Уходим с этой траектории.
Выяснилось, что шарик-то не одинок. Они тут водят целый хоровод вокруг планеты, бегут друг за другом на одинаковых расстояниях, образуя два перпендикулярно друг к другу расположенных ожерелья. Роллинг горячо настаивал на том, чтобы загрузить один из них на борт и как следует изучить в спокойной обстановке. Я отказался. Мы сейчас не в таком положении, когда можно наживать себе врагов. Ведь эти штучки наверняка выполняют какую-то функцию…
…Ох и упрям же этот Роллинг! Ему все же удалось вырвать у меня разрешение снова выйти в космос и еще раз присмотреться к ним вблизи.
На сей раз он вооружился микроскопом. До чего потешная сцена: Роллинг, взгромоздившийся на этот пузатый шар. Чтобы неподвижно закрепить на нем микроскоп, он умудрился соорудить невероятную систему соединительных муфт. И похоже, добился чего-то стоящего. Во всяком случае, старательно делает какие-то знаки в мою сторону.
…Поверхность шаров состоит из миллиардов микроскопических граней. Представляется, что комментарии излишни…
…Решено перевести корабль на более низкую орбиту, но из-за ненадежности корпуса надлежит сделать это предельно осторожно. Шары меня беспокоят. Если речь идет о системе обнаружения, то нас давно уже засекли. Правда, никто еще не нападал, и это как-то успокаивает. Тем не менее я решил пробудить ото сна артиллеристов… на всякий случай.
22 июня 2131 г.
Целый день провели в ожидании возможной реакции на наш маневр с поверхности Гадеса. Но наши действия, видимо, никого не обеспокоили, поэтому приступаю к плавному, постепенному спуску сквозь верхние слои атмосферы. Нельзя допустить перегрева оболочки. Через несколько минут увидим, что же из себя представляет эта планета.
…Выскочили из облаков прямо над океаном. Он голубого цвета, берегов не видно. Медленно двинулись к экватору…
…Показалась суша. Высота, на которой движется «Алкиноос», — 5000 метров.
…Голая земля. Одни скалы, и ничего больше. Неужели на Гадесе нет никаких форм жизни? Взяли курс на север…
…Прошло уже несколько часов, как мы проводим облет Гадеса. Великолепная планета: под нами проплывают покрытые снегом горные хребты, равнины, реки и озера. Но ни малейших следов жизни, ни единого растения. В то же время местами идет дождь, плывут облака, чередуются жаркие и скованные холодом регионы, налицо времена года, но различить что-либо на поверхности так и не удается.
Высота — 300 метров. Скорость — 200 км /час . По-прежнему ничего примечательного. Вся планета — громадная пустынная местность, которую легко можно было бы превратить в райские кущи.
Тем удивительнее загадка шаров-спутников. Кто вывел их на орбиты? Зачем? Не остатки ли это исчезнувшей цивилизации?..
В то же время то обстоятельство, что Гадес необитаем, нас несколько успокоило. Ищем место для посадки, где можно было бы разбить лагерь. Требования скромные: умеренный климат, поблизости какая-нибудь река и непременно рядом с залежами железной руды. Включили аппаратуру для ее обнаружения.
…Нашли! Огромная удача! Прямо в устье реки, чьи зеленоватые воды устремляются в море. Тут же открытое месторождение железа, а чуть подальше — и меди. На горизонте — округлые контуры гор. Сейчас по локальному звездному времени полдень. Начинаем спуск…
…Случилось то, чего больше всего боялись. При соприкосновении с поверхностью планеты корпус развалился. Но этого следовало ожидать. Собственно говоря, мы и прибыли-то сюда ради его починки.
Ну что же, теперь — за работу. Даю команду «Подъем!».
Глава пятая
Глава шестая
Выяснилось, что шарик-то не одинок. Они тут водят целый хоровод вокруг планеты, бегут друг за другом на одинаковых расстояниях, образуя два перпендикулярно друг к другу расположенных ожерелья. Роллинг горячо настаивал на том, чтобы загрузить один из них на борт и как следует изучить в спокойной обстановке. Я отказался. Мы сейчас не в таком положении, когда можно наживать себе врагов. Ведь эти штучки наверняка выполняют какую-то функцию…
…Ох и упрям же этот Роллинг! Ему все же удалось вырвать у меня разрешение снова выйти в космос и еще раз присмотреться к ним вблизи.
На сей раз он вооружился микроскопом. До чего потешная сцена: Роллинг, взгромоздившийся на этот пузатый шар. Чтобы неподвижно закрепить на нем микроскоп, он умудрился соорудить невероятную систему соединительных муфт. И похоже, добился чего-то стоящего. Во всяком случае, старательно делает какие-то знаки в мою сторону.
…Поверхность шаров состоит из миллиардов микроскопических граней. Представляется, что комментарии излишни…
…Решено перевести корабль на более низкую орбиту, но из-за ненадежности корпуса надлежит сделать это предельно осторожно. Шары меня беспокоят. Если речь идет о системе обнаружения, то нас давно уже засекли. Правда, никто еще не нападал, и это как-то успокаивает. Тем не менее я решил пробудить ото сна артиллеристов… на всякий случай.
22 июня 2131 г.
Целый день провели в ожидании возможной реакции на наш маневр с поверхности Гадеса. Но наши действия, видимо, никого не обеспокоили, поэтому приступаю к плавному, постепенному спуску сквозь верхние слои атмосферы. Нельзя допустить перегрева оболочки. Через несколько минут увидим, что же из себя представляет эта планета.
…Выскочили из облаков прямо над океаном. Он голубого цвета, берегов не видно. Медленно двинулись к экватору…
…Показалась суша. Высота, на которой движется «Алкиноос», — 5000 метров.
…Голая земля. Одни скалы, и ничего больше. Неужели на Гадесе нет никаких форм жизни? Взяли курс на север…
…Прошло уже несколько часов, как мы проводим облет Гадеса. Великолепная планета: под нами проплывают покрытые снегом горные хребты, равнины, реки и озера. Но ни малейших следов жизни, ни единого растения. В то же время местами идет дождь, плывут облака, чередуются жаркие и скованные холодом регионы, налицо времена года, но различить что-либо на поверхности так и не удается.
Высота — 300 метров. Скорость — 200 км /час . По-прежнему ничего примечательного. Вся планета — громадная пустынная местность, которую легко можно было бы превратить в райские кущи.
Тем удивительнее загадка шаров-спутников. Кто вывел их на орбиты? Зачем? Не остатки ли это исчезнувшей цивилизации?..
В то же время то обстоятельство, что Гадес необитаем, нас несколько успокоило. Ищем место для посадки, где можно было бы разбить лагерь. Требования скромные: умеренный климат, поблизости какая-нибудь река и непременно рядом с залежами железной руды. Включили аппаратуру для ее обнаружения.
…Нашли! Огромная удача! Прямо в устье реки, чьи зеленоватые воды устремляются в море. Тут же открытое месторождение железа, а чуть подальше — и меди. На горизонте — округлые контуры гор. Сейчас по локальному звездному времени полдень. Начинаем спуск…
…Случилось то, чего больше всего боялись. При соприкосновении с поверхностью планеты корпус развалился. Но этого следовало ожидать. Собственно говоря, мы и прибыли-то сюда ради его починки.
Ну что же, теперь — за работу. Даю команду «Подъем!».
Глава пятая
Противно замяукала сирена изоспейсов, оповещая, что они разгерметизированы. Пробудившиеся уголовники обменивались солеными шуточками и звонкими тычками в спину. Последнее, что они помнили, — это паническое бегство от никому из них не понятной опасности. Глядя сейчас друг на друга и отмечая, насколько все отощали и заросли щетиной, они догадывались, что позади остались весьма жаркие денечки.
Сирена смолкла.
— Минуту внимания, — раздался голос Роллинга. — Установки следующие. Всем сейчас же отправиться в душевые, затем облачиться в рабочие робы и собраться у выходной камеры для последующего инструктажа. Говорить с вами будет командир корабля Джорд Маоган. — Роллинг чуть запнулся, но потом продолжил: — Членов экипажа и старших по командам прошу собраться немедленно. Личные вещи оставить в отсеках.
Последнее объявление всех озадачило. Люди быстро сообразили, что вернулись они отнюдь не на Землю. Приказ пройти в душевые означал, что с водой все обстояло благополучно. Но распоряжение насчет рабочей одежды и сбора экипажа встревожило. Зеки начали перешептываться, затем в общем гвалте прорезался голос Слима Орвела. Этому уголовнику дали двадцать лет за пиратство. На крошечном кораблике, длиной всего в девяносто метров, но оснащенном сверхмощным двигателем, с экипажем в шесть человек он сумел грабануть три грузовоза, набитых ценнейшим сексиалем, пока космическая полиция не положила конец его лихим подвигам.
— Ребята, не надо дрейфить, — с присущей ему хрипотцой авторитетно заявил он. — Если они попытаются сыграть с нами какую-нибудь скверную шутку, то и мы выдадим им на полную катушку. Обвести себя вокруг пальца, как каких-то салаг, мы не позволим. И поверьте мне: управлять таким начиненным автоматикой грузовозом — плевое дело.
Тут же почти отовсюду раздались одобрительные возгласы:
— Верно, Слим.
— Мы все с тобой и хотим вернуться домой.
Стафф, который последним покинул свой изоспейс, подошел к Слиму.
— Попридержал бы язык. Только зря будоражишь людей. Если коммодор отдает подобные распоряжения, значит, у него есть на то основания.
Он возвышался над Слимом горой сжатых в пружину мускулов, уверенный в себе, спокойный. Но Слим, кряжистый, с узким лицом и глазами лицемера, хотя и был поменьше ростом, ничуть не спасовал перед Стаффом.
— Ах, так ты все же выкарабкался оттуда? — тягуче, с нарочитой ленцой произнес он. — И настрой у тебя, значит, после этого все равно ничуть не изменился.
Он вызывающе упер руки в бока.
— Пока что отвечать я тебе не желаю. Впрочем, можешь подождать — вдруг передумаю.
Толпа глухо зароптала. Кто-то выкрикнул:
— Ну и подонок же ты, Стафф! Все равно тебя прикончим.
Стафф стремительно обернулся и двинулся к наглецу. Зеки на его пути расступались. Воцарилась полнейшая тишина. Стафф, подойдя к замершему и не сводившему с него глаз крикуну, сгреб его за зеленый комбинезон изоспейса и стал безжалостно трясти.
— А ну повтори, что ты сказал, Джеф!
Тот изо всех сил двинул коленом. Он целил в пах, и Стафф с гримасой боли согнулся пополам. Это стало сигналом для остальных. Мгновенно вспыхнула драка. Стафф, на которого насели уже трое, с усилием приподнялся. Он держал Джефа за горло, и тот зеленел прямо на глазах.
— Ты никогда больше не повторишь этих слов, Джеф, слышишь меня?
— Хватит! — заорал Слим. — Прекратить! Нам только неприятностей не хватало’
Разгоряченные сварой заключенные не заметили, как из-за раздвижных стен появились болевые излучатели-пульсаторы.
Яркая вспышка — и все они уже корчились на полу, словно рассеченные на куски дождевые черви
Погас свет.
— Нашли время валять дурака! — прогремел голос Маогана. — Предупреждаю, что корабль потерпел бедствие и что в соответствии с космическим уставом я ввожу военное положение.
Все притихли. Ошеломленные новостью уголовники машинально построились в колонну и замаршировали к санблоку.
Перед Маоганом нестройными рядами вытянулись семьдесят пять свежевыбритых шахтеров-уголовников. Теплый ветерок гнал бесчисленные белые барашки волн, резвясь над водами раскинувшегося неподалеку моря. Люди знакомились с миром, куда их так нежданно-негаданно забросила судьба.
Коммодор стоял в окружении членов экипажа, одетых в боевую форму голубого цвета с излучателями на поясах. Он пристально рассматривал своих пассажиров, напоминая быка на арене, изготовившегося к решительному броску.
— Вам уже известно, что мы попали в аварию, — уверенно и громко начал он. — Пришлось высадиться на совершенно неведомой нам планете. — Коммодор сделал два шага вперед и вперил взгляд в зеков. — Вы отнюдь не первопроходцы космоса и до сих пор бывали только на уже освоенных мирах. Предупреждаю: всем нам придется здесь крепко вкалывать год—другой. Вот те требования, которым отныне вы должны будете беспрекословно подчиняться.
Последнюю фразу он отчеканил и, как бы подчеркивая ее важность, стоявшие позади командира охранники в голубом все, как один, положили руку на оружие.
— Начали вы хуже некуда, — продолжил Маоган, — но ваша нервозность объяснима. Однако с этого момента каждый из вас должен проникнуться пониманием того, что наше возвращение на Землю будет зависеть только от вашей дисциплинированности. А теперь о приказах, призванных ее обеспечить. Как бы ни сложились обстоятельства, территорию лагеря не покидать. Если столкнетесь с каким-то незнакомым или вызывающим недоумение явлением, немедленно доложить мне. Не вступать в контакты ни с какой формой жизни, если она как-то проявит себя, без предварительного уведомления специалистов из состава экипажа. Категорически запрещается проявление любых видов насилия. Не допускайте необдуманных поступков. Последствия могут быть самые плачевные.
Джорд Маоган сделал паузу. Заключенные стояли не шелохнувшись.
— Твердо запомните одно. На первый взгляд планета необитаема и безжизненна, но у нас никакой уверенности в этом нет. Неведомые грозные силы могут проявить себя в любой момент, и наши позиции в этом возможном противостоянии отнюдь не самые сильные. Так что шевелите мозгами. В наших общих интересах — сидеть здесь тише воды ниже травы, так, чтобы остаться незамеченными. — Он повернулся в сторону Слима Орвела. — Несколько слов специально для вас, Орвел. Вы считаете себя умником и хитрецом только потому, что в свое время вам удавалось успешно поразбойничать на маленьком корабле, на жалком расстоянии в несколько световых лет от Земли. Так вот, твердо зарубите себе на носу, что самому вам выбраться отсюда не удастся. Мы очутились на расстоянии в десятки, а может, и в сотни тысяч парсеков не только от Земли, но и от нашего множества галактик. Мы не только соскользнули куда-то в пространстве, но, вполне вероятно, и во времени.
Ряды уголовников колыхнулись волной перешептываний.
— Не вздумайте расценивать это как блеф с моей стороны, — продолжил Маоган. — Подумайте лучше вот о чем. Не восстановив корабль, мы все сложим здесь головы. И не оставим даже потомства, так как, смею вас заверить, никаких женщин в окрестностях не водится.
Горняки, с выпученными глазами, стояли как вкопанные.
Охранники в голубом сочли возможным снять руки с болевых пульсаторов.
— И пожалуй, вот еще что. Продовольствия у нас всего на шесть месяцев. «Алкиноос», как вам известно, скоростной грузовоз, а не исследовательское судно. На этой планете съестного не обнаружено. К счастью, сами того не желая, мы захватили с Алониты-2 семена рыжих плоров — об этом позаботилась буря, забросив их на корабль. Эти растения развиваются на удивление быстро, годны в пищу и даже весьма калорийны. Значит, придется их высеять и довольствоваться этим рационом. Разве что в море или реке обнаружится рыба, но на это не стоит слишком рассчитывать.
Раздался единодушный протестующий вопль.
— Напрасно возмущаетесь, без пользы, — урезонил их Маоган. — Все вы мужчины, и я предпочел ничего от вас не скрывать, а выложить все как есть. Ваше будущее целиком в ваших руках. Чем энергичнее и продуктивнее поработаем, тем скорее увидим Землю. А теперь — вольно!
Расходились молча, понурив головы. Затем принялись вполголоса обсуждать ситуацию между собой, поглядывая то на расколовшийся корпус «Алкинооса», то на небо, по которому лениво ползли белоснежные облака.
Прошло полгода. Серьезных инцидентов за это время не было. Намеченный фронт работ выполнялся успешно Неподалеку от корабля на нескольких гектарах пустыни, прежде покрытой как будто прозрачной пленкой, пышно разрослись рыжие плоры.
Этого удалось добиться, обратившись к поистине революционным методам повышения плодородия почвы. Джорд Маоган приказал взрыхлить бесплодную поверхность, затем впрыснули туда раствор синтетической пены на основе мочевины и некоторых смолистых веществ. Все это засеяли семенами плоров, обнаруженными на борту «Алкинооса».
Аналогичный метод уже дал в свое время поразительные результаты на Земле в районах пустынь, а потом позволил полностью изменить ландшафт Луны и множества планет с бедной растительностью. Теперь он доказал свою эффективность и на Гадесе.
Неуклонно продвигались вперед и восстановительные работы на «Алкиноосе». Роллинг, приказав демонтировать бортовую атомную установку, наладил вполне сносную литейную Сплав железа со стриферрилом оправдал все возлагавшиеся на него надежды.
В принципе ремонтные работы носили несложный характер Сначала с корабля снимали вышедшие из строя участки корпуса, после этого их восстанавливали, тщательно отливая в формах. И уж потом прилаживали на внутренний каркас, который совсем не пострадал от выпавших на долю «Алкинооса» испытаний. По оценкам Джорда Маогана, операция должна была завершиться через три месяца.
Параллельно, не афишируя перед основной массой людей, потерпевших бедствие, велась и другая работа. Но ее результативность оставляла желать лучшего. На одной из ближайших к лагерю горных вершин оборудовали астрономическую обсерваторию. Трудились в ней без устали, выкладываясь, что называется, полностью, но итоги были плачевными.
Роллинг совсем пал духом. Действительно, отыскать Млечный Путь среди ста миллионов галактик, проступавших световыми пятнышками на сверхчувствительных снимках, казалось делом совершенно безнадежным Как-то утром старший штурман вошел в рубку Маогана.
— У меня ничего не получается, коммодор, — начал он. — Необходимо соорудить вторую обсерваторию в Южном полушарии.
— Ну что ж, — ответил Маоган, чуть подумав, — дело нехитрое Посадите в модуль типа «Л»note 3 несколько человек и отправляйтесь на юг, куда вам заблагорассудится. Но лично я совершенно не верю в успех этой затеи, которая к тому же кажется мне по-настоящему опасной. Лучше выслушайте меня, Роллинг Ремонтные работы близятся к концу. А в космосе, как вы прекрасно себе представляете, вести интересующие нас наблюдения будет намного проще.
Во время этого диалога Маоган не переставая вертел в руках какой-то непонятный предмет. Тот напоминал сильно вытянутую окаменелость, на одной стороне которой виднелись тысячи восьмиугольных насечек.
— Понимаете, Роллинг, я никак не могу согласиться с тем, что эта планета необитаема. — Он бросил предмет на стол. — Мы обнаружили здесь сотни следов былой жизни, включая окаменевшие останки очень высокоразвитых существ. Просто не верится, что столь-бурная в прошлом вспышка жизни как-то разом сменилась полным бесплодием Вспомните день, когда мы ступили на ее поверхность: абсолютная стерильность, ни одной завалящей бактерии, ни малейшего вируса! Но вы же сами видите: планета по-прежнему более чем пригодна для существования любой формы фауны и флоры.
Коммодор подошел к иллюминатору и показал Роллингу на берег. Море было покрыто какой-то беловатой студенистой массой, покачивавшейся на волнах. Это пятно загрязнения простиралось довольно далеко, почти до самого горизонта.
— Взгляните на это!
— А чему тут удивляться? — раздраженно хмыкнул Роллинг. — Все виды бактерии, грибковых и другие зародыши, что мы завезли сюда, нашли в океане крайне благодатную для себя среду при полном отсутствии конкурентов Поэтому они расплодились в немыслимых для Земли масштабах. Это и есть единственная причина появления желеобразной массы. Через десяток лет весь Гадес от экватора до полюсов сплошь покроется этой плесенью. Всюду появятся рыжие плоры, а вслед за ними и другие формы жизни, о которых мы сейчас даже и не догадываемся. Кстати, этот студень пока что нам на пользу: он съедобен и заменяет в рационе рыбу. Но главное, до сих пор тут не появилось ничего, опасного для наших организмов.
— Причина проста: все мы оказались в отменном здравии, заявившись сюда, — пошутил Маоган. Но улыбка тут же погасла. — И все же эта планета меня глубоко поражает. По прибытии мы обнаружили, что вся она покрыта тонкой стеклообразной коркой. Даже океаны, и те, казалось, прокипятили. А тут мы находим неоспоримые доказательства кипучей жизни до того, как Гадес так основательно поджарили. — Он взял в руки окаменелость и перевернул ее. — Сейчас я понял, что наша первоначальная версия была просто ошибочной. Никакой термоядерный смерч тысячелетней давности, как вы тогда подозревали, не оставил бы после себя подобной пустыни. Все равно где-то и что-то должно было уцелеть. Да и это солнышко, так похожее на земное, не взрывалось. Вы ведь сами проводили все контрольные замеры на этот счет, Роллинг, не так ли? — Маоган пристально посмотрел на своего заместителя. — Сейчас вы подумаете, что я тронулся, Роллинг. Но должен вам откровенно признаться, что временами мне приходит в голову мысль, а не была ли эта целина создана искусственно и не навлечем ли мы на себя в один прекрасный день беду тем, что так бесцеремонно вспахали и засеяли ее?
Коммодор пытался по выражению глаз своего помощника выяснить, какое впечатление на того произвели его откровения, но Роллинг упорно отводил взгляд в сторону.
— Как видите, у меня достаточно веские основания возражать против вашего проекта. Вы нужны нам здесь. Литейные работы завершены, и вскоре предстоит поставить на прежнее место атомный реактор. Считаю, что только вы способны обеспечить должное руководство этим процессом. Что касается меня, то я твердо намерен выбраться отсюда, и как можно скорее.
— Только не говорите, что вы верите в дурные приметы, — сухо обронил Роллинг, на раздраженном лице которого появилась чуть презрительная усмешка.
— Нет, Роллинг, во всякую чертовщину и предзнаменования не верю. Но скажем так: я поопытнее вас… как говорят, нутром чую. Вам это знакомо?
— Пф-ф! — фыркнул Роллинг, засовывая в бумажник испещренную цифрами карточку.
— Не следует забывать и того, что люди занервничали, — вставая, подытожил разговор Маоган. — Им осточертела эта пища из студня и рыжих плоров. И так что-то уж слишком давно они не бузили. Сплю и вижу, как они наконец мирно успокоятся в своих изоспейсах. Ведь только тогда мы сможем по-настоящему заняться поисками Млечного Пути.
Сирена смолкла.
— Минуту внимания, — раздался голос Роллинга. — Установки следующие. Всем сейчас же отправиться в душевые, затем облачиться в рабочие робы и собраться у выходной камеры для последующего инструктажа. Говорить с вами будет командир корабля Джорд Маоган. — Роллинг чуть запнулся, но потом продолжил: — Членов экипажа и старших по командам прошу собраться немедленно. Личные вещи оставить в отсеках.
Последнее объявление всех озадачило. Люди быстро сообразили, что вернулись они отнюдь не на Землю. Приказ пройти в душевые означал, что с водой все обстояло благополучно. Но распоряжение насчет рабочей одежды и сбора экипажа встревожило. Зеки начали перешептываться, затем в общем гвалте прорезался голос Слима Орвела. Этому уголовнику дали двадцать лет за пиратство. На крошечном кораблике, длиной всего в девяносто метров, но оснащенном сверхмощным двигателем, с экипажем в шесть человек он сумел грабануть три грузовоза, набитых ценнейшим сексиалем, пока космическая полиция не положила конец его лихим подвигам.
— Ребята, не надо дрейфить, — с присущей ему хрипотцой авторитетно заявил он. — Если они попытаются сыграть с нами какую-нибудь скверную шутку, то и мы выдадим им на полную катушку. Обвести себя вокруг пальца, как каких-то салаг, мы не позволим. И поверьте мне: управлять таким начиненным автоматикой грузовозом — плевое дело.
Тут же почти отовсюду раздались одобрительные возгласы:
— Верно, Слим.
— Мы все с тобой и хотим вернуться домой.
Стафф, который последним покинул свой изоспейс, подошел к Слиму.
— Попридержал бы язык. Только зря будоражишь людей. Если коммодор отдает подобные распоряжения, значит, у него есть на то основания.
Он возвышался над Слимом горой сжатых в пружину мускулов, уверенный в себе, спокойный. Но Слим, кряжистый, с узким лицом и глазами лицемера, хотя и был поменьше ростом, ничуть не спасовал перед Стаффом.
— Ах, так ты все же выкарабкался оттуда? — тягуче, с нарочитой ленцой произнес он. — И настрой у тебя, значит, после этого все равно ничуть не изменился.
Он вызывающе упер руки в бока.
— Пока что отвечать я тебе не желаю. Впрочем, можешь подождать — вдруг передумаю.
Толпа глухо зароптала. Кто-то выкрикнул:
— Ну и подонок же ты, Стафф! Все равно тебя прикончим.
Стафф стремительно обернулся и двинулся к наглецу. Зеки на его пути расступались. Воцарилась полнейшая тишина. Стафф, подойдя к замершему и не сводившему с него глаз крикуну, сгреб его за зеленый комбинезон изоспейса и стал безжалостно трясти.
— А ну повтори, что ты сказал, Джеф!
Тот изо всех сил двинул коленом. Он целил в пах, и Стафф с гримасой боли согнулся пополам. Это стало сигналом для остальных. Мгновенно вспыхнула драка. Стафф, на которого насели уже трое, с усилием приподнялся. Он держал Джефа за горло, и тот зеленел прямо на глазах.
— Ты никогда больше не повторишь этих слов, Джеф, слышишь меня?
— Хватит! — заорал Слим. — Прекратить! Нам только неприятностей не хватало’
Разгоряченные сварой заключенные не заметили, как из-за раздвижных стен появились болевые излучатели-пульсаторы.
Яркая вспышка — и все они уже корчились на полу, словно рассеченные на куски дождевые черви
Погас свет.
— Нашли время валять дурака! — прогремел голос Маогана. — Предупреждаю, что корабль потерпел бедствие и что в соответствии с космическим уставом я ввожу военное положение.
Все притихли. Ошеломленные новостью уголовники машинально построились в колонну и замаршировали к санблоку.
Перед Маоганом нестройными рядами вытянулись семьдесят пять свежевыбритых шахтеров-уголовников. Теплый ветерок гнал бесчисленные белые барашки волн, резвясь над водами раскинувшегося неподалеку моря. Люди знакомились с миром, куда их так нежданно-негаданно забросила судьба.
Коммодор стоял в окружении членов экипажа, одетых в боевую форму голубого цвета с излучателями на поясах. Он пристально рассматривал своих пассажиров, напоминая быка на арене, изготовившегося к решительному броску.
— Вам уже известно, что мы попали в аварию, — уверенно и громко начал он. — Пришлось высадиться на совершенно неведомой нам планете. — Коммодор сделал два шага вперед и вперил взгляд в зеков. — Вы отнюдь не первопроходцы космоса и до сих пор бывали только на уже освоенных мирах. Предупреждаю: всем нам придется здесь крепко вкалывать год—другой. Вот те требования, которым отныне вы должны будете беспрекословно подчиняться.
Последнюю фразу он отчеканил и, как бы подчеркивая ее важность, стоявшие позади командира охранники в голубом все, как один, положили руку на оружие.
— Начали вы хуже некуда, — продолжил Маоган, — но ваша нервозность объяснима. Однако с этого момента каждый из вас должен проникнуться пониманием того, что наше возвращение на Землю будет зависеть только от вашей дисциплинированности. А теперь о приказах, призванных ее обеспечить. Как бы ни сложились обстоятельства, территорию лагеря не покидать. Если столкнетесь с каким-то незнакомым или вызывающим недоумение явлением, немедленно доложить мне. Не вступать в контакты ни с какой формой жизни, если она как-то проявит себя, без предварительного уведомления специалистов из состава экипажа. Категорически запрещается проявление любых видов насилия. Не допускайте необдуманных поступков. Последствия могут быть самые плачевные.
Джорд Маоган сделал паузу. Заключенные стояли не шелохнувшись.
— Твердо запомните одно. На первый взгляд планета необитаема и безжизненна, но у нас никакой уверенности в этом нет. Неведомые грозные силы могут проявить себя в любой момент, и наши позиции в этом возможном противостоянии отнюдь не самые сильные. Так что шевелите мозгами. В наших общих интересах — сидеть здесь тише воды ниже травы, так, чтобы остаться незамеченными. — Он повернулся в сторону Слима Орвела. — Несколько слов специально для вас, Орвел. Вы считаете себя умником и хитрецом только потому, что в свое время вам удавалось успешно поразбойничать на маленьком корабле, на жалком расстоянии в несколько световых лет от Земли. Так вот, твердо зарубите себе на носу, что самому вам выбраться отсюда не удастся. Мы очутились на расстоянии в десятки, а может, и в сотни тысяч парсеков не только от Земли, но и от нашего множества галактик. Мы не только соскользнули куда-то в пространстве, но, вполне вероятно, и во времени.
Ряды уголовников колыхнулись волной перешептываний.
— Не вздумайте расценивать это как блеф с моей стороны, — продолжил Маоган. — Подумайте лучше вот о чем. Не восстановив корабль, мы все сложим здесь головы. И не оставим даже потомства, так как, смею вас заверить, никаких женщин в окрестностях не водится.
Горняки, с выпученными глазами, стояли как вкопанные.
Охранники в голубом сочли возможным снять руки с болевых пульсаторов.
— И пожалуй, вот еще что. Продовольствия у нас всего на шесть месяцев. «Алкиноос», как вам известно, скоростной грузовоз, а не исследовательское судно. На этой планете съестного не обнаружено. К счастью, сами того не желая, мы захватили с Алониты-2 семена рыжих плоров — об этом позаботилась буря, забросив их на корабль. Эти растения развиваются на удивление быстро, годны в пищу и даже весьма калорийны. Значит, придется их высеять и довольствоваться этим рационом. Разве что в море или реке обнаружится рыба, но на это не стоит слишком рассчитывать.
Раздался единодушный протестующий вопль.
— Напрасно возмущаетесь, без пользы, — урезонил их Маоган. — Все вы мужчины, и я предпочел ничего от вас не скрывать, а выложить все как есть. Ваше будущее целиком в ваших руках. Чем энергичнее и продуктивнее поработаем, тем скорее увидим Землю. А теперь — вольно!
Расходились молча, понурив головы. Затем принялись вполголоса обсуждать ситуацию между собой, поглядывая то на расколовшийся корпус «Алкинооса», то на небо, по которому лениво ползли белоснежные облака.
Прошло полгода. Серьезных инцидентов за это время не было. Намеченный фронт работ выполнялся успешно Неподалеку от корабля на нескольких гектарах пустыни, прежде покрытой как будто прозрачной пленкой, пышно разрослись рыжие плоры.
Этого удалось добиться, обратившись к поистине революционным методам повышения плодородия почвы. Джорд Маоган приказал взрыхлить бесплодную поверхность, затем впрыснули туда раствор синтетической пены на основе мочевины и некоторых смолистых веществ. Все это засеяли семенами плоров, обнаруженными на борту «Алкинооса».
Аналогичный метод уже дал в свое время поразительные результаты на Земле в районах пустынь, а потом позволил полностью изменить ландшафт Луны и множества планет с бедной растительностью. Теперь он доказал свою эффективность и на Гадесе.
Неуклонно продвигались вперед и восстановительные работы на «Алкиноосе». Роллинг, приказав демонтировать бортовую атомную установку, наладил вполне сносную литейную Сплав железа со стриферрилом оправдал все возлагавшиеся на него надежды.
В принципе ремонтные работы носили несложный характер Сначала с корабля снимали вышедшие из строя участки корпуса, после этого их восстанавливали, тщательно отливая в формах. И уж потом прилаживали на внутренний каркас, который совсем не пострадал от выпавших на долю «Алкинооса» испытаний. По оценкам Джорда Маогана, операция должна была завершиться через три месяца.
Параллельно, не афишируя перед основной массой людей, потерпевших бедствие, велась и другая работа. Но ее результативность оставляла желать лучшего. На одной из ближайших к лагерю горных вершин оборудовали астрономическую обсерваторию. Трудились в ней без устали, выкладываясь, что называется, полностью, но итоги были плачевными.
Роллинг совсем пал духом. Действительно, отыскать Млечный Путь среди ста миллионов галактик, проступавших световыми пятнышками на сверхчувствительных снимках, казалось делом совершенно безнадежным Как-то утром старший штурман вошел в рубку Маогана.
— У меня ничего не получается, коммодор, — начал он. — Необходимо соорудить вторую обсерваторию в Южном полушарии.
— Ну что ж, — ответил Маоган, чуть подумав, — дело нехитрое Посадите в модуль типа «Л»note 3 несколько человек и отправляйтесь на юг, куда вам заблагорассудится. Но лично я совершенно не верю в успех этой затеи, которая к тому же кажется мне по-настоящему опасной. Лучше выслушайте меня, Роллинг Ремонтные работы близятся к концу. А в космосе, как вы прекрасно себе представляете, вести интересующие нас наблюдения будет намного проще.
Во время этого диалога Маоган не переставая вертел в руках какой-то непонятный предмет. Тот напоминал сильно вытянутую окаменелость, на одной стороне которой виднелись тысячи восьмиугольных насечек.
— Понимаете, Роллинг, я никак не могу согласиться с тем, что эта планета необитаема. — Он бросил предмет на стол. — Мы обнаружили здесь сотни следов былой жизни, включая окаменевшие останки очень высокоразвитых существ. Просто не верится, что столь-бурная в прошлом вспышка жизни как-то разом сменилась полным бесплодием Вспомните день, когда мы ступили на ее поверхность: абсолютная стерильность, ни одной завалящей бактерии, ни малейшего вируса! Но вы же сами видите: планета по-прежнему более чем пригодна для существования любой формы фауны и флоры.
Коммодор подошел к иллюминатору и показал Роллингу на берег. Море было покрыто какой-то беловатой студенистой массой, покачивавшейся на волнах. Это пятно загрязнения простиралось довольно далеко, почти до самого горизонта.
— Взгляните на это!
— А чему тут удивляться? — раздраженно хмыкнул Роллинг. — Все виды бактерии, грибковых и другие зародыши, что мы завезли сюда, нашли в океане крайне благодатную для себя среду при полном отсутствии конкурентов Поэтому они расплодились в немыслимых для Земли масштабах. Это и есть единственная причина появления желеобразной массы. Через десяток лет весь Гадес от экватора до полюсов сплошь покроется этой плесенью. Всюду появятся рыжие плоры, а вслед за ними и другие формы жизни, о которых мы сейчас даже и не догадываемся. Кстати, этот студень пока что нам на пользу: он съедобен и заменяет в рационе рыбу. Но главное, до сих пор тут не появилось ничего, опасного для наших организмов.
— Причина проста: все мы оказались в отменном здравии, заявившись сюда, — пошутил Маоган. Но улыбка тут же погасла. — И все же эта планета меня глубоко поражает. По прибытии мы обнаружили, что вся она покрыта тонкой стеклообразной коркой. Даже океаны, и те, казалось, прокипятили. А тут мы находим неоспоримые доказательства кипучей жизни до того, как Гадес так основательно поджарили. — Он взял в руки окаменелость и перевернул ее. — Сейчас я понял, что наша первоначальная версия была просто ошибочной. Никакой термоядерный смерч тысячелетней давности, как вы тогда подозревали, не оставил бы после себя подобной пустыни. Все равно где-то и что-то должно было уцелеть. Да и это солнышко, так похожее на земное, не взрывалось. Вы ведь сами проводили все контрольные замеры на этот счет, Роллинг, не так ли? — Маоган пристально посмотрел на своего заместителя. — Сейчас вы подумаете, что я тронулся, Роллинг. Но должен вам откровенно признаться, что временами мне приходит в голову мысль, а не была ли эта целина создана искусственно и не навлечем ли мы на себя в один прекрасный день беду тем, что так бесцеремонно вспахали и засеяли ее?
Коммодор пытался по выражению глаз своего помощника выяснить, какое впечатление на того произвели его откровения, но Роллинг упорно отводил взгляд в сторону.
— Как видите, у меня достаточно веские основания возражать против вашего проекта. Вы нужны нам здесь. Литейные работы завершены, и вскоре предстоит поставить на прежнее место атомный реактор. Считаю, что только вы способны обеспечить должное руководство этим процессом. Что касается меня, то я твердо намерен выбраться отсюда, и как можно скорее.
— Только не говорите, что вы верите в дурные приметы, — сухо обронил Роллинг, на раздраженном лице которого появилась чуть презрительная усмешка.
— Нет, Роллинг, во всякую чертовщину и предзнаменования не верю. Но скажем так: я поопытнее вас… как говорят, нутром чую. Вам это знакомо?
— Пф-ф! — фыркнул Роллинг, засовывая в бумажник испещренную цифрами карточку.
— Не следует забывать и того, что люди занервничали, — вставая, подытожил разговор Маоган. — Им осточертела эта пища из студня и рыжих плоров. И так что-то уж слишком давно они не бузили. Сплю и вижу, как они наконец мирно успокоятся в своих изоспейсах. Ведь только тогда мы сможем по-настоящему заняться поисками Млечного Пути.
Глава шестая
Через четыре дня после того достопамятного разговора Джорд Маоган столкнулся с проблемой первой пластины. К этому времени обстановка в лагере стала накаляться. Уже неоднократно вмешивались охранники в голубом, силой подавляя серьезные разборки между уголовниками. Все свободное время заключенные дулись в покер. Ставками в игре служили пайки. Такое их поведение в значительной степени объяснялось ужесточением режима питания. Понятно, что эта малообразованная и безалаберная публика плохо переносила тяготы неустроенной космической жизни.
К тому же выяснилось, что каким-то абсолютно необъяснимым путем уголовники наладили между собой торговлю спиртным. Коммодор был убежден, что эти мастера на все руки исхитрились гнать самогон из сока рыжих плоров, получая в качестве первичного продукта что-то вроде пальмового вина. Нет нужды добавлять, что во главе этого нелегального бизнеса стоял Слим Орвел. Уже четыре раза охранники подбирали на шахтном дворе рудника крепко подвыпивших парней, но застать их на месте преступления никак не удавалось. Как известно, каторжники всех времен неизменно проявляют чудеса изобретательности в сокрытии своих деяний. Уголовники с «Алкинооса» в этом смысле исключения не составляли.
Где только ни шарили! Но найти самогонный аппарат не Удавалось. Во время одной из таких «поисковых операций» в окрестностях базы на модуле типа «В»note 4 один из охранников и обнаружил пластину, тут же сообщив о своей находке Маогану.
Около тридцати метров в диаметре, она была сделана из того же полированного металла, что и шары-спутники. Ее до сих пор не заметили только потому, что пластина лежала в ложбинке и была припорошена легким слоем пыли Охранник совершенно случайно заехал колесом на ее гладкую поверхность. Заскользив, как по льду, он остановил модуль.
Роллинг изучил структуру металла под микроскопом.
— Пластина, как и шары, покрыта миллиардами одинаковых микроскопических граней, — заявил он, вставая.
Вокруг находки скальные породы были остеклованы гораздо глубже, чем в других местах. Оплавленный участок достигал порой в глубину трех—четырех миллиметров. Все вокруг ослепительно сверкало на солнце. Отражавшееся в породе солнце окрашивало ее в голубоватый цвет океана, но не спокойного, а взметнувшегося местами в безумном порыве и застывшего волнами высотой с гору.
Внимательно осмотрев пластину, Маоган и Роллинг пришли к выводу, что она не могла служить внешней крышкой для какого-то лаза в подземный мир. Просто ее тут крепко-накрепко впаяли в грунт, и все. И она не поддавалась никаким воздействиям. Долго ли она здесь находилась? Кто знает? Почему бы и не сотни тысяч лет? Ясно было одно: при монтаже пластины все было учтено тщательнейшим образом. Так, был предусмотрен, например, легкий наклон, чтобы дождевые воды не застаивались. Вдоль специально устроенных в этих целях стоков виднелись следы эрозии. Но ведь остеклованная скала была на редкость прочным материалом. Значит, те, кто вмонтировал пластинку в скалу, могли появиться лишь спустя столетия после строительных работ.
Закончив с пластиной, Маоган и Роллинг вернулись на — базу и, не медля, вскочили в модуль типа «Л».
Ни секунды не колеблясь, Маоган взял курс на юго-восток. Они медленно летели на высоте в сто метров, строго сориентировав маршрут вдоль первой цепочки обнаруженных ими при посадке искусственных спутников вокруг Гадеса. Ландшафт был крайне однообразен. Всюду — обнажившиеся кристаллические породы, остеклованные, сияющие, отражавшие небосвод. Иногда пилота ослеплял красноватый отблеск глинистых пластов, но потом все неизменно возвращалось к засилью голубого цвета.
Через три часа полета они высмотрели сначала вторую, а затем и третью пластины. Как и спутники, те шли строго в линию, на одном и том же расстоянии друг от друга. Маоган счел, что продолжать дальше полет бессмысленно, и развернул модуль обратно к лагерю. Солнце заходило за видневшиеся невдалеке горы, крася их снежные шапки в нежно-розовые тона. В этом регионе Гадеса стояла зима и климат чем-то напоминал марокканский. Но Джорд Маоган был далек от того, чтобы наслаждаться очарованием этого полета, на первый взгляд напоминавшего увлекательную экскурсию. Его лоб прорезали морщины. Он глубоко задумался, сидя за штурвалом. Молчание нарушил Роллинг:
— Коммодор, я должен извиниться перед вами.
— Что? — очнулся Маоган, унесшийся в своих мыслях куда-то далеко и едва расслышавший обращенные к нему слова.
— Признаюсь, — продолжил Роллинг, — вы оказались правы, когда говорили о своей интуиции.
Маоган с интересом взглянул на него.
— Вы знаете, что это за штучки нам повстречались, Роллинг?
— Кажется, я начинаю догадываться, коммодор, и складывающаяся ситуация мне совсем не по вкусу.
— Мне тоже, — отозвался Маоган. — Не нравится мне все это, совсем не нравится. — Одним щелчком он заставил модуль круто взмыть вверх и развить скорость, в два раза превышавшую звуковую. — Нужно как можно быстрее удирать с этой планеты, Роллинг. — Коммодор жестом показал на море, теперь уже сплошь — насколько хватало глаз — покрытое беловатой желеобразной массой. — Если верна наша гипотеза, то как же основательно мы все тут изгадили!
— Тут не поспоришь, — согласился Роллинг, — и если эти существа столь могущественны, как я думаю, то, пожелай они нас уничтожить, особого труда им это не составит.
Показался лагерь, и Маоган заметно сбросил скорость. К его удивлению, там светились огоньки, которые хорошо были видны в сгустившихся сумерках.
— Послушайте, Роллинг, или это какое-то наваждение, или же они там внизу запалили костры из ископаемых деревяшек.
— Вроде бы действительно так, — подтвердил склонившийся к иллюминатору Роллинг.
Повернув вдоль оси шкафчик, где лежало табельное оружие, Маоган извлек два излучателя и один протянул Роллингу.
— Сумеете вы воспользоваться им при необходимости?
— С какой стати? — удивился тот. — Вы думаете, что в этом возникнет необходимость?
— Откуда я знаю, — отрезал Маоган. — Но в любом случае эти костры — вопиющее проявление недисциплинированности.
— Может, стоит вызвать по рации сторожевой пост, прежде чем пойти на посадку? — предложил Роллинг.
Маоган раздраженно мотнул головой.
К тому же выяснилось, что каким-то абсолютно необъяснимым путем уголовники наладили между собой торговлю спиртным. Коммодор был убежден, что эти мастера на все руки исхитрились гнать самогон из сока рыжих плоров, получая в качестве первичного продукта что-то вроде пальмового вина. Нет нужды добавлять, что во главе этого нелегального бизнеса стоял Слим Орвел. Уже четыре раза охранники подбирали на шахтном дворе рудника крепко подвыпивших парней, но застать их на месте преступления никак не удавалось. Как известно, каторжники всех времен неизменно проявляют чудеса изобретательности в сокрытии своих деяний. Уголовники с «Алкинооса» в этом смысле исключения не составляли.
Где только ни шарили! Но найти самогонный аппарат не Удавалось. Во время одной из таких «поисковых операций» в окрестностях базы на модуле типа «В»note 4 один из охранников и обнаружил пластину, тут же сообщив о своей находке Маогану.
Около тридцати метров в диаметре, она была сделана из того же полированного металла, что и шары-спутники. Ее до сих пор не заметили только потому, что пластина лежала в ложбинке и была припорошена легким слоем пыли Охранник совершенно случайно заехал колесом на ее гладкую поверхность. Заскользив, как по льду, он остановил модуль.
Роллинг изучил структуру металла под микроскопом.
— Пластина, как и шары, покрыта миллиардами одинаковых микроскопических граней, — заявил он, вставая.
Вокруг находки скальные породы были остеклованы гораздо глубже, чем в других местах. Оплавленный участок достигал порой в глубину трех—четырех миллиметров. Все вокруг ослепительно сверкало на солнце. Отражавшееся в породе солнце окрашивало ее в голубоватый цвет океана, но не спокойного, а взметнувшегося местами в безумном порыве и застывшего волнами высотой с гору.
Внимательно осмотрев пластину, Маоган и Роллинг пришли к выводу, что она не могла служить внешней крышкой для какого-то лаза в подземный мир. Просто ее тут крепко-накрепко впаяли в грунт, и все. И она не поддавалась никаким воздействиям. Долго ли она здесь находилась? Кто знает? Почему бы и не сотни тысяч лет? Ясно было одно: при монтаже пластины все было учтено тщательнейшим образом. Так, был предусмотрен, например, легкий наклон, чтобы дождевые воды не застаивались. Вдоль специально устроенных в этих целях стоков виднелись следы эрозии. Но ведь остеклованная скала была на редкость прочным материалом. Значит, те, кто вмонтировал пластинку в скалу, могли появиться лишь спустя столетия после строительных работ.
Закончив с пластиной, Маоган и Роллинг вернулись на — базу и, не медля, вскочили в модуль типа «Л».
Ни секунды не колеблясь, Маоган взял курс на юго-восток. Они медленно летели на высоте в сто метров, строго сориентировав маршрут вдоль первой цепочки обнаруженных ими при посадке искусственных спутников вокруг Гадеса. Ландшафт был крайне однообразен. Всюду — обнажившиеся кристаллические породы, остеклованные, сияющие, отражавшие небосвод. Иногда пилота ослеплял красноватый отблеск глинистых пластов, но потом все неизменно возвращалось к засилью голубого цвета.
Через три часа полета они высмотрели сначала вторую, а затем и третью пластины. Как и спутники, те шли строго в линию, на одном и том же расстоянии друг от друга. Маоган счел, что продолжать дальше полет бессмысленно, и развернул модуль обратно к лагерю. Солнце заходило за видневшиеся невдалеке горы, крася их снежные шапки в нежно-розовые тона. В этом регионе Гадеса стояла зима и климат чем-то напоминал марокканский. Но Джорд Маоган был далек от того, чтобы наслаждаться очарованием этого полета, на первый взгляд напоминавшего увлекательную экскурсию. Его лоб прорезали морщины. Он глубоко задумался, сидя за штурвалом. Молчание нарушил Роллинг:
— Коммодор, я должен извиниться перед вами.
— Что? — очнулся Маоган, унесшийся в своих мыслях куда-то далеко и едва расслышавший обращенные к нему слова.
— Признаюсь, — продолжил Роллинг, — вы оказались правы, когда говорили о своей интуиции.
Маоган с интересом взглянул на него.
— Вы знаете, что это за штучки нам повстречались, Роллинг?
— Кажется, я начинаю догадываться, коммодор, и складывающаяся ситуация мне совсем не по вкусу.
— Мне тоже, — отозвался Маоган. — Не нравится мне все это, совсем не нравится. — Одним щелчком он заставил модуль круто взмыть вверх и развить скорость, в два раза превышавшую звуковую. — Нужно как можно быстрее удирать с этой планеты, Роллинг. — Коммодор жестом показал на море, теперь уже сплошь — насколько хватало глаз — покрытое беловатой желеобразной массой. — Если верна наша гипотеза, то как же основательно мы все тут изгадили!
— Тут не поспоришь, — согласился Роллинг, — и если эти существа столь могущественны, как я думаю, то, пожелай они нас уничтожить, особого труда им это не составит.
Показался лагерь, и Маоган заметно сбросил скорость. К его удивлению, там светились огоньки, которые хорошо были видны в сгустившихся сумерках.
— Послушайте, Роллинг, или это какое-то наваждение, или же они там внизу запалили костры из ископаемых деревяшек.
— Вроде бы действительно так, — подтвердил склонившийся к иллюминатору Роллинг.
Повернув вдоль оси шкафчик, где лежало табельное оружие, Маоган извлек два излучателя и один протянул Роллингу.
— Сумеете вы воспользоваться им при необходимости?
— С какой стати? — удивился тот. — Вы думаете, что в этом возникнет необходимость?
— Откуда я знаю, — отрезал Маоган. — Но в любом случае эти костры — вопиющее проявление недисциплинированности.
— Может, стоит вызвать по рации сторожевой пост, прежде чем пойти на посадку? — предложил Роллинг.
Маоган раздраженно мотнул головой.