Страница:
Правда, вид этой пары мог вызвать подозрения даже у менее ревнивого влюбленного, чем молодой охотник.
Мэриен и Уа-ка-ра остановились вдали на равнине, но на таком расстоянии, что мы могли наблюдать каждое их движение. Они не спешились, но лошади их стояли вплотную друг к другу. Молодой вождь склонил голову к Мэриен и, как мне показалось, взял ее за руку. Какой влюбленный мог бы смотреть на это равнодушно? Побелевшие губы, сжатые челюсти, быстрое, нервное биение сердца Уингроува, которое я отчетливо слышал, стоя рядом с ним, говорили о буре чувств, клокотавших в его груди. Меня тоже озадачила поза вождя и та благосклонность, с которой принималось его ухаживанье, так как поведение Уа-ка-ра весьма походило на ухаживанье, хотя мне и очень не хотелось этому верить. Нет, конечно, здесь крылось что-то иное. Я ломал себе голову, стараясь найти объяснение, как вдруг какая-то движущаяся точка привлекла мое внимание. Вдали показался всадник, мчавшийся во весь опор к месту, где находились охотница и вождь. Он приближался со стороны верхнего каньона, из которого, очевидно, и появился. Я с интересом следил за всадником, надеясь, что он прервет этот разговор, который был неприятен для меня и мучителен для моего товарища. Мои надежды оправдались: всадник круто осадил лошадь в нескольких шагах от вождя.
Мы увидели, что Уа-ка-ра тотчас отъехал от своей спутницы и заговорил с ним. Через несколько минут он повернулся к охотнице и, сказав ей что-то на прощанье, поскакал в сторону холма. Охотница осталась на месте. Я видел, что она спрыгнула со своего мустанга и, наклонившись к собаке, стала ее ласкать. Я решил воспользоваться удобным случаем, чтобы поговорить с ней наедине, и, попросив Уингроува подождать моего возвращения, бросился к своему коню. Возможно, вождю, с которым я должен был встретиться на полдороге, мое поведение могло не понравиться, но ведь мне нужно было поговорить с Мэриен не только о ее сердечных делах. Честность моего намерения придала мне решительность, и меня не заботило, как Уа-ка-ра истолкует мой поступок.
Глава LXXXVIII
ВСЕ ОБЪЯСНЯЕТСЯ
Мы с вождем очень скоро поравнялись, так как ехали навстречу друг другу. Меня немного удивило, что он не обратил на меня ни малейшего внимания, хотя и мог догадаться, что я направляюсь к охотнице, так как на равнине в той стороне никого другого не было. Он промчался мимо, поглядывая то на скакавшего рядом с ним всадника, то на холм, и, казалось, даже не заметил меня. Я увидел, что его спутник тоже индеец, но не в боевой раскраске, и решил, что он не участвовал в недавнем сражении, а только что приехал откуда-то издалека. По-видимому, это был гонец, прибывший с какими-то важными известиями. Его запыленная одежда и измученная лошадь подтверждали мою догадку.
Подъезжая к охотнице и обдумывая, как заговорить с ней, я боялся, что она отнесется к моему появлению не очень благосклонно, во всяком случае, пока не выслушает моих объяснений.
Неожиданная встреча с Су-ва-ни в такую неподходящую минуту и трагическое происшествие, последовавшее за этим, не могли не ввести ее в заблуждение. Вероятно, она уже не верила ни Уингроуву, ни мне. Вот почему я ожидал холодного приема. Заметив мое приближение, девушка перестала ласкать собаку и снова вскочила на коня. Я испугался, что она уедет, желая избежать встречи со мной. Конечно, догнать ее не составило бы труда, но такая погоня была бы мне крайне неприятна.
- Мэриен Холт, - сказал я с мягким упреком, - ваши подозрения несправедливы. Позвольте вам объяснить...
- Мне не нужно никаких объяснений, - тихо прервала она меня, не поднимая глаз. - Все уже объяснено.
- Кем же? - озадаченно спросил я.
- Уа-ка-ра рассказал мне все.
- Что - все?.. О Су-ва-ни?
Она утвердительно кивнула головой.
- Я рад это слышать. Но откуда он узнал подробности?
- Частично от мексиканца, которому их передали ваши друзья, частично от пленных арапахо. Но довольно об этом. У меня больше нет никаких сомнений.
- И вы прощаете Уингроува?
- Теперь моя очередь просить у него прощения. Я заслужила его презрение, так как была несправедлива и глубоко оскорбила его. Не знаю, простит ли он меня.
Все сразу стало понятно. Подозрительная беседа с вождем более не нуждалась в объяснении. Я окончательно убедился в этом, увидев на руке Мэриен, немного выше запястья, белую повязку, на которой проступило кровавое пятно.
- Как! Вы ранены? - воскликнул я.
- Пустяки - всего лишь царапина. Уа-ка-ра перевязал ее. Кровь еще сочится, но скоро это пройдет.
Так, значит, Уа-ка-ра склонялся над рукой охотницы, чтобы перевязать ее!
- Но какой злодейкой оказалась Су-ва-ни! - заметил я, переводя разговор на другую тему. - Она заслужила смерть.
- Несчастная женщина! - воскликнула охотница. - Ее постигла страшная судьба. Мне жаль бедняжку. Я не желала ей смерти, но мой верный друг увидел, как она напала на меня, а в таких случаях ничто не может его удержать. Не впервые он защищает меня от врага. Увы, жизнь моя была полна печальных событий, во всяком случае за последние шесть месяцев!
Мне хотелось отвлечь Мэриен от мрачных размышлений, и у меня нашлись слова ободрения и утешения, ибо я предвидел конец ее бедствий. Зная, как охотно и радостно простит ее Уингроув, я обещал ей полное и окончательное примирение с ним.
- Мэриен, - сказал я, - вас ждет счастье. Если б только я мог сказать то же о себе... и о вашей сестре.
- Ах! - восклинула она с внезапным волнением. - Расскажите мне о Лилиен. Ведь вы обещали. Неужели и ей грозит опасность?
Тут я рассказал ей все - мою собственную историю, знакомство с Лилиен, вспыхнувшую во мне с первого взгляда любовь к ней и причины, побудившие меня думать, что чувство мое не осталось безответным. Рассказал о ее отъезде из Теннесси, о нашей попытке догнать караван, о нашем столкновении с индейцами словом, обо всем, что случилось до моей встречи с нею.
Я поделился с ней также своими подозрениями о том, какая страшная участь грозит ее сестре. Вначале охотница была потрясена моим рассказом, но почти сразу же взяла себя в руки и выказала твердость, свойственную ее характеру.
Мы тут же начали думать, как спасти Лилиен.
* * *
Уингроув, не помнящий себя от восторга, сразу все простивший и прощенный, принял участие в нашем совещании, так же как и Верный Глаз, который был немедленно посвящен во все. Он мог нам очень пригодиться. Отойдя в сторону от толпы индейцев, мы начали обсуждать план спасения Лилиен Холт из когтей негодяя мормона.
Глава LXXXIX
ПЛАН ПОХИЩЕНИЯ
Наше совещание продолжалось недолго. Я уже обдумал дело со всех сторон и пришел к заключению, что Лилиен можно спасти, только похитив ее из каравана мормонов. Мэриен была вполне согласна со мной, зная, что волк не расстанется добровольно со своей добычей. Ее страшило, что и Холт, одураченный окружавшими его лицемерами, может оказаться на их стороне.
Все согласились, что Лилиен необходимо вырвать из рук мормонов если не силой, то хитростью. Это следовало сделать прежде, чем они доберутся до Солт-Лейк-Сити. Там похищение было бы невозможно. Удастся ли осуществить его во время пути? И как это сделать? Вот над чем мы раздумывали. В нашей компании было всего трое мужчин, так как ирландец, конечно, выбыл из строя и его необходимо было оставить в лагере Уа-ка-ра. Правда, Мэриен могла сойти за четвертого. Но что значили четыре ружья против ружей целого отряда? Уингроув слышал от Су-ва-ни, что с караваном идет до сотни мужчин, - значит, не могло быть и речи о том, чтобы отбить Лилиен силой. Но разве мы сможем похитить ее хитростью? Как подобраться к каравану? Как проникнуть в их тщательно охраняемый лагерь? Днем это совершенно невозможно, да и ночью рискованно и мало осуществимо. А для того чтобы открыто приблизиться к каравану, нужен был какой-нибудь предлог. Если бы никто в их лагере нас не знал, можно было бы придумать правдоподобную причину нашего появления, но, к сожалению, все мы, кроме Верного Глаза, были известны Стеббинсу. Увидев меня, хитрый негодяй немедленно догадался бы о причине моего появления в этой глуши. Что касается Мэриен, то ее положение оказалось бы еще более опасным. Стеббинс мог предъявить на нее права - ведь по законам он считался ее мужем. Сперва я полагал, что Мэриен отправится в лагерь мормонов и уговорит сестру бежать, но я забыл при этом об опасности, которая грозила ей самой. Оставался Верный Глаз. Он был среди нас единственным, кого не знали ни Стеббинс, ни Холт, и мог под каким-нибудь предлогом присоединиться к каравану, в то время как мы следовали бы за ним на некотором расстоянии. Таким образом, можно было дать знать Лилиен о присутствии сестры, объяснить ей всю опасность ее положения и уговорить бежать. Конечно, смелый и изобретательный Верный Глаз был для этого самым подходящим человеком. Читатель может удивиться, почему мы не обратились в такой критический момент к Уа-ка-ра. Воины юта легко могли бы догнать караван и, окружив его, заставить Стеббинса подчиниться нашим требованиям. Но Мэриен объяснила нам, что с первых дней своего поселения на территории ютов эти хитрые дипломаты расположили к себе Уа-ка-ра и его племя и вступили с ними в союз. Они всячески льстили воинственному вождю и завоевали его доверие и дружбу. Поэтому нужны были более веские причины, чем простое расположение к нам, чтобы вызвать Уа-ка-ра на враждебные действия против мормонов. Однако в таком важном предприятии нужно было использовать все возможности, и потому я уговорил Мэриен все-таки обратиться за помощью к вождю. Она согласилась, считая, что такая попытка ничему не повредит. Если ответ будет благоприятным, то все наши трудности отпадут, а в случае отказа наше положение не станет хуже.
Оставив нас, Мэриен направилась к вождю. Мы видели, как он отошел с ней в сторону и они о чем-то оживленно заговорили. Мы с замиранием сердца наблюдали за разговором, продолжавшимся минут десять. Наконец Уа-ка-ра махнул рукой в знак окончания беседы и направился к своим воинам, а Мэриен - к нам. Пока она подходила, мы вглядывались в ее лицо, надеясь прочесть на нем желанный ответ. Девушка шла бодро и, во всяком случае, не выглядела разочарованной. Подойдя, она передала нам слова индейца. Как она и ожидала, он не согласился открыто выступить против мормонов. Но рассказ Мэриен вызвал в нем сочувствие, и он предложил план, при помощи которого мы могли добиться нашей цели без его личного вмешательства. Состоял он в следующем. Прибывший только что всадник оказался посланцем мормонов. Не зная дороги к перевалу Кучетопо, они все еще стояли лагерем на берегу Рио-дель-Норте. Из них один только Стеббинс бывал в Солт-Лейк-Сити, но тогда он ехал через перевал Бриджер, а теперешний путь был ему незнаком. Мормонам требовался проводник, и, встретив индейца из отряда Уа-ка-ра, они направили его к вождю с просьбой дать им проводника и двух-трех хороших охотников.
Прежде чем Мэриен кончила свой рассказ, я уже угадал, в чем заключался предложенный нам план. Мы должны были сыграть роль этих охотников и проводника, что являлось вполне осуществимым, потому что нет ничего легче, как загримироваться под американского индейца. Цвет кожи тут не имеет значения; все равно его не видно под раскраской из охры и угля. Что же касается волос, то черный лошадиный хвост, прикрытый убором из перьев, является прекрасным париком. Индейцы не имеют обыкновения снимать головной убор в знак приветствия, и даже самый любопытный мормон не рискнет слишком близко разглядывать прическу индейского воина. Этот план было тем легче привести в исполнение, что мы приобрели еще одного ловкого и мужественного союзника. Это был траппер Арчилети, который, узнав от вождя, в чем дело, вызвался играть роль проводника. Он ненавидел мормонов, и мы могли смело положиться на его верность. План пришелся очень по душе этому любителю приключений, и он с жаром принялся приводить его в исполнение. С его помощью мы добыли необходимые костюмы и краски, но переодеваться в присутствии ютов было неудобно: это доказывало бы, что Уа-ка-ра знает о наших планах. Однако вождь намекнул Мэриен, что в случае необходимости он готов открыто помочь нам, использовав свое влияние на мормонов. Теперь, казалось, нам нечего было больше опасаться. Но, увы, еще до нашего отъезда произошло событие, грозившее помешать нашему благородному союзнику выполнить свое обещание.
Глава XC
ОХОТНИЦА И ЕЕ ПОКРОВИТЕЛЬ
В долину вернулся разведчик, который после битвы отправился по следам арапахо. Он сообщил, что они встретили еще один отряд арапахо и их союзников, шайенов, численностью в несколько сот человек, и теперь все они движутся к долине Уэрфано, чтобы отомстить за понесенное поражение и за смерть Кровавой Руки. При этом известии женщины с громким криком бросились к лошадям, чтобы укрыться в каком-нибудь безопасном месте, а воины стали разбирать оружие, готовясь встретить врага. Все, однако, знали, что нападение произойдет не раньше ночи, а может быть, и через несколько суток. Поэтому подготовка к бою велась спокойно и неторопливо.
О результатах этого столкновения я узнал позже. Юты снова одержали победу, Уа-ка-ра еще раз показал себя талантливым военачальником. Он так расположил у холма половину своих воинов, что со стороны казалось, будто это весь его отряд. При помощи ружей они легко сдерживали натиск вооруженного только луками противника в течение нескольких часов. Тем временем остальные воины скрывались на обрывах в зарослях можжевельника. А ночью спустились в долину, неожиданно подкравшись к врагу, и напали на него с тыла. Одновременно бросился в атаку и отряд во главе с Уа-ка-ра. В рядах арапахо началось страшное смятение, и юты одержали полную победу.
Как я уже сказал, все это стало мне известно гораздо позднее. Я говорю об этом сейчас, чтобы показать, почему мы не могли больше рассчитывать на помощь Уа-ка-ра.
Юты не стали нас задерживать. Они вполне полагались на свои собственные силы и на свое умение обращаться с огнестрельным оружием.
Поблагодарив вождя за все, что он сделал для нас, и поручив его заботам нашего раненого товарища, мы распрощались с ним. Я не видел, как он прощался с Мэриен. Никто из нас не присутствовал при этом, так как мы уехали вперед, а она несколько задержалась. Может быть, девушка обещала ему, что они еще встретятся, потому что все мы рассчитывали на это. Не знаю, какие чувства испытывал вождь, расставаясь с белой охотницей, которую он взял под свою защиту. Трудно поверить, что молодой индеец, столько времени находившийся в обществе такой красавицы, не полюбил ее. Но если это и было так, то любовь его не встретила взаимности.
Выразив желание примкнуть к нашей партии, Мэриен подвергала себя страшному риску.
Стеббинс, считавшийся ее мужем, мог предъявить на нее свои права, здесь он был всесилен.
Но тем не менее Мэриен была тверда в своем решении. Она нежно любила сестру и ради ее спасения готова была подвергаться любым опасностям. Отговаривать ее было бесполезно, а кроме того, без ее помощи все наши попытки оказались бы бесплодными, потому что Лилиен могла отказаться слушать меня. Возможно, она уже относилась ко мне с полным безразличием. Как ни странно, всякий раз, когда мне вспоминался брошенный букет, вызвавший у меня в свое время сладкую надежду, я испытывал острую душевную боль. Тот, кто окружал девушку таким вниманием, мог рассчитывать на успех. Устоит ли она против такой ловкой осады? Вот почему я надеялся только на влияние Мэриен.
Глава XCI
НОЧНОЙ ПРИВАЛ
Мы снова проехали через верхний каньон Уэрфано, держась берега реки. За ним мы достигли места, где караван разделился: золотоискатели и драгуны свернули на юг, чтобы по долинам Хилы и Мохаве достичь Калифорнии.
За верхним каньоном долина Уэрфано поворачивает к северу, и по ней лежит путь к перевалу Робидо. В этом направлении пошел караван мормонов. Идти по их следу не представляло никакого труда - колеса и лошадиные копыта оставили ясные отпечатки. Судя по их количеству, отряд был значительно больше, чем мы предполагали. Впрочем, это не имело особого значения, так как мы не собирались применять силу. Я считал, что многочисленность отряда нам даже на руку, потому что среди большого количества людей труднее уследить за отдельным человеком и сразу заметить его исчезновение.
Мы подъехали к перевалу Робидо, когда солнце садилось за необозримой долиной Сан-Луиса, и там обнаружили место, где накануне караван останавливался на ночлег. Койоты бродили меж тлевших еще костров, над которыми поднимался тонкий прозрачный дымок.
Теперь мы уже знали историю захваченного Кровавой Рукой фургона. Наш проводник узнал ее от посланца Стеббинса. Повозка принадлежала к каравану "святых" и отстала от него совсем недалеко. Когда арапахо напали на нее, трусливые мормоны, вместо того чтобы прийти на помощь своим несчастным товарищам, предпочли спастись бегством и остановились, только когда достигли перевала Робидо.
Проводник объяснил также, почему не вмешался конвой. Оказалось, что и золотоискатели и драгуны давно уже расстались со своими неприятными спутниками и немного их обогнали. Они, вероятно, ничего не знали о кровавой драме, разыгравшейся в долине Уэрфано.
Мы решили провести ночь на месте покинутой стоянки. Нам было известно, что мормоны находятся впереди нас на расстоянии примерно тридцати миль. Они расположились лагерем на берегу Рио-дель-Норте, в ожидании ответа от Уа-ка-ра. Мы должны были нагнать их на следующий день.
Разогнав койотов, мы начали ставить наши палатки из бизоньих шкур. Их дали нам наши друзья юты. Одна из них предназначалась для Мэриен, другая - для остальных. Мы, в том числе и Мэриен, могли, конечно, обойтись без таких удобств, но у нас имелась другая цель. Дело в том, что в течение нескольких дней нам предстояло путешествовать с мормонами. Эти палатки должны были служить нам не столько местом отдыха, сколько скрывать нас от слишком любопытных взглядов. Ведь нам время от времени предстояло восстанавливать наш грим.
Несмотря на то что эти места часто посещаются как индейцами, так и белыми, никто нам до сих пор не повстречался. Но все же мы продвигались вперед с большой осторожностью, опасаясь встречи с нашими недавними врагами арапахо, но не с теми, которые были разбиты в сражении, а с каким-нибудь из преследовавших меня прошлой ночью отрядов. Как уже упоминалось, некоторые воины возвратились к холму. Но ведь другие, воодушевляемые желанием отомстить или надеждой отличиться, могли продолжать поиски. В таком случае не исключалась возможность встретиться с ними или, если бы они первые нас заметили, попасть в засаду. Отряд моих преследователей во всяком случае не мог быть меньше нашего. Невероятным казалось, чтобы менее дюжины воинов находилось там, где каждую минуту они рисковали встретиться с более сильным отрядом своих врагов ютов, не говоря уж о конвое каравана. Боясь, что арапахо находятся впереди нас, мы приняли все меры, чтобы избежать встречи с ними. Однако мы не заметили никаких признаков присутствия индейцев. В каньоне мы видели следы их лошадей, но ни в прерии, ни у перевала Робидо их не было. Если отряд и направился дальше, то, несомненно, по какому-нибудь другому пути. Никаких следов присутствия арапахо мы не нашли и на месте привала мормонов, хотя внимательно осмотрели все вокруг.
Что касается меня, я искал следы совсем другого рода, но безуспешно.
В конце концов мы убедились, что нам не надо опасаться индейцев. Даже наш осторожный траппер счел возможным зажечь огонь, и мы развели огромный и яркий костер, для которого использовали полуобгоревший хворост, разбросанный на месте привала. Огонь был нам нужен не для защиты от холода, так как ночь была теплая, а для приготовления ужина. После еды мы уселись вокруг костра покурить, и Мэриен удалилась в свою палатку. Вскоре она снова вышла, но, вместо того чтобы присесть у нашего веселого огонька, медленно пошла по направлению к реке. Молодой охотник тут же вскочил и смущенно направился к палатке, но не к ее, а к нашей. Он мог бы, конечно, избавить себя от труда делать вид, что рассматривает снаряжение. Эта уловка никого не обманула, особенно когда он, закончив осмотр, направился в ту же сторону, что и охотница.
- Влюбленные? - полувопросительно прошептал Арчилети, с выразительной улыбкой глядя на удалявшуюся фигуру молодого человека.
- Да, влюбленные, которые были долго разлучены.
- Карамба! Неужели? В таком случае, это и есть соперник мормона?
Я утвердительно кивнул головой.
- Неудивительно, сеньор, что она и смотреть не хотела на этого лицемерного святошу. Ваш товарищ настоящий красавец. Теперь я понимаю, почему отважная охотница вздыхала по своему далекому дому в Теннесси.
Так, продолжая курить и лениво разговаривая, мы продолжали сидеть у костра.
Глава XCII
ПЕРЕОДЕВАНИЕ
Костер наш уже догорал, когда влюбленные вернулись. Прогулка при лунном свете несомненно вызвала у них много сладостных воспоминаний, и неудивительно поэтому, что им хотелось ее продлить. Однако нам всем следовало отдохнуть пора было устраиваться на ночлег. Мы больше не опасались нападения арапахо, но все-таки решили соблюдать осторожность и по очереди охранять лагерь. Мэриен, конечно, была избавлена от этой обязанности и, пожелав нам спокойной ночи, удалилась в свою палатку, у входа в которую расположился верный Волк.
Переодевание отложили до утра. Траппер остался на страже, а мы забрались в палатку, чтобы подкрепиться сном в ожидании будущих событий.
* * *
Ранним утром, прежде чем солнце осветило снежные вершины, мы были уже на ногах и, наскоро позавтракав, приступили к переодеванию. Главным костюмером был Арчилети, который хорошо знал особенности одежды ютов. Самому мексиканцу не нужно было переодеваться. Трапперы часто гостили у ютов, и Уа-ка-ра мог попросить его провести мормонов через пустыни Колорадо. Он собирался появиться в их лагере в своем мексиканском костюме, зная, что это не вызовет никаких подозрений. Поэтому он мог помочь нам гримироваться. Первая проба была сделана на мне. Довольно резкие черты моего лица давали возможность легко сделать из меня индейца, и, когда мои шея, руки и физиономия покрылись красной краской, я превратился в весьма внушительного краснокожего воина. Рубаха из оленьей кожи, гетры и мокасины скрыли остальные части моего тела. Несколько длинных прядей, выстриженных из хвоста и гривы моего араба и ловко вплетенных в мои собственные темные волосы, и убор из перьев дополнили одеяние, которое сделало бы мне честь даже на парижском маскараде. С такой же легкостью совершилось превращение Уингроува, но с Верным Глазом дело обстояло сложнее. Вздернутый нос, редкие рыжие волосы и зеленовато-серые глаза казались непреодолимым препятствием. Арчилети, однако, доказал, что он искусный художник. Шевелюра Верного Глаза была густо смазана угольной пастой, черные круги вокруг глаз сделали незаметной разницу в оттенках радужной оболочки и зрачка. На лицо была положена грунтовка из красной охры, поверх которой наведено вдоль носа несколько черных полос. Они замаскировали его курносость, превратив бывшего стрелка в заправского индейца.
Мэриен сама была своим костюмером, и, пока мы возились снаружи, она занималась туалетом в палатке. Костюм ее не нуждался в больших изменениях, поскольку он уже был индейским; требовалось только изменить лицо. Но как? По правде сказать, меня все время волновала мысль, что девушку узнают, и я старался придумать, как обойтись без рискованного появления Мэриен в лагере мормонов.
Однако, когда я увидел вышедшую из палатки охотницу, все мои опасения исчезли. Лицо ее было выкрашено соком ягод, на щеках нарисованы круги из красных точек, а поперек лба проведены белые линии. Хотя эта уродливая раскраска и не могла скрыть красоту девушки, она так изменила ее внешность, что даже Уингроув, пожалуй, не узнал бы своей невесты. Тем более могла она ввести в заблуждение Холта и Стеббинса. Вскоре мы закончили наше переодевание, спрятали снятую одежду и, сложив палатки, двинулись в путь. Верный Волк сопровождал нас. Я был против этого, так же как и наш проводник, но Мэриен не хотела расставаться с товарищем, уже не раз защищавшим ее. Но собаку тоже трудно было узнать. Она была острижена и покрашена так, что походила на индейского пса.
Глава XCIII
КАРАВАН МОРМОНОВ
После нескольких часов езды мы достигли западного конца перевала и, объехав выступающую скалу, увидели перед собой широкую долину.
- Смотрите! - воскликнул мексиканец. - Вон лагерь мормонов!
Траппер остановил лошадь, и мы все последовали его примеру, глядя в ту сторону, куда он указывал. Перед нами расстилалась долина Сан-Луиса. Она была совершенно гладкой, и сейчас, когда над ней висела белая дымка тумана, ее можно было принять за огромное озеро. Вдали на западе виднелись неясные очертания гор Сан-Хуан, за которыми вырисовывались светлые вершины Серебряных Гор. На севере более ясно обозначались поросшие лесом склоны Сьерра-Мохада и Саватч, а справа и слева возвышались покрытые снегом Пайкс-Пик и вершина Вато-йа. Они, как гигантские часовые, охраняли вход в эту прекрасную долину, по которой извилистой блестящей лентой струился поток. С возвышенности, на которой мы стояли, нам было хорошо видно его русло до самых гор Сан-Хуан. В одной из дальних излучин виднелся лагерь мормонов. Если бы мы не ожидали его там увидеть, то вряд ли догадались бы, что это такое. В туманной дымке, окутавшей долину, с трудом можно было различить несколько маленьких светлых пятен. Мексиканец объяснил, что это фургоны, и я подтвердил его слова, взглянув в свою подзорную трубу. Те, что были видны, стояли к нам боком, образуя, очевидно, одну из частей круга, внутри которого, вероятно, находился лагерь. Я продолжал смотреть в трубу, выискивая его обитателей, и рассмотрел как людей, так и животных. Я даже различал по одежде мужчин и женщин, двигавшихся около фургонов, но не мог разобрать, чем они занимались. Нас, однако, это не интересовало. Мы не собирались подкрадываться тайком, так как, полагаясь на свой грим, решили прямо, не скрываясь, ехать к лагерю.
Мэриен и Уа-ка-ра остановились вдали на равнине, но на таком расстоянии, что мы могли наблюдать каждое их движение. Они не спешились, но лошади их стояли вплотную друг к другу. Молодой вождь склонил голову к Мэриен и, как мне показалось, взял ее за руку. Какой влюбленный мог бы смотреть на это равнодушно? Побелевшие губы, сжатые челюсти, быстрое, нервное биение сердца Уингроува, которое я отчетливо слышал, стоя рядом с ним, говорили о буре чувств, клокотавших в его груди. Меня тоже озадачила поза вождя и та благосклонность, с которой принималось его ухаживанье, так как поведение Уа-ка-ра весьма походило на ухаживанье, хотя мне и очень не хотелось этому верить. Нет, конечно, здесь крылось что-то иное. Я ломал себе голову, стараясь найти объяснение, как вдруг какая-то движущаяся точка привлекла мое внимание. Вдали показался всадник, мчавшийся во весь опор к месту, где находились охотница и вождь. Он приближался со стороны верхнего каньона, из которого, очевидно, и появился. Я с интересом следил за всадником, надеясь, что он прервет этот разговор, который был неприятен для меня и мучителен для моего товарища. Мои надежды оправдались: всадник круто осадил лошадь в нескольких шагах от вождя.
Мы увидели, что Уа-ка-ра тотчас отъехал от своей спутницы и заговорил с ним. Через несколько минут он повернулся к охотнице и, сказав ей что-то на прощанье, поскакал в сторону холма. Охотница осталась на месте. Я видел, что она спрыгнула со своего мустанга и, наклонившись к собаке, стала ее ласкать. Я решил воспользоваться удобным случаем, чтобы поговорить с ней наедине, и, попросив Уингроува подождать моего возвращения, бросился к своему коню. Возможно, вождю, с которым я должен был встретиться на полдороге, мое поведение могло не понравиться, но ведь мне нужно было поговорить с Мэриен не только о ее сердечных делах. Честность моего намерения придала мне решительность, и меня не заботило, как Уа-ка-ра истолкует мой поступок.
Глава LXXXVIII
ВСЕ ОБЪЯСНЯЕТСЯ
Мы с вождем очень скоро поравнялись, так как ехали навстречу друг другу. Меня немного удивило, что он не обратил на меня ни малейшего внимания, хотя и мог догадаться, что я направляюсь к охотнице, так как на равнине в той стороне никого другого не было. Он промчался мимо, поглядывая то на скакавшего рядом с ним всадника, то на холм, и, казалось, даже не заметил меня. Я увидел, что его спутник тоже индеец, но не в боевой раскраске, и решил, что он не участвовал в недавнем сражении, а только что приехал откуда-то издалека. По-видимому, это был гонец, прибывший с какими-то важными известиями. Его запыленная одежда и измученная лошадь подтверждали мою догадку.
Подъезжая к охотнице и обдумывая, как заговорить с ней, я боялся, что она отнесется к моему появлению не очень благосклонно, во всяком случае, пока не выслушает моих объяснений.
Неожиданная встреча с Су-ва-ни в такую неподходящую минуту и трагическое происшествие, последовавшее за этим, не могли не ввести ее в заблуждение. Вероятно, она уже не верила ни Уингроуву, ни мне. Вот почему я ожидал холодного приема. Заметив мое приближение, девушка перестала ласкать собаку и снова вскочила на коня. Я испугался, что она уедет, желая избежать встречи со мной. Конечно, догнать ее не составило бы труда, но такая погоня была бы мне крайне неприятна.
- Мэриен Холт, - сказал я с мягким упреком, - ваши подозрения несправедливы. Позвольте вам объяснить...
- Мне не нужно никаких объяснений, - тихо прервала она меня, не поднимая глаз. - Все уже объяснено.
- Кем же? - озадаченно спросил я.
- Уа-ка-ра рассказал мне все.
- Что - все?.. О Су-ва-ни?
Она утвердительно кивнула головой.
- Я рад это слышать. Но откуда он узнал подробности?
- Частично от мексиканца, которому их передали ваши друзья, частично от пленных арапахо. Но довольно об этом. У меня больше нет никаких сомнений.
- И вы прощаете Уингроува?
- Теперь моя очередь просить у него прощения. Я заслужила его презрение, так как была несправедлива и глубоко оскорбила его. Не знаю, простит ли он меня.
Все сразу стало понятно. Подозрительная беседа с вождем более не нуждалась в объяснении. Я окончательно убедился в этом, увидев на руке Мэриен, немного выше запястья, белую повязку, на которой проступило кровавое пятно.
- Как! Вы ранены? - воскликнул я.
- Пустяки - всего лишь царапина. Уа-ка-ра перевязал ее. Кровь еще сочится, но скоро это пройдет.
Так, значит, Уа-ка-ра склонялся над рукой охотницы, чтобы перевязать ее!
- Но какой злодейкой оказалась Су-ва-ни! - заметил я, переводя разговор на другую тему. - Она заслужила смерть.
- Несчастная женщина! - воскликнула охотница. - Ее постигла страшная судьба. Мне жаль бедняжку. Я не желала ей смерти, но мой верный друг увидел, как она напала на меня, а в таких случаях ничто не может его удержать. Не впервые он защищает меня от врага. Увы, жизнь моя была полна печальных событий, во всяком случае за последние шесть месяцев!
Мне хотелось отвлечь Мэриен от мрачных размышлений, и у меня нашлись слова ободрения и утешения, ибо я предвидел конец ее бедствий. Зная, как охотно и радостно простит ее Уингроув, я обещал ей полное и окончательное примирение с ним.
- Мэриен, - сказал я, - вас ждет счастье. Если б только я мог сказать то же о себе... и о вашей сестре.
- Ах! - восклинула она с внезапным волнением. - Расскажите мне о Лилиен. Ведь вы обещали. Неужели и ей грозит опасность?
Тут я рассказал ей все - мою собственную историю, знакомство с Лилиен, вспыхнувшую во мне с первого взгляда любовь к ней и причины, побудившие меня думать, что чувство мое не осталось безответным. Рассказал о ее отъезде из Теннесси, о нашей попытке догнать караван, о нашем столкновении с индейцами словом, обо всем, что случилось до моей встречи с нею.
Я поделился с ней также своими подозрениями о том, какая страшная участь грозит ее сестре. Вначале охотница была потрясена моим рассказом, но почти сразу же взяла себя в руки и выказала твердость, свойственную ее характеру.
Мы тут же начали думать, как спасти Лилиен.
* * *
Уингроув, не помнящий себя от восторга, сразу все простивший и прощенный, принял участие в нашем совещании, так же как и Верный Глаз, который был немедленно посвящен во все. Он мог нам очень пригодиться. Отойдя в сторону от толпы индейцев, мы начали обсуждать план спасения Лилиен Холт из когтей негодяя мормона.
Глава LXXXIX
ПЛАН ПОХИЩЕНИЯ
Наше совещание продолжалось недолго. Я уже обдумал дело со всех сторон и пришел к заключению, что Лилиен можно спасти, только похитив ее из каравана мормонов. Мэриен была вполне согласна со мной, зная, что волк не расстанется добровольно со своей добычей. Ее страшило, что и Холт, одураченный окружавшими его лицемерами, может оказаться на их стороне.
Все согласились, что Лилиен необходимо вырвать из рук мормонов если не силой, то хитростью. Это следовало сделать прежде, чем они доберутся до Солт-Лейк-Сити. Там похищение было бы невозможно. Удастся ли осуществить его во время пути? И как это сделать? Вот над чем мы раздумывали. В нашей компании было всего трое мужчин, так как ирландец, конечно, выбыл из строя и его необходимо было оставить в лагере Уа-ка-ра. Правда, Мэриен могла сойти за четвертого. Но что значили четыре ружья против ружей целого отряда? Уингроув слышал от Су-ва-ни, что с караваном идет до сотни мужчин, - значит, не могло быть и речи о том, чтобы отбить Лилиен силой. Но разве мы сможем похитить ее хитростью? Как подобраться к каравану? Как проникнуть в их тщательно охраняемый лагерь? Днем это совершенно невозможно, да и ночью рискованно и мало осуществимо. А для того чтобы открыто приблизиться к каравану, нужен был какой-нибудь предлог. Если бы никто в их лагере нас не знал, можно было бы придумать правдоподобную причину нашего появления, но, к сожалению, все мы, кроме Верного Глаза, были известны Стеббинсу. Увидев меня, хитрый негодяй немедленно догадался бы о причине моего появления в этой глуши. Что касается Мэриен, то ее положение оказалось бы еще более опасным. Стеббинс мог предъявить на нее права - ведь по законам он считался ее мужем. Сперва я полагал, что Мэриен отправится в лагерь мормонов и уговорит сестру бежать, но я забыл при этом об опасности, которая грозила ей самой. Оставался Верный Глаз. Он был среди нас единственным, кого не знали ни Стеббинс, ни Холт, и мог под каким-нибудь предлогом присоединиться к каравану, в то время как мы следовали бы за ним на некотором расстоянии. Таким образом, можно было дать знать Лилиен о присутствии сестры, объяснить ей всю опасность ее положения и уговорить бежать. Конечно, смелый и изобретательный Верный Глаз был для этого самым подходящим человеком. Читатель может удивиться, почему мы не обратились в такой критический момент к Уа-ка-ра. Воины юта легко могли бы догнать караван и, окружив его, заставить Стеббинса подчиниться нашим требованиям. Но Мэриен объяснила нам, что с первых дней своего поселения на территории ютов эти хитрые дипломаты расположили к себе Уа-ка-ра и его племя и вступили с ними в союз. Они всячески льстили воинственному вождю и завоевали его доверие и дружбу. Поэтому нужны были более веские причины, чем простое расположение к нам, чтобы вызвать Уа-ка-ра на враждебные действия против мормонов. Однако в таком важном предприятии нужно было использовать все возможности, и потому я уговорил Мэриен все-таки обратиться за помощью к вождю. Она согласилась, считая, что такая попытка ничему не повредит. Если ответ будет благоприятным, то все наши трудности отпадут, а в случае отказа наше положение не станет хуже.
Оставив нас, Мэриен направилась к вождю. Мы видели, как он отошел с ней в сторону и они о чем-то оживленно заговорили. Мы с замиранием сердца наблюдали за разговором, продолжавшимся минут десять. Наконец Уа-ка-ра махнул рукой в знак окончания беседы и направился к своим воинам, а Мэриен - к нам. Пока она подходила, мы вглядывались в ее лицо, надеясь прочесть на нем желанный ответ. Девушка шла бодро и, во всяком случае, не выглядела разочарованной. Подойдя, она передала нам слова индейца. Как она и ожидала, он не согласился открыто выступить против мормонов. Но рассказ Мэриен вызвал в нем сочувствие, и он предложил план, при помощи которого мы могли добиться нашей цели без его личного вмешательства. Состоял он в следующем. Прибывший только что всадник оказался посланцем мормонов. Не зная дороги к перевалу Кучетопо, они все еще стояли лагерем на берегу Рио-дель-Норте. Из них один только Стеббинс бывал в Солт-Лейк-Сити, но тогда он ехал через перевал Бриджер, а теперешний путь был ему незнаком. Мормонам требовался проводник, и, встретив индейца из отряда Уа-ка-ра, они направили его к вождю с просьбой дать им проводника и двух-трех хороших охотников.
Прежде чем Мэриен кончила свой рассказ, я уже угадал, в чем заключался предложенный нам план. Мы должны были сыграть роль этих охотников и проводника, что являлось вполне осуществимым, потому что нет ничего легче, как загримироваться под американского индейца. Цвет кожи тут не имеет значения; все равно его не видно под раскраской из охры и угля. Что же касается волос, то черный лошадиный хвост, прикрытый убором из перьев, является прекрасным париком. Индейцы не имеют обыкновения снимать головной убор в знак приветствия, и даже самый любопытный мормон не рискнет слишком близко разглядывать прическу индейского воина. Этот план было тем легче привести в исполнение, что мы приобрели еще одного ловкого и мужественного союзника. Это был траппер Арчилети, который, узнав от вождя, в чем дело, вызвался играть роль проводника. Он ненавидел мормонов, и мы могли смело положиться на его верность. План пришелся очень по душе этому любителю приключений, и он с жаром принялся приводить его в исполнение. С его помощью мы добыли необходимые костюмы и краски, но переодеваться в присутствии ютов было неудобно: это доказывало бы, что Уа-ка-ра знает о наших планах. Однако вождь намекнул Мэриен, что в случае необходимости он готов открыто помочь нам, использовав свое влияние на мормонов. Теперь, казалось, нам нечего было больше опасаться. Но, увы, еще до нашего отъезда произошло событие, грозившее помешать нашему благородному союзнику выполнить свое обещание.
Глава XC
ОХОТНИЦА И ЕЕ ПОКРОВИТЕЛЬ
В долину вернулся разведчик, который после битвы отправился по следам арапахо. Он сообщил, что они встретили еще один отряд арапахо и их союзников, шайенов, численностью в несколько сот человек, и теперь все они движутся к долине Уэрфано, чтобы отомстить за понесенное поражение и за смерть Кровавой Руки. При этом известии женщины с громким криком бросились к лошадям, чтобы укрыться в каком-нибудь безопасном месте, а воины стали разбирать оружие, готовясь встретить врага. Все, однако, знали, что нападение произойдет не раньше ночи, а может быть, и через несколько суток. Поэтому подготовка к бою велась спокойно и неторопливо.
О результатах этого столкновения я узнал позже. Юты снова одержали победу, Уа-ка-ра еще раз показал себя талантливым военачальником. Он так расположил у холма половину своих воинов, что со стороны казалось, будто это весь его отряд. При помощи ружей они легко сдерживали натиск вооруженного только луками противника в течение нескольких часов. Тем временем остальные воины скрывались на обрывах в зарослях можжевельника. А ночью спустились в долину, неожиданно подкравшись к врагу, и напали на него с тыла. Одновременно бросился в атаку и отряд во главе с Уа-ка-ра. В рядах арапахо началось страшное смятение, и юты одержали полную победу.
Как я уже сказал, все это стало мне известно гораздо позднее. Я говорю об этом сейчас, чтобы показать, почему мы не могли больше рассчитывать на помощь Уа-ка-ра.
Юты не стали нас задерживать. Они вполне полагались на свои собственные силы и на свое умение обращаться с огнестрельным оружием.
Поблагодарив вождя за все, что он сделал для нас, и поручив его заботам нашего раненого товарища, мы распрощались с ним. Я не видел, как он прощался с Мэриен. Никто из нас не присутствовал при этом, так как мы уехали вперед, а она несколько задержалась. Может быть, девушка обещала ему, что они еще встретятся, потому что все мы рассчитывали на это. Не знаю, какие чувства испытывал вождь, расставаясь с белой охотницей, которую он взял под свою защиту. Трудно поверить, что молодой индеец, столько времени находившийся в обществе такой красавицы, не полюбил ее. Но если это и было так, то любовь его не встретила взаимности.
Выразив желание примкнуть к нашей партии, Мэриен подвергала себя страшному риску.
Стеббинс, считавшийся ее мужем, мог предъявить на нее свои права, здесь он был всесилен.
Но тем не менее Мэриен была тверда в своем решении. Она нежно любила сестру и ради ее спасения готова была подвергаться любым опасностям. Отговаривать ее было бесполезно, а кроме того, без ее помощи все наши попытки оказались бы бесплодными, потому что Лилиен могла отказаться слушать меня. Возможно, она уже относилась ко мне с полным безразличием. Как ни странно, всякий раз, когда мне вспоминался брошенный букет, вызвавший у меня в свое время сладкую надежду, я испытывал острую душевную боль. Тот, кто окружал девушку таким вниманием, мог рассчитывать на успех. Устоит ли она против такой ловкой осады? Вот почему я надеялся только на влияние Мэриен.
Глава XCI
НОЧНОЙ ПРИВАЛ
Мы снова проехали через верхний каньон Уэрфано, держась берега реки. За ним мы достигли места, где караван разделился: золотоискатели и драгуны свернули на юг, чтобы по долинам Хилы и Мохаве достичь Калифорнии.
За верхним каньоном долина Уэрфано поворачивает к северу, и по ней лежит путь к перевалу Робидо. В этом направлении пошел караван мормонов. Идти по их следу не представляло никакого труда - колеса и лошадиные копыта оставили ясные отпечатки. Судя по их количеству, отряд был значительно больше, чем мы предполагали. Впрочем, это не имело особого значения, так как мы не собирались применять силу. Я считал, что многочисленность отряда нам даже на руку, потому что среди большого количества людей труднее уследить за отдельным человеком и сразу заметить его исчезновение.
Мы подъехали к перевалу Робидо, когда солнце садилось за необозримой долиной Сан-Луиса, и там обнаружили место, где накануне караван останавливался на ночлег. Койоты бродили меж тлевших еще костров, над которыми поднимался тонкий прозрачный дымок.
Теперь мы уже знали историю захваченного Кровавой Рукой фургона. Наш проводник узнал ее от посланца Стеббинса. Повозка принадлежала к каравану "святых" и отстала от него совсем недалеко. Когда арапахо напали на нее, трусливые мормоны, вместо того чтобы прийти на помощь своим несчастным товарищам, предпочли спастись бегством и остановились, только когда достигли перевала Робидо.
Проводник объяснил также, почему не вмешался конвой. Оказалось, что и золотоискатели и драгуны давно уже расстались со своими неприятными спутниками и немного их обогнали. Они, вероятно, ничего не знали о кровавой драме, разыгравшейся в долине Уэрфано.
Мы решили провести ночь на месте покинутой стоянки. Нам было известно, что мормоны находятся впереди нас на расстоянии примерно тридцати миль. Они расположились лагерем на берегу Рио-дель-Норте, в ожидании ответа от Уа-ка-ра. Мы должны были нагнать их на следующий день.
Разогнав койотов, мы начали ставить наши палатки из бизоньих шкур. Их дали нам наши друзья юты. Одна из них предназначалась для Мэриен, другая - для остальных. Мы, в том числе и Мэриен, могли, конечно, обойтись без таких удобств, но у нас имелась другая цель. Дело в том, что в течение нескольких дней нам предстояло путешествовать с мормонами. Эти палатки должны были служить нам не столько местом отдыха, сколько скрывать нас от слишком любопытных взглядов. Ведь нам время от времени предстояло восстанавливать наш грим.
Несмотря на то что эти места часто посещаются как индейцами, так и белыми, никто нам до сих пор не повстречался. Но все же мы продвигались вперед с большой осторожностью, опасаясь встречи с нашими недавними врагами арапахо, но не с теми, которые были разбиты в сражении, а с каким-нибудь из преследовавших меня прошлой ночью отрядов. Как уже упоминалось, некоторые воины возвратились к холму. Но ведь другие, воодушевляемые желанием отомстить или надеждой отличиться, могли продолжать поиски. В таком случае не исключалась возможность встретиться с ними или, если бы они первые нас заметили, попасть в засаду. Отряд моих преследователей во всяком случае не мог быть меньше нашего. Невероятным казалось, чтобы менее дюжины воинов находилось там, где каждую минуту они рисковали встретиться с более сильным отрядом своих врагов ютов, не говоря уж о конвое каравана. Боясь, что арапахо находятся впереди нас, мы приняли все меры, чтобы избежать встречи с ними. Однако мы не заметили никаких признаков присутствия индейцев. В каньоне мы видели следы их лошадей, но ни в прерии, ни у перевала Робидо их не было. Если отряд и направился дальше, то, несомненно, по какому-нибудь другому пути. Никаких следов присутствия арапахо мы не нашли и на месте привала мормонов, хотя внимательно осмотрели все вокруг.
Что касается меня, я искал следы совсем другого рода, но безуспешно.
В конце концов мы убедились, что нам не надо опасаться индейцев. Даже наш осторожный траппер счел возможным зажечь огонь, и мы развели огромный и яркий костер, для которого использовали полуобгоревший хворост, разбросанный на месте привала. Огонь был нам нужен не для защиты от холода, так как ночь была теплая, а для приготовления ужина. После еды мы уселись вокруг костра покурить, и Мэриен удалилась в свою палатку. Вскоре она снова вышла, но, вместо того чтобы присесть у нашего веселого огонька, медленно пошла по направлению к реке. Молодой охотник тут же вскочил и смущенно направился к палатке, но не к ее, а к нашей. Он мог бы, конечно, избавить себя от труда делать вид, что рассматривает снаряжение. Эта уловка никого не обманула, особенно когда он, закончив осмотр, направился в ту же сторону, что и охотница.
- Влюбленные? - полувопросительно прошептал Арчилети, с выразительной улыбкой глядя на удалявшуюся фигуру молодого человека.
- Да, влюбленные, которые были долго разлучены.
- Карамба! Неужели? В таком случае, это и есть соперник мормона?
Я утвердительно кивнул головой.
- Неудивительно, сеньор, что она и смотреть не хотела на этого лицемерного святошу. Ваш товарищ настоящий красавец. Теперь я понимаю, почему отважная охотница вздыхала по своему далекому дому в Теннесси.
Так, продолжая курить и лениво разговаривая, мы продолжали сидеть у костра.
Глава XCII
ПЕРЕОДЕВАНИЕ
Костер наш уже догорал, когда влюбленные вернулись. Прогулка при лунном свете несомненно вызвала у них много сладостных воспоминаний, и неудивительно поэтому, что им хотелось ее продлить. Однако нам всем следовало отдохнуть пора было устраиваться на ночлег. Мы больше не опасались нападения арапахо, но все-таки решили соблюдать осторожность и по очереди охранять лагерь. Мэриен, конечно, была избавлена от этой обязанности и, пожелав нам спокойной ночи, удалилась в свою палатку, у входа в которую расположился верный Волк.
Переодевание отложили до утра. Траппер остался на страже, а мы забрались в палатку, чтобы подкрепиться сном в ожидании будущих событий.
* * *
Ранним утром, прежде чем солнце осветило снежные вершины, мы были уже на ногах и, наскоро позавтракав, приступили к переодеванию. Главным костюмером был Арчилети, который хорошо знал особенности одежды ютов. Самому мексиканцу не нужно было переодеваться. Трапперы часто гостили у ютов, и Уа-ка-ра мог попросить его провести мормонов через пустыни Колорадо. Он собирался появиться в их лагере в своем мексиканском костюме, зная, что это не вызовет никаких подозрений. Поэтому он мог помочь нам гримироваться. Первая проба была сделана на мне. Довольно резкие черты моего лица давали возможность легко сделать из меня индейца, и, когда мои шея, руки и физиономия покрылись красной краской, я превратился в весьма внушительного краснокожего воина. Рубаха из оленьей кожи, гетры и мокасины скрыли остальные части моего тела. Несколько длинных прядей, выстриженных из хвоста и гривы моего араба и ловко вплетенных в мои собственные темные волосы, и убор из перьев дополнили одеяние, которое сделало бы мне честь даже на парижском маскараде. С такой же легкостью совершилось превращение Уингроува, но с Верным Глазом дело обстояло сложнее. Вздернутый нос, редкие рыжие волосы и зеленовато-серые глаза казались непреодолимым препятствием. Арчилети, однако, доказал, что он искусный художник. Шевелюра Верного Глаза была густо смазана угольной пастой, черные круги вокруг глаз сделали незаметной разницу в оттенках радужной оболочки и зрачка. На лицо была положена грунтовка из красной охры, поверх которой наведено вдоль носа несколько черных полос. Они замаскировали его курносость, превратив бывшего стрелка в заправского индейца.
Мэриен сама была своим костюмером, и, пока мы возились снаружи, она занималась туалетом в палатке. Костюм ее не нуждался в больших изменениях, поскольку он уже был индейским; требовалось только изменить лицо. Но как? По правде сказать, меня все время волновала мысль, что девушку узнают, и я старался придумать, как обойтись без рискованного появления Мэриен в лагере мормонов.
Однако, когда я увидел вышедшую из палатки охотницу, все мои опасения исчезли. Лицо ее было выкрашено соком ягод, на щеках нарисованы круги из красных точек, а поперек лба проведены белые линии. Хотя эта уродливая раскраска и не могла скрыть красоту девушки, она так изменила ее внешность, что даже Уингроув, пожалуй, не узнал бы своей невесты. Тем более могла она ввести в заблуждение Холта и Стеббинса. Вскоре мы закончили наше переодевание, спрятали снятую одежду и, сложив палатки, двинулись в путь. Верный Волк сопровождал нас. Я был против этого, так же как и наш проводник, но Мэриен не хотела расставаться с товарищем, уже не раз защищавшим ее. Но собаку тоже трудно было узнать. Она была острижена и покрашена так, что походила на индейского пса.
Глава XCIII
КАРАВАН МОРМОНОВ
После нескольких часов езды мы достигли западного конца перевала и, объехав выступающую скалу, увидели перед собой широкую долину.
- Смотрите! - воскликнул мексиканец. - Вон лагерь мормонов!
Траппер остановил лошадь, и мы все последовали его примеру, глядя в ту сторону, куда он указывал. Перед нами расстилалась долина Сан-Луиса. Она была совершенно гладкой, и сейчас, когда над ней висела белая дымка тумана, ее можно было принять за огромное озеро. Вдали на западе виднелись неясные очертания гор Сан-Хуан, за которыми вырисовывались светлые вершины Серебряных Гор. На севере более ясно обозначались поросшие лесом склоны Сьерра-Мохада и Саватч, а справа и слева возвышались покрытые снегом Пайкс-Пик и вершина Вато-йа. Они, как гигантские часовые, охраняли вход в эту прекрасную долину, по которой извилистой блестящей лентой струился поток. С возвышенности, на которой мы стояли, нам было хорошо видно его русло до самых гор Сан-Хуан. В одной из дальних излучин виднелся лагерь мормонов. Если бы мы не ожидали его там увидеть, то вряд ли догадались бы, что это такое. В туманной дымке, окутавшей долину, с трудом можно было различить несколько маленьких светлых пятен. Мексиканец объяснил, что это фургоны, и я подтвердил его слова, взглянув в свою подзорную трубу. Те, что были видны, стояли к нам боком, образуя, очевидно, одну из частей круга, внутри которого, вероятно, находился лагерь. Я продолжал смотреть в трубу, выискивая его обитателей, и рассмотрел как людей, так и животных. Я даже различал по одежде мужчин и женщин, двигавшихся около фургонов, но не мог разобрать, чем они занимались. Нас, однако, это не интересовало. Мы не собирались подкрадываться тайком, так как, полагаясь на свой грим, решили прямо, не скрываясь, ехать к лагерю.