Они успели практически в последний момент. Едва Ермаков с профессором на плечах выскочил к БМП, его чуть не застрелили свои же. Человек десять бойцов залегли возле боевых машин в ожидании противника, пока двое танкистов, прижимаясь к броне, ковырялись с ходовым прожектором инфракрасного диапазона. Один из них развернулся к десанту и коротко махнул рукой. Солдаты тут же вскочили и быстро принялись грузиться в БМП. Синицына, не церемонясь, просто забросили в десантное отделение. Боевая машина вздрогнула и рванулась с места. Судя по доносившемуся сзади реву двигателя, вторая БМП шла за ней след в след.
– Чертовы твари, видимо, вели нас от самого вокзала! – произнес кто-то из бойцов, обращаясь к соседу.
– Сколько их было? – спросил второй.
– А кто их знает, – хмыкнул первый, – на тепловизоре, говорят, пять отметок мелькнуло…
– Повезло, – констатировал второй, – мало их было, вот мы и вырвались.
– Ничего, сейчас отсалютуем напоследок, – раздался голос Ермакова.
Капитан обнаружился возле десантного люка. В руках у него был пульт дистанционного управления подрывом. Ермаков нажал на кнопку, но грохота взрыва не последовало. Вместо этого на пульте загорелся красный огонек.
– Твою мать! – выругался Ермаков. – Они сняли заряд! Когда только успели… – Он еще пару раз нажал на кнопку, после чего отбросил бесполезный пульт и окинул выживших взглядом. – А ведь мы в рубашке родились. От подсолнухов живыми уйти…
Он замолчал, и в десантном отделении воцарилась тишина, сопровождаемая нещадной тряской и глухим рокотом двигателей.
Президент Федотов обставил их возвращение с помпой. Пару обожженных БМП с измученными солдатами на борту встречали как героев, с транспарантами и торжественными речами. Погибшему Потапову посмертно присвоили генеральское звание, Ермаков вне очереди получил подполковника и потаповскую должность, все выжившие были отмечены наградами и повышенными продовольственными пайками. Даже родственникам погибших на целый месяц выписали полуторные нормы синтетического пищевого концентрата, чего обычно не делалось. Журналисты мгновенно выдали «на-гора» несколько очерков и статей, посвященных мужеству и героизму воинов Угличского ЦСГР, проявленному при разгроме подсолнухов. Одним словом, Президент лишний раз доказал свое полное соответствие занимаемой должности, эффективными действиями предупреждая волнения и недовольство среди населения, которые могли бы возникнуть, взгляни это самое население на происшедшее с другой стороны: Центр за одни сутки потерял убитыми три десятка бойцов, лишился четырех единиц техники и полторы тонны горючего. Федотов настолько искусно сманипулировал общественным мнением, что благодаря разгромленному рейду его популярность только повысилась.
Но главным героем похода стал профессор Синицын, которого теперь называли не иначе как отцом-вдохновителем великой миссии, обнаружившей ключ к «Наследию» Великой Шаро. Президент лично назвал его корифеем исторической науки и светилом мировой величины.
Спустя час после окончания торжественной встречи Президент со своим ближайшим окружением стоял в лаборатории Синицына, где под руководством профессора ассистенты проводили вскрытие цилиндра. Гранитную стенку аккуратно надпилили с нескольких сторон, после чего применили молоток. Цилиндр раскололся. Среди его обломков обнаружилась запаянная в хрусталь небольшая платиновая пластинка с короткой строкой выпуклых цифр. Пластинку бережно извлекли и положили под электронный микроскоп, но никаких данных или скрытых элементов ни на ней, ни внутри нее не нашли.
– Кроме этих цифр, тут больше ничего нет, – наконец сдался ассистент, вот уже двадцать минут колдовавший над микроскопом.
– Хм… – Федотов, склонив голову набок, разглядывал надпись: – Это похоже на угловые координаты. Тридцать один градус, десять минут, ноль-ноль секунд. М-да, не очень-то информативно… а эти две буквы английские?
– Это северная широта! – заявил Синицын. – Это первая часть пары координат того места, где Шаро Предрекшая спрятала свое «Наследие». В этом нет никаких сомнений!
Президент поморщился:
– И вы полагаете, что недостающая часть координат находится под подобной плитой в развалинах Лос-Анджелеса?
– Совершенно верно! – Глаза профессора вспыхнули. – Это был гениальный план Великой Шаро и доктора Уэйна, части координат закладывались под плиты в разное время, с разрывом в два десятилетия! Все было рассчитано именно на последующие поколения! Современники не должны были даже догадываться о «Наследии»! Его тщательно скрывали от ищеек «Сёрвайвинг Корпорэйшн»!
– Хочу напомнить вам, уважаемый профессор, что мы все, и вы в том числе, и вообще все, кто еще борется в этом мире за будущее, являемся потомками людей, составлявших эту самую «Сёрвайвинг Корпорэйшн», и обязаны ей своим существованием! – официальным тоном изрек Президент.
Синицын счел разумным не напоминать в свою очередь, что именно из-за деятельности злополучного концерна всем им и приходится теперь бороться за жизнь. Вместо этого он выдержал паузу и торжественно заявил, обращаясь к Федотову:
– Мы должны разработать план и снарядить экспедицию за второй частью координат! Мы на пороге величайшего открытия! Возможно, мы на пороге всеобщего спасения в масштабах планеты!
– Экспедицию за океан? Это гораздо проще сказать, чем сделать! – скептически усмехнулся Президент. – Да и найденная широта проходит от нас уж больно далековато. Самим не добраться. Значит, придется делиться… – Он замолчал и задумался.
– Но мы же не можем бросить все это на полпути! – воскликнул профессор. – Особенно сейчас, когда уже потрачено столько усилий!
– Разумеется, уважаемый профессор! – ответил Федотов. – Гибель наших людей не была напрасной. Но этот вопрос крайне серьезен, мы должны изучить детали, обдумать все нюансы и подробно спланировать наши действия. На первом этапе поручаю вам разработать предложения. Я официально разрешаю вам внеочередную запись на президентскую аудиенцию по этому вопросу. А сейчас мне пора идти.
Федотов попрощался и вышел, сопровождаемый свитой, оставив Синицына получать поздравления от многочисленных завистников, в одну минуту превратившихся в преданных друзей.
Вернувшись в свой кабинет, Президент вызвал начальника службы безопасности:
– Глаз со старика не спускать. – Федотов смотрел на силовика в упор так, что у того по спине побежали мурашки. – День и ночь, понял? Я должен знать о каждом его шаге, о каждой написанной им строчке, о каждом произнесенном слове.
– Слушаюсь, господин Президент! – Безопасник вытянулся в струнку.
– Табличку изъять и объявить государственной тайной. Выясни, кто успел запомнить цифры, и проследи, чтобы держали язык за зубами, на всякий случай.
– Есть!
Президент Федотов замолчал и принялся размышлять, глядя сквозь силовика невидящим взглядом.
– Ведь все равно узнают рано или поздно, – задумчиво пробормотал он с нотками досады в голосе. – Кто бы мог подумать, что все так обернется…
Федотов вновь поглядел на начальника службы безопасности:
– И организуй мне максимально закрытую линию связи с президентом ЦСГР «Русский Остров».
Часть первая
– Чертовы твари, видимо, вели нас от самого вокзала! – произнес кто-то из бойцов, обращаясь к соседу.
– Сколько их было? – спросил второй.
– А кто их знает, – хмыкнул первый, – на тепловизоре, говорят, пять отметок мелькнуло…
– Повезло, – констатировал второй, – мало их было, вот мы и вырвались.
– Ничего, сейчас отсалютуем напоследок, – раздался голос Ермакова.
Капитан обнаружился возле десантного люка. В руках у него был пульт дистанционного управления подрывом. Ермаков нажал на кнопку, но грохота взрыва не последовало. Вместо этого на пульте загорелся красный огонек.
– Твою мать! – выругался Ермаков. – Они сняли заряд! Когда только успели… – Он еще пару раз нажал на кнопку, после чего отбросил бесполезный пульт и окинул выживших взглядом. – А ведь мы в рубашке родились. От подсолнухов живыми уйти…
Он замолчал, и в десантном отделении воцарилась тишина, сопровождаемая нещадной тряской и глухим рокотом двигателей.
Президент Федотов обставил их возвращение с помпой. Пару обожженных БМП с измученными солдатами на борту встречали как героев, с транспарантами и торжественными речами. Погибшему Потапову посмертно присвоили генеральское звание, Ермаков вне очереди получил подполковника и потаповскую должность, все выжившие были отмечены наградами и повышенными продовольственными пайками. Даже родственникам погибших на целый месяц выписали полуторные нормы синтетического пищевого концентрата, чего обычно не делалось. Журналисты мгновенно выдали «на-гора» несколько очерков и статей, посвященных мужеству и героизму воинов Угличского ЦСГР, проявленному при разгроме подсолнухов. Одним словом, Президент лишний раз доказал свое полное соответствие занимаемой должности, эффективными действиями предупреждая волнения и недовольство среди населения, которые могли бы возникнуть, взгляни это самое население на происшедшее с другой стороны: Центр за одни сутки потерял убитыми три десятка бойцов, лишился четырех единиц техники и полторы тонны горючего. Федотов настолько искусно сманипулировал общественным мнением, что благодаря разгромленному рейду его популярность только повысилась.
Но главным героем похода стал профессор Синицын, которого теперь называли не иначе как отцом-вдохновителем великой миссии, обнаружившей ключ к «Наследию» Великой Шаро. Президент лично назвал его корифеем исторической науки и светилом мировой величины.
Спустя час после окончания торжественной встречи Президент со своим ближайшим окружением стоял в лаборатории Синицына, где под руководством профессора ассистенты проводили вскрытие цилиндра. Гранитную стенку аккуратно надпилили с нескольких сторон, после чего применили молоток. Цилиндр раскололся. Среди его обломков обнаружилась запаянная в хрусталь небольшая платиновая пластинка с короткой строкой выпуклых цифр. Пластинку бережно извлекли и положили под электронный микроскоп, но никаких данных или скрытых элементов ни на ней, ни внутри нее не нашли.
– Кроме этих цифр, тут больше ничего нет, – наконец сдался ассистент, вот уже двадцать минут колдовавший над микроскопом.
– Хм… – Федотов, склонив голову набок, разглядывал надпись: – Это похоже на угловые координаты. Тридцать один градус, десять минут, ноль-ноль секунд. М-да, не очень-то информативно… а эти две буквы английские?
– Это северная широта! – заявил Синицын. – Это первая часть пары координат того места, где Шаро Предрекшая спрятала свое «Наследие». В этом нет никаких сомнений!
Президент поморщился:
– И вы полагаете, что недостающая часть координат находится под подобной плитой в развалинах Лос-Анджелеса?
– Совершенно верно! – Глаза профессора вспыхнули. – Это был гениальный план Великой Шаро и доктора Уэйна, части координат закладывались под плиты в разное время, с разрывом в два десятилетия! Все было рассчитано именно на последующие поколения! Современники не должны были даже догадываться о «Наследии»! Его тщательно скрывали от ищеек «Сёрвайвинг Корпорэйшн»!
– Хочу напомнить вам, уважаемый профессор, что мы все, и вы в том числе, и вообще все, кто еще борется в этом мире за будущее, являемся потомками людей, составлявших эту самую «Сёрвайвинг Корпорэйшн», и обязаны ей своим существованием! – официальным тоном изрек Президент.
Синицын счел разумным не напоминать в свою очередь, что именно из-за деятельности злополучного концерна всем им и приходится теперь бороться за жизнь. Вместо этого он выдержал паузу и торжественно заявил, обращаясь к Федотову:
– Мы должны разработать план и снарядить экспедицию за второй частью координат! Мы на пороге величайшего открытия! Возможно, мы на пороге всеобщего спасения в масштабах планеты!
– Экспедицию за океан? Это гораздо проще сказать, чем сделать! – скептически усмехнулся Президент. – Да и найденная широта проходит от нас уж больно далековато. Самим не добраться. Значит, придется делиться… – Он замолчал и задумался.
– Но мы же не можем бросить все это на полпути! – воскликнул профессор. – Особенно сейчас, когда уже потрачено столько усилий!
– Разумеется, уважаемый профессор! – ответил Федотов. – Гибель наших людей не была напрасной. Но этот вопрос крайне серьезен, мы должны изучить детали, обдумать все нюансы и подробно спланировать наши действия. На первом этапе поручаю вам разработать предложения. Я официально разрешаю вам внеочередную запись на президентскую аудиенцию по этому вопросу. А сейчас мне пора идти.
Федотов попрощался и вышел, сопровождаемый свитой, оставив Синицына получать поздравления от многочисленных завистников, в одну минуту превратившихся в преданных друзей.
Вернувшись в свой кабинет, Президент вызвал начальника службы безопасности:
– Глаз со старика не спускать. – Федотов смотрел на силовика в упор так, что у того по спине побежали мурашки. – День и ночь, понял? Я должен знать о каждом его шаге, о каждой написанной им строчке, о каждом произнесенном слове.
– Слушаюсь, господин Президент! – Безопасник вытянулся в струнку.
– Табличку изъять и объявить государственной тайной. Выясни, кто успел запомнить цифры, и проследи, чтобы держали язык за зубами, на всякий случай.
– Есть!
Президент Федотов замолчал и принялся размышлять, глядя сквозь силовика невидящим взглядом.
– Ведь все равно узнают рано или поздно, – задумчиво пробормотал он с нотками досады в голосе. – Кто бы мог подумать, что все так обернется…
Федотов вновь поглядел на начальника службы безопасности:
– И организуй мне максимально закрытую линию связи с президентом ЦСГР «Русский Остров».
Часть первая
Москва, суббота, 28 сентября 2002 года, 22.45
Мобильник заверещал, как и положено, в самый неподходящий момент, когда какой-то нахальный тип на «Бэхе» нагло пытался вклиниться между ней и впереди идущим «Мерседесом».
– Вот урод, второй раз уже! – Алена раздраженно ткнула рукой в кнопку клаксона и надавила на педаль газа, отчего автомобиль стремительно рванул вперед.
Наглец испуганно шарахнулся в сторону, а она чуть было не догнала мерседесовский зад. Новенький «Порш Кайен» оказался очень резвой машинкой, и Алена еще не успела толком привыкнуть к его мощи. Пришлось срочно давить на тормоз, отчего автомобиль резко сбросил ход. Сзади немедленно зазвучали возмущенные трели сигналов, вплетаясь в переливы мелодии орущего мобильника.
– Вы что, сговорились все что ли? – поморщилась Алена, нащупывая рукой телефон, валяющийся где-то под сумочкой, брошенной на соседнее сидение.
Тип на «Бэхе» поравнялся с ней и принялся сверлить недовольным взглядом тонированное стекло, пытаясь выразить ей свое возмущение, одновременно с удивлением разглядывая незнакомую машину.
– Что уставился, болван? – усмехнулась Алена. – Машины не видел, что ли? – в этот момент мобильник все-таки нашелся, и она извлекла его на свет божий. – Через год насмотришься!
Она утопила педаль в пол, и «Кайен», взревев турбинами пятисотсильного двигателя, словно ураган, умчался вперед. Старенькая «Бэха» третьей модели осталась позади, словно и не двигалась вовсе.
– Тоже мне гонщик! – Алена бросила ленивый взгляд в зеркало заднего вида.
«Кайен» был подарком отца на ее недавний двадцать третий день рождения. В массовую продажу этот автомобиль поступит только в новом году, но как сказал отец, передавая ей ключи, избранное для избранных. Его друзья из «Порше» были счастливы посодействовать ему с организацией этого подарка. Ну еще бы, улыбнулась она, у отца влиятельные друзья по всему миру, и все неизменно становятся счастливы, когда им представляется возможность угодить господину Рогожину. День рождения тогда удался на славу, отец, не изменяя своим правилам, сделал его еще шикарнее предыдущего.
Мобильник продолжал упрямо названивать, раздражая настойчивостью и отвлекая от приятных воспоминаний. Алена сбросила вызов, не глядя на определитель. Этот номер специально предназначался для того, чтобы давать его не особо нужным людям, и у нее сейчас не было желания разговаривать ни с кем из них. Она проехала мимо здания МИДа и перестроилась в правый ряд, готовясь повернуть на Новый Арбат. Мобильник зазвонил снова. Это было уже слишком. На ночь глядя мог названивать только кто-то из бесконечной массы поклонников, наперебой вылизывавших пятки наследнице огромного состояния. Для серьезных людей существовал совсем другой номер.
Ну что ж, дружок, тебе не повезло, многообещающе ухмыльнулась Алена, у меня сейчас очень, очень плохое настроение. Так что ты как раз вовремя. Она поднесла мобильник к уху, нажимая на кнопку ответа.
– Добрый вечер, Алена Викторовна, – давно знакомый и давно уже немолодой голос был, как всегда, невозмутим, – вы снова забыли свой телефон?
«М-да, – подумала Алена, – на этот раз стоило взглянуть на определитель».
– Ой, Виталий Федорович! – Спрашивать, откуда начальник службы безопасности отцовского Холдинга знает ее номер, было по меньшей мере несерьезно. Порой ей казалось, что старый отставной генерал ФСБ знал вообще все и обо всех. – Я не думала, что это вы! А разве мой телефон не со мной? Меня папа потерял?
– Виктор Александрович хотел напомнить вам о завтрашнем приеме в американском посольстве, но вы дважды не сняли трубку, – все так же спокойно ответствовал генерал. – По моим данным, ваш телефон находится в офисе и за прошедшие сутки не покидал своего местоположения. – В голосе старика послышались веселые нотки.
– Спасибо, Виталий Федорович! – засмеялась Алена. – А я думала, чего мне сегодня с утра не хватает!
Положа руку на сердце, «с утра» – это, конечно, преувеличение. После вчерашней тусы она проснулась около трех часов пополудни, еще час валялась в кровати, потому что вставать было откровенно лень. Затем, сделав титаническое усилие, она все-таки встала и поехала в спа-салон, принадлежащий одной из многочисленных приятельниц, где вместе с ней и скоротала вечер, принимая всевозможные процедуры, после чего вернулась домой. Стоило подобающе одеться для вечерней тусовки. И вот теперь, когда она уже выехала в клуб, выясняется, что она забыла свой телефон в офисе еще в пятницу днем. Алена разочарованно вздохнула, глядя на пылающие разноцветными волнами неона вывески, ярко освещающие ночной Арбат. Телефон надо забрать сейчас, пока она про него еще помнит. Иначе завтра отец снова ее не найдет. А это уже нехорошо, проявлять подобную некорректность по отношению друг к другу в их маленькой семье из двух человек считалось весьма дурным тоном. Алена нажала на газ, и притягивающий к себе со всех сторон завистливо-любопытные взгляды «Кайен», взвизгнув покрышками, сорвался с места, стремительно набирая скорость.
Виталий Федорович, как всегда, позаботился обо всем заранее. Двери подземного гаража уже были открыты, и около них ее машину встречал охранник. Алена подъехала к лифту чуть ли не в плотную и бросила автомобиль посреди пустой парковки, гордо прошествовав в открывающиеся двери под взором многочисленных видеокамер. Охранники ночной смены, дежурящие за мониторами системы видеонаблюдения, наверняка уже сломали себе все глаза, пялясь на нее. На такую ерунду она давно уже не обращала внимания, мужики до дыр истирали себе глаза о ее миниатюрную точеную фигуру повсеместно и ежесекундно. Тем более сейчас, когда она соответствующим образом подготовилась к предстоящей тусовке. Вчера так вообще был прямо-таки парад неудачников от эстрады, и продолжение не заставит себя долго ждать. Да, сегодняшняя ночь обещает быть интересной, в понедельник можно будет написать статью для своей колонки. Хотя нет, лучше в воскресенье, если удастся пораньше сбежать с этого нудного приема в американском посольстве. По горячим следам пишется намного веселее.
Лифт мелодично звякнул, сообщая о прибытии на восьмой этаж. Центральный офис крупнейшего в стране медиа-холдинга «Independent Media Group» полностью занимал огромное четырнадцатиэтажное здание в центре Москвы. Единственный действительно независимый конгломерат неподконтрольных правительству средств массовой информации, объединяющий радиостанции, прессу и интернет-ресурсы, созданный ее отцом. Это был подлинный оплот демократии в тоталитарной России, как часто отзывались о нем американские коллеги. В состав Холдинга входило почти два десятка медийных компаний, и с такой информационной мощью приходилось считаться всем, включая правительство. Иметь в списке своих недругов самого Рогожина не улыбалось никому, и власть имущие официально дружили с ним, хотя ни для кого не являлось секретом, что «Ай-Эм-Джи» для правящих кругов стала костью в горле. Но подобраться к медиамагнату было решительно невозможно, Рогожин слыл кристально честным человеком, принципиально не занимающимся ни политикой, ни сомнительными аферами. Его Холдинг освещал любые события беспристрастно и без купюр, за что и снискал уважение не только за рубежом, но и в кругах отечественных журналистов, не боящихся проводить дерзкие и отчаянные расследования. Каждый профессионал информационного поля знал, что «Ай-Эм-Джи» всегда опубликует материал, который на корню зарубит любой государственный или подконтрольный ему медиаресурс. Алена гордилась отцом, и имела на то все основания. Работать в Холдинге хотели бы тысячи, но такая возможность предоставлялась только лучшим специалистам в своем деле.
Окончив журфак МГУ, Алена вот уже год вела колонку гламурной хроники в популярной интернет-газете рунета «Мнение. ру», на правах рядовой журналистки. Так пожелал отец, он считал, что она должна узнать всю подноготную медиабизнеса, прежде чем занять руководящую должность. В общем-то, она была с ним согласна, да и работа не напрягала: тусишь весь уик-энд, после чего выдаешь едкую статью о том, как очередное ничтожество из бомонда в очередной раз опозорилось. С соответствующими комментариями. Это было даже весело. На следующий год Алена планировала стать главным редактором «Мнения», а через пару лет у нее накопится достаточно опыта, чтобы возглавить какую-нибудь более серьезную структуру Холдинга. Кстати, именно отец предложил ей в свое время взять фамилию матери, чтобы злопыхатели имели на одну возможность меньше, тыкая в нее их семейным родством. Мудрая мысль, к тому же «Алена Шаройкина» – неплохо смотрится в качестве авторской подписи. Папа распланировал все до мельчайших подробностей, и не было смысла не доверять его чутью. Рогожин, истинный гений бизнеса, никогда не ошибался, предпочитая медленному, но гарантированному движению вперед смелые и рискованные решения. Завистники в личине друзей всегда удивлялись его умению продвигать, казалось бы, абсолютно безнадежные проекты на уровень передовых продуктов, приносящих колоссальные прибыли. Каким образом он заранее был уверен, что проект найдет инвестиции и соберет единомышленников, не мог понять никто.
Двери лифта открылись, и она вошла в прихожую «Мнения», занимавшую на этаже почти все западное крыло. Дежурный охранник, увидев ее, подскочил и вежливо поздоровался. Алена кивнула в ответ и направилась к своему офису. В офисе горел свет, и она удивленно огляделась, окидывая взглядом многочисленные столы, заставленные всевозможными компьютерами, принтерами, факсами, копирами и прочей оргтехникой. Трудоголик, вкалывающий в поте лица в полдвенадцатого ночи в субботу, обнаружился в самом углу. Сутулая фигурка в огромных очках ожесточенно долбила пальцами по клавишам, ни на секунду не отрывая взгляда от монитора.
– Стасик?! – удивилась Алена. – Ты-то что тут делаешь?
Кстати о лучших специалистах в своем деле. Стасик Орешников работал во «Мнении» вот уже два года, и Алена решительно не понимала, за какие такие заслуги он получил эту работу. Кажется, она что-то слышала про благотворительность Рогожина в отношении перспективных выпускников детских домов для детей с ограниченными физическими возможностями. Что-то там у Стасика было жутко не в порядке не то с сердцем, не то еще с чем-то. В любом случае особой перспективности за год она в Стасике так и не заметила, если не считать его абсолютной безотказности по отношению к коллегам. Маленький, хилый и лопоухий, в очках с вечно ободранной дешевой оправой, Орешников был законченным добряком и тюфяком. Любой сотрудник знал, что если тебе лень зависать после работы, чтобы откопировать или отсканировать пару-другую сотен страниц, или нет никакого желания переться куда-то по пробкам через весь город на какое-нибудь совершенно бестолковое интервью, то можно чисто по-дружески попросить Стасика о помощи, и тот с радостью сделает все за тебя. В результате Орешников вечно носился со всякой ерундой, словно самолет-неудачник. За что его все и любили, не упуская, правда, случая посмеяться над Стасиковым талантом журналиста. В этом плане Орешников был неповторим. Он специализировался строго на журналистских расследованиях, гремящих разоблачениями разнообразных негодяев вселенского масштаба. При виде его статей главред заранее хватался за голову, а весь офис замирал в предвкушении грандиозной хохмы. Одно только его расследование геноцида камчатских черепашек стало дежурным анекдотом на протяжении последних четырех месяцев.
– А?! Что?! – Стасик аж подпрыгнул от неожиданности. Стул перевернулся, и Орешников грохнулся на пол: – Ай, блин!
Алена не смогла удержаться и засмеялась.
– Алена! Ты меня так напугала! – Стасик выбрался из-под стула и поднялся на ноги.
– Что, страшно? – Орешников на глазах залился краской и стал похож на помидор. – Думал, что враги из очередного мирового заговора нашли тебя? – Она снисходительно рассматривала нелепую фигурку, мгновенно съежившуюся под ее взглядом. – Что ты делаешь в офисе в субботнюю ночь, Стасик? Снова спасаешь мир? А может быть, у тебя просто проблемы с девушками?
– Зря смеешься, – обиделся Стасик, – дело очень серьезное! Это крупнейший мировой заговор со времен создания ФРС США! Масштабы просто грандиозны, это намного больше, чем даже убийство Кеннеди! Я наткнулся на него совершенно случайно!
– Ага, масоны, евреи и инопланетяне, – понимающе закивала Алена, направляясь к своему столу, – вновь над миром нависли тучи смертельной опасности! И только одинокий герой в ободранных очках способен спасти эту заблудшую планету!
Она принялась разбирать ворох бумаг на столе в поисках забытого мобильника.
– Между прочим, Виктор Александрович лично дал мне добро заниматься этим делом, – с гордостью ответствовал Стасик, – в отличие от некоторых, он всегда видит скрытый потенциал каждого своего сотрудника.
– Ого! Ты был на приеме у отца?! – Алена сделала круглые глаза. – И тебя к нему пустили? Удивил, удивил… Не скрою… – ее «Верту» нашелся в верхнем ящике стола, как ни странно, но аккумулятор сохранил еще почти половину заряда. – Стасик, ты растешь прямо на глазах! – Дисплей мобильника был усыпан пиктограммами всевозможных пропущенных вызовов. – Что же такое ты ему сказал?
Стасик попытался заважничать, отчего стал выглядеть еще забавнее, чем обычно:
– Я нащупал мировой заговор некой тайной группы очень могущественных лиц, ставящих своей целью захват продовольственных рынков всего мира!
– О! Круто! – воскликнула Алена. – Ну и как, долго щупал? – Надо же, за те сутки, что телефон пролежал в столе, ей, похоже, успела позвонить вся Москва и часть Европы. Даже электронная почта пришла.
– Ты, как всегда, в своем репертуаре! – Похоже, Стасика ее выпад совершенно не задел. Он продолжал светиться сознанием собственной значимости. – А вот ты знаешь, к примеру, что такое ГМО?
Алена уселась в свое кресло и принялась разбираться с пропущенными вызовами:
– Ну, слышала что-то такое. Новые биотехнологии и прочее. Рекомендовано Институтом питания РАМН и так далее. Я не поклонник рекламных роликов. – Отец действительно звонил ей дважды, теперь перезванивать уже некрасиво, время позднее, но надо обязательно отправить смс. – А что, злобные негодяи хотят вывести из страны чудо достижений нашей науки?
– Наоборот! – воодушевленно воскликнул Стасик, видимо, ему очень хотелось поговорить с кем-нибудь о своем намечающемся подвиге. – Это часть заговора! ГМО создано для установления контроля над миром! Я тебе потом расскажу подробности, ты ужаснешься! А сейчас мне надо вернуться к компу, у меня он-лайн с моим тайным источником! – Он бросился поднимать лежащий на боку стул.
– О, да! – скривилась Алена. – Два придурка нашли друг друга. – Среди пропущенных вызовов был звонок от Ксюши Собчак. Они еще в четверг договаривались, что встретятся сегодня в «Цепеллине», но из-за этой эпопеи с забытым телефоном придется опоздать. – В интернете каждый второй жирный извращенец либо прекрасная блондинка, либо свидетель заговоров. Ты поинтересуйся у своего источника, не похищали ли его инопланетяне? Возможно, он пострадал от их жестоких экспериментов. Сейчас у марсиан в моде, кажется, анальное зондирование?
– Зря ты так, Алена, – Орешников укоризненно покачал головой, – он дает весьма ценные сведения, и сильно рискует, связавшись с нами…
Стасик еще что-то бормотал, погрузившись в он-лайн, но Алена его уже не слушала. Первым делом надо было написать сообщение отцу. Он находился в деловой поездке в США, и на завтрашнем посольском приеме ей предстояло одной представлять «Ай-Эм-Джи». Алена быстро набрала текст: «Папочка, прости, что не ответила, забыла телефон. Завтра буду вовремя и во всеоружии. Люблю тебя и целую» и, вставив пару смайликов, нажала кнопку отправки. Несколько минут она просматривала пришедшую электронную почту и отправляла смски в ответ на пропущенные звонки, выбирая достойных адресатов.
– Алена! – смущенный голос Орешникова спас ее от тягостных размышлений на тему отвечать или не отвечать слишком назойливой подруге. – Можно мне воспользоваться твоим компьютером? Всего на одну минуту!
– А свой ты уже сломал?
– Двенадцать ночи, – Стасик виновато развел руками, – интернет отрубили. Круглосуточный доступ только у тебя и у главреда. Только его кабинет закрыт…
– И часто ты сидишь по ночам за моим столом?! – набросилась на него Алена.
– Нет-нет! Что ты! – съежился Стасик. – У тебя БИОС паролем заперт. А у главреда пароль все знают, да и кабинет у него всегда открыт, я даже не знаю, как его закрыли, вчера вечером он открыт был, а сегодня у главреда выходной, на работе его не было, – тараторил он. – Прямо невезение какое-то! – Стасик умоляюще посмотрел на Алену. – Ну, пожалуйста, Аленочка, только на одну минутку! Мне надо хотя бы предупредить свой источник, что все в порядке, ведь меня выбросило из чата без всяких объяснений! Вдруг он испугается и больше не выйдет на связь! Я без него провалю расследование, а мне Виктор Александрович лично доверил! Аленочка, ну пожалуйста, я все, что хочешь, для тебя сделаю!
– Тебе придется встать в очередь, – отрезала Алена, – знаешь, сколько вас таких, желающих все для меня сделать! – Однако Стасик выглядел так жалобно, словно мокрый воробей, сжавшийся в комочек на подоконнике под холодным проливным дождем, что Алена смилостивилась. – Ладно, работай, Шерлок Холмс-самоучка.
Она ткнула пальцем в кнопку запуска компьютера.
– Спасибо, Аленочка, я твой должник! – Стасик просиял и рванул за стулом. – Ты не представляешь, как меня выручила! Вот увидишь, это будет разгромный материал, Виктору Александровичу не придется жалеть о проявленном ко мне доверии!
Мобильник заверещал, как и положено, в самый неподходящий момент, когда какой-то нахальный тип на «Бэхе» нагло пытался вклиниться между ней и впереди идущим «Мерседесом».
– Вот урод, второй раз уже! – Алена раздраженно ткнула рукой в кнопку клаксона и надавила на педаль газа, отчего автомобиль стремительно рванул вперед.
Наглец испуганно шарахнулся в сторону, а она чуть было не догнала мерседесовский зад. Новенький «Порш Кайен» оказался очень резвой машинкой, и Алена еще не успела толком привыкнуть к его мощи. Пришлось срочно давить на тормоз, отчего автомобиль резко сбросил ход. Сзади немедленно зазвучали возмущенные трели сигналов, вплетаясь в переливы мелодии орущего мобильника.
– Вы что, сговорились все что ли? – поморщилась Алена, нащупывая рукой телефон, валяющийся где-то под сумочкой, брошенной на соседнее сидение.
Тип на «Бэхе» поравнялся с ней и принялся сверлить недовольным взглядом тонированное стекло, пытаясь выразить ей свое возмущение, одновременно с удивлением разглядывая незнакомую машину.
– Что уставился, болван? – усмехнулась Алена. – Машины не видел, что ли? – в этот момент мобильник все-таки нашелся, и она извлекла его на свет божий. – Через год насмотришься!
Она утопила педаль в пол, и «Кайен», взревев турбинами пятисотсильного двигателя, словно ураган, умчался вперед. Старенькая «Бэха» третьей модели осталась позади, словно и не двигалась вовсе.
– Тоже мне гонщик! – Алена бросила ленивый взгляд в зеркало заднего вида.
«Кайен» был подарком отца на ее недавний двадцать третий день рождения. В массовую продажу этот автомобиль поступит только в новом году, но как сказал отец, передавая ей ключи, избранное для избранных. Его друзья из «Порше» были счастливы посодействовать ему с организацией этого подарка. Ну еще бы, улыбнулась она, у отца влиятельные друзья по всему миру, и все неизменно становятся счастливы, когда им представляется возможность угодить господину Рогожину. День рождения тогда удался на славу, отец, не изменяя своим правилам, сделал его еще шикарнее предыдущего.
Мобильник продолжал упрямо названивать, раздражая настойчивостью и отвлекая от приятных воспоминаний. Алена сбросила вызов, не глядя на определитель. Этот номер специально предназначался для того, чтобы давать его не особо нужным людям, и у нее сейчас не было желания разговаривать ни с кем из них. Она проехала мимо здания МИДа и перестроилась в правый ряд, готовясь повернуть на Новый Арбат. Мобильник зазвонил снова. Это было уже слишком. На ночь глядя мог названивать только кто-то из бесконечной массы поклонников, наперебой вылизывавших пятки наследнице огромного состояния. Для серьезных людей существовал совсем другой номер.
Ну что ж, дружок, тебе не повезло, многообещающе ухмыльнулась Алена, у меня сейчас очень, очень плохое настроение. Так что ты как раз вовремя. Она поднесла мобильник к уху, нажимая на кнопку ответа.
– Добрый вечер, Алена Викторовна, – давно знакомый и давно уже немолодой голос был, как всегда, невозмутим, – вы снова забыли свой телефон?
«М-да, – подумала Алена, – на этот раз стоило взглянуть на определитель».
– Ой, Виталий Федорович! – Спрашивать, откуда начальник службы безопасности отцовского Холдинга знает ее номер, было по меньшей мере несерьезно. Порой ей казалось, что старый отставной генерал ФСБ знал вообще все и обо всех. – Я не думала, что это вы! А разве мой телефон не со мной? Меня папа потерял?
– Виктор Александрович хотел напомнить вам о завтрашнем приеме в американском посольстве, но вы дважды не сняли трубку, – все так же спокойно ответствовал генерал. – По моим данным, ваш телефон находится в офисе и за прошедшие сутки не покидал своего местоположения. – В голосе старика послышались веселые нотки.
– Спасибо, Виталий Федорович! – засмеялась Алена. – А я думала, чего мне сегодня с утра не хватает!
Положа руку на сердце, «с утра» – это, конечно, преувеличение. После вчерашней тусы она проснулась около трех часов пополудни, еще час валялась в кровати, потому что вставать было откровенно лень. Затем, сделав титаническое усилие, она все-таки встала и поехала в спа-салон, принадлежащий одной из многочисленных приятельниц, где вместе с ней и скоротала вечер, принимая всевозможные процедуры, после чего вернулась домой. Стоило подобающе одеться для вечерней тусовки. И вот теперь, когда она уже выехала в клуб, выясняется, что она забыла свой телефон в офисе еще в пятницу днем. Алена разочарованно вздохнула, глядя на пылающие разноцветными волнами неона вывески, ярко освещающие ночной Арбат. Телефон надо забрать сейчас, пока она про него еще помнит. Иначе завтра отец снова ее не найдет. А это уже нехорошо, проявлять подобную некорректность по отношению друг к другу в их маленькой семье из двух человек считалось весьма дурным тоном. Алена нажала на газ, и притягивающий к себе со всех сторон завистливо-любопытные взгляды «Кайен», взвизгнув покрышками, сорвался с места, стремительно набирая скорость.
Виталий Федорович, как всегда, позаботился обо всем заранее. Двери подземного гаража уже были открыты, и около них ее машину встречал охранник. Алена подъехала к лифту чуть ли не в плотную и бросила автомобиль посреди пустой парковки, гордо прошествовав в открывающиеся двери под взором многочисленных видеокамер. Охранники ночной смены, дежурящие за мониторами системы видеонаблюдения, наверняка уже сломали себе все глаза, пялясь на нее. На такую ерунду она давно уже не обращала внимания, мужики до дыр истирали себе глаза о ее миниатюрную точеную фигуру повсеместно и ежесекундно. Тем более сейчас, когда она соответствующим образом подготовилась к предстоящей тусовке. Вчера так вообще был прямо-таки парад неудачников от эстрады, и продолжение не заставит себя долго ждать. Да, сегодняшняя ночь обещает быть интересной, в понедельник можно будет написать статью для своей колонки. Хотя нет, лучше в воскресенье, если удастся пораньше сбежать с этого нудного приема в американском посольстве. По горячим следам пишется намного веселее.
Лифт мелодично звякнул, сообщая о прибытии на восьмой этаж. Центральный офис крупнейшего в стране медиа-холдинга «Independent Media Group» полностью занимал огромное четырнадцатиэтажное здание в центре Москвы. Единственный действительно независимый конгломерат неподконтрольных правительству средств массовой информации, объединяющий радиостанции, прессу и интернет-ресурсы, созданный ее отцом. Это был подлинный оплот демократии в тоталитарной России, как часто отзывались о нем американские коллеги. В состав Холдинга входило почти два десятка медийных компаний, и с такой информационной мощью приходилось считаться всем, включая правительство. Иметь в списке своих недругов самого Рогожина не улыбалось никому, и власть имущие официально дружили с ним, хотя ни для кого не являлось секретом, что «Ай-Эм-Джи» для правящих кругов стала костью в горле. Но подобраться к медиамагнату было решительно невозможно, Рогожин слыл кристально честным человеком, принципиально не занимающимся ни политикой, ни сомнительными аферами. Его Холдинг освещал любые события беспристрастно и без купюр, за что и снискал уважение не только за рубежом, но и в кругах отечественных журналистов, не боящихся проводить дерзкие и отчаянные расследования. Каждый профессионал информационного поля знал, что «Ай-Эм-Джи» всегда опубликует материал, который на корню зарубит любой государственный или подконтрольный ему медиаресурс. Алена гордилась отцом, и имела на то все основания. Работать в Холдинге хотели бы тысячи, но такая возможность предоставлялась только лучшим специалистам в своем деле.
Окончив журфак МГУ, Алена вот уже год вела колонку гламурной хроники в популярной интернет-газете рунета «Мнение. ру», на правах рядовой журналистки. Так пожелал отец, он считал, что она должна узнать всю подноготную медиабизнеса, прежде чем занять руководящую должность. В общем-то, она была с ним согласна, да и работа не напрягала: тусишь весь уик-энд, после чего выдаешь едкую статью о том, как очередное ничтожество из бомонда в очередной раз опозорилось. С соответствующими комментариями. Это было даже весело. На следующий год Алена планировала стать главным редактором «Мнения», а через пару лет у нее накопится достаточно опыта, чтобы возглавить какую-нибудь более серьезную структуру Холдинга. Кстати, именно отец предложил ей в свое время взять фамилию матери, чтобы злопыхатели имели на одну возможность меньше, тыкая в нее их семейным родством. Мудрая мысль, к тому же «Алена Шаройкина» – неплохо смотрится в качестве авторской подписи. Папа распланировал все до мельчайших подробностей, и не было смысла не доверять его чутью. Рогожин, истинный гений бизнеса, никогда не ошибался, предпочитая медленному, но гарантированному движению вперед смелые и рискованные решения. Завистники в личине друзей всегда удивлялись его умению продвигать, казалось бы, абсолютно безнадежные проекты на уровень передовых продуктов, приносящих колоссальные прибыли. Каким образом он заранее был уверен, что проект найдет инвестиции и соберет единомышленников, не мог понять никто.
Двери лифта открылись, и она вошла в прихожую «Мнения», занимавшую на этаже почти все западное крыло. Дежурный охранник, увидев ее, подскочил и вежливо поздоровался. Алена кивнула в ответ и направилась к своему офису. В офисе горел свет, и она удивленно огляделась, окидывая взглядом многочисленные столы, заставленные всевозможными компьютерами, принтерами, факсами, копирами и прочей оргтехникой. Трудоголик, вкалывающий в поте лица в полдвенадцатого ночи в субботу, обнаружился в самом углу. Сутулая фигурка в огромных очках ожесточенно долбила пальцами по клавишам, ни на секунду не отрывая взгляда от монитора.
– Стасик?! – удивилась Алена. – Ты-то что тут делаешь?
Кстати о лучших специалистах в своем деле. Стасик Орешников работал во «Мнении» вот уже два года, и Алена решительно не понимала, за какие такие заслуги он получил эту работу. Кажется, она что-то слышала про благотворительность Рогожина в отношении перспективных выпускников детских домов для детей с ограниченными физическими возможностями. Что-то там у Стасика было жутко не в порядке не то с сердцем, не то еще с чем-то. В любом случае особой перспективности за год она в Стасике так и не заметила, если не считать его абсолютной безотказности по отношению к коллегам. Маленький, хилый и лопоухий, в очках с вечно ободранной дешевой оправой, Орешников был законченным добряком и тюфяком. Любой сотрудник знал, что если тебе лень зависать после работы, чтобы откопировать или отсканировать пару-другую сотен страниц, или нет никакого желания переться куда-то по пробкам через весь город на какое-нибудь совершенно бестолковое интервью, то можно чисто по-дружески попросить Стасика о помощи, и тот с радостью сделает все за тебя. В результате Орешников вечно носился со всякой ерундой, словно самолет-неудачник. За что его все и любили, не упуская, правда, случая посмеяться над Стасиковым талантом журналиста. В этом плане Орешников был неповторим. Он специализировался строго на журналистских расследованиях, гремящих разоблачениями разнообразных негодяев вселенского масштаба. При виде его статей главред заранее хватался за голову, а весь офис замирал в предвкушении грандиозной хохмы. Одно только его расследование геноцида камчатских черепашек стало дежурным анекдотом на протяжении последних четырех месяцев.
– А?! Что?! – Стасик аж подпрыгнул от неожиданности. Стул перевернулся, и Орешников грохнулся на пол: – Ай, блин!
Алена не смогла удержаться и засмеялась.
– Алена! Ты меня так напугала! – Стасик выбрался из-под стула и поднялся на ноги.
– Что, страшно? – Орешников на глазах залился краской и стал похож на помидор. – Думал, что враги из очередного мирового заговора нашли тебя? – Она снисходительно рассматривала нелепую фигурку, мгновенно съежившуюся под ее взглядом. – Что ты делаешь в офисе в субботнюю ночь, Стасик? Снова спасаешь мир? А может быть, у тебя просто проблемы с девушками?
– Зря смеешься, – обиделся Стасик, – дело очень серьезное! Это крупнейший мировой заговор со времен создания ФРС США! Масштабы просто грандиозны, это намного больше, чем даже убийство Кеннеди! Я наткнулся на него совершенно случайно!
– Ага, масоны, евреи и инопланетяне, – понимающе закивала Алена, направляясь к своему столу, – вновь над миром нависли тучи смертельной опасности! И только одинокий герой в ободранных очках способен спасти эту заблудшую планету!
Она принялась разбирать ворох бумаг на столе в поисках забытого мобильника.
– Между прочим, Виктор Александрович лично дал мне добро заниматься этим делом, – с гордостью ответствовал Стасик, – в отличие от некоторых, он всегда видит скрытый потенциал каждого своего сотрудника.
– Ого! Ты был на приеме у отца?! – Алена сделала круглые глаза. – И тебя к нему пустили? Удивил, удивил… Не скрою… – ее «Верту» нашелся в верхнем ящике стола, как ни странно, но аккумулятор сохранил еще почти половину заряда. – Стасик, ты растешь прямо на глазах! – Дисплей мобильника был усыпан пиктограммами всевозможных пропущенных вызовов. – Что же такое ты ему сказал?
Стасик попытался заважничать, отчего стал выглядеть еще забавнее, чем обычно:
– Я нащупал мировой заговор некой тайной группы очень могущественных лиц, ставящих своей целью захват продовольственных рынков всего мира!
– О! Круто! – воскликнула Алена. – Ну и как, долго щупал? – Надо же, за те сутки, что телефон пролежал в столе, ей, похоже, успела позвонить вся Москва и часть Европы. Даже электронная почта пришла.
– Ты, как всегда, в своем репертуаре! – Похоже, Стасика ее выпад совершенно не задел. Он продолжал светиться сознанием собственной значимости. – А вот ты знаешь, к примеру, что такое ГМО?
Алена уселась в свое кресло и принялась разбираться с пропущенными вызовами:
– Ну, слышала что-то такое. Новые биотехнологии и прочее. Рекомендовано Институтом питания РАМН и так далее. Я не поклонник рекламных роликов. – Отец действительно звонил ей дважды, теперь перезванивать уже некрасиво, время позднее, но надо обязательно отправить смс. – А что, злобные негодяи хотят вывести из страны чудо достижений нашей науки?
– Наоборот! – воодушевленно воскликнул Стасик, видимо, ему очень хотелось поговорить с кем-нибудь о своем намечающемся подвиге. – Это часть заговора! ГМО создано для установления контроля над миром! Я тебе потом расскажу подробности, ты ужаснешься! А сейчас мне надо вернуться к компу, у меня он-лайн с моим тайным источником! – Он бросился поднимать лежащий на боку стул.
– О, да! – скривилась Алена. – Два придурка нашли друг друга. – Среди пропущенных вызовов был звонок от Ксюши Собчак. Они еще в четверг договаривались, что встретятся сегодня в «Цепеллине», но из-за этой эпопеи с забытым телефоном придется опоздать. – В интернете каждый второй жирный извращенец либо прекрасная блондинка, либо свидетель заговоров. Ты поинтересуйся у своего источника, не похищали ли его инопланетяне? Возможно, он пострадал от их жестоких экспериментов. Сейчас у марсиан в моде, кажется, анальное зондирование?
– Зря ты так, Алена, – Орешников укоризненно покачал головой, – он дает весьма ценные сведения, и сильно рискует, связавшись с нами…
Стасик еще что-то бормотал, погрузившись в он-лайн, но Алена его уже не слушала. Первым делом надо было написать сообщение отцу. Он находился в деловой поездке в США, и на завтрашнем посольском приеме ей предстояло одной представлять «Ай-Эм-Джи». Алена быстро набрала текст: «Папочка, прости, что не ответила, забыла телефон. Завтра буду вовремя и во всеоружии. Люблю тебя и целую» и, вставив пару смайликов, нажала кнопку отправки. Несколько минут она просматривала пришедшую электронную почту и отправляла смски в ответ на пропущенные звонки, выбирая достойных адресатов.
– Алена! – смущенный голос Орешникова спас ее от тягостных размышлений на тему отвечать или не отвечать слишком назойливой подруге. – Можно мне воспользоваться твоим компьютером? Всего на одну минуту!
– А свой ты уже сломал?
– Двенадцать ночи, – Стасик виновато развел руками, – интернет отрубили. Круглосуточный доступ только у тебя и у главреда. Только его кабинет закрыт…
– И часто ты сидишь по ночам за моим столом?! – набросилась на него Алена.
– Нет-нет! Что ты! – съежился Стасик. – У тебя БИОС паролем заперт. А у главреда пароль все знают, да и кабинет у него всегда открыт, я даже не знаю, как его закрыли, вчера вечером он открыт был, а сегодня у главреда выходной, на работе его не было, – тараторил он. – Прямо невезение какое-то! – Стасик умоляюще посмотрел на Алену. – Ну, пожалуйста, Аленочка, только на одну минутку! Мне надо хотя бы предупредить свой источник, что все в порядке, ведь меня выбросило из чата без всяких объяснений! Вдруг он испугается и больше не выйдет на связь! Я без него провалю расследование, а мне Виктор Александрович лично доверил! Аленочка, ну пожалуйста, я все, что хочешь, для тебя сделаю!
– Тебе придется встать в очередь, – отрезала Алена, – знаешь, сколько вас таких, желающих все для меня сделать! – Однако Стасик выглядел так жалобно, словно мокрый воробей, сжавшийся в комочек на подоконнике под холодным проливным дождем, что Алена смилостивилась. – Ладно, работай, Шерлок Холмс-самоучка.
Она ткнула пальцем в кнопку запуска компьютера.
– Спасибо, Аленочка, я твой должник! – Стасик просиял и рванул за стулом. – Ты не представляешь, как меня выручила! Вот увидишь, это будет разгромный материал, Виктору Александровичу не придется жалеть о проявленном ко мне доверии!