Торп Кей. Рыжеволосая искусительница

   — Ли приехал минут двадцать назад, — сообщила Эстелла, когда Керри спустилась вниз. — Вы выглядите великолепно! — воскликнула она восторженно. — Ну и счастливчик этот мужчина!
   — Я счастлива тоже, — легко ответила Керри. — Не так уж часто я отправляюсь куда-то, для чего стоит красиво одеться.
   Ли появился несколькими минутами позже, от его вида — как всегда, в черном и белом — замирало сердце.
   — Ты восхитительна, — заявил он в холле, помогая ей надеть пальто. — Ты заставишь всех жен просто позеленеть!
   — Этот цвет не каждой к лицу, — засмеялась она, согретая его комплиментом, хотя бы и таким расхожим. — Сколько там будет людей?
   — Ровно дюжина, включая нас. Только администрация, как я сказал. У остальных служащих будет своя пирушка в канун Нового года, по их выбору.
   — Это и есть те самые другие планы, о которых ты говорил Филипу? ― осмелилась спросить Керри.
   — Частично. Я обычно появляюсь там в какой-то момент.
   Ли открыл дверь навстречу сильному порыву холодного воздуха; пока они спускались по каменным ступенькам к машине, он поддерживал ее под руку, а потом, прежде чем обойти машину и сесть на свое место, подождал, пока она удобно устроится.
   Отель был украшен к Рождеству. Они прибыли на вечер последними. Ресторан находился на верхнем этаже, из широких незанавешенных окон открывалась панорама всего города. Подходя к столу, Керри почувствовала, что глаза всех присутствующих устремлены на нее. Улыбка застыла на ее лице, пока Ли представлял ее.
   В целом они казались довольно дружелюбной компанией. Все мужчины были старше Ли на несколько лет. Единственная чужая за этим столом, к тому же единственная женщина, которой не было и тридцати, она чувствовала себя несколько неловко, хотя все и старались втянуть ее в разговор.
   Когда она думала об этом, ситуация казалась несколько нереальной. Месяц назад она знала о существовании Ли только из прессы — и вот теперь играет для него роль хозяйки вечера. Наблюдая за ним, когда он разговаривал с Барри Уэйлендом, главным бухгалтером, и слушая его низкий горловой смех над какой-то шуткой, она страстно желала остаться с ним наедине.
   — Я горжусь тобой, — сказал он, когда они наконец-то начали танцевать, после того, как он оказал внимание всем другим женщинам. — Лучшего я не мог бы и пожелать.
   — Мне здесь очень нравится, — заверила его Керри, бесстыдно соврав. — Вы кажетесь такой слаженной командой.
   — У нас общая цель. — Он притянул ее ближе, его руки согревали ей спину. — Кажется, прошло сто лет с тех пор, как я держал тебя вот так. Мне хочется все это бросить и отправиться куда-нибудь с тобой вдвоем, — мягко проворчал Ли, словно читая ее мысли.
   — Обязанности прежде всего, ― ответила она так же мягко.
   — К сожалению, это правда. В данном случае, по крайней мере. — Он прикоснулся губами к ее виску, откинув завитки волос, и чувственная дрожь пробежала у нее по спине. — Я буду скучать по тебе на следующей неделе.
   Так попроси меня остаться, опрометчиво подумала она, но ей тут же стало стыдно. Последнее, что сказала ей мать, когда она, как обычно, звонила домой в воскресенье, — как мечтают они о встрече с ней в эти праздники. Даже если бы Ли и предложил ей остаться в городе, она бы не смогла так поступить с родителями. Они заслуживали лучшего отношения. Да вряд ли он будет одинок в эти дни.
   — Вы с матерью собираетесь провести Рождество вместе? — робко спросила Керри.
   — Я уже многие годы провожу Рождество в Уинстере, — сказал он. — Она, возможно, присоединится к нам в этом году.
   — Мне показалось, ей не очень нравится Рената.
   — И с той, и с другой стороны нет особой любви, но они обе вполне способны благопристойно себя вести. Кроме того, там будут и другие.
   Будут там другие или нет, но сама мысль, что он проведет Рождество где-то рядом с красавицей Ренатой, была для нее неприятна.
   — Ты все еще не решила, сколько пробудешь на севере? — спросил он, прерывая ее размышления.
   — Эстелла хочет оставить первые два дня января свободными, — ответила она, — поэтому, полагаю, я могу побыть там до второго.
   — Твои родители будут очень рады этому, — был его единственный комментарий.
   Действительно, они будут рады, печально согласилась Керри.
   Луиза Уэйленд, брюнетка лет тридцати, кое-что рассказала ей. Встретив Керри в дамской туалетной комнате, где та подкрашивала губы, она решила предостеречь девушку.
   — Вы можете посчитать меня слишком навязчивой, — сказала она откровенно, — но будет разумно, если вы не станете принимать слишком близко к сердцу внимание Ли.
   Керри посмотрела на нее в зеркале, рука ее остановилась, зеленые глаза заледенели. Если она и была готова принять подобный совет от Эстеллы, то, черт побери, она не намерена принимать его ни от кого другого!
   — Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, — ответила она.
   — Я хочу сказать, что он приглашает каждый раз разных женщин на этот или подобные вечера. С тех пор как Рената Скоуфилд вышла замуж за Филипа Латтимера, он еще чаще меняет женщин. Я поняла из того, что было сказано ранее, что вы уже встречались с ней?
   — Да, встречалась. — Керри постаралась сохранять спокойствие.
   — Ли мог предложить ей все, кроме титула. Но Рената — на то она и Рената — не смогла противиться соблазну. То, что он и Филип такие близкие друзья, только усложняет ситуацию, конечно. Но такая мелочь, как обручальное кольцо, вряд ли волнует Ренату. Если ей чего-то хочется, будьте уверены, она свое получит!
   — Это меня не касается, — твердо сказала Керри.
   — Я просто подумала, — Луиза иронически улыбнулась, — вам следует знать это, вот и все.
   Керри владела собой, внешне по крайней мере, когда вышла из дамской комнаты. Ли опять разговаривал с Барри, но украдкой улыбнулся ей, увидев, что она садится на свое место. Будучи уверена, что Луиза наблюдает за ней, Керри улыбнулась ему в ответ, и по тому, как сузились серые глаза, она поняла, что сделала правильно. И не взглянула на Луизу.
   Вечер окончился в половине второго.
   — Боюсь, для тебя это было не слишком захватывающее событие, — сказал Ли, когда они ехали в машине. — Проблема в том, что в таких делах надо стараться быть ненавязчивым. Прости, если ты чувствовала себя заброшенной.
   — Я нисколько не страдала от недостатка внимания, ― возразила Керри. ― И скучно мне тоже не было. Надеюсь, я не производила такого впечатления?
   — Сначала нет. Но мне показалось, что ты как-то отдалилась последние час или два. — Он помолчал, прежде чем спокойно добавить: — А что тебе сказала Луиза?
   — Луиза? — Керри сделала вид, что пытается вспомнить. — Я не уверена, которая…
   — Жена Барри Уэйленда. Она пошла за тобой в дамскую комнату.
   Керри снова наморщила лоб.
   — Мы были там в одно и то же время, но на самом деле мы не разговаривали. А что?
   — Да просто Луиза иногда бывает стервой. Не очень устала? — мягко спросил он, когда она откинула голову на спинку сиденья и прикрыла глаза.
   — Для чего? — спросила она равнодушно. — Джейн будет дома.
   — У нас есть квартира, которую мы держим для людей, остающихся здесь по делу. Сейчас там никого нет.
   — Как мы попадем туда? — это все, что она смогла выговорить.
   — У портье в вестибюле есть ключ.
   Не в первый раз он отправляется туда с кем-то, догадалась Керри. Лучше, чем комната в отеле, но все же некая грязь присутствовала в этом предложении.
   — Пожалуй, нет, — сказала она как могла спокойно.
   — Как хочешь. — Если его и раздражал такой поворот, он никак этого не показал. — Тогда домой.
   — Мне жаль. — Извинение прозвучало помимо ее воли. — Я просто не…
   — Я же сказал, как хочешь. — В этот раз определенная резкость слышалась в его голосе. — Я не настаиваю.
   Он и не собирался, Керри была уверена. Если он решил закончить все здесь и сейчас, она вряд ли могла жаловаться. Он высказал свои намерения достаточно ясно с самого начала.
   Ожидая быстрого прощания, она была и удивлена, и, несмотря на свои сомнения, успокоена, когда он выключил двигатель и притянул ее к себе. Пожалуй, степень страсти в его поцелуе была даже более откровенной, его руки собственника скользнули под черное шелковое пальто в поисках мягкой, теплой плоти.
   — У тебя самые восхитительные груди, — прошептал он ей прямо в губы. — Все твое тело восхитительно! Я продолжаю видеть, какой ты была в субботу ночью, чувствовать тебя подо мной — такую гибкую и податливую. Я весь этот чертов вечер думал об этом. Если ты играешь со мной…
   — Нет, — прошептала она, рассудок отказывался что-нибудь воспринимать, кроме ощущения этих ласкающих пальцев. — Мне просто неприятно оказаться под всепонимающим взглядом этого портье.
   — Если тебе не нравится идея квартиры, то что ты скажешь на то, чтобы переехать в мой дом, пока ты работаешь над книгой? Там очень много места, и это избавит тебя от утренней спешки.
   «И всегда под рукой», — подумала она с иронией.
   — А что, если твоя мать поймает тебя крадущимся по коридору? Я буду чувствовать себя неловко.
   — Ну, а что предлагаешь ты? — прямо спросил он, откинувшись на сиденье.
   Керри глотнула, горло ее пересохло. Никаких иллюзий, напомнила она себе.
   — Я не знаю, — начала она и заставила себя продолжить: — Возможно, нам лучше счесть все случайностью и покончить с этим.
   Ближайший уличный фонарь находился слишком далеко, поэтому нельзя было разглядеть выражение серых глаз. Он не шевельнулся, но что-то в нем, кажется, застыло.
   — Это то, чего ты хочешь?
   — Кажется, нет никакого смысла в продолжении этих отношений. Если бы у меня была своя квартира, все, возможно, было бы по-другому, но…
   Напряжение нарастало.
   — Ты предлагаешь, чтобы я снял для тебя квартиру?
   — Нет, ничего подобного! — Внезапный опаляющий гнев отодвинул все другие соображения. — Если это то, что ты думаешь, катись к черту!
   Ли не попытался остановить ее, когда она слепо нащупывала ручку дверцы, из машины он тоже не вышел. Керри с трудом удержалась, чтобы не хлопнуть дверцей, и пошла прочь, не оглядываясь.
   И только войдя внутрь, она остановилась, на мгновение прислонив голову к холодной стене вестибюля в немом осознании случившегося. Вот так. Окончено, и пути назад нет. Возможно, это и к лучшему.
   Теперь проблема была в том, что ей все же надо закончить работу, напомнила она себе. Хотя она понимала, что Ли не запретит ей появляться в доме, ей будет все же очень трудно делать вид, что между ними ничего не произошло. Где же выход? Она не может сейчас бросить Эстеллу. Именно в тот момент, когда книга пошла так хорошо.
   Если Эстелла и знала что-то о том, что между сыном и ее секретарем уже нет былой гармонии, она держала свое мнение при себе. Утро было исключительно продуктивным. Керри даже отвлеклась от горьких мыслей, когда заносила все детали текста днем в компьютер.
   Когда она ушла в пять часов, Ли так и не появился, что принесло Керри некоторое облегчение. Она уже решила, что поедет завтра пятичасовым поездом, так будет лучше, чем путаться послезавтра в спешке последних минут. Это очень удачно, думала она по пути домой в такси, что ей совсем не нужно встречаться с Ли.
   К тому времени, когда она вернется в Новом году, вполне возможно, ситуация разрешится сама собой. И она должна быть благодарна судьбе за то, что в отличие от Сары она выходила из этой ситуации относительно невредимой.
   Следующий день прошел, как и предыдущий. Эстелла была в прекрасной форме и не хотела прерываться надолго.
   — Иначе я потеряю стимул, — жаловалась она, когда подошло время заканчивать главу. — Придется ждать наступления Нового года.
   — Он появится у вас снова, — успокоила она Эстеллу. — Вы можете кое-что набросать, просто чтобы потом легче было восстановить.
   — Наверно, да. — По голосу Эстеллы было ясно, что она далеко не убеждена в своих словах. — Во сколько ваш поезд?
   — В шесть тридцать из Кингс-Кросса. Я взяла чемодан с собой, чтобы поехать на вокзал прямо отсюда.
   — Тогда у вас есть время перекусить, перед тем как уехать.
   — Мы пили чай только час назад, — напомнила ей Керри. — Я перекушу чем-нибудь в поезде.
   — Но это будет уже около десяти часов, и потом в поезде даже может и не быть вагона-ресторана.
   — Именно сейчас я просто не смогу ничего съесть, но все же спасибо. Так или иначе, предпочитаю приехать на вокзал пораньше, чем опоздать на поезд. Я заранее купила сидячее место.
   — Очень разумно, — уступила Эстелла. — Представляю, какая там будет суета.
   — Не такая, как завтра. — Подчиняясь порыву, Керри подошла и быстро и легко поцеловала свою работодательницу в щеку. — Счастливого Рождества — и еще раз спасибо за подарок.
   — Вам также, дорогая, — ответила Эстелла, возвращая поцелуй. — И помните, не заглядывать до утра Рождества.
   Керри была уже готова и ждала в холле, когда такси, которое она заказывала на пять тридцать, подошло. Даже на три минуты раньше, заметила она по своим часам, и это к лучшему.
   Взяв свой чемодан, Керри направилась к двери, но тут сердце ее болезненно забилось: она увидела Ли, поднимающегося по лестнице. Одетый в короткое верблюжье пальто поверх костюма, с дипломатом в руке, он выглядел очень по-деловому.
   — Я надеялся, что застану тебя, — сказал он. — Я отвезу тебя на станцию.
   — Такси уже здесь, — Керри указала на черную машину, стоящую за «мерседесом» Ли.
   Ли спустился вниз по ступенькам, доставая бумажник из кармана пальто. Керри стояла, беспомощно наблюдая, как такси отъехало после того, как он расплатился с водителем.
   — Я положу твой чемодан в багажник, — сказал он, возвращаясь. — Сколько у нас времени?
   — Час. — Она не могла сообразить, как ей понять его жест. — Тебе совсем не нужно это делать.
   — Нет, нужно, — возразил он. — Я прервал встречу, чтобы быть здесь.
   — Я польщена.
   Он склонил голову, очевидно не обратив внимания на ее сарказм.
   — Ты и должна быть польщена. Ты идешь?
   У меня нет выбора, мысленно уступила Керри. Но будь осторожна, предупреждала она себя, сопровождая его к машине. Это может быть не больше, чем прощальный жест.
   Большое движение требовало внимания. Ли не делал попыток разговаривать по дороге, и по его лицу нельзя было понять, о чем он думает. Было десять минут седьмого, когда они добрались до станции, и пятнадцать минут, когда он припарковал машину.
   Ее поезд уже подали. Не обращая внимания на ее протесты, он купил перронный билет и понес чемодан в вагон, чтобы найти ее место.
   С отвращением он скривил губы при виде переполненного вагона, на столиках все еще оставался мусор после предыдущей поездки.
   — Ты не можешь ехать в таком вагоне! — заявил он. — Поменяй билет, — и он протянул ей деньги и маленький пакет.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

   Покрытые снегом холмы и сверкающие инеем деревья, которые были видны из ее окна, сами по себе создавали рождественское настроение. Живописный праздник, похожий на зиму и лето, подумала Керри. Временами она очень скучала по величественному великолепию Дейлза.
   Подчиняясь приказанию Ли, она не открыла пакет, который он ей дал, но и не положила его под елку вместе с остальными подарками. Теперь, вынув его из прикроватной тумбочки, она сняла элегантную черную с золотом упаковочную бумагу и обнаружила длинный узкий футляр для ювелирных украшений из темно-синей кожи; несколько минут она сидела в нерешительности, прежде чем открыть его.
   От вида лежащих в нем часов, таких изящных и элегантных, в оправе из белого золота, у нее перехватило дыхание. И едва ли требовался ярлык «Аспрей», чтобы понять, сколько они стоят.
   Не попытавшись даже вынуть их из коробочки, она завернула ее снова и засунула в ящик. В магазине должны принять их обратно. Ли, вероятно, один из их главных покупателей. А пока будет надежнее, если они полежат здесь.
   Одевшись в темно-синие леггинсы и бледно-голубую шерстяную тунику, она спустилась вниз, чтобы закончить уборку после вчерашнего семейного вечера. К тому времени, как появилась мать, она уже накрыла стол для завтрака, и бекон шипел на решетке.
   — Отец устал и еще полежит, — объявила мать. — Ему не стоит пить виски.
   — Но он выпил только две рюмки, — заметила Керри, усмехаясь. — Просто, возможно, он действительно устал: вчера довольно долго пилил бревна после обеда.
   — Если уж на то пошло, ты сама выглядишь несколько осунувшейся, — заметила мать, взглянув на нее. — У тебя что-нибудь случилось?
   — Нет, все хорошо, — заверила ее Керри.
   — У меня вчера не было случая спросить тебя об этом, но как продвигается книга?
   — Замечательно, по крайней мере до сих пор. Но до конца еще далеко.
   — Мне кажется, тебе это нравится? Я имею в виду работать в таком прекрасном доме и с такой знаменитостью, как Эстелла Лестер! — Пауза была короткой, но многозначительной. — Ты ничего не сказала о ее сыне.
   — Он почти все время на работе, — заверила Керри.
   — Но ты явно встречалась с ним, — настаивала мать. — Ну как он?
   — Он… в порядке, я полагаю.
   — И это все? — Энн замолкла, так как зазвонил телефон, и протянула руку к трубке. — Алло?
   Удивляясь, кто бы это мог позвонить в восемь утра на Рождество, Керри услышала, как мать сказала:
   — Да. И вас также. — Потом последовала короткая пауза. — Керри? Она здесь рядом. Передаю ей трубку.
   Энн протянула трубку дочери; на лице написано любопытство.
   — Это Ли Хартфорд.
   Сердце Керри на мгновение перестало биться, она отставила в, сторону яичницу и взяла трубку.
   — Алло, — проговорила она чужим голосом.
   — Я просто позвонил пожелать счастливого Рождества, — сказал Ли так ясно, как будто они были в одной комнате.
   — Ты уже сделал это, — ответила она и услышала его грудной смех.
   — Ну так поздравляю тебя снова. Тебе понравились часы?
   — Очень красивые, вяло подтвердила она. — Я, конечно, ценю твою заботу, но не могу принять их.
   — Не могу понять, почему ты не можешь принять их? — спросил он со странной ноткой в голосе.
   — Нельзя ли нам обсудить это, когда я вернусь?
   — Я бы хотел обсудить это сейчас. — Его тон стал несколько тверже. — Ты что думаешь, это — плата за оказанные услуги?
   Керри вздрогнула, не смея отрицать, что такая мысль приходила ей в голову.
   — Ну… мне бы не хотелось конкретизировать… — начала она.
   — Думаю, ты права, мы не можем обсуждать это по телефону, — заговорил он более твердо.
   Керри положила трубку дрожащими пальцами. Я все так запутала, опустошенно подумала она. И дело вовсе не в том, что ей жаль возвращать подарок.
   — Ну и в чем дело? — спросила мать. — Минуту назад ты пыталась доказать, что тебя едва ли что связывает с Ли Хартфордом, и вдруг он звонит сюда, отчаянно желая поговорить с тобой!
   — Не преувеличивай, ― выдавила Керри слабую усмешку. — Ничего серьезного.
   — Достаточно серьезно для него, ведь он подарил тебе дорогой подарок на Рождество, если я правильно поняла.
   — Мимолетный каприз с его стороны. Вот почему я совсем не собираюсь принимать от него дорогие подарки. — Она притворно улыбнулась. — И вообще, давай забудем об этом!
   Сказать — одно, а сделать — совершенно другое, но если вокруг тебя все время большая и шумная семья, праздники проходят достаточно быстро.
   И только когда до Нового года осталось несколько дней, время начало тянуться. Керри навестила нескольких старых подруг, но все они или оказались замужем и интересовались только своими домами и детьми, или устраивали свою жизнь с приятелями и мечтали о том же. Во многих отношениях Керри даже завидовала им.
   К четвергу ей это порядком надоело, она надела ботинки и куртку с капюшоном, взяла соседскую немецкую овчарку и пошла после ланча на длительную прогулку; воодушевленная бодрящим холодным воздухом, она зашла дальше, чем намеревалась. Когда она наконец собралась обратно, начинало темнеть, уличные фонари приветливо указывали ей путь. Увидев машину, стоящую у их дома, она замедлила шаги и почти остановилась. Этого не может быть! — сказала она, не веря своим глазам.
   Ли вышел из машины, как только увидел ее.
   Собака рядом с ней заворчала, когда он двинулся к ним. Керри успокоила животное мягким голосом, что никак не вязалось с ее отчаянно бившимся сердцем.
   — Что ты тут делаешь? — спросила она, надеясь, что слова ее прозвучат спокойно и не выдадут ее смятения.
   — А как ты думаешь? — сухо ответил он. — Наверно, не стоит говорить, что я просто проезжал мимо. Я сижу здесь вот уже полчаса и жду, когда кто-нибудь появится.
   — Отец все еще на работе. Мама у сестер, а я гуляла, — объяснила она, не совсем оправившись от шока. — Подожди минуту, я верну Макса его хозяевам.
   — Я предполагал, что здесь холодно, но не до такой степени, — заметил он, — когда Керри вернулась.
   Мы разговариваем вежливо, как два незнакомца, подумала Керри, вставляя ключ в замочную скважину. Что же он может сказать ей такого, чего нельзя было сказать по телефону? Дом встретил их теплом центрального отопления. Керри быстро сняла куртку и ботинки и протянула руку за дубленкой Ли, которую он уже сбросил.
   — Гостиная вон там. — Она указала на ближайшую дверь. — Располагайся как дома, пока я все это повешу. Я приготовлю чай, или ты предпочитаешь кофе?
   — Чай — это прекрасно. — Он и не пытался выполнить ее указания, а ждал, пока она повесила обе куртки в стенной шкаф под лестницей и надела туфли на низких каблуках, потом последовал за ней в кухню, которая находилась в задней части дома.
   Одетый просто, в светло-коричневые брюки и белый свитер с высоким воротом, он чувствовал себя совершенно непринужденно и, прислонившись бедром к рабочему столу, наблюдал, как она наполняет чайник.
   Остро ощущая, что она не подкрашена, что волосы ее растрепаны и что на ней старые потрепанные джинсы и свитер, Керри чувствовала себя неуютно. Он, конечно, видел ее не в лучшей форме и раньше, но обстоятельства были несколько другими. Что он может подумать сейчас, она и не представляла.
   — Обед у нас бывает обычно около шести тридцати, — сказала она, — но я могу сделать сандвич, если ты голоден.
   — Если предположить, что я приглашен на обед, я могу потерпеть пару часов, — ответил он. — Но сначала и прежде всего…
   Керри напряглась, когда он обнял ее, но не надолго. Его губы требовали ответа. Вся в смятении, она ответила, чувствуя тепло его рук, его силу.
   — Я все еще едва могу поверить, что ты приехал, — пробормотала она, стараясь сдержать эмоции, которые он пробудил в ней.
   — Тебе нужны другие доказательства?
   — Просто так выразилась, улыбнулась Керри. — Ты достаточно реален.
   — Надеюсь. Что это за разговоры о том, что ты не принимаешь мой рождественский подарок?
   — Если бы это было что-то попроще, я бы могла, — промямлила она нерешительно, не зная, как точнее объяснить.
   — Ты действительно хочешь, чтобы я вернул часы обратно? Я скучал по тебе, Керри. Больше, чем ожидал.
   — Чайник кипит, — хрипло сказала она. — У него нет автоматического отключения.
   — Его проблемы, ― последовал ответ, но Ли все же отпустил ее. — Ладно, готовь чай.
   Она заварила чай, с трудом сдерживая дрожь. Было что-то еще, кроме ее отказа принять часы, из-за чего он приехал, но что именно?
   Больше всего это было похоже на нежелание позволить женщине первой разорвать связь, несмотря на попытки соблазнить ее дорогими подарками. Как бы он ни старался, она не поддастся на это, убеждала себя Керри.
   Он понес поднос в гостиную, напомнив ей о том, как он впервые приехал в ее квартиру. Казалось, это было очень давно, но на самом деле немногим больше двух недель. В это верилось с трудом…
   С задернутыми занавесками и мелькающими тенями, которые отбрасывал огонь, комната приобрела уютную интимность. Чай был просто жестом, Керри пришлось это признать. Она не хотела его и была уверена, что Ли тоже не хочет. Сидя напротив нее в кресле — его лицо казалось бронзовым от отблесков огня, — он вызывал у нее мучительное желание, которое она старалась подавить.
   — Эстелла знает, где ты? — спросила она, отчаявшись хоть что-то придумать.
   — Нет. — Он покачал головой. — Она думает, что я в Бристоле.
   — Как ты узнал, где живут мои родители?
   — Я связался с Джейн, прежде чем она уехала. Она дала мне номер телефона и адрес.
   — Ты звонил сюда из Уинстера? — спросила она.
   Если Ли и заметил какой-то подтекст в этом вопросе, то не подал виду.
   — Да. Мы провели там три дня.
   — Представляю себе, какой большой прием устроила Рената.
   — Гораздо грандиозней, чем хотел Филип, если бы это зависело от него. Весь персонал, как кегли, повалился от гриппа, когда мы разъехались, поэтому новогодний вечер пришлось отменить. — Он помолчал, потом мягко добавил: — Почему ты не идешь ко мне? У нас, возможно, не так уж много времени до того, как твои родители вернутся домой.
   — Отец придет минут через двадцать, подтвердила она, подавляя внезапное безрассудное желание сделать то, что он предложил, не думая. — Мама может вернуться в любую минуту.
   — Я не предлагаю оргию, — сухо возразил он, — но, может, мне посчастливится поцеловать тебя.
   — Ты ведь проделал весь этот путь не ради нескольких поцелуев, Ли.
   — Это правда. Я тут для того, чтобы разобраться в наших отношениях.