– Теперь налево.
Алена снисходительно усмехнулась и повернула в указанную сторону. Кажется, мальчик в детстве не наигрался в казаки-разбойники и сейчас наверстывает упущенное.
– Сейчас повесьте трубку и идите прямо по тротуару, – распорядился собеседник, – вы уже практически на месте.
Она отключилась и пошла по погруженному во тьму двору. Ей стало страшно. Кругом ни души и хоть глаз выколи, вот ведь здорово-то как…
– Еще раз здравствуйте, Алена, – прозвучало у нее над ухом прямо за спиной.
От неожиданности у нее перехватило дыхание. И очень вовремя, иначе она точно бы закричала с перепуга так, что проснулась бы вся префектура. Она резко развернулась. Позади нее стоял рослый худощавый мужчина в джинсах, черной кожаной куртке с поднятым воротником и натянутой на глаза кепке.
– Вы всегда так обходительны? – срывающимся от волнения пополам с возмущением голосом поинтересовалась она. – Вы меня напугали! Я чуть от страха не умерла! Это что, такой способ развлечься?
– Извините! – смутился мужчина. – Напугать я вас не хотел. Но я вынужден соблюдать максимальную конспирацию. – Он указал рукой куда-то в темноту: – Пройдемте в машину, тут холодно, к тому же нас могут увидеть.
Он указал рукой направление движения, приглашая следовать за собой. Алена пошла следом, сильно сомневаясь в том, что кто-то может увидеть их в этой темноте. Через несколько метров за очередным подъездом обнаружилась арка, в которой мордой на выезд стояла старенькая «Лада» седьмой модели, непонятного темного цвета.
– Сюда, пожалуйста, – Гуру открыл ей заднюю дверь.
Алена с трудом влезла внутрь утлой машины. «М-да», – мельком подумала она, оглядывая потертый салон, пропахший запахом бензина и табака, и покрытую царапинами самодельную тонировку на окнах. На таких дровах ей приходилось ездить впервые. Это даже было в какой-то мере экзотично. Гуру с грохотом огромной консервной банки захлопнул за ней дверь и, обходя машину, направился к водительской двери. Алена оглядела салон. Старенько, но, в общем-то, чистенько. Ни грязи, ни мусора. Лишь большие мягкие игральные кубики – талисман, подвешенные под зеркалом заднего вида, да милицейская фуражка, лежащая на видном месте за сидениями под задним стеклом. Скорее всего, простая уловка против гаишников.
Гуру уселся на водительское сидение и обернулся к ней.
– Алена, пожалуйста, выключите мобильный, – попросил он и, видя, что она колеблется, терпеливо добавил: – Пожалуйста, сделайте, как я прошу. Это необходимо, поверьте.
Алена скептически пожала плечами и выключила телефон. Что-то в образе Гуру показалось ей смутно знакомым.
– Теперь отсоедините аккумулятор, – произнес Гуру и пояснил: – Иначе можно подслушать нас и даже вероятно вычислить местонахождение. Поэтому лучше перестраховаться.
Она выполнила и эту просьбу. Гуру удовлетворенно кивнул и завел мотор.
– Мы поговорим на ходу, – сообщил он, выезжая из подворотни, – так безопаснее.
– Как хотите, – согласилась Алена. Она уже начала привыкать к этой мании преследования. – Скажите, как вы меня нашли? Откуда вам известен мой личный номер? Его знают совсем не многие!
– Скажем так, это мой секрет, – уклонился от ответа собеседник, – но найти вас было не очень сложно, вы личность приметная.
И снова что-то знакомое мелькнуло в его ответе.
– Кто разговаривал со мной по телефону? – продолжала допытываться Алена. – У вас голос другой. Вы имеете сообщников?
– Сообщники у преступников! – обиделся Гуру. – А голос по телефону изменить не сложно, достаточно накрыть микрофон плотной тканью, не говоря уже о более совершенных способах. Вы хотели со мной поговорить?
– Хотела, – подтвердила она. – Я расследую убийство моего коллеги, Станислава Орешникова. Он упоминал, что работает с вами по некоему делу, связанному с ГМО. У меня есть основания полагать, что его гибель каким-то образом с этим связана.
– Не каким-то, а самым непосредственным! – немедленно отреагировал Гуру. – Его убило «Выживание».
– Что его убило?! – удивленно переспросила Алена.
– «Выживание», – подтвердил Гуру. – По-английски «Сёрвайвинг». Так они себя называют.
– Нелепое какое-то название… – Алена скептически усмехнулась.
– У них под это дело целая философия подведена, – пожал плечами Гуру, – что-то вроде: «Что бы ни случилось с миром, мы всегда выживем». И они неуклонно следуют этому принципу.
Алена почувствовала, что вокруг с каждой минутой становится все больше загадок и все меньше ясности.
– Так все-таки, кто это – «они»? – спросила она. – И зачем им понадобилось убивать Стасика? То есть Орешникова? Я знала его достаточно хорошо, чтобы с уверенностью заявить, что он вряд ли был способен доставить кому-то даже минимальные проблемы.
– Думаю, будет лучше, если я расскажу все по порядку, – сказал Гуру, ведя машину по ночному городу, – тем более что надолго затягивать нашу встречу небезопасно.
– Хорошо, – согласилась Алена, доставая из кармана пальто диктофон.
Заметив движение, Гуру обернулся. В свете мелькающих мимо фонарей его лицо, почти полностью скрытое поднятым воротником и натянутой на глаза кепкой, стало видно намного лучше, но это ничем не помогло. Она явно никогда не видела его раньше.
– Нет! – заявил он. – Никаких записей. Я просто рассказываю, вы запоминаете. Только так! Устраивает?
– Но к чему такие сложности? – удивилась Алена, изо всех сил пытаясь понять, что же именно кажется ей знакомым в его образе.
– Я вам не доверяю, – просто ответил Гуру, отворачиваясь. Он свернул на развязку, меняя направления движения. – Вам придется продемонстрировать серьезность своих намерений, и только тогда я предоставлю вам доказательства.
– И каким же образом я должна это сделать? – нахмурилась она.
– Я скажу. Для вас это не будет сложно… Наверное. – Гуру немного помолчал и добавил: – Я хочу, чтобы вы опубликовали статью.
– Ну, вот это действительно совсем не сложно, – улыбнулась Алена, – это и есть моя работа.
– Вы не понимаете. – Гуру бросил на нее взгляд через зеркало заднего вида и покачал головой. – «Выживание» обладает практически безграничными возможностями. В их руках огромные деньги, купленные правительства, подконтрольные СМИ и госорганы. За рубежом мы не можем опубликовать эти данные уже два года. Кроме того, за нами идет непрерывная охота, мы вынуждены постоянно скрываться. И с каждым годом нас становится все меньше.
– Так все же, кто это – «мы», и кто – «Выживание»? И в чем проблема опубликовать материал? В конце концов, есть же интернет, выкладывай – не хочу, все, что душе угодно! – развела руками Алена.
– Все не так просто, – покачал головой Гуру. – «Выживание» способно контролировать все. Кто-то целиком принадлежит им, кого-то можно купить, на кого-то можно надавить. Но давайте по порядку.
«Выживание» – это транснациональная организация сверхсостоятельных людей, поставивших целью получить контроль над миром. Фактически они хотят мирового господства. Нити тянутся в США, мы полагаем, что это их основная база, но далеко не единственная. Одними американцами все не ограничивается. Членам «Выживания» принадлежат крупнейшие финансовые, сельскохозяйственные, продовольственные, фармацевтические и медийные организации по всему миру. Это, наверное, крупнейший заговор за всю историю человечества, длящийся, по нашим подсчетам, уже более ста лет. Заговор, передающийся внутри богатых семейств от отца к сыну. Направления атаки «Выживания» четко структурированы и тщательно продуманы. Это монополизация сфер финансов, продовольствия, медицины и землевладения. Члены «Выживания» постепенно подминают под себя интересующие сферы. Надо захватить банк – устраивается банкротство, надо захватить финансовую систему – делается финансовый кризис, пора подмять под себя сельское хозяйство – в мире начинается очередная аграрная революция.
Лет сорок – пятьдесят назад «Выживание» пришло к простому выводу. Если ты контролируешь деньги, ты контролируешь правительства, но правительства могут быть переизбраны или свергнуты. Если ты контролируешь нефть и газ, ты контролируешь страны и экономику, но экономики могут рухнуть или, к примеру, перестроиться на другой вид топлива. Но если ты контролируешь еду, ты контролируешь все. Каждого человека, ведь людям не обойтись без еды. С тех пор «Выживание» активно захватывает продовольственный рынок. Они не размениваются по мелочам и не производят консервы, их цель глобальна – захват мирового сельского хозяйства и животноводства. Сначала мир наводнили «инновационные» технологии химической обработки полей при помощи пестицидов и гербицидов, но эта попытка оказалась неудачной. Мир стал сопротивляться химической заразе, резко окрепло движение «зеленых». И «Выживание» сделало выводы. Оно создало ГМО. В этом продукте организация учла все прошлые ошибки. ГМО выглядит дешевым и выгодным продуктом, привлекательным для бизнеса, а главное – оно защищено авторским правом, то есть дает возможность захватить рынок при поддержке закона.
– Механизм распространения трансгенов мне понятен, – воспользовалась паузой Алена, – я изучила этот вопрос. – Она в который раз отметила, что их беседа ей что-то напоминает, но снова не смогла определить, что же именно. – Но в этом нет ничего убийственного. Это очень грязный большой бизнес, но не более. Почему же гибнут люди?
– Сейчас поймете. – Гуру продолжал петлять по городу. – За много лет развития заговора информация о нем неоднократно просачивалась в мир, но так и оставалась на уровне страшных слухов и нереальных баек. Это происходило потому, что участники «Выживания» досконально продумали систему конспирации. Многие могут догадываться, к кому тянутся нити управления, но никто не может это доказать. Члены организации не записывают на свое имя захваченный ими мир. Для этого используются сложные и запутанные юридические ходы, инвестиционные фонды, акционерные общества, оффшорные компании, разветвленная система дочерних предприятий, родственные связи между несколькими разными фамильными кланами. Вы никогда не узнаете, а тем более не докажете, кто на самом деле является владельцами, например, «ГруппЛайф оф Америка», объединившей в себе крупную часть их компаний. Номинальные руководители зачастую и сами не знают, на кого работают. Их выбрали акционеры. Или учредители. Или просто нанял отдел кадров. Настоящие хозяева всегда в тени. И их можно понять. Если не с кем бороться – то нет и самой борьбы. Таким образом, они неприкасаемы и в безопасности.
Но есть одно «но». Можно гениально продумать любую юридическую цепочку и виртуозно организовать конспирацию. Можно все продумать до мелочей. Но одну вещь нельзя держать под контролем всегда и полностью. Это человеческий фактор. Богатые люди довольно беспомощны в обычной жизни, а сверхбогатые беспомощны вдвойне. Кто-то должен возить их на машинах и самолетах, открывать перед ними двери, готовить еду, подавать корреспонденцию, убираться в особняках и кабинетах, стричь лужайки и рыхлить клумбы. Кто-то должен изобретать ГМО или мыть пробирки. Любой миллионер окружен персоналом из обычных людей, и наши враги из «Выживания» не исключение. А у персонала есть уши и, что удивительно для самих толстосумов, иногда имеются и мозги. Люди слышат, видят и понимают. Конечно, текучесть кадров в таких местах крайне низка, но иногда людей увольняют, от услуг ученых отказываются, любовниц бросают. И тогда информация просачивается наружу. Если она не имеет под собой доказательств, «Выживание» реагирует очень тонко. В СМИ появляются едкие заметки, высмеивающие очередного «борца с международным заговором». Очевидца быстро низводят в разряд аферистов и шарлатанов, а его информация пополняет собой бездонную копилку абсурдных слухов. А когда доказательства есть, «Выживание» не останавливается ни перед чем. И тогда гибнут люди. – Гуру неожиданно замолчал и пару секунд задумчиво вел машину.
– У вас имеются какие-то конкретные доказательства существования «Выживания» и их работы? – предположила Алена.
– К нам в руки попал один предельно секретный документ «Выживания». Месячный отчет, составленный для самой верхушки. Сорок семь страниц фактов, цифр и фамилий. Мировая сводка о захвате финансовых интересов влияния, сельхозземель, предприятий, рынков фармакологических препаратов и зерновой продукции. Там же были доклады из научных лабораторий их компаний, из которых можно многое понять.
– Например, что?
– Например, то, что ГМО, выбранное «Выживанием» в качестве основного оружия для захвата мирового продовольственного рынка, имеет «маленький побочный эффект». Оно калечит и убивает людей.
– Это серьезное обвинение. – Алена слегка качнула головой. – Тем более, что, насколько мне известно, на сегодняшний день ни у кого подобной информации нет.
– Такая информация есть, – возразил Гуру, – есть она и у них, и у нас.
– Как же это такая могущественная организация допустила столь грубую оплошность? Как произошла утечка конфиденциальных данных? – Алена разглядывала мягкую игрушку-талисман, подвешенную под зеркалом заднего обзора. Белые игральные кубики смешно трепыхались на поворотах и бились о лобовое стекло. При этом они были яркие и чистые, словно из магазина. Наверное, Гуру их регулярно стирает, не иначе. Она мысленно улыбнулась: а он сентиментален. – Или всему виной человеческий фактор, о котором вы упомянули? – добавила она вслух.
– Моя младшая сестра работала моделью, – задумчиво ответил Гуру, – она была красивой девушкой. – Он немного помолчал. – Два с половиной года назад ей предложили контракт в США. Предложение было заманчивое, и она согласилась. Лиза звонила мне каждую неделю. Штаты ей понравились. На одной квартире с ней жила модель-китаянка, они быстро сдружились, она набросала мне через интернет добрую сотню фотографий. Спустя четыре месяца она познакомилась с молодым человеком, американцем, из очень богатой и приличной семьи. Мне это конечно же очень не понравилось, но сестра пребывала в восторге, а воспитывать двадцатилетнюю девчонку через океан по телефону было глупо. Ну как же, образованный, обходительный, эрудированный и совсем не бедный. Некто Питер Смитсон, на тот момент двадцати шести лет. Прямо американская мечта! – зло усмехнулся Гуру. – Все как в сказке, только одна досадная мелочь: мистер Америка любил потусить в элитных ночных клубах, где был не прочь сильно напиться. Она неоднократно рассказывала, что он сам жаловался на неприятности, возникающие у него из-за пристрастия к ночной жизни. Его отец относился к этой его привычке крайне негативно. Кстати, о своем отце этот тип рассказывал только будучи пьяным, и только совсем нереальные истории. Будто он связан с людьми настолько великими, что им не то принадлежит, не то почти принадлежит весь мир, при этом упоминал про какое-то «Выживание». Мы еще смеялись – хоть бы название придумал менее нелепое. – Гуру вновь замолчал на несколько мгновений.
– Как-то раз Лиза позвонила мне в неурочное время, прямо на работу. – Он в который раз сменил направление движения. – Ей было страшно. Она рассказала, что этот парень снова набрался в клубе до бесчувствия, и ей пришлось чуть ли не тащить его домой. Дома он не расставался с какой-то папкой, каждую минуту заявляя, что это сверхважные документы для очень серьезных людей, которые доверил ему отец. И что если отец узнает о том, что он привез их домой, то точно его прибьет. Поэтому их надо обязательно запереть в сейф. Но по пьяни он не смог правильно запереть дверцу, и сейф остался открытым. Лиза из любопытства заглянула в папку и начала читать документ. За этим занятием ее застал случайно проснувшийся пьяный бойфренд, наорал на нее, заявив, что она засунула свой нос куда не надо и теперь ей конец, после чего вскоре снова уснул. И теперь она сидит в страхе рядом с ним и не знает, что делать, так как информация в документе была и вправду жуткая.
Гуру вновь замолчал, но на этот раз продолжил рассказ практически сразу:
– Я посоветовал ей не переживать из-за всякой ерунды, взять такси и ехать домой, а документ, раз уж он выглядит таким страшным, на всякий случай сфотографировать на камеру мобильного телефона и, если возникнут неприятности, немедленно обратиться в полицию. В тот момент я находился на службе и не мог долго разговаривать. Решили созвониться после того, как я закончу работу. Но больше она так и не позвонила. Ее телефон с тех пор не отвечал. Через два дня мне позвонили из МИДа и сообщили, что моя сестра и ее китайская подруга были найдены мертвыми у себя в квартире. Причина смерти – передозировка наркотиков. И вроде даже нашлись свидетели из числа местных наркоманов, подтвердившие, что Лиза с подругой часто обращались к ним с просьбой помочь купить наркотики. – Гуру злобно скривился. – Но я знаю, что она не была наркоманкой. Лиза никогда в жизни не трогала эту дрянь. Да и не стала бы она от меня скрывать, у нас были очень доверительные отношения. Я бы все равно узнал по приезде, не было смысла скрывать. И с родственниками китаянки я связался, они тоже были в шоке, какие, к черту, наркотики! – Гуру задохнулся словами и сделал паузу, чтобы отдышаться.
Он успокоился быстро и закончил уже спокойным голосом:
– Лизу и ее подругу убили. И инсценировали самоубийство. Работали специалисты, все было сделано очень грамотно. Одно только они не смогли предотвратить. Через три недели после ее смерти я получил небольшую посылку из США. В утро своей смерти Лиза отправила мне документ и короткую записку. Оказывается, фотокамера на ее телефоне сломалась, и сфотографировать документ было невозможно. И она не придумала ничего лучше, как украсть его и выслать мне. – Он грустно покачал головой. – Не знаю, зачем она это сделала, видимо, бойфренд запугал ее слишком серьезно. Возможно, поэтому ее и убили, хотя, наверное, ее убили бы в любом случае, уже только за то, что она просто прочла этот отчет. Я не знаю. Но отчет попал ко мне, и я начал действовать.
– Жуткая история, – печально заметила Алена, – если я правильно поняла, вы, имея на руках подлинники неких компрометирующих документов, так и не смогли ничего сделать?
– Не смог, – хмуро подтвердил Гуру. – Более того. Я являлся сотрудником правоохранительных органов и первым делом обратился к начальству. Хорошо, что я по наитию сделал копию документа и отнес «наверх» именно ее. Копию забрали, пообещали разобраться. Несколько дней была тишина, а потом вдруг начальство без объяснений потребовало оригинал «для проведения расследования». Я попросил конкретных разъяснений и получил отказ. Тогда и я отказался отдавать оригинал. На следующий же день, пока я был на службе, мою квартиру перевернули вверх дном и буквально выпотрошили. Документ они не нашли, я хранил его в другом месте. Еще через день меня вызвали в службу внутренней безопасности и сообщили, что я временно отстранен от работы, так как на меня поступила информация об использовании служебного положения в корыстных целях. Вечером у подъезда меня встретили двое и прямо посоветовали отдать документ, пока еще не поздно. Я отказался и решил назавтра идти в прокуратуру. Но утром меня уже пришли арестовывать. Не попался чисто случайно – мусоропровод забился, и пришлось выносить мусор в соседний двор, где мусорные баки на улице стоят. Возвращаюсь, а у подъезда уже спецмашины и группа захвата. Приехали, словно за бандой террористов. Так и ушел, в чем был. Позже узнал, что разыскиваюсь за торговлю наркотиками, якобы есть свидетели, что я давно дурью торгую и сестру свою на иглу посадил. В семь секунд объявили в международный розыск. С тех пор скрываюсь. – Гуру помолчал и добавил: – Мы все так живем.
Тут наконец-то Алену озарило, она вспомнила, кого напоминал ей Гуру.
– Скрываться вы умеете, тут не поспоришь! – оценила Алена.
Только сейчас она поняла, что Гуру не просто беспорядочно петляет по городу. Все это время он менял пустынные улицы на проспекты с оживленным движением и наоборот. Там, где на дороге были другие автомобили, он набирал скорость и старался обогнать как можно больше машин, держа такой ритм какое-то время. Затем он съезжал на пустую улицу и еле плелся по ней с черепашьей скоростью. Все верно, сначала надо оторваться от возможного хвоста, делать это лучше всего на оживленной трассе, а позже на пустой улице проверить, не едет ли кто за тобой, для чего держать низкую скорость. Хвост будет вынужден либо обнаружить себя, либо обогнать, после чего ты сможешь, например, изменить направление. Так рассказывал ей Виталий Федорович. Видимо, Гуру на службе не зря ел свой хлеб.
– Я с трудом вас узнала. Вы, между прочим, меня очень напугали, я тогда чуть не врезалась! – Алена укоризненно прищурилась. – Для чего было нужно переодеваться в бомжа? Мне потом пришлось машину мыть.
– Жить захочешь – еще не в то переоденешься! – жестко оборвал ее Гуру. – И я должен был убедиться, что вы та, за кого себя выдаете. Я так понимаю, вы опознали меня по присказке «семь секунд». Никак не могу от нее избавиться, – он недовольно поморщился.
– Судя по истории с Исмаилом Шамоевым, вы уже пытались опубликовать эти документы? – спросила Алена, мысленно отчитав себя за проявленную нетактичность.
– Так как меня сразу же объявили в розыск, ни в какую прокуратуру я уже не пошел. Я отправил туда копию документов, еще несколько таких же отослал в редакции крупных газет. Публикаций не последовало, никаких заявлений от прокуратуры тоже. Зато меня принялись интенсивно искать, дважды чуть было не накрыли. Пришлось действовать осторожнее. Я пробовал выкладывать документы в интернете. Вышло только хуже, на эти ресурсы начинались хакерские атаки в совокупности с целым шквалом насмешек и упреков во лжи. Целые толпы комментировали это в том духе, что, мол, какой-то прыщавый малолетка неуклюже сфабриковал очередное доказательство «мирового заговора» и таким образом хочет привлечь к себе внимание. Видимо, на владельцев ресурсов тоже давили, потому что закрывали мои страницы очень быстро. Тогда я принялся искать единомышленников. И быстро выяснил, что «Выживание» тоже меня ищет. Несколько раз со мной под видом заинтересованных СМИ пытались выйти их люди, а также сотрудники правоохранительных органов. Пришлось надолго залечь на дно. Позже я решил попробовать опубликовать документы в желтой прессе. Я думал, что за подобными изданиями «Выживание» не следит. Но я ошибался. Там ситуация повторилась. Шамоев, который получил от меня копии нескольких страниц документа, разбился на машине буквально на третий день, а я вновь чуть не попался. Снова пришлось уходить на дно. В конце концов я решил пойти в «Ай-Эм-Джи», в качестве последнего шанса.
– Почему же последнего? – удивилась Алена. – Репутация господина Рогожина как независимого издателя широко известна. Мы не подконтрольны и ведем честный бизнес. Нам рот заткнуть не в силах никто. Поэтому нас не любят и боятся.
– Я очень на это надеюсь, – кивнул Гуру, – тем более что больше надеяться уже не на кого и идти некуда. Только будьте предельно осторожны, Алена. До Орешникова они добрались сразу же, как только я дал ему ссылку и пароль доступа к сайту, где храню копию. Мне отказали в хостинге без всяких объяснений в тот же день. У них возможности если не безграничные, то очень мощные.
– Не безграничные, и вскоре вы сможете сами в этом убедиться! – заявила Алена. – Вам стоило обратиться к нам сразу, это бы намного облегчило дело.
– Сразу я не пошел к вам потому, что на моей прежней службе ваш холдинг пользуется дурной репутацией.
– Да? – усмехнулась Алена. – И почему же? Уж не ставят ли нам в вину связи с «пресловутым Западом»?
– Точно так! – согласился Гуру. – Честно говоря, я побоялся, что если вы плотно сотрудничаете с американцами, то находитесь под контролем «Выживания».
– Спешу вас обрадовать, что это было неверное умозаключение, – ответила она. – Жаль, что Стасик решил сыграть в супермена и не привлек к работе более опытных коллег. Сейчас все могло бы быть по-другому. Если ваш материал настолько ценен, мы опубликуем его независимо от желаний правительства, «Выживания» или кого бы то ни было еще и здесь, и за рубежом. Кстати, вы пробовали связываться с зарубежными изданиями?
– За рубежом дела обстоят еще хуже, именно оттуда «Выживание» к нам и пришло. Мне с огромным трудом удалось связаться с несколькими такими же, как я. Теперь мы поддерживаем связь, и я имею довольно четкое представление о сложившейся там ситуации. Да и опыт работы с интернетом это подтверждает. Я ведь выкладывал свои данные на самых разных сайтах, в основном зарубежных.
– Вы сказали, «Выживание» пришло к нам? – уточнила Алена. Она жалела о том, что Гуру не дал ей воспользоваться диктофоном, надеяться только на память было несерьезно. – Этому есть документальные подтверждения?
– Данные по России в тех документах имеются, – кивнул Гуру, – к тому же с тех пор я делал все, что мог, дабы собрать максимальное количество информации. Ситуация складывается серьезная. «Выживание» ведет активную и очень опасную экспансию. В последние годы они через множество не связанных между собою зарубежных инвесторов приобрели огромное количество рынкообразующих предприятий пищевой промышленности: сахарные и молочные заводы, элеваторы, комбинаты по производству хлебопродуктов, мясокомбинаты и подобные им предприятия. Кроме того, активно скупаются сельскохозяйственные угодья. На сегодняшний день в России 80 процентов обрабатываемой земли находится в частной собственности, и не известно, сколько из этого принадлежит марионеткам «Выживания». Для сравнения, в США сельхозугодия государство сдает в аренду, и даже под арендой их в частных руках не более 40 процентов.
Алена снисходительно усмехнулась и повернула в указанную сторону. Кажется, мальчик в детстве не наигрался в казаки-разбойники и сейчас наверстывает упущенное.
– Сейчас повесьте трубку и идите прямо по тротуару, – распорядился собеседник, – вы уже практически на месте.
Она отключилась и пошла по погруженному во тьму двору. Ей стало страшно. Кругом ни души и хоть глаз выколи, вот ведь здорово-то как…
– Еще раз здравствуйте, Алена, – прозвучало у нее над ухом прямо за спиной.
От неожиданности у нее перехватило дыхание. И очень вовремя, иначе она точно бы закричала с перепуга так, что проснулась бы вся префектура. Она резко развернулась. Позади нее стоял рослый худощавый мужчина в джинсах, черной кожаной куртке с поднятым воротником и натянутой на глаза кепке.
– Вы всегда так обходительны? – срывающимся от волнения пополам с возмущением голосом поинтересовалась она. – Вы меня напугали! Я чуть от страха не умерла! Это что, такой способ развлечься?
– Извините! – смутился мужчина. – Напугать я вас не хотел. Но я вынужден соблюдать максимальную конспирацию. – Он указал рукой куда-то в темноту: – Пройдемте в машину, тут холодно, к тому же нас могут увидеть.
Он указал рукой направление движения, приглашая следовать за собой. Алена пошла следом, сильно сомневаясь в том, что кто-то может увидеть их в этой темноте. Через несколько метров за очередным подъездом обнаружилась арка, в которой мордой на выезд стояла старенькая «Лада» седьмой модели, непонятного темного цвета.
– Сюда, пожалуйста, – Гуру открыл ей заднюю дверь.
Алена с трудом влезла внутрь утлой машины. «М-да», – мельком подумала она, оглядывая потертый салон, пропахший запахом бензина и табака, и покрытую царапинами самодельную тонировку на окнах. На таких дровах ей приходилось ездить впервые. Это даже было в какой-то мере экзотично. Гуру с грохотом огромной консервной банки захлопнул за ней дверь и, обходя машину, направился к водительской двери. Алена оглядела салон. Старенько, но, в общем-то, чистенько. Ни грязи, ни мусора. Лишь большие мягкие игральные кубики – талисман, подвешенные под зеркалом заднего вида, да милицейская фуражка, лежащая на видном месте за сидениями под задним стеклом. Скорее всего, простая уловка против гаишников.
Гуру уселся на водительское сидение и обернулся к ней.
– Алена, пожалуйста, выключите мобильный, – попросил он и, видя, что она колеблется, терпеливо добавил: – Пожалуйста, сделайте, как я прошу. Это необходимо, поверьте.
Алена скептически пожала плечами и выключила телефон. Что-то в образе Гуру показалось ей смутно знакомым.
– Теперь отсоедините аккумулятор, – произнес Гуру и пояснил: – Иначе можно подслушать нас и даже вероятно вычислить местонахождение. Поэтому лучше перестраховаться.
Она выполнила и эту просьбу. Гуру удовлетворенно кивнул и завел мотор.
– Мы поговорим на ходу, – сообщил он, выезжая из подворотни, – так безопаснее.
– Как хотите, – согласилась Алена. Она уже начала привыкать к этой мании преследования. – Скажите, как вы меня нашли? Откуда вам известен мой личный номер? Его знают совсем не многие!
– Скажем так, это мой секрет, – уклонился от ответа собеседник, – но найти вас было не очень сложно, вы личность приметная.
И снова что-то знакомое мелькнуло в его ответе.
– Кто разговаривал со мной по телефону? – продолжала допытываться Алена. – У вас голос другой. Вы имеете сообщников?
– Сообщники у преступников! – обиделся Гуру. – А голос по телефону изменить не сложно, достаточно накрыть микрофон плотной тканью, не говоря уже о более совершенных способах. Вы хотели со мной поговорить?
– Хотела, – подтвердила она. – Я расследую убийство моего коллеги, Станислава Орешникова. Он упоминал, что работает с вами по некоему делу, связанному с ГМО. У меня есть основания полагать, что его гибель каким-то образом с этим связана.
– Не каким-то, а самым непосредственным! – немедленно отреагировал Гуру. – Его убило «Выживание».
– Что его убило?! – удивленно переспросила Алена.
– «Выживание», – подтвердил Гуру. – По-английски «Сёрвайвинг». Так они себя называют.
– Нелепое какое-то название… – Алена скептически усмехнулась.
– У них под это дело целая философия подведена, – пожал плечами Гуру, – что-то вроде: «Что бы ни случилось с миром, мы всегда выживем». И они неуклонно следуют этому принципу.
Алена почувствовала, что вокруг с каждой минутой становится все больше загадок и все меньше ясности.
– Так все-таки, кто это – «они»? – спросила она. – И зачем им понадобилось убивать Стасика? То есть Орешникова? Я знала его достаточно хорошо, чтобы с уверенностью заявить, что он вряд ли был способен доставить кому-то даже минимальные проблемы.
– Думаю, будет лучше, если я расскажу все по порядку, – сказал Гуру, ведя машину по ночному городу, – тем более что надолго затягивать нашу встречу небезопасно.
– Хорошо, – согласилась Алена, доставая из кармана пальто диктофон.
Заметив движение, Гуру обернулся. В свете мелькающих мимо фонарей его лицо, почти полностью скрытое поднятым воротником и натянутой на глаза кепкой, стало видно намного лучше, но это ничем не помогло. Она явно никогда не видела его раньше.
– Нет! – заявил он. – Никаких записей. Я просто рассказываю, вы запоминаете. Только так! Устраивает?
– Но к чему такие сложности? – удивилась Алена, изо всех сил пытаясь понять, что же именно кажется ей знакомым в его образе.
– Я вам не доверяю, – просто ответил Гуру, отворачиваясь. Он свернул на развязку, меняя направления движения. – Вам придется продемонстрировать серьезность своих намерений, и только тогда я предоставлю вам доказательства.
– И каким же образом я должна это сделать? – нахмурилась она.
– Я скажу. Для вас это не будет сложно… Наверное. – Гуру немного помолчал и добавил: – Я хочу, чтобы вы опубликовали статью.
– Ну, вот это действительно совсем не сложно, – улыбнулась Алена, – это и есть моя работа.
– Вы не понимаете. – Гуру бросил на нее взгляд через зеркало заднего вида и покачал головой. – «Выживание» обладает практически безграничными возможностями. В их руках огромные деньги, купленные правительства, подконтрольные СМИ и госорганы. За рубежом мы не можем опубликовать эти данные уже два года. Кроме того, за нами идет непрерывная охота, мы вынуждены постоянно скрываться. И с каждым годом нас становится все меньше.
– Так все же, кто это – «мы», и кто – «Выживание»? И в чем проблема опубликовать материал? В конце концов, есть же интернет, выкладывай – не хочу, все, что душе угодно! – развела руками Алена.
– Все не так просто, – покачал головой Гуру. – «Выживание» способно контролировать все. Кто-то целиком принадлежит им, кого-то можно купить, на кого-то можно надавить. Но давайте по порядку.
«Выживание» – это транснациональная организация сверхсостоятельных людей, поставивших целью получить контроль над миром. Фактически они хотят мирового господства. Нити тянутся в США, мы полагаем, что это их основная база, но далеко не единственная. Одними американцами все не ограничивается. Членам «Выживания» принадлежат крупнейшие финансовые, сельскохозяйственные, продовольственные, фармацевтические и медийные организации по всему миру. Это, наверное, крупнейший заговор за всю историю человечества, длящийся, по нашим подсчетам, уже более ста лет. Заговор, передающийся внутри богатых семейств от отца к сыну. Направления атаки «Выживания» четко структурированы и тщательно продуманы. Это монополизация сфер финансов, продовольствия, медицины и землевладения. Члены «Выживания» постепенно подминают под себя интересующие сферы. Надо захватить банк – устраивается банкротство, надо захватить финансовую систему – делается финансовый кризис, пора подмять под себя сельское хозяйство – в мире начинается очередная аграрная революция.
Лет сорок – пятьдесят назад «Выживание» пришло к простому выводу. Если ты контролируешь деньги, ты контролируешь правительства, но правительства могут быть переизбраны или свергнуты. Если ты контролируешь нефть и газ, ты контролируешь страны и экономику, но экономики могут рухнуть или, к примеру, перестроиться на другой вид топлива. Но если ты контролируешь еду, ты контролируешь все. Каждого человека, ведь людям не обойтись без еды. С тех пор «Выживание» активно захватывает продовольственный рынок. Они не размениваются по мелочам и не производят консервы, их цель глобальна – захват мирового сельского хозяйства и животноводства. Сначала мир наводнили «инновационные» технологии химической обработки полей при помощи пестицидов и гербицидов, но эта попытка оказалась неудачной. Мир стал сопротивляться химической заразе, резко окрепло движение «зеленых». И «Выживание» сделало выводы. Оно создало ГМО. В этом продукте организация учла все прошлые ошибки. ГМО выглядит дешевым и выгодным продуктом, привлекательным для бизнеса, а главное – оно защищено авторским правом, то есть дает возможность захватить рынок при поддержке закона.
– Механизм распространения трансгенов мне понятен, – воспользовалась паузой Алена, – я изучила этот вопрос. – Она в который раз отметила, что их беседа ей что-то напоминает, но снова не смогла определить, что же именно. – Но в этом нет ничего убийственного. Это очень грязный большой бизнес, но не более. Почему же гибнут люди?
– Сейчас поймете. – Гуру продолжал петлять по городу. – За много лет развития заговора информация о нем неоднократно просачивалась в мир, но так и оставалась на уровне страшных слухов и нереальных баек. Это происходило потому, что участники «Выживания» досконально продумали систему конспирации. Многие могут догадываться, к кому тянутся нити управления, но никто не может это доказать. Члены организации не записывают на свое имя захваченный ими мир. Для этого используются сложные и запутанные юридические ходы, инвестиционные фонды, акционерные общества, оффшорные компании, разветвленная система дочерних предприятий, родственные связи между несколькими разными фамильными кланами. Вы никогда не узнаете, а тем более не докажете, кто на самом деле является владельцами, например, «ГруппЛайф оф Америка», объединившей в себе крупную часть их компаний. Номинальные руководители зачастую и сами не знают, на кого работают. Их выбрали акционеры. Или учредители. Или просто нанял отдел кадров. Настоящие хозяева всегда в тени. И их можно понять. Если не с кем бороться – то нет и самой борьбы. Таким образом, они неприкасаемы и в безопасности.
Но есть одно «но». Можно гениально продумать любую юридическую цепочку и виртуозно организовать конспирацию. Можно все продумать до мелочей. Но одну вещь нельзя держать под контролем всегда и полностью. Это человеческий фактор. Богатые люди довольно беспомощны в обычной жизни, а сверхбогатые беспомощны вдвойне. Кто-то должен возить их на машинах и самолетах, открывать перед ними двери, готовить еду, подавать корреспонденцию, убираться в особняках и кабинетах, стричь лужайки и рыхлить клумбы. Кто-то должен изобретать ГМО или мыть пробирки. Любой миллионер окружен персоналом из обычных людей, и наши враги из «Выживания» не исключение. А у персонала есть уши и, что удивительно для самих толстосумов, иногда имеются и мозги. Люди слышат, видят и понимают. Конечно, текучесть кадров в таких местах крайне низка, но иногда людей увольняют, от услуг ученых отказываются, любовниц бросают. И тогда информация просачивается наружу. Если она не имеет под собой доказательств, «Выживание» реагирует очень тонко. В СМИ появляются едкие заметки, высмеивающие очередного «борца с международным заговором». Очевидца быстро низводят в разряд аферистов и шарлатанов, а его информация пополняет собой бездонную копилку абсурдных слухов. А когда доказательства есть, «Выживание» не останавливается ни перед чем. И тогда гибнут люди. – Гуру неожиданно замолчал и пару секунд задумчиво вел машину.
– У вас имеются какие-то конкретные доказательства существования «Выживания» и их работы? – предположила Алена.
– К нам в руки попал один предельно секретный документ «Выживания». Месячный отчет, составленный для самой верхушки. Сорок семь страниц фактов, цифр и фамилий. Мировая сводка о захвате финансовых интересов влияния, сельхозземель, предприятий, рынков фармакологических препаратов и зерновой продукции. Там же были доклады из научных лабораторий их компаний, из которых можно многое понять.
– Например, что?
– Например, то, что ГМО, выбранное «Выживанием» в качестве основного оружия для захвата мирового продовольственного рынка, имеет «маленький побочный эффект». Оно калечит и убивает людей.
– Это серьезное обвинение. – Алена слегка качнула головой. – Тем более, что, насколько мне известно, на сегодняшний день ни у кого подобной информации нет.
– Такая информация есть, – возразил Гуру, – есть она и у них, и у нас.
– Как же это такая могущественная организация допустила столь грубую оплошность? Как произошла утечка конфиденциальных данных? – Алена разглядывала мягкую игрушку-талисман, подвешенную под зеркалом заднего обзора. Белые игральные кубики смешно трепыхались на поворотах и бились о лобовое стекло. При этом они были яркие и чистые, словно из магазина. Наверное, Гуру их регулярно стирает, не иначе. Она мысленно улыбнулась: а он сентиментален. – Или всему виной человеческий фактор, о котором вы упомянули? – добавила она вслух.
– Моя младшая сестра работала моделью, – задумчиво ответил Гуру, – она была красивой девушкой. – Он немного помолчал. – Два с половиной года назад ей предложили контракт в США. Предложение было заманчивое, и она согласилась. Лиза звонила мне каждую неделю. Штаты ей понравились. На одной квартире с ней жила модель-китаянка, они быстро сдружились, она набросала мне через интернет добрую сотню фотографий. Спустя четыре месяца она познакомилась с молодым человеком, американцем, из очень богатой и приличной семьи. Мне это конечно же очень не понравилось, но сестра пребывала в восторге, а воспитывать двадцатилетнюю девчонку через океан по телефону было глупо. Ну как же, образованный, обходительный, эрудированный и совсем не бедный. Некто Питер Смитсон, на тот момент двадцати шести лет. Прямо американская мечта! – зло усмехнулся Гуру. – Все как в сказке, только одна досадная мелочь: мистер Америка любил потусить в элитных ночных клубах, где был не прочь сильно напиться. Она неоднократно рассказывала, что он сам жаловался на неприятности, возникающие у него из-за пристрастия к ночной жизни. Его отец относился к этой его привычке крайне негативно. Кстати, о своем отце этот тип рассказывал только будучи пьяным, и только совсем нереальные истории. Будто он связан с людьми настолько великими, что им не то принадлежит, не то почти принадлежит весь мир, при этом упоминал про какое-то «Выживание». Мы еще смеялись – хоть бы название придумал менее нелепое. – Гуру вновь замолчал на несколько мгновений.
– Как-то раз Лиза позвонила мне в неурочное время, прямо на работу. – Он в который раз сменил направление движения. – Ей было страшно. Она рассказала, что этот парень снова набрался в клубе до бесчувствия, и ей пришлось чуть ли не тащить его домой. Дома он не расставался с какой-то папкой, каждую минуту заявляя, что это сверхважные документы для очень серьезных людей, которые доверил ему отец. И что если отец узнает о том, что он привез их домой, то точно его прибьет. Поэтому их надо обязательно запереть в сейф. Но по пьяни он не смог правильно запереть дверцу, и сейф остался открытым. Лиза из любопытства заглянула в папку и начала читать документ. За этим занятием ее застал случайно проснувшийся пьяный бойфренд, наорал на нее, заявив, что она засунула свой нос куда не надо и теперь ей конец, после чего вскоре снова уснул. И теперь она сидит в страхе рядом с ним и не знает, что делать, так как информация в документе была и вправду жуткая.
Гуру вновь замолчал, но на этот раз продолжил рассказ практически сразу:
– Я посоветовал ей не переживать из-за всякой ерунды, взять такси и ехать домой, а документ, раз уж он выглядит таким страшным, на всякий случай сфотографировать на камеру мобильного телефона и, если возникнут неприятности, немедленно обратиться в полицию. В тот момент я находился на службе и не мог долго разговаривать. Решили созвониться после того, как я закончу работу. Но больше она так и не позвонила. Ее телефон с тех пор не отвечал. Через два дня мне позвонили из МИДа и сообщили, что моя сестра и ее китайская подруга были найдены мертвыми у себя в квартире. Причина смерти – передозировка наркотиков. И вроде даже нашлись свидетели из числа местных наркоманов, подтвердившие, что Лиза с подругой часто обращались к ним с просьбой помочь купить наркотики. – Гуру злобно скривился. – Но я знаю, что она не была наркоманкой. Лиза никогда в жизни не трогала эту дрянь. Да и не стала бы она от меня скрывать, у нас были очень доверительные отношения. Я бы все равно узнал по приезде, не было смысла скрывать. И с родственниками китаянки я связался, они тоже были в шоке, какие, к черту, наркотики! – Гуру задохнулся словами и сделал паузу, чтобы отдышаться.
Он успокоился быстро и закончил уже спокойным голосом:
– Лизу и ее подругу убили. И инсценировали самоубийство. Работали специалисты, все было сделано очень грамотно. Одно только они не смогли предотвратить. Через три недели после ее смерти я получил небольшую посылку из США. В утро своей смерти Лиза отправила мне документ и короткую записку. Оказывается, фотокамера на ее телефоне сломалась, и сфотографировать документ было невозможно. И она не придумала ничего лучше, как украсть его и выслать мне. – Он грустно покачал головой. – Не знаю, зачем она это сделала, видимо, бойфренд запугал ее слишком серьезно. Возможно, поэтому ее и убили, хотя, наверное, ее убили бы в любом случае, уже только за то, что она просто прочла этот отчет. Я не знаю. Но отчет попал ко мне, и я начал действовать.
– Жуткая история, – печально заметила Алена, – если я правильно поняла, вы, имея на руках подлинники неких компрометирующих документов, так и не смогли ничего сделать?
– Не смог, – хмуро подтвердил Гуру. – Более того. Я являлся сотрудником правоохранительных органов и первым делом обратился к начальству. Хорошо, что я по наитию сделал копию документа и отнес «наверх» именно ее. Копию забрали, пообещали разобраться. Несколько дней была тишина, а потом вдруг начальство без объяснений потребовало оригинал «для проведения расследования». Я попросил конкретных разъяснений и получил отказ. Тогда и я отказался отдавать оригинал. На следующий же день, пока я был на службе, мою квартиру перевернули вверх дном и буквально выпотрошили. Документ они не нашли, я хранил его в другом месте. Еще через день меня вызвали в службу внутренней безопасности и сообщили, что я временно отстранен от работы, так как на меня поступила информация об использовании служебного положения в корыстных целях. Вечером у подъезда меня встретили двое и прямо посоветовали отдать документ, пока еще не поздно. Я отказался и решил назавтра идти в прокуратуру. Но утром меня уже пришли арестовывать. Не попался чисто случайно – мусоропровод забился, и пришлось выносить мусор в соседний двор, где мусорные баки на улице стоят. Возвращаюсь, а у подъезда уже спецмашины и группа захвата. Приехали, словно за бандой террористов. Так и ушел, в чем был. Позже узнал, что разыскиваюсь за торговлю наркотиками, якобы есть свидетели, что я давно дурью торгую и сестру свою на иглу посадил. В семь секунд объявили в международный розыск. С тех пор скрываюсь. – Гуру помолчал и добавил: – Мы все так живем.
Тут наконец-то Алену озарило, она вспомнила, кого напоминал ей Гуру.
– Скрываться вы умеете, тут не поспоришь! – оценила Алена.
Только сейчас она поняла, что Гуру не просто беспорядочно петляет по городу. Все это время он менял пустынные улицы на проспекты с оживленным движением и наоборот. Там, где на дороге были другие автомобили, он набирал скорость и старался обогнать как можно больше машин, держа такой ритм какое-то время. Затем он съезжал на пустую улицу и еле плелся по ней с черепашьей скоростью. Все верно, сначала надо оторваться от возможного хвоста, делать это лучше всего на оживленной трассе, а позже на пустой улице проверить, не едет ли кто за тобой, для чего держать низкую скорость. Хвост будет вынужден либо обнаружить себя, либо обогнать, после чего ты сможешь, например, изменить направление. Так рассказывал ей Виталий Федорович. Видимо, Гуру на службе не зря ел свой хлеб.
– Я с трудом вас узнала. Вы, между прочим, меня очень напугали, я тогда чуть не врезалась! – Алена укоризненно прищурилась. – Для чего было нужно переодеваться в бомжа? Мне потом пришлось машину мыть.
– Жить захочешь – еще не в то переоденешься! – жестко оборвал ее Гуру. – И я должен был убедиться, что вы та, за кого себя выдаете. Я так понимаю, вы опознали меня по присказке «семь секунд». Никак не могу от нее избавиться, – он недовольно поморщился.
– Судя по истории с Исмаилом Шамоевым, вы уже пытались опубликовать эти документы? – спросила Алена, мысленно отчитав себя за проявленную нетактичность.
– Так как меня сразу же объявили в розыск, ни в какую прокуратуру я уже не пошел. Я отправил туда копию документов, еще несколько таких же отослал в редакции крупных газет. Публикаций не последовало, никаких заявлений от прокуратуры тоже. Зато меня принялись интенсивно искать, дважды чуть было не накрыли. Пришлось действовать осторожнее. Я пробовал выкладывать документы в интернете. Вышло только хуже, на эти ресурсы начинались хакерские атаки в совокупности с целым шквалом насмешек и упреков во лжи. Целые толпы комментировали это в том духе, что, мол, какой-то прыщавый малолетка неуклюже сфабриковал очередное доказательство «мирового заговора» и таким образом хочет привлечь к себе внимание. Видимо, на владельцев ресурсов тоже давили, потому что закрывали мои страницы очень быстро. Тогда я принялся искать единомышленников. И быстро выяснил, что «Выживание» тоже меня ищет. Несколько раз со мной под видом заинтересованных СМИ пытались выйти их люди, а также сотрудники правоохранительных органов. Пришлось надолго залечь на дно. Позже я решил попробовать опубликовать документы в желтой прессе. Я думал, что за подобными изданиями «Выживание» не следит. Но я ошибался. Там ситуация повторилась. Шамоев, который получил от меня копии нескольких страниц документа, разбился на машине буквально на третий день, а я вновь чуть не попался. Снова пришлось уходить на дно. В конце концов я решил пойти в «Ай-Эм-Джи», в качестве последнего шанса.
– Почему же последнего? – удивилась Алена. – Репутация господина Рогожина как независимого издателя широко известна. Мы не подконтрольны и ведем честный бизнес. Нам рот заткнуть не в силах никто. Поэтому нас не любят и боятся.
– Я очень на это надеюсь, – кивнул Гуру, – тем более что больше надеяться уже не на кого и идти некуда. Только будьте предельно осторожны, Алена. До Орешникова они добрались сразу же, как только я дал ему ссылку и пароль доступа к сайту, где храню копию. Мне отказали в хостинге без всяких объяснений в тот же день. У них возможности если не безграничные, то очень мощные.
– Не безграничные, и вскоре вы сможете сами в этом убедиться! – заявила Алена. – Вам стоило обратиться к нам сразу, это бы намного облегчило дело.
– Сразу я не пошел к вам потому, что на моей прежней службе ваш холдинг пользуется дурной репутацией.
– Да? – усмехнулась Алена. – И почему же? Уж не ставят ли нам в вину связи с «пресловутым Западом»?
– Точно так! – согласился Гуру. – Честно говоря, я побоялся, что если вы плотно сотрудничаете с американцами, то находитесь под контролем «Выживания».
– Спешу вас обрадовать, что это было неверное умозаключение, – ответила она. – Жаль, что Стасик решил сыграть в супермена и не привлек к работе более опытных коллег. Сейчас все могло бы быть по-другому. Если ваш материал настолько ценен, мы опубликуем его независимо от желаний правительства, «Выживания» или кого бы то ни было еще и здесь, и за рубежом. Кстати, вы пробовали связываться с зарубежными изданиями?
– За рубежом дела обстоят еще хуже, именно оттуда «Выживание» к нам и пришло. Мне с огромным трудом удалось связаться с несколькими такими же, как я. Теперь мы поддерживаем связь, и я имею довольно четкое представление о сложившейся там ситуации. Да и опыт работы с интернетом это подтверждает. Я ведь выкладывал свои данные на самых разных сайтах, в основном зарубежных.
– Вы сказали, «Выживание» пришло к нам? – уточнила Алена. Она жалела о том, что Гуру не дал ей воспользоваться диктофоном, надеяться только на память было несерьезно. – Этому есть документальные подтверждения?
– Данные по России в тех документах имеются, – кивнул Гуру, – к тому же с тех пор я делал все, что мог, дабы собрать максимальное количество информации. Ситуация складывается серьезная. «Выживание» ведет активную и очень опасную экспансию. В последние годы они через множество не связанных между собою зарубежных инвесторов приобрели огромное количество рынкообразующих предприятий пищевой промышленности: сахарные и молочные заводы, элеваторы, комбинаты по производству хлебопродуктов, мясокомбинаты и подобные им предприятия. Кроме того, активно скупаются сельскохозяйственные угодья. На сегодняшний день в России 80 процентов обрабатываемой земли находится в частной собственности, и не известно, сколько из этого принадлежит марионеткам «Выживания». Для сравнения, в США сельхозугодия государство сдает в аренду, и даже под арендой их в частных руках не более 40 процентов.