Ткаченко Владимир Герасимович. Свежая кровь для олигархов

   - А как же мы будем убирать, если они останутся на месте, понимаешь?
   - Да, конечно, как-то об этом не подумала.
   - И еще,- продолжила свои наставления Антонина. - Чувствуешь, как в помещении жарко?
   - Еще как!
   - А представляешь, что будет, когда начнем трудиться: мыть, скоблить, да тереть - такой физический труд!
   - Да, с нас семь потов сойдет! - воскликнула Саша.- Как быть? В нашей одежде так работать невозможно.
   - Все просто: переоденемся. Есть помещение для обслуживающего персонала. Там находятся специальные халаты, можно переодеться, принять душ и привести себя в порядок, даже попить чайку.
   - Как хорошо! Идем переодеваться?
   В помещении, куда привела Антонина Сашу было, чисто, уютно. Для одежды имелись специальные просторные шкафчики с плечиками, на которые можно было повесить одежду, не измяв ее. Имелся душ, стол, стулья, даже диван для отдыха. К чайнику полагался хороший чай с провизией в холодильнике. Саше понравилось.
   Когда они начали переодеваться, Антонина пояснила:
   - Я иногда заваренный чай беру с собой прямо в клетку, чтобы не ходить сюда... Вспотеешь, захочется пить. Теперь будем брать две чашки, вместо одной...- Она посмотрела как Саша переодевалась и заметила, - Снимай все с себя - лифчик и трусы...
   - Почему? Я просто наброшу поверх халат... разве не так?
   - Можно. Но я делаю по-другому. Нижнее белье после уборки становятся донельзя грязным и поэтому надо запасное брать с собой, а прежнее от такой грязи трудно отстирать.
   - Что же делать?
   - Лучше все снять и одеть халат на голое тело. В душе все смывается и ты опять чистенькая. Я так делаю, а ты, впрочем, делай, как хочешь.
   Саша сняла всю одежду и попросила дать ей рабочий халат.
   Пока Антонина доставала из шкафчика рабочие халаты она незаметно осмотрела голую Сашу и ахнула: у той было чрезвычайно красивое тело зрелой женщины после родов, но ничего ей не сказала, а просто протянула ей халат.
   Саша, одев его вопросительно посмотрела на Антонину и развела руками:
   - Что за халат? Весь разрезан на широкие полосы снизу доверху, зачем так?
   - Все продумано - открыт доступ воздуха и, когда трудишься, не так потеешь. Вот увидишь, сама убедишься.
   Саша резко повернулась, потом нагнулась и ее попа совсем оголилась и поэтому она воскликнула:
   - А, если кто войдет, когда мы будем убираться?
   - Исключено. В эту грязь, пыл и вонючий воздух никто не придет, а потом мы запираем помещение на время уборки... Все путем, пошли убираться, возражений нет?
   В ответ Саша мотнула головой, взяла причитающиеся ей ведро, тряпки, швабру, моющие средства и, повязав голову косынкой, которую нашла в кармане халата, пошла вслед за Антониной.
   После того как были убраны все помещения и вычищены клетки, настала очередь чаепития и женщины, расслабившись, расположились отдохнуть на обрубке ствола, закрепленном на полу одной из клеток.
   - Как чай? - спросила Антонина.
   - Ты знаешь, ничего, да еще с лимоном, совсем хорошо, и жажду утоляет и пить приятно. Для меня хорошо, что горячий. Люблю все горячее.
   Антонина живо отозвалась на последние слова Саши своим комментарием:
   - Говорят, что люди, предпочитающие горячую пищу, весьма темпераментные, а как ты?
   - Не знаю, но мне с моими мужчинами всегда хорошо, даже отлично! Обе женщины рассмеялись, и предались своим воспоминаниям.
   Саша думала о том, что давно не была дома - ее загружали работой. Она скучала по ребенку. По Василию старшему тоже, - ей начали сниться эротические сны.
   Однажды даже приснился Василий старший. Он шел к ней навстречу и все приближался и приближался. Она даже раскрыла ему объятия и стала наполняться горячим и жгучим желанием: вот-вот ее коснется мужское тело. Но что это? Василий повернул назад и стал уходить. Он вдруг оказался на краю какого-то обрыва, повернулся к ней и сказал четко, ясно, так, чтобы у нее не осталось сомнений "Прощай!"
   Даже сейчас, наяву Саша помнила, как поежилась во сне от этого холодного, как кусок льда в горле, слова. Но, что поделаешь, такой сон случился, а ей все равно хотелось встречи с Василием, с его крепким мужским телом, которое она любила...
   Из воспоминаний Сашу вывели слова Антонины:
   - Ты знаешь, у меня по-разному складывались отношения с мужчинами: то густо, то пусто. Сама я всегда зажигалась и старалась в постели, а мужик нет: сделал свое дело и отвалил... И не поцелует после всего, а захрапит...
   - Мне такие не попадались...
   - Ты баба видная. К тебе мужики, наверно, липнут как мухи?.. Да, что мы с тобой все о мужиках, о них... У нас с тобой еще не все дела сделаны?
   - Разве? Столько грязи вывезли и не все?
   - Осталось самое трудное и неприятное. Смотри, видишь в каждой клетке стоят деревья. Они - просто стволы с толстыми ветками, закрепленные в полу и на потолке и хорошо отполированы от постоянного лазанья по ним обезьян... Видишь? Так их тоже помыть нужно.
   - Ну дела... Как же их мыть?
   - Как-как? Лезь на них придется!
   Отвечая на немое удивление Саши, Антонина пояснила:
   - Раньше я пыталась все делать по-разному: сначала мыла деревья, а потом убирала помещение, но поняла, что так трудно. Сил не оставалось на уборку помещений, а это главное. Тогда я схитрила сама с собой: стала первыми убирать помещения, а потом, собрав оставшиеся силы, лазала по деревьям. Так лучше: главное сделаешь и уже из последних сил доделываешь остальное - хочешь, не хочешь, а приходиться. Зато чувствуешь себя как на празднике: дело сделано, принимаешь душ и ты, как новенькая! Усталость есть, но впереди отдых и настроение улучшается.
   Саша с сомнением смотрела на деревья: неужели она сможет лазить по ним?
   Антонина поняла ход ее мыслей и коротко прокомментировала:
   - Сможешь, сможешь и еще как, даже я тебе позавидую, ты ведь моложе меня, а молодым у нас везде дорога, - и рассмеялась.
   Саше показалось, что он неуместен, но она еще не знала, что скрывается за ним! И спросила:
   - Ты знаешь как лазить? Знаешь, да? Научишь меня? Мне кажется, что я упаду и разобьюсь... страшно ведь?
   - Преувеличиваешь свои страх и трудности... Не бойся. Все будет хорошо, только мускулы разовьются... Вот смотри, - Антонина подошла к ближайшему дереву и показала: - Здесь небольшой выступ, сюда ставь ногу и, опершись на нее, поднимайся, ищи другой выступ или сучок и лезь дальше. Для начала ты мой нижние части деревьев, а я, как уже привычная, залезу на высоту... Смотри за мной и учись... Потом ты просто залезешь на вершину для пробы. Не так все хитро, как кажется, главное навык, поняла? И не смотри вниз!
   Саша кивнула головой, взяла из ведра мокрую тряпку и пошла мыть нижние части деревьев, а уж потом... решила, что полезет выше. Как, оказалось, она хорошо справилась с работой: ее гибкое, молодое тело хорошо слушалось ее и она быстро овладевала навыками карабкаться по деревьям.
   После трудной работы, приняв душ и переодевшись, женщины расположились на диване для отдыха. И оказалось правильно то, что говорила Антонина: во время работы в помещение к ним никто не заходил и их не беспокоили. У Саши возникло несколько вопросов, которые она и задала Антонине:
   - А ты знаешь обезьян, для которых мы так старались, убирая помещение?
   - Конечно, знаю. Это животные из разных стран. Их обычно отбирают на месте и привозят сюда. Как правило, это шимпанзе, наиболее сообразительные из всех других пород. Отбирают самых крупных и здоровых.
   - Как же ты с ними ладишь?
   - По разному. Но главное - быть с ними ласковой и спокойной. Никогда не сердиться, не обижаться, не злиться. Эти животные прекрасно чувствуют твою перемену настроения. Не обижать их никогда - память у них на обиду на всю жизнь. Если, к примеру, обезьяна у тебя что-либо разбила, сломала, а ты начинаешь ей выговаривать со злостью, она тебя не поймет и обидится.
   - А как же тогда?
   - Тихо, спокойно сказать, например, "Ай-ай-ай", покачать головой и начать убирать сломанную или разбитую вещь, укоризненно поглядывая в сторону виновника. Если он почувствует себя виноватым или у него будет раскаявшийся вид, то лучше всего в такой ситуации сказать ему: "Ты хороший, хороший!" Погладить его. Угрозами и криками от них ничего не добьешься... Другое дело... Блох у них нет - все вывели, а их любимое занятие искать в шерсти друг друга таких насекомых. Поэтому будет большой знак признательности со стороны обезьяны, если она начнет искать блох в твоих волосах на голове.
   - У тебя было такое? - воскликнула с интересом Саша.
   - Случалось, но это не совсем приятное занятие, потому что оно может продолжаться долго и лучше уклоняться от него.
   - Но как?
   - Сама сообразишь. По обстоятельствам. Например, отвлечешь ее бананом. Нужно носить в карманах халата какие-нибудь лакомства и по мере надобности пускать их в ход.
   - Вот как! Да, это прямо целая наука!
   - Ничуть. Главное быстро соображать и не идти наповоду у животного и не думать при этом, что оно совсем глупое, а то оно само тебя обманет. Они тонко чувствуют, как, впрочем, и другие животные, твою искренность в поступках, в интонации голоса, в движениях, в жестах. Их можно, пожалуй, обмануть, и только с помощью еды, особенно лакомой. При виде такой еды они забывают об осторожности и даже опасности и совершают поступки, которые не стали бы делать при любых других обстоятельствах. Они всегда объявляются, где бы они до того не были, рядом с тобой, когда замечают в твоих руках банан. И тут начинаются, скажем, какие-нибудь... ну, недоразумения, что ли... Большие причем... Если дашь банан слабому, то его отнимут непременно, да еще его могут и прибить. Поэтому: один банан - одна обезьяна. Несколько бананов и несколько обезьян. И это очень важно для сохранения мира в стае животных. Они очень внимательны друг к другу: всегда замечают - кто и что делает и у кого что-то находится в лапах.
   Уединиться никому не удается и тайком что-то делать в стороне от других. Другое дело, если обезьяна заболела или ударила больно лапу, содрала кожу - она может рассчитывать на сочувствие кого-либо из сородичей. Впрочем, ты сама за неделю - другую поймешь... Надо быть внимательной и не пренебрегать никакой мелочью.
   - А ты, откуда все это знаешь?
   - А что? Просто опыт. И у тебя он будет, со временем даже больше, чем у меня.
   И опять Саша не обратила внимание на последние слова Антонины, а они много значили, как затем она сама поняла, да было поздно.
   - Видишь ли, дело в том в том, что именно я и занимаюсь такими делами. Являюсь, как бы посредником между обезьянами и врачами, между ними и людьми, которые участвуют в экспериментах...
   - А в каких именно? - заинтересовалась Саша. - Ведь это очень интересно, верно?
   - Интересно, конечно, а эксперименты разные, сразу и не расскажешь. Но ты можешь пока не беспокоиться. Всему свое время. Все узнаешь сама.
   - Но это интересно? - настаивала Саша.
   - Очень и даже очень-очень.
   - Я с нетерпением буду ждать какого-нибудь эксперимента.
   - Похвально, похвально, - задумчиво произнесла Антонина.- Давай немного подремим, я что-то сегодня устала больше обычного.
   - Я могу тебе сказать то же самое, только боюсь, что, когда заснем сюда придут обезьяны, как бы они мне не... Проснемся, а они тут, прошептала Саша, засыпая.
   Антонина засмеялась:
   - Ну зачем так? Спи, ничего не бойся. Я с тобой.
   Свет был потушен, но даже в темноте было видно, как Саша натянула на голову тонкое байковое одеяло, отвернулась к стене и затихла на своей кушетке, погрузившись в глубокий сон.
   Антонина задремала, потом заснула. Сон ее оказался крепким, но спала она не долго. Причиной этого были мысли, беспорядочно крутившиеся в ее сознании и, проснувшись, решила в них разобраться, тем более даже короткий, но глубокий сон, ее освежил и голова у нее оказалась ясной. А мысли, так они - о Саше. Антонина посмотрела в сторону ее кушетки и поняла, что та еще спит, и станет делать это еще долго. "Молодая, здоровая и не ведает, что ее ждет" - подумала она и стала рассуждать сама с собой о Саше.
   Сначала она боролась с собой:
   - Пожалуйста, Тонь, прошу тебя, не надо даже думать об этом!
   - А что делать, если такие мысли сами лезут в голову, тогда, как?
   - Ты довольно странный человек, Антонина. Кто знает, может, Саша и не понадобится для эксперимента? Они хотели это проделать с тобой... Но они... они же не сделали и ты знаешь почему... Не уходи в сторону... вспоминай... Ты была там и еле выпуталась... просто тебе повезло... но Саше не повезет и она пройдет все...
   - Нет! Не хочу!
   Антонина встала с кушетки, выпрямилась и энергично замотала головой, как бы пытаясь отогнать от себя мысли о судьбе Саши.
   - Обдумай все, Тоня, прошу тебя. Они с тобой рассчитались... Дали кучу денег, за Сашу дадут еще больше, а другого я не хочу от этих гнусных людей. Да и сама ты такая же, гнусная. Признаешься в этом?..
   А что делать - все так поступают в "новой" России с бандитским капитализмом: убивают, предают друг друга, рвут "куски" у других, у государства и живут хорошо... А ты дурью маешься...
   Антонина медленно отвернулась, чтобы не смотреть на спящую Сашу.
   - Я переживаю за нее... Они, конечно, делают много зла. И никто бы на твоем месте не стал бы вести себя так, как ты. Оставь все, как есть, не усугубляй положения, своего, по крайне мере. А Саше ты не поможешь, ее "поезд уже в пути" и его не остановишь. Ей некуда податься: дома не ждут, да и другие ее дела складываются неважно для нее... Что же делать?.. Пусть все идет, как идет... Только помоги ей, если сможешь - облегчи ее участь, если на ее долю выпала такая судьба...
   Антонина прервала поток своих мыслей и повернулась к сашиной кушетке та заворочалась на своем ложе, потянулась, бросила взгляд на стоящую Антонину и сказала:
   - А ты уже на ногах - это я заспалась...
   - Ничего... Ничего, время у нас еще есть: весь вечер впереди. Давай приведем себя в порядок. Нам предстоит еще одно дело - обмывать или мыть, если хочешь обезьян...
   - Это еще что такое?! - воскликнула Саша.
   - Увидишь, дело несложное, но нужное. Тоже наша работа, но не такая тяжелая, как та, которую мы проделали. Давай переодевайся, пойдем в другое помещение, там другие халаты, другие подсобные средства для мытья животных. Не опасайся, блох у них нет, мы их моем их в усыпленном состоянии и очень тщательно. Новое дело для тебя, но ты к нему скоро привыкнешь.
   - Хороший ты человек, Тоня, - Саша подошла к ней и крепко обняла, всему меня учишь. Без тебя я многое и не узнала бы так быстро! Да и денег я теперь получаю в два раза больше, чем в начале, - говоря так Саша тесно прижалась к Антонине.
   Та в свою очередь поцеловала ее по-дружески и прижала к себе. Они стали обниматься.
   Пальцы Антонины вдруг ощутили нежное тело Саши, руки сжали ее крепче, чем было допустимо, точно ток прошел по телу, в голове зашумело и ее чувства передались Саше.
   Та прошептала что-то, чего Антонина не расслышала: лицо ее зарылось в волосах сашиных, а губы жадно искали ее губы. Саша ответила со всем неистовством страсти, на которую была способна, а ее горячий язычок вошел в рот Антонины, обдав его пламенем. Та, хоть и против желания, отстранила ее.
   - Саш, не надо... А то мы так лесбиянками станем... Я ждала одного мужика... встретиться хотелось... Он говорил... говорил... и потом... будто умер... И я сказала себе... У тебя ведь тоже нет мужика... сейчас, Антонина нашла в себе силы сдержаться и охладила пыл Саши словами:
   - Послушай, я не могу сейчас - у меня месячные, - слукавила она.
   Сообщение остановило натиск Саши, она убрала руки с плеч подруги и отстранилась от нее.
   - Неужели?! - сорвался с ее губ удивленное и разочарованное одновременно восклицание.
   Антонина поспешила ее успокоить:
   - Но это пройдет через пять-шесть дней и мы как раз снова будем здесь убираться, и нам никто не помешает и у тебя все получится, как с настоящим мужчиной.
   У Саши загорелись глаза и она воскликнула:
   - Обещаешь?
   - На все сто, нет, двести процентов!
   - Ладно, и даже очень хорошо и что теперь будем делать?
   - Мыть обезьян, давай пошли, это здесь в соседнем помещении.
   В другом помещении, тоже просторном, Саша увидела высокие стены, бетонный пол со сливными отверстиями, забранными решетками для оттока использованной воды, столы с медицинским инструментом и лекарствами, небольшие шланги для воды и почувствовала запах дезинфицирующих средств.
   Антонина ей пояснила:
   - Наша задача в основном не в том, чтобы поливать их из шланга и в буквальном смысле слова мыть животных, а несколько в другом. Прежде всего осмотр. На них могут быть царапины, ссадины, опухлости, трещины в коже. Их будем лечить местными средствами. Но ничего не бинтовать, не смазывать пахучими мазями - бинты потом, когда животные очнуться, окажутся сорванными, а место забинтованное, расцарапано, мазь слижут языком...
   - А как же тогда? - поинтересовалась Саша.
   - Используем спирт и перекись водорода, которые быстро улетучиваются, но действие свое оказывают, а также настойку прополиса и йода. Их они почему-то не слизывают, а только нюхают и от их запаха мотают башками. Возможно, этот запах им неприятен...
   - Начнем, - Антонина подняла трубку внутреннего телефона и сказала: Давайте сначала малышню!
   На каталках рабочие вкатили спящих маленьких обезьянок.
   Антонина быстро обработала одну, показывая Саше, что нужно делать:
   - Начинай с осмотра, далее, если есть ранки - обработай их, уколы делай по списку, но не более двух сразу. Осмотри ногти на всех четырех лапах - в случае чего их надо подрезать, чтобы они не смогли царапаться до крови... А то, и такое бывает, что загноится - хлопот не оберешься... Сделано? Моем их основательно, два раза в году, сейчас еще не время... А так подмываем общие места, - Антонина засмеялась, - попочку и письку, водой и мягкой тряпкой... Смотри, как я делаю. Ну?.. Следующую делай ты, а я через одного.
   - Мы тоже были детьми и что выросло из нас? А что вырастет из них? отозвалась Саша, принимаясь за свою обезьянку.
   - Подопытные животные и ничего больше, - пояснила Антонина
   - Ты же говорила о каких-то экспериментах...
   - Да, верно, скоро ты все узнаешь, куда торопиться и забегать впредь. Сейчас нам привезут взрослых самок, одна из них, я заметила при дневном посещении обезьянника, хромала на правую ногу. Нужно выяснит в чем причина.
   Одну из самок Антонина задержала дольше обычного.
   - Как видно, она и есть, та, которая хромала, - опознала Антонина, ее зовут Лэри.
   - Как ты их различаешь? Что у них и имена есть? - удивилась Саша.
   - Как же, имена дают всем, а вот различать их и ты научишься, со временем. Как и у людей у них есть свои различия - в длине хвостов, цвете глаз, оттенков шерсти и так далее... А вот в характере - так они, что люди: есть среди них и вредины и покладистые и трусливые и смелые и глупые и умные, правда на своем уровне... Осмотри внимательно правую нижнюю конечность Лэри... Ничего не замечаешь? Я тоже... Так в чем же дело? Почему хромает? Осмотрим ногти... Так... Так...
   Саша что-то обнаружила, присмотревшись к ногтю на большом пальце:
   - Вглядись: не в этом ли дело?
   - Да, ты молодец! Ноготь загнулся вправо, впился в мякоть и причиняет боль при ходьбе. Мы эту часть ногтя аккуратно подденем и срежем... Вот так! Хромать не будет, болеть не будет, но месяца через полтора может опять вырасти, поэтому это место смажем детским кремом, а сверху немного йодом, чтобы крем не был слизан. Крем размягчит место и ноготь при росте не станет давить на ткань и боли может не быть, а там посмотрим.
   Привезли самца.
   Антонина указала на него:
   - Этот самый крупный, у нас их всего три - по одному на каждую клетку. В ней по одному самцу - больше их нельзя иначе будут драки из-за самок и у нас прибавится работы. Этого самца зовут Микки. Он покладистый и не драчливый, сексуальный - хорошо любит своих самочек. За ним никаких болезней не замечено, поэтому давай его для проформы осмотрим, подмоем и сделаем витаминный укол, пропустим остальных самцов и шабаш... Похоже, ты сегодня устала?
   Саша ответила утвердительно. Хотя она и привыкла к запаху обезьян, но напряженная возня с ними порядком ее утомили. Она понимала, что, когда такая работа станет рутинной и она попривыкнет к ней, ей станет легче справляться.
   В последующие несколько дней обе женщины заходили в обезьянник, чтобы Саша могла познакомиться с животными в клетках. Особого интереса она к ним не проявляла, но когда Антонина подвела к одной из клеток, то сказала:
   - Посмотри, здесь наш Микки, узнаешь?
   Микки оказался в этот момент занятым: за что-то наказывал одну из своих жен. Провинность, видимо была не велика и он шипел на нее и слегка трепал за шею, а та негромко повизгивала, скорее всего, не от боли, а обиды.
   Антонина вынула из кармана банан и передала его Саше.
   - На, возьми и подержи его перед собой, увидишь, что будет!
   Микки мгновенно оставил свое занятие и прытко переместился в сторону, где находился банан. Он внимательно смотрел на него, быстро поглядывая на Сашу, как бы спрашивая, что же ты собираешься с ним делать. Поза у него была выжидательная и одновременно просящая. Одну из передних лап он протянул к прутьям клетки в сторону банана, а рожу скорчил такую, что Саша поняла его гримасу так: "Чего же ты медлишь, отдай, пожалуйста, банан мне!"
   Саша засмеялась и посмотрела на Антонину: та кивнула головой и сказала:
   - Отдай ему банан и, не бойся, можешь просунуть руку в клетку.
   Саша так и сделала, а Микки слегка сжал ее руку, чтобы не дай бог, рука не ушла с бананом назад, и осторожно взял банан. Сел на задние лапы и стал есть его с удовольствием. Закончив, с удивлением посмотрел на Сашу: а где же еще?
   Та засмеялась и спросила Антонину:
   - Может дать и другим, хотя бы по кусочку, чтобы всем обезьянам хватило?
   - Бесполезно, - пояснила та,- отнимет. Он считает, что все приношения принадлежат только ему. А если кто-то и схватить кусочек, то он его еще и прибьет. Возьми еще банан и дай ему. То, что ты даешь ему лакомство, он будет помнить долго-долго, даже через год этого не забудет. Приди через пару дней сюда с бананом и увидишь что будет.
   Через несколько дней Саша снова пришла в обезьянник и подошла к клетке с Микки - ей и самой было интересно, как поведет Микки. Банан она спрятала в карман, так, чтобы не был виден.
   Микки встретил ее великолепно. Заметив ее еще только входящей, он захлопал в ладоши и бросился на встречу, но глядел не на нее, а на карман, где находился банан...
   Прошло несколько недель, и Антонина с Сашей снова занялись уборкой клеток. Деревья мыть не будут - их обрабатывают через раз. Саша совсем не устала и ждет обещанного, поглядывая на Антонину. Та же ведет себя как обычно, как будто ничего такого не обещала Саше. Но та надеется - она знает: Антонина всегда выполняет свои обещания. Наконец они завершают работу и садятся отдохнуть на запасной халат, который почему-то захватила с собой Антонина. Она взяла с собой чай в термосе, положив его в пластиковый пакет вместе с двумя чайными кружками с ручками. Из них хорошо пить горячий чай, который так любит Саша, потому что они не обжигают руки.
   - Отдохнем немного, - сказала Саша, - и пойдем в свою комнату, примем душ, - она засмеялась, закинула голову, сняв косынку, растрепала волосы и весело взглянув в глаза Антонины, воскликнула: - И вперед! Что скажешь, так же договаривались? У тебя ведь все должно пройти и ты так же, как и я, хотим одного?
   - Все готово, даже больше, чем ты думаешь! Зря ты спешишь... Ты же не хочешь, вот сейчас?
   - Здесь? Можно... Если притушить свет, то в полумраке самый раз. Ты ведь в прошлый раз говорила, что сюда никто не зайдет, да?
   - Никто, никто... Лучше мы сначала попьем чайку... Знаешь я весь день хочу пить - с утра наелась сыру, да еще острого и вот... не могу сдержаться,- говоря это, Антонина начала разливать чай. Будешь пить?
   - Да, за кампанию.
   - Горячий и с лимоном, попробуй!
   Первую чашку, которую налила Антонина, она протянула Саше, та ее взяла и стала пить.
   - В самый раз! - Саша прихлебнула раз - другой и, получив от Антонины конфету "коровка", сказала, что с ней выпьет всю чашку.
   Антонина налила и себе чай, но не пила, ждала, когда тот остынет горячий чай пить она не могла.
   Саша допила сою чашку, поставила рядом с собой и медленно склонилась на правую руку, затем прилегла на бок - ее сморил сон.
   Антонина знала, что так и должно быть - в чай было подмешано легкое снотворное, поэтому она и не пила свой чай. Она встала на ноги, собрала вещи - ведра, тряпки, щетки, термос, чашки, запихнула в пластмассовый пакет и подошла к Саша. Смотрела на нее несколько мгновений, потом осторожно, чтобы не разбудить, положила ее на спину, под голову разместила халат, на котором они сидели. Раскинула ее руки в стороны, расстегнула халат на все пуговицы, обнажив грудь, живот и бедра.
   Все это она проделала, наклонившись над спящей Сашей, а выпрямившись, еще раз оглядела все вокруг и, убедившись, что все сделано, как задумано, направилась к выходу. Сашу оставила в клетке, закрыв за собой дверь, а ключ унесла с собой.
   Саша спала, горел неяркий свет, от него было полутемно и тянулись длинные густые тени по всему помещению.
   VIII
   После новых событий в институте и их расследования Михаил Кузьмищев занялся финансовыми делами института. Они оказались не в самом хорошем состоянии. В сейфе убитого директора нашли 57 тысяч долларов и счета на большие суммы денег в банках других стран и все они принадлежали одному человеку - директору.
   Где-то в соседнем помещении зазвонил телефон, но к нему никто не подошел. Михаил бросил взгляд на свои часы: было уже поздно и он не ожидал никаких известий, а собирался отправиться домой. Но что-то в его сознании подсказывало, что в позднее время может что-то произойти, и он решил немного задержаться. Подумал: раз к звонившему телефону никто не подошел, наверно, большинство сотрудников покинуло институт. И все же кто-то тихо постучал в дверь.