — Еще не хватало, чтобы они меня увидели в таком наиглупейшем положении! Ты это, возьми в чугунном котелке немного порошка и посыпь на Дрома. Он сразу вырастет и освободит меня, понятно? Только осторожно сыпь, понемножку, а то вымахает такой громила, что потолок проломит. Ясно?
   Ютан кивнул. Подойдя к котелку, стоявшему на столе, он запустил в него руку и тотчас отдернул.
   — А я… не вырасту? — спросил он.
   — Не вырастешь, — проворчал Парцелиус. — Этот порошок только железные штуки увеличивает. Ну давай, что застыл, словно камень?
   Ютан набрал пригоршню порошка, подошел к Дрому и посыпал на него несколько крупинок. Дром на глазах стал увеличиваться и через несколько мгновений был уже ростом с Ютана. На лице бывшего великана появилась радостная улыбка.
   — Действует, хозяин! — закричал он.
   — Тогда оттащи руку, осел.
   Сколько ни тужился Дром, но так и не смог даже пошевелить своей ручищей.
   — Сыпь еще, — приказал он Ютану.
   Гном бросил в него пригоршню порошка. Дром стал расти словно на дрожжах и вскоре уперся круглой головой в потолочные балки, едва не проломив их. И только тогда он смог сдвинуть свою правую руку. Парцелиус с охами и причитаниями поднялся на ноги. Увидев сидевшего посреди комнаты железного гиганта, он ужаснулся.
   — Да ты же пол проломишь, громила! — завизжал он. — Прочь из дворца, пока он еще цел!
   — Как же я уйду? — резонно спросил Дром. — Я в дверь не пролезу. Может, крышу снести?
   — Я тебе снесу! — рассердился Парцелиус. Для тебя, что ли, строили?
   — Тогда… ох, пол, кажется, начинает трещать! Действительно, по полу пошли длинные трещины. Балки перекрытия угрожающе заскрипели.
   Парцелиус пришел в ужас, но тут же сообразил, что надо делать. Быстро растопив с помощью Юта на печь, он подвесил над огнем котелок с остатками порошка и добавил в него несколько пригоршней разных размолотых в порошок минералов. Пол трещал все сильней и сильней. Вот-вот он должен был провалиться, но Парцелиус все же успел сотворить уменьшительный порошок. Он зачерпнул ложкой горячий порошок и швырнул его в железного гиганта. Дром стремительно начал уменьшаться и через несколько секунд стал прежним крохой.
   Горбун со вздохом облегчения вытер пот с лица.
   — Вот видите? — сипло произнес он. — Все получилось Самым наилучшим образом. Что значит наука! Это не какое-нибудь дурацкое волшебство, понимать надо…
   Дром грустно оглядел себя.
   — Так-то оно так, — с сомнением заметил он. — Только я вроде бы ничуть не вырос.
   Парцелиус пренебрежительно махнул рукой:
   — Ну, это не важно. Тем более что порошок кончился. Как-нибудь в следующий раз я тебя все-таки увеличу. Но лучше не во дворце, а где-нибудь на берегу. А сейчас дайте мне отдохнуть. Пожалуй, после обеда я займусь, скажем, джиннами. Надо снова научить их летать.
 
   После обеда отдохнувший и повеселевший Парцелиус вышел во двор, держа большую колбу с синей бурлящей жидкостью. Там его уже поджидали джинны. Они только что принесли во дворец очередную партию мебели и ковров, но по домам расходиться не спешили. Всем очень хотелось, чтобы Парцелиус побыстрее вернул им прежнее могущество.
   Лорд снисходительно кивнул головой в ответ на приветствия джиннов.
   — Неплохо поработали, неплохо, — похвалил он. — Араджан, много еще в Желтом дворце осталось мебели?
   — Лорд, мы едва освободили первый этаж, — ответил Араджан. — И очень устали. Путь-то туда не близкий! Вот если бы ты одарил нас своей милостью и сделал так, чтобы мы смогли летать…
   — Сделаю, сделаю, — усмехнулся алхимик. — Только начнем с другого. Кажется, в давние времена вы жили в медных кувшинах?
   Лица джиннов вытянулись.
   — Да, — ответил Араджан. — Мы до сих пор не расстаемся с ними, хотя не можем даже мизинца туда просунуть. Но может, ты все-таки начнешь с…
   — Всему свое время, — недовольно поморщился Парце-Лиус. — Ну, кто хочет попробовать первым мой волшебный напиток?
   Джинны шагнули к нему с протянутыми руками, но первым оказался молодой Азарк. Он выхватил у правителя колбу и хотел было опрокинуть ее содержимое в свою широкую глотку, однако Араджан успел остановить его.
   — Ты того, не спеши! — осадил он своего молодого собрата. — Нам тоже оставь хоть по полглотка.
   Азарк хмыкнул и поднес колбу к своим толстым, обветренным губам. Отпив самую малость, он протянул колбу Араджану.
   Все джинны по очереди осушили колбу до самого дна. Каждому досталось так мало синей жидкости, что они даже не почувствовали ее вкуса.
   Поначалу ничего не происходило, но потом черные, лоснящиеся от жары тела гигантов начали потихоньку таять, становиться прозрачными. Наконец они превратились в облачка сиреневого пара и со свистом всосались каждый в свой кувшин.
   Парцелиус радостно потер руки.
   — Ютан, закрой пробки, да поплотнее, — приказал он. — А то еще джинны ненароком испарятся!
   Гном так и сделал и заткнул кувшины пробками, прикованными к ручке каждого сосуда тонкой цепочкой. Он взял один из медных сосудов и с торжественным видом преподнес его лорду.
   Парцелиус приложил кувшин к уху и прислушался. Внутри раздавалось какое-то невнятное бормотание.
   — Пурган, слышишь меня? — спросил лорд. — Ну как, тебе там удобно?
   Джинн неразборчиво что-то ответил.
   — По-моему, он страшно рад и восторженно благодарит своего повелителя, — предположил Ютан.
   — Я тоже так думаю, — широко улыбнулся Парцелиус. — Теперь я, пожалуй, отдохну, а потом ты откроешь… Ох! — Он застыл на месте с вытаращенными глазами, а потом разразился проклятиями. — Опять я все перепутал, — простонал он и схватился руками за голову. — Ах, я несчастный! — Успокоившись, он объяснил удивленному Ютану: — Понимаешь, совсем из головы вылетело, что нельзя было превращать джиннов в пар!
   — Так я сейчас снова открою кувшины! — предложил Ютан.
   — Открою! — передразнил его горбун. — Ишь, разбежался! А что толку-то? Кувшины теперь должны пролежать не меньше двухсот лет на дне моря или, на худой конец, глубокого озера. Если спустя два века эти сосуды кто-нибудь разыщет и откроет пробки, то только тогда на свет появятся самые настоящие джинны, умеющие и летать, и выполнять желания своего хозяина. Так написано в книге Белой магии. И как это я мог такое забыть?
   — А если джиннов сейчас освободить?
   — Можно и сейчас, только ничего хорошего из этого не выйдет. Они так и останутся сиреневыми облачками. Парообразных джиннов, видишь ли, надо выдерживать в закрытых кувшинах, словно вино, и только после этого в них вызревают волшебные свойства. И держать кувшины надо все это время в темном и прохладном месте. А на Востоке жарко, и потому в книге Белой магии рекомендуется их погружать на дно морей. Понятно теперь?
   Ютан озадаченно почесал затылок, а затем взял в руки по кувшину и направился к воротам.
   — Ты куда? — закричал Парцелиус, хватая его за плечо.
   — Как куда? — удивился гном. — Иду к озеру. Чем раньше джиннов бросишь в воду, тем раньше их оттуда можно будет достать.
   — Это верно, — согласился алхимик. — Но два века — уйма времени. Джинны могут обидеться и так разозлиться, что с ними потом сладу не будет. Еще разнесут мой замечательный город по камушкам! Пожалуй, я что-нибудь придумаю. У меня на родине в Италии некоторые хитрецы умели за одну ночь из свежего виноградного сока делать бурду, которую некоторые неразборчивые покупатели принимали за старое вино. Может, и к джиннам этот рецепт подойдет?.. Ладно, отнеси пока все кувшины ко мне в лабораторию. Я их ночью поставлю на медленный огонь и кое-что в них добавлю для крепости… Только рот держи на замке, ясно?
   Ютан поклонился и побежал выполнять приказ хозяина. Сердце его бешено колотилось. Он никак не мог уразуметь, как это громадины джинны превратились в облачка пара. «Похоже, Парцелиус — на самом деле великий волшебник, — думал он. — Только что-то не очень удачливый… Жалко ведь джиннов!»
   Когда все кувшины оказались во дворце, Ютан постарался незаметно ускользнуть в ворота, но Парцелиус его там словно бы поджидал. Поглядев на гнома оценивающим взглядом, он задумчиво произнес:
   — Уж больно ты мал ростом, Ютан, для слуги такого большого вельможи, как я. Надо тобой как следует заняться. Хочешь, сделаю тебя ростом с Дола?
   Гном в ужасе рухнул на колени и умоляюще сложил дрожащие руки:
   — Пощади, господин! Что плохого я тебе сделал? Уж лучше увеличь Дрома, он только спит и видит, как снова стать железным великаном!
   — Хм-м… я сам об этом подумывал. Только что-то Дрома нигде не видно. Сбежал он, что ли, после вчерашнего?
   «Я бы тоже на его месте сбежал», — хотел было крикнуть Ютан, но вовремя удержался. Еще раз склонившись до земли, он жалостливым голосом произнес:
   — Ну на что тебе гном-великан, лорд Парцелиус? Я же тогда во дворец и войти-то не смогу. А кто тебе еду будет наверх приносить? У Олра руки корявые, он все роняет…
   Парцелиус задумался. У него просто руки чесались сотворить до ужина еще хоть одно небольшое волшебство, но гном был прав. Великану во дворце делать было нечего.
   — Ладно, — кивнул он. — Встань, не буду делать из тебя громадину.
   Ютан с радостным криком бросился к его ногам, но алхимик продолжил:
   — А пожалуй, попробую я на тебе кое-какие превращательные способы. Есть такие порошки да жидкости, что ты и в птицу можешь превратиться, и в жабу или даже в земляного червя… Ты чего плачешь, небось от радости? Не спеши, может, у меня и не все сразу выйдет. Дело-то для меня новое, всякое может поначалу случиться…
   Ютан взвизгнул и, вскочив на ноги, понесся куда глаза глядят. Уткнувшись в каменную стену, он попытался взобраться на нее, да не тут-то было. Тогда гном схватил стоявшую у стены лопату и начал стремительно рыть подкоп. Парцелиус и моргнуть не успел, как гном исчез под землей.
   — Нервный он какой-то, — пожал плечами алхимик. — Надо будет в следующий раз напоить его успокоительной жидкостью. Эй, Изгор!
   В ворота как раз входил один из троллей, держа на широком плече связку дров для дворцовых каминов.
   — Молодец, дрова нам пригодятся, — похвалил его Парцелиус — Пошли-ка, дружок, отнесем их в мои покои. А там я тебе приготовлю сюрприз. Ты знаешь, что такое сюрприз?
   Тролль покачал своей шишковатой головой и, ни о чем не подозревая, затопал вслед за лордом во дворец.
   К вечеру Ютан проголодался и рискнул вернуться. Во дворе на скамье сидел Олр и свивал из стеблей тростника длинную веревку. Из окон верхнего этажа дворца доносился чей-то отчаяный визг.
   — А еще говорили, будто эти самые тролли молчуны, каких свет не видывал, — сказал Олр, покосившись на перепачканного в глине и песке гнома. — Слышишь, как Изгор вопит? Сейчас еще тихо, а давеча он так заливался…
   Гном вздохнул и уселся рядом с лешим.
   — И что же хозяин с ним делает? Режет, что ли?
   — Скажешь тоже — режет, — возразил Олр. — Что, наш господин зверь какой-нибудь? Нет, наоборот, он наш благодетель. А Изгора хозяин собрался было превратить в медведя, да опять незадача какая-то вышла. То ли он чего-то недосыпал, то ли, наоборот, пересыпал… Словом, превратился тролль почему-то в свинью.
   — Ну да? А что же Изгор так визжит?
   — А это хозяин его ловит, чтобы снова превратить в тролля, и никак поймать не может, — спокойно объяснил Олр. — Я тоже за Изгором бегал, пока не выдохся. Вот хозяин и послал меня за веревкой. Пойдем, поможешь эту неблагодарную свинью в угол загнать.
   Часа через два измученную свинью удалось загнать под диван, где Ютан с Олром ее и скрутили. Парцелиус со вздохом облегчения упал в кресло.
   — Все, на сегодня хватит, — тяжело дыша, сообщил он. — Ну и бестолочи же вы оба! Всю посуду во дворце перебили. Какую-то несчастную свинью поймать не могли. Ну ничего без меня сделать толком не можете… Устал, сил нет. Пожалуй, придется пойти вздремнуть. Завтра продолжу творить чудеса. Так, кто у нас еще из Сказочного народа остался?..
   Утром Ютан вернулся во дворец с неутешительными новостями. Все жители города Всеобщего Счастья, каким-то образом прознав про чародейские подвиги своего лорда, поспешили разбежаться кто куда.

Глава шестая
ЗОЛОТОЙ ЛЕС

   Парцелиус с мрачным видом выслушал Ютана и, даже не позавтракав, поднялся на крышу. Там его поджидало очередное разочарование. Васила не было! И даже башенка Гекты пустовала. Парцелиус заглянул в нее, но ничего, кроме гнезда, доверху набитого серебряными вилками и ложками, не обнаружил.
   На глаза горбуна набежали слезы обиды. Неужели все, даже верный Васил, оставили своего повелителя? Подумаешь, кое-что из волшебств у него не совсем получилось, но разве это повод для предательства?
   Но когда утренний туман над озером рассеялся, Парцелиус увидел вдали, над одним из островов, василиска. Тот парил над кронами цветущих деревьев — видимо, завтракал своими любимыми бабочками. Лорд облегченно вздохнул — нет, Васил никуда не сбежал! А спустя еще некоторое время на свою башенку опустилась Гекта. Вид у сороки был усталый, но довольный. Она летала к Желтому дворцу и принесла от своих товарок кучу свежих новостей.
   Они оказались не очень-то приятными для Парцелиуса. Выяснилось, что Стелла и Элли все-таки объявились. Сейчас они направлялись на летающем облачке к Розовой стране. А там творилось что-то уж совсем несусветное. С приходом к власти королевы Агнет все в краю Болтунов пошло наперекосяк — сначала резко похолодало, а в конце концов землю, деревья и дома покрыл белый холодный порошок. Птицы в панике покинули Розовую страну, спасаясь в более теплых местах.
   — Та-ак… — пробормотал озадаченный Парцелиус. — Выходит, в Розовой стране выпал снег. А я-то думал, что здесь царит вечное лето! Хорошо еще, что я приказал гномам сложить во дворце камины…
   Другие новости касались Аларма и его друзей. Их птицы видели в самом глухом месте Фиолетовой страны, возле горы Трех Братьев. Туда же с другой стороны направлялся отряд из каких-то странных существ, возглавляемый юным рыцарем в черных доспехах.
   — Хм-м… а это еще что за рыцарь? — недоуменно пожал плечами Парцелиус. И чего им всем надо? Ну ладно, не важно. Ведь это так далеко отсюда!
   — Не так уж и далеко, — возразила сорока. — Я бы на твоем месте слетала и сама посмотрела что к чему. Могу показать дорогу.
   — Делать мне нечего, — ворчливо отозвался Парцелиус, — Тут такие дела творятся, просто голова кружится… Куда-то, понимаешь, мои подданные разбежались — ну, все, кроме Ютана и Олра. Ты их нигде не видела?
   Сорока покачала головой и начала чистить клювом перья.
   Надо сначала их поискать. Слетай-ка, Гекта, к Василу, скажи, что он мне нужен, и немедленно. А то я его знаю будет обжираться бабочками до самого вечера!
   — «Слетай»! — недовольно отозвалась Гекта. — Ни тебе благодарности за службу, ни награды! Я знаешь как устала? Просто крылья отваливаются.
   Пришлось Парцелиусу пообещать привередливой птице целый столовый набор, благо их джинны принесли из Желтого дворца целых пять штук. Сорока кивнула и, вспорхнув с башенки, направилась к островам. Прошло не меньше часа, прежде чем Васил послушался приказа хозяина и вернулся ко дворцу. За это время Парцелиус наскоро позавтракал и успел переговорить со своими слугами. И Олр и Ютан клялись, что их сородичи словно сквозь землю провалились.
   — А Дол — он что, тоже вырыл себе норку? — скривился Парцелиус.
   Ютан набрался храбрости и сказал:
   — Боюсь, хозяин, они все направились на запад, к городу Дурбана.
   — Ты еще можешь их нагнать на Василе, — поспешил предложить Олр.
   Так Парцелиус и намеревался сделать, но когда уселся на спину Васила, то его стали одолевать сомнения.
   «И что я скажу этим жалким предателям? — размышлял он. — Что дальше колдовать буду без сучка и без задоринки? Нет, не пойдет. Во-первых, всякое у меня может еще случиться — магическое дело-то для меня новое и непростое. А во вторых, как-то неохота унижаться перед какими-то троллями, гномами и лешими. Нет, надо сделать так, чтобы они сами вернулись, да еще и упали мне в ноги и умоляли, чтобы я их простил. А для этого надо еще как следует поупражняться в чародействе. Но над кем? Слуг жалко, их у меня всего двое…»
   Он обернулся к Ютану, стоявшему на крыше:
   — Вот что. Я сейчас полечу с Гектой в Фиолетовую страну — там у меня есть важные дела. А вы с Олром не вздумайте бездельничать. Займитесь поисками Дрома… хотя нет, он наверняка ушел вместе с остальными. Поищите тогда этого… как его… ну, Кощея. Ручаюсь, что он до сих пор бродит где-нибудь поблизости. Хоть и странный он очень, а все же для моих опытов вполне сгодится.
   Ютан испуганно заморгал:
   — Ой, только не это! Боюсь я этого Кощея до дрожи в коленках. Нет его во дворце, и хорошо, и славно. Без него как-то спокойнее.
   Парцелиус сердито сдвинул брови.
   — Поговори еще! — рявкнул он. — Впрочем, если хочешь, я могу заняться опытами и над тобой.
   — Нет, нет, мы поищем Кощея, — поспешил его успокоить гном.