Тернер Элизабет. Прелестная северянка

   – Дать нам время попрощаться, – мягко сказала Тесс.
   – Ты не пришла, – укоризненно сказал Зак; глаза его смотрели жестко и холодно. – Вместо тебя явился шериф Эрл Джонсон и его помощники.
   Тесс открыла рот, но не смогла сказать ни слова.
   – Джонсон и его люди надели на меня наручники и увели. Они торжественно доставили меня на Мэйн-стрит, как некий ценный трофей. Рано утром, еще до восхода солнца, меня отправили на корабле в Лукаут-Пойнт под усиленной охраной. Джед писал мне потом, что наблюдал издали за всем происходящим. Он узнал, куда меня отправили, но сделать ничего не мог. Джед был сыт всем по горло и отправился на запад, где и примкнул к Куонтриллу. Мы переписывались. Джед всегда верил в твою невиновность. И мне не удалось его переубедить.
   Зак закончил свой монолог и посмотрел на девушку.
   – Довольна? Ты это хотела услышать?
   Тесс облизнула нижнюю губу.
   – Зак, поверь мне, я никогда...
   – Хватит! – набросился на нее Зак. Его утомили ее неискренние уверения. Они не успокаивали его и не убеждали в невиновности Тесс. Кроме того, он устал от выражения страдания и муки на ее лице. Глядя на Тесс, Зак начинал чувствовать себя злодеем. Ему хотелось встряхнуть ее, заставить признаться во всем раз и навсегда. Потом, может быть, он и сможет забыть прошлое. Сможет продолжать жить.
   «Потом, может быть, я и смогу забыть прошлое. Но смогу ли продолжать жить?»
   Зак задумался. Годами он таскал, словно тяжелый груз, свои болезненные воспоминания. А теперь вдруг подумал, что может наконец сбросить этот груз. Эти мысли удивили и обрадовали его. Однако ему нужно было время, чтобы привыкнуть к этим благотворным мыслям.
   – Шериф Джонсон? – спросила Тесс, дрожащей рукой убирая прядь волос со лба. – Я-я не знаю, что и сказать.
   – Тебе ничего не нужно говорить, дорогая. Это уже не имеет никакого значения.
   Взяв Тесс за плечи, он осторожно отодвинул ее в сторону и вышел.
   Она побежала за ним.
   – Зак! Подожди...
   Зак спустился с крыльца, пересек патио. Ему хотелось умчаться отсюда как можно дальше, успокоиться и подумать. Тесс опять заставила его вспоминать то, о чем он хотел забыть. Он не знал, чего ему хотелось больше – задушить ее или заняться с ней любовью до полного беспамятства. Ноги сами несли его к конюшне, Тесс следовала за ним по пятам.
   Она остановилась перед Заком, мешая ему седлать лошадь.
   – Ты не можешь так просто уехать. Нам обязательно нужно поговорить, выяснить все до конца.
   – Ты можешь сказать, глядя мне прямо в глаза, что совсем не имела отношения к моему аресту?
   – Нет, не могу, но...
   – А это единственное, что меня интересует и о чем я мог бы говорить с тобой. – Он грубо прижал ее к своей груди.
   Горячий и жадный, мстящий за причиненное ему зло, Зак нападал, своим ртом захватывая ее рот. Вместо того чтобы сопротивляться его грубому вторжению, Тесс сдалась. Она медленно и с готовностью раздвинула губы. Он требовал, она подчинялась. Он вторгался как неприятель, она сдавала позиции. Он жадно исследовал нежную влажную внутренность ее рта, проводил языком по кончикам ее зубов.
   Низкий дикий звук вырвался из груди Зака. Он чувствовал ее полную грудь, прижатую к его груди. Страстное желание пронзило его. Он встал так, чтобы Тесс могла почувствовать животом его мужскую твердь, ощутить его растущее желание.
   Ее руки запутались в его волосах, подгоняя его...
   – Так-так, – протяжно произнес сладкий голос. – Что тут у нас такое?
   Тесс и Зак, прерывисто дыша, оторвались друг от друга, и увидели Джимми Джеролда и Моу Блэка, которые сидя верхом на лошадях, наблюдали за ними.
   Моу подмигнул.
   – Спорим, вы даже не слышали, как мы подъехали, а?
   – Похоже, мы мешаем влюбленным птенчикам, а, Моу?
   Зак смотрел на них с явным подозрением.
   – Что заставило вас проделать столь долгий путь?
   Не смущаясь холодным приемом, Джимми соскочил с лошади. Моу сделал то же самое. Сняв шляпу, Джимми медленно улыбнулся Тесс:
   – Вы, милая – олицетворение застенчивости. Не припомню, чтобы мне доводилось видеть более очаровательную невесту.
   – Ближе к делу, Джеролд, – строго сказал Зак, прерывая льстивые речи Джимми.
   – Ну, ну, – упрекнул его Джимми. Его взгляд переходил с Тесс на Зака. – Поосторожнее, Маклейн. Ты начинаешь шуметь, как ревнивый шафер на свадьбе.
   – А ты начинаешь испытывать мое терпение, – парировал Зак.
   Тесс незаметно взглянула на решительное лицо Зака и испугалась, что дело может дойти до кулаков.
   – Дорога из Тусона длинная и пыльная, на улице такая жара. Почему бы вам не присесть в патио и не выпить чего-нибудь холодного, прежде чем вы поедете дальше?
   Джимми принял приглашение.
   – Очень хорошая мысль, милая. Мы готовы следовать за вами.
   Трое мужчин ждали в патио, пока она приготовит лимонад. Через открытую дверь Тесс могла слышать обрывки разговора. Беседа не была дружеской, но мужчины держались в рамках приличий, и это успокаивало Тесс. Когда она вошла в патио, Джимми и Моу сидели на скамье, а Зак стоял в непринужденной позе, опираясь о столб крыльца и внимательно следя глазами за гостями.
   Подав гостям напитки и печенье, Тесс тоже взяла стакан лимонада и спокойно встала рядом с Заком.
   – Судя по вашим замечаниям, джентльмены, вы знаете, что мы с Заком вчера поженились.
   – Конечно, Тесс, золотко, весь город только об этом и говорит.
   Она сделала глоток лимонада.
   – Неужели людям в Тусоне не о чем больше посплетничать?
   Потянувшись за печеньем, Моу хрюкнул:
   – Это самая интересная новость. Джимми смахнул пылинку со своей шляпы.
   – Вы разбили мне сердце, солнышко, выйдя замуж за этого мерзавца Маклейна. Я сам хотел жениться на вас, но не виню Маклейна. Такая очаровательная малышка, как вы, – редкость в этих краях.
   – При данных обстоятельствах это самое разумное решение, – сказала Тесс, стараясь говорить непринужденно. – Людям не нравилось, что мы живем в грехе.
   Джимми понимающе кивнул.
   – Здесь все так быстро меняется, город хотят сделать столицей территории.
   – Мне больше нравится Томбстоун, – вмешался Моу, протягивая руку за следующим печеньем. – Теперь здесь и пострелять как следует нельзя.
   Зак сунул пальцы за пояс джинсов.
   – Вы проделали долгий путь сюда, чтобы обсудить преимущества Томбстоуна перед Тусоном? Или у вас еще что-нибудь на уме?
   Моу и Джимми переглянулись. Не спеша отвечать на вопрос Зака, Джимми сунул руку в карман жилета и достал небольшой мешочек со сладостями.
   – Хотите мятных леденцов? – спросил он, предлагая сладости Тесс.
   – Нет, спасибо, – проговорила она. Джимми сунул один леденец себе в рот.
   – Что, не любите сладкого?
   – Я люблю сладости, – призналась Тесс. – Только мяту терпеть не могу. По крайней мере после Геттисберга.
   Моу склонил голову набок, изучая Тесс пронзительными маленькими глазками. – Почему же?
   Воспоминание об этом ужасном времени все еще было живо в памяти Тесс. Мертвые тела и оторванные конечности. Отчетливый запах крови и пороха.
   – После битвы люди использовали мятное масло, чтобы заглушить запах крови и смерти. Запах мяты сразу вызывает у меня страшные воспоминания.
   – Очень интересно, – произнес Моу.
   Он неторопливо взял мятные леденцы Джимми и, сунув один в рот, шумно зачмокал.
   Тесс затошнило от мятного запаха леденцов. Будто почувствовав, как ей плохо, Зак взял ее руку в свою и нежно пожал. Тесс была благодарна ему за этот жест сочувствия.
   – Мы теряем время, джентльмены, – напомнил гостям Зак. – Мы с Тесс хотели бы знать, зачем вы сюда приехали.
   – Мы решили поздравить молодоженов, а еще хотели обсудить с вами одно деловое предложение.
   – Что за предложение?
   Джимми перестал изображать светского человека и заговорил очень по-деловому:
   – Дело в том, Маклейн, что нам с Моу неожиданно повезло. Ни для кого не секрет, что вы хотите продать это ранчо и уехать. Мы готовы предложить вам хорошую цену.
   Не обращая внимания на удивленный возглас Тесс, Зак поднял светлую бровь.
   – Интересно, – протянул он. – Вы, конечно, знаете, что ранчо и рудник продаются только вместе?
   – Да, да, – хмуро откликнулся Моу. – Мы слышали все это от того парня, адвоката.
   – Учтите, что сейчас трудно найти деньги в Аризоне. Вам придется долго ждать другого предложения. – Джимми с серьезным выражением лица уперся локтями в колени и наклонился вперед. – Итак, вы заинтересованы в нашем предложении или нет?
   – Мы не заинтересованы, – в один голос ответили Зак и Тесс.
   Они посмотрели друг на друга, удивленные своим единодушием и своей горячностью.
   Джимми похлопал по нагрудному карману.
   – У нас наличные.
   – Нет, – решительно ответил Зак, давая понять, что дальнейший разговор не имеет смысла.
   – Зак хочет сказать, Джимми, – вмешалась Тесс, пытаясь смягчить резкий отказ Зака, – что мы приняли к сведению ваше предложение, но в настоящее время оно нас не интересует.
   – Вы пожалеете об этом, Маклейн, – презрительно усмехнулся Моу.
   Джимми потянулся за своей шляпой.
   – Мы дадим вам время подумать. Зак указал на дверь.
   – Надеюсь, джентльмены, выход вы найдете сами.
   Тесс и Зак заговорили только после того, как стих стук копыт. Зак задержал Тесс, собравшуюся уйти в дом, и спросил:
   – Почему ты так решительно отказалась?
   – А ты почему? – ответила она вопросом на вопрос.
   Зак нахмурился, и Тесс поняла, что он не собирается обсуждать с ней эту тему. Зная, что Зак ей не доверяет, Тесс раздраженно всплеснула руками:
   – Скажешь мне, когда захочешь поговорить. А я тем временем приготовлю ужин.
   С наступлением темноты поднялся ветер. Конусообразные вихри песка кружились по патио. Акации клонились к земле, ветви их раскачивались на ветру. Порывы ветра обрушивались на крышу и стучали в закрытые ставни. Из-за непогоды Тесс предложила поужинать в столовой, расположенной рядом с кухней.
   От свечи исходил уютный золотистый свет. Яркая вязаная скатерть покрывала старый стол. Корзинки, которые Тесс купила у своей подруги индианки из племени папаго, украшали стены и скрывали те места, где штукатурка облупилась. Тесс знала, что ей удалось создать некоторый уют в комнате, однако сейчас атмосфера в ней была совсем не такой теплой и приятной.
   За ужином Тесс постоянно чувствовала на себе внимательный взгляд Зака. Наконец, отставив пустую тарелку, он сказал:
   – Ты что-то от меня скрываешь.
   – Хочешь еще кофе? – спросила Тесс и наполнила его чашку, не дожидаясь ответа.
   Зак, скрестив на груди руки и прищурив глаза, внимательно наблюдал за ней.
   – Уверен, что твой секрет имеет отношение к предложению Джеролда. Давай выкладывай, Тесс.
   Тесс осторожно поставила кофейник на место и вытерла руки о передник. Возможна, пришло время рассказать Заку о найденной ею карте.
   – Ну хорошо, – спокойно кивнула она. – При одном условии.
   Зак удивленно поднял бровь:
   – Условии?
   – Сначала ты откроешь мне свой секрет.
   Он откинул голову и рассмеялся.
   – Ах, Тесс, дорогая, какая ты неуступчивая. Ты гораздо упрямее, чем можно было ожидать.
   – Я жду. – Она тоже сложила руки на груди. – Что было в свертке, который ты старался незаметно от меня сунуть в седельную сумку? И еще – это как-то связано с тем, почему ты отверг предложение Джимми и Моу?
   Зак взял чашку с кофе и держал ее в руках, не делая ни глотка.
   – В шахте я наткнулся на подозрительный кусок породы и отправил его на анализ в Сан-Франциско.
   – А почему тайком от меня?
   Пожав плечами, Зак отпил кофе.
   – Я действовал интуитивно. Не хотел ничего тебе говорить, пока сам не буду уверен.
   – Уверен в чем?
   – Подозреваю, что результат анализа подтвердит наличие серебра в породе. Но, – он поднял чашку, как бы предупреждая ее вопросы, – для меня остается загадкой, почему Джед не обратил внимания на серебряную жилу, которую нетрудно было заметить. Он мог так поступить только в том случае, если искал что-то более ценное, нежели серебро.
   – Например, золото, – пробормотала Тесс. Ее охватило жгучее чувство восторга. Постепенно все начинало сходиться. Клад лежал и ждал, когда его обнаружат. Он был близко, так близко, что она почти чувствовала его.
   – Я сделал первый ход, теперь твоя очередь выкладывать карты, – насмешливо сказал Зак, глядя на Тесс поверх своей чашки.
   Тесс приняла вызов.
   – Лучше я покажу, что мне удалось обнаружить. Тесс встала из-за стола и поспешила в свою комнату.
   Вскоре она вернулась с журналом и положила его на стол перед Заком.
   Он взглянул на обложку журнала, потом на Тесс.
   – Ты хочешь, чтобы я прочитал про приключения какого-нибудь детектива?
   – Не смейся. Тебя ждет приятный сюрприз.
   Коснувшись его плеча, Тесс наклонилась и открыла журнал. Она очень осторожно вытащила пожелтевшую карту, спрятанную между склеенными страницами, и развернула ее на столе перед Заком.
   Присвистнув, Зак начал изучать карту. С его лица тут же исчезло насмешливое выражение.
   – Ну, – поторопила его Тесс. – Что ты скажешь?
   Зак ткнул пальцем в грубый рисунок.
   – Это похоже на старую испанскую миссию Сан-Ксавьер, она находится к югу отсюда.
   – А что там написано? Ты же говоришь по-испански. Можешь разобрать, что там написано?
   Тесс терзало нетерпение, а Зак, придвинув свечу поближе к себе, пытался расшифровать неразборчивую надпись.
   Наконец он поднял голову и посмотрел на Тесс.
   Его губы растянулись в улыбке, на этот раз искренней.
   – Это не испанский. Текст написан по-французски.
   – По-французски? – задохнувшись, произнесла Тесс. И вдруг до нее дошел смысл этих слов. Исчезнувший груз был ведь даром французского правительства. Тесс так порывисто бросилась Заку на шею, что тот едва не упал со стула.
   – Тише, тише, – улыбнулся Зак. – Надо уметь сдерживать свои порывы.
   Тесс отпрянула, устыдившись своей горячности.
   – И что мы будем делать теперь?
   Он улыбнулся, глядя в ее раскрасневшееся лицо.
   – Завтра на рассвете я отправлюсь в миссию и попробую что-нибудь разузнать.
   – Мы отправимся завтра утром в миссию, – поправила его Тесс, улыбаясь в ответ. – Не забывай, это моя карта.

Глава 16

   – Это недалеко, – сказал Зак, вскакивая в седло. – Всего миль десять к югу отсюда или около того.
   Тесс поправила широкие поля шляпы, чтобы спрятать лицо от ярких солнечных лучей, и села на свою кобылку.
   – Ты там уже был?
   Зак пустил свою лошадь ленивой рысью.
   – Проезжал мимо несколько раз, но никогда там не останавливался. Думаю, ты получишь удовольствие.
   – Что ты имеешь в виду?
   – Увидишь.
   Несмотря на настоятельные уговоры и просьбы Тесс, Зак не стал ей больше ничего рассказывать о миссии. Смирившись, Тесс стала наслаждаться видом окрестностей. Был ясный солнечный день. Порывы ветра, бушевавшие ночью, утихли. Утреннее солнце сияло на ярком голубом небе. Редкие облака, прозрачные, как фата невесты, скользили по небу. Тесс с интересом смотрела по сторонам. Настроение у нее было приподнятое, ведь их сегодняшнее путешествие давало им надежду на будущее.
   Даже в своих самых необузданных мечтах Тесс и представить себе не могла, что ей доведется участвовать в охоте за золотом. Она отправилась в Аризону в поисках приключений, но ни один из ее любимых романов не мог соперничать с реальностью. Клад золота где-то рядом и ждет, когда его обнаружат. Восторг Тесс увеличивался с каждой милей пыльной дороги, которую они оставляли позади.
   Что она сделает с этим неожиданным богатством? Наряды, дорогие украшения, путешествия? Возможности неограниченны. Уже одно то, что не нужно будет больше заботиться о крыше над головой и о куске хлеба, вселяло в Тесс надежду. В Геттисберге ей с трудом удавалось добыть денег на оплату счетов врача для матери, а на красивые вещи ничего не оставалось. Она зарабатывала на жизнь, продавая овощи с фермы и яйца. Когда была такая возможность, бралась за шитье или стирку.
   «Возможно, я совершу какое-нибудь далекое путешествие, – подумала Тесс с вызовом, – например, в Англию или в Италию. Куда бы я ни поехала – всюду у меня будет столько новых впечатлений, что не останется времени на раздумья. Некогда будет тосковать по человеку, который сначала похитил мое сердце, а потом разбил его».
   Тесс перевела взгляд на Зака. А что он будет делать со своей долей? С самого начала он был с ней совершенно откровенен. Он хотел, чтобы они держались как можно дальше друг от друга. Может быть, Зак вернется в Южную Каролину и восстановит родительский дом?
   Внезапно ее лошадь испуганно отпрянула и натолкнулась на лошадь Зака. Тесс едва удержала дрожащее животное, оглядываясь вокруг, чтобы понять, что же могло так напугать ее лошадь.
   – Джевелины, – сказал Зак, указывая на группу зверьков, похожих на тощих свиней с темно-серой шкурой и серым воротником меха на шее.
   Тесс увидела, как вожак повел свое маленькое стадо через дорогу. Последними семенили два детеныша джевелинов. За стадом тянулся такой сильный запах мускуса, что дыхание перехватывало. Тесс сморщила нос.
   – Ух!
   – Иногда их называют мускусными свиньями, – объяснил Зак. – Самцы выделяют мускус особыми железами. Таким образом они метят свою территорию, а еще этот запах помогает им держаться вместе.
   Тесс с интересом наблюдала за бегущими животными.
   – Они опасны? – спросила она.
   – Только в безвыходной для них ситуации. Тогда они отчаянно сопротивляются.
   Тесс обернулась и еще раз посмотрела на стадо мускусных свиней. Они жались друг к другу, хрюкая и сопя, и теперь казались ей скорее забавными, чем опасными.
   Местность, по которой они ехали, была довольно плоской. Временами им встречались кактусы сагуаро. А вот кактусы окотильо, как заметила Тесс, изменились со времени ее приезда в Аризону. Раньше их стройные зеленые стволы с красно-оранжевыми цветами на макушке резко выделялись на желтом фоне пустыни, теперь же они больше походили на засохшие коричневые палки. И акация лишилась своих пышных желтых цветков.
   Зак, казалось, прочитал ее мысли:
   – Весной пустыня ненадолго расцветает яркими красками, но очень быстро все засыхает, и тогда здесь преобладают различные оттенки коричневого цвета. Нужно время, чтобы привыкнуть к этому, особенно для тех, кто вырос среди зелени.
   – А ты уже привык к пустыне?
   – Я предпочитаю жаркий юг холодному северу. После пребывания в Элмайре я поклялся себе, что никогда не буду жить там, где идет снег.
   «Опять я напомнила Заку о тех страданиях, которые ему пришлось перенести. И как он считает, по моей вине», – подумала Тесс. Ей представилась длинная вереница мужчин, истощенных, одетых в тряпье, по колено в снегу. Эта картина терзала душу Тесс. Ей безумно захотелось стереть из памяти Зака мрачные воспоминания, но она понимала, что это невозможно.
   А ей так хотелось, чтобы Зак перестал обвинять ее в предательстве. «Конечно, – убеждала себя Тесс, – записка, которую я отнесла в дом шерифа, не могла иметь никакого отношения к аресту Зака. В записке речь могла идти о самых разных вещах: об изменении цен на яйца, о кружке кройки и шитья при лютеранской церкви, о новом рецепте хлебного пудинга. Вряд ли в записке что-нибудь говорилось о Заке». Мать не могла знать, что Тесс прячет в сарае двух вражеских солдат. Тесс была так осторожна...
   Теперь день уже не казался Тесс таким ясным и радостным, как раньше. Они молча ехали рядом, и каждый думал о своем. Вдруг, словно по волшебству, вдалеке возникла миссия Сан-Ксавьер. По мере приближения к миссии стали видны высокие белые башни, которые четко выделялись на фоне синего неба.
   Тесс не могла оторвать взгляд от этой прекрасной картины.
   – Как красиво, – выдохнула она.
   – В народе миссию окрестили «Белой голубкой пустыни». Когда-то здесь проходила граница испанских владений, – пояснил Зак.
   Подъехав еще ближе, они смогли рассмотреть миссию более подробно. Архитектура строений представляла собой смесь нескольких стилей: строгого готического и какого-то витиеватого и цветистого – как решила Тесс, мавританского. Церковь украшали великолепные купола, сводчатые арки и аркбутаны – наружные каменные полуарки, характерные для готики. Колокольня была почти достроена, не хватало только колоколов.
   Зак и Тесс свернули с дороги и поехали по наезженной тропе, ведущей к миссии. Зак взял на себя роль гида.
   – Сан-Ксавьер – одна из нескольких десятков миссий, основанных монахами-францисканцами.
   Как мне рассказывали, эта церковь была построена еще лет сто назад.
   Подъехав к миссии, Тесс увидела выщербленные глинобитные стены, красноречиво свидетельствующие об упадке и запустении. Стены, издалека казавшиеся снежно-белыми, при ближайшем рассмотрении оказались светлого золотисто-розового цвета. Она восхищенно разглядывала орнамент на фасаде собора. Балконы, пилястры, ниши со статуями – все это говорило о том, что монахи строили Сан-Ксавьер среди пустыни как оазис веры во Всевышнего.
   Зак терпеливо ждал, пока Тесс спешится.
   – Снаружи никого не видно. Давай заглянем внутрь, – предложил Зак.
   Тяжелая дубовая дверь на ржавых петлях открылась со скрипом. Зак пропустил Тесс вперед.
   Девушка вошла внутрь собора и замерла на месте; идущий следом Зак чуть не сбил ее с ног. Он протянул руку, чтобы поддержать ее.
   – Я ожидала увидеть скромное место для богослужения, но это...
   – ...это больше похоже на кафедральный собор, – закончил за нее Зак. Его тоже поразило внутреннее убранство церкви.
   Зак нежно обнял Тесс за плечи, и они стояли, восхищенно разглядывая внутреннее оформление церкви. Интерьер поражал буйством красок: золото алтаря, синие, желтые и красные геометрические узоры на стенах. Фрески с изображением сцен из Ветхого и Нового завета. Стены украшены арками, выступами, в углублениях – статуи святых. Барельефы святых, ангелов и львов нашли свое место под высоким сводом купола.
   Из ризницы вышел старый человек и направился к ним.
   – Добро пожаловать в Сан-Ксавьер. Вы можете оставаться здесь, сколько пожелаете.
   – Спасибо, – поблагодарила Тесс. Мужчина был невысокого роста и хрупкого телосложения. Длинные седые волосы обрамляли коричневое, морщинистое, как грецкий орех, лицо. Тесс не поняла, кто он – индеец или мексиканец.
   – Миссия очень красива.
   Старик просиял.
   – Многие приезжают сюда, чтобы полюбоваться Сан-Ксавьером. Если хотите, я могу показать вам миссию.
   – Спасибо, нам было бы очень интересно, – откликнулся Зак.
   – Я из племени папаго, – представился старик, ведя их в боковой неф.
   Он остановился перед деревянной статуей святого с глубокой кровоточащей раной во лбу и ножом, торчащим из груди.
   Тесс отвела взгляд от статуи и улыбнулась мужчине.
   – Моя подруга Амелия тоже из племени папаго.
   – Амелия – моя внучка. Она только что родила сына.
   Сына? Тесс внезапно ощутила укол обиды, услышав такую новость. Ей так хотелось бы иметь собственного ребенка – ребенка от Зака. Но он не любит ее, а поэтому о ребенке она не может даже мечтать.
   – Пожалуйста, – сказала она, проглотив подкативший к горлу комок, – передайте Амелии, что я очень рада за нее. Надеюсь, она скоро навестит меня вместе с ребенком.
   – Она рассказывала о вас много хорошего, – одобрительно заметил старик. – А меня зовут Антонио. Люди из племени будут присматривать за церковью до тех пор, пока не вернутся черные сутаны.
   Тесс с Заком, переглянувшись, последовали за Антонио, который повел их в глубь нефа.
   – Вы хотите сказать, что сейчас в Сан-Ксавьере нет священников? – спросил Зак.
   – Нет священников, – печально покачав головой, повторил за Заком Антонио. – Они ушли отсюда много лет назад – очень много.
   Зак продолжал расспросы. – А сколько это – много? Год, два, десять?
   Антонио сосредоточенно сморщил свое и без того морщинистое лицо.
   – Черные сутаны пришли в миссию девять или даже десять лет назад. Но уже через год они вернулись в Калифорнию. С тех пор никто из них сюда не приходил, но наши люди присматривают за миссией, ожидая их возвращения.
   Тесс лишь краем уха слушала рассказ Антонио о миссии. Мысленно она вернулась к разговору с братьями Кемпер во время праздника. Один из них упомянул, что Джед много времени проводил в миссии Сан-Ксавьер. Но если тогда здесь уже не было священников, то что же делал Джед в миссии? Может быть, он искал пропавшее золото? Или хотел обрести духовное богатство – очиститься от грехов?
   Антонио очень ответственно отнесся к роли гида.
   – Среди наших людей ходили разговоры, что монахи перед расходами не останавливались. Статуи заказали в Мексике. Краски привозили из Мексики и даже из Европы. Художникам платили вдвое против обычного.
   Когда экскурсия закончилась, Зак поблагодарил старика и сунул ему в руку деньги.
   – Мы слышали, что наш друг, Джед Дункан, проводил тут много времени. Вы, случайно, не помните его?
   Антонио положил деньги в карман и пожал плечами.
   – Люди приходят и уходят. Я не помню.
   – Этот человек был не местный. Он говорил как мой муж, – объяснила Тесс, запнувшаяся на слове «муж». Ей было непривычно называть так Зака. А еще более непривычно было думать о себе как о его жене.
   Антонио потер подбородок.