Раздеваясь в крошечной туалетной кабинке, Кейт чувствовала себя так, как будто сбрасывала образ той женщины, на которую была похожа последние десять дней. Она разозлилась на Гарта, когда он предположил, что в ней уживаются два человека. Может быть, она была зла, потому что именно так себя и ощущала — нечестной, а некоторым образом — из-за того, как она себя преподносила. Замечание Гарта, должно быть, попало в самую точку.
Кейт сняла свои розовые туфли и колготки. Ей было холодно стоять босиком на кафельном полу, но она подбадривала себя, вспоминая теплый песок у «Пеликана». Теплый песок, теплые руки, теплые губы… Кого она обманывала? Пляж мог быть и замечательным, но она действительно рвалась назад к Гарту.
Она вытащила из пакета свою маскировочную одежду. Боз выбрал для нее белые шорты, пурпурного цвета кофту, слишком обтягивающую грудь, сандалии, белокурый парик и огромные пурпурные солнцезащитные очки. Кейт усмехнулась, когда надела все это. Она предвидела нечто подобное. Боз не старался замаскировать ее под некую безвкусно одетую бесцветную женщину — это был не его стиль. Парик занял не много времени. Она подоткнула собственные волосы под тоненькую шапочку и привела остальное в порядок с помощью зеркальца из косметички. Вся процедура напомнила ей школьный праздник Хэлоуин накануне Дня всех святых, когда дети надевают свои костюмы в душевых кабинках во время перемены.
На дне пакета был легкий рюкзачок. Кейт свернула свою одежду и положила ее внутрь, вместе с косметичкой и туфлями. Предполагалось, что, когда она выйдет из дамской комнаты, на ней ничего не должно быть из вещей ее прежнего туалета. Держа очки в руке, она распахнула дверь кабинки и вышла. Разглядывая себя в широком зеркале над рядом раковин, она задохнулась от удивления.
Она больше не выглядела как Др. Кейт, но также не имела никакого сходства с Кейт Ньюберри, профессором университета. Она выглядела совсем как раскрепощенная женщина в отпуске, предвкушающая сексуальные развлечения на пляже. Интересно, сможет ли она забыть книжное турне, забыть о мужчине, преследующем ее, и стать персоной, которую увидела в зеркале. Бросив последний взгляд на секс-бомбу, в которую превратилась, Кейт надела рюкзачок и вышла из туалета.
Боз сказал ей, что он будет со светлыми приклеенными усами и в шляпе легионера, чтобы скрыть бинт на затылке. Она заметила его не сразу. В довершение всего на нем была кричащая гавайская рубашка и камера вокруг шеи. Идя навстречу ему, она старалась не засмеяться.
— Ба, Ганнибал, ты здесь! — воскликнула она, кладя руку ему на плечо.
— Летисия, как прекрасно ты выглядишь, — сказал он, его голубые глаза искрились. — Я едва могу дождаться минуты, чтобы представить тебя моему другу Гарту Фредериксу.
Кейт почувствовала, что краснеет.
— Эта одежда чертовски узка, Ганнибал.
— Да, я знаю. Я думал о Гарте. — Его усы сдвинулись, когда он, ухмыляясь, вел ее к выходу.
Итак, это была Кейт. Она не носила спортивной одежды со времен пребывания в школе и почувствовала себя раскрепощенной. Действительно ли она стала такой закомплексованной? Кейт вдруг осознала, что ничем женщина, возвращающаяся в «Пеликан» с Бозом, не походила на ту, которая недавно уехала с курорта.
— Есть ли какие-нибудь признаки присутствия нашего друга с крючковатым носом и бородавкой? — спросил Боз, проходя с ней через толпу.
— Я ничего не заметила. Хотя я рада, что вы здесь. Я немного нервничала, думая, а вдруг он появится.
— Но шофер оставался с вами, пока вы не зашли в туалет, да?
— Да.
— Это хорошо, но у Гарта нашлась бы своя охрана, если бы он не остался.
Кейт почувствовала теплую волну благодарности, услышав, какие меры предосторожности предпринял Гарт по отношению к ней.
— Интересно, обманули ли мы парня? Боз взглянул на нее.
— Я не знаю, но я бы вас не узнал. Хорошо, что я предупредил Гарта, так как, возможно, он тоже не узнал бы вас.
Кейт улыбнулась.
— Вы знаете, Боз, это так здорово! Боз был польщен.
— Я говорил Гарту, что мы вас не узнаем.
— А как же вы меня узнали? — спросила Кейт, хотя думала, что знает.
— Так… по многому, — ответил Боз, придерживая для нее дверь, когда они проходили через терминал.
Немного позже они выехали из аэропорта в арендованном «форде», и Кейт с облегчением откинулась на спинку сиденья.
— Я думаю, это наконец все.
— Нет, есть еще одно препятствие. Стойка регистрации в «Пеликане».
— Вы думаете, что они вас узнают, Боз?
— Это возможно, но думаю, что нет. У нас очень часто меняется персонал, и, кроме того, они видят так много народу в течение дня, что особенно не обращают внимания на внешний вид.
Кейт подумала о его словах про высокую текучесть персонала и вспомнила о своих прежних подозрениях, что Боз управляет курортом не так хорошо, как надеялся Гарт. Боз не очень-то походил на менеджера первоклассного курорта, когда она увидела его впервые через глазок в двери. Если бы он выглядел более презентабельно, возможно, она не ударила бы его банкой с орехами. Она все еще вздрагивала, как только вспоминала об этом.
— Как ваша голова? — спросила она, глядя на него.
— Нормально. — Ему было неудобно. — Кстати, я сожалею, что рассказал эту историю прессе. Гарт пытался остановить меня, но я, как обычно, не смог удержаться.
— Ну, ничего. — Кейт обнаружила, что очень трудно злиться на Боза. Казалось, что у него такое доброе сердце и он так рад был помочь ей с этим планом побега. — Теперь, я думаю, мы квиты. Я чувствую себя ужасно, когда вспоминаю, что ударила вас по голове.
— Не волнуйтесь об этом. — Он гримасничал. — Я смог воспользоваться этой маленькой травмой и сейчас и тогда.
Она внимательно посмотрела на него.
— Вы всегда так строги к себе? — В течение паузы, которая последовала за ее словами, она подумала, что он не собирается отвечать, но наконец он вздохнул и откинулся на сиденье.
— Ему не следовало давать мне работу менеджера, — бесстрастно произнес он.
— Вы имеете в виду Гарта?
— Да, мистер Совершенство. Он никогда не принимал ошибочных решений. Не поймите меня не правильно. Я чертовски восхищаюсь этим парнем, и он действительно был моим другом, но я учился давно, так что не могу тягаться с ним, когда речь идет о бизнесе и деньгах. Только Гарт не делает ошибок. — Он помолчал. — Если не считать той, когда нанял меня управлять «Пеликаном».
Сердце Кейт дрогнуло.
— О, Боз, не может быть, чтобы все было так плохо. Управлять курортом, должно быть, трудно, и через некоторое время вы будете…
— Для Гарта не слишком трудно. Он мог бы это делать одной рукой. Я… я слишком добродушный. Когда я принимаю решения, они, как правило, бывают ошибочными. Вначале я думал, что смогу справиться с этой работой. Дело в том, что я считал, что работаю довольно хорошо, хотя у нас и не было большой прибыли. Но я винил в этом экономику. Теперь, когда Гарт здесь, я смотрю на все его глазами. Дело не только в экономике. Я действительно привел в упадок этот отель.
Кейт пыталась придумать что-то, что-нибудь сказать, чтобы облегчить переживания Боза.
— Гарт не может быть таким совершенством, — мягко сказала она. — В конце концов, его брак распался.
— Это была не его вина. Джудит убила все. Собрала целую кипу тех чертовых книг-пособий и начала говорить Гарту, как несчастен их брак. Они были бы все еще женаты, если бы не эти бредовые книги. Они… — Он остановился и посмотрел на нее. Густой румянец покрыл его лицо. Да, это типично для Боза. Снова вляпался.
Кейт почувствовала, будто кто-то раздвинул занавески, чтобы показать скрываемый от нее прежде вид. Итак, жена Гарта использовала эти пособия в качестве оружия в супружеских спорах. Это объясняло многое. Возник вопрос, застрявший в ее мозгу. Она не хотела думать об этом, но она была ученым, исследователем поведения человека. Кейт не могла перестать думать над вопросами так же, как не могла перестать дышать. Если Гарт ненавидел эти пособия, потому что верил, что они разрушили его брак, тогда, очевидно, он сожалел о разводе. Если он сожалел о разводе… он, возможно, все еще любит свою жену.
Глава 11
Кейт сняла свои розовые туфли и колготки. Ей было холодно стоять босиком на кафельном полу, но она подбадривала себя, вспоминая теплый песок у «Пеликана». Теплый песок, теплые руки, теплые губы… Кого она обманывала? Пляж мог быть и замечательным, но она действительно рвалась назад к Гарту.
Она вытащила из пакета свою маскировочную одежду. Боз выбрал для нее белые шорты, пурпурного цвета кофту, слишком обтягивающую грудь, сандалии, белокурый парик и огромные пурпурные солнцезащитные очки. Кейт усмехнулась, когда надела все это. Она предвидела нечто подобное. Боз не старался замаскировать ее под некую безвкусно одетую бесцветную женщину — это был не его стиль. Парик занял не много времени. Она подоткнула собственные волосы под тоненькую шапочку и привела остальное в порядок с помощью зеркальца из косметички. Вся процедура напомнила ей школьный праздник Хэлоуин накануне Дня всех святых, когда дети надевают свои костюмы в душевых кабинках во время перемены.
На дне пакета был легкий рюкзачок. Кейт свернула свою одежду и положила ее внутрь, вместе с косметичкой и туфлями. Предполагалось, что, когда она выйдет из дамской комнаты, на ней ничего не должно быть из вещей ее прежнего туалета. Держа очки в руке, она распахнула дверь кабинки и вышла. Разглядывая себя в широком зеркале над рядом раковин, она задохнулась от удивления.
Она больше не выглядела как Др. Кейт, но также не имела никакого сходства с Кейт Ньюберри, профессором университета. Она выглядела совсем как раскрепощенная женщина в отпуске, предвкушающая сексуальные развлечения на пляже. Интересно, сможет ли она забыть книжное турне, забыть о мужчине, преследующем ее, и стать персоной, которую увидела в зеркале. Бросив последний взгляд на секс-бомбу, в которую превратилась, Кейт надела рюкзачок и вышла из туалета.
Боз сказал ей, что он будет со светлыми приклеенными усами и в шляпе легионера, чтобы скрыть бинт на затылке. Она заметила его не сразу. В довершение всего на нем была кричащая гавайская рубашка и камера вокруг шеи. Идя навстречу ему, она старалась не засмеяться.
— Ба, Ганнибал, ты здесь! — воскликнула она, кладя руку ему на плечо.
— Летисия, как прекрасно ты выглядишь, — сказал он, его голубые глаза искрились. — Я едва могу дождаться минуты, чтобы представить тебя моему другу Гарту Фредериксу.
Кейт почувствовала, что краснеет.
— Эта одежда чертовски узка, Ганнибал.
— Да, я знаю. Я думал о Гарте. — Его усы сдвинулись, когда он, ухмыляясь, вел ее к выходу.
Итак, это была Кейт. Она не носила спортивной одежды со времен пребывания в школе и почувствовала себя раскрепощенной. Действительно ли она стала такой закомплексованной? Кейт вдруг осознала, что ничем женщина, возвращающаяся в «Пеликан» с Бозом, не походила на ту, которая недавно уехала с курорта.
— Есть ли какие-нибудь признаки присутствия нашего друга с крючковатым носом и бородавкой? — спросил Боз, проходя с ней через толпу.
— Я ничего не заметила. Хотя я рада, что вы здесь. Я немного нервничала, думая, а вдруг он появится.
— Но шофер оставался с вами, пока вы не зашли в туалет, да?
— Да.
— Это хорошо, но у Гарта нашлась бы своя охрана, если бы он не остался.
Кейт почувствовала теплую волну благодарности, услышав, какие меры предосторожности предпринял Гарт по отношению к ней.
— Интересно, обманули ли мы парня? Боз взглянул на нее.
— Я не знаю, но я бы вас не узнал. Хорошо, что я предупредил Гарта, так как, возможно, он тоже не узнал бы вас.
Кейт улыбнулась.
— Вы знаете, Боз, это так здорово! Боз был польщен.
— Я говорил Гарту, что мы вас не узнаем.
— А как же вы меня узнали? — спросила Кейт, хотя думала, что знает.
— Так… по многому, — ответил Боз, придерживая для нее дверь, когда они проходили через терминал.
Немного позже они выехали из аэропорта в арендованном «форде», и Кейт с облегчением откинулась на спинку сиденья.
— Я думаю, это наконец все.
— Нет, есть еще одно препятствие. Стойка регистрации в «Пеликане».
— Вы думаете, что они вас узнают, Боз?
— Это возможно, но думаю, что нет. У нас очень часто меняется персонал, и, кроме того, они видят так много народу в течение дня, что особенно не обращают внимания на внешний вид.
Кейт подумала о его словах про высокую текучесть персонала и вспомнила о своих прежних подозрениях, что Боз управляет курортом не так хорошо, как надеялся Гарт. Боз не очень-то походил на менеджера первоклассного курорта, когда она увидела его впервые через глазок в двери. Если бы он выглядел более презентабельно, возможно, она не ударила бы его банкой с орехами. Она все еще вздрагивала, как только вспоминала об этом.
— Как ваша голова? — спросила она, глядя на него.
— Нормально. — Ему было неудобно. — Кстати, я сожалею, что рассказал эту историю прессе. Гарт пытался остановить меня, но я, как обычно, не смог удержаться.
— Ну, ничего. — Кейт обнаружила, что очень трудно злиться на Боза. Казалось, что у него такое доброе сердце и он так рад был помочь ей с этим планом побега. — Теперь, я думаю, мы квиты. Я чувствую себя ужасно, когда вспоминаю, что ударила вас по голове.
— Не волнуйтесь об этом. — Он гримасничал. — Я смог воспользоваться этой маленькой травмой и сейчас и тогда.
Она внимательно посмотрела на него.
— Вы всегда так строги к себе? — В течение паузы, которая последовала за ее словами, она подумала, что он не собирается отвечать, но наконец он вздохнул и откинулся на сиденье.
— Ему не следовало давать мне работу менеджера, — бесстрастно произнес он.
— Вы имеете в виду Гарта?
— Да, мистер Совершенство. Он никогда не принимал ошибочных решений. Не поймите меня не правильно. Я чертовски восхищаюсь этим парнем, и он действительно был моим другом, но я учился давно, так что не могу тягаться с ним, когда речь идет о бизнесе и деньгах. Только Гарт не делает ошибок. — Он помолчал. — Если не считать той, когда нанял меня управлять «Пеликаном».
Сердце Кейт дрогнуло.
— О, Боз, не может быть, чтобы все было так плохо. Управлять курортом, должно быть, трудно, и через некоторое время вы будете…
— Для Гарта не слишком трудно. Он мог бы это делать одной рукой. Я… я слишком добродушный. Когда я принимаю решения, они, как правило, бывают ошибочными. Вначале я думал, что смогу справиться с этой работой. Дело в том, что я считал, что работаю довольно хорошо, хотя у нас и не было большой прибыли. Но я винил в этом экономику. Теперь, когда Гарт здесь, я смотрю на все его глазами. Дело не только в экономике. Я действительно привел в упадок этот отель.
Кейт пыталась придумать что-то, что-нибудь сказать, чтобы облегчить переживания Боза.
— Гарт не может быть таким совершенством, — мягко сказала она. — В конце концов, его брак распался.
— Это была не его вина. Джудит убила все. Собрала целую кипу тех чертовых книг-пособий и начала говорить Гарту, как несчастен их брак. Они были бы все еще женаты, если бы не эти бредовые книги. Они… — Он остановился и посмотрел на нее. Густой румянец покрыл его лицо. Да, это типично для Боза. Снова вляпался.
Кейт почувствовала, будто кто-то раздвинул занавески, чтобы показать скрываемый от нее прежде вид. Итак, жена Гарта использовала эти пособия в качестве оружия в супружеских спорах. Это объясняло многое. Возник вопрос, застрявший в ее мозгу. Она не хотела думать об этом, но она была ученым, исследователем поведения человека. Кейт не могла перестать думать над вопросами так же, как не могла перестать дышать. Если Гарт ненавидел эти пособия, потому что верил, что они разрушили его брак, тогда, очевидно, он сожалел о разводе. Если он сожалел о разводе… он, возможно, все еще любит свою жену.
Глава 11
— Послушайте, это была глупость, — нервничал Боз. Лицо его горело от смущения. — Все нормально, — отвечала Кейт, хотя это было далеко не так. Ее чувства восставали против мысли, что Гарт все еще любит свою жену? Если это так, то Кейт не избежать страданий.
— Нет, не все нормально, — настаивал Боз. — Во-первых, я расстроил вас, а во-вторых, я не должен был болтать о браке Гарта. Это не мое дело.
— Пожалуйста, не извиняйтесь. — Кейт безучастно смотрела вперед на трассу, когда они неслись в направлении Ла-Джоллы. — Вы, вероятно, предостерегли меня от большой ошибки.
— Я не хочу слышать об этом.
— Нет, действительно, Боз. Я рада была узнать больше о причинах распада брака Гарта. Для меня было важно знать об этом.
— О Господи! Я действительно затронул очень неприятные вещи, разве не так?
— Вы прояснили некоторые вещи, и я оценила это.
— Послушайте, возможно. Гарт не сходит с ума от книги, которую вы написали, но я могу сказать наверняка, что вы ему действительно нравитесь. — Боз, стараясь изо всех сил исправить положение, запинался. — Я имею в виду, что вы можете понять, как бы он себя чувствовал, если бы книги, подобные вашим… ну, может быть, не совсем такие, как ваши, но книги, похожие на ваши, есть…
— Конечно, — прервала его Кейт, так как была не в состоянии ничего больше слушать. — Я действительно была рада узнать об этом, Боз. И все будет нормально. Не волнуйтесь. Давайте поговорим о чем-нибудь еще, хорошо?
— Вы используете это против него, — печально констатировал Боз. — Я могу судить об этом по вашему тону. Именно я везу вас к Гарту, и я заставил вас расстроиться из-за него. Может быть, мне стоит выйти и застрелиться?
Кейт не могла не улыбнуться.
— Может быть, вам лучше оставить пулю для меня?
Гарт вышагивал по вестибюлю, с нетерпением ожидая возвращения Боза и Кейт. Он официально переехал из своего люкса в номер на том же этаже. Все вещи Кейт он взял с собой, с тем чтобы горничная могла подготовить люкс для Трокмортонов из Де-Мойна. Он распустил слух, что является близким другом миссис Трокмортон. Гарт не рассчитывал использовать второй номер ни для чего, кроме камуфляжа. Если все пройдет как запланировано, то он проведет неделю с Кейт в люксе, на этой королевского размера кровати.
Он предупредил свою секретаршу в Бостоне, что останется в «Пеликане» еще на несколько дней. Чувствовалось, что она довольна. Ведь у него не было никаких развлечений на протяжении последних нескольких месяцев. Она обещала держать его в курсе всех новостей и присылать по факсу важную информацию или биржевые новости. Но впервые за много лет Гарт вдруг обнаружил, что его не интересует судьба инвестиций. В вестибюле он прихватил со столика журнал с основными коммерческими новостями, но через несколько минут отложил в сторону. Внимание его полностью было сосредоточено на Кейт Ньюберри. Какое фальшивое имя придумал для нее Боз? Летисия? Он должен не забывать называть ее так в обществе. В конце концов, он был ее близким другом. Очень близким.
«Форд» показался на подъездной дорожке, и Тимоти шагнул вперед, чтобы открыть дверь пассажирам. Вышла ослепительная блондинка, которая выглядела потрясающе, и не только за счет облегающей одежды. Гарт присмотрелся внимательнее, и сердце его забилось. Он узнал эти ноги, округлость этого подбородка. Во рту у него пересохло. Он знал, что у нее удивительная фигура, но пока не имел возможности посмотреть на нее издалека. Тимоти исподтишка строил ей глазки, и Гарту очень хотелось врезать ему. А еще он хотел схватить Кейт и отнести ее в люкс.
Тимоти придержал дверь, и Кейт проскользнула внутрь, сопровождаемая Бозом с наклеенными усами.
Гарт кинулся навстречу.
— Летисия! — воскликнул он, протягивая к ней руки. — Как я рад видеть тебя! — Руки ее были холодны как лед, а глаза прятались за пурпурными солнцезащитными очками. Страх овладел им. Он хотел знать, не преследовал ли ее мужчина с песочными волосами. — Все хорошо? — прошептал он, касаясь ее щеки.
— Прекрасно, — ответила она, улыбаясь с трудом.
Что-то было не так, но ему не удастся ничего выяснить, пока он не придет к ней позже. Он выпустил ее руки и повернулся к Бозу:
— Ганнибал, старый клоун, как ты? Как Де-Мойн?
— Как всегда, — ответил расстроенный Боз.
— Какие-нибудь неприятности с полетом? — спросил Гарт, уловив по всем признакам, что там что-то произошло.
— Никаких, — ответил Боз. — За исключением того, что авиалиния потеряла багаж.
Гарт изобразил на лице огорчение, так как об этом договорились заранее, чтобы не было прокола с чемоданами.
— Какого черта? — сказал Боз. — Кому нужна одежда?
— Это с твоей точки зрения, — пошутил Гарт, глядя на Кейт и ожидая, что она улыбкой, взглядом или каким-то другим способом покажет ему, что оценила шутку. Ничего. Она все еще не сняла эти чертовы очки. Было удивительно, как она еще не наткнулась на мебель, когда они шли к стойке регистрации. Он остался рядом с ней в то время, как Боз заполнял регистрационные бланки. Гарт предупредил клерка, чтобы тот не требовал кредитную карточку, так как все расходы он попросил отнести на его счет.
— Послушай, Гарт, — промямлил Боз, пока коридорный провожал их к номеру, — как только мы устроимся, приходи в холл, и мы выпьем. Я думаю, что Летисия захочет отдохнуть.
Гарт нахмурился. Планом этого не предусматривалось. Он ожидал, что Боз уйдет и оставит их вдвоем.
— Конечно, — согласился он, улыбаясь и хлопая Боза по спине. — Мы вспомним старые времена.
— Договорились. — Боз явно нервничал. Кейт напоминала сосульку. Гарт ничего не понимал, но был уверен, что скоро все ему объяснят. Он пошел в холл ждать Боза.
Не прошло и десяти минут, когда сразу после того, как Гарту принесли чашку кофе, пришел Боз, все еще оставаясь в своей легионерской шляпе. План заключался в том, что сегодня вечером Ганнибала Трокмортона вызовут по делам обратно в Де-Мойн, а миссис Трокмортон останется наслаждаться радостями «Пеликана». Гарт рассчитывал быть одной из них. Теперь он был уже не так уверен в этом.
— Я все тебе испортил, — сказал Боз, плюхаясь в кресло напротив Гарта. — Я проговорился, что Джудит использовала те книги-пособия против тебя, что они провоцировали парней к взломам и поэтому ты их так сильно ненавидишь.
Гарт разглядывал Боза, который походил на шотландца с печальными глазами, с усами и в идиотской шляпе. Гарт вздохнул с облегчением.
— Думаю, я должен быть доволен, так как дело не в парне с крючковатым носом. Я думал, может быть, он снова появился, или что-то еще.
Боз покачал головой.
— Вот почему я так зол на себя. Все прошло как по маслу. Я думаю, что мы обманули мерзавца, и казалось, что она действительно счастлива, как тогда, когда предвкушала удовольствие вернуться сюда, помнишь?
Гарт вспомнил о своих возвышенных чувствах, которые он испытывал на протяжении последнего часа.
— Помню.
— Во всяком случае, когда я сказал ей, она восприняла это спокойно и даже обрадовалась, что я рассказал ей об этом, так как считала, что это убережет ее от совершения большой ошибки.
— Черт побери!
— Прости, Гарт. Господи, не хочешь ли ты, чтобы я поехал в книжный магазин и привез тебе одну из ее книг? Может быть, если ты прочтешь ее и скажешь, что она прекрасна, она бы…
— Я не собираюсь читать эту чертову книгу, пока не поговорю с ней, — сказал Гарт, отталкивая стул. — На самом деле, я не позволю этой книге встать между нами. Она в номере?
— Насколько я знаю.
— Тогда я нанесу миссис Трокмортон визит. — Гарт покинул холл и направился к пожарной лестнице. Он был не в состоянии ждать лифта. Перепрыгивая через две ступеньки, он пытался понять, почему откровения Боза могли так сильно изменить отношения между ними. Она уже знала, что он не любит такие книги. Во всяком случае, она теперь должна все лучше понимать, поскольку ей объяснили причину. Разве не это психологи делают лучше всех? Понимают.
На втором этаже он подошел к ее двери и постучал. Он барабанил пальцами по бедрам, пока ждал, представляя, как она рассматривает его через глазок. А что, если она не позволит ему войти? Наконец дверь распахнулась, и он увидел ее без парика, все еще в пурпурной майке и шортах. Босиком.
При виде ее у него захватило дух, и он забыл обо всем, что хотел сказать. Воспоминания об их любви завладели им, превращая тлеющее желание в жаркое пламя. Но выражение ее лица было замкнутым, запрещающим. Он проглотил слюну.
— Можно войти?
Ему показалось, что она задумалась, прежде чем сделать шаг назад и позволить ему войти.
Он закрыл за собой дверь и обратился к ней:
— Боз рассказал мне о вашей беседе по пути из аэропорта.
— Да, он оказался очень осведомленным. Как ему хотелось поцеловать ее, но некий инстинкт, подсказывал — не распускай руки.
— Очевидно, то, что он сказал, явилось для вас полной неожиданностью. Она кивнула.
— Кейт, я этого не понимаю. Вы знали и раньше, что у меня есть предубеждение против подобного рода книг, которые вы пишете. Казалось, что вы примирились с этим, особенно после того, что произошло между нами прошлой ночью. Но сейчас… — Он в отчаянии развел руки.
Она обхватила себя руками.
— Скажите, Гарт, что вы испытываете к вашей бывшей жене?
— Джудит? — Он замолчал в смущении. Это был не тот вопрос, которого он ждал. Интересно, было ли это еще одним трюком. Возможно, она решила, что он терпеть не может женщин, или что-то в этом роде.
— Давайте посмотрим на это иначе. Давайте представим, что Джудит сказала вам, что ей не стоило читать все эти книги и что она все еще любит вас и хочет примирения. Что бы вы сделали?
Он почувствовал себя как насекомое под микроскопом. Не было сомнений, что она наблюдала за ним очень внимательно. Он думал над ее вопросом и понял, что мысль о желании Джудит вернуть его назад не вызывает в нем каких-либо чувств. Ну, может быть, жалость к Джудит, и это было все. Он пожал плечами.
— Думаю, что испытываю к ней жалость.
— Жалость к ней?
Он решил, что ответил неудачно.
— Ладно, а как насчет заинтересованности, чтобы она нашла кого-нибудь еще? Черт возьми, Кейт, что ты хочешь, чтоб я сказал?
Выражение ее лица смягчилось, и она шагнула к нему.
— Я думаю, что вы только что это сказали.
— Леди, у вас нет сердца. — Но его сердце забилось, когда он посмотрел ей в глаза. Если раньше она была заморожена, то теперь началась оттепель.
— Из-за вашего ответа я, кажется, пришла к не правильному заключению. Но, говоря на языке психологии, ваша устойчивая нелюбовь к книгам-пособиям указывает на то, что вы несчастливы из-за развода. Это логически привело меня к заключению, что у вас есть сильное влечение к вашей…
— Боже мой! — Он застонал и заключил ее в объятия. — Я покажу вам сильное влечение. — Он не мог, кажется, крепко обнять ее или плотно прижать к себе, так как пристально вглядывался в ее запрокинутое лицо. Казалось, что прошла вечность с тех пор, когда он также рано утром держал ее в своих объятиях.
— Вы ее больше не любите? — прошептала она.
— Нет, я ее больше не люблю. Вы думаете, что я мог бы быть таким с вами, если бы я все еще любил Джудит?
— Некоторые мужчины…
— Я не некоторые мужчины, — сказал он, скользя обеими руками по ее спине. Ее рыжеватые брови изогнулись.
— Я начинаю понимать это.
— И не пытайтесь вставить меня в вашу картотеку и статистику. Я не подойду.
Она обвила руками его шею и очень сильно прижалась к нему грудью, лишая его возможности дышать. Глаза ее призывали, что заставляло его сердце биться сильнее.
— Тогда где вы подойдете, мистер Фредерике?
— Я думал, вы никогда не спросите. — Он подхватил ее и отнес в спальню. Все еще люблю Джудит? Какой смех! Как он мог любить Джудит, когда так быстро полюбил… Эта мысль пронзила его, как студента второго курса университета, и привела в замешательство.
Кейт прижалась к нему и гладила его по щеке.
— Изменили свое мнение?
Он пристально смотрел на нее, на эту женщину, которую знал такое короткое время, на эту женщину, которую он хотел больше жизни. Она со всей своей запуганной психологией сказала бы, что то, что он чувствовал, невозможно. У нее было причудливое название для этого, и она пользовалась этим названием, чтобы описать свои ощущения. Она бы не поверила сама, что любит его. Но у него была неделя.
— Нет, я не изменил своего мнения. Как раз напротив. — Он крепко поцеловал ее, прежде чем упасть с ней на кровать.
Она смеялась, когда они упали вместе, но смех был с хрипотцой, выдававшей ее желание. Он улыбался, глядя на нее.
— Это самая идеальная одежда, которую я когда-либо видел, но сейчас я хочу ее снять. Она подняла руки над головой.
— И я.
Этот жест снял все оставшиеся ограничения и превратил его тело в раскаленную, готовую к запуску ракету. Ее одежда сползла легко, как папиросная бумага, и он радостно окунулся в это чудо с запахом лимона.
На этот раз она была с ним менее сдержанной, не стеснялась своих стонов и криков, чтобы яснее сказать ему, как ей хорошо с ним.
Под его пальцами ее соски затвердели и набухли, он проводил по ним языком, а затем обхватывал их губами и заключал в теплый рот. Он гладил ее бедра, его ладони скользили по ее шелковым завиткам, находя влажный источник страсти. Он целовал дорожку между ее грудями, живот, бедра. Он целовал ее под коленями, даже между пальцами ног, покрытых розовым лаком. С каждой лаской он испытывал непреодолимое желание снова заключить ее в свои объятия.
Где-то в безумии любви он понял, что она срывала с него одежду. Он постарался остановиться, вдруг осознав, как нужны ему ее прикосновения.
— Ты так нежен со мной, — пробормотала она. В ее голосе слышалось возбуждение; это подсказывало ему, что ее пульс бьется с той же частотой, что и у него. — Позволь мне тоже сделать тебе приятное.
Он дрожал, когда она целовала его с обманчивой нежностью.
Затем подняла голову и, пристально глядя ему в глаза, стала гладить его по груди.
— Я люблю прикасаться к тебе, — прошептала она, проводя рукой по его животу и спускаясь ниже.
Он тяжело дышал.
— Полегче, — предупредил он.
— Я люблю взгляд твоих глаз. Тот огонь, какой вспыхивает в них, когда я это делаю. Он вздохнул.
— О, Кейт, ты… — Когда ее пальцы обвились вокруг его стрелы, он подумал, что игра вот-вот закончится, но стиснул зубы изо всех сил, чтобы не взорваться, зная, что если сможет сдержаться, то насладится некоторыми из величайших мгновений, существующих по эту сторону небес. — Ты восхитительна, — простонал он.
— Я могу быть еще более восхитительной. Он с усилием поднял подбородок, чтобы контролировать себя, так как ее рот сомкнулся. Наслаждение затмевало все другие ощущения, но пульсация в паху угрожала превзойти его стальную волю. Схватив за плечи, он оттолкнул ее от себя и повернул на спину.
— Достаточно, — задохнулся он.
— Нам никогда не будет достаточно. Он пристально посмотрел на нее. Поняла ли она, что происходит между ними, в конце концов?
— Ты права, — согласился он. Он почти вытащил весь ящик в поисках целлофановой упаковки, которая бы разрешила ему вход в рай. Найдя упаковку, он лихорадочно разорвал ее.
— Давай я, — предложила она, потянувшись к ней.
— Нет. Если ты прикоснешься ко мне снова, со мной все будет кончено. — Он надел чехол дрожащими руками и вошел в нее со всей силой желания. Радостная и готовая его принять, она открылась ему, и он скользнул внутрь, закрывая глаза в экстазе. Потом он открыл их, чтобы поймать ее взгляд, полный эмоций, которые он называл любовью, но она, возможно, нет, так что он промолчал. Во всяком случае, момент был слишком хорош, чтобы портить его словами.
Он видел страсть в ее расширившихся зрачках, подрагивающих губах. Она произнесла его имя нежно, как благословение, затем задохнулась, так как момент освобождения приближался. Он упивался этим слиянием, этим абсолютным слиянием тел… и да… душ.
Он почувствовал наступление ее оргазма, видел его отражение в глубине ее глаз и полностью отдался наибольшему сексуальному освобождению в своей жизни. Сквозь туман, содрогаясь всем телом, он слышал, что она называет его имя, и знал, что это именно тот голос, который он хотел бы слышать всю оставшуюся жизнь. Здесь наконец была его женщина. Последнее, что он ощутил перед тем, как отключиться и заснуть, было чувство ответственности. Он хотел быть уверен, что никто не причинит зла этой женщине. Никогда.
В аэропорту Сан-Диего Эдди следил за Др. Кейт, пока она не зарегистрировала свои сумки и не направилась в туалет. Он слонялся поблизости, ожидая, что она выйдет, но, по-видимому, пропустил ее. Это неважно, думал он. Хорошо было бы опередить ее, но Небраска была чертовски далеко от Калифорнии.
Очень плохо, что он не мог полететь туда, как эта сука собиралась сделать. Стоит очень дорого, но, кроме того, ему нужен грузовичок. Насколько он мог судить, Нортолаф был недостаточно велик чтобы иметь автобусные линии и такси. Нужен был надежный справочник, чтобы узнать, где такой убойный автор, как Др. Кейт Ньюберри, живет. Он, конечно, был рад, что кто-то додумался написать кое-что на обложке книги, чтобы подсказать ему, где жила сука. Он вспомнил заметку о ней:
— Нет, не все нормально, — настаивал Боз. — Во-первых, я расстроил вас, а во-вторых, я не должен был болтать о браке Гарта. Это не мое дело.
— Пожалуйста, не извиняйтесь. — Кейт безучастно смотрела вперед на трассу, когда они неслись в направлении Ла-Джоллы. — Вы, вероятно, предостерегли меня от большой ошибки.
— Я не хочу слышать об этом.
— Нет, действительно, Боз. Я рада была узнать больше о причинах распада брака Гарта. Для меня было важно знать об этом.
— О Господи! Я действительно затронул очень неприятные вещи, разве не так?
— Вы прояснили некоторые вещи, и я оценила это.
— Послушайте, возможно. Гарт не сходит с ума от книги, которую вы написали, но я могу сказать наверняка, что вы ему действительно нравитесь. — Боз, стараясь изо всех сил исправить положение, запинался. — Я имею в виду, что вы можете понять, как бы он себя чувствовал, если бы книги, подобные вашим… ну, может быть, не совсем такие, как ваши, но книги, похожие на ваши, есть…
— Конечно, — прервала его Кейт, так как была не в состоянии ничего больше слушать. — Я действительно была рада узнать об этом, Боз. И все будет нормально. Не волнуйтесь. Давайте поговорим о чем-нибудь еще, хорошо?
— Вы используете это против него, — печально констатировал Боз. — Я могу судить об этом по вашему тону. Именно я везу вас к Гарту, и я заставил вас расстроиться из-за него. Может быть, мне стоит выйти и застрелиться?
Кейт не могла не улыбнуться.
— Может быть, вам лучше оставить пулю для меня?
Гарт вышагивал по вестибюлю, с нетерпением ожидая возвращения Боза и Кейт. Он официально переехал из своего люкса в номер на том же этаже. Все вещи Кейт он взял с собой, с тем чтобы горничная могла подготовить люкс для Трокмортонов из Де-Мойна. Он распустил слух, что является близким другом миссис Трокмортон. Гарт не рассчитывал использовать второй номер ни для чего, кроме камуфляжа. Если все пройдет как запланировано, то он проведет неделю с Кейт в люксе, на этой королевского размера кровати.
Он предупредил свою секретаршу в Бостоне, что останется в «Пеликане» еще на несколько дней. Чувствовалось, что она довольна. Ведь у него не было никаких развлечений на протяжении последних нескольких месяцев. Она обещала держать его в курсе всех новостей и присылать по факсу важную информацию или биржевые новости. Но впервые за много лет Гарт вдруг обнаружил, что его не интересует судьба инвестиций. В вестибюле он прихватил со столика журнал с основными коммерческими новостями, но через несколько минут отложил в сторону. Внимание его полностью было сосредоточено на Кейт Ньюберри. Какое фальшивое имя придумал для нее Боз? Летисия? Он должен не забывать называть ее так в обществе. В конце концов, он был ее близким другом. Очень близким.
«Форд» показался на подъездной дорожке, и Тимоти шагнул вперед, чтобы открыть дверь пассажирам. Вышла ослепительная блондинка, которая выглядела потрясающе, и не только за счет облегающей одежды. Гарт присмотрелся внимательнее, и сердце его забилось. Он узнал эти ноги, округлость этого подбородка. Во рту у него пересохло. Он знал, что у нее удивительная фигура, но пока не имел возможности посмотреть на нее издалека. Тимоти исподтишка строил ей глазки, и Гарту очень хотелось врезать ему. А еще он хотел схватить Кейт и отнести ее в люкс.
Тимоти придержал дверь, и Кейт проскользнула внутрь, сопровождаемая Бозом с наклеенными усами.
Гарт кинулся навстречу.
— Летисия! — воскликнул он, протягивая к ней руки. — Как я рад видеть тебя! — Руки ее были холодны как лед, а глаза прятались за пурпурными солнцезащитными очками. Страх овладел им. Он хотел знать, не преследовал ли ее мужчина с песочными волосами. — Все хорошо? — прошептал он, касаясь ее щеки.
— Прекрасно, — ответила она, улыбаясь с трудом.
Что-то было не так, но ему не удастся ничего выяснить, пока он не придет к ней позже. Он выпустил ее руки и повернулся к Бозу:
— Ганнибал, старый клоун, как ты? Как Де-Мойн?
— Как всегда, — ответил расстроенный Боз.
— Какие-нибудь неприятности с полетом? — спросил Гарт, уловив по всем признакам, что там что-то произошло.
— Никаких, — ответил Боз. — За исключением того, что авиалиния потеряла багаж.
Гарт изобразил на лице огорчение, так как об этом договорились заранее, чтобы не было прокола с чемоданами.
— Какого черта? — сказал Боз. — Кому нужна одежда?
— Это с твоей точки зрения, — пошутил Гарт, глядя на Кейт и ожидая, что она улыбкой, взглядом или каким-то другим способом покажет ему, что оценила шутку. Ничего. Она все еще не сняла эти чертовы очки. Было удивительно, как она еще не наткнулась на мебель, когда они шли к стойке регистрации. Он остался рядом с ней в то время, как Боз заполнял регистрационные бланки. Гарт предупредил клерка, чтобы тот не требовал кредитную карточку, так как все расходы он попросил отнести на его счет.
— Послушай, Гарт, — промямлил Боз, пока коридорный провожал их к номеру, — как только мы устроимся, приходи в холл, и мы выпьем. Я думаю, что Летисия захочет отдохнуть.
Гарт нахмурился. Планом этого не предусматривалось. Он ожидал, что Боз уйдет и оставит их вдвоем.
— Конечно, — согласился он, улыбаясь и хлопая Боза по спине. — Мы вспомним старые времена.
— Договорились. — Боз явно нервничал. Кейт напоминала сосульку. Гарт ничего не понимал, но был уверен, что скоро все ему объяснят. Он пошел в холл ждать Боза.
Не прошло и десяти минут, когда сразу после того, как Гарту принесли чашку кофе, пришел Боз, все еще оставаясь в своей легионерской шляпе. План заключался в том, что сегодня вечером Ганнибала Трокмортона вызовут по делам обратно в Де-Мойн, а миссис Трокмортон останется наслаждаться радостями «Пеликана». Гарт рассчитывал быть одной из них. Теперь он был уже не так уверен в этом.
— Я все тебе испортил, — сказал Боз, плюхаясь в кресло напротив Гарта. — Я проговорился, что Джудит использовала те книги-пособия против тебя, что они провоцировали парней к взломам и поэтому ты их так сильно ненавидишь.
Гарт разглядывал Боза, который походил на шотландца с печальными глазами, с усами и в идиотской шляпе. Гарт вздохнул с облегчением.
— Думаю, я должен быть доволен, так как дело не в парне с крючковатым носом. Я думал, может быть, он снова появился, или что-то еще.
Боз покачал головой.
— Вот почему я так зол на себя. Все прошло как по маслу. Я думаю, что мы обманули мерзавца, и казалось, что она действительно счастлива, как тогда, когда предвкушала удовольствие вернуться сюда, помнишь?
Гарт вспомнил о своих возвышенных чувствах, которые он испытывал на протяжении последнего часа.
— Помню.
— Во всяком случае, когда я сказал ей, она восприняла это спокойно и даже обрадовалась, что я рассказал ей об этом, так как считала, что это убережет ее от совершения большой ошибки.
— Черт побери!
— Прости, Гарт. Господи, не хочешь ли ты, чтобы я поехал в книжный магазин и привез тебе одну из ее книг? Может быть, если ты прочтешь ее и скажешь, что она прекрасна, она бы…
— Я не собираюсь читать эту чертову книгу, пока не поговорю с ней, — сказал Гарт, отталкивая стул. — На самом деле, я не позволю этой книге встать между нами. Она в номере?
— Насколько я знаю.
— Тогда я нанесу миссис Трокмортон визит. — Гарт покинул холл и направился к пожарной лестнице. Он был не в состоянии ждать лифта. Перепрыгивая через две ступеньки, он пытался понять, почему откровения Боза могли так сильно изменить отношения между ними. Она уже знала, что он не любит такие книги. Во всяком случае, она теперь должна все лучше понимать, поскольку ей объяснили причину. Разве не это психологи делают лучше всех? Понимают.
На втором этаже он подошел к ее двери и постучал. Он барабанил пальцами по бедрам, пока ждал, представляя, как она рассматривает его через глазок. А что, если она не позволит ему войти? Наконец дверь распахнулась, и он увидел ее без парика, все еще в пурпурной майке и шортах. Босиком.
При виде ее у него захватило дух, и он забыл обо всем, что хотел сказать. Воспоминания об их любви завладели им, превращая тлеющее желание в жаркое пламя. Но выражение ее лица было замкнутым, запрещающим. Он проглотил слюну.
— Можно войти?
Ему показалось, что она задумалась, прежде чем сделать шаг назад и позволить ему войти.
Он закрыл за собой дверь и обратился к ней:
— Боз рассказал мне о вашей беседе по пути из аэропорта.
— Да, он оказался очень осведомленным. Как ему хотелось поцеловать ее, но некий инстинкт, подсказывал — не распускай руки.
— Очевидно, то, что он сказал, явилось для вас полной неожиданностью. Она кивнула.
— Кейт, я этого не понимаю. Вы знали и раньше, что у меня есть предубеждение против подобного рода книг, которые вы пишете. Казалось, что вы примирились с этим, особенно после того, что произошло между нами прошлой ночью. Но сейчас… — Он в отчаянии развел руки.
Она обхватила себя руками.
— Скажите, Гарт, что вы испытываете к вашей бывшей жене?
— Джудит? — Он замолчал в смущении. Это был не тот вопрос, которого он ждал. Интересно, было ли это еще одним трюком. Возможно, она решила, что он терпеть не может женщин, или что-то в этом роде.
— Давайте посмотрим на это иначе. Давайте представим, что Джудит сказала вам, что ей не стоило читать все эти книги и что она все еще любит вас и хочет примирения. Что бы вы сделали?
Он почувствовал себя как насекомое под микроскопом. Не было сомнений, что она наблюдала за ним очень внимательно. Он думал над ее вопросом и понял, что мысль о желании Джудит вернуть его назад не вызывает в нем каких-либо чувств. Ну, может быть, жалость к Джудит, и это было все. Он пожал плечами.
— Думаю, что испытываю к ней жалость.
— Жалость к ней?
Он решил, что ответил неудачно.
— Ладно, а как насчет заинтересованности, чтобы она нашла кого-нибудь еще? Черт возьми, Кейт, что ты хочешь, чтоб я сказал?
Выражение ее лица смягчилось, и она шагнула к нему.
— Я думаю, что вы только что это сказали.
— Леди, у вас нет сердца. — Но его сердце забилось, когда он посмотрел ей в глаза. Если раньше она была заморожена, то теперь началась оттепель.
— Из-за вашего ответа я, кажется, пришла к не правильному заключению. Но, говоря на языке психологии, ваша устойчивая нелюбовь к книгам-пособиям указывает на то, что вы несчастливы из-за развода. Это логически привело меня к заключению, что у вас есть сильное влечение к вашей…
— Боже мой! — Он застонал и заключил ее в объятия. — Я покажу вам сильное влечение. — Он не мог, кажется, крепко обнять ее или плотно прижать к себе, так как пристально вглядывался в ее запрокинутое лицо. Казалось, что прошла вечность с тех пор, когда он также рано утром держал ее в своих объятиях.
— Вы ее больше не любите? — прошептала она.
— Нет, я ее больше не люблю. Вы думаете, что я мог бы быть таким с вами, если бы я все еще любил Джудит?
— Некоторые мужчины…
— Я не некоторые мужчины, — сказал он, скользя обеими руками по ее спине. Ее рыжеватые брови изогнулись.
— Я начинаю понимать это.
— И не пытайтесь вставить меня в вашу картотеку и статистику. Я не подойду.
Она обвила руками его шею и очень сильно прижалась к нему грудью, лишая его возможности дышать. Глаза ее призывали, что заставляло его сердце биться сильнее.
— Тогда где вы подойдете, мистер Фредерике?
— Я думал, вы никогда не спросите. — Он подхватил ее и отнес в спальню. Все еще люблю Джудит? Какой смех! Как он мог любить Джудит, когда так быстро полюбил… Эта мысль пронзила его, как студента второго курса университета, и привела в замешательство.
Кейт прижалась к нему и гладила его по щеке.
— Изменили свое мнение?
Он пристально смотрел на нее, на эту женщину, которую знал такое короткое время, на эту женщину, которую он хотел больше жизни. Она со всей своей запуганной психологией сказала бы, что то, что он чувствовал, невозможно. У нее было причудливое название для этого, и она пользовалась этим названием, чтобы описать свои ощущения. Она бы не поверила сама, что любит его. Но у него была неделя.
— Нет, я не изменил своего мнения. Как раз напротив. — Он крепко поцеловал ее, прежде чем упасть с ней на кровать.
Она смеялась, когда они упали вместе, но смех был с хрипотцой, выдававшей ее желание. Он улыбался, глядя на нее.
— Это самая идеальная одежда, которую я когда-либо видел, но сейчас я хочу ее снять. Она подняла руки над головой.
— И я.
Этот жест снял все оставшиеся ограничения и превратил его тело в раскаленную, готовую к запуску ракету. Ее одежда сползла легко, как папиросная бумага, и он радостно окунулся в это чудо с запахом лимона.
На этот раз она была с ним менее сдержанной, не стеснялась своих стонов и криков, чтобы яснее сказать ему, как ей хорошо с ним.
Под его пальцами ее соски затвердели и набухли, он проводил по ним языком, а затем обхватывал их губами и заключал в теплый рот. Он гладил ее бедра, его ладони скользили по ее шелковым завиткам, находя влажный источник страсти. Он целовал дорожку между ее грудями, живот, бедра. Он целовал ее под коленями, даже между пальцами ног, покрытых розовым лаком. С каждой лаской он испытывал непреодолимое желание снова заключить ее в свои объятия.
Где-то в безумии любви он понял, что она срывала с него одежду. Он постарался остановиться, вдруг осознав, как нужны ему ее прикосновения.
— Ты так нежен со мной, — пробормотала она. В ее голосе слышалось возбуждение; это подсказывало ему, что ее пульс бьется с той же частотой, что и у него. — Позволь мне тоже сделать тебе приятное.
Он дрожал, когда она целовала его с обманчивой нежностью.
Затем подняла голову и, пристально глядя ему в глаза, стала гладить его по груди.
— Я люблю прикасаться к тебе, — прошептала она, проводя рукой по его животу и спускаясь ниже.
Он тяжело дышал.
— Полегче, — предупредил он.
— Я люблю взгляд твоих глаз. Тот огонь, какой вспыхивает в них, когда я это делаю. Он вздохнул.
— О, Кейт, ты… — Когда ее пальцы обвились вокруг его стрелы, он подумал, что игра вот-вот закончится, но стиснул зубы изо всех сил, чтобы не взорваться, зная, что если сможет сдержаться, то насладится некоторыми из величайших мгновений, существующих по эту сторону небес. — Ты восхитительна, — простонал он.
— Я могу быть еще более восхитительной. Он с усилием поднял подбородок, чтобы контролировать себя, так как ее рот сомкнулся. Наслаждение затмевало все другие ощущения, но пульсация в паху угрожала превзойти его стальную волю. Схватив за плечи, он оттолкнул ее от себя и повернул на спину.
— Достаточно, — задохнулся он.
— Нам никогда не будет достаточно. Он пристально посмотрел на нее. Поняла ли она, что происходит между ними, в конце концов?
— Ты права, — согласился он. Он почти вытащил весь ящик в поисках целлофановой упаковки, которая бы разрешила ему вход в рай. Найдя упаковку, он лихорадочно разорвал ее.
— Давай я, — предложила она, потянувшись к ней.
— Нет. Если ты прикоснешься ко мне снова, со мной все будет кончено. — Он надел чехол дрожащими руками и вошел в нее со всей силой желания. Радостная и готовая его принять, она открылась ему, и он скользнул внутрь, закрывая глаза в экстазе. Потом он открыл их, чтобы поймать ее взгляд, полный эмоций, которые он называл любовью, но она, возможно, нет, так что он промолчал. Во всяком случае, момент был слишком хорош, чтобы портить его словами.
Он видел страсть в ее расширившихся зрачках, подрагивающих губах. Она произнесла его имя нежно, как благословение, затем задохнулась, так как момент освобождения приближался. Он упивался этим слиянием, этим абсолютным слиянием тел… и да… душ.
Он почувствовал наступление ее оргазма, видел его отражение в глубине ее глаз и полностью отдался наибольшему сексуальному освобождению в своей жизни. Сквозь туман, содрогаясь всем телом, он слышал, что она называет его имя, и знал, что это именно тот голос, который он хотел бы слышать всю оставшуюся жизнь. Здесь наконец была его женщина. Последнее, что он ощутил перед тем, как отключиться и заснуть, было чувство ответственности. Он хотел быть уверен, что никто не причинит зла этой женщине. Никогда.
В аэропорту Сан-Диего Эдди следил за Др. Кейт, пока она не зарегистрировала свои сумки и не направилась в туалет. Он слонялся поблизости, ожидая, что она выйдет, но, по-видимому, пропустил ее. Это неважно, думал он. Хорошо было бы опередить ее, но Небраска была чертовски далеко от Калифорнии.
Очень плохо, что он не мог полететь туда, как эта сука собиралась сделать. Стоит очень дорого, но, кроме того, ему нужен грузовичок. Насколько он мог судить, Нортолаф был недостаточно велик чтобы иметь автобусные линии и такси. Нужен был надежный справочник, чтобы узнать, где такой убойный автор, как Др. Кейт Ньюберри, живет. Он, конечно, был рад, что кто-то додумался написать кое-что на обложке книги, чтобы подсказать ему, где жила сука. Он вспомнил заметку о ней: