Торп Кей. Рыжеволосая искусительница

   — С какой целью? — с вызовом спросила она прямо.
   — С видом на будущее, — ответил он твердо. — Долгосрочное будущее, я надеюсь.
   Неужели его ничто не может остановить? — презрительно размышляла Керри, ни на секунду не засомневавшись. Неужели он думает, что она так доверчива, что поддастся на такую уловку?
   — О, конечно! — сказала она с сарказмом.
   ― Ну что же еще может быть у тебя на уме? А дальше ты попросишь меня выйти за тебя замуж!
   — Как я уже сказал, случаются странные вещи, — улыбнулся он.
   — Вроде поросят, летающих по воздуху! — Керри насмешливо скривила губы. — Что ж, попробуй!
   Долгое время он сидел, рассматривая ее с выражением, которое заставило ее внутренне вздрогнуть. Затем неторопливо встал со стула, подошел к тому месту, где она сидела, и рывком поднял ее на ноги. Его руки крепко прижимали ее к нему, его рот, опаляюще требовательный, не терпел никакого сопротивления. Она инстинктивно придвинулась к нему, хрипло застонав от восхитительного ощущения.
   — Теперь скажи, что ты не хочешь меня! грубо потребовал он, прижимая ее еще плотнее.
   Осознав вдруг, где они находятся, она предприняла мужественную попытку взять себя в руки и дрожащим, низким голосом попросила:
   — Отпусти меня, Ли. Пожалуйста!
   — Я отпущу тебя, — сказал он, — когда захочу сделать это. — В глазах его был гнев. — Я приехал сюда не для того, чтобы меня пнули под зад. Я приехал, потому что поверил, что у нас может получиться что-то настоящее.
   — Все, что я понимаю, — возразила она, — это то, что, очевидно, ты злишься на меня!
   — Если бы мне нужен был только секс, я бы мог найти это и поближе к дому, а не здесь!
   Звук поворачивающегося в замке ключа предупредил ответ. Ли резко отпустил ее.
   — Мы закончим разговор позже, — заявил он подчеркнуто.
   Очевидно готовая к тому, что у них гость, из-за машины, припаркованной у дома, Энн Пирсон смотрела на освещенную огнем сцену с явным любопытством. Керри поспешила представить гостя.
   — Мама, познакомься — Ли Хартфорд.
   — Мы уже разговаривали по телефону на Рождество, — сказал Ли, тон его был снова спокоен. — Здравствуйте, миссис Пирсон.
   В совершенной растерянности Энн пожала протянутую ей руку.
   — Это сюрприз, — сказала она, потом, оглянувшись на дочь, добавила: — Или нет?
   — Керри не знала, что я приеду, — ответил за нее Ли. — Я решил это в последнюю минуту.
   — Ты позаботилась об обеде? — спросила Энн.
   — Жаркое в духовке, а утром я испекла абрикосовый пирог, который нужно будет только разогреть, ― заверила Керри. — Достаточно для четверых, — продолжила она, взглянув в сторону Ли. — Если ты захочешь, конечно.
   — С удовольствием, — сказал он. — Жаркое… звучит заманчиво.
   — Это просто тушеное мясо с картошкой, — объяснила она, совершенно не собираясь извиняться за простую еду. — Сытно и согревает холодным зимним вечером. Я пойду и переоденусь, пока не пришел отец.
   Наверху в своей спальне она сняла джинсы и надела пышную голубую юбку, сменив толстый шерстяной свитер на более легкий кремового цвета. На не тронутом косметикой лице, отражавшемся в зеркале, на скулах горели яркие пятна, зеленые глаза сверкали.
   Если его появление было для нее шоком, то для ее матери — она вполне это понимала — это должно быть шоком вдвойне: она приходит домой и видит там мужчину, хотя совсем недавно дочь утверждала, что у нее нет никаких серьезных отношений с ним.
   Как отреагирует на Ли ее отец, Керри совсем не представляла. Он знал и о телефонном звонке, и о подарке, так как мать сообщила об этом всей семье за ланчем, но заметил только, что это не их, а ее личное дело.
   Он не то чтобы умыл руки, когда она переехала в Лондон, но сказал, что, если что-то случится, проблемы она должна решать сама.
   Как он был прав, думала она теперь. Если бы ей не пришло в голову, что она может отомстить Ли, она сейчас не была бы в таком положении.
   Ее отец вошел, когда она спускалась по лестнице.
   — Чья это машина? — спросил он без предисловий.
   — Ли Хартфорд приехал навестить меня, — сказала ему Керри, тоже не видя смысла в том, чтобы ходить вокруг да около. — Иди познакомься с ним.
   Ее общительная мать уже свободно болтала с гостем, когда они вошли в гостиную. Ли поднялся с кресла и протянул руку отцу, которую тот пожал несколько небрежно.
   — Затишье в делах? — резко спросил он.
   — Между Рождеством и Новым годом всегда не так много дел, — согласился Ли.
   — Здесь в любое время года не так много дел. Целая страна идет псу под хвост, если вас интересует мое мнение!
   — Я пойду накрывать на стол, — сказала матери Керри, не желая слушать, как отец будет распространяться на свою любимую тему.
   Пока она раскладывала салфетки в маленькой, но приятно обставленной столовой, она могла слышать гудение отцовского голоса и почувствовала мимолетную симпатию к Ли, которому пришлось принять на себя главный удар.
   — Отец нашел себе достойного противника в этом твоем мужчине, — заявила Энн, входя в столовую и широко улыбаясь.
   — Он не мой мужчина, — ответила Керри и увидела, что выражение лица матери стало ироничным.
   — Конечно, нет. Ты не знаешь, как долго он собирается оставаться?
   — Я даже не думала об этом.
   — Ну, мне кажется, что он не собирается возвращаться на машине ночью. Я всегда могу приготовить свободную комнату.
   — Если он и останется, я думаю, он предпочтет отель, — поспешно сказала Керри.
   — Ну, посмотрим. Я достаю жаркое, а ты зови их.
   Каковы бы ни были различия во мнениях, внешне все выглядело достаточно дружелюбным, когда мужчины появились. Ли оценивающе вдохнул аппетитный аромат, исходящий от блюда, которое уже можно было раскладывать по тарелкам.
   — Даже не представлял, насколько я голоден, — признался он. — Пахнет замечательно!
   — Керри всегда была хорошим поваром, — сказала Энн. — Вот подождите, вы еще попробуете ее пирог!
   — Ваша дочь — женщина со многими талантами. Что бы моя мать делала без нее!
   — Любая умелая стенографистка может писать под диктовку, — спокойно возразила Керри.
   — Но редко с таким интересом и поддержкой. Мама забросила бы все в первую же неделю, если бы ты не уговорила ее продолжать.
   — Это слишком хорошая работа, чтобы позволить ей закончиться так быстро.
   — Тем не менее это так, что бы ты ни говорила.
   Ли уничтожил две порции жаркого и еще две — пирога. Как он заявил позже, он уже давно так ничем не наслаждался.
   — Ты должна показать миссис Ралстон, как готовить йоркширское жаркое, — сказал он.
   Предложение ее отца заглянуть в местный кабачок, пока женщины убирают со стола, вызвало у Ли некоторое удивление, хотя он довольно быстро согласился.
   — Вы же не думаете возвращаться на машине ночью? — спросила Энн. — У нас есть свободная комната, ее нужно только приготовить.
   — Вы очень добры, — сказал Ли. — Я собирался заказать номер в отеле и взял вещи с собой. Принесу их, когда мы вернемся.
   Перенеся на кухню тарелки, Керри пустила в раковину горячую воду и добавила моющего средства. Мать последовала за ней с остальной посудой и вопросительно взглянула на нее.
   — Ты не расстроилась, что отец позвал его в кабачок? — спросила Энн.
   — Скорее удивилась, — призналась Керри. — Отец обычно не сближается так с посторонними.
   Было почти одиннадцать, когда мужчины наконец-то вернулись. Керри редко видела отца таким радостным.
   — Он игрок, этот парень, воскликнул он. — Настоящий игрок!
   — Да мне просто повезло, — возразил Ли.
   — Ну вы как хотите, а я пошел спать, — заявил отец. — Мама уже ушла?
   — Около десяти минут назад, — подтвердила Керри.
   — Хорошо, тогда спокойной ночи.
   — Ты, кажется, произвел впечатление, заметила Керри.
   — С твоим отцом не так уж сложно ладить. Мы с ним прекрасно поговорили. Он хотел знать, какие у меня намерения.
   — Я уверена, ты сказал ему.
   — Я сказал, что мы дали друг другу время. Он, кажется, понял это и даже оценил. Нет смысла спешить, согласился он, сначала узнайте друг друга.
   — Пошел к черту! ― Чувствуя насмешку, она вложила в ругательство всю злость. — Просто пошел к черту, Ли!
   — Тебе кто-нибудь говорил, что ты великолепна, когда сердишься?
   Керри заставила себя стоять спокойно, когда он двинулся к ней с совершенно очевидной целью, но, когда он обнял ее, кровь бросилась ей в голову.
   — Прекрати это! — отрывисто проговорила она сквозь одеревеневшие от напряжения губы. — Оставь меня!
   — Перестань сопротивляться. Я же сказал тебе, что мы закончим с этим позже.
   Он опустил ее на пушистый ковер одним плавным движением и сам опустился, в отблесках огня лицо его выглядело дьявольским. Он захватил ее запястья и держал их одной рукой, не давая ей вцепиться ногтями в его лицо. Керри беспомощно глядела на него, не имея сил сдержать пульсирующую дрожь, пока другая его рука медленно продвигалась вдоль ее тела.
   — Скажи: я хочу тебя, Ли. Больше, чем я когда-нибудь кого-то хотела. Скажи это! — настаивал он.
   Его рука скользнула под юбку, лаская шелковистую кожу на внутренней стороне бедер. Она судорожно выдохнула, ощутив внезапно страстное желание, когда его палец задел тугую полоску края хлопковых кружев, которые были ее единственной защитой.
   — Я хочу тебя, Ли, — прошептала она, отбросив дальнейшее сопротивление.
   Он склонился к ней, отыскав ее губы своими губами, несмотря на ее попытки отвернуться. Из этого положения у нее не было никакого выхода, и через минуту она перестала даже пытаться. Руки ее бессознательно обвились вокруг его шеи, пальцы зарылись в густые темные волосы. Теперь она не думала, она только чувствовала — и чувство это было непреодолимо.
   Но Ли остановился.
   — Как бы мне ни хотелось продолжить, но я думаю, нам лучше остыть, — мягко сказал он. — Твои родители заслуживают уважения.
   Да, она получила именно то, что заслужила, горько подумала Керри, ругая себя за слабость. Ли сделал все так, как и намеревался, и она не могла противиться ему.
   — Отпусти меня, — тихо сказала она. — Ты доказал свою правоту.
   — Правоту в чем? — спросил он, не двигаясь.
   — В том, что я такая же легкая победа, когда доходит до дела, такая же, как и все остальные.
   Мышцы вокруг его рта внезапно напряглись, даже зубы лязгнули.
   — Я проехал более двухсот миль совсем не для того, чтобы просто доказать правоту. Ради Бога! Я уже сказал тебе, почему я здесь. Что еще мне сделать, чтобы убедить тебя?
   — Я не уверена, призналась она. Именно сейчас я ни в чем не уверена. — Она робко прикоснулась рукой к его губам, обведя эти жесткие линии дрожащим пальцем. — Я все еще не могу прийти в себя после твоего появления.
   Ли смотрел на ее дрожащее лицо, выражение его глаз немного смягчилось.
   — Как насчет того, чтобы вернуться со мной завтра? Я хочу встретить Новый год с тобой.
   — А как же твоя мать?
   — Она проведет эту ночь с друзьями.
   И где же, раздумывала Керри, он предполагает провести новогоднюю ночь? Ответ, конечно, был очевиден. А раз мать не будет помехой, есть ли лучшая возможность?
   — Ну? — настаивал он.
   — Вряд ли ты испытываешь недостаток в друзьях, — сказала она. — Сомневаюсь, чтобы ты страдал от одиночества.
   — Прекрати это, слышишь? — Ли коротко и тяжело вздохнул. — Я задал прямой вопрос. И жду прямого ответа. Ты возвращаешься со мной?
   — Я думаю, да.
   — Сколько энтузиазма! — насмешливо заметил он, но уже не злился. — Не передумай. Я не перенесу отказа. На тот случай, если ты беспокоишься, как отнесутся к этому твои родители, я уже сказал твоему отцу. Он не возражал. Только надо будет рано встать, поэтому нам обоим лучше идти в постель. Покажи мне мою комнату.
   Она показала ему комнату, слегка разочарованная тем, что он не сделал попытки дотронуться до нее снова. Как бы искренен он ни был, она все же не могла выбросить опыт Сары из головы. Все, что она должна сделать, — это не сдерживать своих чувств к нему, именно так, как сделала Сара. Наслаждайся тем, что есть, и уходи, когда придет время. Вот лучшая философия.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

   Снег прекратился, когда они выехали из Дейлза, хотя серые небеса и непрекращающийся дождь вряд ли делали это путешествие приятным. Было уже пять часов, когда они наконец-то добрались до Лондона.
   Джейн уехала на рождественские каникулы, квартира была не топлена целую неделю. Керри почти не колебалась, когда Ли предложил ей собрать все необходимое и отправиться прямо к нему домой. Зайдя уже так далеко, она могла идти и дальше, до конца, с горечью думала она. По крайней мере там будет тепло.
   Миссис Ралстон встретила их без удивления. Едва ли это первый случай, когда Ли приводит с собой кого-то в дом, подозревала Керри, хотя он вроде бы все отрицал, когда она спросила его об этом по пути на вечер к Латтимерам. Сара никогда не говорила, что она бывала здесь хоть раз, но это не значит, что она тут действительно не побывала.
   Ее поместили в той же комнате, которой она пользовалась в прошлый раз, она распаковала те несколько вещей, что взяла с собой, потом неспешно приняла душ, наслаждаясь бесконечным количеством горячей воды.
   Шелковое платье бронзового оттенка, которое она взяла с собой, было не новым, но еще достаточно модным. Длинное, оно ниспадало от талии мягкими языками пламени, V-образный вырез довольно скромно открывал ложбинку между округлыми грудями. Ли одобрительно наблюдал за ней, когда она спускалась вниз в гостиную.
   — Ты выглядишь очаровательно, — сказал Ли. Он принес джин с тоником, как она просила, кончиком пальца приподнял ее подбородок и, прежде чем передал ей стакан, запечатлел на ее губах мучительно мимолетный поцелуй. — Кстати, ты никогда по-другому и не выглядишь.
   — Куда мы собираемся идти? — спросила она, твердо решив пока об этом не думать.
   — Сначала обычные обязанности, — сказал он, садясь с ней рядом на диван.
   Вечеринка для персонала, вспомнила Керри с неожиданно упавшим сердцем. Он всегда посещает вечеринку для персонала в канун Нового года.
   — Что-нибудь не так? — Ли странно смотрел на нее.
   — Я работала у вас в праздники в прошлом году, — сказала она. — Возможно, знаю некоторых людей, которые будут там сегодня вечером.
   — Прекрасно. Обновишь знакомства. — Он протянул руку и накрутил завиток блестящих волос на палец, взгляд его блуждал по ее лицу. — Как же я не увидел тебя? Я должен был бы запомнить.
   — Я была просто одной из многих. — То же самое можно все еще сказать и о настоящем. — Я тоже не видела тебя, если уж на то пошло. У временных служащих обычно нет причины приходить на этаж для администрации.
   Взяв стакан у нее из руки, он поставил его рядом со своим на ближайший столик, потом притянул ее к себе, чтобы поцеловать в висок. Керри закрыла глаза, чувствуя напряжение, распространявшееся по всему телу, пока он легкими, как перышко, поцелуями медленно покрывал ее лицо.
   — Мы потеряли столько времени, это следует наверстать, — прошептал он. — Может быть, нам стоит остаться и встретить Новый год здесь?
   — Служащие будут ждать тебя, — неуверенно напомнила она ему.
   — Не думаю, что для них будет иметь какое-то значение, появлюсь я или нет.
   Когда они очутились на вечеринке для служащих, случилось неизбежное: первым попавшимся ей на глаза человеком оказался Джейсон Кинг. Выражение его лица ясно говорило, что он обо всем этом думает, и мнение его, без сомнения, разделяли другие. И если быть честной, Керри не могла винить их за это. Все они решили одно: она была просто самой последней в длинном ряду приобретений Хартфорда.
   Загнав ее в угол, пока Ли был занят разговором с парой служащих высшего ранга, Джейсон сразу же начал говорить гадости: что женщины у босса не задерживаются больше месяца, хотя он с ними очень щедр, и далее в таком же духе.
   Когда он ушел, Керри закусила губу, почувствовав себя униженной из-за того, что не смогла сдержать гнев. Он не сказал ничего, чего бы она не знала. Она еще не выбрала момент, чтобы вернуть Ли часы. Что ей меньше всего хотелось получить от него, так это деньги.
   Как Ли говорил раньше, его появление было не больше чем символическим жестом. И когда он предложил уехать, она сразу согласилась.
   — Тебе, кажется, было не слишком уютно, — заметил он в такси.
   — Я чувствовала себе немного неловко, — согласилась Керри.
   Он посмотрел на нее проницательным взглядом.
   — У тебя с Кингом что-то было, когда ты работала здесь?
   — Я встречалась с ним однажды, — ответила она. — Мы не… не были наедине.
   — Ты хочешь сказать, что тоже дала ему от ворот поворот?
   — Он слишком многое считает само собой разумеющимся, — холодно сказала она. — Распространенный недостаток многих мужчин.
   — Намек понял, — коротко рассмеялся Ли. — Тогда у меня было только одно в голове, я согласен.
   Некоторая неловкость между ними исчезла после обеда. Еда была великолепна, вино похоже на нектар, все окружение возбуждало. К окончанию обеда настроение у Керри было приподнятое, и ей совершенно не хотелось спускаться на землю.
   Освещенное мягким светом настольной лампы, стоящей между ними, лицо Ли казалось отлитым из бронзы, его широкие плечи загораживали весь зал. Повинуясь порыву, она потянулась через стол, взяла руку с тонкими пальцами, лежащую на белой скатерти, и перевернула ее, рассматривая линии, покрывающие его ладонь.
   — У тебя очень сильная линия жизни, — заметила она, проводя по ней кончиком изящного розового ногтя. — И очень длинная.
   — Ну, и что же еще ты видишь?
   — Успех, конечно, — ответила она. — Постоянно растущий!
   — А что о моей личной жизни?
   Взглянув на него и встретив его загадочный взгляд, Керри постаралась ответить спокойно.
   — Боюсь, что любитель-хиромант может читать ладонь только до определенного предела.
   Когда они покинули ресторан, было уже половина одиннадцатого. Вопреки ее ожиданиям, Ли не предложил отправиться прямо домой, а приказал таксисту везти их в Черч-хиллз.
   Ночной клуб был набит битком, но им были оставлены места за длинным столом, здесь же сидели люди, которых Керри видела на вечере у Латтимеров. Встретить Ренату было весьма неприятно, но она постаралась, чтобы это не заметили посторонние. Вряд ли можно было ожидать, что Латтимеры останутся дома в этот вечер, когда у них сорвался маскарад.
   Рената, конечно, не выказывала никаких признаков сожаления. Сногсшибательно выглядевшая в красном, она радостно поприветствовала Керри и сосредоточила свое внимание на Ли.
   Наблюдая за ними, когда они пошли танцевать, Керри все больше убеждалась, что ее подозрения об их прежней связи были весьма обоснованными. Интимное виделось ей уже в том, как они двигались вместе: ее руки обвивали его шею, лицо обращено к нему, рот — сочный красный соблазн.
   Было невозможно сказать, что думает или чувствует Ли, но он явно не делал никаких попыток ослабить их объятия.
   Когда Филип пригласил Керри на танец, она не смогла найти приличной отговорки. На площадке толпилось достаточно много народа, любое движение было затруднено. Филип держал ее очень близко, так как иначе было просто нельзя, но все же гораздо более прилично, чем демонстрировали его жена и друг.
   — Я действительно рад, что вы решили вернуться к Новому году, — сказал он. — Я никогда не видел Ли таким беспокойным, как в это Рождество. Ему очень не хватало вас.
   — Не похоже, что в настоящий момент ему слишком уж не хватает меня! — резко рассмеялась Керри. — Не обращайте на меня внимания, — поспешно проговорила она. — Я вижу слишком многое в малом.
   — Но только не в отношении моей жены, — сухо прозвучал ответ Филипа. — Около нее всегда был Ли. Я доверяю ему.
   Керри бросила взгляд туда, где промелькнули Рената и Ли.
   — Не принимайте это так близко к сердцу, — посоветовал Филип, верно оценив выражение ее лица. — Очень трудно освободиться от женщины, которая намерена оставаться близко.
   Музыка умолкла, прежде чем она смогла найти ответ. В сопровождении Филипа она вернулась к столу и увидела, как Ли, усаживая Ренату за стол, что-то шептал ей на ухо, отчего на красных губах расцветала улыбка. Ей очень хотелось бы разделить веру другого мужчины.
   Воспоминания о том, как тело Ренаты прижималось к Ли, были настолько болезненны, что она не смогла расслабиться, когда Ли пригласил ее на танец. Почувствовав ее напряженность, он посмотрел на нее, шутливо приподняв брови.
   — Что случилось?
   — Здесь слишком жарко, чтобы обжиматься, — резко заявила она.
   Он медленно провел рукой по ее позвоночнику, улыбаясь ее непроизвольной дрожи.
   — Приятно сознавать, что я настолько тебе небезразличен, что ты сердишься, когда я обращаю внимание на другую женщину.
   Это добродушное подшучивание задело ее за живое, что придало еще большую едкость ее голосу.
   — Ты можешь обращать внимание хоть на миллион других женщин. Я сердита из-за Филипа. Ведь он, кажется, твой друг!
   — Он и есть мой друг. Ближайший.
   — Тогда оставь его жену в покое.
   — Между мной и Ренатой ничего нет, если это то, на что ты намекаешь.
   — А твое слово — оно, конечно, слово чести! — Керри уже не заботило, что она говорит, ей хотелось только побольнее его уколоть. — Я сомневаюсь, чтобы Сара Хартли вновь поверила твоему слову!
   Немедленного ответа не последовало, но она почувствовала в нем перемену — руки на ее спине неожиданно стали жесткими. Когда же он заговорил, в голосе его звучало спокойствие более зловещее, чем гнев.
   — Твоя подруга, — я правильно понял?
   — Мы жили в одной квартире, когда я впервые приехала в Лондон, — сказала она. — Сейчас наши жизни не часто пересекаются.
   — Но ты, очевидно, знаешь, что мы когда-то были вместе.
   — Очевидно.
   — И это повлияло на твое отношение ко мне, когда мы впервые встретились?
   — Имело некоторое влияние, — подтвердила она. — То, что ты сделал с Сарой…
   — Что бы она ни сказала тебе, наверно, этого было достаточно, чтобы настроить тебя против меня, — решительно прервал ее Ли. — Напрашивается вопрос почему ты изменила свое мнение обо мне? Он выдержал паузу. — Или нет?
   Руки, обнимавшие ее, превратилась в стальные обручи. Керри сглотнула — лучше бы она никогда не начинала этот разговор.
   — Ну и каков же был план? — неумолимо продолжал он, не дождавшись ее ответа. — Дать мне от ворот поворот от имени Сары?
   — Что-то вроде этого, — неохотно согласилась она.
   Скулы его напряглись, когда до него дошел смысл ее слов, глаза превратились в холодную жесткую сталь. Когда он заговорил, голос его был так же холоден.
   — Выбор времени очень важен, когда наносишь последний удар. Тебе хоть кто-то когда-нибудь говорил об этом? Ты же чуть поспешила.
   Гнев и обида исчезли, их заменило состояние оцепенения и несчастья.
   — Ли… — начала было она, но голос ее затих, когда она поняла, что он не желает выслушивать сейчас никаких оправданий. Она загнала себя в угол, выхода не было.
   Как бы в насмешку музыка прекратилась, и начался десятисекундный бой часов — наступила полночь, все это завершилось восторженными криками об окончании старого года и наступлении нового. Когда Ли прижал ее к себе, Керри невольно застыла, увидев его безжалостный взгляд.
   — С Новым годом, дорогая, — с иронией сказал он.
   Поцелуй был долгим и требовательным, его руки словно вжимали ее в его тело.
   В сопровождении Филипа рядом с ними появилась Рената, и Ли отпустил ее так же резко, как и схватил.
   — Крест-накрест! ― заявила Рената, бросив на Керри такой взгляд, что это вызвало в ней протест.
   — Счастливого Нового года, Керри. — Поцелуй Филипа был легким, улыбка шутливой.
   Позади него его жена вкладывала все сердце и душу в объятие, которое не оставляло сомнений в ее чувствах. Ли казался более принимающим, чем дающим, но, возможно, только потому, что Филип был поблизости. Керри вымученно улыбнулась, не желая показать, какая боль поселилась у нее в груди.
   — Счастливого Нового года! — эхом отозвалась она.
   Шум вокруг них становился оглушающим, пирующие, очевидно, только начинали свое веселье. Керри просто задыхалась от мысли, что ей придется провести здесь еще час или два. Конечно, ей вовсе не обязательно торчать тут. Ли может не понравиться, если она уйдет от него на глазах у всех, но едва ли он заставит ее силой остаться, если она этого не захочет.
   В любом случае она, конечно, не вернется теперь в его дом. Она возьмет такси и поедет в свою квартиру. Поэтому для нее было настоящим шоком, когда Ли сам сообщил ей, что готов уехать. Рената выглядела потерянной.
   Наблюдая за ничего не выражающим лицом Ли, в то время как Рената убеждала его остаться, Керри подумала, что даже если они были любовниками до того, как она вышла замуж за Филипа, очень сомнительно то, что рассказала ей Луиза Уэйленд о желании Ли жениться на этой прелестной блондинке. Ни одна женщина не имела для него большого значения.
   Такси уже поджидало их, когда они вышли. Чистое небо, заполненные веселящимися людьми улицы. Вся атмосфера вокруг, казалось, излучала доброжелательность. Керри хотелось бы быть там, вместе с ними, хотелось быть все равно где, но не с этим человеком, молчаливо сидящим рядом.
   — Не проще ли будет сначала отвезти тебя или сразу поедем в Баттерси? — равнодушно спросила она.
   — Куда бы мы ни поехали, мы поедем вместе, — заявил Ли, и это заставило ее резко повернуться.