Страница:
Главное, чего удалось достичь в эти дни – с 27 февраля по 2 марта – сделать революцию бескровной. Было очень много арестов, избиений, но не было массовой крови. В. Шульгин – монархист, правый депутат Думы в своей книге «Дни» мало лестного говорит о А. Ф. Керенском, но в одном отдает ему должное – именно он употребил все свое влияние, всю свою волю, весь свой актерский талант, чтобы не допустить крови. Сторонников вокруг императора не было. Он принял решение отречься от престола. 2 марта Николай II подписал отречение от своего имени и от имени сына Алексея в пользу брата Михаила. Чуть позже отрекся от престола и Михаил в пользу народа. Февральская революция закончилась.
Страну возглавило Временное правительство, но оно не справилось с труднейшими проблемами, стоявшими перед проигрывающей войну Россией. Агитация большевиков, их лозунги подготовили переворот Октября 1917 г.
Если практически вся русская легальная пресса считала Февраль высшим достижением в борьбе за демократию и республику, то после Октября большинство общественно-политических органов прессы, как и их сотрудники, оказались в антибольшевистском, антисоветском лагере. Эти издания и были постепенно закрыты в первой половине 1918 г.[37]
НЕМНОГО СТАТИСТИКИ
Быстрая капитализация страны, развитие грамотности, усложнение общественной жизни в начале века – все это вызывало стремительный количественный рост периодики. Но процесс шел неравномерно, скачками, на увеличение числа газет и журналов оказывали влияние особенности политической и культурной жизни конкретного исторического момента.
Статистические исследования периодики велись в России и в государственных учреждениях, и отдельными деятелями и исследователями прессы. Учетом периодики занималось Главное управление по делам печати, учрежденное 5 апреля 1865 г., оно выпускало ежегодные списки изданий, выходившие либо отдельно, либо печатавшиеся в «Правительственном вестнике», а затем появлявшиеся в виде оттисков.
По официальным данным, в 1889 г. в стране выходило 667 изданий (500 на русском языке), в 1901 г. в России (без Финляндии) насчитывалось 1074 периодических органов (900 на русском языке), на 26 ноября 1905 г. – 1795 газет и журналов (1400 на русском языке). Эти списки составлялись на основе свидетельств, разрешавших выход периодического издания, и текущего цензурного учета. В 1908 г. было 2028 изданий, в 1910–2391, в 1911–2543, в 1912–2784, в 1913–2915 газет и журналов.[38] Но официальные данные требуют значительных уточнений. Как считают современные исследователи, в них не отражено 10–20 % выходивших изданий.[39]
Другого мнения придерживались современники. Они считали, что Главное управление давало завышенные показатели, так как при подсчете учитывались не только реально существующие газеты и журналы, но и нереализованные свидетельства, разрешавшие выход нового издания. Так, например, в 1908 г. не вышло 119 изданий, но разрешения остались в картотеке и были учтены как существующие органы периодики.[40] Кроме того, после установления «явочного порядка» появления новых газет и журналов, несколько названий одного и того же органа, скрывавшегося от цензуры, учитывались как самостоятельные издания.
Все русские исследователи того времени, занимавшиеся проблемами печати, писали о значительном расхождении сведений, публикуемых Главным управлением по делам печати, и реального количества периодических изданий.
В начале XX в. статистические исследования печатного дела получили широкое распространение. В 1903 г. к 200-летию печати вышел «Сборник статей по истории и статистике русской периодической печати 1703–1903 годов». Он открывался статьей русского книговеда и библиографа Н. М. Лисовского, который в это время работал над своим знаменитым справочником «Русская периодическая печать 1703–1900 годов», выходившим с 1895 г. четырьмя выпусками, а в полном составе изданном в 1915 г.
Статистические обзоры произведений печати выпускал А. Д. Торопов – статистик и библиофил, редактор журнала «Книговедение», а с 1907 по 1919 г. – «Книжная летопись». В «Списке повременных изданий, выходящих в свет в 1908 году», Торопов указал 1500 периодических органов (официальные сведения – 2028).
В 1911 и 1912 гг. были выпущены составленные управляющим конторой газеты «Речь» И. В. Вольфсоном «Адресные и справочные книги», «Газетный мир», где на 1910 г. насчитывается 1817, а на
1912–2167 изданий. (Главное управление давало соответственно 2391 и 2784.)
«Справочные книги о печати всей России» выпустил в 1907 и 1911 гг. Д. В. Вальденберг – инспектор типографий и книжной торговли в Санкт-Петербурге. Эти списки считаются одним из самых достоверных источников. В 1911 г., по сведениям Вальденберга, выходило 1909 газет и журналов, по статистике Главного управления – 2543.
Оспаривал официальные данные и Вл. Розенберг – сотрудник «Русских ведомостей», автор очень интересных, насыщенных фактическим материалом книг о русской журналистике.[41] Розенберг обращал внимание читателей на недолговечность многих русских изданий. По его подсчетам, на первом году жизни закрывалась половина вновь созданных газет и журналов. Например, после Манифеста 17 октября 1905 г. в Петербурге появилось 106 газет и более 300 журналов, 76 газет и 89 журналов исчезли, не прожив и года. В 1907 г. из 190 новых столичных журналов на первом году прекратили свое существование 102, из 72 газет закрылись 62 печатных органа.[42]
За 1908–1910 гг. в стране возникло 2043 новых органа периодики, но в течение трех лет почти 1000 из них прекратили свое существование. «Количественный рост в области повременной нашей печати, – писал Розенберг, – ограничивается прибавкой всего лишь тысячи новых изданий, правда из них более половины – общественно-политические…»[43]
Анализ статистических данных позволяет сделать вывод, что количественный рост прессы находился в прямой зависимости от происходивших в стране событий. Первая русская революция дала толчок количественному росту газет и журналов и в столицах, и в провинции. Многие города России в эти годы обзавелись своими частными газетами, которые могли противостоять губернским и епархиальным «Ведомостям» – местным правительственным и церковным официозам.
В период реакции рост прессы снизился, но в 1912 г. количество вновь появляющихся изданий опять возрастает.
Москва в начале XX в. значительно отставала от северной столицы по количеству газет, но к 1910–1911 гг. сравнялась с Петербургом. В 1910 г. очередной подъем забастовочного движения вызвал появление новых газет именно в Москве; находясь в сердце страны, она раньше Петербурга ощутила нарастание общественнополитических бурь.
Очень долго новые издания появлялись в основном в столицах. Впервые в русской истории по количественному росту провинциальная печать обогнала столичную в годы Первой мировой войны. Усилившийся интерес к сообщениям с фронта диктовал необходимость появления новых газет во многих городах страны. Старый журналист И. А. Волков вспоминал: «Живя в Москве, в первые дни войны я видел, как подобно морскому прибою, осаждали тысячные толпы народа витрины и редакции газет».[44] То же самое происходило и в провинции.[45]
С 1908 г. Главное управление по делам печати проводило ежегодные выставки печатной продукции, производимой в России. По результатам выставок составлялись статистические таблицы, где эта продукция анализировалась по разным параметрам, в том числе и по срокам существования – для прессы. В 1908 г. больше 100 лет истории насчитывало 21 периодическое издание, от 10 до 75 лет – 630 газет и журналов, на первом году существования исчезло 648. Но надо учитывать, что длительность выхода периодического органа не определяла автоматически его влияния. Например, выходившие более 150 лет «Московские ведомости» совсем потеряли интерес публики, а быстро исчезавшие под ударами цензуры газеты, такие как «Наша жизнь», «Наши дни» и другие издания 1905–1906 гг., успевали завоевать авторитет и стать самыми влиятельными среди петербургских изданий.
Особенностью системы русской журналистики начала XX в., переживавшей интенсивный количественный рост, была ее нестабильность: вновь появлявшиеся издания оказывались недолговечными, газет и журналов, выходивших достаточно длительный срок, в России было сравнительно немного.
ПРАВИТЕЛЬСТВО И ПЕЧАТЬ
Первая русская революция заставила самодержавие всерьез взяться за создание правительственной прессы. «До последнего времени одной из характерных черт нашего правительственного класса было отсутствие у него сколько-нибудь развитой положительной общественной идеологии, – писал журнал „Современная жизнь“ в апреле 1906 г. – Правительство не выступало в социально-политической литературе от своего имени. Ему нечего было говорить, да оно и пренебрегло этим».[46]
Правящая верхушка ограничивалась небольшим числом официальных изданий и услугами частных газет и журналов, пропагандирующих правительственный курс.
Правительственная пресса как система начала складываться к концу XIX в. «Венцом собственно государственной системы печати были органы Сената, Синода и различных министерств. Ниже располагались периодические издания градоначальства, губернских правлений, епархий, полицейских управлений, городских дум и городских управ».[47]
Центральным и самым известным правительственным печатным органом был «Правительственный вестник», издававшийся Главным управлением по делам печати с 1869 по 1917 г. Его роль была чисто официальной и справочной. Он «отдавал приказы, а не пропагандировал», – замечала «Современная жизнь».
1 января 1909 г. отмечалось столетие «Сенатских ведомостей», которые выходили в сенатской типографии одновременно на двух языках: русском и немецком. В начале XX в. это издание выходило два раза в неделю в формате малого газетного листа тиражом
17 тыс. экземпляров. Там публиковались указы и распоряжения правительства, продвижения по государственной службе и списки награжденных. Расход типографии составлял 45 400 руб., доход – 22 000 руб. ежегодно, газета была убыточной и существовала на правительственные дотации. Издания Синода и министерств тоже были в основном газетами специальными, освещающими отраслевую проблематику.
Попытка создать общественно-политический пропагандистский орган правительства была впервые предпринята министром внутренних дел П. А. Валуевым в 1862 г. Он выпустил «Северную почту» – ежедневную газету, целью которой была «защита и пропаганда правительственных программ, борьба с оппозиционной прессой». Кроме официального отдела, где публиковались указы и распоряжения, «Северная почта» имела неофициальный, печатавший внутренние и заграничные известия, коммерческие телеграммы, объявления. Но просуществовала газета недолго. В 1866 г. Валуев пытался использовать частную газету «Неделя» для пропаганды правительственных решений и борьбы с демократической журналистикой. Это издание тоже быстро прекратилось.
В начале XX в. наиболее дальновидные деятели правительства подняли вопрос о необходимости создания общественно-политического официоза. Подводя итог ушедшему веку и намечая перспективы нового столетия, «Вестник Европы» утверждал в 1901 г., что первой особенностью периодической печати становится «возрождение охранительной (вернее псевдоохранительной) печати, совсем было переставшей существовать в начале второй половины XIX века».[48]
В первые годы XX в. подобное издание пытался создать министр внутренних дел Д. С. Сипягин. Он истратил 3 млн рублей, но выпустить газету так и не удалось. Предреволюционные настроения русского общества исключали какое-либо влияние официозного органа.
Возникало еще несколько проектов организации правительственной газеты, но и они остались нереализованными. В июле 1905 г. член Совета Главного управления по делам печати (впоследствии его начальник) С. С. Татищев подал на высочайшее имя докладную записку, в которой предлагал сосредоточить все правительственные средства, выделяемые на поддержку проправительственных частных изданий, для организации собственного крупного правительственного органа. «В то время, как враждебные правительству органы печати в силу предоставления им в последнее время значительной свободы, – говорилось в записке, – приобретают в среде политически незрелого русского общества все большее и большее распространение, а с тем вместе силу и авторитет, охранительная партия, преданная идеям законности, не располагает в центре политической жизни страны, в Петербурге, принадлежащим ей печатным органом»4. Татищев просил передать «охранителям» «Санкт-Петербургские ведомости» и реорганизовать «Сельский вестник» – массовое, рассчитанное на сельское население приложение – к «Правительственному вестнику». Последний в 1905–1906 гг. был превращен в самостоятельное ежедневное издание, выходящее при правительственном официозе.[49]
Смог ненадолго основать правительственную газету С. Ю. Витте, выпустивший в январе 1906 г. «Русское государство» в качестве вечернего приложения к «Правительственному вестнику». После отставки Витте весной 1906 г. газета была закрыта, а сменивший Витте на его посту И. Л. Горемыкин признал саму «идею издания официальной политической газеты от имени правительства ошибочной». В годы революции создать правительственную печать так и не удалось, но сам вопрос об официозной прессе с повестки дня снят не был.
Решить этот вопрос удалось министру внутренних дел П. А. Столыпину. Зная, что основная особенность русской прессы – ее частный характер и читатели испытывают недоверие к любому органу периодики, заподозренному в связях с правительством, Столыпин решил тайно замаскировать правительственный официоз под частную газету.
Выбор пал на издававшуюся в Петербурге газету «Россия». 9 июня 1906 г. губернатору Санкт-Петербурга был направлен конфиденциальный циркуляр за подписью П. А. Столыпина: «Ввиду появления в настоящее время массы новых столичных и провинциальных газет, распространяющих ложные сведения о событиях в России, и во избежание неправильного или тенденциозного толкования вносимых правительством в Государственную думу законопроектов, Совет министров признал необходимым, независимо от опровержений и разъяснений, печатаемых в „Правительственном вестнике“, избрать один из существующих частных органов столичной печати, посредством которого сообщались бы верные фактические данные по всем наиболее важным вопросам и событиям и из которого можно было бы почерпнуть сведения о действительных взглядах и предложениях правительства. С этой целью по соглашению с действительным статским советником Воейковым и отставным гвардии капитаном Брискорном, которым принадлежит выходящая в Петербурге газета „Россия“, эта газета, начиная с 8 июня, увеличена до обычного размера политических газет, причем она будет издаваться во всем, что касается законопроектов, действий, предложений и распоряжений правительства и правительственных должностных лиц при ближайшем руководстве и содействии образованного при Главном управлении по делам печати отдела повременной печати».[50]
Несмотря на секретный характер циркуляра, он стал известен деятелям русской прессы и в 1912 г. был опубликован в книге «Свобода печати при обновленном строе».
Столыпин тщательно скрывал истинное лицо газеты. Дума неоднократно делала запросы, на чьи средства издается «Россия», но каждый раз Столыпин уверял, что это частное издание. «Вся Россия отлично знает, что газета „Россия“ есть правительственный орган, содержащийся за счет правительства, секретных фондов и доходов „Правительственного вестника“, имеющего большие доходы вследствие массы обязательных объявлений», – писал в своих воспоминаниях С. Ю. Витте.[51]
В объявлении о подписке «Россия» заявляла: «Среди русской партийной печати „Россия“ поставила своей задачей выяснять взгляды и намерения правительства по вопросам текущей государственной жизни страны». Но, проанализировав публикации газеты, журнал «Русская мысль» сделал вывод, что она «никакого идейного знамени не имеет». «То что наш официоз должен был вылиться в такую именно форму, объясняется тем, что „существующий курс“ сам лишен определенной, ясной, продуманной политической идеи».[52] То есть самодержавие по-прежнему пренебрегало идеологическими проблемами и сказать читателю ему было нечего.
Экономя большие деньги на освобождении официозов от почтовых расходов, правительство рассылало некоторые газеты в различные волостные управления бесплатно. В докладе царю в 1908 г. Столыпин подчеркивал: «Деньги, ассигнованные на газету „Россия“, издаваемую при минимальной подписной цене 4 рубля в год, дали возможность широкого распространения посредством даровой рассылки».[53] Даровая рассылка направляется «преимущественно лицам, которые не в состоянии вовсе выписывать большую политическую газету, или, получая газету „Россия“ даром, довольствуются ею взамен другой газеты часто левого содержания». То есть, по предложению Столыпина, даровая подписка давала возможность отбивать читателя у левой прессы.
Правительство стремилось расширить свое влияние и в провинции. С 1838 г. в крупных губернских городах издавались «Губернские ведомости». В начале XX в. их было 75, к 1911 г. – 81 газета.[54] После некоторого оживления неофициальных отделов этих газет в середине XIX в. наступил период их угасания, они совсем потеряли интерес читателей. В 1906 г. журнал «Книжный вестник» сообщал: «В „сферах“ озабочены вопросом о реорганизации „Губернских ведомостей“, большинство которых в настоящее время „недостойно названия литературы, но макулатуры – порченой грязной бумаги по ничтожеству содержания“ (взятые в кавычки слова принадлежали С. С. Татищеву. – С.М.). Вся реформа сводится к ремонту типографий и самих „Ведомостей“. Превратить все „Губернские ведомости“ в официозные издания по образцу „России“ предполагается к 1 января 1907 года».[55]
В 1907 г. были закрыты неофициальные отделы губернских правительственных газет, и они превратились в официально-справочные издания. Все средства были направлены на создание «частных» проправительственных изданий. Министерство внутренних дел обратилось к губернаторам с просьбой «обратить особое внимание на местные газеты и журналы».[56] В докладе царю в 1908 г. П. А. Столыпин подчеркнул, что «ассигнованный в прошлом году кредит на поддержание частных изданий дал возможность основания во многих провинциальных городах газет правого направления, которых ранее почти не было, Этого рода газетам все еще очень трудно конкурировать с газетами левого направления, из которых очень многие издаются на деньги, жертвуемые в партийных целях».[57]
Следовательно, и в провинции самодержавие вело ту же политику, маскировало правительственные издания под частные, надеясь таким образом отвлечь читателей от оппозиционных газет и журналов.
Очень внимательно правительство стало относиться к передаче «казенного» издания в аренду частному лицу. Две старейшие русские газеты – «Санкт-Петербургские ведомости» и «Московские ведомости», учрежденные в XVIII в., первая как орган министерства народного просвещения, а вторая – Московского университета, почти с первых лет существования были отданы этими учреждениями в аренду. Владельцы не всегда передавали свои газеты в руки деятелей охранительного толка. Достаточно вспомнить, что в свое время «Московские ведомости» арендовал замечательный русский просветитель Н. И. Новиков, а лучший период издания «Санкт-Петербургских ведомостей» связан с именем В. Ф. Корша – известного своими либеральными взглядами. Правда, затем «Московские ведомости» надолго стали самым консервативным монархическим органом, возглавлял который «столп» реакционной журналистики М. Н. Катков.
В начале XX в. Главное управление по делам печати очень тщательно подбирало кандидатов для передачи в аренду этих газет. В 1903 г. долго обсуждался вопрос о продлении аренды «Санкт-Петербургских ведомостей» князем Э. Э. Ухтомским. В это время газета имела 1600 подписчиков и значительный долг по изданию. Направление газеты охарактеризовал один из членов Совета Главного управления: «Вслед за переходом в 1896 г. газеты „Санкт-Петербургские ведомости“ в арендное содержание князю Э. Э. Ухтомскому, издание это, принадлежащее Министерству народного просвещения и получающее от правительства значительную субсидию в виде платы за казенные объявления, усвоило себе совершенно нежелательное с правительственной точки зрения направление, В общем и целом направление „Санкт-Петербургских ведомостей“ может быть охарактеризовано как оппозиционное существующему правительственному режиму».[58] Наиболее ярко эти тенденции просматривались в отделе провинциальной хроники и обзорах провинциальной печати. После долгих переговоров газета все же была оставлена в руках Ухтомского, но издатель прекратил опасные игры в оппозицию.
Страну возглавило Временное правительство, но оно не справилось с труднейшими проблемами, стоявшими перед проигрывающей войну Россией. Агитация большевиков, их лозунги подготовили переворот Октября 1917 г.
Если практически вся русская легальная пресса считала Февраль высшим достижением в борьбе за демократию и республику, то после Октября большинство общественно-политических органов прессы, как и их сотрудники, оказались в антибольшевистском, антисоветском лагере. Эти издания и были постепенно закрыты в первой половине 1918 г.[37]
НЕМНОГО СТАТИСТИКИ
Сколько повременных изданий выходило в России в начале XX в.? Как ни странно, ответ на этот вопрос дать нелегко. Достоверным, никем не оспариваемым, является только количество изданий, существовавших в 1900 г., – 1002.
Ежегодные подсчеты периодики готовило Главное управление по делам печати, но русские журналисты и специалисты издательского дела эти цифры оспаривали. Они выпускали альтернативные списки газет и журналов. Отличаются друг от друга и статистические данные, приводимые современными исследователями, основанием для которых являются хранящиеся в архиве ежегодные отчеты о состоянии прессы.
Но и разнородная статистика свидетельствует, что количественный рост печати шел в эти годы очень быстро, хотя и неравномерно. Это напрямую связано с событиями, происходившими в стране. По официальным данным, периодических органов печати, издававшихся в 1913 г., было 2915.
Учитывая, что эти данные значительно завышены, что многие издания закрывались на первом году жизни, можно констатировать, что за первые 13 лет XX в. количество газет и журналов выросло в 2,5 раза.
• Количество периодических изданий в разные периоды XX в.Чтобы представить общую картину развития системы журналистики определенного периода, надо прежде всего знать общее количество периодических изданий, ее составляющих, определить «насыщенность» периодикой населения России. К концу XIX в. население страны составляло около 128,2 млн человек. В 1900 г. одно издание приходилось примерно на 128 тыс. человек. В это время, по подсчетам статистиков, в России издавалось 1002 органа периодики.
• Зависимость роста периодики от исторических событий.
Быстрая капитализация страны, развитие грамотности, усложнение общественной жизни в начале века – все это вызывало стремительный количественный рост периодики. Но процесс шел неравномерно, скачками, на увеличение числа газет и журналов оказывали влияние особенности политической и культурной жизни конкретного исторического момента.
Статистические исследования периодики велись в России и в государственных учреждениях, и отдельными деятелями и исследователями прессы. Учетом периодики занималось Главное управление по делам печати, учрежденное 5 апреля 1865 г., оно выпускало ежегодные списки изданий, выходившие либо отдельно, либо печатавшиеся в «Правительственном вестнике», а затем появлявшиеся в виде оттисков.
По официальным данным, в 1889 г. в стране выходило 667 изданий (500 на русском языке), в 1901 г. в России (без Финляндии) насчитывалось 1074 периодических органов (900 на русском языке), на 26 ноября 1905 г. – 1795 газет и журналов (1400 на русском языке). Эти списки составлялись на основе свидетельств, разрешавших выход периодического издания, и текущего цензурного учета. В 1908 г. было 2028 изданий, в 1910–2391, в 1911–2543, в 1912–2784, в 1913–2915 газет и журналов.[38] Но официальные данные требуют значительных уточнений. Как считают современные исследователи, в них не отражено 10–20 % выходивших изданий.[39]
Другого мнения придерживались современники. Они считали, что Главное управление давало завышенные показатели, так как при подсчете учитывались не только реально существующие газеты и журналы, но и нереализованные свидетельства, разрешавшие выход нового издания. Так, например, в 1908 г. не вышло 119 изданий, но разрешения остались в картотеке и были учтены как существующие органы периодики.[40] Кроме того, после установления «явочного порядка» появления новых газет и журналов, несколько названий одного и того же органа, скрывавшегося от цензуры, учитывались как самостоятельные издания.
Все русские исследователи того времени, занимавшиеся проблемами печати, писали о значительном расхождении сведений, публикуемых Главным управлением по делам печати, и реального количества периодических изданий.
В начале XX в. статистические исследования печатного дела получили широкое распространение. В 1903 г. к 200-летию печати вышел «Сборник статей по истории и статистике русской периодической печати 1703–1903 годов». Он открывался статьей русского книговеда и библиографа Н. М. Лисовского, который в это время работал над своим знаменитым справочником «Русская периодическая печать 1703–1900 годов», выходившим с 1895 г. четырьмя выпусками, а в полном составе изданном в 1915 г.
Статистические обзоры произведений печати выпускал А. Д. Торопов – статистик и библиофил, редактор журнала «Книговедение», а с 1907 по 1919 г. – «Книжная летопись». В «Списке повременных изданий, выходящих в свет в 1908 году», Торопов указал 1500 периодических органов (официальные сведения – 2028).
В 1911 и 1912 гг. были выпущены составленные управляющим конторой газеты «Речь» И. В. Вольфсоном «Адресные и справочные книги», «Газетный мир», где на 1910 г. насчитывается 1817, а на
1912–2167 изданий. (Главное управление давало соответственно 2391 и 2784.)
«Справочные книги о печати всей России» выпустил в 1907 и 1911 гг. Д. В. Вальденберг – инспектор типографий и книжной торговли в Санкт-Петербурге. Эти списки считаются одним из самых достоверных источников. В 1911 г., по сведениям Вальденберга, выходило 1909 газет и журналов, по статистике Главного управления – 2543.
Оспаривал официальные данные и Вл. Розенберг – сотрудник «Русских ведомостей», автор очень интересных, насыщенных фактическим материалом книг о русской журналистике.[41] Розенберг обращал внимание читателей на недолговечность многих русских изданий. По его подсчетам, на первом году жизни закрывалась половина вновь созданных газет и журналов. Например, после Манифеста 17 октября 1905 г. в Петербурге появилось 106 газет и более 300 журналов, 76 газет и 89 журналов исчезли, не прожив и года. В 1907 г. из 190 новых столичных журналов на первом году прекратили свое существование 102, из 72 газет закрылись 62 печатных органа.[42]
За 1908–1910 гг. в стране возникло 2043 новых органа периодики, но в течение трех лет почти 1000 из них прекратили свое существование. «Количественный рост в области повременной нашей печати, – писал Розенберг, – ограничивается прибавкой всего лишь тысячи новых изданий, правда из них более половины – общественно-политические…»[43]
Анализ статистических данных позволяет сделать вывод, что количественный рост прессы находился в прямой зависимости от происходивших в стране событий. Первая русская революция дала толчок количественному росту газет и журналов и в столицах, и в провинции. Многие города России в эти годы обзавелись своими частными газетами, которые могли противостоять губернским и епархиальным «Ведомостям» – местным правительственным и церковным официозам.
В период реакции рост прессы снизился, но в 1912 г. количество вновь появляющихся изданий опять возрастает.
Москва в начале XX в. значительно отставала от северной столицы по количеству газет, но к 1910–1911 гг. сравнялась с Петербургом. В 1910 г. очередной подъем забастовочного движения вызвал появление новых газет именно в Москве; находясь в сердце страны, она раньше Петербурга ощутила нарастание общественнополитических бурь.
Очень долго новые издания появлялись в основном в столицах. Впервые в русской истории по количественному росту провинциальная печать обогнала столичную в годы Первой мировой войны. Усилившийся интерес к сообщениям с фронта диктовал необходимость появления новых газет во многих городах страны. Старый журналист И. А. Волков вспоминал: «Живя в Москве, в первые дни войны я видел, как подобно морскому прибою, осаждали тысячные толпы народа витрины и редакции газет».[44] То же самое происходило и в провинции.[45]
С 1908 г. Главное управление по делам печати проводило ежегодные выставки печатной продукции, производимой в России. По результатам выставок составлялись статистические таблицы, где эта продукция анализировалась по разным параметрам, в том числе и по срокам существования – для прессы. В 1908 г. больше 100 лет истории насчитывало 21 периодическое издание, от 10 до 75 лет – 630 газет и журналов, на первом году существования исчезло 648. Но надо учитывать, что длительность выхода периодического органа не определяла автоматически его влияния. Например, выходившие более 150 лет «Московские ведомости» совсем потеряли интерес публики, а быстро исчезавшие под ударами цензуры газеты, такие как «Наша жизнь», «Наши дни» и другие издания 1905–1906 гг., успевали завоевать авторитет и стать самыми влиятельными среди петербургских изданий.
Особенностью системы русской журналистики начала XX в., переживавшей интенсивный количественный рост, была ее нестабильность: вновь появлявшиеся издания оказывались недолговечными, газет и журналов, выходивших достаточно длительный срок, в России было сравнительно немного.
ПРАВИТЕЛЬСТВО И ПЕЧАТЬ
Отличительной чертой начавшегося XX в. русские журналисты считали усилившееся внимание правящих кругов к созданию правительственной прессы, которой самодержавие очень долго пренебрегало.
После многих неудачных попыток выпустить правительственную газету в свет вышла газета «Русское государство», основанная председателем Кабинета министров в 1905 г. С. Ю. Витте. Но она была быстро закрыта после отставки Витте.
В русском обществе существовало стойкое неприятие официозной прессы, издания правительства просто не читали. Поэтому министр внутренних дел П. А. Столыпин, умный и дальновидный политик, замаскировал правительственную газету «Россия» под частное издание. В 1912 г. деятели русской журналистики опубликовали секретное соглашение, заключенное между издателем «России» и Главным управлением по делам печати, которое подтвердило факт, всем известный: «Россия» – не частное издание, а правительственный официоз.
И тем не менее в дооктябрьский период официальная печать росла и укреплялась.
• Система правительственной прессы.Характерной особенностью русской легальной прессы начала XX в. является то, что большое количество газет и журналов были по преимуществу частными. В 1900 г. в частных руках находились почти все общественно-политические газеты и журналы.
• П.А. Столыпин и газета «Россия».
• «Московские ведомости» в начале XX в.
Первая русская революция заставила самодержавие всерьез взяться за создание правительственной прессы. «До последнего времени одной из характерных черт нашего правительственного класса было отсутствие у него сколько-нибудь развитой положительной общественной идеологии, – писал журнал „Современная жизнь“ в апреле 1906 г. – Правительство не выступало в социально-политической литературе от своего имени. Ему нечего было говорить, да оно и пренебрегло этим».[46]
Правящая верхушка ограничивалась небольшим числом официальных изданий и услугами частных газет и журналов, пропагандирующих правительственный курс.
Правительственная пресса как система начала складываться к концу XIX в. «Венцом собственно государственной системы печати были органы Сената, Синода и различных министерств. Ниже располагались периодические издания градоначальства, губернских правлений, епархий, полицейских управлений, городских дум и городских управ».[47]
Центральным и самым известным правительственным печатным органом был «Правительственный вестник», издававшийся Главным управлением по делам печати с 1869 по 1917 г. Его роль была чисто официальной и справочной. Он «отдавал приказы, а не пропагандировал», – замечала «Современная жизнь».
1 января 1909 г. отмечалось столетие «Сенатских ведомостей», которые выходили в сенатской типографии одновременно на двух языках: русском и немецком. В начале XX в. это издание выходило два раза в неделю в формате малого газетного листа тиражом
17 тыс. экземпляров. Там публиковались указы и распоряжения правительства, продвижения по государственной службе и списки награжденных. Расход типографии составлял 45 400 руб., доход – 22 000 руб. ежегодно, газета была убыточной и существовала на правительственные дотации. Издания Синода и министерств тоже были в основном газетами специальными, освещающими отраслевую проблематику.
Попытка создать общественно-политический пропагандистский орган правительства была впервые предпринята министром внутренних дел П. А. Валуевым в 1862 г. Он выпустил «Северную почту» – ежедневную газету, целью которой была «защита и пропаганда правительственных программ, борьба с оппозиционной прессой». Кроме официального отдела, где публиковались указы и распоряжения, «Северная почта» имела неофициальный, печатавший внутренние и заграничные известия, коммерческие телеграммы, объявления. Но просуществовала газета недолго. В 1866 г. Валуев пытался использовать частную газету «Неделя» для пропаганды правительственных решений и борьбы с демократической журналистикой. Это издание тоже быстро прекратилось.
В начале XX в. наиболее дальновидные деятели правительства подняли вопрос о необходимости создания общественно-политического официоза. Подводя итог ушедшему веку и намечая перспективы нового столетия, «Вестник Европы» утверждал в 1901 г., что первой особенностью периодической печати становится «возрождение охранительной (вернее псевдоохранительной) печати, совсем было переставшей существовать в начале второй половины XIX века».[48]
В первые годы XX в. подобное издание пытался создать министр внутренних дел Д. С. Сипягин. Он истратил 3 млн рублей, но выпустить газету так и не удалось. Предреволюционные настроения русского общества исключали какое-либо влияние официозного органа.
Возникало еще несколько проектов организации правительственной газеты, но и они остались нереализованными. В июле 1905 г. член Совета Главного управления по делам печати (впоследствии его начальник) С. С. Татищев подал на высочайшее имя докладную записку, в которой предлагал сосредоточить все правительственные средства, выделяемые на поддержку проправительственных частных изданий, для организации собственного крупного правительственного органа. «В то время, как враждебные правительству органы печати в силу предоставления им в последнее время значительной свободы, – говорилось в записке, – приобретают в среде политически незрелого русского общества все большее и большее распространение, а с тем вместе силу и авторитет, охранительная партия, преданная идеям законности, не располагает в центре политической жизни страны, в Петербурге, принадлежащим ей печатным органом»4. Татищев просил передать «охранителям» «Санкт-Петербургские ведомости» и реорганизовать «Сельский вестник» – массовое, рассчитанное на сельское население приложение – к «Правительственному вестнику». Последний в 1905–1906 гг. был превращен в самостоятельное ежедневное издание, выходящее при правительственном официозе.[49]
Смог ненадолго основать правительственную газету С. Ю. Витте, выпустивший в январе 1906 г. «Русское государство» в качестве вечернего приложения к «Правительственному вестнику». После отставки Витте весной 1906 г. газета была закрыта, а сменивший Витте на его посту И. Л. Горемыкин признал саму «идею издания официальной политической газеты от имени правительства ошибочной». В годы революции создать правительственную печать так и не удалось, но сам вопрос об официозной прессе с повестки дня снят не был.
Решить этот вопрос удалось министру внутренних дел П. А. Столыпину. Зная, что основная особенность русской прессы – ее частный характер и читатели испытывают недоверие к любому органу периодики, заподозренному в связях с правительством, Столыпин решил тайно замаскировать правительственный официоз под частную газету.
Выбор пал на издававшуюся в Петербурге газету «Россия». 9 июня 1906 г. губернатору Санкт-Петербурга был направлен конфиденциальный циркуляр за подписью П. А. Столыпина: «Ввиду появления в настоящее время массы новых столичных и провинциальных газет, распространяющих ложные сведения о событиях в России, и во избежание неправильного или тенденциозного толкования вносимых правительством в Государственную думу законопроектов, Совет министров признал необходимым, независимо от опровержений и разъяснений, печатаемых в „Правительственном вестнике“, избрать один из существующих частных органов столичной печати, посредством которого сообщались бы верные фактические данные по всем наиболее важным вопросам и событиям и из которого можно было бы почерпнуть сведения о действительных взглядах и предложениях правительства. С этой целью по соглашению с действительным статским советником Воейковым и отставным гвардии капитаном Брискорном, которым принадлежит выходящая в Петербурге газета „Россия“, эта газета, начиная с 8 июня, увеличена до обычного размера политических газет, причем она будет издаваться во всем, что касается законопроектов, действий, предложений и распоряжений правительства и правительственных должностных лиц при ближайшем руководстве и содействии образованного при Главном управлении по делам печати отдела повременной печати».[50]
Несмотря на секретный характер циркуляра, он стал известен деятелям русской прессы и в 1912 г. был опубликован в книге «Свобода печати при обновленном строе».
Столыпин тщательно скрывал истинное лицо газеты. Дума неоднократно делала запросы, на чьи средства издается «Россия», но каждый раз Столыпин уверял, что это частное издание. «Вся Россия отлично знает, что газета „Россия“ есть правительственный орган, содержащийся за счет правительства, секретных фондов и доходов „Правительственного вестника“, имеющего большие доходы вследствие массы обязательных объявлений», – писал в своих воспоминаниях С. Ю. Витте.[51]
В объявлении о подписке «Россия» заявляла: «Среди русской партийной печати „Россия“ поставила своей задачей выяснять взгляды и намерения правительства по вопросам текущей государственной жизни страны». Но, проанализировав публикации газеты, журнал «Русская мысль» сделал вывод, что она «никакого идейного знамени не имеет». «То что наш официоз должен был вылиться в такую именно форму, объясняется тем, что „существующий курс“ сам лишен определенной, ясной, продуманной политической идеи».[52] То есть самодержавие по-прежнему пренебрегало идеологическими проблемами и сказать читателю ему было нечего.
Экономя большие деньги на освобождении официозов от почтовых расходов, правительство рассылало некоторые газеты в различные волостные управления бесплатно. В докладе царю в 1908 г. Столыпин подчеркивал: «Деньги, ассигнованные на газету „Россия“, издаваемую при минимальной подписной цене 4 рубля в год, дали возможность широкого распространения посредством даровой рассылки».[53] Даровая рассылка направляется «преимущественно лицам, которые не в состоянии вовсе выписывать большую политическую газету, или, получая газету „Россия“ даром, довольствуются ею взамен другой газеты часто левого содержания». То есть, по предложению Столыпина, даровая подписка давала возможность отбивать читателя у левой прессы.
Правительство стремилось расширить свое влияние и в провинции. С 1838 г. в крупных губернских городах издавались «Губернские ведомости». В начале XX в. их было 75, к 1911 г. – 81 газета.[54] После некоторого оживления неофициальных отделов этих газет в середине XIX в. наступил период их угасания, они совсем потеряли интерес читателей. В 1906 г. журнал «Книжный вестник» сообщал: «В „сферах“ озабочены вопросом о реорганизации „Губернских ведомостей“, большинство которых в настоящее время „недостойно названия литературы, но макулатуры – порченой грязной бумаги по ничтожеству содержания“ (взятые в кавычки слова принадлежали С. С. Татищеву. – С.М.). Вся реформа сводится к ремонту типографий и самих „Ведомостей“. Превратить все „Губернские ведомости“ в официозные издания по образцу „России“ предполагается к 1 января 1907 года».[55]
В 1907 г. были закрыты неофициальные отделы губернских правительственных газет, и они превратились в официально-справочные издания. Все средства были направлены на создание «частных» проправительственных изданий. Министерство внутренних дел обратилось к губернаторам с просьбой «обратить особое внимание на местные газеты и журналы».[56] В докладе царю в 1908 г. П. А. Столыпин подчеркнул, что «ассигнованный в прошлом году кредит на поддержание частных изданий дал возможность основания во многих провинциальных городах газет правого направления, которых ранее почти не было, Этого рода газетам все еще очень трудно конкурировать с газетами левого направления, из которых очень многие издаются на деньги, жертвуемые в партийных целях».[57]
Следовательно, и в провинции самодержавие вело ту же политику, маскировало правительственные издания под частные, надеясь таким образом отвлечь читателей от оппозиционных газет и журналов.
Очень внимательно правительство стало относиться к передаче «казенного» издания в аренду частному лицу. Две старейшие русские газеты – «Санкт-Петербургские ведомости» и «Московские ведомости», учрежденные в XVIII в., первая как орган министерства народного просвещения, а вторая – Московского университета, почти с первых лет существования были отданы этими учреждениями в аренду. Владельцы не всегда передавали свои газеты в руки деятелей охранительного толка. Достаточно вспомнить, что в свое время «Московские ведомости» арендовал замечательный русский просветитель Н. И. Новиков, а лучший период издания «Санкт-Петербургских ведомостей» связан с именем В. Ф. Корша – известного своими либеральными взглядами. Правда, затем «Московские ведомости» надолго стали самым консервативным монархическим органом, возглавлял который «столп» реакционной журналистики М. Н. Катков.
В начале XX в. Главное управление по делам печати очень тщательно подбирало кандидатов для передачи в аренду этих газет. В 1903 г. долго обсуждался вопрос о продлении аренды «Санкт-Петербургских ведомостей» князем Э. Э. Ухтомским. В это время газета имела 1600 подписчиков и значительный долг по изданию. Направление газеты охарактеризовал один из членов Совета Главного управления: «Вслед за переходом в 1896 г. газеты „Санкт-Петербургские ведомости“ в арендное содержание князю Э. Э. Ухтомскому, издание это, принадлежащее Министерству народного просвещения и получающее от правительства значительную субсидию в виде платы за казенные объявления, усвоило себе совершенно нежелательное с правительственной точки зрения направление, В общем и целом направление „Санкт-Петербургских ведомостей“ может быть охарактеризовано как оппозиционное существующему правительственному режиму».[58] Наиболее ярко эти тенденции просматривались в отделе провинциальной хроники и обзорах провинциальной печати. После долгих переговоров газета все же была оставлена в руках Ухтомского, но издатель прекратил опасные игры в оппозицию.