Светов Александр. Веточкины путешествуют в будущее

   Веточкины в городке искусств
   Если бы вы спросили у Вани и Гоши Веточкиных, любят ли они музыку, то, вероятно, оба в один голос ответили бы:
   - Еще как!
   А Гоша обязательно прищелкнул бы языком и восторженно добавил:
   - Музыка - это вещь!
   Но музыку братья любили по-разному. Ване нравились произведения серьезные - Чайковского, Грига, Моцарта. Веточкин-старший и сам учился играть на скрипке.
   Гоша, услышав серьезную музыку по радио, пожимая плечами, говорил: "Завели симфонию! Сыграли бы что-нибудь веселенькое. На саксофоне." Он не захотел учиться музыке, но очень любил эстрадные концерты.
   На почве столь различного отношения к искусству у братьев не раз происходили раздоры, а иногда дело доходило даже до потасовки. Это обычно бывало тогда, когда по радио передавались концерты сразу по двум программам. По одной программе передавалась классическая музыка, по другой - легкая.
   Обычно после короткой схватки Гоша, изловчившись, выключал приемник и торжествующе восклицал:
   - Ни тебе, ни мне!
   На это Ваня осуждающе произносил:
   - Эгоист несчастный.
   - Ну и пусть эгоист! - кричал Гоша. - Эгоист не я! Эгоист тот, кто о себе заботится больше, чем обо мне!
   Заканчивалось тем, что братья, позабыв о музыке, отправлялись вместе на стадион. Между братьями устанавливалось согласие. Оба они болели за команду "Спартак" и в один голос кричали то, что обычно кричат болельщики на всех стадионах мира:
   - Давай, давай!
   - Мазила!
   - Судью с поля!
   Но сегодня, когда Бабакин предложил пойти в городок искусств на концерт молодых исполнителей, вопрос о том, какую музыку слушать - легкую или серьезную, не вызвал у Веточкиных споров. Они просто не представляли себе музыку третьего тысячелетия.
   А вот и городок искусств. Еще издали Веточкины услышали мелодичные звуки, доносившиеся с открытой эстрады.
   - Как ты думаешь, на каких инструментах играют? - спросил брата Ваня.
   - Ясно, на каких! - с видом знатока ответил Гоша. - На саксофонах, барабанах...
   - Только не на барабанах, - покачал головой Ваня. - Я слышу гобой, флейту и, пожалуй, контрабас.
   - Нет, барабаны! - настаивал Гоша.
   - Ну, чего вы спорите? - засмеялся Бабакин. - Подойдем поближе, все выясним.
   Через несколько минут мальчики подошли к полукруглой эстраде. Перед эстрадой в удобных креслах сидели люди и наслаждались музыкой.
   Но что это? В руках у музыкантов нет никаких инструментов - ни гобоев, ни флейт, ни саксофонов, ни барабанов! Музыканты в белоснежных костюмах проделывают в воздухе какие-то странные движения руками. То замедленно-плавные, то быстрые и порывистые. Сначала Веточкиным показалось, что это вовсе и не музыканты, а люди, делающие утреннюю зарядку. Но откуда же звучит музыка? Мелодия то замирает, то вновь вспыхивает в такт их движениям, словно пламя костра. Казалось, мелодия возникала прямо из воздуха. Ване чудился в ней плеск морской волны, шелест листьев, легкое дуновение ветерка. Гоше слышались рев бури, яростный свист ветра и грозный шум морского прибоя.
   Но вот музыка стихла, музыканты раскланялись и ушли с эстрады.
   Гоша тотчас взобрался на эстраду, чтобы выяснить в конце концов, что это за удивительный оркестр? Вдруг лицо его расплылось в улыбке.
   - А я знаю, в чем дело! - крикнул он брату. - Инструменты за кулисами! Там множество проводов и светятся какие-то лампочки.
   Ваня тоже поднялся на эстраду.
   - Вижу, что лампочки. Но при чем здесь музыка?
   - Может, Бабакин знает.
   - Видите ли, - пояснил Бабакин, - все дело в электронике. Этот инструмент преобразовывает световые лучи в потоки электрических частиц. А электричество превращается в звуковые волны.
   - А зачем музыканты размахивали руками? - спросил Гоша.
   - Они играли на световых лучах так же, как раньше играли на клавишах рояля, - пояснил Бабакин.
   - Хорошо играли, - одобрил Гоша. - Вот что значит знаменитые музыканты.
   В это время оркестр вновь вышел на эстраду.
   - Они действительно знаменитые, - подтвердил Бабакин. - Вон тот справа - знаменитый сталевар. Он работает на атомных печах. Рядом - известный врач-гигиенист, а тот, высокий - изобретатель. Слева от него - лучший сборщик домов.
   - Значит, это самодеятельный оркестр? - догадался Ваня. - А настоящие, профессиональные музыканты у вас есть?
   - Что значит настоящие? - не понял Бабакин. - У нас все настоящие! Вот и они...
   - Я о тех, которые занимаются только музыкой.
   - Видишь ли, музыка доставляет людям много радости, - задумчиво сказал Бабакин. - Она полезна обществу. Поэтому, если, например, у тебя открылись способности, тебя пошлют в консерваторию и через несколько лет ты станешь хорошим музыкантом. Но ты должен стать отличным музыкантом. А для этого надо все время совершенствовать свое искусство. Все, что тебе понадобится, ты получишь от общества. Только играй, пожалуйста!
   - Понятно, - сказал Ваня. - Значит, и в третьем тысячелетии музыка остается профессией?
   - Конечно, - кивнул Бабакин. - Так же, как работа архитектора, химика, врача, металлурга... У нас много хороших музыкантов. Некоторых знает весь мкр. И в самодеятельных оркестрах немало талантливых музыкантов.
   - Они, что же, самоучки? - заинтересовался Гоша.
   - Нет! Они тоже учились. В музыкальных школах. Для того чтобы выработать достаточно еды, одежды, произвести необходимые машины, достаточно, чтобы каждый взрослый работал четыре часа в день. Остальное время можно учиться, заниматься музыкой, рисованием, спортом. К ста двадцати годам, знаешь, каким артистом своего дела можно стать!
   - К ста двадцати? - думая, что ослышался, переспросил Гоша.
   - Это не так уж много. Человек и до двухсот живет.
   - Разве может человек жить двести лет? - удивился Ваня.
   - Так живут же. Но ученые хотят, чтобы люди жили еще дольше. Теперь, когда на Земле уничтожены все болезни, это вполне возможно.
   - Что толку жить стариком! - воскликнул Ваня. - В старости человек становится слабым 'и дряхлым.
   - Слабых и дряхлых людей у нас нет. И чем больше человеку лет, тем он полезнее для общества, - пояснил Бабакин. - Пожилые люди больше других знают и умеют. Представляешь, какой у них большой опыт!
   Мальчики подошли к спортивной площадке.
   - Посмотрите-ка на этих людей, - Бабакин указал на молодых загорелых мужчин и женщин, игравших в волейбол. - Как думаете, сколько им лет?
   - Двадцать! А может быть, двадцать пять, - неуверенно предположил Гоша.
   - Не угадал, - засмеялся Бабакин. - Это команды пожилых. Среди этих игроков вы не найдете людей, которым было бы меньше ста лет.
   - Не может быть! - воскликнул Веточкин-младший.
   - Не веришь? Спроси у них сам.
   Как раз в эту минуту судья дал свисток, и спортсмены, оживленно обмениваясь мнениями, покинули площадку.
   - Дяденька, - обратился к одному из игроков Гоша, - можно у вас спросить?..
   - Пожалуйста, - приветливо кивнул тот.
   - Скажите, правда, что вам уже сто лет?
   - Не совсем, мальчик, - улыбнулся спортсмен, натягивая майку на смуглое мускулистое тело. - Вчера мне исполнилось сто двадцать.
   - А выглядите вы моложе, - удивился Гоша.
   - Это приятно слышать, - засмеялся спортсмен.
   - Скажите, а сколько лет вон тому черноволосому, с усами?
   - Нашему капитану? Скоро будет сто семьдесят. Но он у нас еще молодцом.
   - Подумать только, сто семьдесят лет, а такой молодой!
   - Ничего удивительного, - засмеялся спортсмен. - Спорт - лучшее средство от старости. Понял?
   - Кажется, понял, - неуверенно подтвердил Гоша.
   О том, как Ваня стал рекордсменом
   По улицам и площадям хлестал веселый косой дождь. А над школьным стадионом сияло голубое небо. Можно было подумать, что какой-то добрый великан волшебным топором прорубил в тучах окно.
   Ваня и Гоша порядком промокли, пока добежали до стадиона. Дежурный с голубой повязкой на рукаве преградил дорогу Ване, но зато Гоше он сказал с ласковой улыбкой:
   - А вы, Гоша, проходите. На трибуне почетных гостей для вас приготовлено место.
   - Пропустите, он со мной, - небрежно бросил Гоша, кивнув в сторону брата.
   На стадионе Гошу сразу же обступили любители автографов. Они протягивали ему блокноты, альбомы, показывали газеты с его улыбающимся портретом. Только тут Ваня понял, как знаменит Гоша. "И все из-за какой-то пчелы!" - думал он, глядя, как, высунув от усердия кончик языка, Гоша выводит в альбоме: "Гоша Веточкин учиник читвертого класса "А". Кто-то вежливо заметил, что слово "ученик" пишется через "е", и, видимо, поэтому Гоша в дальнейшем просто писал: "Гоша Веточкин".
   По радио объявили о начале соревнований, и Гоша занял место на трибуне для почетных гостей, а Ваня вышел на беговую дорожку. Лучшие физкультурники школы готовились взять старт. Откровенно говоря, Веточкин-старший призов и грамот никогда не получал и от уроков физкультуры частенько увиливал. Но Гоша все же уговорил брата участвовать в беге.
   - Ты должен поддержать спортивную честь людей двадцатого века. Ты обязательно должен прийти к финишу первым, - сказал он торжественно.
   - Но я не умею бегать!
   - Беги изо всех сил!
   - Куда уж мне! - безнадежно махнул рукой Ваня, но Гощу все же послушался и встал на стартовую линию. Грянул выстрел, и бегуны ринулись. Веточкин сразу же отстал. Он бежал тяжело и неуклюже, по-утиному переваливаясь из стороны в сторону. Кто-то из зрителей насмешливо закричал, указывая на Ваню:
   - Рожденный ползать летать не может!
   Еще немного, и, казалось, Веточкин упадет. Он бежал, ссутулившись и судорожно размахивая руками. Он отстал от своих соперников почти на целый круг. Зрители смеялись и что-то выкрикивали. Кто-то, вероятно, хотел подбодрить Ваню и хлопал в ладоши.
   И вдруг в ту самую минуту, когда зрителям казалось, что Веточкин-старший вот-вот упадет от усталости, произошло чудо. Неожиданно Ваня почувствовал, что тело его стало легким, невесомым, и он помчался, почти не касаясь шиповками дорожки. Он бежал так быстро, что все знаменитые стайеры и спринтеры побледнели бы от зависти. Ваня сократил разрыв, а затем одного за другим обошел всех соперников. Даже чемпион города длинноногий Костя Лукин остался где-то далеко позади. Вот и финиш! Вспыхнуло световое табло. На нем появились цифры. Все так и ахнули: новый мировой рекорд!
   Ваню окружили репортеры, посыпались вопросы:
   - Скажите, пожалуйста, кто ваш тренер?
   - Как вы готовились к побитию мирового рекорда?
   - Я и сам не знаю, - растерянно пробормотал Ваня.
   - Не скромничайте, - сказал кто-то из публики. - У вас настоящий талант! Вы - новая звезда на спортивном горизонте!
   - Знаете что, лиха беда - начало, - в отчаянии махнул рукой Веточкин-старший. - А что, если я попробую толкнуть ядро?
   Ваня поднял тяжелый блестящий шар и каким-то неуклюжим движением бросил его.
   Прочертив длинную дугу, ядро шлепнулось далеко за флажком мирового рекорда.
   - А теперь, - сказал Ваня, приободрившись, - я попробую прыгнуть в высоту.
   Судьи посовещались и установили планку на высоте 1 метра 80 сантиметров.
   Разбежавшись, Ваня легко перепрыгнул через планку. Он попросил поставить планку на два метра, затем на два с половиной, наконец, на три метра и так же легко, хотя и неуклюже, взял высоту. Даже старые, много повидавшие на своем веку спортивные судьи от изумления открыли рты.
   Весть о новом чемпионе, который шутя расправляется с мировыми рекордами, мгновенно распространилась по городу. К стадиону подъезжали вереницы автомобилей, тянулись толпы пешеходов. Болельщики осаждали ворота стадиона.
   Многие прилетели на вертолетах. Легкие, похожие на стрекоз машины неподвижно висели над зеленым полем стадиона. Все взоры были обращены на Веточкина-старшего. А он, войдя в азарт, выступал подряд во всех видах соревнований. Победы его были невероятны. Он, словно птица, пронесся над барьерами, совершил чудовищный прыжок в длину, которому могли бы позавидовать кенгуру, шутя с одного конца стадиона на другой метнул диск. Он попросил принести штангу. Несколько дюжих спортсменов вынесли на стадион тяжелый снаряд. Ваня приподнял его и величественным жестом потребовал прибавить вес. На штангу надели все металлические блины, которые нашлись на стадионе. Он поднял этот чудовищный груз над головой и, улыбаясь, стоял так до тех пор, пока кинооператоры снимали его.
   Зрители, спортсмены, судьи были ошеломлены и растерянны.
   - Столько мировых рекордов сразу! - вытирая лицо платком, говорил какой-то мужчина, сидевший в первом ряду. - Нет, это невероятно!
   - Сейчас все может быть, - возразил худощавый брюнет, нервно теребя густую шевелюру. - В наш век атомной энергии и космических полетов удивляться ничему не следует.
   - Может быть, это все-таки произошло случайно? - не сдавался мужчина.
   Но тут вмешался юноша в синем тренировочном костюме. Он окинул мужчину взглядом, полным презрения.
   - Запомните, гражданин, - произнес он, - в спорте можно случайно проиграть, но не было случая, чтобы кто-либо случайно установил сразу десяток мировых рекордов. Это мог сделать только великий спортсмен.
   Последние слова долетели до слуха Веточкина-старшего.
   "Кто знает, - подумал он, - может быть, у меня вдруг открылся талант?"
   Когда число мировых рекордов, побитых Веточкиным-старшим, перевалило за десяток, он испугался и произнес:
   - Да что же это со мной такое?
   Вдруг он хлопнул себя по лбу, стремительно бросился к трибуне, подбежал к Гоше, сидевшему на почетном месте в первом ряду, и схватил его за шиворот.
   - Говори! Это твои штучки?
   Гоша струсил. Он старался незаметно запихнуть в карман какой-то небольшой аппарат, похожий на миниатюрный радиоприемник.
   - Что это у тебя такое? Показывай! - гневно приказал Ваня.
   - Это... это... мне подарили, - пролепетал Гоша. - Честное пионерское... В Академии наук подарили. Хочешь, покажу?
   - Ты мне уже показал, - зловеще обронил Ваня. - Я тебе это припомню!
   - Чудак, я же для тебя хотел сделать лучше.
   - Ты мне зубы не заговаривай! - прошипел Ваня. - Говори, что у тебя за аппарат?
   - Он уменьшает силу земного притяжения. Здесь в книжечке все сказано, торопливо сказал Гоша.
   Ваня пробежал глазами первую страничку. На ней была коротко изложена история одного из самых замечательных изобретений второй половины двадцатого века.
   Еще в 1687 году великий физик Ньютон открыл закон всемирного тяготения.
   Многие столетия ученые мечтали о том, чтобы избавиться от силы тяжести. В середине двадцатого века была найдена особая частица - гравитон, которая, как говорилось в книжечке, является носителем силы тяжести. Если на эту частицу воздействовать при помощи электричества, то предмет может стать невесомым.
   "Человечество, - говорилось в книжечке, - близко к тому, чтобы окончательно покорить силу земного тяготения. Пройдет немного времени, и в воздух подымутся невесомые самолеты, а в мировое пространство устремятся лишенные силы тяжести звездные корабли, для которых не надо запасать горючее..."
   - Вот мне и подарил этот аппаратик сам президент Академии наук, - с гордостью сказал Гоша. - Если лучи этого аппаратика направить на какой-нибудь предмет, то он станет легким, как пушинки.
   Но Ваня уже не слушал. Он выбежал на середину стадиона, выхватил у кого-то микрофон и поднял руку, требуя тишины.
   - Слушайте меня все! - закричал он. - Я не побил никаких рекордов. Это пошутил мой брат Гоша!
   Слезы душили Веточкина-старшего. "Ах, как обидно! Ах, как нехорошо!" В отчаянии Ваня схватился руками за голову и бросился к выходу.
   Гоша помогает строить дом
   Гоша догнал брата за воротами стадиона.
   - Вань, а Вань, я больше не буду, - тянул он, виновато шмыгая носом.
   - Опозорил на весь город, а теперь - не буду! Что о нас подумают? Скажут:
   хвастуны и обманщики эти Веточкины.
   - Не ска-а-ажут, - неуверенно тянул Гоша.
   Братья остановились возле строящегося дома. К строительной площадке то и дело подходили машины, нагруженные большими красивыми полупрозрачными плитами. Высокий кран, похожий на вытянутую журавлиную шею, подхватывал плиты, поднимал их и бережно укладывал на высокую стену.
   Рабочих на стройке почти не было. Маленький, коренастый и подвижный, словно футбольный мяч, мужчина суетился возле машины, отдавая кому-то приказания.
   Дом воздвигался быстро. Ваня даже подумал, что человек при помощи крана складывает дом, словно из детских кубиков. Только кубики эти большие. Каждый кубик сам размером с небольшой дом.
   - Хочешь, я сделаю что-нибудь хорошее? Хочешь, я помогу этому дяденьке? - предложил Гоша.
   - Этот дяденька отлично обходится и без твоей помощи.
   - Все-таки ему будет легче.
   И Гоша направил свой аппарат на одну из панелей, лежавших на машине.
   Огромная плита, словно по волшебству, поднялась в воздух, подплыла к стене здания и опустилась рядом с другой такой же панелью. Мужчина удивленно застыл на месте. Гоша повернулся, чтобы успокоить его, сказать, что все в порядке, и в "наш век" не следует ничему удивляться, а тем более пугаться при виде чудес, совершаемых при помощи техники. Но прораб вдруг беспомощно распростер руки и поднялся в воздух. Он плыл над землей, словно воздушный шарик, у которого оборвалась веревочка.
   - Помоги-и-те! - пронзительно закричал вдруг прораб.
   Гоша побледнел и опустил аппарат. Человек камнем стал падать вниз. Ваня выхватил у Гоши аппарат и направил его на мужчину. Того сильно тряхнуло, и он снова стал парить над землей.
   - Несчастный! Что ты наделал?! - воскликнул Ваня.
   - Кто несчастный?
   - Ты несчастный! - зашипел Ваня. - Ты чуть не стал убийцей!
   - Вань, а Вань, - захныкал Гоша, - будь человеком, приземли ты его куда-нибудь подальше. А мы давай убежим...
   - Ну нет! - ледяным тоном промолвил Веточкин-старший. - Он опустился рядом.
   А ты... Я стыжусь даже называть тебя своим братом... А ты должен извиниться перед ним.
   - Ни за что! Ну, хочешь, ударь меня! Ну, плюнь в меня! Только извиняться я не буду, - хныкал Гоша.
   - Нет, будешь! - сказал Веточкин-старший и подтолкнул брата к человеку, растерянно сидевшему посреди улицы и вытиравшему платочком пот со лба.
   - Извините меня, - сказал ему Гоша, глядя куда-то в сторону, и опрометью бросился бежать вдоль улицы.
   Как Гоша стал великаном
   Длинная прямая улица, похожая на аллею парка, вела к зеленой опушке леса.
   Раньше здесь никакого леса не было, Ваня это хорошо помнил. Сразу же за огородами и небольшими деревянными домиками окраин начинался большой пустырь. Здесь когда-то была городская свалка. А лес был дальше, за рекой.
   Туда ребята ходили на экскурсию, собирали для гербария узорчатые лапы папоротника, тронутые позолотой стрельчатые листья кленов, искали грибы и ягоды, а затем писали в классе сочинение на тему: "Что я видел в лесу".
   Если бы пришлось писать такое сочинение теперь, то учительница, наверное, поставила бы Ване за него двойку.
   "Ну и выдумщик ты, Ваня Веточкин! - сказала бы она. - Где ты видел такой лес, в котором деревья растут до самых облаков и стволы у них прямые и гладкие, как колонны?"
   Но что поделаешь, если деревья в этом необыкновенном лесу и в самом деле такие прямые и огромные? Уж на что рябина и та подняла свою ярко-красную шапку так высоко, будто хвастаясь: смотрите, какая я стройная, нарядная!
   А грибы! Таких грибов Ваня никогда не видал. Каждый гриб был величиной с зонтик.
   К лесу примыкал сад. Деревья здесь были хотя и невысокие, но раскидистые, будто гигантские шатры. Ветки их сгибались под тяжестью румяных яблок, огромных фиолетовых, словно подернутых дымкой слив, золотистых апельсинов и каких-то неведомых плодов. Гоша тут же отведал их и заявил:
   - По запаху похожи на ананасы. А на вкус? Вкуснее, чем вишневое варенье.
   Часть сада была отгорожена невысокой декоративной решеткой, обвитой диким виноградом и плющом. У входа висела табличка: "Внимание! Без шлема и наплечников не входить". Рядом на колышках были развешаны толстые кожаные шлемы. Тут же лежали наплечники из пластмассы. Веточкины надели эти доспехи, взглянули друг на друга и рассмеялись.
   - Мы похожи на мотогонщиков, - сказал Ваня.
   - Нет, на танкистов! - поправил Гоша. - Не пойму, зачем нужен этот маскарад?
   - Сейчас увидим, - рассудительно ответил Ваня и открыл калитку.
   Едва он сделал несколько шагов по саду, как перед ним упало что-то тяжелое.
   Ваня вздрогнул.
   Это было яблоко... величиной с арбуз.
   - Килограммов пять весит, - с трудом подняв его с земли, определил Гоша. - Теперь понятно, зачем нужны шлемы и наплечники. Если такое яблочко упадет на голову, шишкой не отделаешься.
   Гоша надкусил яблоко и, причмокнув, воскликнул:
   - До чего же вкусное!
   Хотя яблоко было действительно очень вкусным, Веточкины вдвоем смогли съесть только меньше половины его.
   За садом начинался луг. Здесь росла густая, сочная и очень высокая трава, выше человеческого роста. Гоша сразу же заблудился в траве и принялся аукать.
   - Чего кричишь? Здесь я, - раздвигая гигантские цветы клевера, откликнулся Ваня.
   Веточкины вышли на дорогу. Прямо на них, поднимая облако пыли, двигалось стадо каких-то животных. Братья могли бы поклясться, что это коровы. Но никогда в жизни ни Ваня, ни Гоша не видели корову... величиной со слона.
   - Бежим отсюда! - крикнул Гоша и припустился по дороге.
   Дорога привела Веточкиных к невысоким стеклянным строениям. Их оглушило кудахтанье кур, испуганно метнувшихся во все стороны. Куры так же, как и коровы, были невиданных размеров.
   - Вот так куры! - удивился Ваня. - Величиной со страуса. Послушай, уж не очутились ли мы в стране великанов? Великаны деревья, великаны коровы, куры...
   Гоша не успел ответить. Расправив крылья, на него налетел огромный петух.
   Гоша упал, пронзительно завопил и пополз на четвереньках. Он полз, а петух бежал за ним и клевал. Ваня самоотверженно бросился на выручку брату. Он что было силы ударил петуха по гребню. Петух возмущенно кукарекнул и отбежал в сторону.
   Братья воспользовались передышкой, вбежали в небольшой домик и захлопнули дверь.
   - Вот дрянь! - размазывая по щекам слезы, выругался Гоша. - Таких петухов убивать надо!
   - Больно? - сочувственно спросил Ваня.
   - А ты думал? Да еще из штанов целые куски повыщипал! Как я только домой покажусь?
   - Ну, об этом не беспокойся. Может, мы домой и не попадем.
   Гоша успокоился и стал деловито осматриваться по сторонам. Его внимание привлекли мешочки, стоявшие на полке. Он заглянул в один из них, зачерпнул пальцами какой-то желтоватый порошок, понюхал и лизнул.
   Надо сказать, что Гоша любил пробовать все, начиная от варенья и кончая уксусом и перцем. Дома его так и называли: "Наш дегустатор".
   - Что ты делаешь? А если это отрава? - закричал Ваня.
   Но Гоша не слушал. Зачерпнув пригоршню желтого порошка, он, причмокивая от удовольствия, уплетал его.
   - Вкуснота! - говорил он. - Похоже на грецкие орехи пополам с шоколадной халвой. Попробуй!
   Но Ваня не захотел пробовать. Выглянув в приоткрытую дверь, он сказал:
   - Петух убежал. Путь свободен.
   - А ты посмотри получше, - вытирая о штаны руки, попросил Гоша. - Может быть, этот проклятый петух спрятался где-нибудь и подстерегает?
   - Убежал он! Пойдем быстрее.
   Мальчики вышли из кладовой и, оглядываясь по сторонам, побежали по дороге к городу.
   - Что ты на меня все смотришь? - спросил Гоша.
   - Так... Мне показалось...
   - Что показалось? - забеспокоился Гоша.
   - Ничего. Просто померещилось.
   Однако не прошли они и сотни шагов, как Ваня схватил брата за рукав и воскликнул:
   - Так и есть! Ты растешь прямо на глазах!
   - Как это расту?
   - Очень просто. В высоту и... Разве ты не замечаешь?
   - Пустяки, - бросил Гоша. - Просто у меня хороший аппетит, и я немножко поправился.
   - Вот так немножко! Ростом меня перегнал, - сказал Веточкин-старший и захохотал: - Ой, не могу! - всхлипывал он, прыгая и хватаясь за живот. Клоун! Ну, прямо клоун из цирка!
   Ваня с трудом успокоился, но, взглянув на Гошу, снова прыснул.
   И в самом деле долговязый Гоша с круглым животиком и длинными ногами, вылезавшими из коротеньких, до колен, штанишек, был очень смешон.
   Но Гоше было не до смеха. Он вдруг почувствовал голод. Никогда в жизни у него так не сосало от голода под ложечкой, как сейчас. Ох, как ему хотелось есть!
   - Скорее в столовую! - крикнул он и рысью помчался к видневшимся вдали городским корпусам. Ваня едва поспевал за ним. Он никогда не предполагал, что Гоша может развить такую скорость. Впрочем, ничего удивительного в этом не было: Гоша стал великаном, и шаги у него были тоже великаньи.
   Столовую Веточкины отыскали быстро. Большая стеклянная дверь сама открылась перед ними, и чей-то приятный голос из репродуктора произнес:
   - Здравствуйте. Добро пожаловать!
   Едва лишь мальчики переступили порог, как две мягкие щетки бросились им под ноги, смахнули с ботинок пыль и так же внезапно исчезли в углублении пола.
   Две другие щетки, соединенные с трубой пылесоса, прошлись по одежде.
   Не успели Веточкины занять места за столом, как откуда-то сверху опустился поднос, уставленный кушаньями. Чьи-то невидимые руки расставили блюда, тарелки с хлебом, вазы с фруктами, убрали поднос, и тот же бархатный голос произнес:
   - Приятного аппетита.
   - Спасибо, - вежливо ответил Ваня.
   Гоша, успевший запихнуть в рот целый кусок бифштекса, пробормотал что-то невнятное и при этом чуть не подавился.
   - Не следует торопиться, - укоризненно произнес таинственный голос.
   - Это к тебе относится, - произнес Ваня. - Веди себя прилично. Не позорь семейства Веточкиных.