И все же Бильбо никак не мог заставить себя покинуть спину Биинора и пойти своим ходом. Он был так сильно напуган, что руки его, изо всех сил вцепившиеся в собачий загривок, никак не желали разжиматься. Хоббиту все казалось, что сейчас опять начнут рушиться стены и потолок, и в облаке черной угольной пыли появится Веннидетта.
Тут Биинор споткнулся и упал, после чего одной головой жалобно посмотрел на Бильбо и заскулил. Только тогда хоббит понял, что злоупотребляет верностью альтасара.
– Прости меня, дружище, – сказал он, сползая с собачьей спины. – Слишком мы тебя утомили. Слезай и ты Зелендил.
Эльф не понял, о чем его просят, так что Бильбо пришлось пояснить ему легким, но все же не очень вежливым тычком. Зелендил ойкнул и покорно слез с Биинора.
Бильбо устало и испуганно огляделся по сторонам и вдруг обратил внимание на то, что поющие эльфы совсем перестали светиться.
– Что это с вами, друзья мои? – воскликнул он.
– Мы больше не можем лететь! – жалобными голосами пожаловались ему поющие создания. – Эльфы никогда не летают так быстро, как нам это только что пришлось проделать. Мы же не стрижи, а эльфы. И нам никогда не приходилось удирать от драконши.
– Ага, – догадался Бильбо, – так вы просто устали?
– Так оно и есть, – ответил эльф Рениоальт.
– Тогда мы все должны немного отдохнуть, – согласился хоббит. – А потом, я посажу вас на спину Биинору, и мы отправимся дальше.
Эльфы так и упали перед Бильбо, который и сам еле стоял на ногах. При чем, он не столько устал, сколько все еще был напуган. Тогда и он тоже сел на корточки перед эльфами и решил успокоиться. Зелендил неуклюже плюхнулся позади него. Рядом с ними тут же прилег Биинор.
Некоторое время все молчали. Говорить сил ни у кого не было. Затем эльфы вдруг окружили Бильбо, Зелендила и Биинора широким кольцом. Они взялись за руки и застыли в воздухе, в паре дюймов от пола. Странно было, как это у них получилось, ведь крылышки у всех тридцати безвольно поникли и не двигались совершенно. Впрочем, эльфы, они и есть эльфы. Волшебство у них в крови. Затем они стали петь. Тихо и нежно. Казалось, пение дается им с большим трудом. Но голоса у них были просто удивительными. И вот какую песню они спели Бильбо Бэггинсу:
Усталость и тьма,
Подземная ночь!
Так найдемте же силы,
Чтоб их превозмочь!
Дадим мы друг другу
Поддержки ладонь
Зажжем в нашем сердце
Волшебный огонь.
Засияет он солнцем,
Засияет луной,
Заблестит небом звездным,
Поведет за собой.
И настанет тот час,
Впереди вспыхнет свет,
И он выведет нас,
Мы увидим рассвет!
Да настанет тот час,
В том сомнения нет!
Тут конечно надо уточнить, что эльфы пели свою песню, разумеется, на своем языке, который прекрасен и певуч, как никакой другой. Здесь же приводится текст песни в переводе самого Бильбо, который тот сделал полтора десятка лет спустя.
Эта песня вселяла надежду и давала силы. Шли минуты, и эльфы стали приходить в себя. Вокруг каждого из них, как я уже говорил, было сияние. Оно уже почти погасло, но постепенно с каждым новым куплетом эльфы снова стали сиять. Сначала слегка, так что это было незаметно, но потом, все ярче и ярче. Особенно ярко сиял Лилиан. А его белая лилия в волосах, так та и вовсе засверкала, словно Главная звезда из созвездия Большой Медведицы, в темном зимнем небе. И крылья у них тоже стали выпрямляться и наливаться серебряным и золотым светом. Открылись небесные, васильковые, лазоревые глаза, захлопали длинные сверкающие ресницы, и вот уже перед Бильбо были совсем другие эльфы. Не усталые измученные создания, а живые и веселые, уверенные в себе эльфы.
Внезапно и Бильбо почувствовал себя обновленным. Он засмеялся, встал на ножки, присел два раза и не почувствовал никакой усталости, засмеялся еще громче. Залаял Биинор, а за ним расхохотался Зелендил.
– Вот и отдохнули! – воскликнул Лилиан. – Не правда ли замечательную песню мы сочинили?
– Удивительная песня! – восторженно отозвался Бильбо. – Я обязательно выучу ее наизусть. А теперь мы можем идти дальше?
– Разумеется!
– А может быть нам вернуться? – вдруг подумал вслух Бильбо. – А то ведь куда бы мы не пошли, все время натыкаемся на драконшу. Что если так будет и сейчас. А вот если мы пойдем назад, то ее там точно не будет, раз она ждет нас впереди! Ага, как вам моя хитрость?
Эльфы все разом покачали головами. Они явно не соглашались с хоббитом.
– Почему? – удивился тот.
Вперед вышел Лилиан.
– Посмотри на лилию в моих волосах, – сказал он. – Это Путеводная Звезда нашего народа. Мы зажгли ее нашей песней.
– Путеводная Звезда? – ахнул Бильбо. – Неужели? И что это значит?
– Ее лучи указывают правильность пути. Посмотри, куда они указывают. Разве назад?
Нет, белые лучи эльфийской лилии показывали в другую сторону. Внезапно Бильбо и сам понял, что надо идти только вперед.
– Раз так, то больше не будем ждать, – сказал он.
И друзья отправились дальше.
Снова идти стало веселее. Волшебная песня эльфов всем придала сил и уверенности в себе. Бильбо даже подпрыгивал, так ему не терпелось добраться до куда-нибудь, лишь бы этот бесконечный коридор быстрее кончился.
Но туннель не кончался. Однако хоббит все же не отчаивался.
– В Черном лесу, помню, было то же самое. Идешь, идешь, а конца ему нет. И ведь думали, что и не будет. И когда уже было отчаялись совсем, он возьми да и кончись. А мы, дураки, не дождались и с тропы сошли, не послушались Гэндальфа и Бьерна. и как потом были наказаны. Сначала пауки, потом лесные эльфы. А ведь, наберись терпения, не пришлось бы мне тогда плавать на бочке и несколько дней принимать ледяную ванну. Никогда не забуду тот проклятый насморк.
Так он шел, бормотал, что надо набраться терпения, и оказался прав. Через три часа, туннель вдруг закончился. Хоббит и эльфы вышли на открытое место. Бильбо осмотрелся вокруг и вдруг ахнул и даже присел от удивления.
– Да вы знаете, где мы находимся? – воскликнул он, чувствуя, как задергался у него за спиной мешок с Оком Дракона.
– Где? – хором спросили эльфы.
– Это же центр Лабиринта Подземелий! – сказал Бильбо. – Это же здесь прятался драконий глаз. Видите тут кругом каменные статуи? Это все его работа. А вон та самая большая гора, это вовсе и не гора, а двухголовый великан Макромант. Вот мы куда забрели. И знаете, меня это нисколько не радует. Уж больно тут место нехорошее. Давайте лучше пойдем назад.
Да место было более чем мрачное. Огромная, просто гигантская пещера, казалось желудком какого-то невиданного гигантского древнего животного. Здесь было темно, тепло и очень уныло. А множество темных силуэтов самых различных форм внушали дикий ужас, от которого хотелось бежать подальше и изо всех сил.
Так они и хотели поступить, но только вдруг Зелендил почему-то завертел головой и пошел вперед. Он пошел так быстро, что его не успели остановить. И через три секунды темнота поглотила его, и Зелендил затерялся среди темных силуэтов каменных статуй. Его еле видимая тень расстроилась и заплясала по ним. Всем сразу стало казаться, что статуи ожили и зашевелились, и вот-вот двинутся на них.
– Стой! – дрожащим голосом окликнул его Бильбо. – Зелендил! Ты куда? Вернись. Там опасно!
Но Зелендил не слушал хоббита. Даже не оглянулся.
– Верните его! – Бильбо умоляюще посмотрел на поющих эльфов. Сам он от страха не мог сдвинуться с места.
Лилиан полетел за Зелендилом. Он порхал над ним, словно мотылек над свечкой, но зачарованный эльф не слушался его. И Лилиан ни с чем вернулся обратно.
– Тогда ты, – обратился Бильбо к Биинору.
Но пес вдруг пождал хвост, закрыл глаза передними лапами и в таком положении, жалобно скуля, отполз назад. Хоббит понял, что Биинор боится этого места пожалуй побольше него. Видимо тоже здесь побывал, и спасло его наверно только чудо. Второй раз судьбу пес искушать не хотел.
– Придется опять мне, – вздохнул Бильбо. И поборов в своей душе страх, отправился за Зелендилом. Поющие эльфы летели над ним, высматривая, нет ли впереди опасности, и освещая путь.
Зелендил, пока Бильбо раздумывал, ушел довольно далеко. И мистеру Бэггинсу даже пришлось побежать, чтобы догнать его. А когда он его нагнал, то эльф наотрез отказался возвращаться.
– Иду, – бормотал он. – Иду. Мне надо туда.
– Зачем тебе туда надо? – поразился Бильбо. – Ну скажи на милость!
Не бороться же ему было с Зелендилом?
Вскоре загадка объяснилась. Зелендил вдруг остановился около одного камня и подошел к нему, шмыгая носом.
– Ты смотри! – поразился Бильбо. – Это же Радринор! Бедняга Радринор. Так вот зачем ты сюда шел, Зелендил! К своему другу. Так значит в твоем поврежденном умишке что-то еще осталось от прежнего принца Зелендила, раз ты не забыл своего друга.
А Зелендил обнял статую Радринора и обливал ее слезами. Бильбо растерялся.
– Как же теперь нам быть? – спросил он у поющих эльфов, которые молча наблюдали эту картину. – А вдруг он захочет долго так стоять?
– Надо дать ему выплакаться, – сказал Лилиан.
Да и сами поющие эльфы были потрясены увиденным. Ведь кто-кто, а они очень хорошо знали, что значит быть каменным истуканом. А тут их было огромное количество. В основном это были конечно гномы. Оно и понятно. Великие охотники за драгоценностями они с древних времен отправляли экспедиции в Горелые горы, в надежде найти в них залежи золотоносных руд, серебра или драгоценных камней. И все они, кто не погиб в других местах подземелья, рано или поздно оказывались здесь, в центральной пещере, где и ждал их беспощадный глаз дракона.
Но были тут и эльфы. Немного: десятка полтора, но все же это были эльфы, и среди них друзья Зелендила, Радринор, Солнцедар, Лунолик, Гилион и многие другие никому не известные искатели приключений.
И повсюду здесь попадались орки с гоблинами. Особенно их было много по краям грота. По сути своей трусливые существа, они забредали недалеко, но тоже не избежали страшной участи.
Главной жертвой Ока Дракона и самой огромной был конечно же Макромант, который стоял в самом центре грота. В одной руки он держал исполинский круглый щит и топор, другой рукой пытался закрыть глаза. Гигантская статуя возвышалась надо всем, что было в подземном гроте.
Бильбо вспомнил туннель, которым пробрался сюда и пробормотал:
– Видать нелегко было такому великану проникнуть сюда.
– А я думаю, что раз сюда пришел Макромант, – отозвался эльф Рениоальт, – то и Веннидетте это будет сделать нетрудно.
Дрожь пробежала по жилам у всех присутствующих.
– Надо поскорее уносить ноги отсюда! – воскликнул Бильбо.
Все с ним были согласны, кроме Зелендила. Тот ни в какую не хотел покидать статую своего друга. Бильбо даже пригрозил ему:
– Смотри, оставим тебя здесь на веки вечные. Один ты ни за что не выберешься.
Но Зелендил только улыбался в ответ, ничего не отвечал, лишь крепче вцепился в статую Радринора, словно боялся, что его оторвут от нее силой. Этого конечно никто делать не собирался.
– Ну как с ним быть? – Хоббит был в отчаянии.
И тут Лилиану пришла в голову мысль.
– Давайте споем ему прощальную песню! – предложил он. – И тогда ему будет легче расстаться со своим другом.
– Думаете, это поможет? – усомнился Бильбо.
– Почему бы не попробовать?
И эльфы достали инструменты, заиграли и запели. При чем мистера Бэггинса сильно удивило то, что он так и не понял, откуда они достали инструменты. Ведь ни сумок, ни походных мешков у эльфов при себе не было. И вдруг, на тебе, в их руках оказались и гитары и мандолины, и даже арфы, не говоря уж о скрипках и флейтах. Как так у них получилось? Но это уже был секрет поющих эльфов, которым они ни с кем делиться не собирались.
Тем временем эльфы пели Радринору прощальную песню. Это была очень красивая и довольно длинная песня. Чтобы не утомлять читателя, я не буду приводить ее целиком, а процитирую лишь часть, которая бы раскрыла все ее содержание. Вот она:
Прощай, наш друг,
Прощай навсегда!
Закончен твой круг,
Все украла беда.
Тебе не узреть
Уже никогда
Твоей Путеводной звезды.
И песни не спеть
И не вспомнить года
Не вернуться в родные сады.
Опустел наш луг,
Спят во тьме города,
Прощай, наш друг,
Прощай навсегда!
В общем, это была очень грустная песня. Бильбо так и почувствовал, как по его лицу текут слезы. И так ему стало жалко всех тех, кто должен остаться здесь навсегда, что он готов был разрыдаться (особенно, когда вспомнил, что где-то в лабиринте, заваленный камнями, в непроглядной тьме, да еще и в полном одиночестве также томится обращенный в камень Гэндальф), и он непременно бы разрыдался, если бы взгляд его случайно не упал на спину Биинора.
Он увидел, как три фляги с водой из волшебного ручья, которые он сам за горлышки привязал к мешку с грибами, и который нес на своей спине альтасар Биинор, вдруг повели себя довольно странно. Они задергались, словно хотели оторваться от державших их пут, но так как у них это не получилось, то они просто задрали донышки вверх. Зрелище было довольно забавное. Увидев его, Бильбо только улыбнулся и отвернулся.
И вот тут-то его и озарила идея. Да так ярко, что Бильбо даже глаза закрыл и задрожал от волнения. Он ничего никому не сказал, только тихо подошел к Биинору и откупорил одну из фляг. Вода из нее тут же выскочила хрустальной змейкой, после чего тут же взвилась в воздух и стала танцевать.
– Танцующая вода! – тихо прошептал Бильбо. – А что если моя догадка окажется верна?
Больше он ничего не смог сказать, потому что у него перехватило дыхание. Он только стоял с открытым ртом и не мог оторвать взгляда от танцующей воды.
Вскоре ее увидели эльфы. Они сразу прекратили петь.
– Пойте! – закричал тогда Бильбо. Он так распереживался, что ему не хватило воздуха и он даже пустил петуха. – Играйте! Не прекращайте играть. Пожалуйста!
Эльфов никогда не надо дважды просить петь. Поющие эльфы по лицу Бильбо поняли, что происходит что-то очень важное и запели и заиграли с новой силой.
А танцующая вода, которая чуть не упала на землю и была уже от нее в нескольких дюймах, снова взвилась в воздух и поднялась и закружилась в танце.
А дальше случилось то, о чем думал Бильбо. Его надежда сбылась. Танцующая вода покружилась, покружилась, потом приблизилась к Радринору и окатила его прозрачной хрустальной пылью.
Все ахнули, потому что увидели, как стремительно серый Радринор вдруг стал обретать краски жизни. Прошло пять секунд, ну может быть десять, в любом случае всем они показались очень долгими, и Радринор удивленно захлопал глазами, затем поднял руку и потрогал свое лицо. Но через секунду он уже забыл о себе, потому что увидел перед собой Зелендила.
– Ваше высочество! – воскликнул он совершенно счастливым голосом. – С вами все в порядке? О какое счастье!
Все были счастливы, не только он один. А Бильбо даже не удержался и крикнул:
– Ура!!! Мы нашли способ, как всех расколдовать! Только не прекращайте вашей чудесной игры, милые эльфы. Нам еще надо оживать очень многих несчастных. – А про себя Бильбо подумал: «Конечно же я сейчас же побегу на поиски Гэндальфа и обязательно расколдую его! Что бы мне это ни стоило. И тысяча драконш не остановит меня на этой деле».
Эльфы, не прекращая пения, полетели к статуе гнома Трэйна, которая стояла по соседству с Радринором, танцующая вода последовала за ними, и вскоре Трэйн также удивленно смотрел вокруг себя, не понимая происходящее и не веря, что он вновь обрел способность двигаться.
Танец жизни продолжался. Только теперь эльфы пели совершенно другую песню. И это была не печальная, прощальная песня, а совсем другая. Веселая, приветственная. Примерно такая:
Вот и настал
Тот радостный час
Спадают оковы,
И цепи все с вас.
Вставайте, друзья,
Открывайте глаза!
Да здравствует жизнь!
Ведь иначе нельзя.
Закончился плен
Страшный и вековой
И все спасены мы
Водою живой.
Танцуй же, вода,
Оживи все кругом!
Пусть будет всегда
Светел весел наш дом!
Радостный Бильбо раскупорил еще одну флягу и выпустил из нее еще одну хрустальную змейку, которая закружилась веселой спиралью и тоже полетела вслед за поющими эльфами. А те, чтобы ускорить дело, разделились на две группы и летали по подземелью и оживляли каменные статуи. Конечно же, они оживляли не всех подряд. Для этого волшебной воды было слишком мало. Да и слишком много было тут окаменевшего отребья, типа злобных скалистых карликов, или троллей и орков. Но тех, кто был достоин оживления, а именно многочисленные гномы (почти два десятка), шесть эльфов и люди, а последних было всего двое – малоизвестный пожилой рыцарь и заблудившийся королевич, проигравший свое королевство в карты, конечно же были расколдованы. Какое это было приятное занятие – возвращать к жизни тех, кто уже не надеялся вновь ее обрести!
Очень скоро все подземелье наполнилась громкими звуками плачущих от счастья существ. Все они вели себя по разному, кто плакал, кто смеялся, кто не мог и слова вымолвить, но все были счастливы. Да и как может быть иначе?
А когда они узнали, кто стал их избавителем (сначала они решили, что это только поющие эльфы, но Лилиан объяснил им, что они только поют и играют, а придумал и открыл спасительное средство мистер Бэггинс из Хоббитании), то пошли к нему с поклонами. Ниже всех кланялись гномы, которые как никто другой отличаются чувством благодарности и гордятся этим своим качеством. И хотя им было нелегко это сделать, так как их члены все еще были затекшими и плохо слушались (шутка ли, простоять десятки, а то и сотни лет сущим истуканом?), тем менее все они кланялись до самой земли, норовя достать бородой до пола. Некоторые гномы даже падали, от чего Бильбо очень смущался и бросался их поднимать.
– Не стоит, почтеннейший мистер Бэггинс, – сказал ему на это один из гномов. Он сильно отличался от остальных своей одеждой, которая была из козлиных шкур, отсутствием традиционного гномовского колпака и вообще своим несколько диковатым обликом, а особенно неухоженной лохматой черной лопатистой бородой. – Даже если я сделаю сто поклонов, то и этого будет мало. – По всему видать, что ты великий волшебник?
– Увы, никогда им не был, и вряд ли когда-либо буду. Я всего лишь хоббит. Маленький хоббит, который волею судьбы и кое-кого из вашей братии, оказался в водовороте событий. Бильбо Бэггинс меня зовут. Всегда к вашим услугам.
– Подумать только, меня, опытного мага, расколдовал маленький хоббит, – удивился гном. – Вот уж никогда бы не поверил.
– Ты маг? – воскликнул Бильбо.
– Да, древний колдун. Конечно не такой могущественный, и не такой знаменитый, но все же кое-что и я умел.
– Это прекрасно! – обрадовался Бильбо. – Тогда ты мне поможешь.
– Всем чем могу, почтеннейший. Что я должен сделать?
– Вот и прекрасно. Сейчас расскажу.
Глава десятая
МАКРОМАНТ
Но тут к ним подлетели поющие эльфы. Все они были в радостном возбуждении.
– Дело сделано! – радостно поделился своей радостью Лилиан. – Все живы, и танцующая вода закончилась. Гоблинов и всяких других тварей, страшных горных разбойников и демонов, а их здесь подавляющее большинство, мы оживлять, разумеется, не стали.
Тут гном колдун вдруг удивленно поднял брови.
– Как же так? – удивился он. – Вы говорите, что оживили всех, но я вижу, что один достойный жизни, до сих пор остается в каменном плену.
– Кто же это? – удивились все.
Гном гневно устремил свой взгляд наверх. Все посмотрели туда же и поняли, что он имел в виду. А Бильбо даже высказал фразу, которая впоследствии стала крылатой:
– Большое видится на расстоянии. Вблизи ж его не всегда разглядишь.
И Бильбо и эльфы, да и все остальные совершенно забыли про Макроманта. Несчастный великан, так и остался каменной горой, которая возвышалась над всеми, и взывала о справедливости. И тут всем стало стыдно. А эльфы так те просто расстроились чуть не до слез.
Увидев всеобщую печаль, Бильбо воскликнул:
– Зачем так плакать? У нас есть еще одна фляга с танцующей водой. Пойте, и Макромант сейчас тоже будет с нами!
Бильбо ни словом не обмолвился о том, что за пазухой у него спрятана еще и четвертая самая маленькая фляжка с танцующей водой, которую он приберег для Гэндальфа, и которую ни за какие богатства не согласился бы отдать. Как хорошо, что он наполнил водой тогда все имеющиеся у него в наличии посудины. Это был очень мудрый поступок. Впрочем, история показывает, что хоббит всегда делает то, что впоследствии оказывает большую услугу.
Вскоре эльфы спели песню, вода совершила свой танец и расплескалась по каменной горе с двумя головами, и двуглав Макромант стал живым и здоровым.
– Здравствуй, Макромант! – радостно закричал гном колдун. – Приветствую тебя, мой друг.
Сверху вниз воззрился Макромант на гнома.
– Крупертроп? – пробормотал он. – Откуда ты здесь?
– Да вот, пришел спасать тебя, да сам попался в мышеловку.
– И давно мы здесь торчим?
Крупертроп обратился к Бильбо:
– Какой сейчас день?
– Пятница. Правда, я не уверен точно, но по крайней мере суббота.
– А месяц, какой? – Гном стал терять терпение.
– Месяц я знаю точно. Сейчас май.
– Это без разницы. Я наверно не правильно выразился, – недовольно сказал Крупертроп. – Какой сейчас год? Вот что важно.
– Какой год? Одна тысяча триста сорок восьмой по Летоисчислению Хоббитании, – ответил удивленный Бильбо.
– А какой это будет год Третьей эпохи?
Бильбо быстренько прибавил к хоббитской дате тысячу шестьсот и сказал:
– Две тысячи девятьсот сорок седьмой.
Крупертроп схватился за голову и удрученно посмотрел на Макроманта:
– Ты слышал?
– Да. Но что это значит?
– Это значит, что с тех пор, как мы с тобой стоим здесь, прошло триста лет!
Макромант только рот открыл.
И не только он и Крупертроп были так поражены. Другие были потрясены не менее. А были и такие, кто превратился в камень целых триста пятьдесят, а то и четыреста лет назад.
– Как же интересно все это время обходились без меня мои собратья? – в отчаянии сжал кулаки Макромант.
Вот тут и сменилась великая радость великой печалью, потому что Бильбо пришлось рассказать несчастному великану о том, что все его племя вымерло двести лет назад от Черной болезни. И другие тоже услыхали о том, что их княжества, королевства, вотчины сгинули в вихре истории, и нет больше тех, кого они так любили и покинули, и кого им уже никогда не суждено будет увидеть.
Бильбо и поющие эльфы смотрели на своих новых друзей, которых они спасли от векового плена и искренне их жалели. Только Крупертроп не расстроился.
– Я поссорился со своими соплеменниками и ушел от них. Если бы я не покинул их, они бы убили меня. А так, теперь мне нечего больше опасаться. Так что расстраиваться я не намерен.
Зато Макромант рыдал во весь голос и даже не пытался скрыть своего горя.
– Что же мне теперь делать? – вопил он. – Как я буду жить? Какой я теперь король после всего этого? Как можно быть королем без подданных? Кого я теперь буду опекать? Для кого буду рубить быстрорастущие деревья? Какой теперь от меня прок?
И тут Бильбо подпрыгнул. Он вдруг вспомнил, что кроме них в этом подземелье где-то рыщет кровожадная Веннидетта.
– Ты не прав, король Макромант! – закричал он. – Ты нам очень нужен, потому что все мы находимся в страшной опасности. В любую минуту сюда может прийти драконша Веннидетта!
– Как драконша? – воскликнули хором Крупертроп и Макромант. – Разве мы не спрятали ее в Свелингтонской пещере?
И тут Бильбо пришлось быстренько рассказать обо всем, что случилось за последнее время, о том, как крумлины поселились в Свелингтонской горе и случайно разбудили драконшу, и как она прилетела сюда, чтобы добыть Око Дракона.
И тут все вспомнили про глаз дракона и сильно взволновались.
– Оно тоже сейчас прилетит сюда и снова всех нас заколдует! – закричали гномы, эльфы и люди. – Быстрее надо уходить отсюда.
– Ну, глаз дракона нам не опасен! – успокоил всех Бильбо, хлопая рукой по мешку, где он находился. – А вот от драконши надо и впрямь уносить ноги. И все стали собираться. Хотя собирать было нечего. Ни у кого при себе ничего кроме оружия не было.
Вскоре караван из тридцати гномов, девяти эльфов (не считая тридцати поющих эльфов, которые летели впереди всех и освещали дорогу) двадцати человек и одного двуглава потянулся к краю грота, где чернели выходы в Лабиринт Подземелий.
Впереди всех шли Бильбо и Крупертроп. Хоббит разговаривал с колдуном гномов. Он рассказал ему про Гэндальфа и попросил помощи.
– Сможешь ты мне помочь разыскать его в лабиринте? Один я на это не способен.
– Но у тебя же есть альтасар, – удивился Крупертроп.
– Что в нем толку?
– Как что? У него ведь нюх такой сильный, какого нет ни у одного существа на земле. Дай ему понюхать что-нибудь из вещей твоего друга, и он, уверяю тебя, приведет к нему.
– Ты уверен?
– Эльфийские собаки могут найти что угодно.
– Это верно, – подтвердил Радринор, который шел неподалеку от Бильбо и держал за руку Зелендила. – Биинор найдет господина Гэндальфа. И только он сможет это сделать.