Тейлор Дженел. Только с тобой

   Бросив взгляд на наручные часы, Уилл нетерпеливо пробормотал:
   — Мне еще нужно сегодня успеть заехать в офис. Жаль, что не удалось поговорить с ним, А что ты скажешь, если он вдруг придет в себя?
   — Честно говоря, не думала. Да и зачем? Доктор Алистер считает, что будет лучше, если он сам все вспомнит.
   Тело Джарреда вдруг вздрогнуло и напряглось, и он глубоко вздохнул всей грудью. Келси затравленно озиралась по сторонам, чувствуя, как снова бешено заколотилось сердце. Уилл чуть ли не бегом бросился к кровати, на которой лежал брат, и впился взглядом в его лицо. Келси, немного поколебавшись, неслышно подошла к нему. Только убедившись, что Джарред крепко спит, она немного успокоилась. — Конечно, ей тоже хотелось, чтобы он пришел в себя, однако она не могла не тревожиться о том, какое будущее ждало впереди их обоих.
   Разочарование, словно облако, затуманило лицо Уилла. Он машинально склонился к Келси, словно намереваясь по привычке поцеловать ее в щеку, но потом, спохватившись, отодвинулся, ограничившись небрежным кивком.
   — Держи меня в курсе, — бросил он.
   — Ладно. Пока.
   Уилл снова кивнул и закрыл за собой дверь. Опустившись в стоявшее возле постели кресло, Келси вытянула ноги, чувствуя, как по всему ее телу разливается накопившаяся за день усталость. Конечно, ей тоже следовало бы заглянуть на работу, но сейчас она была как выжатый лимон, а уж о том, чтобы ехать куда-то, не хотелось и думать. А Тревор, хоть и отнесся с сочувствием к несчастью, случившемуся с Джарредом, был не тем человеком, который способен долго сострадать чужому горю. Если быть до конца откровенным, он был человеком действия. И Келси знала, что его терпению скоро придет конец — он и так уже намекал, что она уделяет слишком много внимания случившемуся. К тому же они сейчас были по уши загружены новым проектом, требовавшим ее максимального внимания. Келси могла легко представить себе, как Тревор нетерпеливо расхаживает из угла в угол, стараясь скрыть свое нетерпение и не злиться на ее долгое отсутствие.
   Куда ни глянь, все было плохо. А Келси к тому же, как на грех, не могла разобраться со своими собственными чувствами. Как ни поверни, официально она все еще считалась женой Джарреда, нравилось ей это или нет, поэтому, как она считала, ее долг — оставаться рядом с ним в это тяжелое время.
   Сама не отдавая себе отчета, почему она это делает, Келси придвинула кресло поближе к изголовью кровати. Внезапно она поймала себя на том, что пристально всматривается в лицо Джарреда оттененное темными волосами, при этом разглядывая мужа так, словно видела его в первый раз в жизни. “Наверное, это все потому, — решила она, — что раньше я слишком часто в его присутствии чувствовала себя неуютно. Ведь он такой… вернее, всегда был так поглощен своими делами, что едва замечал меня”. Будь Джарред в сознании, Келси никогда бы не осмелилась так смотреть на него. Перехватив ее взгляд, он заставил бы ее смущенно отвести глаза в сторону, чтобы не увидеть в его лице насмешки над своей беспомощной, безответной любовью.
   Келси страдальчески сморщилась. Ее не покидало ощущение, что они потеряли что-то очень важное. Почему? Почему все так сложилось? Зачем Джарред вообще женился на ней?
   Бросив взгляд на его руки, Келси едва смогла сдержать рвущийся из горла стон при виде тоненького золотого ободка, который она когда-то сама надела ему на палец. Оно стоило ей бешеных денег, но ведь это был подарок ему. И Джарред никогда не расставался с ним, даже когда так чудовищно лгал ей — в ту ночь после самой жестокой их ссоры, когда они расстались. Она обвинила его в неверности, в том, что он обманывает ее — с Сарой Аккерман, между прочим! — а он тогда со злобой бросил ей прямо в лицо, что раз уж Келси решила устанавливать правила, то он оставляет за собой полное право затащить к себе в постель любую женщину.
   Она легко коснулась пальцем тоненького золотого ободка, воровато погладив руку мужа. Но потом ее вдруг будто что-то толкнуло. Келси вновь подняла на него глаза… и сердце у нее остановилось.
   Холодные светло-голубые глаза Джарреда были открыты. Он смотрел на нее в упор. Вдруг губы его слегка раздвинулись, и с той самой усмешкой, от которой у нее подгибались ноги, он негромко бросил:
   — Привет, Келси!

Глава 2

   — Ты… ты меня знаешь? — Опешив от неожиданности, Келси вздрогнула и невольно отшатнулась. — Ты действительно узнал меня?
   То, каким взглядом Джарред смотрел на нее, беспокоило Келси. Казалось, он… он был ей рад?
   “Его просто опоили обезболивающими! — напомнила она себе. — Только не вздумай пугать вызванную лекарствами эйфорию с обычной человеческой радостью!”
   — Я услышал, как он назвал тебя по имени, — с трудом выдавил из себя Джарред. Казалось, слова царапают ему горло. — Уилл.
   Странные, необъяснимые чувства боролись в душе Келси. Эта непонятная потеря памяти… то, как он выглядел сейчас, — все это сбивало ее с толку. Господи, она готова была поклясться, что он рад ее видеть! Но чтобы Джарред радовался ее приходу?! Такого не случалось уже годами!
   — А я уж было решила, что ты меня вспомнил, — протянула она. — Выходит, ошиблась. Ты… ты ничего не помнишь?
   — Почти ничего. Кто такой Уилл? — У Келси перехватило дыхание.
   — Уилл?! Но… — Спохватившись, она покачала головой. — Если ты рассчитываешь использовать меня в качестве своей памяти, то можешь сразу забыть об этом. Будет лучше для тебя самого, если ты постараешься вспомнить все сам.
   — Но почему?
   — Не знаю… наверное, чтобы процесс восстановления пошел быстрее. Вроде костыля для выздоравливающего, понимаешь? Я знаю только, что должна строго выполнять все предписания доктора Алистера. А он считает, что так будет лучше для тебя.
   По его лицу было видно, что он обдумывает ее слова.
   — Доктор Алистер, — спустя какое-то время медленно проговорил Джарред, — это тот, с бородкой клинышком и ушами, как у слона?
   От удивления Келси даже приоткрыла рот. Многого в характере Джарреда она не знала до сих пор, но то, что он редко замечал такие мелочи, как особенности внешности других людей, она подметила давным-давно. Похоже, он здорово изменился.
   — Да, думаю, это доктор Алистер, — пробормотала она.
   — Тогда скажи ему, что он ошибается. Все это вздор и чушь собачья. % из кожи вон лез, стараясь припомнить, что произошло, и все зря. Такое ощущение, будто бродишь в тумане, протягиваешь вперед руку, а ловишь пустоту. И это чертовски выводит меня из себя. Не понимаю, почему мне нельзя рассказать обо мне самом! Ведь это же моя собственная жизнь, верно? И ты должна мне помочь!
   А вот это уже похоже на того, прежнего Джарреда!
   — Не могу. Не имею права. Так считает доктор. Ему решать, не мне.
   — А я не хочу его — я хочу тебя! — От того, как это было сказано, Келси похолодела. Ей пришлось напомнить себе, что вряд ли он вкладывает в эти слова какой-то особый смысл.
   И тем не менее на губах ее появилась слабая улыбка.
   — Нет, Джарред, я тебе не нужна. — Против ее собственной воли в голосе Келси прозвучало разочарование. Заметив это, она откашлялась. Мысленно одернув себя, Келси встала и отошла к окну, повернувшись спиной к Джарреду и к тем непонятным и ненужным чувствам, которые он почему-то вызывал сейчас в ней.
   — Но ведь ты моя жена.
   В комнате повисло молчание. Келси оцепенела, не зная, что сказать на это.
   — Разве нет?
   Дыхание со свистом вырвалось из ее груди. Лучше всего в этом случае было бы отделаться какой-нибудь небрежной шутливой фразой вроде тех, что так легко слетали с ее губ в прежние годы. Но сейчас, как на грех, острый язык Келси вдруг изменил ей.
   — Ну так как: ты мне жена или нет? — повторил он. В голосе его слышалось едва сдерживаемое нетерпение.
   — Да.
   — Тогда иди сюда.
   “Иди сюда! ” “Иди сюда”? Келси замерла на месте, стараясь понять, что это: просьба или приказ? Но, встретившие! ” с ним взглядом, она не заметила в этих голубых глазах ничего, кроме отчаянной просьбы о помощи.
   “Это же Джарред! — напомнила она себе. — Джарред Брайант. Не забывай об этом… ”
   Поколебавшись немного, Келси снова присела на краешек кресла, стоявшего у его кровати. Но когда его рука протянулась к ней и сжала ее пальцы, она растерялась. Не выдержав безмолвного вопроса в его глазах, Келси отвернулась. Рука ее безвольно лежала в его руке. И вдруг она почувствовала, как его пальцы стиснули ее руку.
   — Что это значит? — озадаченно спросил он.
   С ее губ слетел истерический смешок. Не зная, что ответить, Келси чуть заметно покачала головой.
   — Что-то не так, верно? Может, расскажешь?
   — Доктор считает, что лучше подождать.
   — А я не хочу ждать! Ты просто пользуешься этим, чтобы не говорить мне. — Он выжидательно посмотрел на нее.
   — Нет, Джарред, ты ошибаешься. Просто будет лучше, если ты вспомнишь все сам.
   — Тогда почему ты стараешься держаться подальше от меня?
   Келси вздрогнула, как от удара током. Сделав над собой усилие, она заставила себя встретить его взгляд. Ей вдруг стало страшно: эти глаза, казалось, читали в ее душе… они молили… они требовали ответа.
   — Послушай, ты пугаешь меня, — прошептала она неловко.
   — Неужели?
   — Да.
   — Стало быть, ты боишься меня?
   Сердце в ее груди, казалось, вдруг перестало биться.
   — Нет.
   “На самом деле это действительно так”, — подумала она, хотя до этой минуты Келси не приходило в голову задать себе тот же самый вопрос. Она никогда не боялась Джарреда, даже в минуты гнева, когда он приходил в неистовство и был поистине страшен. Да, бывали случаи, когда она едва удерживалась от того, чтобы не выплеснуть ему в лицо содержимое своего стакана, не наброситься на него с кулаками, не швырнуть ему в голову что-то тяжелое — но все это было так, в сущности, по-детски… а вот настоящего трепета перед ним она никогда не испытывала. Да, бывало, что он приводил ее в бешенство, причинял ей боль, заставлял испытывать унижение, однако Келси всегда знала, что он просто не способен причинить ей зло по-настоящему.
   — О чем ты думаешь? — тихо спросил он, внимательно наблюдая за сменой выражений на ее подвижном лице.
   — Я думаю, что будет лучше, если мы вернемся к этому разговору, когда ты поправишься. Трудно обсуждать такие вещи, когда один из собеседников прикован к постели. Это… немного несправедливо, — запнувшись, пробормотала она.
   — Хочешь сказать, что отказываешься от своего преимущества?
   — Можешь считать, что так. — Джарред немного помолчал.
   — Неужели наша с тобой совместная жизнь — это непрерывная цепь баталий?
   — М-м-м… — Келси страшно не хотелось об этом говорить. Впрочем, приходилось признать, что он попал в самую точку. Да, действительно, это было так, причем с самого начала. Точнее, даже с того дня, как они познакомились и полюбили друг друга. “Нет, не так, — поправила она себя, — с того дня, как я влюбилась в Джарреда”.
   — Как это произошло? — настойчиво спросил он.
   — Прошу тебя, не спрашивай — я не должна тебе говорить.
   — Что это было? Несчастный случай? Авария? Что вообще произошло?
   — Ты жив, — сказала Келси, украдкой бросив взгляд на открытую дверь в коридор. — И это самое главное.
   — Да, я жив, — тихо проговорил он. — Это хорошо, правда?
   — Э-э-э… ну, конечно, а то как же…
   — Только не лги мне, ладно? Может быть, я сейчас и не в лучшей форме, но я же и не слепой, верно? И вижу, что ты ведешь себя как-то странно. Почему? Может быть, я, сам того не зная, обидел тебя? Что я сделал, Келси? Что вообще случилось со мной? Нет, подожди! — поспешно воскликнул он, почувствовав, что Келси дергает свою руку, пытаясь высвободиться. — Не уходи, прошу тебя!
   Неимоверным усилием воли ей удалось заставить себя сдержаться и не выдернуть руку. Странно, но, несмотря на все происшедшее, пожатие его пальцев было таким же сильным и уверенным, как и всегда. По телу ее вдруг разлилась какая-то непонятная слабость. “Только бы не грохнуться в обморок! ” — с испугом подумала Келси.
   — Приходил полицейский детектив и хотел поговорить со мной, но доктор Алистер ему не разрешил. Так что же все-таки произошло, Келси?
   Детектив Ньюкасл звонил и ей, но не застал ее на работе и попросил передать, чтобы она связалась с ним как можно скорее. Келси догадывалась, что это как-то связано с авиакатастрофой, в которую попал Джарред, но пока еще ему не звонила. “К тому же, — успокаивала она себя, — я не знаю никаких подробностей того, что произошло”. В сущности, ей было известно еще меньше, чем самому Джарреду, а рассуждать по поводу того, как это могло произойти и что могло стать причиной этой ужасной трагедии, ей сейчас хотелось меньше всего, тем более что жертвой стал ее названый брат.
   — Джарред, не надо. Я только стараюсь делать то, что считаю правильным.
   — Послушай, мы с тобой, мы по-прежнему любим друг друга?
   — О, ради всего святого, Джарред!
   — Келси…
   Ее имя было произнесено с такой любовью, с такой пронзительной нежностью, что она похолодела. По спине вдруг побежали мурашки. Как же давно Джарред не обращался с ней так, словно она была его возлюбленной! Сколько времени прошло с тех пор, когда он нуждался в ней? Да и было ли такое вообще?
   Грудь Келси сдавило так, что она едва могла дышать. С трудом набрав воздух в легкие, она наконец решилась.
   — Мы не живем вместе. По крайней мере сейчас. Я… я ушла от тебя.
   Веки Джарреда опустились. На скулах заходили желваки.
   — О…
   — Это было нашим общим решением. По-другому было нельзя.
   — И давно это произошло?
   — Прошло уже три года.
   — Три года?!
   Ужас, прозвучавший в его сдавленном шепоте, едва не заставил Келси улыбнуться.
   — Да, представь себе. Дальше того, чтобы разъехаться, ни один из нас почему-то не пошел.
   — Ты имеешь в виду развод? Келен молча кивнула.
   — Хорошо, не надо об этом. Но почему ты сейчас здесь? — спросил он. — Может быть, ты решила вернуться ко мне?
   — Что ты имеешь в виду?
   — Я… — Джарред нерешительно облизал внезапно пересохшие губы, чтобы с трудом выдавить наконец из себя то, что и так было ясно с самого начала. — Видишь ли… мне понадобится помощь, когда я выйду из больницы. Ну, вот я и подумал, увижу ли я тебя, когда вернусь домой?
   Вернуться? Вернуться… к нему?! Келси даже в страшном сне не могла себе представить, что она вновь окажется с Джарредом под одной крышей, не говоря уже о том, чтобы жить там вместе с ним и заботиться о нем, как подобает преданной жене.
   — Ну, думаю, нанять для тебя сиделку не составит большого труда, верно? Не сомневаюсь, что твои родители позаботятся об этом. Конечно, тебя нельзя будет оставлять одного в таком состоянии. Я совершенно с тобой согласна. Пройдет немало времени, прежде чем ты снова станешь самим собой.
   Тяжелые веки Джарреда дрогнули, губы крепко сжались и превратились в одну тонкую, прямую линию.
   — Не уверен, что хочу снова стать самим собой. — Келси печально смотрела на мужа. Только сейчас до нее дошла вся глубина испытываемых им страданий, и непрошеная жалость вдруг шевельнулась в ее душе с такой силой, что она испугалась. Ей внезапно захотелось прижать его к себе и баюкать, как испуганного ребенка, шепча на ухо, что все будет хорошо, но она напомнила себе, что такое просто невозможно — Джарред никогда не простил бы ей подобного изъявления чувств.
   — Но почему? — удивленно спросила она.
   Он приоткрыл глаза, и их взгляды встретились.
   — Не думаю, что тебе бы хотелось, чтобы я стал самим собой.
   Келси стоило немалого труда сохранить невозмутимый вид. Она не могла не признаться себе, что какая-то часть ее до сих пор страстно желала его. И сейчас это желание, пробудившись к жизни, заставило всю ее кровь воспламениться в венах, едва не задушив ненависть, с которой она привыкла жить все эти годы, находя в ней опору так же, как когда-то находила ее в любви.
   — Джарред… — Келси смущенно облизнула губы.
   — Да? — Его рука ласково сжала ее пальцы. Ей даже показалось, что он потянулся к ней. В глазах его вспыхнул жадный интерес.
   — Джарред, я хотела бы…
   — Джарред!
   Келси едва не подскочила на месте, услышав визгливый голос Нолы Брайант. Джарред тоже испуганно вздрогнул. Келси, вспыхнув, с виноватым видом выдернула свою руку из его пальцев, будто Нола застигла их на месте преступления.
   Мать Джарреда бросилась к постели сына, едва не отпихнув Келси.
   — О Господи, милый! Какое счастье! Ты наконец очнулся! Мы спустились вниз поговорить о тебе с доктором, но я не могла просто так уйти, не взглянув на тебя еще раз. Твой отец все еще внизу, ждет меня. А я будто почувствовала что-то и бегом бросилась назад, к тебе. Ох, Джарред! — Схватив руку сына, которую только что держала Келси, она крепко сжала ее, но ладонь Джарреда оставалась слабой и безвольной.
   Глаза его не отрывались от тонкого, искусно накрашенного лица матери. На лицо его тенью легла усталость, в углах рта залегли слабые морщинки. Заметив это, Келси инстинктивно придвинулась к мужу.
   — Ты разговаривал с Уиллом? — вдруг неожиданно жестким тоном спросила Нола.
   Келси метнула в сторону свекрови удивленный взгляд. Нола терпеть не могла пасынка. Да и с чего ей было его любить, учитывая, что он являлся, так сказать, материальным воплощением одной из измен ее мужа? Впрочем, Нола никогда и не делала из этого тайны. Ее приводило в бешенство одно его присутствие. Нола отдала бы правую руку, чтобы избавиться от него навсегда, но Джарред пожелал, чтобы Уилл участвовал в семейном бизнесе, и теперь тот занимал положение, едва ли не такое же, как сам Джарред.
   — С Уиллом? — повторил Джарред.
   — Он же был тут. — Нола огляделась с таким видом, будто полагала, что Уилл притаился где-то в углу. — Твой сводный брат. Где же он? Неужели ты не помнишь его? Он ведь вместе с тобой руководит “Брайант индастриз”!
   — Нола, доктор Алистер ведь просил, чтобы мы ничего не рассказывали Джарреду, — напомнила Келси. — Он хотел, чтобы Джарред вспомнил все сам.
   — Ах, умоляю тебя, Келси! Оставь! — Не отрывая взгляда от лица сына, Нола нетерпеливо дернула плечом, всем своим видом показывая, что бывшая невестка должна знать свое место. — Доктор Алистер просто хотел убедиться, что Джарред уже достаточно хорошо себя чувствует, чтобы узнать обо всем.
   — Лично мне он сказал, что хочет, чтобы Джарред вспомнил все сам, — упрямо повторила Келси.
   — Ты просто слишком буквально его поняла, — поморщилась Нола.
   Келси решительно шагнула к двери. “Ну уж нет, — подумала она сердито, — сейчас я отыщу доктора Алистера и приведу его в палату к Джарреду”. Она уже взялась рукой за ручку двери, когда голос Джарреда заставил ее замереть на пороге.
   — Что со мной произошло? — спросил он, обращаясь к Ноле.
   Его матушка не колебалась ни единого мгновения. Впрочем, она давным-давно уже привыкла не считаться ни с чьим мнением, кроме своего собственного.
   — Твой самолет рухнул в реку.
   — Нола! — ахнула Келси. Сейчас она бы с радостью задушила свекровь собственными руками.
   — Мой самолет?! — ошеломленно повторил Джарред, вытаращив от изумления глаза. — Ты хочешь сказать… которым я управлял?!
   — Да, твоя “сессна”. — Видя, с каким трудом все, сказанное ею, проникает в сознание Джарреда, Нола стала выходить из себя. — Похоже, ты направлялся в Орегон, хотя одному Богу известно, что тебе там понадобилось. В журнале полетов осталась запись, что конечной целью был Портленд, но туда ты так и не долетел. Держу пари, какие-то неполадки в системе подачи топлива.
   — Где Джонатан? — вмешалась Келси. — Он тоже поднимется сюда?
   — Нет, он сказал, что будет ждать меня в машине. Ему все еще не верится, что Джарред когда-нибудь придет в себя. — Нола вплотную придвинулась к сыну. — Дорогой, несколько очень серьезных вопросов ждут твоего решения. Это касается нашей компании. И сделать это надо безотлагательно. Требуется только твое одобрение. Ну и подпись, конечно.
   — Нола, по-моему, уже хватит. Мне очень жаль, но, наверное, вам лучше уйти. — Вежливо, но твердо взяв свекровь за локоть, Келси потянула ее к двери.
   Фыркнув от возмущения, та вырвала у нее руку и смерила Келси с головы до ног взглядом разъяренной кошки.
   На губах Джарреда появилась слабая, но явно ироничная усмешка.
   — Вряд ли в моем нынешнем состоянии я смогу а что-нибудь подписать, — пробормотал он.
   Келси метнула в его сторону подозрительный взгляд. Заметив это, он выразительным жестом поднял туго забинтованную правую руку, похожую на белый кокон. Келси не знала, плакать ей или смеяться. Они успели обменяться насмешливыми взглядами, но тут Нола, заподозрив неладное, бросила короткий быстрый взгляд сначала на сына, потом на невестку, и ее безупречные брови зловеще сдвинулись на переносице.
   — Подписи, стало быть, придется немного подождать, — подытожила Келси, пожав плечами. Нола, окинув невестку уничтожающим взглядом, снова фыркнула.
   — Дорогая, сразу чувствуется, что ты ничего не смыслишь в делах семейной фирмы. Ты никогда в них не разбиралась и не будешь разбираться, вот так-то! И уж конечно, ты не имеешь ни малейшего права указывать мне, что я могу обсуждать с собственным сыном!
   — Это не только ваш сын, но и мой муж, — отрезала Келси.
   Глянув украдкой поверх плеча ошеломленной Нолы, Келси увидела, что Джарред ухмыляется. “Да ведь он просто наслаждается всей этой сценой”, — с недоумением поняла она.
   — Ты прекрасно знаешь, что я об этом думаю, — процедила Нола сквозь зубы. — Да и какая ты жена, если даже не можешь заставить себя лечь с моим сыном в одну постель!
   Издав какой-то неясный звук, несколько напоминающий ворчливый протест, Джарред сделал неловкое движение, словно собирался вскочить с постели. Келси бросилась, чтобы удержать его, и при этом нечаянно коснулась одной из его ног, высунувшихся из-под одеяла.
   — Прости, дорогой, мне очень жаль, — с раскаянием в голосе проговорила Нола, будто только сейчас спохватившись, как скверно себя вела. — Я, наверное, немного не в себе… Ведь все эти дни я столько волновалась из-за тебя. Так страшно волновалась! — На ее лице, обращенном к сыну, появилась неестественная улыбка. — Но теперь все будет хорошо, я уверена. Ты очень скоро поправишься. Все чудесно, милый.
   Джарред пристальным взглядом уставился на мать, будто пытался взвесить ее слова.
   — Келси — моя жена, — с расстановкой проговорил он.
   Оценив его поддержку, Келси прикусила язык. И хотя она просто сгорала от желания бросить прямо в лицо Ноле, что та может забирать себе своего драгоценного сыночка, все же решила промолчать. Вместо этого она просто закусила губы, которые сами собой разъезжались в улыбке.
   Тонкие ноздри Нолы затрепетали от негодования. Вздрогнув, как от удара, она выпрямилась во весь рост. Однако она все равно нескольких дюймов не дотягивала до Келси. А та, хотя в школьные годы страшно переживала из-за того, что так быстро вытянулась, теперь, ничуть не стесняясь, при каждом удобном случае пользовалась этим оружием в борьбе со свекровью.
   — Его память все же когда-нибудь вернется, и ты это знаешь не хуже меня, — прошипела Нола. — А вот когда это произойдет, тогда тебе уже не удастся морочить ему голову, сколько бы ты ни убеждала себя, что так будет и дальше.
   — У меня нет ни малейшего желания спорить с вами, Нола.
   — О, какое лицемерие, Келси! А мне кажется, что ты просто-таки наслаждаешься всем этим! — Нола оглянулась на сына. — Я вернусь позже, дорогой. А ты пока отдохни.
   Ее каблучки простучали по коридору, и Келси почувствовала, как у нее в груди волной поднимается знакомое возмущение. Казалось, свекрови всегда удается будить в ее душе самые отвратительные чувства. Впрочем, как и Джарреду. И что толку отмахиваться от прошлого, когда оно то и дело встает перед тобой во весь рост, устало подумала она.
   — Так, выходит, это была авиакатастрофа… — откуда-то сзади донесся до нее голос Джарреда.
   Вздрогнув, она медленно повернулась, и глаза их встретились.
   — Да, — хмуро кивнула она. — Это чудо, что ты остался жив.
   — И самолет вел я… — Келси снова кивнула.
   — А я был… один?
   Келси оцепенела. Сердце ее, казалось, на какое-то время перестало биться. Перед глазами внезапно снова всплыла разрытая могила, в которой исчез гроб Ченса, в ушах послышался стук комьев земли о крышку гроба. Ей было . так плохо, что она не могла шевельнуться.
   — Келси?..
   Открыв рот, она несколько раз глотнула воздух, словно вытащенная на берег рыба. Горло перехватило судорогой. И никакая сила в мире не могла бы заставить ее сейчас сказать хоть слово.
   — О Боже, — в ужасе прошептал Джарред.
   Слезы подступили к глазам Келси. Сердце ее разрывалось от боли.
   — С ними все в порядке? — взволнованно спросил он. — Прошу тебя, скажи мне. Скажи мне, Келси. Прошу тебя… с ними все в порядке?!