Таманцев Андрей. Пешки в Большой игре (Солдаты удачи - N)

   А кавказцам даже меньше надо - только еще раз вот так же собраться ночью и шушукаться.
   Утром после намаза Крюк построил отряд, пересчитал бойцов - все были на месте, все сто двадцать два человека.
   - Сегодня мы пройдем дальше, чем вчера, - сказал Крюк. - Берегите силы, псы-иноверцы следят за нами и в любой момент могут напасть. Будьте все время начеку. Мы дойдем до места поздно ночью. Если кто-нибудь из вас устанет и не сможет идти дальше - он перестает быть воином Аллаха. Если кто-нибудь станет помогать уставшему, он перестает быть воином Аллаха, если кто-то пожалуется - он перестает быть воином Аллаха.
   Отряд мрачно молчал, слушая Крюка. Они не боялись долгого перехода, они достаточно закалены и натренированы, они могут прошагать без отдыха и двое, и трое суток. Пока не свалятся замертво. Их пугала сама речь Крюка. Когда он так начинал говорить, он чуял в отряде врага. Он уже знал его в лицо, он готов был захватить шею своей железякой в любой момент, но этого момента он будет ждать, он сам его будет готовить. Воины посмотрели друг на друга внимательно: к кому первому начнет придираться Крюк, тот и станет сегодня его жертвой.
   - Аллах акбар! - воздел руки к небу Крюк. - В дорогу.
   Они снова растянулись цепочкой и пошли по быстро накаляющейся дороге. Мулы снова покорно несли свою поклажу.
   К полудню уже палило так, что из-под тюрбанов стекали капли пота, ткань не успевала его впитывать. Крюк шел позади. Прямо перед ним кавказцы. Всем уже все было ясно. Крюк несколько раз останавливал самого щуплого из кавказцев и говорил:
   - Ты устал, ты не можешь идти, да?
   - Нет, я не устал, - отвечал кавказец.
   - Тогда попади вон в ту птицу, - приказывал Крюк.
   Щуплый вскидывал карабин и, почти не целясь, стрелял. Птица падала.
   За все это время кавказец убил трех птиц и одну мышь.
   Крюк наливался злостью. Так долго продолжаться не могло.
   Глава пятая
   Сергей сбавил ход.
   - Интересно было бы узнать, что может быть серьезней ядерного оружия? - поинтересовался он.
   Голубков закурил очередную сигарету и приоткрыл окно.
   - Этому проекту, - сказал он, - больше десяти лет. Называется он "Меркурий", и к нему с самого начала было особое внимание, потому что оружие это - оружие массового поражения третьего тысячелетия. Тектоническое оружие. Колоссальная разрушительная сила, при этом не поддается никаким существующим системам контроля, а стало быть, ее обладатель неуязвим. Ему не нужны никакие носители, ни ракеты, ни самолеты. Термоядерных зарядов, которые необходимы для максимально эффективного результата, более чем достаточно. Ну а когда не требуется стирать с лица земли целое государство, достаточно и обычных взрывчатых веществ. Словом, затраты минимальные.
   - Лихо... Все-таки приятно осознавать, каков истинный уровень научной мысли, - криво улыбнулся Сергей.
   - Так что, сам понимаешь, - добавил Голубков, - мы должны пресечь любую утечку информации по этой теме. Тем более что есть один очень серьезный нюанс... - Полковник сделал короткую паузу, и Сергей понял, что весь разговор он затеял именно ради этого нюанса.
   - Подробнее, если можно...
   - Необходимо в полной мере восстановить военные исследования не только потому, но и чтобы быть уверенным: эти разрушительные технологии, которые называются "оружием массового поражения", никогда не будут применены.
   - Не понял, - удивленно проговорил Сергей. - А для чего же их тогда восстанавливать?
   - Парадокс? - Голубков улыбнулся. - Любое оружие массового поражения создается не для применения, а для устрашения потенциального противника. Это - средство поддержания мирового порядка. Ну, конечно, были угрозы применить ядерное оружие. Карибский кризис. Но ведь это всего лишь угрозы. Разрушающая сила оружия массового поражения такова, что его применение просто бессмысленно, потому что уничтожает обе стороны. Ты помнишь что-нибудь о СОИ?
   - Так, в общих чертах. - Сергей усмехнулся.
   - Есть сведения, что СОИ была просто-напросто дезинформацией американцев, такая чудовищная мистификация, понимаешь? Чисто теоретическая система, существующая только на бумаге, но якобы подтвержденная испытаниями. Американцы это придумали, чтобы подорвать советскую экономику. Представляешь, если бы мы тоже стали строить СОИ?..
   - Да уж... Значит, спасибо Горбачеву?
   - Низкий поклон до земли, - серьезно сказал полковник, - если бы в восемьдесят пятом году в стране удержались бы старые власти и гонка вооружений продолжилась бы...
   - "Меркурий" - тоже блеф? - прямо спросил Сергей?
   - В том-то и проблема - что нет. Поэтому "Меркурий" оказался наиболее эффективным и поэтому самым уязвимым. Вся беда в том, что он достаточно прост, и им сможет воспользоваться любой мало-мальски подготовленный человек...
   - Что, прям так и любой? Полковник немного подумал.
   - Скажем так, - уточнил он, - любая подготовленная группа людей. Понимаешь? Не военно-промышленный комплекс целого государства, а группа людей. Вполне ограниченная. А Азербайджан не то государство, которое способно обеспечить надежную защиту и полноценное развитие тектонического оружия.
   - А что, как-то сотрудничать с ними нельзя?
   - А зачем?
   Не очень-то нежно по отношению к Азербайджану прозвучали слова Голубкова. Но Сергей понимал, что это вполне логично. По крайней мере с точки зрения российских спецслужб.
   - Значит, вся бакинская часть материалов по "Меркурию" уложена в компьютер, так?
   - Так.
   - А компьютер находится в институте геологии, и я должен увезти оттуда этот компьютер...
   - Ну зачем? Куда проще - незаметно скачать истинные данные, а на их место записать дезу. Все уже готово.
   Сергей так часто отвлекался от дороги, не отказывая себе в удовольствии поворачивать голову направо и бросать взгляды на своего пассажира, наблюдая за его мимикой, что даже снизил на всякий случай скорость. Мимика, правда, у полковника была крайне скупой, но тем было интересней.
   - И что, мы собираемся этим вашим оружием землетрясения производить?
   - Может быть.
   - А американцы не прознают?
   - Ты мне еще не дал своего согласия, - уклонился от ответа Голубков.
   Сергей почесал нос, обдумывая слова полковника, а потом развел руками, выпустив на мгновение руль.
   - Это моя работа, - сказал он. Полковник удовлетворенно кивнул.
   - Гонорар обычный, - подтвердил он. - Но на этот раз работа стоит денег. Могут возникнуть проблемы
   Сергей чуть снизил скорость и перестроился в правый ряд. И сделал он это сразу же после того, как на обочине мелькнул знак "Солнечногорск - 5 км". Словно он опасался этого Солнечногорска и очень не хотел туда ехать.
   - Мне понадобятся сутки, - произнес Сергей.
   - Сутки?
   - Мне надо найти ребят.
   - Хорошо, - согласился Голубков. - Сутки у тебя будут. Но не больше...
   И вдруг неожиданно, но очень проворно Сергей остановил машину, приткнул ее к обочине и заглушил двигатель.
   - В чем дело, Сережа? - спросил полковник. Сергей повернулся к нему лицом:
   - А дело в том, что работа, насколько я понимаю, уже началась. Не правда ли, Константин Дмитриевич?
   - В каком смысле? - удивился Голубков.
   - В прямом. Хотелось бы знать, куда именно вы меня везете? - И, бросив короткий взгляд в зеркало заднего обзора, Сергей вернулся в прежнее положение и откинулся на спинку своего кресла. Голубков вздохнул:
   - Если ты остановился только для того, чтобы проверить, нет ли за нами хвоста, то можешь успокоиться. Эта черная "Волга" - моя. Я приказал водителю идти за нами.
   - Уже легче..
   "Волга" черного цвета, о которой говорил Голубков, аккуратно остановилась чуть сзади, но Сергей даже не повернул головы. Мимо его джипа проскочили, одна за другой, четыре машины, и он проследил за ними взглядом, а потом снова взглянул на полковника.
   - Так куда мы едем?
   - Под Солнечногорском, - отозвался Голубков, - есть дачный поселок Академии наук. Там нас ждет один человек. Он введет тебя в курс дела.
   - А у вашего водителя связь есть?
   - Есть.
   - Свяжитесь с ним и скажите, чтобы он ехал в этот поселок по Ленинградке и не висел больше у нас на хвосте. А мы с вами немного попетляем.
   Голубков достал телефон и принялся набирать номер, а Сергей тем временем врубил движок и медленно двинул джип вперед. То, что "Волга" оказалась голубковской, упрощало ситуацию, но не намного. Сергей просек по крайней мере еще одну машину - вишневый "опель", который увязался за ними от самого Спас-Заулка. И если он угадал с "Волгой", то вполне мог угадать и с этим "опелем". Теперь же, когда "опель" проскочил вперед, он вынужден будет ждать их у въезда в Солнечногорск, а потому им сейчас надо бы слинять в сторону от Ленинградки и не светиться. На всякий случай.
   Когда полковник поговорил с водителем и "Волга" обошла их, Сергей как раз подвел джип к повороту на грунтовку, уходящую вправо.
   - А теперь, Константин Дмитриевич, соображайте, как нам добраться до вашего поселка, - сказал он, резко вывернул руль вправо, и машина затряслась по грунтовке, шурша щебнем и поднимая пыль.
   Через полчаса, миновав несколько рабочих поселков и деревень, сменив несколько дорог и потыкавшись в разные стороны на двух перекрестках, они выбрались на хорошо асфальтированную узенькую дорогу и проехали сквозь березовую рощу. Ни одной машины вокруг не было.
   - Это здесь, - уверенно сказал Голубков, когда сквозь березы показались крыши коттеджей. Сергей снизил скорость.
   - Куда?
   - Крайний дом слева.
   Через распахнутые проржавевшие металлические ворота они въехали на территорию поселка, Сергей свернул влево и медленно подвел джип к крайнему дому. Заглушив двигатель, они выбрались из машины наружу.
   Голубков подошел к калитке в высоком деревянном заборе.
   - Пошли, - скомандовал полковник и открыл калитку.
   За калиткой открылся большой участок соток на двадцать, заросший высоким кустарником, и двухэтажный темно-зеленый дом из бруса с большими окнами и огромной верандой. Дом явно был шикарным когда-то давно, в советские времена, но теперь, на фоне ярко-красных кирпичных новорусских замков, он выглядел скромной дачей.
   - А кто этот человек? - спросил Сергей, углубляясь вслед за полковником на участок.
   - Академик Барк, - пояснил Голубков.
   - Барк... Барк... - что-то вспомнил Сергей. - А разве он не умер?
   - Разве что для врагов. Но нас он интересует как начальник лаборатории геоморфологии московского Института физики Земли. Эта лаборатория принимала участие в работе над проектом "Меркурий". Они и подготовили нам компьютерную дезу. Очень близко к настоящему проекту, но полная туфта. Вот ее-то вы вставите в бакинский компьютер.
   Они взошли на крыльцо. Дверь была открытой, но, прежде чем войти, Голубков нажал кнопку старенького звонка.
   Глава шестая
   1 мая. Хабаровск. Мощный взрыв газа уничтожил часть жилого дома
   в самом центре Хабаровска. Под завалами погибло, по
   предварительным данным, двенадцать человек. По факту взрыва,
   как сообщили в МВД, возбуждено уголовное дело по статье
   терроризм. На газовой трубе в подвале дома были обнаружены
   пропилы, что и вызвало утечку газа и последующий взрыв.
   Заместитель начальника Хабаровского ФСБ сообщил, что в этом
   кровавом преступлении явно прослеживается ваххабитский след
   (ИТАР-ТАСС).
   * * *
   Еще месяц назад они вышли на очень, как им казалось, перспективного человека, поручили этого человека своему исполнителю, но тот, вытянув из человека кое-какую информацию, несколько перестарался. Он выбил человеку зубы, порезал ему лоб, самого исполнителя, правда, вовремя убрали, но человек, обладающий нужными знаниями, вскоре скончался "от сердечного приступа". Тогда они вышли на Филина. Филин действительно был настоящей находкой.
   Однако господин Филин, которого так хотели заполучить заказчики Мустафы, будучи позавчера приглашенным на разговор с Кругловым, отказался наотрез от сделанного ему предложения. После этого депутата пробила нервная дрожь и он попытался совсем отказаться от сделки и от денег. Но Иванова все это совершенно не устраивало. Ему было необходимо прикрытие Круглова, официальное прикрытие.
   Сам же депутат об этом должен был знать очень мало. Только то, что выдаст ему Иванов.
   Кажется, получилось. Теперь оставалось сделать две вещи.
   Уговорить или заставить Филина и, самое главное...
   У Иванова даже сладко щекотало в том месте, где у людей обычно располагается сердце, от предвкушения того, что главное он должен сделать. И что уже делается.
   Он отдаст им Филина. Преподнесет на тарелочке. Но главное он возьмет себе.
   Круглое и Мустафа пожали друг другу руки.
   От здания Госдумы Мустафа и Иванов уезжали в одной машине. Вопрос с депутатом был решен, и теперь время начало для них идти значительно быстрее.
   - О каком научном центре вы говорили, Мустафа? - спросил Иванов как бы о незначительном.
   - Полигон в Таджикистане под Кулябом, - пояснил Мустафа. - На границе с Афганистаном.
   - Полигон? Они что, хотят сразу и опробовать?
   - Я технических деталей не знаю. Это какие-то старые шахты. Именно там они собираются организовать испытание технологии. Проверить ее эффективность...
   - Хотят сровнять с землей Кабул? Иванов раньше об этом не знал.
   - Нет, не думаю. Скорее всего, они хотят подвергнуть атаке район, который контролирует Ахмат Шах Массуд. Вы же знаете, что заказчик Усама Бен Ладен, а Бен Ладен - это талибы. Вот я и думаю, что, скорее всего, они решили произвести боевое испытание технологии... В конце концов они готовы выложить огромные деньги и хотят быть уверены. Но пока... - Мустафа перевел взгляд в окно, - остается один вопрос.
   - Какой?
   - Господин Филин.
   - Что вас беспокоит, Мустафа?
   Гость снова белозубо улыбнулся:
   - Насколько я понимаю, он отказался от вашего предложения?
   - Он отказался от предложения депутата Круглова, - тут же ответил Иванов. - И правильно сделал. Более идиотского и двусмысленного предложения невозможно было придумать. Владимир Петрович не тот человек, который способен вести переговоры. Я вам гарантирую - Филин будет у заказчика в назначенное время. А сотрудничать ему придется. У него просто не будет выбора... Надеюсь, у людей Бен Ладена хватит сообразительности организовать ему достойные условия и заставить его работать на вас?
   Мустафа тонко улыбнулся.
   Иванов не причислял себя к людям, способным долго корпеть над операцией. Когда он ставил себе ясные цели, прояснялись и возможности выполнения задач. К тому же, как человек опытный, он всегда имел в запасе лишний вариант, а уж сюрпризы в отношении противника - это его конек.
   Глава седьмая
   На звонок никто не ответил.
   - Виталий Арсеньевич! - позвал Голубков.
   Тишина.
   Больше они ждать не стали. Сергей взял с порога мотыгу с крепким древком и шагнул в дверь.
   Голубков оставался сзади. Не его дело лезть вперед. На то есть солдаты.
   Виталий Арсеньевич Барк оказался человеком крупным. Он сидел в кожаном кресле и смотрел застывшим взглядом на вошедших. Могло показаться на первый взгляд, что он о чем-то задумался, если бы не дырочка в его лбу, из которой вытекла всего одна капля крови. Академик Барк был мертв.
   Пастухов на всякий случай заглянул в остальные комнаты - пусто.
   Голубков тронул руку академика, проверяя на всякий случай пульс.
   - Еще теплый, - сказал он.
   Вызвали милицию, а пока она ехала, сидели на крыльце, мрачно уставившись в землю.
   - И что это значит, Константин Дмитриевич? - спросил Сергей.
   - Это значит, что мы опоздали.
   - Я не про это. Зачем его убили? Могли ведь просто увезти. Насколько я понимаю, им нужны специалисты по "Меркурию".
   - Это значит, Сережа, что время побежало со скоростью пули. Это значит, скорее всего, что специалист у них уже есть. Что они уже все знают и теперь подбирают концы, чтобы мы не вышли на них. И мы опоздали.
   - Значит, все игры с дезой теперь не имеют значения. Значит, в Баку ехать незачем? - спросил Сергей.
   - Не думаю. Даже наоборот, уверен, что именно теперь операцию надо максимально ускорить. Мы, Сережа, должны их опередить.
   - Опередить пулю? - усмехнулся Сергей.
   - А что, слабо?
   Сергей не ответил.
   Прибывшая бригада отнеслась к Голубкову и Пастухову весьма подозрительно. Пришлось полковнику отзывать в сторонку старшего и показывать ему документы. После этого отношение изменилось, более того, теперь Голубков диктовал условия.
   - Так, пусть медики осматривают тело, а нам надо обыскать дачу.
   - Зачем? - спросил старший.
   - Мы ищем важные секретные материалы. Все записи, кассеты, дискеты или лазерные диски, которые найдут ваши ребята, отдавать мне лично в руки. Приступайте.
   Голубков ушел в сад и стал с кем-то говорить по мобильнику.
   А милиционеры принялись за обыск.
   Сергею делать было в общем-то нечего. И он, казалось, без дела слонялся по саду.
   Но Пастухов не бездельничал. Мысль билась в голове четким ритмом отлаженного механизма.
   Во-первых, собрать ребят. На это уйдет часов шесть, во-вторых, провести инструктаж - это уже в самолете. В-третьих, там, на местности, в Баку, начинать действовать сразу. Только это даст хоть какой-то шанс опередить противника.
   В-четвертых, - противник неизвестен.
   Вот этот, четвертый, пункт больше всего тревожил Сергея. Голубков все отделывался туманными фразами, хотя знал, разумеется, очень много, если не все. Ну эти игры Пастухов уже знал давно. Полковник поступал так в тех случаях, когда сразу называть цель и противника было страшновато. Страшновато, что солдаты удачи, друзья Сергея, просто откажутся. Он готовил их к главному постепенно. Пастухову и ребятам эти игры казались смешными. Для них не существовало невыполнимых задач.
   И все-таки кто же враг?
   - Константин Дмитриевич, это может долго протянуться, а у нас времени - сами сказали, - подошел к полковнику Пастухов.
   - Ясно, есть, - закончил разговор по телефону Голубков. Потом приобнял Сергея за плечо. - Нам нужна правдоподобная деза, понимаешь, без нее мы...
   - Да какая деза, Константин Дмитриевич! Тут не до жиру, быть бы живу.
   - Потерпи, - перебил Голубков строго. И снял руку с плеча. - Лучше вот что - держи, - он отдал Сергею мобильник, - звони своим, назначай встречу в Гольяново на... - он взглянул на часы. - Трех часов хватит?
   Сергей рассчитывал на шесть, но кивнул.
   - Значит, в три. В пятнадцать ноль-ноль.
   Сергей взял телефон.
   Но сколько ни набирал четыре номера, которые помнил наизусть, никто к телефонам не подходил, надо было искать ребят самому.
   Милиционеры уже притащили Голубкову целый ворох рукописей, видео- и аудиокассет, компьютерных дисков и дискет.
   Чтоб разобраться в этом море, понадобился бы не один час. Поэтому полковник вызвал своих специалистов.
   А Сергей Пастухов по прозвищу Пастух, бывший капитан спецназа, захлопнул дверцу своего джипа. Ему предстояло за ближайшие три часа найти и собрать четырех человек. Тех, кому он полностью доверял. Свою боевую команду.
   Как только он миновал поселок РАН, на выезде на шоссе снова заметил "опель", а рядом двух греющихся на солнце мужиков. Они ему сразу не понравились. Сергей остановил машину и заметил, как оба дядечки внутренне подобрались. Приветливо улыбаясь, он достал из бардачка карту и, протягивая ее первому, спросил, как добраться до семхоза "Первомайский".
   Мужики переглянулись, и тот, что был покрупнее, подошел к машине Сергея. Сергей передал ему карту и бросил взгляд в салон иномарки. На заднем сиденье лежал профессиональный фотоаппарат с "телевиком".
   - Да нет тут в округе никакого семхоза, - буркнул дяденька, возвращая Сергею карту.
   На этот жест и рассчитывал Пастухов. Он перехватил протянутую руку под локоть, рванул на себя, пропуская ее под мышку, и одновременно завалился на бедро. В воздухе мелькнули ботинки дядечки. Но Сергей недооценил противника. Слишком прост был прием, а на простой прием всегда находится контрприем. Как шутил Артист - на всякое ядие есть противоядие. Неподготовленный человек после него окажется просто распластанным на асфальте, подготовленный постарается приземлиться на четыре точки. Уже в воздухе дядечка сгруппировался и приземлился, как учили. Второго Сергей достать не мог. Слишком далеко. К тому же боковым зрением он заметил, как тот, презрев оказание помощи напарнику, юркнул в салон иномарки. За его действиями наблюдать было некогда, ибо первый уже вставал с колен и правая рука его тянулась к левой стороне груди. Туда, где обычно носят оружие. Теперь счет шел уже не на секунды, а на их доли. Сергей ударил носком ботинка, метя в подбородок, но не учел прыткости противника и попал точно в адамово яблоко. Даже в пылу драки и в шуме взревевшего мотора иномарки было слышно, как сломались хрящи.
   Завизжала резина, и в лицо Пастухову полетели мелкие камни с обочины. "Опель", как сумасшедший, рванул с места. Догонять его не было смысла. У ног Сергея хрипел и сучил ногами бывший противник, и сейчас ему не поможет уже ни одна реанимация.
   Пастухов сплюнул от досады. Стащил обмякшее тело в кювет. Благо его джип не давал возможности увидеть происходящее с дороги. Он убедился в наличии наплечной кобуры с пистолетом, вывернул пустые карманы.
   Он только что убил человека. Правда, этот человек был вооружен и следил за его машиной, но это было слабое утешение. Теперь ему ни за что не определить, к какой организации принадлежал убитый, кого представлял, что он успел зафиксировать и зачем. Вот что значит три месяца расслабухи на природе, рыбной ловли и ночных купаний, подумал он, надо было почаще тренироваться, держать форму. А второго-то он отпустил...
   Пастухов был настолько занят этими невеселыми мыслями, что даже не сразу почувствовал опасность. По всему выходило, что была еще вторая страхующая фотографов машина. Должно быть, тот, кто послал их на дело, решил подстраховаться. И второй водитель оказался профессионал вдвойне, если Сергей его даже не засек.
   Он оттащил тело в придорожные кусты - укрытие хлипкое и на просвет, но уж какое есть - и, обойдя машину, взялся за ручку двери. В это мгновение и услышал характерный шелест шин по асфальту. На поворот всем корпусом уже не было времени. Он спружинил ногами и бросил корпус на капот собственного джипа, перекатился через него и только теперь увидел багажник черной машины. Водитель-убийца переключил скорость, и форсированный движок взвыл на бешеных оборотах. Профессионал, подумал и оценил действия противника Пастухов, под горку разогнался и с выключенным двигателем шел, чтобы не слышно было...
   На трассе Пастухов остановился, приподнял обшивку в багажном отделении и переложил "стечкина"" в салон под сиденье.
   Береженого Бог бережет.
   Глава восьмая
   До места назначения добрались в три часа ночи. Здесь они должны были провести целые сутки.
   Это был небольшой аул южнее Кабула всего на сто сорок километров. Но жизнь здесь замерла лет пятьсот назад. Отряд вошел в аул, не вызвав в местных жителях ровно никаких эмоций. На приступках мазанок сидели старики, женщины и дети, которые равнодушными взглядами проводили колонну, словно каждый день видели столько новых людей с таким странным оружием - у отряда были гранатометы новейшего образца с лазерно-космическим наведением, словно через их аул ежедневно проходят огромные караваны, и местные жители уже ничему не удивляются. Все оказалось как раз совсем наоборот. В этот аул последний раз заходили чужаки лет десять - двенадцать назад - два моджахеда прятались от русских войск. Они прожили здесь три дня, раны их не зажили, местные им не смогли помочь да и не пытались, моджахеды умерли, их похоронили. Впрочем, об этом знали только местные жители.
   Когда Крюк попытался найти старейшину аула, аборигены его, наверное, не поняли. Они привели человека с горбом, которому от силы было лет сорок.
   - Ты старейшина? - спросил Крюк.
   - Я. Старше меня никого нет.
   Крюк посмотрел на местных, действительно, горбатый выглядел старше всех. Впрочем, о возрасте здесь тоже ничего не знали, годы просто не считали. Даже дети выглядели стариками, девочки - старухами. Эти люди жили, как растения. Крюк потребовал найти ночлег для отряда. Горбатый подумал казалось, прошла вечность, - а потом сказал:
   - Земли много, пускай ночуют.
   - Нам нужно укрытие. Мы не можем ночевать под открытым небом, - сказал Крюк.
   Отряд, конечно, мог ночевать и под открытым небом, но вся хитрость состояла как раз в том, что ночью должен был окончательно затеряться, сбив с толку возможных наблюдателей. Горбатый снова подумал, снова бесконечно долго, а потом, ничего не сказав, куда-то пошел.
   Крюк и несколько бойцов двинулись за ним. Крюк уже сомневался, что приказ начальства был хорошо продуман. Откуда в таком ауле найти укрытие для ста с лишним человек? Он вообще сомневался, что начальство когда-нибудь бывало в этом ауле. Возможно, они ткнули пальцем наугад и попали именно в это забытое богом и людьми место.
   Горбатый вывел их на окраину аула и показал на отверстие в земле.
   - Вот здесь.
   Крюк с трудом понимал горбатого. Тот говорил на наречии, которого Крюк не знал. Хотя, возможно, это было вовсе не наречие, а староарабский язык, оставшийся здесь с незапамятных времен.
   Один из бойцов заглянул в отверстие. Посветил туда фонарем. Потом спустился вниз. Остальные склонились над отверстием.