Страница:
Доктор бросил взгляд на товарищей. Старец продолжил:
- Я ведун, волхв, жрец, пророк. И никто из них. Сам не знаю, кто я
теперь. Я странствовал по миру и только здесь вот нашел пристанище и приют.
Добрые жители из деревни, что на горе, иногда приносят мне пищу. А я им
помогаю очиститься, - он устало поднялся, прошелся по комнатке. - Много ли
таких, как я, носителей пророческого писания было до меня - неведомо. Эти
священные книги мне передал отец, а ему дед. К несчастью, на мне цепь...
оборвется.
Он снял с подоконника пару не очень толстых рукописных тетрадей и,
раскрыв их, подал гостям.
- Вот! Вот здесь все объяснено - и зло, и путь. Перед вами я раскрою
будущее, - он заметно взволновался и заторопился. - Земля будет опутана
паутиной, стальной сетью когда придет последний год. И наступит большая
война, война великая между двумя реками, двумя соперницами. Это будет
последний бой... Не спасется и тот, кто спрячется, смерть настигнет всех от
мала до велика. Вспучатся вены Земли и кожа покроется нарывами. И будет
страшен и чудовищен последний миг. И когда никого не останется в живых,
тогда спустятся с гор последние укрывавшиеся там люди, и будут идти по
искореженным дорогам, и будут встречаться им драгоценности: одежды, и
деньги, и золото, но не нужно будет им это. Они будут страшно хотеть пить,
но нигде не будет воды, ибо иссушен станет сам и весь мир. И тогда миг
последний, тревожный догонит и их.
Артур вежливо полистал старые, ветхие, рассыпающиеся в руках тетради.
"Бог мой! - думал он, - где ж он отсиживался все это время, если его учение
устарело на невообразимое количество лет! Надо же! Опутана сетью -
железобетон, электрические провода, трассы и коммуникации, что ли?
Старик неожиданно встрепенулся, тряхнул бородкой и встал.
- Обещал вас накормить, - объявил он.
- С удовольствием, - ответил ему Доктор. - Мы с радостью примем ваше
предложение.
Тогда старец сходил в подвал и принес банки с консервированными
овощами. Артур выложил немного хлеба и стали есть. Пророк торжественно
поднялся из-за стола, жуя холодный кусок печеного риса, и патетически
произнес:
- Есть долг - вначале донести ту весть, которую передал отец, а затем
высказывать свое мнение. Должен сказать, я разуверился в этих священных
рукописях, походив по миру. В мире очень много Добра, гораздо больше чем зла
и поэтому предупреждения насчет конца света некорректны и даже
оскорбительны. Сама тема вызывает во мне естественное отвращение, как
покушение на собственную гордость. Я хочу нести весть добра, а не зла. Мир
ждет счастье. Вы согласны со мной?
Артур опередил товарищей и сказал:
- Мы вас поддерживаем, святой отец. Вы говорите очень правильные речи.
Мы бы тоже хотели нести весть мира, но... - он развел руками, - пока ничего
не получается.
Скоро Доктор поднялся.
- Пора в путь... Святой отец, мы благодарим вас за гостеприимство, но
нам надо идти. Будьте добры, скажите, в какой стороне находится деревня, о
которой вы упоминали?
Артур со Стивом злобно посмотрели на Доктора, молча дожевали свои
куски, но встали и даже подтвердили: "Да, надо идти. Мы попытаемся дойти до
деревни засветло". Старец недовольно покачал головой, однако также встал и
они вышли из храма. Он показал рукой направление.
- Да поможет вам Бог! - благословил он.
Беглецы поочередно пожали сухопарую руку старца, пожелали ему счастливо
оставаться и двинулись к валунам. Красный солнечный диск палил во всю мощь.
Артур оглянулся и увидел, что старец все еще стоит у двери и печально
смотрит им вслед. Тогда он в последний раз помахал ему рукой и отвернулся.
- Поспешим! - крикнул Доктор, первым забираясь на крупный рыжеватый
камень. Стив, пребывая в подавленном состоянии, ворчал: "Надо было остаться
переночевать, какого черта мы лезем на ночь в логово гибридов". Артур
внутренне соглашался с ним. Никто не решался заговорить первым, все были
погружены в свои думы. Артур думал о том, что они будут делать, когда придут
в деревню. Как знать кто там живет. И еще много есть таких деревень,
раскиданных среди гор, о которых никто не подозревает, а они продолжают жить
своей размеренной жизнью. А может быть их встретят с враждой как жителей
"большого мира".
Кончилась долина и они полезли по расщелине в отвесной стене оврага,
карабкаясь по сухой ползучей глине и цепляясь за режущие стебли травы. И
все-таки забрались, порядочно извозившись в глиняной пыли. Они запурхались и
присели отдышаться, любуясь вставшими перед ними отрогами уходящих за облака
гор. Из долины им вслед неслись воющие звуки.
- Скоро придем, - подбодрил Доктор. - Цель уже видна - мне мерещатся
огоньки. А ты, Артур, спрячь пистолет, нечего им размахивать. Опасности
давно нет.
Артур не спрятал оружия. Он уже видел как по полю с автоматами
наперевес к ним приближалась цепь из пяти человек и один из них на привязи
удерживал злобную собаку. Физиономии их были до предела хмурыми и
удивленными, а потом впереди всей группы выступил сильно бородатый мужчина,
одетый в сшитый из лоскутов плащ, и громко спросил, обращаясь к Артуру:
- Кто вы?
- Мы бежали с концлагеря, а кто вы?
- ХУНХУЗО, - ответил человек. - Партизанская Армия спасения страны от
близнецовщины.
Кандидат постучал в дверь, дернул ручку на себя, просунулся в проем и
спросил:
- Можно войти с докладом?
- Это ты? Входи! - откликнулись изнутри и Кандидат вошел. - Какие вести
принес?
Посреди богато обставленной комнаты мерцал камин, на окнах висели
тяжелые красные шторы, а по бокам камина, утопая в креслах, сидели два
человека спиной к двери. Кандидат поклонился, поднял голову, но вновь
опустил, потому что свет огня слепил глаза.
- Если позволите, начну, - произнес он и немного помолчал, как бы
собираясь с мыслями. - В Столице обстановка спокойная. Во всех городах идет
выполнение Вашего последнего Указа: иммигрантов вывозят в ближайшие Пункты,
где используют... в нашем общем деле.
- Как продвигается стройка на Восьмом и Девятом Пунктах?
- Строительство ведется с опережением графика работ. Через двадцать
дней современный тоннель свяжет между собой эти два Пункта.
- Хорошо, дальше.
- В некоторых южных городах произошли столкновения между группами
недовольных иммигрантов и войсками правительственной гвардии. В Хорохине
захвачено здание муниципалитета. Принимаются меры. В Сянгане японские
подданные сочинили ультиматум на имя мэра и воззвание к своему императору
Тэнно-сэнсэю. Оба сочинения прилагаются к докладу. В Шанхае бастующие
портовые рабочие потребовали отставки мэра города. В западных регионах
страны часть фермеров отказывается платить налоги. Зафиксированы случаи
вооруженного противодействия...
- Что еще?
- Произведена замена караула Лаборатории. По списку: Артур Пэн, -
Кандидат начал читать по листку, - Чжао Лян... Всего двенадцать человек
против девяти прежнего состава. Все новые люди проверены в соответствие с
Положением об Охране. Старый караул отправлен в Седьмой Пункт на
прокладочные работы.
- Ага...
Алексей ничего не ответил. У него было все.
- Ладно, все ясно. Мы подумаем о резолюциях.
Кандидат отодвинулся к самой двери - подальше от огненных бликов - и
облокотился на косяк. Пурпурный полумрак в присутствии Близнецов действовал
угнетающе, он до сих пор не мог привыкнуть к таким докладам. Близнецы в
Лаборатории -- совсем другое дело, привычное и понятное. А так - знобит как
минимум.
- Кандидат! - позвал Антонио.
- Да, сеньоры.
- Передай по секретному каналу чтобы ускорили работы по Пунктам.
Завершить испытания номера одиннадцатого. Всех бастующих выловить (равно как
и остальных) и отправить... куда положено. И еще. Пускай активнее
разбрасывают черные ящики на западе, чтобы убить этим двух зайцев.
Во-первых, там находятся истоки многих рек, и, во-вторых, шире вовлекаем
нелояльное население.
- Будет исполнено, сеньоры, - сказал Алексей, - я все запомнил, - он
начал пятиться задом к двери, мечтая поскорее убраться, уже дотронулся до
ручки, но строгий голос Роберта из кресла снова догнал его.
- Кандидат! К завтрашнему утру подготовить отчет по Лаборатории, я
проверю как там идет работа.
- Хорошо, сеньоры. А сеньор Антонио сегодня придет в Лабораторию? Есть
кой-какие новости по его части.
- Потом, потом, - раздраженно крикнул Роберт. - Ты свободен.
Министр выскочил из зловещего полумрака и облегченно вздохнул. Нервишки
шалят. Тяжко испытывать такие муки ежедневно. Но черное воскресенье им еще
не забыто. Такое, господа близнецы, не прощается.
Министр остановился предъявить документы страже и закурил. "Не забыть
бы - сегодня встреча с Незнакомцем, - подумал он. - Берегитесь же теперь,
коварные трусы, не отступлюсь, пока в полной мере не отомщу за подлый обман.
Меня-то вы не посмеете тронуть, потому что я еще могу пошевелить мускулами.
Есть еще порох в пороховнице.
Начальник караула, жирный боров с аккуратно подстриженными в "каре"
волосами, протянул удостоверение задумавшемуся министру, огромная складчатая
морда зашевелилась и выдавила из себя: "Можете идти". Кандидат очнулся,
посмотрел на него и подумал: "Эх, Толстяк, Толстяк, подзабыл уже что это я
тебя отыскал. Так бы и рыбачил на холодном Севере, проклиная мерзкий соленый
ветер и грязный прогнивший баркас. Это я тебя увидел когда подбирал молодцов
- вытащил из нищеты и голода. Это я продвинул тебя, думая что такие услуги
не забываются. Забываются! И тебе я это тоже припомню. Погоди еще совсем
немного.
- Побыстрее проходите! - прогромыхал Толстяк по-моряцки, сжав в одной
руке автомат, а в другой кулачище. Кандидат бросил на него испепеляющий
взгляд, сделал глубокую затяжку толстой индонезийской сигары и застучал
каблуками дальше по бетонному полу.
С каким удовольствием я пошел бы сейчас домой, плюхнулся бы в горячую
хвойную ванну, смывающую весь позор, унижение и накопившуюся грязь. А вместо
этого приходится проверять чью-то работу, кричать, требовать, умолять,
звонить по Пунктам, мотаться по городу.
Кандидат быстро прошел по слабо освещенным коридорам, миновал еще два
внешних поста, спустился на мощном грузовом лифте на первый этаж и вышел из
вестибюля сквозь стеклянные двери на улицу. Широкое мраморное крыльцо
пустовало. Улица окатила министра букетом запахов, газом, пылью и непонятным
бурым дымом, стелившемся по земле. Надвигалась гроза. Небо было темным и
хмурым, а неласковое солнце пряталось за во все небо черную тучу. И только
успел он прыгнуть в машину, как хлынул ливень и затарабанил по крыше и
стеклам. Глухо, застарело заныл бок. Кандидат застонал и вжался в спинку
кресла.
- Уеду, - проговорил он вслух. - Сейчас же уеду хоть куда - лишь бы
глаза мои не видели этих мест, и этого климата, и этих сырых близнецовских
казематов. "Единица - вздор, единица - ноль", - вдруг пришли в голову слова
одного из прежних, висящие в рамке в коридоре Лаборатории. А внизу подпись -
"поэт Маяковски".
Дождь все лил и лил, казалось без конца. То и дело вспыхивали молнии, с
трудом пробивающие мглу и потоки воды. Гнилостный запах Столицы таял,
потянуло озоном. Электромобиль не подавал признаков жизни.
- Как хочешь, - сказал ему Алексей и выскочил обратно наружу. Его
буквально смело ливневыми ручьями и, еле держась на ногах, шлепая по лужам,
промокнув до нитки, он добрался-таки до спасительных дверей, откуда
безответственно вышел полчаса назад, - дошел, отплевываясь проклятьями и
грязной водой, стекающей с волос головы.
- Что, не повезло господину министру? - спросил с явной издевкой
старикашка швейцар, сидя и покачиваясь на поющем стуле.
- Пшел вон! -- коротко огрызнулся Кандидат и стал пробираться к своему
кабинету, оставляя в холле червонные хлюпкие лужицы. Мимо промаршировали все
как один улыбающиеся солдаты с песней, где был рефрен: "Мы ребята бравые".
Министр невольно остановился и проследил глазами как они прошагали к выходу
во главе с комвзвода и, все так же улыбаясь, вышли на улицу. Глаза потеряли
их за мокрющей пеленой. Заглохли слова солдатской песни. Кандидат усмехнулся
и побежал в кабинет переодеться.
* * *
- Ну и как у тебя с ним?
- Уэсли. Пока еще ничего не было - встречу я назначил на семь двадцать
вечера. Если Алексей Кандидат придет, тогда все пойдет по плану. Мы убедим
его иметь с нами контакт. Ну а уж не придет, будем искать обходные пути.
- Например?
- Ничего порядочного, но на пожарный случай имею несколько вариантов.
"Сверхпроникающая техника", к примеру. То есть вывод на орбиту послойно
сканирующего устройства. Но это дорого - даже для карты подземелья. Или вот
еще план "Шпион". Здесь используются кражи, подслушивания, захват "языков",
шантаж.
- Все ясно. Продолжай работать. Узнай планы Дворца. Постарайся воткнуть
возможно большее число своих людей в его структуры. Кстати, где ты их
набираешь?
- Так ведь я действую через подполье.
- И еще: почему ты намерен действовать через этого министра? Можно было
выбрать человека рангом пониже - меньше риска при срыве.
- Я уж думал, Уэсли. В принципе, меня интересует только Лаборатория.
Все говорит за то, что она и есть наша цель. Она хранит все секреты и тайны,
замыслы и мощь Близнецов, она таит разрешение нашей загадки, если только
Лаборатория не блеф.
- Но, Денис, почему именно Кандидат пошел на сотрудничество?
- Я сначала тоже не мог понять, но потом, тщательно порывшись и
сопоставив данные информационных библиотек, заметил, что наш Кандидат
идентичен Энди Бричеву, который работал в Балканском ИЦ, полтора года назад
взял отпуск, вылетел на глайдере в направлении Индии и исчез... И что самое,
пожалуй, интересное, раньше он был приятелем близнецов Джапаридзе - сейчас
же, судя по всему, самый злобный их враг. Я уж не буду рассказывать, как мы
на него вообще вышли. Пришлось изрядно попотеть, выслеживая и дистанционно
обследуя его психику. Тонкая работа. А позже он сам заявился в подполье, и
это была наша удача.
- Ладно, Денис, работай. Не мне тебя учить, - Тори засмеялся. - В
случае чего - поможем.
- Стоп! Стук в дверь.
* * *
- Кто на связи?
- Снова я, Денис Мартен.
- Ты?! Что у тебя стряслось, выкладывай!
- Буквально только что ко мне приходил Артур.
- Артур?! Артур Терри Хорриган?
- Да. Он очень спешил на место своей новой службы, плюс повезло, что
застал меня, потому что и я собирался уходить.
- Ты где сейчас?
- Сейчас я еду на явку с одним из руководителей подпольной армии. Решил
вот с выгодой использовать эти пятнадцать минут, потому что потом буду занят
как собака - до предела.
- Хорошо, как Артур?
- Одним словом, с ним все в порядке. Рассказывает, был в плену в
каком-то Пункте, откуда сбежал. Самостоятельно вышел на нашу организацию.
(!!! И самое важное!). Артур принят в охрану Дворца и каким-то случайным (а
может быть и не случайным) образом он угодил в охрану Лаборатории. Это наш
шанс. Охрану Лаборатории меняют каждые десять дней и мы обязаны в этот срок
управиться. Теперь уже никаких отсрочек, иначе погибнет Артур. Теперь о
помощи. Без сомнения, мне нужны будут деньги в большом количестве, оружие,
рации, транспорт, и чем больше, тем лучше... Эх, десять дней - это так мало,
вы даже не успеете доставить сюда все необходимое. Какой неудачный момент...
Более подробно, Уэсли, я попозже сделаю заказ, когда в руках будет полная
картина, а пока - кто знает как сложаться обстоятельства - возьмите с
резерва: противогазы, противолучевые костюмы, скоростные глайдеры, буры. И
нужны наши люди! Бойцы, командиры, ученые. Кибернетики, химики, физики,
биологи. Я чувствую, у них зреет работенка.
- Превосходно. Держи нас в курсе событий.
- Я уже подъезжаю, поэтому буду краток. Вы у себя потом прослушайте еще
раз запись и собирайте Совет. По-моему, необходимы будут: генераторы энергии
и аккумуляторы, горы законсервированной еды для "революционеров",
непрерывный доступ к информационной памяти Большого Мозга, резаки, бомбы,
взрывчатка, огнеметы, усыпляющий газ...
* * *
Кандидат взглянул на себя в зеркало. Через пыльную поверхность едва
проступал суровый мужчина, надевающий резиновый комбинезон. Откинутый назад
колпак шлема, тяжелые лязгающие башмаки придавали ответственный и грозный
вид. Таким был, наверное, космонавт, исследовавший ползающие камни в
пугающей неизвестностью пещере Венеры или, скорее, древний пожарный,
отчаянно и беспомощно борющийся с лавой высококонцентрированной кислоты,
вырвавшейся из цистерн товарняка при взрыве электростанции, все взбухающей,
взбухающей и пожирающей все подряд. Лава яростно шипит, пенится, клубится
ядовитыми парами, а он стоит, крохотный, еле сдерживая порывы кровожадного
ветра и управляет работой громадной и некрасивой установки, плюющейся
потоками чего-то тоже безобразного в кислоту, но отчего эта кислота морщится
и отступает. Кандидат задернул "молнию", тщательно застегнул штанины, рукава
и вышел. Сразу потянуло затхлым сквозняком подземного коридора. Где-то
что-то гудело; промчалась перед носом, громыхая шпалами, порожняя вагонетка,
обдав Кандидата красноватой пылью. Министр перешел площадку, огляделся
кругом и, увидев невдалеке стоящий вагончик, пошел к нему.
- Вам ку-да? - спросил по слогам сидящий в ней человек.
Кандидат запрыгнул в вагончик и скороговоркой сказал:
- Сектор К, уровень четыре, подсектор шестнадцать.
- Сек-тор "ка"? - переспросил человек, нажимая на газ. Дрезина рванула
с места, как камень из катапульты времен Пунических войн, заскрежетали
колеса и министр резко подался назад, чуть не вывалившись на холодные
застывшие рельсы.
- Эй ты, поосторожнее! - крикнул он.
- Сек-тор "ка"? - сказал водитель и поручни жалобно заскрипели от
напряжения.
- Дурак ты, - совсем без злобы сказал Алексей и стал смотреть как
медленно плывут назад тусклые лампы. Нырнули в тоннель. Вынырнули. Навстречу
прыгнуло вдруг что-то большое и отвратительно смердящее, нависло сверху всей
тушей, загремело колесами по шпалам, застучало, засопело, замычало и
пронеслось дальше, недовольно отплевываясь. Пересекли открытую платформу, по
которой взад-вперед разгуливал охранник.
Кандидат закрыл глаза и помассировал веки. Боль отдавалась далеко, в
глубине за глазными яблочками, пульсировала вместе с сердцем, колотила
чем-то острым, все сильнее с каждым ударом, с каждым пройденным соединением
рельсов, тук, тук, тук...
Пришлось открыть глаза и с неохотой лезть во внутренний карман за
драгоценной капсулой с лекарством. Вагончик слегка притормозил, повернул
влево и вскоре остановился. Кандидат спрыгнул. Из темноты выступил гвардеец,
отдал честь, но потребовал документы. Позади него можно было различить еще
три вооруженных силуэта и каждый вглядывался в Алексея как-то по-особенному
пристально. "Хорошо, - отметил про себя министр. - Здесь четверо, там засада
и еще два поста следом". Благополучно миновав охраняемый коридор, Кандидат
подставил руку под анализатор, провернул ключом в замочной скважине, набрал
восьмизначный ряд букв и обе двери поочередно открылись и закрылись по мере
их прохождения. Передернулись магниты. В холле Лаборатории как всегда было
пусто и гулко. Он заглянул в каморку: отбрасываемая им тень побежала по
противоположной стене и вдруг наткнулась на другую. Кандидат повернул голову
и обнаружил ссутулившуюся спину Назара.
- А вот и я! - поздоровался он. Назар не ответил и продолжал сидеть,
склоняясь над скатанными листками. Алексей обошел установку спектрального
анализатора и спросил: - Что загрустил? А может ты устал? Если хочешь, я
выспрошу тебе недельный отпуск.
Назар тихо полуобернулся, взял Алексея за палец и ткнул им в кривые
самописца, которые держал в руках.
- Что это... - с жалобной ноткой спросил он.
Кандидат наклонился, всмотрелся: - Что?
- Да ты смотри! - проклокотал Назар соскальзывающим голосом. - Понял?
Смотри внимательней!
Кандидат опять вгляделся.
- Нет обозначений... Здесь обозначений нет! - он интуитивно
почувствовал волну то ли раздражения, то ли испуга.
- Скачет?? - заорал Назар.
- Да не ори ты! Ну, скачет.
- Пси-функция!!
- Что-о?! - вскричал в свою очередь Кандидат. - Не может быть!
Скачет!.. Пси-функция!.. - он схватил в руки ленту. Сомнений не было -
график слишком ясно показывал активные всплески эмоций существа Адама.
Андроида-то! Робота!
А это был один из семи критериев, по которым выделяли разумных существ.
Порог Любоградова. Прибор строил сложную зависимость уровня реакции и выдачи
решений мозга от всевозможных внешних посылок. Существовала слегка размытая
граница, за которой уже с уверенностью можно было говорить о разумности и
это был не просто надуманный критерий, а естественный закон природы. У
человека, к примеру, различаясь у конкретных индивидов, пси-функция слегка
колебалась внутри границы и выше, в большинстве случаев не выходя за ее
пределы снизу... Семь критериев разумности!
- Сегодня утром, - гробовым тягучим голосом сказал Назар. - В шесть
ноль-семь поползла вверх, в шесть пятьдесят три первый пик, а потом пичками,
пичками.
- Подожди, дай разобраться, - проговорил Кандидат, судорожно потирая
ладонью лоб и трогая тремя пальцами миндалины под подбородком. - Подожди,
Назар. Это вовсе не означает, что Адамчик смеялся, либо плакал, либо как-то
по-другому изливал свои эмоции. Может кто-то из нас ошибся: мы, прибор или
Любоградов. Да и давно он жил, не правда ли?
- Я вот подзабыл -- одного критерия, кажется, мало?
- Мало, - бросил Алексей. - А может он и в самом деле... - его кинуло в
холодный пот от своих же слов. - Вспомни, Назар, а какие еще отличия
вводились, кроме Порога.
- Способность к качественному общению.
- Н-н... Это мы с ним не способны общаться. У него и язык есть, и
личное мнение, и свои оценки происходящего. Когда я учу его слова, он
подсказывает, как что лучше сделать. Да ты сам знаешь. Какие еще?
- Не помню... Нет, не помню остальные. Что будем делать?
Кандидат швырнул нуспунктограмму на стол и сказал:
- Пойду звонить Близнецам. Надо все тщательно исследовать.
- Погоди, Алексей! А может быть... может не надо звонить. Сначала сами
посмотрим... Разберемся, то-се.
- Надо! ОНИ когда-то гарантировали, что Адам всего лишь механизм, так?
А если не так, то мы не имеем никакого морального права эксплуатировать
"гуманоида".
Кандидат ушел звонить. Назар с бьющимся сердцем пересел на софу, а
потом лег. Кто он, этот пришелец? Посланник? Разведчик? Турист? Беглец? А
может неполадки в приборе? Нет, я два раза перепроверял, не мог прибор
ошибиться... Но тогда кривые означают, что Адам не бездушный манекен, и не
марионетка пришельцев - это сам Пришелец! А мы его превратили в посмешище.
Никогда, никогда человечество не будет опозорено больще, чем нами... Надо
вспомнить... Надо вспомнить... Надо попытаться вспомнить с чего же все
началось. Ведь с пустяков. Великие ошибки всегда начинаются с пустяков...
Существовал Исследовательский Центр, финансируемый Европейским Союзом, в
одном из отделов которого обитала кучка заносчивых ученых. Как-то однажды
они заявили, а потом взяли на себя обязательства по созданию
кибернетического организма, основанного на новом принципе управления. При
этом они били себя в грудь кулаками и назывались роборобами.
Новый принцип базировался на разработанной ими технологии
синтезирования и программирования искусственных вирусов. Хотя, подумаешь,
что в этом действительно плохого. Очередное действо, не более
безнравственное, чем все предыдущие. Но оказалось, что мир и общество
напрочь прогнили: лишь приподними и запахнет. И хватило толчка, пришедшего
вовремя. Да еще такого необычного толчка. Пришел астроном Серафим из
соседнего отдела по обзору неба и по секрету сообщил, что из таких-то глубин
космоса и в такие-то координаты упал предмет, предположительно не комета.
Размерами, по предварительным оценкам, не менее сорока метров, но он
спрашивал специально у сейсмологов - нет, никаких отголосков землетрясения в
тот момент и такой силы не регистрировалось. Но в Директорат, конечно, я
сообщать не буду. Какой смысл? Горы, пустыня Такла-Макан, экспедиции ввек не
дождешься. А по секрету сказать могу. Вот, пожалуйста... Ну, погутарили,
посмеялись над гипотезами и разошлись. А поутру братья Джапаридзе взяли
ссуду в банке, отпуск в организации, набрали толпу "головорезов" на стороне,
сманили с собой нескольких человек из отдела и скрылись. Ну и закрутилось
колесо...
У Назара начался тик и левый глаз бесконтрольно забился. Он прикрыл его
ладонью и реакция по цепочке передалась вглубь черепа. Кое-как он себя
успокоил и насильно заставил продолжать думать. Необходимо думать - в этом
спасение. А то часто бывает, что поддаешься велению лени, опускаешься на
воду и плывешь по течению, забывая, что ты - ЧЕЛОВЕК. Ты же Человек, который
ДУМАЕТ. Так будь им!
Он сосредоточился и перевел мысли в другое русло. Как мы можем
заключить разумен Адам или нет? Критерии Любоградова достаточно абстрактны,
а тем более работают только в масштабах времени, сравнимых со временем жизни
рассматриваемого существа. Черт побери! Невозможно однозначно определить
наличие разума у отдельной особи. Вот если бы их было много. А еще лучше,
если бы их было очень много. Если иметь дело со всей их совокупностью, тогда
- пожалуйста, проще простого определить, цивилизация это или еще стадия
- Я ведун, волхв, жрец, пророк. И никто из них. Сам не знаю, кто я
теперь. Я странствовал по миру и только здесь вот нашел пристанище и приют.
Добрые жители из деревни, что на горе, иногда приносят мне пищу. А я им
помогаю очиститься, - он устало поднялся, прошелся по комнатке. - Много ли
таких, как я, носителей пророческого писания было до меня - неведомо. Эти
священные книги мне передал отец, а ему дед. К несчастью, на мне цепь...
оборвется.
Он снял с подоконника пару не очень толстых рукописных тетрадей и,
раскрыв их, подал гостям.
- Вот! Вот здесь все объяснено - и зло, и путь. Перед вами я раскрою
будущее, - он заметно взволновался и заторопился. - Земля будет опутана
паутиной, стальной сетью когда придет последний год. И наступит большая
война, война великая между двумя реками, двумя соперницами. Это будет
последний бой... Не спасется и тот, кто спрячется, смерть настигнет всех от
мала до велика. Вспучатся вены Земли и кожа покроется нарывами. И будет
страшен и чудовищен последний миг. И когда никого не останется в живых,
тогда спустятся с гор последние укрывавшиеся там люди, и будут идти по
искореженным дорогам, и будут встречаться им драгоценности: одежды, и
деньги, и золото, но не нужно будет им это. Они будут страшно хотеть пить,
но нигде не будет воды, ибо иссушен станет сам и весь мир. И тогда миг
последний, тревожный догонит и их.
Артур вежливо полистал старые, ветхие, рассыпающиеся в руках тетради.
"Бог мой! - думал он, - где ж он отсиживался все это время, если его учение
устарело на невообразимое количество лет! Надо же! Опутана сетью -
железобетон, электрические провода, трассы и коммуникации, что ли?
Старик неожиданно встрепенулся, тряхнул бородкой и встал.
- Обещал вас накормить, - объявил он.
- С удовольствием, - ответил ему Доктор. - Мы с радостью примем ваше
предложение.
Тогда старец сходил в подвал и принес банки с консервированными
овощами. Артур выложил немного хлеба и стали есть. Пророк торжественно
поднялся из-за стола, жуя холодный кусок печеного риса, и патетически
произнес:
- Есть долг - вначале донести ту весть, которую передал отец, а затем
высказывать свое мнение. Должен сказать, я разуверился в этих священных
рукописях, походив по миру. В мире очень много Добра, гораздо больше чем зла
и поэтому предупреждения насчет конца света некорректны и даже
оскорбительны. Сама тема вызывает во мне естественное отвращение, как
покушение на собственную гордость. Я хочу нести весть добра, а не зла. Мир
ждет счастье. Вы согласны со мной?
Артур опередил товарищей и сказал:
- Мы вас поддерживаем, святой отец. Вы говорите очень правильные речи.
Мы бы тоже хотели нести весть мира, но... - он развел руками, - пока ничего
не получается.
Скоро Доктор поднялся.
- Пора в путь... Святой отец, мы благодарим вас за гостеприимство, но
нам надо идти. Будьте добры, скажите, в какой стороне находится деревня, о
которой вы упоминали?
Артур со Стивом злобно посмотрели на Доктора, молча дожевали свои
куски, но встали и даже подтвердили: "Да, надо идти. Мы попытаемся дойти до
деревни засветло". Старец недовольно покачал головой, однако также встал и
они вышли из храма. Он показал рукой направление.
- Да поможет вам Бог! - благословил он.
Беглецы поочередно пожали сухопарую руку старца, пожелали ему счастливо
оставаться и двинулись к валунам. Красный солнечный диск палил во всю мощь.
Артур оглянулся и увидел, что старец все еще стоит у двери и печально
смотрит им вслед. Тогда он в последний раз помахал ему рукой и отвернулся.
- Поспешим! - крикнул Доктор, первым забираясь на крупный рыжеватый
камень. Стив, пребывая в подавленном состоянии, ворчал: "Надо было остаться
переночевать, какого черта мы лезем на ночь в логово гибридов". Артур
внутренне соглашался с ним. Никто не решался заговорить первым, все были
погружены в свои думы. Артур думал о том, что они будут делать, когда придут
в деревню. Как знать кто там живет. И еще много есть таких деревень,
раскиданных среди гор, о которых никто не подозревает, а они продолжают жить
своей размеренной жизнью. А может быть их встретят с враждой как жителей
"большого мира".
Кончилась долина и они полезли по расщелине в отвесной стене оврага,
карабкаясь по сухой ползучей глине и цепляясь за режущие стебли травы. И
все-таки забрались, порядочно извозившись в глиняной пыли. Они запурхались и
присели отдышаться, любуясь вставшими перед ними отрогами уходящих за облака
гор. Из долины им вслед неслись воющие звуки.
- Скоро придем, - подбодрил Доктор. - Цель уже видна - мне мерещатся
огоньки. А ты, Артур, спрячь пистолет, нечего им размахивать. Опасности
давно нет.
Артур не спрятал оружия. Он уже видел как по полю с автоматами
наперевес к ним приближалась цепь из пяти человек и один из них на привязи
удерживал злобную собаку. Физиономии их были до предела хмурыми и
удивленными, а потом впереди всей группы выступил сильно бородатый мужчина,
одетый в сшитый из лоскутов плащ, и громко спросил, обращаясь к Артуру:
- Кто вы?
- Мы бежали с концлагеря, а кто вы?
- ХУНХУЗО, - ответил человек. - Партизанская Армия спасения страны от
близнецовщины.
Кандидат постучал в дверь, дернул ручку на себя, просунулся в проем и
спросил:
- Можно войти с докладом?
- Это ты? Входи! - откликнулись изнутри и Кандидат вошел. - Какие вести
принес?
Посреди богато обставленной комнаты мерцал камин, на окнах висели
тяжелые красные шторы, а по бокам камина, утопая в креслах, сидели два
человека спиной к двери. Кандидат поклонился, поднял голову, но вновь
опустил, потому что свет огня слепил глаза.
- Если позволите, начну, - произнес он и немного помолчал, как бы
собираясь с мыслями. - В Столице обстановка спокойная. Во всех городах идет
выполнение Вашего последнего Указа: иммигрантов вывозят в ближайшие Пункты,
где используют... в нашем общем деле.
- Как продвигается стройка на Восьмом и Девятом Пунктах?
- Строительство ведется с опережением графика работ. Через двадцать
дней современный тоннель свяжет между собой эти два Пункта.
- Хорошо, дальше.
- В некоторых южных городах произошли столкновения между группами
недовольных иммигрантов и войсками правительственной гвардии. В Хорохине
захвачено здание муниципалитета. Принимаются меры. В Сянгане японские
подданные сочинили ультиматум на имя мэра и воззвание к своему императору
Тэнно-сэнсэю. Оба сочинения прилагаются к докладу. В Шанхае бастующие
портовые рабочие потребовали отставки мэра города. В западных регионах
страны часть фермеров отказывается платить налоги. Зафиксированы случаи
вооруженного противодействия...
- Что еще?
- Произведена замена караула Лаборатории. По списку: Артур Пэн, -
Кандидат начал читать по листку, - Чжао Лян... Всего двенадцать человек
против девяти прежнего состава. Все новые люди проверены в соответствие с
Положением об Охране. Старый караул отправлен в Седьмой Пункт на
прокладочные работы.
- Ага...
Алексей ничего не ответил. У него было все.
- Ладно, все ясно. Мы подумаем о резолюциях.
Кандидат отодвинулся к самой двери - подальше от огненных бликов - и
облокотился на косяк. Пурпурный полумрак в присутствии Близнецов действовал
угнетающе, он до сих пор не мог привыкнуть к таким докладам. Близнецы в
Лаборатории -- совсем другое дело, привычное и понятное. А так - знобит как
минимум.
- Кандидат! - позвал Антонио.
- Да, сеньоры.
- Передай по секретному каналу чтобы ускорили работы по Пунктам.
Завершить испытания номера одиннадцатого. Всех бастующих выловить (равно как
и остальных) и отправить... куда положено. И еще. Пускай активнее
разбрасывают черные ящики на западе, чтобы убить этим двух зайцев.
Во-первых, там находятся истоки многих рек, и, во-вторых, шире вовлекаем
нелояльное население.
- Будет исполнено, сеньоры, - сказал Алексей, - я все запомнил, - он
начал пятиться задом к двери, мечтая поскорее убраться, уже дотронулся до
ручки, но строгий голос Роберта из кресла снова догнал его.
- Кандидат! К завтрашнему утру подготовить отчет по Лаборатории, я
проверю как там идет работа.
- Хорошо, сеньоры. А сеньор Антонио сегодня придет в Лабораторию? Есть
кой-какие новости по его части.
- Потом, потом, - раздраженно крикнул Роберт. - Ты свободен.
Министр выскочил из зловещего полумрака и облегченно вздохнул. Нервишки
шалят. Тяжко испытывать такие муки ежедневно. Но черное воскресенье им еще
не забыто. Такое, господа близнецы, не прощается.
Министр остановился предъявить документы страже и закурил. "Не забыть
бы - сегодня встреча с Незнакомцем, - подумал он. - Берегитесь же теперь,
коварные трусы, не отступлюсь, пока в полной мере не отомщу за подлый обман.
Меня-то вы не посмеете тронуть, потому что я еще могу пошевелить мускулами.
Есть еще порох в пороховнице.
Начальник караула, жирный боров с аккуратно подстриженными в "каре"
волосами, протянул удостоверение задумавшемуся министру, огромная складчатая
морда зашевелилась и выдавила из себя: "Можете идти". Кандидат очнулся,
посмотрел на него и подумал: "Эх, Толстяк, Толстяк, подзабыл уже что это я
тебя отыскал. Так бы и рыбачил на холодном Севере, проклиная мерзкий соленый
ветер и грязный прогнивший баркас. Это я тебя увидел когда подбирал молодцов
- вытащил из нищеты и голода. Это я продвинул тебя, думая что такие услуги
не забываются. Забываются! И тебе я это тоже припомню. Погоди еще совсем
немного.
- Побыстрее проходите! - прогромыхал Толстяк по-моряцки, сжав в одной
руке автомат, а в другой кулачище. Кандидат бросил на него испепеляющий
взгляд, сделал глубокую затяжку толстой индонезийской сигары и застучал
каблуками дальше по бетонному полу.
С каким удовольствием я пошел бы сейчас домой, плюхнулся бы в горячую
хвойную ванну, смывающую весь позор, унижение и накопившуюся грязь. А вместо
этого приходится проверять чью-то работу, кричать, требовать, умолять,
звонить по Пунктам, мотаться по городу.
Кандидат быстро прошел по слабо освещенным коридорам, миновал еще два
внешних поста, спустился на мощном грузовом лифте на первый этаж и вышел из
вестибюля сквозь стеклянные двери на улицу. Широкое мраморное крыльцо
пустовало. Улица окатила министра букетом запахов, газом, пылью и непонятным
бурым дымом, стелившемся по земле. Надвигалась гроза. Небо было темным и
хмурым, а неласковое солнце пряталось за во все небо черную тучу. И только
успел он прыгнуть в машину, как хлынул ливень и затарабанил по крыше и
стеклам. Глухо, застарело заныл бок. Кандидат застонал и вжался в спинку
кресла.
- Уеду, - проговорил он вслух. - Сейчас же уеду хоть куда - лишь бы
глаза мои не видели этих мест, и этого климата, и этих сырых близнецовских
казематов. "Единица - вздор, единица - ноль", - вдруг пришли в голову слова
одного из прежних, висящие в рамке в коридоре Лаборатории. А внизу подпись -
"поэт Маяковски".
Дождь все лил и лил, казалось без конца. То и дело вспыхивали молнии, с
трудом пробивающие мглу и потоки воды. Гнилостный запах Столицы таял,
потянуло озоном. Электромобиль не подавал признаков жизни.
- Как хочешь, - сказал ему Алексей и выскочил обратно наружу. Его
буквально смело ливневыми ручьями и, еле держась на ногах, шлепая по лужам,
промокнув до нитки, он добрался-таки до спасительных дверей, откуда
безответственно вышел полчаса назад, - дошел, отплевываясь проклятьями и
грязной водой, стекающей с волос головы.
- Что, не повезло господину министру? - спросил с явной издевкой
старикашка швейцар, сидя и покачиваясь на поющем стуле.
- Пшел вон! -- коротко огрызнулся Кандидат и стал пробираться к своему
кабинету, оставляя в холле червонные хлюпкие лужицы. Мимо промаршировали все
как один улыбающиеся солдаты с песней, где был рефрен: "Мы ребята бравые".
Министр невольно остановился и проследил глазами как они прошагали к выходу
во главе с комвзвода и, все так же улыбаясь, вышли на улицу. Глаза потеряли
их за мокрющей пеленой. Заглохли слова солдатской песни. Кандидат усмехнулся
и побежал в кабинет переодеться.
* * *
- Ну и как у тебя с ним?
- Уэсли. Пока еще ничего не было - встречу я назначил на семь двадцать
вечера. Если Алексей Кандидат придет, тогда все пойдет по плану. Мы убедим
его иметь с нами контакт. Ну а уж не придет, будем искать обходные пути.
- Например?
- Ничего порядочного, но на пожарный случай имею несколько вариантов.
"Сверхпроникающая техника", к примеру. То есть вывод на орбиту послойно
сканирующего устройства. Но это дорого - даже для карты подземелья. Или вот
еще план "Шпион". Здесь используются кражи, подслушивания, захват "языков",
шантаж.
- Все ясно. Продолжай работать. Узнай планы Дворца. Постарайся воткнуть
возможно большее число своих людей в его структуры. Кстати, где ты их
набираешь?
- Так ведь я действую через подполье.
- И еще: почему ты намерен действовать через этого министра? Можно было
выбрать человека рангом пониже - меньше риска при срыве.
- Я уж думал, Уэсли. В принципе, меня интересует только Лаборатория.
Все говорит за то, что она и есть наша цель. Она хранит все секреты и тайны,
замыслы и мощь Близнецов, она таит разрешение нашей загадки, если только
Лаборатория не блеф.
- Но, Денис, почему именно Кандидат пошел на сотрудничество?
- Я сначала тоже не мог понять, но потом, тщательно порывшись и
сопоставив данные информационных библиотек, заметил, что наш Кандидат
идентичен Энди Бричеву, который работал в Балканском ИЦ, полтора года назад
взял отпуск, вылетел на глайдере в направлении Индии и исчез... И что самое,
пожалуй, интересное, раньше он был приятелем близнецов Джапаридзе - сейчас
же, судя по всему, самый злобный их враг. Я уж не буду рассказывать, как мы
на него вообще вышли. Пришлось изрядно попотеть, выслеживая и дистанционно
обследуя его психику. Тонкая работа. А позже он сам заявился в подполье, и
это была наша удача.
- Ладно, Денис, работай. Не мне тебя учить, - Тори засмеялся. - В
случае чего - поможем.
- Стоп! Стук в дверь.
* * *
- Кто на связи?
- Снова я, Денис Мартен.
- Ты?! Что у тебя стряслось, выкладывай!
- Буквально только что ко мне приходил Артур.
- Артур?! Артур Терри Хорриган?
- Да. Он очень спешил на место своей новой службы, плюс повезло, что
застал меня, потому что и я собирался уходить.
- Ты где сейчас?
- Сейчас я еду на явку с одним из руководителей подпольной армии. Решил
вот с выгодой использовать эти пятнадцать минут, потому что потом буду занят
как собака - до предела.
- Хорошо, как Артур?
- Одним словом, с ним все в порядке. Рассказывает, был в плену в
каком-то Пункте, откуда сбежал. Самостоятельно вышел на нашу организацию.
(!!! И самое важное!). Артур принят в охрану Дворца и каким-то случайным (а
может быть и не случайным) образом он угодил в охрану Лаборатории. Это наш
шанс. Охрану Лаборатории меняют каждые десять дней и мы обязаны в этот срок
управиться. Теперь уже никаких отсрочек, иначе погибнет Артур. Теперь о
помощи. Без сомнения, мне нужны будут деньги в большом количестве, оружие,
рации, транспорт, и чем больше, тем лучше... Эх, десять дней - это так мало,
вы даже не успеете доставить сюда все необходимое. Какой неудачный момент...
Более подробно, Уэсли, я попозже сделаю заказ, когда в руках будет полная
картина, а пока - кто знает как сложаться обстоятельства - возьмите с
резерва: противогазы, противолучевые костюмы, скоростные глайдеры, буры. И
нужны наши люди! Бойцы, командиры, ученые. Кибернетики, химики, физики,
биологи. Я чувствую, у них зреет работенка.
- Превосходно. Держи нас в курсе событий.
- Я уже подъезжаю, поэтому буду краток. Вы у себя потом прослушайте еще
раз запись и собирайте Совет. По-моему, необходимы будут: генераторы энергии
и аккумуляторы, горы законсервированной еды для "революционеров",
непрерывный доступ к информационной памяти Большого Мозга, резаки, бомбы,
взрывчатка, огнеметы, усыпляющий газ...
* * *
Кандидат взглянул на себя в зеркало. Через пыльную поверхность едва
проступал суровый мужчина, надевающий резиновый комбинезон. Откинутый назад
колпак шлема, тяжелые лязгающие башмаки придавали ответственный и грозный
вид. Таким был, наверное, космонавт, исследовавший ползающие камни в
пугающей неизвестностью пещере Венеры или, скорее, древний пожарный,
отчаянно и беспомощно борющийся с лавой высококонцентрированной кислоты,
вырвавшейся из цистерн товарняка при взрыве электростанции, все взбухающей,
взбухающей и пожирающей все подряд. Лава яростно шипит, пенится, клубится
ядовитыми парами, а он стоит, крохотный, еле сдерживая порывы кровожадного
ветра и управляет работой громадной и некрасивой установки, плюющейся
потоками чего-то тоже безобразного в кислоту, но отчего эта кислота морщится
и отступает. Кандидат задернул "молнию", тщательно застегнул штанины, рукава
и вышел. Сразу потянуло затхлым сквозняком подземного коридора. Где-то
что-то гудело; промчалась перед носом, громыхая шпалами, порожняя вагонетка,
обдав Кандидата красноватой пылью. Министр перешел площадку, огляделся
кругом и, увидев невдалеке стоящий вагончик, пошел к нему.
- Вам ку-да? - спросил по слогам сидящий в ней человек.
Кандидат запрыгнул в вагончик и скороговоркой сказал:
- Сектор К, уровень четыре, подсектор шестнадцать.
- Сек-тор "ка"? - переспросил человек, нажимая на газ. Дрезина рванула
с места, как камень из катапульты времен Пунических войн, заскрежетали
колеса и министр резко подался назад, чуть не вывалившись на холодные
застывшие рельсы.
- Эй ты, поосторожнее! - крикнул он.
- Сек-тор "ка"? - сказал водитель и поручни жалобно заскрипели от
напряжения.
- Дурак ты, - совсем без злобы сказал Алексей и стал смотреть как
медленно плывут назад тусклые лампы. Нырнули в тоннель. Вынырнули. Навстречу
прыгнуло вдруг что-то большое и отвратительно смердящее, нависло сверху всей
тушей, загремело колесами по шпалам, застучало, засопело, замычало и
пронеслось дальше, недовольно отплевываясь. Пересекли открытую платформу, по
которой взад-вперед разгуливал охранник.
Кандидат закрыл глаза и помассировал веки. Боль отдавалась далеко, в
глубине за глазными яблочками, пульсировала вместе с сердцем, колотила
чем-то острым, все сильнее с каждым ударом, с каждым пройденным соединением
рельсов, тук, тук, тук...
Пришлось открыть глаза и с неохотой лезть во внутренний карман за
драгоценной капсулой с лекарством. Вагончик слегка притормозил, повернул
влево и вскоре остановился. Кандидат спрыгнул. Из темноты выступил гвардеец,
отдал честь, но потребовал документы. Позади него можно было различить еще
три вооруженных силуэта и каждый вглядывался в Алексея как-то по-особенному
пристально. "Хорошо, - отметил про себя министр. - Здесь четверо, там засада
и еще два поста следом". Благополучно миновав охраняемый коридор, Кандидат
подставил руку под анализатор, провернул ключом в замочной скважине, набрал
восьмизначный ряд букв и обе двери поочередно открылись и закрылись по мере
их прохождения. Передернулись магниты. В холле Лаборатории как всегда было
пусто и гулко. Он заглянул в каморку: отбрасываемая им тень побежала по
противоположной стене и вдруг наткнулась на другую. Кандидат повернул голову
и обнаружил ссутулившуюся спину Назара.
- А вот и я! - поздоровался он. Назар не ответил и продолжал сидеть,
склоняясь над скатанными листками. Алексей обошел установку спектрального
анализатора и спросил: - Что загрустил? А может ты устал? Если хочешь, я
выспрошу тебе недельный отпуск.
Назар тихо полуобернулся, взял Алексея за палец и ткнул им в кривые
самописца, которые держал в руках.
- Что это... - с жалобной ноткой спросил он.
Кандидат наклонился, всмотрелся: - Что?
- Да ты смотри! - проклокотал Назар соскальзывающим голосом. - Понял?
Смотри внимательней!
Кандидат опять вгляделся.
- Нет обозначений... Здесь обозначений нет! - он интуитивно
почувствовал волну то ли раздражения, то ли испуга.
- Скачет?? - заорал Назар.
- Да не ори ты! Ну, скачет.
- Пси-функция!!
- Что-о?! - вскричал в свою очередь Кандидат. - Не может быть!
Скачет!.. Пси-функция!.. - он схватил в руки ленту. Сомнений не было -
график слишком ясно показывал активные всплески эмоций существа Адама.
Андроида-то! Робота!
А это был один из семи критериев, по которым выделяли разумных существ.
Порог Любоградова. Прибор строил сложную зависимость уровня реакции и выдачи
решений мозга от всевозможных внешних посылок. Существовала слегка размытая
граница, за которой уже с уверенностью можно было говорить о разумности и
это был не просто надуманный критерий, а естественный закон природы. У
человека, к примеру, различаясь у конкретных индивидов, пси-функция слегка
колебалась внутри границы и выше, в большинстве случаев не выходя за ее
пределы снизу... Семь критериев разумности!
- Сегодня утром, - гробовым тягучим голосом сказал Назар. - В шесть
ноль-семь поползла вверх, в шесть пятьдесят три первый пик, а потом пичками,
пичками.
- Подожди, дай разобраться, - проговорил Кандидат, судорожно потирая
ладонью лоб и трогая тремя пальцами миндалины под подбородком. - Подожди,
Назар. Это вовсе не означает, что Адамчик смеялся, либо плакал, либо как-то
по-другому изливал свои эмоции. Может кто-то из нас ошибся: мы, прибор или
Любоградов. Да и давно он жил, не правда ли?
- Я вот подзабыл -- одного критерия, кажется, мало?
- Мало, - бросил Алексей. - А может он и в самом деле... - его кинуло в
холодный пот от своих же слов. - Вспомни, Назар, а какие еще отличия
вводились, кроме Порога.
- Способность к качественному общению.
- Н-н... Это мы с ним не способны общаться. У него и язык есть, и
личное мнение, и свои оценки происходящего. Когда я учу его слова, он
подсказывает, как что лучше сделать. Да ты сам знаешь. Какие еще?
- Не помню... Нет, не помню остальные. Что будем делать?
Кандидат швырнул нуспунктограмму на стол и сказал:
- Пойду звонить Близнецам. Надо все тщательно исследовать.
- Погоди, Алексей! А может быть... может не надо звонить. Сначала сами
посмотрим... Разберемся, то-се.
- Надо! ОНИ когда-то гарантировали, что Адам всего лишь механизм, так?
А если не так, то мы не имеем никакого морального права эксплуатировать
"гуманоида".
Кандидат ушел звонить. Назар с бьющимся сердцем пересел на софу, а
потом лег. Кто он, этот пришелец? Посланник? Разведчик? Турист? Беглец? А
может неполадки в приборе? Нет, я два раза перепроверял, не мог прибор
ошибиться... Но тогда кривые означают, что Адам не бездушный манекен, и не
марионетка пришельцев - это сам Пришелец! А мы его превратили в посмешище.
Никогда, никогда человечество не будет опозорено больще, чем нами... Надо
вспомнить... Надо вспомнить... Надо попытаться вспомнить с чего же все
началось. Ведь с пустяков. Великие ошибки всегда начинаются с пустяков...
Существовал Исследовательский Центр, финансируемый Европейским Союзом, в
одном из отделов которого обитала кучка заносчивых ученых. Как-то однажды
они заявили, а потом взяли на себя обязательства по созданию
кибернетического организма, основанного на новом принципе управления. При
этом они били себя в грудь кулаками и назывались роборобами.
Новый принцип базировался на разработанной ими технологии
синтезирования и программирования искусственных вирусов. Хотя, подумаешь,
что в этом действительно плохого. Очередное действо, не более
безнравственное, чем все предыдущие. Но оказалось, что мир и общество
напрочь прогнили: лишь приподними и запахнет. И хватило толчка, пришедшего
вовремя. Да еще такого необычного толчка. Пришел астроном Серафим из
соседнего отдела по обзору неба и по секрету сообщил, что из таких-то глубин
космоса и в такие-то координаты упал предмет, предположительно не комета.
Размерами, по предварительным оценкам, не менее сорока метров, но он
спрашивал специально у сейсмологов - нет, никаких отголосков землетрясения в
тот момент и такой силы не регистрировалось. Но в Директорат, конечно, я
сообщать не буду. Какой смысл? Горы, пустыня Такла-Макан, экспедиции ввек не
дождешься. А по секрету сказать могу. Вот, пожалуйста... Ну, погутарили,
посмеялись над гипотезами и разошлись. А поутру братья Джапаридзе взяли
ссуду в банке, отпуск в организации, набрали толпу "головорезов" на стороне,
сманили с собой нескольких человек из отдела и скрылись. Ну и закрутилось
колесо...
У Назара начался тик и левый глаз бесконтрольно забился. Он прикрыл его
ладонью и реакция по цепочке передалась вглубь черепа. Кое-как он себя
успокоил и насильно заставил продолжать думать. Необходимо думать - в этом
спасение. А то часто бывает, что поддаешься велению лени, опускаешься на
воду и плывешь по течению, забывая, что ты - ЧЕЛОВЕК. Ты же Человек, который
ДУМАЕТ. Так будь им!
Он сосредоточился и перевел мысли в другое русло. Как мы можем
заключить разумен Адам или нет? Критерии Любоградова достаточно абстрактны,
а тем более работают только в масштабах времени, сравнимых со временем жизни
рассматриваемого существа. Черт побери! Невозможно однозначно определить
наличие разума у отдельной особи. Вот если бы их было много. А еще лучше,
если бы их было очень много. Если иметь дело со всей их совокупностью, тогда
- пожалуйста, проще простого определить, цивилизация это или еще стадия