Светослов. Мистерия силы. Трилогия

   – Рамаян! Я здесь – с твоим сыном!
   Хранитель взглянул вверх и понял, что Стигмул лжёт. А сзади к Хранителю приближалось, разинув огромную пасть с диковинными клыками, непонятное существо, напоминавшее птеродактиля…
   И тут вдруг раздался чей-то ужасающе пронзительный крик. Тварь сзади Хранителя на мгновение оцепенела, как бы оценивая ситуацию. И в этот миг Эхиэль пронзила её ярой молнией, обратив в то, чем была она – в ту Лжегэссид, которая тут же приняла своё истинное обличие. Это был маг с мертвенно-бледным лицом, но он был живой, как и все. Только сила его иссякла, и он просто лежал, отрешённо любуясь лазоревым небом. Хранитель метнул взор на него, а затем глянул на Эхиэль. Он с восхищением воскликнул:
   – Эхиэль! Откуда ты возникла? Спасибо тебе.
   Хранителя отвлёк возглас Стигмула, всё так же стоявшего на вершине скалы:
   – Рамаян! Ты что, оглох? Не хочешь вернуть сына?
   Хранитель усмехнулся, предвосхищая финал этой помпы, ибо вверху – над Стигмулом – зависли трое: Гурр, Стэкк и Астор. И Гурр прокричал громовым голосом:
   – Стигмул! Не хочешь ли ты ощутить нашу силу в ином измерении и времени?!
   И Стигмул вдруг понял, что это серьёзно, потому как с Астором и его летунами шутки опасны, а то, чего доброго, окажешься где-то не там. И Стигмул ответил:
   – Ваша взяла на сей раз! Я ухожу.
   И он исчез, вышибив дым из камней. Вслед за ним исчезли и его верные слуги.
   Астор и Гурр со Стэкком опустились на твердь у подошвы скалы. Хранитель и Эхиэль стояли перед ними, сцепив руки в нерушимом единстве. И тут прозвучало:
   – Папа!
   Это был голос Сима. Он стоял вместе с матерью на плоском выступе возле ущелья. Сандра была бледна, она крепко держала сына за руку. Хранитель метнулся к ним.
   Сим возбуждённо воскликнул:
   – Папа, я научился! Я научился в воздухе!
   – Что? – изумился отец.
   Он во все глаза смотрел на сына, не веря своим ушам.
   – Я научился быстро попадать туда, куда захочу! – ликовал Сим. – И я оказался в нашем саду и позвал на помощь маму и Эхиэль! И мы очень быстро появились здесь!
   Сим возбуждённо смотрел на отца. Хранитель был ошеломлён. А Астор многозначительно произнёс, глядя на Сима:
   – Ты воистину сын Хранителя…
   – Да, так всё и произошло, – сказала Сандра. И, указав на расщелину в скале, она добавила:
   – Идите сюда – там кто-то есть.
   Все осторожно вошли в ущелье.
   На ходу Сандра взволнованно говорила:
   – Я не успела посмотреть… Там точно кто-то есть… Но нам надо успеть, пока они не вернулись.
   – Они в ближайшее время сюда не придут – я поставил завесу, – успокоил её Астор, продвигаясь вперёд.
   Когда все они оказались в небольшой пещере, их взгляды устремились на одиноко лежавшую женщину с закрытыми глазами. На ней была фиолетовая мантия, усыпанная мельчайшим бисером; длинные серебристые волосы разметались по сторонам…
   – Её усыпили, – произнёс Астор.
   – Да это же Гэссид! – воскликнул Стэкк.
   – Точно! – подтвердил Гурр.
   – Вне всяких сомнений, – заключил Астор.
   – Сколько ж лет она пропадала… – вымолвил Гурр.
   Хранитель задумчиво произнёс:
   – Один из них принимал её облик. Достаточно сложная штука… Сейчас мы её пробудим…
   Хранитель, присев, склонился над лежавшей женщиной. Он смотрел на неё, наполняя живительной силой её спящий образ, и мысль его была непоколебимой. Вдруг он гортанно воскликнул, всколыхнув над ней воздух:
   – Гэссид!
   Женщина открыла глаза и ещё некоторое время лежала, безучастно глядя в пространство. Затем она обрела силу чувств и, чуть приподнявшись, уставилась на Хранителя. Он помог ей подняться, и Гэссид осмотрелась. Наконец она постигла реальное восприятие и, шумно выдохнув, воскликнула:
   – Ну и путешествие! От всего этого – волосы дыбом!
   Она разглядела в сумраке лица людей, её окружавших, и с чувством заговорила, поочерёдно вглядываясь в каждого:
   – Астор… Астор! Ты здесь! И Гурр со Стэкком… Эхиэль!.. Ты возродилась… А это, если я не ошибаюсь, Рамаян и Сандра… и их чуткий сын…
   – Да, Гэссид, это мы, – спокойно ответил Астор. – Ты не ошиблась. Ты никогда не ошибалась.
   – Нет, я ошиблась, возвращаясь сюда. И чуть не поплатилась за это, – ответила взбудораженная Гэссид. Она огладила растрёпанные волосы, взволнованно глядя на Астора.
   Ведун мягко погладил Гэссид по голове и спросил:
   – В чём же твоя ошибка, Гэссид?
   – Я не учла того, что здесь может кое-что измениться… Я всё подготовила там – в Четвёртом уровне, хотя там и без меня всё весьма восхитительно; но мне захотелось пройтись ещё и по линии Времени нашего цикла. Эта линия Силы меня задержала; я не думала, что всё так туманно и непредсказуемо… Но в итоге оказалось, что мы всё же непрерывны, хотя и пойдём в параллельном течении. И когда я уже возвращалась, когда я ещё не коснулась живой гравитации и была так пластична, тогда и метнулся ко мне этот пламенный хвост… Не думала я, что такое может случиться в этом светлом краю, всеми нами вспоённом немыслимой силой любви.
   – Да, Гэссид, к сожалению, произошло нарушение баланса энергий, – с печалью подтвердил Астор. – Они вскрыли «Гоундвилл». А затем пошла та цепная реакция Эго…
   – Понятно, – хмуро сказала Гэссид. – Я ещё не в себе. Мне нужно набраться сил. Вероятно, они меня ввели в состояние абсолютной прострации…
   – Что-то около этого, – медленно вымолвил Астор. – Ты была в летаргии…
   – Ужас, – выдохнула Гэссид.
   – Десять лет мы ждали тебя, моя милая Гэссид, – тихо произнёс Астор.
   – Десять лет?! – ужаснулась она. – Ах, да. Как же я могла упустить… После нашего цикла меня занесло не туда – я случайно сорвалась в мир, где время имеет иное значенье… Прости меня, Астор.
   Она овеяла Ведуна глубинной печалью своих дивных глаз; затем, спохватившись, воскликнула:
   – Но где мы? Где наше небо, сады?
   – Сейчас ты всё это увидишь, – успокоительно произнёс Астор.
   Он мягко взял Гэссид под руку и добавил:
   – Пойдём на воздух.
   Все направились к выходу.
   Медленно продвигаясь по сумрачному гроту, Стэкк, замыкавший колонну, делился впечатлениями с шедшим впереди Гурром:
   – Да, бедная Гэссид натерпелась… До сих пор в шоке… Астор теперь будет отхаживать.
   – Ещё бы – такой переплёт. Хорошо ещё мы вовремя вернулись, а то блуждали бы сейчас где-нибудь по закоулкам Мироздания, – ответил Гурр.
   – Интересно, чего это Стигмул в этот раз не прихватил с собой трость?
   – Наверное, решил блеснуть перед нами своим мастерством раздувания бури из пены…
   – И всё-таки надо было с ним прогуляться по другим измерениям. Глядишь, и очухался бы, сбросил бы спесь в лабиринте уснувшей реальности…
   – Нам нельзя этого делать. Сам понимаешь, – ответил Гурр, пригибая голову.
   – Понимаю, – вздохнул Стэкк.
   Наконец все они вышли на воздух, хлынул ветер в их лица.
   Гэссид воскликнула:
   – Я люблю тебя, мир! Ты прекрасен! О чудо! Я хочу летать!
   – Тебе нужно набраться сил, – тактично произнёс Астор. – А сейчас нам нужно быть дома.
   Маги встали в одну линию. Они смотрели вперёд, наполняясь стихией свободы. Через несколько мгновений они исчезли.
   В своём саду Алейла тревожно смотрела в пространство. Рядом с ней порхал Фьютэкс. Он вдруг взлетел, издав радостный звук, а затем плавно опустился перед Алейлой, глядя ей в глаза. Она посмотрела на птицу и, всё поняв, взволнованно заговорила:
   – Они победили… Иначе и быть не могло! Но меня почему-то не взяли с собой… А Сим, хоть и младше меня на столько лет, улетел вместе с ними. Обидно, Фьютэкс. Понимаешь?
   Внезапно воздух неподалёку всколыхнулся, и перед ней возникли отец с матерью, Сим и Эхиэль. Алейла ахнула, глядя на них. А Хранитель спокойно сказал:
   – Ну вот, все на месте.
   Алейла, сбиваясь, возбуждённо заговорила, глядя на Сима:
   – Сим, ты… Ты почему… Как ты мог?.. Ты же ещё совсем ребёнок!
   – Я смог! Я научился! – радостно воскликнул Сим.
   Тут вмешалась Эхиэль:
   – Алейла, понимаешь, только Сим знал то место, где мы должны были оказаться. И он сумел. В нём – сила отца.
   Алейла, раскрыв рот, смотрела то на Эхиэль, то на Сима. Она вымолвила:
   – Сим, да ты – настоящий герой.
   Сим заулыбался и пролепетал:
   – Да ладно, ты бы на моём месте сделала то же самое.
   Сандра крепко обняла дочь и сына; она, чуть не плача, произнесла:
   – Вы оба – мои герои.
   Хранитель уловил чей-то взгляд, повернулся и увидел приближавшегося к ним Ангора.
   – Ангор, ты уже вернулся, – улыбнулся Хранитель. – Ну, как наши успехи?
   Конь качнул головой, всколыхнув серебристую гриву, и встал рядом с Хранителем. Рамаян отрешённо смотрел на Ангора; возникла пауза. Через некоторое время Хранитель, повернувшись, изложил весть Ангора:
   – Наша страна готова… Но есть семьи с грудными детьми, и их нельзя сейчас подвергать волнению новых энергий.
   – Что ж, мы их прикроем, нашей силы на это хватит, – вставила Эхиэль.
   Хранитель задумался и произнёс:
   – Да… Не так-то всё просто. Наверное, они предпочтут ореол отрешённости.
   Он направил взгляд ввысь; затем посмотрел на детей, на супругу, на Эхиэль.
   – Этот день останется в вечности, – произнёс Хранитель. – А теперь нам пора. Мы ещё полюбуемся звёздами…
 
   Тем временем в пещере скалы Отрешённости владыка Стигмул углублённо и чутко разъяснял свою новую стратегию Ровулу – единственному магу, которому он полностью доверял. Они, Стигмул и Ровул, облачённые в длинные одежды и готовые к неадекватно-магическому действу, стояли напротив массивного выступа пещеры, а перед ними на этом массивном скалистом выступе лежали необыкновенной красоты камни, их было десять.
   – Ровул, перед нами находится десять камней. Эти камни живые…
   Стигмул внимательно посмотрел на Ровула, проверяя, всё ли осознаёт его сподвижник. Ровул взглянул на камни, затем на Стигмула и кивнул:
   – Да, владыка. Я вижу это.
   Стигмул с удовлетворением продолжил:
   – Итак, слушай меня внимательно… В эти живые камни мы сейчас вложим особую силу, это будет энергия наших знаний, разделённая на десять частей. Каждый Камень будет хранить свою информацию – именно ту часть Знания, которую мы в него заложим… Я это делаю с той целью, чтобы никто, кроме нас, на Земле не смог постичь целостное Знание, ибо, получив его, люди могут стать неподвластны нам. Мы не можем допустить этого. Всё ли ты правильно понимаешь, Ровул?
   – Да. Я понимаю всё, кроме одного: каким образом в будущем нам самим удастся сохранить это Знание целостным?
   И Ровул вопросительно посмотрел на владыку.
   Стигмул невозмутимо ответил:
   – Очень просто. Мы должны выбрать жён, которые смогут рожать достойных детей. И нашим детям мы передадим единое Знание. Наш род будет бессмертным, и мы будем постоянны в нём. Мы сохраним всю нашу память и всё наше Знание… Остальные же люди Земли будут разделены по принципу тех знаний, которые я вложу в магические камни. О, это будет великий передел Мира! Для начала – нужно будет внушить людям мысль строить города. Толчком для этого послужит мысль о Боге и воинах Его, желающих отметить избранных и примитивных… Такая вот стратегия и явится гранитом преткновения в деяниях людей; они начнут единое делить и в мыслях создавать свои владенья; и возведут они большие города с различными удобствами, где сочетаться будут громады дворцов с домами и приютами, триумфальные площади с храмами, с гробницами и алтарями, и много ещё того, что будет радовать их души в новом мироустройстве. А со временем они разделят свои владения границами… Их мысль будет работать только на обустройство системы, которую они создадут.
   – Ты шутишь, владыка? – слегка растерялся Ровул.
   – Нисколько.
   – Неужели такое возможно?
   – Ровул, не ты ли являлся по моему первому зову?
   Ровул словно вспыхнул изнутри, но промолчал.
   Стигмул смерил взглядом мудрого Ровула и беспристрастно продолжил:
   – Я сделаю это. Я умею входить в сознание человека и диктовать ему то, что необходимо. И при этом сам человек верит в то, что это именно его мысль… Теперь ты всё понял?
   – О да, владыка Стигмул. Я понял всё, – ответил хваткий Ровул. И он тут же добавил: – Однако это не просто… Но нужно пробовать. Это действительно очень сильная стратегия…
   Владыка сделал глубокий вдох, собираясь с мыслями, выдохнул и заключил:
   – Итак, приступим…
   Он глянул на Ровула, затем окинул взором свои магические камни и начал говорить, обращаясь к камням с какой-то мистической интонацией, при этом поочерёдно прикладывая ладонь к каждому Камню:
   – Первая Сила – Власть Свыше, первый Камень, храни её… Вторая Сила – Мудрость Вселенной, второй Камень, храни её… Третья Сила – Разум Вселенной, третий Камень, храни её… Четвёртая Сила – Милосердие мира, исцеление от чужеродной энергии и врачевание, четвёртый Камень, храни её… Пятая Сила – Правосудие мира и все законы истины, пятый Камень, храни её… Шестая Сила – Искусство и всё, что приносит Вдохновение, шестой Камень, храни её… Седьмая Сила – наука ведения войн и стратегий, седьмой Камень, храни её… Восьмая Сила – искусство единоборств и побед в любых условиях мира, восьмой Камень, храни её… Девятая Сила – наука о естественном устройстве мира и все законы материи, девятый Камень, храни её… Десятая Сила – единство всех девяти сил, десятый Камень, храни её…
   Закончив давать предназначение камням, Стигмул произнёс, глядя на Ровула:
   – Но самое удивительное то, что люди в будущем умудрятся каждое из этих десяти знаний разделить ещё на десять глобальных трактатов… Воистину, безгранична мысль человека!
   Владыка задумался, а затем вдруг его взгляд стал одержимым, словно изнутри его озарила энергия звёздных сил. И Стигмул медленно продолжил с победоносно-магической интонацией:
   – Я их перенаправлю… Я сделаю так, что люди будут стремиться уйти с Земли… Они будут искать Рай в Небесах…
   В этот момент весь вид оцепеневшего Ровула выражал одновременно изумление и ужас. Он тихо спросил:
   – Неужели и это возможно?
   Владыка метнул на него ярый взгляд, полный одержимости и какого-то запредельного вдохновения, и выдохнул:
   – Да.
   Стигмул снова направил свой взгляд куда-то в пространство и заговорил отрешённо и чётко:
   – Я создам Учение, согласно которому люди будут стремиться выйти из круга реинкарнаций. Они будут мечтать о Небесах… И этот Рай Небесный затмит всё на свете. Духовные, сильные люди очень быстро поймут, что Земля для них – лишь временное пристанище, и они в ускоренных темпах начнут навсегда покидать эту великую планету. И тогда…
   Стигмул перевёл взгляд на Ровула; тот стоял с приоткрытым ртом, боясь нарушить мысль своего владыки. Стигмул продолжил:
   – И тогда на Земле останутся обычные люди со своими вечными проблемами. Они будут жить в своей суете, в трудах и заботах, в молитвах и чаяниях. И страдание будет восприниматься, как великое благо… И этим стадом можно будет легко управлять. И тогда мы станет хозяевами Земли и народов её! Вот оно, господство моё… Воистину, велика сила Бога-Создателя, вдохнувшего в человека дар мысли!
   Стигмул пронзил взглядом пространство, затем глянул на Ровула, всё ещё стоявшего в некотором оцепенении. Но оцепенение это являлось лишь частью его отрешённо-завуалированной натуры, глубинно вникавшей в каждую новую мысль, скрупулёзно анализируя тайную суть вопроса. Казалось, Ровул что-то напряжённо обдумывает.
   Стигмул резко выдохнул и властно произнёс:
   – Ровул, спустись на Землю!
   – Да, я готов, – спокойно ответил Ровул и неоднозначно добавил: – И всё-таки меня не отпускает тревога относительно этой великой стратегии.
   – Что тебя опять смущает, Ровул? – с раздражением выпалил Стигмул.
   – Владыка Стигмул, я спокоен и полностью уверен в твоей силе и способности властвовать, – всё так же спокойно ответил Ровул. И он тут же продолжил: – Но у меня есть вопрос: та великая цивилизация, что некогда спаслась от планетарной катастрофы и сотворила жизнь в другом краю Вселенной, – она не явится ли камнем преткновения в этой великой вселенской интриге? Тем людям мир Земли знаком не по рассказам, они ведь жили здесь когда-то. И они вполне смогут разъяснить в будущем людям Земли, кто есть кто и в чём причина передела мира.
   Владыка Стигмул хмуро глянул на своего мудрого сподвижника, а затем вдруг встрепенулся, словно озарившись неоспоримой мыслью, и заговорил тактично и логически неопровержимо:
   – Я ждал этого вопроса. Ты очень смышлён, Ровул. Это похвально. Но у меня всё продумано до мельчайших деталей. К тому времени, когда они все очухаются, будет уже поздно. Большинство людей Земли будет заблокировано от воздействия истинных откровений. А те немногие, кто сможет принять Истину и решится её обнародовать, будут публично осмеяны и нейтрализованы большинством одураченных. И тех, кто осмелится бороться за возрождение древних истин, предадут гонениям, они будут дискредитированы как богоборческие элементы…
   Возникла пауза.
   Владыка Стигмул набрал воздуху, победоносно глянул на внимательного Ровула и продолжил, как бы отвечая на его сокровенные мысли:
   – Разумеется, никто никогда не даст полной гарантии в том, что эта наша стратегия останется в веках нерушимой. Безусловно, мы рискуем. Но не теперь. Наша тайна может быть раскрыта лишь в том случае, если на Земле появятся люди, владеющие Энергией и Знанием Первоистоков…Тогда они, конечно, смогут объяснить, вдолбить в умы остальных людей истинную суть вещей, правду. Но это маловероятно. Да и что мне до этого? Я уже всё решил. И я постараюсь не допустить вмешательства в сознание людей будущего каких-либо аргументов, компрометирующих мою стратегию.
   Ровул внимал Владыке и, казалось, одновременно что-то обдумывал.
   Стигмул пристально посмотрел на Ровула и утверждающе заключил:
   – Помни: Бог дал человеку две великие силы – мысль и выбор…
   – Но, возможно, Богу не очень понравился бы такой исход событий, – корректно и с намёком на нечто большее вставил Ровул.
   Стигмул тут же отреагировал:
   – Это – мой выбор! И я имею на него полное право. Впрочем, если ты не желаешь разделить со мной мою стратегию и господство над миром, то можешь отказаться и немедленно покинуть меня…
   – О нет. Я этого не сделаю. И ты это прекрасно понимаешь. Я лишь хочу всю эту стратегию сделать более завуалированной…
   Ровул проницательно и с едва заметной улыбкой посмотрел на Стигмула; и эта лёгкая улыбка, исходившая из глубины тайных дум Ровула, вдруг пронзила и озарила сознание Стигмула. Владыка понял то, что скрывала внешняя покорность и отрешённость Ровула, дававшая свободу его внутренней дерзости и скорости мысли… Стигмул приблизился к Ровулу почти вплотную, словно желая взять его в своё поле энергии, и заговорил, глядя ему в глаза:
   – А ты не так-то прост, Ровул… Я понял твой намёк… Да, в нашем ведении имеются инопланетные цивилизации… Ты прав.
   Владыка осмотрелся, будто желал удостовериться в полной конфиденциальности разговора, затем расправил плечи и, резко выдохнув, продолжил:
   – Для нынешних людей они, конечно же, не представляют никакой угрозы и не рискнут входить в контакт и действовать себе во благо с теми, кто в дым способен камень обратить. Пытаться властвовать над нами глупо и смешно. Но в будущем они могли бы пригодиться, чтобы воздействие системы, нами созданной, причислить к их деяниям смогли невидящие люди; я вижу в этом полную неуязвимость – когда объявлен ворогом не тот, кто есть на самом деле, а лишь далёкий и пугающий воображение… Да. С тобою здесь я солидарен. Завуалировать стратегию – каков манёвр! Ты молодец, Ровул. Одну из тех цивилизаций мы и задействуем для тайного манёвра – я в будущее в срок внедрюсь незримо и дам подсказку людям; и никто из одураченных не узнает истинной причины их страданий и неизбежной суеты, они сами в будущем и посчитают себя жертвами тайного внедрения тех иноземных сил, рабами тех повальных неизбежных технологий, что не дают свободно мыслить и творить…
   Стигмул смотрел на Ровула открыто и одержимо. Ровул же опять призадумался и вымолвил, как бы желая услышать подтверждение своим мыслям:
   – Но если в будущем действительно одна из инопланетных цивилизаций решит внедриться в мир людей Земли? Я вижу в этом странное предчувствие – ведь наши мысли имеют ту живую силу, что творит, не ведая преград. И в этом есть опасность. Что тогда будет со всеми людьми?
   – Тогда они должны сопротивляться. Они же – люди, дети Бога. Кто смел, того не сокрушит ничто.
   Сказав это, Стигмул вздохнул с облегчением и добавил:
   – Не стоит слишком забегать вперёд; мы – лишь в начале нашего пути. Земля – наш вечный дом, а потому я постараюсь не допустить чужого любопытства и реального вторженья иноземных сил. Здесь – я владыка… Итак, я вкратце повторю удел людей Земли в необозримой перспективе: единство знаний разделено на множество частей, трактатов и доктрин, доступных только при конкретном обучении, отрывающем от единой силы мысли; весь мир разбит на города и страны; блаженство – лишь на Небесах, страданье – благо; все технологии Системы, вся суета и непосильный труд навязаны незримо инопланетными врагами. Пока на этом остановимся. А дальше будет видно…
   Ровул, похоже, успокоился. Стигмул похлопал его по плечу, взбодрив и направив в рабочее русло. Он перевёл взгляд на камни и уже спокойно произнёс:
   – А теперь – приступим к работе. Необходимо дать направление нашим камням. Каждый Живой Камень, в который я вкладываю знание, раскроет его человеку лишь при соприкосновении с вопросом об этом знании. Итак, я повторяю предназначение камней: Первая Сила – Власть Свыше, Вторая Сила – Мудрость Вселенной, Третья Сила – Разум Вселенной, Четвёртая Сила – Милосердие мира, исцеление от чужеродной энергии и врачевание, Пятая Сила – Правосудие мира и все законы истины, Шестая Сила – Искусство и всё, что приносит Вдохновение, Седьмая Сила – наука ведения войн и стратегий, Восьмая Сила – искусство единоборств и побед в любых условиях мира, Девятая Сила – наука о естественном устройстве мира и все законы материи, Десятая Сила – единство всех девяти сил. И этот десятый Камень мы сохраним в тайне… Ну, а теперь – внедряемся…
   Сказав всё это, Стигмул дал знак Ровулу, и они оба погрузились в медитацию с камнями…
 
   Спустя несколько дней в Предгорье начали происходить странные вещи, словно природа изменила свои внутренние законы. Так, например, некоторые живые особи начали увеличиваться в размерах, а отдельные травы настолько ускорили свой рост, что стали гигантскими зарослями. Люди Предгорья пришли в волнение. Хранитель всё это распознал. Однажды, находясь в своём саду и наблюдая за этими необычными явлениями, он тихо сказал Сандре:
   – Не иначе, как Стигмул постарался…
   – Что? – изумилась Сандра.
   – Такое происходит, если активировать магические камни. Стигмул это сделал, – ответил Хранитель и как-то отрешённо посмотрел в пространство.
   – Как это ему удалось? И как это вообще происходит? Это же нарушение законов природы.
   Сандра обратила внимание на огромную стрекозу, севшую на цветок. Она вымолвила:
   – Это просто какая-то мутация…
   – Понимаешь, при активации этих живых камней их энергия начинает контактировать со всеми живыми существами и со всем пространством. При этом отдельные жизненные процессы приходят в необыкновенное ускорение, а некоторые живые существа, не имеющие защиты от новых энергий, подвергаются внезапному гипертрофированному росту, что мы сейчас и наблюдаем.
   – Это необходимо как-то остановить, – взволнованно воскликнула Сандра, глядя на супруга. – Что же будет дальше?
   – Дальше всё само остановится. Но я опережу события, – ответил Хранитель. – Постой, я должен увидеть это.
   И он, сев возле могучего дерева, погрузился в транс…
   И увидел он десять сияющих камней в пещере Отрешённости и двух магов – Стигмула и Ровула, находившихся в медитации напротив камней…
   Хранитель вышел из транса и встал. Он был крайне взволнован.
   – Что-то случилось? – спросила Сандра.
   – Да, как я и предполагал, – ответил Хранитель.
   Он взглянул на Сандру, что-то обдумывая.
   Внезапно его что-то отвлекло; он повернулся в сторону и увидел вспыхнувшее в воздухе имя:
   – ХРАНИТЕЛЬ.
   Хранитель тут же воссоединился с именем и исчез.