Когда к его лицу прижалась резиновая маска, а в легкие ворвалась терпкая наркотическая смесь, агент Балдер успел подумать: «Чем-то мне знаком этот зубодер, где-то…» Мысль осталась незаконченной. Окружающая действительность перестала существовать для Балдера.
Через пару минут в кабинет вошел второй человек в белом халате. Спросил:
– Ну как, готов? – Голос пришедшего отличался неестественным металлическим тембром.
– Спит как суслик.
– Тогда приступим, – пролязгал пришелец. – Думаю, скоро Балдеру придется многому удивиться. Если, конечно, того, кто проснется, можно будет назвать Фоксом Балдером…
Позже
Жизнь была хороша. Зуб вновь стоял на своем законном месте, – новый и крепкий. На Вашингтон опускался теплый весенний вечер…
«Эх, прошвырнусь куда-нибудь, девчонку закадрю…» – беззаботно подумал Балдер. Машинально пошарил по карманам. «Черт, сигарет нет, надо купить где-нибудь…»
И опешил от собственных мыслей.
«Ведь я же не курю! И что за дурацкие идеи о девчонках, когда расследование в самом разгаре? Меня как подменили…»
Спецагент Фокс Уильям Балдер и сам не догадывался, насколько он прав.
Квартира Фокса У. Балдера. Вечер
Свет в подъезде не горел. Кто-то опять вывернул лампочку. Поначалу Балдер принимал ее регулярные исчезновения за обыденное хулиганство, но все оказалось не так просто. Когда спецагент установил в плафоне следящую микросистему, позаимствованную на складе ФБР, – то в момент очередного похищения она записала лишь густо ползущие по экрану помехи. Таинственный «кто-то» использовал стоивший несколько тысяч долларов постановщик помех для того, чтобы умыкнуть пятидесятицентовую лампочку… Это явно было неспроста…
С тех пор в неосвещенный подъезд Балдер входил с соблюдением сугубых мер осторожности. Вот и сейчас – резким пинком распахнул дверь и перекатом ушел с линии огня. Предосторожности в очередной раз не понадобились – засады в подъезде не оказалось. Но Балдер был уверен: однажды ему повезет.
За скудным холостяцким ужином (спагетти с тертым сыром) спецагент собирался еще поразмышлять обо всех странных событиях сегодняшнего дня, начиная с рыбалки на Потомаке. Но с удивлением обнаружил, что в голову лезет совершенно несвоевременная и нелепая мысль: достать из бара сберегаемую на торжественный случай бутылочку «Джонни Уокера» и прикончить ее в одиночестве.
Огромным усилием воли Балдер подавил дурацкое желание. И отправился спать, решив, что утро вечера мудренее… Курить хотелось зверски.
Следующее утро
К концу скромного холостяцкого завтрака (спагетти с тертым сыром) сомнения Балдера превратились в уверенность: что-то с ним не так.
За час, прошедший между пробуждением и завтраком, агента Балдера последовательно посетили следующие мысли и желания:
– смахнуть трезвонящий будильник с тумбочки и поспать еще часа два-три, послав службу подальше;
– выкурить первую, самую сладкую, утреннюю сигарету;
– выпить-таки «Джонни Уокера»;
– не ходить на работу;
– пойти на работу, но лишь с целью написать там прошение об отставке – и тут же уехать в глушь, в Канзас, на ферму…
При этом, что характерно, ему совершенно не хотелось даже вспоминать о судьбе пропавшего Шпака и о происхождении загадочного артефакта, сейчас надежно укрытого в тайнике Балдеровского кабинета…
«Что-то со мной не так… – размышлял спецагент. – Меня словно подменили. Но это шаткая версия. Если бы меня подменили, здесь сидел бы кто-то другой, а я находился бы совсем в ином месте… Думай, Балдер, думай…»
Он заставлял и понукал сам себя – но думать абсолютно не хотелось. Хотелось выпить, хотелось покурить, хотелось взять припасенную вчера пластидовую шашку и отправиться на Потомак, на рыбалку…
Привычка логично мыслить все-таки победила. С трудом, со скрипом, но Балдера осенило-таки: на его психику оказывается враждебное воздействие! Или гипнозом, или психотропными препаратами. Кому-то очень нужно, чтобы именно сейчас агент Балдер оказался неработоспособен. Гипотеза многое прояснила, но облегчения не принесла. Чужие и чуждые желания продолжали обуревать со страшной силой…
По дороге на службу Балдер не выдержал – купил-таки пачку сигарет и закурил.
«Гадость жуткая!» – подумал спецагент после первой затяжки. Но сделал еще одну. И еще, и еще…
Штаб-квартира ФБР, кабинет Балдера
01 апреля, 10:21
Вновь назначенная практикантка оказалась девушкой баскетбольного роста – на каблуках она была выше Балдера дюйма на полтора. Однако – весьма симпатичная. Спецагент спросил:
– Можно, я буду иногда называть вас Смалли?
– А зачем?
– Привычка… Я всех своих напарниц называю Смалли.
– Хм… И много их у вас? Напарниц?
– Вообще-то всего одна… Семь сезонов одна и та же… Одна и та же… А так хочется порой тепла, женской ласки…
«Боже, что я несу?!» – подумал Балдер.
«Боже, что он несет?!» – подумала практикантка.
– Зовите, если так уж хочется… Но вообще-то я Джулия. Джулия Киллиан.
– Красивая фамилия…
– Не жалуюсь.
– На что?
– На фамилию.
– А-а-а…
В разговоре повисла пауза.
Джулия думала, что представляла себе агента Балдера совсем иным. А Балдер в это же время пытался представить ее в ночной рубашке. Или без таковой. Мысленная картинка получилась весьма аппетитной.
Балдер постарался взять себя в руки.
– Мне надо ввести… хм… вас в курс дела. Продемонстрировать… хм… специфику работы. Вон в углу стеллаж – поройтесь там, полистайте папки со старыми делами, если что-то будет неясно, я… А что вы делаете сегодня вечером? – неожиданно закончил Балдер.
– Да как обычно… Потусуюсь на интернет-чатах – и спать.
– А какой у вас ник?
– Вы никому не скажете?
– Что за вопрос? Мы ведь одна команда…
– Мясорубка, – мило покраснела девушка.
– Что «мясорубка»?
– Ник такой: Мясорубка…
– Оригинально… – пробормотал Балдер. – А может, вместо чата в ресторан сходим? Ужин при свечах, то, сё…
И тут же вспомнил: денег нет. Одолженной у Смалли сотни на финансирование подобного мероприятия никак не хватит. Разве что…
– Как, например, вы относитесь к морепродуктам? Есть на примете очаровательный ресторанчик, там так хорошо, уютно…
– Плохо.
– Да почему же? Вполне цивильное заведение.
– К морепродуктам отношусь плохо.
– В чем причина?
– Это тянется из детства. Мой организм бурно рос, постоянно хотелось что-то пожевать… Однажды ночью я стащила из холодильника пачку крабовых палочек, которые предназначались отцу на завтрак. И съела. А утром попыталась свалить пропажу на нашего кота Персика. Отец не поверил, ушел на работу голодный… Вечером он принес десять пачек этих палочек – и заставлял меня есть, пока все не полезло обратно.
– Бедная…
– И не говорите. С тех пор я и морепродукты – две вещи несовместные.
– Значит, не судьба… Ладно, вы тут входите в курс дела. А мне надо отправить одно очень секретное сообщение.
Балдер ушел. Девушка уныло направилась к стеллажу, размышляя: «Мне рассказывали про мистера Балдера совсем другое… Его как подменили…»
Джулия Киллиан и понятия не имела, насколько она близка к истине.
Орегон, медвежий угол
Маньяк рычал, как раненый медведь. Вернее, Смалли лишь подозревала, что из его перекошенного рта доносятся именно такие звуки, – все заглушал вой и треск бензопилы.
Взмах! – и Смалли вновь в изящном прыжке разминулась с бешено вращающейся цепью, ощетинившейся зубьями. Подвернувшаяся под удар молодая сосенка рухнула на землю. Маньяк повторил выпад – снова мимо! Смалли, не пытаясь перейти в контратаку, терпеливо выжидала, когда же в баке бензопилы закончится горючее…
Штаб-квартира ФБР, кабинет Курильщика
Курильщик сидел в своем кабинете. Курил, понятное дело. Заодно прослушивал негласно сделанную запись телефонного разговора. Вот такую:
– Ты слыхала, Джилли втюхала свою тачку?!
– Да ну…
– Стопудово. Двадцать пять тонн зелени за развалюху срубила…
– Отпад…
– Клёво, да?
– А могла бы и тридцать залудить…
– В натуре могла…
– А Дэви к ней в Лондон прилетает, приколись?
– Тащусь… Чтой-то они часто в одних и тех местах замелькали… Может, бросит свою лахудру и к ней вернется?
– Ой, клёво было б…
«Господи, что за ахинеей я занимаюсь… – размышлял Курильщик тоскливо. – Интересно, что подумает по этому поводу КК?»
Дверь без стука распахнулась. Вошел Балдер.
– Привет!
– Присаживайся, Призрак, присаживайся… Слыхал новость: Джилли продала свою машину. За двадцать пять тысяч долларов.
– Отпад… – восхитился Балдер, усевшись в кресло и положив на край стола большую кожаную папку. – А кто это такая, кстати?
– А, ты не знаешь… Тогда проехали.
– Куда?
– Что «куда»?
– Куда проехали? И кто?
– Хватит шуточек, Балдер. Не прикидывайся недоумком. Что с практиканткой?
– Ввожу.
– Хм… Ты поаккуратней там, что ли… Я понимаю: то-сё, дело молодое… Но если Смалли пронюхает…
– Ты о чем?
– Об этом.
– Э-э-э?
– О твоих введениях. И выведениях.
– Так я же фигурально…
– Да, фигура у нее спортивная…
– По-моему, мы друг друга не понимаем.
– Возможно. У тебя ко мне какое-то дело? Или так, поболтать?
Балдер замялся. Он явно шел к Курильщику за чем-то очень важным. Но сейчас – после обмена несколькими пустыми репликами – всё вылетело из головы. «Гипноз, – в очередной раз подумал спецагент. – Или психотропы…»
Но демонстрировать Курильщику плачевное состояние своей психики нельзя. Как знать, вдруг именно он стоит за всем происходящим?
– Да вот, шел мимо, – сказал Балдер как можно более беззаботно. – Дай, думаю, зайду, стрельну сигаретку…
Он протянул руку к лежащему на середине стола портсигару. А сам незаметно наблюдал за Курильщиком: как тот отреагирует на неожиданно прорезавшуюся страсть Балдера к табакокурению?
Орегон, медвежий угол. Чуть позже
Закованного в наручники маньяка грузили в спецавтобус с решетками на окнах. Рычать он перестал, лишь тихо поскуливал. Бензопилу аккуратно запаковали в большой пакет и приобщили к прочим уликам. Смалли с усталой улыбкой принимала поздравления коллег.
И в этот момент в ее кармане пискнул мобильник. Пискнул и смолк. Сообщение гласило: ТЕТЯ МЭГГИ ОТРАВИЛАСЬ ПОМИДОРАМИ. ПРИЗРАК.
Ничто не дрогнуло на лице профессионалки – та же усталая улыбка, тот же безмятежный взгляд… Но внутри всё сжалось в тугой комок. Балдер в опасности! На их кодовом языке полученная фраза означала: Бросай все, лети сюда! Тревога-ноль!
Она быстро отстучала ответную «эсемеску»: ХОРОНИТЕ БЕЗ МЕНЯ, НА ПОХОРОНЫ НЕ УСПЕВАЮ. ЖУТИК.
Смысл тут был еще короче: Лечу!
Штаб-квартира ФБР, кабинет Курильщика
– Ты же не куришь? – удивился Курильщик и положил руку на портсигар. С другой стороны в портсигар вцепились пальцы Балдера.
– А вот закурил… – спецагент потянул портсигар к себе.
– Отчего бы? – Курильщик усилил хватку.
– От нервов! – Балдер на мгновение ослабил тягу, потом сделал неожиданный рывок. Хитрый маневр принес успех – портсигар перекочевал к спецагенту.
– Угощайся, – пожал плечами Курильщик. – Хотя Минздрав предупреждает…
Но угоститься не довелось. Едва Балдер начал приоткрывать крышку – она сама подскочила вверх. Из портсигара с противным смешком выскочил резиновый чертик. Сигарет в дурацкой игрушке, понятное дело, не было.
– Поздравляю с Днем Дураков, Балдер! – разулыбался Курильщик. – Ты четвертый, кто сегодня попался…
Балдер сделал вид, что обиделся. На самом деле он просто хотел отвлечь внимание Курильщика от своей заминки, вызванной провалом в памяти. Спецагент хорошо знал, что лучше всего из разговора запоминается последняя фраза – если она достаточно эффектная.
– Дурак ты и шутки у тебя дурацкие! – заявил Балдер. И вышел, хлопнув дверью.
Курильщик проводил его взглядом и подумал: «Балдера как будто подменили…»
Он и сам не подозревал, насколько оказался прав.
Затем хозяин кабинета заметил: принесенная спецагентом толстая кожаная папка так и лежит на столе. Какое-то время Курильщик выжидал, не вспомнит ли Балдер, не вернется ли… Не вспомнил. Не вернулся.
Курильщик пододвинул папку поближе, осторожно расстегнул застежку, открыл…
И тут же в лицо ему ударила струя дурнопахнущей жидкости. Ударила и вскоре иссякла. Курильщик протер глаза, отплевался… Никаких документов внутри дурацкой игрушки, понятное дело, не оказалось. Если не считать документом записку: «Поздравляю с Днем Дураков!»
«Интересно, что скажет по этому поводу КК?» – ошарашенно подумал Курильщик. И отправился в туалетную комнату, приводить себя в порядок.
Штаб-квартира ФБР, кабинет Балдера
Процесс шел по нарастающей. Мыслить логично и здраво с каждым часом становилось все труднее. Но Балдер очень старался. Получалось примерно так:
«Если это психотропы, то где меня могли ими накачать?.. Ну до чего же стройные ножки у этой Джулии… Подсунули с едой?.. Нет денег на ресторан – приглашу ее домой, сегодня же вечером… Когда же все началось?.. И вообще надо завязывать с этой работой… Когда я сидел в „Лобстере“, никаких дурных желаний не возникало – ни залезть под юбку к Элли, ни покурить после пива… Кстати, пивка пара бутылочек не помешает… Сгонять что ли Джулию?.. Опять я не о том… Неужели Терри в этом замешан?.. Подсыпал что-то в „Род-айлендское светлое“… Подожгу его шалман с четырех концов и засяду у выхода с пулеметом… Нет, Балдер, это опять не твоя мысль… Думай о деле, о деле, о деле…»
– Что с вами, мистер Балдер? – участливо спросила девушка. – У вас лицо… как бы лучше выразиться… какое-то кровожадное…
Балдер усилием воли загнал мысль о поджоге «Веселого лобстера» глубоко-глубоко в подсознание.
– Так лучше?
– Значительно. Вы размышляете над каким-то запутанным делом? Может, я сумею чем-то помочь?
«С чего я взял, что она за мной шпионит? – подумал Балдер. – Никак не может шпионить человек с таким открытым взглядом… С такими стройными ногами… С такой очаровательной короткой стрижкой… С такими белоснежными, ровными… А-а-а!!!»
– А-а-а!!! – подскочил на стуле Балдер. – Зубы!
Джулия испугано отшатнулась.
– Что с вами?!
– Неважно! Времени нет! Я расколол этот орешек! Выезжаем немедленно… нечего вам глотать архивную пыль. Получите боевое крещение. Оружие у вас с собой?
– Нам сказали, что практикантам не положено.
– Ерунда, я дам вам «парабеллум»…
Балдер торопливо порылся в ящике стола, отыскал в куче всякого хлама пистолет, протянул девушке.
– Нажимать вот здесь.
– Мистер Балдер, я чемпионка академии по пулевой стрельбе…
– Отлично. Там будет один такой здоровенный, в маске и белом халате. В него наповал не стреляйте, сначала допросим… Вперед, напарница!
Зуболечебный кабинет, 16:23
«Форд» спецагента Балдера завизжал тормозами и остановился. Покрышки прочертили асфальт черным следом. Балдер выскочил из машины, бросился к двери зуболечебного кабинета… Джулия не отставала.
Они опоздали. Поперек двери красовалась надпись масляной краской: ЗАКРЫТО. И всё. Ни слова: когда откроется заведение, почему закрылось…
Балдер зарычал. И с разбегу врезался в дверь плечом. Дверь устояла. Балдер повторил попытку – с тем же результатом.
– Отойдите, Джулия! Придется стрелять в замок!
– Подождите, мистер Балдер… Позвольте, я попробую…
Балдер оценивающе оглядел ее атлетичную фигуру.
– Попробуйте.
Джулия взялась за ручку, потянула. Дверь отворилась. Балдер смутился. Сказал просительно:
– Не обращайте внимания на мои неадекватные реакции… В этом заведении меня накачали какой-то психотропной гадостью… Или применили гипновнушение…
– Вот оно что…
– Пойдемте. Может, здесь еще найдется какой-нибудь след.
Там же, чуть позже
Увы, даже кончика следа обнаружить не удалось. И зубоврачебного оборудования, и других предметов обстановки, – не удалось. Шаги напарников гулким эхом отдавались в четырех абсолютно пустых комнатах.
– По-моему, мистер Балдер, этот псевдо-кабинет был оборудован с единственной целью: устроить вам ловушку. И я думаю… Что с вами, мистер Балдер?!
– Н-ничего… Все под контролем…
Балдер деревянными шагами подошел к окну, вцепился двумя руками в батарею парового отопления, – так, что побелели костяшки пальцев.
«Если она немедленно не уйдет, я наброшусь на нее прямо здесь… Разорву платье, и… Держись, Балдер, держись…»
Он заговорил быстро и глухо:
– Слушайте внимательно, Джули. Необходимо выяснить, кто арендовал помещение… Там наверняка все оформлено на подставных лиц… Надо размотать цепочку до конца… Я сам не смогу… Видите, что со мной творится… Придется вам… Скоро вернется Смалли – скажите ей, пусть немедленно приходит ко мне домой… У нее есть запасные ключи… А теперь – уходите! Уходите!! УХОДИТЕ!!!
Джулия Киллиан умела исполнять приказы. И пошагала к выходу, лишь один раз оглянувшись в дверях.
Квартира Фокса У. Балдера, пять часов спустя
Когда в замке скрежетнул ключ, а затем по паркету зацокали каблуки, спецагент Балдер неподвижно сжался в комок у стены.
Закрыв глаза, считал знакомые шаги: цок… цок… цок…
Пора! Он распрямился со скоростью атакующей кобры. Батарея затрещала, но выдержала. Наручники лязгнули, но тоже выдержали. Скрюченные пальцы спецагента не достали совсем чуть-чуть до горла женщины, стоявшей на середине комнаты. Балдер уже не помнил, как ее зовут. Но знал точно – он ненавидит ее давно и упорно. И убьет при первой возможности…
– Бедняга… – сочувственно протянула Смалли. – Досталось тебе… А с наручниками и батареей ты хорошо придумал, просто здорово…
Она говорила тихо, монотонно – а сама осторожно, бочком приближалась к напарнику, пряча за спиной готовый к инъекции шприц…
Балдер зарычал от бессильной злобы. И вновь попытался достать до горла ненавистной женщины.
Но у Смалли всегда была отличная реакция. Спецагент почувствовал, как что-то его кольнуло в предплечье, – и секунду спустя провалился в черную пустоту.
Штаб-квартира ФБР, медицинская лаборатория. Глубокая ночь
В лаборатории было тихо и пустынно. Смалли еще раз задумчиво просматривала кучу лежавших на столе документов: распечатки, выданные мудреными медицинскими приборами, рентгеноснимки, бланки с результатами анализов…
Балдер, ничего во всем этом не понимавший, рассеянно листал «Плейбой». В медицинских вопросах он полностью доверял напарнице.
Закончив с картинками, спецагент принялся за кроссворд – быстро, почти не задумываясь, вписывал слова в клеточки.
Смалли закончила изучение, глубоко вздохнула.
– Даже не знаю, Балдер, что тебе сказать…
– Не знаешь? Ну тогда скажи-ка мне извращение из девяти букв… Первая «и», пятая – «ф».
– Иксофилия… – машинально подсказала Смалли.
– Подходит! Вот что значит медицинское образование…
– Балдер… Я даже не знаю, как начать…
– Начни уж как-нибудь, – беззаботно откликнулся спецагент. Его самочувствие трудами Смалли значительно улучшилось, соответственно пошло в гору и настроение. – Интересный какой журнальчик… Надо бы подписаться.
– М-да… – протянула Смалли. – Раньше тебя больше интересовали фотографии летучих тарелок… Похоже, я достигла лишь частичного успеха.
– Мелочи, Смалли… Ты – гений медицины и чародейка психоанализа. Всё в порядке. Мне теперь совершенно не хочется схватить тебя за горло. И Джулию тоже не хочется… схватить… за что-нибудь…
Юная практикантка, кстати, исчезла из виду сразу после того, как рассталась со спецагентом в опустевшем кабинете лже-стоматологов. Смалли помчалась на квартиру Балдера, прочитав лежавшую на рабочем столе записку Джулии… Правда, час назад от девушки пришла «эсемеска»: ИДУ ПО СЛЕДУ. МЯСОРУБКА.
– Так что я в прежней боевой форме, – продолжал Балдер. – Разве что покурить немного тянет… Не страшно, пара сигарет в день не повредит.
Смалли вновь глубоко вздохнула.
– Всё не так просто, Балдер… Совершенно чуждые твоей психике желания никуда не исчезли. Просто у тебя в крови бродит сейчас сложный коктейль из психоделиков, подавляющий их. Пара часов без инъекции – и ты снова станешь неадекватен. Даже опасен.
Смалли опять вздохнула – в третий раз.
– Сделаешь еще инъекцию, что за проблема?
– Слишком долго так продолжаться не может. Если не устранить причину, необходимая доза будет расти и расти, возникнет химическая зависимость организма…
– Ты не способна устранить причину? Не верю!
– Рада, что ты столь высокого мнения о моих скромных способностях… – Смалли испустила уже два глубоких вздоха подряд. – Однако это я устранить не могу… В твоей крови я не обнаружила никаких остатков психотропной дряни. А регрессивный гипноз не выявил никаких следов враждебной суггестии… Все гораздо хуже…
– Да что же ты такое раскопала?! Говори уж!
Напарница долго молчала. Потом набрала побольше воздуха в легкие и выпалила:
– БАЛДЕР!!! У ТЕБЯ НЕТ МОЗГА!!!
Спецагент опешил, на мгновение лишившись дара речи. Затем сказал медленно и печально:
– Вот уж не ждал от тебя такого… Совсем не время для низкопробных шуточек…
Но Смалли, сообщив самое страшное, заговорила холодно и деловито:
– Смотри сам. Вот результаты ЭЭГ. Смотри, смотри…
Спецагент недоуменно повертел в руках распечатку.
– Ничего я в этом не понимаю… Похоже на пустые линейки для записи нот…
– То-то и оно… Альфа-ритмов нет… Бета-ритмов нет… Ничего нет! ВООБЩЕ НИЧЕГО!!! Ни малейших признаков мозговой деятельности.
– Отдай в ремонт энцефалограф… – посоветовал Балдер. – С медицинской техникой и не такое случается… Помнишь байку про отвертку в голове – на самом деле валявшуюся в корпусе рентгеноаппарата?
– Если бы всё так просто… Я ведь тоже поначалу заподозрила поломку. И тут же сделала ЭЭГ себе… Взгляни. Всё на месте, всё как положено…
Балдер с сомнением почесал затылок. Затем постучал согнутым пальцем по темени. Звук раздался ничуть не гулче обычного. Потом спецагент хлопнул себя ладонью по лбу.
– Как я мог позабыть! День Дураков! Но, Смалли, – уже изрядно за полночь, уже второе апреля… Тебе не кажется, что розыгрыш затянулся?
Там же. Позже
Неизвестно, что в конце концов убедило Балдера: абсолютно серьезное лицо напарницы, или последовательно выдвигаемые ею аргументы…
Но когда дело дошло до рентгенограмм черепа спецагента, непробиваемый скептицизм Балдера дал первую трещину.
– Ну хорошо… Допустим, в порядке бреда… Но как ты объяснишь, что я думаю, двигаюсь… Разговариваю тут с тобой на такие дебильные темы? Если там у меня (агент постучал пальцем по рентгеновскому снимку), как ты утверждаешь, некая однородная масса, совершенно ничего общего с мозгом не имеющая? И что это за масса, кстати?
– Я не уверена… Но, по-моему, силикон. Без трепанации точнее не определить…
– И думать не смей! Трепанация… Скажешь тоже… Но ты не ответила на первый вопрос.
– Не знаю… Есть лишь гипотеза… Посмотри. – Смалли тоже указала на снимок. – Вот твой мозжечок – вполне нормального вида и пребывающий на своем законном месте… А вот рядом с ним… Подумай – этот овальный силуэт ничего тебе не напоминает?
Балдер на вопрос не ответил. Набычился, посмотрел на Смалли тяжелым взглядом исподлобья. Процедил:
– Значит, я безмозглый… Значит, мозжечком думаю?!
– Балдер, Балдер, успокойся… По-моему, пора сделать тебе инъекцию…
– За безмозглого ответишь!!! – завопил спецагент, опрокидывая стол и бросаясь к Смалли.
Там же. Чуть позже
Через несколько минут диалог напарников продолжился в более спокойном тоне – хорошая реакция мисс Жутик вновь позволила ей с честью выйти из нелегкой ситуации.
– Ты права… – уныло говорил Балдер. – Точь-в-точь та фитюлька, что я нашел в лангусте… Микрочип… Наверняка инопланетного происхождения… И что, я этим думаю?
– Похоже, именно так. Ничего не поделаешь, Фокс. Не повезло… Не расстраивайся, бывает и хуже. У меня вот однажды рак случился, и со щитовидкой проблемы…
Она подсела к коллеге на подлокотник кресла, провела пальцами по каштановым кудрям, чуть тронутым сединой. Говорила еще и еще – ласковым, успокаивающим тоном…
Балдер ее не слышал. И не отвечал. Вообще никак и ни на что не реагировал. Взгляд его застыл, устремившись в никуда.
«А если в микрочипе кончилась батарейка? Именно сейчас?» – похолодела от страшной догадки Смалли.
Она помахала рукой перед глазами спецагента. Губы Балдера шевельнулись.
– Не дождутся, – сказал он мертвым голосом.
– Кто не дождется? И чего? – обрадованно спросила Смалли. Батарейка работает! Значит, не все потеряно, значит шансы есть…
– Они не дождутся… Они думают, что я сломаюсь… Что буду ползать на коленях, вымаливая свой мозг обратно. Не дождутся! Раз уж они пошли на такое – абсолютно ясно, что истина совсем рядом, даже в не шаге, даже не в полушаге – в считанных миллиметрах… И я ее узнаю!!!
Глаза спецагента горели столь хорошо знакомым Смалли фанатичным огнем. Она вздохнула. С мозгом или без, но Балдер остается Балдером…
Напарник продолжал бубнить и бубнить об истине – почти дословно повторяя раз за разом предыдущую тираду.
«Подвис… – догадалась Смалли. – Не иначе, чип глючит…»
Она встала, извлекла из лабораторного шкафа колбу со спиртом, плеснула немного в мензурку. Затем развела водой из-под крана и протянула получившийся коктейль Балдеру.
– И я ее узнаю!!! – возвестил спецагент и машинально осушил емкость. – Слушай, еще есть?