Страница:
Американцы и англичане вышли теперь к Рейну на участке от Эммериха до района севернее Кобленца и захватили первый плацдарм в районе Ремагена. На левом берегу теперь оставалась южнее Мозеля лишь 1-я армия, северный фланг которой на участке Трир, Кобленц был разорван и не мог достаточно надежно прикрываться 7-й армией.
Этой обстановки и добивался Эйзенхауэр, чтобы начать наступление обеими своими американскими группами армий против последнего немецкого бастиона западнее Рейна. Для возможно большего усиления 7-й американской армии, которая должна была нанести удар с юга, французской армии было приказано после ликвидации кольмарского плацдарма немцев занять позиции вдоль Рейна на участке Базель, Бишвиллер восточнее Агно. Кроме того, 7-я армия была еще усилена несколькими дивизиями, вновь прибывшими из Соединенных Штатов. Таким образом, для наступления армия имела в своем распоряжении 15 дивизий. С середины февраля ее войска сковывали войска немцев постоянными атаками в Саарской области, справедливо полагая, что немцы будут защищать ее всеми силами. Это чрезмерное скопление немецких частей в юго-восточном углу большого выступа линии фронта как нельзя лучше благоприятствовало планам американцев. Упорные бои на подступах к Западному валу в районе Форбака, а позднее в районе Саарбрюккена не дали 7-й американской армии возможность далеко продвинуться вперед, однако цель, которую американцы ставили перед собой – сковать здесь крупные силы немецких войск, – была полностью достигнута. Когда затем 3-я американская армия в марте прорвалась на Кобленц и повернула к Мозелю, 1-й немецкой армии пришлось снять с фронта значительные силы, чтобы обеспечить 7-й армии создание новой обороны по Мозелю. Восточнее Саарской области она еще удерживала перед Западным валом рубеж Битш, Агно, достигнутый ею после успешного контрудара в начале января. За этими выдвинутыми позициями армия оборудовала несколько промежуточных рубежей, на самом же Западном вале были расположены немногочисленные армейские подразделения и отряды фольксштурма. Командованию было ясно, что дальнейшая оборона Саарской области должна поставить армию в отчаянное положение, если только американцам удастся форсировать в тылу немцев реку Мозель и ворваться в Западный вал с юга. Поэтому необходимо было срочно эвакуировать весь почти двухсоткилометровый выступ, для обороны которого, конечно, не хватило бы тринадцати слабых дивизий, фактически по своей численности не составлявших и половины этого количества. Рундштедт и Модель неустанно докладывали Гитлеру о необходимости своевременно принять это неизбежное решение и спасти пока еще не разбитые соединения. Ввиду того что за последнее время Рундштедт все сильнее показывал свое несогласие с решениями Гитлера и даже позволял себе открыто их критиковать, 10 марта он был заменен фельдмаршалом Кессельрингом. Командующий попавшей в опасное положение армией, со своей стороны, 12 марта еще раз категорически потребовал либо выделить в его распоряжение еще несколько дивизий и существенно усилить оборону 7-й армии по реке Мозель, либо разрешить его войскам своевременно и постепенно отойти к Реину. Как и следовало ожидать, армии было приказано оставаться на прежних позициях. Гитлер, вероятно, считал, что главные силы 3-й американской армии скованы боями на ремагенском плацдарме, и поэтому сильно недооценивал грозившую 7-й, а вместе с тем и 1-й-армии опасность на Мозеле. Вообще же он с возмущением отвергал всякое сомнение в возможности удержать оставшимися немецкими силами Западный вал – «это чудо германской техники». На самом же деле силы немцев были столь малочисленны, что в лучшем случае лишь около половины долговременных укреплений могли быть кое-как заняты войсками. В случае наступления противника гарнизоны этих укреплений должны были дать себя окружить. Если бы этот приказ был выполнен буквально, это означало бы расчленение армии на отдельные группы и оставление их в укреплениях Западного вала на неопределенное время. Неблагоразумие приказов, игнорировавших действительное положение вещей, дошло до предела.
Когда американцы 15 марта перешли в наступление, участь обеих немецких армий, прикованных к своим позициям, была предрешена. Паттон подготовил для этого наступления три ударные группы. Еще в начале марта южнее Трира был образован большой плацдарм, в борьбе против которого 1-я немецкая армия использовала свои последние резервы и понесла большие потери. С этого плацдарма самая западная ударная группа должна была начать продвижение на юг и юго-запад с тем, чтобы отрезать группировку, оборонявшую Саар между Мерцигом и Саарбрюккеном. Двум другим ударным группам, одна из которых заняла исходное положение для наступления в районе Целль, Кохем, а другая – непосредственно севернее Кобленца, предстояло форсировать Мозель, прорвать фронт, занятый слабыми силами 7-и немецкой армии, а затем вместе с 7-й американской армией, наступавшей с юга между Репном и Саарбрюккеном, осуществить уничтожение всех расположенных между Мозелем и Рейном немецких сил.
Когда американцы начали наступление на юге, 1-я немецкая армия намеренно, без особого сопротивления оставила позиции предполья перед Западным валом в районах Битша и Агно, но зато смогла удержать лежащую за этим рубежом восточную часть Западного вала, так что здесь сохранялась возможность опереться на Рейн. Однако удар Паттона с форсированием Мозеля оказался настолько сокрушительным, что остановить его так нигде и не удалось. Прорвавшаяся в районе Трира ударная группировка частью сил продвинулась по восточному берегу реки Саар, вышла в тыл расположенным здесь укреплениям и одновременно крупными силами продвинулась через Хунсрюк до верхнего течения реки Наэ. Так как в то же время 7-я американская армия глубоко вклинилась в Западный вал между Саарбрюккеном и Цвейбрюккеном, весь выступ фронта между Цвейбрюккеном и Триром был срезан. Чередуя фронтальные прорывы с параллельным преследованием немецких войск, частично уже окруженных, а частично успевших в последний момент уйти на восток под прикрытием арьергардов, наступавшие с запада американцы вышли к Санкт-Венделю и, продвинувшись 18 марта с северо-запада вплоть до реки Наэ, уже на следующий день достигли головными танковыми частями Кайзерслаутерна. В районе между Кайзерслаутерном и Санкт-Венделем в целом ряде мест немецкие войска были обойдены и уничтожены, так как их отвод на восток был предпринят слишком поздно. Остатки разбитых частей, которым удалось избежать котлов, были атакованы с севера прорвавшимися здесь еще глубже американцами, наносившими удар через Бад-Крёйцнах на Вормс. Одна из американских колонн быстро продвинулась на Бинген через взятый 17 марта Кобленц и отрезала отступление тем немецким частям, которые пытались прорваться к Рейну из мешка, образовавшегося между реками Мозель, Рейн и Наэ.
Когда под прикрытием самоотверженно сражавшихся арьергардов и еще удерживавшейся на юге в районе Виссамбура обороны по Западному валу поток разбитых частей, автоколонн и эвакуированного из Саарской области населения устремился к Рейку но немногим свободным еще дорогам, танки Паттона, ударив с севера по отступавшим остаткам войск, помешали их отходу я частично окружили. В то же время американская авиация, пользуясь совершенно безоблачной погодой, увеличивала общую панику и неразбериху непрерывными атаками. Дороги были забиты тысячами горящих машин. После того как таили Паттона достигли Людвигсхафена и 7-я американская армия продвинулась с юга, перерезав шоссе Пирмазен-Ландау, остался лишь узкий коридор, через который остатки разбитых немецких дивизий отступали к еще остававшимся в руках немцев предмостным укреплениям в районах Гермерсгейма и западнее Карлсруэ. К 25 марта им удалось уйти от окончательного разгрома на восточный берег Рейна. Паттон создал западнее Дармштадта еще один плацдарм, после чего американские армии вышли вплотную к Рейну и начали подготовку к предпоследнему акту великой драмы – форсированию Рейна
5. Конец на Западе
Этой обстановки и добивался Эйзенхауэр, чтобы начать наступление обеими своими американскими группами армий против последнего немецкого бастиона западнее Рейна. Для возможно большего усиления 7-й американской армии, которая должна была нанести удар с юга, французской армии было приказано после ликвидации кольмарского плацдарма немцев занять позиции вдоль Рейна на участке Базель, Бишвиллер восточнее Агно. Кроме того, 7-я армия была еще усилена несколькими дивизиями, вновь прибывшими из Соединенных Штатов. Таким образом, для наступления армия имела в своем распоряжении 15 дивизий. С середины февраля ее войска сковывали войска немцев постоянными атаками в Саарской области, справедливо полагая, что немцы будут защищать ее всеми силами. Это чрезмерное скопление немецких частей в юго-восточном углу большого выступа линии фронта как нельзя лучше благоприятствовало планам американцев. Упорные бои на подступах к Западному валу в районе Форбака, а позднее в районе Саарбрюккена не дали 7-й американской армии возможность далеко продвинуться вперед, однако цель, которую американцы ставили перед собой – сковать здесь крупные силы немецких войск, – была полностью достигнута. Когда затем 3-я американская армия в марте прорвалась на Кобленц и повернула к Мозелю, 1-й немецкой армии пришлось снять с фронта значительные силы, чтобы обеспечить 7-й армии создание новой обороны по Мозелю. Восточнее Саарской области она еще удерживала перед Западным валом рубеж Битш, Агно, достигнутый ею после успешного контрудара в начале января. За этими выдвинутыми позициями армия оборудовала несколько промежуточных рубежей, на самом же Западном вале были расположены немногочисленные армейские подразделения и отряды фольксштурма. Командованию было ясно, что дальнейшая оборона Саарской области должна поставить армию в отчаянное положение, если только американцам удастся форсировать в тылу немцев реку Мозель и ворваться в Западный вал с юга. Поэтому необходимо было срочно эвакуировать весь почти двухсоткилометровый выступ, для обороны которого, конечно, не хватило бы тринадцати слабых дивизий, фактически по своей численности не составлявших и половины этого количества. Рундштедт и Модель неустанно докладывали Гитлеру о необходимости своевременно принять это неизбежное решение и спасти пока еще не разбитые соединения. Ввиду того что за последнее время Рундштедт все сильнее показывал свое несогласие с решениями Гитлера и даже позволял себе открыто их критиковать, 10 марта он был заменен фельдмаршалом Кессельрингом. Командующий попавшей в опасное положение армией, со своей стороны, 12 марта еще раз категорически потребовал либо выделить в его распоряжение еще несколько дивизий и существенно усилить оборону 7-й армии по реке Мозель, либо разрешить его войскам своевременно и постепенно отойти к Реину. Как и следовало ожидать, армии было приказано оставаться на прежних позициях. Гитлер, вероятно, считал, что главные силы 3-й американской армии скованы боями на ремагенском плацдарме, и поэтому сильно недооценивал грозившую 7-й, а вместе с тем и 1-й-армии опасность на Мозеле. Вообще же он с возмущением отвергал всякое сомнение в возможности удержать оставшимися немецкими силами Западный вал – «это чудо германской техники». На самом же деле силы немцев были столь малочисленны, что в лучшем случае лишь около половины долговременных укреплений могли быть кое-как заняты войсками. В случае наступления противника гарнизоны этих укреплений должны были дать себя окружить. Если бы этот приказ был выполнен буквально, это означало бы расчленение армии на отдельные группы и оставление их в укреплениях Западного вала на неопределенное время. Неблагоразумие приказов, игнорировавших действительное положение вещей, дошло до предела.
Когда американцы 15 марта перешли в наступление, участь обеих немецких армий, прикованных к своим позициям, была предрешена. Паттон подготовил для этого наступления три ударные группы. Еще в начале марта южнее Трира был образован большой плацдарм, в борьбе против которого 1-я немецкая армия использовала свои последние резервы и понесла большие потери. С этого плацдарма самая западная ударная группа должна была начать продвижение на юг и юго-запад с тем, чтобы отрезать группировку, оборонявшую Саар между Мерцигом и Саарбрюккеном. Двум другим ударным группам, одна из которых заняла исходное положение для наступления в районе Целль, Кохем, а другая – непосредственно севернее Кобленца, предстояло форсировать Мозель, прорвать фронт, занятый слабыми силами 7-и немецкой армии, а затем вместе с 7-й американской армией, наступавшей с юга между Репном и Саарбрюккеном, осуществить уничтожение всех расположенных между Мозелем и Рейном немецких сил.
Когда американцы начали наступление на юге, 1-я немецкая армия намеренно, без особого сопротивления оставила позиции предполья перед Западным валом в районах Битша и Агно, но зато смогла удержать лежащую за этим рубежом восточную часть Западного вала, так что здесь сохранялась возможность опереться на Рейн. Однако удар Паттона с форсированием Мозеля оказался настолько сокрушительным, что остановить его так нигде и не удалось. Прорвавшаяся в районе Трира ударная группировка частью сил продвинулась по восточному берегу реки Саар, вышла в тыл расположенным здесь укреплениям и одновременно крупными силами продвинулась через Хунсрюк до верхнего течения реки Наэ. Так как в то же время 7-я американская армия глубоко вклинилась в Западный вал между Саарбрюккеном и Цвейбрюккеном, весь выступ фронта между Цвейбрюккеном и Триром был срезан. Чередуя фронтальные прорывы с параллельным преследованием немецких войск, частично уже окруженных, а частично успевших в последний момент уйти на восток под прикрытием арьергардов, наступавшие с запада американцы вышли к Санкт-Венделю и, продвинувшись 18 марта с северо-запада вплоть до реки Наэ, уже на следующий день достигли головными танковыми частями Кайзерслаутерна. В районе между Кайзерслаутерном и Санкт-Венделем в целом ряде мест немецкие войска были обойдены и уничтожены, так как их отвод на восток был предпринят слишком поздно. Остатки разбитых частей, которым удалось избежать котлов, были атакованы с севера прорвавшимися здесь еще глубже американцами, наносившими удар через Бад-Крёйцнах на Вормс. Одна из американских колонн быстро продвинулась на Бинген через взятый 17 марта Кобленц и отрезала отступление тем немецким частям, которые пытались прорваться к Рейну из мешка, образовавшегося между реками Мозель, Рейн и Наэ.
Когда под прикрытием самоотверженно сражавшихся арьергардов и еще удерживавшейся на юге в районе Виссамбура обороны по Западному валу поток разбитых частей, автоколонн и эвакуированного из Саарской области населения устремился к Рейку но немногим свободным еще дорогам, танки Паттона, ударив с севера по отступавшим остаткам войск, помешали их отходу я частично окружили. В то же время американская авиация, пользуясь совершенно безоблачной погодой, увеличивала общую панику и неразбериху непрерывными атаками. Дороги были забиты тысячами горящих машин. После того как таили Паттона достигли Людвигсхафена и 7-я американская армия продвинулась с юга, перерезав шоссе Пирмазен-Ландау, остался лишь узкий коридор, через который остатки разбитых немецких дивизий отступали к еще остававшимся в руках немцев предмостным укреплениям в районах Гермерсгейма и западнее Карлсруэ. К 25 марта им удалось уйти от окончательного разгрома на восточный берег Рейна. Паттон создал западнее Дармштадта еще один плацдарм, после чего американские армии вышли вплотную к Рейну и начали подготовку к предпоследнему акту великой драмы – форсированию Рейна
5. Конец на Западе
Когда обе американские группы армий 25 марта закончили свои операции южнее Мозеля и вышли к Рейну, Эйзенхауэр отдал приказ немедленно форсировать Рейн. Конечно, этот водный рубеж был мощным препятствием, и форсирование его еще несколько месяцев тому назад потребовало бы значительного напряжения сил. Но Гитлер все это время действовал так, что максимально облегчил войскам западных держав преодоление этой водной преграды. Он не мог решиться своевременно приостановить Арденнское наступление и затем, ведя маневренную оборону, отступить за Рейн, не давая разгромить немецкие армии между Маасом и Рейном, южнее Мозеля и на кольмарском плацдарме. В результате они оказались окончательно обескровленными. Кроме того, борьба за ремагенский плацдарм оттянула на себя все силы группы армий «Б», отошедшие за Рейн между Кобленцом и Кёльном в почти небоеспособном состоянии. Достаточно было лишь сосредоточить армии западных держав в нескольких местах, чтобы прорвать слабую и неглубокую немецкую оборону. (Карта 9, стр. 657)
Эйзенхауэр решил начать уничтожение немецких войск на Западе с захвата двух мощных плацдармов, с которых он собирался окружить Рурскую область и перенести затем военные действия в Центральную и Южную Германию, продвигаясь здесь вплоть до встречи с русскими.
Едва развернулись эти операции, как Черчилль сделал еще одну, последнюю попытку подчинить военные операции политическим целям. Однако он направил свои соображения по этому поводу не в Белый дом в Вашингтоне, а американскому главнокомандующему в Европе, который являлся лишь исполнителем воли своего правительства. Черчилль отстаивал совершенно справедливую точку зрения, что теперь, когда война шла к концу и в военном успехе сомневаться больше не приходилось, ведущие государственные деятели должны были получить решающее слово при обсуждении военных вопросов. Поэтому он был особенно сильно разочарован тем обстоятельством, что Монтгомери не получил приказа любыми средствами овладеть Берлином раньше русских. Но Черчилль обратился не по адресу. Эйзенхауэр пресек попытки вмешательства в руководство операциями, высказав убеждение, что Берлин особой военной ценности не представляет. Далее, он не без основания заявил, что с русскими давно согласована политическая демаркационная линия на случай оккупации и что эта линия будет проходить в 150 км западнее Берлина независимо от военных успехов той или другой стороны. Теперь было поздно исправлять таким путем политические упущения, нашедшие свое последнее выражение в решениях Ялтинской конференции. Белый дом поддержал позицию Эйзенхауэра, и он продолжал проводить свои планы в жизнь.
Он довел численность 21-й группы армий Монтгомери до двадцати девяти английских и американских дивизий, усилив ее пятью дивизиями, переброшенными из Италии по морю через Марсель. На эту группу армий было возложено выполнение наиболее сложной части новой операции. Ей предстояло форсировать Рейн, не имея плацдармов, в его широком нижнем течении. Здесь оборонялась всего одна немецкая армия, получившая некоторую передышку после закончившихся 10 марта боев и успевшая оборудовать свои позиции на правом берегу Рейна.
Английская группа армий уже в течение нескольких месяцев готовилась к намеченному на широком фронте форсированию Рейна по обе стороны Везеля. К подготовительным мерам относились: наведение мостов через Маас между Рурмондом и Неймегеном, накопление мостового имущества и подручных материалов, а также заготовка всех видов переправочных средств, с помощью которых можно было бы перебросить через Рейн даже тяжелые танки. На Маасе соединения 2-й английской армии, не участвовавшие в боях западнее Рейна, проводили усиленную тренировку по преодолению широкой водной преграды-
В середине февраля начались интенсивные действия союзной авиации с целью предварительной подготовки наступления. Она стремилась парализовать все железнодорожное сообщение в Северной Германии западнее линии Кобленц, Бремен. В то время как тяжелые, бомбардировщики громил и железнодорожные сооружения и узлы, сбрасывая на них бомбы весом до 11 т, истребители-бомбардировщики штурмовали немецкие рабочие колонны, которые неустанно восстанавливали разрушенные участки, чтобы хоть в какой-то мере обеспечить нормальное сообщение. Постепенно воздушные налеты переносились ближе к фронту с целью нарушить коммуникации в ближайшем тылу немецкой обороны, и, наконец, 20 марта, за три дня до начала наступления, авиация приступила к разрушению позиций немецких войск. Наряду с такой поистине герметической изоляцией немецких войск от их тылов авиация союзников не жалела усилий для уничтожения немецких реактивных истребителей. Она стремилась в самом зародыше задушить немецкую реактивную авиацию, которая уже причиняла англичанам немало хлопот. Как только воздушная разведка обнаруживала длинные взлетно-посадочные полосы, необходимые для реактивных истребителей, они немедленно разрушались массированными ударами с воздуха.
Для наступления Монтгомери выдвинул на исходные позиции южнее устья реки Липпе 9-ю американскую армию, а севернее этой реки – 2-ю английскую армию, усиленную канадскими частями. Первую попытку форсировать Рейн американцы должны были предпринять севернее Рейнберга, а англичане – в районах Везеля и Рееса. Уровень воды в Рейне упал, берега подсохли, так что и тяжелым машинам, особенно танкам, уже не приходилось опасаться тех серьезных трудностей, с которыми они сталкивались в ходе февральского наступления.
1– я парашютно-десантная армия немцев, кроме отрядов фольксштурма и некоторых наспех сколоченных частей, имела в полосе наступления союзных войск три пехотные и четыре парашютно-десантные дивизии. Две слабые танковые дивизии располагались в качестве резерва в районе северо-западнее Эммериха. Глубоко эшелонированную систему обороны за короткое время создать было невозможно. Населенные пункты прикрывались противотанковыми рвами и другими противотанковыми заграждениями и в большинстве своем были приспособлены к круговой обороне. Для обороны водной преграды и для борьбы с воздушными десантами в тылу, с возможностью высадки которых со времени боев под Арнемом приходилось считаться, широко использовались многочисленные батареи зенитных орудий.
23 марта в 21 час первые английские батальоны переправились через реку в районе Рееса, а часом позже – в районе Везеля. На восточном берегу они натолкнулись сначала лишь на слабое сопротивление разрушенной артиллерийским огнем и воздушными ударами немецкой обороны. Американцы, начавшие наступление на следующее утро в 3 часа, также свободно форсировали реку в районе Рейнберга. Лишь когда были обнаружены места переправы противника, немцы, введя резервы, стали оказывать довольно сильное сопротивление.
Чтобы облегчить захват первых плацдармов, Монтгомери предусмотрел Десантную операцию с высадкой воздушно-десантного корпуса в составе одной английской и одной американской воздушно-десантных дивизий. При высадке тщательно учитывался опыт Арнемской операции. На этот раз воздушно-десантные соединения должны были действовать в тесном тактическом взаимодействии с наступающими с фронта войсками, то есть высадиться непосредственно за немецкими позициями с таким расчетом, чтобы артиллерия могла поддержать их с фронта своим огнем. Обе дивизии утром 24 марта погрузились на самолеты во Франции и Англии, и в 10 час. их первые подразделения уже появились в тылу немцев в районе севернее и северо-восточнее Везеля. Мощный зенитный огонь нанес им некоторые потери при подходе самолетов к районам высадки; кроме того, там, где поблизости были немецкие войска, десантники при приземлении встретили довольно сильный отпор. В целом вся операция, завершенная благодаря большому количеству транспортных самолетов в течение трех часов и обеспечивавшаяся более чем 2 тыс. истребителей, была проведена согласно плану и значительно облегчила продвижение союзников в районе Везеля. После форсирования реки англичанам ввиду отсутствия у немцев достаточных резервов для ликвидации первых плацдармов оставалось лишь подавлять отдельные очаги немецкого сопротивления и технически обеспечивать переправу через реку главных сил войск путем быстрой наводки мостов. Благодаря своей предусмотрительности и хорошей подготовки они справились с этой задачей в кратчайший срок. Сопротивление немецких частей, остававшееся еще весьма сильным на северном крыле в районе Рееса, было сломлено в ходе продвижения на восток и северо-восток. 28 марта обе армии захватили большой плацдарм, простиравшийся от Ботропа через Дорстен и Бохольт почти до Эммериха. С этого плацдарма должны были сразу же начаться действия по овладению Рурской областью, а также удар с целью выхода на Эльбу.
Если для форсирования Рейна 21-й английской группой армий было еще необходимо планомерное сосредоточение и развертывание сил и преодоление слабой, но все же организованной обороны, то наступательные действия обеих американских групп армий развивались в значительно более легких условиях. Дело здесь было не только в том, что американцы уже имели западнее Дармштадта в районе Оппенгейма небольшой, а в районе Ремагена крупный плацдармы. Боеспособность немецких войск на центральном участке фронта, где наступали американцы, была значительно ниже, чем на севере, где действовали англичане. Кроме того, немецкие армии не успели оборудовать новые позиции. так как бои не прекращались с начала марта. Используя имеющиеся плацдармы, Эйзенхауэр силами 3-й и 7-й армий приступил в центре к форсированию Рейна между Мангеймом и Майнцем. Южнее этого участка 1-я французская армия имела задачу форсировать Рейн южнее Шпейера, в то время как 1-я американская армия должна была нанести удар с ремагенского плацдарма в северо-восточном и юго-восточном направлениях. В качестве ближайшей задачи Эйзенхауэр наметил создание большого сплошного плацдарма на восточном берегу Рейна от устья Неккара у Гейдельберга до реки Зиг; плацдарм должен был простираться на восток до Ханау, Гисена и Зигена.
Паттон, который в ходе операции на окружение южнее Мозеля форсировал 22 марта Рейн в районе Оппенгейма, не стал останавливать продвижение своей 3-й армии. 24 марта он овладел Дармштадтом, а на следующий день его танки достигли Ашаффенбурга, где захватили неповрежденные мосты через реку Манн. На следующий день 7-я американская армия форсировала Рейн в районе Вормса, сломила сопротивление немцев, соединилась на севере в районе Дармштадта с 3-й армией и расширила плацдарм до Мангейма.
Между тем и 1-я американская армия перешла в наступление с большого ремагенского плацдарма,предварительно отразив немецкие контратаки с севера. Здесь сопротивление немцев было наиболее упорным. Для прикрытия Рурской области немецкая 5-я танковая армия самым спешным образом оборудовала оборонительный рубеж на реке Зиг до города Зиген, пытаясь остановить на нем наступление американцев. Зато удар 1-й американской армии на юго-восток встретил лишь слабое противодействие. Армия вышла в районе Лим-бурга к реке Лай и стала продвигаться через Гисен на Марбург. После форсирования Рейна в узком месте в районе Боппарда немецкая оборона здесь была прорвана. Форсировавшие Рейн части 3-й американской армии нанесли удар через Таунус на Висбаден и очистили во взаимодействии с войсками, наступавшими через Франкфурт, район между Таунусом и Оденвальдом.
Пока развивались эти события, в Рурской области завершалось окружение немецких 15-й полевой и 5-й танковой армий, осуществленное 1-й и 9-й американскими армиями. Последняя специально для этой цели была выведена из состава английской группы армий и вновь передана в распоряжение командующего 12-й американской группы армий.
Захват Рурской области и удар с выходом на Эльбу
Оглядываясь теперь назад, трудно понять смысл продолжения борьбы немцами, особенно когда на западе с потерей Рейна пала последняя преграда; впрочем, эта преграда имела скорее лишь символическое значение, если учитывать соотношение сил воюющих сторон. Борьба продолжалась, потому что не нашлось никого, кто мог бы или хотел бы положить ей конец, пока существовал человек, сделавший ее неизбежной. Немецкие войска сражались в зависимости от их состава либо с растущим сознанием безнадежности, либо яростно ожесточившись против судьбы, либо – в значительной части, если не в подавляющем большинстве – сознавая свои долг перед родиной и даже сохраняя веру в гений Гитлера. Всех их, кроме незначительного меньшинства, связывала дисциплина, которую не могло бы ослабить и вдвое более тяжелое поражение. Явления, подобные происходившим в конце первой мировой войны, были невозможны, так как для них в авторитарном государстве не было пищи в виде политического разложения. Наоборот, убеждение, сложившееся у немецкого народа в результате многолетних усилий интенсивной пропаганды, что выстоять значит в конце концов победить, поддерживало волю к борьбе и там, где возникали и росли сомнения. Если это относилось к немецким войскам на Западе, то на Восточном фронте добавлялся еще один момент, заставлявший продолжать борьбу: стремление защитить немецкую землю и ее население от бесчеловечности восточного противника. Впрочем, на востоке, где обстановка все больше ухудшалась, некоторые скорее стремились не попасть в плен к русским, чем действительно сопротивляться до конца.
Если немецкие войска продолжали упорную борьбу с различным боевым духом, но повсюду с твердой дисциплиной, то в среде высшего командного состава, видевшего неизбежность катастрофы, распространилось такое отношение к войне, в котором сознание бесполезности борьбы стояло в неразрешимом противоречии с их обязанностями по отношению к начальникам и подчиненным. Кто не находил для себя внутреннего решения в простой формуле безусловного повиновения солдата, которое он должен был требовать от подчиненных и потому проявлять также и сам, должен был искать выхода, чтобы по крайней мере не доводить бессмысленность борьбы до абсурда. Установление контакта с противником было невозможно хотя бы уже по той причине, что изъятие любого звена из слабой и без того оборонительной цепи, какой являлся фронт, могло повлечь за собой не поддающиеся оценке последствия для целостности всей обороны на востоке, а ответственности за эти последствия не мог взять на себя решительно никто, даже командующий войсками на изолированном участке фронта. Поэтому немалое число офицеров по мере приближения к концу вынуждено было стать на путь условного повиновения. Они обходили бессмысленные приказы, избегали ненужных потерь и видели свою главную задачу в том, чтобы сохранять целостность вверенных им войсковых единиц и ограничивать всякого рода разрушения размерами, неизбежными с чисто военной точки зрения.
С этой точки зрения сражение за Рурскую область являлось в экономическом, а потому и в военном отношении бессмысленным. Рурская область, не говоря уже о ее колоссальном разрушении, была почти отрезана от тыла продолжавшимися в течение многих месяцев налетами авиации и совершенно не могла больше служить энергетической базой германской экономики. Фельдмаршал Модель, которому, как командующему группой армий «Б», пришлось силами 15-й полевой и 5-й танковой армий оборонять Рур, ходатайствовал о своевременном отводе войск. Получив отказ. Модель подчинился – он желал выполнить свой солдатский долг до конца. Но и он отклонил продиктованный одной только страстью к уничтожению приказ Гитлера разрушить промышленную область настолько, чтобы противник – а тем самым и немецкий народ – не мог воспользоваться ее предприятиями в течение неопределенного периода.
Армии группы «Б» на севере еще удерживали реку Рур (где 15-я армия в районе Бохольта примыкала к 1-й парашютно-десантной армии), на западе – Рейн и на юге – реку Зиг у ремагенского плацдарма, когда Эйзенхауэр отдал 9-й и 1-й армиям приказ на окружение Рейнской области с севера и с юга. Он понимал, что даже значительное число немецких дивизий могло продержаться в окруженной области лишь ограниченное время, и поэтому использовал для операции против группы армий «Б» относительно небольшие силы.
Даже если для ведения борьбы в течение длительного времени и хватило бы наличного вооружения и имевшегося запаса боеприпасов, тяжелое моральное состояние войск в густонаселенном районе и трудности со снабжением населения все равно вскоре привели бы к прекращению сопротивления.
На севере 9-я армия частью сил осуществила охват северного участка немецкой обороны на реке Рур. Один из корпусов, согласуя свои действия с наступавшими в направлении Эльбы войсками англичан, прорвал фронт немецких войск севернее реки Рур, продвинулся на восток и 1 апреля соединился в районе Липштадта с 1-й американской армией, вышедшей в этот район в результате наступления в северо-восточном направлении с ремагенского плацдарма. Рурская область была окружена. Модель предпринял последнюю попытку прорвать кольцо окружения, нанеся удары на севере через Хамм, на юге – через Зиген. Однако стойкая оборона американцев не позволила немецким войскам добиться успеха.
Эйзенхауэр решил начать уничтожение немецких войск на Западе с захвата двух мощных плацдармов, с которых он собирался окружить Рурскую область и перенести затем военные действия в Центральную и Южную Германию, продвигаясь здесь вплоть до встречи с русскими.
Едва развернулись эти операции, как Черчилль сделал еще одну, последнюю попытку подчинить военные операции политическим целям. Однако он направил свои соображения по этому поводу не в Белый дом в Вашингтоне, а американскому главнокомандующему в Европе, который являлся лишь исполнителем воли своего правительства. Черчилль отстаивал совершенно справедливую точку зрения, что теперь, когда война шла к концу и в военном успехе сомневаться больше не приходилось, ведущие государственные деятели должны были получить решающее слово при обсуждении военных вопросов. Поэтому он был особенно сильно разочарован тем обстоятельством, что Монтгомери не получил приказа любыми средствами овладеть Берлином раньше русских. Но Черчилль обратился не по адресу. Эйзенхауэр пресек попытки вмешательства в руководство операциями, высказав убеждение, что Берлин особой военной ценности не представляет. Далее, он не без основания заявил, что с русскими давно согласована политическая демаркационная линия на случай оккупации и что эта линия будет проходить в 150 км западнее Берлина независимо от военных успехов той или другой стороны. Теперь было поздно исправлять таким путем политические упущения, нашедшие свое последнее выражение в решениях Ялтинской конференции. Белый дом поддержал позицию Эйзенхауэра, и он продолжал проводить свои планы в жизнь.
Он довел численность 21-й группы армий Монтгомери до двадцати девяти английских и американских дивизий, усилив ее пятью дивизиями, переброшенными из Италии по морю через Марсель. На эту группу армий было возложено выполнение наиболее сложной части новой операции. Ей предстояло форсировать Рейн, не имея плацдармов, в его широком нижнем течении. Здесь оборонялась всего одна немецкая армия, получившая некоторую передышку после закончившихся 10 марта боев и успевшая оборудовать свои позиции на правом берегу Рейна.
Английская группа армий уже в течение нескольких месяцев готовилась к намеченному на широком фронте форсированию Рейна по обе стороны Везеля. К подготовительным мерам относились: наведение мостов через Маас между Рурмондом и Неймегеном, накопление мостового имущества и подручных материалов, а также заготовка всех видов переправочных средств, с помощью которых можно было бы перебросить через Рейн даже тяжелые танки. На Маасе соединения 2-й английской армии, не участвовавшие в боях западнее Рейна, проводили усиленную тренировку по преодолению широкой водной преграды-
В середине февраля начались интенсивные действия союзной авиации с целью предварительной подготовки наступления. Она стремилась парализовать все железнодорожное сообщение в Северной Германии западнее линии Кобленц, Бремен. В то время как тяжелые, бомбардировщики громил и железнодорожные сооружения и узлы, сбрасывая на них бомбы весом до 11 т, истребители-бомбардировщики штурмовали немецкие рабочие колонны, которые неустанно восстанавливали разрушенные участки, чтобы хоть в какой-то мере обеспечить нормальное сообщение. Постепенно воздушные налеты переносились ближе к фронту с целью нарушить коммуникации в ближайшем тылу немецкой обороны, и, наконец, 20 марта, за три дня до начала наступления, авиация приступила к разрушению позиций немецких войск. Наряду с такой поистине герметической изоляцией немецких войск от их тылов авиация союзников не жалела усилий для уничтожения немецких реактивных истребителей. Она стремилась в самом зародыше задушить немецкую реактивную авиацию, которая уже причиняла англичанам немало хлопот. Как только воздушная разведка обнаруживала длинные взлетно-посадочные полосы, необходимые для реактивных истребителей, они немедленно разрушались массированными ударами с воздуха.
Для наступления Монтгомери выдвинул на исходные позиции южнее устья реки Липпе 9-ю американскую армию, а севернее этой реки – 2-ю английскую армию, усиленную канадскими частями. Первую попытку форсировать Рейн американцы должны были предпринять севернее Рейнберга, а англичане – в районах Везеля и Рееса. Уровень воды в Рейне упал, берега подсохли, так что и тяжелым машинам, особенно танкам, уже не приходилось опасаться тех серьезных трудностей, с которыми они сталкивались в ходе февральского наступления.
1– я парашютно-десантная армия немцев, кроме отрядов фольксштурма и некоторых наспех сколоченных частей, имела в полосе наступления союзных войск три пехотные и четыре парашютно-десантные дивизии. Две слабые танковые дивизии располагались в качестве резерва в районе северо-западнее Эммериха. Глубоко эшелонированную систему обороны за короткое время создать было невозможно. Населенные пункты прикрывались противотанковыми рвами и другими противотанковыми заграждениями и в большинстве своем были приспособлены к круговой обороне. Для обороны водной преграды и для борьбы с воздушными десантами в тылу, с возможностью высадки которых со времени боев под Арнемом приходилось считаться, широко использовались многочисленные батареи зенитных орудий.
23 марта в 21 час первые английские батальоны переправились через реку в районе Рееса, а часом позже – в районе Везеля. На восточном берегу они натолкнулись сначала лишь на слабое сопротивление разрушенной артиллерийским огнем и воздушными ударами немецкой обороны. Американцы, начавшие наступление на следующее утро в 3 часа, также свободно форсировали реку в районе Рейнберга. Лишь когда были обнаружены места переправы противника, немцы, введя резервы, стали оказывать довольно сильное сопротивление.
Чтобы облегчить захват первых плацдармов, Монтгомери предусмотрел Десантную операцию с высадкой воздушно-десантного корпуса в составе одной английской и одной американской воздушно-десантных дивизий. При высадке тщательно учитывался опыт Арнемской операции. На этот раз воздушно-десантные соединения должны были действовать в тесном тактическом взаимодействии с наступающими с фронта войсками, то есть высадиться непосредственно за немецкими позициями с таким расчетом, чтобы артиллерия могла поддержать их с фронта своим огнем. Обе дивизии утром 24 марта погрузились на самолеты во Франции и Англии, и в 10 час. их первые подразделения уже появились в тылу немцев в районе севернее и северо-восточнее Везеля. Мощный зенитный огонь нанес им некоторые потери при подходе самолетов к районам высадки; кроме того, там, где поблизости были немецкие войска, десантники при приземлении встретили довольно сильный отпор. В целом вся операция, завершенная благодаря большому количеству транспортных самолетов в течение трех часов и обеспечивавшаяся более чем 2 тыс. истребителей, была проведена согласно плану и значительно облегчила продвижение союзников в районе Везеля. После форсирования реки англичанам ввиду отсутствия у немцев достаточных резервов для ликвидации первых плацдармов оставалось лишь подавлять отдельные очаги немецкого сопротивления и технически обеспечивать переправу через реку главных сил войск путем быстрой наводки мостов. Благодаря своей предусмотрительности и хорошей подготовки они справились с этой задачей в кратчайший срок. Сопротивление немецких частей, остававшееся еще весьма сильным на северном крыле в районе Рееса, было сломлено в ходе продвижения на восток и северо-восток. 28 марта обе армии захватили большой плацдарм, простиравшийся от Ботропа через Дорстен и Бохольт почти до Эммериха. С этого плацдарма должны были сразу же начаться действия по овладению Рурской областью, а также удар с целью выхода на Эльбу.
Если для форсирования Рейна 21-й английской группой армий было еще необходимо планомерное сосредоточение и развертывание сил и преодоление слабой, но все же организованной обороны, то наступательные действия обеих американских групп армий развивались в значительно более легких условиях. Дело здесь было не только в том, что американцы уже имели западнее Дармштадта в районе Оппенгейма небольшой, а в районе Ремагена крупный плацдармы. Боеспособность немецких войск на центральном участке фронта, где наступали американцы, была значительно ниже, чем на севере, где действовали англичане. Кроме того, немецкие армии не успели оборудовать новые позиции. так как бои не прекращались с начала марта. Используя имеющиеся плацдармы, Эйзенхауэр силами 3-й и 7-й армий приступил в центре к форсированию Рейна между Мангеймом и Майнцем. Южнее этого участка 1-я французская армия имела задачу форсировать Рейн южнее Шпейера, в то время как 1-я американская армия должна была нанести удар с ремагенского плацдарма в северо-восточном и юго-восточном направлениях. В качестве ближайшей задачи Эйзенхауэр наметил создание большого сплошного плацдарма на восточном берегу Рейна от устья Неккара у Гейдельберга до реки Зиг; плацдарм должен был простираться на восток до Ханау, Гисена и Зигена.
Паттон, который в ходе операции на окружение южнее Мозеля форсировал 22 марта Рейн в районе Оппенгейма, не стал останавливать продвижение своей 3-й армии. 24 марта он овладел Дармштадтом, а на следующий день его танки достигли Ашаффенбурга, где захватили неповрежденные мосты через реку Манн. На следующий день 7-я американская армия форсировала Рейн в районе Вормса, сломила сопротивление немцев, соединилась на севере в районе Дармштадта с 3-й армией и расширила плацдарм до Мангейма.
Между тем и 1-я американская армия перешла в наступление с большого ремагенского плацдарма,предварительно отразив немецкие контратаки с севера. Здесь сопротивление немцев было наиболее упорным. Для прикрытия Рурской области немецкая 5-я танковая армия самым спешным образом оборудовала оборонительный рубеж на реке Зиг до города Зиген, пытаясь остановить на нем наступление американцев. Зато удар 1-й американской армии на юго-восток встретил лишь слабое противодействие. Армия вышла в районе Лим-бурга к реке Лай и стала продвигаться через Гисен на Марбург. После форсирования Рейна в узком месте в районе Боппарда немецкая оборона здесь была прорвана. Форсировавшие Рейн части 3-й американской армии нанесли удар через Таунус на Висбаден и очистили во взаимодействии с войсками, наступавшими через Франкфурт, район между Таунусом и Оденвальдом.
Пока развивались эти события, в Рурской области завершалось окружение немецких 15-й полевой и 5-й танковой армий, осуществленное 1-й и 9-й американскими армиями. Последняя специально для этой цели была выведена из состава английской группы армий и вновь передана в распоряжение командующего 12-й американской группы армий.
Захват Рурской области и удар с выходом на Эльбу
Оглядываясь теперь назад, трудно понять смысл продолжения борьбы немцами, особенно когда на западе с потерей Рейна пала последняя преграда; впрочем, эта преграда имела скорее лишь символическое значение, если учитывать соотношение сил воюющих сторон. Борьба продолжалась, потому что не нашлось никого, кто мог бы или хотел бы положить ей конец, пока существовал человек, сделавший ее неизбежной. Немецкие войска сражались в зависимости от их состава либо с растущим сознанием безнадежности, либо яростно ожесточившись против судьбы, либо – в значительной части, если не в подавляющем большинстве – сознавая свои долг перед родиной и даже сохраняя веру в гений Гитлера. Всех их, кроме незначительного меньшинства, связывала дисциплина, которую не могло бы ослабить и вдвое более тяжелое поражение. Явления, подобные происходившим в конце первой мировой войны, были невозможны, так как для них в авторитарном государстве не было пищи в виде политического разложения. Наоборот, убеждение, сложившееся у немецкого народа в результате многолетних усилий интенсивной пропаганды, что выстоять значит в конце концов победить, поддерживало волю к борьбе и там, где возникали и росли сомнения. Если это относилось к немецким войскам на Западе, то на Восточном фронте добавлялся еще один момент, заставлявший продолжать борьбу: стремление защитить немецкую землю и ее население от бесчеловечности восточного противника. Впрочем, на востоке, где обстановка все больше ухудшалась, некоторые скорее стремились не попасть в плен к русским, чем действительно сопротивляться до конца.
Если немецкие войска продолжали упорную борьбу с различным боевым духом, но повсюду с твердой дисциплиной, то в среде высшего командного состава, видевшего неизбежность катастрофы, распространилось такое отношение к войне, в котором сознание бесполезности борьбы стояло в неразрешимом противоречии с их обязанностями по отношению к начальникам и подчиненным. Кто не находил для себя внутреннего решения в простой формуле безусловного повиновения солдата, которое он должен был требовать от подчиненных и потому проявлять также и сам, должен был искать выхода, чтобы по крайней мере не доводить бессмысленность борьбы до абсурда. Установление контакта с противником было невозможно хотя бы уже по той причине, что изъятие любого звена из слабой и без того оборонительной цепи, какой являлся фронт, могло повлечь за собой не поддающиеся оценке последствия для целостности всей обороны на востоке, а ответственности за эти последствия не мог взять на себя решительно никто, даже командующий войсками на изолированном участке фронта. Поэтому немалое число офицеров по мере приближения к концу вынуждено было стать на путь условного повиновения. Они обходили бессмысленные приказы, избегали ненужных потерь и видели свою главную задачу в том, чтобы сохранять целостность вверенных им войсковых единиц и ограничивать всякого рода разрушения размерами, неизбежными с чисто военной точки зрения.
С этой точки зрения сражение за Рурскую область являлось в экономическом, а потому и в военном отношении бессмысленным. Рурская область, не говоря уже о ее колоссальном разрушении, была почти отрезана от тыла продолжавшимися в течение многих месяцев налетами авиации и совершенно не могла больше служить энергетической базой германской экономики. Фельдмаршал Модель, которому, как командующему группой армий «Б», пришлось силами 15-й полевой и 5-й танковой армий оборонять Рур, ходатайствовал о своевременном отводе войск. Получив отказ. Модель подчинился – он желал выполнить свой солдатский долг до конца. Но и он отклонил продиктованный одной только страстью к уничтожению приказ Гитлера разрушить промышленную область настолько, чтобы противник – а тем самым и немецкий народ – не мог воспользоваться ее предприятиями в течение неопределенного периода.
Армии группы «Б» на севере еще удерживали реку Рур (где 15-я армия в районе Бохольта примыкала к 1-й парашютно-десантной армии), на западе – Рейн и на юге – реку Зиг у ремагенского плацдарма, когда Эйзенхауэр отдал 9-й и 1-й армиям приказ на окружение Рейнской области с севера и с юга. Он понимал, что даже значительное число немецких дивизий могло продержаться в окруженной области лишь ограниченное время, и поэтому использовал для операции против группы армий «Б» относительно небольшие силы.
Даже если для ведения борьбы в течение длительного времени и хватило бы наличного вооружения и имевшегося запаса боеприпасов, тяжелое моральное состояние войск в густонаселенном районе и трудности со снабжением населения все равно вскоре привели бы к прекращению сопротивления.
На севере 9-я армия частью сил осуществила охват северного участка немецкой обороны на реке Рур. Один из корпусов, согласуя свои действия с наступавшими в направлении Эльбы войсками англичан, прорвал фронт немецких войск севернее реки Рур, продвинулся на восток и 1 апреля соединился в районе Липштадта с 1-й американской армией, вышедшей в этот район в результате наступления в северо-восточном направлении с ремагенского плацдарма. Рурская область была окружена. Модель предпринял последнюю попытку прорвать кольцо окружения, нанеся удары на севере через Хамм, на юге – через Зиген. Однако стойкая оборона американцев не позволила немецким войскам добиться успеха.