Страница:
– Адельхейд?
– Входи-входи!
Адельхейд Гейерстам в точности соответствует моему представлению о том, как должна выглядеть настоящая ведьма. Властность и чувственность неразрывно слились в ней. Губы ее блестят, а голубые и холодные глаза манят и магнетизируют.
Она живет в Лиллехаммере в своем «вороньем гнезде», обдуваемом всеми ветрами, с облупившейся белой краской, с садом с неухоженными яблонями, запущенными кустами смородины и горами удобрения, на которые давно никто не обращает внимания.
Она проводит меня через прихожую, где я вешаю пальто на крючок, в дом. Спрашивает, как я себя чувствую после поездки на поезде. В развевающихся одеждах, едва прикрывающих ее формы, она порхает впереди меня по коридору, который ведет в комнату, битком набитую африканскими барабанами, шкурами зебр, деревянными масками, копьями, перьями страуса и львиными когтями.
Адельхейд протягивает большую керамическую кружку с травяным чаем:
– Как я рада, что ты пришел. Давно пора! Общепризнанные науки никогда не понимали священной геометрии! Ты – первый профессор, пришедший ко мне.
Вместо того чтобы сказать, что я всего лишь ничтожный старший преподаватель, который пришел по личной нужде, я прихлебываю ее травяной чай, отдающий вкусом уличной травы с добавкой скончавшихся своей смертью комнатных цветов.
Адельхейд написала четыре раскритикованные книги по истории священной геометрии и влиянию оной на размещение скандинавских монастырей, церквей, захоронений и дворцов.
– По всей Скандинавии можно найти примеры священной геометрии. И тем не менее многие ученые рассматривают нашу науку как чистое суеверие. – Голос звучит горячо.
Когда она кладет свою руку на мою, ее жемчужный браслет и бижутерия погромыхивают. Если честно, то неожиданное прикосновение действует на меня.
Она продолжает, прежде чем я успеваю задать вопрос:
– Вдоль побережья Норвегии, от Ругаланна до Нурфьорда, возведено шестьдесят каменных крестов, которые доказывают влияние кельтов на христианизацию Норвегии в девятом – одиннадцатом веках. Ведь Олаф Святой пожал плоды из того, что раньше посеяли кельты. Как ты думаешь, местоположение этих каменных крестов, а некоторые из них достигают высоты трех-четырех метров, выбрано случайно?
– Я вообще не думал на эту тему.
– Проведи линию от монастыря Утстейн под Ставангером до Тёнсберга, а потом до Нидароса. Разве случайность, что эти две линии образуют угол девяносто градусов?
– Хм…
– Разве случайность, что орден цистерцианцев основал монастыри Люсе в 1146 году, Девы Марии на Главном острове в Осло-фьорде – в 1147, Мункебю в Тронхейме – в 1180 и Таура в Тронхеймс-фьорде – в 1207-м?
– Вряд ли.
– А разве случайность, что от монастыря монахов-августинцев Утстейн такое же расстояние до Осло, что и от монастыря Люсе? Что совершенно такое же расстояние в 275 километров отделяет монастырь Халснёй, основанный августинцами в 1163 году, от Тюнсберга и Тёнсберг от Утстейна?
– Мм…
– Все древние святыни Норвегии подчиняются математической логике, которая показывает, что наши предки использовали знания и вдохновение древних греков и египтян. И неужели же случайность, что священные города Берген, Тронхейм, Хамар и Тёнсберг на средневековых картах были размещены так, что получалась пентаграмма?
Я похолодел. Я ведь еще не рассказал Адельхейд, зачем пришел. И все же она предупредила мой вопрос.
– Мне не хочется пугать тебя и устраивать мелодраматические сцены, – говорю я, – но в Исландии одного священника убили из-за того, что я сейчас тебе покажу.
Я кладу перед ней копию «Кодекса Снорри».
– Это часть «Свитков Тингведлира»?
– Нет, этот текст носит название «Кодекс Снорри». Он привел нас к гроту около Тингведлира. Снорри сочинил последнюю часть, написанную латинскими буквами. А руны, вероятно, написаны за несколько сотен лет до него. Карты и магические символы были предположительно внесены в кодекс в промежутке между 1050 и 1250 годом.
Несколько секунд она обдумывает сказанное.
Со священным трепетом Адельхейд перелистывает страницы и изучает карты и символы.
– Анх! Пентаграмма! Но это же невероятно!
Я передаю вкратце содержание рунического текста и говорю, что текст или карты, вероятнее всего, имеют еще скрытый смысл.
– Вот здесь, – говорю я и перелистываю страницы, – карта Южной Норвегии. Хотя она и не полностью совпадает с данными современной географии, невозможно постигнуть, что кто-то был в состоянии создать такую точную карту за сотни лет до того, как картография стала настоящей наукой.
– Ты нашел на карте пентаграмму?
Я смотрю на нее, потом опускаю взгляд на карту.
– Пентаграмма и карта составляют единое целое, – объясняет она. – В качестве исходной точки надо взять священные города того времени. Нидарос, ныне Тронхейм. Бьёргвин, ныне Берген. Хамар. Тёнсберг.
Говоря это, она ставит на карте по маленькой точке у каждого из названных мест. Проводит линию от Бергена до Тронхейма. И от Бергена до Хамара, где Николас Брейкспир, ставший позже папой римским под именем Адриан IV, основал епископат примерно в 1150 году. Затем от Тронхейма до Тёнсберга, самого старого города Норвегии и политического центра в Средние века.
– Если бы тут было еще две линии, – говорит она, – то была бы пентаграмма.
– Но мне кажется, что на северо-западе нет никакого религиозного центра. – Я показываю на недостающую точку координат, которая находится где-то наверху.
– Не скажи. В этом районе находится немало мистических мест. Например, грот Доллстейн. Мой коллега, исследователь Харальд Соммерфельдт Бёлке, изучил связанные с ним легенды. Грот обращен к океану на высоте шестидесяти метров в скале на западной стороне острова Саннс-эй в провинции Мёре-ог-Румсдал. Если верить легенде, на этом острове король Артур возвел летнюю резиденцию. Так вот, как говорят, в гроте спрятано сокровище. Фактически там целых пять залов, или гротов, соединенных узкими туннелями. Длина пещер – сто восемьдесят метров, а в старину люди думали, что от пещеры есть ход под дном моря вплоть до самой Шотландии. Крестоносец Рагнвальд, ярл Оркнейский, который взял имя воспитанника Олафа Святого, Рагнвальда Племянника с Оркнейских островов, побывал в пещере в 1127 году в поисках сокровища, которое, как тогда считали, было спрятано в пещере.
Адельхейд проводит две последние линии. Сердце громко стучит. Как по волшебству, на карте Норвегии появляется пентаграмма.
Получается, что в строжайшей тайне кто-то, имевший познания о магии цифр, географии и геометрии, заложил в XII веке соборы в Нидаросе и в Хамаре, замок Тёнсберг и Бергенский собор.
– Лишь немногие сегодня знают, что значительное количество святых мест Скандинавии размещено в соответствии со строгими законами математики и геометрии, – говорит Адельхейд.
Она подходит к книжным полкам, вынимает один том и раскрывает на странице со сделанной с самолета фотографии погребальных курганов Старой Упсалы в Швеции.
– Видишь, курганы и находящиеся рядом церкви и замки, имеющие в своей основе круг, расположены относительно друг друга под определенным углом? – Она показывает на изображения ярко-красным ногтем.
В другой книге она открывает карту Борнхольма, датского острова в Балтийском море.
– Если наложить на остров пентаграмму, можно увидеть, что церкви, замки и все святыни тамплиеров располагаются на вершинах и линиях пентаграммы. – Она вынимает еще одну книгу. – Исландцы Эйнар Паульссон и Эйнар Биргиссон документально доказали, что большие усадьбы, церкви и важные поселения, начиная со времени создания «Книги о занятии земли» в 1688 году, строились в соответствии со священными геометрическими принципами. Представь себе колесо, символизирующее горизонт и созвездия зодиака на небе. Спицы в этом колесе стали именовать, исходя из движения солнца, а все вместе представляет собой космическую карту, которая показывает, что исландцы, совершенно очевидно, имели обширные познания в египетской космологии.
Я пригубил травяной чай, он почти остыл.
Адельхейд нашла на полке еще несколько книг:
– Такие же образцы и загадки ты найдешь и здесь, в Норвегии. Исследования Бодвара Шеллерупа и Харальда Соммерфельдта Бёлке, которые описали свои находки в увлекательных книгах, подтверждают, сколь распространенной была священная геометрия в Норвегии в прошлом. Не забудь, что викинги далеко не только кровожадные насильники. Они были глубоко верующими и ищущими людьми. И они высоко ценили симметрию и гармонию в жизни. Посмотри только на форму прекрасных судов викингов. Посмотри на рунические знаки. Когда викинги хотели построить на местности какие-либо важные сооружения, они соблюдали геометрию священных линий и форм.
– Но ведь в конечном счете это всего лишь какой-то сумбур из черточек и координат, – говорю я и показываю на карту.
– Думаю, более точное указание места прячется в тексте. Возможно, в зашифрованном виде.
В полной растерянности я смотрю на текст. Я его просматривал столько раз, что не могу даже вообразить, будто в нем есть скрытые коды, которые я еще не обнаружил.
7
8
9
10
– Входи-входи!
Адельхейд Гейерстам в точности соответствует моему представлению о том, как должна выглядеть настоящая ведьма. Властность и чувственность неразрывно слились в ней. Губы ее блестят, а голубые и холодные глаза манят и магнетизируют.
Она живет в Лиллехаммере в своем «вороньем гнезде», обдуваемом всеми ветрами, с облупившейся белой краской, с садом с неухоженными яблонями, запущенными кустами смородины и горами удобрения, на которые давно никто не обращает внимания.
Она проводит меня через прихожую, где я вешаю пальто на крючок, в дом. Спрашивает, как я себя чувствую после поездки на поезде. В развевающихся одеждах, едва прикрывающих ее формы, она порхает впереди меня по коридору, который ведет в комнату, битком набитую африканскими барабанами, шкурами зебр, деревянными масками, копьями, перьями страуса и львиными когтями.
Адельхейд протягивает большую керамическую кружку с травяным чаем:
– Как я рада, что ты пришел. Давно пора! Общепризнанные науки никогда не понимали священной геометрии! Ты – первый профессор, пришедший ко мне.
Вместо того чтобы сказать, что я всего лишь ничтожный старший преподаватель, который пришел по личной нужде, я прихлебываю ее травяной чай, отдающий вкусом уличной травы с добавкой скончавшихся своей смертью комнатных цветов.
Адельхейд написала четыре раскритикованные книги по истории священной геометрии и влиянию оной на размещение скандинавских монастырей, церквей, захоронений и дворцов.
– По всей Скандинавии можно найти примеры священной геометрии. И тем не менее многие ученые рассматривают нашу науку как чистое суеверие. – Голос звучит горячо.
Когда она кладет свою руку на мою, ее жемчужный браслет и бижутерия погромыхивают. Если честно, то неожиданное прикосновение действует на меня.
Она продолжает, прежде чем я успеваю задать вопрос:
– Вдоль побережья Норвегии, от Ругаланна до Нурфьорда, возведено шестьдесят каменных крестов, которые доказывают влияние кельтов на христианизацию Норвегии в девятом – одиннадцатом веках. Ведь Олаф Святой пожал плоды из того, что раньше посеяли кельты. Как ты думаешь, местоположение этих каменных крестов, а некоторые из них достигают высоты трех-четырех метров, выбрано случайно?
– Я вообще не думал на эту тему.
– Проведи линию от монастыря Утстейн под Ставангером до Тёнсберга, а потом до Нидароса. Разве случайность, что эти две линии образуют угол девяносто градусов?
– Хм…
– Разве случайность, что орден цистерцианцев основал монастыри Люсе в 1146 году, Девы Марии на Главном острове в Осло-фьорде – в 1147, Мункебю в Тронхейме – в 1180 и Таура в Тронхеймс-фьорде – в 1207-м?
– Вряд ли.
– А разве случайность, что от монастыря монахов-августинцев Утстейн такое же расстояние до Осло, что и от монастыря Люсе? Что совершенно такое же расстояние в 275 километров отделяет монастырь Халснёй, основанный августинцами в 1163 году, от Тюнсберга и Тёнсберг от Утстейна?
– Мм…
– Все древние святыни Норвегии подчиняются математической логике, которая показывает, что наши предки использовали знания и вдохновение древних греков и египтян. И неужели же случайность, что священные города Берген, Тронхейм, Хамар и Тёнсберг на средневековых картах были размещены так, что получалась пентаграмма?
Я похолодел. Я ведь еще не рассказал Адельхейд, зачем пришел. И все же она предупредила мой вопрос.
– Мне не хочется пугать тебя и устраивать мелодраматические сцены, – говорю я, – но в Исландии одного священника убили из-за того, что я сейчас тебе покажу.
Я кладу перед ней копию «Кодекса Снорри».
– Это часть «Свитков Тингведлира»?
– Нет, этот текст носит название «Кодекс Снорри». Он привел нас к гроту около Тингведлира. Снорри сочинил последнюю часть, написанную латинскими буквами. А руны, вероятно, написаны за несколько сотен лет до него. Карты и магические символы были предположительно внесены в кодекс в промежутке между 1050 и 1250 годом.
Несколько секунд она обдумывает сказанное.
Со священным трепетом Адельхейд перелистывает страницы и изучает карты и символы.
– Анх! Пентаграмма! Но это же невероятно!
Я передаю вкратце содержание рунического текста и говорю, что текст или карты, вероятнее всего, имеют еще скрытый смысл.
– Вот здесь, – говорю я и перелистываю страницы, – карта Южной Норвегии. Хотя она и не полностью совпадает с данными современной географии, невозможно постигнуть, что кто-то был в состоянии создать такую точную карту за сотни лет до того, как картография стала настоящей наукой.
– Ты нашел на карте пентаграмму?
Я смотрю на нее, потом опускаю взгляд на карту.
– Пентаграмма и карта составляют единое целое, – объясняет она. – В качестве исходной точки надо взять священные города того времени. Нидарос, ныне Тронхейм. Бьёргвин, ныне Берген. Хамар. Тёнсберг.
Говоря это, она ставит на карте по маленькой точке у каждого из названных мест. Проводит линию от Бергена до Тронхейма. И от Бергена до Хамара, где Николас Брейкспир, ставший позже папой римским под именем Адриан IV, основал епископат примерно в 1150 году. Затем от Тронхейма до Тёнсберга, самого старого города Норвегии и политического центра в Средние века.
– Если бы тут было еще две линии, – говорит она, – то была бы пентаграмма.
– Но мне кажется, что на северо-западе нет никакого религиозного центра. – Я показываю на недостающую точку координат, которая находится где-то наверху.
– Не скажи. В этом районе находится немало мистических мест. Например, грот Доллстейн. Мой коллега, исследователь Харальд Соммерфельдт Бёлке, изучил связанные с ним легенды. Грот обращен к океану на высоте шестидесяти метров в скале на западной стороне острова Саннс-эй в провинции Мёре-ог-Румсдал. Если верить легенде, на этом острове король Артур возвел летнюю резиденцию. Так вот, как говорят, в гроте спрятано сокровище. Фактически там целых пять залов, или гротов, соединенных узкими туннелями. Длина пещер – сто восемьдесят метров, а в старину люди думали, что от пещеры есть ход под дном моря вплоть до самой Шотландии. Крестоносец Рагнвальд, ярл Оркнейский, который взял имя воспитанника Олафа Святого, Рагнвальда Племянника с Оркнейских островов, побывал в пещере в 1127 году в поисках сокровища, которое, как тогда считали, было спрятано в пещере.
Адельхейд проводит две последние линии. Сердце громко стучит. Как по волшебству, на карте Норвегии появляется пентаграмма.
Получается, что в строжайшей тайне кто-то, имевший познания о магии цифр, географии и геометрии, заложил в XII веке соборы в Нидаросе и в Хамаре, замок Тёнсберг и Бергенский собор.
– Лишь немногие сегодня знают, что значительное количество святых мест Скандинавии размещено в соответствии со строгими законами математики и геометрии, – говорит Адельхейд.
Она подходит к книжным полкам, вынимает один том и раскрывает на странице со сделанной с самолета фотографии погребальных курганов Старой Упсалы в Швеции.
– Видишь, курганы и находящиеся рядом церкви и замки, имеющие в своей основе круг, расположены относительно друг друга под определенным углом? – Она показывает на изображения ярко-красным ногтем.
В другой книге она открывает карту Борнхольма, датского острова в Балтийском море.
– Если наложить на остров пентаграмму, можно увидеть, что церкви, замки и все святыни тамплиеров располагаются на вершинах и линиях пентаграммы. – Она вынимает еще одну книгу. – Исландцы Эйнар Паульссон и Эйнар Биргиссон документально доказали, что большие усадьбы, церкви и важные поселения, начиная со времени создания «Книги о занятии земли» в 1688 году, строились в соответствии со священными геометрическими принципами. Представь себе колесо, символизирующее горизонт и созвездия зодиака на небе. Спицы в этом колесе стали именовать, исходя из движения солнца, а все вместе представляет собой космическую карту, которая показывает, что исландцы, совершенно очевидно, имели обширные познания в египетской космологии.
Я пригубил травяной чай, он почти остыл.
Адельхейд нашла на полке еще несколько книг:
– Такие же образцы и загадки ты найдешь и здесь, в Норвегии. Исследования Бодвара Шеллерупа и Харальда Соммерфельдта Бёлке, которые описали свои находки в увлекательных книгах, подтверждают, сколь распространенной была священная геометрия в Норвегии в прошлом. Не забудь, что викинги далеко не только кровожадные насильники. Они были глубоко верующими и ищущими людьми. И они высоко ценили симметрию и гармонию в жизни. Посмотри только на форму прекрасных судов викингов. Посмотри на рунические знаки. Когда викинги хотели построить на местности какие-либо важные сооружения, они соблюдали геометрию священных линий и форм.
– Но ведь в конечном счете это всего лишь какой-то сумбур из черточек и координат, – говорю я и показываю на карту.
– Думаю, более точное указание места прячется в тексте. Возможно, в зашифрованном виде.
В полной растерянности я смотрю на текст. Я его просматривал столько раз, что не могу даже вообразить, будто в нем есть скрытые коды, которые я еще не обнаружил.
7
Уже в поезде по дороге в Осло я вижу на мобильном телефоне восемь пропущенных вызовов и четыре голосовых сообщения. У меня обычно выключен звуковой сигнал. Мне не хочется становиться рабом мобильных телефонов.
Все вызовы с одного и того же номера. От Рагнхиль.
Когда я звоню, то слышу искренний вздох облегчения.
– Бьорн, куда же ты пропал?
– Что-нибудь случилось?
– Мне надо с тобой поговорить. Немедленно. Где ты?
– Еду в Осло.
– Мы тебя встретим.
В полицейском управлении района Грёнланн Рагнхиль ждет меня, морщины на лбу демонстрируют ее озабоченность.
– Мы идентифицировали одного из арабов, – говорит она, сидя за столом и протягивая мне фото, снятое камерой наблюдения в Исландии. Ногтем указательного пальца Рагнхиль тычет в изображение гиганта.
– Это он сломал мне палец.
– Охотно верю. В Интерполе на него целая библиотека. Его полное имя Хассан ибн Аби Хаким.
– Хассан…
Она перекидывает на мою сторону стола пачку фотографий Хассана. На многих он в военной форме. На других одет в эксклюзивного покроя костюмы, которые сшиты, чтобы вместить его колоссальную мышечную массу.
На черно-белой фотографии Хассан возвышается – с гордой улыбкой – над огромной братской могилой.
– Он иракец. – Рагнхиль протягивает мне перевод информации, присланной из Интерпола.
Я пытаюсь скрыть ужас под наигранным равнодушием.
Капитулировать мне даже не приходит в голову. Наоборот, во мне растет упрямое желание одолеть своих противников в бою. Одолеть тех, кто очевидно сильнее. Одолеть палача по имени Хассан. Я упрям как осел. Человек здравого ума, вероятно, уже сдался бы. Но я? Ни за что! Глубоко внутри меня сидит, ссутулившись, какой-то упрямец, который страшно любит добиваться ответов на заданные вопросы и готов разобрать все часы на свете, лишь бы выяснить, что собой представляет время. Любопытство и упрямство владеют мной сильнее, чем испуг.
Рагнхиль смотрит на меня так, как когда-то смотрела мама.
– Будь осторожен, Бьорн, – говорит она.
Мне выдают «тревожную кнопку».
Несколько дней меня будет сопровождать мой личный телохранитель – полицейский с наушником в одном ухе, в солнцезащитных очках и с настороженным взглядом.
Кроме того, мне вернули компьютер. Программы, которые Хассан и его люди каким-то образом инсталлировали, таким же странным образом сами себя уничтожили или же сделались невидимыми среди прочих программ. Единственное, что удалось установить, – это то, что компьютер был в контакте с сервером в Карибском регионе, который, в свою очередь, имеет связь с сервером в Абу-Даби.
Все вызовы с одного и того же номера. От Рагнхиль.
Когда я звоню, то слышу искренний вздох облегчения.
– Бьорн, куда же ты пропал?
– Что-нибудь случилось?
– Мне надо с тобой поговорить. Немедленно. Где ты?
– Еду в Осло.
– Мы тебя встретим.
В полицейском управлении района Грёнланн Рагнхиль ждет меня, морщины на лбу демонстрируют ее озабоченность.
– Мы идентифицировали одного из арабов, – говорит она, сидя за столом и протягивая мне фото, снятое камерой наблюдения в Исландии. Ногтем указательного пальца Рагнхиль тычет в изображение гиганта.
– Это он сломал мне палец.
– Охотно верю. В Интерполе на него целая библиотека. Его полное имя Хассан ибн Аби Хаким.
– Хассан…
Она перекидывает на мою сторону стола пачку фотографий Хассана. На многих он в военной форме. На других одет в эксклюзивного покроя костюмы, которые сшиты, чтобы вместить его колоссальную мышечную массу.
На черно-белой фотографии Хассан возвышается – с гордой улыбкой – над огромной братской могилой.
– Он иракец. – Рагнхиль протягивает мне перевод информации, присланной из Интерпола.
** ИНТЕРПОЛ **– Теперь мы, по крайней мере, знаем, кто он, – говорю я.
** Радиограмма **
Номер радиограммы: 7562
Отправитель: ЛИОН
Время: 14:13:48
От: I-247-G° 14
Дата: 2007–11–17 14:13:48
Номер: SN Дата: 17/11/07
Срочность: СРОЧНО
Куда: НОРВЕГИЯ, ОСЛО
Тема: Ответ на 17/11/07 GD/VG/OKK
СЕКРЕТНОЕ СООБЩЕНИЕ № 26/11 ОТНОСИТЕЛЬНО: Хассан ибн Аби Хаким
Имя объекта: Хассан ибн Аби Хаким
Возможные уменьшительные имена: Неизвестны
Дата рождения: Неизвестна
Год рождения: 1963
Место жительства: Неизвестно
С 1985 по 2003 год Хассан ибн Аби Хаким – офицер Республиканской армии Саддама Хусейна, с 1992-го – офицер Специальной республиканской гвардии Ирака, также известной как «Золотая гвардия».
В период 1986–1989 годов принимал участие в операции «Аль-Анфаль», в ходе которой были разрушены несколько тысяч курдских деревень, уничтожены, в частности с использованием химического оружия, несколько сотен тысяч курдов.
Объект был одним из руководителей военной операции 1988 года. В ходе этой операции была проведена газовая атака на курдский город Халабья, в результате которой погибло около 5000 человек.
По данным ЦРУ, объект был одним из руководителей операции «Аль-Анфаль», направленной на уничтожение курдского народа.
МИ-5 считает, что он, будучи офицером Республиканской гвардии, лично уничтожил от 3000 до 4000 человек.
С 2003 года объект зарабатывает на жизнь в качестве «свободного военного советника» с базой в Абу-Даби. На практике предположительно выступает в роли наемного убийцы.
По данным французской разведки, начиная с 2006 года объект работает на неустановленного работодателя в Саудовской Аравии.
Израильская разведка МОССАД, несмотря на неоднократные попытки, не сумела подтвердить личность работодателя объекта, которым предположительно является шейх Ибрагим аль-Джамиль ибн Закийи ибн Абдулазиз аль-Филастини.
Я пытаюсь скрыть ужас под наигранным равнодушием.
Капитулировать мне даже не приходит в голову. Наоборот, во мне растет упрямое желание одолеть своих противников в бою. Одолеть тех, кто очевидно сильнее. Одолеть палача по имени Хассан. Я упрям как осел. Человек здравого ума, вероятно, уже сдался бы. Но я? Ни за что! Глубоко внутри меня сидит, ссутулившись, какой-то упрямец, который страшно любит добиваться ответов на заданные вопросы и готов разобрать все часы на свете, лишь бы выяснить, что собой представляет время. Любопытство и упрямство владеют мной сильнее, чем испуг.
Рагнхиль смотрит на меня так, как когда-то смотрела мама.
– Будь осторожен, Бьорн, – говорит она.
Мне выдают «тревожную кнопку».
Несколько дней меня будет сопровождать мой личный телохранитель – полицейский с наушником в одном ухе, в солнцезащитных очках и с настороженным взглядом.
Кроме того, мне вернули компьютер. Программы, которые Хассан и его люди каким-то образом инсталлировали, таким же странным образом сами себя уничтожили или же сделались невидимыми среди прочих программ. Единственное, что удалось установить, – это то, что компьютер был в контакте с сервером в Карибском регионе, который, в свою очередь, имеет связь с сервером в Абу-Даби.
8
В университете я занимаю кабинет коллеги, который сейчас находится в отпуске. Телохранитель сидит на стуле в коридоре и читает газету «Верденс Ганг», томясь в ожидании появления посланников Республиканской гвардии.
А я тем временем звоню Трайну в Исландию.
По голосу я слышу, что его что-то мучит. Он пытается подобрать слова, которые представили бы его не в слишком плохом свете. Говорит, что ощущает за собой слежку. Кто-то постоянно наблюдает за ним, перелистывает его бумаги, когда он уходит по делам, рыщет по дому в его отсутствие. Он говорит об этом со смехом, но тем самым еще больше убеждает меня в том, что Трайн беспокоится, не буду ли я о нем плохо думать.
Я рассказываю о Хассане. О полицейском, сидящем в коридоре и охраняющем меня. Обо всем, что случилось после моего возвращения в Норвегию. И я прошу его позвонить в полицию.
– Они охотятся за нами, Трайн, – говорю я.
Звук такой, будто он попытался проглотить целиком яйцо.
– Вообще-то, я надеялся, что это только мои фантазии.
– «Свитки Тингведлира» в надежном месте?
– Да. Мы их переместили в…
– Стоп! Ничего не говори.
– Но…
– Телефон, возможно, прослушивается.
Он замолкает. Надолго.
В конце мы договариваемся, что я перезвоню ему по телефону одного из его коллег с другого телефона в моем институте.
На более надежной линии Трайн рассказывает, что ученые из Института Аурни Магнуссона перевезли «Свитки Тингведлира» в лабораторию на выставке древних рукописей в Доме культуры в центре Рейкьявика, причем на всякий случай сообщили, что там будет проходить реставрация фолианта XV века Codex Flatöiensis («Книги с Плоского острова»).
Голос Трайна дрожит от гордости – он осуществил операцию прикрытия: в главном зале Института Аурни Магнуссона в обстановке величайшей секретности четыре студента-археолога работают над копией XVIII века «Круга земного» Снорри Стурлусона.
– Твои сотрудники уже обнаружили что-нибудь новое относительно «Свитков Тингведлира»? – спрашиваю я.
– На первый взгляд это список Библии.
– Что значит «на первый взгляд»?
– Ну, – помедлил он, – в одной колонке помещен текст на коптском языке. Другая колонка написана на древнем варианте иврита, который называют классическим, или библейским, ивритом. Перевод на коптский язык расположен рядом с оригиналом, написанным на иврите. На древнем иврите написан Ветхий Завет. Язык этот не очень отличается от современного иврита. Есть небольшие различия в грамматике, и стиль в прежние века был более архаичным.
– Но верно ли, что это список Библии?
– Переводчики пока в растерянности. Вероятно, это альтернативный манускрипт. Части текста представляют собой копию книг Моисея. Другие фрагменты совершенно неизвестны. Мы еще не очень далеко продвинулись в переводе. Пока что мы сделали пробные переводы из разных мест документа.
– И что?
– Если честно, я не знаю, что и думать. Возможно, все это совершеннейшая чепуха. Либо шутка монаха-еретика или переписчика, который позволил себе вольности при переписывании Библии. И даже если текст окажется неточным переводом книг Моисея, я не знаю, что об этом думать.
– Почему?
– Если бы список был на тысячу лет старше, мы имели бы в руках мировую сенсацию. Septuagintaen — дохристианский перевод Ветхого Завета – был написан в Александрии в Египте между III и II веком до Рождества Христова. Codex Vaticanus («Ватиканский кодекс») – один из старейших сохранившихся манускриптов с текстом Библии – относится к IV веку после Рождества Христова. Вариант Библии Codex Sinaiticus («Синайский кодекс») был скопирован между 330 и 350 годом. Vulgata («Вульгата») – первый авторизованный Римско-католической церковью перевод Библии на латинский язык – была написана около 400 года. «Свитки Тингведлира», Бьорн, были скопированы в эпоху викингов. А копия Библии XI века, как ты сам понимаешь, имеет чисто научный интерес, не более того. Такие, как ты и я, могут сидеть над ним и заниматься исследованиями в течение долгих лет, но нельзя забывать, что этот список был сделан с того, что к моменту его появления уже существовало тысячу лет. Кроме ученых, «Свитки Тингведлира» больше ни для кого не представляют интереса. Тем более непонятно, почему Снорри спрятал эту копию в пещере Тингведлира.
– Вопрос состоит в том, что это был за оригинал, положенный в основу этих свитков?
– А вот этого-то мы никогда не узнаем.
Я рассказываю ему о визите к Адельхейд. Мы несколько минут заняты обсуждением священной геометрии. Наши аргументы возвращают нас к египтологии и мифологии. Эта связь увеличивает сумятицу. Какое отношение Египет имеет к истории норвежских викингов и к Снорри? Думая о Египте, я представляю себе Клеопатру в тени пирамид. Но когда Клеопатра вошла в мировую историю со своими соблазнительными глазами, пирамидам в Гизе было уже 2500 лет, а Египет как великая держава находился на последнем издыхании. Создание Египетского государства состоялось на 5000 лет раньше. В течение трех тысяч лет Египтом правили фараоны, чьи имена давно забыты, и те могущественные цари, чьи имена до сих пор у всех на устах: Вазнер, Ири-Хор, Ква-а, Хотепсехемви, Хаба, Хеопс, Ментухотеп, Хамосе, Аменхотеп, Тутмос, Хатшепсут, Рамзес, Сети, Ксеркс… Вожди и полубоги своего времени. Но Древний Египет фараонов исчез незадолго до рождения Христа. Приемный сын Юлия Цезаря Октавиан вторгся в Египет в 30 году до Рождества Христова. Клеопатра покончила жизнь самоубийством. В том же году последний египетский фараон, семнадцатилетний сын Клеопатры Цезарион, был казнен. С этого момента страной управляли иностранцы. В середине VII века в Египет вторглись арабы-мусульмане, вытеснившие отсюда византийцев и персов. В эпоху викингов Египет был исламским халифатом.
А я тем временем звоню Трайну в Исландию.
По голосу я слышу, что его что-то мучит. Он пытается подобрать слова, которые представили бы его не в слишком плохом свете. Говорит, что ощущает за собой слежку. Кто-то постоянно наблюдает за ним, перелистывает его бумаги, когда он уходит по делам, рыщет по дому в его отсутствие. Он говорит об этом со смехом, но тем самым еще больше убеждает меня в том, что Трайн беспокоится, не буду ли я о нем плохо думать.
Я рассказываю о Хассане. О полицейском, сидящем в коридоре и охраняющем меня. Обо всем, что случилось после моего возвращения в Норвегию. И я прошу его позвонить в полицию.
– Они охотятся за нами, Трайн, – говорю я.
Звук такой, будто он попытался проглотить целиком яйцо.
– Вообще-то, я надеялся, что это только мои фантазии.
– «Свитки Тингведлира» в надежном месте?
– Да. Мы их переместили в…
– Стоп! Ничего не говори.
– Но…
– Телефон, возможно, прослушивается.
Он замолкает. Надолго.
В конце мы договариваемся, что я перезвоню ему по телефону одного из его коллег с другого телефона в моем институте.
На более надежной линии Трайн рассказывает, что ученые из Института Аурни Магнуссона перевезли «Свитки Тингведлира» в лабораторию на выставке древних рукописей в Доме культуры в центре Рейкьявика, причем на всякий случай сообщили, что там будет проходить реставрация фолианта XV века Codex Flatöiensis («Книги с Плоского острова»).
Голос Трайна дрожит от гордости – он осуществил операцию прикрытия: в главном зале Института Аурни Магнуссона в обстановке величайшей секретности четыре студента-археолога работают над копией XVIII века «Круга земного» Снорри Стурлусона.
– Твои сотрудники уже обнаружили что-нибудь новое относительно «Свитков Тингведлира»? – спрашиваю я.
– На первый взгляд это список Библии.
– Что значит «на первый взгляд»?
– Ну, – помедлил он, – в одной колонке помещен текст на коптском языке. Другая колонка написана на древнем варианте иврита, который называют классическим, или библейским, ивритом. Перевод на коптский язык расположен рядом с оригиналом, написанным на иврите. На древнем иврите написан Ветхий Завет. Язык этот не очень отличается от современного иврита. Есть небольшие различия в грамматике, и стиль в прежние века был более архаичным.
– Но верно ли, что это список Библии?
– Переводчики пока в растерянности. Вероятно, это альтернативный манускрипт. Части текста представляют собой копию книг Моисея. Другие фрагменты совершенно неизвестны. Мы еще не очень далеко продвинулись в переводе. Пока что мы сделали пробные переводы из разных мест документа.
– И что?
– Если честно, я не знаю, что и думать. Возможно, все это совершеннейшая чепуха. Либо шутка монаха-еретика или переписчика, который позволил себе вольности при переписывании Библии. И даже если текст окажется неточным переводом книг Моисея, я не знаю, что об этом думать.
– Почему?
– Если бы список был на тысячу лет старше, мы имели бы в руках мировую сенсацию. Septuagintaen — дохристианский перевод Ветхого Завета – был написан в Александрии в Египте между III и II веком до Рождества Христова. Codex Vaticanus («Ватиканский кодекс») – один из старейших сохранившихся манускриптов с текстом Библии – относится к IV веку после Рождества Христова. Вариант Библии Codex Sinaiticus («Синайский кодекс») был скопирован между 330 и 350 годом. Vulgata («Вульгата») – первый авторизованный Римско-католической церковью перевод Библии на латинский язык – была написана около 400 года. «Свитки Тингведлира», Бьорн, были скопированы в эпоху викингов. А копия Библии XI века, как ты сам понимаешь, имеет чисто научный интерес, не более того. Такие, как ты и я, могут сидеть над ним и заниматься исследованиями в течение долгих лет, но нельзя забывать, что этот список был сделан с того, что к моменту его появления уже существовало тысячу лет. Кроме ученых, «Свитки Тингведлира» больше ни для кого не представляют интереса. Тем более непонятно, почему Снорри спрятал эту копию в пещере Тингведлира.
– Вопрос состоит в том, что это был за оригинал, положенный в основу этих свитков?
– А вот этого-то мы никогда не узнаем.
Я рассказываю ему о визите к Адельхейд. Мы несколько минут заняты обсуждением священной геометрии. Наши аргументы возвращают нас к египтологии и мифологии. Эта связь увеличивает сумятицу. Какое отношение Египет имеет к истории норвежских викингов и к Снорри? Думая о Египте, я представляю себе Клеопатру в тени пирамид. Но когда Клеопатра вошла в мировую историю со своими соблазнительными глазами, пирамидам в Гизе было уже 2500 лет, а Египет как великая держава находился на последнем издыхании. Создание Египетского государства состоялось на 5000 лет раньше. В течение трех тысяч лет Египтом правили фараоны, чьи имена давно забыты, и те могущественные цари, чьи имена до сих пор у всех на устах: Вазнер, Ири-Хор, Ква-а, Хотепсехемви, Хаба, Хеопс, Ментухотеп, Хамосе, Аменхотеп, Тутмос, Хатшепсут, Рамзес, Сети, Ксеркс… Вожди и полубоги своего времени. Но Древний Египет фараонов исчез незадолго до рождения Христа. Приемный сын Юлия Цезаря Октавиан вторгся в Египет в 30 году до Рождества Христова. Клеопатра покончила жизнь самоубийством. В том же году последний египетский фараон, семнадцатилетний сын Клеопатры Цезарион, был казнен. С этого момента страной управляли иностранцы. В середине VII века в Египет вторглись арабы-мусульмане, вытеснившие отсюда византийцев и персов. В эпоху викингов Египет был исламским халифатом.
9
Все последующие дни я тщательно штудирую текст Снорри в поисках кода или хотя бы намека на то, о чем говорила Адельхейд. Но ничего не нахожу.
Меня лишили моего телохранителя, официально по причине «экономии ресурсов» и «оценки степени опасности», но, скорее всего, только для того, чтобы этот бедняга не помер от скуки.
Утром я покидаю квартиру Терье и отправляюсь в свой временный кабинет через подвальные помещения, неиспользуемые лестничные клетки и коридоры на чужих этажах.
Я слышу в своем телефоне какое-то потрескивание, мне приходят загадочные сообщения, и я внушаю себе, что это устанавливаются шпионские программы, которые будут фиксировать мое местоположение, а также все, что я ввожу в компьютер, и все, что я ем на завтрак.
Я безуспешно пытаюсь забыть о своих преследователях и сосредоточиться на работе.
Терье и Адельхейд помогли мне понять, что надо искать. И каким именно образом делать это. Остальное – терпение и полет фантазии.
Бóльшую часть времени я трачу на соединение букв в разных комбинациях и чтение текста вертикально, горизонтально, по диагонали и справа налево.
Я абсолютно уверен: решение прячется где-то здесь, среди мириадов букв и значков.
Меня лишили моего телохранителя, официально по причине «экономии ресурсов» и «оценки степени опасности», но, скорее всего, только для того, чтобы этот бедняга не помер от скуки.
Утром я покидаю квартиру Терье и отправляюсь в свой временный кабинет через подвальные помещения, неиспользуемые лестничные клетки и коридоры на чужих этажах.
Я слышу в своем телефоне какое-то потрескивание, мне приходят загадочные сообщения, и я внушаю себе, что это устанавливаются шпионские программы, которые будут фиксировать мое местоположение, а также все, что я ввожу в компьютер, и все, что я ем на завтрак.
Я безуспешно пытаюсь забыть о своих преследователях и сосредоточиться на работе.
Терье и Адельхейд помогли мне понять, что надо искать. И каким именно образом делать это. Остальное – терпение и полет фантазии.
Бóльшую часть времени я трачу на соединение букв в разных комбинациях и чтение текста вертикально, горизонтально, по диагонали и справа налево.
Я абсолютно уверен: решение прячется где-то здесь, среди мириадов букв и значков.
10
Решение приходит ко мне рано утром в понедельник.
Капли дождя стекают по окну моего кабинета, образуя сетку. Кажется, что в голове у меня промокшая под этим дождем вата.
Именно в этом состоянии расслабленности я делаю открытие.
Больше всего меня раздражает – и по виду, и по содержанию – часть теста Снорри рядом с греческими буквами альфа и омега, которые он написал очень крупно красными чернилами. Между этими буквами помещено весьма туманное высказвание о жизни и смерти. И поскольку эта часть раздражает меня больше всего, я трачу на этот фрагмент больше всего времени. Греческие буквы Α и Ω начинают и завершают кусок хорошо читаемого, но по смыслу совершенно бессодержательного текста. Альфа и омега обозначают начало и конец. Если буквы Α и Ω говорят о начале и конце сообщения, я должен сосредоточить свои поиски на этой ограниченной площади текста. Здесь сотни знаков, но некоторые начертаны немного толще других.
Я смотрю на первые и на последние буквы в тех строчках, которые расположены между альфой и омегой. И вдруг прочитываю под знаком Α в левых крайних буквах, а над знаком Ω – в правых крайних буквах два географических названия и еще одно слово.
Если перейти с древнескандинавского языка на современный норвежский, то первая часть ребуса выглядит следующим образом:
Под знаком Α крайние левые буквы каждой строчки образуют слово DØSO – ДЁСО и следующее за ним слово KORS – КРЕСТ.
Точно так же я прочитываю название RØYKENES – РЁЙКЕНЕС, составленное из последних букв каждой строчки над знаком Ω.
В энциклопедии я тут же нахожу, что Дёсо – населенный пункт рядом с городком Ос в Хордаланне, в трех милях к югу от Бергена. Название произошло от слова dys – могильник, связанного, в свою очередь, с древними каменными курганами-могильниками, которым вот уже полторы тысячи лет. Они до сих пор сохранились в этих местах. Я нахожу карту. Рёйкенес – название места, где кончалась монашеская дорога в нескольких километрах от Дёсо.
Монашеская дорога?
Напряженно смотрю на карту.
Ставлю точку на Дёсо, другую – на Рёйкенесе и провожу вертикальную черту.
Крест.
Неужели Снорри хочет сказать, что теперь, используя получившуюся линию, надо дорисовать крест?
Я провожу горизонтальную линию креста. Правый конец оказывается в лесу.
Левый попадает… в монастырь Люсе!
Этот старинный монастырь цистерцианцев, о котором ходит много легенд, прекратил свое существование в 1536 году. Но существующий до сих пор парк с руинами монастыря пользуется популярностью у туристов. А когда-то монахи в тишине и трудах наслаждались здесь чистейшей ключевой водой.
Монастырь Люсе…
Ну конечно!
Вдохновленный открытием, я продолжаю разбираться в лабиринте знаков. Теперь работа идет быстрее. Некоторые буквы написаны жирнее других, и это выделение упрощает обнаружение новых слов, спрятанных среди других слов и предложений. Так, например, в строке, если ее передать на современном норвежском языке:
В современном норвежском варианте диаграмма выглядит так:
Я смотрю на мелькающие буквы и слова. Конечно, я могу предположить, что Снорри здесь всего лишь развлекался. Но ведь можно также – чисто теоретически – предположить, что я нашел указание на местонахождение утраченной могилы Олафа Святого.
Многие думают, что Олаф Святой – вождь викингов, который провел христианизацию Норвегии и погиб во время битвы под Стиклестадом в 1030 году, – похоронен в Нидаросском соборе в Тронхейме.
Капли дождя стекают по окну моего кабинета, образуя сетку. Кажется, что в голове у меня промокшая под этим дождем вата.
Именно в этом состоянии расслабленности я делаю открытие.
Больше всего меня раздражает – и по виду, и по содержанию – часть теста Снорри рядом с греческими буквами альфа и омега, которые он написал очень крупно красными чернилами. Между этими буквами помещено весьма туманное высказвание о жизни и смерти. И поскольку эта часть раздражает меня больше всего, я трачу на этот фрагмент больше всего времени. Греческие буквы Α и Ω начинают и завершают кусок хорошо читаемого, но по смыслу совершенно бессодержательного текста. Альфа и омега обозначают начало и конец. Если буквы Α и Ω говорят о начале и конце сообщения, я должен сосредоточить свои поиски на этой ограниченной площади текста. Здесь сотни знаков, но некоторые начертаны немного толще других.
Я смотрю на первые и на последние буквы в тех строчках, которые расположены между альфой и омегой. И вдруг прочитываю под знаком Α в левых крайних буквах, а над знаком Ω – в правых крайних буквах два географических названия и еще одно слово.
Если перейти с древнескандинавского языка на современный норвежский, то первая часть ребуса выглядит следующим образом:
Под знаком Α крайние левые буквы каждой строчки образуют слово DØSO – ДЁСО и следующее за ним слово KORS – КРЕСТ.
Точно так же я прочитываю название RØYKENES – РЁЙКЕНЕС, составленное из последних букв каждой строчки над знаком Ω.
В энциклопедии я тут же нахожу, что Дёсо – населенный пункт рядом с городком Ос в Хордаланне, в трех милях к югу от Бергена. Название произошло от слова dys – могильник, связанного, в свою очередь, с древними каменными курганами-могильниками, которым вот уже полторы тысячи лет. Они до сих пор сохранились в этих местах. Я нахожу карту. Рёйкенес – название места, где кончалась монашеская дорога в нескольких километрах от Дёсо.
Монашеская дорога?
Напряженно смотрю на карту.
Ставлю точку на Дёсо, другую – на Рёйкенесе и провожу вертикальную черту.
Крест.
Неужели Снорри хочет сказать, что теперь, используя получившуюся линию, надо дорисовать крест?
Я провожу горизонтальную линию креста. Правый конец оказывается в лесу.
Левый попадает… в монастырь Люсе!
Этот старинный монастырь цистерцианцев, о котором ходит много легенд, прекратил свое существование в 1536 году. Но существующий до сих пор парк с руинами монастыря пользуется популярностью у туристов. А когда-то монахи в тишине и трудах наслаждались здесь чистейшей ключевой водой.
Монастырь Люсе…
Ну конечно!
Вдохновленный открытием, я продолжаю разбираться в лабиринте знаков. Теперь работа идет быстрее. Некоторые буквы написаны жирнее других, и это выделение упрощает обнаружение новых слов, спрятанных среди других слов и предложений. Так, например, в строке, если ее передать на современном норвежском языке:
Konge, vi vil døfor deg, Valhalls norner spinnerвыделяется слово kildevann – ключевая вода:
Король, мы умрем за тебя, норны Валгаллы прядут пряди
Konge, vI viL Døfor dEg, ValhAlls Norner spiNnerМежду R и S в двух вертикальных рядах нахожу строчку, где я, если читать справа налево, усматриваю слово sinister. Sinister – на латинском языке левый. Между S и K обнаруживаю слова Salmons segl – Соломонова печать (то есть пентаграмма) и obelisk – обелиск. Выше читаю, только справа налево: øst møter nord – восток встречается с севером. Но вот что самое потрясающее. В двух местах есть имя Olav den Hellige – Олаф Святой, в оригинале на древнескандинавском языке Óláfr hinn helgi.
В современном норвежском варианте диаграмма выглядит так:
Я смотрю на мелькающие буквы и слова. Конечно, я могу предположить, что Снорри здесь всего лишь развлекался. Но ведь можно также – чисто теоретически – предположить, что я нашел указание на местонахождение утраченной могилы Олафа Святого.
Многие думают, что Олаф Святой – вождь викингов, который провел христианизацию Норвегии и погиб во время битвы под Стиклестадом в 1030 году, – похоронен в Нидаросском соборе в Тронхейме.