Страница:
-- Да, это я. Леонид Викторович?
-- Собственной персоной. -- С этими словами Коперник достал свою аккредитационную карточку. -- Чтобы покончить с формальностями, давайте сюда, что там у вас есть.
Пастух в свою очередь достал из бумажника половину разорванной надвое открытки. Коперник приложил ее к своей половине, полученной через посольство. Линии разрыва полностью совпали. Аккуратно спрятав обе половины открытки, Коперник протянул Сергею руку.
-- Рад видеть вас.
После рукопожатия оба разведчика расположились тут же, у фонтана, на скамейке.
-- Я думаю, нет необходимости объяснять всю важность нашей операции, -став необыкновенно серьезным, продолжил разговор Коперник.
-- Я получил все необходимые инструкции, -- пожал плечами Пастух.
-- Отлично. Значит, вы в курсе содержимого груза.
Пастух утвердительно кивнул.
-- Этот контейнер содержит бактериологические штаммы. Это не просто какая-нибудь чума или черная оспа. Там находятся штаммы специально созданного смертельного вируса для применения на поле боя.
-- Я думаю, Леонид Викторович, нам не следует обсуждать эту тему, -несколько раздраженно ответил Пастух. -- Я уже сказал, что имею все необходимые инструкции.
-- Не обижайтесь, -- улыбнулся Коперник. -- Я это все говорю к тому, что контейнер требует бережного обращения. Он, конечно, не стеклянный, но, как говорится, береженого и бог бережет. Но перейдем к делу.
-- Неплохо бы, -- пробормотал Пастух.
-- Сегодня можете отдыхать, осматриваться. Ну, да вы сами знаете. На завтра запланировано посещение Дворца. Именно там и произойдет передача контейнера. На всех этапах, включая Дворец, необходимо соблюдать осторожность. Аэропорт, отель и подступы к Дворцу контролируются американцами. В остальных местах можно ожидать повышенного интереса со стороны самих арабов. Не вдаваясь в подробности, скажу только, что не все здесь, в Ираке, согласны с эвакуацией контейнера. Этих людей и стоит опасаться больше всего.
-- Кто это? -- деловито спросил Пастух.
-- Военные. Завтра вы в составе делегации прибудете во Дворец. Пока депутаты будут вести переговоры, вы получите контейнер. На место вы прибудете с кейсом. Точнее будет назвать его небольшим чемоданом. Где его взять -- я скажу позже. Вам передадут точно такой же, но с грузом. Не выпускайте его ни на секунду. Обратно постарайтесь сесть в машину к Жириновскому. И вообще держитесь всегда рядом с ним. Отлет планируется на послезавтра. Эта ночь будет самой трудной. Вас будут страховать наши арабы, но возможно всякое. Будет неплохо, если вы вообще спрячете контейнер под кровать к Владимиру Вольфовичу.
-- Или под подушку, -- мрачно пошутил Пастух.
-- Или под подушку, -- совершенно серьезно согласился Коперник. -Следующим утром в самолет -- и домой.
-- Все ясно. Что с чемоданом? -- спросил Пастух.
-- С этим просто. Сейчас вы отправитесь вот по этому адресу. -Коперник достал листок бумаги. -- Это небольшая лавка. Ее хозяин -- наш человек. Он попросит вас представиться. Назовете свое имя. Потом попросите представиться самого торговца. Его имя Юсеф. Только после этого вы купите чемодан. Кстати, деньги у вас есть?
-- Есть, конечно, -- обиделся Пастух.
-- А то я могу подкинуть... Ну, ладно, ладно -- есть так есть. Торговец сам предложит вам чемодан. Берите не раздумывая. Я все понятно объяснил?
-- Более чем.
-- И еще раз предупреждаю -- осторожно! Первым погибнете вы, вслед за вами миллионов двадцать человек.
-- Ну, вы меня совсем запугали, Леонид Викторович, -- проворчал Пастух.
-- Я сам боюсь... -- тихо произнес тот, и Сергей так и не понял, шутит он на этот раз или говорит совершенно серьезно.
* * *
Нужную лавку Пастух обнаружил не сразу, но достаточно быстро для человека, впервые оказавшегося на арабском Востоке. Магазинчик Юсефа располагался на одной из кривых торговых улочек среди десятка таких же заведений. Сам хозяин, араб лет сорока, как и полагается на Востоке, сидел на небольшом табурете на пороге своей лавки и лениво перебрасывался с другими торговцами меткими замечаниями в адрес прохожих, не пожелавших стать их клиентами.
При виде этой картины Пастух с улыбкой вспомнил фильм "Бриллиантовая рука", тем более что, едва завидев Сергея, хозяин тут же вскочил на ноги и пригласил зайти в лавку. Там он первым делом предложил гостю на выбор зеленый чай, кофе или содовую со льдом. Пастух предпочел в такую жару содовую и тут же получил запотевший стакан.
Далее покупка чемодана прошла точно так, как и говорил Коперник. После обмена именами Юсеф молча достал большой вместительный кейс, сделанный из алюминия и, наверное, потому напоминавший те чемоданы, с которыми идут на старт космонавты. Впрочем, Пастух вспомнил, что не раз видел подобные кейсы в руках "деловых" людей. Вот только размером они уступали этому.
Несмотря на то что Юсеф являлся, так сказать, шпионом при исполнении служебных обязанностей, это обстоятельство не помешало ему содрать с Пастуха восемьдесят долларов. На чем операция "чемодан" благополучно и завершилась. Пастух убрался восвояси, а Юсеф собрался было вернуться к своей неспешной беседе с коллегами, когда его остановил требовательный стук в заднюю дверь лавки.
Проворчав что-то недоброе, араб отворил дверь и расплылся в приторной улыбке при виде Коперника:
-- О, господин Захаров...
-- Да, это я, Юсеф, -- ответил тот по-арабски. -- Так и будем на пороге торчать или, может, ты пустишь меня внутрь?
-- О, конечно. -- Араб посторонился, пропуская гостя, и затворил дверь. -- Желает ли господин что-либо выпить? -- предложил он Копернику, который уже расположился на стуле и даже успел закурить.
-- Не желает, -- буркнул тот. -- Лучше прикрой свою лавочку на пять минут. Поговорим.
Юсеф тут же бросился исполнять приказ. Этот араб был тем самым связным, о котором говорил советник Джабр Мохаммед аль-Темими. Они были знакомы всего лишь сутки, но араб сразу же признал в Копернике своего начальника и теперь всячески старался ему угождать. Русский разведчик просто пользовался этим.
Когда хозяин закрыл дверь, ведущую на улицу, Коперник спросил его:
-- Как прошла встреча?
-- О, господин Захаров. Ваш человек ушел буквально за минуту до вашего прихода. Вы попросту разминулись.
-- Ты дал ему нужный чемодан?
-- О, конечно.
-- И сколько ты содрал с него? -- рассеянно поинтересовался Коперник.
-- Совсем немного... -- замялся араб.
-- Сколько? Я все равно узнаю.
-- Восемьдесят, -- с вздохом сообщил Юсеф и тут же добавил: -- Но это хорошая цена для такого чемодана...
-- Восемьдесят чего? -- перебил его Коперник. -- Динаров?
-- Долларов, -- потупив взгляд, поправил араб.
-- Во дает... -- присвистнул Коперник. -- Но впрочем, это не важно. Главное -- все прошло как надо.
-- О, господин Захаров. Можете не беспокоиться.
-- Ну вот и славно. -- Коперник сделал движение, чтобы встать, но остановился, как бы вспомнив о чем-то. -- Да, Юсеф. Мы одни?
-- Да, конечно. Я специально отправил своего помощника на базар. -Юсеф оглянулся по сторонам, как бы еще раз желая убедиться в сказанном.
-- Я хотел у тебя спросить, -- не спеша продолжил Коперник. -- У тебя много товара. А я ищу для себя кинжал. Только не эти сувенирные поделки, а настоящий арабский клинок. Может, посмотришь у себя? Я бы купил.
-- Купил?! -- с искренним возмущением вскричал Юсеф. -- Зачем покупать!.. Я подарю. Для хорошего человека ничего не жалко.
-- Спасибо, конечно, -- расслабленно улыбнулся Коперник, -- но ты поищи, а там уж поговорим.
Юсеф нырнул куда-то под прилавок и через минуту извлек кривой арабский кинжал в ножнах, покрытых орнаментом и изречениями из Корана. Коперник с интересом взглянул на клинок. Араб вытащил кинжал из ножен и протянул рукояткой вперед.
-- Занятная вещица, -- пробормотал Коперник, беря кинжал. -- А на ножны можно взглянуть?..
-- О, конечно... -- затянул свое обыкновенное Юсеф и повернулся к прилавку.
В этот же момент Коперник, сидевший до этого в позе абсолютно расслабленного человека, вдруг собрался, как для прыжка, и качнулся вперед всем телом, сделав резкое движение рукой. Тотчас старинный кинжал по самую рукоятку оказался в основании черепа бедного араба, а Коперник уже вновь, как ни в чем не бывало, развалился на стуле.
Юсеф дернулся и, не успев даже застонать, рухнул на пол. В его взгляде застыло изумление, не успевшее перейти в ужас. Предсмертная судорога пробежала по его телу, и он затих.
Коперник затянулся сигаретой и встал со стула. Первым делом он проверил пульс у своей жертвы. Убедившись, что удар клинком раз и навсегда вывел несчастного Юсефа из жизни, он достал носовой платок и тщательно протер рукоятку кинжала. Потом Коперник потратил несколько секунд на осмотр помещения. Удовлетворившись этой проверкой, он аккуратно перешагнул через труп и покинул лавку Юсефа...
5
Жаркое месопотамское солнце клонилось к западу, готовясь раствориться где-то среди бескрайних песков сирийских пустынь. Стройные ливанские кедры, окружавшие бассейн с трех сторон, отбрасывали длинную густую тень. Под одним из кедров пожилой повар в белом колпаке старательно переворачивал на жаровне палочки с люля-кебабом, и терпкий аромат специй и свежего мяса медленно заполнял неподвижный воздух вокруг.
С видимым удовольствием нырнув в последний раз, Камаль Абдель появился на поверхности воды у самой лестницы. Резким движением он покинул бассейн и, взяв из рук расторопного слуги полотенце, направился к шезлонгу. Начальник армейской разведки, несмотря на свое положение, а может, именно благодаря ему, редко когда мог позволить себе это нехитрое удовольствие. Служба занимала практически большую часть суток, оставляя немного времени на сон. Да и ночевать генерал частенько оставался в штабе. Так что у себя на вилле в пригороде Багдада он был не такой уж и частый гость.
Сегодня Камаль Абдель аль-Вади позволил себе немного расслабиться. Он, как опытный охотник, расставил своих егерей и теперь ожидал, попадется ли кто-нибудь в его ловушки. Камаль Абдель не любил лишних движений. Сделав все, что он считал нужным и возможным для достижения поставленной цели, он был готов ждать результатов столько, сколько понадобится. Не больше, но и никак не меньше. Это качество не раз помогало ему выходить победителем из многочисленных дворцовых интриг. Когда у его врагов сдавали нервы и они начинали совершать необдуманные шаги, генерал тут же наносил свой удар, оказывавшийся чаще всего смертельным. Так, и только так, он смог стать тем, кем был в настоящее время, и, что гораздо труднее, удержаться на завоеванных позициях...
Камаль Абдель с наслаждением растянулся в шезлонге, греясь в лучах заходящего и оттого ласкового солнца. Не глядя, он взял со стоящего рядом стола свою любимую сигарку, и тотчас из-за спины протянулась рука слуги с зажигалкой. Затянувшись, генерал закрыл глаза...
-- Прошу прощения, господин генерал, -- нарушил покой начальника армейской разведки голос дворецкого.
-- Что еще? -- не открывая глаз, спросил Камаль Абдель.
-- С вами хочет встретиться ваш адъютант.
Генерал открыл глаза. Если вышколенный адъютант осмелился беспокоить своего начальника в минуты его редкого отдыха, да еще приехал на виллу, вместо того чтобы просто позвонить, то дело действительно того заслуживало.
-- Пригласи его.
Ощущение отдыха оставило генерала. Его взгляд вновь приобрел стальной блеск. Только на секунду он позволил себе с сожалением посмотреть на неподвижную гладь бассейна и вдохнуть прелестный аромат люля-кебаба. Через секунду вся лирика была отброшена в сторону. Камаль Абдель запахнулся в шелковый халат и взял из нефритовой пепельницы дымящуюся сигарку.
Адъютант подошел к шефу твердым шагом, лихо козырнул и доложил:
-- Прошу прощения, господин генерал...
-- Говори, коли пришел, -- пробурчал начальник армейской разведки.
-- Русский вышел на связь. Просит о встрече, господин генерал.
-- Я так и думал, -- невозмутимо произнес Камаль Абдель, и было совершенно ясно, что он не рисуется, а действительно был уверен в этом. -- В чем же проблема? Организуйте встречу.
-- Прошу прощения, господин генерал, но он готов встретиться только с вами лично.
-- Вот оно что... -- протянул начальник армейской разведки.
Несколько секунд он молча размышлял. Потом резко выпрямился в шезлонге, затушил сигарку и встал.
-- Едете со мной, -- приказал он. -- Только переоденьтесь. -- Генерал кивнул па мундир адъютанта и стремительно направился к дому.
Спустя полчаса из ворот виллы генерала аль-Вади выехало обшарпанное такси. За рулем сидел адъютант. Только теперь на нем вместо щегольского мундира были надеты потертые джинсы, шелковая рубашка невероятной расцветки и широкая кепка -- обычный для багдадских таксистов наряд. На заднем залатанном сиденье расположился сам генерал. Он тоже был одет соответствующим образом -- дешевый деловой костюм, темные очки "хамелеон" каплевидной формы.
Подобно халифу Харуну ар-Рашиду из сказок "Тысячи и одной ночи" Камаль Абдель аль-Вади решил тайно посетить город...
Такси колесило по городу минут сорок. За это время солнце окончательно скрылось и южная ночь обрушилась на древний Багдад. Тем не менее город продолжал жить своей жизнью. Конечно, это была уже не та сумасшедшая суета, которая царила в столице до кувейтской войны. Но, несмотря на международную блокаду, жизнерадостные багдадцы изыскивали неведомые возможности для утоления своего темперамента. В общем, с наступлением темноты народ продолжал гулять, предаваясь своим нехитрым радостям.
Такси с необычным пассажиром и не менее необычным шофером сразу же потерялось среди сотен таких же автомобилей. В результате этой поездки они оказались на одной из центральных площадей. Адъютант припарковался у тротуара. Минут через десять к такси подошел высокий светловолосый человек и, не спрашивая разрешения, уселся на заднее сиденье рядом с генералом.
-- Рад, что вы согласились на личную встречу, генерал, -- произнес этот человек. -- Зовите меня просто Коперник.
-- Тогда оставьте мое звание в покое и зовите меня просто Ала ад-Дином, -- ледяным тоном ответил Камаль Абдель и приказал адъютанту: -- Поехали...
Такси тронулось с места и тут же затерялось в оживленном потоке городского транспорта.
-- Вы понимаете, что если я оторвался от своих дел и счел необходимым лично встретиться с вами, Коперник, то только потому, что ожидаю услышать от вас действительно важную для меня информацию, -- сообщил генерал, раскуривая очередную сигарку.
-- Безусловно, уважаемый Аладдин, -- ответил Коперник, произнеся имя сказочного героя на европейский лад. -- Но и вы поймите, что в худшем случае вы рискуете потерять зря некоторое время. Я же рискую жизнью. Надеюсь, нет необходимости напоминать, какие функции я выполняю в вашей замечательной стране.
-- Хорошо, -- поморщился Камаль Абдель. -- Давайте перейдем сразу же к делу.
-- К делу так к делу, -- согласился Коперник. -- Вы в курсе условий нашей договоренности?
-- Никакой договоренности не было, -- отрезал генерал. -- Выкладывайте, что вы хотите мне сообщить, и после посмотрим, стоит ли эта информация хотя бы потраченного мною времени. Мы не на базаре.
-- И действительно не на базаре, -- вздохнул Коперник. -- Моя информация касается прибывшей сегодня делегации Российского парламента.
-- Дальше. -- Камаль Абдель ничем не выдал своей заинтересованности в этой информации.
-- Конкретно я имею в виду тот груз, который эта делегация должна вывезти из Ирака. Надеюсь, вы понимаете, о чем идет речь? -- Коперник пристально посмотрел на собеседника.
-- Допустим. -- Генерал продолжал курить с самым невозмутимым видом.
-- Допустим, -- повторил Коперник. -- Я могу сообщить имя русского агента, имеющего задание вывезти контейнер, и некоторые подробности операции. Интересует ли вас, Аладдин, такая информация?
-- Да, -- коротко бросил начальник армейской разведки.
-- Тогда, по вашему мнению, она стоит потраченного времени и десяти тысяч долларов? -- нагло улыбнулся Коперник.
-- Стоит. -- Генерал продолжал оставаться немногословным.
-- Человека зовут Сергей Пастухов. Он формально является помощником Жириновского. Остановился в "Хилтоне", в номере 310. Завтра он вместе с делегацией прибудет во Дворец на встречу с вашим премьер-министром. Там он получит контейнер, с тем чтобы послезавтра вывезти его в Россию. Это все, что я могу вам сообщить.
Генерал несколько секунд молчал, потом задал вопрос:
-- Кто должен передать контейнер?
-- Простите, уважаемый Аладдин, -- улыбнулся Коперник, -- но я не могу выдать вам государственную тайну.
-- А вы не подумали, что вот сейчас мы можем свернуть ко мне в штаб и там с вами побеседуют опытные специалисты выпытывать чужие гостайны? -спокойно поинтересовался Камаль Абдель.
-- Подумал, -- невозмутимо ответил Коперник. -- Но вы же умный человек, опытный разведчик. Информации, которую я вам сообщил, вполне хватит для того, чтобы сорвать операцию. Схватив меня, вы, конечно, узнаете еще пару незначительных подробностей, но вреда от этого будет гораздо больше.
Камаль Абдель аль-Вади пристально взглянул на собеседника.
-- Хорошо, господин Коперник. Будем считать, что этого достаточно. Вот то, о чем вы говорили. -- С этими словами генерал протянул русскому резиденту пачку стодолларовых купюр в банковской упаковке.
-- Отлично. -- Коперник сунул пачку денег в карман и попросил: -Притормозите здесь. Если что, вы знаете, где меня найти...
С этими словами он открыл дверцу, не оборачиваясь, высадился на тротуар и тут же смешался с потоком прохожих.
-- В штаб, -- приказал Камаль Абдель, и змеиная улыбка скользнула по его губам.
6
В Объединенном штабе вооруженных сил союзников на американской военной базе Эль-Риад в Кувейте царило некоторое оживление. В лицах подтянутых американских военных чувствовался какой-то скрытый азарт, присущий, наверное, всем военным перед боем. Здесь, в штабе, почти никто не сомневался, что очередной удар по Ираку будет нанесен со дня на день.
Командующий объединенными силами союзников бригадный генерал Вильям Эдельман развалился в походном кресле за столом. Несмотря на работающий на полную мощность кондиционер, генералу было не по себе от мысли, что рано или поздно ему придется покинуть это помещение и оказаться под палящим солнцем пустыни. Весь этот проклятый Кувейт был сплошной пустыней.
-- Если тут такая жара весной, то что же будет летом?.. -- пробормотал Эдельман, протягивая руку за ледяной банкой с "колой".
-- Прошу разрешения доложить, сэр. -- В проеме стеклянной двери застыл офицер-секретчик.
-- Что там, Джон? Докладывайте.
-- Только что получено донесение из нашей миссии ООН.
-- Это не наша миссия, -- раздраженно перебил генерал. -- Как вы верно заметили, капитан, это миссия ООН. А ООН -- международная организация...
-- Прошу прощения, сэр, -- извинился капитан. -- Но сообщение получено именно оттуда.
-- Читайте, -- бросил Эдельман.
-- Наш резидент Толстяк сообщает: у него есть все основания считать, что прибытие делегации парламента России связано с возможной попыткой вывезти из Ирака контейнер со штаммами бактериологического оружия.
-- Что? -- Брови генерала сошлись над переносицей. Отставив банку, он повернулся в кресле лицом к капитану. -- Чем этот Толстяк подтверждает свою информацию?
-- Подробности отсутствуют, сэр, -- доложил капитан.
-- Что они там думают у себя в ЦРУ?! -- вскипел Эдельман. -- Запросите подтверждение и вызовите ко мне начальника штаба.
Через несколько минут в кабинет вошел начальник штаба, генерал королевских вооруженных сил Великобритании Роберт Сикссмит.
-- Что-то срочное? -- спокойно спросил он. -- Неужели наши правительства наконец-то приняли решение о начале операции?
-- Хуже, -- бросил Эдельман. -- Садитесь, генерал. Прочтите это сообщение.
Британский генерал не спеша достал из кармана кителя очки в тонкой золотой оправе, нацепил их и пробежал взглядом текст сообщения. Закончив, он спокойно снял очки и убрал их обратно в карман. Только после этого поинтересовался у американца:
-- Вы уже доложили в Белый дом?
-- Нет еще. Не успел. Да и в любом случае докладывать необходимо с конкретным планом наших действий. Уверен, что Даунингстрит, 10, потребует от вас того же.
-- Итак?
-- Вся наша операция задумана из-за этого проклятого контейнера.
-- Значит, нанести удар?
-- Другого выхода я не вижу, -- пожал плечами Эдельман.
-- Но там эти русские парламентарии. Мы не можем нанести удар, пока они там, -- заметил Сикссмит.
-- Но мы не можем и выпустить их из Багдада с контейнером, -- парировал американец. -- В конце концов это только делегация парламента. Я уверен, что наш президент сумеет успокоить своего друга Бориса.
-- Вы так думаете? -- выразил сомнение британец. -- Такой ход в мире будет иметь негативную оценку. Французы выступят на стороне русских. Немцы могут нас не поддержать. Не говоря уже обо всех арабах.
-- Это политика, генерал, -- брезгливо заметил Эдельман. -- Оставим ее нашим правительствам. Я военный и вынужден решать конкретные задачи.
-- У меня другое предложение, -- произнес Сикссмит после минутного раздумья. -- Нет необходимости наносить удар по всем запланированным объектам. Я думаю, наша авиация сможет аккуратно разбомбить взлетную полосу международного аэропорта, не задев русский самолет.
-- Неплохо, -- оживился американец. -- Я уверен, мы как-нибудь сможем разумно объяснить подобные действия.
-- Это уже политика, -- улыбнулся британский генерал. -- Оставим ее нашим правительствам.
-- А русских мы потом вывезем силами ООН, -- продолжил мысль Эдельман. -- Пожалуй, я предложу Белому дому именно этот план.
-- Значит, объявляем готовность авиации?
-- Значит, объявляем...
Спустя десять минут на палубах американского авианосца "Энтерпрайсиз" зазвенел сигнал боевой тревоги. Мощные подъемники один за другим извлекали из трюмов крылатые машины, и пилоты бегом спешили занять места в кабине, чтобы в любой момент вылететь по приказу на задание...
Глава вторая. Театр военных действий
1
Шоссе в этом месте делало плавный поворот, словно огибая гордо торчащие сосны, и начинало неожиданно спускаться в низину. То есть сам спуск, естественно, не был для водителей неожиданностью, поскольку об этом недвусмысленно предупреждал знак. Но вот вид, открывавшийся сразу за соснами и невольно отвлекавший внимание как раз в тот момент, когда машина начинает стремительно спускаться с горы, и рождал то самое ощущение неожиданности. Как точно сказано: "дух захватывает". У всех, кто попадал сюда в первый раз, захватывало дух: примерно пять километров плавного спуска и такого же плавного подъема, где с одной стороны густо разросся лес, рассеченный линией высоковольтной электропередачи, а с другой, чуть в глубине, расположился небольшой тихий городок под названием Двоегорск.
Городок был по преимуществу одноэтажный, от него к шоссе тянулась узкая, давно не ремонтировавшаяся асфальтовая дорога, и там, где эта дорога утыкалась в шоссе, на большом пятачке стояло двухэтажное придорожное кафе с большой стоянкой, рассчитанной в том числе и на многотонные машины дальнобойщиков. Кафе непонятно почему носило название "Солнечный". Может быть, имелось в виду, что это ресторан или мотель? Впрочем, здание было построено в советские времена и с тех же времен сохранило свое название, а что могло иметься в виду в те странные времена -- сказать очень сложно. Во всяком случае, название не раздражало. "Солнечный" так "Солнечный".
Сразу за кафе примостилась бензоколонка. И для обитателей Двоегорска это было так же удобно, как и для дальнобойщиков. Не надо было мотаться за бензином в областной центр.
В общем, казалось, что это тихое место, занесенное сейчас, в феврале, мягким скрипучим снегом и почти сказочное под февральским ослепительным солнцем, может лишь обволакивать покоем, ленью и тишиной. Наверняка каждый второй проносящийся мимо водитель успевал подумать о том, что здесь неплохо было бы отдохнуть, а каждый пятый успевал не только подумать, но и остановиться. И уж совершенно точно, что никому из проносящихся мимо никогда не приходило в голову, что здесь можно запросто нарваться на очень большие неприятности!
Истинно сказано -- видимость обманчива. Но значительно хуже то, что обманчива она неожиданно...
2
"Солнечный" в этот день не пустовал. На стоянке отдыхало два "МАЗа", десятитонный рефрижератор "вольво" и парочка малолитражек. В кафе грелась, отдыхала и перекусывала дюжина человек, не считая бармена и девчонки лет семнадцати, с которой бармен вяло о чем-то разговаривал. Один столик занимала семья из четырех человек, видимо, из потрепанного "москвичонка" с багажником на крыше. Скорее всего, они ехали к родственникам куда-нибудь в Екатеринбург, но, увидев по дороге "Солнечный", решили накормить детей. За соседним столиком склонились в серьезном разговоре двое сосредоченных, хорошо одетых мужчин, без сомнения, хозяев вишневой "девятки". Перед ними был только горячий кофе. Есть они не собирались и остановились явно лишь ради заправки. Остальные шестеро принадлежали миру дальних автомобильных грузовых перевозок. Пятеро дальнобойщиков и одна мадам неопределенного возраста из тех, кого дальнобойщики называют "плечевыми" и возят с собой в качестве временных подружек в дороге. Причем четверо водил и их подруга сгрудились тесной компанией за одним столиком, а пятый дальнобойщик сидел отдельно, в одиночестве. Этот лысеющий, небритый молодой человек смотрел отрешенно в заиндевевшее окно и словно чего-то ждал. И ждал, судя по всему, каких-то неприятностей.
-- Собственной персоной. -- С этими словами Коперник достал свою аккредитационную карточку. -- Чтобы покончить с формальностями, давайте сюда, что там у вас есть.
Пастух в свою очередь достал из бумажника половину разорванной надвое открытки. Коперник приложил ее к своей половине, полученной через посольство. Линии разрыва полностью совпали. Аккуратно спрятав обе половины открытки, Коперник протянул Сергею руку.
-- Рад видеть вас.
После рукопожатия оба разведчика расположились тут же, у фонтана, на скамейке.
-- Я думаю, нет необходимости объяснять всю важность нашей операции, -став необыкновенно серьезным, продолжил разговор Коперник.
-- Я получил все необходимые инструкции, -- пожал плечами Пастух.
-- Отлично. Значит, вы в курсе содержимого груза.
Пастух утвердительно кивнул.
-- Этот контейнер содержит бактериологические штаммы. Это не просто какая-нибудь чума или черная оспа. Там находятся штаммы специально созданного смертельного вируса для применения на поле боя.
-- Я думаю, Леонид Викторович, нам не следует обсуждать эту тему, -несколько раздраженно ответил Пастух. -- Я уже сказал, что имею все необходимые инструкции.
-- Не обижайтесь, -- улыбнулся Коперник. -- Я это все говорю к тому, что контейнер требует бережного обращения. Он, конечно, не стеклянный, но, как говорится, береженого и бог бережет. Но перейдем к делу.
-- Неплохо бы, -- пробормотал Пастух.
-- Сегодня можете отдыхать, осматриваться. Ну, да вы сами знаете. На завтра запланировано посещение Дворца. Именно там и произойдет передача контейнера. На всех этапах, включая Дворец, необходимо соблюдать осторожность. Аэропорт, отель и подступы к Дворцу контролируются американцами. В остальных местах можно ожидать повышенного интереса со стороны самих арабов. Не вдаваясь в подробности, скажу только, что не все здесь, в Ираке, согласны с эвакуацией контейнера. Этих людей и стоит опасаться больше всего.
-- Кто это? -- деловито спросил Пастух.
-- Военные. Завтра вы в составе делегации прибудете во Дворец. Пока депутаты будут вести переговоры, вы получите контейнер. На место вы прибудете с кейсом. Точнее будет назвать его небольшим чемоданом. Где его взять -- я скажу позже. Вам передадут точно такой же, но с грузом. Не выпускайте его ни на секунду. Обратно постарайтесь сесть в машину к Жириновскому. И вообще держитесь всегда рядом с ним. Отлет планируется на послезавтра. Эта ночь будет самой трудной. Вас будут страховать наши арабы, но возможно всякое. Будет неплохо, если вы вообще спрячете контейнер под кровать к Владимиру Вольфовичу.
-- Или под подушку, -- мрачно пошутил Пастух.
-- Или под подушку, -- совершенно серьезно согласился Коперник. -Следующим утром в самолет -- и домой.
-- Все ясно. Что с чемоданом? -- спросил Пастух.
-- С этим просто. Сейчас вы отправитесь вот по этому адресу. -Коперник достал листок бумаги. -- Это небольшая лавка. Ее хозяин -- наш человек. Он попросит вас представиться. Назовете свое имя. Потом попросите представиться самого торговца. Его имя Юсеф. Только после этого вы купите чемодан. Кстати, деньги у вас есть?
-- Есть, конечно, -- обиделся Пастух.
-- А то я могу подкинуть... Ну, ладно, ладно -- есть так есть. Торговец сам предложит вам чемодан. Берите не раздумывая. Я все понятно объяснил?
-- Более чем.
-- И еще раз предупреждаю -- осторожно! Первым погибнете вы, вслед за вами миллионов двадцать человек.
-- Ну, вы меня совсем запугали, Леонид Викторович, -- проворчал Пастух.
-- Я сам боюсь... -- тихо произнес тот, и Сергей так и не понял, шутит он на этот раз или говорит совершенно серьезно.
* * *
Нужную лавку Пастух обнаружил не сразу, но достаточно быстро для человека, впервые оказавшегося на арабском Востоке. Магазинчик Юсефа располагался на одной из кривых торговых улочек среди десятка таких же заведений. Сам хозяин, араб лет сорока, как и полагается на Востоке, сидел на небольшом табурете на пороге своей лавки и лениво перебрасывался с другими торговцами меткими замечаниями в адрес прохожих, не пожелавших стать их клиентами.
При виде этой картины Пастух с улыбкой вспомнил фильм "Бриллиантовая рука", тем более что, едва завидев Сергея, хозяин тут же вскочил на ноги и пригласил зайти в лавку. Там он первым делом предложил гостю на выбор зеленый чай, кофе или содовую со льдом. Пастух предпочел в такую жару содовую и тут же получил запотевший стакан.
Далее покупка чемодана прошла точно так, как и говорил Коперник. После обмена именами Юсеф молча достал большой вместительный кейс, сделанный из алюминия и, наверное, потому напоминавший те чемоданы, с которыми идут на старт космонавты. Впрочем, Пастух вспомнил, что не раз видел подобные кейсы в руках "деловых" людей. Вот только размером они уступали этому.
Несмотря на то что Юсеф являлся, так сказать, шпионом при исполнении служебных обязанностей, это обстоятельство не помешало ему содрать с Пастуха восемьдесят долларов. На чем операция "чемодан" благополучно и завершилась. Пастух убрался восвояси, а Юсеф собрался было вернуться к своей неспешной беседе с коллегами, когда его остановил требовательный стук в заднюю дверь лавки.
Проворчав что-то недоброе, араб отворил дверь и расплылся в приторной улыбке при виде Коперника:
-- О, господин Захаров...
-- Да, это я, Юсеф, -- ответил тот по-арабски. -- Так и будем на пороге торчать или, может, ты пустишь меня внутрь?
-- О, конечно. -- Араб посторонился, пропуская гостя, и затворил дверь. -- Желает ли господин что-либо выпить? -- предложил он Копернику, который уже расположился на стуле и даже успел закурить.
-- Не желает, -- буркнул тот. -- Лучше прикрой свою лавочку на пять минут. Поговорим.
Юсеф тут же бросился исполнять приказ. Этот араб был тем самым связным, о котором говорил советник Джабр Мохаммед аль-Темими. Они были знакомы всего лишь сутки, но араб сразу же признал в Копернике своего начальника и теперь всячески старался ему угождать. Русский разведчик просто пользовался этим.
Когда хозяин закрыл дверь, ведущую на улицу, Коперник спросил его:
-- Как прошла встреча?
-- О, господин Захаров. Ваш человек ушел буквально за минуту до вашего прихода. Вы попросту разминулись.
-- Ты дал ему нужный чемодан?
-- О, конечно.
-- И сколько ты содрал с него? -- рассеянно поинтересовался Коперник.
-- Совсем немного... -- замялся араб.
-- Сколько? Я все равно узнаю.
-- Восемьдесят, -- с вздохом сообщил Юсеф и тут же добавил: -- Но это хорошая цена для такого чемодана...
-- Восемьдесят чего? -- перебил его Коперник. -- Динаров?
-- Долларов, -- потупив взгляд, поправил араб.
-- Во дает... -- присвистнул Коперник. -- Но впрочем, это не важно. Главное -- все прошло как надо.
-- О, господин Захаров. Можете не беспокоиться.
-- Ну вот и славно. -- Коперник сделал движение, чтобы встать, но остановился, как бы вспомнив о чем-то. -- Да, Юсеф. Мы одни?
-- Да, конечно. Я специально отправил своего помощника на базар. -Юсеф оглянулся по сторонам, как бы еще раз желая убедиться в сказанном.
-- Я хотел у тебя спросить, -- не спеша продолжил Коперник. -- У тебя много товара. А я ищу для себя кинжал. Только не эти сувенирные поделки, а настоящий арабский клинок. Может, посмотришь у себя? Я бы купил.
-- Купил?! -- с искренним возмущением вскричал Юсеф. -- Зачем покупать!.. Я подарю. Для хорошего человека ничего не жалко.
-- Спасибо, конечно, -- расслабленно улыбнулся Коперник, -- но ты поищи, а там уж поговорим.
Юсеф нырнул куда-то под прилавок и через минуту извлек кривой арабский кинжал в ножнах, покрытых орнаментом и изречениями из Корана. Коперник с интересом взглянул на клинок. Араб вытащил кинжал из ножен и протянул рукояткой вперед.
-- Занятная вещица, -- пробормотал Коперник, беря кинжал. -- А на ножны можно взглянуть?..
-- О, конечно... -- затянул свое обыкновенное Юсеф и повернулся к прилавку.
В этот же момент Коперник, сидевший до этого в позе абсолютно расслабленного человека, вдруг собрался, как для прыжка, и качнулся вперед всем телом, сделав резкое движение рукой. Тотчас старинный кинжал по самую рукоятку оказался в основании черепа бедного араба, а Коперник уже вновь, как ни в чем не бывало, развалился на стуле.
Юсеф дернулся и, не успев даже застонать, рухнул на пол. В его взгляде застыло изумление, не успевшее перейти в ужас. Предсмертная судорога пробежала по его телу, и он затих.
Коперник затянулся сигаретой и встал со стула. Первым делом он проверил пульс у своей жертвы. Убедившись, что удар клинком раз и навсегда вывел несчастного Юсефа из жизни, он достал носовой платок и тщательно протер рукоятку кинжала. Потом Коперник потратил несколько секунд на осмотр помещения. Удовлетворившись этой проверкой, он аккуратно перешагнул через труп и покинул лавку Юсефа...
5
Жаркое месопотамское солнце клонилось к западу, готовясь раствориться где-то среди бескрайних песков сирийских пустынь. Стройные ливанские кедры, окружавшие бассейн с трех сторон, отбрасывали длинную густую тень. Под одним из кедров пожилой повар в белом колпаке старательно переворачивал на жаровне палочки с люля-кебабом, и терпкий аромат специй и свежего мяса медленно заполнял неподвижный воздух вокруг.
С видимым удовольствием нырнув в последний раз, Камаль Абдель появился на поверхности воды у самой лестницы. Резким движением он покинул бассейн и, взяв из рук расторопного слуги полотенце, направился к шезлонгу. Начальник армейской разведки, несмотря на свое положение, а может, именно благодаря ему, редко когда мог позволить себе это нехитрое удовольствие. Служба занимала практически большую часть суток, оставляя немного времени на сон. Да и ночевать генерал частенько оставался в штабе. Так что у себя на вилле в пригороде Багдада он был не такой уж и частый гость.
Сегодня Камаль Абдель аль-Вади позволил себе немного расслабиться. Он, как опытный охотник, расставил своих егерей и теперь ожидал, попадется ли кто-нибудь в его ловушки. Камаль Абдель не любил лишних движений. Сделав все, что он считал нужным и возможным для достижения поставленной цели, он был готов ждать результатов столько, сколько понадобится. Не больше, но и никак не меньше. Это качество не раз помогало ему выходить победителем из многочисленных дворцовых интриг. Когда у его врагов сдавали нервы и они начинали совершать необдуманные шаги, генерал тут же наносил свой удар, оказывавшийся чаще всего смертельным. Так, и только так, он смог стать тем, кем был в настоящее время, и, что гораздо труднее, удержаться на завоеванных позициях...
Камаль Абдель с наслаждением растянулся в шезлонге, греясь в лучах заходящего и оттого ласкового солнца. Не глядя, он взял со стоящего рядом стола свою любимую сигарку, и тотчас из-за спины протянулась рука слуги с зажигалкой. Затянувшись, генерал закрыл глаза...
-- Прошу прощения, господин генерал, -- нарушил покой начальника армейской разведки голос дворецкого.
-- Что еще? -- не открывая глаз, спросил Камаль Абдель.
-- С вами хочет встретиться ваш адъютант.
Генерал открыл глаза. Если вышколенный адъютант осмелился беспокоить своего начальника в минуты его редкого отдыха, да еще приехал на виллу, вместо того чтобы просто позвонить, то дело действительно того заслуживало.
-- Пригласи его.
Ощущение отдыха оставило генерала. Его взгляд вновь приобрел стальной блеск. Только на секунду он позволил себе с сожалением посмотреть на неподвижную гладь бассейна и вдохнуть прелестный аромат люля-кебаба. Через секунду вся лирика была отброшена в сторону. Камаль Абдель запахнулся в шелковый халат и взял из нефритовой пепельницы дымящуюся сигарку.
Адъютант подошел к шефу твердым шагом, лихо козырнул и доложил:
-- Прошу прощения, господин генерал...
-- Говори, коли пришел, -- пробурчал начальник армейской разведки.
-- Русский вышел на связь. Просит о встрече, господин генерал.
-- Я так и думал, -- невозмутимо произнес Камаль Абдель, и было совершенно ясно, что он не рисуется, а действительно был уверен в этом. -- В чем же проблема? Организуйте встречу.
-- Прошу прощения, господин генерал, но он готов встретиться только с вами лично.
-- Вот оно что... -- протянул начальник армейской разведки.
Несколько секунд он молча размышлял. Потом резко выпрямился в шезлонге, затушил сигарку и встал.
-- Едете со мной, -- приказал он. -- Только переоденьтесь. -- Генерал кивнул па мундир адъютанта и стремительно направился к дому.
Спустя полчаса из ворот виллы генерала аль-Вади выехало обшарпанное такси. За рулем сидел адъютант. Только теперь на нем вместо щегольского мундира были надеты потертые джинсы, шелковая рубашка невероятной расцветки и широкая кепка -- обычный для багдадских таксистов наряд. На заднем залатанном сиденье расположился сам генерал. Он тоже был одет соответствующим образом -- дешевый деловой костюм, темные очки "хамелеон" каплевидной формы.
Подобно халифу Харуну ар-Рашиду из сказок "Тысячи и одной ночи" Камаль Абдель аль-Вади решил тайно посетить город...
Такси колесило по городу минут сорок. За это время солнце окончательно скрылось и южная ночь обрушилась на древний Багдад. Тем не менее город продолжал жить своей жизнью. Конечно, это была уже не та сумасшедшая суета, которая царила в столице до кувейтской войны. Но, несмотря на международную блокаду, жизнерадостные багдадцы изыскивали неведомые возможности для утоления своего темперамента. В общем, с наступлением темноты народ продолжал гулять, предаваясь своим нехитрым радостям.
Такси с необычным пассажиром и не менее необычным шофером сразу же потерялось среди сотен таких же автомобилей. В результате этой поездки они оказались на одной из центральных площадей. Адъютант припарковался у тротуара. Минут через десять к такси подошел высокий светловолосый человек и, не спрашивая разрешения, уселся на заднее сиденье рядом с генералом.
-- Рад, что вы согласились на личную встречу, генерал, -- произнес этот человек. -- Зовите меня просто Коперник.
-- Тогда оставьте мое звание в покое и зовите меня просто Ала ад-Дином, -- ледяным тоном ответил Камаль Абдель и приказал адъютанту: -- Поехали...
Такси тронулось с места и тут же затерялось в оживленном потоке городского транспорта.
-- Вы понимаете, что если я оторвался от своих дел и счел необходимым лично встретиться с вами, Коперник, то только потому, что ожидаю услышать от вас действительно важную для меня информацию, -- сообщил генерал, раскуривая очередную сигарку.
-- Безусловно, уважаемый Аладдин, -- ответил Коперник, произнеся имя сказочного героя на европейский лад. -- Но и вы поймите, что в худшем случае вы рискуете потерять зря некоторое время. Я же рискую жизнью. Надеюсь, нет необходимости напоминать, какие функции я выполняю в вашей замечательной стране.
-- Хорошо, -- поморщился Камаль Абдель. -- Давайте перейдем сразу же к делу.
-- К делу так к делу, -- согласился Коперник. -- Вы в курсе условий нашей договоренности?
-- Никакой договоренности не было, -- отрезал генерал. -- Выкладывайте, что вы хотите мне сообщить, и после посмотрим, стоит ли эта информация хотя бы потраченного мною времени. Мы не на базаре.
-- И действительно не на базаре, -- вздохнул Коперник. -- Моя информация касается прибывшей сегодня делегации Российского парламента.
-- Дальше. -- Камаль Абдель ничем не выдал своей заинтересованности в этой информации.
-- Конкретно я имею в виду тот груз, который эта делегация должна вывезти из Ирака. Надеюсь, вы понимаете, о чем идет речь? -- Коперник пристально посмотрел на собеседника.
-- Допустим. -- Генерал продолжал курить с самым невозмутимым видом.
-- Допустим, -- повторил Коперник. -- Я могу сообщить имя русского агента, имеющего задание вывезти контейнер, и некоторые подробности операции. Интересует ли вас, Аладдин, такая информация?
-- Да, -- коротко бросил начальник армейской разведки.
-- Тогда, по вашему мнению, она стоит потраченного времени и десяти тысяч долларов? -- нагло улыбнулся Коперник.
-- Стоит. -- Генерал продолжал оставаться немногословным.
-- Человека зовут Сергей Пастухов. Он формально является помощником Жириновского. Остановился в "Хилтоне", в номере 310. Завтра он вместе с делегацией прибудет во Дворец на встречу с вашим премьер-министром. Там он получит контейнер, с тем чтобы послезавтра вывезти его в Россию. Это все, что я могу вам сообщить.
Генерал несколько секунд молчал, потом задал вопрос:
-- Кто должен передать контейнер?
-- Простите, уважаемый Аладдин, -- улыбнулся Коперник, -- но я не могу выдать вам государственную тайну.
-- А вы не подумали, что вот сейчас мы можем свернуть ко мне в штаб и там с вами побеседуют опытные специалисты выпытывать чужие гостайны? -спокойно поинтересовался Камаль Абдель.
-- Подумал, -- невозмутимо ответил Коперник. -- Но вы же умный человек, опытный разведчик. Информации, которую я вам сообщил, вполне хватит для того, чтобы сорвать операцию. Схватив меня, вы, конечно, узнаете еще пару незначительных подробностей, но вреда от этого будет гораздо больше.
Камаль Абдель аль-Вади пристально взглянул на собеседника.
-- Хорошо, господин Коперник. Будем считать, что этого достаточно. Вот то, о чем вы говорили. -- С этими словами генерал протянул русскому резиденту пачку стодолларовых купюр в банковской упаковке.
-- Отлично. -- Коперник сунул пачку денег в карман и попросил: -Притормозите здесь. Если что, вы знаете, где меня найти...
С этими словами он открыл дверцу, не оборачиваясь, высадился на тротуар и тут же смешался с потоком прохожих.
-- В штаб, -- приказал Камаль Абдель, и змеиная улыбка скользнула по его губам.
6
В Объединенном штабе вооруженных сил союзников на американской военной базе Эль-Риад в Кувейте царило некоторое оживление. В лицах подтянутых американских военных чувствовался какой-то скрытый азарт, присущий, наверное, всем военным перед боем. Здесь, в штабе, почти никто не сомневался, что очередной удар по Ираку будет нанесен со дня на день.
Командующий объединенными силами союзников бригадный генерал Вильям Эдельман развалился в походном кресле за столом. Несмотря на работающий на полную мощность кондиционер, генералу было не по себе от мысли, что рано или поздно ему придется покинуть это помещение и оказаться под палящим солнцем пустыни. Весь этот проклятый Кувейт был сплошной пустыней.
-- Если тут такая жара весной, то что же будет летом?.. -- пробормотал Эдельман, протягивая руку за ледяной банкой с "колой".
-- Прошу разрешения доложить, сэр. -- В проеме стеклянной двери застыл офицер-секретчик.
-- Что там, Джон? Докладывайте.
-- Только что получено донесение из нашей миссии ООН.
-- Это не наша миссия, -- раздраженно перебил генерал. -- Как вы верно заметили, капитан, это миссия ООН. А ООН -- международная организация...
-- Прошу прощения, сэр, -- извинился капитан. -- Но сообщение получено именно оттуда.
-- Читайте, -- бросил Эдельман.
-- Наш резидент Толстяк сообщает: у него есть все основания считать, что прибытие делегации парламента России связано с возможной попыткой вывезти из Ирака контейнер со штаммами бактериологического оружия.
-- Что? -- Брови генерала сошлись над переносицей. Отставив банку, он повернулся в кресле лицом к капитану. -- Чем этот Толстяк подтверждает свою информацию?
-- Подробности отсутствуют, сэр, -- доложил капитан.
-- Что они там думают у себя в ЦРУ?! -- вскипел Эдельман. -- Запросите подтверждение и вызовите ко мне начальника штаба.
Через несколько минут в кабинет вошел начальник штаба, генерал королевских вооруженных сил Великобритании Роберт Сикссмит.
-- Что-то срочное? -- спокойно спросил он. -- Неужели наши правительства наконец-то приняли решение о начале операции?
-- Хуже, -- бросил Эдельман. -- Садитесь, генерал. Прочтите это сообщение.
Британский генерал не спеша достал из кармана кителя очки в тонкой золотой оправе, нацепил их и пробежал взглядом текст сообщения. Закончив, он спокойно снял очки и убрал их обратно в карман. Только после этого поинтересовался у американца:
-- Вы уже доложили в Белый дом?
-- Нет еще. Не успел. Да и в любом случае докладывать необходимо с конкретным планом наших действий. Уверен, что Даунингстрит, 10, потребует от вас того же.
-- Итак?
-- Вся наша операция задумана из-за этого проклятого контейнера.
-- Значит, нанести удар?
-- Другого выхода я не вижу, -- пожал плечами Эдельман.
-- Но там эти русские парламентарии. Мы не можем нанести удар, пока они там, -- заметил Сикссмит.
-- Но мы не можем и выпустить их из Багдада с контейнером, -- парировал американец. -- В конце концов это только делегация парламента. Я уверен, что наш президент сумеет успокоить своего друга Бориса.
-- Вы так думаете? -- выразил сомнение британец. -- Такой ход в мире будет иметь негативную оценку. Французы выступят на стороне русских. Немцы могут нас не поддержать. Не говоря уже обо всех арабах.
-- Это политика, генерал, -- брезгливо заметил Эдельман. -- Оставим ее нашим правительствам. Я военный и вынужден решать конкретные задачи.
-- У меня другое предложение, -- произнес Сикссмит после минутного раздумья. -- Нет необходимости наносить удар по всем запланированным объектам. Я думаю, наша авиация сможет аккуратно разбомбить взлетную полосу международного аэропорта, не задев русский самолет.
-- Неплохо, -- оживился американец. -- Я уверен, мы как-нибудь сможем разумно объяснить подобные действия.
-- Это уже политика, -- улыбнулся британский генерал. -- Оставим ее нашим правительствам.
-- А русских мы потом вывезем силами ООН, -- продолжил мысль Эдельман. -- Пожалуй, я предложу Белому дому именно этот план.
-- Значит, объявляем готовность авиации?
-- Значит, объявляем...
Спустя десять минут на палубах американского авианосца "Энтерпрайсиз" зазвенел сигнал боевой тревоги. Мощные подъемники один за другим извлекали из трюмов крылатые машины, и пилоты бегом спешили занять места в кабине, чтобы в любой момент вылететь по приказу на задание...
Глава вторая. Театр военных действий
1
Шоссе в этом месте делало плавный поворот, словно огибая гордо торчащие сосны, и начинало неожиданно спускаться в низину. То есть сам спуск, естественно, не был для водителей неожиданностью, поскольку об этом недвусмысленно предупреждал знак. Но вот вид, открывавшийся сразу за соснами и невольно отвлекавший внимание как раз в тот момент, когда машина начинает стремительно спускаться с горы, и рождал то самое ощущение неожиданности. Как точно сказано: "дух захватывает". У всех, кто попадал сюда в первый раз, захватывало дух: примерно пять километров плавного спуска и такого же плавного подъема, где с одной стороны густо разросся лес, рассеченный линией высоковольтной электропередачи, а с другой, чуть в глубине, расположился небольшой тихий городок под названием Двоегорск.
Городок был по преимуществу одноэтажный, от него к шоссе тянулась узкая, давно не ремонтировавшаяся асфальтовая дорога, и там, где эта дорога утыкалась в шоссе, на большом пятачке стояло двухэтажное придорожное кафе с большой стоянкой, рассчитанной в том числе и на многотонные машины дальнобойщиков. Кафе непонятно почему носило название "Солнечный". Может быть, имелось в виду, что это ресторан или мотель? Впрочем, здание было построено в советские времена и с тех же времен сохранило свое название, а что могло иметься в виду в те странные времена -- сказать очень сложно. Во всяком случае, название не раздражало. "Солнечный" так "Солнечный".
Сразу за кафе примостилась бензоколонка. И для обитателей Двоегорска это было так же удобно, как и для дальнобойщиков. Не надо было мотаться за бензином в областной центр.
В общем, казалось, что это тихое место, занесенное сейчас, в феврале, мягким скрипучим снегом и почти сказочное под февральским ослепительным солнцем, может лишь обволакивать покоем, ленью и тишиной. Наверняка каждый второй проносящийся мимо водитель успевал подумать о том, что здесь неплохо было бы отдохнуть, а каждый пятый успевал не только подумать, но и остановиться. И уж совершенно точно, что никому из проносящихся мимо никогда не приходило в голову, что здесь можно запросто нарваться на очень большие неприятности!
Истинно сказано -- видимость обманчива. Но значительно хуже то, что обманчива она неожиданно...
2
"Солнечный" в этот день не пустовал. На стоянке отдыхало два "МАЗа", десятитонный рефрижератор "вольво" и парочка малолитражек. В кафе грелась, отдыхала и перекусывала дюжина человек, не считая бармена и девчонки лет семнадцати, с которой бармен вяло о чем-то разговаривал. Один столик занимала семья из четырех человек, видимо, из потрепанного "москвичонка" с багажником на крыше. Скорее всего, они ехали к родственникам куда-нибудь в Екатеринбург, но, увидев по дороге "Солнечный", решили накормить детей. За соседним столиком склонились в серьезном разговоре двое сосредоченных, хорошо одетых мужчин, без сомнения, хозяев вишневой "девятки". Перед ними был только горячий кофе. Есть они не собирались и остановились явно лишь ради заправки. Остальные шестеро принадлежали миру дальних автомобильных грузовых перевозок. Пятеро дальнобойщиков и одна мадам неопределенного возраста из тех, кого дальнобойщики называют "плечевыми" и возят с собой в качестве временных подружек в дороге. Причем четверо водил и их подруга сгрудились тесной компанией за одним столиком, а пятый дальнобойщик сидел отдельно, в одиночестве. Этот лысеющий, небритый молодой человек смотрел отрешенно в заиндевевшее окно и словно чего-то ждал. И ждал, судя по всему, каких-то неприятностей.