Торстон Роберт. Соколиная заря

   «Бешеный Пес» решительно наступал, ведя непрерывный огонь. Из-за малой гравитации он казался довольно подвижным, чего об этой машине нельзя было сказать в обычных условиях. Крошечные, едва различимые на экране кусочки брони отлетали от «Разрушителя», в то время как «Бешеный Пес» раз за разом бил в цель. Один из снарядов угодил «Разрушителю» прямо в плечо, и из-за малой гравитации машину сильно отбросило назад, развернув вокруг оси. Робот сразу стал уязвимым – он почти повернулся к противнику спиной.
   Диана чуть было не закричала: берегись! Однако она вспомнила, что смотрит только записанную голограмму боя, который уже закончился много лет назад…
   Девушка вздрогнула, услышав чей-то злобный шепот сзади, прямо у собственного уха:
   – Ах ты, грязная вольняга…
   Быстро обернувшись, Диана едва не столкнулась с мясистым, но довольно низкорослым воином из Клана Нефритового Сокола. От него изрядно несло дешевой водкой и жареным луком. Впрочем, «несло» – слишком слабое слово: от бравого вояки воняло до такой степени, что Диану, обладавшую достаточно тонким обонянием, чуть не стошнило.
   Глаза достойного представителя воинского сословия, и в трезвом-то состоянии не выражавшие особых признаков осмысленности, были безобразно затуманены алкоголем. На небритой, само собой, физиономии, имелись полоски грязи – там, где боец вытирал после трапезы рот руками.
   Судя по нашивке на рукаве его комбинезона, воин был водителем боевого робота 109 Кластера – известного своим буйным поведением подразделения звездного полковника Шу-ли.
   Джоанна пару раз упоминала в разговоре об этом самом подразделении. Из-за того, что солдат держали в родных мирах и они не участвовали вместе со всеми остальными боевыми частями во вторжении, бойцы были довольно сильно обозлены. Сам Шу-ли слыл военачальником свирепого нрава, иногда применявшим телесные наказания в крайних формах.
   В итоге, как сказала Джоанна, воины этой части, по крайней мере вернорожденные, были по определению задиристы, постоянно лезли то на рожон, а то и просто в банальную драку. Сам Шу-ли был известен тем, что смотрел сквозь пальцы на подчас не соответствующие моральным нормам Клана поступки и проступки своих подчиненных, очевидно, считая, что, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы поточнее исполняло приказы на поле боя и вообще умело набить морду кому угодно.
   Вызванный на ковер к начальству, Шу-ли, чьи внушительные габариты и значительный голос на всех производили должное впечатление, заявил, что его воины сражаются тем лучше, чем чаще дерутся в ситуациях вне боя – то есть в кабаках, а то и просто в темном переулке. Так как его подчиненные в реальной боевой обстановке не раз добивались невероятных успехов, действуя именно по принципу «а вот я вам всем сейчас морду набью», что на поле боя, где друг за другом, плюясь огнем и швыряясь ракетами, гонялись стотонные боевые роботы, выглядело довольно жутко, но для победителей очень приятно, Шу-ли отделался выговором. Благодаря своим прекрасным боевым качествам и доказанной на деле ценности 109-го Кластера звездный полковник удержался на своем посту, а его головорезов не разогнали, и они продолжали буянить, где только можно.
   – Перед тем как спросить вас, что же вы имели в виду, уважаемый пилот боевого робота, – проговорила спокойно Диана, продолжая краем глаза наблюдать за записью боя с участием ее отца – ей особенно нравился тот эпизод, когда Эйден появился из облака пыли, созданного яростной ракетной атакой Мегазы, – я бы посоветовала вам подумать еще раз, поскольку вы явно не в лучшей форме и заслуживаете еще более сильного эпитета, нежели тот, что содержался в только что произнесенной вами реплике.
   Пилот озадаченно таращился: было почти слышно, как напряженно скрипят его мозги. Ну да, это тебе не водку хлестать. Сухой, колкий, но достаточно вежливый тон, как поняла Диана, давал ей определенную выгоду, о которой нападавшие даже и не подозревали.
   Слова помогали выиграть время и хорошенько продумать следующие высказывания – или хотя бы позволяли атаковать из более выгодного положения.
   Было совершенно очевидно, что пилот наклюкался до такой степени, что уже с трудом различал окружающие предметы. Он то прищуривался, то выпучивал глаза, потом попытался что-то сказать, но послышалось только невнятное бульканье.
   – Может, порассуждаем? – предложила вежливо Диана.
   В данный момент она хотела только одного – наблюдать за ходом сражения на экране, а этот пьяный придурок ей сильно мешал.
   Тут нога голографического «Разрушителя» тяжело опустилась на поверхность луны и треснула в колене. Отломавшаяся часть мягко шлепнулась на грунт, а робот Эйдена, потеряв равновесие, начал неумолимо падать и свалился в канаву, совсем не видную с установленной Дианой точки обзора.
   Пьяный водитель боевого робота опять забулькал, потом нашел нужные слова и, собравшись с силами, повторил, на сей раз громче:
   – Грязная вольняга!..
   Взглянув мельком на пилота, Диана попыталась сдержать его, вытянув одну руку открытой ладонью в сторону вояки, а другой перемещая изображение в головиде. Девушка передвинула картинку к тому месту, с которого она, подобно боевому роботу Мегазы, упиралась взглядом прямо в лежащего в канаве «Разрушителя».
   Да, именно тогда Мегаза и совершил ошибку. Он мог бы объявить себя победителем в схватке и получить родовое имя, но ранее в соглашении, под которым подписались все воины, дошедшие до финальной стадии состязаний, он поклялся, что схватка не закончится, пока не будет убит самозванец Эйден, вольняга в душе, осквернивший всю традицию тем, что состязался за родовое имя. Если бы Мегаза в тот момент объявил о своей победе, Эйден был бы спасен, а клятва – не выполнена.
   – Грязная вольняга! – упрямо повторил удачно найденные слова пьянчуга и сильно толкнул Диану.
   Девушка нажала на «паузу» и, повернувшись к бравому воину, быстро ударила его слева в скулу. Она улыбалась, невзирая на боль в костяшках, глядя на то, как ее обидчик неуклюже громыхнулся на пол.
   Нажав «плей», чтобы снова запустить запись, Диана максимально увеличила изображение: канава, перед которой стоял «Бешеный Пес», заполнила более половины экрана. Некоторые аналитики, разбирая эту часть поединка, указывали, что родовое имя Эйдена было запятнано тем, что ему был предоставлен еще один шанс приверженностью Мегазы данной им клятве. Они отмечали, что Эйден находился в совершенно беспомощном положении: он не мог ни катапультироваться в безвоздушное пространство над Ри, ни исправить своего робота, ни поднять его. Мегазе оставалось только выстрелить из любого оставшегося оружия по лежащему в канаве «Разрушителю», и с Эйденом было бы покончено.
   Однако Мегаза медлил, и, видимо, по одной только причине: он упивался своей победой. Диана напряглась, ожидая, что ее отец выстрелит по врагу, но внезапно девушку грубо схватили за плечи и рывком оттащили от экрана головида.
   Диана задела рукой кнопку повтора, и вся запись пошла по новой. Тут девушка поняла, что пропустила кульминационный момент – триумф отца, и моментально разъярилась.
   Схвативший ее тоже был пилотом 109-го Кластера – Диана мельком заметила это, пока летела в руки другого воина Шу-ли, женщины, которая поймала ее за шею и бросила обратно – прямо в экран головида, на котором голографические фигурки роботов снова опускались на поверхность Ри.
   Диана ударилась о головид с такой силой, что, если бы аппарат не был привинчен к полу, он наверняка бы опрокинулся.
   Нападавшие явно оправдывали репутацию воинов Шу-ли, сильных и жестоких в драке. Их лица расплывались в жутких гримасах, а отточенные движения ясно указывали на то, что бойцы имели немалый опыт столкновений подобного рода.
   Рука Дианы задела панель управления головида, нажав кнопку ускоренного воспроизведения. Боевые роботы задвигались проворнее, словно бы воспользовавшись преимуществами слабой гравитации.
   Тут воин-мужчина схватил Диану за правую руку и дернул ее к себе. Нечаянно вдохнув при приближении к его лицу, девушка поняла, что и этот нарезался, хотя и не до положения риз. Глаза его были яснее и от этого еще омерзительнее. Вояка имел вид человека, который не получал удовлетворения, если каждый день не калечил или не убивал кого-нибудь.
   Поскольку воины редко пили сверх меры, Диана поняла, что его опьянение играет ей на руку. А вот женщина-пилот двигалась четко, из чего явствовало, что она вовсе не была пьяна.
   Глянув ей в лицо, Диана невольно вздрогнула: таких страшилищ она еще не видывала. Неровная кожа, грубые черты лица, пакля вместо волос и оттопыренные сверх всякой меры уши вызывали чувство, весьма похожее на омерзение.
   Диана мельком вспомнила, как Жеребец когда-то давно говорил ей, что в ДНК воинов Клана не закладывается программа красоты, хотя зачастую они и обладали замечательными внешними данными. Сама Диана была вполне равнодушна к красоте – и своей собственной, и любого другого воина. Но дама, свирепо таращившаяся из-за плеча своего соплеменника, была просто чем-то из ряда вон выходящим.
   – Вольнягам-выродкам не место в аренах головида воинов Клана, – произнес мужчина, растягивая слова и несколько невнятно. – Мы позволяем тебе уйти отсюда без унижения… так что иди.
   Он отпустил девушку: в это время страшненькая дамулька зашла сбоку, и оба теперь стояли перед Дианой.
   – Я – воин Клана, – ровным голосом произнесла Диана, поправляя помятый мундир.
   Она заметила, что их одежда была неряшлива – грязная, разодранная: несомненно, повреждения в костюмах произошли в затеянных ранее драках.
   – Я, как и вы, – Нефритовый Сокол.
   – Мы знаем, кто ты такая. Грязная вольняга, имеющая наглость состязаться за родовое имя с воинами куда более достойными. Ты не имеешь права на родовое имя. Ты не…
   – Я поняла вас, – очень спокойно перебила Диана.
   – Ты уйдешь сама или нам тебя выкинуть?
   – Прежде чем что-либо сделать, я хотела бы узнать имена вернорожденных, требующих от меня выполнения субординации.
   Парочка переглянулась и, по всей видимости, решила исполнить ее просьбу.
   Тем временем пьяный, первым напавший на Диану, в несколько приемов поднялся с пола и решил присоединиться к беседе, для пущего просветления потряхивая головой. Впрочем, как подумала девушка, этот боец даже в лучшей своей форме не представлял особой угрозы.
   – Селор Мальтус.
   – Джанора Мальтус.
   – А ваш не вполне адекватный приятель?
   – Р… бл… эк… дриго.
   Натискавшийся, очевидно, понял, что его не вполне расслышали, и повторил, собрав все силы:
   – Р-родриго! Диана подняла брови:
   – Как, без родового имени?
   – Его состязания за родовое имя начнутся завтра. Диана вежливо улыбнулась покачивавшемуся воину.
   – Кажется, он в самой подходящей форме для этого, – заметила она. – Жаль, что он не в моей группе. Я была бы рада, если бы он попался мне первым, тогда я бы заранее знала, что хотя бы одна победа у меня уже в кармане.
   Девушка оглянулась через плечо. Ускоренный поединок между Эйденом и Мегазой близился к завершению. Если дело и дальше будет идти в таком темпе, то крошечный «Бешеный Пес» вот-вот прострелит ногу «Разрушителю». Диане надо было торопиться. Селор явно намеревался перейти к более решительным действиям.
   И девушка решила поторопить события. Схватив за мятые воротники Селора правой, а Джанору – левой рукой, она рванула обоих воинов на себя, потом дальше – сперва Селора, потом Джанору. Застигнутые врасплох, оба не оказали никакого сопротивления.
   Отпустив пилотов, Диана быстро повернулась и увидела, как оба воина врезались в экран головида, оба под неудобным углом. Джанора шлепнулась на пол, Диана заметила, что ее ступня была странно повернута, возможно, вывихнута. Селор, ростом повыше, отскочил от боковины, отгораживающей экран, потерял равновесие и упал спиной прямо в поле экрана головида – туда, где на краю канавы стоял «Бешеный Пес» в ожидании того, чтобы быть уничтоженным последним залпом Эйдена.
   Голова «Бешеного Пса» показалась на животе Селора. Крошечные обломки кабины робота Мегазы полетели словно бы из внутренностей Мальтуса, потом на короткое мгновение появилась голограмма самого Мегазы – за секунду перед тем, как вслед за роботом тоже разлететься в клочья в вакууме над Ри.
   Диана плюнула с досады. Опять пропустила концовку! Что за незадача такая…
   Девушка почувствовала движение Родриго, приготовилась, ударила его локтем в живот и направила вслед за товарищами в экран головида. Она почувствовала еще чье-то приближение – служащих Арены головида, явно не желавших, чтобы дорогостоящее оборудование поломали пьяные идиоты.
   Чтобы их успокоить, Диана вытащила Родриго и Селора из головида, между делом лягнув зашевелившуюся было Джанору прямо в ее несимпатичное лицо. Перешагнув через бесчувственного Селора, девушка бросила взгляд на с трудом что-либо понимавшего Родриго.
   – Удачи в завтрашней схватке за родовое имя, – кокетливо улыбнулась ему Диана.
   – У… эк… удачи?..
   – Она вам понадобится. У вас столько же шансов завоевать родовое имя, сколько у меня – узнать, что я – вернорожденная. Я подумала было прикончить вас, уважаемый пилот, но, говорят, в наших войсках не хватает пушечного мяса.
   Родриго попытался встать и атаковать Диану, но она отпихнула его ногой и направилась к выходу из Арены головида. У самой двери девушке внезапно преградил путь воин в нестроевой форме Нефритового Сокола. Хоть он и улыбался, это не обязательно была улыбка друга.
   Диана вздохнула.
   Это начинает порядком надоедать. Неужели нужно постоянно тратить силы на всякое вернорожденное ничтожество, желающее сделать мне вызов?
   Молодой человек, по-видимому, прочел эти мысли на ее лице, потому как поднял руки ладонями вверх и спокойно произнес:
   – Никакого вызова, вольнорожденная. Скорее восхищение. Вы держались молодцом. Эти трое, кого вы только что размазали по стенке, просто отвратительные типы.
   Юноша был примерно одинакового роста с Дианой, но плотнее и шире в плечах. Она посмотрела прямо в приветливые глаза незнакомого воина. Его кожа была гладкой, и он выглядел совсем юным.
   Диана, прищурившись, посмотрела на незнакомца.
   – В общем-то, спасибо, – сказала она. – Но вам-то какое до этого дело?
   Незнакомец пожал плечами.
   – Никакого, насколько могу судить. Как и вы, я здесь развлекаюсь у головидов.
   – Развлекаюсь – забавное слово для этого. Он прищурил глаза.
   – Ну, вообще-то, как и вы, я просматривал записи классических поединков, чтобы что-нибудь почерпнуть из них для себя. Наверное, вы – та самая знаменитая Диана, воут?
   Девушка удивленно подняла брови:
   – Не знаю уж, кто там знаменит, но меня действительно зовут Дианой.
   – О, вы, без сомнения, знамениты. Во всяком случае – скандально известны. Все мы должны глубоко презирать вас – вольнорожденного стравага, пытающегося отнять у нас то, чего мы заслуживаем.
   – Мы?..
   – Я тоже состязаюсь за родовое имя. За то же, что и вы. В том же самом состязании.
   – И вы хотите сказать, что не ненавидите меня?
   – Вовсе нет. Я убедился в том, что вы – замечательный воин, хоть и вольнорожденный. По-моему, пусть победит сильнейший. И меня не интересует ваше происхождение.
   – Это что-то настолько исключительное, что я сомневаюсь, говорите ли вы правду.
   – Полегче, воин. В данный момент меня все устраивает, но это не значит, что я не могу выйти из себя. Но я не склонен обманывать, уверяю вас.
   – Поверю. Пока что. Как вас зовут, воин? – Лейф.
   – Впервые слышу это имя.
   – Ну, ведь знаете, как это происходит в яслях. Сиб-няньки заимствуют имена откуда ни попадя, из мифологии, к примеру, или из реестров клановских героев. Не знаю, откуда взялось имя Лейф… Кстати, не желаете прогуляться? Здесь так душно, да и я не прочь подышать свежим воздухом.
   – Что ж… ведите, Лейф.
   Как обычно бывает в лагерях подготовки, создаваемых только на время состязаний за родовое имя, на улице было грязно. Хотя воины и считали выбрасывание отходов на мостовую ненужным расточительством, им было недосуг заботиться об их утилизации, особенно когда нужно было сосредоточить все усилия на подготовке. Вследствие этого, улица казалось очень замусоренной. Объедки, бумажки, железяки, прочий вонючий и невонючий хлам игриво кувыркался в лунном свете. Мусора было не так уж много, но впечатление захламленности создавалось его многообразием.
   Диана и пилот шли не спеша. Видимо, Лейф подстроился под неширокий шаг девушки. В драке она потянула мышцу ноги и шла, слегка прихрамывая.
   Время от времени молодой пилот искоса поглядывал на Диану, но, видимо, не хотел первым начинать разговор. Они поравнялись с каким-то переулком, и Диана повернула голову, привлеченная доносившимися оттуда звуками.
   В темном переулке происходило энергичное совокупление, которым со всем упоением страсти занимались некий воин со своей дамой – вполне возможно, тоже принадлежавшей к воинской касте. Глядя на занятую делом парочку, Диану в очередной раз поразило, как странно и совсем не по-воински это выглядит со стороны.
   Как и всегда, девушка задалась вопросом, отчего сама она не испытывала особой нужды в посещении темных переулков – с продолжением. Конечно, она была вольнорожденной и не могла так запросто подойти к вернорожденному Неписаный свод правил не поощрял первого шага со стороны вольнорожденных, разрешая его сделать имеющей более высокий статус стороне.
   А с другими вольнорожденными Диана сама совершенно не хотела ходить по темным переулкам… и вообще, подумала она недовольно, у настоящих воинов и других, более важных дел хватает. Настроение у нее неизвестно почему слегка испортилось. Не радовал даже лунный свет.
   Когда они миновали злополучный переулок, девушка повернула голову к Лейфу, который чему-то улыбался.
   – По какому поводу эта улыбка, шурат? – раздраженна спросила Диана.
   Лейф моментально перестал улыбаться, лицо его на мгновение напряглось, но тут же снова прояснилось.
   – Так, ничего особенного, – ответил он. – Просто странно ведь прогуливаться по улице с воином, который спустя несколько дней может оказаться твоим противником.
   – Вы намерены дойти до финала?
   – Разумеется.
   – В таком случае вам предстоит биться со мной, и мне будет жаль вынудить испытать позор быть побежденным вольнорожденным воином такого замечательного юношу, как вы.
   Из-за резкой боли в ноге Диана чуть было не упала. Хоть и понимая то, что ей нужно осмотреть ногу, она почему-то не хотела еще расставаться с новым знакомым.
   – Вы уверены в себе. В этом вам не отказать, – произнес Лейф.
   – А разве вы не уверены в себе?
   – В высшей степени. Мне бы очень не хотелось нанести вам поражение. Но чему быть, того не миновать.
   Диана засмеялась и сказала:
   – Вы мне нравитесь, воин.
   – А вы – мне, воин.
   Они шли какое-то время дальше, часто останавливались и смеялись.
   Наконец Лейф тронул Диану за руку и произнес:
   – Та драка, возле головида… Она была жестокой. Я бы пришел на помощь, но с самого начала было ясно, что вы владеете ситуацией. Вы упрямы, это точно.
   Диана пожала плечами:
   – Я училась у хорошего наставника, ярости которой хватило бы на дюжину таких, как мы. Звездный командир Джоанна, может, слышали о такой?
   – Победитель Черной Вдовы, воут?
   – Ут. Она готовит меня к аттестации – если, конечно, она вообще когда-либо состоится со всеми этими задержками. Джоанна перед состязаниями за родовое имя выжимает из меня три пота… Думаю, что мне больше не нужны тренировки. Я, кажется, уже много недель, как готова к схватке.
   Как только Диана и Джоанна прибыли на Айронхолд, на девушку посыпались вызовы от многих воинов, разгневанных тем, что в состязании примет участие вольнорожденная. Но и Глава Дома Прайда, Риза Прайд, и главы других домов сразу пресекли любые официальные Испытания на том основании, что это слишком расточительная трата воинского материала – тем более в тот момент, когда Кланы пытаются объединиться для нового вторжения.
   Как сказала Риза Прайд, сам исход состязания за родовое имя покажет, насколько обоснованны притязания Дианы. Никто не хочет ненужных жертв.
   И все же и без официальных Испытаний было много стычек вроде той, что имела место только что.
   – Кажется, я видел вашу наставницу сегодня утром, – заметил Лейф. – У нее был такой вид, будто она готова проглотить с десяток воинов перед завтраком.
   – Если она выглядела именно так, то это была Джоанна, – усмехнулась девушка.
   Когда они подошли к казармам, Диана сообщила Лейфу, что Джоанна запланировала особо раннюю тренировку в искусстве владения кнутом, где Диана не была сильна. Лейф сказал, что у него тоже рано утром занятия.
   В казарме девушка пересказала часть своей беседы с Лейфом скептически улыбавшейся Джоанне.
   – Разве ты не видишь, куда он клонил со своим дружелюбием и всей этой ерундой – мол, ничего страшного, что ты – вольнорожденная? Этот молодой, да ранний пытался сбить тебя с толку. Он узнал, что ты плохо владеешь кнутом, воут? Пустяк, поскольку вряд ли этот вид оружия станут применять в схватках с тобой. И все-таки этот твой Лейф мог бы использовать полученные сведения против тебя, подвернись случай использовать кнут… Это же элементарно – проникни в мысли противника и выведай его слабые стороны. Так что выкинь этого Лейфа из головы и держись от него подальше.
   – Вы заблуждаетесь на его счет, Джоанна, – возразила Диана.
   Сморщенное лицо Джоанны, само по себе вызывающее отвращение у молодых воинов, с неприязнью относящихся к любым признакам старения как к ступеньке, приближающей их к солама, совсем скорчилось в сердитую гримасу неодобрения.
   – Послушай меня, Диана. У тебя одна цель – завоевать родовое имя. Я буду готовить тебя, как только могу, а могу я немало, но, в конце концов, ты одна будешь сидеть в кабине боевого робота, и тебе просто необходимо победить противника. Я не позволю думать о чем-либо, что могло бы отвлечь от цели. Забудь, что говорил этот Лейф. Ты должна забыть все, что он сказал, воут!
   – Ут, – ответила Диана, все-таки уверенная в том, что Лейф был честным парнем.
   Девушка не забыла о беседе с Лейфом, несмотря на все увещевания Джоанны, хотя прошло немало времени, прежде чем она снова встретилась с юношей.

X

   Западный Рубец
   Страна Мечты
   Кластер Керенского
   Пространство Кланов
   4 февраля 3060 года

 
   Западный Рубец, названный так из-за своего расположения на реке Рубец, был поселением, обитатели которого со своими семействами работали в столице, Катюше, большей частью как представители служебных каст разных Кланов. В Катюше Кланы встречались в атмосфере нейтрального города, чтобы осуществлять общее управление Кланами, вести торговлю и иногда отвлекаться от дел, валяя дурака и развлекаясь на досуге.
   Необычность Западного Рубца и его соседа, Восточного Рубца, расположенного по другую сторону широкой реки несколькими километрами южнее, заключалась в том, что там принадлежность человека к какому-либо из Кланов не имела особого значения. Приезжая в столицу для выполнения возложенных на них обязанностей, люди как бы находились в рамках своих Кланов, но в Западном Рубце они широко контактировали друг с другом и сообща участвовали в местном самоуправлении.
   В Западном Рубце вернорожденные, особенно воины, чувствовали себя не в своей тарелке. Им не по нраву было наблюдать, как уничтожаются барьеры между Кланами в нейтральных зонах, и потому они избегали появляться в обоих поселениях.
   Как и повсеместно в Кланах, Западный Рубец застраивался вокруг городской площади, с расположенным на ней рынком, от которой расходились подобно лучам главные улицы. На территории рынка Западного Рубца располагалась закусочная на открытом воздухе, в которой незадолго до того, как нескольким поселянам предстояло погибнуть, помощник Марты Прайд, Роннел, сидел в компании местных жителей. Это были главным образом члены семей воинов или те, кто в данный момент был свободен от обязанностей.
   Роннел, у которого не было родных, часто замечал, что семья – еще одно из тех слов, которые вызывают у вернорожденных отвращение.
   Он перенял многие из воинских предрассудков, но все же со странной приязнью к самой идее семьи. Однако Роннел без колебаний предпочитал службу жизни с вольными.
   Марта предоставила Роннелу отгул. Он не любил выходных, ему вообще не нравилось праздное времяпрепровождение, всякие там посиделки за рюмкой. Собственно, он вообще не любил пить. Но вот что Роннелу на самом деле нравилось – так это просто молча сидеть, наблюдая за поселянами. Находясь в их обществе, он, однако, редко заводил разговор. Отчасти это происходило из-за того, что Роннел предпочитал общение с воинами всем остальным видам общения, отчасти же потому, что он вообще говорил мало, да и то загадками.
   Роннел был нечастым гостем в Рубце, поэтому горожане не знали, кто такой этот высокий, представительного вида служащий с холодными глазами. Отсутствие особых отличительных черт было Роннелу на руку, потому что окружающие легко забывали о его присутствии. Этим он был еще более полезен Марте, частенько осведомлявшейся у него о настроениях среди различных невоинских каст.