Гнурд Пронзительный Взгляд достал из-за спины небольшой кожаный сверток.
   – Две тысячи зим назад великий шаман нашего клана прошел Вратами в Смерть и вернулся назад. В то время несколько лет подряд женщины клана рожали только мертвых детей, и никакое заклинание не могло остановить проклятие. Позволить всем родившим совершить ритуальное самоубийство было нельзя, клан не мог остаться без женщин. И тогда шаман отправился в логово Ашк’харра, сразил демона в поединке разумов и обрел знание. Клан был спасен. Сам шаман умер через две луны после возвращения, гниль некромантии Некроса медленно убила его. Предание не сохранило никаких сведений о месте расположения Проклятого Храма, но раз он находится в Запретных Землях, то его можно найти. Мы не можем отправить отряд воинов в сердце пустыни. Об этом сразу же узнает весь Парн, и орды к’Зирдов будут с удовольствием охотиться на него. Зато ты можешь выйти к Людям и вместе с торговым караваном, не привлекая к себе лишнего внимания, добраться до торгового центра пустыни. Дальше разберешься сам. Помни, никто не должен знать истинной цели твоего путешествия.
   Старец принялся медленно и осторожно разворачивать сверток.
   – Это принес с собой из Врат в Смерть тот великий шаман. Он завещал хранить это в клане до тех пор, пока не придет время. Мы думаем, что оно пришло. Возьми и используй в самом крайнем случае.
   Шаман протянул человеку небольшой буро-зеленый гладкий шар, умещающийся на ладони. Трэрг вздрогнул от неожиданности. Шар был холодный, словно окоченевший труп, от него густой волной незримо шел запах смерти.
   – Так это не легенды… – прошептал он, не сводя глаз с грязно-зеленого увесистого шара. – Слеза Некроса действительно существует…
   – И еще. – Вождь протянул Трэргу небольшой медальон: – Это было на теле женщины Людей, что спрятала тебя в траве перед смертью. – Торговцы говорят, что подобные медальоны часто носят представители благородной человеческой знати. Надень, возможно, это в чем-то упростит тебе общение с Людьми. Ты не можешь отправиться к Людям в боевых доспехах орков, поэтому торговцы приготовили специально для тебя легкую кольчугу и снаряжение, которым обычно пользуются человеческие охотники. Возможно, тебе стоит взять человеческое имя…
   – Это уж слишком! – отрезал Трэрг.
   Спорить никто не стал. Трэрг надел медальон, и маленькая изящная вещица слабо засветилась ровным белым светом.
   – Он узнал тебя, – удовлетворенно прокомментировал Гнурд. – Я так и думал. Если будет возможность, постарайся не снимать его.
   – Хорошо. – Трэрг спрятал Слезу Некроса. – Когда мне отправляться в путь?
   – На рассвете, когда стан будет спать после долгого празднества. Небольшой отряд надежных воинов проводит тебя до Симиллы. Все будут считать, что вы выехали по делам Союза. А сейчас тебе стоит выспаться. – Старый вождь, кряхтя, поднялся на ноги. – Что ж, Гронг Неотразимый Удар, доблестный победитель Турнира Бойцов! Пойдем, посмотрим на Танец Обнаженного Тела. Нам с тобой надлежит присутствовать на празднике до конца.

Глава 4
Тридцать минут назад

   – Случай очень тяжелый, Ваше Высочество! – Пожилой Оранжевый маг в чине Главного Лекаря столичной больницы сокрушенно развел руками. – Мы испробовали все методы, но так и не преуспели в излечении. – Он развернул пергамент и протянул его Принцессе. – Я тщательно фиксировал все предпринимаемые попытки, взгляните сами, Ваше Высочество. Алхимия не дала нужного эффекта. Исцеляющие заклинания на какое-то время останавливают распространение заражения, но после этого гниение поражает здоровые ткани с удвоенной силой! – Главный Лекарь уныло покачал головой. – Ногу необходимо срочно ампутировать, иначе мы скоро потеряем ребенка.
   Лежащая на грубо сколоченных из неструганых досок больничных нарах девочка лет десяти, услышав слова Лекаря, побледнела еще сильнее. Ее глаза расширились от ужаса, и с обескровленных губ сорвался слабый всхлип. Большего произнести она не могла, болезнь высосала из ребенка почти все силы. Стоящая на коленях на немытом полу седая женщина в поношенных одеждах простолюдинки тихо заплакала и зашептала молитву Олдису Покровителю.
   – За что ты так с нами, о Великий Боже, кто же возьмет в жены убогую, как же ей теперь жить… – негромко причитала мать, бережно стирая катящиеся по впалым щекам дочки слезы. Испуганные глаза еле живой девочки беспомощно вздрагивали, роняя слезинки, взгляд, в котором с каждым ударом сердца все сильнее гасла надежда, с трудом переходил с Главного Лекаря на Принцессу и обратно.
   Айлани пробежала глазами историю болезни. Все понятно: ржавый гвоздь, столбняк, инфекция, несвоевременное обращение к лекарям вследствие бедности, газовая гангрена. Принцесса печально вздохнула и снова осмотрелась вокруг. Огромный покосившийся барак из давно прогнивших досок и крышей из битой черепицы, пристроенный к основному зданию столичной больницы со стороны двора и потому незаметный в зарослях зелени, был до отказа забит больными. Люди в ужасной тесноте лежали прямо на грязных досках длинных нар, тянущихся в два яруса вдоль обеих стен барака, и не было ни больничных одежд, ни постелей. Кто-то лежал на рваном тряпье, кто-то на охапке соломы, но большинство больных не имели под собой ничего. Ужасная антисанитария, спертый воздух, писк крыс, безо всякого страха снующих под нарами, – вот какой была медицина для нищих граждан Редонии. Айлани сунула пергамент в руки Тэрвису и с негодованием крикнула:
   – Почему мне сразу не сказали про девочку? Почему вообще я впервые вижу это место?! Как вы могли, Наставник Тэрвис, скрывать от меня эту… эту… я даже не могу назвать это пропитанное грязью место больничной палатой! Половина несчастных обречена! Почему никто не оказывает им помощи? Я и представить не могла, что у вас столь жестокое сердце, Наставник!
   Тэрвис опустил глаза.
   – Это повеление Вашего отца, Принцесса. Его Величество Король Геордин под страхом казни запретил кому бы то ни было сообщать Вам о существовании в больнице корпуса для черни.
   – Лорд Тэрвис всегда оказывал нам неоценимую помощь! – вступился за старика Главный Лекарь. – Если ли бы не его искусство и золото, этот корпус давно уже перестал бы существовать даже в таком виде!
   – Но почему, уважаемые Лорды, здесь все находится в жутком запустении?! – Айлани никак не могла поверить своим глазам.
   Способностей к магии у нее поначалу не наблюдалось, и юная Принцесса шокировала весь дворец на церемонии своего одиннадцатилетия. Подхвативший в ту зиму жестокую простуду Король постоянно чихал и кашлял во время торжества и даже был вынужден отказаться от произнесения поздравительной речи, как вдруг именинница под изумленные взгляды придворных подошла к трону и положила свои маленькие ладошки на грудь и лоб Геордина. «Папа, ты заболел! Тебя нужно лечить!» – просто заявила девочка, и кисти ее рук вдруг осветились мягким белым светом. Спустя мгновение Король был полностью здоров. В тот момент все буквально онемели от неожиданности.
   Очень скоро выяснилось, что юная Айлани оказалась не просто волшебником. Олдис Покровитель даровал ей удел Белого Мага – весьма редкостный дар для любого Королевства. Геордин был в восторге: в Редонии появился свой Белый Маг! А ведь никогда раньше здесь такого не случалось, и всегда приходилось ходить на поклон к соседям, подчас через весь человеческий мир. После воцарения на Престоле Короля Геордина в Редонии вообще мало осталось магов, не говоря уже о волшебниках высоких рангов.
   Когда к’Зирдский хан Кил Им Пах, вступивший в сговор с дряхлым безумцем Родбонгом, вероломно напал на войско Короля Эдрионга Справедливого прямо во время празднования по случаю рождения Наследника, в жестокой резне погибли все боевые маги Редонии. После этого сумасшедший Синий маг выкрал прямо из королевских покоев Королеву и новорожденного Принца и запер их в своей башне на окраине столицы. Пылающий праведным гневом Канцлер Геордин собрал все имеющиеся в столице силы и долго штурмовал башню вероломного мага. Ценой огромных потерь ее удалось захватить, но Родбонг жутким заклинанием умертвил себя и королевскую семью прямо на глазах Канцлера. Месяц Редония не могла прийти в себя от невиданного по своему коварству чудовищного преступления, и если бы не блестящий политический гений Канцлера, вовремя заключившего мир с к’Зирдами, оставшаяся без боевой магической мощи страна рисковала быть обращенной в руины безжалостными песочниками.
   После окончания траура встал вопрос о Престоле. Так как вся королевская семья погибла в результате подлого заговора мага Родбонга, Редонии был нужен новый Король. Дворянская элита страны, принадлежащая к древним родам, единодушно выбрала Канцлера Геордина, который своей храбростью и мудростью спас страну от гибели и на деле доказал, что является верным сыном Редонии. Но, видимо, у обезумевшего Синего мага оставались тайные сторонники среди волшебников королевства, которые фанатично разрушали королевство даже после его смерти. После коронации кое-где поползли слухи, что в ту роковую ночь все происходило не совсем так, как рассказывал Геордин и его сподвижники. Будто некоторые маги ощутили открытие мощного портала со стороны осажденной башни Родбонга, через который запросто можно было пересечь добрую половину Парна. Кто-то даже утверждал, что не чувствовал возмущений магических потоков, должных неизбежно сопровождать битву, погубившую магов армии Короля Эдрионга. Почти три десятка сражающихся магов неизбежно оставили бы след в тонкой материи волшебных энергий. Были и другие, еще более грязные слухи.
   Король Геордин поначалу старался не обращать внимания на подобные сплетни, дабы лишний раз не будоражить страну, и без того переживающую тяжелые времена. Но после того, как в своей башне был найден разорванным в клочья Лазурный маг, бывший некогда близким соратником Родбонга, стало ясно, что заговор еще не побежден. Тайная полиция срочно принялась спасать положение, выявляя мятежников. В конце концов крамолу удалось уничтожить, но смутьяны сделали свое дело – репутация Редонии была подорвана. Оставшиеся в живых двое Лазурных магов покинули страну, эмигрировав в южные королевства, и на службе у Короля Геордина остались лишь маги низших рангов, ряды которых тоже очень быстро поредели.
   За минувшие три десятка лет ситуацию так и не удалось выправить, поэтому появление в пользующемся среди волшебников дурной славой государстве Белого Мага было по праву расценено как первое благоволение Олдиса Покровителя. Сама же Принцесса обнаружила великую тягу к искусству врачевания, и через несколько лет слава о ее доброте и целительной силе разошлась по всей стране. А когда год назад восемнадцатилетняя Айлани остановила эпидемию пустынной лихорадки, охватившую прилегающую к границе Ратхаш провинцию, свое восхищение ее талантом выразили все дворянские роды и влиятельные семьи Редонии.
   С тех пор юная Принцесса не отказывала в лечении никому, считая своим долгом исцелить чуть ли не весь Парн, и это временами вызывало тень недовольства на лице Короля. Геордин не раз заявлял, что Принцессе не пристало растрачиваться на простолюдинов, для этого существуют маги низших рангов. Ее Высочество лишь весело смеялась в ответ на подобные замечания, относя их на счет отцовской заботы о дочери. Но то, что Айлани увидела в больничной пристройке для нищих, повергло ее в шок. Она никак не ожидала такого отношения к гражданам королевства, пусть даже и совсем небогатым.
   – Это все, что в наших силах, – грустно ответил Главный Лекарь. – Казна не выделяет средств на лечение неимущих, как при Короле Э… – Маг осекся и поспешно продолжил, отводя глаза в сторону: – Без надлежащего финансирования мы мало что можем сделать. Закупка у травников и охотников алхимических ингредиентов требует золота, оплата труда самих алхимиков требует золота, лечащие маги должные получать жалованье, а на это опять же требуется золото! Все в медицине упирается в золото, а у нас его нет. Люди работают из милосердия, но на одном лишь голодном энтузиазме далеко не уедешь. Маги и алхимики в конечном итоге теряют интерес к работе и уходят в частную практику, где можно достойно зарабатывать своим умением. Некому становится лечить нищих. – Он безнадежно обвел рукой вокруг и закончил: – Мы здесь хоть как-то можем о них позаботиться, пусть даже и не обо всех. А что творится в провинциях…
   Главный Лекарь удрученно замолчал, глядя на тихо причитающую возле больной девочки мать. Айлани посмотрела на беззвучно роняющего слезы ребенка, сняла капюшон и принялась расстегивать застежки дорожного плаща.
   – Ваше Высочество! Что Вы делаете?! – опешил Тэрвис. – Вас же могут узнать! Здесь множество людей!
   – Я собираюсь оказать помощь моим подданным, раз больше некому! – отрезала Принцесса. Она сняла плащ и бросила его Наставнику. Тот лишь хмуро покачал головой и обреченно вздохнул:
   – Его Величество не простит ослушания…
   – Хватит! – прервала старика Айлани. – Никто никому ничего не сделает! Я с этим разберусь сама! А сейчас оставьте меня! Все! И вы тоже! – Она посмотрела на мать больного ребенка, в ужасе взирающую на расшитую золотом и драгоценными камнями мантию Королевской Семьи.
   Старые маги почтительно поклонились и торопливо отошли подальше. Вслед за ними засеменила простолюдинка, то и дело тревожно оглядываясь на неподвижно лежащую на грязных нарах дочь. В больничном бараке немедленно стихли голоса, и лишь едва слышный шепот: «Принцесса! Принцесса Айлани здесь! Смотрите! Это точно она!» легким ветром пролетел над заполненными людьми нарами.
   Айлани отбросила грязную тряпку, заменявшую девочке одеяло, и внимательно осмотрела больную ногу. Некроз тканей уже практически достиг паха, резкий запах гниющей плоти ударил в нос. Она бросила на Наставника колючий взгляд и потянулась к висящему на поясе богато отделанному мешочку. Работа предстоит не из легких, поэтому необходимо приготовиться тщательно. Принцесса достала горсть магического порошка и несколько минут аккуратными полосками насыпала небольшую Пентаграмму Силы. В бараке повисла мертвая тишина, и несколько сот пар глаз не сводили взглядов с тоненькой фигурки Принцессы.
   Еще раз убедившись, что в силовых линиях нет обрывов, через которые могла бы произойти утечка энергии, Айлани осторожно встала в центр пентаграммы. Девушка подняла руки перед собой и слегка развела их в стороны. Линии пентаграммы слегка засветились теплым белым светом. Принцесса закрыла глаза, сосредотачиваясь. Она вызвала Око Целителя и, не открывая глаз, посмотрела сквозь него на больную девочку. Придется повозиться, состояние больного запущенное хуже некуда. Заражение уже выплеснулось в кровеносную систему, ампутация ноги ничего бы не дала, лишь малую отсрочку смерти и большие мучения. Айлани быстро набросала в уме курс лечения. Сначала Детоксикация. Потом Жизненная Сила. Далее Исцеление. Нет, пожалуй, лучше Великое Исцеление, случай слишком тяжелый. После Регенерация и снова Жизненная Сила. Напоследок Восстановление, без этого обессиленный болезнью детский организм не справится с восстановлением тканей в таком объеме… Часа два работы, не меньше. А ведь еще необходимо осмотреть остальных пациентов, их тут человек триста, если не больше. Похоже, расписание на предстоящие пару недель придется полностью пересмотреть. Она приподняла руки чуть выше и негромко зашептала слова заклинания. Свет пентаграммы начал усиливаться, разгораясь все ярче.
   Стоящий в другом конце барака пожилой Главный Лекарь удивленно покачал головой, глядя на очередную ослепительно яркую белую вспышку, взлетающую над Пентаграммой Силы и окутывающую больного ребенка.
   – Истинный потенциал магической силы Принцессы невозможно достоверно воспринять магу нашего с Вами ранга, достопочтенный Лорд Тэрвис, – тихо обратился он к Наставнику. – Остается лишь возносить благодарности Олдису Покровителю за то, что он ниспослал Редонии Белого Мага с белой душой. Признаться, я никак не ожидал подобного от дочери тирана и убийцы…
   – Осторожнее, друг мой! – предостерег его Тэрвис. – У тайной полиции Геордина повсюду есть уши. Даже в этом месте я бы не советовал разговаривать слишком свободно. Я уже слишком стар и прожил жизнь. Поэтому и решился нарушить запрет Короля, приведя сюда Принцессу. Меня не страшит ответственность перед палачами, более боюсь я пыток совести. Вам же, дорогой друг мой, посоветую быть осмотрительнее. У Вас есть семья, дети и внуки.
   – Вы мудры, как всегда, милорд. – Главный Лекарь слегка склонил голову. – И все же мое сердце радуется тому, что видят сейчас мои глаза. Вечером я вознесу молитву Олдису за Ваше здравие и буду просить о всяческой удаче для Принцессы Айлани в любых делах ее и начинаниях.
   Оба мага зажмурились от особенно яркой вспышки света. Наставник обернулся к стоящей у дверей санитарке.
   – Голубушка, позовите сюда всех магов, не занятых в данный момент в чародействе. Пусть явятся незамедлительно! – Он наклонился к Главному Лекарю: – Скоро Ее Высочество приступит к плетению Великого Исцеления. Увидеть это сложнейшее заклятье в ее исполнении будет крайне поучительно для любого медицинского специалиста.
 
   Было уже далеко за полночь, когда Айлани поняла, что больше не может сплести ни одного, даже самого простого заклятия. Еле передвигая ноги от усталости, Принцесса, опираясь на руку старого мага, вышла из больничного барака, сопровождаемая Главным Лекарем и дежурными лечащими магами. Свежий ночной воздух, принесенный с теплого моря ласковым бризом, несколько освежил ее. Резкий приток кислорода вызвал легкое головокружение. Только сейчас девушка поняла, как сильно она устала. Почти шестнадцать часов непрерывного волшебства вымотали ее настолько, что уже не хотелось ни есть, ни пить, одно желание – добраться до постели и уснуть в ту же секунду перевешивало все остальные потребности. Устало попрощавшись с персоналом больницы, Принцесса села в карету и покинула столичную лечебницу. Старая фрейлина принялась хлопотать вокруг нее, словно наседка вокруг цыпленка, заботливо подкладывая шелковые подушки и укрывая пледом ручной работы из тончайшей сабийской шерсти.
   – Спасибо, Лимми, – поблагодарила женщину Айлани. Королева-мать умерла, когда маленькой Принцессе едва исполнилось пять лет, с тех пор Айлани находилась на ее попечении. Седая фрейлина не имела детей и относилась к дочери покойной Королевы, словно к своей собственной. – Только не надо сейчас всех этих подушек и одеял, иначе я засну прямо здесь. А мне обязательно надо принять ванну, я до сих пор чувствую ужасную вонь, пропитавшую насквозь тот барак. Распорядись, чтобы всю мою одежду выстирали с особым пристрастием.
   – Разумеется, Ваше Высочество! – тут же закудахтала старушка. – Выстирают еще как! И не один раз. А после этого я заставлю придворных лекарей обнюхать каждую ниточку, не приведи Олдис Покровитель, подхватить какую заразу в этом жутком рассаднике инфекций! – Она укоризненно погрозила Лорду Тэрвису сухим старческим пальцем: – А ты куда смотрел, старый хрыч?! Затащил ребенка в какую-то зловонную яму! Тоже мне, Лорд Наставник!
   Айлани улыбалась, глядя, как сухопарый Тэрвис пытается спрятаться от сердито ворчащей Лимми за маской невозмутимости. Похоже, его защита долго не выдержит, разгневанная старушка взялась за старого мага всерьез. Пора было спасать Наставника.
   – Лимми, прекратите сейчас же! – Принцесса сделала строгое лицо. – Как вам не стыдно, мы помогали исцелять страждущих, там сотни людей погибают без медицинской помощи!
   Старая фрейлина неохотно отстала от Тэрвиса и уселась в угол, бросая на мага недовольные взгляды.
   – Страждущих они спасали, поглядите на них! – тихо ворчала себе под нос старушка. – Во всей Арзанне, оказывается, есть только один целитель, и некому больше сутки напролет сидеть в этом рассаднике всевозможной заразы, кроме как молоденькой Принцессе! На балы Вам надо чаще ходить, Ваше Высочество, вон, балетмейстер придворный жалуется, третье занятие подряд пропускаете…
   Айлани улыбнулась. Старая фрейлина неисправима, и прекратить бесконечный поток сетований порой было выше человеческих сил. Слова старушки напомнили ей о странной фразе Главного Лекаря столичной больницы, произнесенной в самом начале дня.
   – Лорд Тэрвис, что хотел сказать Лорд Ирлин, когда упомянул, что средства на лечение неимущих не выделяются казной теперь?
   Лимми тут же замолчала, настороженно переводя взгляд с Принцессы на Наставника. Тэрвис насупился и произнес:
   – Я не совсем понимаю, о чем идет речь, Ваше Высочество. Возможно, я пропустил какую-то часть разговора, это следствие моего возраста, прошу простить меня…
   – Ваше Высочество, может, все-таки желаете подушечку, хоть бы под ножки? – вдруг снова засуетилась фрейлина. – Или же водицы ароматной, из магического ключа доставили три часа назад, посланник специально от наследного Принца…
   – Так! – Айлани пнула ногой шелковую подушку с такой силой, что она вылетела в раскрытое окно. – Я вам не маленькая девочка! Мне уже девятнадцать, и я никому не позволю делать из себя идиотку! – Принцесса хлестнула взглядом так, что старая фрейлина мгновенно оказалась в своем углу.
   – Миледи Графиня! – официальным тоном обратилась к ней Принцесса. – Будьте так любезны, не лезьте не в свое дело! А вы, Лорд Тэрвис, – она обернулась к Наставнику, – извольте сейчас же ответить на мой вопрос!
   Старый маг съежился и нехотя произнес, не глядя на девушку.
   – При прежнем Короле Эдрионге, прозванном народом Справедливым, лечение неимущих граждан Редонии осуществлялось за счет королевской казны. Королевская семья осуществляла патронаж над всеми больницами Королевства, а Королева Арилла каждую пятницу лично посещала на свой выбор тот или иной стационар, не гнушаясь поездками в дальние провинции. После гибели прежней Королевской фамилии в результате подлого заговора… вероломных магов, сокровища старой династии бесследно пропали. Считается, что незадолго перед смертью их спрятал обезумевший предатель Родбонг. С тех пор больше не нашлось желающих нести на себе это тяжкое бремя. – Лорд Тэрвис замолчал, и в карете повисла напряженная тишина, неожиданно прерванная голосом фрейлины.
   – Позволю себе добавить, Ваше Высочество, – неожиданно официальным голосом, безукоризненно соблюдая этикет, заявила Графиня, – что прежняя королевская династия помимо врачевания полностью содержала и образование для неимущих. Когда-то во всей Редонии было невозможно найти ни одного неграмотного простолюдина. – Она поджала губы и закончила: – Осмелюсь также сообщить, что за все вышесказанное Лорда Тэрвиса и меня неминуемо ожидает эшафот, если об этом станет известно тайной полиции или Его Королевскому Величеству. – Она замолчала и вдруг, обернувшись к Наставнику, погрозила ему сухоньким кулачком, тихо забормотав: – Кто тебя за язык тянул, старый хрыч? Великий Олдис, да будет воля твоя на то, чтобы отсох язык у этого болтливого старика, совсем выжившего из ума…
   Старый маг съежился еще сильнее, виновато косясь на тихо бушевавшую в своем углу фрейлину. Айлани откинулась на мягкую спинку ложа и погрузилась в мысли, глядя на плывущие мимо в окошке кареты звезды.
   Ей всегда нравились звезды, с самого детства. Еще ребенком она любила притвориться спящей и, когда няньки и фрейлины выходили из опочивальни, тихонько отодвинуть тяжелые оконные портьеры, а после, став постарше, тайком выскочить на балкон. Там маленькая Принцесса ложилась на мягкий густой ковер, устилавший пол, и подолгу разглядывала звезды. Они были такие разные, словно люди. Очень большие, угловатые, причудливых форм, размером с горошину, средние, с вишневую косточку, и бесчисленное множество маленьких, словно какой-то далекий волшебный ветер разметал по черному полю серебряную пыльцу неизвестных прекрасных цветов. Она даже давала некоторым особо запоминающимся звездам свои имена…
   Как просто все было в те детские годы. И как сложно все стало сейчас. Айлани тяжело вздохнула. Слишком много неожиданных подробностей выяснилось сегодня. Неприятных подробностей. Необходимо хорошо обдумать все увиденное и услышанное. Отцу предстоит сложный разговор. На этот раз ему не отвертеться одними лишь общими фразами. Но сначала надо хорошенько выспаться. Утро вечера мудренее, как говорится. И, пожалуй, сперва стоит навестить Дарнэля. Возможно, он сможет что-то добавить или посоветовать. Конечно, Дарнэт более старшего брата искушен в дворцовых интригах, но вот онто как раз ничем не станет помогать сестре, скорее наоборот, лишь все усложнит в своих бесконечных попытках с выгодой для себя использовать любое сомнительное известие.
   Принцесса снова вздохнула. Последние пять лет королевский дворец напоминал ей осиное гнездо, только и ждущее, чтобы хоть кто-то сунул внутрь неприкрытую толстой одеждой руку. Братья-погодки не любили друг друга, постоянно ссорились и интриговали, и злые языки шептали по углам, что за смертью Короля неизбежно последует смерть одного из Принцев. Сыновья Геордина не смогут ужиться вдвоем в одном Королевстве…