Теллеген Т. Однажды в полдень

БЕЛКА ПОДНЯЛА ГОЛОВУ ИЗ ЗАРОСЛЕЙ КРАПИВЫ. Грохнулась! Да еще как! Глаза
ее налились слезами, на руках, ногах и хвосте появились толстые пупырышки, и
она принялась яростно чесаться.
Только что она сидела за столом, на верхушке дерева, в гостях у Цапли.
Разнеженно откинувшись на стуле, она прикрыла глаза и уж было задремала, как
вдруг перед ней внезапно появилась Муха.
-Эй, - сказала Белка. - Напугала.
-Ну, - сказала Муха.
-Ты что, как-нибудь погромче не можешь?
-Не могу, - сказала Муха.
-Я тут в гостях, - сказала Белка.
-Я тоже, - сказала Муха.
-А кто тебя звал? - спросила Белка.
-А кто тебе сейчас пинка даст? - заорала Муха и наподдала Белке так,
что та вылетела в окно прямо в крапиву.
Когда ее слезы высохли и жжение унялось, Белка попробовала забыть о
Мухе.
Как бы не так! И хотя ей, в сущности, не хотелось больше вспоминать обо
всей этой истории, она заметила, что влезает на дерево, на цыпочках
подкрадывается к двери Цапли, входит в дверь и крепко хватает Муху за
крылья.
-Ай! - вскрикнула Муха.
Белка быстро скользнула вниз по стволу дерева, соскочила в мох,
бросилась прочь и ворвалась в дом Муравья. Снаружи слышалось жужжанье Мухи,
которая определенно ее разыскивала. Жужжанье звучало странно, то высоко, то
низко. Потом послышался звук удара.
Белка вышла на улицу. Под буком, возле гриба, в траве, вверх ногами,
покосившись набок, торчала поверженная Муха. Помятое Белкой крыло бессильно
свисало у нее вдоль тела. Она метнула на Белку свирепый взгляд.
-Ну, ты у меня дождешься! - сказала она.
Белка содрогнулась. Немного погодя рысью примчались Жираф с Леопардом.
Они уложили Муху на носилки из двух покрытых мхом веток, подхватили их и
потрусили прочь из леса в некое уединенное местечко, где жил некто по имени
Жуктор - который, по слуха, всех зверей всегда делал лучше прежнего, будь
они смертельно ранены, больны или даже и вовсе мертвы.
Белка задумчиво потащилась домой, время от времени почесывая последние
пупырышки на хвосте.

ГЛУБОКО ЗАДУМАВШИСЬ, БЕЛКА брела по лесу вдоль хлебного поля. Хлеба
были высокие и зрелые, солнце стояло в зените. Белка и сама не знала, куда
идет. "Может, я на полпути к дому, - думала она, - а может, к Муравью". Она
ждала, куда приведут ее ноги.
Время от времени в небе появлялось маленькое, похожее на мышь серое
облачко, а с кустов вдоль тропинки, по которой ее вели ноги, свисали тяжелые
ягоды ежевики. Ноги привели ее на обочину, застыли как вкопанные и вдруг
скакнули вверх так, что Белкина спина скакнула вниз, опустилась в траву и
там распрямилась.
Когда Белка проснулась, шел дождь. Ноги торопливо повели ее дальше.
"Мне ведь домой нужно", - думала Белка, но у ног было другое мнение.
Они затащили ее на верхушку березы, где в домике под шапкой листвы жил
Дрозд.
-Добро пожаловать, - сказал Дрозд.
-Я, в общем-то, не собиралась... - пробормотала Белка, но ноги уже
устроились под столом.
Белка с Дроздом сыграли партию в домино, причем условием было, что
проигравший придумывает приключение. Дрозд выиграл и немедленно обновил
приключение, которое придумала для него Белка. Это было великолепное
приключение, и веселое, и грустное, которое и не перескажешь. Белку же тем
временем ноги привели домой. И она уснула, и ей снилось, что она говорила
"добро пожаловать" всем зверям, которые нежданно явились ее проведать: Мыши,
Жаворонку, Кальмару и Сороконожке. Они играли в кости, вверх ногами, в небе.
Их гигантские кубики перекатывались от горизонта к горизонту. Выиграла Мышь,
с двойной четверкой, далеко на севере, поблизости от полной луны, а другие,
лежа спине на влажном мху, восхищенно аплодировали.
Вот что снилось Белке той ночью.

МЕДВЕДЬ СНОВА БЫЛ ИМЕНИННИКОМ и устроил пышный праздник. Его предыдущий
день рождения случился только-только на прошлой неделе, но это было не в
счет. Этот был - настоящий. Его друзей совершенно не смущало то, что дни
рождения Медведя случались все чаще и чаще.
Праздник быстро вошел в силу. Ворон и Соловей устроили музыку, и на
площадку вышли первые танцоры. Это были: Кузнечик, во фраке с иголочки, и
Слон, по такому случаю взявший ванну и смотревшийся великолепно в своей
гладкой серой коже. Они вальсировали по площадке из угла в угол, наступали
друг другу на ноги, при неожиданном ускорении темпа валились на столики
гостей и то и дело кувыркались по земле, когда музыка требовала изящного
поворота. Тем не менее они сорвали бурные аплодисменты.
По просьбе Медведя Пчела прожужжала печальную песню о некоей заблудшей
Осе, которая забралась в како-то цветок и нашли ее только через несколько
дней, измученную и всю в пыльце. И с тех пор ей уж было неповадно собирать
мед. Во время представления Медведь расчувствовался и пару раз хлопнул в
ладоши, а под конец прослезился. "Спасибо тебе, Пчелушка, уважила..." -
бормотал он.
После Пчелы наступила очередь Жирафа - тот раздобыл где-то пару ходулей
и теперь хотел похвастаться. Это было великолепное зрелище - рассеянный
Жираф, разгуливающий на ходулях. Поднявшись на верхнюю ступеньку, он
стукнулся головой о крышу домика, не рассчитанного на такие фокусы. На
помощь Жирафу бросились Муравей и Дятел.
Все до единого отлично повеселились и снова и снова поздравляли Медведя
и желали ему скорейшего нового дня рождения.
Белка сидела на диване и уплетала торт - кусок за куском. Мало-помалу
она заваливалась на спину, а живот ее становился все толще и толще. В конце
концов он раздулся настолько, что никто не мог больше окинуть его взглядом.
Звери благоговейно столпились вокруг жующей Белки, но никому не удавалось
обозреть ее громадный живот - ни привстав на цыпочки, ни даже забравшись на
стул. Было слышно, как торт бурчит у нее в животе, но можно было только
предположить, что там с ним происходило, как Белка могла еще смотреть на
него и как только в нее еще лезло.

ВНЕЗАПНО, ПОСРЕДИ НОЧИ, Белка проснулась. Приснилось ей что-нибудь? Она
не помнила снов, но ей было страшно. Она дрожала, хотя и не от озноба, и ее
лоб и шею заливал холодный пот.
Белка попробовала затаиться и прислушаться к звукам извне. Может быть,
это просто кто-то стучал в дверь или кричал вдалеке. Но стояла полная
тишина. Она снова улеглась, но заснуть больше не могла. Бесчисленные мысли
роились у нее в голове. Но что с этим делать, и почему так, и что будет
потом? Все это были вопросы, ответов на которые она не знала, и прежде всего
на последний вопрос, не дававший ей покоя: что будет потом?
Она не могла придумать ничего, похожего на ответ. Что такое "потом"? -
думала она. Как-то раз она побеседовала об этом с Муравьем, но тот пожал
плечами и заявил, что ни о каком "потом" он слыхом не слыхивал и что, вполне
вероятно, это означает "ничего". Но Белке этого было недостаточно. Как-то
раз она слыхала от Сороки, что "потом" было наоборот от "раньше", но что
такое тогда это "раньше"?
Ночь была темная. Белка распахнула окно, чтобы глотнуть темноты и
поискать взглядом звезды среди облаков.
"Я - только сейчас", - думала она, стоя у окна и глядя в ночное небо. -
Может быть, Муравей прав,- раздумывала она,- и "потом"- это ничего. Но что
такое наоборот от "ничего"- что-то или ничто? Существует ли "раньше" или
нет? И почему, в сущности, она не может уснуть, когда такие мысли убаюкают
кого угодно?"
Она глубоко вздохнула, и ее вздохом снесло листок с бука. Она слышала,
как его шорох затихал вдали.
"Я - это только сейчас,- подумала она снова.- Я никогда не была "потом"
и никогда не буду "раньше". И, по мере того, как терялась нить ее мыслей,
которые всегда были умнее ее самой, на нее снисходило умиротворение. Она
вернулась назад в постель, забралась под одеяло, сказала: "Сейчас - или
никогда", и в тот же момент уснула.

ВО ВРЕМЯ ЕЖЕДНЕВНОГО СОБРАНИЯ на лесной поляне Таракан выступил с
предложением: приготовить пудинг.
-Давай! - сказала Лиса, - но мы это о чем, собственно?
-О положении дел, - сказала Пеночка.
-Точно, - поддержал насупленный Карп.
-Нет, - сказал Таракан. - Не понимаете вы меня. Я имею в виду - пудинг
для всех. С начинкой из всякой всячины: трава, желуди, мед, кора, буковые
орешки, водоросли, ракушки, листья, смола, вода, чертополох, мел, грязь, ну
я не знаю...
-Положение дел, - пробормотала Лисица. Но остальные, заслышав про свои
любимые лакомства, навострили уши.
-Хорошая идея, - сказал Белка. Медведю уже не терпелось приступить к
делу.
Они тут же принялись за работу, и к вечеру был готов пудинг величиной с
поляну, так что звери не без труда протискивались мимо него. Он доходил до
самых верхушек деревьев, а до его собственной верхушки можно было добраться
только с помощью двух наспех сколоченных друг с другом лестниц.
Таракан восседал посреди своего детища, но пудинг был такой мягкий, что
его мало-помалу засосало вниз, и достать его удалось только Аисту и не без
труда.
Гусеница скатывалась по некрутому откосу из каштановых листьев и вопила
от восторга.
Вечером был праздник. Светлячок зажег свой огонек, Слон трубил, Пчела
жужжала громче обычного, и по мелодичному сигналу Соловья все набросились на
пудинг.
Звуки пиршества не смолкали в течение нескольких часов. Трещало,
хрустело и скрипело так, что казалось, весь лес кто-то перемалывает в
мясорубке.
Никто не произносил ни слова. Все ели. Один не отставал от другого.
Когда уже где-то около полуночи Муравей перетирал челюстями последнюю
сахарную крошку, все уютно откинулись на стульях, благодарно кивнули
Таракану и сочли, что до дому они дойти не в состоянии.
Часом спустя могучий храп поднялся к полному мерцающих звезд небу,
нависавшему над лесом.
Будто бы оно устало и решило немного облокотиться на мир.

ЛЕТО БЫЛО В САМОМ РАЗГАРЕ и листва бессильно свисала с деревьев, томясь
по осенней поре, когда, наконец, можно будет начать опадать и, кружась,
стелиться ковром и менять цвет, когда сделается свежо и светло, и прозрачные
дождевые капли повиснут на каждой веточке и на каждом побеге. В один из
таких дней Белка отправилась в морское путешествие.
Она села в лодчонку, зачаленную у берега реки. Лодчонка была круглой,
как заходящее солнце, так что было непонятно, где у нее нос, а где - корма,
и Белка не могла решить, в какую сторону ей грести. Она втянула весла в
лодку, и течение подхватило ее и понесло по реке.
Яркое солнце играло бликами на Белкиной мордочке, и она видела в воде
свое отражение, утирающее со лба беспрестанно струящиеся с темени капли
пота.
В голове ее теснились мысли. Они не давали ей покоя. Ей не хотелось
думать, но мысли ее не слушались. Они были сильнее, чем ее воля.
Мысли придумали, что Белка сидела не в лодке, а на сковородке, стоявшей
на огне. В ужасе Белка подскочила. Лодка резко накренилась и перевернулась,
и Белка плюхнулась в воду.
Вынырнув, она пришла в ярость от своих мыслей. И если бы только можно
было ущепнуть их или закатить им оплеуху!... И, пока она воевала со своими
мыслями, лодка уплыла и Белке пришлось добираться до берега вплавь.
Расстроенная, выбралась Белка на прогретый солнцем берег и улеглась на
спину. Ее мысли немедленно накинулись на нее, будто только того и ждали. Они
придумали, что она спланировала по воздуху, как легчайший древесный листок,
и приземлилась у двери Муравья, который как раз вышел из дому с большим
стаканом сока из буковых орешков, - ледяного сока...
Внезапно мысли ее снова куда-то исчезли. Но все же они позволили ей
протянуть руку за стаканом.
Солнце село, и Белка поплелась домой. На двери хижины Муравья висела
записка:

Белка, я не знал, зайдешь ты или нет, но, когда ты заходила, меня как
раз не было.

Белка вздохнула. И тут дверь распахнулась, и из дому вышел Муравей.
-Но это не взаправду, - сказал он, с улыбкой от уха до уха. - У меня
есть для тебя кое-что вкусненькое, - добавил он.

-ИДИ-КА ЧТО ПОКАЖУ, - сказала Белка, подмигивая Муравью, сидевшему на
стуле у окна. Муравей встал и последовал за ней.
Белка подошла к шкафу, сняла с полки книгу, положила ее на стол и
раскрыла на заложенной травинкой странице.
-Гляди, - сказала она.
Муравей склонился над книгой и увидел картинку, но не разобрал, что на
ней было нарисовано.
-Да, - сказал он, чтобы не показаться невежливым.
-Ну? - спросила Белка.
-Да-да, - повторил Мупавей.
-Правда, странно?
-А кто это? - осторожно поинтересовался Муравей. Он опасался, что за
этим последует разговор, из которого он ничегошеньки не поймет.
-Ты что, не видишь? - удивилась Белка.
-Да... это... что-то глаза у меня сегодня ... может, капель каких
принять...
-Собака!
-Собака?
-Ну да. А ты бы не и подумал?
Муравей промолчал.
Они долго разглядывали изображение Собаки в книге, которую Белка этим
утром одолжила у Дятла.
Как-то раз, давным-давно, Собака появилась в лесу, и большинство зверей
успело на нее взглянуть. Она лаяла, носилась кругами и всюду совала свой
нос, но ни с кем и словом не перемолвилась.
Через некоторое время она принялась выть. Все, кто это слышал,
содрогнулись. Сыпались листья с ветвей, облетала древесная кора, рушились
кротовины.
Вой продолжался недолго. Собака внезапно насторожилась, будто бы что-то
заслышала. В лесу сделалось тихо-тихо. Все, затаив дыхание, выглядывали
из-за ветвей и листьев. И тогда Собака убежала из леса, через канаву, в луга
и в конце концов за горизонт. Больше она не вернулась.
Звери еще долго судачили о ней, но никто никогда так и не понял, зачем
она приходила.
Белка закрыла книгу и посмотрела на Муравья.
-Вот так, - сказала она, кивнула, сдвинула брови и почувствовала себя
очень важной, как будто она была единственной владелицей некоего редкого
воспоминания.

-ВОТ Я ЗАЖМУРЮСЬ, - сказала Белка, - и произойдет что-то удивительное.
Она уселась на ветке перед дверью, и удивительное началось немедленно.
Поднялся ветер, ветка задрожала и Белка, как была зажмурившись,
свалилась вниз. На левом плече у нее вздулась шишка.
-Уй, - сказала она.
Она встала, побрела по тропинке через лес к пруду и уселась там на
травку.
-Я что, неправа? - сказала она самой себе.
-Неа, не права, - ответила она самой себе и вскочила.
"Как это я могу думать, что то, что только что случилось, не
удивительно?" Она крутанулась вокруг себя, размахивая руками, но не смогла
себя обнаружить.
-Дрейфишь, Белка, - заявила Белка самой себе. - Вот так-то.
-Ха, - ответила Белка самой себе. - Это я-то. Да как ты смеешь.
Она хотела было дать сама себе пинка, но промахнулась и упала, и снова
ушибла плечо.
-Уй, - сказала она опять.
-Так тебе и надо, - сказала она в ответ самой себе.
-Ну, попробуй еще только... - было ответом.
Она кое-как поднялась, но ей больше не стоялось на месте. С бешеной
скоростью она вертелась волчком. И, как ураган, взвивающий камни, песок и
ветки, Белка, крутясь, взмыла ввысь и исчезла в облаках.
-Ой, худо мне, - подумала она, - ой, тошно мне. Но это в самом деле
невероятно! Тут уж не поспоришь.
-Нет, не поспоришь, - на этот раз без колебаний согласилась она с
собой.
Она еще долго стремительно ввинчивалась в пространство, и чуть было
совсем не пропала среди звезд. Но тут ей как раз попался навстречу Королек,
который отбился от своих и горько плакал. Он наплакал и на Белку. Слезы тут
же брызгами разлетелись с нее, но приостановили вращение. В конце концов она
неподвижно повисла в небе, перед тем как начать долгое падение назад, в лес,
указывая Корольку путь домой.
-Невероятно, - сказала она самой себе.
-Ну и что же тут такого невероятного? - спросила она немного погодя.
-Прекратииииииииии - раздался голос летящей в пруд Белки, и до самых
верхушек деревьев взметнулась вода.

ШИРОКО РАСПАХНУТЫМИ ГЛАЗАМИ глядела Белка на окружающий мир.
Был теплый летний день. Вон там из черной земли поднималась острая
зеленая травинка. А там лежал камешек, расписанный серыми завитками, а там -
корень бука, о который она только что споткнулась и возле которого она
сидела и широко распахнутыми глазами глядела на мир. Мир!
Белка тряхнула головой и решила глядеть на мир внимательней. Она
подхватила камешек и в его белой сердцевине разглядела две небольших
дырочки. Белка вгляделась, и на дне одной из дырочек увидела пылинку, а
посреди этой пылинки разгуливал, со слезами на глазах, в которых отражалось
окно, за которым...
В этот момент Белка почувствовала у себя на плече чью-то руку.
-Погоди! - отмахнулась Белка, но отверстие камешка закрыла тень. Белка
обернулась. Прямо перед ней маячила дружелюбная физиономия Жирафа.
-Белка! - сказал Жираф.
Белка тряхнула головой и сказала:
-Ну вот, Жираф, ты мне все испортил. Я познавала мир все больше и
больше, проникала в него все глубже и глубже, чуть было в окно не
заглянула... а тут ты...
-Идешь со мной? - не дослушав, спросил Жираф.
-Куда?
-В поисковую экспедицию.
-А что мы собираемся искать?
-Ну, если б я знал, это была бы уже не поисковая экспедиция.
Белка снова вздохнула. Она устала от поисковых экспедиций. Они
постоянно ходили в поисковые экспедиции и всякий раз открывали что-нибудь
новое. Ничего нового в этом не было. Она отшвырнула камешек, и он,
просвистев над самой дорожкой, исчез в зарослях.
-Ладно, - сказала она. - Идем в твою поисковую экспедицию.
Она припустилась за Жирафом по направлению к опушке леса. Там они
открыли Муравья, который лежал себе и спал, и Медведя, глодавшего какую-то
перемазанную медом штуковину. Там же они открыли, какая в этот день стояла
жара, и уселись на берегу канавы, тянувшейся вдоль луга. Все вместе они
открыли также, как легко бывает заснуть без задних ног на краю света.

БЕЛКА ЛЕТЕЛА. Она уже давно задумала такой полет, но ей все время
что-то мешало: то дождь, то снег, то день рождения Воробья, то вечеринка у
Дятла, то последнее письмо Дельфина, то остатки вчерашнего торта. Но вот,
наконец, момент настал.
Белка сидела на спине Лебедя. Она крепко ухватилась за его шею и
глядела вниз через его правое плечо.
Денек стоял ясный, и Белка была рада, что она наконец-то решилась на
этот полет.
"Тогда, по крайней мере, он останется у меня за спиной", - пробормотала
она себе под нос.
-Что, что там у меня за спиной? - переспросил Лебедь, пытаясь
перекричать ветер.
-Что, что там надо мной? - не расслышав, крикнула в ответ Белка.
-Ничего! - крикнул в ответ Лебедь. - Там никогда ничего не бывает. Все
- внизу, далеко.
-Не вижу никаких облаков, - отозвалась Белка.
-Ждала его, да?
-Откуда? Я больше не буду!
-Нет, - крикнул в ответ Лебедь. - Это не так близко.
-Да ладно! - крикнула Белка.
-Отлично! - крикнул Лебедь.
-С удовольствием! - крикнула Белка.
Так они переговаривались, чтобы скрасить время в полете. Они летели над
лесом, над рекой, над взморьем, над морем, над той стороной и снова назад.
-А вон Акула! - крикнул Лебедь.
-Ага! - крикнула Белка, не разобравшая последние слова.
-Да сядь ты спокойно! - крикнул Лебедь.
-Не вижу никакого, - ответила Белка.
Дуло со страшной силой, и там и сям некоторые слова уносило порывом
ветра, и кто знает, в чью посторонние уши они потом попали там, далеко
внизу.
-А вот и пруд, - сказал Лебедь. - Стало быть, приехали.
Изящным движением он стряхнул Белку со спины и приземлился на берег
пруда. Белка пролетела еще немного и плюхнулась в воду неподалеку. Там ее
подхватил Лещ и высадил на берег, где ее поджидал Муравей, чтобы выслушать
рассказ о приключенческом путешествии.
-Он мне все-все так подробно объяснял по дороге, - сказала Белка,
отряхиваясь. Капли воды сверкали на солнце.

КАК-ТО УТРОМ поднялся сильный южный ветер и принес Белке, сидевшей
перед домом на крылечке, целую груду писем.
-Вон сколько сегодня, - пробормотала Белка, хватая письма. Она
распечатала первое письмо и прочла:

Белка! От всей души!
Твой Хамелеон.

Белка с удивлением осмотрела сначала письмо, потом себя в зеркале,
которое она давным-давно на всякий случай повесила у себя в прихожей.
Из второго конверта она извлекла маленький зеленый листочек:

Милая Белка,
Также и от меня лично наилучшие пожелания,
Твоя Игуана

"Ну вот еще", - подумала Белка. Она разглядывала себя со всех сторон,
но не находила ничего особенного.
Третье письмо было следующего содержания:

Многоуважаемая Доктор Белка,
Соблаговолите принять мои дружеские пожелания успехов и процветания.
На прошлой неделе я вновь совершила очаровательную прогулку. Погоды не
благоприятствуют.
С благодарными приветами,
Ваша Кобра.

Белка недоумевающе уставилась на гладкий лист, который, казалось,
извивался в ее пальцах. Но разглядывала она его недолго, поскольку чей-то
пронзительный голос внезапно гаркнул у нее над ухом:
-Поздравляю!
-Да с чем? - спросила Белка.
-То есть как это, с чем? - спросил Слон. На секунду он просто окаменел
от удивления, потом прыснул, съехал в пруд и выбрался на другой берег, все
еще давясь хохотом.
Ласточка со своими пожеланиями счастья промчалась прямо над Белкиной
головой, Муравей даже принес ей что-то, сколь неразличимое глазу, столь же и
бесполезное, зато подаренное от чистого сердца. Что это такое было, никто не
знал.
Еще до полудня нагрянул Медведь и осведомился, не начался ли праздник,
поскольку он не хотел бы, чтобы его кто-нибудь опередил, а Светлячок в это
время наводил на себя чистоту.
Белка по-прежнему не имела понятия, с чем ее поздравляют. Но постепенно
она забывала думать об этом и все больше и больше проникалась праздничным
настроением. И вот, когда наступил вечер и поднялся громкий галдеж и
Кузнечик в своем далеко не лучшем костюме прошествовал мимо, не удостоив ее
ни словом и даже не глянув в ее сторону, Белка встревожилась и громко
сказала, так, чтобы он расслышал: "От некоторых никогда внимания не
дождешься..."
Поздно вечером был фейерверк и торжественные речи, и Белку качали и
подбросили вверх, до самых облаков, где ее подхватил Трутень. В обнимку
свалились они в объятия Краба. Светлячок так хохотал, что чуть было не
погас.

КАК-ТО РАЗ БЕЛКА столкнулась с нешуточной проблемой.
Они с Муравьем сидели под деревом. После долгих и несущественных
разговоров у них зашла беседа о расстоянии между носами. У Муравья была
такая палочка, в точности длиной с его ступню. Он приставил один ее конец к
своему носу, а другой направил в сторону Белкиного. Потом перевернул
палочку, и опять, и снова, и еще, до тех пор, пока она не уперлась в Белкин
нос.
-Пять ступней, - заключил Муравей.
-Ну-ка дай-ка я, - сказала Белка.
Солнце стояло в зените, и вдали висело дрожащее марево. Белка
подхватила палочку, наклонилась вперед и принялась за измерения.
-Три ступни, - сказала она.
-Быть того не может, - усомнился Муравей. Он вырвал у нее палочку и
намерял шесть ступней. Белка подобралась к нему, и у нее получилось
всего-навсего одна ступня.
-Что за ерунда, - сказал Муравей, - так у нас ничего не получится.
-Надо спросить кого-нибудь, - предложила Белка.
В этот момент мимо проходил Кролик, и они попросили его помочь. Кролик
покачал головой.
-Не стал бы я связываться, - сказал он. - Однажды не устоял вот, решил
измерить, сколько от моего носа до слонового хобота. Но у меня-то нос, знамо
дело, все время дергается, - как тут измеришь. Слон тут просто из себя
вышел. Ему надо это знать, и он узнает, не то такое будет, что он прямо не
знает, - аж на дыбы взвился. Ну, ладно. Собрался это я с последними силами,
сделал три глубоких вздоха и сам не знаю как, но на целую секунду нос
остановил! И тут он у меня с лица возьми да и свались! Он же не просто так
дергается! Вот тогда-то до меня дошло, к глубокому моему прискорбию! Ну,
Слон сбегал за Улиткой, она мне нос-то, конечно, кое-как на место приладила,
но при этом столько канителилась, что мимо меня штук десять кочанов прошли,
а я и не учуял! Да! То есть вы можете себе представить, что с тех пор я нос
ни разу не останавливал. Слон тогда согласился с тем, что я намерял, так что
это такое расстояние, на четыре ступни. Но ежели мое честное мнение желаете
знать, то все это сколько-там-у-нас-между-носами штука бесполезная, если
вообще не вредная. А теперь - всех благ. Кажется, пахнет капустой.
Кролик раскланялся с Муравьем и Белкой и порскнул в заросли.
-Мда, - сказала Белка. - Давай-ка тоже на четырех ступнях сойдемся. Или
что получше предложишь?
-Да нет, - сказал Муравей.
А солнце припекало не на шутку, и изо всех лесных уголков и нор
раздавалось громкое пыхтенье.

В ДВЕРЬ ПОСТУЧАЛИ.
-Кто там? - спросила Белка.
-Дятел, - ответил Дятел.
Белка выбралась из постели и потащилась к двери.
-Бандеролька, - сказал Дятел.
-От кого?
-Извольте расписочку, - сказал Дятел, подставляя Белке для подписи
белое перышко в коричневом крыле.
-Мое почтение, - сказал Дятел, развернулся и исчез.
Белка положила посылку на стол и решила пойти умыться, чтобы разглядеть
его получше. Когда она вернулась от умывальника, пакета не было. Дверь
стояла нараспашку. Белка подскочила к ней и успела заметить, как пакет
скользнул с кончика ветки и над вершинами деревьев неторопливо поплыл на
восток, в направлении восходящего солнца.
Это был такой четырехугольный пакет, обмотанный шпагатом, с узелком и
марками в правом верхнем углу.
Когда Белка в то утро рассказала о происшествии Муравью, он ответил
довольно беспечно:
-Видал я ее. Классно летела!
-Посылка-то? - ошарашенно переспросила Белка.
-Ты что, не слыхала никогда? Ну, что с тебя взять. Об этом вообще мало